Лена ЙОНСОН

Мурад ЭСЕНОВ

Лена Йонсон, старший научный сотрудник Института международных отношений Швеции (Стокгольм, Швеция).

Мурад Эсенов, учредитель и главный редактор журнала “Центральная Азия и Кавказ” (Лулео, Швеция).

Конференцию организовали Институт международных отношений Швеции и журнал “Центральная Азия и Кавказ” при финансовой поддержке Министерства иностранных дел Швеции.

С начала второго чеченского конфликта практически прекратился прямой диалог между учеными и экспертами России и стран Запада, что не способствовало адекватной оценке позиции сторон по ситуации, возникшей в Чечне и вокруг нее. Открывая конференцию, ее организаторы (Лена Йонсон и Мурад Эсенов) отметили, что они исходили из необходимости установить такой диалог не только для того, чтобы создать реальную и объективную картину событий, происходящих в Чечне и вокруг нее, но и ознакомить с материалами научной дискуссии широкий круг специалистов.

Для участия в работе конференции были приглашены известные специалисты из Швеции, России, США, Англии, Германии, Дании, Норвегии, научно-исследовательская деятельность которых напрямую связана с Чечней и Северным Кавказом. Форум проходил в рамках трех сессий, в ходе которых были рассмотрены все намеченные к обсуждению вопросы.

Посол Рагнар Ангебу (Министерство иностранных дел Швеции) рассказал о подходе руководителей и общественности своей страны к предотвращению и урегулированию региональных конфликтов. Как отметил посол, внешняя политика Стокгольма базируется на таких важных принципах, как поддержка международной кооперации, соблюдение общепринятых норм международного сотрудничества и прав человека, создание основ прочной безопасности во всем мире. Интерес страны к чеченскому конфликту вытекает из ее приверженности к вышеуказанным принципам.

Первая сессия конференции проходила под председательством Лены Йонсон и была посвящена теме “Возможная стратегия России по восстановлению мира и стабильности в Чечне”. С основными докладами выступили д-р Александр Халмухаммедов (Министерство по делам Федерации и национальностей Российской Федерации), профессор Эмиль Паин (Центр этнополитических и региональных исследований Российской Федерации). В обсуждении докладов приняли участие профессор Стенфордского университета Гейл Лапидус (США), научный сотрудник Гётеборгского университета д-р Патрик Йотун (Швеция), профессор Упсальского университета Кйел-Оке Нордквист (Швеция) и профессор Марта-Лиза Магнуссон (Южнодатский университет, Дания).

Характеризуя ситуацию в Чечне, сложившуюся после подписания Хасавюртовских соглашений, д-р Халмухаммедов отметил, что за три с лишним года независимости окончательно разрушены фундаментальные основы чеченского общества и практическая действительность подтвердила несостоятельность национального сепаратизма. По его мнению, такой вывод позволяют сделать как минимум три обстоятельства:

·         переход к неэкономическим методам хозяйственной жизни (массовые хищения нефти, торговля заложниками, использование их труда, наркоторговля и т.д.);

·         трансформация государственной идеологии из национал-демократической в клерикально-тимократическую;

·         массовая миграция населения.

Касаясь судьбы самих Хасавюртовских соглашений, д-р Халмухаммедов отметил, что в настоящее время они потеряли силу, притом не по вине российской стороны. При подписании этих документов чеченская сторона взяла на себя определенные обязательства, в частности, сохранить светский характер государства, соблюдать права этнических меньшинств, проводить миролюбивую политику и распустить все незаконные вооруженные формирования. Ни один из этих пунктов не был выполнен, более того, они были грубо нарушены после введения шариатской формы правления в республике и особенно в результате нападения вооруженных отрядов Чечни на Дагестан.

Наиболее спорными на сегодняшний день остаются вопросы о легитимности президента Масхадова, о целесообразности политических переговоров с ним и о возможных путях восстановления властной вертикали на территории Чечни. По мнению д-ра Халмухаммедова, нелегитимность Масхадова вытекает из норм действующей конституции Российской Федерации, согласно которой правовые акты на территории России считаются недействительными, если их нормы противоречат нормам федеральной конституции. Конституция Чеченской республики, принятая в 1992 году, изначально противоречила нормам федеральной конституции, следовательно, была недействительна и должностное лицо, избранное в соответствии с нормами подобной конституции, легитимным быть не может по определению. Политические переговоры с Масхадовым, по мнению докладчика, также нецелесообразны, поскольку любые переговоры предполагают выполнение обязательств обеими сторонами, а Масхадов, не имея возможности контролировать территорию всей республики и основную часть незаконных вооруженных формирований, не может выступить гарантом выполнения достигнутых соглашений.

Касаясь урегулирования ситуации в Чеченской республике, д-р Халмухаммедов отметил необходимость комплексного подхода, который включал бы следующие меры:

·         в максимально короткие сроки ввести прямое президентское правление и создать единую властную вертикаль во главе с полномочным представителем Президента Российской Федерации;

·         введение чрезвычайного положения в южных районах республики; перевод системы финансирования социально-экономической сферы ЧР на федеральную казначейскую основу;

·         постепенное формирование параллельных институтов государственной власти Чеченской республики с использованием потенциала (включая кадровый) местного самоуправления.

Возможные варианты развития конфликта между федеральной властью и чеченскими вооруженными группами подробно рассмотрел в своем докладе Эмиль Паин. По его мнению, возможны три варианта развития событий: затяжная война, война на уничтожение населения, компромисс.

Вариант сценария “затяжная война”, отметил Паин, вполне реален, поскольку представления о том, что российская армия во второй кампании действует значительно эффективней, чем в первой, оказались в значительной мере иллюзорными. Основные силы боевиков уходили и продолжают уходить из “намертво заблокированных” районов. На сегодняшний день живы и дееспособны все руководители Чеченской республики: Масхадов, Арсанов, Басаев, Закаев, Гелаев, Удугов и другие. Кроме того, по наблюдениям докладчика, нет никаких подтверждений, что потери российской армии снизились. За два года прошлой войны (по официальным данным на 1997 г.) они составили 4,3 тыс. чел. убитыми, а за полгода нынешней кампании — 2,2 тыс. чел., в том числе на чеченской территории было убито свыше тысячи российских солдат. Эти подсчеты показывают, что удельные потери федеральных сил в нынешней кампании даже выше, чем в первой. Расчет федерального центра на лояльность местного населения в прошлую войну не оправдался, и еще меньше вероятность того, что он оправдается сейчас. За девять лет фактически независимого существования Чечни выросло целое поколение людей, для которых немыслима сама идея подчинения России. Судя по этим признакам, весьма велика вероятность того, что чеченские вооруженные отряды будут готовы к длительной партизанской войне. Большинство россиян, если судить по итогам президентских выборов в России, также пока поддерживают официальный курс на войну до “полной победы”.

В нынешнюю кампанию уровень партизанского движения, по мнению Паина, примерно такой же, как и на аналогичной фазе прошлой войны. Поскольку российские власти сегодня не могут использовать советский опыт депортации чеченцев, это теоретически может подтолкнуть армию к войне на истребление населения. Пока в действиях российских военных не замечены признаки целенаправленного уничтожения мирных жителей. Действия российских войск можно квалифицировать как “неадекватное применение силы”, но это еще не “геноцид”, не “этнические чистки”. Только в случае перехода за эту грань можно будет говорить о развитии событий по второму варианту — война на уничтожение населения. Он предполагает значительное расширение зоны столкновений с партизанами, поскольку в этом случае “зачищать” будут не только все районы республики к югу от Грозного, но и чеченские селения в Ингушетии и Дагестане, в которых, возможно, укрываются боевики. Однако, как предполагает докладчик, положительные результаты войны на уничтожение населения для Москвы не очевидны, а ее недостатки бесспорны. Маловероятно, что события будут развиваться по такому сценарию.

Третий, компромиссный вариант, по мнению Паина, может возникнуть в условиях увеличивающихся материальных затрат на войну, усиливающегося внешнеполитического давления на Россию, в том числе на встречах глав восьми крупнейших держав мира, а главное, при росте недовольства войной со стороны российской общественности в канун президентских выборов 2004 года (возможно, уже за год до них).

Докладчик отметил, что при таком развития событий потери как участников чеченского конфликта, так и окружающей политической среды будут значительно меньшими, чем при других вариантах.

