Содержание

Введение.......................................................................................................... 3

Переходная экономика как объект теории и типы переходной экономики.     5

Российская современная переходная экономика и развитие рыночных отношений.................................................................................................... 12

Заключение.................................................................................................. 20

Список литературы..................................................................................... 23

Введение

В силу неодинакового уровня развития различных стран, переходность в современном мировом сообществе оказывается более сложной, многогранной. Во-первых, это вышеназванные “постиндустриальные” тенденции. Во-вторых, усилившиеся интеграционные процессы, проявляющиеся во все более разветвленных мировых связях; создание различного рода объединений континентального и межконтинентального масштаба; ускорение развития относительно “слабых” стран. В-третьих, растущее преодоление “разносторонности” в развитии стран, происходящее на основе ускоренного индустриального развития “отставших” стран и глобализации рыночных отношений.

Эти черты характеризуют сегодня развитие всех стран мирового сообщества, в рамках которого, однако, выделяется несколько разнородных групп. Одна – это страны-лидеры, демонстрирующие в наибольшей степени тенденции движения к постиндустриальному (информационному) обществу. Другая – это страны, называемые в недавнем прошлом “развивающимися”. Наконец, в 90-е годы сформировалась особая группа (бывших социалистических) стран, стартом” переходных процессов, в которых стал “уход” от плановой экономики.

Россия относится к числу этих стран, поэтому специфика ее переходного процесса в значительной мере характеризует черты переходного состояния во всех бывших социалистических странах. Во-первых, это особенное исходное состояние, предшествующее переходному процессу – плановая экономика. Характер связей здесь был совершенно иной, чем в “обычной” индустриально-рыночной системе. Поэтому развитие рыночных отношений начинается здесь в известном смысле с нулевой отметки. Во-вторых, переходные процессы проявляются здесь не путем простого нарастания прогрессивных тенденций, а неизбежно связаны с глубокими качественными преобразованиями экономики, сломом прежних отношений. В этом смысле это не эволюционный, а революционный процесс. В-третьих, необходимость ломки существовавшей структуры производства, экономической структуры (отношения собственности) общества, форм хозяйствования (“от плана к рынку”) означает неизбежность значительных социально-экономических издержек в процессе этих преобразований (трансформационный спад производства, ухудшение жизни населения, изменение менталитета и т.п.). В-четвертых, особенности переходной экономики в России во многом обусловлены разрывом хозяйственных межреспубликанских связей, распадом Советского Союза, а также Совета Экономической Взаимопомощи. В-пятых, уникальность России проявляется в том, что в ней по сравнению с другими социалистическими странами Центральной и Восточной Европы особенно долго существовала социалистическая (плановая) экономика. Это породило дополнительные трудности в переходном процессе.

Сложность, многогранность переходного состояния в современном мире обусловливает и неоднозначность термина “переходная экономика”. Как отмечалось, все страны мирового сообщества находятся в известном переходном состоянии и в подобном широком смысле вся мировая экономика сегодня – это “переходная экономика”. Однако внутри нее есть несколько разновидностей переходных экономик. Практически, когда речь идет о переходной экономике, она понимается в таком, более узком смысле. В подобном смысле “переходная экономика” есть экономика и страновая: мы говорим о переходной экономике России, Украины, Литвы, Польши, Чехии и т.д. Важно при этом помнить, что страновая переходная экономика (так она будет пониматься в дальнейшем изложении) – частица глобального переходного состояния мирового сообщества. Это означает, что, например, переходная экономика, заключает в себе, во-первых, черты своей индивидуальной страновой специфики; во-вторых, черты, общие с однородными процессами в других бывших социалистических странах; в-третьих, некоторые общие черты с переходными процессами в развивающихся странах (преобразование государственной собственности, глобализация рыночных отношений и др.); в-четвертых, - что очень важно, - и глобальные черты переходности к постиндустриальному обществу.

Переходная экономика как объект теории и типы переходной экономики.

Признание ступенчатого характера общественной эволюции, разделявшегося, как отмечалось, значительным количеством ученых в истории науки, отмечает, по сути, признание исторического характера развития и каждой отдельной ступени. Можно было бы говорить о прохождении ею трех основных стадий: становления и восходящего развития; зрелого состояния; нисходящего развития, связанного с нарастанием нового. Это определяется непрерывностью человеческого прогресса, общественного воспроизводства.

Эта непрерывность, включающая в себя постоянное совершенствование средств труда, технологи, организационных форм производства и, наконец, самого человека как главной производительной силы и субъекта общественных отношений, и предполагает постепенность становления каждой исторической ступени. Она означает, что экономика в обществе не прекращает своего функционирования ни в период зарождения каждой новой ступени, ни в период ее нисходящего движения.

