У разных людей—разная степень самосознания (да и у одного и того же человека — в разное время и в разных ситуациях): от самого общего, мимолетного контроля над потоком мысли, обращенной к внешним объектам, до углубленных размышлений над самим собой, когда Я оказывается основным объектом сознания, когда упор делается на свою внутреннюю духовную жизнь.

Трудность определения сознания заключается в том, что человек не в состоянии охватить весь состав мыслительной деятельности. Так, субъект не воспринимает непосредственно физиологические элементы сознания и у него создается впечатление, будто он имеет дело с процессом абсолютно свободным от какой-либо материальной основы.

Самооценка формируется на основании гармонического объединения уровня достижений в разных видах деятельности и адекватного восприятия оценок окружающих. Самооценка взаимосвязана также с психологическими механизмами защиты, являясь в случаях адекватной защиты компенсацией внутренней неудовлетворенности собой и обеспечивая самоутверждение и социально-психологическую адаптацию субъекта к неблагоприятным условиям. В случаях патологической защиты стремление к сохранению самооценки и резистентность к позитивному опыту приводят к паранойяльному поведению, невротическому развитию личности и психастении. Самооценка, таким образом, обеспечивает самоприятие индивида, которое, как показали специальные исследования, позитивно связывается с принятием других. В зависимости от того, направлена ли деятельность на сохранение или повышение самооценки, мотивация к осуществлению деятельности может усиливаться или, наоборот, подавляться[1].

Самооценка является динамическим образованием: она существенно изменяется в онтогенезе, при изменении жизненных условий, а также при патологии психической деятельности. Поэтому самооценка является показателем зрелости, а в патопсихологии — сохранности личности. С.Л. Рубинштейн писал, что если изменяется объективное внешнее взаимоотношение человека с окружающими его людьми, то оно, отражаясь в его сознании, изменяет и внутреннее, психическое его сознание, его отношение к себе и к окружающим людям[2]. Закономерно предположить, что нарушения общей и вербальной коммуникации подростка, изменяющие всю систему его связей с миром, должны существенно повлиять на представления его о своей личности, эмоциональное отношение к себе и к окружающим, что находит свое отражение в изменении самооценки, в частности таких ее параметров, как устойчивость и адекватность. В таком случае расширение коммуникативных возможностей подростка должно, как нам представляется, воздействовать на возникшие изменения самооценки. При этом можно думать, что степень изменения самооценки может быть неодинаковой для различных качеств личности. Это последнее предположение исходит из того, что самооценка имеет сложную структуру, включающую представления испытуемого о своей социальной роли, физическом состоянии и здоровье, об отношениях с окружающими, о своих целях, желаниях, планах на будущее и др.

Исходя из предположения, что тревожность является защитной функцией организма, позволяющей человеку антиципировать возможные затруднения в удовлетворении потребностей, следует, что одной из самых тревогогенных областей жизни в старшем подростковом и раннем юношеском возрасте является область социальной адаптации- или, иначе, социализации.

A.M. Прихожан предполагает, что в основе тревожности, как устойчивого образования или свойства личности, лежит неудовлетворение ведущих социогенных потребностей. Кроме социогенных потребностей в качестве условия возникновения тревожности, как устойчивого личностного образования, указывается потребность в привычном, устойчивом и вместе с тем удовлетворяющем отношении к себе, привычной самооценке. По мнению Ю. А. Зайцева, в основе общей или личностной тревожности лежит высокий уровень эмоционального напряжения (нейротизм но Айзенку), который является генетически обусловленным, то есть врожденным[3]. Возможность неудовлетворения социогенных потребностей, затруднения в социальной адаптации или нарушения самооценки являются основными факторами активации состояния тревоги, присущего данному человеку. При этом стоит заметить, что фактор социальной адаптации, безусловно, является одним из ведущих в процессе формирования тревожности как устойчивого личностного образования[4].

Поскольку устремленность в будущее является основной направленностью личности в юношеском возрасте, процесс самоопределения предполагает выбор тех или иных ценностей, того или иного направления развития, становление образа будущего Я.

Следует подчеркнуть, что социальная адаптация современных подростков и юношей проходит не только в условиях экономического кризиса (что само по себе является достаточным условием для возникновения состояния тревоги), но еще и в условиях отсутствия социально-культурных нормативов поведения.

Модернизация общественного устройства в нашей стране привнесла и негативные последствия для отдельных категорий населения; в частности, были разрушены основы прежней системы воспитания и образования молодого поколения, ухудшилось положение детей и существенно снизились возможности семьи, государства по их качественному жизнеобеспечению и развитию. Это привело, в том числе, к отторжению детей из неблагополучных семей, резкому увеличению количества подростков, лишенных возможности получить необходимое материальное содержание, воспитание и образование. Результатом этого стали безнадзорность и девиантное поведение несовершеннолетних.

[1] Глозман Ж. М. Общение и здоровье личности: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений. — М.: Издательский центр «Академия», 2002. С. 32.

[2] Рубинштейн С.Л. Бытие и сознание. Человек и мир. — СПб.: Питеру 2003. с. 134.

[3] Зайцев Ю.А. Диагностика и коррекция подростково-юношеской тревожности относительно будущего, — Новокузнецк, 2005. С. 89.

[4] Прихожан А. М. Тревожность у детей и подростков: психологическая природа и возрастная динамика. — М.: Московский психолого-социальный институт; Воронеж: Издательство НПО «МОДЭК», 2000.