Оглавление

Введение…………………………………………………………………………….3

Глава 1. Психологический аспект проблемы насилия…………………………...5 

         1.1.   Сексуальное насилие в семье………………………………………...5

         1.2.   Стрессовые нарушения у детей-жертв сексуального насилия…...10

Глава 2. Социальная работа с женщинами и детьми, подвергшимися

              насилию…………………………………………………………………..13

         2.1.   Социальное положение женщин в России…………………………13

         2.2.   Проблемы жестокого обращения с детьми………………………...17

         2.3.   Социальная работа с женщинами и детьми………………………..22

Заключение………………………………………………………………………..26

Список литературы……………………………………………………………….27

Введение

Понятие «женский вопрос» по своему содержанию широкое. Оно охватывает социальное положение женщин во всех сферах общественной жизни, проблемы их дискриминации, организации действий в защиту своего правового и фактического равноправия.

Поиски социального равенства женщин и мужчин шли через отвоевывание прав - на труд рядом с мужчинами, которые длительное время препятствовали приему женщин на работу, опасаясь кон­куренции; на образование (доступ к высшему образованию женщины получили в Европе только в конце XIX в.); на участие в выборах (суфражистки в начале XX в. полагали, что это автоматически откроет женщинам доступ к институтам власти). Каждое отвоеванное право было не только победой, но и своеобразным пораже­нием, так как фактически прибавляло женщине обязанности, не меняя ее второстепенного положения в обществе.

Общие идеологические и социально-экономические процессы в нашей стране оказали специфическое влияние на положение жен­щин. Индустриализация, осуществляемая экстенсивными метода­ми, требовала новых дешевых рабочих рук. Распределение продук­тов по карточкам, реализация лозунга «Кто не работает, тот не ест» обеспечивали почти стопроцентную и мужскую и женскую вовлеченность в общественное производство.

Женщины с большим трудом адаптируются к новым политичес­ким, социальным, духовным условиям, сложившимся в обществе, при этом видоизменяя не только общую направленность своего со­циального поведения, но и конкретные поступки в конкретных сфе­рах деятельности. Фактически положение женщин в России - это пример нарушения важнейших положений Конвенции о ликвида­ции всех форм дискриминации в отношении женщин, принятой Генеральной Ассамблеей ООН в 1979 г. и вступившей в силу в сен­тябре 1981 г.

В работе предполагается рассмотреть социальную работу с жертвами насилия в России.

Объект исследования – социальная работа с жертвами насилия в России.

Предмет исследования – особенности социальной работы с жертвами насилия в России.

Цель исследования – изучит особенности социальной работы с жертвами насилия в России.

Для реализации этой цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть психологические аспекты проблемы насилия;

- рассмотреть сексуальное насилие в семье;

- проанализировать стрессовые нарушения у детей – жертв насилия;

- изучить социальное положение женщин в России;

- рассмотреть проблемы жестокого обращения с детьми;

- рассмотреть социальную работу с женщинами и детьми, подвергшимися насилию.

 

Глава 1 Психологический аспект проблемы насилия

1.1. Сексуальное насилие в семье

В последнее время в средствах массовой информации все чаще и чаще поднимается тема сексуального насилия. Однако вызывает большое сомнение, что в этих обсуждениях будет затронута тема инцеста. Причина этого в следующем: дочь, которую изнасиловал отец, испытав по отношению к нему и к тому, что между ними произошло, страх, гнев, отвращение, недоверие, но наряду с этим, она продолжает сохранять к своему отцу любовь и привязанность. Она не может сделать выбор между этими амбивалентными чувствами и часто предпочитает выбрать второе, вытеснив первое, чтобы сохранить семью. Как правило, жертва инцеста не решается сказать матери о случившемся, так как боится осуждения и наказания с ее стороны.

Если девочка, девушка все-таки решается рассказать матери об этом, то реакция матери может быть двоякой:

1) мать обвиняет дочь во лжи (или только частично верит ей, осуждая ее, говоря при этом: «Ты сама его соблазнила!») и делает вид, как будто ничего не произошло. Такая реакция вызвана неспособностью матери в данной аффективно окрашенной ситуации объективно оценить ее, а, следовательно, пережить возникшие в связи с этой ситуацией чувства, в том числе побороть сильную ревность по отношению к дочери и принять кардинальное решение, как то: подробно выяснить у дочери и у мужа то, что произошло, снять ответственность за случившееся с дочери и разделить ее между собой и мужем, наказать мужа (предать дело огласке) и/или развестись с ним;

2) мать безоговорочно верит дочери, порывает с мужем и оказывает дочери всяческую поддержку, целиком возлагая ответственность за случившееся на насильника.

Очевидно, что реагирование по второму типу требует от матери большого мужества, самоконтроля. Опыт работы свидетельствует о том, что первый тип реакции матери, к сожалению, встречается чаще. Можно предположить, что реакция матери в тот момент, когда она узнает о случившемся, не зависит ни от уровня ее образования, ни от типа полученного ей воспитания, ни от силы привязанности к дочери и к мужу [3].

Д. Финкельхор [1996] разработал схему, объясняющую, как возникает сексуальное насилие внутри семьи. Он выделяет факторы, предшествующие сексуальному насилию:

1. Мотивация к изнасилованию:

- эмоциональная тяга к ребенку;

- сексуальное возбуждение при контакте с ребенком;

- преграда, блокирующая сексуальный контакт с ребенком (если этой преграды нет, то насильник думает, что у него нет другой возможности сексуально удовлетворить себя иначе, как с ребенком).

Если нет мотивации к изнасилованию, а она самый главный фактор, то ни о каком изнасиловании говорить нельзя.