Получается, что в характеристике экономики каждой исторической ступени две стадии из названных трех обнаруживают ее своеобразное состояние: неполноту свойственных ей признаков, отсутствие целостности, сосуществование элементов новой и старой экономик и т.п. Вместе с тем, очевидно, что речь должна идти не о своеобразии самих стадий, а о своеобразии экономики того периода, который находится как бы между различными ступенями, точнее, их зрелыми состояниями. Действительно, стадия становления любой ступени есть одновременно и стадия нисходящего движения ступени предшествующей, а нисходящее движение всегда связано с зарождением и развитием новой ступени и т.д.

Поэтому переходная экономика по своей природе есть особое состояние в эволюции экономики, когда она функционирует именно в период перехода общества от одной исторической ступени к другой. Переходная экономика характеризует как бы “промежуточное” состояние общества, переломную эпоху, эпоху экономических, политических и социальных преобразований. Отсюда и особый характер переходной экономики, отличающий ее от “обычной” экономики той или другой ступени.

Следует подчеркнуть и то, что о переходной экономике, возможно говорить при любой классификации общественной эволюции: будь то три ступени (традиционная, рыночная и будущая экономика), рассматриваемые нами, или способы производства по критерию формационного подхода, или общественные формации по социально-политическому критерию и т.п. При любом выделении ступеней сохраняется цикличность их развития, а, следовательно, и конституирование особых переходных состояний.

Основные черты переходной экономики как особенного ее состояния по сравнению с состоянием той или другой, но определенной ступени обусловлены в целом характером изменений в этот период. Если для каждой системы, или органической эпохи, по Сен-Симону, это, прежде всего, есть изменения функционирования, то для переходной экономики это по преимуществу есть изменения развития.

Отсюда первая черта – характерная неустойчивость переходной экономики. Дело в том, что во всякой системе в процессе ее функционирования постоянно происходят различные изменения. Но они выступают как своеобразное средство реализации цели, свойственной данной экономике, средство приведения ее именно в устойчивое, равновесное состояние.

Переходная экономика характерна изменениями иного порядка. Они не просто временно нарушают устойчивость системы, с тем, чтобы через другие изменения система вернулась в равновесное устойчивое состояние. Изменения развития в переходной экономике, можно сказать, носят “безвозвратный” характер. Они призваны усиливать неустойчивость существующей системы, с тем, чтобы в итоге она постепенно уступила свое место другой экономической системе.

Вторая черта, вытекающая из первой – альтернативный характер развития переходной экономики. Конечно, альтернативность эта имеет определенные границы, но означает, что итоги развития переходной экономики могут быть вариантны. Это вытекает из природы переходной экономики, в которой перемешаны элементы старого и нового состояний, а также из многообразия факторов, воздействующих на процесс развития в этот период. По концепции А. Тойнби, в состояние неустойчивости экономика (общество) попадает вследствие “вызова”, который ставят перед ним или природные, или экономические и другие факторы. “Вызов” требует от общества “ответа”, который может быть не только альтернативным, но и успешным или безуспешным, - он может завершиться и гибелью данной цивилизации.

Третья черта – появление и функционирование особых переходных экономических форм. В этом также проявляется “смешанность” старого и нового в этот период. Переходная форма, неся в себе “смешанное” содержание, уже выражает противоречие с традиционными системными формами, служит своеобразным сигналом о процессе умирания прежней системы. Такова, например, форма денежной феодальной ренты, которая и в качественном и в количественном отношениях не отвечает содержанию феодальных отношений личной зависимости. Такова форма индикативного планирования в условиях рыночной экономики, не отвечающая ее классическому механизму. Роль переходных форм не ограничивается тем, что они свидетельствуют о существовании переходной экономики. Эти формы указывают также направленность этого перехода и являются признаком его необратимости.

Четвертая черта – особый характер противоречий в переходной экономике. Эти противоречия не функционирования, а развития, т.е. нового и старого, противоречия различных, стоящих за теми и другими субъектами отношений, слоев общества. Изменения, на которые направлена переходная эпоха, в экономическом аспекте всегда носят революционный характер: речь идет о смене экономических систем. Но и в социально-политическом плане переходные эпохи часто сопровождаются столь резким обострением противоречий, что связаны с революциями и социально-политическими. Переходность эпохи (ее неустойчивость, неопределенность), очевидное обострение противоречий получают неоднозначное отражение в экоѽомической науке. Не всегда в эту эпоху удавалось разглядеть действительные перспективы развития. К примеру, физиократ В. Мирабо (1715-1789) позитивный выход из противоречий своей эпохи видел в возврате к прошлому, кажущимися ему идеальными феодальным отношениям. Критикуя пороки утверждающегося капитализма, призывал вернуться назад, к мелкотоварному производству С. Сисмонди (1773-1842).