Профессор Гейл Лапидус, выступившая в качестве комментатора, отметила, что нынешняя чеченская кампания создала много серьезных проблем прежде всего для самой России. По ее мнению, у России нет стратегии завершения конфликта, тем более, установления прочного мира в Чечне. Для ее восстановления нужны огромные инвестиции, таких средств у России нет. Стремление Москвы к полному превосходству над всеми этническими группами в отношении чеченцев не действует, поскольку они по многим параметрам отличаются от представителей других национальностей, проживающих на территории России. Комментатор убеждена, что попытка игнорировать легитимность президента Масхадова наивна и вредна, поскольку он является лучшим кандидатом для ведения переговоров, чем все остальные. По мнению Г. Лапидус, после окончания военной кампании главной задачей для Москвы станет достижение лояльного отношения со стороны всего чеченского населения. А нынешние попытки создать лояльных лидеров из числа тех, кто не имеет достаточного авторитета среди всех чеченцев, или установить в разных регионах Чечни разные формы управления, не будут способствовать достижению этих целей. Поэтому, как считает профессор Лапидус, Москва должна не игнорировать Масхадова, а, наоборот, укреплять его позиции и авторитет среди всех чеченцев.

По мнению остальных комментаторов, России не стоит делать акцент на традиционные структуры чеченского общества. Наоборот, она должна стремиться к созданию новых, современных структур, учитывая при этом многие факторы. Кланы и другие традиционные структуры чеченского общества, на которые опираются лидеры партизан, в основном были созданы советской властью, и опора на них не принесет желаемого результата (д-р Патрик Йотун).

Проблемным остается вопрос о статусе Чечни. Кйел-Оке Нордквист считает, что обе стороны — Федеральный центр и Чечня — должны вести переговоры по этому вопросу. В современном мире есть множество вариантов определения статуса того или иного субъекта. Исходя из этого, докладчик приходит к выводу, что Чечне можно было бы делегировать определенные полномочия в различных сферах жизнедеятельности. Например, она могла бы получить право на максимальное самоуправление в экономике, торговле туризме — вплоть до выступления в качестве субъекта международного права в этих сферах. В то же время по другим направлениям, например, что касается безопасности и внешней политики, она должна оставаться субъектом Российской Федерации.

Марта-Лиза Магнуссон отметила, что характер боевых действий со стороны России не совсем соответствует декларированным целям операции — борьбе с международным терроризмом. Федеральный центр ведет настоящую войну с сепаратизмом Чечни. По ее мнению, это совершенно меняет роль Масхадова и он становится символом свободы личности, независимости государства, которому угрожает Россия. И получается, что чеченцы воюют не только за личные интересы, но и за безопасность и свободу своей страны.

Вторая сессия конференции проходила под председательством Мурада Эсенова и была посвящена теме “Возможные стратегии стабилизации ситуации в регионах, соседних с Чечней”. С основными докладами по проблеме выступили профессор Виталий Наумкин (директор Центра стратегических и международных исследований Российской Федерации), профессор Лариса Хоперская (сотрудник Ростовского университета), профессор Энвер Кисриев (сотрудник Дагестанского научного центра Российской академии наук). В обсуждении докладов приняли участие д-р Анна Зелькина (Институт стран Азии и Африки при Лондонском университете), профессор Геннадий Чуфрин (Стокгольмский международный институт исследования проблем мира), д-р Сванте Корнелл (Упсальский университет, Швеция).

По мнению профессора Наумкина, чеченский конфликт не втянул в свою орбиту соседние регионы и государства, однако он дестабилизировал обстановку во всем Кавказском регионе. В настоящее время необходимо нормализовать ситуацию во внешнем поясе Чечни и, прежде всего, в Северокавказских республиках, а также наладить взаимопонимание между Россией, с одной стороны, Грузией и Азербайджаном — с другой.

Наибольшее влияние чеченский конфликт оказал на ситуацию в Ингушетии. В то же время она не стала опорой для чеченских сепаратистов, сохранила лояльность федеральному центру. Но запас прочности ингушей истощает как поток беженцев из Чечни, так и неурегулированный до сих пор конфликт с Северной Осетией. По мнению докладчика, для обеспечения стабильности в Ингушетии необходимо урегулировать осетино-ингушский конфликт и улучшить социально-экономическое положение населения республики. Однако, как отметил профессор Наумкин, главным транзитным мостом, связывающим чеченских мятежников с регионом, была Грузия, и основная задача Москвы в этом направлении — не допустить, чтобы чеченские боевики использовали территорию Грузии для создания своих баз, переправляли через нее наемников и оружие в зону боевых действий. В последнее время, после того как грузинская сторона приняла меры по укреплению чеченского и дагестанского участков грузино-российской границы, между Москвой и Тбилиси взаимопонимание наладилось. По мнению докладчика, для нейтрализации угроз, исходящих от террористов, агрессивных сепаратистов и исламских экстремистов, в стабилизации ситуации могла бы быть полезна не только совместная деятельность двух государств, но и коллективное участие других стран региона.

Анализу ситуации на Северном Кавказе посвятила свой доклад профессор Лариса Хоперская. По ее мнению, в регионе отчетливо выявляются тенденции, свидетельствующие об углублении кризиса российской государственности. Основные индикаторы этого процесса: появление новых политических, правовых и организационных форм конфликта федерального центра с северокавказскими субъектами РФ, вовлечение новых участников в чеченский конфликт и борьба за региональное влияние между политическими группировками, созданными по этническому принципу.

Как считает Л. Хоперская, самой острой политической проблемой является то, что федеральный центр и республики Северного Кавказа придерживаются разных позиций в урегулировании чеченского конфликта. Представители этнических элит настаивают на его политическом, а не силовом решении, понимая под этим проведение референдума о политическом статусе Чечни.

Другая сторона конфликта между центром и республиками Северного Кавказа, по мнению докладчика, различное толкование содержания процессов федерализации России применительно к региону. Кроме того, имеют место противоречия в федеральных и региональных законах, к которым относятся такие, как провозглашение верховенства законов республик, установление всей полноты государственной власти на территории субъекта Федерации, введение статей о федеративном и территориальном устройстве, которые находятся в исключительном ведении РФ (например, конституция Ингушетии, ст. 11) и т.д. Все эти противоречия требуют двустороннего движения к реформам в сфере нормативного обеспечения федеративных процессов в Российской Федерации, политического согласования и правового урегулирования отношений в экономике, экологии, миграционной политике, предотвращении конфронтационных альянсов.

Профессор Энвер Кисриев, выступивший основным докладчиком, подробно анализировал ситуацию в Дагестане. В республике имеются некоторые конфликтогенные факторы. К таковым относятся следующие:

·         геополитический, под которым докладчик подразумевает недостаток земельных ресурсов в республике, в результате чего земля на равнине становится объектом распределения и перераспределения, а следовательно — конфликта между представителями “горных” и “равнинных” народов;

·         этнополитический, вытекающий из многонациональной структуры населения;

·         социально-политический, обусловленный социально-классовой трансформацией и усиливающейся имущественной дифференциацией общества;

·         идеологический, связанный с разделением на тех, кто ориентируется на европейские нормы и ценности, и тех, кто ориентируется на Восток, прежде всего на исламские нормы и ценности;

·         региональный, обусловленный прежде всего влиянием чеченского конфликта на ситуацию в республике.

Однако в Дагестане имеются и благоприятные факторы стабильности, которые пока уравновешивают конфликтогенность и способствуют сохранению относительной стабильности. К этим факторам, по мнению докладчика, относятся:

·         сложившиеся методы формирования политической элиты, которая состоит из представителей основных дагестанских национальностей;

·         политическое устройство, обеспечивающее пропорциональное представительство этнических групп во властных органах;

·         политическая структура дагестанского общества, состоящая из “этнопартий” и “джамаатов”.

Выступившие в ходе данной сессии комментаторы отметили существенное влияние конфликта на соседние с Чечней регионы. По их мнению, конфликт невозможно решить только военными силами, в то же время нет и путей его решения только политическим путем. По всей видимости, надо искать некую комбинацию военных и политических средств, чтобы урегулировать противостояние в приемлемое время (профессор Геннадий Чуфрин).

На сходство и различия двух чеченских конфликтов обратил внимание д-р Сванте Корнелл. Согласно его наблюдениям, в ходе первого конфликта ислам стал фактором, легитимизирующим лидеров чеченского сопротивления. В ходе нынешней войны он уже играет совершенно другую роль, являясь отчасти символом сопротивления России, а отчасти и очередной возможностью получить помощь извне. В результате такой трансформации многие рассматривают военную кампанию России против Чечни как угрозу исламу, с одной стороны, а с другой — это приводит к усилению исламофобии в самой России.

