Китайские мастера всегда отличались богатством фантазии, тонким художественным вкусом и великолепной техникой. Подтверждение этому - каждый экспонат выставки.

Особенностью прикладного искусства Китая является тонкое чувство материала, который необычайно разнообразен: кость, глина, камни, перо птиц, кора дерева и т.д. Мастера умело выявляют его живописные качества и природные свойства.

Разнообразны по форме и оформлению изделия из фарфора. Это вазы, чайные сервизы, наборы для вина. В их росписи преобладают цветочно-растительные мотивы, которые поражают тонкой наблюдательностью мастеров и любовью к природе. Изображая растения, животных, птиц, художники придают им символическое значение и выражают различные пожелания благополучия, долголетия или указания определенного времени года. Также представлен фарфор, оплетенный бамбуковой соломкой. В этой технике выполнен набор для вина, который отличают утонченность формы и тонкий геометрический рисунок.

Широко распространена в Китае вышивка. Особым художественным эффектом отличается двусторонняя вышивка, в которой лицевая и изнаночная стороны изделий одинаковы. На выставке представлены вышитые по шелку экраны с изображением птиц, животных, растений.

Цель работы – рассмотреть традиции и обычаи Древнего Китая.

Задачи работы – охарактеризовать образ жизни Китая; изучить особенности отношения полов, семьи, брака в Древнем Китае; охарактеризовать свадебные и погребальные обряды Древнего Китая.

1. Образ жизни Китая

На протяжении длительной истории у каждой национальности Китая сложился свой образ жизни, отражающийся в питании, одежде, жилище, обычаях, обрядах и т.п., на который наложили отпечаток природные, социальные, экономические и другие факторы. Так, на юге страны основным продуктом питания является рис, тогда как жители северных районов предпочитают мучные продукты. У уйгуров, казахов и узбеков любимые блюда - шашлык из баранины, плов и жареные лепешки «нан»; монголы предпочитают поджаренный рис, жаренные курдюки и чай с молоком; у корейцев в почете пудинг «дагао», холодная лапша и квашеная капуста; тибетцы едят дзамбу - поджаренную на масле ячменную муку и пьют чай с топленым маслом; люди народности ли, цзин, дай используют в качестве жвачки листья арековой пальмы. Что касается одежды, то маньчжурки предпочитают ходить в халатах «ципао», монголы носят национальные халаты и сапоги; тибетцы надевают запахивающиеся длиннополые кафтаны «чуба»; женщины национальностей мяо, и, яо носят юбки с многочисленными сборками; среди уйгуров популярны вышитые тюбетейки; корейцы носят обувь с загнутым носком, напоминающую по форме корабли; женщины мяо, и, тибетки любят украшения из золота и серебра; монголы, тибетцы, ачаны носят на пояс украшенные серебром кинжалы «дяодао». Традиционное жилище ханьцев - дом с двором, окруженный стеной. Кочевники Внутренней Монголии, Синьцзяна, Цинхая и Ганьсу живут в юртах. Народности дай, чжаун, буи и многие другие нацменьшинства Южного Китая строят из бамбука двухэтажные дома на сваях, называемые «ганьлань»[1].

В районах, где компактно проживают ханьцы, обычаи просты. В день рождения нет особого ритуала, многие предпочитают есть «шоумянь» - лапшу, символизирующую долголетие. В Древнем Китае установлен «Закон о браке», согласно которому мужчины, достигшие 22 лет, и женщины не моложе 20 лет имеют право вступить в брак и получить брачное свидетельство в соответствующем компетентном органе. Так и устанавливаются их законные супружеские отношения. Свадьба не представляет собой обязательную процедуру с юридической точки зрения. Свадьба - это праздник, когда новобрачные принимают поздравления от своих родных и близких. Свадебные обряды у нацменьшинств проходят по-разному: они иногда пышны и торжественны, а иногда просты и скромны. В этот день у одних принято радоваться и петь песни, у других невестам положено рыдать перед уходом из родного дома. У одних парни выбирают невесту, у других, наоборот, - девушки в мужья берут парней. У одних народностей принято намазывать щеки встречающих черным гримом, у других - балагурить с новобрачными, у третьих - подшучивать над свекром, и все это забавно и интересно. Похоронный обряд в Китае тоже несложный. Обычно устраивается прощание с покойным или траурный митинг в знак скорби. В городах распространена кремация, а в деревнях - погребение умершего. Традиционный похоронный цвет в Китае - белый, но теперь в случае похорон горожане надевают и черную траурную повязку. Исповедующие ислам нацменьшинства погребают умершего, а представители национальности и, проживающие в горах Ляншань(пров. Сычуань), национальностей лаху и пуми, проживающие в Юньнани, кремируют покойников[2].

