Содержание
Введение. 3
1. Первый русский царь: личность Ивана IV.. 4
2. Правительство Избранной рады. Реформы конца
40-х-50-х гг. XVI в. 7
3. Опричнина: сущность, особенности политического
режима. 13
Заключение. 16
Список использованной литературы.. 17
Введение
Одним из важных вопросов
истории русского народа является вопрос об Иване Грозном. Иван Грозный уже
современникам казался личностью загадочной и страшной: “Превысочайшего
во-истинну и преславнейша всех бывших, славиму же от конец небес до конец их”,
- пишет о нем дьяк Иван Тимофеев и добавляет: “... возненавиде грады земля
своея ... и всю землю державы своея, яко секирою, наполы некако рассече”. Такой
же загадкой вошел Иван IV и в историческую науку. Для большинства историков это
была психологическая проблема; интересовали сама личность Ивана Грозного и
условия, в которых она создавалась. Перед некоторыми историками даже вставал
вопрос, был ли Грозный нормален умственно. Но уже в трудах Соловьева и
Платонова были сделаны попытки подойти к этому вопросу иначе: они расценивали
деятельность Ивана IV как момент решительной схватки “государственного начала”,
воплощенного этим грозным государем, с удельной стариной.
Иван IV - одна из
наиболее интересных фигур в истории нашей страны. К исследованию феномена его
правления в разные времена обращались историки разных стран, представители
различных исторических школ, его царствованию посвящено немало литературных и
кинематографических произведений. Одни связывают имя Ивана IV с ужасами
опричнины, называя его тираном и деспотом, для других Иван IV - гениальный
политик, основной целью которого являлось укрепление русской государственности,
третьи считают, что все его действия определялись этапами развития его
психической болезни. Однако существование столь противоречивых мнений только
лишний раз доказывает, что личность Ивана IV - интереснейший предмет для исторических
изысканий.
Цель работы – раскрыть
сущность вопроса, связанного с государством Ивана Грозного
1.
Первый русский царь: личность Ивана IV
Формирование характера
человека начинается с раннего детства, детские впечатления всегда оставляют
глубокий след в душе человека и во многом определяют весь ход развития его
личности, поэтому практически во всех работах, посвященных Ивану IV, особое
место уделяется исследованию среды, в которой воспитывался будущий государь.
На долю царевича в
детстве выпало много испытаний. Его отец, великий князь Василий III, умер
в 1533 году, когда малолетнему Ивану было всего 3 года. Перед смертью
Василий III “приказа великое княжие сыну своему большому Ивану и нарече
его сам при своем животе великим князем и приказа его беречи до пятнадцати лет
своим боярам немногим”, то есть назначил опекунский совет, в который вошли
представители знатнейших боярских родов. Опекуны Шуйский, Глинский, Захарьин и
другие получили возможность управлять государством, не считаясь с мнением Боярской
думы, что, естественно, привело к раздорам и борьбе за власть. Князь Юрий
Дмитровский, брат покойного великого
князя, предпринял попытку овладеть престолом, но был арестован. Едва
похоронив мужа, Елена Глинская, мать Ивана IV, завела фаворита в лице конюшего
боярина Овчины-Оболенского, которому удалось добиться решающего влияния в Думе.
В результате уже в 1534 году Михаил Глинский, глава опекунского совета был
арестован по обвинению в убийстве Василия III. Был схвачен и умер в заточении
Андрей Старицкий, последний законный претендент на трон (не считая, само собой,
малолетнего царевича). Однако правление Глинской продолжалось недолго - в 1538
году она скончалась, возможно, княгиня была отравлена. Последующие годы
ознаменовались непрекращающейся борьбой между Шуйскими и Бельскими, казнями и
ссылками.
