В последнее десятилетие захваты заложников получили значительное распространение как в нашей стране, так и за рубежом.

Примером тому может быть захват в качестве заложника первого вице-президента нефтяной компании «ЛУКойл» С. Кукуры, за освобождение которого преступники запросили 3 млн. долл. и 3 млн. евро наличными[21].

Захват заложников используется не только как средство политического давления на органы государственной власти, но и как средство вымогательства денежных средств (выкупа) у граждан, государственных и коммерческих организаций.

Общественная опасность захвата заложников настолько велика, что Генеральная Ассамблея ООН в 1979 г. приняла Международную конвенцию о захвате заложников[22], что подтверждает, что эти преступления уже давно носят международный характер.

Поэтому важно подробно рассмотреть состав данного преступления.

1.2.1 Объективные признаки состава преступления, предусмотренного ст. 206 УК РФ

Классификация преступлений, формирование разделов и глав УК РФ при кодификации уголовного законодательства, а также при квалификации конкретных преступных проявлений в соответствии с уголовным законодательством начинается с определения их объекта. Именно объект позволяет решить вопрос о характера (содержании) и степени общественной опасности деяния.

Именно объект является одним из основных критериев отграничения преступлений друг от друга и преступлений от иных правонарушений.

Вводя в УК РСФСР состав такого преступления, как захват заложников, законодатель поместил его в главу «Преступление против личности», что уже в то время критиковалось учеными-юристами, специализирующимися по проблемам терроризма, захвата заложников и других преступлений террористической направленности[23]. Это решение внесло дополнительные трудности в практику применения данной нормы, а также в проблему ограничения захвата заложников от таких преступлений, как незаконное лишение свободы и похищение человека.

Следует отметить, что в международном законодательстве, законодательстве ряда зарубежных стран и в практике захват заложников рассматривается как одна из форм терроризма, а наряду с актами, направленными против безопасности гражданской авиации, дипломатических представительств и т.п., относится к группе преступлений, наносящих ущерб внутренней общественной безопасности, мирному сотрудничеству и нормальному осуществлению межгосударственных отношений. Аргументом в пользу правильного решения позиции по объекту захвата заложников в УК РФ 1996 г. можно считать и тот факт, что захватчиков, главным образом, интересует не личность заложника, а воздействие на того адресата, к которому обращены требования, подкрепленные угрозой причинить вред заложнику. Законодательная обрисовка преступного действия, характер а адресат высказываемых действий, как и то обстоятельство, что заложником может оказаться любой случайный человек, оправдывает позицию законодателя, полагающего, что общественная безопасность как объект представляет собой совокупность общественных отношений, формирующих у граждан состояние защищенности не только любой личности, но и их общих благ и интересов в целях нормального функционирования и развития общества.

Особенность этого объекта заключается в том, что безопасные условия существования общества слагаются из безопасности и неприкосновенности каждого члена общества, его имущества, нормальной и безопасной деятельности государственных и общественных институтов. Это, в свою очередь, затрудняет разграничение захвата заложника с преступлениями против личности, порядка управления и др. Кроме того, данное обстоятельство ставит вопрос о наличии основного и дополнительного объекта терроризма и захвата заложника.

Основным непосредственным объектом состава захвата заложника являются общественные отношения в сфере общественной безопасности в связи с тем, что данное деяние наносит ущерб жизненно важным интересам всего общества, неопределенно широкому кругу лиц

Дополнительным объектом этого состава являются охраняемые уголовным законом общественные отношения, составляющие личную свободу, под которой понимается не только физическая свобода перемещения человека, но и свобода поведения, исключающая физическое принуждение.

Рассматривая данный состав преступления, можно выделить еще и факультативные объекты - здоровье и жизнь людей, их личное достоинство ( за исключением некоторых квалифицированных и особо квалифицированных составов), имущественные интересы граждан, а также государственных, коммерческих, религиозных и иных организаций.

Потерпевшим  может быть любое лицо вне зависимости от пола, возраста, национальности и т.д., однако в случае двух и более потерпевших, а также их (его) несовершеннолетия, беременности женщины, захваченных или удерживаемых в качестве заложников, предусмотрена повышенная уголовная ответственность (ч.2 ст.206 УК РФ). Данное содержание нормы следует признать более точным с точки зрения, как юридической техники, так и сущности самого преступления. Так, буквальное толкование данной нормы в УК 1960 г. ограничивало захват только случаями, когда потерпевшими могли быть только два и более лиц.

