Государство в Западной Азии. Граничит с Ираком и Турцией – на западе, с Азербайджаном и Туркменией – на севере, с Афганистаном и Пакистаном – на востоке. На юге омывается водами Персидского залива Индийского океана, на севере – Каспийского моря.

В административном отношении делится на 23 провинции (остана).

Площадь – 1648 тыс. кв. км. (примерно равна площади Тюменской области).

Население (оценка на 2000 г.) – 74692 тыс. жителей.

Средняя плотность – 45,3 чел. на 1 кв. км.

Городских жителей – 49%.

Естественный прирост населения – 32.

Средняя продолжительность жизни: мужчины – 64 года, женщины – 67 лет.

Этнический состав населения: персы – 64%, азербайджанцы – 16%, курды – 9%. Кроме того, в стране живет 600 тыс. туркмен, 600 тыс. арабов, 480 тыс. китайцев, 260 тыс. армян, 100 тыс. евреев, 80 тыс. цыган, 20 тыс. грузин и др. В Иране живут представители более 40 народов.

За пределами страны проживает около 600 тыс. выходцев из Ирана.

Столица – г. Тегеран (6300 тыс. чел.). Крупные города: Мешхед (1600 тыс. чел.), Исфахан (1100 тыс. чел.), Тебриз (1000 тыс. чел.), Шираз (1000 тыс. чел.), Абадан (750 тыс. чел.).

Язык – фарси.

Вероисповедание – ислам.

герб Ирана Государственное устройство – исламская республика. Духовный глава государства – аятолла. Светский глава государства – президент. Высший законодательный орган – двухпалатный парламент (меджлис). Нижняя палата состоит из 68 депутатов, верхняя из 60 сенаторов.

Иран – член ООН, МВФ, ОПЕК.

Денежная единица – иранский риал.

Историческая хроника:

3000 лет до н. э. – возникновение государства Элам со столицей в г. Сузы.

672 г. до н. э. – на севере Ирана образовалось государство Мидия.

616 – 605 гг. до н. э. – Мидия разрушила Ассирию и завоевала Урарту.

550 г. до н. э. – утверждение династии Ахеменидов.

VI в. до н. э. – при царе Кире II держава простиралась от Инда до Нила и являлась одной из мировых империй.

330 г. до н. э. – разгром Ахеменидов войсками Александра Македонского. Иран вошел в состав эллинистического государства Селевкидов.

II в. до н. э. – на территории Ирана образовалось Парфянское царство.

224 г. – создание персидского государства Сасанидов.

VII в. – Иран завоеван арабами и включен в состав Арабского халифата. Широкое распространение ислама.

X в. – образование ряда самостоятельных эмиратов, лишь номинально зависимых от халифата.

1220 – 1256 гг. – завоевание Ирана монголами.

1380 – 1393 гг. – иранские земли включены в состав империи Тимура.

1499 г. – объединение страны под властью династии Сефевидов.

XVI в. – шах Аббас I подчинил Ирану все Закавказье.

XIX в. – в результате ряда русско-иранских войн Закавказье перешло к России.

1914 – 1918 гг. – в период I мировой войны северный Иран заняли русские войска, южный – англичане.

1925 г. – правителем Ирана стал Реза-шах Пехлеви.

1941 – 1945 гг. – северная часть страны занята советскими войсками, южная – британскими.

1943 г. – в Тегеране прошла конференция глав правительств СССР, США и Великобритании.

1959 г. – Иран заключил двустороннее военное соглашение с США.

1979 г. – государственный переворот и приход к власти аятоллы Хомейни. Страна провозглашена исламской республикой.

1980 – 1988 гг. – затяжная безрезультатная ирано-иракская война.

Экономика:

Размер валового национального продукта на душу населения (1998 г.) - 2190 долларов США (70-е место в мире).

Главная сельскохозяйственная культура - пшеница (занимает 60% всей пашни). Выращивается ячмень, рис, бобовые, овощи. Широко распространены цитрусовые, а также персик, гранат, айва, инжир, хурма. Возделывается сахарная свёкла, чай, сахарный тростник, табак. Животноводство отличается экстенсивным характером. Разводят овец, коз, крупный рогатый скот, ослов и верблюдов. Страна занимает 2-е место в мире (после России) по экспорту чёрной икры, развит жемчужный промысел.

Главная отрасль промышленности - добыча нефти (4-е место в мире). Кроме того, разрабатываются месторождения природного газа, каменного угля, хрома, свинца, цинка, меди, марганца, железной руды.

Имеются крупные нефтеперерабатывающие заводы, завод по производству смазочных масел. Химическая промышленности выпускает пластмассы, моющие средства, соду, серу, аммиак, сжиженный газ, кислоты. Развиты текстильная, пищевая и табачная отрасли. Распространено ручное изготовление ковров. Производится цемент и стройматериалы.

Металлургические заводы выплавляют небольшое количество стали и чугуна. В стране осуществляется сборка автомобилей, выпускаются дизельные двигатели, тракторы, холодильники, кондиционеры, радиоприёмники, телевизоры, магнитофоны, бытовая электротехника.

Пакистан

(Исламская Республика Пакистан)

флаг Пакистана

RLE Banner Network

Страна расположена в Южной Азии. Граничит: с Ираном – на западе, с Афганистаном – на северо-западе, с Индией – на востоке. Омывается на юге водами Аравийского моря Индийского океана. В административном отношении делится на 5 провинций и федеральный столичный округ. Площадь – 863,9 тыс. кв. км. Население (оценка на 1998 г.) – 136 200 тыс. чел. Средняя плотность – 169,5 чел. на 1 кв. км. Городских жителей – 28%. Естественный прирост населения – 29. Средняя продолжительность жизни: мужчины – 55 лет, женщины – 57 лет. Этнический состав населения: пенджабцы – 65%, пуштуны – 16%, синдхи – 14%, белуджи – 2,5%, гуджаратцы – 1%. Кроме того, в стране живет 300 тыс. раджастанцев, 180 тыс. хиндустанцев, 150 тыс. кхо, 100 тыс. кохистанцев, 30 тыс. персов, 5 тыс. англичан и др. За пределами страны проживает около 23 млн. выходцев из Пакистана (в Индии, Англии, США, Иране и др.). Столица – г. Исламабад (280 тыс. чел.). Крупные города: Карачи (7400 тыс. чел.), Лахор (3800 тыс. чел.), Фейсалабад (2200 тыс. чел.), Равалпинди (1100 тыс. чел.), Хайдарабад (900 тыс. чел.), Мултан (850 тыс. чел.), Пешавар (730 тыс. чел.). Около 3 млн. человек ведут кочевой образ жизни. Язык – урду. Религия: ислам – 96%, христианство – 3%, индуизм – 1%. Государственное устройство – федеративная республика. Глава государства – президент. Президент обязан действовать в соответствии с советами премьер-министра, который возглавляет правительство. Высший законодательный орган – двухпалатный парламент, состоящий из Национального собрания (210 депутатов) и Сената (63 члена). Каждая провинция имеет свое правительство во главе с главным министром. Пакистан – член ООН, МВФ. Денежная единица – пакистанская рупия. Историческая хроника: 1000 лет до н. э. – появление на территории страны племен ариев. VI в. до н. э. – в составе империи Ахеменидов. 327 – 325 гг. до н. э. – страна завоевана Александром Македонским. II в. до н. э. – образовано Греко-Индийское царство. I в. – в составе Кушанского царства (столица – г. Пешавар). III в. – распад Кушанского царства и вхождение западных территорий в состав империи Сасанидов, а восточных – империи Гуптов. VII в. – арабское завоевание и исламизация страны. 750 г. – фактически самостоятельное государство Синд. XIII в. – в составе Делийского султаната. XVI в. – под властью Великих Моголов. XVIII в. – территорию объединили сингхские князья. 1893 г. – в результате англо-сингхских войн страна стала колонией Великобритании. 14 августа 1947 г. – провозглашение независимого государства Пакистан из двух частей, разделенных территорией Индии. 1965 г. – военный конфликт с Индией в районе провинции Кашмир. 1971 г. – на территории Восточного Пакистана образовалась независимая республика Бангладеш. Новый вооруженный конфликт с Индией. 1974 г. – Пакистан признал независимость Бангладеш. 1977 – 1988 гг. – существование в стране военного режима. 1990-е гг. – демократизация общественно-политической жизни в Пакистане.