Праздник Весны. Каждый год в конце зимнего сезона, в преддверии весны китайский народ по традиции торжественно и радостно отмечает первый в году традиционный праздник - праздник Весны(Новый год по лунному календарю). Праздник Весны сопровождается расклеиванием парных бумажных надписей по обеим сторонам входа в дом, помещение украшается внутри лубочными новогодними картинами. В ночь накануне праздника Весны, именуемую «чуси», вся семья собирается вместе. Устраивается обильный праздничный ужин, после которого смотрят выступление известных артистов по телевизору, ведутся беседы на разные темы, игры. Во многих семьях молодые не ложатся спать всю ночь, это называется «шоусуй» - ожидание Нового года. Утром следующего дня во многих семьях кушают пельмени «цзяоцзы». После завтрака полагается обходить дома родственников и близких с поздравлениями и пожеланием всех благ. В дни праздника Весны устраиваются массовые выступления: танцы львов, пляски драконов, хороводы «сухопутных лодок», представления на ходулях.

Праздник Юаньсяо. Он приходится на 15-й день первого месяца по лунному календарю, его еще называют праздником Фонарей. Он совпадает с первым полнолунием в новом году. В этот день едят «юаньсяо» и любуются праздничными фонарями. Юаньсяо готовят из клейкого риса со сладкой начинкой. Они имеют форму шарика и символизируют счастье дружной семьи. Обычай любования фонарями, появившийся в I веке, и теперь сохранятся во многих районах страны. Вечером в праздник Юаньсяо во многих городах открываются ярмарки фонарей, где выставляются самые красочные фонари - произведения искусных мастеров. Они поражают разнообразием форм и сюжетов. В деревнях по обычаю устраиваются фейерверки, шествия на ходулях, танцы драконов, хороводы «янгэ», катание на качелях и другие мероприятия.

Праздник Цинми. Приходится на один из дней 4 - 6 апреля. Издревле в этот день поминали своих предков. А ныне в праздник Цинмин стали устраивать мероприятия в память о павших революционерах и погибших героях. В этот день приводятся в порядок их могилы. В Цинмин уже становится тепло, природа рацветает, и люди отправляются в загородные прогулки, запускают бумажные змеев, любуются весенней природой, поэтому праздник Цинмин еще называют «Тацинцзе» - день прогулок по первой зелени.

Праздник Дуаньу. Отмечается 5-го числа пятого месяца по лунному календарю. Считается, что возникновение его связано с памятью о китайском древнем поэте-патриоте Цюй Юане. Поэт жил в царстве Чу в эпоху Воюющих царств. Не раз обращался к чускому царю с предложениями о реформах, направленных против политической деградации и коррупции. Но тот, поверив наветам сановников, умышленно оговоривших Цюй Юаня, выслал последнего из столицы. В 278 г. до н.э. войска царства Цинь ворвались в столицу царства Чу. Цюй Юань, узнав о таком национальном позоре, 5-го числа пятого месяца покончил с собой, бросившись в реку. Согласно преданию, после его смерти люди, охваченные глубоким горем, сели в лодки и долго искали тело поэта в реке. С тех пор каждый год 5-го числа пятого месяца в память о великом поэте люди стали устраивать на реках гонки лодок, по форме напоминающих дракона. Одновременно с этим они бросалм в реку для Цюй Юаня бамбуковые коленца, наполненые вареным рисом. Но однажды, как гласит легенда, им встретился на берегу Цюй Юань и сказал: «Весь рис, который вы даете мне, съедает дракон. Завертывайте рис в тростниковые листья и перевязывайте его цветной ниткой, потому что дракон больше всего боится этих двух вещей». После этого стали делать «цзунцзы», завертывая рис в листья тростника. Сегодня «цзунцзи» стали традиционной пищей, которые едят не только в день Праздника Дуаньу, но и в будни.

2. Отношение полов, семья, брак, дети

Когда в середине ХIХ века в Китае появилось довольно много иностранцев, то китайцы были весьма удивлены поведением "заморских дьяволов" (так их называли): прямо на улице, например, мужчина, встретив свою добрую знакомую, мог ее обнять, а то и поцеловать. То же заморские дьяволы производили и с особями своего пола. Распутство этих диких варваров не знало пределов! Поцелуев китайцы не практиковали и не понимали. Для них это было чем-то наглым и попирающим общественные приличия. Объятия еще понять можно, если бы они сразу же вели к искомому плотскому соитию. Конечно, странно, прямо тут же на улице, без притираний и благоуханий, без самых разных приспособлений, начиная с рассматривания книжек – пособий по избранным позам ("Тридцать поз Неба и Земли" Дун Сюаня) или хотя бы обмахивания эротическим веером с набором пользительных картинок. Но ведь нет – иностранные варвары, улыбнувшись и помахав друг другу рукой, а не учебным веером, расходились по своим делам. К чему были тогда объятия и эти... поцелуи? 

Любовь по-китайски – вещь (по европейским понятиям) в высшей степени утилитарная. 

Она сводилась почти исключительно к телесным усладам.  А сами услады – к половым сношениям.  Но зато последние имели массу разновидностей, способов.

Например, состоятельные люди вокруг дома в саду делали рифленую дорожку, нечто вроде крупной стиральной доски, жена (наложница, "девушка" и пр.) ложилась на дно тележки, муж сверху, вол, отвлекаясь от своих прямых сельскохозяйственных обязанностей, тянул поклажу, и механическая тряска добавляла жару к природным страстям. Или еще лучше: строился обширный кольцевой бассейн, слуги лопастями гнали и гнали волну, а по воле волн плыл челн с теми же неутомимыми китайскими любовниками, раскачиваясь, как при приличном шторме.