Потерпевших при захвате заложника, поддерживая мнение В. Миддендорфа, можно классифицировать на непосредственных (кто взят в качестве заложника), косвенных (кому предъявляется требование) и иные лица, интересы которых могут быть нарушены[24].

Объективная сторона является одним из признаков состава преступления. В соответствии со ст.14 УК РФ «преступлением признается виновно совершенное общественно опасное деяние, запрещенное настоящим Кодексом под угрозой наказания. Общественная опасность проявляется, прежде всего,   в поведении человека, его поступках, действии или бездействии.

Захват заложника не является простым действием, а состоит из нескольких последовательных действий, каждое из которых представляет, в свою очередь, и самостоятельное действие – «захват», «удержание» заложника и «требование», направленное к третьим лицам.

Под захватом в качестве заложника понимается тайное или открытое противоправное задержание человека и лишение его возможности по своему усмотрению свободно принимать решение о месте пребывания или передвижения с последующим объявлением этому лицу либо заинтересованным в его судьбе гражданам, а также органу власти, руководителю организации, предприятия или учреждения о выдвигаемых требованиях в качестве условия освобождения захваченного[25].

Удержание заложника означает насильственное воспрепятствование возвращению ему свободы, содержание его в определенном месте, помещении, которое он (заложник) не может самостоятельно покинуть[26].

Иногда удержание предшествует захвату конкретных лиц. Это имеет место в случае, если для захвата используется нахождение потерпевших в особых условиях: повышенного риска, изоляции 9подводники, шахтеры, работники опасных, вредных производств)[27].

Как уже отмечалось, сам захват имманентно предполагает какое-то психическое или физическое насилие, поэтому совершенно обоснованно угроза исключена из состава ст.206 УК РФФ (в отличии от ст.126 УК РСФСР) и как специально выделенный способ, и как квалифицирующий признак состава. Кроме того, угроза при захвате заложника направлена не на него, а на третьих лиц, от которых преступник добивается удовлетворения требований. Заложник как бы ему не угрожали, не в состоянии дать, например, самолет и обеспечить вылет за границу, он (заложник) скорее невольный 2пособник» в реализации незаконных требований преступника.

Важной и специфической особенностью действий, входящих в объективную сторону захвата заложника, является их демонстративность, даже ультимативность. Преступник не только не скрывает совершенного, а, напротив, объявляет об этом властям, правоохранительным органам, диктует условия освобождения заложника, а также угрожает расправой с ним или дальнейшим удержанием, если его требования не будут выполнены.

Содержание требований может быть самым различным: требование, обращенное к государству, организации или гражданину, совершить какое либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия, например, обеспечить выезд из страны, передать крупную сумму денег, могут выдвигаться требования политического, имущественного, националистического, религиозного, криминального характера  и т.д.

Так, 17 июля 1998 г. в производственной зоне одной из исправительных колоний Пензенской области осужденные Ш. и П. вооружились металлическими заточками и захватили в качестве заложников шофера автомашины и вольнонаемного работника, потребовав в качестве условия их освобождения разрешить им выезд на автомобиле с территории колонии вместе с заложниками.

Если при захвате или удержании заложника высказываются угрозы убийством, причинением ему или его близким тяжкого либо средней тяжести вреда здоровью, а также угрозы уничтожением или повреждением имущества заложника или его близких, эти действия охватываются составом рассматриваемого преступления (ч. 1 ст. 206) и дополнительной квалификации не требуют. В случае причинения при этом заложнику умышленного тяжкого или средней тяжести вреда здоровью или умышленного причинения ему смерти (например, при оказании им сопротивления либо при побеге) содеянное должно квалифицироваться по совокупности ст. 206 и соответственно ст. 105, 111 или 112 УК РФ[28].

Захват заложника окончен в момент выполнения всех действий, входящих в объективную сторону преступления: захват, удержание (оно может быть длительным и совсем кратковременным)  и требование соответствующему адресату.

Если преступники захватили заложника, удерживают его, но не успели никому объявить об этом и предъявить требования об условиях освобождения, то при доказанности желания предъявить требования третьим лицам (не самому захваченному) их действия должны быть квалифицированны  как покушение на захват заложника – ст.30 и ст.206 УК РФ.

На первый взгляд, какое же покушение, если заложник уже захвачен и удерживается? Но дело в том, что пока это еще не заложник, а незаконно лишенный свободы человек. Заложником он становится лишь после того, как преступник объявляет об этом, поэтому в случае недоказанности умысла преступников на ультиматум действия их подлежат квалификации по ст.127 УК РФ – незаконное лишение свободы.

