Содержание
Введение_______________________________________________________ 3
Понятие культуры в социологии__________________________________ 4
Цивилизационный прогресс_______________________________________ 5
Универсалии –культуры__________________________________________ 7
Культура в российском обществе__________________________________ 7
Заключение____________________________________________________ 12
Литература:__________________________________________________ 13
Введение
Общество, социальная структура
(институты и взаимодействующие группы), характер регулирования отношений между
людьми определяются культурой.
Термин этот чрезвычайно
многозначен: он описывает абсолютно все, созданное человеком, и выделяет
высочайшего уровня уникальные образцы, включает материальное и духовное,
существовавшее задолго до рождения конкретного человека и непосредственно
создаваемое им. Культура так многообразна, что для ее уточнения люди используют
массу предикатов (специальных определений), выделяя, например, технологическую,
цивилизационную, философскую, управленческую,
музыкальную, физическую культуру, городскую и сельскую, этническую и
молодежную, которые описывают ценностный мир людей значительно лучше самых
вдумчивых социологов.
Мы пользуемся терминами:
экономическая культура, политическая культура, религиозная культура, поскольку
за ними стоит особый стиль мышления, поведения и оценки происходящего в
обществе и в мире.
Для социологов понятие «культура»
несет особый смысл: в традициях, заложенных Э. Дюркгеймом, она рассматривается
как система идеалов, ценностей, норм, образцов поведения, регулирующих
отношения между людьми.
Таким образом, социальная
культура — это только значения, которые люди приписывают разнообразным знакам,
предметам, действиям или явлениям. Палка-копалка или картина С. Дали, корабль
или храм, икона или лозунг всегда являются произведениями (артефактами,
элементами культуры), но они обретают социокультурный
смысл только тогда, когда значат нечто для людей, т. е. направляют их действия,
поведение, восприятие в определенное русло.
Социальная культура — это
регулятивный механизм, обеспечивающий взаимодействия между людьми.
Понятие культуры
в социологии
Социологи рассматривают культуру
как систему духовных кодов, некую информационную программу, которая заставляет
людей воспринимать происходящее в определенном свете, поступать так, а не
иначе, оценивать события и действия предвзято. Ценности, символы, слова,
значения, оценки и социальное поведение в рамках одной культуры тесно связаны
друг с другом.
То, что в одной культуре
считается нанесением бесчестья и требует сатисфакции, в другой может оказаться
признаком благорасположения, и то, что сложилось как традиционная социальная
норма, иностранцем может быть воспринято как чистейший нонсенс («несуразица»).
Но «изнутри» все это кажется мудрым, существующим от века, рациональным,
обоснованным, правильным и логичным. Все смыслы связаны между собой,
подкрепляют и подтверждают друг друга, а на вопросы «почему?» (нечто делается
именно так), звучащие со стороны, часто можно услышать искренний контрвопрос: «А как же иначе?!»
Однако мы живем в России, где как
раз по ходу нашей жизни очень многое становится «иначе», меняются социальные
институты и культурные стандарты, разрушаются массовые стереотипы и формируются
новые, происходит крушение и рождение идеологий, поэтому нам легче осознать,
как хрупка и как сильна по своему воздействию эта эфемерная ткань общества. —
культура.
Несмотря на то что социологи не
занимаются специальным рассмотрением таких проблем, как «материальная культура»
и «духовная культура», функционалисты в своих исследованиях выявили, что между
ними существует определенный культурный лаг и их положение может с течением
времени существенно меняться. Так, информационный век уже наступил, но люди
продолжают пользоваться представлениями индустриального общества: оценивают новые
услуги мерками массового товарного производства, закрепляют границы
информационного обмена, отстаивают прежние социальные стандарты. Технология как
бы отрывается от сложившейся культуры отношений.
В то же время можно отметить и
прямо противоположный процесс. К примеру, христианские заповеди были
сформулированы как новый духовный принцип общежития почти 2000 лет назад, но до
сих пор не возникало общество, построенное так и следующее этим принципам, хотя
материальные предпосылки и духовные интенции могли быть налицо.
Т. Парсонс
провел очень четкие различия между социальным и культурным. Под социальным он
понимал реальную социальную жизнь — процессы, события, факты, а культурное, по
его мнению, — это то, как люди воображают социальную жизнь, или представления о
реальности.