Пятая черта – историчность переходной экономики. Эта историчность связана с двумя обстоятельствами. Во-первых, с историческим характером условий переходной экономики. Одно дело, когда общество переходит от традиционной к индустриальной рыночной экономике, другое – современные переходные процессы. В этих случаях видны и исходные состояния, и конечные результаты, и противоречия в обществе, поскольку различны и его экономический строй, и социальная структура и т.д. Во-вторых, историчность переходной экономики зависит от особенностей региона, а также и от отдельной страны. К примеру, неодинаково переходные процессы протекают в условиях восточной или западной цивилизации, зависят от конкретного уровня развития каждой страны. Все это означает, что даже известные, общие для переходной экономики закономерности должны получать разные формы проявления в различных условиях, что даже специальный анализ переходной экономики не дает конкретных моделей, которые можно было бы применить при любых обстоятельствах.

Особенность в целом переходной экономики по сравнению с экономикой той или другой системы не выводит ее за рамки объекта общей экономической теории. Вместе с тем специальное внимание науки к этим особенным процессам означает и некоторые особенности их теоретического отражения в виде определенной абстрактной схемы, или научной системы категорий. В противном случае нельзя было бы говорить о научном отображении этих важных реальных процессов. Но решение такой задачи и связано с созданием теории переходной экономики, которая оказывается частной теорией в рамках общей теории (политической экономии).

Однако, поскольку речь идет о теории, то научное отображение переходной экономики подчиняется общим требованиям теоретических построений. Прежде всего, даже этот процесс особенно бурных необратимых изменений она должна отобразить в виде ряда устойчивых элементов и связей, т.е. в своей основе должна быть представлена, по выражении Н. Кондратьев, как статическая теория. В связи с этим теория переходной экономики должна иметь и определенную структуру. Элементами этой структуры можно было бы назвать следующее. Во-первых, общие черты всякой переходной экономики. Во-вторых, системное выражение этих черт, раскрывающее их субординацию, в том числе субординацию переходных форм. В третьих, закономерности функционирования переходной экономики, т.е. характер связей нового и старого, механизм завершения перехода от одной системы к другой. В-четвертых, характеристика форм единства и общего и особенного, в чем прежде всего должна проявляться тесная связь абстрактной теории с практикой переходной экономики в тех или иных условиях.

Локальная переходная экономика характеризует переходное состояние в каком-либо регионе или отдельной стране. В основе ее лежит особенность развития каждой экономики под воздействием известных факторов, вытекающая отсюда неравномерность развития различных регионов и стран. Так, переход от отношений личной зависимости к рыночным отношениям, к примеру, даже в странах Западной Европы происходил в разное время, в каждой стране своеобразно, приводя в итоге к формированию и неодинаковых форм (моделей) рыночной экономики в Англии, Франции, Германии и др. В локальной переходной экономике как бы воплощается единство общего и особенного в переходных процессах. Локальная переходная экономика при классификации типов переходной экономики по масштабам является ее исходным типом.

Другой тип переходной экономики по масштабам – глобальная, характеризующая единый процесс изменений или в масштабах всего мирового хозяйства, или в рамках цивилизации (восточной, западной). Конечно, на развитие глобальных переходных процессов определяющее воздействие оказывают изменения на локальных уровнях, вследствие которых складываются и определенные глобальные тенденции. Однако возникнув, они начинают оказывать активное обратное воздействие на процессы в регионах и странах, независимо от уровня, на котором последние находятся. Глобальные процессы развиваются и под действием самостоятельных (глобальных) факторов, в частности, углубления общественного разделения труда, ведущего к интернационализации обмена производства.

По характеру переходных процессов можно выделить также два типа переходной экономики. Первый тип характеризует процессы, развившиеся под воздействием выше рассмотренных факторов. Он выражает естественный ход исторической эволюции и может быть определен как тип естественно-эволюционный.

В переходной экономике любого типа обязательно осуществляется воспроизводственный процесс. Его общие особенности по сравнению с воспроизводством в “чистой” системе можно было бы назвать специфическими закономерностями функционирования переходной экономики. К их числу, по крайней мере, следует отнести две: инерционность производства и интенсивное преимущественное развитие новых форм и отношений.

Инерционность воспроизводства связана с непрерывностью производственного процесса, исключающей развитие по принципу первоначального “разрушения до основания” всего старого, а затем создания на этом основании всего нового. Эта непрерывность предопределяет и невозможность быстрой замены существующих форм другими, желательными. Подобные действия неизбежно вносят хаос в производственный процесс, деформируют его, ведут к спаду производства. Инерционность воспроизводства в этом смысле предполагает сохранение в переходной экономике – и на достаточно длительный период – старых экономических форм.