Фарси – государственный язык Ирана

Взаимоотношения ИРИ и стран Центральной Азии

В.В. Хуторская

В 90-е годы внешнеполитический курс ИРИ претерпел определенные изменения, внешнеполитическая стратегия стала характеризоваться большей умеренностью. В Иране все больше внимания стали уделять отношениям с непосредственными соседями. После распада СССР Иран получил возможность свободно развивать отношения со странами Центральной Азии. С другой стороны, вакуум, образовавшийся после исчезновения Советского Союза, поспешили заполнить не только Иран, но и другие силы, присутствие которых в регионе, а в особенности в непосредственной близости от своих границ, Иран не устраивало. Центральноазиатский регион является не только источником высоких прибылей и влияния, занимая исключительное геополитическое положение и обладая огромными запасами полезных ископаемых, особенно природного газа и нефти, но и источником возможных угроз как для региональной, так и для мировой безопасности. С древности характерными особенностями Центральной Азии были полиэтничность и многоконфессиональность. Центральная Азия была местом соприкосновения многих народов, взаимообмена культур и традиций. Веками существовали, пропагандировались и распространялись разные религии. В наши дни этот регион определяют как «Евраазийские Балканы». Нельзя исключить того, что данный регион может превратиться в очаг этнических конфликтов. В регионе остро стоят проблемы и другого плана. Например, предметом особого беспокойства стало экологическое состояние Каспийского моря, способное повлиять не только на прибрежные районы, но и на состояние мировой экологии в целом. После распада СССР обострилась социальная напряженность в регионе, ставшая в значительной степени результатом ухудшения экономического положения в новых независимых государствах Центральной Азии. Увеличилась опасность возникновения конфликтов на этнической, национальной, конфессиональной почве. Иран потенциально уязвим с точки зрения внутренних этнических конфликтов и, если произойдет дестабилизация обстановки в любой из центральных республик, внутренние проблемы региона могут выйти из под контроля. Все это не могло не вызвать обеспокоенность ИРИ, и Центральная Азия стала объектом пристального внимания Ирана, превратилась в одно из основных направлений его внешней политики, что сохраняется и сейчас и открыто при знается руководителями иранского внешнего ведомства. Кроме этого у Ирана сложные отношения с соседями: в регионе Ближнего и Среднего Востока и Персидского Залива ему приходится мириться со сложившимся положением, диктуемым арабскими государствами и отчасти США, что оставляет Ирану мало места для активной деятельности. Наоборот, Центральная Азия предоставляет ему такие возможности, чего требует и ситуация, складывающаяся вокруг Каспийского моря. Северным провинциям остро необходимы поставки энергии, газа, особенно для нужд населения. Естественно его выгоднее поставлять из района Каспийского моря, чем переправлять с гораздо более отдаленных месторождений на юге страны. Помимо сохранения стабильности в регионе, недопущения развития национальных движений Ирану необходимо установление с центральноазиатскими странами прочных политических. экономических и культурных связей. Естественно, хотели бы в Тегеране и распространения в Центральной Азии исламских ценностей, так как Иран хочет выступать также и в роли лидера исламского мира, но иранское руководство достаточно разумно, чтобы не акцентировать вопросы политики и идеологии в своих отношениях с этими странами. Ни одно из правительств центральноазиатских республик не склонно к установлению у себя исламского порядка, все поддерживают близкие отношения с Турцией, США., многие с Израилем. Даже в первые годы после исламской революции в Иране были очень редки призывы экспортировать исламскую революцию в центральноазиатские республики СССР. Если такие призывы к советским мусульманам имели место, то они делались в гораздо более мягкой форме, чем аналогичные обращения по отношению к мусульманам арабских стран, более суровой критике подвергались и режимы последних. И после распада СССР Иран неоднократно заявлял, что не ставит перед собой цель распространить в этих республиках революционные идеи. В 1992 г. Камаль Харрази, будучи представителем ИРИ в ОНН, заявил, что народы Центральной Азии имеют право выбирать свой путь и Иран не будет навязывать им дружбы, скорее он рассчитывает на хорошие соседские отношения. Таким образом, здесь исламская идеология не имеет определенного значения. Многие исследователи, например Д. Менашри, уверены, что первостепенное значение для Ирана имеют отношения с Россией. Так, Али Акбар Велаяти, будучи министром иностранных дел ИРИ, заявлял, что Иран формирует свою политику в регионе таким образом, чтобы избежать столкновения с Россией. После распада СССР Москва сохранила для Ирана большую значимость. Тегеран хотел, чтобы Россия уважала договоры, которые он подписал с СССР, чтобы Россия отвечала за их соблюдение, и старался не давать повода России для выхода из этих договоров. Таким образом, несмотря на свое желание распространять идеологическое влияние в Центральной Азии, региональная стабильность и взаимовыгодные двухсторонние отношения, как оказалось, имеют для Ирана большее значение. Как писала газета «Кейхан-е хаваи» в 1993 г., «изменение во внешнеполитической линии не означает отхода от принципов исламской революции, а является показателем осознания новых возможностей и попытки использовать их как можно лучше в интересах революции». Хочется обратить внимание на то, что в ходе поездки в 1993 г. по странам Центральной Азии президент ИРИ Хашеми Рафсанджани подчеркнул, что основной целью его поездки являются деловые контакты, в то время как ранее министр иностранных дел ИРИ Велаяти заявил, что Иран рассматривает свои отношения со странами Центральной Азии не с коммерческой точки зрения. Здесь отчетливо проявился прагматизм иранского руководства., ведь данное заявление делалось, вероятно, с учетом того, что центральноазиатские страны неоднократно высказывались за свое желание развивать с Ираном преимущественно экономические отношения, без политического подтекста. Так, один из представителей туркменского МИДа заявлял, что Иран нужен Туркменистану, чтобы доставлять к морю туркменские товары, но что Туркменистан вовсе не желает превращаться в исламское государство. В таком же духе и высказался и бывший глава Духовного управления мусульман Центральной Азии муфтий Мохаммед Юсуф Мохаммед Садег, заявив, что для Узбекистана более приемлемым является турецкий путь развития. Похоже, иранское руководство все это осознало и приняло во внимание, модифицировав внешне свой подход к отношениям с центральноазиатскими странами. Тем не менее оно подверглось жестокой критике в самом Иране. Его обвиняли в неумении выработать необходимый подход в отношениях со странами Центральной Азии и неуместном использовании революционной риторики, с одной стороны, и за слишком слабые усилия в деле распространения идей исламской революции – с другой. Но прагматическое крыло осознало, что более прочной базой для интенсивного проникновения Ирана в регион и распространения там его влияния может стать культурная доминанта. В Тегеране произошла быстрая переориентация на возрождение культурной общности. Стало активно, особенно в 90-е годы, пропагандироваться общее культурное наследие региона. При этом делается акцент на необходимость культурного возрождения для обретения истинной независимости, возрождения былого величия и подчеркивается, что в этом Иран готов оказать значительную помощь. Это новое направление внешнеполитического курса совпало с тем, что в Иране уже с конца 80-х годов одновременно с ослаблением жесткого исламизированного идеологического курса в политике и культурной жизни страны заметнее начинает проступать традиционный, собственно иранский элемент. Провозглашается приверженность классической традиции в культурной политике, демонстрируется стремление объединить ученых Азии и всего мира вокруг ценностей персидской классической поэзии и наследия Фирдоуси. Особый акцент делается на роли эпоса Фирдоуси для народов Центральной Азии и всего региона. Именно на эти факторы возлагается задача создания почвы для интегрирования в регион с общими культурными и экономическими предпосылками. Культурно-политическая доктрина Ирана в регионе отходит от чисто исламских постулатов и ориентируется на распространение и пропаганду памятников иранской культурной традиции – персидского языка и поэзии, текста Корана на фарси, реконструкцию исторических традиционных связей, распространение общих этнических доисламских и исламских принципов. Исламское наследие присутствует в доктрине лишь как некий общий фон. В Тегеране заявляют, что на этапе формирования такой чисто экономической организации, как ОЭС роль иранского культурного наследия позволит консолидировать экономический союз стран и обрести в исламском мире свой устойчивый имидж. Иранцы полагают, что именно специфика древней иранской культуры и ее укорененность в истории и сознании народов Южной Азии поможет нынешним государствам более эффективно интегрироваться в регион и будет способствовать его развитию и созданию в будущем культурно-политической и экономической общности сопредельных стран. В 1995г. министр иностранных дел ИРИ А.А. Велаяти провозглашает действенность принципа исламского идеолога Али Шариати «возврата к себе» (базгяшт бе ход), который, по его мнению, действенен и проявляется в культурном, политическом и экономическом контексте жизни региона. Он говорит о региональных связях Ирана и Центральной Азии, успех и реальность осуществления которых «гарантирует общее для этих стран культурное наследие». Данное заявление, если рассматривать его в контексте иранской региональной политики в Центральной Азии в 90-е годы, наглядно демонстрирует, как Иран использует свои идеи общей культуры для развития связей и укрепления своего влияния и положения в станах региона. При этом подчеркивается, что иранская культура не является чем-то привнесенным извне для стран региона, а представляет собой часть их собственного культурного прошлого. Таким образом, это приобретает вид не пропаганды собственной иранской культуры, а призыва к возвращению к своим корням, к своему славному прошлому, трепетное отношение к которому является традиционной частью культуры восточных народов вообще, а не только народов центральноазиатского региона. Как утверждает Тегеран, в пользу развития сотрудничества центральноазиатских стран с Ираном говорят их общее культурно-историческое прошлое, общие границы, экономические основы и древние торговые связи. Общность культуры, истории, искусства, литературы и религии иранских народов с народами стран Центральной Азии является крепким фундаментом и прочной базой для развития их взаимоотношений. Таким образом особое значение во взаимоотношениях стран Центральной Азии с Ираном стало уделяться анализу культурного прошлого. В этой связи особый интерес представляет точка зрения Мехди Санаи, иранского исследователя, специализирующегося на изучении взаимоотношений Ирана со странами Центральной Азии. Мехди Санаи занимал пост атташе по культуре в России. В 1997 г. им опубликована книга «Взаимоотношения Ирана и стран Центральной Азии». В качестве обоснования исторической и культурной общности Ирана и центральноазиатского региона М. Санаи приводит несколько аргументов: «Отношения Ирана с Центральной Азией стали развиваться до появления ислама и даже до появления христианства, когда большая часть территории нынешней Центральной Азии была частью Ирана. Благодаря заимствованной у древних иранцев системе обучения и воспитания школы Центральной Азии приобрели особое развитие и стали центрами воспитания великих ученых, благодаря этой системе в регионе успешно развивались исламская культура, наука, техника, образование, философия, искусство и литература. Даже находясь под властью правителей-тюрков, имевших тесные связи с Аббасидским халифатом и препятствовавших распространению шиизма, не допускавших иранцев к власти, иранцы обладали огромным влиянием в политической и культурной жизни. Культура и цивилизация, существующая в Центральной Азии, с появлением ислама в регионе воспринимается как прямая заслуга Ирана. В языках народов Центральной Азии можно встретить много персидских слов. Местное население использует в разговорной речи персидские поговорки, стихи. Таджикский язык относится к иранским. В Узбекистане большинство исламских ритуалов народ выполняет на персидском языке. Благодаря влиянию иранской системы образования на многих летописцев XV-XVII столетий история народов Центральной Азии писалась на персидском языке. В исторических зданиях сохранились следы иранской архитектуры и ремесла. Почитаемые поэты народов Центральной Азии – Фараги, Навои, Айни, Кунабаев – считали себя учениками иранских поэтов и придерживались их взглядов. Все народы Центральной Азии хорошо знают и любят известных иранских поэтов – Хафиза, Фирдоуси, Саади, Хайама. Известные ученые, родившиеся на территории Центральной Азии, признаются продуктами ирано-исламской культуры и отмечается, что, например, что на мировом уровне такие ученые, как Рудаки, Улугбек, Бухари, ибн Сина, Балами, Бируни, Насер Хосров известны как иранские деятели. У народов Ирана и Центральной Азии много общих традиций, например празднование Ноуруза. Многие традиции и обычаи сформированы под влиянием ислама, который отразился на менталитете и быте народов центральноазиатского региона, занял прочное место в их повседневной жизни. Мощным консолидирующим фактором в жизни народов региона была философия и поэзия суфизма, представленного в регионе в основном орденами Накшбандие, Кобревие, Яссауи, Кадирие, Чаштия. Одна из причин тесной связи Ирана с Центральной Азией заключается в присутствии национальных меньшинств по обеим сторонам общей границы. Взаимное переселение особенно интенсивно происходило во времена Великого шелкового пути. В XVII-XIX в.в. большая часть территории Центральной Азии вошла в состав Российской империи, а в XX в.– СССР, в культурных отношениях между Ираном и Центральной Азией стал наблюдаться относительный застой. Однако, по мнению М. Санаи, присутствие иранской культуры и традиций в Центральной Азии было так сильно, что стало препятствовать распространению русской культуры в XIX-XX в.в. Советизация и коллективизация вызвали массовое бегство тюрков Центральной Азии за рубеж, в том числе в Иран. В настоящее время большая община туркмен проживает в провинции Мазендаран на границе с Туркменистаном; в г. Горган и на севере Ирана проживает значительное количество казахов. Лишь после обретения независимости в центральноазиатских республиках начался процесс самоопределения, возрождения национальной самоидентификации, целью чего было установить определенную дистанцию от России и русской культуры. Таким образом, мы видим, что для иранского проникновения в регион создана убедительная идеологическая база, которая сразу же начинает активно внедряться на практике. В 1992 г. ИРИ открывает практически во всех республиках Центральной Азии свои посольства, где специальные сотрудники занимаются вопросами культуры, образования и науки. Кроме того, именно в этот период Министерство культуры и исламской ориентации открывает в г. Алмааты специальное представительство, которое выполняет функции иранского культурного центра в регионе. Впоследствии культурные представительства ИРИ открываются в Таджикистане и Туркменистане. Эти структуры способствуют динамичному развитию культурных, образовательных, и научных связей между ИРИ и странами Центральной Азии». В мае 1992 г. Таджикистан, Кыргызстан, Казахстан и Туркменистан принимают участие в международной выставке книг в Тегеране. В дни работы выставки подписывается ряд двусторонних документов о сотрудничестве в области культуры, библиотековедения и полиграфической индустрии, охватывающие также пополнение книжной продукцией национальных библиотек соответствующих стран. В эти же годы в Иране издается целая серия учебников, словарей, журналов для республик Центральной Азии. Заключается многочисленные соглашения в области культурного сотрудничества, договоренности о культурном обмене, соглашения между университетами Ирана и ВУЗами центральноазиатских стран; проводятся фестивали иранских фильмов, обмен концертными и театральными группами, открываются книжные магазины иранских издательств; студенты, изучающие персидский язык, направляются на стажировку в Иран, проводятся культурные встречи и мероприятия, представители центральноазиатских стран регулярно принимают участие в организуемых иранской стороной конференциях, симпозиумах по различной тематике. Проводятся дни культуры Ирана в центральноазиатских республиках и дни культуры стран центральной Азии в Иране и многие другие мероприятия. Иран уделяет огромное внимание изучению персидского языка в странах Центральной Азии. В университетах центральноазиатских стран создаются новые кафедры персидского языка, персидский начинает преподаваться в ряде средних общеобразовательных школ. ИРИ направляет преподавателей персидского языка в университеты республик, организовывает курсы повышения квалификации и стажировки для преподавателей и практику для студентов, проводит семинары, обеспечивают необходимыми учебно-методическими материалами и техническими средствами обучения, издает учебную литературу на персидском и национальных языках. Особенно активную деятельность ИРИ развернула в Таджикистане: там регулярно проводятся международные симпозиумы и семинары, посвященные персидскому языку и литературе, создан Фонд персидского языка. На иранские средства построены библиотеки имени Рудаки и Амира Кабира. Как подчеркивает М. Санаи, таджики признают тот факт, что они – иранцы, что таджики и иранцы – это части единого целого. Развивается иранистика и в Казахстане и Кыргызстане, где до 1990 г. этого направления востоковедения практически не существовало. В 1990-1992 г.