Таким образом, Иван IV
рос в атмосфере вражды и завистничества. Вот что пишет об этом Ключевский: “В
душе его рано и глубоко врезалось и на всю жизнь сохранилось чувство сиротства,
брошенности и одиночества, о чем он твердил при всяком случае:
"родственники мои не заботились обо мне"... Как все люди, выросшие
среди чужих, без отцовского призора и материнского привета, Иван рано усвоил
привычку ходить оглядываясь и прислушиваясь. Это развило в нем
подозрительность, которая с летами превратилась в глубокое недоверие к людям. В
детстве ему часто приходилось испытывать равнодушие и пренебрежение со стороны
окружающих”. С наблюдениями Ключевского во многом схожи выводы Платонова: “Он
не видел добра и любви от бояр. Они только во время церемоний, на глазах
народа, оказывали ему знаки внешнего почтения как великому князю. А в обычной
жизни Иван и брат его (Юрий) росли, по словам самого Ивана, как самые убогие
люди (“яко убожайша чадь”)... Мальчик озлоблялся и, не видя доброго воспитания,
сам поддавался дурным чувствам. Он мечтал о мести боярам и уже в 13 лет успел
отомстить одному из Шуйских (князю Андрею Михайловичу): Иван приказал своим псарям
схватить его, и псари его убили”. Многие историки отмечают неоправданную жестокость
молодого Ивана: “он бросал кошек и собак с крыши дворца и вырывал перья у птиц,
выкалывал им глаза и разрывал туловище”. Большое влияние на формирование личности Ивана IV оказал
пережитый в детстве страх: в 1542, когда у власти находилась группировка Бельских,
сторонники Шуйского ночью неожиданно напали на митрополита Иоасафа,
поддерживавшего их противников. Митрополит укрылся во дворце великого князя, но
мятежники силой ворвались в спальню маленького государя, чем страшно его
напугали.
С другой стороны, во
многом благодаря митрополиту Макарию, Иван IV пристрастился к чтению и к 16
годам поражал окружающих своими разносторонними знаниями. Тем не менее,
систематического образования царевич не получил “и оказался мало подготовленным
к исполнению функций правителя обширной и могущественной державы, а окружали
его случайные люди. Неудивительно, что свое совершеннолетие Иван IV ознаменовал
опалами да казнями”.[1]
Итак, в 1546 году Иван IV
достиг совершеннолетия, и для укрепления пошатнувшегося престижа власти было
принято решение, что Иван IV официально примет титул царя, равнозначный
императорскому титулу, что и было приведено в исполнение в 1547 году. Здесь
следует подробнее остановиться на том, как молодой монарх относился к самой
идее власти. Представления о происхождении власти Иоанн почерпнул из Священного
Писания, которое изучал много и охотно. Он всегда наполнял свою речь цитатами
из Библии, обрушивая на собеседника поток имен, текстов и разнообразных
примеров. В послании князю Курбскому Иван IV четко излагает свои взгляды на
государственную власть. Снова обратимся к Ключевскому: “С детства затверженные
автором любимые библейские тексты и исторические примеры все отвечают на одну
тему, все говорят о царской власти, о ее божественном происхождении, о государственном
порядке, об отношениях к советникам и подданным, о гибельных следствиях
разновластия и безначалия. Несть власти,
аще не от бога”. Теория эта, однако не имела практической основы и потому,
как считает Ключевский, превратилась в “орудие личной злости, безотчетного
произвола”.
Вскоре после помазания
Ивана IV на царство произошло событие, которое сильно повлияло на дальнейшее
развитие мировоззрения царя и вместе с тем, по мнению некоторых историков,
завершило собой период боярского правления. Летом 1547 года в Москве начался
мятеж, вызванный недовольством злоупотреблениями властей. В столице вспыхнул
пожар, который уничтожил большую часть построек. В поджоге обвинили бабку царя,
Анну Глинскую. Разъяренная толпа двинулась к царской резиденции на Воробьевых
горах, требуя выдачи преступницы. Род Глинских пал и был отстранен от
управления страной. Легенда гласит, что во время пожара и волнений к царю
явился протопоп Сильвестр, один из приближенных митрополита Макария, “указывая
Ивану, что пожар Москвы он должен понимать как наказание Господне за его царские
грехи. Сильвестр потряс душу молодого царя и овладел его волею. Государь
решился посвятить себя заботам о народе...”. Именно с этого момента начала
складываться так называемая Избранная Рада, группа передовых общественных
деятелей (в состав Рады вошли князья Курбский, Курлятев, Воротынский,
митрополит Макарий, Сильвестр, ставший духовником государя, дьяк посольского
приказа Висковатый и любимец царя, постельничий Алексей Адашев), которая,
во-первых, подготовила и с одобрения государя провела целый ряд важных реформ,
а во-вторых, оказала сдерживающее влияние на развитие пороков молодого царя.
