Содержание

Введение. 3

1. Сущность понятия «бедность». 5

1.1. Понятие бедности. История изучения бедности. 5

1.2. Основные концепции изучения и измерения бедности. 7

2. Бедность в современной России: масштабы и территориальная дифференциация  11

2.1. Бедность общества и бедность бедных в России. 11

2.2. Региональная дифференциация бедности. 16

2.3. Поселенческая дифференциация бедности. 22

3. Проблема бедности в России. 26

Заключение. 36

Список литературы.. 38

 

Введение

Бедность всегда являлась актуальной проблемой, но в современной России этот вопрос стоит особенно остро. В настоящее время значительная часть населения находиться за чертой бедности или близко границе «социального дна». Это особенно заметно на фоне сильного расслоения, когда разница в доходах бедных и богатых составляет десятки, сотни и тысячи раз. И этот процесс имеет динамический характер, бедные становятся беднее, а богатые еще богаче.

Разрешение такой острой социальной проблемы как бедность есть одним из направлений деятельности государ­ства и связано с поддержкой на уровне хотя бы прожиточного минимума тех, кто не смог обеспечить себе лучшую жизнь, а также сокращением (экономическими средства­ми) числа лиц, живущих за чертой бедности. В противном случае рост численности бедняков чреват социальными взрывами и нестабильностью в жизни общества. Сокраще­ние численности бедняков — одна из основных задач социальной политики государства в странах рыночной экономики.

Важным направлением в социальной политике при решении вопросов защиты личных доходов является поддержка беднейших слоев населения. Решающее значение в социальной защите этих слоев населения имеет развитая система денежных и натуральных пособий. Такая система существует во всех странах с рыночной экономикой и служит важным социальным амортизатором, смягчающим многие негативные последствия ее развития.

Для отнесения определенных категорий населения к числу имеющих право на получение социальной помощи используются показатели, определяющие уровень (порог) бедности. Сама бедность в социальной практике измеряется с помощью прожиточного минимума. Последний выражается в двух видах: социальный и физиологический минимум. Социальный минимум помимо минимальных норм удовлетворения физических потребностей включает затраты на минимальные духовные и социальные запросы. Он представляет собой совокупность товаров и услуг, выраженных в стоимостной форме и предназначенных для удовлетворения потребностей, которые общество признает необходимыми для сохранения приемлемого уровня жизни; при этом предполагается, что бедные имеют более или менее нормальные жилищные условия. Физиологический минимум рассчитан на удовлетворение только главных физических потребностей и оплату основных услуг, причем в течение относительно короткого периода (без приобретения одежды, обуви и других непродовольственных товаров)

В зависимости от соответствия доходов прожиточному минимуму нуждающаяся часть населения имеет право на получение социальной помощи. При этом в странах с рыночной экономикой практикуется строго избирательный подход к определению лиц, действительно нуждающихся в этой помощи. В основе этого подхода лежат различные процедуры проверки, среди критериев которых — уровень дохода, размеры личного имущества, состояние здоровья, семейное положение и т.д.

В странах с рыночной экономикой применяются весьма разнообразные формы социального вспомоществования, в том числе различного рода денежные пособия, не денежные формы помощи (например, продовольственные талоны), дома для престарелых и др.

Цель работы – раскрыть сущность вопроса, связанного с бедностью: причины и последствия.

Задачи работы:

-    Определить сущность понятия «бедность»

-    Проанализировать бедность в современной России: масштабы и территориальная дифференциация

-    Рассмотреть проблемы бедности в России.

 

1. Сущность понятия «бедность»

1.1. Понятие бедности. История изучения бедности

Бедность - характеристика экономического положения индивида или группы, при котором они не могут сами оплатить стоимость необходимых благ.

Бедность - неспособность поддерживать определенный приемлемый уровень жизни.

Бедность - это состояние, при котором насущные потребности человека превышают его возможности для их удовлетворения.[1]

В исследованиях причин и места бедности в обществе выделяют период с XVIII до пер­вой половины XX века (А. Смит, Д. Рикардо, Т. Мальтус, Г. Спенсер, Ж. Прудон, Э. Реклю, К. Маркс, Ч. Бут и С. Раунтри) и совре­менные исследования бедности в XX веке (Ф.А. Хайек, П. Таунсенд и др.). Уже рабо­ты А. Смита выявили относительную при­роду бедности через связь бедности и со­циального стыда, т.е. разрывом между со­циальными стандартами и материальной способностью придерживаться их. Еще в XIX веке было предложено вычислять чер­ту бедности на основе семейных бюджетов и ввести тем самым критерий абсолютной бедности, связать критерии определения бедности с уровнем доходов и удовлетворе­нием основных потребностей индивида, свя­занных с поддержанием определенного уровня его работоспособности и здоровья. Значительный вклад в исследования проб­лем бедности внесли как экономисты, так и социологи, большинством которых была признана закономерность существования бедности в обществе; различие точек зре­ния состояло, прежде всего, в признании или отрицании необходимости вмешательства государства в решение проблемы бедности и в масштабах такого вмешательства.

За последние 20-30 лет были разработа­ны альтернативные теории бедности, по­влиявшие на формирование социальной по­литики по борьбе с бедностью. Значитель­ное влияние в 1980-е гг. оказало эмпириче­ское определение черты бедности (так на­зываемое Лейденское определение), исходя­щее из представления людей о достаточном минимальном доходе, являющемся функци­ей их действительного дохода; широкое рас­пространение он получил в Нидерландах.

В России исследования бедности на осно­ве бюджетных обследований начались в 1908-1909 гг., наиболее известное - прове­денное А.М. Стопани в 1909 г. и опублико­ванное в 1913 г. и полностью в 1916 г. - ка­салось бюджета нефтепромышленного ра­бочего, это единственное до сих пор иссле­дование, давшее анализ потребностей и бюджетов и в национальном разрезе (7 на­циональностей). По этому обследованию са­мые низкодоходные группы (ниже 250 руб.) тратили на физиологические потребности более трех четвертей всех доходов, в то время как самые высокодоходные (более 900 руб.) чуть больше половины; специаль­но исследовались бюджеты безработных. В 1918г. был составлен первый минимальный бюджет, а бюджетные обследования город­ских рабочих и служащих продолжались по 1927 г. и их публикация по 1929 г., бюджеты колхозников на 1-2 года дольше, но послед­ние были в значительной мере фальсифици­рованы. Прекращение сначала публикаций, а затем и самих обследований было связано с резко отличавшейся по их результатам картиной уровня жизни от тех описаний, которые давались официально. Самый "не­приличный" факт, с точки зрения властей, - быстрый рост потребления алкоголя в ущерб жизни расходам семьи. В послевоен­ное время в СССР была опубликована един­ственная работа сотрудников Института труда Г.С. Саркисяна и Н.П. Кузнецовой, касавшаяся проблем бедности, но при упот­реблении только термина малообеспечен­ности, который продолжал употребляться даже в многочисленных работах конца 1980-начала 1990-х гг. Реформа цен в 1991 г. и резкое падение уровня жизни привели к вве­дению понятия бедности и появлению спе­циальных исследований этого феномена.

Специальное исследование бедных семей было проведено по опросу ВЦИОМа в 1994 г. на основе репрезентативной выборки взрос­лого населения по полу, возрасту, уровню образования, типам населенных пунктов. Большое значение при таких исследованиях бедности в странах с переходной экономи­кой (транзитные страны) имеет сравнение старых и новых бедных, т.е. тех социально-де­мографических групп, которые традицион­но попадали в разряд бедных (многодетные и неполные семьи, престарелые, живущие только на минимальные пенсии, и т.п.) и тех, кто попал в условия бедности в резуль­тате инфляции, безработицы, неполной за­нятости, среди последних выделяют работа­ющих бедных и находящихся в поисках ра­боты или безработных. Оценка исследова­ния на март 1994 г. давала 58%, живущих в условиях бедности, среди выборки, что поч­ти в 2 раза выше оценок официальных статорганов, но различия вызваны принимае­мой в оценке границей бедности, которая у ВЦИОМа на две трети выше, но больше со­ответствует международным критериям от­носительной бедности и поэтому оценку статорганов исследователи справедливо предлагают считать оценкой уровня нище­ты.[2]

1.2. Основные концепции изучения и измерения бедности.