Какой-нибудь утонченный господин Ян, великий Ночной Ученый, тем более император только и делали, что ездили по кругу по много часов подряд.  От этого происходило головокружение от успехов. Успехом же считалось выиграть "битву полов", схватку Ян и Инь, глубоко вспахать "Цветочное поле", освоить "Драгоценное поместье", взять приступом "Нефритовые ворота", понежиться в "Павильоне удовольствий", оросить "Ночным туманом и Дождем" "Чудесный цветок" (терминология китайских любовных книг тоже с поэтическими названиями вроде "Сборник Весеннего Дворца", "Книга Дракона" или "Радость золотистых лотосов").

Да что там "по кругу".  Неутомимый в "Цветочных битвах" император Янди отгрохал себе "Лабиринт".  В „Записках о дворце „Лабиринт" ("Милоуцзи") неизвестный автор эпохи Тан называет его эротическим сном, от которого не стоит пробуждаться.  Дворец представлял собой лабиринт коридоров и покоев, причем каждая стена была покрыта зеркалами из полированной бронзы.  Отражения в этих зеркалах были настолько обманчивыми, что для передвижения по дворцу требовалось скорее осязание, нежели зрение.  Обстановка была, можно сказать, без излишеств: бесконечные циновки и кушетки, на которых возлежали прелестницы из императорского гарема, да расположенные через равные промежутки фонтаны с вином вместо воды. Слух услаждала музыка в исполнении групп обнаженных дворцовых девушек, которые при нужде пополняли армию уж возлежащих.

Янди считал посещение дворца „Лабиринт" отменным испытанием потенции дракона-императора. Во дворце его встречали особо доверенные евнухи, которые немедленно освобождали его от одежды и надевали на него шкуру леопарда. Подкрепляясь из чаши, император под оглушительный аккомпанемент гонгов, колоколов, барабанов, пение наложниц и дворцовых девушек, речитативом желавших ему „ваньсуй" („тысячу лет" или „да здравствует!") начинал обход "Лабиринта". Он, прежде всего, возбуждал в себе „драконовский дух", а возбудив, отсылал евнухов прочь и переходил к "водным процедурам". Создавая и укрепляя миф о своей несокрушимой драконовской силе, император Янди проводил во дворце по полторы недели, одолевал несметное количество "Последних пределов" (дословный перевод с китайского слова "оргазм"), и только потом, мутно поводя очами, появлялся для свершения великих государственных дел, из которых самым великим и было как раз посещение "Лабиринта".

Ибо этим только и можно объяснить фантастическую населенность Китая, которую не могли на продолжительное время сбить периодические династические перевороты, фактически – гражданские войны, уменьшавшие население за 3-4 года иной раз в 8-10 раз! Если в начале нашей эры китайцы по численности составляли одну десятую всего населения, то сейчас уже – одну пятую! А тут еще сексуальные меньшинства всего мира (кроме Китая) лезут со своими правами. Императоры и чиновники Китая тоже не гнушались мальчиками, но так, между делом

И второе соображение: если император и чиновники всех рангов – каждый в меру своих способностей – хотя бы выполняли предписание Конфуция ("Вплоть до достижения им пятидесяти лет муж должен входить в Павильон Удовольствия своих жен раз в три дня, своих наложниц – раз в пять дней, а прочих девушек, живущих у него в доме, – по своему усмотрению" – "Записки о церемониях"), то когда же заниматься управлением? И где силы взять? Вот и приходилось для стройности и надежности управленческой системы вводить жестокие наказания, дабы одно наказание по действенности равнялось сотне корректирующих приказов.

Написал Конфуций: "…жен, наложниц и прочих девушек, живущих у него в доме." А сколько этих жен, наложниц и прочих? Сие зависело от благосостояния чиновника. Отсюда еще одна особенность: совершенно узаконенная система поборов и взяток. Но здесь нужно было знать меру , ибо каждый нижестоящий чиновник отстегивал вышестоящему, и если он слишком много брал себе, начальнику оставалось меньше. В то время как начальник по чину должен был иметь больше "жен и прочих".

Больше всех имел, разумеется, император. Три главных жены (Центрального, Западного и Восточного дворца – то есть, у каждой из них был свой дворец) сотни наложниц и немерянное число "дворцовых девушек". Порядок во всем этом женском хозяйстве был установлен поразительный. Подбором девушек и управлением огромным гаремом занималась "Палата Особо Важных Дел" – именно так дословно переводится это ответственнейшее китайское учреждение (только в императорском дворце служило 3000 евнухов)[3].

3. Свадебные и погребальные обряды Древнего Китая

3.1. Свадебные обряды

Китай имеет древнюю историю и обширную территорию. Свадебные обряды китайцев во многом различны, но неизменным остается самое главное, а именно праздничная, веселая и торжественная атмосфера свадеб.

