Вопрос – 2

После распада СССР многие отечественные экономисты призывали спасти хотя бы «единое экономическое пространство», которое существовало на территории этого государства. Почему это было так важно?

Ответ.

После распада СССР в 90-х годах ХХ века не только особенно ярко проявились те недостатки экономик новых суверенных государств, которые были унаследованы от низко эффективной социалистической экономики, но и проявились новые, специфические и еще более острые проблемы, вызванные дезинтеграцией единого экономического пространства. Эти проблемы охватывали все стороны хозяйственной деятельности и до сих пор продолжают крайне негативно влиять на производственную, кадровую, управленческую сферы стран СНГ[2].

Следует, однако, признать, что единая государственность в бывшем СССР создавалась на нездоровой, бюрократической основе, она ущемляла суверенные права народов и наций, включая самую многочисленную, государствообразующую нацию — русский народ. И все же именно она, используя преимущества кооперации, обеспечивала дополнительный экономический и социально-политический потенциал сотрудничества, который далеко превосходил суммарный потенциал всех нынешних участников постсоветских интеграционных объединений.

Распад единого экономического пространства СССР существенно снизил ресурсный потенциал России и крайне негативно сказался на ее макроэкономических показателях. За 1991—2000 годы объемы производства продукции промышленности сократились на 41 процент, в сельском хозяйстве — почти на 40 процентов. В 2000 году инвестиционные вложения в российскую экономику составили только 31 процент к уровню 1991 года (в 1998 году — 25 процентов, в 1999-м — 26 процентов). За период самостоятельного существования ВВП России уменьшился более чем на треть, составив 69,1 процента в 2000 году по сравнению с аналогичным показателем 1991 года.

Россия не смогла предотвратить разрушение производственно-технологических, экономических и финансовых связей своих предприятий с предприятиями-партнерами новоиспеченных государств. В результате объем торговли России со странами Содружества снизился со 138,1 млрд долл. в 1991 году до 22,9 млрд долл. в 2000 году. Доля стран СНГ во внешнеторговом обороте РФ за этот период упала с 54,6 процента до 18,7 процента.

Из-за распада сначала Совета Экономической Взаимопомощи, а затем и СССР  исчезли громадные и привычные рынки сбыта отечественной промышленной продукции. В итоге торговать стало куда сложнее, а часто (особенно со странами СНГ) и просто невозможно. Поэтому предприятия столкнулись с жесточайшим затовариванием, и соответственно, с резким падением величины прибыли и возможностей для сохранения хотя бы прежних объемов выпусков.

Потеряв в одночасье восточноевропейское экономическое пространство, Россия как правопреемница бывшей державы растеряла большую часть наработанных хозяйственных связей. А в итоге она лишилась прямых и косвенных дивидендов от инвестиционных вложений, сделанных в прошедший период в экономику бывших союзников. В условиях интенсивно глобализирующейся современной экономики место России заняли без промедления экономически более сильные державы.

Для США одномоментный развал советской державы — соперницы и конкурента — означал установление однополярного мира. Для нас наступили тяжелые времена перехода к новому укладу жизни:  ликвидация единой государственности породила одну из самых негативных тенденций постсоветского периода — развал единого экономического пространства, которое формировалось нашими предками в течение столетий.

Вопрос – 3

Почему в России не удается освободить предприятия от расходов на содержание объектов социально бытового назначения путем полного перенесения этих расходов на само население на основе введения платного образования, здравоохранения и т.д.?

Ответ.

В России очень тяжело решается задача освобождения предприятий от объектов социально-бытового назначения: жилых домов, детских садов, подсобного сельского хозяйства, дворцов культуры и т.п. В нашей стране трудно найти предприятие, которое было бы свободно от затрат на содержание таких объектов. Существуют предприятия, которые оплачивают из своих средств даже работу трамвайных линий, проложенных от их проходной в микрорайоны, где в домах, выстроенных этими предприятиями, живут их работники.  В городах – заводах, или так называемых «закрытых городах», положение еще хуже: там предприятие содержит практически весь населенный пункт. Поэтому банкротство предприятия в России становится не просто коммерческой неудачей его владельцев, но и ставит под угрозу дальнейшее существование целых городов и регионов[3].

 Следовательно, что бы обращаться с российскими предприятиями как с обычными частными фирмами, надо сначала их полностью освободить тех общегосударственных задач, которые были возложены на них еще при советской власти. Проще говоря, надо освободить предприятия от необходимости тратить средства на содержание жилых домов, пансионатов, ведомственных поликлиник и больниц и т.д. Сделать это пока очень непросто, ведь тогда все указанные расходы должны принять на себя местные органы власти, а у них на это просто нет денег.

 Введение же платного образования приводит к коррупции во всех образовательных сферах и значительному снижению реального умственного потенциала выпускников ВУЗов. При введении платного здравоохранения мы столкнемся с глобальной проблемой роста заболеваемости и смертности, хронизации патологии. Помимо этого произойдет еще большее разделение общества на меньшинство граждан, способных оплатить лечение, и большинство, лишенное такой возможности, что будет способствовать усилению социальной взрывоопасности.

Так же очевидна недопустимость перевода культуры и искусства на “рыночные рельсы” и приватизации учреждений культуры, поскольку в результате “на их месте появятся бары и казино”.