2. Внутренний механизм сдерживания - совесть, супер - эго (это внутренний контроль, который препятствует тому, что человек делать не должен). Но сексуальный насильник обманывает сам себя. Он говорит себе: "Ведь моя дочь меня любит! Лучше пусть узнает, что такое сексуальные отношения, от меня, а не от какого-нибудь мальчишки", или: "Я прихожу домой, а она бросается мне на шею, следовательно, она хочет сексуальных отношений со мной". Насильник повторяет себе это снова и снова, много раз, пока он не поверит в это. Таким образом, он постепенно преодолевает внутренние механизмы сдерживания.

3. Внешние механизмы сдерживания (это может быть, например, мать ребенка, которая обязана все время быть начеку, или тюрьма, куда может попасть насильник, то есть реальные преграды, мешающие насильнику осуществить свое намерение).

4. Сопротивление самого ребенка. Если внутренние механизмы сдерживания насильник преодолел, а внешних не существует, то ребенка может спасти только его собственное сопротивление но, к сожалению, большинство детей не могут предотвратить насилие, так как они не осознают происходящее, не знают о своем праве сказать насильнику «нет» и не убегают. Почему ребенок не рассказывает о произошедшем над ним насилия? Одна из причин заключается в том, что большинство матерей не предупреждают своего ребенка, говоря ему: «Если до тебя кто-то дотронется и тебе это не понравится, приди и скажи мне об этом.») [13].

При описании жизни внутри инцестуозной семьи используется подход, который называется "Анализ семьи как системы". Характерные черты такой семьи:

- слепое следование членов семьи патриархальным стереотипам (авторитарность, требовательность отца и беспомощность матери);

- традиционное распределение ролей в такой семье: мать - домохозяйка; отец - «добытчик»;

- эмоциональная слабость и уязвимость всех членов семьи (в т. ч. отца), хрупкость внутрисемейных связей;

- предрасположенность семьи к распаду, объясняемая возможно, тем, что в детстве один из родителей сам пережил распад семьи. В данном случае жертвы идут на инцестные отношения во имя сохранения семьи, пытаясь таким образом удержать отца от ухода из семьи, непринятие той роли, которую играет ребенок в такой семье (а именно, роль родителя и партнера), может привести к распаду семьи;

- секретность и опасность, которые неизбежно сопровождают инцест, способствуют сплочению семьи [6].

Семьи, в которых допускается инцест, делятся на два типа:

1. Семьи, в которых конфликт избегается. В этом случае отчужденность, холодность (особенно сексуальная) отца угрожает семье распадом и тогда роль жены берет на себя дочь, снимая основной источник стресса.

2. Семьи, в которых конфликт регулируется. В таких семьях нарушены социальные роли, в них любят спорить, нередко случается насилие в широком смысле (физическое, эмоциональное, сексуальное), границы между подсистемами семьи также нарушены. Здесь, как и в первом случае, дочь, боясь распада семьи, жертвует собой, чтобы смягчить конфликт в супружеских отношениях между родителями.

У данного подхода есть некоторые недостатки:

- он подходит только для объяснения инцеста "отец-дочь", тогда как в большинстве случаев имеет место инцест не с отцом, а с другим родственником, не проживающим в семье;

- описанные семейные дисфункции часто ведут не столько к инцесту, сколько к другим отрицательным воздействиям на психику ребенка (физическое, эмоциональное насилие);

- данная теория возлагает основную часть вины на семью в целом, а не на насильника;

- описанные выше два типа семейных конфликтов встречаются чаще, чем инцест, следовательно, теория семьи как системы не дает полного объяснения происхождению инцеста [1].

Если женщина фригидна, эмоционально отчуждена и отказывается от своих супружеских обязанностей, то муж, ищущий иного сексуального партнера, и дочь, которой не достает материнской ласки, нередко сближаются. В такой ситуации мать либо пассивно соглашается с ситуацией, либо просто бросает ребенка, тем самым способствуя возникновению продолжительных инцестуальных отношений.

Согласно исследованиям Финкельхора (1984) и Германа (1981), такие факторы, как отсутствие матери или ее болезнь, значительно повышают вероятность сексуального насилия. 38% опрошенных женщин были в детстве на длительное время разлучены со своей матерью, либо по причине ее болезни и госпитализации, либо по другим обстоятельствам, не позволявшим матерям находиться с детьми. Наиболее распространенными проблемами таких матерей были депрессия, алкоголизм, психоз, и другие "загадочные" болезни, из-за которых они казались детям далекими и недоступными.

Большинство девочек - жертв сексуального насилия - пережили дистанцированность и отвержение со стороны своих матерей и ясно помнят их безразличие к попыткам рассказать о происходящем или произошедшем инцесте. Второй (после наличия отчима вместо отца) фактор риска - переживания матерями чувства вины во время обсуждения сексуальных проблем. Многие авторы отмечают, что матери зачастую отрицают то, что им известен факт насилия, даже если, доподлинно известно, что они об этом знают [5].

Многие дочери верили, что их матерям известно или должно быть известно об инцесте, и с чувством горечи воспринимали невмешательство матери. Вместе с тем, только меньшинство опрошенных дочерей действительно рассказали своим матерям или кому-либо еще о факте инцеста, а большинство из тех, кто сделал это, было разочаровано реакцией матери. Они считали также, что отцам не хватает внимания и ласки; они берегли эти "особые отношения" со своим отцом, отчасти, чтобы задеть за живое мать, отчасти чтобы сохранить нечто, заменявшее им материнскую заботу.

Последствия таких сложных отношений матери и дочери могут быть очень серьезными, а именно: в будущем у дочери может нарушиться способность строить нормальные взаимоотношения в своей собственной семье. Согласно исследованиям Цая и Вагнера (1978), из 50 женщин, переживших сексуальное насилие, 31 женщина, которая подверглась этому со стороны своего отца или отчима, обвиняла мать в случившемся не меньше, чем она обвиняла самого насильника.