Он же, анализируя культурные
процессы, вывел понятие генерализованной ценности —
господствующих идейных представлений. В современном обществе западного типа это
свобода, демократия, личность.
Производство и социальные
отношения выполняют в обществе мужскую функцию: они дестабилизируют, разрушают
стереотипы, движут общество вперед.
Культура, по мнению Т. Парсонса, выполняет женскую функцию, обеспечивая
трансляцию, наследование, стабильность, консервацию общественных отношений.
Социологи также выявили, что
только на определенных этапах цивилизационного
развития материальное доминирует, определяя культуру и способ жизни общества в
целом. В более высокоразвитых обществах доминирует культура.
Цивилизационный
прогресс
Культура зарождается и
развивается одновременно с человеческим сообществом, она является связующей
субстанцией, полем притяжения любого социума. Если проследить этапы развития
человеческой цивилизации, оказывается, что культура постепенно вытесняет чисто витальные мотивы и потребности развития сообществ и в
современном обществе обретает самодостаточное значение и демиургическую роль.
Действительно, примитивные,
первобытные общества, частично сохранившиеся и сейчас (например, гвинейские
папуасы), постепенно эволюционировали от малочисленных племен охотников и
собирателей к земледельческим общинам с зачатками власти и продуктообмена и к
многотысячным скотоводческим ордам с их социальным расслоением и вождизмом.
Зарождение «цивилизации» и
возникновение традиционных государств связано в основном с культурным сдвигом в
социальном развитии. Сама характеристика «традиционный», по М. Веберу, — это
уже оценка культуры, а именно в это время и появляется письменность, возникает
институт образования, науки, появляются ремесленные и (позже) мануфактурные
технологии, зарождаются и растут города, развиваются рынки, усиливается
неравенство, формируются сословия и классы, устанавливаются монархические
системы правления. Социальная коммуникация и культурная трансляция приобретают
самостоятельный институциональный вес.
Развитие индустриальных обществ
выводит промышленное производство и технологии на первый план общественных
ценностей, превращая их в основной ресурс. Урбанизация и в целом возросшая
мобильность смягчают социальное расслоение и сближают жизненные стандарты
разных общественных групп. Формируются многонациональные государства, империи,
которые вновь сменяются однонациональными, и в конце
XX в. иммиграция смешивает их населения опять.
Развивается рыночная экономика,
возникают три социальных мира: капиталистические лидеры, социалистические
общества (те и другие индустриального типа) и развивающиеся страны (аграрного
типа, с преимущественно традиционными способами производства, но активно
включающиеся в мировой рынок).
«Третьи страны» и сегодня
испытывают особые трудности не только экономического, но и культурного плана.
Социологи отмечают, что эти общества начинают терять свою идентичность,
чувствуют себя отсталыми и неконкурентоспособными, потерявшими достойную
перспективу.
Похожую фрустрацию
пережили и общества советского типа, вступившие на путь капитализации и
проведения рыночных реформ. Однако индустриально и геополитически
они гораздо более состоятельны, и их идеологическая капитуляция, возможно, и не
приведет к такой глубокой и разрушительной социокультурной
аномии.
(И раз уж об этом зашла речь, можно сделать
еще один глубокомысленный социологический вывод: в историческом споре
капитализм победил, но путем социализации, поэтому культурное многообразие и
толерантность современного общества, безусловно, реальный путь к выживанию,
когда крайности единообразия заменяются вариациями «на все случаи».)
Современное постиндустриальное
общество (информационное, технотронное) только начало
развиваться. Это высокоурбанизованное общество, в котором
основная часть национального дохода тратится на производство средств информации
и человека, а не на средства физического существования. Дж. Нэсбит,
известный (своими оправдавшимися прогнозами) социальный футуролог,
считает, что развитие многообразия культур самовыражения человека — творчества,
религий, искусств — является «визитной карточкой» наступающего тысячелетия.
Таким образом, вывод о том, что
культура в процессе развития цивилизации начинает доминировать, не может быть
отвергну как необоснованный или легковесный.
Универсалии
–культуры
Изучая малые и большие,
традиционные и современные общества, социологи, культурантропологи
и психологи постепенно выявляли некие элементы, которые обязательно
присутствуют в каждой социальной культуре.
