В последнее десятилетие захваты заложников получили значительное распространение как в нашей стране, так и за рубежом.

Примером тому может быть захват в качестве заложника первого вице-президента нефтяной компании «ЛУКойл» С. Кукуры, за освобождение которого преступники запросили 3 млн. долл. и 3 млн. евро наличными[21].

Захват заложников используется не только как средство политического давления на органы государственной власти, но и как средство вымогательства денежных средств (выкупа) у граждан, государственных и коммерческих организаций.

Общественная опасность захвата заложников настолько велика, что Генеральная Ассамблея ООН в 1979 г. приняла Международную конвенцию о захвате заложников[22], что подтверждает, что эти преступления уже давно носят международный характер.

Поэтому важно подробно рассмотреть состав данного преступления.

1.2.1 Объективные признаки состава преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ

Классификация преступлений, формирование разделов и глав УК РФ при кодификации уголовного законодательства, а также при квалификации конкретных преступных проявлений в соответствии с уголовным законодательством начинается с определения их объекта. Именно объект позволяет решить вопрос о характера (содержании) и степени общественной опасности деяния.

Именно объект является одним из основных критериев отграничения преступлений друг от друга и преступлений от иных правонарушений.

Вводя в УК РСФСР состав такого преступления, как захват заложников, законодатель поместил его в главу «Преступление против личности», что уже в то время критиковалось учеными-юристами, специализирующимися по проблемам терроризма, захвата заложников и других преступлений террористической направленности[23]. Это решение внесло дополнительные трудности в практику применения данной нормы, а также в проблему ограничения захвата заложников от таких преступлений, как незаконное лишение свободы и похищение человека.

Следует отметить, что в международном законодательстве, законодательстве ряда зарубежных стран и в практике захват заложников рассматривается как одна из форм терроризма, а наряду с актами, направленными против безопасности гражданской авиации, дипломатических представительств и т.п., относится к группе преступлений, наносящих ущерб внутренней общественной безопасности, мирному сотрудничеству и нормальному осуществлению межгосударственных отношений. Аргументом в пользу правильного решения позиции по объекту захвата заложников в УК РФ 1996 г. можно считать и тот факт, что захватчиков, главным образом, интересует не личность заложника, а воздействие на того адресата, к которому обращены требования, подкрепленные угрозой причинить вред заложнику. Законодательная обрисовка преступного действия, характер а адресат высказываемых действий, как и то обстоятельство, что заложником может оказаться любой случайный человек, оправдывает позицию законодателя, полагающего, что общественная безопасность как объект представляет собой совокупность общественных отношений, формирующих у граждан состояние защищенности не только любой личности, но и их общих благ и интересов в целях нормального функционирования и развития общества.

Особенность этого объекта заключается в том, что безопасные условия существования общества слагаются из безопасности и неприкосновенности каждого члена общества, его имущества, нормальной и безопасной деятельности государственных и общественных институтов. Это, в свою очередь, затрудняет разграничение захвата заложника с преступлениями против личности, порядка управления и др. Кроме того, данное обстоятельство ставит вопрос о наличии основного и дополнительного объекта терроризма и захвата заложника.

Основным непосредственным объектом состава захвата заложника являются общественные отношения в сфере общественной безопасности в связи с тем, что данное деяние наносит ущерб жизненно важным интересам всего общества, неопределенно широкому кругу лиц

Дополнительным объектом этого состава являются охраняемые уголовным законом общественные отношения, составляющие личную свободу, под которой понимается не только физическая свобода перемещения человека, но и свобода поведения, исключающая физическое принуждение.

Рассматривая данный состав преступления, можно выделить еще и факультативные объекты - здоровье и жизнь людей, их личное достоинство ( за исключением некоторых квалифицированных и особо квалифицированных составов), имущественные интересы граждан, а также государственных, коммерческих, религиозных и иных организаций.

Потерпевшим  может быть любое лицо вне зависимости от пола, возраста, национальности и т.д., однако в случае двух и более потерпевших, а также их (его) несовершеннолетия, беременности женщины, захваченных или удерживаемых в качестве заложников, предусмотрена повышенная уголовная ответственность (ч.2 ст.206 УК РФ). Данное содержание нормы следует признать более точным с точки зрения, как юридической техники, так и сущности самого преступления. Так, буквальное толкование данной нормы в УК 1960 г. ограничивало захват только случаями, когда потерпевшими могли быть только два и более лиц.

Потерпевших при захвате заложника, поддерживая мнение В. Миддендорфа, можно классифицировать на непосредственных (кто взят в качестве заложника), косвенных (кому предъявляется требование) и иные лица, интересы которых могут быть нарушены[24].

Объективная сторона является одним из признаков состава преступления. В соответствии со ст.14 УК РФ «преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Общественная опасность проявляется, прежде всего,   в поведении человека, его поступках, действии или бездействии.

Захват заложника не является простым действием, а состоит из нескольких последовательных действий, каждое из которых представляет, в свою очередь, и самостоятельное действие – «захват», «удержание» заложника и «требование», направленное к третьим лицам.

Под захватом в качестве заложника понимается тайное или открытое противоправное задержание человека и лишение его возможности по своему усмотрению свободно принимать решение о месте пребывания или передвижения с последующим объявлением этому лицу либо заинтересованным в его судьбе гражданам, а также органу власти, руководителю организации, предприятия или учреждения о выдвигаемых требованиях в качестве условия освобождения захваченного[25].

Удержание заложника означает насильственное воспрепятствование возвращению ему свободы, содержание его в определенном месте, помещении, которое он (заложник) не может самостоятельно покинуть[26].

Иногда удержание предшествует захвату конкретных лиц. Это имеет место в случае, если для захвата используется нахождение потерпевших в особых условиях: повышенного риска, изоляции 9подводники, шахтеры, работники опасных, вредных производств)[27].

Как уже отмечалось, сам захват имманентно предполагает какое-то психическое или физическое насилие, поэтому совершенно обоснованно угроза исключена из состава ст.206 УК РФФ (в отличии от ст.126 УК РСФСР) и как специально выделенный способ, и как квалифицирующий признак состава. Кроме того, угроза при захвате заложника направлена не на него, а на третьих лиц, от которых преступник добивается удовлетворения требований. Заложник как бы ему не угрожали, не в состоянии дать, например, самолет и обеспечить вылет за границу, он (заложник) скорее невольный 2пособник» в реализации незаконных требований преступника.

Важной и специфической особенностью действий, входящих в объективную сторону захвата заложника, является их демонстративность, даже ультимативность. Преступник не только не скрывает совершенного, а, напротив, объявляет об этом властям, правоохранительным органам, диктует условия освобождения заложника, а также угрожает расправой с ним или дальнейшим удержанием, если его требования не будут выполнены.

Содержание требований может быть самым различным: требование, обращенное к государству, организации или гражданину, совершить какое либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия, например, обеспечить выезд из страны, передать крупную сумму денег, могут выдвигаться требования политического, имущественного, националистического, религиозного, криминального характера  и т.д.

Так, 17 июля 1998 г. в производственной зоне одной из исправительных колоний Пензенской области осужденные Ш. и П. вооружились металлическими заточками и захватили в качестве заложников шофера автомашины и вольнонаемного работника, потребовав в качестве условия их освобождения разрешить им выезд на автомобиле с территории колонии вместе с заложниками.

Если при захвате или удержании заложника высказываются угрозы убийством, причинением ему или его близким тяжкого либо средней тяжести вреда здоровью, а также угрозы уничтожением или повреждением имущества заложника или его близких, эти действия охватываются составом рассматриваемого преступления (ч. 1 ст. 206) и дополнительной квалификации не требуют. В случае причинения при этом заложнику умышленного тяжкого или средней тяжести вреда здоровью или умышленного причинения ему смерти (например, при оказании им сопротивления либо при побеге) содеянное должно квалифицироваться по совокупности ст. 206 и соответственно ст. 105, 111 или 112 УК РФ[28].

Захват заложника окончен в момент выполнения всех действий, входящих в объективную сторону преступления: захват, удержание (оно может быть длительным и совсем кратковременным)  и требование соответствующему адресату.

Если преступники захватили заложника, удерживают его, но не успели никому объявить об этом и предъявить требования об условиях освобождения, то при доказанности желания предъявить требования третьим лицам (не самому захваченному) их действия должны быть квалифицированны  как покушение на захват заложника – ст.30 и ст.206 УК РФ.

На первый взгляд, какое же покушение, если заложник уже захвачен и удерживается? Но дело в том, что пока это еще не заложник, а незаконно лишенный свободы человек. Заложником он становится лишь после того, как преступник объявляет об этом, поэтому в случае недоказанности умысла преступников на ультиматум действия их подлежат квалификации по ст.127 УК РФ – незаконное лишение свободы.

При рассмотрении признаков объективной стороны захвата заложника следует уяснить, к каким составам, материальным или формальным, относят данный состав. С одной стороны – это действие, приведшее к конкретному результату: лишению человека свободы, с другой – это высказывание требований, которые дают оконченный состав независимо от того, выполнены ли они и вообще будут ли они выполнены когда-нибудь. Здесь главным последствием будет «опасность», нависшая над заложником, а она уже реально наступила.

На наш взгляд, как и в других преступлениях против общественной безопасности, «опасность», выступает  как специфическое последствие, поэтому не следует считать захват заложника ни материальным, ни формальным[29].

Скорее всего, его следует, наряду с терроризмом, отнести к преступлениям третьего вида – поставление в опасность[30].  Именно факт порождения опасности вызывает в обществе чувство паники, страха, незащищенности, а следовательно, причиняет вред соответствующему объекту – общественной безопасности.

