Оглавление

Введение……………………………………………………………………….3

Глава 1  Процессы внимания и памяти. Сенсорно-перцептивные

               процессы……………………………………………………………..4

1.1. Понятие о внимании и его физической основе………………….4

1.2. Ощущение и восприятие, как сенсорно-перцептивные

       процессы…………………………………………………………..12

1.3. Память и ее физиологические основы………………………….19

Глава 2 Процессы мышления и воображения в структуре

             личности человека…………………………………………………..23

2.1. Мышление, как один из процессов познавательной

       деятельности……………………………………………………...23

2.2. Воображение и создание творческих образов………………….29

         Заключение…………………………………………………………………..35

         Список литературы………………………………………………………….36

Введение

На протяжении многих веков человек является предметом изучения многих и многих поколений ученых. Человечество познает собственную историю, происхождение, биологическую природу, языки, обычаи, и в этом познании психологии принадлежит совершенно особое место. Познавательным способностям личности начинает уделяться большее внимание.

Мозг человека непрерывно получает сигналы о том, что происходит в окружающей среде, внутри самого организма человека, в состоянии его внутренних орга­нов. Благодаря этим сигналам человек познает окру­жающий мир. Сигналы отражают свойства, качества предметов и явлений.

Отражение воздействий окружаю­щего мира происходит посредством внимания, сенсорно-перцеп­тивных процессов (ощущение и восприятие), мнестических (процессы памяти), интеллектуальных (мышление и воображение).

Все эти процессы относятся к познава­тельным психологическим процессам. Познание начи­нается с непосредственного контакта органов чувств с окружающими предметами, явлениями, вещами. Этот контакт осуществляется в процессах ощущения и вос­приятия.

Объект исследования – структура личности человека.

Предмет исследования – познавательные способности в структуре личности человека.

Цель исследования – изучить теоретическую основу познавательных способностей в структуре личности человека.

Для реализации цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть физические основы  процессов внимания и памяти;

- дать характеристику сенсорно-перцептивным процессам;

- рассмотреть понятие «мышление», как один из процессов познавательной деятельности;

- дать характеристику воображению и созданию творческих образов.

Глава 1  Процессы внимания и памяти. Сенсорно-перцептивные процессы

1.1. Понятие о внимании и его физической основе

Психическая деятельность не может протекать целенаправ­ленно и продуктивно, если человек не сосредоточится на том, что он делает. Человек не мо­жет одновременно думать о разных вещах и выполнять разно­образные работы. Поэтому в каждый отдельный момент его со­знание направляется на те предметы и явления, которые явля­ются для него наиболее важными и значительными. Ярким при­мером воздействия особо актуальной информации является факт, известный под названием «феномен вечеринки». Например, человек находится на каком-нибудь празднестве и поглощены интересной беседой. Внезапно он слышит свое имя, негромко произнесенное кем-то в другой группе гостей. Он быстро пере­ключает внимание на разговор, происходящий между этими гостями, и может услышать кое-что интересное о себе. Но в то же время он перестает слышать, что говорят в той группе, где он стоит, тем самым упуская нить прежнего разговора. Он настроился на вторую группу и отключились от первой. Имен­но высокая значимость сигнала (а не его интенсивность), жела­ние узнать, что о вас думают другие гости, определили измене­ние направления вашего внимания [14].

Под направленностью следует понимать прежде всего из­бирательный характер психической деятельности, преднамеренный или непреднамеренный выбор ее объектов. В поня­тие направленности включается также и сохранение деятель­ности на известный промежуток времени [10]. Недостаточно толь­ко выбрать ту или иную деятельность, чтобы быть внима­тельным, надо удержать этот выбор, сохранить его. В педа­гогическом процессе, например, сравнительно легко напра­вить внимание учащихся на тот или иной предмет или дей­ствие. Значительно труднее сохранить его в течение необхо­димого времени.

Когда мы говорим о внимании, то подразумеваем также со­средоточенность, углубленность в деятельность. Чем труднее сто­ящая перед человеком задача, тем, очевидно, напряженнее, ин­тенсивнее, углубленнее будет его внимание, и, наоборот, чем легче задача, тем менее углубленным является его внимание.

В то же время сосредоточенность связа­на с отвлечением от всего постороннего. Чем больше мы сосре­доточены на решении данной задачи, тем меньше замечаем все окружающее, вернее, мы замечаем, что происходит, но неот­четливо.

Таким образом, при внимательном отношении к какому-ли­бо предмету он (этот предмет) оказывается в центре нашего сознания, все остальное воспринимается в этот момент слабо, оказывается, образно говоря, на периферии воспринимаемого. Благодаря этому отражение становится ясным, отчетливым, представления и мысли удерживаются в сознании до тех пор, пока не завершится деятельность, пока не будет достигнута ее цель. Тем самым внимание обеспечивает еще одну функцию — контроль и регуляцию деятельности.

Внимание обычно выражено в мимике, в позе, в движе­ниях. Внимательного слушателя легко отличить от невнима­тельного. Но иногда внимание направлено не на окружаю­щие объекты, а на мысли и образы, находящиеся в сознании человека. В данном случае говорят об интеллектуальном вни­мании, которое несколько отличается от внимания сенсор­ного (внешнего). Следует отметить также, что в некоторых случаях, когда человек проявляет повышенную сосредото­ченность на физических действиях, имеет смысл говорить о моторном внимании. Все это свидетельствует о том, что вни­мание не имеет своего собственного познавательного содер­жания и лишь обслуживает деятельность других познаватель­ных процессов [16].

Такие интересные и противоречивые свойства внимания при­влекли к нему взгляды многих ученых, которые по-разному объ­ясняли происхождение и сущность. Н.Н.Ланге выделил следу­ющие основные подходы к проблеме природы внимания.

1. Внимание как результат двигательного приспособления. При­верженцы этого подхода исходят из того, что раз мы можем произвольно переносить внимание с одного предмета на дру­гой, то внимание не возможно без мускульных движений. Имен­но движения приспосабливают органы чувств к условиям наи­лучшего восприятия.

2. Внимание как результат ограниченности объема сознания. Не объясняя, что они понимают под объемом сознания и како­ва его величина, И.Герберт и У.Гамильтон считают, что более интенсивные представления вытесняют или подавляют менее интенсивные.

3. Внимание как результат эмоции. Эта теория, особенно бле­стяще развитая в английской ассоциационной психологии, ука­зывает на зависимость внимания от интересности представле­ния. Так, Дж.Миль указывал: «Иметь приятное или тягостное ощущение или идею и быть к ним внимательным — это одно и то же».

4. Внимание как результат апперцепции, т.е. как результат жиз­ненного опыта индивида.

5. Внимание как особая активная способность духа. Некото­рые психологи, пораженные своеобразием явлений внимания, принимают его за первичную и активную способность, проис­хождение которой необъяснимо.

6. Внимание как усиление нервного раздражителя. Согласно данной гипотезе внимание обусловлено увеличением местной раздражительности центральной нервной системы.

7. Теория нервного подавления пытается объяснить основной факт внимания — преобладание одного представления над дру­гими — тем, что лежащий в основе первого физиологический нервный процесс задерживает или подавляет физиологические процессы, лежащие в основе других представлений и движе­ний, результатом чего является факт особой концентрации со­знания [10].

Среди современных отечественных психологов оригиналь­ную трактовку внимания предложил П.Я.Гальперин. Основные положения его концепции можно свести к следующим:

- внимание является одним из моментов ориентировочно-исследовательской деятельности и представляет собой психо­логическое действие, направленное на содержание образа, мыс­ли, другого феномена, имеющегося в данный момент в психике человека;

- по своей функции внимание представляет контроль за этим содержанием. В каждом действии человека есть ориентировоч­ная, исполнительская и контрольная части. Эта последняя и представлена вниманием как таковым;

- в отличие от действий, направленных на производство определенного продукта, деятельность контроля, или внима­ние, не имеет отдельного, особого результата;

- с точки зрения внимания как деятельности психического контроля все конкретные акты внимания - и произвольного и непроизвольного - являются результатом формирования но­вых умственных действий [8].

