Оглавление

Введение……………………………………………………………………….3

1. Образ эпохи (процессы эпохи). Социально-политическое развитие,

    формирование абсолютизма………………………………………………4

2. Эволюция в Англии (сравнение нового и старого дворянства)………...6

3. Эволюция во Франции (какие социальные группы стали появляться).13

4. Сравнительный анализ становления абсолютизма в Англии

    и Франции…………………………………………………………………24

Заключение…………………………………………………………………..26

Список литературы………………………………………………………….29

Введение

За последние десятилетия положение в зарубежной историографии резко изменилось. Повысился интерес ко всем сторонам истории ХVI-ХVIII вв., в особенности экономической и социальной. Появилось много новых работ широкого, обобщающего характера, появились и новые теории, пытающиеся систематизировать накопленные знания, расположить их в некую цельную картину, включающую большинство стран Европы, вскрыть основные закономерности, обусловившие общность (или хотя бы сходство) протекавших в них процессов. В этих теориях ХVII век предстает как нечто своеобразное, как век острейших противоречий, век экономического, социального и политического кризиса. Он получил, наконец, свой эпитет, он стал веком ''всеобщего кризиса'' и ''всеобщей революции''. 

 Абсолютизм – форма правления, при которой монарху принадлежит неограниченная верховная власть.

 Важность проблем, исследуемых в данной работе, всегда остается актуальной.

В работе предполагается рассмотреть процесс эволюции дворянского сословия в Западно-Европейских обществах XVI-XVIII вв.

Объект исследования – дворянское сословие в XVI-XVIII вв.

Предмет исследования – особенности эволюции дворянского сословия в XVI-XVIII вв.

Цель исследования – изучить особенности эволюции дворянского сословия в XVI-XVIII вв.

Для реализации этой цели необходимо решить следующие задачи:

- рассмотреть образ эпохи (социально-политическое развитие, формирование абсолютизма);

- рассмотреть особенности эволюции в Англии и во Франции;

- проанализировать особенности эволюции в Англии и во Франции.

1. Образ эпохи (процессы эпохи).  Социально-политическое развитие, формирование абсолютизма

Развитие капитализма, вызванные им перемены в социальной структуре общества, расцвет абсолютизма – это основа всей истории западноевропейских стран в начале капиталистической эры.

В ту пору отчетливо обрисовались все главные особенности, свойственные каждой из стран, двигавшихся по направлению к буржуазному строю. Начала складываться новая ''иерархия'' европейских держав, характерная именно для эпохи мануфактурного капитализма и ранних буржуазных революций.

В это же время Франция заняла свое особое место в Европе. Из страны классического феодализма она развилась в страну не менее классического абсолютизма. Именно потому, что между этими стадиями существовала теснейшая органическая связь, для Франции была закрыта возможность стать   страной классического капитализма. Такая судьба была предназначена Англии. На долю Франции выпала самая длительная подготовка к самой радикальной и также классической буржуазно-демократической революции.

Узловым периодом, в течение которого определились перспектива именно такой судьбы Франции, давшей ей в XVII веке политическую гегемонию в Европе, а в XVIII веке сделавшей ее центром Просвещения, была первая треть XVII века. До этого времени новые начала в экономике, социальной структуре, политике, культуре при всей своей значимости не обладали еще достаточной прочностью. Во многих странах ранний капитализм оказался явлением хрупким и недолговечным. Уже в середине XVI века он значительно увял в Италии, был сломлен в Германии и подкошен в Испании. В самой Франции половины XVI века оказала на его развитие безусловно вредное влияние; мирный период правления Генриха IV был слишком коротким, а за ним последовали новые гражданские войны. Словом, в 1610 году для Франции не были еще закрыты пути, могущие привести к длительному застою, а может быть, и упадку в развитии капитализма.

Положение осложнялось еще и тем, что не была исчерпана сила главного в ту пору политического врага абсолютизма – феодальной знати. Хотя ее ряды и поредели в междоусобных войнах второй половины XVI века,  она представляла собой значительную по своему политическому весу группу и активно боролась, отстаивая реакционную программу децентрализации и консервации прежних порядков, мешавших развитию буржуазных элементов. Личные качества неспособного к самостоятельному правлению Людовика ХIII внушали знати большие надежды на подчинение короля своему влиянию. Тогда она направляла бы политику по нужному для себя руслу. Французские принцы крови, герцоги и пэры еще могли рассчитывать на завоевание при дворе и в стране позиций, составлявших основу мощи испанской феодальной аристократии. А это отразилось бы и на общем ходе развития страны.

К концу первой трети XVII века эти реакционные притязания, равно как и другие препятствия, преимущественно политического порядка, были преодолены. Прогрессивные силы Франции – буржуазия и народные массы – сыграли при этом решающую роль, поддержав абсолютизм в его борьбе с феодальной знатью и сепаратистскими тенденциями. Они оказались в ту пору уже достаточно сильны для того, чтобы перевесить чашу весов в пользу экономического и политического прогресса.

Но это были глубинные процессы, течение и результаты которых далеко не полностью и не всегда были ясны. Наоборот, междоусобицы и войны с гугенотами создавали впечатление ''неблагополучия во французском королевстве'' и непрочности абсолютизма. Подобное впечатление было тем более весомым, что экономическое положение Франции продолжало оставаться неблестящим, а государственные финансы находились в плачевном состоянии. Буржуазия громко жаловалась и требовала усиления протекционизма; народ нищал, и угроза восстаний висела в воздухе. Правительство принимало некоторые меры, но они не приносили желаемых результатов, ибо все более и более расширявшаяся Тридцатилетняя война во многом парализовала его попытки.

Все эти явления экономического и политического порядка говорят о том, что нельзя рассматривать историю одной страны без учета международной обстановки. Перипетии политической борьбы, охватившей почти все страны в Европе, их социальная структура и главное относительно медленный темп развития капитализма привлекли за последние годы внимание многих историков. В современной зарубежной исторической науке получили широкое распространение теории ''всеобщего кризиса'' и ''всеобщей революции'' в XVII веке.

