Борис Макаренко Кампания В. Путина

При кажущейся очевидности результата - уверенная победа в первом туре, большой отрыв от соперников и т. п. - в аналитических материалах и комментариях оценки эффективности избирательной кампании нового президента России оказались разноречивыми, подчас полярными - от характеристики ее как полного успеха и нового слова в избирательных технологиях до упреков в непрофессионализме, пассивности и едва ли не провале.

Кампания В. Путина действительно не укладывалась ни в привычные российские, ни в международные каноны предвыборной деятельности фактического главы государства. Из всего классического набора средств избирательной кампании применялся минимум. Реклама была сведена к публикации в печатной прессе "Открытого письма" и оплаченного (якобы вынужденно) в качестве рекламного расхода пилотного тиража книги-интервью с кандидатом. Лишь в последнюю неделю появились листовки (расклейка и раздача), выполнявшие функцию "акции последнего дня", причем не слишком эффективно. Популистские меры и шаги типа обещания повышения пенсий и "юбилейных" выплат ветеранам войны носили ограниченный характер. Массовых акций в поддержку и. о. президента практически не было. Региональные штабы в первую очередь демонстрировали лояльность региональной элиты новому хозяину страны и лишь во вторую очередь координировали деятельность активистов.

Тем не менее было бы ошибкой считать, что кандидат В. Путин фактически не вел избирательной кампании. На деле выбор ее средств и методов был подстроен под ту уникальную ситуацию, которая сложилась в российской политике в последнее полугодие перед выборами.

Общие параметры этой ситуации с точки зрения президентских выборов выглядели следующим образом:

  • "кремлевская партия" обеспечила себе максимально возможную концентрацию ресурсов - властных, финансовых, информационных; в итоге ни один из оппозиционных кандидатов не мог по этим параметрам конкурировать с "преемником" президента;
  • еще в ходе парламентской кампании были "разгромлены" (в том числе с помощью массированного PR) все потенциальные некоммунистические конкуренты (в первую очередь Е. Примаков и Ю. Лужков), что предопределило быструю и эффективную консолидацию вокруг В. Путина большей части российского истеблишмента и некоммунистических избирателей;
  • основной электоральный соперник - коммунистический кандидат Г. Зюганов - был сначала "ограничен" (за счет относительного сокращения веса компартии в Госдуме), а затем "приручен" сделкой с пропрезидентским "Единством" по разделу власти в парламенте; в итоге из реального соперника, каковым Г. Зюганов был четыре года назад, он превратился в спарринг-партнера кремлевского кандидата;
  • эффектное выступление партии власти на парламентских выборах послало всем элитным группировкам, в первую очередь - губернаторам, сигнал о том, что кремлевскую партию невозможно переиграть в электоральной игре, а соответственно любая попытка поддержать оппозиционного кандидата (финансово или административно) не принесет успеха.

Резюмировать перечисленные параметры можно тем, что вся конкуренция в президентской кампании по сути дела инерционно продолжала правила игры, навязанные Кремлем в парламентской гонке. Они включали в себя сокращенные сроки кампании и во многом обусловленную этим ограниченность финансовых затрат, массированное использование методов косвенного PR (от освещения действий главы государства до появления кандидатов в президенты на телевидении в "неполитических контекстах" и направленной дискредитации оппонентов в "дружественных" СМИ) вместо прямой рекламы, периферийную роль политических партий (за исключением КПРФ). В итоге в период с января по март полномасштабную избирательную кампанию не вел не только В. Путин, но и ни один другой кандидат. Такое положение, разумеется, давало дополнительное преимущество инкумбенту, укрепляя его и без того сильные позиции.

Факторы, определявшие характер кампании В. Путина

Явное преимущество В. Путина на старте президентской гонки явилось результатом реализации определенной стратегии действий Кремля. Разумеется, лишь некоторая (причем не слишком большая) часть этих действий лежит в сфере публичной политики, но это не отменяет их значительного влияния на публичное восприятие "кремлевского кандидата". Без учета этого фактора невозможно описать и проанализировать кампанию В. Путина.

Во-первых, стартовое положение В. Путина в президентской кампании определялось его ролью не просто и. о. президента, но преемника Б. Ельцина. За осень он приобрел выигрышный имидж "военного вождя", который в общественном мнении ассоциировался с популярной идеей "наведения порядка" в стране. Важной вехой в становлении В. Путина как фаворита стали парламентские выборы, которые усилили ощущение успеха политического курса премьера.

С первыми успехами в борьбе с терроризмом В. Путин начал набирать политические очки. Первое важное имиджевое приобретение, которое у него появилось уже в октябре, - способность отвечать за свои решения, что давало ему заметные преимущества перед другими российскими политиками, характерной чертой которых, как правило, является боязнь ответственности, стремление найти любые пути, чтобы избежать ее. Правда, даже высокий рейтинг (к этому времени В. Путин уже обогнал и Г. Зюганова, и Е. Примакова) не решал проблемы роста масштабности премьера - он по-прежнему считался "человеком-функцией", призванным только на период военных действий. Но в этом качестве он удовлетворял общественную потребность, вышедшую в то время на первое место в иерархии тревог, - потребность в безопасности.

К моменту "переезда в Кремль" В. Путин уже заслужил немалый кредит общественного доверия. Однако этот кредит был выдан скорее с целью проверки возможностей премьера ("надо посмотреть, что он еще сможет, кроме войны"), а не для реализации каких-то надежд ("он не похож на человека, который готов решать большие проблемы"). Тем не менее уже к началу 2000 г. очевидная однобокость его образа не мешала формированию "народного прогноза": в В. Путине увидели почти гарантированного победителя президентских выборов.

Став и. о. президента, В. Путин закрепил в обществе перцепцию наведения порядка. Линия на "порядок" переехала из Дома правительства в Кремль. "Отречение" Б. Ельцина сертифицировало "успех" В. Путина; именно в это время (14-17 января) его президентский рейтинг достиг максимального значения в 62%, надежды на то, что после Б. Ельцина жизнь "изменится к лучшему", составляли 56%.

Во-вторых, положение фаворита кампании определило стиль предвыборного поведения самого кандидата и его команды. Если Б. Ельцину в 1996 г. пришлось искусственно воскресить в памяти общества "романтический дух" времен борьбы с коммунизмом, вести массированную агитационную кампанию, напрямую апеллировать к массам через все каналы массовых коммуникаций, в прямом смысле плясать и бить горшки (вспомним Б. Ельцина на рок-концерте в Волгограде и на татарском сабантуе), то В. Путину на волне популярности достаточно было вести себя "по-президентски". Даже акции и заявления, имеющие прямую "кампанейскую" направленность, подавались им как действия главы государства, а не кандидата в президенты. Иными словами, В. Путин использовал положение инкумбента совсем иначе, чем Б. Ельцин четыре года назад.

В этих условиях стиль, избранный штабом В. Путина, следует признать рациональным: концентрация на его роли "вождя нации", акцент на его деятельности на посту главы государства, стремление избежать резких шагов, которые могли бы оттолкнуть какие-либо категории электората по идеологическому или иному принципу.

Программа кандидата В. Путина

Несмотря на распространенность риторических вопросов типа "Кто такой Путин?", "Какая у него программа?", совокупность действий и заявлений команды "исполняющего обязанности" предоставила достаточно полную информацию о его политическом кредо.

Брошенные В. Путиным вскользь слова о том, что любую опубликованную программу немедленно начнут критиковать со всех сторон, выдало стратегическую позицию его штаба: важнее было сохранить "позитивную неопределенность", чем четкими формулировками изложить позицию, которая могла бы отпугнуть какие-либо сегменты поддержки. Первым шагом, "приоткрывавшим" программу В. Путина, стала компилятивная статья "Россия на рубеже тысячелетий", подготовленная в Центре стратегических разработок. Вторым "квазипрограммным" заявлением была реакция на "семь пунктов" программы Г. Зюганова: и. о. главы государства вновь уклонился от реального ответа, иронично заметив, что столько же пунктов мог бы сформулировать и он. Частично отсутствие программы замещали такие акции, как "домашнее" телеинтервью В. Путина на канале ОРТ (получившее название "интервью с собачкой") и часовой телефонный разговор и. о. президента с читателями "Комсомольской правды".

Понимая, что формальное отсутствие программы само по себе является недостатком, штаб В. Путина подготовил ее краткий вариант - "Открытое письмо" избирателям, опубликованное 25 февраля. Эта "мини-программа" отвечала главному требованию кампании - не отталкивать ни одну из значимых категорий потенциального электората. Письмо по своим основным тезисам было в русле роли В. Путина как "уже почти президента", консолидатора российского государства и "человека порядка". Раздел "О наших проблемах", которым открывается письмо, как бы поставил В. Путина над схваткой. Проблемы здесь были сформулированы не по "отраслевому" принципу (политика, экономика и т. п.), а панорамно - моральные устои (как основа патриотизма), борьба с преступностью, необходимость универсализации "правил игры" для всех граждан, служение власти народу, "инвентаризация страны". Приоритеты также были обозначены достаточно обтекаемо: борьба с бедностью (что адресовано в первую очередь неадаптированной части общества), становление здоровых рыночных отношений, возрождение личного достоинства граждан, защита национальных интересов во внешней политике. Обобщающим лозунгом программы стало достижение "достойной жизни".