В древнем Китае для вступления в брак нужно было совершить шесть ритуальных действ, которые называются «люли». Это - «насай» (подношение подарков во время предложения руки и сердца); «нацзи» (делать подарки на обручение), «инцинь» (собственно свадебный обряд) и т. д. Если парню приглянулась девушка, он засылал к ней в семью сваху. Происходило сватовство, и семья парня должна была делать подарки свахе и родителям девушки. При встрече сваха обменивалась с родителями девушки записками, на которых были записаны имена и возраст обоих молодых. Если стороны в основном соглашались друг другом, они переходили к смотринам. Члены семьи парня, выбрав счастливый день, шли в семью девушки, чтобы побольше узнать о материальном положении, о поведении и нраве невесты и получить представление о ее внешности. Родители девушки тоже могли познакомиться с будущим затем, но с женихом невесте в древности запрещалось встречаться. А теперь наоборот: в большинстве случаев девушка с родителями выбирают мужа; в некоторых селах под Пекином, если девушка и ее родители остаются обедать в гостях у родителей молодого человека, значит, они примут его и в качестве жениха для своей дочери.

Обручение является одной из главных составляющих свадебного обряда. По всеобщему признанию, обручение это обиходный ритуал, однако он обычно имеет юридическую силу. Во время обручения семья жениха преподносит подарки невесте и ее родителям. В южно-китайском городе Вэньчжоу принято дарить обручальные кольца, ведь в древне-китайском языке «кольцо» омонимично «вечности», продлению жизни и рода в браке. По традиционным представлениям, после обручения не позволяется «передумать» и найти себе другого жениха, т.е. обручение рассматривается как сговор и юридическая процедура. Затем начинаются приготовления к свадьбе, что считается самым сложным и одновременно радостным процессом, как в древности, так и в наши дни.

В день свадьбы невеста в Древнем Китае одевалась в красные одежды. Перед уходом из родного дома невеста плачет, что символизирует ее тоску по родителям и родному дому. После приезда невесты в семью жениха начинается свадебное гулянье. В некоторых местах Древнего Китая до начала свадьбы невеста должна перешагнуть через тазик с огнем во дворе, что символизирует попирание несчастья, неблагополучия. Новобрачные входят в комнату, и свадебная церемония начинается. Они кладут поклоны: сначала Небу и Земле, затем родителям жениха, а затем друг другу. После этого они пьют вино. У себя в комнате новобрачные состригают друг у друга пряди волос и хранят их вместе в знак установившихся супружеских отношений.

Кульминацией свадьбы является банкет, который называется «сиянь» («радостный пир»). Люди называют участие в свадьбе «распитием вина радости». В народе всегда обращают внимание на масштабы банкета, ведь именно он отражает уровень торжественности свадьбы. На банкете невеста наливает гостям вино, берет своими палочками кусочек из общего блюда и кладет его в тарелку гостя в знак благодарности за его присутствие. «Синьфан» («комната новобрачных») имеет и другие названия: «сифан» («комната радости») и «дунфан» (укромная комната). В Древнем Китае было принято подшучивать над новобрачными в день свадьбы, ведь большинство участников – это неженатые молодые люди. Они стараются разными способами развеселить новобрачных и подшутить над ними; задают им трудные вопросы, разыгрывают их или просят выступить. У них только одна цель – добавить свадебной церемонии веселья с тем, чтобы новобрачные запомнили этот день на всю жизнь.

3.2. Погребальные обряды

Обычно могильная яма представляла собой прямоугольное углубление с вертикальными стенками и ровным дном в полу котлована жилища. Длина ее около 2 м, ширина 0,5–0,9 м, глубина около 0,5 м. Соответственно погребения детей имеют ямы меньших размеров. Соответственно различается ориентация погребенного: в первом варианте – головой на северо-запад, в остальных случаях – на северо-восток.

Наиболее примечательно погребение 118 на поселении Синлунва. Оно помещено в жилище 180 у северо-восточной стены постройки, котлован которой был помещен в центр более крупного раннего жилища 220. К сожалению, в докладе о раскопках отсутствовал его план, а качество фотографии не позволяет сделать адекватную прорисовку. Однако с помощью подробного описания в тексте удалось выяснить, что размеры ямы 2,5х0,97 м, глубина 0,83 м. В могиле находился скелет мужчины, рост 1,82 м. Положение вытянутое на спине. Обе ладони расположены под костями таза. Правая половина могильной ямы занята двумя вытянутыми по одной линии скелетами свиней, которые были уложены на спину с запрокинутой головой. Скелет животного, расположенный на уровне верхней части тела погребенного здесь человека, принадлежал женской особи. Мужская особь лежит так, что ее череп помещен между нижними конечностями самки. Обращает на себя внимание факт обнаружения в заполнении могильной ямы и на ее дне более 700 микропластин. Среди инвентаря большое количество украшений из кости и клыков кабана, керамический сосуд, обоймы вкладышевых гарпунов.