Вопрос – 4

Связаны ли между собой развитие в России неорганизованного импорта («Челноки») и кризис отечественной легкой промышленности?

Ответ.

 За годы реформ производство в легкой промышленности сократилось почти в 8 раз, а в её подотраслях, выпускающих готовую продукцию, еще больше - в 12-15 раз. Зато за 1990-1999 гг. экспорт одежды из Китая ежегодно увеличивался в среднем на 13%, из Бангладеш - на 25%, из Индонезии - на 10%, из Турции и Индии - на 8%"

Одной из существенных причин вытеснения отечественных товаров легкой промышленности с внутреннего рынка является цена. Импортные товары, основная их масса, завозятся с минимальными пошлинами либо совсем без пошлин и без уплаты НДС. Это относится, прежде всего не к юридическим лицам импортерам (импорт наш сократился по тканям на 19%, по одежде в 2 раза), а к физическим лицам-"челнокам"... "Челночный" бизнес стал официальным бизнесом. "Челноки" нанесли и наносят несравненно больший урон отечественной легкой промышленности, чем импортеры - юридические лица... На долю челноков сейчас приходится 70-80% от общего объема импорта легкой промышленности. Не уплачивая пошлины и НДС при ввозе товаров и налогов при их продаже, "челноки" могут продавать их на 35-40% дешевле, чем импортеры - юридические лица. Поэтому конкуренции с ними не выдержали не только российские предприятия, но и фирмы-импортеры - юридические лица.

Промышленники уверены, что помочь им и бюджету правительство может только запретив беспошлинный челночный бизнес. Ведь "легкая промышленность все еще располагает значительными неиспользованными производственными мощностями, что позволило ей за два последних года увеличить выпуск продукции почти в полтора раза. Она отличается быстрой и эффективной отдачей на вложенные средства. Оборачиваемость оборотных средств, несмотря на отсутствие оптовой торговли, составляет 2-3 оборота в год. Каждые 100 млн. рублей увеличения оборотных средств обеспечивают рост производства за год на 400-600 млн. рублей.

Можно понять необходимость закупки за рубежом технологического оборудования и новых технологий для модернизации производственной базы, если это оборудование не выпускается или технологии не могут быть быстро освоены в России. Но зачем же гнать нефть и газ за рубеж, чтобы потом тратить значительную часть выручки на закупку во все возрастающих объемах продукции, которую можно производить на отечественных предприятиях и для расширения производства и повышения качества которой не требуются значительные средства и время.

 Для России с ее огромным и непрерывно развивающимся внутренним рынком импортозамещение должно стать одной из главных задач её экономической политики. Надо отказаться от односторонней политики ориентировки всех отраслей и предприятий на мировой рынок и оценки их значимости только по объемам экспорта[4].

Всем известно, что текстильная и легкая промышленность наряду с сельским хозяйством, даже в государствах Евросоюза относятся к наиболее чувствительным отраслям промышленности и защищается тарифной и нетарифной политикой от поставок продукции из стран Юго-Восточной Азии, Турции и других. Особенно жестко свой рынок по текстильным товарам защищает США, квотируя ввоз на него китайских товаров... Таким образом, если нашей легкой промышленности будет оказана необходимая господдержка, то мы будем успешно соревноваться с нашими зарубежными коллегами.

Вопрос – 5

Стоит ли России наращивать вывоз за границу полезных ископаемых или лучше приберечь их для будущих поколений?

Ответ.

С точки зрения абстрактной оптимальности, сохранение полезных ископаемых, ограничение их экспорта, является, безусловно, предпочтительным. Таким образом, страна может не только сохранить у себя полезные ископаемые на более долгий срок, но и поднять цены на мировом рынке, создавая искусственный дефицит товара, что увеличит доходы от экспорта. Однако за всю историю человечества не существует примеров (по крайне мере, в масштабах более-менее крупных государств) такого самоограничения: возможность получения дохода в настоящий момент, наличие международных обязательств, а также неявная вера в бесконечность существующих запасов не позволяют правительству любой страны проводить "оптимальную" политику. Кроме того, в условиях демократичного общества с рыночной экономикой у правительства практически отсутствуют возможности повлиять на частные компании, владеющие правами на разработку месторождений, а в случае государственных компаний - преодолеть лоббистские усилия менеджеров таких компаний.

На данном экономическом этапе если весь объем добываемых в России нефти, природного газа, металлов, круглого леса и других сырьевых ресурсов направлялся для продажи на мировых рынках, то выручка от таких продаж была бы в 2 раза больше, чем нынешняя стоимость валового продукта  страны – когда значительная часть этих ресурсов перерабатывается отечественной промышленностью. Иными словами получается, что деятельность российской перерабатывающей промышленности не повышает рыночную ценность природных ресурсов при превращении в товары, а снижает ее. В итоге сложилась экономически абсолютно ненормальная ситуация, когда граждане России жили бы куда богаче, если бы по-настоящему трудились работники только добывающих отраслей, транспортники, доставляющие добытое сырье на мировые рынки, и специалисты внешней торговли, организующие его продажу. А работники всех остальных отраслей промышленности прекратили бы растрачивать природные ресурсы. Ликвидация этого абсурда требует обновления капитала отечественных предприятий и использование новых методов организации производства и сбыта товаров. Именно эти труднейшие задачи предстоит решать российской промышленности в ближайшие годы[5].