Содержание

1. Соотношение биологического и социального в человеке. 3

2. Структура личности. 13

3. Типология личности: основные подходы и направления. 16

4. Практическое задание. 19

Заключение. 21

Список литературы.. 22

1. Соотношение биологического и социального в человеке

Рассматривая отношения биологических и социальных явлений, мы нередко говорим об обусловленности биологического социальным. Наглядным примером тому могут служить социогенные болезни — те устойчивые психофизиологические отклонения от нормы, которые обусловлены факторами общественной жизни: профессиональные заболевания, так называемые социальные болезни, а также болезни, вызываемые или стабильно подкрепляемые нарушением экологического равновесия.[1]

Включенность человека сразу в два мира — в мир общества и в мир органической природы — порождает немало проблем, как касающихся актуального существования людей, так и связанных с объяснением самой природы человека. Из числа последних рассмотрим две, которые можно считать ключевыми.

Суть другой проблемы заключается в следующем: признавая, что каждый человек уникален, своеобразен, неповторим, в практической жизни мы, однако, группируем людей по различным признакам, из которых одни (скажем, пол, возраст) определяются биологически, другие — социально, а некоторые — взаимодействием биологического и социального. Возникает вопрос, какое же значение в жизни общества имеют биологически обусловленные различия между людьми и группами людей?

В соответствии с характеристикой К. Маркса сущности человека как совокупности общественных отношений, он предстает существом социальным. Вместе с тем человек — часть природы. С этой точки зрения люди принадлежат к высшим млекопитающим, образуя особый вид Homo sapiens, а, следовательно, человек оказывается существом биологическим.

Уникальность каждого человека — факт первостепенной философско-мировоззренческой важности. Признание бесконечного многообразия рода человеческого, а, следовательно, и бесконечного разнообразия способностей и дарований, которыми могут обладать люди, есть один из основополагающих принципов гуманизма. Во времена культа личности Сталина в нашей стране, как известно, было в ходу утверждение: «Незаменимых людей нет». Оно использовалось для обоснования отношения к отдельному человеку как «винтику» громадной машины, для оправдания попрания прав и достоинства человека. Признание же уникальности и самоценности каждого человеческого существа прямо противоположно такому пониманию человека и такой антигуманной практике.

Биологическая и социальная формы движения материи «соседствуют» в эволюционной картине мира: в ходе поступательного развития материи на базе ее биологической формы возникает качественно новое явление — общество. Поэтому взаимодействие закономерностей этих уровней действительности создает сложный комплекс проблем, касающихся роли и места каждого из них в различных сферах социального. Вследствие этого образуется богатейшая гносеологическая почва для метафизических и идеалистических ошибок, которые подкрепляются и закрепляются классовым интересом и включаются в идеологическое обращение. Наиболее распространенная из этих ошибок связана с таким сведением (редуцированием) социального к биологическому, которое ведет к подмене первого вторым. Она-то часто и лежит в основе свойственного буржуазной философии неисторического подхода к человеку и социальной действительности в целом.[2]

В ходе дискуссии о соотношении биологического и социального в человеке высказывается широкий спектр мнений, заключенных между двумя полюсами: концепциями человека, которые принято называть биологизаторскими, или натуралистическими, сторонники которых абсолютизируют роль естественных, биологических начал в человеке, и социологизаторскими концепциями, в которых человек представлен как всего лишь слепок с окружающих его социальных отношений, их пассивное порождение. Конечно, в законченном виде такие полярные точки зрения высказываются нечасто, однако многие трактовки человека при рассмотрении соотношения в нем биологического и социального тяготеют к одному из этих полюсов.

К биологизаторским концепциям относится расизм, который, как уже говорилось, исходит из того, что в главном, существенном, природа человека определяется его расовой принадлежностью. Подобно расизму, дискредитировало себя другое биологизаторское течение — социал-дарвинизм, довольно влиятельный в конце прошлого и начале нынешнего века. Его сторонники пытались объяснить явления общественной жизни (такие, например, как борьба классов), опираясь на учение Дарвина о естественном отборе и эволюции (так, они делали вывод о том, что представители высших классов занимают ведущее место в обществе, поскольку наиболее высоко развиты).