г. восточные факультеты с отделениями по иранистике открылись в Казахском государственном университете и Бишкекском государственном университете. Иран проявил особую активность в предоставлении новым государствам помощи с их телевизионными программами, оказывая таким образом непосредственное влияние на широкую аудиторию. Но ИРИ снабжает, например таджикское телевидение, в большей степени телевизионными сериалами, чем программами по религиозной тематике, которыми изобилует собственно иранское телевидение. Хотелось бы обратить внимание на несколько весьма уязвимых мест в иранской культурной пропаганде в Центральной Азии. Так, несмотря на громкие заявления об общем культурном наследии, в культуре Ирана и Центральной Азии очень много различий и говорить о культурной идентичности нельзя. В XVI в. Иран стал шиитской страной, что естественно отделило его от соседних суннитских стран, в частности от центральноазиатского региона. В республиках Центральной Азии нет значительных по численности шиитских меньшинств, с которыми Иран мог бы наладить крепкие связи. После обретения независимости религиозные деятели Центральной Азии ездили учиться в теологические центры Турции, Пакистана, Египта, Саудовской Аравии, Марокко, но не Ирана. Данные страны также начали широкомасштабную религиозную деятельность в этих республиках. Для распространения и пропаганды ислама в Центральную Азию стало приезжать множество миссионеров. Когда в СССР поднялась волна исламисткого возрождения, его идеологи обращались главным образом к трудам суннитских, а не иранских мыслителей. С точки зрения культуры и лингвистики, четыре из пяти центральноазиатских стран являются частью тюркоязычного мира. И только в Таджикистане, с культурной и лингвистической точек зрения, преобладают персы. Регион Центральной Азии всегда находился под влиянием окружавших его цивилизаций, на перекрестке таких философских систем, как конфуцианство, буддизм, ислам и христианство. Через него проходил Великий шелковый путь, служивший не только средством обмена товарами, но и идеями между Китаем, Индией, Ираном и Европой. Как отмечает профессор Нью-Йоркского университета Роберт Д. Мачесней, страны центральноазиатского региона заимствовали ключевые элементы у трех основных частей исламского мира: религию – у арабов, административно-бюрократическую систему – у персов, а военную – у турок, получив уникальное преимущество от сочетаний иранского и турецкого начал в своей собственной культуре. Кроме того, Иран часто подчеркивает свое превосходство над центральноазиатскими республиками, старается преподнести себя как «старшего брата», способного преподать этим странам уроки в области ислама, культуры, и даже языка в случае Таджикистана, что вызывает раздражение в государствах Центральной Азии. Таким образом, разработанное Ираном обоснование присутствия в регионе далеко не идеально, однако идеи культурно-исторической общности, вероятно, будут развиваться и использоваться и в дальнейшем, так как наиболее отвечают интересам ИРИ. Что же касается возможной исламизации стран Центральной Азии, то в этом случае угроза исходит не от Ирана. Иранский шиитский ислам вряд ли может быть широко воспринят в Центральной Азии, население которой в основном составляют сунниты ханафитского толка. Группы шиитов в регионе весьма немногочислены: это в основном азербайджанцы и иранцы по происхождению, проживающие компактно в некоторых центральноазиатских республиках. Основная угроза исходит от суннитских радикальных движений, базирующихся в Пакистане и Афганистане. Опыт ряда мусульманских стран показывает, что исламские фундаменталисты быстро набирают силу и начинают претендовать на власть в тех государствах, где модернизация в сочетании с демографическим взрывом ведет к быстрому обнищанию значительной части населения. Такая ситуация может сложиться в центральноазиатских странах. Сильной стороной исламских фундаменталистов является проповедь социальной справедливости, конфессионального демократизма и интернационализма, что может выступать в качестве идейно-политической альтернативы национализму и этнократии. Стоит отметить, что гораздо больше оснований для беспокойства создает возможность развития конфликтов на национальной почве в регионе. Центральноазиатские государства находятся на этапе создания наций, причем в них сильны настроения, связанные с племенной и этнической принадлежностью, вследствие чего главной проблемой становятся внутренние противоречия. Регион представляет из себя мозаику с этнической точки зрения. Часть южного Узбекистана густо заселена таджиками, в западном Таджикистане проживает значительное количество узбеков, а в районе Ферганской долины в Кыргызстане присутствуют узбеки и таджики. Границы этих государств были произвольно созданы в 20-30-е годы прошлого века, когда официально создавались соответствующие советские республики. Вследствие разного этнического состава они уязвимы для внутренних и внешних конфликтов. Кроме того, даже доминирующие этнические общины часто разобщены в зависимости от племенной принадлежности, что особенно наглядно демонстрирует пример Таджикистана. Регион в отличие от окружающей его зоны представляет собой силовой вакуум и является соблазном для вмешательства со стороны более мощных соседей, каждый из которых полон решимости оказать сопротивление доминирующей роли другого соседа. Он расположен по обе стороны неизбежно возникающей транспортной сети, которая должна соединить по более правильной прямой самые богатые районы Евразии и самые промышленно развитые районы Запада с крайними точками на Востоке и также имеет важное значение с геополитической точки зрения. Более того, он имеет важное значение с точки зрения исторических амбиций и амбиций безопасности, по крайней мере самых непосредственных и наиболее мощных соседей. Мощным импульсом обострения борьбы этнических группировок и роста сепаратизма в центральноазиатских странах может стать новая националистическая политическая идеология правящих кругов Центральной Азии стран, которая находит свое выражение во все более наглядной тенденции к установлению этнократии титульных народностей. Иран не заинтересован в дестабилизации ситуации в регионе, более того, он опасается, что националистические настроения, развившиеся в Центральной Азии, смогут распространиться и среди иранского населения (значительную часть которого составляют национальные меньшинства, в частности выходцы из центральноазиатского региона), что создает угрозу территориальной целостности страны. Действительно, по обеим сторонам границы Ирана со странами Центральной Азии проживают люди с одной религией, традициями и языком, и это имеет большое значение для Ирана. Национальные меньшинства центральноазиатских народов проживают и в других странах Среднего и Ближнего Востока. Так, например, туркменские национальные меньшинства присутствуют не только в Иране, но и в Ираке, Сирии, Саудовской Аравии. Само образование центральноазиатских государств привело к полному изменению облика региона Ближнего и Среднего Востока. Изменился даже этнический характер данного региона: после того, как туда влились более 50 миллионов жителей новых исламских государств неарабский элемент стал более весомым. Отношения Ирана с государствами Центральной Азии развиваются на международном и двустороннем уровнях, а также на уровне областей и провинций. ИРИ была одной из первых стран, признавших независимость центральноазиатских республик во всех регионах международных организациях и форумах. Большое значение для Ирана имело включение центральноазиатских республик в Организацию Исламской Конференции, что способствует не только повышению авторитета этой организации в мире, но и возрастанию в ОИК роли неарабских государств, что усиливает в ней позицию Ирана. Иран выступает за вхождение центральноазиатских стран в ОПЕК и стремится выработать совместно с ними политику экспорта нефти и газа через территорию ИРИ, что могло бы усилить позиции Ирана и в ОПЕК. В 1992 г. центральноазиатские страны были приняты по инициативе Ирана в Организацию экономического сотрудничества (ОЭС), воссозданную в 1985 г. на базе Организации регионального сотрудничества ради развития, что превратило ее во вторую региональную организацию в мире по охвату территории и количеству населения. Основатели ОЭС рассматривали центральноазиатские республики как новый рынок, источник природных ресурсов, путь транзита товаров в Европу, на Дальний Восток, в Сибирь, Юго-Восточную Азию и выхода таким образом на все мировые рынки. Ираном высказывались идеи создания «исламского общего рынка». Естественно, для Ирана сотрудничество в рамках ОЭС – это и проникновение в центральноазиатский регион, и возможность выйти из изоляции. Так, стоит отметить то, что основное внимание в проектах ОЭС, ведущую роль в которой играет Иран, уделяется созданию транспортных и прочих коммуникаций, ключевое место в которых отводится ИРИ., благодаря чему последняя будет тесно связана с региональными странами. Для финансового обеспечения разрабатываемых проектов страны ОЭС пытаются скоординировать банковскую деятельность. В 1993 г. было утверждено решение о создании Совместного банка ОЭС. Была создана страховая компания организации. В рамках ОЭС создан Научный фонд и Культурная организация для развития сотрудничества в области культуры и осуществления обмена научными достижениями. Приоритетным направлением сотрудничества в регионе остается торговля, но здесь превалируют двусторонние связи, развитие которых осложнено единообразием экспортно-импортной продукции стран-членов ОЭС – проблемой, традиционно осложняющей региональную интеграцию и обмен развивающихся стран. Важным направлением сотрудничества стран ОЭС является осуществление совместных проектов в нефтегазовой области и энергетике, но сотрудничество в данной области осуществляется в основном на двусторонней основе. Была возрождена идея создания Трансазиатской железнодорожной магистрали «Великий шелковый путь», которая связала бы регион Среднего Востока с Европой, Дальним Востоком, Индией и странами ЮВА и в которой Иран, по словам А.А. Хашеми Рафсанджани, стал бы основным опорным столбом. В рамках этого проекта в 1995 г. Иран ввел в эксплуатацию 700-километровый участок железной дороги Бафк-Бендер-Аббас, а в 1996 г. было завершено строительство участка Мешхед-Серакс-Теджен, соединившего железнодорожные сети Ирана и Центральной Азии. Ввод в эксплуатацию этих участков обеспечивает самый быстрый транзит грузов из Центральной Азии к портам Персидского залива. С 199 6г. международным консорциумом «НОСТРАК» и российской компанией «Трансконтинентальные линии» разрабатывается проект международного транспортного коридора «Север-Юг», в рамках которого в регионе Каспийского моря планируется организация железнодорожного сообщения по восточному побережью Каспийского моря со строительством соединительного участка между железными дорогами Казахстана и Туркмении с последующим выходом на железнодорожную сеть Ирана и осуществления ряда других проектов. Ведется строительство железнодорожных магистралей Мешхед – Бафк и Керман – Захедан. Большое значение уделяется планам создания морских паромов из порта Энзели в Туркменбаши и Оля, а также Махачкала – Баку – Ноушехр, подготовке проекта железнодорожного паромного сообщения Лагань (Калмыкия) – Ноушахр с дальнейшим выходом в ОАЭ. Было решено соединить энергосистемы стран региона для передачи электроэнергии в районы, испытывающие ее дефицит. Так, электросеть Ирана уже соединена с электросетями Турции и Азербайджана, ведутся работы по соединению электросетей ИРИ и Туркменистана. Предпринимаются попытки по созданию общей системы связи. Иран не без основания активен в разработке и продвижении проектов транспортировки через его территорию энергоносителей из центральноазиатских республик. Вопрос трубопроводов имеет для Ирана и стратегическое, и экономическое значение. Страна, через которую будут вывозиться энергоресурсы, становится настоящей региональной силой и конечно же обогащается экономически. Кроме того, как уже было сказано выше, Ирану было очень выгодно получать каспийскую нефть для внутреннего потребления в своих северных районах. Некоторые американские исследователи также признают, что иранский путь транспортировки каспийской нефти (по крайней мере для Туркменистана и Казахстана) является наиболее удобным: он дешевле и Иран является наиболее стабильной страной в регионе, а также надежным деловым партнером. Но здесь основным препятствием являются американские санкции. Таким образом, центральноазиатские страны стоят перед проблемой выбора между необходимым для них маршрутом транспортировки энергоносителей, сулящим немалые выгоды, и своими отношениями с США, которые занимают одну из первых позиций в шкале внешнеполитических приоритетов центральноазиатских республик. Кроме того, центральноазиатские республики не всегда могут сами решать вопросы, связанные с транспортировкой их собственных энергоресурсов. Например, нефтяная промышленность Казахстана крепко связана с иностранными нефтяными компаниями, среди которых преобладают американские и европейские (около 50% от всех инвестиций в эту отрасль). Многие проекты прокладки трубопроводов не реализуются ввиду отсутствия источников финансирования. А международные финансовые организации отказываются выделять средства на данные проекты, так как ключевой страной на трассе газо- и нефтепроводов должен стать Иран. По этой же причине от участия в данных проектах отказываются американские компании и компании других стран Запада. Таким образом, для Ирана приоритетное значение имеет снятие этих санкций или по крайней мере их ослабление. Проблема выбора направления транспортировки экспортных и импортных товаров Центральной Азии – это проблема доступа в регион, имеющая уже не только экономическое, но и геополитическое значение. Для Ирана это также вопрос выхода из изоляции, преодоления санкций. Осуществление иранских проектов означало бы прекращение всех бойкотов и эмбарго, а интересы западных компаний, чья нефть пойдет по трубам, стали бы лучшей гарантией внешнеполитического авторитета Ирана. Возросло бы влияние ИРИ в регионе. Особое беспокойство вызывает обострение политической обстановки на берегах Каспийского моря, в частности усиление проамериканских настроений в Туркменистане и Азербайджане, где, по заявлениям азербайджанских государственных деятелей, возможно размещение военных баз НАТО. Противниками этого, естественно, являются и Россия, и Иран, заявляющие, что региональные вопросы должны решаться без вмешательства извне. В подходах этих двух стран к региональным вопросам можно найти много общего. Особенно в 90-х г.г. стало очевидно, что сотрудничество с Россией, в том числе в интеграционных процессах в Центральной Азии, в большей степени отвечает интересам Ирана в его борьбе с проникновением в этот регион Турции и западных держав, чем конфронтация с Россией, которая сумела сохранить в центральноазиатских республиках достаточно сильные позиции. Для России сотрудничество с Ираном важно в том плане, что Тегеран открыто выступил против продвижения НАТО на Восток, а также на южный фланг альянса через Турцию, в страны Персидского залива. Точки зрения Ирана и России на региональную безопасность и стабильность по многим параметрам совпадают. Иран с пониманием относится к сохранению лидерства России в СНГ, исходя из того, что сильная Россия может быть гарантом интересов Ирана в регионе, слабая же Россия открывает доступ в регион другим силам. Иран и Россия заявляли, что должны избегать взаимной конкуренции в центральноазиатском регионе и продолжать свое сотрудничество, что необходимо для создания там безопасной среды, что отвечает интересам обеих стран. Российско-иранским сближение обеспокоены США. Они хотели бы оторвать от России крупного потенциального партнера в этом регионе. Еще в 1997 г. Бжезинский писал, что США должны осуществить резкий поворот в сторону Ирана. При этом особо выделялась важность поддержки строительства трубопроводов из Азербайджана и Туркменистана через территорию Ирана в целях полного вытеснения России из Центральной Азии и Закавказья. Сейчас Тегеран и Вашингтон делают попытки сближения, и российско-иранские отношения могут потерять свою ценность для ИРИ. Для этого есть много причин. Новое значение обретает Каспийское море, а американские санкции не дают Ирану в полной мере использовать свои возможности. Влияние России в центральноазиатском регионе и на Каспии сокращается, а западное и особенно американское проникновение в регион только усиливается. Основной причиной возможного сближения Ирана и США на данном направлении является именно ослабление позиций России в центральноазиатском регионе. Если Россия остается в Центральной Азии, то Иран не проявит сильной заинтересованности во взаимодействии здесь с США. Активизация внешней политики России в центральноазиатском регионе будет способствовать углублению взаимодействия с Ираном. Отношения России с центральноазиатскими странами и с Ираном в значительной степени зависят от ее собственного геополитического и экономического могущества и активности в регионе.