2. Эволюция в Англии (сравнение нового и старого дворянства)

Растущее недовольство экспроприируемых народных масс представляло в XVI веке настолько серьезную опасность для имущих классов, что совершенно понятным было стремление дворянства – и старого феодального, и нового, - равно как и буржуазии, добиться укрепления королевского правительства, дабы оно могло сдержать народное возмущение. Сильная королевская власть была необходима буржуазии и новым дворянам также и потому, что только она могла обеспечить дальнейшую централизацию страны, ликвидировать возможность рецидивов феодальной анархии, прекратить затянувшиеся баронские войны.

Только сильное королевское правительство могло упрочить положение Англии в Европе, способствовать захвату морских путей и иноземных рынков и обеспечить интересы английской внешней торговли (1).

Тенденции к установлению сильной королевской власти наметились уже в правление Эдуарда IV Йорка. Однако подлинным основателем абсолютной монархии в Англии явился захвативший престол после окончания войн Роз Генрих VII Тюдор.

Генрих VII (1485-1509), вступив на престол при поддержке новых дворян и буржуазии, а также широких кругов среднего феодального дворянства, начинает проводить типично абсолютистскую политику.

Генриху VII необходимо было прежде всего укрепить свое положение на престоле и возвысить значение королевской власти вообще. Крупное феодальное баронство, значительно потрепанное в эпоху войн Роз, еще не могло считаться окончательно разбитым. Непокорные бароны давали о себе знать непрекращавшимися беспорядками и неоднократными попытками восстаний.

Мятежи феодальной оппозиции, с которыми Генрих VII справился, имея поддержку новых дворян и буржуазии, были опасными не столько сами по себе, сколько в силу наличия в стране большого числа недовольных крестьян.

Ведя борьбу против мятежных баронов, Генрих VII добился утверждения в 1488 году билля о государственной измене, по которому было осуждено 8 тыс. человек, подозреваемых в мятеже. Конфискации их земель сильно обогатили казну. Генрих VII использовал самые разнообразные средства для получения денег и укрепления королевских финансов.

Ведя борьбу с баронами, король издал закон о запрещении феодальных свит, одетых в ливрею своего господина. Ливрейные свиты представляли собой готовые войска для феодальных войн и усобиц. Свиты были распущены,  и политическое могущество баронов понесло значительный ущерб.

Кроме этого, Генрих VII лишил баронов права держать артиллерию; вся она теперь сосредоточилась в руках короля, и бароны со своими мечами, копьями и отрядами стрелков из лука фактически оказались беспомощны перед королем (5).

В эту пору приобретает особое значение так называемая Звездная палата – высший королевский суд по делам о мятежах и политической измене. К этому суду по биллю об измене могли привлекаться даже самые высокопоставленные лица, признававшие только суд пэров.

Ущемление прав и привилегий старой феодальной знати, значительно пострадавшей в войнах Роз, шло одновременно с созданием новой знати из числа новых дворян. Король раздавал им титулы лордов, погибших в войне Роз или осужденных по биллю об измене.

В этот же период значительно укрепилась королевская администрация, были созданы советы по делам севера и по делам Уэльса, которые способствовали усилению королевского влияния в районах, до того слабо подчинявшихся центральному правительству. Парламент продолжал существовать, но по мере укрепления королевских финансов Генрих VII стремился все реже и реже прибегать к его помощи: за последние тринадцать лет правления этого государя парламент собирался всего два раза.

В области внешней политики английское правительство всеми силами стремилось избегать участия в войне и старательно проводило политику ''равновесия сил'' между Францией и Испанией.

С момента вступления Генриха VIII (1509-1547) на престол традиционными становятся поддержка Испании и участие в военных действиях против Франции.

Положение резко изменилось, когда после битвы при Павии (1525) укрепилось положение Испании и испанский король занял фактически господствующее положение на континенте. С этого момента ухудшились отношения Англии с Испанией, и Генрих VIII начал тяготеть к союзу с Францией.

Внутренняя политика английского правительства вплоть до 1530 года также возглавлялась кардиналом Уолси (1515-1530). Наиболее существенной чертой этого периода была политика дальнейшего укрепления позиций абсолютного государя, что нашло свое выражение в некоторой реорганизации внутреннего управления. Все большую роль приобретает королевский совет, члены которого назначались по выбору короля, главным образом из чиновников, а не из представителей феодальной знати.

Попытки кардинала Уолси увеличить налоги вызвали сильнейшее недовольство. Роскошный образ жизни, который он вел, был вызывающим и восстанавливал против него общественное мнение. Знать была недовольна Уолси потому, что он проводил политику укрепления абсолютизма, народ же ненавидел его за чрезмерное увеличение налогового бремени. Однако не народ и не представители феодальной знати определяли политику Генриха VIII. Решающее слово фактически принадлежало новому дворянству и буржуазии, а кардинал Уолси навлек на себя ненависть и этих кругов.

Положение Уолси осложнялось еще и потому, что во второй половине              20-х годов во внешней политике Англии произошел резкий поворот в сторону сближения с Францией, что было возможно только при условии разрыва с Испанией. Все это неизбежно должно было повлечь за собою и отказ от подчинения папе римскому в церковном отношении.

Разрыв с Римом был нужен королю прежде всего по чисто финансовым соображениям. Папские вымогательства тяжелым бременем ложились на народные массы, и это делало разрыв с Римом достаточно популярным. Закрытие монастырей и захват монастырских земель, явившиеся неизбежным следствием разрыва с Римом, были нужны и выгодны в первую очередь королю, новой знати и новым дворянам. Такова была основа антикатолической политики правительства Генриха VIII, нашедшего в бракоразводном процессе удобный предлог для того, чтобы произвести в Англии реформацию и захватить огромные церковные имущества в свои руки (2).