К таким универсальным компонентам
М. Мид и К. Клакхон относят
следующие элементы общества:
• язык как символику и смыслы действий (знаки и значения);
• ценностную систему как совокупность жизненных целей и средств,
идеалов, мировоззрений, мифов, идеологий;
• символы, понятия и смыслы, которые придаются действиям;
• типичные связи и взаимодействия (родственные, ценностные,
функциональные, ритуальные и т. п.);
• образцы и эталоны поведения.
С позиций фрейдизма в свою
очередь удалось обнаружить, что в каждой культуре есть два непременных
элемента:
1) правила, брачных отношений, отражающих сложившуюся социальную
культуру воспроизводства;
2) правила спортивных состязаний, в которых закреплялась культурная,
санкционированная обществом форма выплеска агрессии.
А главное, было обнаружено, что
культура — самопроизводящаяся и самовоспроизводящаяся
система, она сохраняет себя и развивается, проникает в подготовленные, а иногда
и «случайные» души, захватывает, организует ценностный мир человека, делает его
своим хранителем и творцом. Наши физические жизни, наполненные культурным
смыслом, становятся значительными, а некоторых творческих людей, «вошедших в
культуру» и постигших гармонии устройства мира, она делает бессмертными.
Культура в российском обществе
В современных условиях
реформирования российского общества после кризиса коммунистической идеологии в
странах мировой системы социализма обнаружилась тенденция не только распада и
упадка экономической, социально-политической и духовной сфер, но и стала
проявляться нравственная деградация личности. Казалось бы, отсутствие
государственной идеологии в социалистических странах приведет к полной свободе
мысли и творчества, расцвету экономики и демократии, но, увы, мы отмечаем
противоположную тенденцию развития постсоциалистических
стран, ведущую, скорее, к хаосу, чем к гармонии общественной жизни.
Результатом духовной деградации
российского общества является потеря основополагающих ориентиров — никто толком
не знает, что за общество мы строим, какую цель преследуем. Огромные ресурсы
бросают на развитие экономики, на создание свободного рынка как панацеи от всех
бед, забывая, что главной ценностью и целью общества должно быть формирование
целостной личности, создание условий для достойного существования и бытия. Если
целью общества не является формирование свободного человека, то зачем вообще
нужно такое антигуманное общество? На наших глазах происходит смена общества
тоталитарного социалистического типа, в котором человек был частичкой,
«винтиком» огромной государственной машины, на свободное, хаотически -
демократическое, в котором разрушаются основы самого существования человека и,
главное, духовные ориентиры поведения личности. Для чего сейчас россиянин
живет? Для того чтобы создать экономический рынок для богатых людей при помощи
бедных и униженных индивидов, экономически подавленных и деморализованных
граждан России? Да, достойная «гуманная» цель свободного рыночного общества.
После августовской (1991)
демократической революции, когда была разрушена идеологическая структура
советского общества во главе с руководящей и направляющей силой КПСС, обещанное
демократами благоденствие России не наступило. Все попытки провести реформы в
условиях объявленной демократами деидеологизации российского общества не дали
ожидаемых результатов. Для успешного хода реформ, как выражаются лидеры страны,
не хватает объединяющей национальной идеи. По словам политолога А. Кива: «Недавно Президент России поставил вопрос о том, как
нам сформулировать национальную идею... Национальная идея — это обручи нации.
Как только они лопаются, нация либо впадает в глубокую депрессию, либо
распадается, либо становится жертвой какой-то реакционной идеи и даже
человеконенавистнической идеологии»[1].
Попытка возродить старые
православные, религиозные ценности не оправдалась. Многоводный вначале поток
людей, устремившихся по дороге, ведущей к духовному храму, стал быстро
иссякать. Кроме глубоко верующих, бывшие советские люди, сформировавшиеся в
условиях советской коммунистической идеологии, осознали, что религиозные
идеологические ценности не могут стать регулятивами
поведения граждан современной России. Возможно, если бы удалось возродить и
развить применительно к сегодняшним условиям России идеи и ценности
«серебряного века» (эпохи так называемого христианского Ренессанса, неправильно
понимаемого только как реформирование религиозных ценностей, без учета того,
что в течение всего XIX и начала XX в, в России шла интенсивная работа по
созданию русской религиозно-светской буржуазной идеологии с национальной окраской),
то тогда бы современная Россия объединилась под знаменем религиозно-светских
идей и идеологии в целом. Но и это, как мы видим, пока не происходит. Более
того, русская ортодоксальная православная церковь явно сопротивляется попыткам
реформирования, идет борьба между высшими иерархами православной церкви и
рядовыми священниками.