Теоретико-методологические подходы к изучению и измерению бедности (а, соответственно, и источники расхождения в оценках ее масштабов) исходят из трех основных концепций: абсолютной, основанной на формальном соответствии доходов установленному минимуму средств существования; субъективной, базирующейся на оценках собственного положения с самими людьми; относительной, предполагающей, что при различии стандартов потребления в разных сообществах установления единого минимального ”порога бедности” по меньшей мере проблематично и зависит от среднего уровня жизни конкретной страны.

Официальные представления о бедности в России базируются на ее абсолютном понимании, при этом индикатором служит сопоставление среднедушевого дохода с прожиточным минимумом, т.е. со стоимостью минимальной корзины, формируемой с учетом установленных нормативов потребления.

ВЦИОМ, например, регулярно отслеживает мнение населения о необходимой величине прожиточного минимума, но данные, исходящие из сопоставления прожиточного минимума и душевых доходов россиян не всегда адекватны реальной ситуации с бедностью, поскольку в современных условиях сведения о доходах не достаточно надежны.

Критерии прожиточного минимума могут давать разные результаты в зависимости от того, что будет под ним пониматься. Помимо официально используемой методики, существуют разные подходы к расчету прожиточного минимума и разные представления о нем. Также существует метод измерения дохода семьи, домохозяйств (RLMS).

В эпоху кризиса так называемого государства всеобщего благосостояния, затронувшего развитие стран мира (в России также фиксируются эти процессы), многие ученые и политики приходят к выводу, что бедность в современном индустриальном обществе должна рассматриваться уже не как абсолютное, а как относительное состояние, и, следовательно, неизбежно будет существовать до тех пор, пока существует общественное неравенство.

Слабым местом любых количественных оценок бедности остается игнорирование широкого спектра других доступных ресурсов, влияющих на поддержание материального состояния людей.

Концепция относительной бедности (П.ТАУЗЕНТ): (бедных выделяют по принципу медианы): бедными признаются те, чей доход составляет определенную долю «серединного» дохода в данной стране в данный период времени. При этом черта бедности всегда находится на одном и том же расстоянии от медианы, статистически характеризующей достигнутой в обществе жизненный стандарт.

Именно в последнее время российские социологи начинают приходить к выводу, что в исследованиях бедности необходим анализ депривации, лишений и ограничений в социальной жизни, которые испытывает определенная доля населения. В том и состоит суть депривационного подхода в оценках бедности, неотъемлемой составляющей концепции ее относительного понимания и изучения.

Депривационный подход (или оценка бедности через испытываемые лишения) требует учета целого ряда материальных, но и социальных индикаторов с целью определения качественного «порога», ниже которого недостаточность душевых подходов приводит индивида не грань выпадения из привычных социальных связей и общепринятого образа жизни большинства населения определенного региона или страны, «порога», который, по сути, означает социальную эксклюзию, т.е. фактическое исключение определенной доли населения из нормальных условий жизнедеятельности.

Применение депривационного подхода в исследовательской практике предполагает решение трех основных задач (методологических):

1. Как определить индикаторы депривации.

2. В какой мере они свидетельствуют о снижении общепринятого уровня жизни.

3.Существуют ли качественные «пороги» депривации, позволяющие давать оценку жизненным стандартам того или иного индивида, семьи.

Оценка в бедности, основанных на депривационном подходе, следует разграничивать количественную и качественную стороны депривации.

Качественное наполнение различных ступеней депривации бедных домохозяйств:

4-ая ступень депривации - ступень нищеты, когда ресурсов не хватает на нормальное питание, семья экономит на предметах гигиены, не обновляет одежду для детей по мере их роста, отказывает им в покупке фруктов, соков, не имеет таких предметов длительного пользования как телевизор и холодильник.

3-я ступень депривации - ступень острой нуждаемости (бедности) - лишение концентрируются на качестве питания, нехватке одежды и обуви (взрослые члены семьи вынуждены отказываться от их обновления), семье трудно поддерживать жилье в порядке, иметь простую повседневную мебель, организовать в случае необходимости необходимый ритуальный обряд (похороны, поминки), приобретать жизненно важные лекарства и медицинские приборы, ограничивать возможности приглашения гостей и выхода в гости.

2-ая ступень депривации - ступень стесненности (малообеспеченности) - когда не хватает средств на любимые в семье деликатесы, подарки для близких, газеты, журналы, книги; снижается качество досуга взрослых и детей; семья не может позволить себе приобрести стиральную машину, посетить далеко живущих родственников; отказывается от платных услуг, в первую очередь необходимых медицинских.

1-ая ступень - ступень характеризующая близкие к средним жизненные стандарты и не означающая существование отклонение от общепринятого в российском сообществе образа жизни. Семьи на этой ступени нуждаются в улучшении жилищных условий, экономят на приобретении современных дорогих предметах длительного пользования, платных образовательных, рекреационных услугах, семейном отдыхе и развлечениях.

Следует обратить внимание, что многие виды депривации, испытываемые россиянами в настоящее время, пока напрямую не ассоциируются в массовом сознании с бедностью, поскольку присутствуют у большинства населения.

Существует целый ряд индексов бедности, дающих ее различные характеристики: так, прибавочно-разделительный индекс, когда удельный вес разных по доходам групп в общей численности населения употребляют в виде коэффициентов, позволяет дать как качественную, так и количественную оцен­ку изменений бедности среди групп населе­ния по отношению к глобальной бедности; индекс Раулса отражает положение только самой бедной семьи, другие индексы отра­жают пропорциональную недостаточность доходов бедных, суммарный недостаток до­ходов, недостающий до черты бедности.[3]

 

2. Бедность в современной России: масштабы и территориальная дифференциация

2.1. Бедность общества и бедность бедных в России

К числу показателей, отражающих глубину и остроту проблемы бедности в обществе, относятся индекс бедности, индекс дефицита бедности, индекс квадратичного дефицита бедности. Они интерпретируются следующим образом.

Индекс дефицита бедности выражает дефицит бедности в процентном отношении к черте бедности по отношению к численности всего населения, и в этом смысле является характеристикой всей совокупности населения. Индекс квадратичного дефицита бедности более чувствителен к благосостоянию беднейшей части населения, хотя он, как и индекс дефицита бедности, выступает характеристикой всего населения.

Используется также индекс Сена: показатель, который одновременно учитывает распространенность бедности, величину дефицита денежных средств и уровень расслоения бедных.

Средний дефицит доходов бедных рассчитывается как средняя арифметическая отношения доходов бедных к черте бедности и может интерпретироваться как среднее отклонение доходов от черты бедности, выраженное в процентах. Формула расчета индекса Сена имеет интервал значений от 0 (ни одно домохозяйство или индивид не попали в группу бедных) до 1 (крайний случай бедности и неравенства, когда все домохозяйства или индивиды попали в группу бедных, а доходы группы сконцентрированы в одном домохозяйстве или у одного индивида).

В обобщенном виде данные о бедности населения России по располагаемым ресурсам и денежным доходам приведены в таблице 2.1.

Таблица 2.1. Показатели бедности в 1997-2002 годах, по данным ОБДХ

Год

Доля бедных

Индекс дефицита бедности

Индекс квадратичного дефицита бедности

Располагаемые ресурсы

Денежные доходы

Располагаемые ресурсы

Денежные доходы

Располагаемые ресурсы

Денежные доходы

1997

0,353

0,456

0,123

0,194

0,06

0,111

1998

0,384

0,459

0,126

0,194

0,061

0,11

1999

0,548

0,628

0,222

0,296

0,117

0,178

2000

0,426

0,509

0,153

0,216

0,075

0,121

2001

0,51

0,594

0,193

0,265

0,097

0,153

2002

0,471

0,548

0,168

0,232

0,082

0,13

 

Наименьшие показатели бедности приходятся на начало 1997-1998 годов, когда доля бедных по величине денежных доходов составляла 45,6-45,9% от численности населения, средний дефицит бедности равнялся 19,4%, а средний квадратичный дефицит бедности составлял 11-11,1%. В дальнейшем начался рост показателей бедности, пик которого пришелся на 1999 год. Резкое обеднение населения говорит о том, что августовский финансово-экономический кризис 1998 года отразился в последующие годы и, прежде всего, в 1999 году.