При рассмотрении признаков объективной стороны захвата заложника следует уяснить, к каким составам, материальным или формальным, относят данный состав. С одной стороны – это действие, приведшее к конкретному результату: лишению человека свободы, с другой – это высказывание требований, которые дают оконченный состав независимо от того, выполнены ли они и вообще будут ли они выполнены когда-нибудь. Здесь главным последствием будет «опасность», нависшая над заложником, а она уже реально наступила.

На наш взгляд, как и в других преступлениях против общественной безопасности, «опасность», выступает  как специфическое последствие, поэтому не следует считать захват заложника ни материальным, ни формальным[29].

Скорее всего, его следует, наряду с терроризмом, отнести к преступлениям третьего вида – поставление в опасность[30].  Именно факт порождения опасности вызывает в обществе чувство паники, страха, незащищенности, а следовательно, причиняет вред соответствующему объекту – общественной безопасности.

В соответствии с законом адресатом требований могут быть государство, организации и гражданин. Под государством в данном случае следует понимать как собственно государство (Россия, Украина, Германия, Франция и т.д.), так и различные государственные органы, выступающие от имени государства: органы власти и управления, учреждения, обеспечивающие изоляцию от общества, судебные органы, органы МВД  и т.д. Под организацией, на наш взгляд, следует понимать не только зарегистрированные организации (ст.48 ГК РФ), но и юридически не оформленные структуры. Характер организаций -   международная или национальная, коммерческая и некоммерческая, хозяйственные товарищества и общества, кооперативы либо государственные и муниципальные унитарные предприятия, общественные или религиозные организации и т.п., - на квалификацию содеянного не влияет. Граждане – это любые лица: граждане России, СНГ или других иностранных государств.

1.2.2. Субъект и субъективные признаки захвата заложника

Субъект преступлений рассматривается в российской науке уголовного права как один из необходимых элементов состава пре­ступления. Наличие субъекта преступления является важным усло­вием уголовной ответственности, так как «она возможна только при наличии, в первую очередь, лица, совершившего преступление»[31].

Субъектом преступления по уголовному праву признается лицо, совершившее запрещенное уголовным законом общественно опас­ное деяние (действие или бездействие) и способное нести за него уголовную ответственность.

Однако для того, чтобы определить, содержит ли совершенное деяние состав захвата заложника, необходимо выяснить, обладает ли совершившее данное деяние лицо установленными в законе призна­ками субъекта. Такими признаками, предусмотренными во всех со­ставах преступлений, являются: наличие физического лица, его вме­няемость и достижение определенного возраста.

Субъектами захвата заложника могут быть лишь физические лица. Это граждане РФ, иностранные граждане и лица без граждан­ства (ст. 11—13 УК РФ). Ограничение круга возможных субъектов преступления физическими лицами означает, что субъектами пре­ступления захват заложника, как и любого другого состава, не могут быть юридические лица, т. е. предприятия, учреждения, организа­ции, партии. Этот вопрос решен на законодательном уровне (в УК РФ 1996г.) традиционно для отечественного уголовного права. Од­нако в теоретическом плане проблема ответственности юридических лиц в уголовном праве остается дискуссионной. Предложения о возможности признания юридического лица субъектом преступле­ния  стали  настойчиво   выдвигаться  с   1991г.   и,   как  отмечает Б.В. Волженкин, дискуссия об уголовной ответственности юриди­ческих лиц еще далеко не окончена[32].

Пока же в законе остается классический принцип уголовного права -принцип личной ответственности виновного. Этот принцип, бесспорно, является историческим завоеванием мирового про­гресса и демократии.

Вменяемость - второй необходимый юридический признак субъекта преступления. Без него лицо не может быть привлечено к уголовной ответственности.

Основными психическими функциями, определяющими пове­дение человека, являются сознание и воля. Они обусловлены объек­тивной действительностью, материальными условиями жизни и той общественной средой, в которой происходит формирование лично­сти. Но это не исключает активной роли сознания и воли. Она выра­жается в способности субъекта сознавать совершаемое и сознатель­но руководить своими действиями. Обладающие такой способностью лица являются вменяемыми. Вменяемость субъекта преступления захват заложника ничем не отличается от общих тео­ретических положений вменяемости. Содержащаяся в ст.21 УК РФ формулировка требует для признания лица невменяемым наличия двух критериев: медицинского и юридического.

Как правило, особенности объективной стороны захвата залож­ника, мотивы и цели, заключающиеся в сложности деяния, способе его совершения, требуют от субъекта более или менее развитых ин­теллектуальных и волевых способностей. Это делает практически невозможным совершение захвата заложника невменяемым лицом. Однако все же нельзя исключить и случаи захвата заложника невме­няемым лицом.

