Оглавление

Введение                                                                                                               3

1. Понятие суицида                                                                                              5

2. Причины суицидального поведения                                                               8

Заключение                                                                                                         13

Список литературы                                                                                            14

Введение

Суицид - психосоциальное явление, оно представ­ляет собой результирующую различных социаль­ных, культурологических, психологических и патопсихических воздействий на индивида.

Каждый человек хотя бы  раз в жизни бывает искушаем свободой выбора смерти. Поиск   «моральных  каникул»   имеет  оборотную  сторону   -  донжуановское пресыщение  жизнью. Тело  как «большой  разум» приходится обманывать  в его стремлении во  что бы  то ни стало  жить и безжалостно  расправляться с ним через обретение абсолютной свободы в смерти.

Этот страшный  путь сознательного  суицида очевиден и  безжалостен в наготе своей  экзистенциальности;  он  имеет  множество  реальных  и  литературных сюжетов своего  воплощения от  гетевского Вертера до  лондоновского Мартина Идена,   от   самоубийц  произведений   Достоевского   до  судеб   Есенина, Маяковского,  Марины Цветаевой  и  Фадеева. Всякий  пишущий о  самоубийстве осознает   свою  личную   причастность  к   борьбе  двух   «Я»,  вариативно выражающейся в  столкновении реальности с  идеалом, бессмысленности обьекта со  смысловой структурой  субъекта, соматической временности  с когнитивной вечностью, волевой безудержности  с ограничительной силой поступка. Всякий, заявляющий  своеволие  в  сознательном  суициде,  хотя бы  на  «дне»  своей спрятанной  рассудочности  осознает  мелкость,  наивность  и  театральность собственных  притязаний на  функции бога.  Поздно раскаиваться,  когда дело сделано,   конечно,   лучше  проиграть   суицидальный   сюжет  на   словах, освободиться  от  «сна  разума»,  породившего чудовищ,  залив  кровью  лишь страницы  романа  или  экран  кинематографа, однако  «спасшийся»  благодаря своему Вертеру  Гете или благодаря свои  несчастным самоубийцам Достоевский являют собой слабый аргумент «за», когда существует загадка ухода из жизни Дж.Лондона, Вл.Маяковского и многих других.

Суицид - это не только индивидуальная поведенческая реакция, она обусловлена психологическими и патопсихическими особенностями личности в экстремальных жизненных обстоятельствах.

Причины суицидального поведения должны анали­зироваться в связи с общим состоянием совре­менной культуры и в контексте господствующих в нашем обществе этических норм, мировоззрен­ческих представлений о сущности жизни и смерти, с учетом особенностей массовой психологии.

Ситуации, которые толкают человека на самоубийство, имеют чрезвычайно широкий диапазон - от обыденных и банальных до глубоко трагичных. Покушению на свою жизнь также могут предшествовать события разной степени серьезности.

1. Понятие суицида

Самоубийство - одна из вечных проблем человечества, поскольку существует как явление практически столько же, сколько существует на Земле человек. Самоубийство, как считают исследователи [1; 2], явление сугубо антропологическое. Считается, что случаи самоубийств животных, являются либо поэтическим вымыслом, либо неправильными выводами из поверхностных наблюдений за жизнью животных. Ни скорпион, вонзающий себе свое ядовитое жало в спину, если его окружить горящими углями, ни те животные, которые отказываются от пищи в неволе и погибают, не действуют сознательно, и это - главное отличие их поведения от поведения человека.

Сознательное самоубийство, составляющее достояние одного лишь человека, очевидно, не может считаться продуктом новейшей цивилизации. Известно, что в доисторические времена, когда только-только начинали образовываться крупные общинно родовые союзы, самоубийство носило чисто прагматическую социальную функцию и помогало выживанию рода и племени рода и племени в целом. Одно из самых первых известных в истории человечества самоубийств - самоубийства детей и стариков у первобытных племен в голодные годы.