Стоит также отметить, что при оценке материального положения по располагаемым ресурсам показатели бедности заметно ниже, чем при оценке по величине денежных доходов. В среднем эта разница для показателя "доля бедных" составляет 0,8-1,0 п.п. Существенно меньше размеры дефицита бедности, рассчитываемые по располагаемым ресурсам.

Наиболее зримо успехи государства в борьбе с бедностью отражает показатель доли бедных в населении. Заметим, что даже если доля бедных в обществе заметно не уменьшается - это не означает, что государство ничего не делает в этом направлении. В силу различий свойств индексов бедности, их динамика может служить критерием оценки социальных политик разной направленности. Так, более динамичное по сравнению с другими показателями сокращение доли бедных может означать, что меры социальной политики были адресованы группе, которая находилась сразу же за чертой бедности и которую можно вывести из этого состояния не столько за счет социальных трансфертов, сколько за счет создания условий для интенсификации собственных усилий в улучшении материального положения. Это могло произойти и за счет улучшения социально-экономической конъюнктуры, выгоды от которой распределяются среди населения достаточно равномерно.

Когда самые высокие темпы уменьшения наблюдаются для индекса дефицита бедности, это означает, что в поле зрения социальной политики находятся все группы бедных. Этот вариант предполагает использование широкого комплекса мер как социальной, так и экономической политики. Он, по сути, является самым дорогостоящим с точки зрения затрат и именно потому подтверждает решимость государства системно бороться с бедностью.

В том случае, когда самые высокие темпы сокращения характерны для индекса квадратичного дефицита бедности, приоритетной для социальной политики является группа крайне бедных. При этом варианте велика роль социальных трансфертов, непосредственной помощи государства (денежной и неденежной) самым бедным.

Динамика индексов бедности в России между 1999 и 2002 годами позволяет констатировать, что меры социальной политики в стране были направлены в первую очередь на беднейшую часть населения. Индекс квадратичного дефицита бедности сократился к 2002 году на 27%, в то время как индекс дефицита бедности - на 21,6%, а доля бедных - на 12,7%. Таким образом, в этот период осуществлялся минималистский вариант борьбы с бедностью - оказывалась помощь людям, находившимся в состоянии крайней бедности (нищеты). Такая помощь обязательна и необходима, но она не предотвращает воспроизводство бедности и практически не уменьшает ее масштабы.

При обсуждении показателей уровня бедности нельзя не остановиться на существенных отличиях оценок уровня бедности, полученных в исследовании, и официальных данных Госкомстата РФ. По данным Госкомстата, в 2002 г. доходы ниже прожиточного минимума в России имели 25% населения. Эту же цифру в декабре 2003 году озвучил президент РФ, назвав бедность острой социальной проблемой страны, требующей неотложного решения. Именно масштаб бедности 20-25% стал ориентиром для деятельности нового правительства РФ.

Разница приведенных в данной статье показателей доли бедных, а также оценок Госкомстата РФ на основе данных ОБДХ (публикуемых в ежеквартальных сборниках) и официальных данных Госкомстата РФ составляла в начале 2000-х годов 2,3-2,7 раза. На наш взгляд, это объясняется тем, что доля бедных в размере 25% является итогом оценки доходов населения, осуществляемой на макроуровне с использованием баланса доходов и расходов. На этом уровне становится очевидным расхождение между легальными, учтенными доходами и суммой расходов, произведенных населением страны. Таким образом, выявляются неучтенные доходы. Это и доходы незаконного происхождения - получаемые за счет нелегальных, запрещенных законом производств, продажи товаров и услуг (алкоголь, наркотики, проституция и пр.), доходы криминального характера (хищения, взятки), а также доходы, присваиваемые предпринимателями за счет ухода от налогов на заработную плату и прибыль, и пр. При макроэкономических расчетах сумма неучтенных доходов распределяется среди всего населения.

Не вызывает сомнения, что значительная часть населения нашей страны так или иначе участвует в деятельности, связанной с получением неучтенных доходов. Вместе с тем высокие доходы от этой деятельности концентрируются лишь в определенных и немногочисленных группах населения (по оценкам экспертов, 25 российских миллиардеров имеют 30% всех доходов населения страны - пятую часть ее валового внутреннего продукта!). Результатом же корректив, вносимых перераспределением неучтенных доходов, является повышение среднего уровня доходов населения и сокращение уровня бедности в стране до 25%.

На наш взгляд, оценки масштабов бедности, получаемые на основе микро- и макроданных, можно рассматривать как верхнюю и нижнюю границы уровня бедности в стране, пессимистическую и оптимистическую оценки, соответственно. Однако для тех, кто действительно беден, не имеет значения, являются они частью 25% или 46% расчетной численности бедного населения. Поэтому решение задачи сокращения доли бедных в 2 раза в предстоящие 2-3 года, поставленной президентом РФ, будет зависеть во многом от того, в какой мере при выборе путей ее решения будут учтены такие параметры, как глубина, острота, воспроизводство и структурный срез бедности.

А теперь обратимся к другому существенному аспекту - бедности бедного населения. Ниже приведены расчеты величины дефицита доходов бедных, отнесенного к численности бедного населения (а не всей совокупности населения), а также показатели, позволяющие оценить масштаб нагрузки на общество, связанной с решением проблемы бедности (таблица 2.2).

Таблица 2. Средний дефицит ежемесячных денежных доходов бедного населения в 1997-2002 годах, по данным ОБДХ, % к величине прожиточного минимума

Величина среднего дефицита денежных доходов бедных

1997

1998

1999

2000

2001

2002

% от величины прожиточного минимума

42,6

42,3

47,1

42,5

44,7

42,4

% от величины среднего дохода небедных

19,5

19,4

24,9

20,5

20,8

19,3

Согласно данным ОБДХ, среднему российскому бедному недоставало более 40% денежных средств, чтобы преодолеть черту бедности. Если бы проблема искоренения бедности была возложена на плечи небедных, то средний небедный должен был бы отдавать примерно 20% своих доходов. В соответствии с единой ставкой подоходного налога с физических лиц взимается 13% доходов, причем налоги берутся и с доходов ниже прожиточного минимума. При такой практике получается, что решение проблемы бедности лежит и на самих бедных. Причем, принимая во внимание масштабность группы и относительно большую прозрачность их доходов, можно сказать, что надежными донорами для более бедных выступают, прежде всего, менее бедные, а не относительно богатые.

На фоне высокой концентрации доходов и высокой доли бедных единая ставка подоходного налога с физических лиц выглядит неадекватной ситуации. Возврат к прогрессивному налогообложению сделал бы более реальным решение проблемы бедности или существенно бы ее ослабил.[4]

2.2. Региональная дифференциация бедности

Результаты расчетов показателей бедности по группам территорий, входящих в состав федеральных округов, свидетельствуют, что, во-первых, в анализируемый период во всех федеральных округах наблюдался рост масштабов бедности; во-вторых, самый высокий уровень бедности был в российской периферии - восточных (Сибирский и Дальневосточный федеральные округа) и южных (Южный федеральный округ) районах страны (таблица 2.3).