Иран: ислам и власть. – М., Институт востоковедения РАН, Издательство "Крафт+", 2002.

Проблемы и упущенные моменты активности Исламской Республики Иран в Центральной Азии и на Кавказе

Monday, December 26 2005

Гадыр Насри Мешкини, 2005 Каковы основные и решающие препятствия на пути стратегического сотрудничества Ирана в регионе Центральной Азии и Кавказа? Для того чтобы ответить на этот вопрос сначала нужно тщательно изучить привилегии и ограничения региона Центральной Азии и Кавказа. После, перечислим пять основных переменных, тормозящих аргументов, которые ограничивают деятельность Ирана в упомянутом регионе, то есть: двухстороннее обуздание Ирана Соединенными Штатами; сильная конкуренция региональных игроков с конечным результатом равным нулю; внутренние кризисные конфликты в Центральной Азии и на Кавказе; слабость или отсутствие экономической мощи Ирана, для активного участия в больших региональных проектах и, наконец, особые трудности Ирана в кавказском регионе. Внимательно анализируя эти аргументы, можно догадаться, что все они обоснованны на «тяжелой тени политики над экономикой». Другими словами можно подчеркнуть, что экономические принципы и относительные преимущества в этих проектах имеют какое-то второстепенное значение. Лозунги звучат под мотивами стратегических условий и национальной безопасности, но, часто эти лозунги необоснованны и не совпадают с экономическими показателями. Предисловие: После распада СССР и окончания «холодной войны» во всем мире, особенно на азиатском континенте, образовалась новая структура, изменившая большинство существующих мировых позиций. Исламская Республика Иран является одной из политических единиц, которая попала под сильное воздействие этих изменений. Еще при существовании Советского Союза, наследники Великого Петра мечтали о теплых водах юга Ирана. Однако, после распада Советского Союза, значение этих южных теплых вод перешло к северным холодным землям (имеется в виду республики СНГ, то есть северные соседи Ирана). Теперь начинается новая борьба за достижение этих земель. В то время Иран хотел, хотя бы часть своей энергии передать Северу. Однако теперь они хотят часть своей энергии транспортировать на юг Ирана, и оттуда предоставить на мировые рынки потребления. При существовании Советского Союза, Иран всегда был озабочен идеологическим вмешательством и разрушительным воздействием коммунистов. В то время, идеология являлась главным рычагом действия, а теперь эта роль передана экономике. При жизни Советов, также, Иран противостоял сильному старому соседу. Но, теперь этот сильный старый сосед превратился в несколько новых соседей. И, наконец, во времена Советского Союза, Иран считался твердой базой соперников СССР, то есть Америки и Израиля. Однако, теперь, некоторые вновь созданные республики стали базами двух упомянутых стран и ведут противоположную стратегию с Исламской Республикой Иран. Одним словом, появилось новое положение, которое естественно, содержит много благоприятных моментов и серьезных угроз. Тщательное и беспредрассудное изучение этого положения является определяющей миссией, которая может направить политику на правильное русло. В настоящей статье, в основном, затрагиваются проблемы и препятствия, существующие на пути приобретения положительной роли Исламской Республики Иран, в регионе(1). Для достижения этой цели, сначала проанализируем понятие «препятствие», а в продолжение, проясняя и определяя возможности и ограничения Исламской Республики Иран, выявляем тормозящие факторы, проблемы и упущенные моменты, с которыми встретился Иран в этом регионе. Иран, из-за удобного, геополитического расположения, имеет превосходное место для создания больших ролей в различных сферах и на разных темах в регионе. Чтобы превратить в дело это потенциальное преимущество необходимо принимать правильные политические решения. Но, кажется, до сегодняшнего дня эти привилегии встречались с большими препятствиями и проблемами. Недавнее подписание контракта перевода энергии Баку – Джейхан, между Азербайджаном, Турцией и Соединенными Штатами является наглядным примером этих проблем. Этот контракт ослабляет основной принцип Ирана, то есть гарантию мира и развитие коммерции в регионе. Этим, Иран лишается своей исторической роли, и регион превращается в сферу соперничества различных сил, даже самого Ирана. Значение и происхождение слова «препятствие». В международных отношениях выражение «препятствие» можно анализировать в основных четырех смысловых рамках, то есть: «действительность», «совершенствование», «расстояние» и «противоречие интересов»(2). «Действительность» означает, что на внутренней территории определенной политической единицы, происходит серия событий, безразличность и невмешательство которых, может оказать препятствие на пути развития различных программ. В связи с этим, сосредоточие внимания на предмет и географию мировых сил - эта взаимосвязанная система, которую можно назвать «действительностью». Несвоевременное признание этой действительности считается «препятствием». Второе понятие, то есть «совершенствование» - это логическое продолжение понятия «действительности». И означает, что во внешней среде, учитывая скорость, объем и давление, методы и системы, с точки зрения развития, действуют с «совершенствованием». Если не учитывать «действительности», движущиеся к развитию и совершенствованию, то возникнут препятствия на пути использования благоприятных моментов среды, для организации внутренних дел. Под словом «расстояние», в значении «препятствие», понимается то, что неосведомленности и пренебрежения ко всяким явным, логическим и научным связям, между мыслями и внутренними системами с внешней средой, может превратиться в «препятствие» к совершенствованию. Необходимо определение расстояния с естественной и научной точкой зрения. После того как расстояние точно определено или подсчитано, можно принять решение и определить какие методы являются устойчивыми и точными для внутреннего развития. Поэтому, расстояние в виде предмета или в рамках определенных тем, может образовать трещину в приобретении опыта развития и оказаться серьезным препятствием. Последней и основной смысловой формулой в определении понятия «препятствие» является «противоречие интересов». Это понятие отличается от трех предыдущих, то есть «действительности», «совершенствования» и «расстояния» тем, что предыдущие являются препятствиями на пути методов и явлений, происходящих во внешней среде. Увидев, запомнив и изучив их, можно принять решение о том, что в какой степени они пригодны для использования. Однако, последнее определение препятствия, то есть «противоречие интересов» симметрично внутреннему развитию и, каким-то образом, указывает на умышленное противостояние их внутренней системы и внешней среды. Этим определением можно ответить на вопрос о том, какие факторы и внешние политики являются умышленным препятствием для внутренней сферы? Каким образом создаются разногласия между внутренними и внешними интересами, которые подготовили почву для разногласий, противостояния и препятствования(3)? В качестве примера, рассмотрим тему «Политика двухстороннего обуздания»1 Ирана Соединенными Штатами. Это считается препятствием деятельности, с учетом понятия «противоречие интересов». Однако враждебность проектировщиков этой политики превратила это противоречие интересов в очень серьезное препятствие. Точно изучая эту политику, можно расследовать во внутреннем режиме ее философию, ее появление и механизм выполнения. После этого теоретического разъяснения, сначала определим предметное и позиционное место Центральной Азии и Кавказа, а после выясним стратегические препятствия деятельности Ирана в этом регионе. Положение и геополитическое преимущество региона Центральной Азии. Пять республик Центральной Азии, то есть Узбекистан, Таджикистан, Туркменистан, Кыргызстан и Казахстан, имеют общую площадь 3 944 400 кв. км. Общее население этих пяти республик около 50 миллион человек, которые в основном проживают на равнинах и горных местностях в южной части региона. Среди этих республик, Казахстан является самой большой. Его территория намного больше, чем вся западная Европа и почти в два раза больше остальных четырех республик Центральной Азии вместе взятых. Эти страны, по географическому расположению, находятся между Ираном, Китаем, Монголией, Россией, Кашмиром, Афганистаном, и составляет южные границы бывшего Советского Союза. Если не учитывать Республику Казахстан, то можно сказать, что регион находится от 35 до 45 градусов широты и от 52,5 до 80 градусов восточной долготы. Расстояние между самой восточной до самой западной точки региона около 2300 км. и расстояние от самой северной до самой южной, около 1800 км.(4) Сочетание таких положительных факторов, как расположение по близости пересечения Азии, Африки и Европы; географическая близость с такими сильными государствами как: Китай, Индия, Россия, Иран и Пакистан; наличие ресурсов, занимающих второе место в мире по запасам энергии; богатые запасы золота (в Узбекистане добывают золото с чистотой 99,99 %); запасы меди, урана и других тяжелых металлов, разнообразие сельскохозяйственной продукции; растущее население; потенциальные возможности для создания исламской культуры и рынок потребления в пятьдесят миллионов человек - является основным преимуществом региона. «Сердце Азии»2 – так называют этот регион некоторые обозреватели(5). Упомянутые превосходства этого региона сочетаются с такими недостатками как: отсутствие созидательной силы, неопределенность позиции государств в отношении обществ, неполноценный метод создания народа и государства3, регулярные территориальные и приграничные конфликты, разнообразность родов и племен, внутренние войны, недоступность теплых международных вод и окружение сушью. В связи с этими трудностями регион стал уязвимым, с точки зрения безопасности. В таких условиях, у руководителей региона выбор пал на иностранные силы, приглашенные для подъема и развития экономического уровня региона, в качестве самого дешевого метода. Эта необходимость поставила государства региона в такие условия, где они напрямую и без всякого посредника вступили в переговоры с многонациональными фирмами. В настоящее время ведутся прямые переговоры официальных региональных властей с такими гигантскими компаниями, как «Шорон», «Аксун», «Конико» и некоторыми фирмами Дальнего Востока, как «Дево», которая инвестирует в Узбекистане более чем на один миллиард долларов, и «Митцубиши», которая инвестирует в нефтяной промышленности. Упомянутое способствовало появлению повторной конкуренции между региональными и международными силами. Основная часть инвестиции принадлежит американским фирмам. Турция, кроме экономической инвестиции, играет отличительную роль в системе образования и культуры этих стран. Израилю удалось наладить прямой полет в Тель-Авив со всех республик Центральной Азии. Саудовская Аравия учредила большое количество учебных и религиозных центров, а также построила много мечетей. Европейский союз запланировал обширные программы для конкуренции в регионе. 