С 1532 года главную роль в управлении государством играл Томас Кромвель, человек, сделавший быструю карьеру самыми беззастенчивыми методами. Его политика была направлена на максимальное укрепление центральной власти. Т. Кромвель стал всемогущим правителем государства. Он ведал всеми финансовыми делами, распоряжался тремя печатями королевства, был главным королевским секретарем, имел большой штат чиновников и фактически руководил Тайным советом, который становится в это время высшим правительственным органом.

Уже в середине 40-х годов началось перераспределение захваченных земель, открывшее эпоху ожесточенных земельных спекуляций и перепродаж. Закрытие монастырей и усиление огораживаний, проводимых новыми владельцами, привели к вспышке серьезнейших народных восстаний в 1536-1537 и 1549 годах. Новое дворянство и буржуазия, все, кто нажился на секуляризации и огораживаниях, еще раз убедились в необходимости укрепления королевского абсолютизма. И, действительно, начиная с середины 30-х годов, абсолютная монархия вступает в пору своего расцвета.

Усиление королевского абсолютизма выразилось в том, что парламент принял ряд статусов, дававших короне исключительные права: в 1537 году прошел акт, по которому прокламации и указы короля приравнивались к законам, издаваемым парламентом.

В правление Генриха VIII стали ясны многие специфические черты английской абсолютной монархии. Если беспощадная борьба с феодальной знатью не представляла чего-то особенного по сравнению с другими европейскими государствами, то отношения королевской власти с парламентом, а именно сохранение сословного представительства и теснейший альянс с ним, в противоположность тому, что было во Франции, в высшей степени специфичны и объясняются собственно английской ситуацией. Столь же специфичны полное подчинение реформированной английской церкви абсолютному монарху, поглощение церкви государством и беззастенчивый грабеж церковных имуществ, нигде не проходивший в столь классических и неприкрытых формах.

Царствование Елизаветы I (1558-1603) стало кульминационным пунктом в развитии английского абсолютизма. В то время уже начали ощущаться первые симптомы назревавшего конфликта между абсолютной монархией, с одной стороны, и новым дворянством и буржуазией – с другой.

Сразу же после восшествия на престол Елизавета I и ее правительство еще раз изменили все английское церковное устройство. Была восстановлена англиканская церковь, т.е. независимая от Рима английская церковь, имевшая в качестве своего верховного главы английского короля.

Стремясь упорядочить церковные дела и ликвидировать  тенденцию к республиканизации, елизаветинское правительство все время вело борьбу против сторонников углубления реформации.

Борьба с пуританами, характерная в общем для всего елизаветинского правления, приняла особенно жестокие формы в начале 90-х годов ХVI века и вылилась в ряд преследований, арестов и казней. Все свое царствование Елизавета I вела борьбу и с католиками.

В 70-х и 80-х годах правительство и парламент в целом действовали единодушно как в области внутренней, так и в области внешней политики, если не считать конфликта со сторонниками пуритан в палате общин в 1571 году, когда правительство запретило обсуждение церковных вопросов в парламенте, чем вызвало сильное недовольство. Елизавета Тюдор прекрасно обеспечивала интересы и нужды нового дворянства и буржуазии, интересы торговли и промышленности, уже не говоря о политике подавления протеста масс кровавыми законами. Абсолютизм создал необходимые условия для дальнейшего развития страны. Отсюда проистекает характерная черта английского абсолютизма: сохранение парламента в момент наивысшего расцвета абсолютной монархии (4).

С середины 90-х годов ХVI века положение меняется. Интересы окрепших капиталистических элементов, требовавших большой свободы и тяготившихся опекой абсолютистского государства, все более расходятся с интересами короны. Именно в этот период начинает сказываться относительная слабость позиций английской монархии, не имевшей постоянной армии, которая находилась бы в ее полном распоряжении.

Кроме того, хотя Тюдоры сделали многое для создания гибкого и централизованного государственного аппарата, к середине ХVI века корона не располагала послушным бюрократическим аппаратом. Помимо сильно развитого взяточничества и казнокрадства, положение осложнялось тем, что в графствах чиновничьи должности находились, как правило, в руках местного нового дворянства. Практически все распоряжения короны выполнялись этими чиновниками лишь постольку, поскольку они были выгодны новым дворянам. 

С первого десятилетия ХVII века в Англии начали складываться предпосылки буржуазной революции. Социально-экономическое развитие страны – первоначальное накопление, успехи мануфактурного производства, рост буржуазии и формирование многочисленной категории наемных рабочих – шло в ХVI веке такими быстрыми темпами, что период, когда абсолютная монархия была необходима для обеспечения этого развития, оказался необычайно коротким и вся система и средства управления большой централизованной монархией не успели сложиться.

Английские государи ХVI века не имели ни совершенного бюрократического аппарата, который мог бы сравниться с французским, ни постоянной армии, подобной той, что была во Франции уже в ХV веке. Хотя Тюдоры и имели определенную тенденцию обходиться без сословного представительства, что было вполне закономерно, они не ликвидировали парламент и до конца ХVI столетия действовали, считаясь с его требованиями. Власть монархии над церковью, специфичная для Англии, обусловливалась заинтересованностью в реформации прогрессивных кругов дворянства и буржуазии (10).

Абсолютная монархия, будучи по своей природе государством феодальным, при всей гибкости своей социальной политики защищала все же кровные феодально-дворянские интересы в первую очередь. Это стало ясным уже к концу ХVI века, когда политика абсолютизма начала мешать передовым слоям общества. Особенно же это обстоятельство стало очевидным при первых Стюартах (Якове I, Карле I). Тогда оказалось, что абсолютная монархия уже сыграла свою историческую роль, обеспечив централизацию страны, полицейский режим по отношению к народу, необходимую внешнюю политику, условия для морской торговли и колонизации.

В первой половине ХVII века отдельные конфликты и столкновения парламента с короной перерастут уже в подлинно предреволюционную обстановку.