Поучительно проследить истоки этой концепции. В свое время английский священник и экономист Т. Мальтус выдвинул тезис о том, что общественная жизнь является ареной борьбы за существование между отдельными индивидами и что успеха в этой борьбе должны добиваться наиболее приспособленные. Ч. Дарвин впоследствии применил идею борьбы за существование в своем эволюционном учении, понимая ее, как он сам писал, «в широком и метафорическом смысле». При этом Дарвин наполнил эту идею конкретным биологическим содержанием. Затем, однако, из биологии эта идея была вновь перенесена на общественную жизнь, причем ее использование теперь освящалось авторитетом естественной науки. Утверждалось, что коль закон борьбы за существование действует в мире природы, то ему должна подчиняться и жизнь общества. В действительности же не только борьба классов, но и экономическая конкуренция зиждутся на иных — социально-экономических — основаниях и развиваются совершенно иными путями, чем внутри- и межвидовая борьба в мире живого.

Подобный — с логической точки зрения некорректный — прием вообще довольно широко используется в биологизаторских концепциях. Так, несколько десятилетий назад в западной литературе со ссылками на этологию (науку о поведении животных) много писалось о том, что человеку свойственны врожденные инстинкты агрессивности, которые он унаследовал будто бы от своих животных предков. Но как возникло само представление об агрессивности животных? Этологи, наблюдая за их поведением, должны были как-то выделять и классифицировать различные повторяющиеся формы этого поведения. Для их наименования часто используются слова, заимствуемые из языка повседневной жизни. В новом контексте эти слова, конечно же, обретают и новый смысл. Именно так обстояло дело со словами «агрессия», «агрессивность» при обозначении форм поведения животных. Затем, однако, снова был осуществлен незаконный перенос значений терминов, описывающих одну сферу действительности, на другую сферу, и утверждения о «врожденной» агрессивности людей получали, таким образом, видимость естественнонаучного обоснования.

Примерно такой же неоправданный перенос значений характерен и для получившей ныне широкое распространение в ряде западных стран «социобиологии». Один из ее основателей, американский ученый Э. О. Уилсон предлагает рассматривать историю человека глазами зоолога с другой планеты, составляющего каталог земных животных. Под таким углом зрения, утверждает Уилсон, все гуманитарные и социальные науки окажутся всего лишь специализированными разделами биологии, а история и художественная литература — лишь способами исследования поведения человека как биологического вида.

Определяя подходы к «единой науке о человеке», социобиологи, прежде всего, пытаются избежать как установок социал-дарвинизма, так и вульгаризаторских концепции «социологического детерминизма». Стремление «подняться» над этими крайностями в рассмотрении человека вполне искренне, оно не раз выражено как в серьезных работах, так и в различных научно-фантастических зарисовках. Вообразим, предлагают социобиологи, среди огромного числа разумных цивилизаций космоса две особые интеллектуальные расы — эйдилонов и ксинедринов. Эйдилоны — от греческого «умельцы» — некие органические машины. Их мышление и поведение генетически запрограммировано. Напротив, сознание ксинедринов представляет собой как бы чистую доску. В их мышлении нет и следа генетической детерминации, оно целиком программируется внешней средой. К кому же ближе мы — задаются вопросом социобиологи. Путь эйдилонов — это генетическая предопределенность. Путь ксинедринов — диктат культуры. Оказывается, люди планеты Земля идут особым, третьим путем, суть которого, по их мнению, в своеобразной генно-культурной трансмиссии, т. е. в постоянных переходах от генных факторов к культурным и наоборот. И хотя культура предлагает для развития человека множество возможностей, биологически предопределенные органы чувств и мозг индивида делают свой выбор. И именно это в масштабах всего человечества, утверждают социобиологи, определяет формы и тенденции развития культуры: гены и культура «держат друг друга на привязи».

Используя образы эйдилонов и ксинедринов, Уилсон и Ламзден фактически обсуждают давнюю философскую проблему «природа—воспитание». В ее рамках рассматриваются вопросы о природе сознания, о путях формирования истинно человеческого в человеке. Как естествоиспытатели, они убеждены в том, что полярные подходы к человеку возможно примирить лишь на основе научного знания. И здесь биологии отводится решающая роль. Уже в первой работе — «Социобиология: новый синтез» — Э. Уилсон дает краткое определение основной задачи нового направления, состоящей в систематическом изучении биологических основ всех форм социального поведения. Причем под социальным поведением подразумеваются те его формы, которые порождены существованием живых организмов в сообществах и направлены на их сохранение и процветание. В последующих работах Э. Уилсона предмет социобиологии уточняется, конкретизируется, особенно в отношении проблемы человека, изначально включенной в общий контекст анализа биологических основ «социальности».