В этой программе практически не оказалось ничего "разделяющего", вызывающего отторжение у значимых идеологических "семей" российского электората. Даже рыночная тематика наполнена не либеральной (или "антикомандной"), а государственнической риторикой. В принципе "Открытое письмо" суммировало отдельные высказывания В. Путина, которые можно рассматривать как программные, - например, отказ от "деления на своих и чужих" (в речи на открытии Госдумы), об "умеренно-либеральном экономическом курсе", об универсалистском отношении ко всем экономическим группам интересов и т. п. Даже пресловутые слова "мочить в сортире" появились парафразом в "Письме" ("Где бы ни притаился террорист... он больше не может надеяться на помощь и укрытие в Чечне"). Разумеется, нельзя не согласиться с теми, кто критиковал "Письмо" как материал поверхностный и не заменяющий программу, но свою функциональную роль - стать атрибутом избирательной кампании В. Путина и при этом не навредить ему - оно выполнило.

Накануне выборов в срочном порядке была издана книга "От первого лица" - компиляция интервью с самим В. Путиным и близкими к нему людьми. Главная задача, которую должна была решить эта книга, - придание имиджу В. Путина "человеческого измерения". С этой точки зрения важно, что основные пункты "имплицитной" программы В. Путина (искоренение "мятежной республики" в Чечне, восстановление престижа армии, укрепление роли государства и т. д.) были выведены из его человеческих убеждений и принципов. Еще одна важная функция книги - попытка компенсации негативных перцепций и страхов, существующих в обществе в связи с В. Путиным. Поэтому такие не совсем приятные для и. о. главы государства темы, как его отношения с Б. Ельциным, олигархами, коммунистами и т. п. получили в книге спокойное, рациональное освещение.

За неделю до выборов избирательный штаб В. Путина стал активно распространять "листовку последнего дня", в которой "программа кандидата" опять же была выдержана в самых общих тонах (сильная армия, достаток и достоинство), т. е. продолжалась прежняя линия, нацеленная на то, чтобы не оттолкнуть не определившегося избирателя, а, напротив, побудить его проголосовать за очевидного фаворита.

Итак, как это ни парадоксально на первый взгляд, В. Путин шел на выборы с программой, нормальной и типичной для российской партии власти, содержавшей общие обтекаемые формулировки умеренно-реформаторской направленности при имплицитной отсылке к реальной деятельности власти.

Основные мероприятия кампании

Хотя аппарат В. Путина постоянно подчеркивал, что график его поездок и встреч не был подчинен предвыборным соображениям, отметим, что многие из акций "исполняющего обязанности" имели вполне конкретный электоральный адрес.

Целый ряд таких акций подчеркивал внимание и. о. президента не просто к "людям в погонах", но ко всему огромному комплексу, связанному с "оборонкой", - именно так можно рассматривать и поездку В. Путина в Чечню в новогоднюю ночь, и более поздний выезд в Краснодарский край, и посещение предприятий российского "хай-тека" в Зеленограде, и визит в Звездный городок. Несколько особняком стоит полет на истребителе в Чечню за шесть дней до выборов. С точки зрения планирования избирательной кампании ни третий визит "в одном направлении" (в Чечню), ни акцентирование темы "главнокомандующего" не являлось необходимым. Осмелимся предположить, что последний визит на мятежную территорию выдавал некую нервозность В. Путина по поводу того, что операция в Чечне затягивается (за предшествующий выборам месяц было достаточно заявлений военных о том, что "активную фазу" войны предполагается завершить в кратчайшие сроки, т. е. до 26 марта).

Для молодежной аудитории не прошло незамеченным посещение В. Путиным модного мюзикла "Метро" и его появление на горнолыжной трассе (как известно, лишь молодежь приветствует публичные появления политиков в спортивных костюмах).

Трагический повод проводов в последний путь А. Собчака пришелся на момент наибольшей напряженности заочных отношений В. Путина с либеральным электоратом. Эмоциональное поведение и. о. президента у гроба одного из "отцов" российской демократизации стало знаковым для этого отряда электората. Впоследствии качественные социологические исследования показали, что именно эта акция "раскрыла" для избирателей В. Путина как личность, продемонстрировала такие его позитивные человеческие качества, как способность сопереживать, хранить верность соратникам.

При перечислении этих мероприятий бросается в глаза, что все они укладываются в официальное "исполнение обязанностей". Даже встреча с доверенными лицами проводилась "в обеденный перерыв". О кампании же как таковой фаворит, как минимум, дважды отзывался подчеркнуто пренебрежительно: ею, по его собственным словам, "занималась группа товарищей", которая вела некую не известную ему (sic!) работу; он же сам не желал появляться на телеэкране "между сникерсами и памперсами".

Отказ от прямой рекламы и бесплатного эфирного времени в общем не сказался на результате В. Путина на выборах: "позитивный PR" в достаточных количествах был ему обеспечен; контрпропаганда против конкурентов велась дружественными ему телеканалами от их имени; несколько сложнее обстояло дело с такой функцией политической рекламы, как мобилизация явки избирателей. Действия на этом направлении ограничились лишь роликами с призывами нескольких деятелей культуры (Л. Федосеева-Шукшина, Б. Хмельницкий) "идти на выборы", которые к тому же транслировались "оптом". В остальном же "лишенный драматизма" сценарий кампании В. Путина, казалось бы, не способствовал мотивированию избирателей на то, чтобы в весенний воскресный день прийти на избирательный участок и отдать за него голос. Но эту функцию более чем успешно выполнил административный ресурс. Поэтому если и признавать отказ от телерекламы ошибкой путинского штаба, то только вместе с утверждением, что серьезного урона кандидату эта ошибка не нанесла.

До самого последнего момента в кампании В. Путина не были задействованы и "активистские технологии". Предвыборные штабы в поддержку В. Путина в регионах, как правило, действовали при губернаторских структурах и выполняли другую функцию - продемонстрировать лояльность губернатора будущему президенту, а не организовать работу активистов. Пропутинские партии (рождающееся "Единство" и умирающий НДР) если и включались в работу таких штабов, то выполняли чисто техническую роль. Поэтому выход на улицы активистов в поддержку В. Путина в последние предвыборные дни носил почти символический характер. Показательный пример таких акций - расклейка листовок В. Путина в московском метрополитене: листки мелкого формата (А4) наклеивались на высоте около двух метров, т. е. их было трудно сорвать или испортить, но и невозможно прочесть. В лучшем случае пассажиры могли по фотографии В. Путина догадаться, что речь идет о его поддержке, но не "выслушать" предвыборный message президента.

Контрпропагандистские мероприятия

Кажущаяся безальтернативность голосования на президентских выборах обусловила и низкую активность контрпропагандистских мероприятий на протяжении большей части кампании. Парадоксальным образом главный конкурент В. Путина, Г. Зюганов, практически не удостоился критики (за исключением растиражированных цитат из книги В. Путина о КПРФ как о партии с "идеологическими тараканами" и о том, что он считает неприемлемым в программе компартии).

В известной степени к контрпропагандистским мероприятиям, поощренным или во всяком случае одобренным властью, можно отнести некоторые действия в отношении кандидатов-аутсайдеров. В этом контексте характерно, например, поведение А. Тулеева, бывшего четыре года назад "дублером" Г. Зюганова на президентских выборах, на парламентских выборах 1999 г. разделившего поддержку между КПРФ и "Единством", а в 2000 г. откровенно призвавшего голосовать за В. Путина (т. е. фактически против себя самого как кандидата в президенты!). Очевидно, А. Тулееву в этой кампании отводилась роль "спойлера", призванного отнять некоторую долю левых голосов у Г. Зюганова. Многие наблюдатели отметили и снижение "градуса критики" В. Путина самарским губернатором К. Титовым после того, как началось расследование дела о фальсификации подписей в его поддержку.

Но наиболее заметной пропагандистской акцией стала кампания проправительственного канала ОРТ против Г. Явлинского. Лидера "Яблока" обвиняли и в превышении установленного избирательным законом лимита средств на кампанию (в этой теме важна не ее юридическая составляющая - она бесперспективна, а придание Г. Явлинскому образа политика, швыряющегося деньгами для достижения личной популярности), и в намерениях спекулировать на чеченской теме.

В последние дни перед выборами эта кампания активизировалась: в одном и том же вечернем выпуске новостей ОРТ "выдало" репортажи о связях "Яблока" с германскими фондами, о поддержке Г. Явлинского финансовой и медийной группой В. Гусинского (причем видеоряд навязчиво подчеркивал еврейское происхождение последнего) и о том, что за Г. Явлинского собираются голосовать московские гомосексуалисты. На том же канале ОРТ С. Доренко ухитрился высказаться против Г. Явлинского даже 25 марта, когда агитация запрещена законом, причем сделал это в прямом диалоге с председателем ЦИК А. Вешняковым (!). Таким образом, несмотря на свою "недраматичность", президентская кампания "за Путина" все же не обошлась без "черного PR", практически эксклюзивным объектом которого стал Г. Явлинский.