Особый интерес имеет обнаружение в погребении нефритовых колец с разъемом. Подобные находки есть на поселении Чахай. Кольца с разъемом начиная с ранненеолитического времени имели широкое распространение в восточных районах Китая, на Тайване и Японских островах.

Следует иметь в виду, что в Синлунва кроме того известны два грунтовых погребения за пределами охранительного рва. Они расположены западнее поселка и относятся к первому периоду его существования. Возможно, имеются и другие. Учитывая соотношение количества раскопанных жилищ и числа могил в них, отсутствие захоронений в межжилищном пространстве становится очевидным, что большая часть погребений должна была находиться вне границ поселения. За границей поселения Чахай погребений не обнаружено, однако в центральной части поселка обнаружена каменная кладка, изображающая, по мнению китайских исследователей, дракона, с южной стороны которой находится 9 погребений. Таким образом, можно видеть, что некая часть умерших в культуре Синлунва погребались в жилищах, которые и после проведения погребального обряда продолжали функционировать. В жилище могло быть одно погребение взрослого или ребенка. В ряде случаев отмечено отсутствие сопроводительного инвентаря.

Открытие нового типа погребального обряда в неолите Северо-Восточного Китая имеет важное значение. О том, что древние хоронили своих умерших в жилищах хорошо известно. Считается, что обычай использования жилого пространства для погребения имел свое начало в эпоху палеолита. Например, есть некоторые основания предполагать, что одно или два палеолитических погребения на верхнепалеолитическом памятнике Сунгирь были сооружены в полу жилищ. Наиболее массовые случаи использования этого типа погребального обряда известны в земледельческих культурах Ближнего и Среднего Востока. В Восточной Азии таких примеров значительно меньше. Хорошо известно погребение в жилище неолитического памятника Тамцаг-Булак в Восточной Монголии. На территории Внутренней Монголии до сих пор был известен только случай обнаружения совместного захоронения нескольких младенцев в очаге и женщины в отдельной яме в жилище неолитического (5500 л. н.) поселения Мяоцзыгоу. Но для большинства случаев остается неизвестным, было ли такое жилище обитаемо в момент совершения обряда, выводилось ли оно из жилого оборота после захоронения или продолжало использоваться по своему прямому назначению. Более распространен обычай помещать в жилище керамические урны. Особенно много их в культуре яншао, в Маньчжурии они встречаются вплоть до раннего железного века прежде всего это погребения детей и младенцев и, возможно, в таких случаях жилище продолжало функционировать. Нередки случаи использования для захоронения хозяйственных ям в межжилищном пространстве. Но и в этом случае бывает сложно определить: каким образом соотносятся время обитания на памятнике и время сооружения погребений.

Находка целой серии таких захоронений в жилищах культуры синлунва, устойчивый характер проявления этого обряда позволяет прогнозировать подобные находки на памятниках других неолитических культур южной части Дунбэя и сопредельных территорий. Прежде всего это относится к тем культурам, что имели те или иные связи с культурой Синлунва.

Для понимания особенностей семантики этого типа погребального обряда основным материалом послужили этнографические данные. Число их ограниченно и все они относятся к культурам аустронезийского круга. Прежде всего это свидетельства о погребальных обрядах гаошань – группы из десяти горных народностей Тайваня. Восемь из них хоронили своих умерших в жилищах и после не покидали их. У народности тайя могильные ямы выкапывались под спальным местом. Оно накрывалось затем деревянной крышкой и место продолжало использоваться как спальное. В такой могиле могло быть помещено до двух тел. Только после превышения количеством погребенных допустимой в одном жилище нормы (которая, впрочем, из источников не ясна), жилище оставляли и строили новое. У народности пайван могильная яма квадратной формы выкапывалась в центре жилища, внутри нее сооружался каменный ящик. У бунун умершего хоронили в центре жилого пространства или под его собственным спальным местом. Причем, если гроб был деревянным, то покрывался он обязательно камнем. У аборигенов племени сяннань умерших хоронили южнее очага. У других отмечено раздельное захоронение для мужчин и для женщин. Для погребения мужчин отводилось место в передней половине жилища, тогда как для женщин – в задней. Т. о. существовали различные подходы к сооружению погребений в жилище. Очевидно, что во всех случаях нашло отражение общее для тайваньских аборигенов отношение к душе умершего. Души предков оберегали живых и обычай сооружения спального места над могилой является наиболее ярким выражением этих представлений. Тайя считают, что, когда они спят на могиле, то душа умершего охраняет спящего и таким образом обеспечивается благополучие всей семьи, обитающей в этом жилище.

4. Религия Китая

4.1. Сведения о религии

Сведения о религии китайцев эпохи династии Шан и более древнего периода очень скудны. Сохранилось большое количество лопаток жиотных и черепашьих панцирей с гадательными надписями. На основании задаваемых вопросов можно считать, что уже в это время сложились представления о богах  (по видимому, племенных). В названиях племен прослеживаются и следы тотемизма, так как встречаются названия «племя лошади», «племя собаки» и т.п. В шанскую и чжоускую эпоху совершались массовые человеческие жертвоприношения богам, духам предков и природы, в жертву в основном приносились пленные. Богатые захоронения знатных людей позволяют сделать вывод о существовании веры в загробную жизнь: помимо различного инвентаря, одежды, пищи и т.п. в погребениях людей даже среднего достатка обнаружены и останки похороненных вместе с ними их слуг  или рабов, которые должны были сопровождать своего господина на тот свет.