Бурное развитие промышленности, торговли, расцвет национальной культуры – науки, театра, литературы, архитектуры – свидетельство таких сдвигов, которые неизбежно подводили страну к революционному взрыву.

   

3. Эволюция во Франции (какие социальные группы стали появляться)

Шестнадцать лет царствования Генриха IV (1594-1610) были временем становления и укрепления французского абсолютизма. За свою недолгую жизнь Генрих Наваррский сам многое испытал; он знал и поражения, и победы, падения и взлеты; нелегкий жизненный опыт его многому научил: изворотливости, гибкости, умению маневрировать. Умный, дальновидный, настойчивый в достижении цели, он отдавал себе отчет в трудности стоявших перед ним задач. Первой и самой главной – в том нельзя было сомневаться – было умиротворение, смягчение политического климата в стране, примирение, насколько это было возможно, враждующих партий и группировок, постепенный переход к некоторой стабилизации. Генрих IV не был, конечно, ''добрым королем'', ''королем народа'', каким его нередко изображала позднее историческая литература. Но он понимал, как шаток королевский трон, и искал средства его укрепления.

Бывший гугенот, ставший католиком, не принимавший близко к сердцу вопросы религии, Генрих IV нащупывал компромиссные решения, могущие постепенно восстановить мир в стране. С помощью толковых и умелых помощников, среди которых первым должен быть назван Сюлли, он сумел в сравнительно короткий срок добиться многого. Кого подкупая деньгами, кого задабривая высокими должностями, он постепенно смягчил ожесточенность вражды и разъединил еще недавно сплоченные ряды противников.

Нантский эдикт 1598 года объявлял католическую церковь официально государственной религией в королевстве; в то же время он сохранил определенные права и за протестантами. За гугенотами по секретным статьям эдикта были закреплены даже некоторые города на юге Франции, где они могли иметь свои вооруженные силы. Нантский эдикт был компромиссом; он не удовлетворял крайние элементы в обоих лагерях, но был в целом преемлем для большинства. Он создавал основу для перехода от войны к миру и лишал религиозные вопросы их прежней остроты.

Генрих IV и его первый министр Сюлли смогли в какой-то мере ослабить налоговый гнет. Благодаря снижению прямых налогов, некоторому упорядочению государственных расходов и прекращению войн, положение крестьянства в целом стало лучше.

Примиряя враждующих, утишая бущующие страсти, королевская власть становилась над спорящими, она постепенно обретала права арбитра, верховной власти. В конечном счете, это вело к укреплению монархии. Создание сильного бюрократического аппарата, подчиненного непосредственно королю и его министрам, также способствовало этому. Но в сильно королевской  власти было заинтересовано и дворянство, чтобы держать в повиновении крестьян. На поддержку королевской власти ориентировалась и растущая, но слабая еще буржуазия. Генрих IV умело использовал эти благоприятные условия; его с должным основанием можно считать виднейшим представителем французского абсолютизма.

Смерть Генриха IV от руки католического фанатика Равальяка 14 мая 1610 года на время прервала предпринятую его сподвижниками работу по укреплению французской государственности. Правда, гражданская война между французами-католиками и французами-гугенотами уже закончилась и Франция была единым государством, но еще существовали гугенотские города-крепости, числом около 200, сохранились самостоятельные гугенотские армии и флот, независимые от правительства денежные средства и т.п. Феодально-католическая оппозиция, несколько ослабленная казнью маршала Бирона в 1602 году, не хотела мириться с потерей своего прежнего значения и была готова при первой возможности вновь ввергнуть страну в смуту гражданской войны – не столько чтобы утвердить за собой местную власть, сколько чтобы обеспечить себе пенсии, подачки и щедро оплачиваемые синекуры за счет королевской казны (3).

Поэтому, когда после убийства Генриха IV, власть перешла в руки его вдовы, Марии Медичи, принцы и гранды предъявили регентше свои ''права'', чем ввергли Францию в новую смуту, продлившуюся с перерывами около                10 лет. Ни народ, ни буржуазия требований знати не поддерживали, однако, угрожая гражданской войной, гранды вырвали у Марии Медичи согласие на созыв Генеральных Штатов, а заодно – желаемые субсидии.

На Генеральных Штатах, собравшихся в 1614 году, обнаружилось бессилие оппозиции вельмож. Третье сословие, состоявшее из представителей городской буржуазии и недавно одворянившейся бюрократии, отказалось поддержать ее. Господствующие сословия – духовенство и дворянство – стояли в основном за укрепление монархии, но ревниво выступали против политического возвышения этих выходцев из буржуазии.

Между тем в стране образовалась другая оппозиция – простонародная – против феодально-абсолютистского режима. Лидеры третьего сословия осмеливались использовать этот козырь, недвусмысленно намекая на возможность того, что народ поднимет восстание (6).

Окончательное укрепление французского абсолютизма произошло только в годы правления кардинала Ришелье, первого министра (1624-1642) Людовика ХIII. Именно под его руководством было завершено построение новой государственной системы, позволившей королевской власти удержаться во Франции еще 150 лет, несмотря на чудовищную эксплуатацию народных масс, на хищническое отношение двора к бюджету страны и на вызванные этим почти непрерывные вспышки народных восстаний и частые экономические кризисы.

Одну из главных своих задач Ришелье видел в обеспечении первенствующего положения дворянства перед поднимающейся буржуазией. Дворянин по происхождению, он явно хотел перевеса дворянства, которому искренне сочувствовал и которое, в своем огромном большинстве, видело в его политике свою политику.