Международные встречи

Специфическим для инкумбента мотивом кампании стала его внешнеполитическая деятельность. Хотя темы внешней политики справедливо считаются вторичными на российских выборах и проходными для общественного мнения, представляется, что в данном случае завоевание авторитета во внешнем мире было весьма важным для В. Путина по двум причинам: во-первых, через "успехи дипломатии" можно продвигать тему защиты национальных интересов, сильного государства; во-вторых, и. о. главы государства необходимо было компенсировать одно из опасений, которое в связи с его кандидатурой испытывала немалая часть общества, - вероятность ухудшения отношений с Западом (или даже изоляции России).

Можно констатировать, что с этой точки зрения кампания В. Путина шла довольно успешно. Череда визитов министров иностранных дел ведущих стран Запада, устроивших, по выражению прессы, "смотрины" В. Путина, в целом сопровождалась положительными откликами (особенно после визита британского министра Р. Кука). Весьма заметным фактом стал позитивный отзыв о В. Путине американского президента Б. Клинтона. Еще одной международной "сертификацией" В. Путина стал визит в С.-Петербург британского премьера Э. Блэра.

Значимыми были и два "жеста доброй воли" В. Путина в сторону НАТО - переговоры с его новым генеральным секретарем Д. Робертсоном и размораживание отношений с этим блоком, а затем и заявление о возможном стремлении России вступить в НАТО. Тем самым В. Путин снимал с себя подозрения в изоляционизме. Правда, позитивный имиджевый эффект "натовской" темы был смазан самим В. Путиным, вспомнившим в своей книге о том, что И. Сталин тоже "просился в НАТО". Тем самым либеральный избиратель, только что успокоенный дипломатией и. о. президента, был ошарашен аналогией между действиями В. Путина и И. Сталина.

Ошибки в кампании

Поскольку В. Путин и его команда реализовывали весьма специфическую стратегию действий, они неизбежно совершали ошибки в публичном позиционировании своего кандидата. Причем особенно значимо в этих ошибках было то, что все они били в одну точку - ослабляли мотивацию либерального избирателя, и без того сомневающегося в кандидатуре В. Путина.

Самой знаковой ошибкой стала переменчивая позиция В. Путина в деле журналиста Радио "Свобода" А. Бабицкого: сначала и. о. президента заявил, что берет судьбу журналиста под личный контроль, затем пренебрежительно отозвался о нем в Краснодаре ("Бабицкий не является сельхозпроизводителем"), фактически обвинил его в преступлениях в первой версии текста своей книги, а потом (осознав ошибку?) высказался за освобождение А. Бабицкого, усугубив тем самым свою "антилиберальную" позицию непоследовательностью.

Та же непоследовательность была проявлена и в изъятии из текста уже готовой книги ряда "антилиберальных" заявлений (о том же А. Бабицком, о бывшем генерале КГБ О. Калугине, о "сексоте"). Здесь команде президента пришлось выбирать меньшее из двух зол - растиражировать явно невыигрышные высказывания своего шефа или быть уличенными в непоследовательности.

Негативно было воспринято в обществе и заявление пресс-службы штаба В. Путина об "асимметричном ответе" на возможную грязную игру против и. о. главы государства. Хотя (как явствовало из последующих разъяснений штаба) имелось в виду заявить об отказе от использования в ответ "грязных технологий", в этом заявлении увидели угрозу в адрес тех, кто решится критиковать действующую власть.

Как уже отмечалось, ошибкой явилось и "самоопровержение" В. Путина по теме вступления России в НАТО.

Союз с региональной элитой

Достаточно важным представляется выстраивание отношений В. Путина с губернаторами. Ясно, что "губернаторская повадка" заставила подавляющее большинство глав регионов демонстрировать и. о. главы государства свое расположение и заверять в лояльности. Характерно, что такие региональные лидеры, как Ю. Лужков и Б. Громов, выступавшие в своих недавних губернаторских кампаниях как оппоненты Кремля, официально заявили о поддержке В. Путина. Однако сам будущий президент посылал региональным элитам противоречивые сигналы. С одной стороны, В. Путин заявлял о готовности сотрудничать с ними (в том числе с московским мэром), с другой - постоянно говорил об укреплении властной вертикали (в которую, по его мнению, губернаторы "готовы встраиваться") и предостерегал от "иллюзий" о том, что Центром можно пренебрегать. Самой противоречивой темой в отношениях с регионалами стала назначаемость губернаторов. Фактически существовали две позиции В. Путина по этому вопросу: с одной стороны, он благожелательно отозвался об инициативе трех губернаторов, предусматривающей не просто назначаемость губернаторов, но радикальную реформу всей системы власти, с другой - счел достаточными менее радикальные средства воздействия на губернаторов (типа введения нормы, позволяющей Центру при определенных условиях снимать губернатора). Хотя эта позиция противоречит формальной логике, она также выполняла функциональную задачу кампании - держать губернаторов в напряжении и побуждать их конкурировать друг с другом в проявлениях лояльности.

Как уже отмечалось, практически все губернаторы обозначили свою активность в кампании В. Путина через формирование региональных штабов поддержки. В некоторых случаях главы регионов попутно решали и свои электоральные проблемы: в Удмуртии "привязка" к кампании В. Путина помогла региональной власти выиграть референдум о введении в республике президентской формы правления; в Свердловской области губернатор Э. Россель вывел на выборы в Законодательное собрание новый блок "Единство Урала" - альянс собственной партии "Преображение Урала" с путинским "Единством".

В итоге опора на "губернаторский ресурс" оказалась весьма значимым фактором победы В. Путина в первом туре. Об этом говорят "ударные" показатели голосования за исполняющего обязанности президента в национальных республиках, известных контролируемостью электората. Прежде всего это Татарстан, Башкирия, Дагестан, Ингушетия, Северная Осетия, Кабардино-Балкария, Карачаево-Черкесия и Мордовия. Все перечисленные регионы за исключением Карачаево-Черкесии и Северной Осетии составили группу регионов с самыми высокими показателями явки, которая превысила 75%, а в Ингушетии достигла 92,8%. Первые три из них принесли в копилку В. Путина 4% его всероссийского урожая голосов.

Политическое позиционирование

Этой темой мы завершаем анализ президентской кампании В. Путина, поскольку его результат среди различных сегментов электората позволяет оценить эффективность избранной стратегии.

За время кампании и. о. президента проделал известную эволюцию. Его стартовое положение можно назвать "правым центром": во-первых, такая позиция традиционна для партии власти, во-вторых, именно из этого сегмента партийного пространства (от СПС до "Единства") поступали сигналы о поддержке В. Путина на президентских выборах. Однако не осудив "думский сговор" "Единства" и КПРФ против трех демократических фракций, В. Путин всерьез осложнил отношения с этой частью политического спектра. Главной жертвой такого развития событий стал СПС, который не просто лишился роли "второй путинской партии", но продолжал получать знаковые уколы в виде повторявшейся критики А. Чубайса со стороны Кремля.

В иной, но в целом схожей ситуации оказался и блок "Отечество - Вся Россия". Если его губернаторская составляющая легко встала под знамя В. Путина, то "Отечество" оказалось запертым в оппозиционной нише.

В результате, несмотря на разную эволюцию политической линии этих двух партий, итог оказался схожим: обе они прошли через долгий период неопределенности, угрозу раскола в собственных рядах и в конце концов стыдливо поддержали В. Путина - не собирая общероссийских съездов (на них раскол был бы неизбежен), с оговорками и лишь за десять дней до выборов.

Правда, отношения и. о. президента с партиями не означали, что их электорат слепо последовал сигналам своих лидеров. В этом смысле показательно, что за В. Путина, по данным опросов общественного мнения, собирались голосовать большинство сторонников СПС, почти половина сторонников ОВР и даже треть "яблочников". Это значит, что такие "знаковые" действия В. Путина, как призыв офицеров-резервистов, восстановление военной подготовки в школе и "особых отделов" в армии, его позиция в "деле Бабицкого", не имели решающего значения для либерального электората. При этом однако, В. Путин не пошел и по пути своего предшественника - "президента всех россиян" Б. Ельцина, подчеркнуто не ассоциировавшегося ни с одной партией. На учредительном съезде "Единства" В. Путин подтвердил свои "особые отношения" с этим движением. Правда, он все же не дал прямого ответа на призывы С. Шойгу официально возглавить партию, но повторил, что "болеет за нее", и подчеркнул необходимость опоры власти на "свою" партию. Тем самым лояльность сторонников "Единства" и. о. президента себе обеспечил, хотя перспективы партийного строительства новой партии власти остались все же достаточно неопределенными.

Сопоставление данных предвыборных и послевыборных опросов показывает, что В. Путин с известными оговорками сумел сохранить бульшую часть демократического электората, не вступая в союз с демократическими партиями. Как явствует из табл. 60, общий вектор кампании ("дружественный" не определившемуся электорату и порождающий сомнения у либералов) все же сказался на результате: из всех "твердых партийных" электоратов наибольшие потери В. Путин понес именно среди сторонников СПС. Еще больший контраст между намерением и реальным голосованием среди сторонников В. Жириновского не в счет, поскольку данные более ранних опросов могли отражать неуверенность жириновцев в том, что их вождь преодолеет препятствия на пути к регистрации. Однако, потеряв либералов и не расширив на последнем этапе поддержку в электоратах остальных партий, В. Путин добился серьезного приращения среди тех избирателей, которые в декабре 1999 г. голосовали за мелкие партии или не участвовали в выборах. Это предположение подтверждается хотя бы фактом повышения явки на президентских выборах по сравнению с парламентскими на девять пунктов.