Инерционность воспроизводственного процесса порождает ряд следствий, которые важно иметь в виду в экономической политике. Во-первых, она обуславливает глубокую преемственность переходной экономики с исходным состоянием перехода. Во-вторых, как уже отмечалось, она обусловливает относительно длительные сроки переходной экономики. Так, успех Кореи в развитии рыночных отношений к настоящему времени связан с тридцатилетним переходом; реформирование экономики Венгрии осуществляется постепенно уже около четверти века и т.д. В-третьих, инерционность усиливает сохранение сложившегося в прошлом общественного менталитета. Речь идет об укоренившихся представлениях, о нормах жизни, о “хорошем” и “плохом”, об исповедуемых идеалах общественного устройства и т.п. Здесь часто действует правило “мертвый хватает живого”, ибо сложившиеся представления, концентрируясь в программах различных партий, могут тормозить процесс преобразований в обществе.

Другая отмеченная закономерность – интенсивное преимущественное развитие новых форм и отношений. Если первая закономерность выражает прежде всего преемственность экономики с исходным состоянием перехода, то вторая как бы подчеркивает механизм перехода от одной ступени к другой. Это проявление необратимости эволюционного процесса, а также его основных тенденций.

Учет действия рассматриваемой закономерности предполагает и правильное понимание “механизма” развития новых отношений. Во-первых, это появление новых по содержанию форм, не свойственных условиям господствующей прежде системы. Таково, к примеру, появление капиталистических предприятий в экономике феодального общества или формирование институтов рыночной экономики в условиях экономики плановой. Во-вторых, появление новых отношений возможно путем изменения содержания старых форм. Так, помещичье хозяйство может постепенно трансформироваться в хозяйство буржуазного типа; мастерская ремесленника – в предприятие с наемным трудом и т.д. В современных условиях государственная собственность или колхозная форма, сохраняясь, как таковые, могут изменить свое реальное содержание, утратив свойственный им прежде административно-бюрократический характер. В-третьих, важное значение в данном аспекте имеют переходные формы. В-четвертых, следует иметь в виду, что в итоге новые формы должны полностью вытеснить отжившие старые, утвердить свое господство.

Российская современная переходная экономика и развитие рыночных отношений.

Специфика этой новой полосы состояла в том, что, во-первых, сменился тип переходной экономики: с естественно-эволюционного на реформаторско-эволюционный, связанный с развитием по особой программе с определенной целевой направленностью; во-вторых, это программа переходных процессов и ее конечная цель была взята из теоретической (марксистской) концепции; в-третьих, в рамках этой новой полосы, как показала история, образовались две волны, имеющие общую природу, но далеко неодинаковое содержание.

Вторая волна была вызвана указанным обстоятельством, заставившим большинство стран плановой экономики отказаться от “построенной” в обществе экономической системы и искать пути к другой, более эффективной. Причем, обязательным компонентом этой другой системы рассматривается обязательное использование рыночного механизма как доказавшего свою эффективность. Поэтому по своим внешним признакам вторая волна переходных процессов выступает как переход от плановой к рыночной экономике. Под современной переходной российской экономикой и понимается ее состояние, связанное со второй волной и начавшееся практически с конца 80-х гг. Современная переходная экономика России в таком понимании характерна, во-первых, тем, что это есть также переходная экономика реформаторско-эволюционного типа, в функционировании которой важную роль играют целенаправленные программы; во-вторых, тем, что данная целенаправленность до настоящего времени остается достаточно не ясной.

Особенности современной переходной экономики в России определяются, с одной стороны, ее внешнеисторическими условиями, а с другой – внутренними чертами социально-экономического строя.

Во-первых, эта историческая беспрецедентность перехода, выступающего как переход к рыночной экономике не от традиционной, а от особой, существовавшей в относительно небольшом числе стран, - плановой экономики. Россия в этом смысле, как и после 1917 г., во многом вновь выступает первопроходцем, должна решать проблемы, не известные до сего времени. Все это составляет особые трудности переходных процессов.

Во-вторых, российское общество сегодня на пути реформаторско-эволюционного развития должно осуществить как бы и “возвратное” движение. Это связано с очищением экономики от пут негативного влияния командно-бюрократических методов регулирования, с тем, чтобы вернуться на общую дорогу эффективного развития большинства стран. Далее необходимо преодолеть ряд форм (отношений), свойственных, как казалось по теории, плановому хозяйству, но показавших на практике свою неэффективность. Речь идет о “возврате” к эффективному использованию рыночных отношений со всеми их атрибутами, разнообразию форм собственности, развитию форм предпринимательской деятельности и т.д. Наконец, речь идет о выправлении искривленного десятилетиями планового хозяйства общественного менталитета. Своего рода возвратное движение связано и с восстановлением нормальной структуры общественного производства.