28 % огромной суммы капитального вложения - 15,5 миллиард долларов, на побережьях Каспийского моря, принадлежит фирмам Западной Европы. Европейский союз намерен до 2010 года, сделать капитальное вложение на сумму 17,4 миллиард долларов на небереговые ресурсы, 24,5 миллиард долларов на береговые ресурсы Каспийского моря, и около 13,7 миллиард долларов на проекты перевода энергии региона(6). Положение и геополитическое преимущество региона Южного Кавказа. Кавказ – это горная местность, находящаяся на юго-западе России. Этот регион с Запада граничит с Азовским и Черным морями, на востоке с Каспийским морем, с севера – с берегами Посткума – Манич, с юга с Ираном, а с юго-запада с Турцией. Территория всего кавказского региона около 440 тысяч кв. км. И три республики Азербайджан, Армения и Грузия занимают только 186,1 тысяч км. площади Кавказа. Особое место серди южно-кавказских республик, занимает Азербайджан, который имеет для Ирана геополитическое, экономическое значение, и связан с безопасностью региона. В продолжение будем вести дискуссии на эту тему. А пока, приведем еще несколько цифр. Население южного Кавказа около 15,72 миллион человек, а на каждом квадратном километре проживает в среднем 84,5 человек. По численности населения Республика Азербайджан занимает первое место, а после нее следуют Грузия и Армения. Благоприятный географический климат и высокая урожайность, способствовали высокой концентрации населения в этом регионе. Население этих республик, в основном проживает в столицах. Например, население города Баку около 1,87 миллион человек, которое составляет 11,1 % населения всего Кавказа. Баку расположен на берегу Каспийского моря, на полуострове Апшерон. Тбилиси – столица Грузии, с населением 1,271 миллион человек, после Баку является вторым большим городом Кавказа. Население города Ереван – столицы Армении, со всеми прилагаемыми районами составляет 1,218 миллион человек. В сумме население трех столиц составляет 4,269 миллион человек, то есть 26,9 % от 46,6 миллион человек - всего городского населения Кавказа. На основании данных 1995 года, население Баку равно – 2,02 миллион человек, Тбилиси – 1,42 миллион человек и Ереван – 1,315 миллион человек. В эти цифры, также входит население прилагаемых районов(7). В будущем веке отношения Ирана с республиками бывшего Советского Союза будут намного ближе и разнообразнее. С началом 90-го десятилетия, для Ирана открылась новая сцена по политическим, экономическим и культурным взглядам, которые требуют серьезного внимания и извлечения пользы. В продолжение этих исследований введем ясность в проблемах и конфликтах, которые мешают Ирану сыграть свою заслуженную роль. Кажется, нижеприведенные факторы и стратегия Исламской Республики Иран способствовали ослаблению роли и нейтрализации влияния (развитие коммерции и гарантии мира) этой страны в регионе: Первое: Стратегия, обуздание или формула «Все без участия Ирана». В период, после Исламской революции в Иране, особенно с мая месяца 1995 года, когда представители американского парламента, абсолютным большинством голосами, утвердили закон «Домато», ход действий и сообщение Соединенных Штатов держались на следующих принципах(8): 1. Препятствия восстановлению бывшего СССР и предотвращение превосходства России и Ирана над регионом; 2. Предотвращение влияния шиитского Ислама и исламского фундаментализма в регионе; 3. Ядерное разоружение республик региона и препятствование экспорту ядерных знаний и оборудования в Иран; 4. Поддержка и развитие экономическо-политических действий союзников США (Израиля и Турции) противопоставляя их Ирану, Китаю и России. Поддержка упомянутой политики осуществляется из-за особого взгляда американцев на геополитику и экономику стран Центральной Азии. По мнению руководителей Белого дома: · После распада Советского Союза, в регионе Центральной Азии и Кавказа образовался вакуум безопасности, который мог бы заполниться влиянием трех основных соперников США в регионе, то есть Китая, России и Ирана; · Поощрение конкуренции и столкновений на севере Ирана может ослабить стратегическое место Ирана и географическую, экономическую концентрацию соперников США на Персидском заливе; · Так как в будущем веке силы государств будут заключаться в их экономике, информации и связи, то преобладание над ресурсами и рынками Центральной Азии, может оказаться эффектным фактором; · Страны региона Центральной Азии и Кавказа, из-за своей экономической слабости и страхом перед военными силами, не согласны создать и развивать свои самостоятельные и хорошо вооруженные армии. Они выбрали политику Союза с большими нерегиональными силами, чтобы экономить свои оборонные расходы. Например, Таджикистан, находящийся на очень отдаленном расстоянии от Европы является членом Европейского сотрудничества, или Казахстан и Узбекистан подписали военные контракты с Соединенными Штатами. Американские руководители придерживаются мнения, что при настоящих условиях, развитие НАТО на Восток, заполнит вакуум безопасности региона и лишит Иран, Китай и Россию торговали с Америкой. Упомянутые республики, сами добровольно желают такого вида сотрудничества, например, Азербайджан, пригласил Америку переместить свою военную базу Инджерлик на полуостров Апшерон. Если в регионе не будут достигнуты демократические перемены и ход капитализма, то этот вакуум заполнится исламским фундаментализмом и тоталитаризмом. Упомянутые положения способствовали склонению Америки первым шагом обуздать Исламскую Республику Иран. Начиная с 1991 года до сегодняшнего дня, действие Соединенных Штатов в отношении Ирана можно разбить на три периода(10): Период слепой антииранской политики (1991-93 гг.): В этот период Соединенные Штаты старались полностью нейтрализовать любые миролюбивые движения Ирана во всем мире, чтобы Иран остался в полном уединении. Явным примером этому является старание Америки по нейтрализации дипломатических действий Ирана в решении Карабахского конфликта. США представляли Иран в международных и региональных обществах, в качестве страны, способствующей развитию исламского фундаментализма. Джеймс Бекер – министр иностранных дел, того времени, США, в своем визите 1992 г. в регион, посещая страны Центральной Азии и Кавказа, предупреждал их о проникновении и влиянии Ирана. Именно это их предупреждение, способствовало стремлению Азербайджана, Армении и Узбекистана к Соединенным Штатам. Другой пример усилий Америки, в упомянутом периоде, является распространение слухов о том, что Иран стремится приобрести ядерную технологию и атомною бомбу, и в результате, овладеет регионом. Страны региона должны противостоять проникновению и присутствию Ирана, и выбрать себе хорошего союзника, который мог бы создать региональное равновесие и нейтрализовать опасность влияния Ирана. 2. Период стабильного и регулярного обуздания Ирана. Сначала 1993 года до 1996 года, на Каспийском море открылись большие энергетические ресурсы. Некоторые политические и научные круги, по политическим и корыстным мотивам, преувеличили масштаб существующих региональных ресурсов. После распространения вести о наличии огромных ресурсов в регионе, Иран, практически, превращаясь в основные ворота региона, приобрел превосходное положение. Подкрепление позиции и эффективного влияния Ирана способствовали удвоенному стремлению Америки, препятствовать геополитическому влиянию Ирана. США поняли, что необходимо обуздать Иран, согласно четко продуманному плану. В связи с этим они применили следующие принципы(11): - Америка прекратила бесцельные и временные антииранские меры, и приступила к политике двухстороннего обуздания, которая была представлена в виде интеллектуального достижения правительства Клинтона; - США утвердили антииранскую политику, в виде конкретного закона. Закон об обуздании Ирана под названием «Закон Домато» утверждается и подписывается представителями парламента и президентом Америки. В этом законе, также, учитываются отношения Ирана с республиками Центральной Азии и Кавказа. Открытие больших энергетических ресурсов в регионе, настраивает Америку, лишая Иран участвовать в этих проектах, препятствовать прокладыванию линии трубопроводов перевода энергии, через иранскую территорию; - Соединенные Штаты, кроме упорядочивания мыслей и законов, в принципе упорно и регулярно продолжали антииранскую политику. В связи с этим оказали серьезное давление на Россию и другие страны, имеющие какие-то связи с Ираном, чтобы расторгнуть свои стратегические, инвестиционные, ракетные и ядерные связи с Ираном. В результате этого давления некоторые страны на прямую (например Украина), или не напрямую, обязались, впредь, не заключать контракты с Ираном. 3. Период обуздания взволнованности. Третий период антииранских принципов США, начался с выбора господина Сейид Мохаммада Хатами – на пост Президента Исламской Республики Иран. После 22 мая 1977 года, у Америки не было оснований противостоять Ирану. Символическое движение господина Хатами, в том числе интервью телевизионной сети C.N.N и его дружественные и гуманитарные послания в адрес американского народа, способствовали уменьшению региональной напряженности. Проект «Диалог цивилизаций», предложенный Ираном, и утверждение предложения Ирана о наименовании 2001 года, годом «Диалога цивилизации» совместно с общей политикой Хатами, способствовали тому, что у Америки не осталось повода для претензий к Ирану и извлечений пользы по этому поводу. Кроме этого, в европейских, экономических и политических кругах началось новое движение по улучшению отношений с Ираном. Соединенные Штаты, в связи с этим положением, стали придерживаться политики (улыбка с угрозой), и разослали государственные послания о продолжении экономических наказаний. Эта позиция способствовала возникновению волнующего и непредвиденного положения. Несмотря на это, два фактора являются основным препятствием активности Ирана в регионе, со стороны Америки: а) Американцы хотят, чтобы Израиль играл главную роль на ближнем Востоке. Но, эта господствующая позиция противоречит иранским стратегическим целям. б) Америка старается уменьшить стратегическую мощь Ирана. Она считает, что эта цель будет достигнута только в том случае, если основной источник валютного дохода Ирана, то есть нефть, в различных периодах добычи, производства и реализации встретится с трудностями. Иран, лишаясь передовой технологии по добыче производства и прокладке линии перевода энергии, не сможет играть серьезную роль в регионе. Одним общим взглядом можно определить следующие результаты враждебного принципа США в отношении Ирана: - Дискриминация, создание атмосферы недоверия и, наконец, поощрение региональной нестабильности. Например, заключение военного договора США с Кыргызстаном и Узбекистаном, а также поддержка Узбекистана, в качестве единственной страны региона американского эмбарго против Ирана, способствовали возникновению своего рода недоверия и регионального позирования. Эти позиции серьезно мешают созданию региональной сплоченности. Естественно, противники двух упомянутых стран, также стараются создать равновесие со своими соседями, и в результате этого, в регион все больше поступают чужие силы, а сплоченность становится все сложнее. - Общая отсталость региона Центральной Азии и Кавказа способствует использованию экономического фактора для получения политической форы и задержки капитальных проектов развития региона. Например: строительство линии трубопровода, перевода энергии региона в свободные международные моря находится в неопределенном состоянии. Америка согласна только с теми маршрутами, которые гарантирует ее долгосрочные интересы. В связи с этим, она согласна с прокладкой линии трубопровода Баку - Джейхан. Однако отсрочка и заброшенность этих проектов в странах, где реализация энергии является единственным их национальным доходом, наносит большие экономические ущербы. По этому вопросу не мало ущерба нанесено и Исламской Республике Иран. Из-за враждебной политики США, американским фирмам запрещалось приобретение иранской нефти (за год примерно на сумму 5 млрд. долларов). Кроме этого линии перевода энергии региональных стран направляются по маршрутам Россия – Турция – Пакистан – Афганистан и даже Китай. Этим Иран теряет исторические моменты и свое геополитическое превосходство; - Поведение Америки, в связи отношений Ирана с республиками Центральной Азии и Кавказа, а также с Россией, ставит международную безопасность в трудное положение. Упомянутый регион находится в сердце Евразии и нельзя разделить глобальную безопасность от безопасности региона. Если в этом регионе не будет политической стабильности и экономического развития, то на Ближнем Востоке, в Азии и во всем мире всегда будут существовать угроза и опасность. Второе: Применение правила игры в регионе с суммой очков равной нулю. В международных отношениях, для прояснения соперничества игроков на одну тему, характеризуются два вида игр(12): Игра с сумой очков равной нулю4 и игра с сумой очков неравной нулю5. В первой игре игрок А сколько бы не получил положительных очков, то игрок Б теряет такое же количество очков. Однако, в игре сумма очков неравной нулю, необязательно, чтобы положительные и отрицательные очки были равными. Например, в одном сплоченном соперничестве оба игрока извлекают пользу от полученного результата. Если сравнить это правило со сферой конкуренции в странах Центральной Азии и Кавказа, то можно заметить, что основным предметом соперничества в регионе является перевод энергии по различным маршрутам. Строительство линий трубопровода по одному маршруту означает относительное лишение стратегического преимущества других игроков. Строительство линий