Таблица 3. Доля бедных по величине денежных душевых доходов среди населения федеральных округов в 1997-2002 годах, по данным ОБДХ, %

Федеральный округ

1997

1998

1999

2000

2001

2002

Центральный

37,7

37,5

56,9

45,4

52,8

49,1

Северо-Западный

45,2

42,3

63,5

46,4

51,2

46,8

Южный

52,3

54,5

70,3

56,8

69,8

64,5

Приволжский

46,8

47,7

64,1

51,0

60,8

56,5

Уральский

40,7

43,9

61,2

45,4

54,2

53,3

Сибирский

51,3

50,9

65,9

58,7

64,2

58,1

Дальневосточный

54,5

53,1

62,5

56,9

68,3

61,5

Можно видеть, что "вечные" российские диспропорции в развитии западных и восточных регионов страны превратились из административно-территориальных и географических различий в социальные. Вследствие этого Сибирский, Дальневосточный и Южный федеральные округа являются наиболее проблемными группами регионов как для текущей, так и для перспективной социальной политики в области регулирования доходов, заработной платы, уровня потребления и других показателей уровня жизни.

Что касается коэффициента Джини, характеризующего степень социально-экономического расслоения населения, то во всех федеральных округах его значения довольно высокие, при существенных различиях между округами (таблица 2.4).

Таблица 4. Неравенство в распределении денежных доходов населения федеральных округов в 1997-2002 годах, по данным ОБДХ

Федеральный округ

Величина коэффициента Джини

1997

1998

1999

2000

2001

2002

Центральный

0,381

0,373

0,355

0,337

0,349

0,336

Северо-Западный

0,372

0,359

0,386

0,361

0,362

0,369

Южный

0,379

0,387

0,361

0,401

0,376

0,361

Приволжский

0,392

0,376

0,388

0,372

0,378

0,368

Уральский

0,432

0,423

0,459

0,472

0,465

0,456

Сибирский

0,426

0,395

0,417

0,409

0,426

0,409

Дальневосточный

0,411

0,392

0,406

0,374

0,377

0,362

Уровень неравенства в большинстве федеральных округов (за исключением Уральского), оставаясь в целом довольно высоким, в той или иной мере снизился к 2002 году. Самый высокий уровень неравенства в распределении доходов характерен для населения Уральского и Сибирского федеральных округов. В значительной мере это объясняется тем, что на их территориях находятся полюса как общероссийского неблагополучия (Республика Тыва, Читинская область, Республика Алтай), так и относительного благополучия (Тюменская область, Красноярский край, Иркутская область). Дифференциация в этих двух округах имеет свои особенности: в Уральском федеральном округе высокий уровень неравенства определяется различиями между доходами населения богатых нефте- и газодобывающих районов и всеми остальными, а в Сибирском федеральном округе "водораздел" проходит между бедными национальными автономиями и остальными субъектами Федерации.

В Сибирском федеральном округе концентрируются субъекты Федерации, являющиеся территориями компактного проживания коренных народов Сибири - бурят, тувинцев, хакасов, алтайцев, шорцев. Титульные и аборигенные этносы в этих субъектах Федерации составляют 27-30% населения (за исключением Тувы, где доля тувинцев насчитывает 64%). Они образуют костяк сельского населения, расселенного по всему пространству этих регионов и занятого преимущественно традиционными формами хозяйствования. В настоящее время аборигенные этносы слабо интегрированы в экономику и ориентированы исключительно на автономное жизнеобеспечение. Основой их существования и выживания является возврат к натуральному хозяйству. Судя по статистическим данным, денежные душевые доходы населения на территориях с повышенной концентрацией аборигенных этносов существенно ниже, чем у остальных жителей. Так, в 2002 году в Тюменской области они были в 3-4 раза ниже, чем в среднем на одного жителя области, а по Красноярскому краю - ниже в 2-3 раза.

В таблице 2.5 представлены значения синтетического индикатора бедности - индекса Сена.

Таблица 2.5. Значения индекса Сена и ранги федеральных округов по этому показателю в 1997-2002 годах

Федеральный округ

1997

1998

1999

2000

2001

2002

Центральный

0,204

-1

0,2

-1

0,341

-1

0,246

-2

0,294

-2

0,261

-2

Северо-Западный

0,245

-3

0,224

-2

0,365

-2

0,243

-1

0,272

-1

0,242

-1

Южный

0,321

-5

0,339

-7

0,454

-7

0,349

-5

0,446

-7

0,402

-7

Приволжский

0,279

-4

0,285

-4

0,416

-5

0,301

-4

0,371

-4

0,332

-4

Уральский

0,236

-2

0,258

-3

0,396

-3

0,266

-3

0,331

-3

0,315

-3

Сибирский

0,329

-6

0,312

-5

0,448

-6

0,373

-7

0,419

-5

0,363

-5

Дальневосточный

0,341

-7

0,329

-6

0,413

-4

0,354

-6

0,429

-6

0,372

-6

Данные таблицы 2.5 говорят о том, что положение федеральных округов в иерархии регионов по остроте проблемы бедности имеет относительно устойчивый характер. Фактически неизменными являются группы территорий с наилучшим, средним и наихудшим положением. Наиболее благополучная из этих групп - субъекты Федерации, входящие в состав Центрального и Северо-Западного федеральных округов (сумма рангов по индексу Сена - 9 и 10). Менее благоприятна ситуация в Уральском и Приволжском федеральных округах (сумма рангов Сена - 17 и 25). Самое неблагополучное положение с проблемой бедности наблюдается в Дальневосточном, Сибирском и Южном федеральных округах (сумма рангов - 34, 35 и 38).

Еще один интересный аспект измерения бедности в обществе - значимость проблемы бедности для какой-либо из социальных групп в масштабах всего общества. Она зависит не только от доли бедных в группе, но и от среднего размера дефицита бедности в этой группе и от доли группы в составе населения.

Все эти параметры учитываются в показателе "вклад группы в бедность всего населения", предложенном Дж. Фостером. Он рассчитывается как отношение интенсивности бедности7 определенной группы к интенсивности бедности всего населения, взвешенное на долю группы в численности населения.

Наименьшая интенсивность бедности характерна для населения, проживающего на территории Центрального, Северо-Западного и Уральского федеральных округов, а наибольшая - для населения Южного, Дальневосточного и Сибирского федеральных округов (таблица 2.6).

Если соотнести показатели округов, где наблюдалась наибольшая и наименьшая интенсивность бедности, то окажется, что дифференциация округов по интенсивности находится на одном и том же уровне - 2,4-2,6 раз (за исключением послекризисных 1999 и 2000 годов, когда дифференциация упала до 2 раз).

Таблица 2.6. Динамика интенсивности бедности в федеральных округах РФ в 1997-2002 годах

Федеральный округ

1997

1998

1999

2000

2001

2002

Центральный

0,0532

0,0521

0,1417

0,079

0,1114

0,0903

Северо-Западный

0,0773

0,066

0,1645

0,078

0,0973

0,0791

Южный

0,1255

0,1363

0,2482

0,1448

0,238

0,1974

Приволжский

0,0945

0,1007

0,2

0,1142

0,1684

0,1384

Уральский

0,0696

0,0817

0,1756

0,0863

0,1339

0,121

Сибирский

0,1247

0,1166

0,2208

0,162

0,2003

0,1528

Дальневосточный

0,1352

0,1274

0,19

0,144

0,2192

0,1716

В целом РФ

0,0885

0,089

0,1862

0,11

0,1574

0,1287

Какой бы ни была интенсивность бедности в отдельных округах, численность населения, проживающего на их территории, в значительной мере корректирует их вклад в бедность населения страны в целом (таблица 2.7). Если бы размер территории не выступал самостоятельным фактором, то вклад округов в бедность населения страны был бы пропорционален доле округа в населении страны.

Таблица 2.7. Динамика вклада в бедность населения федеральных округов РФ в 1997-2002 годах, %

Федеральный округ

1997

1998

1999

2000

2001

2002

Центральный

15

14,5

19,5

18

17,7

17,7

Северо-Западный

8,6

7,3

8,9

7,0

6,0

6,0

Южный

19,7

21,2

17,3

18,6

21,2

22,1

Приволжский

23,0

24,2

23,8

22,5

23,2

23,5

Уральский

6,7

7,7

8,2

6,7

7,2

7,2

Сибирский

19,7

18,3

17,1

20,8

18,0

17,0

Дальневосточный

7,3

6,8

5,2

6,4

6,7

6,5

В целом РФ

100

100

100

100

100

100

Наименьший вклад в бедность всего населения вносят Северо-Западный, Дальневосточный и Уральский федеральные округа. Вклады Центрального, Северо-Западного и Уральского федеральных округов меньше их доли в численности населения страны, тогда как вклады в общую бедность Южного, Дальневосточного и Сибирского округов выше этой доли.