По общему балансу потерь и приобретений, таким образом, кампанию В. Путина следует признать удавшейся. Правда, достаточно трудно оценить удельный вес каждого из описанных факторов в этом успехе. Очевидно, административный ресурс (как в федеральной власти, так и на региональном уровне) все же был наиболее значимым, но и остальные факторы, как минимум, ему не противоречили.

Имидж В. Путина в период избирательной кампании

Еще один способ оценить эффективность кампании В. Путина предоставляет анализ динамики его образа в массовом сознании на протяжении предвыборного периода.

За время избирательной кампании восприятие избирателями В. Путина менялось весьма динамично. Как свидетельствуют данные качественных социологических исследований, общее изменение отношения к этому политику можно сформулировать как "рационализацию" его образа.

С точки зрения рационального сознания большинство избирателей придерживалось однозначного мнения, что президентом станет именно В. Путин и предстоящие выборы - полностью безальтернативные. При этом на подсознательном уровне отношение к этому политику долгое время оставалось достаточно критичным: он вызывал значительный страх, ему практически полностью отказывали в позитивных качествах, "политическом весе" и т. д. Однако по мере приближения выборов конфликт между сознательным и подсознательным уровнями восприятия начал сглаживаться.

Личностный и политический имидж В. Путина был слабо сформирован в сознании избирателей. Силу этого кандидата видели не в его исключительных качествах, а в постоянных сравнениях его с другими претендентами (в основном с Г. Зюгановым и Г. Явлинским), на которых у большинства избирателей не было практически никакой надежды.

Соответственно общее поле избирательной кампании с точки зрения общественного мнения можно трактовать как "Путин и все остальные". При этом на В. Путина избиратели возлагали определенные надежды, приписывали ему достаточно значительный позитивный потенциал. В этой ситуации преобладающая мотивация голосования за него строилась по схеме "почему бы и нет - хуже не будет". Безальтернативность В. Путина воспринималась избирателями как следствие общего положения в российской политике. Несмотря на то, что большинство "колеблющихся" склонялось к поддержке В. Путина, они не говорили об этом прямо.

При этом безальтернативность явилась скорее сильным качеством данного кандидата. Продолжая оставаться уверенными в неизбежности "прихода Путина", избиратели пытались "заставить себя" поверить в будущего президента. Сложно назвать по-другому этот процесс стремительного улучшения отношения к В. Путину, слабо связанный с его практическими действиями.

Важнейшей чертой восприятия В. Путина являлось то, что избиратели не ждали от него быстрых изменений к лучшему. Респонденты признавали, что Россия в настоящее время находится в таком состоянии, что даже в случае реальной и активной работы изменения будут происходить медленно и постепенно. И люди были готовы дать В. Путину это время. Так, в ответ на вопрос "Что будет со страной через полгода-год после выборов?" участники фокус-групп в ряде случаев давали примерно такой ответ: "Полгода здесь мало. За это время ничего не изменить. Чтобы говорить об изменениях, должно пройти год-два".

Позитивные имиджевые качества В. Путина как личности и политика еще продолжали утрясаться в общественном сознании, но при этом избиратели были склонны "примерять" к В. Путину многочисленные "идеальные" ожидания, которые далеко не всегда подходили этому политику. В число важнейших позитивных качеств В. Путина, составляющих основу представлений избирателей об этом политике как о будущем президенте России, входили следующие:

  • Качества "сильной личности", исключительные деловые качества.
  • Дипломатические навыки и искусство убеждения.
  • Образованность, интеллигентность.
  • Простота, понятность, "близость к простым людям". Описываемая "нормальность" является одним из наиболее значимых позитивных ресурсов В. Путина-политика.
  • Положительные человеческие качества. Несмотря на то, что личностная составляющая имиджа В. Путина сформирована достаточно слабо, участники исследования приписывали ему целый набор важных "человеческих" качеств: "честный", "смелый", "человечный", "живой", "сочувствующий".

Подводя итог анализу позитивных качеств В. Путина, необходимо подчеркнуть, что в настоящее время он фактически стал антиподом как Б. Ельцина, так и политиков предыдущей волны в целом - молодой, здоровый, спортивный, без вредных привычек, умеет говорить. Эта его непохожесть на прежних президентов является позитивной отличительной особенностью для многих избирателей: "Путин - первый из молодых политиков, который объясняет все четко и конкретно. При Ельцине было все непонятно".

В отличие от достаточно расплывчатого набора позитивных качеств В. Путина его негативные качества определены в сознании избирателей достаточно четко и в ряде случаев связаны с конкретными страхами:

  • Страх диктатуры, "военного порядка". Жесткость В. Путина, его склонность к силовым методам действия вызывают у многих избирателей опасения введения диктатуры.
  • Несамостоятельность, "марионеточность". Многие избиратели, с одной стороны, хотели бы поверить В. Путину, с другой - опасались, что в конечном счете он окажется марионеткой. Эти опасения вызывались распространенными некоторыми СМИ сообщениями о связи В. Путина с олигархами и "семьей". Такие связи признавали как его сторонники, так и противники, но сторонники считали, что это временное явление, и ситуация изменится после выборов, а противники - что он всегда будет ставленником, марионеткой в руках олигархов и "семьи".
  • Беспринципность, неразборчивость. По мнению избирателей, дипломатичность В. Путина иногда граничит с беспринципностью.
  • Непредсказуемость, неоднозначность. Значительная часть респондентов считала, что для политика это необходимое качество, которое, однако, внушает многим опасения и страх: "вещь в себе", "темная лошадка".

Сопоставление в динамике позитивного и негативного потенциала образа В. Путина свидетельствует, что "позитив" постепенно укреплялся, а страхи и опасения все меньше влияли на итоговую оценку избирателей.

Перспективы партийно-политической системы: к новой партии власти?

Убедительная победа В. Путина и широкий (хотя и спонтанный) характер коалиции вокруг его кандидатуры объективно создали возможность для коренной реструктуризации партийно-политической системы России и придания наконец понятию "партия власти" реального институционального смысла, т. е. создания мощной реформаторской партии, на которую могла бы опереться власть. Однако, несмотря на объективные предпосылки, существуют серьезные сомнения в осуществимости подобного проекта.

Казалось бы, на президентских выборах в полной мере проявился глубокий кризис всевозможных "третьих сил", которые не смогли даже выставить своих кандидатов. Однако партия власти и КПРФ, которые в полной мере воспользовались этим кризисом в ситуации досрочных президентских выборов, вряд ли смогут создать на руинах старой партийной системы полноценную "вестминстерскую модель" двухпартийной демократии.

На переходе к послеельцинской эпохе становится заметной конвергенция двух основных политических лагерей современной России, причем этот процесс - улица с двусторонним движением. Об этом свидетельствует не только общая тенденция к смягчению различий между региональными моделями голосования, но и изменения в самих "больших партиях".

Партия власти становится более "патриотичной" (благодаря "чеченской закваске" своей новой легитимности), более прагматичной, готовой сотрудничать со всеми реальными политическими силами, не исключая и "розовых" губернаторов. Уходит в прошлое лобовой антикоммунизм; характерно, что "антизюгановская" кампания В. Путина располагалась в основном в элитном пространстве (например, в переговорах Кремля с губернаторами), а не в публичной политике. Либеральной риторики также стало заметно меньше (что не исключает принятия "ультралиберальной" экономической платформы нового кабинета). "Табу" на открытое партнерство с КПРФ было снято договором "Единства" и коммунистов в Госдуме. В электоральной базе нового президента также присутствует периферия левого электората, которая раньше примыкала к КПРФ или их союзникам.

Компартия становится более умеренной. Тема "борьбы с антинародным режимом" в кампании Г. Зюганова осталась практически по инерции, уступая главную роль обычному популизму (типа обещания "добыть деньги" и раздать их в виде резко повышаемой зарплаты).

Подобная конвергенция двух основных электоральных лагерей облегчила задачу губернаторам: им было гораздо легче обрабатывать своего избирателя на поддержку "государственника" и "патриота" В. Путина, чем "демократа" и "разрушителя" Б. Ельцина. Возможно, легкость многих перетоков электората объяснялась именно таким фактором конвергенции. Вместе с тем при снижении градуса противостояния между этими лагерями остается в силе главный (и, похоже, непреодолимый) психологический барьер между ними - ориентация на "путь вперед", т. е. в общем на положительное отношение к реформам, или "путь вспять" (отторжение реформ).

Тем не менее линейного развития ситуации в сторону двухпартийной системы, предполагающей попеременное чередование у власти то одной, то другой партии, скорее всего не произойдет. Этому мешает целый ряд объективных и субъективных факторов:

1. Неготовность отдать власть коммунистам. Ясно, что шаги навстречу компартии делались (и будут делаться) Кремлем лишь потому, что КПРФ утратила способность нанести партии власти чувствительное поражение (на выборах, в Госдуме, в региональных элитах). Намеченная первыми месяцами 2000 г. тенденция может скорее привести к формированию доминантной партии власти (скорее всего, виртуальной, лишенной реальной партийной вертикали и "внутрипартийной демократии"), при которой будет "большая оппозиция" в виде КПРФ и "малая оппозиция" в виде нескольких малых партий. Перспективы дальнейшего развития этой системы в двухпартийную или многопартийную сегодня не поддаются рациональной оценке, но ясно, что рыхлая доминантная партия либо будет весьма нестабильной, либо пойдет по пути превращения в полуавторитарную структуру.