Вполне очевидно, что указанные теории опираются на ре­альные факты, однако, абсолютизируя выделенные феноме­ны, они игнорируют все остальные проявления. Правильно понять феномен внимания можно лишь в совокупности всех его свойств. В настоящее время общепринято следующее оп­ределение.

Внимание — это направленность и сосредоточенность со­знания на каком-либо реальном или идеальном объекте, пред­полагающие повышение уровня сенсорной, интеллектуальной или двигательной активности индивида [20].

Говоря о физиологических механизмах активного внима­ния, следует заметить, что отбор значимых воздействий воз­можен только на фоне общего бодрствования организма, связанного с активной мозговой деятельностью. Выявление уровней бодрствования возможно как по внешним призна­кам, так и с помощью прибора электроэнцефалографа (ЭЭГ), определяющего по слабым токам мозга его электроактивность. Обычно выделяют 5 стадий бодрствования: глубокий сон, дре­мотное состояние, спокойное бодрствование, активное (настороженное) бодрствование, чрезмерное бодрствование. Эф­фективное внимание возможно лишь на стадии активного и спокойного бодрствования, в то время как на других стадиях основные характеристики внимания изменяются и могут вы­полнять лишь отдельные функции. Например, в дремотном состоянии возможна реакция лишь на 1-2 наиболее важных раздражителя, в то время как на остальные реакции полно­стью отсутствует. Поэтому, например, уставшая мать может крепко спать при различных шумах, но просыпаться от лег­кого движения ребенка в кроватке. Активизация мозга осу­ществляется его неспецифической системой, включая рети­кулярную формацию, диффузную таламическую систему, гипоталамические структуры, гиппокамп и т.д. Так, раздраже­ние восходящей ретикулярной формации вызывает появле­ние быстрых электроколебаний в коре головного мозга (явление десинхронизации), повышает подвижность нервных процессов, снижает пороги чувствительности, что очень сход­но с общим состоянием внимания организма.

Среди «пусковых» механизмов ретикулярной формации сле­дует прежде всего отметить ориентировочный рефлекс. Он пред­ставляет собой врожденную реакцию организма на всякое из­менение окружающей среды у людей и животных. В комнате раздался шорох, и котенок встрепенулся, насторожился, как го­ворят, навострил уши и устремил глаза в сторону звука. На уро­ке все ученики сосредоточенно пишут сочинение. Но вот дверь в классе слегка приоткрылась; несмотря на поглощенность ра­ботой, все школьники и сам учитель повернули голову к двери. Этот рефлекс И.П.Павлов очень метко назвал рефлексом «что такое?» [10].

Однако всего вышесказанного явно недостаточно для объ­яснения избирательного характера внимания и, следователь­но, необходимо более глубоко ознакомиться со сложными процессами, происходящими в организме. Обычно выделя­ют две основные группы механизмов, осуществляющих фильтрацию раздражений из среды: периферические и централь­ные. К периферическим механизмам можно отнести настрой­ку органов чувств. Прислушиваясь к слабому звуку, человек поворачивает голову в сторону звука и, одновременно, соот­ветствующая мышца натягивает барабанную перепонку, по­вышая ее чувствительность. При очень сильном звуке натя­жение барабанной перепонки ослабевает, что ухудшает пе­редачу колебаний во внутреннее ухо. Остановка или задерж­ка дыхания в моменты наивысшего внимания также способ­ствуют обострению слуха. По мнению Д.Е.Бродбента, вни­мание — это фильтр, отбирающий информацию именно на входах, т.е. на периферии. Он установил, что если человеку подавали информацию одновременно в оба уха, но, согласно инструкции, он должен был воспринимать ее лишь левым, то подававшаяся при этом в правое ухо другая информация полностью игнорировалась. В дальнейшем было показано, что периферические механизмы отбирают информацию по физическим характеристикам. У.Нейсер назвал эти механиз­мы предвниманием, связывая их с относительно грубой об­работкой информации (выделение фигуры из фона, слеже­ние за внезапными изменениями во внешнем поле) [10].

Центральные механизмы внимания связаны с возбуждением одних нервных центров и торможением других. Выделение внеш­них раздражений и течение процессов в данном направлении определяется прежде всего силой нервных возбуждений, кото­рая в первую очередь зависит от силы внешнего раздражения. Более сильные возбуждения подавляют возникающие одновре­менные с ними слабые возбуждения и определяют течение пси­хической деятельности в соответствующем направлении. Воз­можно, однако, и слияние действий двух или нескольких одно­временных раздражителей, усиливающих друг друга. Этот вид взаимодействия возбуждений также является одной из основ выделения раздражений и течения процессов в определенном направлении [3; 9].

Существенно важен для понимания физиологической кар­тины динамики внимания установленный Ч.Шеррингтоном и широко использованный И.П.Павловым закон индукции нер­вных процессов, согласно которому, возбуждение, возникаю­щее в одной области коры головного мозга, вызывает тормо­жение в других ее областях (так называемая одновременная индукция) или сменяется торможением данного участка моз­га (последовательная индукция). При этом данный участок характеризуется благоприятными оптимальными условиями для возбуждения, поэтому здесь легко вырабатываются дифференцировки, успешно образуются новые условные связи, это в данный момент — «творческий отдел больших полуша­рий». Деятельность же других участков мозга связана в это время с тем, что обычно называется неосознанной, автома­тической деятельностью человека.

Возбуждение в коре полушарий не закреплено в одном пун­кте, а постоянно перемещается. Этот процесс Павлов образно описал так: «Если бы можно было видеть сквозь черепную крыш­ку и если бы место больших полушарий с оптимальной возбу­димостью светилось, то мы бы увидели на думающем созна­тельном человеке, как по его большим полушариям передвига­ется постоянно изменяющееся по форме и величине причудли­вое, неправильных очертаний светлое пятно, окруженное на всем остальном пространстве полушарий более или менее значитель­ной тенью». Именно этому «светлому пятну» и соответствует более ясное осознание нами того, что воздействует на нас и вызывает это повышенное возбуждение [6].

Большое значение для выяснения физиологических основ внимания имеет также принцип доминанты, выдвинутый ака­демиком А.А.Ухтомским. Понятие «доминанта» обозначает временно господствующий очаг возбуждения, обусловлива­ющий работу нервных центров в данный момент и придаю­щий тем самым поведению определенную направленность. Благодаря особенностям доминанты суммируются и накап­ливаются импульсы, текущие в нервную систему, одновре­менно подавляя активность других центров, за счет чего очаг возбуждения еще больше усиливается. Благодаря этим свой­ствам, доминанта является устойчивым очагом возбуждения, что, в свою очередь, позволяет объяснить нервный механизм длительной интенсивности внимания. Основой возникнове­ния господствующего очага является не только сила данного раздражения, но и внутреннее состояние нервной системы, обусловленное предшествующими воздействиями и уже за­крепленными в предшествующем опыте нервными связями.

Ни закон индукции нервных процессов, ни учение о до­минанте не вскрывают до конца механизмы внимания, осо­бенно его произвольный характер. В отличие от животных люди целенаправленно управляют своим вниманием. Имен­но постановка и уточнение целей деятельности вызывает, под­держивает и переключает внимание. Объяснить механизм воз­никновения доминирующего очага возбуждения можно че­рез взаимодействие первой и второй сигнальной систем, осу­ществляемое путем избирательной иррадиации возбуждения из речевой (второй) сигнальной системы в первую. В свою очередь, первоначальные раздражители, отражаясь в речи, способствуют уточнению цели и усилению очага оптималь­ной возбудимости [9; 11].