Реформы Ивана IV заслуживают отдельного подробного рассмотрения, но не являются
предметом работы, и поэтому я не стану на них останавливаться, равно как и на
внешнеполитических аспектах деятельности Ивана Грозного. В том же 1547 году
царь женился на Анастасии Романовне Захарьевой, по-видимому, единственной
женщине, которую он по-настоящему любил.[2]
2. Правительство Избранной рады. Реформы конца
40-х-50-х гг. XVI в.
Избранная Рада.
Планы переустройства
России вынашивала небольшая группа людей, окружавших в то время Ивана IV. Одним
из них был митрополит Макарий, образованнейший человек того времени, активно
участвовавший в государственной деятельности 40-50-х годов. Другим приближенным
стал священник придворного Благовещенского собора Сильвестр. В окружении Ивана
IV находился и незнатный по происхождению дворянин Алексей Федорович Адашев. К
началу 1549 года влияние на царя Сильвестра и Адашева значительно усилилось, и
последний становится, по сути, руководителем правительства, названного впоследствии
Андреем Курбским "Избранной Радой". Сильвестр "детскими страшилами"
по выражению Ивана, толкнул его на путь покаяния и попытки очистить себя и
страну от всякого зла с помощью новых советников, которые были подобраны по
указаниям Сильвестра и составили "избранную раду", заслонившую собою
боярскую думу в текущем управлении и законодательстве. Ее значение бесспорно
для 50-х годов, но не безгранично, так как осложнялось и ослаблялось влияниями
Захарьиных и митрополита Макария. В сохранившихся известиях совершенно скрыта
та большая подготовительная работа, которая началась с этого времени, с 1550
года позволила осуществить ряд крупных государственных мероприятий и захватила
не только самого Ивана и его сотрудников, но и в неправительственные круги
общества, вызвав в нем обсуждение основных вопросов внутренней и внешней
политики обновляющегося Московского царства. Затрагивались и разноречиво
решались вопросы о значении светской аристократии, крупного землевладения,
духовенства, монастырей, поместного класса, самодержавия, земского собора и др.
Личное участие Ивана сообщило первому правительственному выступлению на пути
реформ некоторый внешний драматизм и обратило его в осуждение эпохи боярского
правления и малолетства царя, которая оценивалась как время государственного нестроения
и народных страданий. С именем Алексея Адашева связаны все последующие реформы,
а также успехи внешней политики России в середине XVI века Кроме них, в
разработке и проведении реформ также участвовали "думцы" Захарьины,
Д.И. Курлятев, И.В. Шереметев, А.И. Курбский.
Реформы центральных и местных органов власти при Иване Грозном.
К февралю 1549 года
относится начало деятельности на Руси Земских соборов -
сословно-представительных органов. "Земские соборы, - писал Л.В.Черепнин,
- это орган, пришедший на смену вечу", воспринявший древнерусские
"традиции участия общественных групп в решении правительственных
вопросов", но заменивший "элементы демократизма началами сословного
представительства".
Первым собором обычно
считается совещание, созванное царем 27 февраля. Вначале он выступил перед
боярами, окольничими, дворецкими и казначеями в присутствии церковного
"освященного собора", и в тот же день он говорил перед воеводами,
княжатами и дворянами.
Следующим шагом явилась
прямая ликвидация в 1551-1552 годах наместничьего управления в отдельных
областях. А в 1555-1556 годах приговором царя "о кормлениях"
наместничье управление отменялось в общегосударственном масштабе. Его место
занимало местное управление, проделавшее долгий и нелегкий путь.
Местное управление не
представляло собой единообразия, а принимало различные формы в зависимости от
социального состава той или иной местности.
В центральных уездах, где
было развито частное землевладение, вводилось губное управление, а дворяне выбирали из своей среды губных
старост. Вместе с тоже выборными городовыми приказчиками они возглавили уездную
администрацию. Это означало завершение губной реформы.