Таким образом, федеральные округа дифференцированы по уровню и интенсивности бедности, своему вкладу в бедность населения страны, и социальная политика федерального центра должна проводиться с учетом этих особенностей. Хотелось бы подчеркнуть необходимость комплексного учета всех сторон регионального разреза бедности при формировании принципов социальной политики. Если, например, опираться только на данные о вкладе населения различных округов в бедность населения страны, может показаться целесообразным считать заботу о проблемах населения Дальневосточного округа менее приоритетной, чем Приволжского федерального округа, при том, что масштаб и интенсивность бедности в Дальневосточном выше.[5]

2.3. Поселенческая дифференциация бедности

Данные ОБДХ говорят также о существовании глубоких социальных различий в материальном благосостоянии городского и сельского населения. Доля бедных в составе сельского населения в 1997-2002 годов была примерно в 1,5 раза выше, чем среди городского населения (рисунок 2.1).

Рисунок 1. Доля бедного населения в городе и селе в 1997-2002 гг., по данным ОБДХ, %

Аналогичные контрасты между городом и селом наблюдаются и по другим показателям (таблица 2.8). Можно видеть, что бедность на селе не только масштабнее (индекс бедности), но значительно глубже (индекс дефицита бедности) и острее (индекс квадратичного дефицита бедности). Интенсивность бедности в селе в течение всего периода была в среднем в три раза выше, чем в городе.

Таблица 2.8. Показатели бедности городского и сельского населения по величине денежных душевых доходов в 1997-2002 годах, по данным ОБДХ

Год

Место проживания

Доля бедных

Дефицит бедности

Квадратичный дефицит бедности

Интенсивность бедности

Относительный риск попадания в число бедных

1997

Город

0,395

0,148

0,076

0,0585

-36,5

Село

0,622

0,319

0,206

0,1984

57,5

1998

Город

0,392

0,147

0,076

0,0576

-38,9

Село

0,642

0,322

0,205

0,2067

63,8

1999

Город

0,578

0,249

0,139

0,1439

-24,7

Село

0,768

0,425

0,286

0,3264

32,9

2000

Город

0,45

0,173

0,088

0,0779

-33,0

Село

0,672

0,336

0,212

0,2258

49,3

2001

Город

0,529

0,215

0,113

0,1137

-31,2

Село

0,769

0,404

0,261

0,3107

45,4

2002

Город

0,483

0,182

0,092

0,0879

-33,2

Село

0,723

0,37

0,234

0,2675

49,7

В 1997 году у городского населения риск оказаться в бедности был на 36,5% ([39,5-62,2]/62,2) ниже, чем у сельского. В свою очередь, для сельского населения риск стать бедными был на 57,5% ([62,2-39,5]/39,5) выше, чем для горожан. И в последующие годы вероятность оказаться в числе бедных у сельского населения была также существенно выше.

Для горожан и сельчан характерна разница между величинами располагаемых ресурсов, формирующихся за счет разных источников: натуральных поступлений продуктов питания, займов, использования сбережений, льгот и пособий. Вклад займов, сбережений, льгот и пособий в формирование располагаемых ресурсов в целом не превышает 3-4%. Наиболее же весомый вклад вносит стоимость натуральных поступлений продуктов питания. Величина этого вклада дифференцирована в экономических и поселенческих группах (таблица 2.9).

Таблица 2.9. Доля стоимости натуральных поступлений продуктов питания в располагаемых ресурсах городского и сельского, бедного и небедного (по величине среднедушевых денежных доходов) населения в 1997-2002 годах, по данным ОБДХ, %

Группа населения

1997

1998

1999

2000

2001

2002

Городское

Бедные (ниже ПМ)

9,7

9,3

8,3

8,1

8,5

7,5

Небедные

4,3

3,7

3,4

3,5

3,6

3,1

Всего

6,4

5,9

6,2

5,6

6,2

5,2

Сельское

Бедные (ниже ПМ)

34,4

34,0

32,8

30,1

29,3

27,7

Небедные

17,6

16,7

17,5

15,2

14,2

13,6

Всего

28,1

27,7

29,3

25,2

25,8

23,8

Все население

Бедные (ниже ПМ)

18,8

18,5

16,2

15,8

15,7

14,7

Небедные

6,8

6,0

5,7

5,6

5,2

4,8

Всего

12,2

11,7

12,3

10,8

11,5

10,2

В динамике приведенных показателей просматривается положительная тенденция - уменьшение величины вклада стоимости натурального потребления в формирование располагаемых ресурсов, что является отражением роста реальных денежных доходов. Уменьшение вклада прослеживается для городского и сельского, как бедного, так и небедного населения. При этом роль натурального потребления по-прежнему остается высокой в сельской местности. Ресурсы потребления бедного населения на селе почти на 30% зависят от результатов труда в личном подсобном хозяйстве. На наш взгляд, использование для оценки материального положения величины располагаемых ресурсов не очень справедливо по отношению к сельским бедным, которым для обеспечения физического воспроизводства нужно прикладывать значительно больше физических усилий, чем городским.

Высок и уровень дифференциации натурального потребления между бедными и небедными в целом: доля стоимости натурального потребления продуктов питания в располагаемых ресурсах у бедных почти в 3 раза выше. Бедные, таким образом, в целом не надеются на помощь со стороны, а сами прикладывают усилия для решения материальных проблем.

Проведенное исследование показало, что в России конца 1990-х - начала 2000 годов сохранялся высокий уровень бедности. При этом бедность была дифференцирована территориально.

Еще более сильные различия существуют между сельским и городским населением. Вклад сельского населения заметно превышает его долю в численности населения, а проживание в сельской местности является одним из наиболее сильных и устойчивых факторов риска попадания в группу бедных.[6]

 

3. Проблема бедности в России

Общая оценка численности маргиналов, которая по­лучена на основе специального социологического обследова­ния по России в целом, составляет не меньше 10% от город­ского населения. Особенность процесса маргинализации Рос­сийской популяции состоит в том, что попадающие на соци­альное дно группы имеют весьма незначительную вероятность возвра­титься к нормальной жизни, встроившись в рыночные отношения. В связи с тем, что процесс маргинализации достиг боль­ших масштабов и имеет к тому же негативную динамику, проведено специальное исследование, посвященное проблемам маргинализации в России.

Опрос был осуществлен в крупных городах России. Были использованы три выборки. Одна - 1201 человек по 200 в каждом городе; они опрашивались по формализованной анке­те. Вторая выборка (240 человек) экспертов, в которую входили специа­листы, работники администраций, журналисты, милиционеры, врачи, социальные работники, которые ведут ежедневную работу с представи­телями дна. Им предлагалось ответить на формализованное интервью. Третья выборка представители самого дна (119 человек); отбор про­изводился на вокзалах, улицах, в милиции, в ночлежках. Они опрашива­лись на базе формализованного интервью.

Признаки групп «социального дна».

Выделение групп населения в "социальное дно", как специфический слой, несомненно, носит условный характер. Одна­ко эти группы имеют сходные черты: это люди, в основной своей массе отвергнутые обществом, лишенные социальных ресурсов, устойчивых связей, утратившие элементарные социальные навыки и доминантные ценности социума. В то же время нищие, бомжи, беспризорные дети, уличные про­ститутки - каждая из групп обладает и сво­ими особенностями; но между ними нет же­стких границ: бомж может быть нищим, а беспризорник бомжем. Тем не менее, ука­занные группы имеют свои главные призна­ки, специфику формирования и социально-демографические особенности, что позво­ляет их идентифицировать.