Нарушение роли матери как характерный аспект инцестуозной семьи влечет за собой серьезные изменения в восприятии дочерью себя как будущей женщины и матери. Она внушает себе, что женщинам присущи враждебность и конкуренция, что им не доверяют и что мужчины, требовательные и неустойчивые в своих эмоциональных привязанностях, выбирая ее как сексуальную партнершу, придают ценность ее существованию [2].

Необходимо отметить некоторые последствия самого инцестуозного контакта:

- у женщин, подвергшихся инцесту в детстве, дочери чаще подвергаются инцесту;

- если дочь остается в семье, то существует опасность повторения инцеста с ней и/или, не исключено, с ее детьми;

- если же она покидает инцестуозную семью, она рискует стать жертвой первого насильника, который попадется на ее пути, поставив знак равенства между сексуальными отношениями и эмоциональной привязанностью.

Таким образом, учитывая сказанное выше,  можно видеть, что инцест - это чрезвычайно сложная социальная проблема со многими составляющими. Перечисленные выше теории и факты дают не только более глубокое понимание взаимосвязанных причин инцеста, но и намечают пути активного и компетентного вмешательства, предупреждения и реабилитации.

Факт сексуального насилия оказывает на детей и подростков различное влияние: от незначительного до очень серьезного. Для выявления его специфики необходимо провести психодиагностическое обследование жертвы  и на основе его результатов проводить реабилитационную работу.

1.2.   Стрессовые нарушения у детей - жертв сексуального насилия

В последнее время средствами массовой информации освещается тема инцеста, изнасилования и сексуальной эксплуатации детей и подростков, которые приводят к тяжелым психическим травмам - нарушению их психического равновесия, к особому психическому состоянию ребенка.

Однако до сих пор в России не создана система помощи детям, пострадавшим от жестокого обращения и насилия; не проводятся профилактические работы; нет специализированных Центров для оказания психологической помощи изнасилованным детям; и вузы страны не готовят психологов. специализирующихся по этой проблеме. А число детей, пострадавших от сексуального насилия, растет из года в год.

По данным Информационного Центра МВД, в России ежегодно около 2 тысяч детей подвергаются сексуальному насилию. Эти цифры не отражают реального положения дел, т. к. они регистрируют только те случаи насилия, когда преступники были арестованы и понесли заслуженное наказание. Как правило, насильники стараются запугать жертву, избивают, угрожают расправой, родители часто боятся огласки, и не всегда дети рассказывают родителям о случившемся, поэтому только небольшой процент дел, связанных с сексуальным насилием, доходит до суда и завершается вынесением приговора [4].

Дети, пострадавшие от сексуального насилия, испытывают чувство беспомощности, вины, неверия в свои силы и, как правило, плохо к себе относятся: «Я сама виновата, я плохая»; «Я - грязная, и со мной теперь никто не захочет дружить, только если из плохих компаний». Большинство из них ожидают, что теперь к ним будут относиться как к проституткам.

Занимаясь само­истязанием, причиняя себе вред, физическую боль, ребенок как бы помогает себе вернуться в реальную жизнь, так как в своих мыслях и чувствах он постоянно пребывает в пережитой травмирующей ситуа­ции. Переносить физическую боль ему легче, чем испытывать боль душевную. Кроме того, они считают себя плохими и добровольно наказывают себя.

У детей постоянно присутствует ощущение опасности. Они боятся взрослых, причем не только мужчин, от которых чаще исходит насилие, но и женщин, их пугают новые жизненные ситуации.

У ребенка, пострадавшего от сексуального насилия, может существен­ным образом измениться его дальнейшее психосексуальное развитие. Оно может привести его к крайним формам: от отвращения и страха близких, интимных, отношений до постоянной потребности в сексу­альных контактах.

Психологические последствия сексуального насилия могут быть ближайшими или отдаленными. Посттравматические стрессовые на­рушения проявляются у ребенка сразу же после травмы, в острой форме - от 1 до 3 месяцев; в хронической форме - если они имеют место свыше 3 месяцев. Отдаленные психологические последствия сказываются на протяжении всей дальнейшей жизни ребенка и могут негативно проявляться в различных сферах его жизнедеятельности [5].

Содержание и структура симптомокомплекса ближайших и отда­ленных психологических последствий сексуального насилия зависит от многих факторов, в том числе от возраста ребенка, от того, кто является насильником: родители, знакомый ребенку человек или не­знакомый; групповое это насилие или нет; развратные действия и изнасилования совершались на протяжении длительного времени или только один раз; сопровождалось ли сексуальное насилие физическим или эмоциональным насилием; угрозами, шантажом и т.д.

Известный американский исследователь проблемы жестокого об­ращения с детьми, доктор психологии Д. Финкельхор в своей работе «Влияние травмогенных динамик при сексуальном насилии» выделя­ет 4 вида таких динамик:

1) травматическая сексуализация;

2) стигматизация;

3) измена (предательство);

4) беспомощность.

Психологическими проявлениями травматической сексуализации могут выступать: преувеличение значения сексуальных аспек­тов; затруднения с половой идентификацией; проблемы с сексуаль­ными нормами; затруднения с различением сексуальной любви и любви как заботы; отрицательные ассоциации в связи с сексуальной активностью и сексуальным возбуждением; отвращение к интимным сексуальным отношениям.

Психологическое воздействие динамики стигматизации: сниже­ние самооценки; чувство отличия от других; чувство вины, стыда.

Психологические проявления динамики измены (предательства): печаль, депрессия, чрезмерная зависимость, нарушение способности оценивать надежность других; подозрения в отношении других лю­дей, особенно мужчин; гнев, враждебность.