В соответствии с законом адресатом требований могут быть государство, организации и гражданин. Под государством в данном случае следует понимать как собственно государство (Россия, Украина, Германия, Франция и т.д.), так и различные государственные органы, выступающие от имени государства: органы власти и управления, учреждения, обеспечивающие изоляцию от общества, судебные органы, органы МВД  и т.д. Под организацией, на наш взгляд, следует понимать не только зарегистрированные организации (ст.48 ГК РФ), но и юридически не оформленные структуры. Характер организаций -   международная или национальная, коммерческая и некоммерческая, хозяйственные товарищества и общества, кооперативы либо государственные и муниципальные унитарные предприятия, общественные или религиозные организации и т.п., - на квалификацию содеянного не влияет. Граждане – это любые лица: граждане России, СНГ или других иностранных государств.

1.2.2. Субъект и субъективные признаки захвата заложника

Субъект преступлений рассматривается в российской науке уголовного права как один из необходимых элементов состава пре­ступления. Наличие субъекта преступления является важным усло­вием уголовной ответственности, так как «она возможна только при наличии, в первую очередь, лица, совершившего преступление»[31].

Субъектом преступления по уголовному праву признается лицо, совершившее запрещенное уголовным законом общественно опас­ное деяние (действие или бездействие) и способное нести за него уголовную ответственность.

Однако для того, чтобы определить, содержит ли совершенное деяние состав захвата заложника, необходимо выяснить, обладает ли совершившее данное деяние лицо установленными в законе призна­ками субъекта. Такими признаками, предусмотренными во всех со­ставах преступлений, являются: наличие физического лица, его вме­няемость и достижение определенного возраста.

Субъектами захвата заложника могут быть лишь физические лица. Это граждане РФ, иностранные граждане и лица без граждан­ства (ст. 11—13 УК РФ). Ограничение круга возможных субъектов преступления физическими лицами означает, что субъектами пре­ступления захват заложника, как и любого другого состава, не могут быть юридические лица, т. е. предприятия, учреждения, организа­ции, партии. Этот вопрос решен на законодательном уровне (в УК РФ 1996г.) традиционно для отечественного уголовного права. Од­нако в теоретическом плане проблема ответственности юридических лиц в уголовном праве остается дискуссионной. Предложения о возможности признания юридического лица субъектом преступле­ния  стали  настойчиво   выдвигаться  с   1991г.   и,   как  отмечает Б.В. Волженкин, дискуссия об уголовной ответственности юриди­ческих лиц еще далеко не окончена[32].

Пока же в законе остается классический принцип уголовного права -принцип личной ответственности виновного. Этот принцип, бесспорно, является историческим завоеванием мирового про­гресса и демократии.

Вменяемость - второй необходимый юридический признак субъекта преступления. Без него лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности.

Основными психическими функциями, определяющими пове­дение человека, являются сознание и воля. Они обусловлены объек­тивной действительностью, материальными условиями жизни и той общественной средой, в которой происходит формирование лично­сти. Но это не исключает активной роли сознания и воли. Она выра­жается в способности субъекта сознавать совершаемое и сознатель­но руководить своими действиями. Обладающие такой способностью лица являются вменяемыми. Вменяемость субъекта преступления захват заложника ничем не отличается от общих тео­ретических положений вменяемости. Содержащаяся в ст.21 УК РФ формулировка требует для признания лица невменяемым наличия двух критериев: медицинского и юридического.

Как правило, особенности объективной стороны захвата залож­ника, мотивы и цели, заключающиеся в сложности деяния, способе его совершения, требуют от субъекта более или менее развитых ин­теллектуальных и волевых способностей. Это делает практически невозможным совершение захвата заложника невменяемым лицом. Однако все же нельзя исключить и случаи захвата заложника невме­няемым лицом.

Третьим необходимым юридическим признаком субъекта пре­ступления является возраст лица, совершившего преступное деяние. Новый УК РФ предусматривает уголовную ответственность за за­хват заложника уже не с шестнадцатилетнего, а с четырнадцатилет­него возраста. Законодатель опустил «возрастную планку» на два года и это, по нашему мнению, сделано правильно и обоснованно.

Захват заложника по своей тяжести, учитывая характер и сте­пень его общественной опасности, мало чем отличается от таких преступлений, как тяжкое насилие, терроризм и др., за которые уголовным законом предусмотрена ответственность с четырнадцати­летнего возраста.

Субъективная сторона - это вся психическая деятельность, которая сопровождает совершение преступления и в которой интел­лектуальные, волевые и эмоциональные процессы протекают в пол­ном единстве и взаимообусловленности[33]. Значение субъективной стороны состоит в том, что при ее помощи точно квалифицируются преступления, отграничиваются друг от друга сходные составы, ин­дивидуализируется ответственность.

Если объективная сторона преступления — это внешняя харак­теристика преступления (общественно опасное действие или бездей­ствие, общественно опасное последствие, причинная связь, место, время и т. д.), то субъективная сторона является его внутренней (по отношению к объективной стороне) характеристикой. Иными сло­вами можно характеризовать ее как психическое отношение пре­ступника к совершенному им преступлению.

Субъективная сторона является необходимым элементом любо­го состава преступления, в том числе и захвата заложника. Лишь установив субъективную сторону преступления, можно правильно его квалифицировать. Она же позволяет отграничить друг от друга сходные составы, индивидуализировать ответственность. К призна­кам, образующим субъективную сторону преступления, относятся: вина, мотив и цель преступления, а также эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления. Однако не все признаки субъективной стороны имеют в различных составах одинаковое зна­чение. Вина в форме умысла или неосторожности является обяза­тельным признаком субъективной стороны любого состава преступ­ления. Но для захвата заложника таким же обязательным признаком наряду с виной является и цель, поскольку непосредственно в самой уголовно-правовой норме имеется указание на нее - «в целях по­нуждения государства, организации или гражданина». Мотив же для данного состава является факультативным признаком. Он может быть политическим, корыстным, криминальным (для совершения другого преступления), личным и др.

На содержание субъективной стороны захвата заложника влия­ют сложность и своеобразие объективной стороны данного преступ­ления. Субъективная сторона в этих случаях характеризуется фор­мой и содержанием вины, психическим отношением виновного к иным (помимо действия) объективным признакам состава, мотивом и целью при совершении каждого из этих этапов сложного действия: объективной стороны захвата.

Захват заложника, как указано в самом составе, совершается в целях понуждения государства, организации или гражданина со­вершить какое-либо действие или воздержаться от совершения како­го-либо действия, а цель как элемент состава непосредственно пред­полагает наличие прямого умысла.

Умыслом охватывается первое действие - захват, второе - удержание лица в качестве заложника.

Имея определенную цель, преступник умышленно выдвигает требования или ультиматум тем лицам или организациям, которые могут ее осуществить. Именно в соответствии с этой целью избира­ется в качестве заложника конкретное или случайное лицо, предъяв­ляются требования к определенным лицам, которые, во-первых, за­интересованы в освобождении заложника; во-вторых, имеют возможность (материальную или в силу своих должностных обязан­ностей либо профессиональных функций) выполнить его требова­ния.

Так, если преступник ставит конечную цель - незаконный вы­езд за границу, то выбирает для этого соответствующий способ и предполагаемых заложников (как правило, пассажиров, за безопас­ность которых командир судна несет ответственность), и соответст­вующих лиц, к кому можно предъявить требования (т. е. тех, кто непосредственно управляет воздушным или морским судном, или тех, кто может решить вопрос о предоставлении транспорта).

Если целью захвата заложника является побег из места лишения свободы, то преступники, в подавляющем большинстве случаев, в качестве заложников выбирают работающих на территории ИТУ женщин: медперсонал, учителей, работников бухгалтерии, контро­леров, работников магазина и предъявляют требования администра­ции ИТУ.

Приведенные примеры свидетельствуют о том, что обязатель­ный признак субъективной стороны захвата заложника - цель, которая достигается путем понуждения. Виновный сознает, что захва­тывает или удерживает заложника, сопровождая это высказыванием угроз убийством, причинением телесных повреждений или даль­нейшим его удержанием, желая таким путем заставить третьих лиц выполнить требования как условие освобождения заложника.

Захват заложников может быть совершен как с заранее обду­манным, так и с внезапно возникшим умыслом. И в зависимости от этого нам удалось обнаружить различие целей при захвате заложни­ка. Так, при заранее обдуманном умысле захват заложника соверша­ется в следующих целях: а) побег из места лишения свободы, зала суда, б) выезд за границу, в) получение выкупа, г) предъявление по­литических требований, д) с целью повлиять на решение судьи, сле­дователя, прокурора, заперта и т.д., е) обмен пленных во время межнациональных конфликтов и др.

При внезапно возникшем умысле захват заложника совершает­ся, как правило, в целях обезопасить себя или иных лиц совершив­ших преступления, при задержании или преследовании работниками правоохранительных органов, как правило, при сложившихся крайне неблагоприятных для преступников обстоятельствах и т. д.

Однако квалификация захвата заложника не зависит от времени формирования умысла.   Другое дело, что лицо, совершившее пре­ступление с заранее обдуманным умыслом, как правило, может быть более опасным, чем лицо, совершившее такое же преступление с внезапно возникшим умыслом. Во-первых, потому, что в результате переговоров убедить второе лицо отказаться от дальнейшего совер­шения преступления и освободить заложника легче, во-вторых, второе лицо, как правило, совершает это преступление открыто, демон­стративно, при свидетелях, что облегчает работу право­охранительных органов по освобождению заложников. А первое лицо в большинстве случаев действует продуманно, тайно, скрывает заложника в неизвестном месте, и личность самого преступника до определенного времени остается неизвестной (при захвате заложни­ка с целью получения выкупа преступление может остаться нерас­крытым), поэтому предумышленность или внезапность возникнове­ния умысла   учитываемся при назначении наказания.

Проведенное исследование уголовных дел, связанных с захватом заложника, показало, что основная масса этих преступлений совершается с заранее обдуманным умыслом и составляет 87,4%. Внезапно возникший умысел на захват заложника встречается гораздо реже и составляет 12,6% от общего числа этих преступлений.