Основной признак группы "нищие" - про­сить подаяние в связи с потерей дохода или его катастрофическим падением при отсут­ствии помощи с какой-либо стороны (обще­ства или близких людей) и невозможностью заработать их трудовым путем. Три четвер­ти нищих проживают в своих квартирах (до­мах) либо у знакомых; две трети из них име­ют среднее и высшее образование. Числен­ность нищих увеличивается в связи с усиле­нием бедности, вызванным кризисом "17 ав­густа" - и вследствие роста безработицы, не­платежей заработков и пенсий, приобрета­ющих широкомасштабный характер.

Бомжи - это фактически аббревиатура определения человека "без определенного места жительства". Очевидно, что отсутст­вие "крыши" над головой и есть главная ха­рактеристика данной группы. Бомжами ста­новятся в результате освобождения из мест лишения свободы, семейного конфликта и ухода из дома, как следствие неправомер­ных сделок с жильем, а также вследствие вынужденной миграции (беженцы). Две тре­ти бомжей обитают на вокзалах, в подвалах, на чердаках домов и "где придется". Больше половины из них имеют среднее и высшее образование. Новый фактор потери собст­венного жилья сегодня связан с неудачным ведением бизнеса, когда кредитор насильно выселяет должника без всяких решений правовых органов.

В третью группу входят только дети в воз­расте от 6 до 17 лет. Это ее основной при­знак. Существует два источника формиро­вания этой группы. Первый - дети убегают (уходят) из дома в результате конфликта или тяжелых семейных условий (алкого­лизм родителей, насилие); второй - потеря родителей (смерть, тюрьма) или фактиче­ский отказ родителей от детей. Беспризор­ные дети могут проживать и в своих кварти­рах, но также вести образ жизни бомжей, если они остаются в одиночестве.

Последняя группа - уличные проститутки - отличается характером своей деятельности. Три четверти из них имеют жилище, осталь­ные ведут себя как бомжи. Их минимальный возраст составляет 14 лет, что фактически свидетельствует о детской проституции. Ал­коголизм, наркомания, криминальная дея­тельность становятся либо причинами, вы­зывающими скатывание на "дно", либо вто­ричными признаками по отношению к опре­деляющим факторам. Выделенные группы характеризуются ими в разной степени.

Оценки, сделанные на основе результатов общероссийского исследования, показыва­ют, что нижняя граница размеров социаль­ного дна составляет 10% от городского на­селения, или 10,8 млн. человек, в составе ко­торых 3,4 млн. человек - нищие, 3,3 млн. человек - бомжи, 2,8 млн. человек - беспри­зорные дети и 1,3 млн. человек - уличные проститутки. Особого внимания заслужива­ют беспризорные дети, доля которых соста­вляет 10% от численности детей в соответ­ствующей возрастной группе. Это означает, что сегодня в условиях падающей рождае­мости 63 тыс. родившихся в России оказы­ваются ненужными их родителям, и они или отказываются, или готовы отказаться от своих детей.

Указанные выше цифры не совпадают с официальной статистикой. Так, по данным МВД РФ, бездомных в России от 100 до 350 тыс.

Катализатором процесса нисходящей мо­бильности главным образом выступают внешние средовые факторы, определяемые пониженным уровнем социальной поддерж­ки (одинокие пенсионеры, инвалиды, мате­ри-одиночки) и социальной изоляцией (бе­женцы, наркоманы, криминальные элемен­ты, цыгане). Психологическое состояние пауперов характеризуется нотой отчаяния и безысходности. Вместе с тем в их взгляде прослеживается весь спектр человеческих эмоций: отчаяние людей, попавших на дно сравнительно недавно и еще недостаточно социализированных в новой для себя среде (нищие), безнадежное спокойствие "старо­жилов" (бомжи, проститутки) и оптимизм беспризорных детей.

Анализ данных показывает, что социаль­ное дно имеет преимущественно "мужское лицо", среди них - две трети мужчины и од­на треть - женщины. Среди бездомных поч­ти 90% мужчины; три четверти из них - лю­ди в возрасте от 20 до 50 лет. Средний воз­раст нищих и бомжей приближается к 45 го­дам; у беспризорников он равен 10 годам, у проституток - 28 годам. Минимальный воз­раст нищих - 12 лет, а проституток - 14; бес­призорничать же начинают с 6 лет.

Среди обитателей дна мало лиц с высшим образованием. Однако большинство нищих и бомжей имеют среднее и среднее специ­альное образование; в то же время 6% полу­чили высшее образование; его имеют также бомжи и проститутки. В глазах обществен­ности внешний вид пауперов является одним из основных индикаторов принадлежности к социальному дну. Пауперы воспринима­ются как люди, "имеющие аморальный об­лик" (62% экспертов); "неопрятные, опус­тившиеся" (60% населения и 62% экспер­тов). Однако половина пауперов не согласна с этой оценкой. Почти три четверти (71%) из них лишены постоянного жилья, две тре­ти (62%) не имеют родных и близких, одна треть (30%) фактически изолированы от об­щества.

Около 14% маргиналов живет небольши­ми группами или колониями, остальные - в семьях и одиночками. Места обитания пред­ставителей социального дна весьма разно­образны: они селятся в квартирах (своих или своих знакомых), в подвалах и на черда­ках домов, в заброшенных домах и садовых домиках, на вокзалах и в портах, в тепло­трассах и канализационных коллекторах, на свалках. Наиболее неустроенными являют­ся бомжи и беспризорные дети.

В качестве источников существования следует отметить сбор стеклотары и утиль­сырья, вещей и продуктов на свалках и в му­сорных контейнерах, выполнение различ­ных поручений и перепродажа товаров. Один из основных источников доходов - это подаяние.

Среди нищих и беспризорников самый большой процент алкоголиков и токсикоманов. Большинство представителей дна носит на себе ощутимые следы побоев. Две трети из них питаются крайне нерегулярно и пищей плохого качества. Но в целом они оценивают свое здоровье с умеренной долей оптимизма. Многие из них не пользуются лекарствами. Только треть проституток прибегают к услугам медицинских учрежде­ний и около половины из них не обращают внимание на болезни или лечат их водкой.

Почти абсолютно не охвачены медицин­ским обслуживанием бомжи и беспризор­ные дети.

Российское социальное дно очень опасно. Бомжи и беспризорники склонны к наси­лию; вооружены (по мнению представите­лей дна, 85% беспризорников и 34% бом­жей) холодным оружием, а 28% имеют ог­нестрельное. Среда, в которой обитают бес­призорники, буквально начинена оружием. Особенно часто они употребляют токсиче­ские вещества.

Уличные проститутки своими манерами похожи на беспризорных. Их среда является зоной особой опасности. Среди проституток много людей с криминальным прошлым и бурным криминальным настоящим. Среди бомжей меньше людей, склонных к наси­лию. Они чаще и больше других пауперов пьют алкоголь, но воздерживаются от упот­ребления токсических и наркотических ве­ществ. Значительная доля их попадает в тюрьму.[7]

Причины нисходящей мобильности.

Причины нисходящей мобильности име­ют двоякий характер: внешние (потеря ра­боты, неблагоприятные перемены в жизни, криминальная среда, вынужденное переселение, воина в Чечне, последствия войны в Афганистане) и внутренние (людские поро­ки, неспособность к адаптации в новых ус­ловиях жизни, личные качества характера, беспризорное детство плохая наследствен­ность, недостаток образования, отсутствие родных и близких). В обществе доминирует снисходительная установка на проблему бедности, Оправданием бедности служит массовое распространенное мнение, что труд не является источником жизненного успеха. Бедность - это болезнь общества, это не порок, а рок.

Важнейшей причиной, способной привес­ти людей на социальное дно, является поте­ря работы, которая означает социальную трагедию. Подобная позиция определяет и откровенно обвинительные оценки деятель­ности Правительства и Президента. В мас­совом сознании экономические реформы связываются с социальной деградацией, с массовым обнищанием, с жизненными ли­шениями, менее значимыми воспринима­ются влияние криминального мира, война в Чечне и вынужденное переселение (бежен­цы), которое рождает беженцев.

Факторный анализ статистического ансамбля наблюдений позволил выделить 5 глобальных факторов нисходящей социаль­ной мобильности.