Выборные власти стали
появляться и в тех уездах, где не было частного землевладения. Здесь из
зажиточных слоев черносошного населения выбирались земские старосты. Впрочем,
черносошные общины и прежде имели свои выборные мирские власти в лице старост,
сотских, пятидесятских, десятских и т.д. Эти волостные администраторы
генетически восходили к представителям старинной сотенной общинной организации
Киевской Руси. Они традиционно осуществляли надзор за общинными землями,
распределяли и собирали налоги, разрешали мелкие судебные дела, решали другие
вопросы, затрагивающие интересы общины в целом. И раньше мирские власти
состояли из представителей наиболее зажиточного крестьянства:
"лучших" и "средних" людей. Кстати сказать, черные волости,
даже становясь частновладельческими землями, сохраняли структуру мирского
управления.
Земская реформа наряду с черносошными землями затронула и города, где тоже
(но из зажиточного посадского населения) выбирались земские старосты. Губные и
земские старосты в отличие от кормленщиков - пришлых людей - действовали в
интересах и на пользу своих уездов, городов и общин. Справедливости ради
необходимо отметить, что полностью местные реформы были осуществлены лишь на
Севере.
Считается, что губная и
земская реформы являются шагом на пути централизации. При этом, однако, не
учитывается тот факт, что власти на местах становились выборными, а,
следовательно, на местах развивалось самоуправление. Институты самоуправления
XVI века представляются продолжением демократических вечевых традиций Древней
Руси в новых условиях формирования единого государства. Традиции эти оказались
действенными и потом - в Смутное время.
Ко времени Избранной Рады
относится усиление значения приказов как функциональных органов управления.
Именно в середине XVI в. возникают важнейшие приказы. К ним относится
Челобитенный, в котором принимались жалобы на имя царя и проводилось
расследование по ним. Во главе этого, по сути высшего органа контроля, стоял
А.Адашев. Посольский приказ возглавлял дьяк Иван Висковатый. Поместный приказ
ведал делами поместного землевладения, а Разбойный разыскивал и судил
"лихих людей". Первый приказ военного ведомства - Разрядный -
обеспечивал сбор дворянского ополчения и назначал воевод, а другой - Стрелецкий
- ведал созданным в 1550 г.
войском стрельцов. Разрядным приказом некоторое время руководил дьяк
И.Г.Выродков, при котором он стал как бы генеральным штабом русского войска.
Финансовые дела находились в компетенции Большого прихода и Четвертей (Четей).
С присоединением Казанского и Астраханского ханств создается приказ Казанского
дворца. Окончательное завершение формирования приказной системы приходится на
XVII век.[3]
Реформы в социально-экономической сфере при Иване Грозном.
Уже в Судебнике 1550 года
затрагиваются существенные вопросы землевладения. В частности, принимаются
постановления, затрудняющие дальнейшее существование вотчинных земель.
Особое место занимают
статьи о частновладельческом населении. В целом право перехода крестьян в Юрьев
день по ст. 88 сохранялось, но несколько увеличилась при этом плата за
"пожилое". Ст. 78 определяла положение другой значительной группы
населения - кабальных холопов. Запрещалось, к примеру, превращать в холопов
служилых людей, ставших должниками.
Однако главные изменения
в социально-экономической сфере были направлены на обеспечение землей служилых
людей - дворян. В 1551 году на Стоглавом соборе Иван IV заявил о необходимости
перераспределения ("переверстания") земель между землевладельцами:
"у кого лишек, ино недостаточного пожаловати". Под
"недостаточными" подразумевались служилые люди. Для проведения упорядочения
земель предпринимается их всеобщая перепись. В процессе ее осуществления
прежнее подворное налоговое обложение заменялось поземельным. На основных
территориях вводилась новая единица обложения - "большая соха". Ее
размеры колебались в зависимости от социального положения землевладельца: на
соху черносошного крестьянина приходилось меньше земли, но больше налогов.
Ущемлялись также интересы церкви, зато в привилегированном положении
оказывались помещики.