Как уже отмечалось, захват заложника относится к многообъ­ектным преступлениям. Наличие одновременно посягательств на несколько объектов (основных и дополнительных) обусловливает необходимость при раскрытии содержания умысла проведения ана­лиза психического отношения виновного к посягательству на каж­дый из объектов[34].

Умысел предполагает наличие интеллектуального и волевого элементов. При этом первый определяет содержание умысла, а второй - его направленность[35].

Интеллектуальный элемент умысла - это осознание лицом об­щественной опасности своего деяния и предвидение общественно опасных последствий. Сознанием виновного в захвате заложника охватываются: а) посягательство на общественную безопасность, б) посягательство на жизнь, здоровье, а также личную свободу и не­прикосновенность человека, гарантированные Конституцией Рос­сийской Федерации (ст.22). Содержанием интеллектуального эле­мента в составе захвата заложника должно оставаться осознание виновным всех признаков объективной стороны преступления. Это относится к пониманию им опасности совершаемых действий и их противоправности.

Таким образом, интеллектуальный элемент прямого умысла при захвате заложника можно сформулировать как осознание субъектом того, что, совершая это преступление, он нарушает общественную безопасность и незаконно удерживая заложника, посягает на личную неприкосновенность и свободу человека, его жизнь и здоровье.

Умысел характеризуется не только интеллектуальным отноше­нием к общественной опасности и противоправности деяния, но и определенным волевым отношением к этому. Сознание отражает окружающий мир таким, каков он есть, а воля направлена на его из­менение. Волевой признак в прямом умысле выражается в желании субъекта захватить заложника и предъявить требования «третьим лицам».

Сущность волевого признака захвата заложника состоит в ак­тивном стремлении добиться поставленной цели. Однако следует отметить, что захват заложника или его удержание выступает не це­лью, а средством достижения цели преступника («... понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условия освобождения заложника...»). Понуждение, в свою очередь, является особым видом психологического насилия, направленного на стимулирование нужного преступнику поведения[36]. Под понуж­дением понимается неограниченный круг насильственного воздей­ствия: различные виды угроз как в адрес стороны, к которой предъ­являются требования, так и непосредственно заложнику и т. д.

Захват заложника относится к так называемым формальным со­ставам, т. е. для признания этого преступления оконченным не тре­буется наступления общественно опасных последствий. Как извест­но, в формальных составах последствия находятся за пределами состава преступления, поэтому психическое отношение к ним для квалификации никакого значения не имеет. Содержание прямого умысла образует «психическое отношение субъекта лишь к тем объ­ективным свойствам деяния, которые являются признаками состава данного преступления»[37].   По мнению  Б.С. Никифорова,  в таких преступлениях «общественно опасный результат органически включается в действие»[38].

Поэтому захват заложника будет окончен в момент предъявле­ния требования третьим лицам, так как только в этот момент пол­ностью выполняется объективная сторона состава преступления. Как уже отмечалось, если преступник захватил человека, но не ус­пел объявить его заложником, то его действия будут квалифициро­ваться по ст. 127 УК РФ (незаконное лишение свободы) либо, при доказанности намерения объявить его заложником, по ст. 30 и 206 УК РФ[39].

Мотивы, лежащие в основе действий виновных при захвате за­ложника, неразрывно связаны с целями преступления и выражаются в характере действий, которые виновное лицо определяет в качестве условия освобождения заложника.

Под мотивами в психологической науке понимаются побудите­ли активности личности, движущая сила, лежащий в основе дейст­вий человека источник поведения.

Чтобы уяснить, на что была направлена воля лица, совершивше­го захват заложника, необходимо установить, чем оно руководство­валось при совершении определенных действий. Поэтому важно ус­тановить мотив и цель, к которой стремится лицо при захвате заложника, к чему оно намеревается понудить «третье лицо». Для того чтобы мотив реально вызвал деятельность, нужна постановка определенной соответствующей мотиву цели. Именно цель превра­щает таящиеся внутри психики влечения, чувства в движущие моти­вы. От цели же зависит и вид деятельности, ее способ и средство. Нельзя говорить о мотиве без его связи с целью. Между ними всегда имеется внутренняя связь. Мотив захвата заложника — это осознан­ное побуждение к достижению определенной цели посредством за­хвата заложника.

Практика показывает, что для захвата заложника характерно большое разнообразие мотивов и целей. Мотивами этого преступ­ления чаще всего выступают корысть и иные низменные побужде­ния. Как показало изучение уголовных дел данной категории, наи­более распространенной формой проявления корысти является стремление получить значительную сумму денег за освобождение заложника (как это было, например, при захвате автобуса с корей­скими туристами на Васильевском спуске рядом с Красной площа­дью в Москве).

Принимая во внимание распространенность совершения захва­та заложников из корыстных побуждений и его высокую общественную опасность, заключающуюся в требовании материальных средств от «третьих лиц» путем осуществления захвата или удержания лиц в качестве заложников, законодатель ввел с 1 января 1997 г. в качестве квалифицирующего признака совершение захвата заложника «из корыстных побуждений или по найму» (п.«з» ч.2 ст.206 УК РФ).

В числе побуждений можно назвать стремление избежать ответственности за совершенные действия. Этот мотив может проявляться в стремлении добиться отмены или изменения судебного решения, изменения заключения эксперта, в стремлении избежать задержания или исполнения приговора.

Завершая рассмотрение субъективной стороны захвата заложника, следует отметить, что она характеризуется прямым умыслом и специальной целью. Осуществляя свои действия, виновное лицо осознает, что оно совершает захват заложника в целях принуждения конкретных адресатов к выполнению или воздержания от выполнения определенных действий как условия освобождения заложника; предвидит возможность или неизбежность причинения вреда заложнику или иным лицам или организациям, которым адресуется данное требование, в результате его действий, и желает действовать именно таким образом. При этом захват заложника рассматривается виновным не как самоцель, а как первый и необходимый этап в достижении конечной цели. Поэтому применение психического или физического насилия, ограничение свободы в отношении заложника осознаются виновным как побочное, но неизбежное и наиболее эффективное средство достижения конечной цели путем воздействия на избранного им адресата.

Глава II. Правовая характеристика обстоятельств, отягчающих ответственность за захват заложников

Захват заложника (и преступления, связанные с ним), являясь одним из наиболее сложных составов, содержат ряд квалифицирующих признаков. Эти признаки дополнительно характеризуют данное преступление в зависимости от особенностей потерпевшего, объективной и субъективной сторон, что позволяет наиболее адекватно оценить конкретные преступные действия.

Так, признаками, характеризующими личность  потерпевшего, являются его физиологические качества  (несовершеннолетний, беременная женщина), а также количество потерпевших (два и более лица).

С объективной стороны преступление характеризуется следующими признаками: совершено организованной группой, группой лиц по предварительному сговору; применением насилия, опасного для жизни и здоровья, с применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия; сопровождалось причинением смерти  по неосторожности или наступлением иных тяжких последствий.

По признаку субъективной стороны данный состав может быть квалифицирован в связи с наличием корыстных побуждений или по найму[40].

Рассмотрим более детально некоторые из квалифицирующих и особо квалифицирующих  признаков, содержащихся в действующем Уголовном кодексе РФ.

2.1 Деяние, совершенное группой лиц, по предварительному сговору или организованной группой при захвате заложника

Первым квалифицирующим признаком захвата заложника является его совершение группой лиц по предварительному сговору (п. «а» ч.2. ст.206 УК РФ). В случае совершение указанного преступления организованной группой в действиях виновных усматривается особо квалифицированный состав преступления (ч.3 ст.206 УК РФ). Совершение преступления двумя и более лицами всегда повышает степень его общественной опасности[41]. Так, справедливо отмечает Ф.Г. Бурчак: «При насильственных преступлениях сам факт объединения усилий нескольких лиц для достижения одного преступного результата существенно повышает как опасность самого нападения, так и вероятность осуществления поставленных соучастниками перед собой целей»[42].

Законодательное понятие совершения деяния группой лиц по предварительному сговору, а также организованной группы раскрывается в ст. 35 УК РФ.

В соответствии с ч.2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления.

В теории уголовного права и практике применения уголовного закона в настоящее время доминирующим является положение, в соответствии с которым преступная группа возможна лишь в том случае, если лица, принимающие в ней участие, являются соисполнителями. При этом не имеет значение характер и степень участия соисполнителей в выполнении объективной стороны состава преступления.

Предварительная договоренность является важнейшим императивным признаком, в соответствии с которым действия виновного квалифицируются по п. «а» ч.2 ст.206 УК РФ.  Предварительный договор должен иметь место до совершения преступления именно о совместных действиях. Форма такой договоренности может быть любой: устной, письменной, посредством почты, Интернета, электронной почты и т.д. При этом либо соучастники могут договариваться о предстоящей преступной деятельности все вместе, либо один из них договаривается отдельно с каждым.

Сговор на совершение захвата заложника носит предварительный характер и, как правило, может состояться задолго до начала совершения преступления. В таких ситуациях группа тщательно планирует предстоящий захват заложника, готовится к его совершению, распределяются роли между соучастниками, то есть совершается сговор на совершение преступления  - действия, являющиеся признаком приготовления к преступлению, предусмотренный в ч.1 ст.30 УК РФ.

В отдельных случаях производиться разведка места совершения преступления,  определяется место последующего содержания заложника и т.д. Преступную группу такого типа В. Быков называет группой типа компании. Он пишет: «По сравнению с группой лиц она более организованна, личный состав в ней более стабилизирован, сильнее выражена антиобщественная установка членов группы, часто такая группа совершает серию однородных преступлений, наращивая их интенсивность и территорию, совместная преступная деятельность в такой группе начинает играть ведущую роль, однако нет еще четких планов совместной преступной деятельности на перспективу»[43].

К данному выводу следует добавить, что следующим этапом развития такой преступной группы будет организованная преступная группа.