Стремление перенести на русскую
почву идеи либерально-демократической светской идеологии Запада также не дают
ощутимых позитивных результатов, наоборот, американизация русской культуры
приводит к насаждению в сознании русских людей, особенно молодежи, культа
насилия, секса, наркомании и всех других «бичей божьих» западного образа жизни.
Как известно, за увлеченность Запада технической стороной прогресса, приведшей
к технократической направленности развития всей земной цивилизации, еще долго
придется расплачиваться человечеству бездуховностью личности, порожденной этим технотронным «Левиафаном». Да, казалось бы, материальное
благополучие западных стран должно привести к их духовному расцвету и духовно
богатой, нравственно совершенной личности, но в результате все оказалось не
так: материальное богатство этих стран, основанное на «благих» принципах
разумного эгоизма, материальной заинтересованности, создания обществом
одинаковых стартовых условий развития личности, обусловило духовную деградацию
человека.
В западных странах сформировался
особый тип личности, о котором А. А. Зиновьев, определяя его как западоид, пишет: «... реальный западоид
есть внутренне упрощенное, рационализированное существо, обладающее средними
умственными способностями и контролируемой эмоциональностью, ведущее
упорядоченный образ жизни, заботящееся о своем здоровье и комфорте,
добросовестно и хорошо работающее, практичное, расчетливое, смолоду думающее об
обеспеченной старости, идеологически стандартизованное, но считающее себя при
этом существом высшего порядка по отношению к прочему (незападному)
человечеству»[2].
В сложившейся в России обстановке
становится понятным и очевидным, что результаты горбачевской перестройки и постперестроечного реформирования оказались
неутешительными. Пять лет перестройки и гласности привели к отрицанию самой
социалистической идеи в процессе переоценки социалистических ценностей и
исторического опыта строительства социализма в странах народной демократии. За
прошедшее пятилетие демократических реформ, имевших целью возвращение России в
лоно мировой, точнее говоря, западной цивилизации, положение россиян стало
хуже, чем было при социализме, исключая, разумеется, «новых русских», нажившихся
на приватизации, «прихватизации» государственной
собственности. Народ уже устал от капитализации России и особенно от свободного
рынка. Произошел развал и крах великой державы, восстановить» которую в
современных условиях экономического, политического кризиса и идеологического
безвременья уже просто невозможно.
Отрицание государственной
идеологии, о чем указано в ст. 13 Конституции Российской Федерации, привело к
идеологическому конгломерату, состоящему из различных идеологических идей,
взглядов и учений. Как справедливо отмечает Д. А. Мисюров:
«... идеологическое поле современной России представлено самыми разнообразными
течениями «всех времен и народов», начиная от всевозможных сект и заканчивая
мешаниной политических идеологий. Конкурентная борьба за умы людей определяется
наличием у «миссионеров» необходимых средств и соответствием предлагаемых
лозунгов, веровании и идеалов российской действительности»[3].
Разумеется, такая ситуация
идеологического безвременья не может долго продолжаться, ибо образовавшийся
идеологический хаос должен быть упорядочен. Поэтому весьма правильным является,
хотя с большим опозданием, решение Президента России Б. Н. Ельцина о
необходимости создания объединяющей национальной идеологии. «Президент уже дал
соответствующие указания, — отмечает А. Рябов. — Споры по поводу возможности
создания такой идеологии ведутся довольно давно... Думается, что позитивная
модель в данном случае вполне осуществима, но исключительно как идеология
развития, модернизации... Идеология модернизации мыслится лишь в качестве интегративной, т. е. идеи-рамки, охватывающей группы,
исповедывающие самые разные убеждения — либеральные, национал - патриотические,
социалистические, находящие общий язык друг с другом на базе признания общих
ценностей развития»[4].