На протяжении последующей истории человечества менялись и усложнялись мотивы и способы самоубийства, периоды относительного спокойствия в том или ином регионе сменялись годами подлинных эпидемий самовольного ухода из жизни. Рост числа самоубийств мы видим и в настоящее время [4].

Величайшие умы человечества размышляли над этой проблемой. Сотни философов, социологов, психологов, врачей изучали проблему самоубийства в самых различных аспектах.

Свое хорошо известное философскому миру сочинение «Миф о Сизифе» А.Камю начинает cо знаменательного вступления: «Есть лишь одна по-настоящему серьезная философская проблема - проблема самоубийства. Решить, стоит ли или не стоит жизнь того, чтобы ее прожить, - значит ответить на фундаментальный вопрос философии. Все остальное - имеет ли мир три измерения, руководствуется ли разум девятью или двенадцатью категориями - второстепенно. Таковы условия игры: прежде всего, нужно дать ответ».

Суицид - это умышленное самоповреждение со смертельным исходом. Исключительно человеческий акт, суицид встречается во всех культурах.

Люди, совершающие суицид, обычно страдают от сильной душевной боли и находятся в состоянии стресса, а также чувствуют невозможность справиться со своими проблемами. Они часто страдают психическими болезнями, особенно большой депрессией, и смотрят в будущее без надежды.

Суицид рассматривается как ведущая причина смертей во всем мире, поэтому он является значительной общественной проблемой. Кроме того, некоторые исследователи полагают, что официальная статистика недооценивает действительное число суицидов.

В русском языке это слово означает «намеренное лишение себя жизни». В научной литературе исследователи также говорят, что самоубийство - деяние умышленное. Таким образом, ситуации, когда смерть причиняется лицом, которое не может отдавать себе отчета в своих действиях или руководить ими, а также в результате неосторожности субъекта относят не к самоубийствам, а к несчастным случаям.

А.Г. Амбрумова [2] и ряд других исследователей выдвигают концепцию о том, что суицид - это феномен социально-психологической дезадаптации личности, т.е. ключевые понятиями для данного явления - социально-психологическая адаптация и дезадаптация.

Под адаптацией вообще понимается приспособление - соответствие между живой системой и внешними условиями, причем адаптация - это и процесс, и его результат [3]. Тогда понятие дезадаптации отражает различную степень и качество несоответствия организма и среды. Полное соответствие способствует развитию, полное несоответствие несовместимо с жизнедеятельностью. К системам, занимающим промежуточное положение между этими двумя полюсами, в одинаковой мере применим термин адаптация и дезадаптация; первый из них отражает позитивные приспособительные и компенсаторные компоненты, а второй характеризует систему со стороны ее недостаточности или дезорганизованности.

На уровне личности акцент в процессе адаптации переносится на социальные взаимодействия, опосредованные психической деятельностью и ее высшей формой - сознанием. Объективным критерием успешности социально-психологической адаптации человека служит его поведение в обычной и экстремальных ситуациях.

Различают лимитирующую и трансформирующую адаптацию.

В условиях экстремальной ситуации разные личности неодинаково перестраивают свою приспособительную тактику. Наиболее устойчивые из них за счет пластичности и резервов сохраняют прежний общий уровень адаптации. Другая часть характеризуется временным снижением этого уровня, но без слома основных направлений адаптации. В этом случае дезадаптация носит лишь количественный характер, она лимитирована и не выходит за пределы качественной определенности адаптационного процесса, т.е. дезадаптация не привела к болезни, не породила патологических форм адаптации.

В тех случаях, когда экстремальные нагрузки падают на почву, измененную конституционально (как это имеет место при психопатиях и некоторых неврозах). Тогда вероятность полома значительно возрастает. В таких случаях социально-психологическая дезадаптация влечет за собой качественную трансформацию приспособительного процесса, появление патологических форм адаптации. Этот вариант характерен для пограничных расстройств, при которых наиболее подвержены срыву ценностно-ориентационная и коммуникативная деятельность при общем снижении интенсивности и пластичности процесса приспособления [3].