Рассмотрим ее более подробно.

Как уже отмечалось выше, в случае совершение захвата заложника организованной группой в действиях виновных усматривается особо квалифицированный состав преступления (ч.3 ст.206 УК РФ).

«Под организованной группой следует понимать устойчивую группу их двух и более лиц, объединенных умыслом на совершение одного или нескольких преступлений. Такая группа характеризуется, как правило, высоким уровнем организованности, планирования и тщательной подготовки преступления, распределением ролей между соучастниками и т.п.»[44].

В УК РФ 1996 г. законодатель раскрывает понятие организованной группы в ч.3 ст.35 УК РФ, где сказано, что «… организованной группой признается устойчивая группа лиц, заранее объединившихся для совершения одного или нескольких преступлений».

Устойчивость  - неотъемлемый признак организованной группы.  Длительное время признак устойчивости в теории и практике связывали в основном количеством задуманных и совершенных преступлений[45]. В 1959 г. Верховный Суд СССР, обобщая судебную практику по делам о разбое и бандитизме, акцентировал внимание на качественной характеристике и включил в понятие устойчивости «… предварительный сговор и преступные связи  между участниками, единство преступных целей, распределение функций между участниками преступного сообщества, предварительное установление объектов и способов преступной деятельности»[46]. В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 17 января 1997 г. отмечается, что «об устойчивости банды могут свидетельствовать, в частности, такие признаки как стабильность ее состава, тесная взаимосвязь между ее членами, согласованность их действий, постоянство и количество совершенных преступлений»[47].

Если рассматривать признак устойчивости более детально, то, по нашему мнению, можно выделить несколько составляющих его элементов.

Во-первых, показателем устойчивости является, прежде всего, высокая степень организованности группы. Организованность находит свое выражение в тщательной разработке планов деятельности членов группы, где определяется роль и задача каждого соучастника; в определенной иерархической структуре и распределении ролей между соучастниками;  внутренней жесткой дисциплине с беспрекословным подчинением лидерам или главарям группы; активной деятельности организаторов групп; продуманной системе материального обеспечения орудиями и средствами совершения преступления и т.д.

Во-вторых, стабильность состава группы и ее организованной структуры. Стабильность состава группы является одним из условий установления прочных связей между соучастниками. Она позволяет соучастникам рассчитывать на взаимную помощь и поддержку при совершении преступления, облегчает взаимоотношения между членами и выработку методов совместной деятельности.

В-третьих, наличие своеобразных, индивидуальных по характеру форм и методов деятельности: особые способы совершения преступлений, проведение разведки, обеспечение прикрытия, отходов с места преступления и т.д., словом, все, что касается «почерка» деятельности (преступная специализация) преступной организованной группы.

Объединение членов организованной группы, как правило, происходит в силу субъективных факторов, а именно вследствие наличия единой системы социальных ценностей и одинаковых социальных ориентаций соучастников. Опосредованные через совместную преступную деятельность, они способствуют выработке в группе собственных взглядов, норм поведения и ценностной ориентации, которых придерживаются все ее члены. Чем дольше существует такая преступная группа, тем в большей степени отдельные соучастники теряют присущие им индивидуальные черты поведения, чем сплоченнее ее состав.

Таким образом, устойчивость – это такое состояние группы, которое характеризуется наличием прочных постоянных связей между соучастниками и специфическими индивидуальными формами и методами деятельности.

Организованная группа может создаваться для совершения как одного, так и нескольких преступлений. В отличие от группы лиц по предварительному сговору при совершении преступления организованной группой не имеет значения, какие конкретные функции выполняет тот или иной член группы. Кроме того, в организованной группе распределение ролей имеет место не только в процессе выполнения непосредственно объективной стороны захвата заложника,  но и за пределами объективной стороны состава в стадии существования организованной группы как криминального объединения. Несмотря на это члены организованной группы независимо от распределения ролей являются соисполнителями и должны быть привлечены по  ч.3 ст.206 УК РФ, без ссылки на ст.33 УК РФ.

Для организованной группы, в отличие от группы по предварительному  сговору, характерно то, что организованная группа после совершения преступления не распадается, а действует как  криминальная структура и между преступными актами.

2.2 Захват заложника, совершенный с применением оружия, или предметов, используемых в качестве оружия

Общеизвестно, что использование оружия облегчает совершение преступления, усиливает эффективность воздействия преступника, подавляет или блокирует волю, как лица, захватываемого в качестве заложника,  так и иных лиц, следовательно, значительно повышает общественную опасность самого посягательства.

Для определения понятие «оружие» необходимо обратиться к закону РФ «Об оружии»[48], согласно которому к оружию относится огнестрельное, холодное (в том числе метательное), газовое и пневматическое. При этом не имеет значения, какого оно изготовления – заводского, кустарного или самодеятельного.

Оружие должно быть применено к целевому применению, использование же непригодного оружия или макетов не может рассматриваться в качестве признака вооруженности.

В соответствии с п. «к» ч.1 ст.63 УК РФ использование при совершении преступления оружия, боеприпасов, взрывчатых веществ, взрывных или имитирующих их устройств, специально изготовленных технических средств, ядовитых и радиоактивных веществ, лекарственных и иных химико-фармакологических препаратов, а также применение физического или психического принуждения являются обстоятельствами, отягчающими наказание. Однако те предметы, которые указаны в п. «г» ч.2 с.206 УК РФ, не могут учитываться в качестве отягчающих дважды.

Предметами, используемыми в качестве оружия, являются любые, с помощью которых  можно лишить жизни человека или причинить вред здоровью: ножи, кувалды, топоры и т.д. Не имеет значение, где и когда были приисканы указанные предметы, а также изготовлены ли самостоятельно, приспособлены или подобраны на месте преступления. Предметами, используемыми в качестве оружия, могут быть также макеты оружия или неисправное оружие, однако только в том случае, если они использовались для насилия, например для нанесения ударов.

Под применением оружия или предметов, используемых в качестве оружия, понимается как реальное применение или попытка применения любого вида огнестрельного или холодного оружия, а равно других предметов, специально приспособленных для причинения вреда здоровью потерпевшего, так и манипулирование этими предметами, если оно создавало реальную угрозу для жизни или здоровья людей.

2.3  Захват заложников из корыстных побуждений или по найму

Корыстные побуждения (мотив преступных действий) традиционно являются обстоятельством, отягчающим уголовную ответственность за них.

Корыстная доминанта, смешанная с эгоистическим, материально-потребительским мотивом, в своих крайних проявлениях довольно часто приводит ее носителя к совершению насильственных преступлений.

Корыстный мотив преступления как элемент субъективной стороны свидетельствует о повышенной общественной опасности, большой степени эгоизма и нравственной испорченности преступника. Деньги, имущество и другие материальные блага и выгоды преступник с корыстными побуждениями ставит выше всех человеческих ценностей и даже выше человеческой жизни[49].

В некоторых предусмотренных в УК РФ составах корысть имманентно присуща содержанию самих преступных действий. В таких преступлениях, как имущественных корыстные, корыстно-насильственные, корыстные должностные, преступления, связанные с осуществлением незаконной предпринимательской, коммерческой деятельности, уклонением от платежей, сборов, налогов, корыстные побуждения, корыстная цель – это составообразующий и ведущий уголовно-правовой признак.

Другая группа преступлений предполагает возможность их совершения по самым различным мотивам, в числе которых может выступать и корысть. Однако если они совершены именно из корыстных побуждений, законодатель формулирует их как квалифицирующий признак, естественно, с усилением ответственности[50].  Наиболее детально корыстные побуждения комментировались в постановлениях Пленумов Верховного Суда СССР и РСФСР применительно к ранее действовавшему УК. В ныне действующем постановлении Пленума Верховного Суда РФ «О судебной практике по делам об умышленном убийстве» от 27 января 1999 г. в п.11 указывается, что по ч.2 ст.105 УК РФ (убийство из корыстных побуждений) следует квалифицировать убийство, совершенное в целях получения материальной выгоды для виновного или других лиц (денег, имущества, прав на него, прав на жилплощадь и т.п.) или избавления от материальных затрат (возврата имущества, долга, оплаты услуг, выполнения имущественных обязательств, уплаты алиментов и др.)[51]

Эти указания вполне применимы для понимания корыстных побуждений при захвате заложника. Главное, что следует подчеркнуть, - в основе корыстного мотива лежит обязательно именно материальная заинтересованность. Причем речь идет об имуществе, деньгах или имущественных благах, не принадлежащих виновному, т.е. он не имеет на них ни действительного, ни предполагаемого права. Захват заложника может быть совершен с целью завладеть имуществом, принадлежащим государству, коммерческим предприятиям, гражданам либо в целях избежать возврата долга или иных платежей.

Захват заложника может быть осуществлен и в целях получения долга от должника, выплаты задолженности по оплате труда, возврата принадлежащего ему (т.е. лицу, захватившему заложника) имущества. В подобных случаях, по нашему мнению, действия представляют собой совокупность самоуправства и захвата заложника, но поскольку отсутствует корыстная цель, в таких случаях нет и квалифицированного состава ст.206 УК РФ[52].

Пункт «з» ч.2 ст206 УК РФ сформулированы таким образом, что для признания этого преступления конченным не требуется фактического получения материальных благ, достаточно наличия такой цели, которую ствит перед собой преступник, захватывая заложника, и которая озвучена и в его требованиях, предъявляемых третьим лицам. Если все же корыстные цели реализуются и захватчики фактически получили те материальные ценности или блага, которые потребовали, то возникает проблема – подлежат ли дополнительной квалификации и какой эти действия по завладению материальными ценностями. Ситуацию можно сравнить с квалификацией вымогательства чужого имущества, которое тоже окончено в момент предъявления требования, а факт завладения имуществом или благами не влияет на юридическую оценку содеянного. По нашему мнению, фактическое получение денег или имущества при захвате заложника, как и всякое другое удовлетворение требований, в дополнительной квалификации не нуждается.