В последнее время исследователи физиологических меха­низмов внимания отмечают большую роль в его динамике нейрофизиологических процессов. В частности, выявлено, что у здоровых людей в условиях напряженного внимания воз­никают изменения биоэлектрической активности в лобных долях мозга. Данную активность связывают с работой особо­го типа нейронов, располагающихся в лобных отделах. Пер­вый тип нейронов — «детекторы новизны» — активизируют­ся при действии новых стимулов и снижают активность по мере привыкания к ним. В отличие от них нейроны «ожида­ния» возбуждаются только при встрече организма с предме­том, способным удовлетворить актуальную потребность. По сути дела, в этих клетках закодирована информация о раз­личных свойствах предметов и, в зависимости от возникаю­щих потребностей организм, сосредоточивается на той или иной их стороне. Так, сытая кошка не воспринимает мышь как пищу, но с удовольствием будет играть с ней [8].

Таким образом, внимание обусловлено деятельностью целой системы иерархически зависимых между собой мозговых струк­тур, но их роль в регуляции разных видов внимания неравно­ценна.

1.2. Ощущение и восприятие, как сенсорно-перцептивные процессы

Основным источником наших знаний о внешнем мире и о собственном теле являются ощущения. Они составляют ос­новные каналы, по которым информация о явлениях внеш­него мира и о состояниях организма доходит до мозга, давая человеку возможность ориентироваться в окружающей среде и в своем теле. Если бы эти каналы были закрыты и органы чувств не приносили бы нужной информации, никакая со­знательная жизнь не была бы возможной. Известны факты, говорящие о том, что человек, лишенный постоянного ис­точника информации, впадает в сонное состояние. Такие слу­чаи имеют место, когда человек внезапно лишается зрения, слуха, обоняния и когда сознательные ощущения его огра­ничиваются каким-либо патологическим процессом. Близкий к этому результат достигается, когда человека на некоторое время помещают в свето- и звуконепроницаемую камеру, изо­лирующую его от внешних воздействий. Такое состояние сна­чала вызывает сон, а затем становится труднопереносимым для испытуемых.

Многочисленные наблюдения показали, что нарушение при­тока информации в раннем детстве, связанное с глухотой и сле­потой, вызывает резкие задержки психического развития. Если детей, рожденных слепо-глухими или лишенными слуха и зре­ния в раннем возрасте, не обучать специальным приемам, ком­пенсирующим эти дефекты за счет осязания, их психическое развитие станет невозможным и они не будут самостоятельно развиваться [6].

Итак, ощущения — начальный источник всех наших знаний о мире. Предметы и явления действительности, воздействую­щие на наши органы чувств, называются раздражителями, а воз­действие раздражителей на органы чувств называется раздра­жением. Раздражение, в свою очередь, вызывает в нервной тка­ни возбуждение. Ощущение возникает как реакция нервной си­стемы на тот или иной раздражитель и, как всякое психическое явление, имеет рефлекторный характер [1; 5].

Физиологическим механизмом ощущений является дея­тельность специальных нервных аппаратов, называемых анализаторами. Каждый анализатор состоит из трех частей: 1) периферического отдела, называемого рецептором (рецеп­тор — это воспринимающая часть анализатора, его основная функция — трансформация внешней энергии в нервный про­цесс); 2) афферентные или чувствительные нервы (центро­стремительные), проводящие возбуждение в нервные центры (центральный отдел анализатора); 3) корковые отделы ана­лизатора, в которых происходит переработка нервных им­пульсов, приходящих из периферических отделов. Корковая часть каждого анализатора включает в себя область, пред­ставляющую собой проекцию периферии в коре головного мозга, так как определенным клеткам периферии (рецепто­ров) соответствуют определенные участки корковых клеток. Для возникновения ощущения необходима работа всего ана­лизатора как целого. Анализатор — не пассивный приемник энергии. Это орган, рефлекгорно перестраивающийся под воз­действием раздражителей [1].

Физиологические исследования показывают, что ощущение вовсе не является пассивным процессом, оно всегда включает в свой состав двигательные компоненты. Так, наблюдения с по­мощью микроскопа за участком кожи, проведенные американ­ским психологом Д.Неффом, позволили убедиться, что при раз­дражении ее иглой момент возникновения ощущения сопро­вождается рефлекторными двигательными реакциями этого уча­стка кожи. В дальнейшем многочисленными исследованиями было установлено, что в состав каждого ощущения входит дви­жение, иногда в виде вегетативной реакции (сужение сосудов, кожно-гальванический рефлекс), иногда в виде мышечных ре­акций (поворот глаз, напряжение мышц шеи, двигательные ре­акции руки и т.д.). Таким образом, ощущения вовсе не являют­ся пассивными процессами — они носят активный характер. В указании на активный характер всех этих процессов и состо­ит рефлекторная теория ощущений [6; 10].

Когда мы говорим об ощущениях, то видим, что их со­держание не выходит за пределы элементарных форм отра­жения. Однако реальные процессы отражения внешнего ми­ра выходят далеко за пределы наиболее элементарных форм. Человек живет не в мире изолированных световых или цве­товых пятен, звуков или прикосновений, он живет в мире вещей, предметов и форм, в мире сложных ситуаций, т.е. что бы человек ни воспринимал, он неизменно имеет дело не с отдельными ощущениями, а с целыми образами. Отра­жение этих образов выходит за пределы изолированных ощу­щений, опираясь на совместную работу органов чувств, син­тез отдельных ощущений в сложные комплексные системы. Этот синтез может протекать как в пределах одной модаль­ности (рассматривая картину, мы объединяем отдельные зри­тельные впечатления в целый образ), так и в пределах нескольких модальностей (воспринимая апельсин, мы фак­тически объединяем зрительные, осязательные, вкусовые впе­чатления, присоединяем к ним и наши знания о нем). Лишь в результате такого объединения изолированные ощущения превращаются в целостное восприятие, переходят от отражения отдельных признаков к отражению целых предметов или ситуаций.

Было бы глубоко ошибочным думать, что такой процесс (от относительно простых ощущений — к сложным воспри­ятиям) является простым суммированием отдельных ощуще­ний или, как часто говорили психологи, результатом про­стых ассоциаций отдельных признаков. На самом деле восприятие (или отражение) целых предметов или ситуаций го­раздо сложнее. Оно требует выделения из всего комплекса воздействующих признаков (цвет, форма, осязательные свой­ства, вес, вкус и т.п.) основных ведущих признаков с одно­временным отвлечением (абстракцией) от несущественных. Он требует объединения группы основных существенных при­знаков и сопоставления воспринятого комплекса признаков с прежними знаниями о предмете. Если при таком сопостав­лении гипотеза о предлагаемом предмете совпадает с поступающей информацией, возникает узнавание предмета и про­исходит его восприятие. Если гипотеза не согласуется с ре­ально доходящей до субъекта информацией, поиски нужно­го решения продолжаются до тех пор, пока субъект не най­дет его, т.е. пока он не узнает предмет или не отнесет его к определенной категории [4].

При восприятии знакомых предметов (стакан, стол) узна­вание их происходит очень быстро — человеку достаточно объединить два-три воспринимаемых признака, чтобы прий­ти к нужному решению. При восприятии новых или незна­комых предметов узнавание их гораздо сложнее и протекает в гораздо более развернутых формах. Полное восприятие та­ких предметов возникает как результат сложной аналитико-синтетической работы, выделяющей одни существенные при­знаки, тормозящей другие, несущественные и комбинирую­щей воспринимаемые детали в одно осмысленное целое.

Существуют теории, посвященные процессу распознава­ния образов. В этих теориях основное внимание уделено воп­росу: как внешние сигналы, воздействующие на органы чувств, преобразуются в осмысленные перцептивные впечат­ления? Как правило, мы опознаем окружающие нас предме­ты и события легко и быстро; поэтому может создаться впе­чатление, что связанные с распознаванием операции просты и непосредственны. Опыт инженеров показывает, что такое представление весьма далеко от истины. Нет машин, кото­рые были бы способны распознавать символы и звуки, обыч­ные для окружающей нас среды. Системы восприятия живо­тных, даже самых примитивных, по своим возможностям да­леко опережают подобные машины.