Третья сессия конференции, проходившая под председательством Торгни Хинемо, была посвящена теме “Роль мирового сообщества в установлении мира и стабильности в Чечне и вокруг нее”. Основные доклады по проблеме сделали профессор Неил Макфарлен (Центр международных исследований, Оксфорд, Англия), профессор Фриедеман Мюллер (Центр международных и политических исследований, Эбенхаузен, Германия), Одд Гуннар Скугестад (Министерство иностранных дел Норвегии). Комментаторами выступили д-р Тейлор Сейболт (Стокгольмский международный институт исследования проблем мира), Стефан Гуллгрен и Генрих Амнеус (Министерство иностранных дел Швеции).

В контексте всех выступлений прозвучало мнение, что международные организации должны сыграть значительную роль в урегулировании конфликта, а Россию не следует изолировать от мирового сообщества. Наиболее приемлемый путь, по мнению докладчиков и комментаторов, — это диалог и постоянные контакты с ней, в том числе в рамках ООН, ОБСЕ, группы G 8 и других международных организаций. Это позволит добиться от России соблюдения всех обязательств, которые она взяла на себя, подписывая многочисленные договоры, конвенции и декларации.

Профессор Неил Макфарлен отметил, что в диалоге с Россией возможны только дипломатические средства. Грубые методы контрпродуктивны, тем более что возможности давления на Россию ограничены. Исключение из Евросоюза, группы G 8 приведет к уменьшению влияния Запада на Россию, полному прекращению диалога с ней, что нежелательно по многим аспектам.

Профессор Фриедеман Мюллер остановился на экономическом аспекте проблемы. По его мнению, Запад не имеет прямой зависимости от энергоресурсов Кавказа, поскольку, даже по оптимистическим оценкам, они составляют всего пять процентов мировых энергетических запасов. Тем не менее мирное развитие Кавказа входит в сферу интересов стран Запада, поскольку они заинтересованы в инвестициях в экономику региона. В этой связи была бы весьма позитивной разработка “Пакта стабильности для Кавказа” с участием стран Евросоюза и России, поскольку Россия имеет ключи к установлению мира, а Евросоюз — ресурсы для развития региона. Основные цели этого Пакта — улучшение гуманитарной ситуации в регионе и развитие его инфраструктуры. Экономика Чечни, имеющая хорошие перспективы, обусловленные богатыми запасами энергоресурсов, неразрывно связана с экономикой всего Кавказа. Поэтому, по мнению докладчика, Россия должна стремиться интегрировать экономику Чечни с экономикой Кавказа, дать ей максимальную автономию в решении своих экономических проблем. В ином случае Чечня, оставаясь на периферии общего экономического пространства России, не получит достаточного импульса для развития.

О роли ОБСЕ в урегулировании конфликта рассказал Одд Гуннар Скугестад, возглавлявший представительство этой организации в Чечне. ОБСЕ работала в Чечне с 1995 по 1998 год, но потом была вынуждена покинуть ее территорию в связи с возрастающей угрозой безопасности своих сотрудников. По его мнению, ОБСЕ не смогла сыграть ощутимую роль в урегулировании первого конфликта, но она имела тогда широкие полномочия. В частности, совместно с местными и федеральными органами России и в соответствии с законодательством Российской Федерации она взяла на себя следующие задачи:

·         способствовать соблюдению прав человека, созданию демократических учреждений, включая формирование органов местного самоуправления, оказывать помощь в подготовке новых конституционных соглашений, проведении выборов;

·         облегчить доставку гуманитарной помощи международных и неправительственных организаций жертвам кризиса, независимо от их местонахождения;

·         содействовать властям Российской Федерации и международным организациям в скорейшем возвращении беженцев и перемещенных лиц в места их постоянного жительства;

·         способствовать мирному решению кризиса и стабилизации ситуации в Чеченской республике в соответствии с принципом территориальной целостности Российской Федерации и принципами ОБСЕ;

·         способствовать созданию механизмов, гарантирующих соблюдение законов, порядка и общественной безопасности;

Далее Одд Гуннар Скугестад отметил, что деятельность представительства была наиболее продуктивной до 1997 года, когда ее члены проводили активную челночную дипломатию между конфликтующими сторонами, которая в итоге привела к подписанию Хасавюртских соглашений 31 августа 1996 года и окончанию боевых действий. Кроме того, при содействии ОБСЕ были заключены Договор о мире и Соглашение о принципах взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской республикой, которые 12 мая 1997 года подписали два президента — Б. Ельцин и А. Масхадов. В начале 1997 года представительство ОБСЕ содействовало проведению выборов (практически организовало их) президента в Чечне, на которых присутствовало около двухсот международных наблюдателей, и которые были признаны свободными и честными, в том числе и правительством Российской Федерации.

В нынешнем конфликте роль ОБСЕ пока ограничена. Необходимо расширить ее участие в урегулировании конфликта, поскольку она имеет большие возможности в этой сфере, в частности, может привлечь представителей всех государств Европы к обсуждению спорных вопросов. Докладчик озвучил идею о том, что и СНГ может сыграть определенную роль в урегулировании конфликтов на Кавказе и этот потенциал еще не задействован. Координация усилий по линии ОБСЕ — СНГ, по мнению Одда Гуннара Скугестада, могла бы привести к хорошим результатам.

Выступившие комментаторы отметили, что необходимо более активное участие мирового сообщества. Стефан Гуллгрен подчеркнул, что сотрудничество России с Западом крайне важно, но надо иметь в виду, что Запад может оказать реальную помощь сторонам конфликта только после завершения боевых действий. По его мнению, Россия и Чечня должны совместно искать пути решения конфликта.

Тейлор Сейболт обратил внимание на необходимость достижения позитивного мира, когда стороны смогут договориться по всем спорным вопросам. В достижении мира существенную роль смогли бы сыграть многие факторы: предприятия, СНГ, ОБСЕ. Очень важно, чтобы и чеченская сторона взяла на себя ответственность за мирное решение конфликта.

В завершающей части конференции Мурад Эсенов сказал, что достигнута ее главная цель — установить прямой диалог между учеными и экспертами России и стран Запада. В ходе двухдневной дискуссии участники конференции имели возможность изложить свои аргументы и контраргументы по оценке конфликта, путям его решения и роли мирового сообщества в достижении мира в регионе.

Лена Йонсон отметила, что это была первая конференция, которая обсудила вопросы, связанные с ситуацией в Чечне и вокруг нее, и выразила надежду, что участники будущих встреч смогут более широко рассматривать эти проблемы. В отличие от многих докладчиков и комментаторов, утверждавших, что конфликт будет долгим, Лена Йонсон обратила внимание на факторы, которые вынуждают правительство России искать мирные пути его решения, привлекать к этому процессу ООН и ОБСЕ. Для подтверждения своего мнения она привела следующие аргументы: во-первых, Россия слаба и у ее правительства есть ряд других неотложных проблем, что не позволяет вести длительную войну в Чечне. Во-вторых, конфликт носит сепаратистский характер и не может быть решен военным путем. Подобные конфликты сложны и трудноразрешимы. Наглядное тому свидетельство — замороженная ситуация на Южном Кавказе. В-третьих, сам Северный Кавказ является конфликтогенной зоной и чеченская война способна взорвать ситуацию в регионе в целом. Поэтому Россия нуждается в поддержке мирового сообщества, а мировое сообщество может помочь ей урегулировать конфликт и оказать экономическую помощь в восстановлении Чечни. Хотя процесс достижения мира может затянуться, есть надежда, что боевые действия скоро закончатся, считает Лена Йонсон.

Полные тексты выступлений участников конференции будут опубликованы на русском языке в очередном номере журнала “Центральная Азия и Кавказ”. Кроме того, планируется издание материалов конференции на английском языке отдельной книгой в Институте международных отношений Швеции.

Если Россия открыта миру…

(О ситуации в Чечне и вокруг нее)

Не успели стихнуть канонады предыдущей российско-чеченской войны, как, спустя всего каких-то три года, чеченцы, проснувшись, в очередной раз услышали, что по воле бывшего Президента России Бориса Ельцина, они снова стали бандитами и террористами.