Третьим необходимым юридическим признаком субъекта пре­ступления является возраст лица, совершившего преступное деяние. Новый УК РФ предусматривает уголовную ответственность за за­хват заложника уже не с шестнадцатилетнего, а с четырнадцатилет­него возраста. Законодатель опустил «возрастную планку» на два года и это, по нашему мнению, сделано правильно и обоснованно.

Захват заложника по своей тяжести, учитывая характер и сте­пень его общественной опасности, мало чем отличается от таких преступлений, как тяжкое насилие, терроризм и др., за которые уголовным законом предусмотрена ответственность с четырнадцати­летнего возраста.

Субъективная сторона - это вся психическая деятельность, которая сопровождает совершение преступления и в которой интел­лектуальные, волевые и эмоциональные процессы протекают в пол­ном единстве и взаимообусловленности[33]. Значение субъективной стороны состоит в том, что при ее помощи точно квалифицируются преступления, отграничиваются друг от друга сходные составы, ин­дивидуализируется ответственность.

Если объективная сторона преступления — это внешняя харак­теристика преступления (общественно опасное действие или бездей­ствие, общественно опасное последствие, причинная связь, место, время и т. д.), то субъективная сторона является его внутренней (по отношению к объективной стороне) характеристикой. Иными сло­вами можно характеризовать ее как психическое отношение пре­ступника к совершенному им преступлению.

Субъективная сторона является необходимым элементом любо­го состава преступления, в том числе и захвата заложника. Лишь установив субъективную сторону преступления, можно правильно его квалифицировать. Она же позволяет отграничить друг от друга сходные составы, индивидуализировать ответственность. К призна­кам, образующим субъективную сторону преступления, относятся: вина, мотив и цель преступления, а также эмоциональное состояние лица в момент совершения преступления. Однако не все признаки субъективной стороны имеют в различных составах одинаковое зна­чение. Вина в форме умысла или неосторожности является обяза­тельным признаком субъективной стороны любого состава преступ­ления. Но для захвата заложника таким же обязательным признаком наряду с виной является и цель, поскольку непосредственно в самой уголовно-правовой норме имеется указание на нее - «в целях по­нуждения государства, организации или гражданина». Мотив же для данного состава является факультативным признаком. Он может быть политическим, корыстным, криминальным (для совершения другого преступления), личным и др.

На содержание субъективной стороны захвата заложника влия­ют сложность и своеобразие объективной стороны данного преступ­ления. Субъективная сторона в этих случаях характеризуется фор­мой и содержанием вины, психическим отношением виновного к иным (помимо действия) объективным признакам состава, мотивом и целью при совершении каждого из этих этапов сложного действия: объективной стороны захвата.

Захват заложника, как указано в самом составе, совершается в целях понуждения государства, организации или гражданина со­вершить какое-либо действие или воздержаться от совершения како­го-либо действия, а цель как элемент состава непосредственно пред­полагает наличие прямого умысла.

Умыслом охватывается первое действие - захват, второе - удержание лица в качестве заложника.

Имея определенную цель, преступник умышленно выдвигает требования или ультиматум тем лицам или организациям, которые могут ее осуществить. Именно в соответствии с этой целью избира­ется в качестве заложника конкретное или случайное лицо, предъяв­ляются требования к определенным лицам, которые, во-первых, за­интересованы в освобождении заложника; во-вторых, имеют возможность (материальную или в силу своих должностных обязан­ностей либо профессиональных функций) выполнить его требова­ния.

Так, если преступник ставит конечную цель - незаконный вы­езд за границу, то выбирает для этого соответствующий способ и предполагаемых заложников (как правило, пассажиров, за безопас­ность которых командир судна несет ответственность), и соответст­вующих лиц, к кому можно предъявить требования (т. е. тех, кто непосредственно управляет воздушным или морским судном, или тех, кто может решить вопрос о предоставлении транспорта).

Если целью захвата заложника является побег из места лишения свободы, то преступники, в подавляющем большинстве случаев, в качестве заложников выбирают работающих на территории ИТУ женщин: медперсонал, учителей, работников бухгалтерии, контро­леров, работников магазина и предъявляют требования администра­ции ИТУ.

Приведенные примеры свидетельствуют о том, что обязатель­ный признак субъективной стороны захвата заложника - цель, которая достигается путем понуждения. Виновный сознает, что захва­тывает или удерживает заложника, сопровождая это высказыванием угроз убийством, причинением телесных повреждений или даль­нейшим его удержанием, желая таким путем заставить третьих лиц выполнить требования как условие освобождения заложника.