Размеры земельных
владений обусловливали и прежние службы дворян. "Уложение о службе"
(1555) устанавливало правовые основы поместного землевладения. Каждый служилый
человек имел право требовать поместье не меньше 100 четвертей земли (150
десятин, или примерно 170 га),
так как именно с такой земельной площади должен был выходить на службу
"человек на коне и в доспехе полном". Таким образом, с первых 100
четвертей выходил сам землевладелец, а со следующих - его вооруженные холопы.
Согласно "Уложению"; вотчины в отношении службы уравнивались с
поместьями, а вотчинники должны были нести службу на тех же основаниях, что и
помещики.
Изменения в положении служилых людей тесно связаны
также с отменой наместничьего управления (кормлений). Вместо "кормленичего
дохода", шедшего в основном в руки наместников и волостелей, вводился
общегосударственный налог "кормленый откуп". Этот налог поступал в
государственную казну, откуда раздавался служилым людям в качестве жалования -
"помоги". Денежную "помогу" давали тем, кто вывел больше
людей, чем полагалось, или имел владение меньше нормы. Зато тот, кто вывел
меньше людей, платил денежный штраф, а неявка могла повлечь конфискацию
владений и телесное наказание.
Военные преобразования при Иване Грозном.
Основу вооруженных сил
составляло теперь конное ополчение землевладельцев. Помещик или вотчинник
должен был выходить на службу "конно, людно и оружно". Кроме них,
существовали служилые люди "по прибору" (набору): городская стража,
артиллеристы, стрельцы. Сохранялось и ополчение крестьян и горожан - посоха,
несшая вспомогательную службу.
В 1550 году была
предпринята попытка организации под Москвой трехтысячного корпуса
"выборных стрельцов из пищали", обязанных быть всегда наготове для
исполнения ответственных поручений. В него вошли представители знатнейших родов
и верхи Государева Двора. Стрельцы представляли собой уже регулярное - войско,
вооруженное новейшим оружием и содержащееся казной. Организационное строение
стрелецкого войска было позднее распространено на все войска.
Управление дворянским
войском чрезвычайно усложнялось обычаем местничества. Перед каждым походом (а
иногда и в походе) происходили затяжные споры. "С кем кого ни пошлют на
которое дело, ино всякой разместничается", - отмечал в 1550 году Иван IV.
Поэтому местничество в армии воспрещалось и предписывалось несение воинской
службы "без мест". Принцип занимать высшие посты в армии родовитыми
княжатами и боярами тем самым нарушался.
Судебник 1550 года.
На первом Земском соборе,
Иван IV Грозный принял решение о создании нового правового кодекса - Судебника.
В основу был положен предыдущий Судебник 1497 года.
В Судебнике 1550 года из
100 статей большая часть посвящена вопросам управления и суда. В целом пока что
сохранялись старые органы управления (центральные и местные), но в их
деятельность вносились существенные изменения. Таким образом, продолжалось их
эволюционное превращение в рамках формирующегося сословно-представительного
государства. Так, наместники теперь лишались права окончательного суда по
высшим уголовным делам, оно передавалось в центр. Судебник, вместе с тем,
расширил деятельность городовых приказчиков и губных старост: к ним полностью
отошли важнейшие отрасли местного управления. А их помощники - старосты и
"лучшие люди" - по постановлению Судебника обязательно должны были
участвовать в наместничьем суде, что означало контроль со стороны выборных от
населения за деятельностью наместников. Значение служилых людей - дворян -
поднималось и тем, что устанавливалась неподсудность их суду наместников.[4]
3. Опричнина: сущность, особенности политического
режима
Знаменитый русский
историк В.О.Ключевский как-то заметил об опричнине: "Учреждение это всегда
казалось странным как тем, кто страдал от него, так и тем, кто его
исследовал". Действительно, всего семь лет существовала опричнина, но как
много ученых "копий" сломано над выяснением ее причин и целей.