2. База электоральной поддержки В. Путина не имеет организующего стержня. По сути своей она подобна Великой хартии вольностей, т. е. элитному договору верховного правителя с региональными баронами. Многие губернаторы убедительно продемонстрировали Центру, что именно они владеют мобилизационным электоральным ресурсом. В межвыборный период Центр может себе позволить игнорировать этот фактор, но к следующим федеральным кампаниям потребуется новый элитный договор, параметры которого будут определяться состоянием отношений "Центр - регионы". Партийной составляющей в этих отношениях на сегодня не существует.

3. Отсутствие в кампании В. Путина партийной составляющей - один из самых заметных ее парадоксов. Президентская кампания с запланированной победой могла бы стать мощным катализатором партийного строительства "Единства" (тем более что новых мобилизационных поводов для "Единства" в обозримом будущем не видно). Однако "партийный ресурс" не был востребован президентским штабом. После нынешнего электорального цикла представляется более вероятным, что строительство партии власти пойдет по традиционной схеме - через губернаторские клиентелы, а это резко снизит эффективность "Единства" как инструмента влияния и контроля президентской команды над региональными элитами.

Обозначенные выше объективные проблемы не отменяют важности электоральной победы партии власти. Победа дает ей уникальный шанс на закрепление своего преимущества, создание новой системы обратной связи между властью и обществом. Однако власти еще предстоит отработать этот кредит доверия эффективной политикой.

Попытка создания партии власти на базе "Единства", впрочем, имеет лучшие шансы на успех, чем аналогичный опыт НДР и тем более ОВР.

1. Тенденция к укреплению вертикали исполнительной власти при администрации В. Путина устраняет неопределенность статуса, от которого так страдал НДР. На весь электоральный цикл статус партии власти "Единству" будет обеспечен.

2. В отличие от Б. Ельцина В. Путин считает партию важным инструментом государственного строительства и возложит задачу ее создания на свою "ближнюю" команду, что сразу придаст ей немалый элитный статус. На "Единство" в путинской системе власти может быть возложена функция "парткома", т. е. контроля Центра над региональными начальниками.

3. Пока авторитет В. Путина столь высок, большинство глав регионов поддержит "Единство", причем не формально (как это было с большинством губернаторов - членов НДР), а вполне реально и активно.

4. Становлению "Единства" будет благоприятствовать и общее ослабление большинства "традиционных" некоммунистических партий.

Однако уверенно предрекать возникновение в России "доминантной" партии или даже партии голлистского типа, обладающей относительным большинством в органах законодательной власти и пользующейся поддержкой центральной исполнительной власти, все же преждевременно. Новой партии власти еще предстоит миновать многие ловушки на пути своего становления:

1. Негативные последствия строительства партии власти "сверху вниз" хорошо известны: такая партия неизбежно становится забюрократизированной, она будет привлекать к себе в первую очередь конъюнктурщиков и рискует попасть "на откуп" губернаторам. Высока вероятность, что губернаторы смогут "ассимилировать" партийную организацию и в лучших традициях КПСС снабжать Центр красиво выглядящей, но неадекватной информацией о состоянии партийного строительства.

2. В условиях современной России практически невозможна "партия-государство"; иначе говоря, нельзя объединить под крылом "Единства" все иерархии власти (экономическую, региональную, чиновную и т. п.). Это значит, что во многих ситуациях президенту будет удобнее строить отношения с отрядами элиты через голову партии, а следовательно - ее роль как инструмента отправления власти будет ограничена.

3. Популярность нынешней власти в регионах не может быть постоянной. Весьма вероятно, что в провинции вновь возникнет игра по мотивам "защиты региона от Москвы", и тогда губернаторы будут выступать под популистскими лозунгами "губернатор всего региона", а не под флагом "Единства".

4. Пожалуй, самое главное: генетика партии власти определяет такой набор поведенческих черт, как привычность к "тепличным условиям", отсутствие реальной идейной ниши, "колебания вместе с общей линией", т. е. в совокупности - абсолютную зависимость от положения своего лидера во власти. Можно сказать, что "Единство" имеет хороший шанс стать партией власти, но сомнительно, что при этом оно станет подлинной партией.

Старт избирательной кампании. Анализ и прогноз политической ситуации.