Захват заложников может быть совершен как с заранее обду­манным, так и с внезапно возникшим умыслом. И в зависимости от этого нам удалось обнаружить различие целей при захвате заложни­ка. Так, при заранее обдуманном умысле захват заложника соверша­ется в следующих целях: а) побег из места лишения свободы, зала суда, б) выезд за границу, в) получение выкупа, г) предъявление по­литических требований, д) с целью повлиять на решение судьи, сле­дователя, прокурора, заперта и т.д., е) обмен пленных во время межнациональных конфликтов и др.

При внезапно возникшем умысле захват заложника совершает­ся, как правило, в целях обезопасить себя или иных лиц совершив­ших преступления, при задержании или преследовании работниками правоохранительных органов, как правило, при сложившихся крайне неблагоприятных для преступников обстоятельствах и т. д.

Однако квалификация захвата заложника не зависит от времени формирования умысла.   Другое дело, что лицо, совершившее пре­ступление с заранее обдуманным умыслом, как правило, может быть более опасным, чем лицо, совершившее такое же преступление с внезапно возникшим умыслом. Во-первых, потому, что в результате переговоров убедить второе лицо отказаться от дальнейшего совер­шения преступления и освободить заложника легче, во-вторых, второе лицо, как правило, совершает это преступление открыто, демон­стративно, при свидетелях, что облегчает работу право­охранительных органов по освобождению заложников. А первое лицо в большинстве случаев действует продуманно, тайно, скрывает заложника в неизвестном месте, и личность самого преступника до определенного времени остается неизвестной (при захвате заложни­ка с целью получения выкупа преступление может остаться нерас­крытым), поэтому предумышленность или внезапность возникнове­ния умысла   учитываемся при назначении наказания.

Проведенное исследование уголовных дел, связанных с захватом заложника, показало, что основная масса этих преступлений совершается с заранее обдуманным умыслом и составляет 87,4%. Внезапно возникший умысел на захват заложника встречается гораздо реже и составляет 12,6% от общего числа этих преступлений.

Как уже отмечалось, захват заложника относится к многообъ­ектным преступлениям. Наличие одновременно посягательств на несколько объектов (основных и дополнительных) обусловливает необходимость при раскрытии содержания умысла проведения ана­лиза психического отношения виновного к посягательству на каж­дый из объектов[34].

Умысел предполагает наличие интеллектуального и волевого элементов. При этом первый определяет содержание умысла, а второй - его направленность[35].

Интеллектуальный элемент умысла - это осознание лицом об­щественной опасности своего деяния и предвидение общественно опасных последствий. Сознанием виновного в захвате заложника охватываются: а) посягательство на общественную безопасность, б) посягательство на жизнь, здоровье, а также личную свободу и не­прикосновенность человека, гарантированные Конституцией Рос­сийской Федерации (ст.22). Содержанием интеллектуального эле­мента в составе захвата заложника должно оставаться осознание виновным всех признаков объективной стороны преступления. Это относится к пониманию им опасности совершаемых действий и их противоправности.

Таким образом, интеллектуальный элемент прямого умысла при захвате заложника можно сформулировать как осознание субъектом того, что, совершая это преступление, он нарушает общественную безопасность и незаконно удерживая заложника, посягает на личную неприкосновенность и свободу человека, его жизнь и здоровье.

Умысел характеризуется не только интеллектуальным отноше­нием к общественной опасности и противоправности деяния, но и определенным волевым отношением к этому. Сознание отражает окружающий мир таким, каков он есть, а воля направлена на его из­менение. Волевой признак в прямом умысле выражается в желании субъекта захватить заложника и предъявить требования «третьим лицам».

Сущность волевого признака захвата заложника состоит в ак­тивном стремлении добиться поставленной цели. Однако следует отметить, что захват заложника или его удержание выступает не це­лью, а средством достижения цели преступника («... понуждения государства, организации или гражданина совершить какое-либо действие или воздержаться от совершения какого-либо действия как условия освобождения заложника...»). Понуждение, в свою очередь, является особым видом психологического насилия, направленного на стимулирование нужного преступнику поведения[36]. Под понуж­дением понимается неограниченный круг насильственного воздей­ствия: различные виды угроз как в адрес стороны, к которой предъ­являются требования, так и непосредственно заложнику и т. д.