Психические расстройства представляют собой глобальную дезадаптацию с переходом на качественно новых уровень патологического реагирования.

2. Причины суицидального поведения

Согласно статистике, самоубийство почти во всех странах занимает почетное третье место, сразу за смертью в результате болезни и за смертью от несчастного случая (обычно в ДТП - дорожно-транспортных происшествиях) Ежегодно убивают себя 30000 американцев, 25000 японцев, 20000 французов, 60000 россиян... Число же тех, кто пытался себя убить, но у них не получилось, в 7-8 раз больше. Нужно учесть, что статистика самоубийств всегда занижена, так как в нее попадают лишь явные случаи. На самом деле, самоубийство  чуть ли не вдвое больше. Почти полмиллиона землян каждый год сами ставят точку в своей жизни [4].

В чем же причины такой напасти? Ведь XX век (даже учи­тывая все потрясения и злодеяния) обустроил существование человека, дал ему комфорт и удобства, несравнимые с условия­ми жизни сто лет тому назад; при этом материальный уровень более всего возрос именно в тех странах, которые сегодня ли­дируют по уровню самоубийств. Причин тому несколько.

Во-первых, социальные. В результате технической револю­ции, индустриализации и урбанизации патриархальный мир прошлого столетия был разрушен. Человек практически утра­тил контроль над окружающим его жизненным пространством, нарушился масштаб взаимоотношений между личностью и об­ществом. Мир стал для человека слишком большим и, как следствие этого, чужим. Любое социальное потрясение, любое мас­совое изменение общественного статуса влечет за собой всплеск самоубийств.

Во-вторых, нравственные. В XX веке у большинства землян изменилась этическая мотивация поведения. Прежде в ее осно­ве лежали не подлежащие обсуждению и сомнению установле­ния религии (если вера запрещает самоубийство - это не пред­мет обсуждения: нельзя - значит нельзя). В уходящем веке очевиден кризис веры, подготовленный событиями двух прошлых веков. В принципе, это не духовная катастрофа, как ка­жется некоторым, а определенная стадия развития общества. Человечество переживает переходный возраст со всеми призна­ками подросткового бунта - атеизмом, революциями, много­численными социальными фантазиями. В почете не послуша­ние и доброе сердце, а ум и дерзновение. А это и создает почву для протестного подхода к установленным ранее канонам, в том числе и в подходе к самоубийству.

В-третьих, мировоззренческие. По сравнению с прошлыми веками, самоощущение современного человека сильно измени­лось. При иллюзии большей свободы выбора и поступков в дей­ствительности он стал гораздо более зависим от окружающего его мира. Просто диктат окружения из прямою стал косвенным, но не менее эффективным. Через средства массовой информации и аппарат массовой культуры современнику навязывается некий стандарт жизненного успеха, и несоответствие этому стандарту воспринимается им как трагедия. Естественно, что и прежде стрессов было не меньше, чем сейчас, но раньше люди были психологически устойчивее, менее изнеженными, так как тогда выживание требовало куда больших усилий, что делало жизнь более ценной, ибо человеку свойственно дорожить толь­ко тем, что достается ему с большим трудом [4; 5].

Жизненный инстинкт обостряется только тогда, когда жиз­ни угрожает опасность (и наоборот). В Освенциме уровень са­моубийств среди охранников был в несколько раз выше, чем среди заключенных. Современному человеку, которому повез­ло родиться в благополучной, сытой стране, жизненный ин­стинкт не очень-то нужен.

Рассмотрим кратко философию этого феномена. В систе­матических каталогах российских библиотек суицидологиче­скую литературу относят к общей философской категории «смысл жизни».