Как видно, лейтмотивом всех работ социобиологов является глубокая вера в возможности биологии внести серьезный вклад не только в теоретическое понимание человека, но и в практическое преобразование его образа жизни. Поэтому, обращаясь к мыслителям прошлого, Э. Уилсон и его сторонники отдают предпочтение либо тем, кто акцентировал свое внимание в большей мере на природно-биологической стороне человеческой жизнедеятельности (Г. Спенсер, П. А. Кропоткин, Ч. Дарвин), либо тем, кто исследовал возможности научного знания в изучении человека (Д. Юм, И. Кант). Очевидно, что сами по себе симпатии именно к этим ученым не могут быть предметом критики. Вместе с тем ориентация на те или иные научные школы, теоретические направления, равно как и на их отдельных представителей, не может не характеризовать и их последователей. Влияние философских идей прошлого (да и настоящего) на естествоиспытателя, на его мировоззрение представляет собой довольно сложный процесс. Его невозможно описать только с помощью понятий «использование идей», «заимствование идей», не впадая в схематизм. Да и объективный анализ воздействия культуры на индивидуальное творчество несовместим с подобным упрощением.

Действительно глубокое и всестороннее изучение того или иного направления в науке предполагает не только учет специфики предмета исследования естествоиспытателя, но и ту внутреннюю напряженность его теоретического мышления, которая непременно содержит «философемы», как это удачно названо в нашей литературе. Формирование и способ существования этих «философем», представляющих собой скорее образ общефилософского подхода, чем строгую совокупность его принципов, включены в ту социокультурную реальность, в которой протекает научно-исследовательская деятельность ученого. Как подчеркивает Э. Майр, среди многих факторов, способных объяснить опосредованный характер воздействия философских идей на биолога, превалирующую роль играет мировоззренческий климат эпохи, страны, конкретного научного сообщества. Именно мировоззренческий климат создает контекст конкретно-исторического обсуждения таких «вечных» дилемм биологии, как «механицизм—витализм», «автогенез—эктогенез», «преформизм—эпигенез», «редукционизм—антиредукционизм». К этим дилеммам, в качестве их специфичной формы, на наш взгляд, можно отнести и дилемму «природа—воспитание». Именно она выражена социобиологами в образах эйдилонов и ксинедринов.

Исключительно научные критерии оценок искажаются социобиологами даже в отношении такого авторитета, как Дарвин. Его наследие постоянно используется в концепциях социобиологии. Дарвинизм рассматривается как фундамент научного мышления и даже как своего рода философия, наиболее полно отвечающая духу современного естествознания в целом. В попытках найти биологические основания нравственности, духовных характеристик человека социобиология постоянно апеллирует к теории Ч. Дарвина.

Осуждая социал-дарвинизм, социобиологи настолько широко, буквально безбрежно толкуют возможности дарвиновской теории, что в ее рамках оказывается возможным объяснить и социальное бытие человека, и социально-культурную детерминацию его наиболее отличительных свойств. Предваряя более подробный разбор взаимоотношений дарвинизма и социобиологии, посмотрим, так ли достоверно то, что дарвиновские работы, посвященные проблемам человека, могут быть оценены социобиологами в качестве идейно-теоретических предпосылок их концепций. Речь, прежде всего, пойдет о трудах «Происхождение человека и половой отбор» (1871) и «Выражение эмоций у человека и животных» (1872). Главная идея, которую здесь следует иметь в виду, — это идея о закономерном и постепенном происхождении человека из животного царства. Эта мысль, зародившаяся у Дарвина задолго до появления «Происхождения видов» и «Происхождения человека», присутствует в его «Записных книжках о трансмутации видов»: «Прогрессивное развитие дает окончательное основание для (допущения) громадных периодов времени, предшествовавших (появлению) человека. Трудно человеку, учитывая (свою) мощь, расширение области (своего) обитания, (свой) разум и будущность, быть непредубежденным в отношении самого себя, (однако) в настоящее время это кажется (ясным)».

Среди биологических предпосылок становления человека Дарвин указывал, прежде всего, на прямохождение, специализацию передних конечностей высших приматов для трудовых операций, членораздельную речь, развитые органы чувств и мозг. На их основе и протекал весь процесс формирования человека как взаимодействие социальных, биологических и абиотических факторов и закономерностей.