Для травмогенной динамики «беспомощность» характерны: беспо­койство, страх; ощущение утери силы; восприятие себя как жертвы; потребность контролировать; идентификация себя с насильником.

Д. Финкельхор считает, что у каждого ребенка, пострадавшего от сексуального насилия, имеется своя иерархия этих травмогенных ди­намик, поэтому важно установить, какая из них наиболее выражена, и с учетом этого организовывать и проводить терапевтическую работу с ребенком [3].

Глава 2 Социальная работа с женщинами и детьми, подвергшимися насилию

2.1.   Социальное положение женщин в России

На территории России проживает 78,7 млн. женщин, что составляет 53% населения, 34 млн. из них занято в народном хозяйстве. В соответствии с законом запрещено применение труда женщин на тяжелых работах и на работах с вред­ными условиями труда. Однако в промышленности в неблагопри­ятных условиях труда работает 3,5 млн. женщин. Среди всех работ­ников, занятых на особо тяжелых и вредных работах, каждая пятая - женщина. На каждом шестом предприятии из сорока проверенных Генеральной прокуратурой Российской Федерации выявлены нару­шения закона в отношении женщин.

В сельскохозяйственном производстве занято 3,1 млн. женщин, или около 40% от общего числа работающих. Лишь треть женщин выполняют механизированные работы, остальные заняты тяжелым физическим трудом.

С 1992 г. запрещено привлечение женщин до 35 лет к работам в растениеводстве, животноводстве, птицеводстве и звероводстве, если они связаны с ядохимикатами, пестицидами и дезинфициру­ющими средствами. Однако среди работающих в условиях, не отве­чающих нормам, половина - женщины. В итоге каждая третья сель­ская женщина в возрасте 46-55 лет имеет заболевания, вызванные тяжестью и вредностью труда.

Что касается структуры профессиональной деятельности в це­лом, то можно сказать, что она стихийно воспроизводит стереотип «женского предназначения». Так называемые «женские профессии» сформировались путем вынесения на макроуровень традиционных женских занятий в рамках семьи. Подавляющая часть представи­тельниц прекрасного пола работает в торговле и общественном пи­тании (82% от числа работающих), здравоохранении и социальном обслуживании (85%), народном образовании (79%), в сфере куль­турного обслуживания (73%).

Аналогичная ситуация в промышлен­ности: женщины преобладают в таких ее отраслях, как легкая и пи­щевая, фармацевтическая, швейная, прядильная и др. Причем здесь много профессий и рабочих мест с вредными и тяжелыми условия­ми, а престиж и оплата труда невелики. В среднем по народному хозяйству заработная плата женщин более чем на треть ниже, чем у мужчин.

На руководящей работе в России преобла­дают мужчины. Женщины фактически вытеснены из активной по­литической жизни, из структур власти, отстранены от участия в раз­работке стратегии развития.

Если в доперестроечный период представительство женщин в руководящих партийных и государственных структурах составляло более 33%, то в ходе «борьбы за демократию» в Федеральном Со­брании женщин осталось всего 11,4%. Среди председателей верховных судов субъек­тов Федерации женщины составляют 16%.

Как данные статистики, так и результаты социологических ис­следований показывают, что женщинам отводятся должности (в луч­шем случае) второго, а как правило, третьего плана, связанные пре­имущественно с исполнительскими и техническими функциями. В аппарате Министерства финансов женщины составляют 77%, Ми­нистерства здравоохранения - 66%, Комитета по политике цен - 72%. Среди нотариусов женщин 95%.

Эксперты ВОЗ, исследовавшие состояние здоровья российских женщин, сделали следующее заключение: «Крайнее ухудшение здо­ровья женщин и детей в этом регионе приравнивается к катастро­фе. Они платят своим здоровьем за ломку экономических отноше­ний, и эта плата непомерна».

В ухудшении здоровья решающее значение имеют социальные факторы: отсутствие работы или угроза ее утратить, низкий доход на душу населения, плохое жилье и питание, скверная вода и за­грязненный воздух, вредные привычки и т.д. Многие инфекцион­ные болезни у женщин протекают тяжелее, чем у мужчин, в том числе и те, что передаются половым путем (протекают дольше и тяже­лее в 6 раз). В последние годы возросло число заболевших сифили­сом и другими венерическими болезнями, на пороге - вспышка СПИДа. По потреблению алкоголя и табака наши женщины стали догонять мужчин [11].

В конце 80-х годов суммарный коэффици­ент рождаемости опустился ниже двух рождений в среднем на жен­щину (для простого замещения поколения необходимы 2,15-2,17 рождений на одну женщину). Из каждых 26 женщин детородного возраста рожает только одна, и, как правило, это работающие жен­щины. Социально-экономическая ситуация в стране вынуждает их трудиться в любых условиях, в том числе вредных и опасных, в ущерб собственному здоровью и здоровью своих детей.

В России не снижается материнская смертность, показатель ко­торой более чем в 2 раза превышает среднеевропейский уровень. Среди факторов, определяющих высокую материнскую смертность, основными являются неудовлетворительное состояние здоровья будущих матерей, аборты, в том числе проводимые вне медицин­ских учреждений, неадекватная медицинская помощь в женских консультациях и акушерских стационарах, низкий уровень общей и санитарной культуры у части женского населения [9].

При переходе к рыночным отноше­ниям с учетом особенностей состояния экономики России произо­шли крупные изменения в среде занятости всего населения, вклю­чая женщин. Сейчас в народном хозяйстве занято 34 млн. женщин - 48% всех работающих. Их положение на рынке труда, как и других групп населения, определяется потребностью в работе, спросом на труд данной социально-демографической группы, конкурентоспо­собностью женской рабочей силы, уровнем ее квалификации, спо­собностью к перемене места работы, профессии, режима труда, фор­мы собственности, а также системой социальной защиты населения в трудовой среде.