Чтобы адекватно понять суицидальное поведение необходимо в каждом конкретном случае ответить на два вопроса: почему человек совершает или намеревается совершить суицидальное действие и зачем он хочет это сделать? Ответ на первый вопрос требует анализа объективных условий существования человека, покушающегося на самоубийство, ответ на второй вопрос должен объяснить, как он сам оценивает сложившуюся ситуацию, как, по его мнению эта ситуация выглядит в глазах окружающих и чего  он хочет добиться в результате суицидальных угроз или реализации суицидального действия. Другими словами, отвечая на первый вопрос, мы должны определить жизненную и непосредственную ситуацию суицидента, его положение в микросоциальном окружении, в частности в семье, состояние его здоровья, психический статус; а отвечая на второй вопрос - определить цели суицидента, его внутренние побуждения, достаточно или недостаточно хорошо осмысленные намерения, т.е. психологические основания для принятия суицидального решения.

Получив ответ на оба вопроса, мы выясним, таким образом, объективные и субъективные факторы социально-психологической дезадаптации личности к социальной среде. Суицидальное поведение, как и любое другое, социально детерминировано, следовательно, имеет под собой определенную социальную почву психологические и культурологические факторы являются условиями, в которых проявляются те или иные формы или модели суицидального поведения Адаптированность личности к социальной среде характеризуется успешностью ее социализации, формированием в соответствии с требованиями среди установок, системы мотивации, ценностных ориентаций, включенностью в социальные и профессиональные группы и т.д. Дезадаптация свидетельствует о нарушении механизмов взаимодействия между личностью и ее социальным окружением, которое может возникать за счет как изменений или трансформаций в социальном окружении, так и изменения самой личности, ее потребностей, ценностных ориентаций и проявиться в несовпадении  экспектаций индивида, его притязаний и реальных условий существования и отношения к нему окружающих [6].

При оценке тяжести или глубины социально психологической дезадаптации личности к среде необходимо принимать во внимание три равноправных компонента: 1) серьезность нарушений привычных условий жизни индивида, будь то чисто внешние обстоятельства жизни  или состояние здоровья индивида; 2) интерпретацию индивидом изменившихся усло­вий жизни (жизненный крах, безвыходная ситуа­ция, личностная катастрофа или эпизод в перипе­тиях межличностных конфликтов); 3) желание или готовность индивида приложить усилия, чтобы при­способиться к новым условиям жизни, его согласие продолжать жизнь или наличие воли к жизни (иногда возникает усталость от жизни, нежелание прилагать усилия, чтобы начинать жизнь сначала) [8]. Два последних компонента наиболее существенно в процессе принятия суицидального решения. Cpeди суицидальных мотивов различают две центральные группы: мотивы неблагополучия (одиночество, тя­жесть жизни как таковой, потери близких люби­мых людей) и мотивы конфликта, в который, помимо суицидента, вовлечены и другие лица. Моти­вам неблагополучия чаще всего соответствуют суициды монологические по своему характеру, т.е. суицидальные поступки, явившиеся результа­том внутреннего монолога или размышления о смысле жизни, в основе которых нет обращения к кому-либо и нет расчета на то, чтобы таким образом изменить что-то или добиться чего-либо от окружаю­щих. В этих случаях нередких завершенных суицидов преобладает смысл самонаказания или отказ от жизни как полная капитуляция.

Устойчивость и постоянство - основные признаки, отличающие психические свойства личности от остальных психически свойств. Поэтому, чем более выражены обобщенные и сознательные мотивы, чем большую роль они играют во всей системе мотивов, тем ярче выражена личность человека.

Отношения личности представляют собой об­общенное отношение к какой-либо стороне действительности или области объективных явлений и характеризуются системой мо­тивов, определяющей общее направление деятельности в типичной ситуации.