В чжоускую эпоху складываются религиозно-философские учения - даосизм и конфуцианство, которые довольно быстро трансформировались в религии[4].

4.2. Конфуцианство

Известный философ того времени Конфуций (551-479 гг до н.э.) - основатель конфуцианства. Характерной чертой учения Конфуция является антропоцентризм. Его почти не интересуют проблемы космогонии, он уделяет мало внимания духам и потустороннему миру…, хотя и считает небо не только частью природы, но и высшей духовной силой в мире, а жертвоприношения предкам - важнейшим выражением почтения к ним. Однако в центре его внимания - проблемы человека, его умственного и нравственного облика. Кофуций первым разработал концепцию идеального человека (цзюнь-цзы), благородного мужа - не по происхождению, а благодаря воспитанию в себе высоких нравственных качеств и культуры, - который прежде всего должен обладать жэнь - гуманностью, человечностью, любовью к людям; проявления жэнь - справедливость, верность, искренность и т.д. Особое место заняла концепция сяо - сыновней почтительности, уважения к родителям и старшим вообще. Конфуций считал сяо основой жэнь и других добродетелей и самым эффективным методом управления страной (ибо страна - это большая семья). Наконец, Конфуций придавал большое значение юе - музыке, лучшему средству изменения плохих нравов и обычаев, а главенствующую роль отводил ли - этикету, т.е. правилам благопристойности, регулирующим поведение человека в разных жизненных ситуациях. Исходной точкой учения Конфуция о четком иерархическом разделении обязанностей в обществе была концепция чжен мин - выпрямления (исправления) имен, т.е. приведения вещей в соответствие с их названием…[5]

4.3. Даосизм

Основателем даосизма был Лао Цзы, собственное его имя Ли Эр (Ли Боян, Лао Дань). По преданию родился в 604 г. до н.э., однако историчность его личности вызывает сомнения. К основным идеям даосизма относятся следующие: Дао - это невидимый вездесущий закон природы. Дао бездействует, тем самым, порождая все, оно вечно и безымянно, пусто и неисчерпаемо. В соответствии с Дао взаимодействуют два противоположных начала - инь и ян, достигая своего предела. Они переходят друг в друга. Во II в. даосизм оформляется организационно, начало ему положила школа «Путь небесных наставников», основанная полулегендарным Чжан Лином. В начале V в. оформляются ритуал и вероучение, даосизм становится государственной религией, затем распадается на множество сект и направлений. Исходя из учения о Дао, даосизм предложил оригинальную концепцию наилучшего государственного управления - недеяния: если правитель пребывает в бездействии, то в силу Дао дела сами наладятся. И, так же как и другие философские учения, даосизм осуждает войну[6].

4.4. Моизм

Моизм - этико-политическое учение, основатель которого Мо цзы  (Мо Ди) (около 486 - 376 гг. до н.э.). Для учения Мо цзы характерен призыв ко всеобщей любви, требование решать все конфликты мирными средствами и т.п.

Моисты были людьми необыкновенными, поражавшими современников полным забвением личного, готовностью жертвовать всем ради общего блага и справедливости. Моист с радостью отдавал свою жизнь за главу школы и мог лишить жизни единственного сына за зло, содеянное постороннему[7].

4.5. Легизм

В центре внимания легизма - проблема управления государством. Легисты считали что политика не совместима с моралью и главные средства управления - поощрение и наказание, причем последних должно быть намного больше. Легисты разработали концепцию деспотического государства, где все равны перед законом. Единственное исключение - это правитель, являющийся творцом законов.

Виднейшие представители легизма - это Шан Ян, Гуань Чжун, Цзы Чань, Ли Куй, Шэнь Бухай и Хай Фэй. Начиная с III в. до н.э. начинается процесс слияния легизма с конфуцианством, в результате уже в эпоху Хань легизм прекращает свое самостоятельное существование[8].

Однако в Китае с древности сохранились конфуцианство и даосизм.

В I в. в страну проникает буддизм (в форме хинаяны), но не получает особого признания. Его широкому распространению способствовало то, что буддизм допускает неограниченное расширение своего пантеона за счет включения в него местных богов, а для махаяны характерно еще и то, что местные божества сливаются при этом с персонажами буддийской мифологии. Так, например, очень популярная в Китае богиня милосердия Гуань-инь стала считаться аватарой будды Авалокетешвары. Таким  образом, на протяжении всего Средневековья в Китае сосуществуют три религии - конфуцианство, даосизм и буддизм; их называли «три истины». Подавляющее большинство верующих выполняют обряды всех трех религий: так, для лечения больных или для изгнания злых духов чаще приглашают даосских монахов, для совершения погребальных обрядов - буддийских.