Захват заложника относится к так называемым формальным со­ставам, т. е. для признания этого преступления оконченным не тре­буется наступления общественно опасных последствий. Как извест­но, в формальных составах последствия находятся за пределами состава преступления, поэтому психическое отношение к ним для квалификации никакого значения не имеет. Содержание прямого умысла образует «психическое отношение субъекта лишь к тем объ­ективным свойствам деяния, которые являются признаками состава данного преступления»[37].   По мнению  Б.С. Никифорова,  в таких преступлениях «общественно опасный результат органически включается в действие»[38].

Поэтому захват заложника будет окончен в момент предъявле­ния требования третьим лицам, так как только в этот момент пол­ностью выполняется объективная сторона состава преступления. Как уже отмечалось, если преступник захватил человека, но не ус­пел объявить его заложником, то его действия будут квалифициро­ваться по ст. 127 УК РФ (незаконное лишение свободы) либо, при доказанности намерения объявить его заложником, по ст. 30 и 206 УК РФ[39].

Мотивы, лежащие в основе действий виновных при захвате за­ложника, неразрывно связаны с целями преступления и выражаются в характере действий, которые виновное лицо определяет в качестве условия освобождения заложника.

Под мотивами в психологической науке понимаются побудите­ли активности личности, движущая сила, лежащий в основе дейст­вий человека источник поведения.

Чтобы уяснить, на что была направлена воля лица, совершивше­го захват заложника, необходимо установить, чем оно руководство­валось при совершении определенных действий. Поэтому важно ус­тановить мотив и цель, к которой стремится лицо при захвате заложника, к чему оно намеревается понудить «третье лицо». Для того чтобы мотив реально вызвал деятельность, нужна постановка определенной соответствующей мотиву цели. Именно цель превра­щает таящиеся внутри психики влечения, чувства в движущие моти­вы. От цели же зависит и вид деятельности, ее способ и средство. Нельзя говорить о мотиве без его связи с целью. Между ними всегда имеется внутренняя связь. Мотив захвата заложника — это осознан­ное побуждение к достижению определенной цели посредством за­хвата заложника.

Практика показывает, что для захвата заложника характерно большое разнообразие мотивов и целей. Мотивами этого преступ­ления чаще всего выступают корысть и иные низменные побужде­ния. Как показало изучение уголовных дел данной категории, наи­более распространенной формой проявления корысти является стремление получить значительную сумму денег за освобождение заложника (как это было, например, при захвате автобуса с корей­скими туристами на Васильевском спуске рядом с Красной площа­дью в Москве).

Принимая во внимание распространенность совершения захва­та заложников из корыстных побуждений и его высокую общественную опасность, заключающуюся в требовании материальных средств от «третьих лиц» путем осуществления захвата или удержания лиц в качестве заложников, законодатель ввел с 1 января 1997 г. в качестве квалифицирующего признака совершение захвата заложника «из корыстных побуждений или по найму» (п.«з» ч.2 ст.206 УК РФ).

В числе побуждений можно назвать стремление избежать ответственности за совершенные действия. Этот мотив может проявляться в стремлении добиться отмены или изменения судебного решения, изменения заключения эксперта, в стремлении избежать задержания или исполнения приговора.

Завершая рассмотрение субъективной стороны захвата заложника, следует отметить, что она характеризуется прямым умыслом и специальной целью. Осуществляя свои действия, виновное лицо осознает, что оно совершает захват заложника в целях принуждения конкретных адресатов к выполнению или воздержания от выполнения определенных действий как условия освобождения заложника; предвидит возможность или неизбежность причинения вреда заложнику или иным лицам или организациям, которым адресуется данное требование, в результате его действий, и желает действовать именно таким образом. При этом захват заложника рассматривается виновным не как самоцель, а как первый и необходимый этап в достижении конечной цели. Поэтому применение психического или физического насилия, ограничение свободы в отношении заложника осознаются виновным как побочное, но неизбежное и наиболее эффективное средство достижения конечной цели путем воздействия на избранного им адресата.

Список литературы

1.  Беляева Н., Орешникова Т., Мурадов Э. Квалификация захвата заложников // Законность. – 1994. – №7. – С.18-22.

2.  Бирюков А.В. Российско-чеченкие отношения в XVIII середине XIX века // Вопросы истории. – 1998. – №2. – С.45.

3.  Брайнин Я.М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве.  – М., 1963.

4.  Волженкин Б.В. Ответственность юридических лиц. – СПб. –1998;

5.  Милюков С.Ф. Рос­сийское уголовное законодательство. Опыт критического анализа.

6.  Всеобщей декларацией прав человека от 10 декабря 1948 г. // Правовая система Консультант.