Как мы помним, на самом старте военной операции в Чечне речь шла о каких-то 2-3 неделях (как об этом заявляли российские генералы Карнуков и Манилов) и о создании так называемого «санитарного кордона». Затем счет времени пошел на три месяца, как обещал тогда еще премьер-министр России Владимир Путин, однако, как известно, российско-чеченский военный конфликт длится три года. И, к огромному сожалению, нет никакого даже намека в сторону его политического урегулирования, и война  давно вошла в стадию бесконечности.

Законные вооруженные формирования Чеченской Республики под предводительством Президента Чечни Аслана Масхадова в настоящее время повсеместно и умело используют партизанскую и диверсионную тактику ведения борьбы с противником. А, как известно, мировая история пока еще не знает прецедента, чтобы регулярная армия побеждала партизанское движение. Понимая собственное бессилие и вымещая свою злобу, российские силовые ведомства обрушивают шквал репрессий против мирного гражданского населения Чеченской Республики  не только с ведома политического руководства России, но и с благословения Патриарха Московского и  Всея Руси Алексия Второго.

О том, что война в Чечне не завершена, и не прекращалась ни на один день, свидетельствует уже тот факт, что российская армия три года беспрерывно подвергает лесные массивы и населенные пункты Чеченской Республики пиратским авиа-налетам, артиллерийским, танковым и минометным обстрелам.  Подтверждением тому, что на территории Чечни действительно идет необъявленная война, служит информация, переданная корреспондентом «Интерфакса-Агентства военных новостей» 26 ноября 2001 года», что в ходе так называемой контртеррористической операции на Северном Кавказе было израсходовано более 70 тысяч ракет и снарядов, свыше 90 тысяч тонн боеприпасов.  Эти данные приводились на двухдневном сборе генералов и офицеров, проходивший тогда в Северо-Кавказском военном округе.

Таким образом, свыше тысячи дней (или же – три года) длится очередная трагедия чеченского народа. В результате обеих войн Чеченской Республике причинен колоссальный ущерб, который, по предварительным подсчетам разных независимых экспертов, оценивается в размере от 150  до 350 млрд. долларов США. Более того, мы имеем десятки тысяч сирот, инвалидов, незаконно содержащихся в заточении российских тюрем даже с 1995 года и пропавших без вести со времен предыдущей войны; а также несколько сотен тысяч убитых, раненных и беженцев, а не перемещенные или внутри перемещенные лица как цинично называют эту категорию мигрантов российские власти, кстати такого юридического термина нет в российском законодательстве.

До того, как развязать новую бойню, кремлевские политики, впрочем, как и весь остальной мир, в течение нескольких лет признавали законноизбранность Чеченского Президента и Парламента Чеченской Республики Ичкерии. Более того,  даже 12 мая 1997 года в Москве заключили Договор о Мире и принципах взаимоотношений между РФ и ЧРИ с президентом Масхадовым, признавая в нем легитимного чеченского лидера. И отнюдь не главаря бандформирований, как пытаются представить высшее российское руководство и  официальные средства массовой информации! Не признание руководством России легитимности избранной на территории Чечни власти, является оскорблением таких авторитетных организаций как ОБСЕ или ПАСЕ, которые признали выборы в Чечне законными и демократичными. Указанное поведение кремлевской элиты в связи с их традиционной непредсказуемостью лишь подтверждает тезис гениального англичанина Уильямса Черчилля о том, что договор с Россией не стоит даже той бумаги, на которой он написан.

Вопреки этому, отказавшись решать российско-чеченские взаимоотношения между собой исключительно политическими средствами, записанными в Мирном договоре, Россия опять развязала чудовищную войну против чеченского народа и его государственности, применяя самое страшное и современное оружие за исключением ядерного и атомного. Следует отметить, в первом пункте Договора о Мире не допускалось не только применение силы, но и даже угроза ее применения при решении любых спорных вопросов.

В довоенный период своего правления (1997-1999 гг.) президент ЧРИ Аслан Масхадов делал все возможное, что было в его силах в борьбе с преступностью на территории Чечни. Но, в условиях послевоенной разрухи у него не было достаточных ресурсов и сил для достижения этой цели, и  поэтому он не сумел обуздать в полном объеме разгул криминальных элементов на территории Чеченской Республики.

Более того, Президентом Чечни А. Масхадовым предпринимались попытки бороться с организованной преступностью – именно с этой целью он неоднократно обращался к руководству России с призывом объединить усилия в этом деле. Согласованные действия в борьбе против организованной преступности не входили в планы кремлевского руководства, которое исподволь готовилось к очередной войне. Таким образом, все эти попытки чеченского лидера оказались гласом вопиющего в пустыне.

Тем не менее, используя заранее надуманный предлог, официальные лица Москвы совершили очередную коварную агрессию против чеченского народа, желая уничтожить его государственность, и тем самым растоптать демократический выбор чеченского народа, который 27 января 1997 года сделала своё волеизъявление, свидетелем чего были международные наблюдатели во главе с представителями ОБСЕ.

Мировому сообществу и России прекрасно известно, что борьбу с терроризмом необходимо вести исключительно силами спецслужб, а кровавая необъявленная война не приведет ни к уничтожению терроризма в целом, ни наказанию террористов в отдельности.

Россия на самом деле не ведет, и не собиралась вести борьбу с терроризмом в Чеченской Республике и на своей территории, потому что она не для того создавала условия роста преступности в этой Северокавказской Республике. Не вызывает сомнения в том, что после всего этого Россия не имеет морального права говорить о борьбе с терроризмом в Чечне. Потому что в соответствии российских статистических данных бандитов и террористов на территории России три и больше раз, чем в Чеченской Республике, а в Москве и Санкт-Петербурге их намного больше. Следовательно, прежде чем начинать военную кампанию в Чечне, Россия должна была вначале вести войну против терроризма в первую очередь в Москве и Санкт-Петербурге.

Чеченский народ, являясь древнейшим на планете, имеет свою красивую, самобытную культуру и традиции, и он существовал и влиял на процессы во всем Кавказском регионе задолго до появления здесь русских. Что же касается менталитета кавказских народов, то об этом неоднократно сказано классиками мировой литературы, такими как Пушкин, Лермонтов, Толстой и другими, которые воспели благородство и мужество чеченского этноса. Что же касается французского романиста Александра Дюма, автора знаменитых «Трех мушкетеров», то, оценив подлинно рыцарский дух чеченцев, Дюма назвал Чеченцев  французами Кавказа.

Как говорится, истории свойственна повторяемость. Нынешнее руководство России сохраняет завидную преемственность имперским принципам, которые оно практикует на протяжении столетий. Дело в том, что за всю историю русско-чеченских взаимоотношений, Россия неоднократно прибегала к изощренному коварству в отношении чеченцев. Так, во второй половине XIX века именно после заключения межгосударственного договора русскими войсками был оккупирован имамат – объединенное государство Северо-Кавказских народов под предводительством Шамиля. Таким же образом в начале 20-х годов двадцатого столетия поступили большевики и с Горской Республикой во главе с Тапой Чермоевым, хотя на тот момент она уже была признана рядом стран, такими как Турция и Германия. Точно так же поступили и в 1999 году. Таким образом, лишь за полтора столетия Россия уже трижды ликвидировала Чеченскую Государственность!

Согласно Конституции РФ, Россия является федеративным государством. Однако, те основы, на которых сегодня зиждется это государство, в корне противоречат принципам федерализма. Хотя бы потому, что до сих пор не провозглашена собственно Русская Республика в составе Российской Федерации со своими четко обозначенной территорией, столицей, Президентом и прочими атрибутами. Следовательно, хотя бы по этой причине уже нельзя вести речь о равноправии так называемых «субъектов», которые искусственно подразделяются на национально-территориальные (Республики) и территориальные (Края и области), чего быть не должно.

Тем не менее, не так давно впервые с момента развязывания так называемой «контртеррористической» кампании президент России Владимир Путин во всеуслышание назвал события в Чечне трагедией. Он не преминул добавить, что чеченская нация сама должна решать свои собственные проблемы. Правда, глава России умолчал тот факт, что на протяжении столетий под различными предлогами чеченцам так и не дали самостоятельно решить свою собственную судьбу. Огромные преграды этому чинятся и сегодня, когда российские политики пытаются представить войну в Чечне как сугубо внутричеченский конфликт, а себя - миротворцами!  Хотя здесь необходимо сделать следующее пояснение: руководство России настаивает на том, что Чечня является субъектом Федерации.