Рассматриваемый квалифицирующий признак кроме корыстной цели имеет и вторую форму – захвата заложника «по найму».

В специальной литературе до недавнего времени не было единого мнения о том, является ли корысть обязательным побудительным мотивом убийства по найму.

Окончательную точку в пользу позиции, согласно которой убийство по найму следует относить к корыстным убийствам, поставил Пленум Верховного Суда РФ, который в постановлении «О судебной практике по делам об убийстве (ст.105 УК РФ)»  №1 от 27 января 1999 г. указал: «…как убийство по найму надлежит квалифицировать убийство, обусловленное получением исполнителем материального и иного вознаграждения» (п.11)[53].

Выделение найма в качестве самостоятельной мотивации захвата заложника не случайно, поскольку такие действия отличаются как фактическим, так и юридическим своеобразием. Во-первых, преступным путем захвата заложника удовлетворяются интересы наемника. Во-вторых, захватчик имеет и свой корыстный интерес, поскольку он получает от нанимателя вознаграждение.

В-третьих, наемник несет расходы, но отвечает по п. «з» ч.2 ст.206 УК РФ – за захват заложника из корыстных побуждений или по найму, так как исполнитель реализует именно этот состав.

Наниматель же отвечает по п. «з» ч.2 ст.206 УК РФ со ссылкой на ч.3 ст.33 УК РФ как организатор захвата заложника[54].

Захват заложника при наличии квалифицирующих признаков, предусмотренных ч.2 ст.206, относится к категории особо тяжких преступлений.

Захват заложника при наличии особо квалифицирующих признаков относится к категории особо тяжких преступлений.

2. 4 Отграничение захвата заложников от смежных преступлений

Похищение человека, незаконное лишение свободы, захват заложника стали общественно опасными способами разрешения противоречий, вызванных к  жизни новыми обстоятельствами, характеризующими экономическую и политическую нестабильность.[11] Немалую роль в распространении этого вида преступности в России играет международный опыт.

В действующем законодательстве по прежнему нет определения похищения человека. При этом незаконное лишение свободы определяется через отсутствие в деянии признака похищения, а соотношения захвата и этих преступлений и вовсе никак не обозначено.  Такое положение дает возможность  более широкого субъективного толкования и открывает дорогу произволу. Безусловно, необходимость нормативного определения  любого противоправного деяния очевидна и не требует особой аргументации.

Между нормами о незаконном лишении свободы и похищении человека много общего –  что именно,  в этой работе рассматривать нет необходимости, однако рассмотрим отличие похищения человека от захвата заложников.

Надо сказать, что между этими преступлениями существует общее – оба они совершаются только активно и умышленно (тогда как  лишение свободы может осуществляться как  действием так и бездействием).  Но эти преступления не тождественны по следующим основаниям. При похищении человека  объектом преступления являются общественные отношения, обеспечивающие свободу личности, при захвате заложников – общественная безопасность.

Также можно выделить три группы объектов посягательств при захвате заложников:

1.    Непосредственная жертва (тот, кто взят в качестве заложника);

2.    Косвенная жертва (тот, кому предъявлены требования);

3.    Любые иные организации, интересы которых могут быть нарушены.         

Такое выделение объектов вряд ли возможно при похищении человека, т.к. в этом случае требования  предъявляются непосредственно жертве и ее близким. Посторонние организации от этого не страдают.

При захвате заложников требования, как правило, предъявляются организациям, неопределенному кругу лиц.  Главным условием освобождения заложников является удовлетворение определенных требований (например, доставка оружия, денег, предоставление машины и т.п.). При этом не важно, кто эти требования будет выполнять. К заложникам требования не предъявляются, они как бы «товар», которым преступники могут расплачиваться, если их требования будут выполнены.

Следует отметить, что законодатель сконструировал объективную сторону как «захват или удержание» лица в качестве заложника, указав тем самым, что для наличия оконченного преступления необходимо совершить хотя бы одно действие: захватить заложника или удержать его в каком-либо закрытом помещении.

Похищение человека состоит из трех последовательных действий:

−           Захвата жертвы;

−           Ее перемещения;

−           Удержания.

Похищение человека также возможно и без осуществления захвата и перемещения жертвы – путем обмана и последующего удержания.

Захват и при взятии заложников, и при похищении может быть совершен как тайно, так и открыто, с насилием, и без него, но факт удержания носит открытый характер. При похищении же факт удержания  известен только родственникам и знакомым. 

Также следует отметить, что местом захвата заложников, как правило, служат: корабли, самолеты, поезда, автобусы и т.д.  Места захвата людей при похищении – квартиры, лестничные клетки, иногда место работы.

Захват заложников – это активные действия, соединенные с применением физического или психического воздействия.

Своеобразие захвата заложников  заключается в том, что он совершается с целью предъявить требования третьим лицам под угрозой насилия над заложником. Согласно диспозиции ст. 206 УК РФ ими являются: государство, организации, гражданин. Здесь необходимо отметить, что если названные третьи лица (объекты понуждения) не связаны никакими отношениями с потерпевшими и не имеют никаких личностных   обязательств перед ними, то налицо захват заложников. Если же между объектами понуждения существуют какие-либо связи и отношения (например, родственные, коммерческие и т.п.) и именно из-за наличия этих связей к ним предъявлены требования, то налицо похищение человека.

Следует также обратить внимание на момент окончания  указанных преступлений.  Захват заложников и похищение человека  - это длящиеся преступления с формальным составом. Захват заложников считается оконченным с момента захвата или удержания потерпевшего и предъявления требований  государству, организации или гражданину. Похищение человека считается  оконченным с момента изъятия его с места нахождения. Основываясь на приведенных доводах, можно сделать заключение, что каждое из указанных составов преступлений имеет свои отличительные признаки, позволяющие отграничивать их друг от друга. Подведем итоги. Итак

 Похищение человека отграничивается от захвата заложника по следующим признакам:

−       Факт захвата и насильственного удержания потерпевшего, а также содержание предъявляемых требований в случае похищения не афишируется.

−       Требования выкупа, адресованные его близким, осуществляются тайно от других лиц, а тем более от государственных органов.

−       Зачастую не афишируется местонахождение похищенного.

−       Круг лиц, к которым предъявляются требования субъекта, как правило, ограничен (сам похищенный, его близкие родственники, друзья).

Признаки, отличающие захват заложника от незаконного лишения свободы:

−       Согласие самого человека на изоляцию в определённом месте исключает состав данного преступления.

−       Субъектом незаконного лишения свободы может быть только частное лицо, достигшее 16-летнего возраста. Должностное лицо за незаконное лишение свободы путём использования своего служебного положения несёт ответственность по ст.286 УК РФ (превышение должностных полномочий) либо при наличии соответствующих признаков – по ст.301 (незаконные задержание, заключение под стражу или содержание под стражей) или ч.2 ст.305 УК РФ (вынесение заведомо неправосудных приговора, решения или иного судебного акта).

Таким, образом, можно сделать следующие выводы: захват заложника отличается от похищения человека и незаконного лишения свободы по направленности преступления. При захвате заложника главной сферой посягательства выступает общественная безопасность, а в случае незаконного лишения свободы и похищения человека – свобода личности. Лишение свободы при захвате заложника является не целью, а средством достижения цели преступника. Ради достижения этих целей сам факт захвата и предъявляемые при этом требования не только не скрываются, а, напротив, выступают средством понуждения государства, организации, физических и юридических лиц к выполнению требований субъекта.

Глава III. Проблемы ответственности за захват заложника

 3.1 Уголовная ответственность за захват заложников в современном отечественном законодательстве в сравнении с международной практикой привлечения к ответственности за захват заложников

Действия, связанные с захватом заложников во всем цивилизованном мире признаются общественно опасными, т.е. преступлением. Современное законодательство большинства зарубежных стран предусматривает уголовную ответственность за преступления, свя­занные с захватом заложников, а также похищение человека и ли­шение его свободы.

Однако понятия «захват заложников», «похищение человека», «лишение свободы» законодателями не всегда дифференцируются. Так, в ряде государств наряду с ответственностью за похищение человека и лишение его свободы предусмотрена самостоятельная уголовная ответственность за захват заложника. В некоторых же национальных уголовных законодательствах формулировки престу­плений, связанных с похищением человека, фактически включают в себя и захват заложника.

К числу первых условно можно отнести уголовное законода­тельство Соединенных Штатов Америки[55] с англо-саксонской сис­темой права[56].

Федеральное законодательство Соединенных Штатов преду­сматривает уголовную ответственность за похищение человека. В соответствии с §1201 Свода законов США (Титул 18) тот, кто неза­конно захватывает, лишает свободы, заманивает, похищает, насиль­но или обманом увозит, уносит или удерживает какое-либо лицо с целью получения выкупа или вознаграждания, за исключением слу­чаев, когда такие действия совершаются родителями и если такое лицо перевозится из одного штата в другой или за границу, наказы­вается тюремным заключением на любой срок или пожизненно. В §1202 Свода законов предусматривается уголовная ответственность в виде штрафа в размере до 10 тыс. долл., или тюремного заключе­ния на срок до десяти лет, или обоих видов наказания, если лицо получает какие-либо денежные средства, имущество или какую-либо часть таковых, владеет или распоряжается ими, которые когда либо были переданы в качестве выкупа или вознаграждения в связи с совершением преступления, предусмотренного §1201 Свода, зная о том, что упомянутые денежные средства или имущество являются выкупом или вознаграждением[57]. В соответствии с § 1751 за убийст­во, похищение или нападение на Президента США или члена его аппарата предусмотрена самостоятельная уголовная ответствен­ность[58].

Отсюда можно сделать вывод, что федеральным уголовным законодательством США уголовная ответственность за похищение человека и захват заложника не дифференцируется. Однако данный вывод будет условным в связи со спецификой американского законодательства.