Первый из них - фактор политического детерминизма, в соответст­вии с которым нисходящая мобильность рассматривается как результат политики экономических реформ, как последствие войны в Афганистане и Чечне, а также - распада СССР.

Второй фактор - криминальность - объ­ясняет социальную мобильность через связь с криминалитетом, через преступное пове­дение: воровство, вымогательство, насилие, грабежи.

Третий фактор - личное невезение в жиз­ни - связывает социальное дно с болезнями, инвалидностью, с судьбой, с плохим воспи­танием в семье.

Четвертый фактор - собственная вина, склонности к порокам, объясняющие нисхо­дящую социальную мобильность через пьянство, наркоманию, токсикоманию, про­ституцию.

Пятый фактор - социальная изолирован­ность, которая базируется на отказе подчи­няться социальным нормам, беспризор­ность, оторванность от общества, потери связей с семьей, близкими, лишение работы, веры в Бога.

По оценкам экспертов в числе групп рис­ка попасть на социальное дно оказываются: одинокие пожилые люди (шансы попасть на дно равны 72%), пенсионеры (61%), инвали­ды (63%), многодетные семьи (54%), безра­ботные (53%), матери-одиночки (49%), бе­женцы (44%), переселенцы (31%). Напро­тив, у них нет шансов для движения вверх по социальной лестнице. Такими шансами обладают лишь те, кто уже занял опреде­ленные социальные позиции в обществе.

Сегодня угроза обнищания нависла над вполне состоятельными социально-профес­сиональными слоями населения. Социаль­ное дно готово поглотить и уже поглощает крестьян, низкоквалифицированных рабо­чих, инженерно-технических работников, учителей, творческую интеллигенцию, уче­ных. Процесс массовой пауперизации мало зависит от воли людей. В обществе действу­ет эффективный механизм всасывания че­ловека на дно. Главными элементами этого механизма являются экономические рефор­мы в том виде, как они проводятся сегодня, криминальный мир и неспособное защитить своих граждан государство. Разумеется, что социальное дно (в весьма ограниченных размерах) существовало и раньше. Однако реформы сильно усугубили процессы нисхо­дящей мобильности. И теперь значительно сложнее выбраться из социальной ямы, оп­ределить восходящую социальную силу для людей дна. Сами они оценивают эту силу крайне низко. Только 36% считают, что можно выкарабкаться из социальной тряси­ны, 43% - что такого на их памяти не было, 40% утверждают, что иногда и такое случа­ется.

Представители дна не рассматривают свое положение преступным и не принима­ют силовых методов борьбы. Они надеются на социальное содействие и понимание со стороны общества: трудоустройство и предо­ставление посильной работы, дома для обез­доленных и пункты питания, материальная и медицинская помощь. В то же время "больное" общество видит в социальном дне преимущественно источник зла.[8]

На грани «дна».

Процесс социальной дифференциации стре­мительно нарастает: богатые делаются еще богаче, а бедные - нищают. В результате формируются два мира, две России, со свои­ми социокультурными ценностями, обра­зами жизни и образами поведения (культу­рами): мир богатейшего и состоятельного сословия и мир беднейших (аутсайдеров), официально называемых неудачниками. Ра­дикально отличаются у представителей раз­ных имущественных слоев все жизненные перспективы - от социального роста и слу­жебного положения до взаимоотношений в семье и интереса к работе. Потеря социаль­ных жизненных ориентиров очень сильно связана с уровнем доходов и качеством жиз­ни. Именно здесь, в слое неимущих и бедно­го населения, формируется особый, можно сказать, новый слой - "придонный". Та группа людей, которая уже втягивается на социальное дно. Здесь люди вынуждены окончательно рвать связи с "большим" об­ществом, они ломаются под тяжестью не­удач и социального отторжения.

Проблема поиска места в жизни сущест­венным образом влияет на социальное са­мочувствие и на характер социального оп­тимизма. Если большинство богатых смот­рит в будущее с надеждой или по крайней мере спокойно, то представители бедных не ждут от жизни ничего хорошего; для их ми­роощущения характерен пессимизм и отчая­ние. В этом психологическом явлении бед­нейших видно состояние придонья: они еще в обществе, но с отчаянием видят, что здесь им не удер­жаться. 83% неимущих россиян и 80% бед­ных постоянно испытывают чувство трево­ги. Их волнует не столько низкая заработ­ная плата, сколько ее невыплаты, не столько экономическое положение отрасли, сколько состояние их предприятия. Причи­на подобной избирательности связана даже не с тем, что они тяжело живут, а со стрем­лением выжить. "Придонье" - это зона до­минирования социальной депрессии, об­ласть социальных катастроф, в которых окончательно ломаются и выбрасываются из общества люди.

Процесс формирования слоя связан чаще всего с объективными причи­нами и показывает характер втягивания лю­дей в воронку социального дня. Сюда могут попасть образованные и необразованные, квалифицированные и неквалифицирован­ные. Образование, уровень культуры позво­ляют человеку более надежно оставаться на плаву, не выпадать из круга социального взаимодействия. Однако в условиях крайней нищеты человек все равно попадает в груп­пу риска: он может потерять семью, запить, втянуться в круг криминальной деятельно­сти. Удержаться на этой грани непросто. Люди, оказавшиеся в весьма стесненных экономических обстоятельствах, понимая и чувствуя это, естественно, испытывают состояние глубочайшей социальной депрес­сии. Природный слой формируется как бы помимо воли людей, как результат действия неких глобальных сил. В состав этих социотектонических структур входит экономиче­ское реформирование, опускающее в при­донный слой вполне социабельные сосло­вия. Попадание в природный слой характе­ризуется высоким уровнем пессимизма: лю­ди одиноки, считают себя находящимися на грани краха. Придонный слой, как край со­циальной воронки, сравнительно невелик (5% от населения) и сюда нельзя относить всех неимущих. Однако именно в этой страте есть люди, которые уже начали втяги­ваться в социальную бездну и большинству из них самостоятельно не выплыть. Оказы­ваясь на краю социальной деградации, соци­ального падения, люди чаще всего не видят источников поддержки и начинают испыты­вать состояние паники. Неимущие готовы ожидать помощи только от Бога.

Предоставленная проблема формирует серьезную угрозу социальной безопасности, затрагивая не отдельного человека, а обще­ство в целом.[9]

Методы борьбы с бедностью.

Многие страны, прежде всего скандинав­ские, ведут эффективную борьбу с бедно­стью. Для борьбы с бедно­стью у молодых, хотя она и является вре­менным явлением, во многих странах суще­ствуют гранты на обучение и пособия на детей молодым семьям, а для старших воз­растов - доплаты к пенсии, если ее размер и доход пенсионера обеспечивают лишь низ­кий уровень благосостояния.

Любое правительство, исходя из програм­мы своей деятельности, должно выбирать между масштабами программы по перерас­пределению доходов для борьбы с бедно­стью и программами по, стимулированию трудовой деятельности и экономии расхо­дов бюджетных средств. Так, в США в 1960-1970 гг. социальная политика была на­правлена на создание благоприятных воз­можностей для бедных, а с 1980 г. стали су­щественно урезаться средства, направляе­мые из бюджета на предоставление продо­вольственных купонов, школьных обедов, бесплатной медицинской помощи и другие меры, направленные на снижение масшта­бов бедности.

Для искоренения нищеты и уменьшения масштабов бедности международным со­обществом было предложено в середине 1990-х гг. национальным правительствам:

-    разработать комплексные стратегии.

-    улучшить для бедных общин (социальных групп) доступ к производственным ресурсам и инфраструктуре.

-    стремиться к удовле­творению основных потребностей человека во всех слоях населения.

-    укреп­лять и расширять законодательство для уси­ления социальной защиты и уменьшения уязвимости определенных категорий лю­дей.

В общей постановке все эти вопро­сы имеют непосредственное отношение к стратегическому курсу российского Пра­вительства. Правительства декла­рировали необходимость создания в новой России государства с социально ориентиро­ванной экономикой.