В-третьих, переходный процесс в России развертывается в конце XX в. в особых условиях – условиях развернувшихся глобальных переходных процессов. Как отмечалось, развитые индустриальные страны находятся в полосе перехода к постиндустриальному обществу. Страны с существенным развитием элементов традиционной экономики в настоящее время быстро прогрессирует на пути к современным формам рыночной экономики. Причем интенсивно идущий процесс обобществления, интернационализации производства и обмена позволяет им утилизировать целый ряд достижений постиндустриальной стадии. Показателен и опыт ГДР. В силу особых исторических условий эта страна с господством в недавнем прошлом плановой экономики на путях интеграции с ФРГ ориентиром своей переходной экономики имеет одно из самых развитых современное рыночное хозяйство.

В-четвертых, Россия в территориально-географическом и социально-экономическом аспектах занимает особое место: выступает своеобразным мостом, соединяющим восточную и западную цивилизации, воплощая известное единство их культур. Российский менталитет всегда был проникнут данным “раздвоением”. На этой основе развивается борьба западников и славянофилов. Русский философ Вл. Соловьев (1853-1900) видел историческую миссию русского народа в воссоединении Востока и Запада. Н. Бердяев подчеркивал, что в большей мере при всей своей двойственности русский народ – народ восточный, и Россия – христианский Восток.

Действительно, в экономическом плане российское общество в значительной мере несет в себе черты именно восточной культуры: огромная роль государственного начала; неразвитость частной собственности, прежде всего на землю; отсутствие характерного для Запада гражданского общества; господствующая роль вертикальных связей, олицетворяющих зависимость “власть-человек”; характерная для Востока приземленная роль человека (личности), получившая образное выражение в идеологии советского периода как “винтика”, а периода начальных процессов – “совка”.

Подобная внутренняя особенность российской экономики и в прошлом и настоящем – также своеобразная уникальная черта, очевидно накладывающая свой отпечаток на содержание протекающих переходных процессов. Она также подчеркивает сомнительность эффективного использования в России моделей, разработанных на базе западной экономики, требует искать конкретные формы переходной экономики, отвечающей данной особенности России.

Формирование теории переходной экономики в отечественной науке практически совпало с осуществлением реальных задач переходной экономики в России. И это осуществление уже свидетельствует о недоучете в реформаторско-эволюционном процессе общих закономерностей переходной экономики: инерционности воспроизводственных процессов и преимущественного развития новых форм.

Недоучет инерционности воспроизводственных процессов связан с известным игнорированием общей особенности Российской экономики; как плановая она существенно отличается от западной рыночной экономики; как российская она не имеет аналогов в каких-либо других, даже бывших социалистических странах.

Недоучет первой закономерности получает своеобразное проявление и в реализации закономерности преимущественного развития новых экономических форм: можно сказать, здесь как бы действует эффект упрощения. Так, в теории перехода к рынку исходят из предпосылки, что ресурсоограниченная экономика в принципе подобна спросоограниченной, поэтому к ней возможно успешно применять рецепты монетаризма; огосударствление, подчас, сводится лишь к высокому удельному весу государственной собственности, что как будто бы позволяет решить проблему лишь путем уменьшения ее доли; формирование частной собственности нередко понимается лишь как принятие соответствующих решений (хотя без них оно тоже невозможно); российская монополия трактуется в свете западной практики, преувеличивается в связи с этим роль антимонопольного законодательства, простого разукрупнения предприятий монополистов и т.д.

В самой концепции перехода к будущему инерционно проявляется прежняя “методология-наоборот”: от плановой экономики – к рыночной; от социализма – к капитализму; от общественной собственности – к частной и т.д.

Конечно, теория переходной экономики не может дать конкретных рецептов по каждому отдельному случаю. Однако она, даже при своей недостаточной развитости, “предлагает” практике реформирования ряд общих моментов, играющих роль своеобразных “ограничителей” для реформаторской деятельности. Теория переходной экономики в данном случае требует известной неопределенности будущего, отказа от той ясности и четкости, что была свойственна программам “социалистического” (коммунистического) строительства. Вместе с тем теория переходной экономики выдвигает ограничители иного порядка, как бы сужающие “коридор” неопределенности. Прежде всего, речь идет об учете опыта, тенденций развития мирового сообщества, вне которых экономика России не сможет успешно развиваться.

Сложность состояния российского общества к началу переходных процессов предопределяла необходимость одновременного решения многообразных и разноплановых задач: во-первых, задач чрезвычайного характера, связанных с определенным кризисным состоянием экономики и других сфер общественной жизни; во-вторых, более крупных задач перехода от плановой системы хозяйствования к рыночной; в-третьих, глобальных задач перспективного стратегического развития общества. Каждая группа задач предопределяет как бы и соответствующую программу своего решения. В этом смысле можно говорить о трех различных программах: чрезвычайных мер, радикального реформирования экономики, общей социальной ориентации.