В целом, все разноликие мнения историков можно свести
к двум взаимоисключающим утверждениям: 1) опричнина была обусловлена личными
качествами царя Ивана и не имела никакого политического смысла (В.О.Ключевский,
С.Б.Веселовский, И. Я. Фроянов); 2) опричнина являлась хорошо продуманным
политическим шагом Ивана Грозного и была направлена против тех социальных сил,
которые противостояли его "самовластию". Последняя точка зрения, в
свою очередь, также "раздваивается". Одни исследователи полагают, что
целью опричнины было сокрушение боярско-княжеского экономического и политического
могущества (С.М.Соловьев, С.Ф.Платонов, Р.Г.Скрынников). Другие (А.А.Зимин и
В.Б. Кобрин) считают, что опричнина "целилась" в остатки
удельно-княжеской старины (Старицкий князь Владимир), а также направлялась
против сепаратистских устремлений Новгорода и сопротивления церкви как мощной,
противостоящей государству организации. Ни одно из этих положений не бесспорно,
поэтому спор об опричнине продолжается.
Видимо, причины появления опричнины надо искать не в
борьбе с определенными социальными группами, а в реакции пытающейся усилиться
самодержавной власти на альтернативу государственного развития, представленную
сословно-представительными учреждениями.
Опричнина не была
каким-либо новым делом, ибо так назывался издавна удел, который князь выдавал
своей вдове, "опричь" (кроме) другой земли. Однако в данном случае
опричнина означала личный удел царя. Остальная часть государства стала именоваться
земщиной, управление которой осуществлялось Боярской думой. Политическим и
административным центром опричнины стал "особый двор" со своей
Боярской думой и приказами, частично переведенными из земщины. В опричнине была
особая казна. Первоначально в опричнину была взята тысяча (к концу опричнины -
уже 6 тысяч) в основном служилых людей, но были и представители некоторых
старых княжеских и боярских родов. Для опричников вводилась особая форма: к
шеям своих лошадей они привязывали собачьи головы, а у колчана со стрелами -
метлу. Это означало, что опричник должен грызть "государевых
изменников" и выметать измену.
Обычно считается, что в
опричнину были взяты территории, где господствовало княжеско-боярское
землевладение. Выселение оттуда крупных землевладельцев на земли земщины, таким
образом, подрывало их экономическую базу и ослабляло их позиции в политической
борьбе. Однако в последнее время выясняется, что ставшие опричными земли были
заселены в основном либо служилыми людьми (дворянами), либо другими верными
слугами государя (западные земли), либо были черносошными (Поморье). Опричная
часть была выделена и в Москве. Причем, часть землевладельцев этих земель
просто перешла в опричнину. Безусловно, были проведены и выселения. Но их
масштабы не стоит преувеличивать, к тому же пострадавшие вскоре были возвращены
на места. Опричнина отнюдь не изменила структуру крупной собственности на
землю, пишет В.Б. Кобрин, боярское и княжеское землевладение пережило опричнину.
Хотя нельзя не сказать и о том, что жертвами болезненных подозрений царя стали
многие бояре. Ему постоянно мерещились заговоры против него - и головы зачастую
невинных людей летели десятками.
Выступление Ивана
Грозного и опричников против старых удельных институтов достигло своего апогея
в 1569-1570 годах. Церковные иерархи не поддерживали опричную политику.
Митрополит Афанасий удалился в монастырь, а сменивший его Филипп Колычев
выступил с обличениями опричнины. Он был низложен, заточен в монастырь.
В 1572 году опричнина
была отменена: "государь опричнину оставил". Свою роль сыграло
нашествие на Москву в 1571 году крымского хана Девлет-Гирея, которого опричное
войско не смогло остановить; были пожжены посады, огонь перекинулся в
Китай-город и Кремль. Крымский хан, неожиданно появившись под Москвой со
120-тысячным войском, заставил Ивана Грозного бежать из Москвы в
Александровскую слободу, оттуда - в Ростов. 24 мая 1571 года Москва была
сожжена, за исключением Кремля. Количество погибших в огне составило несколько
сот тысяч человек, до 150 тысяч татары увели в плен. Впрочем, некоторые
исследователи полагают, что изменена была лишь вывеска, а опричнина под именем
"государева двора" продолжала существовать и далее. Другие историки
считают, что Иван IV попытался вернуться к опричным порядкам в 1575 года, когда
вновь получил во владение "удел", а остальной территорией поставил
управлять крещеного татарского хана Симеона Бекбулатовича, который назывался
"великим князем всея Руси", в отличие от просто "князя московского".