Восприятие является очень сложным и активным процес­сом, требующим значительной аналитико-синтетической ра­боты. Этот сложный, активный характер восприятия прояв­ляется в целом ряде признаков, требующих специального рас­смотрения. Прежде всего, процесс информации ни в коей мере не является результатом простого раздражения органов чувств и доведения до коры мозга возбуждений от перифе­рически воспринимающих органов. В процесс восприятия всегда включены двигательные компоненты (ощупывание предметов и движение глаз, выделяющие наиболее инфор­мативные точки; пропевание или проговаривание соответст­вующих звуков, играющих существенную роль в определе­нии наиболее существенных особенностей звукового пото­ка). Поэтому восприятие правильнее всего обозначать как воспринимающую (перцептивную) деятельность субъекта [6].

Далее, восприятие тесно связано с оживлением следов про­шлого опыта: сличением доходящей до субъекта информа­ции с ранее сложившимися представлениями; сравниванием с ними актуальных воздействий; выделением существенных признаков; созданием гипотез о предполагаемом значении доходящей до него информации; синтезом воспринимаемых признаков в целые комплексы «принятием решения» о том, к какой категории относится воспринимаемый предмет. Иначе говоря, воспринимаемая (перцептивная) деятельность субъ­екта близка к процессам наглядного мышления, причем эта близость тем нагляднее, чем новее и сложнее воспринимае­мый объект.

Естественно поэтому, что воспринимающая деятельность почти никогда не ограничивается пределами одной модаль­ности, но складывается в совместной работе нескольких ор­ганов чувств (анализаторов), результатом которой являются представления, сформировавшиеся у субъекта. Наконец, важно и то обстоятельство, что восприятие предмета никогда не осуществляется на элементарном уровне: оно захватывает вы­сшие уровни психической деятельности, в частности речь. Человек не просто смотрит на предметы и пассивно реаги­рует на их признаки. Выделяя и объединяя наиболее сущест­венные из них, он всегда обозначает воспринимаемые пред­меты словом, тем самым глубже познавая их свойства, и от­носит их к определенным категориям. Воспринимая часы и мысленно называя их этим именем, он отвлекается от таких несущественных признаков, как их цвет, размеры, форма, и выделяет основной признак — функцию указания времени. Одновременно он относит воспринимаемый предмет к опре­деленной категории, отделяет от других, близких по внешнему виду предметов, но относящихся к другим категориям (например, барометр). Все это еще раз подтверждает, что вос­принимающая деятельность субъекта по своему психологи­ческому строению может приближаться к наглядному мыш­лению. Сложный и активный характер воспринимающей де­ятельности человека определяет ряд особенностей его, в оди­наковой степени относящихся ко всем его формам [2; 7].

Итак, восприятие — это наглядно-образное отражение дей­ствующих в данный момент на органы чувств предметов и яв­лений действительности в совокупности их различных свойств и частей [6].

Восприятие, как и ощущение, является рефлекторным про­цессом. Павлов показал, что в основе восприятия лежат ус­ловные рефлексы, временные нервные связи, образующиеся в коре больших полушарий головного мозга при воздействии на рецепторы предметов или явлений окружающего мира;

Последние при этом выступают в качестве комплексных раз­дражителей. В ядрах корковых отделов анализаторов проте­кают сложный анализ и синтез этих комплексных раздраже­ний. И.П.Павлов пишет об этом: «В гармонии с беспрерыв­но и многообразно колеблющейся природой, агенты в каче­стве условных раздражителей то выделялись полушариями для организма в виде крайне мелких элементов (анализиро­вались), то сливались в многообразные комплексы (синтези­ровались)». Анализ обеспечивает выделение объекта воспри­ятия из фона, на его основе все свойства объекта восприя­тия объединяются в целостный образ [10].

По сравнению с ощущениями восприятие является вы­сшей формой аналитико-синтетической деятельности мозга. Без анализа невозможно осмысленное восприятие. Так, не­знакомая иностранная речь воспринимается как сплошной звуковой поток. Для осмысленного восприятия речи, т.е. ее понимания, необходимо расчленить речь на отдельные фра­зы, слова с их значениями. Значит, при восприятии речи од­новременно с анализом имеет место и синтез, благодаря че­му мы воспринимаем не отдельные, разрозненные звуки, а слова и фразы. В основе синтеза лежит установление вре­менных нервных связей. В основе восприятия лежат два ви­да нервных связей: образуемые в пределах одного анализа­тора, и межанализаторные связи. Первый вид имеет место при воздействии на организм комплексного раздражителя од­ной модальности. Например, таким раздражителем является мелодия, представляющая собой своеобразное сочетание от­дельных звуков, воздействующих на слуховой анализатор. Весь этот комплекс действует как один сложный раздражитель. При этом нервные связи образуются не только в ответ на сами раздражители, но и на их отношение — временное, про­странственное и пр. (так называемый рефлекс на отноше­ние). В результате в коре больших полушарий происходит процесс интегрирования, сложный синтез.

Второй вид нервных связей, образуемых при воздействии комплексного раздражителя, — это связи в пределах разных анализаторов. Сеченов объяснял восприятие предметов или пространства ассоциациями зрительных, кинестезических, осязательных и других ощущений. К этим ассоциациям у че­ловека обязательно присоединяется и слуховой образ слова, которым обозначается данный предмет или пространствен­ное отношение. В акте зрения при восприятии величины предметов, их удаленности и прочего зрительные ощущения всегда ассоциируются с мышечными. Действием определен­ных лекарственных веществ можно вызвать некоторое нару­шение этих связей путем усиления или ослабления глазных мышц. При этом наблюдается макрония (кажущееся увели­чение предметов) или микрония (кажущееся уменьшение ве­личины предметов) [6].

Временные нервные связи, лежащие в основе восприятия, складываются на основе объективных связей свойств предме­тов или явлений внешнего мира. Благодаря связям, образуе­мым между анализаторами, мы отражаем в восприятии и такие свойства предметов или явлений, для которых нет специально приспособленных анализаторов (например, величина предме­та, удельный вес и пр.). Поэтому в восприятии мы глубже по­знаем мир, чем в ощущениях.

Таким образом, в основе сложного процесса построения об­раза восприятия лежат системы внутрианализаторных и меж­анализаторных связей, обеспечивающих наилучшие условия ви­дения раздражителей и учет взаимодействия свойств предмета как сложного целого.

1.3. Память и ее физиологические основы

Известно, что каждое наше переживание, впечатление или движение составляют известный след, который может сохра­няться достаточно длительное время, и при соответствующих условиях проявляться вновь и становиться предметом созна­ния. Поэтому под памятью мы понимаем запечатление (запись), сохранение и последующее узнавание и воспроизведение следов прошлого опыта, позволяющее накапливать информацию, не теряя при этом прежних знаний, сведений, навыков.

Таким образом, память — это сложный психический про­цесс, состоящий из нескольких частных процессов, связанных друг с другом [17]. Память необходима человеку. Она позволяет ему накапливать, сохранять и впоследствии использовать личный жизненный опыт. Все закрепление знаний и навыков относит­ся к работе памяти. Соответственно этому перед психологиче­ской наукой стоит ряд сложных проблем, входящих в раздел изучения процессов памяти. Она ставит перед собой задачу изучения того, как запечатлеваются следы, каковы физиологиче­ские механизмы этого процесса, какие условия содействуют это­му запечатлению, каковы его границы, какие приемы могут по­зволить расширить объем запечатленного материала [2; 17].