Основная причина, по которой женщине отка­зывают в трудоустройстве, - необходимость предоставления ей льгот как матери малолетних детей. Вторая по значимости причи­на - работодатель обязан соблюдать ограничения, обусловленные психофизиологическими особенностями женского организма. Третья причина деликатно формулируется социологами как «не­соответствие основных профессионально - квалификационных и социально-экономических характеристик женской рабочей силы предъявляемым требованиям». Фактически же за этим стоит тра­диционное мнение о том, что женщина менее профессиональна, умна и логична, чем ее коллега-мужчина.

Женщины предпенсионного возраста, доля которых составляет 6,8%, вообще не могут найти работу. Трудоустройство незанятых женщин, ищущих работу, во многом зависит от состояния региональных рынков труда. По областям и республикам существенно различается состав безработных по полу: доля женщин колеблется от 42-60% до 80-82%.

Таким образом, демографические и социально-экономические факторы, имеющие региональную специфику неоднозначно воз­действуют на процессы, влияющие на женскую безработицу что в конечном итоге делает необходимым усиление регионального ас­пекта при разработке программ занятости [8].

К сожалению, формы насилия в отно­шении женщин стали весьма разнообразными - сексуальные пре­следования на рабочем месте и в семье, принуждение к проститу­ции, изнасилование, убийство на сексуальной почве, торговля «живым товаром». Насилие в семье - это не только и не столько избиения в пьяном бреду, с похмелья, но и оскорбления, психологическое подавление, унижение, изоляция, экономическая зависимость.

Активный рост доли женщин в составе рабочей силы, характер­ный для всех развитых стран, сопровождается разработкой норма­тивных актов, устанавливающих соответствующие международные стандарты условий труда и охраны здоровья женщин. В России пра­вовые нормы, связанные с регулированием положения женщин, совмещающих профессиональные и семейные обязанности, содер­жатся в Кодексе законов о труде Российской Федерации (КЗоТ РФ) и касаются как охраны здоровья женщин-матерей, так и предостав­ления им определенных преимуществ, связанных с воспитанием детей.

В целях осуществления общегосударственной политики в отношении женщин, укрепления семьи, обеспечения выживания, защи­ты и развития детей образована общественная Комиссия по вопро­сам женщин, семьи и детей при Президенте Российской Федерации. Органам исполнительной власти было рекомендовано разработать и утвердить региональные программы по улучшению положения женщин.

2.2.   Проблемы жестокого обращения с детьми

Сфера наших профессиональных интересов - уголовная политика, и изучение проблем семьи ведется через призму преступности и правонарушений. Это кривое зеркало, но оно надежно.

В правовом или в социально-правовом понимании жестокость - это всякое систематическое причинение другому лицу физических, нравственных страданий, унижение его чести и достоинства. Проблемы жестокости внутри семьи, в том числе и по отношению к детям - проблемы международного характера.

Несколько цифровых характеристик. Сейчас в семьях, откуда выходят правонарушители, жестокость имеет место в 40-45% случаев, то есть практически в каждой второй - третьей такой семье. К сожалению, в контрольной группе, то есть в семьях обычных граждан, жестокость в отношении друг к другу и в отношении детей имеет место не менее, чем в 20% случаев, фактически в каждой пятой семье.

Причины прежде всего в многовековой традиции патриархального воспитания. В таком замечательном памятнике  культуры, как «Домострой», можно увидеть рекомендацию: «сечь чадо, пока оно лежит поперек лавки, потому что когда оно будет лежать вдоль лавки, уже будет поздно».

Вторая причина - это опять же многовековой, а не только культивируемый в течение последних 70 лет культ жестокости в отношении низших социальных слоев, в отношении друг друга.

Этот культ непрерывно и расширенно воспроизводился и воспроизводится сейчас. Изучение общественного мнения показывает, что гуманизации современного общества пока не происходит. Наоборот, имеются тревожные тенденции роста взаимной жестокости, а потому  прогноз в этой сфере скорее пессимистический. Пик ожесточения  прогнозисты отнесли на 1992 год.

Третья причина - это низкий уровень общей и правовой культуры общества. Здесь было сообщение о конвенции о правах ребенка и об  обязательствах, вытекающих из этого документа, тем более, что он ратифицирован Верховным Советом СССР. По-видимому, он обязательно должен быть ратифицирован и в суверенных республиках. Так вот, в  обще­ственном мнении граждан нашего государства пока, вопреки конвенции, ребенок и другой объект жестокого обращения рассматривается именно как объект воздействия, а не как субъект взаимодействия.

Это один из наиболее неприятных показателей низкой культуры общения и демагогической культуры. Признанием того, что ребенок имеет свою честь и свое достоинство, тоже пока свойственно незначительному меньшинству семей, воспитывающих детей [7].

Наконец, еще две социальные причины. Одна из них - это бессилие в определении и достижении позитивных воспитательных целей. В определенной степени это бессилие производно от многократного умножения в среде  населения нашей страны лиц со сниженными умственными способностями. 20 лет назад их в стране в школьном контингенте было 0,3%, сейчас их уже в этом же контингенте 4%. Родители не могут добиться успехов этих детей в обычном коллективе и в ряде случаев, по подстрекательству школы, которая вкладывает ремень в родительские руки, избивают детей, пытаясь заставить их делать то, на что дебилы неспособны.

Ежегодно детей со сниженным умственным развитием в стране прибавляется на 100-120 тыс. чел. Имеется в виду территория всей страны, включая отделившиеся республики.

Наконец, последняя причина - это стрессовое состояние родителей, несмотря на свое терпение доведенных до отчаяния тем, что происходит в магазинах, в транспорте, на производстве; тем каскадом черных новостей, которые на них обрушиваются из средств массовой информации.