Социобиологи постоянно подчеркивают, что они — материалисты, натуралисты, эмпирики-дарвинисты. Однако дарвинизм подчас интерпретируется ими произвольно, а материализм понимается настолько неопределенно, что остается терминологическим обозначением. Истинный характер мировоззренческих оснований социобиологии приходится буквально реконструировать по частям, сопоставляя отдельные теоретические результаты с различными заявками, намерениями и философскими суждениями сторонников этого направления. В философском анализе социобиологии возможно и необходимо использовать философские критерии оценок. На первый взгляд этот тезис противоречит первому. Однако, несмотря на довольно редкое употребление самого термина «философия», социобиологи обсуждают действительно философские вопросы: о природе человека и его происхождении, о соотношении физиологического и психического, о социальном характере поведения животных и человека, о сущности этики, свободы воли и т. д. Безусловно, философской по своей сути является, и главная цель социобиологии — создать некую синтетическую науку, которая охватывала бы все стороны человеческой жизнедеятельности. То, как фактически она реализуется, представляет собой одну из важнейших тем данного исследования. Дело в том, что, поставив целый ряд философских вопросов, они продолжают мыслить при их решении как естествоиспытатели. Эта наивная вера во всемогущество естественнонаучного стиля мышления составляет их своеобразное методологическое кредо. Именно к нему мы вправе применять сугубо философские оценки.

Вопрос о научной несостоятельности биологизаторских концепций должен рассматриваться в плане претензий не только на описание того, что есть человек, но и на обоснование определенной программы социальных действий — будь то оправдание и защита существующих в данном обществе порядков, либо подчинение и даже истребление «менее приспособленных» представителей человечества и т. п.

В полной мере это требование относится и к концепциям, тяготеющим к другому полюсу, то есть концепциям социологизаторским. Все то, что относится к биологии человека, к естественным предпосылкам его существования, наконец, к человеческой индивидуальности в ее многообразнейших проявлениях в рамках этих концепций, воспринимается как нечто второстепенное, от чего можно отвлекаться при изучении человека, и более того, как сырой материал, обладающий бесконечной пластичностью, коим можно безгранично манипулировать во имя достижения того или иного социального идеала.

Для философского осмысления тех опасностей, которые таят в себе социологизаторские трактовки человека, очень многое дает популярный в нашем столетии жанр антиутопий — литературы, описывающей вымышленное общество, в котором господствует примитивный, одномерный социальный идеал. Ярким примером антиутопии может служить роман английского писателя О. Хаксли «О дивный новый мир» (1932 г.), повествующий о стране, в которой искусственным путем воссоздаются разные типы человеческих существ, заранее приспособленных к тем или иным видам труда, но ограниченных во всех других отношениях… Впрочем, систематическое истребление миллионов людей, своего рода выбраковка «неполноценного человеческого материала», проводившаяся, например, гитлеровцами,— это, увы, не вымысел, а реальность XX столетия.

Особо надо сказать о тех концепциях, к которых при всем внешнем признании важности биологическою фактора высказываются оптимистические утверждения о возможности быстрого и необратимого изменения человеческой природы в нужную сторону за счет одних только внешних воспитательных воздействий. История знает много примеров того, как с помощью мощных социальных рычагов менялась общественная психология (вплоть до массовых психозов), но всегда эти процессы были кратковременны и, главное, обратимы. Человек после временного исступления всегда возвращается к своему исходному состоянию, а иной раз и теряет при этом даже достигнутые рубежи. Культурологическая штурмовщина и краткосрочные изматывающие рывки не имеют никакого исторического и социального смысла — они только дезориентируют политическую волю и ослабляют действенность самих социальных рычагов.[3]

Характерное для социологизаторских трактовок пренебрежение к биологическому в человеке отчасти коренится в христианской традиции, в которой духовное резко противопоставлялось телесному, плотскому как возвышенное — низменному. И хотя в целом различения социального и биологического, с одной стороны, духовного и телесного — с другой, не совпадают, однако между ними есть и определенные пересечения. Например, влияние этой традиции явственно ощущается, когда в социологизаторских трактовках человека социальное не только противопоставляется биологическому, но и оценивается как нечто более высокое, более «благородное».

Будучи биосоциальным существом, человек испытывает на себе взаимодействие генетической и социальной программ. Носителем генетических свойств служат молекулы ДНК, носителем же социальной программы является опыт человечества, который передается новым поколениям путем обучения и воспитания. Естественный отбор уже давно не имеет решающего значения в жизнедеятельности людей. Это обстоятельство погасило для них биологическую эволюцию в виде расо- и видообразования. Генетика свидетельствует о том, что наследственный потенциал человека неисчерпаем и может сохраняться неограниченно долгое время. В то же время социальные условия существования людей стали все больше определять их развитие и развитие общества.

