Содержание

Введение. 3

1. Добро и зло: природа и содержание, их взаимосвязь. 4

2. Долг - выражение императивности морали. 8

3. Контрольно-психологический механизм совести. 13

Заключение. 15

Список литературы.. 16

 

Введение

Этика - это наука о морали. Она описывает мораль, объясняет мораль и "учит" морали. И на этом пути есть ряд трудностей.

Во-первых, зачем описывать мораль, если каждому и так известно, что это такое? Все мнят себя знатоками и судьями нравов. Так что этика вроде бы обречена сообщать нечто общеизвестное, разве что в проясненном и систематизированном виде.

Во-вторых, этика "учит" морали, т.е. сообщает не абстрактное, а практическое знание, которое нужно употребить прежде, чем по-настоящему его поймешь. Это знание, побуждающее действовать.

В-третьих, удовлетворительно объяснить что-либо в морали сложно. Разве можно точно выяснить причины существования несправедливости, причины, по которым благородство оказывается осмеянным, а негодяи торжествуют? Как будто наше негодование по поводу предательства или хамства уменьшится, если доказательно изложить, как и почему это происходит. Добрые же поступки объяснить еще сложнее. Ведь добро обычно делают не почему-то, не потому, что мне растолковали, что есть добро, а потому, что я не могу иначе. Есть нравственные очевидности, которые не держатся ни на каких доказательствах.

Моральные ценности ориентируют человека в его поведении. Это оказывается возможным не в силу того, что человеку выгодно или приятно принимать их во внимание в своих решениях и действиях. Эти ценности функционируют таким образом, что оказывают воздействие на волю человека. Моральные ценности не просто провозглашаются, они всегда провозглашаются еще и в такой форме, которая указывает на необходимость их практического воплощения в действиях. Следование моральным ценностям воспринимается человеком как долг. Неис­полнение долга воспринимается как вина и переживается в укорах и муках совести.

Цель работы - раскрыть сущность вопроса, связанного с основными категориями этики

1. Добро и зло: природа и содержание, их взаимосвязь

Как и всякая наука, этика располагает богатым арсеналом категорий. Именно они наряду с законами, принципами, методами составляют основу содержания любой науки. Само слово «категория» греческого происхождения. Им обозначаются наиболее общие понятия, отражающие существенные стороны действительности. Это - узловые пункты человеческого познания.

В этическом отношении эти категории отражают ту сторону общественных отношений, которая связана с поведением людей, с их отношением друг к другу, к обществу, государству, семье к коллективу с точки зрения добра и зла, долга, чести, справедливости. Другими словами, категории этики можно оценивать с точки зрения добра и зла, хорошего или плохого, а сами они могут выступать формой этой оценки: человек долга, честный, порядочный, справедливый, ответственный и т. п.

  Понятия добра и зла представляют собой наиболее общую форму выражения моральной оценки, разграничивающую нравственное и безнравственное, без чего, собственно, нет морали. Они в предельно обобщённой форме обозначают с одной стороны, должное и нравственно - положительное благо, а с другой - нравственно - отрицательное и предосудительное в поступках и мотивах людей, в явлениях социальной действительности.

  Добро, если определять это понятие в самой общей форме, - все то, что способствует благу, зло - всё, что противоречит, подрывает и разрушает благо. Добро  и зло, следовательно, выявляют значение средств, ведущих к цели. А т.к. средства всегда связаны с деятельным отношением человека к миру, то добро и зло соотносятся именно с деятельностью.

  В античной мифологии и ранних религиозных доктринах добро и зло представляли в виде исходных мировых начал, либо как извечная противоположность земных (зло) и божественных начал (добро), взаимная борьба которых определяла сущность бытия во вселенских масштабах.

  В древнекитайской философии - ян (светлое, доброе), инь (тёмное, злое начало). Бытие объясняется через диалектику этих двух начал. Различные объективно - идеалистические теории добро выводили либо из некой недоступной познанию сущности, либо из «космического» закона или мировой идеи (Гегель).

  Субъективный  идеализм сводила содержание понятий добра и зла к выражению субъективных пожеланий, замыслов, склонностей, симпатий и антипатий человека (экзистенциализм).