В этом случае, имеющие в Чечне место военные события следует рассматривать как гражданскую войну на территории России. Таким образом, аксиомой, не требующей никакого доказательства, является тот факт, что гражданская война сегодня происходит не внутри чеченского народа, как пытается представить перед всем мировым сообществом российская пропаганда, а война между метрополией и её колонией.

Более того, из уст высокопоставленных российских политических функционеров, в том числе и самого Путина, слышатся утверждения о том, что чеченский народ одобряет действия федеральных властей. Но подобные заявления не вызывают доверия хотя бы потому, что ни один человек не может поддерживать геноцид в отношении себя и своих сограждан. Чеченцы здесь отнюдь не являются исключением из правил.

В одном из своих публичных выступлений В. Путин сделал акцент на то, что события в Чечне имеют свою предысторию. Подобная фраза многими была расценена как позитивный сдвиг российской политики в сторону правого подхода в решения данной проблемы.

Известно, что подлинной предысторией бесконечной российско-чеченской войны является её колониальный характер, и что ничего общего ни с терроризмом, ни с экстремизмом чеченское освободительное движение не имеет, и никогда в прошлом не имело, и об этом прекрасно знают в Москве!

Политики России упорно и последовательно умалчивают тот факт, что российские солдаты и офицеры во времена царизма получали ордена и медали: «За покорение Малой Чечни», «За покорение Ичкерии» (офицерский крест»), «За покорение Большой Чечни», «За покорение Чечни и Дагестана». В январе  2001 года правозащитникам стало известно, что Кремль за один год войны с чеченским народом присвоил звание Героя России более 500 солдатам и офицерам, тогда как в Афганистане за 10 лет афганской войны звания героя СССР  удостоились лишь около 300  советских солдат и офицеров. Разрушение городов и сел, объектов социально-культурного и производственно-технического назначения, убийство детей, женщин и стариков в Чеченской Республике - все это в России возведено в ранг мужества и героизма.

В этой связи не следует забывать что российское государство и в течении предыдущих веков являлось по отношению к Чеченскому народу государством - убийцей, государством - угнетателем. Чеченский народ постоянно подвергался с тех пор и до настоящего времени актами геноцида и депортаций.

Что же касается разгула криминальных элементов и практики похищения людей в Чечне, то это является строго российским изобретением, потому что в предыдущую военную кампанию российские силовые ведомства России широко использовали указанный метод, когда граждан чеченской национальности незаконно арестовывали и содержали их в заточении с целью взимания выкупа с родственников задержанных. 

Выдающие себя за чеченцев и не имеющие никакого отношения к этой нации, да и к роду человеческому преступники, перенявшие опыт у своих российских коллег, занимались такого рода занятием под  патронажем спецслужб России и других государств.

Похищением людей занимались не только в Чечне, но и на всем Северном Кавказе и в других субъектах России. Эти чудовищные преступления понятным образом списывались на чеченцев, чтобы показать мировому сообществу несостоятельность чеченской государственности, а всех чеченцев как отпетых бандитов и террористов.

Именно под предлогом борьбы с терроризмом и бандитизмом после инсценировки печальных событий в Дагестане, российская армия по Указу президента России Бориса Ельцина в 1999 году, нарушив Мирный Договор  вероломно вторглась и оккупировала территорию Чеченской Республики, обрушив шквалом артиллерийских снарядов и авиационных бомб против мирного гражданского населения. Общеизвестно, что за последнее десятилетие российские войска уже дважды покидали территорию Чечни – в 1992 и 1996 годах.

Мир не знает аналогов проведения такого рода «контртеррористических операций», когда где-либо фронтовая и штурмовая авиация сбрасывала бы 500 и более килограммовые вакуумные бомбы, применяли ракеты стратегического назначения «Земля-Земля»,  а в результате этого в огне гибли люди и разрушались населенные пункты, что делается ныне на многострадальной чеченской земле российскими военными. Кстати, российские военные с начала войны в Чечне ни разу не предупредили мирное население Чечни о своих намерениях наносить так называемые точечные удары по террористам, как это делалось силами НАТО и США в Косово.

Чудовищные события со взрывами жилых домов в Буйнакске, Москве и Волгодонске, а также попытки сделать подобное в Рязани, события в Дагестане не имеют никакого отношения ни к Чеченскому народу, ни к политическому руководству Чечни. Прошло вот уже около трех лет после этих взрывов, но по сей день российским спецслужбам не удалось доказать причастность в них чеченцев. Кстати, организаторы взрывов домов в России решительно были осуждены на Общенациональном Съезде Чеченского Народа, созванного по инициативе Президента и Парламента Чечни, который  состоялся 2 октября 1999 года в г.Грозном.

Весь чеченский народ с начала этой необъявленной войны, став заложником  политики руководства России, продолжает страдать от бесчисленных так называемых карательных «зачисток», проводимых силовыми структурами России, которые сопровождаются  не только массовыми, но и мыслимыми и не мыслимыми нарушениями прав человека в Чеченской Республике. Практически ежедневно десятками бесследно исчезают мирные граждане и гибнут безвинные люди.

Без суда и следствия специально обученными так называемыми «эскадронами смерти» уничтожаются чеченцы, чья главная и единственная вина состоит лишь в том, что они – чеченцы. Если более точно охарактеризовать сложившуюся ситуацию, то в Чечне без разбора уничтожаются даже лояльные до мозга костей преданные федеральной власти чеченцы. В соответствии международного права такие действия именуются не иначе как геноцидом. 

Более того, здесь же следует отметить, что отношение к чеченцам со стороны российских военнослужащих не такое, какое бывает к согражданам. Здесь – откровенные и дьявольские издевательства над гражданским населением Чеченской Республики: изуверские садистские пытки, надругательство над женщинами, мародерство и внесудебные казни, хотя в 1996 году Россия ввела моратории на смертную казнь. Циничность этих «вояк» доходит до того, что ими выкапываются из могил трупы людей с целью их продажи родственникам за крупные деньги, как это имело место в июле текущего года в селении Цоцин-Юрт.

 На чеченской земле представители российских силовых ведомств ведут себя откровенно враждебно, подобно захватчикам, а не как блюстителям конституционного порядка, который ими же повсеместно попирается. Отсюда очевидно, что России нужна Чечня без чеченцев.

Таким образом, если прежде Чечня де-юре и была отнесена к субъектам России, то подобное отношение федеральных властей автоматически вытолкнуло её из состава Федерации. И отныне Россия фактически не имеет никакого морального права претендовать на «добровольность» присутствия в составе России такого «субъекта» как Чеченская Республика, поскольку сотни тысяч безвинно убитых женщин, детей и стариков Чечни стали своеобразным водоразделом. 

Российские войска, не переставая, прибегали и прибегают к актам открытого вандализма, когда российская фронтовая и штурмовая авиация и артиллерия бомбили и бомбят населенные пункты и исторические башенные комплексы. Словом, Чеченская Республика  превратилась в зону беззакония, смерти, насилия, гуманитарной и экологической катастроф.

К откровенному варварству федеральных сил можно отнести и такой факт: столица Чеченской Республики – Грозный, – некогда считавшийся одним из красивейших городов на Кавказе, где до войны проживало около полумиллиона жителей, в ходе нынешней военной кампании разрушен до основания. После того как Грозный покинули чеченские вооруженные формирования, на площади «Минутка» российскими военными были  взорваны жилые многоэтажные дома, многие из которых подлежали восстановлению. Как это ни странно, решение о сносе зданий принималось не строителями, а военными. Таких «людей» называют не иначе, как вандалами и варварами.

Если российские СМИ и политики заклеймили чеченских воинов ярлыком террористов, бандитов, экстремистов и так далее, тогда как те вышли защищать честь и жизнь своих братьев и сестер. То, в таком случае, как следует называть тех, кто под предлогом борьбы с преступностью, начиная с 1994 года, сотнями, тысячами убивают беззащитных людей: женщин, детей и стариков?

С начала войны в Чечне мы все стали свидетелями того, как российская военная группировка в Чечне стала самостоятельной силой, никому не подчиняющейся, ни с чем не считающейся, подменившую собой все ветви законной власти Чечни, избранной в 1997 году.  Представители российских силовых ведомств кровно заинтересованы в продолжение войны, начиная от рядового солдата, стоящего на блокпосту и заканчивая генерала, которые равной степени занимаются поборами и мародерством вплоть до грабежа нефтяных ресурсов Чеченской Республики. Подобное стало возможным по воле политического руководства России, которое закрывает глаза на творимый беспредел российскими военными. Если все обстояло иначе, то без сомнения полетели бы  папахи, и звания. Поэтому можно безошибочно заявить, что происходящее в Чечне является тщательно подготовленной и четко продуманной политикой геноцида над чеченцами.