Одной из неотложных задач, стоявших перед центральной властью после победы католицизма над реформационным движением во Франции, была ликвидация гугенотской республики на юге страны, ставшей чем-то вроде ''государства в государстве''. Правительство еще не имело для этого достаточных сил. Правительство Людовика ХIII не покушалось на религиозные чувства гугенотов, однако оно обрушилось на их политический сепаратизм, на их военно-партийную организацию во главе с герцогом Роганом. Военные действия против гугенотов, длившиеся восемь лет (1620-1628), завершились взятием их основного оплота, города-порта Ла-Рошели; в 1629 году были ликвидированы последние очаги сопротивления гугенотов в горных районах Лангедока. Но со своей стороны по соглашению правительство опубликовало так называемый эдикт милости, подтверждавший Нантский эдикт в смысле гарантирования гугенотам религиозной свободы.

Наряду с эти правительство приняло самые решительные меры, чтобы подчинить себе непокорных аристократов, хотя бы и правоверных католиков. Замки феодалов были срыты и снесены, под страхом смертной казни были запрещены дуэли между дворянами. Правительство с чрезвычайной подозрительностью и жестокостью подавляло всякую попытку противостоять ему, объявляя такие попытки ''заговором''.

Проводниками и исполнителями решений правительства на местах все больше и больше становятся интенданты, назначаемые центральной властью из числа преданных ей и всецело от нее зависящих чиновников. Их исходная задача – обеспечить поступление налогов из провинций в казну. Они окончательно оттесняют на второй план прежние местные органы управления и суда.

В самом аппарате центральной власти все больше выдвигаются государственные секретари (министры) и все уменьшается значение принцев крови, герцогов и пэров: они по-прежнему входили в так называемый ''большой Королевский совет'', но все по-настоящему важные дела государства вершились ''малым Королевским советом'', который и был настоящим рабочим правительством.

Ришелье боролся против любых попыток противостоять королевской власти. При Ришелье у парламентов было отнято право письменных ремонтрансов, и подчас правительство прибегало к насильственному выкупу должностей тех или иных неугодных ему членов парламента; некоторых из них отправляли в изгнание или в тюрьму.

Правительство никогда не имело достаточно средств, чтобы разом покончить с парламентами, выкупив все его должности. Отсюда –безрезультативность,  непрерывно, до самой революции 1789 года, длившейся борьбы абсолютистского правительства с парламентами, полная невозможность сломить их сопротивление. Ришелье видел и социально-политическую сторону дела: система продажи государственных должностей в собственность видным обладателям денежных накоплений приковывала часть буржуазии к колеснице государства, т.е. к судьбам феодально-абсолютистского строя. Кто вложил свои деньги в данный государственный порядок, писал Ришелье, не станет способствовать его разрушению.

Другим источником дохода казны была откупная система: получение денег от финансистов авансом, с уступкой им права с избытком компенсировать себя взиманием того или иного налога.

Финансовые трудности были тесно связаны и с военно-политической обстановкой. Кардинал Ришелье долго лавировал между интересами католической церкви и национальной государственности – то склонялся к союзу с Испанией и папством, то, стремясь ослабить Испанию, поддерживал субсидиями протестантских князей Германии.

В 1630 году колебаниям пришел конец: Ришелье принял решение ссужать протестантскую Швецию крупными ежегодными суммами для войны с германским императором. Тем самым Франция косвенно, скрыто вступила в Тридцатилетнюю войну.

Укрепление французской монархии, достижение некоторой стабилизации противоречий между дворянством и буржуазией при Ришелье являлось оборотной стороной жесточайшей эксплуатации трудящихся – как сеньериальной, так и налоговой – и порождаемых ею новых и новых вспышек крестьянско-плебейских восстаний.

Следует отметить, что, хотя все эти восстания объективно наносили сильные удары абсолютизму, они не ставили себе сознательной цели свергнуть королевскую власть или покончить с господством феодалов; по существу, они никогда и не могли выйти за пределы одной или немногих провинций и найти поддержку всей страны.

Кроме движений сельского и смешанного сельско-городского характера, имели место многочисленные возмущения трудящейся бедноты и ремесленников то в том, то в другом городе во всех частях Франции.

Важнейшей задачей абсолютизма и господствовавшего дворянского класса было всемерно содействовать восстановлению и укреплению католической веры. Это было условием всеобщего послушания и терпения.

Высоко над этой духовной жизнью простого народа возвышалась культура двора и знати, образованных кругов дворянства и буржуазии.

Ришелье уделял большое внимание науке и культуре, считая, однако, необходимым держать их под неусыпным надзором государства, следя за тем, чтоб они не пошли по нежелательному направлению и не распространились в народе.

Всесильный первый министр, фактический диктатор Франции, кардинал Арман Жан дю Плесси Ришелье умер в 1642 году; вскоре умер и ее безвольный король Людовик ХIII (1643).

Франция была к этому времени одним из самых больших и населенных централизованных государств Европы. Сословно-политический слой Франции был внешне прост: духовенство, дворянство и ''ротюра'', возглавляемые королем, пользующимся неограниченной властью. По известному определению Ф. Энгельса, в истории существуют периоды, когда ''государственная власть на время получает известную самостоятельность… Такова абсолютная монархия ХVII и ХVIII веков, которая держит в равновесии дворянство и буржуазию друг против друга; таков бонапартизм…''

Однако буржуазия и в ХVII веке была классом эксплуататорским, поэтому некоторое сближение ее с дворянством под сенью абсолютизма было возможно. Общей основой была беспощадная эксплуатация трудовых народных масс.

Подавляющее большинство населения Франции составляло крестьянство, разоренное войнами, поборами, вторжением вражеских войск и мародерством своих армий.

Население городов Франции состояло из торговой и денежной верхушки, к которой примыкали зажиточные ремесленники, цеховые мастера. Они составляли привилегированную прослойку буржуазии, пользующуюся некоторыми правами, начиная от права быть избранными в городское самоуправление и кончая правом откупиться от габели.