  В интуитивизме определение добра  вообще считается невозможным. Добро трактуется как некое объективно присущее вселенским явлениям качество и свойство, подобное свету, обладающее ценностью само по себе, безотносительно к человеку. Добро невозможно постигнуть вечными для человека средствами: рационально или чувственно, а только с помощью интуиции. Мистидицированное таким образом добро переносится за пределы реальности. А. Мердок обращает внимание на чрезвычайно общий характер добра и приходит к его абсолютизации. Отмечая, что идея добра участвует в объяснении любой моральной категории, он помещает добро на вершину иерархии моральных ценностей. Добро является верховной, исходной и одновременно конечной категорией. В силу этого добро не может быть охвачено ни одной дефиницией, ибо в ней обязательно будут присутствовать понятия, производимые от добра, что приведёт к тавтологии. Абсолютное, всеобъятное и всепроникающее добро может быть постигнуто только интуитивно. Таким образом, интуитивизм в этике выражает идею «самоочевидности» высших, нравственных ценностей.

  Материалистическая тенденция, связывая понятия добра и зла с человеческими потребностями и интересами, с наслаждением и страданием (гедонизм), со счастьем и несчастьем человека (эвдемонизм). Т.е., происхождение добра чаще всего усматривалось в абстрактной внеисторической «природе человека» (этический натурализм). Добро рассматривается в отрыве от социально - исторических условий жизнедеятельности людей.

  В рационалистической этике (Б. Спиноза) главным источником добра и зла рассматривается мотивация деятельности. Спиноза, оставаясь солидарным с гедонистами в определении добра как той или иной разновидности удовольствия или того, что ведёт к нему, вместе с тем полагал, что чувственное удовольствие и неудовольствие получают значение добра и зла только в том случае, когда человек осознаёт свои чувства, отдаёт отчёт в их истинности или ложности. Спиноза в качестве критерия добра выдвигает пользу, ставя, однако, её в зависимость от познания. Но польза имеет смысл лишь в рамках обеспечения индивидуального блага.

  Впоследствии в этику вводится принцип общей пользы, основывающейся на требовании согласования индивидуальных интересов с необходимостью достижения общего блага.

  Принцип общей пользы предполагал совокупное благо человечества. Добро - всё, что отвечает индивидуальной и общественной пользе.

  Попытки определения этого фундаментального понятия этики наталкиваются на большие препятствия. Проявления добра многообразны, а сам термин обладает неисчерпаемой применимостью. Поскольку каждый переживает опыт добра самостоятельно, возникает впечатление, что добро у каждого своё. Добро, выражающее специфические свойства морали, универсально, т.е., многообразно в своих практических проявлениях. Однако, оно едино как понятие, едина его абстрактная сущность. Например, можно утверждать: помогать слабому есть добро, но не наоборот : добро - это помогать слабому.[1]

  Зло - категория этики, по своему содержанию являющаяся противоположностью добру. Это понятие морального сознания, которое служит наиболее обобщённым выражением представлений о безнравственном, противоречащее требованиям морали, заслуживающем осуждение, а также общей абстрактной характеристикой отрицательных моральных качеств.

  Сфера приложения данной категории значительно шире области собственно нравственных отношений. Зло есть всё, что противостоит общественному и личному благу, всё, что направленно против добра.

  Поэтому различают моральное и социальное зло (противоположность блага). Социальное зло охватывает всю совокупность явлений, противоречащих интересам и  жизненным  потребностям человека, препятствующих общественному прогрессу.

  Моральное же зло может служить характеристикой общественных явлений лишь постольку, поскольку эти явления рассматриваются моральным сознанием как проявление воли определённого лица (группы лиц), отступление от должного, поскольку их можно вменить кому либо в вину и воспретить. Обычно как моральное зло оцениваются отрицательные поступки людей.

  Например, социальная несправедливость - социальное зло. Несправедливые же действия того или иного лица оцениваются как моральные, поскольку в них усматривается его собственная воля.

  Разграничение между добром и злом не представляется постоянным, застывшим. Историческое развитие приводит к изменениям значимости социальных  явлений, вызывает изменения отношений и оценок, производит переоценку ценностей.