Совокупность всех этих факторов, к сожалению, делает неизбежным достаточно пессимистический в прямом смысле этого слова вывод о развитии ситуации, связанной с жестокостью в семье, в том числе и в отношении детей.

Мотивация этой жестокости имеет четыре основных блока. Во-первых, это воспитательный блок, стремление изменить поведение детей, чего бы это ни стоило. Сейчас такая мотивация просматривается максимум в половине случаев жестокого обращения. На первый план в настоящее время выходит месть. Ребенку родители мстят за то, что он родился, что о нем приходится заботиться, что он приносит только огорчения, что он чего-то требует и просит.

Далее, речь идет о разрядке на более слабых членах семьи от стрессового состояния, вызванного внешней ситуацией.

И, наконец, последний, самый неприятный блок мотивации жестокости, он выявляется в значительной части, в уже более чем 10% случаев. Речь, идет о жестокости как самоцели. Избиение происходит ради избиения, человек получает удовольствие от самого факта издевательства над ближними.

Усиление доли такого мотива с точки зрения криминально-политической - это самое тревожное явление. Кстати, оно идет параллельно с ростом жестокости по мотивации самоцели и в преступлениях несовершеннолетних. Если десять лет тому назад  говорилось о том, что подавляющая часть преступлений несовершеннолетних - это озорство, то в настоящее время мотивация значительной части этих преступлений сближается со взрослыми, все отчетливее проявляется агрессия и жестокость как самоцель 1].

Проблема жестокости - это не только проблема семьи. Значительную долю ответственности за создавшееся положение дел несут учебные заведения, которые, с одной стороны, демонстрируют образцы жестокости, издевательства над учащимися в буквальном смысле этого слова, а с другой - ряд уголовных дел хотя бы по Санкт-Петербургу, которые прошли начиная с 1985 года, наглядно иллюстрируют проблему жестокости к детям в школах и домах-интернатах.

Анализ этих дел позволил установить вероятность использования работниками школ жестоких мер и методов обратно пропорционально их педагогической культуре: 80% фактов жестокости в школе приходится на учителей без высшего педагогического образования. Интенсивность этих проявлений по отношению к детям среди этой категории в четыре раза выше.

Последствием жестокого обращения с детьми в половине случаев является стойкое изменение характера, включая развитие лживости, трусливости и ряда других черт, которые потом мешают социальной адаптации растущих.

В каждом четвертом случае прямая социальная дезадаптация детей и подростков происходит в результате бегства из дома. По примерным оценкам различных ведомств, ежегодно в России бегают 130-160 тысяч детей.

Наконец, в 10% случаев в результате жестокого обращения наносится стойкий ущерб физическому и психическому здоровью детей. Школа знает в двух случаях из пяти о таком развитии ситуации, но скрывает, не сообщая об этом органам социальной защиты детей. Достаточно сказать, что школа знает о семьях, в которых жестоко обращаются с детьми, в 8-10 раз больше, чем инспекция по делам несовершеннолетних. Знают, но не сообщают.

Инспекция по делам несовершеннолетних взяла на учет 124 тысячи таких семей, а практически речь должна идти о 8-10% всех семей, воспитывающих детей.

Необходимо обратить внимание на соседствующее с жестоким обращением с детьми такое явление, как детоубийство.

В России в год в среднем производится 300-400 убийств новорожденных детей по стране. С правовой точки зрения, такое явление может квалифицироваться в Законе как убийство при отягчающих обстоятельствах.

Вместе с тем, несмотря на видимое варварство этих преступлений, речь идет, как правило, о действиях женщины, находящейся в стрессовом состоянии, не полностью вменяемой, а иногда и не видящей выхода из создавшейся ситуации. Можно привести такой  факт, в который, наверно, будет трудно поверить: 10-15% женщин - строительных рабочих, не знают, что у нас разрешены аборты.

Структура жестокого обращения имеет специфику, которая не всегда принимается во внимание. Зачастую жестокость отождествляется лишь с побоями. Но оказалось, что субъекты жестокого обращения более изобретательны. До 20% случаев жестокого обращения характеризуются пыткой голодом, лишением пищи, а иногда и воды. Еще 10% случаев - это незаконное лишение свободы, если говорить правовым языком. Иными словами, это запирание в чулан, в подвал и тому подобное [5].

Наконец, не считаясь с угрозой закона, в 20% случаев осуществляется прямое изгнание из дома: «Убирайся!»

Структура жестокого обращения значительно многообразнее, чем кажется на первый взгляд.

Теперь - состояние и перспективы борьбы с жестоким обращением по отношению к детям. По примерным оценкам, реагирование в соответствии с законом сейчас имеет место лишь в 7% случаев жестокого обращения, фактически девять десятью этих случаев латентны, они не попадают в сферу воздействия, влияния правоохранительных органов. Это тем более опасно, что законодательное регулирование этих проблем в стране развито хорошо и даже  коллеги за рубежом находят кое-что для себя интересное в  законодательстве России.

Например, в законодательстве России предусмотрено ограничение дееспособности пьянствующих лиц, а именно они являются основным контингентом жестокого обращения в семье. Предусмотрено, хотя и почти не применяется выселение этих лиц из жилища в том случае, если они не дают возможности жить другим членам семьи.

Предусматривается лишение и временное отчуждение родительских прав, административная ответственность лиц, плохо обращающихся с детьми, в том числе - штрафы. Предусматривается уголовная ответственность лиц за доведение до самоубийства, за посягательство на личность, включая истязания. Но дело в том, что эти нормы закона почти не применяются из-за отсутствия достаточных сил, средств и информационного обеспечения правоохранительных органов. В частности, лишение родительских прав осуществляется примерно в 10% случаев, когда это необходимо, и через пять-шесть лет после того, как необходимость в этом очевидна.