Развитие России неотделимо от
развития всего человечества. Русская идея и идеал России всегда выступали в
органическом единстве. В своей длительной эволюции русская идея проявлялась в
различных формах: в западничестве, славянофильстве, почвенничестве, евразийстве и т. д. Русская идея — это тяжкий путь познания
Россией своего прошлого, настоящего, будущего, это путь познания своего смысла
и назначения в истории человечества. Давно замечено, что Россия развивается как
бы по кругу, от деспотии к свободе, от демократии к тоталитарному режиму, и в
этом некоторые видят ее особый путь в отличие от прогрессивного развития
западных стран мира. Думается, что, взяв новый старт, Россия вырвется из
замкнутого круга «вечного возвращения», укажет путь к подлинно человеческому,
гуманистическому будущему всему человечеству. Мы верим, что Россия станет
духовным центром гуманистической цивилизации, единством идеологий и культур
Востока и Запада, в этом ее исторический смысл и назначение. Это подчеркнул в
своей статье В. С. Полосин: «То, что есть только в
России и чего нет по отдельности ни на Востоке, ни на Западе, — это ее особая
историческая миссия быть местом соединения восточной и западной культур,
созерцания и рационализма, интуиции и расчета, чувства и слова. Россия как бы
некий всемирный Алтарь, на котором должно произойти чудо единения человечества
и обретения всем человечеством того смысла и той цели бытия, которые лишь
частично возникали на исторических путях запасдных и
восточных народов»[5].
Таким образом, после распада
СССР, как и тысячу лет назад, перед Россией стала проблема выбора пути
развития. По какому пути пойдет Россия? По пути, указанному идеологами
современных западных стран, или по пути, определенному в манифестах
коммунистических и социалистических партий мира? А может быть, для России
возможны другие пути развития, включая ее исторические тенденции восточной
ориентации. Все это ставит проблему выбора Россией своего пути развития в
зависимость от конкретно-исторической ситуации, но главное, в зависимость от
выбора руководством и народом страны правящей или государственной идеологии,
которая и будет определять путь развития России в будущем[6].
При создании новой
государственной, правящей идеологии необходимо учитывать как позитивные стороны
капиталистического общества с его свободой личности и частным
предпринимательством, так и положительные моменты социалистического общества с
его социальной защищенностью граждан и государственно-регулируемой
экономикой. Следовательно, новая идеология должна соединить в себе
идеологические ценности социалистической и капиталистической цивилизации. Не
капитализм, не социализм, а новое, подлинно человеческое, гуманистическое
общество — такова цель будущего российского государства, основанного на
идеологических ценностях гуманизма.
Заключение
Культура — это неотъемлемая часть
человеческой жизни. Культура организует человеческую жизнь. В жизни людей
культура в значительной мере осуществляет ту же функцию, которую в жизни
животных выполняет генетически запрограммированное поведение.
Каждая культура может быть понята
лишь в собственном контексте, элементы которой неотделимы друг от друга и
функционируют как целостность, обуславливая своеобразие данного общества и его
общие черты с другими обществами.
Важное значение приобретает социально-культурная
деятельность людей. Развитие и исполнение культурных и социальных прав
обязанность населения данной страны.
Литература:
1. Фролов
Социология - М. :Знание, 1995г.
2. Культура,
Большая советская энциклопедия т. 13, с. 594-597 третье издание, Москва,
издательство "Советская энциклопедия", 1974г.
3. Свасьян К. А. Человек как творец культуры //
Социологические исследования. 1987г. N 6.
4. Смелзер "Социология" М., 1994г.
[1] Кива А. Идеи отливаются не на бумаге, а в сознании народа // Российская газета. 1996. 1 авг.
[2] Зиновьев А. А. Запад, феномен западнизма. М., 1995. С. 355
[3] Мисюров А. А. Какая идеология нужна России? // Вестник МГУ. Серия 12. Политические науки. 1996. ¹ 2. С. 84
[4] Рябов А. Ведущая сила российской политики // НГ-сценарии. 1996. 31 июля
[5] Полосин В. С. Не превратить орла в одноглавого. Взгляд па новую
государственную идеологию // Российская газета. 1993.
2 марта.
[6] См.: Волков К). Г., Милицкий Б. С. Гуманизм и
общество будущего // Социологические исследования. 1993. ¹ 5. С. 51.