  Относительность добра и зла определяется также и многоплановостью отношений, связывающих объект моральной оценки с общественным и личным благом. Поэтому даже в один и тот же исторический момент то или иное явление имеет различное нравственное значение. Убийство человека - зло. Но смертная казнь особо опасных преступников общественным сознанием рассматривается как форма неизбежного зла, которая имеет моральное оправдание.

  Столкновение интересов часто приводит к тому, что добро для одного человека оборачивается злом для другого. Эти моральные казусы иногда провоцируют релятивистские выводы. Но, тем  не менее, относительность  добра в качестве оценки не отменяет стабильности его статуса в моральном сознании. Для него всё же постоянным остаётся общий вектор направленности к добру.

  В борьбе добра и зла каждая из этих противоположностей может временно одерживать верх, однако, моральное сознание содержит установку на необходимость торжества добра. Такая установка чрезвычайно важна для нравственного сознания, поскольку позволяет противостоять релятивизму, поддерживая определённую «шкалу ценностей» и обеспечивая тем самым, мотивацию противодействия злу в конкретных ситуациях.

  Добро и зло связаны неразрывно. Они приобретают смысл только в соотношении друг с другом. Сама мораль существует только в контексте данной полярности. Поэтому, подвергая зло осуждению, надо стараться понять его «предназначение». Оно связано с участием зла в обеспечении нравственного развития; с его «способностью» выявлять преимущества добра (по принципу «от противного»; с его «агрессивностью», побуждающей трансформацию добра из пассивного состояния в активное. Сказанное выше не означает морального оправдания зла.

  Ф. Энгельс отмечал: «Представления о добре и зле так сильно менялись от народа к народу, от века к веку, что часто противоречили одно другому».

  Но вместе с тем в данных понятиях сохранялось и некоторое предельно общее содержание: они всегда выражали в форме нравственных оценок и предписаний практические задачи социальных субъектов.

  Эти задачи, с одной стороны, формулируют требования сохранения уже достигнутого в предшествующем развитии культуры результатов, а с другой - выражают неудовлетворённость сущим к цели дальнейшего исторического развития.

  Поскольку объективный критерий добра всегда есть выражение в морали коренных общественных интересов, добро объединяет нравственно положительные нормы морали разных эпох. Добро абсолютно в том смысле, что его наиболее общее значение всегда определяется приматом общественных интересов. Однако, сам примат общественных интересов не должен абсолютизироваться и противопоставляться гуманистическим, общечеловеческим ценностям. Абсолютность добра - это то общечеловеческое в морали, что определяет преемственность её исторического развития, обуславливает связь времён.[2]

2. Долг - выражение императивности морали

Ценностная, т.е. смысловая или значимая, функция моральных представлений столь тесно переплетена с их императивной, т.е. повелительной, функцией, что их трудно порой отделить друг от друга.

Правда выступает несомненной положительной ценностью, ложь - несомненно, отрицательной. И они, очевидно, воспринимаются нами непосредственно соединенными в требовании «Не лги». Они даны через это требование.

Ценность равенства утверждается в золотом правиле, ценность милосер­дия - в заповеди любви, ценность супружеской верности - в требовании «Не прелюбодействуй» и т.д.

Наиболее важные, устоявшиеся в практике человеческих отно­шений ценности имеют свои явные императивные продолжения. Но любая ценность, если она осознается как нравственная, вос­принимается как должная к исполнению. Еще точнее: некая ценность осознается человеком как нравственная в той мере, в какой она становится для него императивом.

Нравственные ценности императивны (обязательны). И не просто императивны, но императивны безусловно. Это значит, что им необходимо следовать не при каких-то условиях, а всегда. Ими надо руководствоваться в отношениях со всеми людьми, а не только с ограниченным кругом родственников, друзей, коллег, соотечественников. Нравственные императивы, как и утверждае­мые ими моральные ценности, имеют надситуативный и безлич­ный, т.е. универсальный, характер.