7.  Гаухман Л.Д. Проблемы уголовно-правовой борьбы с насильственными преступле­ниями в СССР.

8.  Гаухман Л., Максимов С., Соулян С. Об ответственности за захват заложников и похищение человека // Законность. – 1994. – №10. – С.43-46.

9.  Дагель П.С., Котов Д.П. Субъективная сторона преступления и ее установление. – Воронеж, 1974.

10.                       Дуров В.С. Юлий Цезарь: Человек и писатель. – Л., 1991.

11.                       Иванов В.Ф. Уголовно-правовая оценка понуждения.  – Саратов, 1986.

12.                       История Древнего мира / Под ред. И.М. Дьякова, В.Д. Неровной. – М.: Наука, 1982.

13.                       Каргалов В.В. Конец ордынского ига. – М.: Наука, 1984.

14.                       Козлова Н.Н. Уголовная ответственность за захват заложников:  Дисс. На соискание канд.юрид.наук. – М., 1992.

15.                       Комиссаров В.С. Захват заложников: происхождение нормы, вопросы совершенствования // Законность. – 1995. – №3. – С.42-46;

16.                       Комиссаров В.С. Ответственность за захват заложников по УК РСФСР // Вестник МГУ. – Сер.11. – Право. – 1995. – С.44-45.

17.                       Комиссаров В.С. Терроризм, бандитизм, захват заложника.

18.                       Мальцев В.В. Проблема уголовно-правовой оценки общественно опасных последствий. – Саратов.

19.                       Международная конвенция о борьбе с захватом заложников» (Принята 17.12.1979 Резолюцией 34/146 Генеральной Ассамблеи ООН)  / Правовая система Консультант.

20.                       Международные акты о правах человека: Сборник документов / Сост. и авт. вступ.  статьи В.А Карташкин и Е.А. Лукашова. – М., 1999. – С.183.

21.                       Миддендорф В. Виктимология взятия заложников // Криминалистика. – Гамбург, 1974. – №4. – С.145-148.

22.                       Никифоров Б.С. Об умысле по действующему уголовному законодательству // Сов. гос. и право, 1965. № 6. С. 27.

23.                       Новый комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко. – М., 1996. – С.356.

24.                       Постановлением ЦИК «О дополнении положений о преступлениях государственных  статьями об измене Родине» // СЗ СССР. – 1934. – №33. – Ст.255.

25.                       Рарог А.И. Умысел в формальных преступлениях при приготовлении, покушении и соучастии//Сов. гос. и право. 1977. № 1. С.65.

26.                       Резепкин О.Ю., Журвлев И.А. Захват заложника. Уголовно-правовая регламентация проблемы: Монография. – М.: ЮНИТИ-ДАНА, Закон и право, 2003. – 160 с.

27.                       Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф. Л.Л. Кругликов. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Волтерс Клувер, 2004. — 880 с.

28.                       Уголовное право РФ. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рагова. – М.: Юристъ, 2001. – 638 с..

29.                       Уилсон К. Мир криминалистики. В 2 т. / Пер. с англ. – Смоленск: Русич, 1997. – Т.1. – С.123-140.

[1] Уилсон К. Мир криминалистики. В 2 т. / Пер. с англ. – Смоленск, 1997. – Т.1. – С.123-140.

[2] Резепкин О.Ю., Журвлев И.А. Захват заложника. Уголовно-правовая регламентация проблемы: Монография. – М., Закон и право, 2003. – С.6.

[3] Уилсон К. Мир криминалистики. В 2 т. / Пер. с англ. – Смоленск, 1997. – Т.1. – С.123-140.

[4] Резепкин О.Ю., Журвлев И.А. Захват заложника. Уголовно-правовая регламентация проблемы: Монография. – М., Закон и право, 2003. – С.7.

[5] История Древнего мира / Под ред. И.М. Дьякова, В.Д. Неровной. – М., 1982. – С.36.

[6] Дуров В.С. Юлий Цезарь: Человек и писатель. – Л., 1991. – С.96.

[7] Дуров В.С. Юлий Цезарь: Человек и писатель. – Л., 1991. – С.102.

[8] Резепкин О.Ю., Журвлев И.А. Захват заложника. Уголовно-правовая регламентация проблемы: Монография. – М., Закон и право, 2003. – С.8.

[9] Цит. Геродот. История. – Кн.7. – по Резепкин О.Ю., Журвлев И.А. Захват заложника. Уголовно-правовая регламентация проблемы: Монография. – М., Закон и право, 2003. – С.8.