Своей спецификой в решении вопросов об уголовной ответст­венности за захват заложников обладает уголовное законодательство Китайской Народной Республики, правовую систему которой мож­но назвать социалистической[59], ориентирующейся на Романо-германскую систему права. Статья 120 действующего в настоящее время УК КНР, содержащаяся в главе 2 «Преступления против об­щественной безопасности», регламентирует уголовную ответствен­ность за организацию, руководство и активное участие в террори­стических организациях. При квалифицированном составе данного преступления, повлекшего за собой убийство, взрыв, захват залож­ника и другие преступления, наказание осуществляется в соответст­вии с положением о наказании за совершение нескольких преступ­лений[60]. Самостоятельная же уголовно-правовая норма, предусмат­ривающая ответственность за захват другого лица, имеется в главе 4 «Преступления против личности, демократических прав граждан» Особенной части УК КНР.

В соответствии со ст. 239 УК КНР уголовная ответственность предусмотрена за захват другого лица (в том числе похищение мла­денца и малыша) с целью вымогательства ценностей или за захват другого лица в качестве заложника. Наказание за данное преступ­ление предусмотрено в виде лишения свободы сроком на десять лет и более либо пожизненного лишения свободы. В качестве дополни­тельного наказания назначается штраф или конфискация имущест­ва. Причинение захваченному лицу смерти или его убийство влекут за собой смертную казнь.

В ст. 240 УК КНР предусмотрена самостоятельная уголовно-правовая норма за похищение и обман с целью продажи женщины и ребенка. В случае квалифицированного состава наказание бывает такое же, как и при захвате заложника, сопряженном с причинени­ем ему смерти или убийстве[61].

Анализ уголовного законодательства КНР также показывает, что уголовная ответственность за похищение человека и захват залож­ника не дифференцирована и данные действия охватываются одним составом.

Совершенно иной подход в квалификации преступных действий существует в Германии. Современное уголовное законодательство страны предусматривает самостоятельную уголовную ответствен­ность за похищение человека (§ 234), похищение несовершеннолет­них (§ 235), незаконное лишение свободы (§ 239), похищение чело­века с целью вымогательства (§ 239а) и захват заложников (§ 239Ь). Все указанные составы содержатся в разделе XVIII «Преступные деяния против личной свободы» Особенной части УК ФРГ.

Захват заложника на основании § 239 b УК ФРГ есть похище­ние человека или завладение им, чтобы с угрозой смерти или при­чинения жертве тяжкого телесного повреждения или при помощи лишения свободы жертвы продолжительностью более одной недели вынудить третье лицо к совершению действия, допущению дейст­вия или бездействию. В соответствии с § 234 УК ФРГ преступни­ком является тот, кто использует обман, угрозы или насилие, по­хищает человека, чтобы поставить его в беспомощное положение или рабство, крепостничество либо доставить для службы ино­странным военным или подобным им службам[62].

Уголовное законодательство Франции предусматривает ответствен­ность за похищение или незаконное удержание человека (ст. 224-1 УК) и за незаконный арест или лишение свободы (ст. 341 УК)[63].

Уголовное законодательство Испании предусматривает уголов­ную ответственность за незаконное преследование и похищение человека. Нормы об указанных деяниях предусмотрены Разделом VI «Преступления против свободы личности» Уголовного кодекса.

Статья 163 УК Испании, регламентирующая ответственность за незаконное лишение свободы человека, предусматривает наказание частного лица лишением свободы от четырех до шести лет за удер­живание другого лица в заточении, лишение его свободы. При этом, если заточение или задержание продлилось более 15 дней, виновный наказывается лишением свободы на срок от пяти до восьми лет[64]. В соответствии со ст. 164 наказание в виде лишения свободы от шести до десяти лет предусмотрено за похищение человека с требованием выполнить определенные условия для его освобождения.

Действующим Уголовным кодексом Швейцарии предусмотрена ответственность за незаконное лишение свободы и похищение (ст.183), а также за захват заложников (ст.185). Обе нормы распо­ложены в разделе IV «Преступления и проступки против свободы». Максимальное наказание за захват заложников при особо отягчаю­щих обстоятельствах - пожизненная каторжная тюрьма[65].

В соответствии с § 261 УК Дании (глава 26 «Преступления про­тив личной свободы») любое лицо, которое лишает другое лицо свободы (ч. I), а также лишает свободы с целью получения прибы­ли, или если лишение свободы было долгосрочным, или если оно состояло в том, что любое лицо, незаконно удерживаемое в заклю­чении в качестве душевнобольного или психически неполноценно­го, или которого завербовали на иностранную военную службу, или которого взяли в плен или в любое зависимое состояние б любое иностранное государство (ч. 2), наказывается тюремным заключе­нием на срок соответственно не более четырех лет и не менее 12 лет[66]. Самостоятельная ответственность за захват заложника по законодательству Дании отсутствует, однако предусмотрена ответст­венность вплоть до пожизненного тюремного заключения за захват контроля над воздушным судном.

Уголовный кодекс Швеции предусматривает ответственность за похищение человека (§ 1, глава 4) в виде лишения свободы от че­тырех до десяти лет или пожизненное лишение свободы, а также за незаконное лишение свободы (§ 2, глава 4) в виде лишения свобо­ды сроком от года до десяти лег[67].

Таким образом, анализ уголовного законодательства наиболее развитых зарубежных государств демонстрирует наличие значитель­ного количества правовых норм, предусматривающих ответствен­ность за действия, связанные с захватом заложников или им подоб­ные. Конкретные составы преступлений расположены в основном в главах или разделах о преступлениях против личности. Вместе с тем однозначной трактовки квалифицирующих признаков этих деяний нет, и в рамках одного состава рассматриваются все сходные преступные действия. Данное положение обусловлено в значительной степени как различием правовых систем, так и национально-государственными особенностями соответствующих территорий.

Зарубежные государства бывшего социалистического лагеря в настоящее время предусматривают ответственность за посягательст­во на физическую свободу человека, однако, как правило, не диф­ференцируют ее в зависимости от объективной стороны этих пре­ступлений. Так, в соответствии со ст. 189 УК Польши ответствен­ность предусмотрена за лишение свободы человека. Когда же ли­шение свободы продолжалось более семи дней или было соединено с особым мучением, виновный подлежит наказанию в виде лише­ния свободы сроком от одного года до десяти лет.

Проанализируем далее правовые нормы ныне самостоятельных государств, которые ранее существовали в одном правовом про­странстве, т.е. государств ближнего зарубежья.

Уголовное законодательство зарубежных государств — бывших республик СССР - традиционно предусматривает ответственность за совершение преступлений, связанных с противоправным лише­нием живого человека его физической свободы.

Уголовное законодательство разных стран, как правило, уста­навливает ответственность за такие преступления, как похищение человека, незаконное лишение свободы, незаконное помещение в психиатрический стационар, захват заложника, а также составы преступлений, предусматривающие ответственность за эксплуата­цию человека человеком и торговлю людьми. Также отдельно в уго­ловных законах зарубежных государств предусматривается ответст­венность за незаконные действия должностных лиц правоохранительных либо иных государственных органов, связанные с заведомо незаконными задержанием, заключением под стражу и содержани­ем под стражей человека и гражданина.

При этом названные выше составы преступлений обычно рас­полагаются законодателями в разных главах или разделах нацио­нальных уголовных законов в зависимости как от родового объекта преступного посягательства, так и иных существенных обстоя­тельств, в частности, правовых традиций конкретного государства и т.д.

Например, составы преступлений, предусматривающие ответст­венность за похищение человека, незаконное лишение свободы и незаконное помещение в психиатрический стационар, как правило, содержатся в главах уголовных кодексов о преступлениях против свободы, чести и достоинства личности (глава 17 УК РФ, глава 19 УК Республики Азербайджан, глава 17 УК Республики Таджики­стан и др.).

В уголовных законах некоторых государств стран СНГ в главах о преступлениях против свободы, чести и достоинства личности

помешены статьи, предусматривающие ответственность наряду с названными выше деяниями также за торговлю людьми и (или) вербовку людей для сексуальной или иной эксплуатации путем об­мана, и другие деяния, не предусмотренные законодательством РФ.

УК Республики Беларусь (УК РБ) в главе 22 «Преступления против личной свободы, чести и достоинства» наряду с похищени­ем человека и незаконным лишением его свободы также преду­смотрены уголовно-правовые нормы об ответственности за торгов­лю людьми (ст. 181 УК) и вербовку людей для сексуальной или иной эксплуатации, совершенную путем обмана (ст. 187 УК).

По уголовному законодательству ряда государств Средней Азии, в частности Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана, в главах о преступлениях против личности также предусмотрена ответствен­ность за вербовку людей для сексуальной и иной эксплуатации. Например, по УК Узбекистана в главе о преступлениях против сво­боды, чести и достоинства личности содержатся уголовно-правовые нормы о похищении человека, незаконном лишении свободы, вер­бовке людей для сексуальной и иной эксплуатации, однако отсутст­вует ответственность за незаконное помещение человека в психиатрический стационар[68].

Составы преступлений, связанных с захватом заложника либо удержанием лица в качестве заложника, в национальных уголовных законах, как правило, расположены в главах о преступлениях про­тив общественной безопасности (глава 24 УК РФ, глава 25 УК Рес­публики Азербайджан, глава 9 Особенной части УК Республики Казахстан и др.).