Человек представляет собой целостное единство биологического (организменного), психического и социального уровней, которые формируются из двух: природного и социального, наследственного и прижизненно приобретенного. При этом человеческий индивид - это не простая арифметическая сумма биологического, психического и социального, а их интегральное единство, приводящее к возникновению новой качественной ступени – человеческой личности.

2. Структура личности

Выделение физической, социальной и духовной личности (так же как и соответствующих потребностей) носит достаточно условный характер. Все эти стороны личности образуют систему, каждый из элементов которой может на разных этапах жизни человека приобретать доминирующее значение. Известны, скажем, периоды усиленной заботы о своем теле и его функциях, этапы расширения и обогащения социальных связей, пики мощной духовной активности. Так или иначе, но какая-то черта принимает системообразующий характер и во многом определяет сущность личности на данном этапе ее развития, вместе с тем, возрастающие, тяжелые испытания, болезни и прочее могут во многом изменить структуру личности, привести к своеобразному ее “расщеплению” или деградации.

Личность – это совокупность трех ее основных составляющих: биогенетических задатков, воздействия социальных факторов (среда, условия, нормы) и ее психосоциального ядра – “Я”.[4] Оно представляет собой как бы внутреннее социальное личности, ставшее феноменом психики, определяющее ее характер, сферу мотивации, способ соотношения своих интересов с общественными. Она же является основой формирования социальных чувств человека: чувства собственного долга, достоинства, ответственности, совести. Таким образом “Я” есть сущностный элемент структуры личности, это высший духовно-смысловой ее центр. Процесс соотнесения образа “Я” с реальными жизненными обстоятельствами, служит базой для самовоспитания, развития собственной личности. Человек как личность не есть некая законченная данность. Он – процесс, требующий неустанной душевной деятельности.

Одновременно с формированием мировоззрения складывается и характер личности – психологический стержень человека. Только в характере индивидуум приобретает свою постоянную определенность. Слово “характер”, употребленное в качестве синонима слову “личность”, означает, как правило, меру личностной силы, то есть силу воли, которая тоже есть результирующий показатель личности. Сила воли делает мировоззрение цельным, устойчивым и придает ему действующую силу. Люди с сильной волей обладают и сильным характером. Таких людей обычно воспринимают как лидеров, зная, чего можно ожидать от такого человека. Признается, что великим характером обладает тот, кто своими поступками добивается великих целей.

Особым компонентом личности является ее нравственность. Социальные обстоятельства нередко ставят человека перед выбором, и он не всегда следует самому себе. В такие моменты он превращается в марионетку социальных сил, и это наносит непоправимый ущерб цельности его личности.

Новорожденный - уже выраженная, яркая индивидуальность, и каждый день его жизни увеличивает потребность в многообразных реакциях на окружающий мир.

Дальнейшее развитие личности связано с «происхождением» других возрастных периодов и с, другой стороны, - с особенностями развития девочек и мальчиков, девушек и юношей. Возраст, как, профессия, круг общения, эпоха – все это формирует личность. На жизненном пути неизбежны и взлеты – как правило, в юности и в возрасте 30 - 40 лет и застои (25-30, 40-45). Рубежами в жизни человека становятся отрыв от родительской семьи, создание собственной семьи, рождение детей и т.п.

Становление личности происходит в процессе усвоения людьми опыта и ценностной ориентации данного общества, что называют социализацией. Человек учится выполнять особые социальные роли, т.е. учиться вести себя в соответствии с ролью ребенка, студента, мужа и т.д. все они имеют выраженный культурный контекст и, в частности, значительно зависят от стереотипа мышления. Если нет тяжелых врожденных дефектов развития головного мозга, последствий родовой травмы или заболевания, то становление личности – итог взаимодействия человека и общества. В течение жизни человек может в той или иной степени утратить личностные черты вследствие развития хронического алкоголизма, наркомании, тяжелых заболеваний ЦНС и т.п. в принципе личность может «умереть» в еще живом человеке, что говорит о сложной внутренней структуре этого феномена.