Психология памяти ставит перед собой задачу ответить на вопросы, как долго могут храниться эти следы, каковы меха­низмы сохранения следов на короткие и длинные отрезки времени, каковы те изменения, которые претерпевают сле­ды памяти, находящиеся в скрытом (латентном) состоянии и как они влияют на протекание познавательных процессов человека. В раздел психологии памяти включается также опи­сание различных форм процессов памяти, начиная с про­стейших видов непроизвольного запечатления и всплывания следов, кончая сложными формами мнемической деятельно­сти, которые позволяют человеку произвольно возвращаться к прошлому опыту, применяя ряд специальных приемов, су­щественно расширять объем удерживаемой информации и сроки ее хранения.

Изучение памяти было одним из первых разделов психоло­гической науки, где был применен экспериментальный метод: были сделаны попытки измерить изучаемые процессы и опи­сать законы, которым они подчиняются. Еще в 80-х годах про­шлого столетия немецкий психолог Г.Эббингауз предложил при­ем, с помощью которого, как он считал, было возможно изу­чить законы чистой памяти, независимые от деятельности мыш­ления — это заучивание бессмысленных слогов, в результате он вывел основные кривые заучивания (запоминания) материала. Классические исследования Г.Эббингауза сопровождались ра­ботами немецкого психиатра Э.Крепелина, применившего эти приемы к анализу того, как протекает запоминание у больных с психическими изменениями, и немецкого психолога Г.Э.Мюл­лера, чье фундаментальное исследование посвящено основным законам закрепления и воспроизведения следов памяти у чело­века [12].

На первых порах исследовались в основном процессы па­мяти у человека, сводясь скорее к изучению специальной со­знательной мнемической деятельности (процесса преднаме­ренного заучивания и воспроизведения следов), чем к широ­кому анализу естественных механизмов запечатления следов, в одинаковой степени проявляющихся как у человека, так и у животного. С развитием объективного исследования пове­дения животного область изучения памяти была существен­но расширена. В конце XIX и в начале XX вв. появились исследования известного американского психолога Торндайка, который впервые сделал предметом изучения формирование навыков у животного, применяя для этой цели анализ того, как животное обучалось находить свой путь в лабирин­те и как оно постепенно закрепляло полученные навыки. В первом десятилетии XX в. исследования этих процессов приобрели новую научную форму. И.П.Павловым был пред­ложен метод изучения условных рефлексов. Были описаны условия, при которых возникают и удерживаются новые ус­ловные связи и которые влияют на это удержание. Учение о высшей нервной деятельности и ее основных законах стало в дальнейшем основным источником наших знаний о физи­ологических механизмах памяти, а выработка и сохранение навыков и процесса «учения» у животных составили основ­ное содержание американской науки о поведении. Все эти исследования ограничивались изучением наиболее элемен­тарных процессов памяти.

Исследование высших произвольных и сознательных форм памяти, позволяющих человеку применять известные приемы мнемической деятельности и произвольно обращаться к любым отрезкам своего прошлого, лишь описывались философами, ко­торые противопоставляли их естественным формам памяти и считали проявлением высшей сознательной памяти. Однако эти указания философов-идеалистов (например, известный фран­цузский философ А.Бергеон), не стали предметом специально­го и строгого научного исследования, и психологи либо говори­ли о той роли, которую играют в запоминании ассоциации, ли­бо указывали на то, что законы запоминания мыслей сущест­венно отличаются от элементарных законов запоминания. Вопрос о происхождении и тем более о развитии высших форм памяти у человека почти совсем не ставился [10].

Несмотря на реальные успехи психологических исследова­ний памяти, механизм физиологического запечатления следов и природа самой памяти оставались неизучены, и философы и психологи ограничивались лишь указанием на то, что память является «общим свойством материи», не делая никаких попы­ток к раскрытию ее сущности и глубоких физиологических ме­ханизмов, лежащих в ее основе. И лишь за последние 30 лет положение дел существенно изменилось. Появились исследо­вания, которые показывали, что запечатление, сохранение и вос­произведение следов связаны с глубокими биохимическими из­менениями, в частности с модификацией РНК, и что следы памяти можно переносить гуморальным, биохимическим путем. Начались интенсивные исследования тех интимных нервных процессов «реверберации возбуждения», которые стали рассмат­риваться как физиологический субстрат памяти. Появилась си­стема исследований, в которой внимательно изучался процесс постепенного закрепления (консолидации) следов, время, не­обходимое для их закрепления, и условия, приводящие к их разрушению [6; 10].

Наконец, появились исследования, пытающиеся выделить области мозга, необходимые для сохранения следов, и не­врологические механизмы, лежащие в основе запоминания и забывания. Все это сделало раздел о психологии и психо­физиологии памяти одним из наиболее богатых в психологи­ческой науке. Несмотря на то, что многие вопросы памяти остаются нерешенными, психология располагает сейчас не­сравненно большим материалом по изучению процессов па­мяти, чем это имело место некоторое время назад. В насто­ящее время существует много подходов к изучению процес­сов памяти, в целом их можно считать разноуровневыми, ибо существуют теории памяти, изучающие эту сложнейшую систему психической деятельности на психологическом, фи­зиологическом и нейронном, а также на биохимическом уров­не. И чем сложнее изучаемая система памяти, тем, естест­венно, сложнее теория, пытающаяся найти механизм, лежа­щий в ее основе. Многие из перечисленных теорий и в настоящее время существуют на уровне гипотез, однако ясно одно, что память — это сложнейший психический процесс, состоящий из разных уровней, разных систем и включаю­щий работу множества механизмов.

Глава 2 Процессы мышления и воображения в структуре личности человека

2.1. Мышление, как один из процессов познавательной деятельности

Информация, полученная человеком из окружающего ми­ра, позволяет человеку представлять не только внешнюю, но и внутреннюю сторону предмета, представлять предметы в отсутствие их самих, предвидеть их изменение во времени, устремляться мыслью в необозримые дали и микромир. Все это возможно благодаря процессу мышления. В психологии под мышлением понимают процесс познавательной деятельности индивида, характеризующийся обобщенным и опос­редованным отражением действительности. Отталкиваясь от ощущений и восприятий, мышление, выходя за пределы чув­ственного данного, расширяет границы нашего познания в силу своего характера, позволяющего опосредственно — умо­заключением — раскрыть то, что непосредственно — восп­риятием — не дано. Так, посмотрев на термометр, повешен­ный с наружной стороны окна, мы узнаем, что на улице до­вольно холодно. Увидев сильно качающиеся верхушки де­ревьев, мы понимаем, что на улице ветер.

Ощущение и восприятие отражают отдельные стороны явле­ний, моментов действительности в более или менее случайных сочетаниях. Мышление соотносит данные ощущений и восп­риятий, сопоставляет, сравнивает, различает и раскрывает от­ношения. Через раскрытие этих отношений между непосредст­венно, чувственно данными свойствами вещей и явлений мыш­ление раскрывает новые, непосредственно не данные абстрак­тные свойства: выявляя взаимосвязи и постигая действитель­ность в этих взаимосвязях. Таким образом, мышление глубже познает сущность окружающего мира, отражает бытие в его свя­зях и отношениях [13].

Раскрытие отношений, связей между предметами состав­ляет существенную задачу мышления: этим определяется спе­цифический путь мышления ко все более глубокому позна­нию бытия. Мышление отражает не только отношения и свя­зи, но также свойства и сущность; но отношения отражают­ся не только в мышлении. В действительности в восприятии дана не простая сумма изолированных элементов; уже на этом уровне различные свойства и предметы действительности да­ны в некоторых взаимоотношениях, сочетаниях, связях, и мышление исходит из них в своем познании действительно­сти. Мы воспринимаем обычно вещи в определенных ситуа­циях, в тех или иных соотношениях с другими вещами, — пространственных, временных и т.д. Вещи воспринимаются как равные или неравные, большие или меньшие, опреде­ленным образом расположенные и т.д. Помимо этого и внутри каждой вещи различные свойства воспринимаются нами опять-таки не как совокупность изолированных, не связан­ных между собой качеств, а определенных, характерных для вещи соотношениях, сочетаниях, связях. Но в восприятии вещи и явления их свойства даны в случайных, в единичных, несущественных определениях. Задача мышления заключа­ется в том, чтобы выявить существенные, необходимые свя­зи, основанные на реальных зависимостях, отделив их от слу­чайных совпадений [6].