Способы действия, зависят также от приобретенных навы­ков, от индивидуальных особенностей психических процессов, благодаря чему они относительно самостоятельны и независимы от тех отношений личности, которые осуществляются при помощи этих способов. Индивидуальное своеобразие способов и приемов реализации отношений личности не менее существен­ная характеристика человека как субъекта, чем сами отноше­ния личности [7].

Категория жизненного смысла - одна из наиболее общих интегральных характеристик жизнепонимания и жизнеощущения личности на индивидуально психологическом уровне [6]. В обыденных нормальных условиях проблема жизненного смысла не встает, перекрываясь обычно интересами бытия и его запросами. При этом, как правило, имеется негативное отношение к смерти, неприятие ее, отнесение ее в разряд трагических свершений. Смысл жизни представляет большое содержательное разнообразие, индивидуализированное в сознании конкретных лиц с широким диапазоном оценок жизненного смысла; соответственно личностной оптимистической или пессимистической установки. Наиболее уязвимыми в этом  плане жизненными периодами, когда личность обращается к смыслу жизни и пересматривает ее ценность, являются юношеский и пожилой возрасты. Обычно события и ситуации, заставляющие человека пересматривать свое отношение к прошлому и настоящему, совпадают с понятием психологического кризиса, характеризующегося блокадой жизненных целей. Небезынтересно, что для истинного суицида характерно не только выраженное негативное отношение к жизни, но, как ни парадоксально и своеобразное позитивное ценностное отношение к смерти.

Заключение

Суицид, являясь устойчивым в демографическом отношении явлением, имеет преимущественно индивидуальные корни. Суицид поднимает вопрос о вере как особой форме целостного знания, сопрягающего в себе интеллектуальную созерцательность и поведенческую активность (из этого проистекает неслучайность интереса американского прагматизма и русской религиозно-философской мысли, прагматичной по существу, к вопросам «второго рождения сознания»). Суицид преодолим, решение данной проблемы не безнадежно, если вспомнить, что почти в 80% случаев самоубийство - это результат дееспособной воли и рационально заостренного сознания. Конечно, поднимаемые вопросы веры только обозначены, но правильно выбранный путь решения проблемы - это уже наполовину ее решение.

«Живая», личностная вера преодолевает конфликт человека и мира, а также раздвоенность человека на путях абсолютной свободы. Остается еще один важный момент внутреннего бытия человека, сопряженный с суицидальными попытками, - это решение проблемы существования зла и страдания в мире. Если суицид есть во многом следствие глубокой меланхолии от разочарования личности в возможности исправления наличного зла в мире, включая смерть, то необходимо решить проблему характера и основных источников зла. Зло, с философско-богословской точки зрения, можно истолковать по меньшей мере двояко: либо как самостоятельную субстанцию, либо как недостаток добра.

Один из психотерапевтических подходов к разрешению проблем внутренней готовности личности к суициду - это переключение сознания личности на какие-то заботы альтруистического характера. Хорошо известно, что суицид по самому своему существу есть проявление глубочайшего эгоцентризма.

Список литературы

1. Абульханова-Славская К.А. Стратегия жизни. - М.: Мысль, 1991. – 230с.

2. Амбрумова А.Г. Психология самоубийства // Медицинская помощь. – 1994. - № 3. - С. 15-18.

3. Братусь Б.С. Аномалии личности. - М.: Мысль, 1996. – 300 с.

4. Змановская Е.В. Девиантология (психология отклоняющегося поведения). – М.: Академия, 2003. – 233 с.

5. Иванов В.Н. Девиантное поведение: причины и масштабы // Социально-политический журнал. – 1995. - № 2. – С.25-27.

6. Коган Л.И. Цель и смысл жизни человека. - М.: Мысль, 1996. – 235 с.

7. Ланцова Л.А., Шурупова М.Ф. Социологическая теория девиантного поведения // Социально-политический журнал. – 1993. - № 4. – С.15-17.

8. Осипова О.С. Девиантное поведение: благо или зло? // Социс. – 1998. -             №9. – С.18-20.