По УК Украины состав преступления, предусматривающий ответственность за захват заложника (ст. 147), расположен в главе о преступлениях против свободы, чести и достоинства личности на­ряду с ответственностью за незаконное лишение свободы или по­хищение человека (ст. 146), а также торговлю людьми или совер­шение иной незаконной сделки по передаче человека (ст. 149) и незаконное помещение в психиатрическое учреждение (ст. 151). Особенно-стью уголовного законодательства Украины является вве­дение ответственности за захват в заложники представителя власти или работника правоохранительного органа (ст. 349); уголовно-правовая норма, предусматривающая ответственность за это пре­ступление (являющаяся специальной по отношению к ст. 147), по­мещена в раздел XV «Преступления против авторитета органов государственной власти, органов местного самоуправления и автори­тета граждан». Аналогично поступил законодатель Грузии, поместив в новом УК составы преступлений «Незаконное лишение свободы» (ст. 143) и «Захват заложника» (ст. 144) в одну главу — «Преступле­ния против прав и свобод человека».

Преступления, связанные с незаконными действиями сотрудни­ков правоохранительных органов, направленными на незаконное лишение свободы граждан, традиционно расположены в главах о преступлениях против правосудия (глава 31 УК РФ, глава 34 УК Республики Беларусь, глава XVI УК Республики Узбекистан и др.).

Преступления, связанные с эксплуатацией человека человеком и торговлей людьми, помещены, как правило, в главах о преступ­лениях против мира и безопасности человечества (гл. 16 УК Рес­публики Азербайджан).

Традиционно в странах СНГ (Азербайджан, Казахстан, Таджи­кистан и др.), как и в Российской Федерации (п.«в» ч.2 ст.105 УК РФ), повышена ответственность за совершение убийства, сопря­женного с похищением человека и захватом заложника в качестве квалифицирующих признаков этих составов преступлений.

В п.З ч.2 ст.115 УК Украины, устанавливающей ответствен­ность за убийство, предусмотрена повышенная ответственность за убийство заложника[69]. По УК Грузии предусмотрена ответственность за совершение убийства, сопряженного только с захватом заложни­ка[70]. Такой квалифицирующий признак применительно к убийству в уголовном законе Узбекистана отсутствует[71] .

На наш взгляд, обоснованной является позиция большинства законодателей стран СНГ, предусматривающих повышенную ответ­ственность за совершение убийства, сопряженного с захватом за­ложника и похищением человека (ст. 120. 2. 9 УК Азербайджана, п. 4 ч. 2 ст. 139 УК Республики Беларусь, п. «г» ч. 2 ст. 104 УК Таджикистана и др.), а не только убийство заложника. Аргументом данного положения является то обстоятельство, что в процессе по­хищения человека или захвата заложника преступник может умыш­ленно лишить жизни посторонних лиц либо лиц, пытающихся вос­препятствовать совершению преступления, а также сотрудников правоохранительных органов, освобождающих потерпевших, и т.д.

По УК Республики Азербайджан в главе 16 о преступлениях против мира и безопасности человечества предусмотрена уголовная ответственность за рабство, т.е. полное или частичное осуществле­ние в отношении человека правомочий, присущих праву собствен­ности (ст. 106), а также лишение свободы в нарушение норм меж­дународного права (ст. 112). В главе 17 УК Азербайджана «Военные преступления» в рамках ст. 115 «Нарушение законов и обычаев войны» также устанавливается ответственность за содержание в ка­честве заложников.

Особенностью современного уголовного законодательства Азер­байджана также является установление ответственности за насиль­ственное удержание человека, которым признается задержание, арест или похищение лица с целью лишения законной зашиты на длительный срок по заданию, при поддержке или по согласию го­сударства либо политической организации, и последующее отрица­ние факта лишения свободы или отказ от сообщения сведений о его участи либо местонахождении с максимальным наказанием в виде пожизненного лишения свободы (ст. 110) в главе 16 «Преступ­ления против мира и безопасности человечества».

Новое уголовное законодательство Республики Беларусь также предусматривает самостоятельную уголовную ответственность за захват заложника и похищение человека (ст. 291 УК РБ). Под этим понимается захват либо удержание лица в качестве заложника, со­единенные с угрозой его убийства, причинения ему телесных по­вреждений или дальнейшего удерживания этого лица, в целях по­нуждения государства, международной организации, юридического или физического лица или группы лиц совершить либо удержаться от совершения какого-либо действия как условия освобождения заложника (захват заложника).

Квалифицированные виды данного преступления: группой лиц по предварительному сговору; повторно; с применением во время захвата или удержания лица насилия, опасного для жизни и здоро­вья потерпевшего; в отношении заведомо несовершеннолетнего; в отношении заведомо для виновного беременной женщины; в отно­шении двух или более лиц; из корыстных побуждений или по най­му. Особо квалифицированные виды: те же действия, совершенные организованной группой, либо повлекшие по неосторожности смерть человека, либо повлекшие умышленно или по неосторожно­сти иные тяжкие последствия[72].

В ст.182 УК РБ предусмотрена уголовная ответственность за похищение человека, под которым понимается тайное, открытое, путем обмана или соединенное с насилием противоправное завла­дение человеком при отсутствии признаков преступления, преду­смотренного ст. 291 УК РБ.

Квалифицирующие признаки: в отношении заведомо несовершеннолетнего; в отношении двух или более лиц; из корыстных по­буждений; в целях сексуальной или иной эксплуатации; с целью изъятия у потерпевшего органов или тканей для трансплантации; группой лиц по предварительному сговору или организованной группой; с применением насилия, опасного для жизни или здоро­вья, либо сопровождавшееся мучениями или истязанием. Особо квалифицированные признаки: те же действия, повлекшие смерть потерпевшего либо причинение тяжких телесных повреждений.

В соответствии со ст.128 УК РБ «Преступления против безопас­ности человечества» депортация, незаконное содержание в заключе­нии, обращение в рабство, массовое или систематическое осуществ­ление казней без суда, похищение людей, за которым следует их ис­чезновение, пытки или акты жестокости, совершаемые в связи с ра­совой, национальной, этнической, принадлежностью, политически­ми убеждениями и вероисповеданием граждангского населения, на­казывается лишением свободы на срок от семи до двадцати пяти лет или пожизненным заключением или смертной казнью.

По ст. 135 УК РБ «Нарушение законов и обычаев войны» пре­дусматривается наказание в виде ограничения свободы от трех до пяти лет или лишением свободы на срок от трех до семи лет за принуждение лиц, сдавших оружие или не имеющих средств защи­ты, раненых, больных, потерпевших кораблекрушение, медицин­ского, санитарного и духовного персонала, военнопленных, граж­данского населения на оккупированных территориях или в районе военных действий или лиц, пользующихся во время военных дейст­вий международной защитой, к службе в вооруженных силах про­тивника или к переселению, либо лишение их права на независи­мый и беспристрастный суд, либо ограничение права этих лиц на защиту в уголовном судопроизводстве.

Причинение же указанным лицам тяжких телесных поврежде­ний, истязание, проведение над ними (даже с согласия) медицин­ских, биологических и других экспериментов либо использование их для прикрытия своих войск или объектов от военных действий, либо захват и удержание таких лиц в качестве заложников, либо угон гражданского населения для принудительных работ, наказывается лишением свободы на срок от пяти до 15 лет (квалифициро­ванный состав). Умышленное убийство указанных лиц (особо ква­лифицированный состав) наказывается лишением свободы на срок от восьми до 25 лет, или пожизненным лишением свободы, или смертной казнью.

По УК Грузии в главе 23 «Преступления против прав и свобод человека» содержатся статьи, предусматривающие ответственность за незаконное лишение свободы (ст. 143), захват в качестве залож­ника (ст.144), а также умышленное незаконное задержание или заключение под стражу (ст.147), незаконное помещение в психиат­рический стационар или удержание в нем (ст.149). Ответственность за похищение человека по уголовному закону Грузии отсутствует. В соответствии с п.«з» ч.2 ст.411 УК Грузии предусмотрена ответст­венность за захват заложника (статья устанавливает ответственность за нарушение норм международного гуманитарного права во время вооруженного конфликта), расположенная в главе о преступлениях против мира, безопасности человечества и международного гумани­тарного права. Также уголовным законом Грузии устанавливается уголовная ответственность за захват заложника в террористических целях в главе 38 «Терроризм» раздела о преступлениях против госу­дарства (ст.329).

В уголовном законодательстве Казахстана ответственность за по­хищение человека (ст.125), незаконное лишение свободы (ст.126), а также незаконное помещение в психиатрический стационар (ст.127) и вербовку людей для сексуальной и иной эксплуатации (ст.128) пре­дусмотрена в главе I Особенной части УК о преступлениях против личности. Ответственность за захват заложника - в главе о преступ­лениях против общественной безопасности и общественного порядка (ст.234). Ответственность за незаконные задержание, заключение под стражу и содержание под стражей (ст.346 УК) установлена в главе о преступлениях против правосудия и порядка исполнения на­казания.

В соответствии со ст.227 УК Кыргызской Республики, располо­женной в главе 24 «Преступления против общественной безопасно­сти», предусмотрена ответственность за захват заложников, захват или удержание лица в качестве заложника, совершенные в целях принуждения государства, международной организации, юридиче­ского или физического лица совершить или воздержаться от совер­шения какого-либо действия как условия освобождения заложника. Уголовное законодательство Киргизии также предусматривает уго­ловную ответственность за похищение человека (ст.123), вербовку людей для эксплуатации (ст.124) и незаконное лишение свободы (ст.125), уголовно-правовые нормы которых расположены в главе 17 «Преступления против свободы, чести и достоинства личности»[73].

По УК Таджикистана в главе о преступлениях против личной свободы, чести и достоинства предусмотрена ответственность за похищение человека (ст.130), незаконное лишение свободы (ст.131), вербовку людей для сексуальной и иной эксплуатации путем обмана (ст.132), незаконное помещение в психиатрическую больницу (ст.133). В главе о преступлениях против общественной безопасности предусмотрена ответственность за захват заложника (ст.181). В главе о преступлениях против правосудия предусмотре­на ответственность за незаконные задержание или заключение под стражу (ст.358). В главе о преступлениях против мира и безопасно­сти человечества предусмотрена ответственность за умышленное нарушение норм международного гуманитарного права, совершен­ное в ходе вооруженного конфликта, а также за взятие заложников (п.«ж» ч.2 ст.403).