Первая грань Я – это так называемое телесное или физическое Я, переживание своего тела как воплощения Я, образ тела, переживания физических дефектов, сознание здоровья или болезни. В форме телесного Я мы ощущаем не столько личность, сколько её материальный субстрат – тело, через посредство которого она проявляет себя и иначе проявиться не может. Тело очень большой вклад в целостное ощущение собственного Я – об этом всем известно на собственном опыте. Особенно большое значение телесное Я приобретает в подростковом возрасте, когда собственное Я начинает выходить из человека на передний план, а другие стороны Я еще отстают в своем развитии.

Вторая грань Я – это социально-ролевое Я, выражающееся в ощущении себя носителем тех или иных социальных ролей и функций. Доминирование социально-ролевого Я – характеризующая черта бюрократа всех времен и народов, который мыслит себя как воплощение определенных должностных функций и государственных интересов – и ничего кроме этого я не содержит.

Третья грань – психологическое Я. Она включает в себя восприятие собственных черт, диспозиций, мотивов, потребностей и способностей и отвечает на вопрос «какой я».

Четвертая грань Я - это ощущения себя как источника активности или, наоборот пассивного объекта воздействий, переживание свой свободы или несвободы. Его можно назвать экзистенциальным Я, поскольку в нем отражаются личностные особенности высшего экзистенциального уровня, особенности не каких-то конкретных личностных структур, а общих принципов отношений личности с окружающим ее миром.

Наконец, пятая грань Я – это самоотношение или смысл Я. Наиболее поверхностным проявлением самоотношения выступает самооценка. Следует различать самоуважение – отношение к себе как бы со стороны, обусловленное какими-то реальными достоинствами или недостатками – и самопринятие – непосредственное эмоциональное отношение к себе.

3. Типология личности: основные подходы и направления

На основе одинакового объективного положения, но вследствие разного субъективно-оценочного отношения к нему могут складываться различные типы личности.

Тип - (греч. typos - отпечаток, форма, образец) - форма, вид чего-либо, обладающее существенными качественными признаками; образец, модель для чего-либо.

Типология - научный метод, основа которого расчленение систем объектов и их группировка с помощью обобщенной модели или типа.

Социальное поведение можно оценивать количественно - по уровню социальной активности людей - и качественно - по характеру и направленности этой активности, которая может быть созидательной и разрушительной, сознательной и стихийной и пр. И то и другое зависит, во-первых, от социальной структуры общества, во-вторых, от его нормативной культуры и ценностных ориентаций, включая нормативный канон человека, представления о том, каким он должен или не должен быть, в-третьих, от установок, стиля мышления и самосознания отдельных индивидов.

По Вейнингеру существует континуум между маскулинными и феминными людьми, т.е. понятие пола не дискретно, не дуально, а представляет собой непрерывное множество, без четкой границы между понятиями мужчина-женщина. И как одна из основных характеристик личности этот параметр исключительно важен для совместимости партнеров. Эксперименты, которые проводил Вейнингер показывают, что людям симпатичны партнеры противоположно располагающиеся на шкале мужественность – женственность.[5]

По Ганнушкину существуют следующие типы личности в зависимости от характеров: Циклоиды, Астеники, Неустойчивые, Антисоциальные, Конституционально-глупые.

По К. Леонгарду: Демонстративные личности, Педантичные личности, Застревающие личности, Возбудимые личности, Гипертимные личности, Дистимические личности, Аффективно - лабильный тип личности, Аффективно - экзальтированный темперамент, Тревожные (боязливые) личности, Эмотивные личности.

А. Е. Личко создала классификацию характеров подростков, которая приложима и к взрослым. С той лишь разницей, что у взрослых подобные черты называются психопатическими ( по П.Б.Ганнушкину): Гиперимный тип; циклоидный тип; лабильный тип; астено-невротический тип; сенситивный тип; психоастенический тип; шизоидный тип; эпилептоидный тип; истероидный тип; неустойчивый тип; конформный тип.[6]

Фромм полагал, что основные ориентации характера являются следствием способа удовлетворения экзистенциальных потребностей. Непродуктивные типы характера:

Рецептивный - сентиментальный, зависимый и пассивный, считающий, что надо быть любимым, а не любить. Рецептивные типы убеждены в том, что источник всего хорошего в жизни находится вне их самих. Они открыто зависимы и пассивны, не способны делать что-либо без посторонней помощи.