Выявляя необходимые существенные связи, отделяя слу­чайное от необходимого, мышление вместе с тем переходит от единичного к общему. Связи, основанные на случайном стечении частных обстоятельств, ограниченных пространст­вом и временем, могут носить лишь единичный характер. То, что является существенным, обязательно оказывается об­щим при многообразных изменениях несущественных обсто­ятельств; раскрывая существенные связи, мышление обоб­щает. Всякое мышление совершается в обобщениях. Мыш­ление — это движение мысли, раскрывающее связь, которая ведет от отдельного к общему и от общего к отдельному. Поэтому мышление опосредствованно, основанное на рас­крытии связей, отношений, опосредований, и обобщенное познание объективной реальности.

Мышление как познавательная теоретическая деятельность теснейшим образом связано с действием. Человек познает действительность, воздействуя на нее, понимает мир, изме­няя его. Мышление не просто сопровождается действием или действие — мышлением; действие — это первичная форма существования мышления. Первичный вид мышления — это мышление в действии или действием, мышление, которое совершается в действии и в действии выявляется.

Все мыслительные операции (анализ, синтез и пр.) воз­никли сначала как практические операции и лишь затем ста­ли операциями теоретического мышления. Мышление заро­дилось в трудовой деятельности как практическая операция, как момент или компонент практической деятельности и лишь затем выделилось в относительно самостоятельную теорети­ческую деятельность. В теоретическом мышлении связь с практикой сохраняется, лишь характер этой связи изменяет­ся. Практика остается основой и конечным критерием ис­тинности мышления; сохраняя свою зависимость от практи­ки в целом, теоретическое мышление высвобождается в пер­воначальной прикованности к каждому единичному случаю практики. Возможность дать обобщенную формулировку и обобщенное решение задачи радикально меняет положение. Задача, получившая такое обобщенное решение, решена не только практически — для данного частного случая, но и теоретически — для всех принципиально однородных случа­ев. Решение, полученное на единичном случае, выходит за его пределы и получает обобщенное значение; оно стано­вится теорией или составной частью теории. Мышление не решает одну и ту же задачу каждый раз снова, оно в обоб­щенной форме раскрывает принцип решения задачи и пред­восхищает решение задач, на которые практика может лишь в будущем натолкнуться. Мышление принимает на себя фун­кции планирования. Оно поднимается на тот уровень, когда возможной становится теория, опережающая практику и слу­жащая руководством к действию. Так прокладывается диа­лектический путь познания объективной реальности. Развиваясь на основе действия, мышление служит, в конечном счете, для организации действия и руководства им [15].

Проблема мышления долгое время была скорее разделом фи­лософии и логики, чем разделом психологии. Поэтому в изуче­нии мышления особенно отчетливо проявлялась борьба между материализмом и идеализмом. Материалистический подход к мышлению исходил из классической формулы сенсуализма (нет ничего в интеллекте, чего не было бы раньше в чувственном познании). Однако эта формула приводила чаще всего к меха­ническому толкованию мышления как сочетания образов па­мяти или продукта ассоциации. Естественно, эта концепция при­водила к утверждению, что само мышление не является особым специфическим процессом. Поэтому в течение долгого време­ни процессы продуктивного мышления и не были предметом специального исследования [10].                         

Одной из наиболее распространенных в психологии являет­ся классификация видов мышления в зависимости от содержа­ния решаемой задачи. Здесь выделяют предметно-действенное, наглядно-образное и словесно-логическое мышление. Особенно­сти предметно-действенного мышления проявляются в том, что задачи решаются с помощью реального, физического преобра­зования ситуации, апробирования свойств объектов. Эта форма мышления наиболее характерна для детей до 3 лет. Ребенок этого возраста сравнивает предметы, накладывая один на дру­гой или приставляя один к другому; он анализирует, разламы­вая по частям свою игрушку; он синтезирует, складывая из ку­биков или палочек «дом»; он классифицирует и обобщает, рас­кладывая кубики по цвету. Ребенок не ставит еще перед собой цели и не планирует своих действий. Ребенок мыслит действуя. Движение руки на этом этапе опережает мышление. Поэтому этот вид мышления еще называют ручным. Не следует думать, что предметно-действенное мышление не встречается у взрос­лых. Оно часто применяется в быту (например, при переста­новке мебели в комнате, при необходимости пользоваться ма­лознакомой техникой) и оказывается необходимым, когда зара­нее невозможно полностью предусмотреть результаты каких-нибудь действий (работа испытателя, конструктора).

Наглядно-образное мышление связано с оперированием об­разами. Об этом виде мышления говорят, когда человек, решая задачу, анализирует, сравнивает, обобщает различные образы, представления о явлениях и предметах. Наглядно-образное мыш­ление наиболее полно воссоздает все многообразие различных фактических характеристик предмета. В образе может быть од­новременно зафиксировано видение предмета с нескольких то­чек зрения. В этом качестве наглядно-образное мышление прак­тически неотделимо от воображения.

В простейшей форме наглядно-образное мышление прояв­ляется у дошкольников в возрасте 4-7 лет. Здесь практические действия как бы отходят на второй план и, познавая объект, ребенку вовсе не обязательно трогать его руками, но ему необ­ходимо отчетливо воспринимать и наглядно представлять этот объект. Именно наглядность является характерной особенно­стью мышления ребенка в этом возрасте. Она выражается в том, что обобщения, к которым приходит ребенок, тесно связа­ны с единичными случаями, являющимися их источником и опорой. В содержание его понятий первоначально входят толь­ко наглядно воспринимаемые признаки вещей. Все доказатель­ства носят наглядный, конкретный характер. В данном случае наглядность как бы опережает мышление, и когда ребенка спрашивают, почему кораблик плавает, то он может ответить, - потому что он красный или потому что это Вовин кораблик [15].

Взрослые также пользуются наглядно-образным мышлением. Так, приступая к ремонту квартиры, мы заранее можем предста­вить себе, что из этого выйдет. Именно образы обоев, цвета по­толка, окраски окон и дверей становятся средствами решения задачи, а способами становятся внутренние пробы. Наглядно-об­разное мышление позволяет придать форму изображения таким вещам и их отношениям, которые сами по себе невидимы. Так бы­ли созданы изображения атомного ядра, внутреннее строение зем­ного шара и тд. В этих случаях образы носят условный характер.

Словесно-логическое мышление функционирует на базе язы­ковых средств и представляет собой наиболее поздний этап ис­торического и онтогенетического развития мышления. Для словесно-логического мышления характерно использование поня­тий, логических конструкций, которые иногда не имеют пря­мого образного выражения (например, стоимость, честность, гордость и т.д.). Благодаря словесно-логическому мышлению человек может устанавливать наиболее общие закономерности, предвидеть развитие процессов в природе и обществе, обобщать различный наглядный материал [6].

В то же время даже самое отвлеченное мышление никогда полностью не отрывается от наглядно-чувственного опыта. И любое абстрактное понятие имеет у каждого человека свою конкретную чувственную опору, которая, конечно, не может отразить всей глубины понятия, но в то же время позволяет не отрываться от реального мира. При этом чрезмерное количест­во ярких запоминающихся деталей в объекте может отвлекать внимание от основных существенных свойств познаваемого объ­екта и тем самым затруднять его анализ.