В истории философии существуют два подхода к решению вопроса о соотношении ценностности и императивности мораль­ных суждений (высказываний) - блага и долга. Согласно одному из подходов, человек, так или иначе знает (скорее всего, от природы), в чем состоит его благо; его задача - не уклоняться от него; долг человека состоит в том, чтобы стремиться к собствен­ному благу и содействовать благу других людей. Этот подход свойствен эвдемонистическим теориям. Согласно другому подхо­ду, человек от природы несовершенен, общество есть средоточие зла; мораль дана человеку (скорее всего, Божеством), чтобы обуздать его страсти и удержать от зла; в следовании долгу человек обретает благо. Этот подход свойствен деонтологическим теориям. Эвдемонистический подход указывает на определенное содержа­ние, которое должно быть реализовано в моральном поступке. Деонтологический подход указывает на форму, посредством которой только и может быть реализовано  какое-либо моральное содержание.

Но как в одном, так и в другом решении проблемы соотношения ценности (блага) и нормы (долга) предполагается, что нравствен­ная задача решается человеком в преодолении чего-то - себя, обстоятельств, каждодневной рутины, давления авторитета или какого-либо иного внешнего принуждения. В любом случае мораль императивна, и ее императивность осуществляется посредством противопоставления того, что должно быть, и того, что есть в этой жизни. Имея в виду эту существенную черту моральной императивности - постоянную противоположность должного и сущего, - можно сказать, что деонтологический подход точнее раскрывает механизм функционирования морали. Противоречие должного и сущего, обязанностей и нравов является фундаментальной характеристикой морали. И как бы человек высоко ни поднялся в нравственном развитии и именно потому, что он поднялся высоко, он остается критичным по отно­шению к себе и миру.

Существенной характеристикой моральных требований являет­ся их универсальность, или всеобщность. Всеобщность нередко неправомерно понимается как то, что: а) у всех людей есть некоторые общие представления о добродетельном, правильном и достойном; б) определенные моральные требования и ценности являются общераспространенными, в) всеми признаваемыми в виде неких «простых норм нравственности» или «общечеловечес­ких ценностей». Такие понимания всеобщности моральных тре­бований отражают действительный факт общераспространенности некоторых форм поведения и человеческих взаимоотношений. Но универсальность как свойство морального требования неправильно сводить к общераспространенности.

Под универсальностью следует понимать безотносительность нормативных суждений к конкретным лицам и ситуациям. Это выражается в:

-    беспристрастности, т.е. равном отношении ко всем в определенной ситуации.

-    в надситуативности, т.е. равном отношении к одному лицу в разных обстоятельствах. В этих характеристиках нравственного требования Ты обобщается до Они, Мы, Человечество, и это значит, что к другому должно относиться как к вочеловеченному другому, в лице другого - к человечеству.

Беспристрастность и надситуативность кристаллизуются в (в) принципе универсализуемости, который гласит: принимая и осу­ществляя решение в отношении другого, исходи из того, что другой в такой же ситуации примет такое же решение в отношении тебя.

Здесь по-своему обнаруживается золотое правило: из универсализуемости вытекает, что если сейчас говорю, что я должен поступить определенным образом по отношению к определенному лицу, я обязан считать, что то же самое должно быть совершено в отношении меня, будь я в точно такой же ситуации, включая то, что я обладал бы теми же личностными качествами и теми же мотивами.[3]

То, что можно требовать от человека на основании права, представляет собой некоторую обязанность. Долгом же нечто является постольку, поскольку оно должно быть исполнено из моральных соображений.

Слово «долг» зачастую употребляется применительно к правовым отношениям. Правовые обязанности можно определить как совершенные обязанности, моральные - как несовершенные, ибо первые вообще должны исполняться и характеризуются внешней необходимостью, моральные же основываются на субъективной воле. Однако определение это точно так же можно было бы и перевернуть, ибо правовой долг, как таковой, предполагает только внешнюю необходимость, при которой надлежащий образ мыслей может отсутствовать, иначе говоря, я могу при этом иметь даже дурные намерения. Напротив, с точки зрения морали нужно и то и другое: и надлежащий по своему содержанию поступок, и субъективное по форме умонастроение.