Необходимо заметить, что публицисты, призывающие женщину во имя сохранения семьи терпеть издевательства пьяницы, берут на себя очень тяжкую ответственность. Криминальный риск детей, воспитывающихся в таких семьях, в десять раз превышает риск обычной семьи; 80% этих детей воспроизводят судьбу отца - пьяницы. Здесь надо выводить этих детей из такой семьи, по-видимому, вместе с матерью. Абстрактные призывы сохранять семью, может быть, и гуманны, но они ужасающе воздействуют на следующую генерацию  населения страны [12].

2.3.   Социальная работа с женщинами и детьми

В социальной работе с женщинами выделяются три группы задач: по спасению их, по поддержанию функционирования и по развитию. В конкретных индивидуальных и социальных условиях на передний план выходит та или иная группа.

Так, в случае реальной опасности для жизни и здоровья женщин и детей могут использоваться приюты-стационары, кризисные центры, убежища с комплексом своих социальных услуг. Острые экономические затруднения дают право женщине обращаться за адресной соци­альной или экстренной помощью.

Поддержание социального функционирования может обеспечи­ваться социально-психологической реабилитацией и поддержкой жен­щин в трудной жизненной ситуации, мероприятиями по переподготов­ке или переобучению их более нужным профессиям, консультациями или иной правовой помощью для защиты их прав.

Задачи социального развития могут обеспечиваться деятельностью по поддержанию групп самопомощи и взаимопомощи, ассоциаций за­щиты социальных и иных прав различных стран женского населения, содействием самозанятости и самообеспеченности женщин.

Легко заметить, что все эти задачи, как правило, выполняются со­циальными работниками совместно с сотрудниками различных сфер социального комплекса — правоохранительными органами, служ­бами занятости, медицинскими и образовательными учреждениями и т.п.

Оказание экстренной социальной помощи заключается в разовом, единичном содействии индивиду или семье, оказавшимся в состоянии затруднения, путем выдачи денег, продуктов или вещей. Подобная помощь мо­жет быть оказана отнюдь не только маргинальным слоям, но и, например, гражданам, попавшим в чужой город и обворованным там [10].

Адресная социальная помощь оказывается малообеспеченным сло­ям населения и состоит также в выдаче денег, продуктов и вещей, но может предоставляться неоднократно, даже регулярно. Получателями этих видов помощи могут быть различные категории населения, в пер­вую очередь представители социально неблагополучных семей.

Социальное убежище, социальный приют, социальная гостиница — учреждения социальной помощи стационарного типа. В этих учрежде­ниях предоставляется возможность временного пребывания для лиц, попавших в тяжелую жизненную ситуацию, в первую очередь для детей и женщин. Клиенты таких учреждений могут укрыться в них от семейной жестокости, а сотрудники оказывают им социально-психоло­гическую помощь, юридические услуги, помогают в случае необходи­мости в защите собственных прав, в трудоустройстве.

Особая функция таких гостиниц — помощь несовершеннолетним беременным, для которых их состояние нередко оборачивается необхо­димостью бегства из дома и школы. Социальные учреждения проводят не только медицинскую и социально-психологическую реабилитацию подобных клиентов, но оказывают помощь в последующем жизне­устройстве, включая содействие в получении жилья, продолжении об­разования, трудоустройстве, устройстве при необходимости в семью новорожденного ребенка, если несовершеннолетняя мать отказывается от него.

Защита от домашней жестокости в условиях нестационарного уч­реждения должна сочетать, как правило, деятельность правоохрани­тельных органов и учреждений социального обслуживания. Первые пресекают насилие, вторые оказывают реабилитационную, юридическую и иные виды помощи его жертвам. Она заключается в морально-психологической реабилитации, информационно-консультативной помощи о правах жертвы и социальных ресурсах для их защиты.

Эффективной технологией является создание терапевтических групп из лиц, претерпевших семейное насилие, члены которых наилуч­шим образом могут поддержать друг друга, достигнуть более высоких результатов под руководством специалиста но социальной работе в коррекции своей личности, в защите своих социальных интересов [12].

Более высокий уровень работы — переход терапевтических групп в статус групп самопомощи, т. е. объединений клиентов, имеющих более длительное существование, более обширный круг проблем, сильнее воздействующих на личность своих членов. Содействие социального работника в создании таких групп означает, что из разряда объектов воздействия его клиенты переводятся в ранг субъектов, они равноправ­но участвуют в решении собственных проблем.

Иногда это решение может быть осуществлено только на уровне коррекции личностного восприятия, когда не меняются травмирую­щие обстоятельства, но изменяется их восприятие клиентом. Так, груп­па «жены алкоголиков» лишь косвенно может повлиять на пагубное пристрастие своих мужей, но клиентки ставят своей целью учиться быть счастливыми и в условиях пьянства мужа.

Оказание женщинам содействия в планировании семьи заключается в многосторонней деятельности ряда учреждений, прежде всего меди­ко-социальной реабилитации, которые оказывают консультативную и информационную помощь, рассказывая о существующих методах контрацепции и рекомендуя наиболее подходящие. Кроме того, прово­дится идеология планирования семьи, пропагандируются разумные подходы в этой области, преимущества свободы выбора стратегии и технологии предохранения.

Подросткам оказывается диагностическая помощь, проводится сексуальное воспитание, дается информация о различных сторонах отно­шений между мужчиной и женщиной, о возможности обратиться за различными видами содействия в существующие медицинские, соци­альные или иные учреждения [10].

Социально-трудовая реабилитация женщин в условиях безработи­цы или угрозы безработицы заключается в оказании социально-психо­логической поддержки женщине, фрустрированной своим ущербным положением на рынке труда. Кроме того, ей оказывается информаци­онная и порой организационная помощь в поисках нового места рабо­ты. Для лучшей адаптации к изменившимся условиям разворачивается деятельность по переподготовке и переобучению женщин дефицитным или более нужным профессиям, хотя в условиях всеобщего кризиса экономики все труднее оказывается изыскивать эти профессии. Разу­меется, в такой деятельности необходима самая тесная координация усилий учреждений социального обслуживания и служб занятости.