Средневековая философия в Китае развивается в основном в русле конфуцианства, даосизма и буддизма. Периодом расцвета философской мысли можно считать эпоху Сун. В этот период развивается метафизика конфуцианства. Центральной проблемой, вокруг которой шла особенно напряженная борьба между различными школами, была проблема соотношения идеального закона (ли) и материального первоначала (ци). В эту же эпоху разрабатываются такие понятия, как «Великий предел», «Великая гармония» и др.

Уникальна, также, история письменности Китая. Древнейшие китайские тексты, гадательные надписи, нацарапанные на бараньей лопатке или черепаховом панцире, относятся к III - II тыс. до н.э.: такой панцирь или лопатка помещались в огонь, и ответ на заданный вопрос «вычитывался» по форме и расположению образовавшихся трещин[9].

Во II тыс. до н.э. появляются надписи на ритуальных бронзовых сосудах, а с начала I тыс. до н.э. для письма стали использоваться бамбуковые планки, скрепленные шнуров, текст писался вдоль планки по вертикали. На одной такой планке вмещалось около 40 иероглифов, так что даже небольшая по содержанию книга имела значительный объем. В III в до н.э. китайцы начали применять в качестве материала для письма шелк, но он был очень дорог. В I в. до н.э. китайцы изобрели бумагу, что способствовало широкому распространению письменности. Уже на бамбуковых планках (а позднее - на шелке и бумаге) писали с помощью кисти тушью, изготавливаемой из каменного угля или сажи от сжигания сосновых дров. Ошибки исправлялись путем подчистки ножом, поэтому выражение «нож и кисть» стало метафорой для обозначения чиновников.

Распространение письменности и возрастание ее общественной роли потребовало унификации начертания иероглифов. Первый известный опыт кодификации китайской графики - это список иероглифов Ши Чжоу пянь, написанный придворным историографом Ши Чжоу (IX - VIII вв до н.э.). Затем в эпоху Цинь и Хань происходят реформы письменности, приведшие в результате к появлению стандартного стиля письма - «кайшу» (уставное письмо), которое сохранилось вплоть до реформы китайской письменности в 1956 - 1959 гг.  В иероглифическом письме всегда используется большое количество знаков. Для чтения книг конфуцианского канона необходимо знать около 10 000 иероглифов. В современных китайских словарях содержится порядка 100 000 иероглифов.

Каллиграфия считается в Китае видом искусства и высоко ценится, живописные полотна часто украшаются каллиграфическими надписями.

Китайская письменность еще в древности широко распространилась по всей Юго-Восточной Азии.

Не менее интересна и литература Китая. Древнейшая дошедшая до нас библиография китайской литературы принадлежит Бань Гу (32-92 гг н.э.). В своей работе «описание искусств и словестности» (являющейся частью его же «Истории династии Хань»), он выделяет основные имеющиеся виды литературы: канонические философские книги (включая исторические), стихи и поэмы, сочинения по военной науке, книги по астрологии, медицинские книги.

Говоря о поэзии Древнего Китая можно отметить, что наиболее древними дошедшими до нас памятниками являются фольклорные поэтические произведения, собранные в Шицзин (одну из книг конфуцианского «пятикнижия»). Шицзин - это древнейшее в Китае собрание песен и гимнов, созданных с XII по V вв. до н.э. В конце I тыс. до н.э. в Китаэ развивается авторская поэзия, в основном в двух жанрах песни и поэмы, причем последние писались ритмической прозой и были предназначены для скандирования. Наиболее известными поэтами древности (по словам Бань Гу) являлись Сюнь Цин, Цуй Юань, Сян Юй, Тап Лэ, Мэй Шэн, Сыма Сян-жу и Ян Сюн.

Из прозаиеских сочинений (кроме философских трактатов) необходимо особо отметить исторические труды. Они интересны не только сами по себе, но и потому, что жанр жизнеописаний, присутствующий уже у «отца китайской историографии» Сыма Цяня (II в. до н.э.), повлиял на создание повествовательной прозы, зарождающейся, в I - II вв. н.э. Еще одним источником этой прозы были так называемые «малые (пустячные) речения» - уличные рассказы, которые специально записывались особыми чиновниками для доклада государю, чтобы он мог знать об умонастроении народа. Эти рассказы практически не сохранились.

Китайская средневековая литература чрезвычайно богата по содержанию. Высокая оценка литературы в самой китайской культуре сказывается уже в том, что в государственных экзаменах на должность чиновника требовалось в первую очередь знание классической литературы. Большое влияние на китайскую литературу оказали религиознае идеи конфуцианства и даосизма, а позднее и буддизма, особенно чань-буддизма. Китайская беллетристика возникает в ІІІ - VI вв. в форме так называемых «рассказов о чудесном жанре, который был ведущим в эпоху Сун  в Китае возникает повесть, для эпохи Юань характерен расцвет драматургии, в эпоху Мин достигает расцвета повествовательная проза в форме эпопеи и романа.

Главенствующее место в китайской литературе всегда занимала поэзия, поэтому даже проза всегда насыщается стихами, которые, по мнению китайцев лучше всего могут выразить человеческие чувства[10].