Следует отметить, что все виды мышления тесно взаимо­связаны между собой. Приступая к какому-либо практиче­скому действию, мы уже имеем в сознании тот образ, кото­рого предстоит еще достигнуть. Отдельные виды мышления постоянно взаимопереходят друг в друга. Так, практически невозможно разделить наглядно-образное и словесно-логи-ческое мышление, когда содержанием задачи являются схе­мы и графики. Практически действенное мышление может быть одновременно и интуитивным и творческим. Поэтому, пытаясь определить вид мышления, следует помнить, что этот процесс всегда относительный и условный. Обычно у чело­века задействованы все возможные компоненты и следует говорить об относительном преобладании того или иного вида мышления. Только развитие всех видов мышления в их единстве может обеспечить правильное и достаточно полное отражение действительности человеком.

2.2. Воображение и создание творческих образов

Образы, которыми оперирует человек, включают в себя не только воспринятые ранее предметы и явления. Содержанием образов может стать и то, что он никогда не воспринимал не­посредственно: картины далекого прошлого или будущего; ме­ста, где он никогда не был и не будет; существа, которых нет не только на Земле, но и вообще во Вселенной. Образы позволяют человеку выйти за пределы реального мира во времени и про­странстве. Именно эти образы, преобразующие, видоизменяю­щие человеческий опыт, являются основной характеристикой воображения.

Обычно под воображением или фантазией имеется в виду не совсем то, что подразумевается под этими словами в нау­ке. В житейском обиходе воображением или фантазией на­зывают все то, что нереально, не соответствует действитель­ности и что таким образом не имеет никакого практического значения. На деле же воображение как основа всякой твор­ческой деятельности одинаково проявляется решительно во всех сторонах культурной жизни, делая возможным художе­ственное, научное и техническое творчество. В этом смысле все, что окружает нас и что сделано рукой человека, весь мир культуры в отличие от мира природы, — все это являет­ся продуктом человеческого воображения и творчества, ос­нованного на этом воображении.

«Всякое изображение, — говорит Рибо, — крупное или мел­кое, прежде чем окрепнуть, осуществившись фактически, было объединено только воображением — постройкой, возведенной в уме при посредстве новых сочетаний или соотношений...» Во­ображение всегда остается, впрочем, само собой, как бы оно не проявлялось: у отдельной личности или же коллективно, и име­ет свое специфическое содержание. Основное отличие образов воображения от образов памяти связано с различным отноше­нием к действительности. Образы памяти — это Воспроизведе­ние прошлого опыта, поэтому основной функцией памяти яв­ляется сохранение результатов опыта по возможности в неиз­менной форме. Функция же воображения заключается в изме­нении образов, что является непременным условием любого творческого процесса [10].

Кроме того, благодаря воображению человек имеет воз­можность еще до начала работы представить себе готовый результат труда. «В конце процесса труда получается резуль­тат, который уже в начале этого процесса имелся в представлении человека, то есть идеально», — писал К. Маркс. В представлении ожидаемого результата с помощью воображения и состоит коренное отличие человеческого труда от инстинк­тивного поведения животных. То, что воображение позволя­ет человеку предвидеть результаты своей деятельности, при­дает ему побудительную силу, делает фактором, стимулиру­ющим достижение цели. «Если бы человек был совершенно лишен возможности мечтать, — писал Д.И.Писарев, — если бы он не мог изредка забегать вперед и созерцать воображе­нием своим в цельной и законченной красоте, то самое тво­рение, которое только что начинает складываться под его руками, тогда я решительно не могу себе представить, какая побудительная причина заставила его предпринимать и до­водить до конца обширные и утомительные работы в обла­сти искусства, науки и практической жизни» [19].

Иногда побуждения фантазии могут сыграть отрицатель­ную роль. Нередки случаи, когда ожидаемая неприятность или опасность и даже несчастье переживаются сильнее и по­буждают человека к большей и более бурной активности, чем реально происшедшее событие. Свидетельство тому — изве­стные случаи, когда люди в панике спрыгивают с верхних этажей зданий при пожаре вместо того, чтобы терпеливо до­ждаться очереди в лифт или подачи пожарной лестницы. Или случаи, когда пассажиры, не умея плавать, бросались в море на верную гибель с только начинающего тонуть кораб­ля, когда еще не исключены все шансы на их спасение. Об этом же свидетельствуют народные поговорки, объясня­ющие подобные случаи безрассудного поведения: «лучше ужасный конец, чем бесконечный ужас»,              «у страха глаза ве­лики» и т.д.

Возможность воображения «забегать» вперед, предвидеть на­ступление тех или иных событий в будущем, показывает тесную связь воображения и мышления. Подобно мышлению вообра­жение возникает в проблемной ситуации, мотивируется потреб­ностями личности, обусловлено уровнем развития обществен­ного сознания. Так, если потребности древних людей объяс­нить происхождение и возникновение мира породили возник­новение религиозных образов, то в настоящее время для этого все чаще используются фантастические картины космических пришельцев [8].

Однако в отличие от мышления, основным содержанием которого являются понятия, позволяющие обобщенно и опос­редованно познавать мир, воображение протекает в конкретно-образной форме, в виде ярких представлений. В конкретных образах, создаваемых воображением, очень часто раскрываются те или иные отвлеченные теоретические мысли. Каждый пи­сатель, художник в процессе творчества пытается передать, объ­яснить свою мысль другим, но не через отвлеченные понятия, а с помощью конкретных образов. Достаточно вспомнить любую басню, сказку, поговорки. Везде мы ищем основную мысль, ос­новную идею, которые образно, наглядно раскрываются в этих произведениях [18].

Другой отличительной характеристикой воображения, при­знаком воображения выступает возможность его использования в проблемных ситуациях высокой степени неопределенности, когда исходные данные не поддаются точному анализу. Как пра­вило, здесь мышление оказывается гораздо менее эффектив­ным, чем в случае, если все данные известны и подчинены стро­гой закономерности. В этом смысле воображение может рас­сматриваться как определенная форма, «заместитель» мышле­ния. Образное сравнение процессов мышления и воображения дано в романе А.С.Пушкина при характеристике Онегина и Лен­ского: Они сошлись. Волна и Камень, Стихи и Роза, Лед и Пламень, Не столь различны меж собой.

Подчеркивая связь между мышлением и воображением, К.Д.Ушинский говорил, что сильное, деятельное воображение есть необходимая принадлежность ума.

Таким образом, можно заключить, что воображение, или фантазия, представляет собой психический процесс создания образов, включающий предвидение конечного результата пред­метной деятельности и обеспечивающий создание программы поведения в тех случаях, когда проблемная ситуация характе­ризуется неопределенностью.

Несмотря на то, что в воображении у человека возникают образы предметов и явлений, ранее не встречавшихся ему, со­ставляющим их элементам всегда можно найти реальные ана­логи. Создавая новый предмет, будь то машина или дом, чело­век мысленно представляет его собранным из известных ему частей и деталей. Поэтому, чем больше знаний имеет человек, чем богаче его опыт, чем разнообразнее его впечатления, тем более интересные и неординарные образы возникают в его во­ображении. Даже в изображении жителей Марса писателем-фан­тастом Гербертом Уэллсом можно найти земные реалии. По мнению автора, голова марсианина похожа на металлический цилиндр, снабженный клювом птицы, ноги напоминают ко­нечности насекомого и в общем марсианин оказывается похо­жим на огромного спрута.

В целом, по мнению Л.С.Рубинштейна, мощь творческого воображения и его уровень определяются соотношением двух показателей: 1) тем, насколько воображение придерживается ог­раничительных условий, от которых зависит осмысленность и объективная значимость его творений; 2) новизной и ориги­нальностью, отличными от непосредственно данного его по­рождения. Воображение, не удовлетворяющее одновременно обоим условиям, фантастично, но творчески бесплодно [17; 18].