Право оставляет умонастроению полную свободу. Моральность же преимущественно касается умонастроения и требует, чтобы поступок совершался из уважения к долгу. Следовательно, и соответствующий праву образ действий морален, если побудительной причиной последнего является уважение к праву.

В долге требования нравственности, в равной мере относящиеся ко всем людям, превращаются в личную задачу данного конкретного лица. Эта задача сформулирована применительно к его положению и ситуации, в которой он находится в данный момент. Если в моральном требовании выражено отношение общества к отдельным его членам, то долг - это отношение личности к обществу. Личность выступает здесь как активный носитель определённых нравственных обязанностей перед обществом (субъект), который осознает их и реализует в своей деятельности.

Осознание долга, как и совесть, в структуре нравственного сознания личности играет роль одного из основных механизмов самоконтроля. Общественные требования морали предстают перед личностью в виде разумно осмыслённой обязанности, ответственности за своё поведение перед обществом, коллективом, самим собой. Концентрированным выражением этого и является долг. В отличие от совести долг, как правило, так или иначе мотивирован.

Долг выражает осознанность нравственного решения личностью вопроса о соотношении собственных и коллективных интересов.

Долг, как рациональный механизм самосознания, тесно связан с волевыми побуждениями, с совестью, всеми внутренними ориентациями.

У нравственно развитой личности долг находится в гармонии с совестью.

Есть формальное, догматическое понимание долга. Безумное следование какому-либо авторитету, слепое исполнение чужой воли может пониматься индивидом как долг. Фашистские преступники на Нюрнбергском процессе пытались оправдать свои деяния ссылкой на «авторитет» Фюрера, на необходимость выполнить «долг солдата». Т.е., формально понимаемый долг используется для снятия с себя ответственности, для морального оправдания.

  В долге закрепляются нравственные обязанности человека не только перед обществом, но и перед самим собой. Соотношение, соподчинение этих обязанностей - существенная проблема нравственного сознания. Долг общественный - или личные интересы.

  Долг и совесть - важнейшие регуляторы охраны и соблюдения чести, достоинства, честности личности. Как контрольные механизмы нравственного сознания, они стоят на страже исполнения всех принятых личностью норм, запретов, принципов и т.д. Степень развитости этих механизмов во многом свидетельствует о нравственном богатстве и культуре духовного мира человека.[4]

3. Контрольно-психологический механизм совести

Совесть - особый морально-психологический механизм, который действует изнутри нашей собственной души, придирчиво проверяя, выполняется ли долг. Главная функция совести - самоконтроль. Совесть напоминает человеку о его моральных обязанностях, об ответственности, ко­торую он несет перед другими и перед самим собой. Со­вестливый человек - это человек с острым чувством мо­рального долга, предъявляющий к себе высокие нрав­ственные требования. Совестливый никогда не относит­ся к себе снисходительно, спрашивает с самого себя по всей строгости, не ища оправданий. Тихий, но настой­чивый голос совести - мощнейшее орудие нравственно­сти, он звучит в человеке тогда, когда никакого внешне­го контроля нет, и субъект, предоставленный самому себе, казалось бы, мог действовать безо всяких ограничений. Однако ограничителем безбрежной свободы выступает именно совесть, которая есть предостережение и укор со стороны собственного «я». Совесть тревожит личность, не дает ей морально уснуть, заставляет ее корректировать свои поступки согласно ценностям и установлениям, су­ществующим в обществе.

Совесть - феномен эмоциональный, она проявляет себя через глубокие негативные переживания, самоупре­ки, укоры, через тревожность и озабоченность человека моральностью и гуманностью своего поведения. О ней говорят «муки совести», «угрызения совести». В древне­греческой мифологии муки совести изображались в виде Эриний - страшных чудовищ, которые неотступно пре­следуют и терзают человека.