Конечно, все эти программы внутренне взаимосвязаны, определенным образом субординированы. Это не альтернативные программы, а как бы органичные звенья в рамках единой задачи преобразования российского общества.

Сочетание этих трех взаимосвязанных, но относительно самостоятельных групп социально-экономических проблем и определяет конкретное своеобразие содержания переходной российской экономики.

Прежде всего, следует иметь в виду индустриальный характер российской экономики в целом. Но исторически адекватный индустриально-фабричному обществу тип функционирования – рыночный механизм. Доминирующая роль материально-вещественных факторов обусловливает вещный характер связей между производителями и потребителями. Соответственно обеспечение мотивации работников в труде связано с реализацией их экономических интересов, предполагающей эквивалентный рыночный механизм.

Далее важно учесть опыт функционирования реальной плановой экономики в России как системы ресурсоограниченного типа, опыт, показавший ее неэффективность и бесперспективность. Однако противоположная ей – спросоограниченная система – есть система, основанная именно на рыночном механизме. Регулирующая роль потребностей реализуется в ней через их платежеспособную форму – спрос. Переход от плановой к рыночной системе в этом смысле означает переход к типичной в мировом сообществе взаимосвязи производства и потребностей, нарушенной в ресурсоограниченной экономике.

Наконец, определенное значение имеет и недоразвитость индустриальной структуры российской экономики: в частности, недостаточная индустриализация сельского хозяйства, строительного производства, существование элементов внеэкономической зависимости работников и т.д. Переход к рыночным отношениям в этих условиях оказывается важным средством ускорения общественного прогресса в рамках индустриальной экономики, в том числе и развития способностей человека.

Необходимость перехода к рыночным отношениям как механизму функционирования воспроизводственного процесса не означает, что в российскую экономику должен быть насильственно и “противоестественно” внедрен некий тип рыночной системы вроде американского, японского, шведского и т.п. Вместе с тем важно, что рыночная экономика есть определенная целостность, которая невозможна без ряда общих элементов, обеспечение которых и в условиях России остается обязательным, ибо без этих элементов, выступающих в этом смысле как инварианты, эта целостность не может сложиться. Что же это за инварианты?

Во-первых, это косвенный характер связи производства и потребления, суть которого и состоит в том, что регулирующее воздействие на рост производства оказывают не прямые директивы (по замыслу как бы непосредственно отражающие потребности общества, а на деле ведущие к экономике ресурсоограниченного типа), а платежеспособные потребности – спрос. Именно спрос подчиняет экономический рост удовлетворению реально существующих в обществе потребностей, создает стимулы для всех производителей в данном направлении. Отрицается ли этим вообще необходимость какого-либо централизованного регулирования? Нет, не отрицается. Но меняется его роль: из практически единственной, господствующей связи централизованное регулирование превращается в элемент рыночной экономики, как бы обслуживает господствующую косвенную связь.

Во-вторых, это механизм движения, совершенствования факторов производства, выступающий также как функция потребностей (потребления), т.е. осуществляющийся под воздействием спроса. Изменение структуры потребностей обуславливает соответствующую “передислокацию” вещественных факторов, переливы средств из одной отрасли в другую и т.д. Все это вызывает  аналогичные изменения и в сфере личного фактора – рабочей силы. Социальные негативы этих процессов хорошо известны и их следует иметь в виду. Но нельзя игнорировать и общее: “отказ” от рынков капитала и труда означал бы фактически и отказ от механизма эффективного использования факторов производства, направленности его на удовлетворение потребностей общества. Но это было бы равносильно и отказу от получения результата производства под определяющим воздействием спроса. Рыночный механизм в целом перестал бы действовать.

В-третьих, это конкуренция производителей на рынке, что вытекает из самой природы косвенной рыночной связи. Ограничением экономического роста здесь выступает спрос. Поэтому каждый производитель может получить себе место на рынке (и в обществе), лишь войдя в рамки этого ограничения. Отсюда и стимулы к совершенствованию производства, реализации достижений НТП.

В-четвертых, это соответствующие субъекты рыночной экономики, чертами которой являются: ориентация на рыночный спрос; возможность изменять программу деятельности, включая распоряжение факторами производства, инвестициями и др.; действие в эффективной конкурентной среде и т.д.

Необходимость обязательного учета общеэкономических элементов регулируемых рыночных отношений как известной целостности образует как бы ограничение для стратегии перехода к рыночной экономике, за пределы которого нельзя выходить.

Это, в частности, исторически короткие сроки перехода, революционный характер смены систем, формирование рыночной экономики во многом под воздействием  “сверху”, высокая степень огосударствления в плановой экономике, особый характер монополизма и др.