К концу правления Ришелье и Людовика ХIII Франция могла продолжать свое участие в войне лишь с чрезвычайным финансовым напряжением. При дворе образовалась группка знати, требовавшей наград и пенсий. С этим преемнику кардинала Ришелье удалось справиться довольно легко: часть претензий была удовлетворена, других отправили в ссылку, и вельможи на некоторое время притихли.  Гораздо сложней было справиться с народом: разоряемые солдатскими постоями, сборщиками налогов и откупными приставами, крестьяне не могли и не хотели больше терпеть: после Ришелье народные бунты продолжались (6).

Абсолютная монархия во Франции продолжала выступать как кажущаяся посредница между буржуазией и дворянством. Для  абсолютизма ХVII века характерны:

1) стремление правительства повысить доходы дворянства, перенося тяжесть государственного обложения с деревни на торговлю и промышленность;

2) попытки вырвать из рук финансистов их доходы, что сталкивалось необходимостью опираться на этих финансистов, чтобы время от времени укреплять режим, несколько раз оказывающийся на грани государственного банкротства;

3) борьба против ''дворянства мантии'', засевшего в парламенте, при одновременной опоре на бюрократический аппарат, в том числе на интендантов на местах.

Этот противоречивый курс на безмерное возвышение дворянства обусловил углубление внутренних противоречий абсолютизма (9).

Когда в марте 1661 года умер Мазарини, ставший за годы своей диктатуры одним из богатейших людей Франции, двадцатидвухлетний король Людовик ХIV объявил, что отныне он сам будет своим премьер-министром. В течение 54 лет он лично занимался вопросами внешней и внутренней политики государства, опираясь на государственных секретарей, и особенно на генерального контролера финансов. С точки зрения крайней централизации власти ХVII век во Франции можно действительно называть ''веком Людовика ХIV''. Его правление, характеризовавшееся невиданным блеском и роскошью аристократической верхушки, громкими победами в начальный период и катастрофическими поражениями в конце, покровительством наукам и искусствам и жестокими преследованиями свободной мысли, ликвидацией последних остатков прав гугенотов, осуществлялось за счет крайнего напряжения финансов и неоднократно приводило королевство в крайне опасное положение.

Производительные силы страны были поставлены на службу паразитирующему классу дворян. Даже многие одворянившиеся   буржуа были лишены своих приобретенных титулов и привилегий и обложены новым повышенным взносом.

С самого начала своего правления Людовик ХIV повел решительную борьбу против парламентов, пытаясь лишить их политических и экономических привилегий.

В отношении провинциального дворянства Людовик вел двойственную политику: позволяя им усилить нажим на крестьян и даже сокращая государственную талью, чтобы могли возрасти сеньериальные поборы, он в то же время боролся со всяким проявлением феодального самодовольства и сепаратизма.

После окончания Тридцатилетней войны Франция сама стала претендовать на господство в Европе. С одной стороны, эти претензии подкреплялись активной дипломатией и субсидиями, которые Людовик ХIV  раздавал государственным деятелям и даже государям Европы. С другой стороны, со второй половины ХVII века политика абсолютистской Франции становится все более агрессивной.

Положение Франции ко дню смерти Людовика ХIV (1 сентября 1715 года) было крайне тяжелым: семьдесят два года его царствования истощили и измучили страну, поставили ее на грань банкротства, привели к упадку ее международного престижа. Поэтому все, в том числе и правящие круги королевства, чувствовали необходимость изменения политического курса, тем более что заново встал вопрос о власти. Новому королю, правнуку прежнего, Людовику ХV, не было еще и шести лет; поэтому, по законам Франции, надлежало учредить регентство. Регентом был назначен дядя малолетнего Людовика герцог Филипп Орлеанский.

С приходом Филиппа Орлеанского к власти во Франции началась новая глава в нисходящей эволюции монархии – время упадка, самодискредитации и привилегированных сословий и кризиса абсолютизма, приведшие страну в конце концов к революции.

После смерти регента Филиппа Орленанского в 1723 году Францией стал править молодой король Людовик ХV.

В это время Франция пережила мощный демографический подъем. Финансисты за счет налоговой системы отлично уживались с абсолютизмом, обеспечивавшим им их доходы.

В эти же самые годы в поисках дополнительных источников дохода абсолютистское правительство продолжало политику продажи должностей. Происходит расслоение общества. Первое сословие  королевства, духовенство, пользовалось огромными привилегиями и доходами. Расслоение наблюдалось и во втором сословии Франции – дворянстве. Существовало так называемое ''дворянство мантии'' и ''дворянство колокольни'', состоявшееся из одворянившихся буржуа, купивших или унаследовавших должность в бюрократическом аппарате королевства, и буржуа, купивших у разорившихся дворян поместья со всеми феодальными привилегиями. Наряду с ними существовало провинциальное дворянство, косное, отсталое, прозябавшее в своих полуразвалившихся замках и усадьбах, замкнувшееся в своей нищете.

В городах намечались также конфликты между мастерами цеха и их подмастерьями и учениками, которые фактически все больше превращали в наемных рабочих.

А внутри мануфактур возрастала рознь между буржуа-предпринимателями и их рабочими.

Усиливается классовое расслоение деревни, в которой выделяется, с одной стороны, прослойка крепких фермеров, и, с другой стороны, значительно большая масса крестьян и совсем безземельных батраков.

К середине века народные выступления стремительно нарастали, но армия монархии подавила эти выступления.

В этой стране голода, нищеты, народных бедствий королевский Версаль представлял собой совсем иной, обособленный мир. Не удивительно, что при этом растлении нравов, распутстве, казнокрадстве, всеобщей продажности государственные интересы и нужды подданных находились в величайшем пренебрежении. Единственно, что заботило монарха и его двор – это пополнение усердно опустошаемой казны.

Поэтому период правления Людовика ХV может быть определен как период самодискредитации королевской власти. И когда он умер (10 мая 1774 года), Франция вздохнула с облегчением (7).