Содействие в самопомощи и самозанятости женщин выражается в создании в ряде центров социального обслуживания цехов, мастер­ских, участков трудотерапии, в рамках которых женщины и девочки-подростки имеют возможность обучиться трудовым операциям; про­дукция этих цехов поступает в продажу, а средства используются на улучшение жизни клиентов. Наконец, нередко они становятся самостоятельными производствами, которые помимо первоначальных задач предоставляют рабочие места для социально ущемленных катего­рий населения.

Невозможность решения социальных проблем женщин в отрыве от социальных проблем всего общества, так как  те или иные социальные проблемы женщин неотделимы от проблем их семьи, детей, мужчин, с которыми они связаны различными отношениями. Социальные проблемы женщин тесно переплетены с социальными проблемами других соци­ально-демографических категорий населения, всего общества в целом. Отдельно от них они не могут быть решены [9].

В последние годы в России активно развивается система центров социальной помощи и других учреждений социального обслуживания. Эти центры действуют преимущественно в системе учреждений Министерства труда и социального развития, Комиссии по вопро­сам женщин, семьи и демографии при Президенте Российской Феде­рации, Министерства здравоохранения, органов народного образова­ния, комитетов по делам молодежи, культуре, туризму и спорту.

Наиболее распространенными типами их являются центры соци­ального обслуживания населения различного (регионального, муни­ципального и локального) уровня, а также центры социальной помощи семье и детям. Типология и названия подобных центров, набор их функций могут варьировать в зависимости от местных условий.

Кроме того, могут функционировать учреждения социальной помо­щи, созданные на вневедомственной основе (например, кризисный центр для женщин с телефоном доверия, организованный научно-ис­следовательским институтом), в том числе зарубежными организация­ми либо с их помощью, конфессиями, частными и общественными организациями.

Заключение

Хотя действующее законодательство причисляет изнасилование к тяж­ким преступлениям и предусматривает в качестве наказания значитель­ные сроки лишения свободы, раскрываемость подобных преступле­ний невысока. Кроме того, до судов доходит примерно 68 % от числа зарегистрированных случаев. Причины различны, в том числе и отказ потерпевших от показаний из-за страха перед преступником.

Проблемой остаются серийные убийства по сексуальным моти­вам. Нередко убийцы действуют на протяжении длительного вре­мени и число жертв исчисляется десятками.

В последние годы все чаще девушки и молодые женщины стано­вятся объектами похищений и перепродажи в притоны разврата (интим - клубы, стриптиз-шоу и др.). Распро­странение криминального бизнеса, сутенерства, проституции способствует увеличению таких преступных действий, как вовлече­ние в эту деятельность несовершеннолетних.

Все эти широко распространенные случаи насилия еще раз под­тверждают, что женщина занимает подчиненное место и чаще всего является жертвой в обществе, что, естественно, сказывается на ее физическом и психическом состоянии. Сложно говорить о каких - либо кардинальных мерах, способных оградить женщин от сексуального насилия. Для этого должна измениться к лучшему социаль­но-экономическая обстановка в стране, стать более эффективной законодательная защита, а также должен быть усилен контроль за соблюдением законов. Однако хорошую службу могут сослужить кризисные центры, куда женщины, подвергшиеся насилию, могут обратиться за помощью, психологической поддержкой, медицин­ской или юридической консультацией. Такие центры уже открылись в Воркуте, Ижевске, Курске, Москве, Перми, Самаре, Санкт-Пе­тербурге и других городах.

 

Список литературы

1. Андреева Г.М. Социальная психология. – М.: Аспект Пресс,1997.-376с.

2. Курачова И. В. Сексуальное насилие в семье // Семейная психология,  1997.-№1.

3. Основы социальной работы: Учебник / Отв. Ред. П.Д. Павленок. – М.: ИНФРА-М,1999.-368с.

4. Панов А.М. Социальная работа как наука, вид профессиональной деятельности и специальность в системе высшего образования // Российский журнал социальной работы.1995.-№1.

5. Социальная психология: Хрестоматия: Учеб. пособие для студентов вузов / Сост. Е.П. Белинская, О.А. Тихомандрицкая. – М.: Аспект Пресс, 2000.-475с.

6. Социальная психология: Учебник / Под ред. А.В. Петровского. – М.: Просвещение.1997.- 378с.

7. Справочное пособие по социальной работе / Л. С. Алексеева, П. В. Бобкова и др. / Под ред. А. М. Панова, Е. И. Холостовой. – М.: Юрист, 1997. – 168с.

8. Социальная работа глазами студентов: Межвузовский студенческий семинар «Школы профессионального материнства» / Составитель-редактор С.В. Колков. – М.: Социально-технический институт ГАСБУ, 1998. – 204с.

9. Теория социальной работы: Учебник / Под ред. проф. Е.И. Холостовой. – М.: Юристъ,1999.-334с.

10. Технология социальной работы: Учеб. пособие для студ. высш. учеб. заведений / Под ред. И.Г. Зайнышева. – М.: ВЛАДОС,2002.-240с.

11. Теория и методика социальной работы / Под ред. И.Г. Зайнышева. – М.: ВЛАДОС, 1994.Т.1,2.

12. Теория и методология социальной работы / Под ред. С.И. Григорьева, Л.Г. Гуслякова и др. – М.: ИНФРА-М,1994.-352с.

13. Шибутани Т. Социальная психология. Пер. с англ. В.Б. Ольшанского. – Ростов н/Д: «Феникс»,1999.-544с.