В социально-политической борьбе вокруг реформы не последнее место в аргументах против перехода к рыночному механизму занимает положение о якобы регрессивном в этом случае характере переходной экономики, движении ее “назад”: или к условиям нэпа, или к отношениям “дикого” капитализма XIX в. и т.д.

Методологически подобное утверждение исходит из предпосылки, что плановая экономика, функционирующая в России (СССР) многие десятилетия, есть более высокая историческая форма, чем рыночная.

Как отмечалось, специфика переходной экономики в России состоит и в том, что ей свойственно определенное “возвратное” движение. В принципиальном, логическом аспекте это как бы движение к тому механизму функционирования экономики, который когда-то в стране был, и развитие которого было прервано после 1917 г. В логическом плане переход к рыночной экономике действительно как будто бы означает движение назад.

Программа перехода к рыночной экономике в содержании переходного процесса в России, несомненно, не только более долговременна, но и более масштабна по сравнению с задачами преодоления кризисного состояния российской экономики. Именно она характеризует задачи качественного принципиального изменения самой системы функционирования экономики. В этом смысле, можно сказать. Что программа преодоления кризиса представляет относительно частный момент в содержании переходной российской экономики, особенно важна она в ее начальный период. Программа перехода к рыночной экономике в таком аспекте характеризует общее содержание процесса перехода от одной системы функционирования к другой.

В связи с этим возникает вопрос, ограничивается ли направленность переходной российской экономики этим общим содержанием. Для ответа на него вспомним о роли рыночных отношений в развитии общества. Эти отношения представляют собой определенную форму взаимосвязи людей. Роль этой формы исторически менялась и меняется вместе с развитием материальной и духовной культуры общества, человека. Товарно-рыночные отношения характеризуют такой этап развития общества, когда доминируют материально-вещественные факторы, обусловливающие овеществление, “овещнение” и самих отношений людей.

Наконец, индустриальное общество с характерными для него рыночными отношениями как господствующими, создает условия для нового –постиндустриального состояния, когда доминирующая роль переходит к факторам социокультурным, интеллектуально-информационного порядка.

Таким образом, рыночная экономика в общеисторическом развитии человечества представляет собой последовательно как бы вторую ступень из трех. Причем, существование первой из них – это уже исторически свершившийся, не требующий доказательств факт. Третья ступень – это пока будущее, будущее реально проявляющее себя в конкретных тенденциях функционирования индустриальной рыночной экономики в развитых странах. Рыночная экономика в этом смысле действительно представляет собой необходимое условие перехода на третью, высшую ступень. Но поэтому рынок есть обязательным момент, но не самоцель переходной российской экономики.

По образному выражению одного российского экономиста, рынок – это транспорт, сам по себе не определяющий, куда ехать. И содержание российской переходной экономики не ограничивается задачами перехода от плановой к рыночной экономике. В этом содержании остается еще одна, более глубокая, существенная компонента, связанная с глобальной направленностью социально-экономического развития российского общества, образующей соответственно социально-экономическую стратегию переходных процессов в России.

Заключение

Макроэкономическое неравновесие может быть свойственно любой системе. Содержание его – отклонение от устойчивого (нормального) состояния системы. Нормальное состояние рыночной экономики – совпадение (равенство) совокупного спроса и совокупного предложения. Нормальное состояние плановой экономики характеризуется их несовпадением – всеобщим хроническим интенсивным дефицитом.

Для любой нормальной системы макроэкономического неравновесие – временное явление. Силой свойственных ей внутренних закономерностей функционирования  система постоянно возвращается в устойчивое (равновесие) состояние. Своеобразными регуляторами, “чистильщиками” подобного рода в рыночной системе являются, например, циклические кризисы. Иное дело – переходная экономика. Она характеризует процесс перехода от одной системы к другой. Поэтому весь процесс перехода сам по себе представляет именно неустойчивое состояние, переход к будущему устойчивому состоянию. Вторая особенность макронеравновесия переходной экономики и заключается в том, что оно здесь не временное, а постоянное явление, закономерность переходной экономики.

Эта закономерность обусловливает особенность противоречий переходной экономики. Так, казалось бы, экономике желательно стремиться к обеспечению стабильности. Но эта стабильность означала бы закрепление диспропорциональностей плановой экономики. Или – с первых лет переходной экономики в России звучат требования о переходе к экономическому росту. Требования понятные. Однако экономический рост возможен также на базе оставшейся диспропорциональной структуры производства. Нужен ли такой рост? Противоречия переходной экономики в этом смысле суть противоречия устойчивости и неустойчивости, увеличения (производства) и сокращения, равновесия и неравновесия при общей определяющей роли макроэкономического неравновесия.