[10] Резепкин О.Ю., Журвлев И.А. Захват заложника. Уголовно-правовая регламентация проблемы: Монография. – М., Закон и право, 2003. – С.8

[11] Резепкин О.Ю., Журвлев И.А. Указ.соч. – С.8

[12] Каргалов В.В. Конец ордынского ига. – М., 1984. – С.20.

[13] Бирюков А.В. Российско-чеченские отношения в XVIII середине XIX века // вопросы истории. – 1998. – №2. – С.45.

[14] Козлова Н.Н. Уголовная ответственность за захват заложников:  дисс. на соискание канд. юрид. наук. – М., 1992. – С.45.

[15] СЗ СССР. – 1934. – №33. – Ст.255.

[16] Козлова Н.Н. Уголовная ответственность за захват заложников:  дисс. на соискание канд. юрид. наук. – М., 1992. – С.47-49.

[17] Найер А. Военные преступления. Геноцид. Террор. Борьба за правосудие. – М., 2000. – С.238.

[18] Международные акты о правах человека: Сборник документов / Сост. и авт. вступ.  статьи В.А Карташкин и Е.А. Лукашова. – М., 1999. – С.183.

[19] Правовая система консультант

[20] Беляева Н., ОрешниковаТ., Мурадов Э. Квалификация захвата заложников // Законность. – 1994. – №7. – С.18.

[21]РГ. 2002. 16 сент. и 2 окт.

[22]Международная конвенция о борьбе с захватом заложников» (Принята 17.12.1979 Резолюцией 34/146 Генеральной Ассамблеи ООН)  / Правовая система Консультант.

[23] Комиссаров В.С.Захват заложников: происхождение нормы, вопросы совершенствования // Законность. – 1995. – №3. – С.42-46; Ответственность за захват заложников по УК РСФСР // Вестник МГУ. – Сер.11. – Право. – 1995. – С.44-45; Беляева Н., ОрешниковаТ., Мурадов Э. Квалификация захвата заложников // Законность. – 1994. – №7. – С.18 -22; Гаухман Л., Максимов С., Соулян С. Об ответственности за захват заложников и похищение человека // Законность. – 1994. – №10. – С.43-46.

[24] Миддендорф В. Виктимология взятия заложников // Криминалистика. – Гамбург, 1974. – №4. – С.145-148.

[25] Уголовное право России. Часть Особенная: Учебник для вузов / Отв. ред. проф. Л. Л. Кругликов. 2-е изд., перераб. и доп. — М.: Волтерс Клувер, 2004. / Правовая система Консультант.; Уголовное право РФ. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рагова. – М.: Юристъ, 2001. – С.300.

[26] Уголовное право РФ. Особенная часть: Учебник / Под ред. А.И. Рагова. – М.: Юристъ, 2001. – С.301.

[27] Новый комментарий к Уголовному Кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко. – М., 1996. – С.356.

[28] См. п. 7 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)".

[29] Комиссаров В.С. терроризм, бандитизм, захват заложника. – С.79.

[30] Мальцев В.В. Проблема уголовно-правовой оценки общественно опасных последствий. – Саратов. – С.95-97.

[31] Брайнин Я. М. Уголовная ответственность и ее основание в советском уголовном праве. – М., 1963.  – С.217.

[32] Волженкин Б.В. Ответственность юридических лиц. – СПб., 1998; Милюков С. Ф. Рос­сийское уголовное законодательство. Опыт критического анализа. – С.52-53.

[33] Брайнин Я М. Уголовная ответственность и ее основания в советском уголовном праве.  – С.227-228.

[34] Гаухман Л. Д. Проблемы уголовно-правовой борьбы с насильственными преступле­ниями в СССР. – С. 100.

[35] Дагель П. С., Котов Д. П. Субъективная сторона преступления и ее установление. – Воронеж, 1974.  – С. 83.

[36] Иванов В.Ф. Уголовно-правовая оценка понуждения. – Саратов, 1986. – С.62.

[37] Рарог А.И. Умысел в формальных преступлениях при приготовлении, покушении и соучастии//Сов. гос. и право.  – 1977.  – № 1.  – С.65.

[38] Никифоров Б.С. Об умысле по действующему уголовному законодательству // Сов. гос. и право. – 1965.  – № 6. – С. 27.

[39] Эта позиция разделяется не всеми учеными-юристами, которые полагают, что за­хват человека является моментом окончания захвата заложника как состава преступ­ления (Комиссаров В.С. Терроризм, бандитизм, захват заложника.  – С.75-78; Новый комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. В.И. Радченко.  – С. 357).