Ситуация в Чечне напоминает патовую, хотя президент Чеченской Республики Аслан Масхадов неоднократно выступал с мирными инициативами и изъявлял стойкое желание сесть за стол переговоров, но указанные его предложения так и остались без положительного ответа Президента России В.Путина. Таким образом, конца и края военному конфликту не видно. Стоит только ситуации сдвинуться с «мертвой точки» и речь заходит о мирном политическом урегулировании конфликта в Чечне, как мгновенно в СМИ появляются высказывания Спикера Совета Федерации, Председателя Государственной Думы, Председателя Правительства, Министра обороны, помощника Президента России и других функционеров, но не от Президента России.

Исходя из сказанного выше, создается впечатление, что продолжение чудовищной, по сути, античеченской кампании выгодно определенным кругам так называемой «партии войны». Однако разного рода аналитиками и политиками всевозможных уровней, включая и зарубежных, многократно было заявлено о том, что решение чеченской проблемы лежит исключительно в политической плоскости, и что нет никакой альтернативы мирным переговорам, о чем  было заявлено в Меморандуме чеченских представителей в конце ноября 2001 года в Страсбурге. Из века в век история показывает, что нет перспективы решения Чеченского вопроса насильственным и военным путем, что наконец-то раз и навсегда должны усвоить и российские власти.

И хотя территория Чечни наводнена российскими войсками, высшее политическое руководство России никак не решается констатировать факт завершения так называемой контртеррористической кампании. Более того, российско-чеченский военный конфликт далек от своей завершающей стадии, так как до сих пор существует вооруженное противоборство. По этому поводу недавно бывший министр внутренних дел России Анатолий Куликов сделал следующее заявление:

«На Северном Кавказе идет настоящая война. Не признавать этого – значит обманывать собственных граждан и нагнетать социальную напряженность» (газета «Версия», №22, 10-16 июня 2002 года).

            Об окончании военных действий на территории Чечни говорить не приходится еще и потому, что российская фронтовая и штурмовая авиация и по сей день, продолжает свои пиратские налеты, подвергая ракетно-бомбовым ударам чеченские селения и лесные массивы Чеченской Республики.

Парадокс ещё состоит в том, что российские генералы заявляют о том, что они сражаются против несметных «полчищ» международных террористов-арабов, якобы окопавшихся в Чечне, но при всем этом в результате бесчисленных «зачисток» в основном гибнет чеченская молодежь. Под предлогом борьбы с пресловутым международным терроризмом продолжается планомерное и методичное истребление Чеченской нации!

Ни одно государство не может воевать и одновременно процветать. Военные действия в Чечне существенно изматывают ресурсы ядерной державы, и огромная страна сталкивается со всевозможными проблемами: природные стихии, техногенные катастрофы и социальные конфликты. Ухудшение экономического положения граждан России и рост преступности в регионах не в меньшей степени сопряжены с событиями на Северном Кавказе, являясь непосредственным отзвуком чеченской трагедии.

В первом полугодии 2002 года в России зарегистрировано 547 чрезвычайных ситуаций, в результате которых пострадали 335 тыс. 50 человек и 810 погибли, тогда как по данным МЧС РФ в результате промышленных аварий в текущем году пострадали 2 тыс.97 человек и 533 погибли. То есть по сравнению с аналогичным периодом 2001 года количество чрезвычайных ситуаций увеличилось на 25% и при этом техногенных аварий и катастроф стало на 28%, а природных катаклизмов - на 30%.

На этом фоне по прямому указанию из Кремля в Чечне начат очередной фарс. На этот раз развернута кампания с разработкой проекта «новой» Конституции Чеченской Республики. Комментируя эти действия пророссийской администрации в Чечне, заместитель председателя Совета Федерации России Александр Торшин 18 июля 2002 года в интервью радиостанции «Чечня свободная» сделал следующее заявление:

«В Чеченской Республике нет законодательных органов власти. Необходимо провести в этом году референдум по Конституции Кадырова, а в первой половине 2003 года провести выборы».

Указанный замысел устроителей этого маскарада заведомо обречен на полный провал, подобно выборам образца 1995 года, когда российские власти попытались создать видимость «всенародного выбора» в лице Завгаева.  Очевидно, что в условиях военного противостояния любые выборы будут признаны не легитимными как подавляющим большинством гражданами Чечни, так и мировым сообществом.  И в этот раз кремлевская власть также пытается привлечь к фарсу с выборами и референдумом стотысячную группировку российских войск, которая занимается уничтожением мирного населения Чеченской Республики. Впрочем, было бы целесообразней провести на территории Чеченской Республики референдум относительно прекращения войны в Чечне.

Здесь же следует отметить, что автор приведенной выше цитаты Торшину, считающий себя профессиональным квалифицированным юристом, следовало бы помнить о том, что задолго до принятия действующей Конституции Российской Федерации, ещё 12 марта 1992 года был принят Основной Закон Чеченской Республики.

Кроме того, издевательским шагом является  со стороны России также и подготовка к проведению в Чечне переписи населения, так как этот акт не имеет прав на признание как в чеченском обществе, так и международными институтами в силу продолжающегося кровопролития и бесследного исчезновения и убийств десятками, а сотни тысяч беженцев из Чечни влачат жалкое существовании за пределами своей Родины.

Перепись населения в Чеченской Республике носит чисто пропагандистский и политический характер, чтобы продемонстрировать российской и мировой общественности о якобы наступившей в Чечне стабильности и мирной жизни. И нечего превращать трагедию Чеченского народа в фарс и политический спектакль.  Можно было понять российские власти, если бы они хотели искренне узнать от граждан Чечни, сколько убито и ранено, пропало без вести, стало инвалидов, сирот и полусирот, разрушено и уничтожено жилищ и имущества за период двух войн. Нет сомнения в том, что перепись населения необходимо проводить, но только после прекращения военной кампании и наступления мира и стабильности так, как это делается во всех цивилизованных странах.

Далее. Российское военное и политическое руководство пошло на новые беспрецедентные шаги в Чеченской Республике. Российскими властями проводится призыв молодежи в ряды российской армии. Иначе, как циничным издевательством над чеченским народом это назвать нельзя. Чеченских юношей призывного возраста  забирают в российскую армию, которая уже второй раз за последние годы осуществляет ничем неприкрытый геноцид чеченского народа.

Российское руководство вопреки всему упорно пытается создать видимость того, что ситуация в Чеченской Республике уже давно перешла в мирное русло. Но уже тот факт, что чеченцы, терпящие лишения в лагерях беженцев на территории Республики Ингушетия, а также те, кто покинул пределы по сей день упорно отказываются возвращаться домой, свидетельствует о том, что ситуация не претерпела существенных изменений. Да и как могут вернуться чеченцы в то место, которое российское руководство прежде на весь мир окрестило центром международного терроризма?

Присутствие российских войск не дает никаких гарантий безопасности пребывания в Чечне для граждан чеченской национальности. Обычным явлением стали преступления, совершаемые вооруженными людьми в масках и камуфляжной форме. Результатом этих «визитов» становятся грабежи и убийства беззащитных граждан. Временно утвердившиеся в Чечне на российских штыках так называемые чеченские силовые структуры в реальности проявляют трусливость, хотя официально и призваны защищать правопорядок, и ни в коей степени не препятствуют разгулу криминала и «адресных» убийств, прекрасно  зная о том, что совершаются они  «эскадронами смерти», представляющие российские силовые структуры.

Мы с сожалением вынуждены констатировать полную несостоятельность международных институтов защиты прав человека и соучастие правительств многих демократических стран в геноциде над чеченским народом. Непонятна аморфность авторитетных международных организаций, призванных хотя бы защищать права человека (например, ООН, ОБСЕ, ПАСЕ и ЕС).

Также удивляет и позиция Комиссара Совета Европы по правам человека, чья деятельность ограничивается лишь констатацией фактов произвола российских военных на территории Чечни и мягкими рекомендациями в адрес кремлевского руководства, что ровным счетом не дает никакой пользы.