Первые годы правления Людовика ХVI показывают, что в правящие круги Франции проникло смутное представление о невозможности управлять страной по-старому. Девятнадцатилетний король начал свое царствование многообещающе. Он уволил и выслал из Парижа вызывавшего всеобщую ненависть канцлера Мопу и аббата Терре, ревностных приспешников режима Людовика ХV, и призвал на должность генерального контролера финансов популярного в кругах буржуазии Роберта Тюрго.

Но это продиктованное необходимостью стремление нового монарха править по-новому натолкнулось на энергичное сопротивление реакционных феодальных сил; привилегированные сословия изо всех сил цеплялись за свои привилегии.

В августе 1774 года Терре был смещен, и на его место был назначен Тюрго, который предложил новому королю широкий план реформ. В числе его реформ следует в первую очередь отметить введение полной свободы внутренней торговли зерном, упразднение по всей Франции натуральной дорожной повинности, замененной денежным сбором, падавшим на всех собственников, т.е. не только на третье сословие, но и на привилегированных. Но реформам Тюрго не дано было осуществиться. Уже весной 1775 года во Франции в результате неурожая предшествующего года начался голод и по всей стране, включая Париж, прокатилась волна голодных бунтов. В конце концов весной 1776 года Тюрго уволили в отставку и все его нововведения были отменены.

Долгие годы царствования Людовика ХV и неудачи реформ Людовика ХVI с полной очевидностью показали, что абсолютная монархия, еще недавно – во времена ''короля-солнца'' Людовика ХIV – казавшаяся могущественной, несокрушимой твердыней, теперь вступила в полосу упадка и разрушения. Великолепный парадный фасад уже никого не вводил в заблуждение. Все знали, что за ним скрывается развал, распад, нищета. Преступления, ошибки, просчеты, нагромождаемые королевской властью, раскрывали ее внутреннюю слабость.

С последних лет царствования Людовика ХIV, в годы регентства и царствования Людовика ХV, Людовика ХVI шло в общем нисходящее развитие абсолютной монархии. В этом была своя закономерность. Если во времена Генриха IV абсолютизм во Франции отвечал потребностям исторического развития, то в ХVIII веке он превратился уже в его оковы. Более того, вся феодально-абсолютистская система вступила в конфликт с задачами общественного развития страны.

Францию раздирали глубокие внутренние противоречия. Их было много, и они по-разному проявлялись на поверхности политической жизни. Но как ни многообразны и различны были эти противоречия, в каких бы аспектах они не проявлялись, все они, в конечном счете, сводились к глубокому, непримиримому конфликту между третьим сословием и феодально-абсолютистским режимом, возглавляемой монархией, защищающей интересы привилегированных сословий.

Третье сословие составляло девять десятых населения Франции. Оно было неоднородно в классовом отношении, и между буржуазией, крестьянством и плебейством, входившими в его состав, существовали немалые расхождения интересов. Но поскольку и буржуазия, являвшаяся экономически наиболее сильным классом, претендовавшим на первенство, и крестьянство – самая многочисленная часть населения, жизненно заинтересованная в ликвидации феодальных порядков, и плебейство – самая обездоленная классовая группировка – все страдали от существовавшей феодально-абсолютистской системы, это создавало условия для возникновения единого антифеодального союза. В борьбе против феодализма, против привилегированных сословий все классы и классовые группы третьего сословия, несмотря на существовавшие между ними противоречия, выступали пока едиными (6).

 

4. Сравнительный анализ становления абсолютизма в Англии и Франции

Если провести анализ становления абсолютизма в Англии и Франции, то можно сделать следуюшие выводы:

1. Англия из страны классического феодализма превратилась в страну классического капитализма. Франция из страны классического феодализма в страну классического абсолютизма.

2. Для Англии характерно сохранение сословного правительства и теснейшая связь с ним. Во Франции все дела решались ''малым Королевским советом'', правительство прибегало к насильственному выкупу должностей неугодных ему членов парламента.

3. В Англии было полное подчинение реформированной английской церкви монарху. Во Франции католическая церковь была объявлена государственной религией в королевстве. Важнейшей задачей абсолютизма и господствующего класса дворян было содействие восстановлению и укреплению католической веры.

4. В Англии капитализм развивался более быстрыми темпами. Для Франции характерно отставание ее мануфактур.

5. Для французского абсолютизма характерны две системы управления: либо правит первый министр при слабом малолетнем короле (Ришелье, Мазарини, Олварес), либо сам король в роли первого министра (Людовик ХIV). В периоды правлений министров развивается высший государственный аппарат – Королевский Совет, расчлененный на несколько специализированных секций, с более или менее постоянными  и очень влиятельными членами, получающими свои должности по особой грамоте короля. В периоды самостоятельного правления короля все функции управления сосредоточиваются в его лице и он лично рассматривает дела с тем или иным государственным секретарем и генеральным контролером финансов.

В Англии Стюарты стремились путем абсолютизма поддержать как развитие страны к капитализму, так и равновесие между старым дворянством, держателями и бедняками, с одной стороны, и капиталистами с зависящими от них классами – с другой. Государственный аппарат (Королевский Совет) был развит меньше, чем во Франции, но следовал в своей эволюции по тому же пути. Абсолютизм был слабее французского и нуждался в укреплении своих основ. В борьбе с парламентом Яков I и Карл I прибегали к созданию особых судебных учреждений, при помощи которых они могли осуществлять свою волю.

6. В распоряжении французского короля находились армия и политическая полиция. Для достижения своих целей король широко использовал послушных ему интендантов, которым в военное время присваивалась вся власть на местах. В Англии не было значительной постоянной армии и, следовательно, достаточно сил для осуществления своих целей.

Заключение

Зарождение и развитие капиталистического уклада имело для каждой из стран отчетливо выраженные особенности, проистекавшие из обстоятельств внутреннего и внешнего порядка. Поэтому движение этих стран в направлении к буржуазному строю проходило не только в разных формах – что достаточно хорошо известно, - но и разными темпами, что также известно, однако далеко не всегда учитывается для отдельных кратких периодов.