нефтяного или газового трубопровода, в одной стране, повышает стратегический авторитет этой страны, и способствует созданию общей безопасности сторон. В результате выигрывает страна, по территории которой проходят трубопроводы. Существующее соперничество между региональными игроками можно характеризовать следующим: I. Конфликтная конкуренция Иран – Турция. Во времена «холодной войны» и после, нерегиональные силы, из-за стабильного геополитического положения Ирана и Турции, обращали особое внимание на эти две страны. Под нерегиональными сила подразумеваются Соединенные Штаты Америки и бывший СССР. Однако, сначала 90-го десятилетия, вторая сила уже практически не существует. Соединенные Штаты, из-за свершения победы Исламской революции, в феврале 1979 года, в Иране, основное свое стратегическое внимание сосредоточили на Турцию. Турция соединяет Иран с Европой, и многие считают ее воротами в Европу. Кроме этого, Турция, из-за неперечисленных факторов занимает серьезное место во внешней политике стран региона, особенно Исламской Республики Иран(13): 1. У Турции имеется организационный, экономический, исторический и интеллектуальный потенциал государства, которое бы могло играть серьезную роль; 2. Позиция Турции является определяющей в тех проблемах, которые возникают у Ирана с другими странами. Например, сохранение нормальных отношений с Исламской Республикой Иран и заявление о нейтралитете Турции в навязанной войне Ирака с Ираном, в какой-то степени улучшала позиции Ирана в периоде этой восьмилетней войны; 3. Турция вместе с Ираном и Пакистаном является одной из трех основных колонн организации ЭКО. В связи с этим, любое отклонение или единоличность этой страны, может привести к ослаблению или ухудшению двухсторонних отношений и навредить авторитету ЭКО. 4. У Турции серьезные затруднения, связанные с ее слабостью в определении национального статуса и с точки зрения политической географии, принадлежности к Азии или Европе, к Ближнему Востоку или Центральной Азии и Кавказу. Эти неопределенности способствуют принятию этой страной эфемерной политики. Присоединение к Европейскому союзу или отход от него, заключение, с Израилем, многочисленных контрактов по безопасности, способствующее гневу всех народов региона, активизация исламистов, противостояние армии этой страны, таким явлениям как соблюдение исламского укрытия, религиозные школы и исламские партии, а также энергетическая зависимость этой страны от некоторых соседей являются примером некоторых уязвимых мест, которые уменьшают силы маневренности Турции. Турция, из-за серьезного содействия Америки, смогла присвоить серьезную долю регионального обмена. Одним из последних достижений этой страны является подписание контракта перевода нефти и газа Туркменистана по дну Каспийского моря в Республику Азербайджан и в Турцию. В этом контракте, заключенном с консорциумом, состоящим из американских и израильских фирм, Турция согласилась, взамен согласия на выполнение этого контракта, приостановить перевозку туркменской нефти через Иран в Турцию, которая, в настоящее время осуществляется наземным способом. Турция, взамен на арест Абдулла Уджалана, американской и израильской разведкой, вынуждена была расторгнуть контракт о перевозке туркменской нефти через Иран в Турцию(14). Во время войны на Персидском заливе, Турция прикрыла линию трубопроводов Ирака и позволила пользоваться военными базами Турции против этой страны. И этим доказала свою верность Соединенным Штатам и НАТО. Усилие Турции по привлечению Республики Азербайджан к стратегическому сотрудничеству с Израилем были плодотворными. В результате чего, Азербайджан стал участвовать в качестве надзирателя в военных Израиле-Американских маневрах. В результате этой турецкой дипломатии осложнилась региональная игра и, по неволе, в нее включились разные страны Центральной Азии и Кавказа, которые не преследовали объединяющие или противостоящие цели. В 90-х годах, Турция сочинила грандиозные планы деятельности в регионе Центральной Азии и на Кавказе. По словам английского ученого Химина6, среди республик бывшего союза образовываются два пояса безопасности(15). Первый пояс включает в себя иранские племена и персов, состоит из Афганистана, Таджикистана и Ирана. Этот пояс начинается с Китая и доходит до Персидского залива. Он обоснован на национализме, в сочетании с общей религией и общим языком. В связи с эти поясом, у Ирана появляется возможность иметь близкие отношения со странами Центральной Азии. Второй пояс обоснован на секуляризации и турецком языке. Тут, Турция считается вождем и может упираться на общность расы языка и своеобразной религии. В результате угроз Америки о деятельности Ирана в Центральной Азии и на Кавказе, Турция смогла сделать эффективный шаг и инвестировать в регионе, почти на сумму 10 миллиардов долларов. В настоящее время, более тысячи турецких фирм ведут активную деятельность в республиках СНГ. Турецкий Ситибанк в Стамбуле, оформляет все сделки Турции в республиках Центральной Азии. Крупные банки Турции имеют большое количество филиалов в упомянутых республиках. Как заявляют турецкие руководители, в ближайшие пять лет, когда проекты перевода энергии, через Турцию, принесут свои плоды, экономическое отношение между этими странами с Турцией возрастет в несколько раз(16). В свою очередь, доля иранской нефтяной компании по добыче нефти в Республике Азербайджан, из-за противоречий Америки о входе Ирана в эту компанию, остается неопределенной. Частный сектор Ирана, из-за административных, финансовых и таможенных трудностей, до сих пор, не смог играть эффективную роль в Центральной Азии(17). II. Конфликтная конкуренция Иран – Пакистан. Пакистан, в качестве серьезной, исламской и ядерной региональной силы, считает Центральную Азию и Афганистан глубиной своей стратегии в противостоянии своему давнему врагу, то есть Индии. Как считают пакистанские руководители, недостаточная глубина стратегии этой страны, может возмещаться за счет поддержки северного фронта. Главное препятствие на пути присоединения пакистанской железной дороги к железной дороге Центральной Азии – это отсутствие безопасности в Афганистане. В 1998 году, Пакистан принял ряд непосредственных мер для исправления этого положения. Меры, принятые Пакистаном, были направлены на выполнение контракта, подписанного в июне 1997 года. Согласно этому контракту, стоимость которого от 2 до 2,5 миллиардов долларов, должна строиться линия трубопровода, соединяющая Туркменистан с Оманским заливом, через Афганистан и Пакистан. Упомянутый контракт подписан между фирмами «Юникал» из США и «Дельта-Ойл» из Саудовской Аравии. Начало эксплуатации этой линии планируется в 2001 году. Америка выступает против перевода энергии Центральной Азии через Иран и фирмы, которые заключали сделки с Ираном, стоимостью в 40 миллионов долларов и выше, на основании закона Домато, попадаются под эмбарго США. Пакистан использовал экономические трудности Ирана и через фронт Талибан вошел в Афганистан(18). Главное препятствие на пути маршрута Афганистан – Пакистан – это беспокойство и гражданская война в Афганистане. По протяженности, климатическим условиям, расходам транспортировки, конкурентоспособности на рынке потребления и способе финансового обеспечения, упомянутый маршрут имеет очень удобное положение(19). Пакистан, для достижения этой цели, официально признал группу Талибан и явно стал их поддерживать. Пакистан старается, развивая транзитную деятельность по маршруту Карачи – Кветта – Фарах – Герат и Тораеунди в Туркменистан, показать пригодность этой страны для перевода энергии из Центральной Азии. Генерал Насиролла Бабер – министр внутренних дел кабинета Биназир Бхутто, чтобы демонстрировать существующую безопасность по этому маршруту, сам лично во главе делегации прошел этот наземный путь, чтобы доказать безопасность этого режима. Он заявил, что страны региона не должны беспокоится о безопасности и сохранности своих грузов и посылок, через этот маршрут. Одним словом, тут явно очевидна игра с суммой очков равной нулю (выигрыш одной стороны и проигрыш другой). Что касается вопросов перевода энергии, старается, подчеркнув опасность инвестиции в Иране, заставить экономическую и геополитическую благоприятность подчиниться враждебной политике. Этим, в будущие годы Иран лишится особого преимущества очень необходимых, ему транзитных доходов. III. Взволнованное сотрудничество Иран – Россия. Страны Центральной Азии получили свою независимость не в результате долгой борьбы и применения серьезной политики. Эта независимость, если выразиться точнее, была навязанной независимостью(20). Одна из основных идей перестройки заключалась в том, что те республики, которые не имели доход и являлись тяжелым грузом для изношенного, советского локомотива, должны были отделиться, и Россия, скинув этих недоходных потребителей, могла двигаться намного быстрее. В настоящее время выявляется очевидность результата много многолетнего превосходства России над республиками Центральной Азии и Кавказа. После получения независимости, республики бывшего Советского Союза поняли, что основными препятствиями на пути экономического развития СССР, являлись: властвование общих порядков, равное распределение труда и превосходство идеологии над сферой экономики. Вначале 90-х годов, Россия представляла, что она намного легче может развиваться без республик – потребителей. Другие же республики считали, что непосредственное вкладывание капитала на своей территории и отсутствие прямого вмешательства Москвы могут стать причиной их быстрого развития. Такой образ мышления подготовил неблагоприятную почву, в результате чего Россия осталось в уединении, а в регионе стали активно действовать региональные и нерегиональные силы. В таких условиях русские, вопреки тому, что они представляли себе, поняли, что другие республики не так уж уединены и бедны. Если Россия не примет активного участия на этой сцене, то в будущем получит серьезный урон. Военная, бюрократическая, техническая и учебная структуры этих стран, находятся в полной зависимости от России(21). Эта зависимость вместе с нижеприведенными факторами, способствовали тому, что страны региона стали естественными и стратегическими союзниками России: 1. Существующие энергетические ресурсы региона и наличие нерегиональных стран, желающих эксплуатировать эти ресурсы, являются уязвимой стратегией России; 2. Страны региона, с точки зрения рассы и языка являются неоднородными. Из-за сталинской политики создать однородность и существующие неоднородности, у России возникли две проблемы: - Каким образом Россия сможет обеспечить права русского меньшинства в упомянутых странах?; - Каким образом Россия сможет извлечь качественную пользу с этого меньшинства и препятствовать их эмиграции в Россию; 3. Россия категорически против развития исламского фундаментализма в республиках Центральной Азии. Она считает фундаментализм началом нестабильности и беспорядков в регионах заселенных мусульманами; 4. Россия создала отдельный стратегический противовес для каждой южной страны. В связи с этим, российские руководители считают, что сотрудничества третьих стран со странами региона, должно осуществляться, во-первых, с согласия России, и, во-вторых, для России должна предусматриваться заслуженная доля. Россия, несмотря на вышеупомянутые стратегические привилегии, сохраняет самые близкие отношения с Ираном. Россия, также как и Иран считает, что Каспий является закрытым морем, где неприемлемы правовые законы свободных морей. Кроме этого, Россия сильно озабочена стремлением некоторых республик, например Узбекистана, Туркменистана и Азербайджана к Соединенным Штатам. Она считает, что развитие деятельности НАТО и Соединенных Штатов, наносит ей ущерб. С исторической точки зрения, политика русских в отношении Ирана, никогда не была тесной. Иранцы, до сих пор, помнят содержание соглашений «Голестан», «Туркменчай» и «Тилисит», а также контракт 1907 и контракт 1915 годов, и создание беспорядков в Азербайджане и Курдистане, после второй мировой войны. Кроме этой несолидной репутации, в настоящем материальном мире, национальные интересы и относительные преимущества являются главными определяющими факторами(22). Третье: Внутренние конфликты, создающие кризисы в Центральной Азии и на Кавказе. Большинство стран Центральной Азии и Кавказа с двух сторон находятся под давлением: давление культуры (племенное и партийное) и давление цивилизаций (техническое и экономическое). Явное отражение культурного давления выявилось во внутренних войнах Таджикистана, в уходе русских, проживающих в этих республиках, чувствительность Узбекистана к региону Самарканда и Бухары, а также неудачный состав населения Казахстана, где русские составляют 38 %. Вышеупомянутые положения способствовали развитию кризиса личности в регионе. В странах Закавказья, также встречается очень большое культурное разнообразие. Основную угрозу в адрес национальной безопасности составляют племенной и экстремистский национализм и сепаратизм(23). Сепаратисты, существующие во всех странах кавказского региона, превращают политические и экономические отношения в серьезно уязвимые. Такие серьезные движения на Кавказе как: армяне, желающие отделиться от Азербайджана; сепаратизм талышей, под руководством Аликарема Хематова; сепаратизм абхазцев в Грузии, под руководством Арузиния; Лезгины, проживающие на севере Азербайджана и требующие независимость, а также чеченский и ингушский конфликт, мешают наведению стабильности и гарантии мира на Кавказе. Если к вышеприведенным проблемам добавить религиозные разногласия и вмешательства нерегиональных игроков, то заметим, что на Кавказе идет большая игра с очень четкими, осторожными и серьезными правилами. Наличие многочисленных национальных, религиозных, экономических и региональных расколов, а также свойство этих факторов усиливать друг друга, создают серьезные трудности процессу создания народа и государства, и угрожают опасности для любого стратегического сотрудничества. Исследования «Учреждение мира» Соединенных Штатов вводят ясность в положение политической стабильности и в перспективу дальнейшего сотрудничества в регионе. На основании результатов исследований упомянутого учреждения у стран Центральной Азии, с политическо-административной точки зрения, существуют следующие, дополняющие друг друга, проблемы(24). 1. Отсутствие всенародной сплоченности в разрешении племенных конфликтов; 2. Отсутствие экономическо-политического большинства, из-за центробежных и монополистических взглядов; 3. Сильная бюрократическая слабость, из-за отсутствия разнообразия и распределения ролей; 4. Отсутствие культуры пренебрежения и политической терпимости; 5. Традиционность принципов демократии. В настоящее время, в этих странах развивается культурно-личностной кризис. Однако экономические давления и отсутствие современной технологии, направляют эти страны к ускорению прогрессирующего сотрудничества. Народ, который представлял себе, что после приобретения политической независимости, наступит период полного удовлетворения, теперь встретился с экономическими трудностями, бушующей инфляцией, внутренними войнами и вмешательством чужеземцев. Появились внешние долги, снижение качества обучения, депрессия, отсутствие жизнерадостности, сильный экономический спад и кризисы. С точки зрения политической психологии, несмотря на то, что независимость республик Центральной Азии была неожиданной и навязанной, и они признаны как политические международные единицы, однако, в действительности, они находятся на стадии удовлетворения своих физиологических потребностей (теория Мазло), которые являются первой социальной необходимостью человека. Эти потребности в Центральной Азии способствовали тому, что с точки зрения социальных групп, государственные меры не признавались в качестве основы наведения безопасности. Поэтому, государства региона находятся под сильным давлением по безопасности. По словам некоего политического обозревателя, главное в этих обстоятельствах то, что «Не так то легко управлять внутренними изменениями. Наличие внутреннего давления и его регулярный рост, через самовнушение и взаимные внешние требования, особенно с западными развитыми странами, могут способствовать созданию нездоровой психологической атмосферы в регионе. С помощью политической психологии можно найти правильные пути выхода с этого положения». По словам Стегза: «Если неудача будет также продолжаться, то мобилизация и скопления революционной энергии, в основном, могут появиться в виде разрушающих действий(25)». Вполне очевидно, что внешняя политика этих стран является сильно текучей и сохранение отношений намного труднее, чем заключение первичных соглашений. Отсутствие опыта эффективного правления государством, недостаточность решимости и демократии, способствуют тому, что все предложения о сотрудничестве в области науки, культуры и экономики, сталкиваются с серьезными сомнениями. Западная пресса играет серьезную тормозящую роль, и в основном, старается преподнести экономические проекты Ирана в виде распространения фундаментализма. Именно такие внушения способствовали тому, что Исламская Республика Иран встретилась в регионе с «кризисом представления». Для ликвидации таких ошибочных мнений об Иране, необходимо создать активный, современный, дипломатический аппарат. То, чего как раз, сегодня не хватает в большинстве упомянутых стран. Чтобы начать необходимый процесс образования государства в странах – северных соседей Ирана, нужно упереться и настаивать на местные ценности и басни. Именно поэтому, в Таджикистане делают акцент на персидкоязычных поэтов Рудаки и Фирдоуси, а также на династию Саманитов. В Узбекистане, для обеспечения вышеупомянутой потребности упираются на Тимурлана, и возвышают личность персидско-узбекского поэта Алишера навои. В Казахстане казахский поэт Абай, в Туркменистане Махтумкули, а Кыргызстане Манас, преподносятся в качестве национального героя и символа личности нации. Французский ученый Аливие Роу считает, что в таких условиях вопросы неонационализма получают серьезную и сложную окраску. Иногда в республиках Центральной Азии встречается иранское превосходство, связанное с культурой и языком, а не с политикой(26). Этот факт указывает на отрыв от политики и настаивание на местные традиции. В любом случае, такие факты влияют на коммерческие обмены в регионе. Четвертое: Уровень сил и потенциальные мощи Исламской Республики Иран. Иран находится в очень удобной географическо-политической позиции, так как эта страна расположена в регионе, где сосредоточено около 70 % стратегической энергии мира. Климатическое разнообразие, огромная высококвалифицированная и среднеквалифицированная рабочая сила, пути связи, политика сотрудничества, избежание вмешательства, активная и мощная дипломатия и многое другое, неопровержимо перевешивают чашу весов в сторону Ирана. Все эти потенциальные возможности только тогда могут быть эффективными, если они превратятся в фактор национальной силы. Превращение потенциальных возможностей в эффективные, действующие элементы нуждается в политической мудрости и технологии выполнения. К сожалению, в Иране государство ведет основные коммерческие операции и является главным инвеститором страны. А частный сектор остается все же слабым и авторитетным. После распада Советского Союза, государственная экономика Ирана, в основном, занята восстановлением разрушений навязанной войны. Одних доходов от реализации нефти далеко не достаточно для удовлетворения такой нуждающейся экономики. В пятилетнем плане было запланировано привлечение иностранного капитала на сумму 28 миллиардов долларов. Нестабильный и колеблющийся доход от продажи нефти составляет 80 % валютного дохода государства(27). Эти высокие потенциальные риски весьма опасны для иностранной инвестиции в регионе. В иранской экономике, с одной стороны, главным источником дохода является реализация дешевой нефти, а с другой стороны, необходимо полученный доход от реализации южной нефти израсходовать для капитального вложения подобной позиции на севере страны. Эти трудности препятствуют качественному росту Ирана в Центральной Азии. Например, за 1998 год, валютный доход государства от экспорта нефти сократился на сумму около 11 миллиардов долларов. Несмотря на такие колебания, государство обязано оплатить полученные ссуды. Кроме этого, возникновение широкомасштабных проблем таких как: кризис занятости (за год необходимо 800 тысяч новых профессий), безработица и неэффективная занятость и, в общем, рост требований молодого поколения (65 % от всего населения страны) сталкивают страну с серьезными трудностями по безопасности. Естественно, в таких неудобных и неопределенных положениях, появляются серьезные ограничения для участия в больших мировых тендерах. Несмотря на все неудобные условия, экономические усилия Ирана продолжают очень медленно двигаться по региону. Некоторые обозреватели и специалисты по проблемам региона считают, что логическая политика Ирана, в конце концов, окажется самым удачным вариантом. К таким обозревателям относятся такие ученые как: Ширин Акинер (директор по исследованию Центральной Азии Лондонского университета), Аливие Роу (исследователь Центра по национальному и научному исследованию Франции), Эдманд Герцик (руководитель исследовательской группы королевского учреждения по международным делам в Лондоне), Барнет Рубин (профессор Колумбского университета), Юханс Райснер (исследователь общества науки и политики Мюнхена) и Трейнс Тейлор (специалист международного учреждения стратегических исследований в Лондоне)(28). Пятое: Особые ограничения Исламской Республики Иран в кавказском регионе. Кавказский регион состоит из трех республик: Азербайджан, Армения и Грузия. Азербайджан, из-за особой географической, политической и социальной структуры и механизма управления государством, для национальной безопасности Ирана имеет более важное значение. Как считает Фуллер, главная уязвимость Ирана, в течение всей истории этого государства, является наличие большого числа национальных и религиозных меньшинств в этой стране(29). У Азербайджана, также, подобное положение, требующее особых отношений. У этой республики, в настоящее время, существует много трудностей, среди которых нижеприведенные являются самыми эффективными в отношениях с Ираном: 1. Уменьшение традиционной зависимости этой республики от России, путем приглашения основных соперников в России, таких как: США, Турция, Израиль, Организация НАТО и т.п.; 2. Изменение и восстановление экономики, путем привлечения многонациональных фирм и превращения Республики Азербайджан в «Кавказский Кувейт»; 3. Создание нового национального статуса, путем восстановления национальных мифов, без сомнения, большинство являющихся иранскими; 4. Развитие новых политических обществ и их распространение через идеи секуляризации. Теперь необходимо оценить степень совместимости или противоречия каждой из приведенных трудностей с национальными интересами Ирана. Для логического мышления вышеупомянутых вариантов, необходимо учитывать следующее: 1. В январе 1999 года, США объявили, что переместят свои военные базы из Турции на Апшеронский полуостров в Азербайджане. Республика Азербайджан с радостью приняла это предложение; 2. С 1996 года сотрудничество между Турцией и Израилем по вопросам безопасности и армии перешло в новую фазу. В феврале 1999 года, после содействия шпионской организации «Мосад» в истреблении курдских повстанцев в Турции и задержки Уджалана намного укрепилось это сотрудничество. Главное то, что республика Азербайджан заявила, что она готова участвовать в качестве надзирателя в сотрудничестве между Израилем и Турцией, и при их совместных маневрах. Исламская Республика Иран, нейтрализуя некоторые поступки и усилия, приступила к углублению своих отношений с Россией, Арменией и Грецией. Отношения между Тегераном и Баку, с 1991 года, потерпели большие стрессы. В республике Азербайджан не существует единого мнения об Иране. Это положение затрудняет представить картину будущих отношений. В Азербайджане существуют сильные течения секуляризации и национализма, стремящихся к идеям Пантюркизма. Эти силы стараются представить Иран, как Россию, в качестве чужой силы. Во времена правления Ильчибека, халатность отношений между Ираном и Республикой Азербайджан дошли до кульминационной точки. Однако после прихода Гейдара Алиева отношения изменились. Разногласия между Республикой Азербайджан и Исламской Республикой Иран, в отношении правового режима Каспийского моря, остаются и по сей день. Иран открыто заявил, что Каспийское море является закрытым водоемом, на которое не должны распространятся законы о свободных морях. И любая эксплуатация ресурсов этого моря, до определения