Помнится, что несколько лет назад Россия была принята в Совет Европы при условии, что она немедленно закончит войну в Чечне. Тогда Россия выполнила свои обязательства. Однако, после начала второй античеченской военной кампании, в апреле 2000 года Россия была лишена права голоса в ПАСЕ. Вопрос тогда стоял о том, чтобы лишить Россию членства в этой организации, кстати, это право у ПАСЕ никто не отнимал, но она не пыталась и не пытается использовать этот рычаг в деле прекращения войны в Чечне.

Россия обещала исправить ситуацию в деле урегулирования российско-чеченских отношений, и в январе 2001 года, на фоне продолжающегося в Чечне геноцида, Европа вернула России её прежние полномочия, что, в свою очередь, было воспринято военно-политическим руководством России как благословение Западом политики геноцида и как выдача индульгенции на продолжение насилия.

Масштабы народоубийства по-прежнему продолжают потрясать своей разнузданностью и циничностью, особенно после 11 сентября 2001 года, но на этот раз российские политики ссылаются на Европу и США, пытаясь представить их соучастниками своего безумия. К сожалению, в первую очередь, ПАСЕ и ЕС до конца не использовали имеющиеся у них возможности (экономические и дипломатические санкции), чтобы заставить Россию прекратить войну против Чеченского народа.

Что же касается ООН, то ситуация здесь более чем прискорбная. На сессиях этой  международной организации рассматривались и рассматриваются вопросы, связанные с конфликтами на Балканах в Восточном Тиморе, Палестине,  Карабахе и в Грузии (Абхазия и Южная Осетия), а Чеченская тема отсутствует, будто нет и самой войны в Чечне, которая, как известно, отличается своими чудовищными масштабами кровопролития. ООН выдала мандат российским миротворцам на присутствие на территории Абхазии и Южной Осетии. В таком случае, почему бы миротворцам под эгидой Организации Объединенных Наций при наличии соответствующего мандата ООН не выступить гарантами прекращения боевых действий на территории Чеченской Республики?

О наличии практики «двойного стандарта» свидетельствует и тот факт, что 19 апреля 2002 года Комиссия ООН по правам человека проголосовала по 9-му пункту повестки 58-й Сессии (о нарушениях прав человека в любой части мира). Кстати, указанная Резолюция была предложена депутатами Евросоюза. Результатом этого голосования стало решение Комиссии о том, что вопрос о нарушениях прав человека в Чечне уже не стоит на повестке ООН. «За» выступило 15 государств: Австрия, Бельгия, Великобритания, Гватемала, Германия, Канада, Испания, Италия, Коста-Рика, Мексика, Польша, Португалия, Франция, Чехия, Швеция; при 16 голосах «против» и 22 воздержавшихся. При этом в качестве оправдательного мотива ими приводится тезис о борьбе с пресловутым терроризмом.

На фоне того, что творят российские войска в Чечне, превратившейся в зону беззакония, эти заявления выглядят, по меньшей мере, кощунственными. Здесь было уместно добавить, что в Чечне сегодня не действуют никакие законы: ни ичкерийские (в силу известных причин), ни российские (из-за того, что «блюстителями» «конституционного порядка» попираются любые законы, даже их собственные).

Здесь речь идет о российском государственном терроризме, как это было недавно заявлено и руководителями Грузии после очередных бомбардировок грузинской территории Панкийского ущелья российскими самолетами, терроризм, который гораздо чудовищней, циничней и кровопролитней террора стихийного, совершаемого маньяками-одиночками.

Отсюда очевидно то, что несоблюдение единых критериев относительно любого народа и государства, а также проявление двойных стандартов ведет к войнам, в которых более сильные подавляют и уничтожают слабых. К сожалению, и Чеченский народ стал жертвой такого подхода государств и международных организаций, ответственных за урегулирование  межгосударственных и межнациональных отношений в мире.

 В качестве аргумента полной безнаказанности преступников из числа российских военнослужащих здесь будет уместно привести официальные данные Информационного Управления президента РФ, приведенные в газете Время новостей №8 от 18 января 2002 года. В этой газете говорится о том, что в итоге т.н. «контртеррористической операции» в ЧР органы военной прокуратуры приняли к производству 1452 (!) уголовных дела, касающихся преступлений, совершенных российскими военнослужащими. Реальная цифра многократно превышает официальную статистику, так как известно, что достоянием гласности стала лишь мизерная доля преступлений российских военных. И всё равно российские суды признали виновными в совершении преступлений лишь 15 военнослужащих! Думается, ситуация не нуждается в комментариях.

В самой же Чечне так называемые главы администраций, прокуратура и суды в основном откровенно прикрывают  разгул произвола федеральных войск. И очень печально, что этот перечень дополняют чеченцы из числа научной и творческой интеллигенции, проявляющие полное безразличие к страданиям собственного народа. Их инертность пагубно отражается на состоянии дел в Чечне, так как каждый день приносит страдания, и сопряжен с гибелью мирного населения.

Согласно данным Всероссийского Центра Изучения Общественного Мнения (ВЦИОМ), на апрель текущего года 61% россиян высказались против продолжения военной кампании в Чечне. Словом, некогда поддержанная гражданами России война в Чечне сегодня стала уже непопулярной, так же как и в прошлом, у граждан США война во Вьетнаме или же война  в Афганистане у граждан Советского Союза.

В свою очередь, понимая всю бесперспективность военного конфликта в Чечне и его пагубное влияние на основы российской государственности, бывший Председатель Государственной Думы и Секретарь Совета Безопасности России Иван Рыбкин обратился к президенту Путину с призывом остановить необъявленную войну в Чечне. Кстати, с аналогичными предложениями высказались члены Российского Общенационального Комитета за прекращение войны и установления мира в Чеченской Республике, Транснациональная Радикальная Партия России. В ответ Кремль хранит упорное молчание, оставаясь глухим к подобным призывам.

На сегодняшний день, пожалуй, единственной панацеей, призванной выправить ситуацию в Чечне, является наличие на её территории независимых журналистов, включая и зарубежных, а также правозащитных организаций. Только гласность способна прекратить эту бесчисленную череду геноцида, унесшего жизни сотен тысяч граждан Чечни и России.

Тем не менее, информация об истинном положении дел в Чечне блокируется и по-прежнему остается, что называется, за семью печатями. Мы все были свидетелями того, как российская политическая элита беззастенчиво расправилась с неугодным ей журналистским коллективом НТВ, ТВ-6.

Вот уже несколько лет официальная российская пресса и телеканалы находятся под полным и всеобъемлющим контролем, фактически превратившись в придаточный орган российской власти, утаивая правду об истинных масштабах военных преступлений российских войск на территории Чеченской Республики и распространяя заведомо необъективную информацию о Чечне, что уже получило заслуженную и нелицеприятную огласку.

По поводу открытости России немецкая «Rheinpfalz Online» сообщила о требовании Генерального секретаря Совета Европы Вальтера Швиммера 11 июля 2002 года:  «чтобы был открыт доступ к докладам Европейского комитета против пыток о положении дел с правами человека в Чечне. Более того, дать согласие на публикацию документов о нарушения прав человека в Чечне», чего по сей день еще не сделано.

Руководство России в лице её президента В. Путина неоднократно заявляло о том, что Россия готова войти в цивилизованную Европу. В случае, если Россия считает себя открытой для всего мира, было бы весьма кстати открыть, наконец-то, двери Чеченской Республики для всего мирового сообщества в полном объеме.

Тот факт, что Россия преднамеренно превратила Чечню фактически в закрытую от международного сообщества зону, создает множество предпосылок для продолжения масштабных нарушений прав человека в указанном регионе, российскими военными. Как известно, изначально военно-политическое руководство России практически запретило и не рекомендует этому контингенту посещать зону российско-чеченского военного конфликта.

Для того чтобы в корне изменить ситуацию в Чечне, и направить события в правовое русло Россия должна создать соответствующие гарантии неприкосновенности и впустить в Чеченскую Республику постоянных наблюдателей и экспертов авторитетных международных организаций, а также – правозащитников и журналистов.

И наконец, поскольку Россия, объявившая войну на территории Чеченской Республики «контртеррористической операцией» три года не может добиться выполнения заявленных целей и задач, а война приобрела затяжной характер на территорию Чечни необходимо ввести международные миротворческие силы под протекторатом ООН, с чем, в первую очередь, должна согласиться в своих же интересах. В этой связи очень важно заявление  Президента России Владимир Путин, которое он сделал в ноябре 2001 года на встрече с военными: « Для нас с Вами не так уж важен формальный статус Чеченской Республики. Для нас важно другое - чтобы эта территория никогда и ни кем не использовалась в качестве плацдарма для нападения на Россию».