"ФОНОВЫЕ" СОБЫТИЯ В период января - февраля 2003 г. важную роль играли политические события, непосредственно не связанные с подготовкой к избирательной кампании, но имеющие большое значение для формирования широкого политического контекста, в котором она разворачивается. На этапе подготовки, когда избирательная кампания официально не началась, влияние таких "фоновых" событий особенно велико. В январе-феврале 2003 г. ключевую роль среди "фоновых" событий играли: - начало рассмотрения в Федеральном Собрании пакета законопроектов, созданных в рамках реформы разграничения полномочий между уровнями власти; - события, связанные с зимним "коммунальным кризисом" и прохождением через Государственную Думу пакета законопроектов по реформе электроэнергетики; - презентация "Серафимовского клуба"; - события, связанные с проектом политического урегулирования в Чечне по сценарию "чеченизации"; - события, связанные с участием России в международном политическом кризисе вокруг Ирака. Реформы и "коммунальный кризис" Реформа разграничения полномочий между уровнями власти, "коммунальный кризис" (отложенная реформа ЖКХ) и реформа электроэнергетики сложились в единый комплекс, тесно связанный как "технологически", так и политически. Но центральное место занимает проблема разграничения полномочий. Проект реформы разграничения полномочий рассматривается Кремлем как приоритетный. В начале января 2003 г. законопроекты "Об общих принципах организации местного самоуправления в РФ" и "Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ", созданных в рамках реформы по разграничению полномочий между уровнями власти "комиссией Д. Козака", были внесены Президентом в Государственную Думу. Законопроект "Об общих принципах организации законодательных и исполнительных органов госвласти субъектов РФ" должен был принят Государственной Думой в первом чтении 21 февраля. Судя по всему, большое влияние на это решение оказал В. Путин: он лично выступил на заседании Совета с соответствующим заявлением. Весь проект реформ завершает преобразование административного устройства в "вертикаль власти", иерархическое построение которой обеспечивает ее устойчивость изнутри (центр - регионы - местные власти). Местное самоуправление включается в единую вертикаль власти. Административная и экономическая автономия регионов ограничивается. Осуществляется перераспределение полномочий и ресурсов "снизу-вверх". Предусматриваются конкретные инструменты дисциплинирования подчиненных уровней иерархии: законопроект содержит механизм введения в регионах временных федеральных администраций, отстранения губернаторов и роспуска региональных парламентов. Реформа разграничения полномочий закрепляет подчиненное положение региональных и местных элит в системе власти. Возможности Кремля выстраивать "прямые" отношения с обществом с обход элит расширяются. В то же время закладываются возможности перераспределения политической ответственности "сверху-вниз" по вертикали власти. В отличие от проблемы разграничения полномочий, реформы ЖКХ и РАО ЕЭС напрямую затрагивают не элиты, а массовые категории избирателей. Присутствие этих реформ в контексте избирательной кампании 2003-2004 гг. способно нанести серьезный ущерб Кремлю. Решение ГД в середине февраля 2003 г. обеспечило "политическую нейтрализацию" реформы РАО ЕЭС (так, как это ранее произошло с реформой ЖКХ): - контроль над реформой остался в руках правительства; премьер Касьянов публично признал ответственность правительства за ход реформы РАО ЕЭС; - Кремль и центристское большинство ГД оказались выведены из зоны непосредственной политической ответственности за реформу электроэнергетики; - сама реформа электроэнергетики была выведена за рамки чувствительного периода избирательной кампании 2003-2004 гг.(начало реформы намечено на 2005 г.). В то же время схема политической ответственности, предусмотренная в новой редакции распределения полномочий между уровнями власти и управления, позволит Кремлю и близким к нему политическим силам нейтрализовать возможный политический ущерб от неблагополучного состояния ЖКХ и электроэнергетики (наподобие того, который имел место в связи с "коммунальным кризисом" в начале 2003 г.): федеральный центр получил возможность перекладывать ответственность на региональные власти, а те, в свою очередь, на местные власти. Наиболее уязвимым оказывается нижнее управленческое звено, которое непосредственно работает с населением, но политически - самое слабое. Серафимовский клуб Важным в числе "фоновых" событий января-февраля 2003 г. стала презентация "Серафимовского клуба", объединения известных журналистов и политологов, взгляды которых отличаются сочетанием экономического либерализма и государственного патриотизма (М.Леонтьев, М. Соколов, А. Привалов, В. Фадеев, Л. Радзиховский). Другая особенность членов клуба - лояльность Президенту сочетается с резко критическим отношением к правительству и либеральным публичным политикам (прежде всего, лидерам СПС). Причастность Г. Павловского и широкое освещение на государственном телеканале РТР позволяют предположить, что новый клуб представляет собою "кремлевский проект", связанный с выборами. Публичная риторика "серафимов" продолжает "атаку на правительство", начатую весной 2002 г. Президентом и сторонниками высоких темпов экономического роста. Проект "Серафимовского клуба" можно считать попыткой найти для экономической политики новую идеологию или, по крайней мере, имидж, соответствующий настроениям в общественном мнении и запросу Кремля. Традиционная идеология экономической политики, унаследованная от периода правления Б. Ельцина, отождествляется с "политикой выживания" и несет на себе отпечаток поражения и безнадежности. Она лишена связей с целями, которые позитивно оцениваются в обществе, и расходится с оптимистическим вектором, обозначившемся в общественном мнении после прихода к власти В. Путина. Конкретное место "Серафимовского клуба" в избирательной кампании пока остается неясным. Скорее всего, "серафимы" расширят свое присутствие в федеральных электронных СМИ для озвучивания "свежих" и "оптимистических" идей. Можно ожидать, что они будут активно определять идеологический фон избирательной кампании Президента. В. Путину нужна "повестка дня" для выборов 2004 г., а "серафимы" хорошо подходят для ее формирования и формулирования в общественном мнении. Возможно также, что они будут использованы для оптимизации имиджа Единой России на выборах 2003 г. Чечня Важность этого участка определяется желанием Кремля предъявить мирное урегулирование в Чечне как политический успех во время президентской капании 2004 г. Основная ставка была сделана на проект "чеченизации", центральное место в котором отводится фигуре А. Кадырова и проведению референдума по новой конституции республики 23 марта 2003 г. С января по февраль 2003 г. Кремлю удалось отсечь альтернативные варианты, придать проекту "чеченизации" внутреннюю устойчивость и расширить его легитимизацию. Одним из ключевых этапов "чеченизации" должен стать референдум по новой конституции Чечни, который пройдет 23 марта. Однако за несколько недель до его проведения Кремль столкнулся с угрозой срыва референдума или дискредитации его результатов. До последней недели февраля федеральный центр не делал никаких "жестов" в сторону чеченского населения, которые могли бы хоть частично микшировать недовольство жителей республики действиями "силовиков". Чеченская администрация во главе с Ахмадом Кадыровым делала ставку на бюрократический сценарий подготовки референдума с мощным использованием административного ресурса. Республиканские власти были уверены, что арифметический положительный результат референдума все равно будет обеспечен за счет все того же административного ресурса, и он же откроет Кадырову дорогу к президентству в республике. Более того, Кадыров в конце февраля заявил, что голосование по проекту конституции за пределами республики проводиться не будет. Федеральному центру пришлось выправлять ситуацию комплексным набором антикризисных мер. 1. В Чечню был командированы заместитель главы администрации президента Владислав Сурков и помощник президента Сергей Ястржембский. В Грозном Сурков заявил, что Кремль не исключает возможности предоставления Чечне самой широкой автономии в составе России и даже заключения договора между федеральным центром и Чечней (явный намек на "особый статус" для республики, который не предусмотрен в проекте конституции). Таким образом, из Кремля последовал жест в сторону оппонентов Кадырова внутри республики, включая и умеренных сепаратистов. 2. Сурков и Ястржембский подвергли резкой критике организацию подготовки Чеченской республики к предстоящему референдуму. 3. Сокращается количество блокпостов на территории республики. Проблема блокпостов является одним из главных раздражителей для населения республики - в СМИ неоднократно сообщалось о фактах вопиющих злоупотреблений "силовиков" на этих объектах. 4. Федеральные власти впервые публично заявили о необходимости расследования случаев массового "исчезновения" граждан республики. Прокурор Чечни Владимир Кравченко заявил, что в Чечне с 1 октября 1999 года пропавшими без вести считаются 1 тыс. 660 человек - "здесь и мирные жители, и сотрудники правоохранительных органов, и военные". Федеральные власти называют такую цифру впервые. 5. М.Касьянов утвердил перечень государственных унитарных предприятий, госучреждений, районных и поселковых администраций, за которыми закреплено находящееся в федеральной собственности имущество, передаваемое в государственную собственность Чечни. Кроме того, в собственность Чечни будут переданы учреждения медицины и здравоохранения, культуры и образования, социального обеспечения, а также СМИ. Можно себе представить, насколько номинальными были прерогативы чеченского правительства до этого решения, если даже предприятия явно местного значения находились в федеральной собственности. 6. 27 февраля вице-премьер, министр финансов Алексей Кудрин сообщил, что в течение месяца должны начаться выплаты компенсаций по утраченному имуществу и жилью гражданам, проживающим в Чечне. По словам министра Станислава Ильясова, суммарный объем компенсаций жителям Чечни, утратившим жилье, составляет 20 млрд руб. Отметим, что ранее федеральные власти придерживались точки зрения, что жилье и имущество были уничтожены в условиях крайней необходимости, а в федеральном бюджете нет денег на компенсации. 7. Военная коллегия Верховного суда РФ отменила решение военного суда Северо-Кавказского военного округа о признании полковника Юрия Буданова невменяемым и направила уголовное дело на новое рассмотрение. Это дело является "знаковым" для внутричеченской политической ситуации - все чеченские общественно-политические силы считают Буданова преступником. 