его правового режима является незаконным(30). Однако Республика Азербайджан, не реагируя на это, передает эксплуатацию своих нефтяных ресурсов иностранным фирмам. Эта поспешная политика является причиной нападения на регион многонациональных фирм. Кроме упомянутого, неоднородная структура населения и вопросы племен в Иране находятся в таком положении, о которых можно смело сказать: Состав и структура внутреннего населения Ирана, способствуют последовательному протяжению внешней реакции. Принцип Исламской Республики Иран и ее политика, в отношении северных соседей, созданы на основе культурной, племенной и религиозной общности(31). Заключение: Настоящие исследования начались с вопроса: каковы основные и решающие препятствия на пути стратегического сотрудничества Ирана в регионе Центральной Азии и Кавказа? Каким образом можно проектировать пути для их организации. Для того чтобы ответить на этот вопрос сначала тщательно изучили привилегии и ограничения региона Центральной Азии и Кавказа, по вопросам экономической географии и политической географии. После, перечислили пять основных переменных, тормозящих аргументов, которые ограничивают деятельность Ирана в упомянутом регионе. Этими пяти элементами являлись: 1. Стратегия Соединенных Штатов, основанная на проектировании игры «Все без участия Ирана», или предложение маршрута перевода энергии с востока на запад Каспия и санкции против южного маршрута, который мог бы на различных уровнях принести Ирану валютные доходы в размере полтора миллиардов долларов; 2. Региональная конкуренция или игра «с суммой очков равной нулю» между основными региональными игроками. Превосходствующие и соперничающие силы региона, то есть Турция, Пакистан, Саудовская Аравия, Россия и Китай, начали явные и скрытия действия, которые обоснованны не на принципах компромисса и порядочности, а по методу единоличности, интервенции и монополизма. Некоторые страны региона, обращаясь за помощью к племенным силам, находящимся вне региона, укрепили свою позицию. Это положение создает помехи и для Исламской Республики Иран в отражении своей геополитической мощи. Эти препятствия усиливаются при: 3. Применение Ираном своего принципа и мощи, а не стратегических возможностей для инвестиции в региональных проектах. Необходимо подчеркнуть, что инвестиция для сохранения на будущие годы настоящего уровня добычи нефти в Иране, сама по себе является отдельной темой для размышления. Этот фактор направляет настоящее правительство страны к выбору бартерного варианта. Естественно, при таких условиях, Иран теряет свои возможности торговаться на уровне с другими странами на тему добыча и эксплуатация энергетических ресурсов на севере этой страны. Интересный факт, что Исламская Республика Иран, чтобы не отставать в этой большой игре, готова использовать финансовые ресурсы, предназначенные для других отраслей инвестиции, т.е. для разведки и добычи нефти в странах – северных соседей. Однако соперникам Ирана прекрасно известно об этой финансовой недостаче Исламской Республики, и они не согласны совершать большие стратегические сделки. Это судейство будет усиливаться в том случае: 4. Если учитывать внутренние конфликты стран Центральной Азии и Кавказа, которые способны привести к кризису. Все эти страны, в свою очередь столкнулись с различными внутренними кризисами, главными из которых являются экономические недостатки. Эти страны, до сих пор сомневаются в выборе своих стратегических партнеров. Серьезная конкуренция в регионе таких больших сил, как Россия и США, мешает им принять конкретное решение. Несимметричные интересы больших игроков отнимают возможности эффективного действия средних региональных сил, и в результате выявляется грубая и жесткая действительность. Недавнее подписание контракта о переводе энергии Баку – Джейхан, несмотря на его недостатки по сравнению с иранским маршрутом, свидетельствует о слабости региональных государств, имеющих энергетические ресурсы. Главная проблема этих государств - это самосохранение. Они не могут довериться нестабильным и изменчивым внутренним силам. Им прекрасно известно, что внешние угрозы и экономические, племенные, религиозные уязвимости легко могут превратиться в главную опасность. Эти внутренние конфликты способствуют стремлению этих стран к нерегиональным силам. 5. Дискуссия о региональных энергетических ресурсах касается двух стран – Туркмении и Азербайджана, являющиеся соседями Ирана. У обеих этих стран богатые залежи газа и нефти. Соседство с двумя упомянутыми государствами, заключенные серьезные контракты с врагами Ирана, то есть с США и Израилем, требуют соблюдения особых правил с большой тонкостью и серьезной политической мудростью. Если бы Республика Азербайджан не имела племенную общность и узы соседства с Ираном, то стратегическое стремление этого государства для Ирана не имело бы особого значения. Например, глубокое сотрудничество Узбекистана с Израилем, не вызвало у Ирана особой реакции. У Туркменистана, владеющего самыми богатыми месторождениями газа в регионе, такое же положение. Главный вопрос заключается в том, что начало экономического сотрудничества этой страны с нерегиональными силами не останется на уровне экономических отношений. В недалеком будущем партнеры примут серьезные меры по безопасности для сохранения своего вложенного капитала. По всей вероятности это не в пользу Ирана. В начале этой статьи говорилось о понятиях «препятствия». Теперь ясно, что «препятствие» - это тяжелая тень политики над экономикой и всестороннего развития политической географии против экономической географии. При подписании и выполнении региональных проектов, особое преимущество дается экономической рентабельности, связанной с относительным приоритетом производства и горной добычи региона. Но, главное при этом подготовка стратегической базы, которая в настоящее время создается при помощи политического, а не экономического, инструмента. В результате этого явления, Исламская Республика Иран теряет золотые исторические моменты для освобождения от монокультурной экономики и превращения в один из основных транзитных полюсов мира. Политические стремления Соединенных Штатов лишают Иран, использовать должным образом, свое серьезное, экономическое и геополитическое положение. Очередное повышение цены на нефть на международных рынках, способствует экономической рентабельности перевода нефти по маршрутам, проходящим не через Иран (Баку – Сейхан и закаспий). В течение долгих лет легко добытая и дешевая нефть приобреталась без особого риска. Теперь возникают вопросы экономики и экономического преимущества, в основном покрываются политическими влияниями. На настоящей, сложной сцене, для достижения удачного конца, необходимо мудро мыслить, сохранить региональные равновесия и, четко чувствовать изменение ситуации и перестановку сил в регионе и в новом мире. Внешняя политика господина Хатами, уменьшения напряженности и введения политических диалогов основаны на такой точке зрения. Но, эта точка зрения находится только в начальной стадии образования. Она может быть удачной при логической и четко рассчитанной ее последовательности. Литература: 1. Обратитесь к тексту выступления госпожи Элахе Куллаи, на тему «Распад СССР и его влияние на стратегическое положение Ирана», лекция прочитана в учреждении Развития науки и исследования Ирана, 18 мая 1999 г. 2. Сари Аль Галам Махмуд, «Общие международные взгляды о развитии», журнал «Экономические и политические информации» № 71-72, месяцы мордад и шахривар, стр. 91. 3. Сари Аль Галам Махмуд, тот же. 4. Казеруни Санам, «Центральная Азия: сомнительное будущее», издательство Гозинеш, 1998 г., стр. 4-5. 5. Папли Язди, Мохаммад Хусейн, «Геостратегическое значение Востока и Северо-Востока Ирана», часть первая, журнал «Географические исследования», № 43-44, весна 1986 г. 6. Mechael Evand, Europe's Strategic Role in the Caucasus and The Black Sea, Strategic Review, Spring 1999, P. 8. 7. Амир Ахмадиан Бахрам, «География Кавказа», Тегеран, издательство института Политических и Международных исследований, 1998 г., стр. 13. 8. Грахам Фоллер, «Кибла мира», в переводе Аббаса Мохбер, Тегеран, издание Марказ, 1995 г., стр. 185-186. 9. П. Степдан, «Центральная Азия: темы и конфликты», перевод госпожи Фатима Сольтани Екта, журнал «Изучение Центральной Азии и Кавказа», год пятый, период второй, № 13, (весна 1997 г.), стр. 129. 10. Дабири Мохаммад-Реза, «Соучастие и противостояние интересов России, Запада и Ирана в бассейне Каспия», журнал «Изучение Центральной Азии и Кавказа», год шестой, период второй, № 21, (весна 1999 г.), стр. 81. 11. Саджадпур Мохаммад Казем, «Политическое поведение США в отношениях Ирана со странами бассейна Каспия», журнал «Изучение Центральной Азии и Кавказа», год шестой, период третий, № 21, (весна 1999 г.), стр. 75-88. 12. Грахам Фоллер, «Кибла мира», в переводе Аббаса Мохбер, Тегеран, издание Марказ, 1995 г., стр. 185-186. 13. Ансари Джавад, «Турция в поисках новой роли в регионе», Тегеран, Институт политических и международных исследований», 1995 г., обратитесь также в: Грахам Фоллер, «Кибла мира», в переводе Аббаса Мохбер, Тегеран, издание Марказ, 1995 г., стр. 220-227. 14. Моджтахед-Заде Пируз, «Мир за прошлый год», журнал Политические и экономические информации, № 139-140, месяцы фарвардин и ордебехешт, 1378 г., стр. 6. 15. Дабири Мохаммад-Реза, «Центральная Азия потенциальные противоречия и перспективы», журнал «Взгляды и анализы, месяц фарвардин 1996 г., стр. 43. 16. По словам Ломонда: «Стратегическая роль России в регионе», журнал «Политические переводы», год третий, № 140, для более подробной информации обратитесь во: внутреннее издательство «Центр стратегически оборонных исследований», № 39-40, стр. 6-7. На основании последних известий, в течение первых пяти месяцев 1999 года, Турция, опередив Россию, Иран и Америку, выполнила около 10 % коммерческого обмена Туркменистана (обратитесь в газету «Собхе Эмруз», от 24 июля 1999 г., стр. 6). 17. Тахери Шемрани Сефатоллах, «Правовой режим эксплуатации нефтяных и газовых ресурсов Каспийского моря», журнал «Внешняя политика», год 13, лето 1999 г., стр. 468-469. 18. Насри Мешкини Гадыр, «Овладение Афганистана Талибами и национальная безопасность Исламской Республики Иран», журнал «Экономические и политические информации», стр. 133-134, (месяцы мехр и абан 1377 г.), стр. 18, обратитесь также в: Сейгаль Амин, «Племенные войны в Афганистане», информационное агентство Исламской Республики от имени журнала «Сурвивал», от 28 сентября 1998 г. 19. Отчет Посольства Исламской Республики Иран в Ашгабате, опубликованный в журнале «Взгляды и анализы», № 89, месяца фарвардин 1374 г., стр. 57. 20. Сейфзаде Хусейн, «Центральная Азия: региональная сплоченность, национальные развития и роль Ирана в нем», журнал «Института Политических и Юридических наук», № 40, (лето 1999 г., стр. 126-127). 21. По вопросам неизбежной зависимости стран Центральной Азии и Армении от России, обратитесь в: Руй Алисон, «Приоритеты по безопасности и военных отношений между странами Центральной Азии», в переводе госпожи Марзия Сагиан, журнал «Изучение Центральной Азии и Кавказа», год пятый, период второй, № 13, весна 1997 года, стр. 64. 22. Амирахмади Хушанг, «Иран в трех полюсном мире», журнал «Гофтегу», № 12, лето 1999 г., стр. 7. 23. Амирахмади Бахрам, «Угрозы безопасности на Кавказе», журнал «Изучение Центральной Азии и Кавказа», год пятый, период второй, № 13, весна 1997 года, стр. 189. 24. Сейфзаде Хусейн, прежнее, стр. 126-127. 25. Сефзаде Хусейн, тоже, стр. 128. 26. Руй Алисан, прежнее, стр. 58-59. 27. Gawdat Bahgat, Oil Security in the New Millennium: Geo-Economy VS. Geo-Strategy, Strategic Review, fall 1998, P. 22. 28. Дискуссия журнала «Изучение Центральной Азии и Кавказа» с обозревателями дел региона, журнал «Изучение Центральной Азии и Кавказа», год пятый, период второй, № 13, весна 1997 года, стр. 305. 29. Грагам Фоллер, прежнее, стр. 197-198. 30. Тахери Шимирани Сефадулла, прежнее, стр. 464. 31. Байат Каве, «Иранские племена и вопросы внешнего их существования», журнал «Гофтегу», лето 1998 г., стр. 33. Заметки: 1. Dual Containment. 2. Heartland Asia. 3. Nation and State Building. 4. Zero – Sum Game. 5. Non Zero Sum Game. 6. Himen. Об авторе: Гадыр Насри Мешкини – является кандидатом доктора политических наук Университета совершенствования учителей.

Просмотры: 115