Значение воображения трудно переоценить. Оно необходи­мо не только писателям для создания образов героев или ху­дожникам в поисках сюжета будущей картины. Без фантазии ученые не могли выдвигать гипотезы, делать предположения о причинах явлений, предвидеть события; учителя не смогли бы готовиться к уроку, так как невозможно представить себе его ход, предугадать реакции учеников и т.д. Да и процесс учения вообще стал бы очень ограниченным, так как не опираясь на воображение, невозможно изучать историю, географию, астро­номию и другие предметы.

Воображение, как и все другие психические процессы, яв­ляется функцией коры больших полушарий. Иногда его про­цесс связывают только с работой правого полушария. Этот упрощенный подход не раскрывает сложных взаимосвязей, существующих между полушариями. Для возникновения об­разов воображения необходима работа обоих полушарий, каж­дое из которых выполняет свои функции. Специфика право­го полушария заключается в том, что оно не застревает на деталях, но упрощает картину мира, дает представление це­лостности и вместе с тем гармоничности, соразмерности, композиционного единства. Оно тесно связано с эстетиче­скими чувствами, вызываемыми различными образами. Левое же полушарие упорядочивает эту информацию, позво­ляет выразить ее в речи: образ и мысль всегда выступают в неразрывном единстве. Великий испанский художник Ф.Гойя говорил, что фантазия, лишенная разума, производит чудо­вищ; соединенная с ним она — мать искусства и источник его чудес. Такую же мысль высказал физик Э.Резерфорд: «Экс­перимент без фантазии или фантазия, не опирающаяся на эксперимент, достигнут лишь немногого. Действительный прогресс имеет своим предположением соединение обоих сил» [10].

Физиологической основой воображения является актуализа­ция нервных связей, их распад, перегруппировка и объедине­ние в новые системы. Таком способом возникают образы, не совпадающие с прежним опытом, но и не оторванные от него. Сложность, непредсказуемость воображения, его связь с эмо­циями дают основание предполагать, что его физиологические механизмы расположены не только в коре, но и в более глубоко залегающих отделах мозга. В частности, большую роль здесь играет гипоталамо-лимбическая система.

Индивидуальной характеристикой воображения может служить его произвольность, т.е. умение подчинять воображение поставленной задаче, использовать для достижения нужного ре­зультата. Люди с высокоорганизованным воображением, несмот­ря на разнообразие появляющихся образов, не упускают из вни­мания основное направление решения и как бы привязывают к нему появляющиеся у них ассоциации.            И.А.Гончаров о своих творческих процессах сообщил следующее: «У меня есть один образ и вместе с тем главный мотив, он-то и ведет меня вперед, а по дороге я нечаянно захватываю, что попадается под руку, то есть что близко относится к нему. Тогда я работаю быстро, жи­во, рука едва поспевает писать...».

Неорганизованное воображение обычно быстро теряет зада­чу, как направление, задающее фантазирование, и начинает фун­кционировать по типу свободных ассоциаций, переходя в гре­зы. У разных людей воображение также определяется областью их профессиональной деятельности и доминирующими потреб­ностями. Направленность личности как бы создает очаги повы­шенной восприимчивости и в этой области находятся наиболее яркие и разнообразные представления личности. В качестве ин­дивидуальной особенности воображения может служить и тип представлений, которыми по преимуществу оперирует человек (зрительные, двигательные и т.д.) [4].

Индивидуальные проявления творческого воображения мо­гут быть связаны также с устойчивостью данного процесса. Творчество — несплошное и непрерывное движение. В нем чередуются подъемы, застои, спады. Высшей точкой творче­ства, его кульминацией является вдохновение, для которого характерен особый эмоциональный подъем, ясность и от­четливость мысли, отсутствие субъективного переживания, напряжения [6]. П.И.Чайковский писал о своем творческом со­стоянии: «...в другой раз является совершенно новая само­стоятельная музыкальная мысль. Откуда это является — не­проницаемая тайна. Сегодня, например, с утра я был охва­чен тем непонятным и неизвестно откуда берущимся огнем вдохновения, благодаря которому я знаю заранее, что все написанное мной сегодня будет иметь свойство западать в сердце и оставлять в нем впечатление».

У разных людей состояние вдохновения имеет разную продолжительность, частоту наступления. Выяснено, что продук­тивность творческого воображения зависит главным образом от волевых усилий и является результатом постоянной напряжен­ной работы.

Заключение

В ходе исследования было выявлено, что познавательные категории включают в себя: внимание, ощущение, восприятие, память, мышление, воображение.

Внимание как психический процесс, выражающийся в направленности сознания на определенные объекты, часто проявляясь, постепенно превращается в устойчивое свойство личности – внимательность.

Ощущение представлет собой процесс отражения в коре головного мозга отдельных свойств предметов и явлений окружающего мира. Ощущения включаются во все виды человеческой деятельности. Только через эту деятельность и происходит их развитие.

Ощущение и восприятие теснейшим образом связаны между собой. И одно и другое является так называемым чувственным отображением объективной реальности, существующей незави­симо от сознания и вследствие воздействия ее на органы чувств: в этом их единство. Но восприятие — осознание чувственного данного предмета или явления. Развитие восприятия должно осуществляться в различных видах деятельности, но восприятие как самостоятельная деятельность несомненно создает большие возможности для его совершенствования.

Память обслуживает все виды многообразной деятельности человека. Отсюда – ее развитие представляет собой важный процесс.

Мышление и воображение – два взаимосвязанных психических познавательных процесса, в которых опосредствованно достигнутыми знаниями отражается действительность.

Важно отметить, что необходимо создавать условия, которые способствовали бы формированию познавательных способностей личности: приучать человека работать в разнообразных условиях, не поддаваясь влиянию отвлекающих факторов, тренировать внимание, память и т.д.

                                      Список литературы

1. Абульханова-Славская К. Деятельность и психология личности. – М.: Наука,1980.-335с.

2. . Бодалев А.А. Психология о личности.-М., 1988.-215с.

3. Величковский Б.М. Современная когнитивная психология. – М.:Изд-воМГУ,1982.-435с.

4. Гиппенрейтер Ю.Б., Введение в общую психологию. Курс лекций. – М.: ЧеРо, 1997.-346с.

5. Джемс У. Психология. – М.: Педагогика,1991.-367с.

6. Казаков В.Г., Кондратьева Л.Л. Психология: Учебник. – М.:Высш. Шк.,1989.-383с.

7. Коломинский А. Человек: психология. – М.: Просвещение, 1986.-388с.

8. Макланов А.Г. Общая психология. – СПб.: Питер, 2002.-376с.

9. Мюнстерберг Г. Психология и учитель. - М.: «Совершенство», 1997.-320с.

10. Общая психология: Курс лекций для первой ступени педагогического образования/Сост. Е.И. Рогов. – М.:ВЛАДОС,1999.-448с.

11. Общая психология / Под ред. А.В.Петровского. – М.: Просвещение, 1986.-405с.

12. Практикум по общей, экспериментальной и прикладной психологии / Под ред. А.А.Крылова, С.А. Маничева. – СПб.: Питер, 2000.-398с.

13. Оллпорт Г.В. Личность в психологии. – СПб.: ЮВЕНА, 1998.-346с.

14. Психология индивидуальных различий/Под ред. Ю.Б.Гиппенрейтер и В.Я.Романова. – М.: ЧеРо, 2000.-776с.

15. Психология и педагогика / Сост. А.А.Радугин.-М., 1997.-236с.

16. Рогов Е.И. Психология человека. – М.: ВЛАДОС, 1999.-320с.

17. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии. - М., 2001.-382с.

18. Рубинштейн С.Л. Проблемы общей психологии. – М.: Педагогика, 1976.-415с.

19. Рухманов А.А. Познать себя. - М.: Молодая Гвардия, 1981.-207с.

20. Страхов В.И. Психология внимания. – Саратов:Изд-во СГПИ,1992.-322с.