В таком государстве в центр развития ста­вится, разумеется, человек, решение его проблем при постоянном росте уровня и улучшении качества жизни, безусловном со­блюдении прав каждой личности, а дости­жение целей социального развития не явля­ется вторичным по отношению к целям эко­номического развития.

Для более точного и систематического наблюдения за всеми со­циальными процессами Программой разви­тия Организации Объединенных Наций готовятся по Российской Федерации и другим странам СНГ ежегодные доклады о развитии человеческого потенциала. Для определения общего уровня социального развития на основе человеческого потенци­ала в докладах используется так называе­мый индекс человеческого развития, кото­рый все чаще в нашей стране начинает ис­пользоваться не только исследователями, но и политиками и позволяет проводить лю­бые международные сопоставления и про­водить классификацию стран.[10]

 

Заключение

Подводя итог работы, отметим, что поставленные задачи работы были решены:

-    Определена сущность понятия «бедность»

-    Проанализирована бедность в современной России: масштабы и территориальная дифференциация

-    Рассмотрены проблемы бедности в России.

Рассмотрев понятие бедность, можно прийти к выводу и сделать несколько обобщений по этой теме. Понятие бедность трактуется по-разному: и как низкий уровень доходов и расходов, и как невозможность поддержания желаемых жизненных стандартов, и как невозможность поддержания желаемых жизненных стандартов, и как определенное самоощущение себя в социуме. Это зависит от автора и от концепции, которой он придерживается при рассмотрении этого вопроса.

История изучения бедности можно проследить период с  XVIII до пер­вой половины XX века, когда этой проблемой занимались такие известные ученые, экономисты и философы как Адам Смит, Д. Рикардо, Карл Маркс. Были выдвинуты понятия и критерии бедности. Далее разрабатывались теории и концепции бедности.

Существует три основных подхода к оценке доли бедных домохозяйств в стране, в регионе, среди социально-демографических групп. Первый - официальный (абсолютный) подход, основанный на сопоставлении денежных доходов или расходов домохозяйства с региональным прожиточным минимумом. Второй подход - субъективный, основанный на представлениях населения о том, считается ли их семья бедной, принадлежит ли к средним слоям населения или считается богатой. Замеряются представления домохозяйств о том, какие ресурсы нужны семье, чтобы не быть бедной. Третий подход - депривационный, основанный на измерении "лишений", то есть отклонений от принятых в обществе стандартов потребления.

При рассмотрении проблема бедности в России, которая стоит довольно остро, выдели следующие группы «социального дна»: нищие, бомжи, беспризорные дети, уличные про­ститутки. Признаком нищих является прошение подаяния, бомжей - отсутствие «крыши» над головой, детей - возраст 6-17 лет, уличных проституток - вид их деятельности.  Факторами нисходящей мобильности являются: фактор политического детерминизма, криминальность, личное невезение в жиз­ни, собственная вина, социальная изолирован­ность.

Часть населения находиться на грани опущения на «дно», ввиду сложных экономических обстоятельств. Эти люди пребывают в состоянии сложной социальной депрессии, они не живут, а стремятся выжить.

Государство ведет борьбу с бедностью, назначая различные социальные пособия и выплаты малоимущим, поощрением трудовой деятельности, укреплением законодательства о социальной защите и т.д.

Бедность по-прежнему остается важной проблемой у нас в стране и во всем мире.

 

Список литературы

1.                       Богомолова Т.Ю., Тапилина В.С.//ЭКО, 2004. №11. - С. 41-56.

2.                       Борисов Е. Ф. Экономическая теория. Курс лекций. – М.: ЮРИСТЬ. 2003.

3.                       Бочкарев А. А. Экономическая теория. - М.: Общество «Знание» России. Центральный институт непрерывного образования, 2003.

4.                       Брейтуэйт Д.. Адресность и относительно длительная бедность в России. – Спб.: Нева, 2004. 

5.                       Букасьян Г.М. Экономическая теория. – М.: ИНФРА-М, 2003.

6.                       Введение в рыночную экономику./Под ред. А.Я. Лифшица, И.Н. Никулина. – М.: ИНФРА-ДАНА, 2004.

7.                       Войтов А.Г. Экономика. Общий курс (Фундаментальная теория экономики). – М.: Маркетинг, 2002.

8.                       Гуркина Г. Д. Экономическая теория. – М.: Логос, 2003.

9.                       Долан Э, Линдсей Д. Макроэкономика. – СПб, Питер, 2003.

10.                  Дорнбуш Р., Фишер С. Макроэкономика. М.:МГУ, 2004.

11.                  Журавлева Г.П. Экономика. - М.: Юристъ, 2002.

12.                  Ильин С. С., Васильева Т. И. Экономика. Справочник студента. М.: АСТ. 2004.

13.                  Иохин В.Я. Экономическая теория. – М.: Экономистъ, 2004.

14.                  Курс экономической теории./Под ред. М.Н. Чепурина. – Киров: КГУ, 2003.

15.                  Макконнелл К.Р., Брю С.Л. Экономикс: принципы, проблемы и политика. – М.: ИНФРА-М, 2003.

16.                  Николаева И. П. Экономическая теория. – М.: Проспект. 2003.

17.                  Основы экономической теории и практики рыночных реформ в России./Под ред. М.М. Загорулько. – М.: БЕК, 2004.

18.                  Протас В.Ф. Макроэкономика. – СПб.: Нева, 2003.

19.                  Райзберг Б., Лозовский Л. Учебный экономический словарь. М.: Рольф: Айрис-пресс. 2002.

20.                  Сажина М.А., Чибриков Г.Г. Экономическая теория. -  М.: ИНФРА-М, 2003. Современная экономика./Под ред. Мамедова О.Ю. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2003.

21.                  Социальное развитие и уровень жизни//Вестник экономики, 2004, № 6. – С. 28-30

22.                  Социологический энциклопедический словарь./Ппод. ред. Г.В. Осипова.- М.: Логос, 2004.

23.                  Трубин В.В. Реформа системы социальной защиты населения. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2004.

24.                  Трубин В.В. Стратегия реформирования системы социальной защиты населения в Российской Федерации. - М.: БЕК, 2005.

25.                  Уровень жизни населения и структура доходов//Экономист, 2004, № 10. – С. 39-43

26.                  Экономика./Под ред. О. Д. Андреева. - М.: БЕК, 2003.

27.                  Экономика./Под ред. А.С. Булатова. – М.: Экономистъ, 2003.

28.                  Экономическая теория./Под ред. Добрынина А.И. – Спб.: Питер, 2004.

29.                  Экономическая теория./Под общ. В.И. Видяпина, А.И. Добрынина, Г.П. Журавлевой, Л.С. Тарасевича. – М.: ИНФРА-М, 2003.

30.                  Экономическая теория./Под ред. В.Д. Камаева - М.: ИМПЭ, 2004.

[1] Социологический энциклопедический словарь./Ппод. ред. Г.В. Осипова.- М.: Логос, 2004. – С. 138

[2] Социальное развитие и уровень жизни//Вестник экономики, 2004, № 6. – С. 28-30

[3] Экономическая теория./Под ред. Добрынина А.И. – Спб.: Питер, 2004. – С. 281

[4] Брейтуэйт Д.. Адресность и относительно длительная бедность в России. – Спб.: Нева, 2004.  – С. 91

[5] Трубин В.В. Стратегия реформирования системы социальной защиты населения в Российской Федерации. - М.: БЕК, 2005. – С. 183

[6] Богомолова Т.Ю., Тапилина В.С.//ЭКО, 2004. №11. - С. 41-56.

[7] Уровень жизни населения и структура доходов//Экономист, 2004, № 10. – С. 39-43

[8] Современная экономика./Под ред. Мамедова О.Ю. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2003. – С. 340

[9] Основы экономической теории и практики рыночных реформ в России./Под ред. М.М. Загорулько. – М.: БЕК, 2004. – С. 397

[10] Трубин В.В. Реформа системы социальной защиты населения. – Ростов-на-Дону: Феникс, 2004. – С. 125