Содержание трансформационного спада (кризиса) достаточно “традиционно”: прежде всего, падение производства и ухудшение жизненного уровня населения. Основные факторы, его порождающие, практически во всех бывших социалистических странах, тесно связаны с характером протекающих преобразований.

Во-первых, это само содержание перехода от ресурсоограниченной к спросоограниченной системе означает коренное изменение типа ограничений в развитии производства, т.е. и цели деятельности каждого производителя. Вместо производства ради производства должно придти производство для удовлетворения потребностей (спроса). Вертикальная система связей, основанная на получении приказа и его выполнении, сменяется горизонтальной – отношениями между самостоятельными предпринимателями. Естественно, такой переход не может избежать издержек, проявляющихся в падении производства. Во-вторых, как уже отмечалось, к таким же последствиям ведет структурная перестройка. В-третьих, происходит преодоление  государственного патернализма, без чего не возможно функционирование рыночной экономики. Ужесточаются бюджетные ограничения, влекущие за собой банкротство массы предприятий. Так, в конце 1995 г. каждое третье предприятие России было убыточным. В-четвертых, слабость (отсутствие) должной рыночной инфраструктуры усугубляет трудности преобразований, дополнительно влияет на снижение производства. Наконец, особенностью российской экономики явилась ее низкая конкурентоспособность: импортная продукция (удельный вес импорта в потреблении продуктов легкой и пищевой промышленности в России в 1994 году доходил до 60-70%) еще более “стимулировала” сокращение производства. Это также вело к ухудшению и общей структуры производства.

Механизм развития названного спада показывает, что по природе своей это не циклический и не структурный, а именно трансформационный кризис, обусловленный масштабами и сложностью преобразований при переходе от плановой экономики к рыночной.

В российской переходной экономике транформационный спад проявил себя особенно глубоко. За 1991-1995 годах объем ВВП России сократился почти на 50%, промышленное производство – более чем на 50%, сельскохозяйственное – на 30% и капиталовложения – почти на 70%. В 1996 году спад продолжился, небольшой рост был лишь в 1997 году. Тесно связанным с этим следствием стало существенное снижение жизненного уровня населения. В 1992 году 50 млн. человек (33% населения) имело доходы ниже прожиточного минимума; в 1995 году их число составило 37 млн. человек (25% населения) и в октябре 1996 года – 19% населения. Снижение реальных доходов привело к ухудшению питания: за 1991-1995 годы душевое потребление мяса, молока и рыбопродуктов сократилось в России на 20-30%. Резко возросла дифференциация денежных доходов – по крайним 10%-м группам с 4:1 в 1991 году до 13,5 в 1995 году (в январе-октябре 1996 года – 12,7:1).

Трансформационный кризис затронул все бывшие социалистические страны Центральной и Восточной Европы, но особенно сильно он развернулся в России. В целом это во многом связано с тем, что плановая экономика просуществовала здесь значительно дольше, обусловив тем самым и большее наследие и большие издержки преобразований. Существенный также масштабы российской экономики и вытекающие отсюда сложность, разветвленность хозяйственных связей. В этом смысле большее влияние на Россию, чем на другие страны, оказал распад Советского Союза и прекращение деятельности Совета Экономической Взаимопомощи.

Список литературы

1.     “Экономика и жизнь”, /Проблемы развития рынка/, Мамедов Н.З., М-98г., № 12, (стр.36-39).

2.      “Экономика и жизнь”, /Развитие рыночных отношений в Восточной Европе/, Сущенкова В.Ф., М-99г., №8, (стр.13).

3.      “ЭКО”, /Будущее России/, Шишков Р.А., М-97г., № 11, (стр.8-10).

4.     Глазьев С. Перспективы экономического роста в 1996 году. Москва, 1996 г.

5.     Голанский М. Возможен ли переход к рынку в условиях России? Москва, 1992 г.

6.     Денисова И.А. К вопросу о финансовых инструментах экономической политики в условиях экономики переходного типа. Москва, 1996 г.

7.     Заблоцкая Л.М. Проблемы экономических интересов в условиях перехода к рыночной экономике. Тернополь, 1993 г.

8.     Камаев В.Д. Экономическая теория. Москва, 1999 г.

9.     Кулешов В.В. Экономика должна быть экономикой: Хроника времен переходного периода. Новосибирск, 1992 г.

10. Макаркин Н.П., Сажин Ю.В., Филиппова Н.А. Проблемы формирования социально ориентированной рыночной экономики. Саранск, 1996 г.

11. Меньшиков С.П. Экономика России: практические и теоретические вопросы перехода к рынку. Москва, 1996 г.

12. Мудрая М.В. Социально-экономические проблемы перехода к рыночной экономике.  Волгоград, 1992 г.