Будучи по своей природе эмоциональной, совесть вы­ступает в каком-то смысле как сверхразумная. Что это значит? Конечно, совесть включается только тогда, ког­да человек знает моральные нормы. Если он не знает их и «морально невинен», то и совесть в нем не может заго­ворить. Чтобы переживать по поводу собственного от­ступления от ценностей, нужно их знать и принимать душою. В этом смысле совесть связана с разумом. Однако разум - большой хитрец в отношении того, как найти оправдания для нашего неморального поведения. Когда человек отступает от повелений морали, он обычно гово­рит себе: «я не мог», «я не успевал», «мои старания все равно не дали бы результата», т. е. ищет рациональные, практические аргументы, обосновывающие собственное несовершенство. Вот здесь и вступает в силу сверхразум­ная природа совести. Совесть игнорирует рациональные аргументы, многословные рассуждения и витиеватые до­казательства. Она приходит к человеку чувством, кото­рое без слов говорит: «Ты лжешь себе, ты мог повести себя по-другому». Совесть упрекает молча, но неотступ­но. Она заставляет людей говорить самим себе правду и в конце концов предпринимать реальные усилия для ис­правления ситуации, если это, конечно, возможно.

Всегда ли права совесть? Думаю, что утверждать так было бы некорректно.

Совесть - чувство ответственности за конкретно по­нятый долг, это внутренний самоотчет за выполнение со­вершенно определенных моральных обязанностей! кото­рые далеко не всегда совпадают с обязанностями абст­рактного морального субъекта и могут далеко от них укло­няться. Человек может считать своим долгом соверше­ние кровной мести и мучиться упреками совести за то, что не мог ее совершить. Или некто обязан докладывать начальству о благонадежности окружающих, и его муча­ет совесть, что он пожалел своего соседа и скрыл от вла­стей его критические разговоры. В подобных случаях всегда встают вопросы: является ли истинным то добро, перед которым мы держим отчет? Тем ли идеалам мы слу­жим? Возникает проблема иерархии ценностей, рефлек­сии по поводу самих установок нашей совести. И здесь совесть неизбежно вновь возвращается к разуму, без ко­торого человек не может совершить верный выбор в слож­ной ситуации.[5]

 

Заключение

Понятие морали есть философская абстракция, подразумевающая и охватывающая все богатое содержание реальной нравственности, выявляющая идеально-всеобщее в действительных и многообразных нравственных отношениях.

Философские размышления о морали вырастают из конфликта ценностей, они начались с констатации того, что установления культуры (нравы, обычаи, законы) субъективны, изменчивы, что они расходятся между собой до опасных пределов, становясь источником раздоров в обществе. Целью этих размышлений было найти общезначимую обнову, позволяющую преодолеть хаос нравов, обычаев и связанных с ними конфликтов.

Своеобразие морали и ее особая роль в культуре связаны с потенциально неисчерпаемой многозначностью ее содержания. Без этого она не была бы тем, чем она на самом деле является - синонимом гуманности, последней и высшей апелляционной инстанцией в человеческих делах.

Этика есть способ, каким мораль оправдывается перед разумом. Мораль, начиная с определенного этапа, должна получать у разума разрешение на то, чтобы считаться моралью.

Этика существенным образом связана с метафизикой. В этом, прежде всего, выражается ее философский характер. Мораль претендует на абсолютность, на то, чтобы быть последней ценностной опорой человеческого существования. Поэтому учение о морали всегда и неизбежно взаимоувязано с учением о бытии. В философских системах мораль или выводится из метафизики, или подменяет ее, сама, возвышаясь до метафизических высот.

 

Список литературы

1.                     Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. - М.: Гардарика, 2004.

2.                     Зеленкова И.Л. Этика. - Минск, БГУ, 2003.

3.                     Золотухина-Аболина Е.В. Курс лекций по этике. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2002.

4.                     Кондрашов  В.А., Чичина Е.А. Этика. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2002.

5.                     Шрейдер Ю.А. Этика. - М.: ЮНИТИ, 2003.

---

[1] Зеленкова И.Л. Этика. - Минск, БГУ, 2003. – С. 193

[2] Гусейнов А.А., Апресян Р.Г. Этика. - М.: Гардарика, 2004. – С. 128

[3] Шрейдер Ю.А. Этика. - М.: ЮНИТИ, 2003. – С. 172

[4] Золотухина-Аболина Е.В. Курс лекций по этике. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. – С. 297

[5] Кондрашов  В.А., Чичина Е.А. Этика. - Ростов-на-Дону: Феникс, 2002. – С. 255