8. Председатель ЦИК Александр Вешняков заявил, что "особое внимание необходимо уделить уточнению списков участников референдума, обеспечить безопасность избирателей, а также взять под особый контроль вопросы обеспечения прав временно перемещенных лиц". Тем самым, федеральный центр дал понять, что заявления Кадырова, фактически лишающие беженцев права на участие в референдуме, не являются истиной в последней инстанции. Сергей Ястржембский также сообщил, что еще до проведения референдума федеральный центр примет "сильные общественно значимые решения", связанные с Чеченской республикой. Возможно, речь будет идти и о новых жестах в адрес "тех, кто до сих пор не хотел видеть себя в составе России". Таким образом, шанс для расширения состава участников политического диалога (пусть и не за счет дискредитированной фигуры Масхадова, но включая и некоторых "масхадовцев"), в принципе, сохраняется. Федеральные власти сделали ставку на чеченизацию и рассчитывают как придать ей новый импульс, расширив число участников этого процесса, так и попытаться обеспечить ей международное признание. Однако пока неясно, идет ли речь о тактических маневрах накануне важных политических акций (референдум, выборы) или же о стратегическом выборе. Ясно только, что антикризисное управление чеченизацией взяла на себя администрация президента, которая всегда выступала за ее углубление. Вопрос в том, насколько долго она сможет сохранять инициативу, ограничивая как стремление "силовиков" свернуть чеченизацию, так и желание Кадырова монополизировать этот процесс. Внешняя политика: "иракский кризис" Начало избирательной кампании 2003-2004 гг. заметно повысило политическую цену внешнеполитических успехов и неудач внутри страны для В. Путина, поскольку в общественном мнении внешняя политика прочно закрепилась в качестве "сферы ответственности" Президента. В январе - феврале 2003 г. в фокусе внимания российского общественного мнения во внешнеполитической сфере находился острый международный кризис вокруг Ирака. Перспектива военной операции США против Ирака сопряжена с активизацией ощущения бессилия России на международной арене и могла создать потенциальную опасность ослабления политических позиций Кремля внутри страны. Для имиджа В. Путина "иракский кризис" создает дополнительные трудности, поскольку внешнеполитическая активность остается одной из немногих конкретных направлений его деятельности, которая получает высокие оценки в российском общественном мнении. Главным событием в период с января по февраль 2003 г. стали поездка В. Путина в Европу и совместное заявление Франции, Германии и России, в котором выражалось несогласие с позицией США, и предлагались альтернативные способы решения "иракской проблемы". Внешнеполитические инициативы в связи с "иракским кризисом" принесли в копилку В. Путина три крупных политических дивиденда: - Россия проявила самостоятельность на международной арене; - самостоятельность не сопровождалась международной изоляцией: Россия впервые противостоит США не в одиночку, а вместе с "респектабельными" союзниками - двумя ведущими странами Европы, Францией и Германией; - самостоятельная позиция не привела к обострению отношений с США. Судя по всему, укрепление международных позиций России займет важное место среди долговременных политических дивидендов (наряду с победой "пропрезидентских" сил на выборах в ГД и политическим урегулированием в Чечне), которые Кремль рассчитывает накопить к президентским выборам 2004 г. Однако реальное влияние внешнеполитических инициатив в "иракском кризисе" на политические позиции В. Путина внутри страны во многом будет зависеть от того, как общественное мнение воспримет ситуацию, которая возникнет после военной операции США. Действия исполнительной власти Несмотря на гораздо более благоприятную, чем прежде, политическую ситуацию, предвыборная мобилизация сопряжена с серьезными проблемами именно для Кремля и связанных с ним политических сил. Освобождение от "административной инерции" и перестройка на "политический лад" труднее всего давалась власти и ее союзникам. В отличие от других участников избирательной кампании Кремль: - вынужден во многом заново создавать систему политической мобилизации: за время, прошедшее после выборов 1999-2000 г., политический ландшафт и соотношение сил в верхах резко изменились, приближение новой предвыборной ситуации стимулирует обострение соперничества между "околокремлевскими" группировками и тормозит строительство новой "политической машины"; - лишен возможности опереться на проверенную выборами политическую силу: "Единство" исчезло в результате слияния с "Отечеством", а продукт их объединения "Единая Россия" пребывает в состоянии затянувшейся реконструкции, ход которой был замедлен неудачными управленческими и кадровыми решениями (бюрократический фальстарт избирательной кампании Единой России летом 2002 г.). Главные проблемы, которые стоят перед Кремлем на "входе" в избирательную кампанию, можно сформулировать следующим образом: - отстроить единую команду с опорой на соперничающие группировки; - создать эффективную систему мобилизации политических ресурсов, обеспечивающую выполнение решений и прохождение информации; - завершить формирование избирательной системы, уточнить "правила игры" и систему контроля за их соблюдением; В январе-феврале 2003 г. Кремль начал продвижение к решению этих проблем. Правда, пока административные составляющие "машины выборов" отстраиваются лучше и успешнее, чем политические. Но обозначился один из вариантов решения проблем, связанных с групповыми конфликтами - выдвижение на передний план фигур, отличающихся сочетанием двух важных качеств: с одной стороны - относительной свободой от конкурирующих интересов внутри "проблемной" структуры, а с другой - совместимостью с соперничающими группировками в высших эшелонах власти (Б. Грызлов - в Единой России, А. Попов - в правительстве Чечни, А. Герасимов - в НТВ). Действия Президента С точки зрения потребностей избирательной кампании из всех ресурсов, которыми располагает Кремль, только два находились в состоянии, близком к оптимальному. Но это были ключевые ресурсы - сам В. Путин и Администрация Президента. Тем не менее, приближение предвыборной ситуации начинает оказывать влияние и на действия Президента. В период с января по середину февраля 2003 г. можно выделить несколько кругов решений, на которых просматривается влияние предвыборных соображений. Это: - укрепление "прямых" связей с обществом: публичное недовольство В. Путина повышением тарифов на электроэнергию в регионах, недостаточным повышением пенсий, а также беспокойство в связи с задолженностью в регионах по зарплате учителям; - дистанцирование от элит; - дистанцирование от правительства (в ситуации конфликта правительства с руководством Газпрома); - действия в унисон с "центристским большинством" Государственной Думы по острым социальным проблемам; - дистанцирование от правых, которые ранее выступали в качестве "младшего партнера" Кремля; - личное участие в решение приоритетных или наиболее сложных проблем: поддержка проекта реформы разграничения полномочий и введения пропорциональной системы на региональных выборах, вмешательство в конфликт правительства с руководством Газпрома. Колебания общественного мнения создавали неравные возможности для действий Президента на указанных направлениях. По данным ВЦИОМ, в январе 2003 г. состояние общественного мнения было более благоприятным для дистанцирования от правительства и правых, поддержка которых заметно снизилась, но менее благоприятным для дистанцирования от элит, прежде всего, региональных, поддержка которых возросла, несмотря на острую вспышку "коммунального кризиса". Борьба группировок В январе-феврале 2003 г. эпицентром борьбы группировок стал Газпром. Руководитель компании А. Миллер оказался вовлечен в три острых конфликта: с членами правительства (Г. Грефом и Христенко), с "диссидентской" группой "питерцев" в руководстве самого Газпрома и с топ-менеджментом и творческим коллективом НТВ. Раскол в руководстве Газпрома и конфликты с правительством. Конфликты с правительством и "фрондирующей" группировкой в руководстве Газпрома оказались взаимосвязаны. В обоих случаях курс А. Миллера на усиление Газпрома как автономной структуры (инвестиционная программа и стремление избавиться от посредника при поставках газа в регионы путем поглощения "Межрегионгаза") натолкнулся на противодействие со стороны правительства, поскольку полностью расходился с концепцией реформы этой естественной монополии. В случае с "Межрегионгазом" интересы правительства и внутренней "фронды" во главе с заместителем Миллера по кадровым вопросам С. Лукашем ситуативно совпали. Столкновение с правительством произошло на заседании совета директоров 4 февраля 2003 г., конфликт в руководстве самого Газпрома начался раньше, осенью 2002 г., когда Миллер начал ослаблять аппаратные позиции Лукаша (уволил его первого заместителя) и ограничивать автономию Межрегионгаза. "Партия Лукаша" ответила информационной кампанией против Миллера. Конфликт осложнялся тем обстоятельством, что Межрегионгаз, предположительно, призван играть роль одной из "касс" избирательной кампании 2003-2004 гг. Новый конфликт в НТВ Конфликт с топ-менеджментом и творческим коллективом НТВ стал продолжением другой интриги: перехода телекомпании под контроль одной из групп "питерских силовиков" в результате сделки осенью 2002 г. между Газпромом и банком Еврофинанс, за которым предположительно стоит С. Пугачев. (Пугачев, Миллер и глава компании "Роснефть" С. Богданчиков образуют бизнес-группу БМП, близкую к той части окружения президента Путина, которую условно называют "питерскими силовиками"). Непосредственной причиной конфликта с коллективом НТВ стала смена руководства в холдинге "Газпром-Медиа" и руководстве телекомпании. Приход новых людей (А. Дыбаль, Н. Сенкевич), отдающих предпочтение развлекательным программам, создал реальную опасность для традиционного творческого коллектива НТВ, ориентированного на серьезное информационное вещание с широким присутствием политической тематики. Правление НТВ, включающее старых менеджеров, назначенных Б. Йорданом, и ведущие фигуры из числа тележурналистов, похоже, рассчитывало на поддержку руководства Администрации Президента, которое считается соперником "питерских". Еще одной составляющей кризиса в НТВ стал крах посреднических усилий министра печати М. Лесина, который прежде плотно опекал телеканал. Победа "питерских" изменила соотношение сил между основными "околокремлевскими" группировками. Столкновения в руководстве самого Газпрома в очередной раз продемонстрировали, что "питерцы" не являются сплоченной группировкой, а представляют собой конгломерат небольших групп с различными интересами, которых объединяет только ориентация на В. Путина. Конфликт между ними требует арбитража Президента, но чрезмерная вовлеченность в борьбу группировок способна ослабить его позиции. Развязка конфликтов в Газпроме В середине февраля 2003 г. наступила развязка конфликтов, в которые оказался вовлечен Газпром. Столкновения в руководстве самого Газпрома завершились изгнанием оппозиционной группировки: со своих постов были сняты заместитель председателя правления Газпрома по безопасности С. Лукаш и его "протеже" глава "Межрегионгаза" Н. Горновский, а также генеральный директор "Газкомплектимпекса" В. Левиев, считающийся ставленником заместителя руководителя АП И. Сечина. Место Лукаша займет первый зампред Федеральной службы охраны С. Ушаков, который считается старым знакомым В. Путина по Петербургу. Левиева сменит сенатор СФ от Ленинградской области подполковник ФСБ В. Голубев. (В 1991 г. В. Голубев возглавлял секретариат петербургской мэрии). Межрегионгазом будет временно руководить заместитель Горновского А. Хрипунов. Горновскому предложен пост гендиректора Лентрансгаза, от которого он отказался. На должность руководителя информационной политики "Газпрома" пришел бывший председатель генсовета "Единой России" А.Беспалов. Конфликт в НТВ завершился "кадровым компромиссом". Первым заместителем генерального директора неожиданно был назначен А. Герасимов, человек из "старой" команды НТВ. Предполагается, что он будет руководить информационной службой и станет непосредственным начальником главного редактора службы информации Т. Митковой. Появление фигуры Герасимова в значительной мере снимает остроту во взаимоотношениях между новым руководством и старым журналистским коллективом Конфликт во взаимоотношениях правительства и руководства Газпрома был "потушен", но не ликвидирован. Это был единственный случай, когда В. Путин лично вмешался и выступил в роли арбитра. 