Эксплуатирующий - человек, который добивается от других желаемого силой, обманом или изобретательностью. Они не способны к творчеству, поэтому добиваются любви, идей, обладания и эмоций, заимствуя все это у других. Негативными чертами эксплуатирующего характера является агрессивность, надменность и самонадеянность, эгоцентризм и склонность к сооблазнению. К положительным чертам относится уверенность в себе, чувство собственного достоинства, импульсивность.

Накапливающий - скупой, упрямый и ориентированный на прошлое. Такой тип людей пытается обладать как можно большим количеством материальных благ, власти, любви. Они стремятся пресекать любые поползновения на свои накопления. В отличие от первых двух типов "накопители" тяготеют к прошлому, их отпугивает все новое и они напоминают анально – удерживающую личность по Фрейду. У них есть некоторые положительные особенности – предусмотрительность, лояльность, сдержанность.

Рыночный человек определяет себя как товар, который можно выгодно продать/обменять; Он предельно отчуждён от других. Эти люди заинтересованы в сохранении приятной внешности, в знакомствах с нужными людьми, и готовы продемонстрировать любую личностную черту, которая повысила бы их шансы на успех в деле продажи себя потенциальным заказчикам. Из отношения с окружающими поверхностны, их девиз: "я такой, каким вы хотите меня видеть". Их положительные качества – открытость, любознательность и щедрость.

Продуктивный характер только один; согласно Фромму, он представляет собой цель развития человечества, и в его основе лежат разум, любовь и труд. Этот тип независимый, честный, спокойный, любящий, творческий и совершающий социально-полезные поступки. Это идеальное состояние человека.

Также существуют и многие другие классификации: по А. Аугустинавичюте; Аллен Ф.Харрисон Роберт М.Брамсон - Типизация по стилю мышления; Гиппократ, Павлов, Айзенк; К.Г. Юнг и другие ученые.

Традиционно личностные опросники делятся на диагностирующие тип личности (MMPI, опросник Шмишека, ПДО...) и черты личности (16-PF...).

Таблица 1

Психологические типы, использующиеся в MMPI, опроснике Шмишека, ПДО

MMPI

опросник Шмишека

ПДО

ипохондрический

депрессивный

истероидный

психопатический

параноичный

психастенический

шизоидный

маниакальный

дистимический

демонстративный

застревающий

педантичный

гипертимический

возбудимый

тревожно-боязливый

циклотимический

аффективно-экзальтированный

эмотивный

астено-невротичный

истероидный

неустойчивый

психастенический

шизоидный

гипертимный

эпилептоидный

сензитивный

циклоидный

лабильный

4. Практическое задание

Дайте характеристику членам малой группы по одному из признаков (по одной из классификации типов личности).

Дадим характеристику членам коллектива, который занимается продажей кондитерских изделий в специализированном магазине (фирма «Киндигир»).

Рабочий коллектив состоит из 7 человек, в которой выделяются руководитель, менеджер по внешним связям, технический директор и так называемая команда. Рассмотрим типы личностей в данном коллективе по классификации К. Леонгарда:

1. Руководитель коллектива (Коновалов С.Н.) - гипертимный тип. Его можно отнести к данному типу, т.к. он смотрит на жизнь всегда оптимистически, без особого труда преодолевает грусть, вообще ему не трудно живется на свете. Приподнятое настроение сочетается при этом с жаждой деятельности, повышенной словоохотливостью и с тенденцией постоянно отклоняться от темы разговора, что иногда приводит к скачку мыслей.

2. Менеджер по внешним связям (Сергеева Т.Н.) – демонстративный тип личности. У данного человека присутствует аномальная способность к вытеснению. Тип личности данного человека можно проиллюстрировать отрывком из Ницше («По ту сторону добра и зла»): «Я сделал это - говорит мне память, Я не мог этого сделать - говорит мне гордость, остающаяся в этом споре неумолимой. И вот приходит момент, когда память, наконец, отступает».

3. Технический директор (Власова В.В.) - дистимический темперамент. Даная личность чересчур серьезна и обычно сосредоточена на мрачных, печальных сторонах жизни в гораздо большей степени, чем на радостных. События, потрясшие ее глубоко, могут довести эту серьезную пессимистическую настроенность до состояния реактивной депрессии (что зачастую отражается на состоянии всего коллектива). В коллективе этот человек почти не участвуют в беседе, лишь изредка вставляют замечания после длительных пауз.

4. Сотрудник 1 (Воронцов Р.А.) - педантичная личность. Если поступки истериков характеризуются отсутствием разумного взвешивания, то данный человек всегда «тянет» с решением даже тогда, когда стадия предварительного обдумывания окончательно завершена.