Франция XVI – первой трети XVII века представляет собой в этом плане интереснейший феномен.

XVI век открыл для нее эпоху значительного экономического подъема во всех отраслях хозяйства, что было связано с появлением ранних форм капитализма. Но уже в последней трети столетия наметился упадок, вызванный

в основном ожесточенной сорокалетней гражданской войной, которая сама явилась социальным и политическим следствием этого подъема. Ликвидация междоусобицы и экономический прогресс в первом десятилетии XVII века привели к укреплению и дальнейшему развитию капиталистического уклада. Однако к этому времени уже отчетливо обозначились признаки, свидетельствовавшие о разном уровне развития капитализма в странах Европы и в силу этого – об изменении их экономической потенции в овладении европейскими и заморскими рынками. В  Англии капитализм развивался  более быстрыми темпами и  она вплотную подошла к буржуазной революции.

Экономические интересы этих двух западноевропейских стран теснейшим образом переплетались с их политическими притязаниями и программами. Одной из главных задач каждой из стран стало овладение внешними рынками, что диктовалось насущными потребностями ранней мануфактуры.

Глубокая заинтересованность в овладении рынками соседних стран в пределах Западной Европы в точном значении этого понятия дополнялась и естественно сочеталась с такими же тенденциями по отношению к рынкам Центральной, Северной, Восточной  и Юго-Восточной Европы и Ближнего Востока. Борьба за них входила составной частью в сложный узел международных отношений и целой серии военных конфликтов, объединенных названием Тридцатилетней войны.

Для Франции того времени очень характерно, что общее отставание ее мануфактур от Англии было усугублено начавшимся в 1610-х годах подчинением французской торговли и промышленности интересам английских купцов и мануфактуристов. Таким образом, из этих двух стран, прочно вступивших на капиталистический путь развития, Франция не только оказалась в неравноправном положении по сравнению с Англией, но она испытала серьезные трудности в данном плане.

Эти выводы имеют непосредственное и очень существенное отношение к критике теории «кризиса капитализма» в XVII веке. Для Англии характерен слишком медленный темп развития капитализма. Зато Франция является одним из наиболее выигрышных доказательств наличия кризиса.

Социальная структура Франции представляла собой, пожалуй, неповторимое для того времени сочетание различных сословий:

1) привилегированных, феодальных и по сути и по происхождению духовенства, знати и старого родовитого дворянства;

2) буржуазного по происхождению, но уже почти феодального по сути архипривилегированного чиновного нового дворянства;

3) еще безгласной в политическом отношении, но экономически довольно развитой и открыто заявлявшей о своих насущных нуждах торгово-промышленной буржуазии;

4) народных масс города и деревни, тяжело страдавших не столько от развития капитализма, сколько от недостаточного его развития.

Французское общество той поры действительно находилось в постоянном брожении, и классовые, равно как и сословные, противоречия были достаточно выражены. Однако это не было подготовкой к появлению революционной ситуации, якобы сложившейся к середине 17 века. Развитие капитализма, т.е. новых производственных отношений, еще не наталкивалось внутри страны на противоречия, разрешить которые могла бы только буржуазная революция. Основная линия политики абсолютизма по своему направлению благоприятствовала буржуазии, которая очень нуждалась в центральной власти, способной защитить ее экономические интересы также и за пределами Франции. Об обоснованности подобной оценки говорит и сам характер политической борьбы изучаемого периода.

Гражданские войны второго и третьего десятилетия XVII века распадаются на два главных этапа. 1614 – 1620 годы заполнены борьбой знати и родовитого дворянства обоих вероисповеданий, выступивших против правительства и потерпевших поражение. Второй этап – 1620 – 1629 годы – был периодом борьбы, предпринятой правительством против политической партии гугенотов; и в этом случае победа также досталась абсолютизму. На обоих этапах победа правительства была обусловлена не столько его военной мощью, сколько расстановкой социальных сил. В итоге в начале 1630-х годов с политической сцены сошли как самые реакционные феодальные сословия («Фронда принцев» была последним их всплеском), так и несовместимая с национальным централизованным государством сепаратистская гугенотская «республика», не имевшая внутренней социальной сплоченности.     

Характеризуя французский абсолютизм той поры, необходимо также отметить, что правительство было крайне заинтересовано в увеличении богатства торгово-промышленной буржуазии, так как это было теснейшим образом связано с ростом государственных доходов; сама же буржуазия могла богатеть лишь при помощи и содействия центральной власти. Следовательно, политический союз этих сил еще не был разорван. Что касается дворянства, то борьба двух его фракций – родовитого и нового – между собой также еще не была изжита, и это давало правительству возможность усилить самостоятельность, используя соперничество сословий в своих интересах.   

Список литературы

1. Англия в эпоху абсолютизма (статьи и источники)/Под ред. проф. Ю.М. Сапрыкина. – М.: Московский университет, 1984.-200с.

2. Англия ХVII века: Социальные группы и общество/Под ред. С.Е.Федорова. – СПб: Питер, 1994.

3. Внутренняя политика французского абсолютизма/Под ред. А.Д.Люблянской. – М., 1966.

4. Дмитриева О.В. Социально-экономическое развитие Англии в ХVI в. – М.: Наука, 1965.-362с.

5. Дмитриева О.В. Английское дворянство в ХVI – начале ХVII в.: Границы сословия. – М.: Наука, 1997.

6. История Франции/Под ред. А.З. Манфред. – М.: Наука, 1972.-360с.   

7. Люблянская А.Д. Французский абсолютизм в первой половине ХVII в. – М.: Наука, 1965.-360с.

8. Лавровский В.М. Исследование по аграрной истории Англии ХVII-ХIХ вв. – М.: Наука, 1966.-256с.

9. Поршев Б.Ф. Французская, Английская революция и европейская политика в середине ХVII в. – М.: Наука, 1970.

10. Штокмар В.В. История Англии в средние века. – СПб.: Алетейя, 2000.-203с.