По уголовному законодательству Республики Узбекистан в главе о преступлениях против свободы, чести и достоинства личности пре­дусмотрена ответственность за вербовку людей для сексуальной или иной эксплуатации путем обмана (ст.135), похищение человека (ст.137), насильственное незаконное лишение свободы (ст.138). В главе о преступлениях против мира и безопасности человечества в рамках ст.155 УК Узбекистана «Терроризм» устанавливается ответствен­ность за захват заложника в целях осложнения международных от­ношений, провокации войны или дестабилизации обстановки в Рес­публике Узбекистан. Ответственность за незаконные задержание и заключение под стражу предусмотрена в главе о преступлениях про­тив правосудия (ст.234). Уголовная ответственность за захват залож­ника помещена отдельно в главе о преступлениях против обществен­ной безопасности и общественного порядка (ст.245).

По УК Украины в главе о преступлениях против свободы, чести и достоинства личности предусмотрена ответственность за незакон­ное лишение свободы или похищение человека (ст.146), захват за­ложника (ст.147), торговлю людьми или совершение иной неза­конной сделки по передаче человека (ст. 149), незаконное помеще­ние в психиатрическое учреждение (ст.151).

По уголовному закону Эстонии в главе о преступлениях против личности предусмотрена ответственность за куплю-продажу ребенка (ст.123¹), подмену или похищение ребенка (ст.124), захват заложника (ст.124¹), незаконное помещение в психиатрическую больни­цу (ст.124²), незаконное лишение свободы (ст. 124³). Отдельная ответственность за похищение взрослого живого человека законода­тельством этого государства не предусмотрена[74].

Таким образом, уголовная ответственность за действия, пося­гающие на физическую свободу живого человека, по уголовному законодательству стран СНГ имеет ряд сходных черт с уголовной ответственностью за эти преступления в Российской Федерации. Вместе с тем национальные уголовные законы стран, бывших со­юзных республик, имеют и свою специфику, которая заключается в наличии ответственности за ряд деяний, отсутствующих в УК РФ, а также в различиях в родовом объекте анализируемых преступлений. Наказание за совершение похищения человека и захват залож­ника в странах СНГ, как и во всем мире, довольно суровое. Более мягкое наказание предусмотрено, как правило, за совершение неза­конного лишения свободы человека. Так, смертная казнь за совер­шение захвата заложника при наличии особо отягчающих обстоя­тельств (особо квалифицирующих признаков) предусмотрена по УК Таджикистана. Максимальные наказания за совершение преступле­ний, посягающих на физическую свободу живого человека, - до 20 лет лишения свободы за похищение человека и захват заложника и до десяти лет за незаконное лишение свободы - предусмотрены уголовным законодательством Таджикистана. Максимальное нака­зание в виде лишения свободы сроком на 18 лет за захват заложни­ка предусмотрел законодатель Грузии. Наказание до 15 лет лише­ния свободы за похищение человека и захват заложника предусмот­рено законодательством таких бывших союзных республик,  как Азербайджан, Беларусь, Казахстан, Узбекистан и др.

В отечественном уголовном законодательстве, начиная с совет­ских времен, понятия «захват заложников» не было. В соответствии с УК РСФСР 1922 г. предусматривалась уголовная ответственность с наказанием в виде лишения свободы сроком до одного года за насильственное незаконное лишение кого-либо свободы, совершенное путем задержания или помещения его в каком-либо месте (ст.159). По ст.160 УК РСФСР предусматривалась уголовная ответственность за лишение свободы способом, опасным для жизни или здоровья лишенного свободы или сопровождающимся для него мучениями - лишение свободы со строгой изоляцией, по ст.161 за помещение в больницу для душевнобольных заведомо здорового лица из корыст­ных или иных личных видов - наказание в виде лишения свободы сроком не менее пяти лет. В ст.162 УК РСФСР говорилось, что по­хищение, сокрытие или подмен чужого ребенка с корыстной целью, из мести или иных личных видов карается лишением свободы на срок до четырех лет со строгой изоляцией[75].

В УК РСФСР 1960 г. первоначально предусматривалась уголов­ная ответственность лишь за похищение или подмену ребенка (ст.125), а также незаконное лишение свободы (ст.126), в связи с чем действия лиц, похитивших взрослого человека или захвативших его в качестве заложника, могли быть квалифицированы только как незаконное лишение свободы, что не соответствовало смыслу закона.

На протяжении ряда лет захват заложников рассматривался как разновидность международного терроризма наряду с пиратством, актами, направленными против безопасности гражданской авиации, а также незаконные захват и использование ядерных материалов[76].

Лишь в 1987 г., после ратификации СССР Международной кон­венции о борьбе с захватом заложников[77], была введена ответствен­ность за захват заложников. В соответствии со ст.126-1 УК РСФСР данным преступлением признавались: «Захват или удержание лица в качестве заложника, соединенные с угрозой убийством, причине­нием телесных повреждений или дальнейшим удержанием этого лица, в целях понуждения государства, международной организа­ции, физического или юридического лица или группы лиц совер­шить или воздержаться от совершения какого-либо действия как условия освобождения заложника» (при этом предусматривались один основной и один квалифицированный состав). В ч.2 ст.126-1 предусматривалась ответственность за совершение действий, ука­занных в ч.1, если они повлекли тяжкие последствия. Максималь­ное наказание за совершение преступления предусматривалось в качестве лишения свободы на срок от пяти до 15 лет с конфиска­цией имущества или без таковой.

Только в 1993 г., через шесть лет после введения уголовной от­ветственности за захват заложника, была введена уголовная ответственность за похищение человека (ст.125-1 УК), ответственность же за похищение ребенка, являющаяся разновидностью похищения человека, установленная ранее в ст.125 УК РСФСР, в связи с этим была исключена[78].

Вместе с тем введение указанных норм не исчерпывало проблем квалификации действий конкретных лиц и вызвало широкую науч­ную полемику и нормотворчество.

В 1994 г. Гаухман, Максимов и Сауляк предложили изменить редакцию ч.1 ст.126-1 УК, изложив ее следующим образом: «За­хват или удержание лица в качестве заложника, то есть незаконное лишение свободы в целях понуждения государства, международной организации, физического или юридического лица или группы лиц совершить или воздержаться от совершения какого-либо действия как условие освобождения заложника»[79]. Данное предложение фак­тически отождествляет такие категории, как захват или удержание в качестве заложника, с одной стороны, и незаконное лишение сво­боды - с другой, что, очевидно, не вполне обосновано.

B.C. Комиссаров в 1995 г. предложил исключить из редакции ч.2 ст.126-1 УК РСФСР слова «соединенные с угрозой убийством, причинением телесных повреждений или дальнейшим удержанием этого лица», так как «захват» уже означает как минимум угрозу на­силием[80]. Это предложение нашло отражение в действующем уго­ловное законодательстве.

Статья 126-1 была расположена в главе 3 УК РСФСР «Преступ­ления против жизни, здоровья, свободы и достоинства личности» наряду с нормами, предусматривающими ответственность за похи­щение и подмен ребенка (ст. 125) и оставление в опасности (ст. 127), что не отражало характерных особенностей данных пре­ступных действий, более соответствующих преступлениям против общественной безопасности.

Кроме того, ст.126-1 УК РСФСР не содержала примечания анало­гично действующей ст. 206 УК РФ, в соответствии с которой лицо, доб­ровольно или по требованию властей освободившее заложника, освобо­ждается от уголовной ответственности, если в его действиях не содержится иного состава преступления. Данное обстоятельство стимулирует возвращение виновным, захватившим или удерживающим заложника, на что обращали внимание специалисты[81].

Существенным пробелом первоначального варианта нормы об ответственности за захват заложников было наличие примечания, в соответствии ст.206 УК РФ, не распространялось на случаи совер­шения такого преступления на территории СССР, когда лицо, за­хватившее или удерживающее заложника, находится на территории СССР, и это лицо, а также заложник являются гражданами СССР. Данное положение фактически ущемляло права граждан СССР, в отношении которых совершался захват либо они удерживались в качестве заложника. Лишь Законом от 18 февраля 1993 г. данное примечание было исключено[82].

В соответствии с Законом от 1 июля 1994 г.[83] в ст.148 УК РСФСР, предусматривающей ответственность за вымогательство, были внесены существенные изменение. Так, в ч.4 ст.148 в каче­стве квалифицирующего признака был включен «захват заложни­ка», что существенно осложнило применение уголовного закона квалификации и разграничения указанной нормы и ст.126-1 УК РСФСР либо как по совокупности преступлений, либо один состав поглощает другой. Данная проблема была устранена только в новом УК РФ, исключившем данный квалифицирующий признак из нор­мы, предусматривающей ответственность за вымогательство.

В УК РФ 1996 г. ст.206, предусматривающая ответственность за захват заложника, была помещена в главе 24 «Преступления против общественной безопасности» раздела IX «Преступления против об­щественной безопасности и общественного порядка». Уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за похище­ние человека и незаконное лишение свободы, были помещены в раздел VII «Преступления против личности», как и в УК РСФСР. Таким образом, ответственность за совершение указанных деяний была дифференцирована в зависимости от родового объекта. При этом была изменена редакция названия статьи - «Захват заложни­ка», а не «Захват заложников», как было ранее в УК РСФСР, что более точно отражает характер преступления с точки зрения как его сущности, так и юридической техники[84].

Таким образом, рассмотрение исторических аспектов ответст­венности за захват заложников и иные подобные действия, а также анализ современного зарубежного уголовного законодательства и уголовных кодексов стран бывшего СССР, общих положений дей­ствующего УК Российской Федерации позволяет утверждать сле­дующее:

•        уголовная ответственность за захват заложников, лишение свободы и другие подобные действия существует с античных времен, и в настоящее время она включена в УК большин­ства стран мира;