Не пробыв и года на престоле, хан был сведен с великого княжения. Все вернулось
на свои места.
Опричнина в целом не
смогла усилить на более или менее продолжительное время самодержавное правление
(после смерти Ивана IV мы видим деятельность не столько царя Федора Иоановича,
сколько его окружения, из которого более других отличался Борис Федорович
Годунов, который, достигнув трона, вынужден был утверждаться Земским собором),
ни ликвидировать центральные сословно-представительные органы и местное
самоуправление. Опричнина не должна рассматриваться как ступень к новой
"прогрессивной" самодержавной форме правления, как часто определяют
ее значение. В большей степени она являлась возвращением к временам удельного
правления (если иметь в виду деление страны на опричнину и земщину и т.д.).
Опричнина была реформой, но реформой с противоположным знаком. Об этом
свидетельствуют и ее последствия.[5]
Заключение
Личность Ивана IV, без
всякого сомнения, сложна и противоречива, но именно в силу своей неординарности
она снова и снова будет приковывать к себе взгляды исследователей, стремящихся
понять сущность исторических процессов. Многие аспекты деятельности Грозного до
сих пор остаются неисследованными, тем не менее, с его именем связана целая
эпоха развития Российского государства, эпоха, которая оказала огромное влияние
на весь последующий ход истории нашего государства. Пожалуй, последствия
царствования Ивана Грозного точнее всего охарактеризовал Василий Осипович
Ключевский, который писал, что Иван IV “…не был государственным дельцом.
Одностороннее, себялюбивое и мнительное направление его политической мысли при
его нервной возбужденности лишало его практического такта, политического глазомера,
чутья действительности, и, успешно предприняв завершение государственного
порядка, заложенного его предками, он незаметно для себя самого кончил тем, что
поколебал самое основание этого порядка. Карамзин преувеличил очень немного,
поставив царствование Ивана - одной из
прекраснейших по началу - по конечным его результатам наряду с монгольским игом
и бедствиями удельного времени. Вражде и произволу царь жертвовал и собой, и
своей династией, и государственным благом. Его можно сравнить с тем
ветхозаветным слепым богатырем, который, чтобы погубить своих врагов, на самого
себя повалил здание, на крыше коего эти враги сидели… Жизнь московского государства
и без Ивана устроилась бы так же, как она строилась до него и после него, но
без него это устроение пошло бы легче и ровнее, чем оно шло при нем: важнейшие
политические вопросы были бы разрешены без тех потрясений, какие были им
подготовлены”. Остается надеяться, что
нынешние российские правители прислушаются к этим словам и не принесут, подобно
Ивану IV, свой народ и свою страну в жертву собственным амбициям и страстям,
и Россия избежит потрясений, крови и
смут.
Список использованной литературы
1.
Аверченко А. П. История России. – СПб.: Нева, 2003.
2.
История Отечества./ Под ред. А. С. Орлова, А. Ю.
Полунова, Ю.А. Щетинова. - М.: Простор,
2002.
3.
История России с древности до наших дней./Под ред.
М.Н.Зуева. - М.: Высшая школа, 2003.
4.
Каргалов В. В., Савельев Ю. С., Федоров В.А. История
России с древнейших времен до 1917 года. – М.: Русское слово, 2003.
5.
Платонов С.Ф. Лекции по русской истории. – М.: Высшая
школа, 2004.
[1] История Отечества./ Под ред. А. С.
Орлова, А. Ю. Полунова, Ю.А. Щетинова. -
М.: Простор, 2002. – С. 137
[2] Каргалов В. В., Савельев Ю. С.,
Федоров В.А. История России с древнейших времен до 1917 года. – М.: Русское
слово, 2003. – С. 210
[3] Платонов С.Ф. Лекции по русской
истории. – М.: Высшая школа, 2004. – С. 249
[4] История России с древности до наших
дней./Под ред. М.Н.Зуева. - М.: Высшая школа, 2003. – С. 183
[5] Аверченко А. П. История России. –
СПб.: Нева, 2003. – С. 235