5. Сотрудник 2 (Чванова С.В.) - возбудимая личность. Данная личность, на мой взгляд, отличается недостаточной управляемостью характера. Это проявляется в том, что решающими для образа жизни и поведения данного человека часто являются не благоразумие, не логическое взвешивание своих поступков, а влечения, инстинкты, неконтролируемые побуждения. То, что подсказывается разумом, не принимается во внимание.

6. Сотрудник 3 (Бочкарев С.В.) – гипертимный тип личности. Этот человек абсолютный оптимист, его никто не видел грустным или задумчивым, он всегда улыбается и шутит. Его суетливость создает впечатление постоянной занятости и деятельности. Его общительность порой вызывает конфликт с Воронцовым Р.А.

7. Сотрудник 4 (Исаева А.В.) - аффективно-экзальтированный темперамент. Этот человек постоянно находится в двух состояниях - тревога или счастье. Постоянные, резкие переходы из одной данной крайности в другую вызывают порой недоумение у других членов коллектива.

Таким образом, как видно из приведенной характеристики в данной малой группе присутствую многие типы личности, что создает порой напряжение в работе и общении.

Заключение

Итак, проблема типологии личности – проблема необъятная, значимая и сложная, охватывающая огромное поле исследований. Понятие личности относится к числу сложнейших понятий. До сих пор ещё не сложилось достаточно обоснованного и общепринятого определения многозначность содержания этого понятия обусловлена многоаспектностью проявлений личности, многообразием её становления и развития.

Личность – выражение социальной сущности и содержания человека как субъекта деятельности и общественных отношений. Личность выступает как носитель общих и специфических социальных свойств человека, характеризующих его национальную и классовую принадлежность, профессию и вид деятельности, мировоззрение и ценностные ориентации, интересы, цели, идеалы. В процессе своей жизнедеятельности в обществе личность играет различные социальные роли.

Но как мы увидели, что конституирующий характеристикой личности человека является его субъективность. Взгляд на личностное в человеке как проявление его субъективности не является прерогативой философской мысли. Такое представление о личности в психологии, социологии, педагогике; литература. Искусство, политика, да и сам язык обыденной жизни наделяют личность силой активности. Кто не активен. Тот обезличен. В этом сходятся научные и интуитивные концепции личности в сознании людей. “То чего не достаёт рабу, - писал Гегель- это признания его личности; принцип же личности есть всеобщность. Господин рассматривает раба не как личность, а как не обладающую самостоятельностью вещь, сам раб не числится “Я”, его “Я” есть господин”. Личность есть господин самого себя, - такова максима ценностного осмысления феномена личности в культуре.

Список литературы

1. Кричевцова Н.Л. Лекционный материал по психологии. – М: ВЭВЭР, 2004.

2. Кручинин С.Т. Антология мировой психологии. - М.: Филинъ, 2003.

3. Общая психология. Курс лекций для I ступени педагогического образования. \ Под редакцией Е.И. Рогова. - М.: Гуманитарный издательский центр Владос, 2003.

4. Основы психологии. Л.Д. Столяров. - Ростов-на-Дону: «Феникс», 2002.

5. Психология и педагогика. Учебное пособие для вузов. Радугин А.А. – М.: Наука, 2003..

6. Сердюк С.Ф., Дровникова И.Г. Дудкина Е.И. Психология человека: курс лекций. - Воронеж: Воронежская высшая школа, 2003.

7. Современная психология. / Любутин К.Н., Грибакин А.В. – Екатеринбург: Мир знаний, 2004.

[1] Основы психологии. Л.Д. Столяров. - Ростов-на-Дону: «Феникс», 2002. – с. 240.

[2] Кручинин С.Т. Антология мировой психологии. - М.: Филинъ, 2003. – с. 349.

[3] Общая психология. Курс лекций для I ступени педагогического образования. \ Под редакцией Е.И. Рогова. - М.: Гуманитарный издательский центр Владос, 2003. – с. 213.

[4] Психология и педагогика. Учебное пособие для вузов. Радугин А.А. – М.: Наука, 2003. - . 326.

[5] Основы психологии. Л.Д. Столяров. - Ростов-на-Дону: «Феникс», 2002. – с. 253.

[6] Современная психология. / Любутин К.Н., Грибакин А.В. – Екатеринбург: Мир знаний, 2004. – с. 157.