На первом этапе было бы целесообразно ликвидировать все военные блокпосты, отвести части силовых структур России к местам прежней постоянной дислокации, и тем самым обезопасить мирное гражданское население, журналистов и правозащитников.

В свою очередь, указанная мера могла бы явиться одним из ключевых условий для начала политического переговорного процесса между Президентами России и Чечни. И в этом случае Россия действительно подтвердила бы свою искреннюю приверженность делу мира, о чем она заявила на Стамбульском Саммите в 1999 году, а также взятыми на себя обязательствами на  сессиях ПАСЕ.

Необходимо раз и навсегда положить конец войнам на многострадальной чеченской земле, и чеченский народ должен будет получить гарантии того, что этот кошмар никогда больше не повторится.  Святая обязанность цивилизованного мира состоит в том, чтобы будущие поколения чеченцев были ограждены от агрессии. Независимо оттого, что под какими-либо предлогами она не осуществлялась, откуда бы она ни исходила.

Руслан Бадалов,

Председатель Общественного Движения 

«Чеченский Комитет Национального Спасения»,

Президент Национального Олимпийского Комитета Чеченской Республики

5 сентября 2002 года                                         г. Назрань, Республика Ингушетия

Кйел-Оке Нордквист, профессор Упсальского университета (Швеция).

Россия и Чечня: перспективы взаимоотношений

За последнее десятилетие отношения между Российской Федерацией и Чечней ровными не назовешь: тут сотрудничество и конфликт, военное противостояние и политическое согласие. В свете новейшей истории и с учетом того, что происходит сегодня, возникает вопрос: "Что могут сделать конфликтующие стороны, чтобы выйти из состояния затянувшейся вражды?"

Во-первых, у Москвы уже есть опыт отношений с другими регионами, у которых такие же требования, как и у Чечни. В разных случаях проблемы решались по-разному, и поэтому можно ожидать, что урегулирование противостояния между Грозным и Москвой пойдет по схеме, отличающейся от тех, которые до сих пор использовалась при решении спорных вопросов.

У Грозного такого опыта нет: у него масса своих проблем, включая исторический опыт отношений с Москвой, и именно с этой точки зрения он и рассматривает конфликт. Трудно дать оценку такому несоответствию во взаимоотношениях двух сторон, но поднять этот вопрос необходимо.

Каждая кризисная ситуация имеет свои особые причины и источники. Структуры, заинтересованные в конфликте, поддерживают его. Противоборствующие стороны частично строят на этом свою стратегию. С другой стороны, использовать эти источники на долговременной основе нельзя. Поэтому уже во время активной фазы конфликта, необходимо разрабатывать схему перехода к мирным отношениям.

Любое соглашение между Чечней и Российской Федерацией, без сомнения, зависит от того, будет ли Чечня суверенным государством, а если будет, то до какой степени. В Хасавюртовских документах о мире, подписанных Александром Лебедем и Асланом Масхадовым, даются взвешенные формулировки по этому вопросу. Позиция России по статусу Чечни (и в 1996 г., и сейчас) вполне определенна, а когда и в какой форме Чечня будет вести переговоры по приемлемому для нее варианту, зависит от развития событий в республике.

В этой связи хочу коснуться предыстории вопроса о предоставлении статуса в глобальном масштабе. Будем исходить из того, что Москва не допустит, чтобы Чечня стала абсолютно независимым, признанным мировым сообществом государством. Речь идет об их особых отношениях в будущем.

Возможные пути решения

Проект должен быть всеобъемлющим: учитывать внутренние и региональные интересы России, не сбрасывая со счетов и требования Чечни. Для Чечни важно найти взаимоприемлемые отношения с Россией. Ей предстоит жить совместно с Россией. Но вопрос: "Как?".

В XIX веке для некоторых форм самоуправления существовало понятие "автономия". Такие формы политических и экономических связей получили развитие главным образом в период "холодной войны". Поэтому понятие "автономия" подразумевает "прежние объединения". Но со времени окончания "холодной войны" многое изменилось. Государства, местные и региональные политики в своих действиях стали проявлять большую гибкость. И потому сегодня можно найти эффективное решение вопроса о статусе региона даже там, где эта проблема раньше никогда не поднималась. За последние десять лет процесс движения за автономию наблюдается во многих регионах мира. Мы видим, как различные регионы, края, области получают право на самоуправление в международной торговле, финансовой сфере, самостоятельно заключают международные экономические соглашения, развивают сотрудничество в области культуры, занимаются проблемами безопасности.

Отмечу две основных проблемы в решении вопроса о статусе: каким может быть статус спорного региона в глазах мирового сообщества; в каких сферах деятельности на международном уровне делегируются полномочия спорному региону.

Вопрос международного статуса весьма щекотливый и болезненный. Например, расторжение Норвегией в 1905 году шведско-норвежской унии 1814—1905 годов. Более свежий пример — проблема, возникшая при подготовке Олимпийских игр 2000 года: может ли Восточный Тимор, который сегодня находится под протекторатом ООН (решение о предоставлении ему государственного статуса, возможно, будет принято в ближайшие несколько лет), быть представлен на Играх в Сиднее. Вопрос решен положительно: может, но герб Восточного Тимора будет чисто символический, белый, без государственных атрибутов.

Россия и Чечня должны договориться о том, каким будет международный статус Чечни (если вообще она будет иметь какой-либо статус). Здесь необходимо учитывать: специфику проблемы; на какой основе (постоянной или временной) будет предоставляться статус; степень делегированных полномочий в различных сферах. Особенно трудным является вопрос выбора: Чечня не получит никакого статуса в качестве субъекта международного права — получит статус в качестве субъекта Российской Федерации — получит статус в качестве субъекта международного права лишь в некоторых сферах. Однако вполне возможно сочетание нескольких вариантов в интересах обеих сторон.

Еще один важный фактор — степень независимости Чечни. Здесь тоже есть варианты. При делегировании Чечне полномочий в различных областях (развитие экономики, науки, культуры, торговли, туристический бизнес, проблемы миграции) возникнет вопрос: какие сферы (все или часть из них) станут полем деятельности в рамках СНГ, будут переданы Чечне как субъекту международного права или как субъекту Российской Федерации.

В сжатой форме это можно представить следующим образом:

Международный статус Чечни

(три варианта)

Возможные полномочия Чечни:

Право решать внутренние проблемы или

Внутренние + некоторые международные проблемы

– в рамках СНГ

– на международном уровне

включая следующие сферы:

·         культура/туризм

·         социальные вопросы/здравоохранение

·         торговля/промышленность/природные ресурсы

·         экономика/финансы

·         безопасность/деятельность органов внутренних дел

·         миграция/таможенный контроль

и т. д.

Выводы

Может показаться, что конфликт между Россией и Чечней находится на такой стадии, когда обсуждение соглашений и разработка деталей сотрудничества неуместны и на ближайшую перспективу бесполезны. Однако конфликтующие стороны должны понять, что возможны политические пути решения конфликта (и помочь им в этом — одна из основных задач мирового сообщества), и осознать, что наступит время, когда военное противоборство себя исчерпает и нужно будет решать вопросы мирным путем. Это может случиться гораздо раньше, чем ожидают, а подготовка к политическому урегулированию требует не меньших, а зачастую и больших усилий, чем подготовка к войне. В свете этого краткий экскурс в историю и сравнительный анализ мер по предоставлению суверенитета весьма полезен и, смею надеяться, вполне соответствует теме "Возможная стратегия России по восстановлению мира и стабильности в Чечне".

Чечня: национальная безопасность и формирование гражданского общества

Муса Баснукаев

кандидат экономических наук, старший научный сотрудник Института экономики РАН

Каждое государственное образование непременно сталкивается с необходимостью выработки концепции развития и определения своего места в мировом сообществе. Не являются исключением и вновь образовавшиеся на постсоветском пространстве кавказские государства. Рождение новой государственности предполагает поиск своей новой идентичности, отражающей интересы общества и национальной безопасности Кавказ, как горный массив, имеет свои природно-географические границы, который состоит из трех четко выраженных частей: Большой Кавказ, Межкавказье, Малый Кавказ. Кавказ представляет собой огромную целостную естественноисторическую систему. Поэтому деление его на "Северный Кавказ" и "Закавказье" - искусственно. Отдельными политическими деятелями в последнее время Кавказ делится на "Северный Кавказ" и "Южный Кавказ", что представляется более корректным.