В латентный период 7–5 вв. до н.э. протолегистские принципы вырабатывались на практике. Гуань Чжун (? – 645 до н.э.), советник правителя царства Ци, по-видимому, первым в истории Китая выдвинул концепцию управления страной на основе «закона» (фа), определенного им как «отец и мать народа» (Гуань-цзы, гл. 16), что ранее применялось только в качестве определения государя. Закон Гуань Чжун противопоставил не только правителю, над которым он должен возвышаться и которого должен ограничивать, дабы защищать от его необузданности народ, но также мудрости и знаниям, которые отвлекают людей от их обязанностей. Чтобы противодействовать порочным тенденциям Гуань Чжун, также, по-видимому, первый, предложил использовать наказание как главный метод управления: «когда боятся наказаний, управлять легко» (Гуань-цзы, гл. 48).

Эту линию продолжил Цзы Чань (ок. 580 – ок. 522 до н.э.), первый советник правителя царства Чжэн, согласно Цзо чжуани (Чжао-гун, 18 г., 6 г.), считавший, что «путь (дао) Неба далек, а путь человека близок и до него не доходит». Он нарушил традицию «суда по совести» и впервые в Китае в 536 до н.э. кодифицировал уголовные законы, отлив в металле (видимо, на сосудах-триподах) «уложение о наказаниях» (син шу).

Заключение

Китай знаменит своей долгой историей и очень болезненным прошлым. Фактом является то, что Китай и сегодня все еще очень бедная страна и большинство китайцев все еще живет в нищете. Сейчас как раз наступило то время, когда китайцы смогут сотрудничать и прогрессировать вместе с другими нациями, а китайцы смогут жить счастливо и мирно.

Издревле славились народные мастера художественной резьбой по пробковой коре. Панно из этого материала созданы способом многоплановой резьбы, передающей глубину пространства. Это хорошо просматривается на так называемых экранах, представленных в экспозиции. В них переданы разнообразные виды экзотических мест с причудливыми мостиками, садами, беседками и прудами.

Культура чаепития - это китайская традиция. Но почти все китайцы любят также пить и кофе. Нет никакого смысла сравнивать что лучше. Оба напитка хороши, пока они приностя вам наслаждение. И оба плохи, если вы ненавидите их вкус.

Проблема функционирования даосской традиции в Древнем Китае является столь же актуальной, сколь и малоизученной. Безусловно, на состояние научных исследований этой проблемы оказала сильное влияние нерешенность ряда фундаментальных проблем общего характера, связанных с историей даосизма как сложного и влиятельного компонента духовной культуры традиционного Китая.

Список литературы

1.     Агеев О. Культура семьи и брака // Русская Цивилизация. 6 июня 2005 год.

2.     Багдасарьян Н.Г. Культурология. Учебник. – Москва: «Высшая школа», 2001г. – 511с.

3.     Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае. - М., 1970.

4.     Вивекананда Свами. Четыре йоги. Под редакцией Костюченко В.С. – Москва: «Пргресс-Академия», 1993г. – 528с.

5.     Гуревич П.С. Культурология. М.: ИНФРА-М, 2006.

6.     Лао-цзы. Обрести себя в Дао. М., 1999.

7.     Лукьянов А.Е. Лао-цзы (философия раннего даосизма). М., 1991.

8.     Лукьянов А.Е. Лао-цзы и Конфуций: философия Дао. М., 2003.

9.     Лукьянов А.Е. Первый философ Китая (фрагменты философской автобиографии Лао-цзы) // Вестник Московского университета. - Философия. - 1989. - № 5.

10.                       Лукьянов А.Е. Понятие философии у древних китайцев // Проблемы Дальнего Востока. - 1998. -  № 2.

11.                       Мамонтов С.П. Основы культурологии. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1994.

12.                       Мистерия Дао. Мир «Дао дэ цзина». М., 1996

13.                       Скиппер К.М. О даосском духовенстве на Тайване и его ритуалах. – М., 1974.

14.                       Торчинов Е.А. Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания. СПб., 1993.

[1] Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае. - М., 1970. С. 225.

[2] Багдасарьян Н.Г. Культурология. Учебник. – Москва: «Высшая школа», 2001. С. 134.

[3] Агеев О. Культура семьи и брака // Русская Цивилизация. 6 июня 2005 год. С. 15.

[4] Торчинов Е.А. Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания. СПб., 1993. С. 116.

[5] Торчинов Е.А. Даосизм. Опыт историко-религиоведческого описания. СПб., 1993. С. 54.

[6] Мистерия Дао. Мир «Дао дэ цзина». М., 1996. С. 144.

[7] Вивекананда Свами. Четыре йоги. Под редакцией Костюченко В.С. – Москва: «Пргресс-Академия», 1993. С. 55.

[8] Лукьянов А.Е. Понятие философии у древних китайцев // Проблемы Дальнего Востока. - 1998. -  № 2. С. 51.

[9] Васильев Л.С. Культы, религии, традиции в Китае. - М., 1970. С. 81.

[10] Мамонтов С.П. Основы культурологии. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1994. С. 113.