17 февраля 2003 г. на собрании, посвященном 10-летию Газпрома, В. Путин фактически поддержал А. Миллера и высказался против "расчленения" естественной монополии. Вместе с тем, позицию Президента не следует трактовать как исключающую возможность реформы Газпрома. Путин также негативно оценил "непрозрачность" газового монополиста и заявил, что "необходимо менять ситуацию с закрытостью компании". Итогом вспышки борьбы вокруг Газпрома можно считать укрепление позиций А. Миллера, консолидацию команды, повышение управляемости и закрепление под контролем "питерской" группировки одного из ведущих федеральных телеканалов. Вместе с тем, выявились и серьезные слабости "питерцев" как группировки в руководстве "Газпрома". В отличие от своих конкурентов из "семейной" группировки, в ситуации конфликта они оказались не в состоянии выстроить систему отношений, предполагающую неформальный арбитраж. Отсутствие такой системы помешало выработать компромисс и превратило внутригрупповой конфликт в "войну на уничтожение" (с выбросом "компроматов" в информационное пространство). Создание институциональных рамок избирательной кампании В январе-феврале 2003 г. многие события были связаны с подготовкой избирательной системы к предвыборной кампании. Решение о расформировании Красноярского избиркома Работа началась с наведения порядка в сфере полномочий Центральной избирательной комиссии (ЦИК). В конце января 2003 г. суд принял решение о расформировании Красноярского избиркома, глава которого Г. Кострыкин отказался подчиняться решениям ЦИК во время последних губернаторских выборов. Решение суда оценивается как "знаковое". Во-первых, оно стало личной победой председателя ЦИК А. Вешнякова, политический вес и аппаратные позиции которого серьезно укрепились. Во-вторых, усилились позиции ЦИК в регионах: региональный избирком распускается по решению суда впервые. Создан прецедент, и теперь избиркомы субъектов федерации будут действовать с гораздо большей оглядкой на центр. По некоторым оценкам, в 90-е гг. региональные избиркомы в 90% случаев ориентировались на позицию действующих губернаторов. Но в 2002 г. вступила в силу новая редакция закона об основах избирательных прав граждан, которая наделяет ЦИК исключительным правом выдвигать кандидатов на должности председателей региональных избиркомов. Это уменьшает их зависимость от губернаторов и создает перед очередными федеральными выборами некую "квазивертикаль" избирательных комиссий. Не исключено, что следующей жертвой строителей "избирательной вертикали" может стать председатель избиркома Свердловской области В. Мостовщиков, который уже вызвал недовольство ЦИК, поддержав инициативу губернатора Э. Росселя по совмещению губернаторских выборов с президентскими. Требования ужесточить контроль за деятельностью партий Составной часть отстраивания избирательной системы к выборам стало ужесточение контроля над деятельностью политических партий. В середине февраля 2003 г. с этим требованием выступил заместитель руководителя Администрации президента РФ Виктор Иванов. По его словам, задача Минюста в преддверии парламентских и президентских выборов - "не допустить во власть экстремистские организации, которые жаждут развала общества". При этом было подчеркнуто, что на сегодняшний день формы контроля за деятельностью политических партий во многом несовершенны и малоэффективны. Глава Министерства юстиции России Юрий Чайка сообщил об утверждении плана проверок деятельности партий и других политических организаций. В частности, речь идет о составлении списков партий и объединений, которые пойдут на выборы в Думу. К середине февраля 2003 г. в соответствии с законом о противодействии экстремистской деятельности, иски о ликвидации предъявлены шести региональным организациям и объединениям; зарегистрировано 50 партий, 20-ти отказано в регистрации. Ужесточение ответственности за нарушение избирательного законодательства В начале февраля 2003 г. В. Путин внес в ГД законопроект, содержащий поправки к четырем законодательным актам, которые призваны привести их в соответствие с новой редакцией закона "Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан РФ", вступившем в силу летом 2002 г. Законопроект предусматривает возможность привлечения к ответственности: - СМИ и отдельных журналистов, нарушающих правила предвыборной агитации - кандидатов за совмещение благотворительной деятельности с предвыборной агитацией, за агитацию, содержащую призывы к "экстремистской деятельности" - кандидатов, партии и спонсоров за нарушение порядка финансирования кампании - должностные лица за злоупотребления положением в связи с выборами Как и введение пропорциональной системы на региональных выборах, законопроект об ужесточении ответственности за нарушение избирательного законодательства нацелен, прежде всего, на разрушение автономных политических ресурсов региональных элит. В то же время он наделяет федеральный центр инструментами давления на СМИ и кандидатов в период избирательных кампаний. Законопроект предусматривает снижение автономии всех политических игроков, но его применение приведет к еще большему усилению неравномерности в распределении политических ресурсов: позиции наиболее сильных игроков ослабляется в меньшей степени, чем более слабых. Наиболее уязвимыми для давления оказываются СМИ и независимые кандидаты, не связанные с сильными и укорененными во властных структурах игроками. Размытость трактовки понятия "агитация", по сути, ставит под вопрос возможности СМИ давать оценку освещаемым явлениям. Поскольку не давать оценку невозможно в принципе, СМИ принуждаются к тому, чтобы действовать с оглядкой на позиции наиболее сильных игроков - федеральных, региональных и местных. Государственная Дума вполне способна принять законопроект в нынешнем виде. Правда, в принципе не исключен и иной вариант развития событий. Формат подготовки законопроекта весьма напоминает тот, который был использован при разработке "антитеррористических" поправок к закону о СМИ после событий в Дубровке. Тогда, как и теперь, медиа-сообщество было отстранено от работы над текстом законопроектов. В прошлый раз первоначальный "жесткий" вариант был использован для того, чтобы подтолкнуть СМИ к введению самоцензурных ограничений. Нельзя исключить, что опробованный алгоритм подталкивания к самоцензуре будет использован и в нынешнем случае. Однако вероятность альтернативного варианта развития событий несколько снижается тем обстоятельством, что главный посредник медиа-сообщества во взаимоотношениях с Кремлем, министр печати Лесин потерпел поражение в конфликте с руководством Газпрома, входящем в состав "питерской группировки", и на неопределенное время оказался выключен из событий. Введение смешанной избирательной системы в регионах В январе - феврале 2003 г. введение смешанной избирательной системы в регионах, предусматривающей избрание половины депутатов региональных законодательных собраний по спискам, натолкнулось на противодействие со стороны региональных лидеров. Одна из причин неприятия нововведения состоит в том, что оно серьезно затрудняет формирование губернаторского большинства в парламентах субъектов РФ и повлечет за собой ослабление автономных "партий власти" в регионах. Но в случае с пропорциональной системой, как и в случае с законопроектами по реформе разграничения полномочий, Кремль отказался идти на уступки. 18 февраля 2003 г. В. Путин на заседании Совета законодателей высказался в поддержку распространение федеральной модели представительства на регионы. Возможность совмещения федеральных выборов с региональными Наряду с давлением на региональных лидеров, формируемая Кремлем избирательная система предусматривает и позитивные стимулы для лояльного участия. В начале января и в середине февраля 2003 г. председатель ЦИК А. Вешняков заявил, что региональные лидеры, срок полномочий которых истекает в 2003 г., могут рассчитывать на совмещение перевыборов с датой голосования по кандидатам в депутаты Госдумы. Также как и губернаторы, чьи полномочия кончаются в 2004 г., вполне могут совместить свои выборы с президентскими. Это недвусмысленный знак: торг по губернаторским выборам идет в неизбежном пакете с торгом по выборам федеральным. Совмещение губернаторских и парламентских выборов в ряде регионов неизбежно приведёт к концентрации внимания региональных лидеров, прежде всего, на собственном переизбрании. При этом ход выборов депутатов Госдумы будет определяться федеральной властью. Партии и фракции Центристская коалиция Избирательная кампания начинает менять отношение к правительству со стороны "центристского большинства" ГД. В январе-феврале "центристы" в ГД "нападали" на правительство, по крайней мере, дважды. Первый раз это произошло, когда ГД проголосовала за отмену "правительственного часа" после того, как вместо премьер-министра на встречу с депутатами прибыл вице-премьер: при необходимых 226 голосах решение было поддержано 245 депутатами. М. Касьянов получил публичную "пощечину" от центристов. Вторая атака на правительство была связана с повышением энерготарифов в регионах. Центристы были первыми, кто обратил внимание на появление этой проблемы. По данным ОВР, с января 2003 г. тарифы в 25 регионах России были повышены от 30% до 70%. 10 февраля 2003 г. депутаты от фракции ОВР (Володин, Примаков, Кулик) подвергли резкой критике главу Федеральной энергетической комиссии (ФЭК) Кутового. ГД выразила недоверие ФЭК и потребовала от правительства навести порядок с ценообразованием в регионах. Позицию "центристов" по энерготарифам публично поддержал В. Путин. Совместные действия центристов и Президента по проблеме энерготарифов иллюстрируют укрепление предвыборного политического союза между Путиным и парламентскими представителями "партии Кремля". Особенно в укреплении этого союза нуждаются центристы, которым необходимо зарабатывать политические дивиденды. Заинтересованность Кремля в успехе "президентской партии", особенно с учетом ее нынешних трудностей, побуждает давать больше простора для политической критики правительства. Можно ожидать, что в дальнейшем совместная политическая игра Президента и центристского большинства в ГД против правительства получит продолжение и может даже усилиться по мере перехода избирательной кампании в активный режим. Единая Россия В январе - феврале 2003 г. политическая ситуация Единой России определялась сочетанием противоположных тенденций, обусловленных затянувшимся освобождением от "административной инерции". Ослабление лидерских позиций Появилась опасность утраты Единой Россией лидирующих позиций в избирательной кампании, на которые она вышла в конце 2002 г. В январе 2003 г. ВЦИОМ, старейшая социологическая служба России, зафиксировала резкое падение рейтинга партии: 14% против 27% в декабре 2002 г. Неблагоприятное впечатление от рейтингового провала Единой России было усугублено неудачным исходом губернаторских выборов в Магаданской области: кандидат, пользовавшийся поддержкой партии, потерпел поражение во втором туре. "Казус" с рейтингом обнажил реальные проблемы Единой России: - бюрократический характер; - неумение настроиться на избирательную кампанию, поймать настроения избирателей и разработать адекватные политические стратегии; - уязвимость электоральной базы. Электорат ЕР лишен сильной партийной лояльности и образован из сторонников самых различных политических сил центра. Пока партия занимает позиции лидера, она действует как "пылесос", притягивающий избирателей из всей центристской части политического спектра. Но как только ощущение силы, которое исходит от ЕР, ослабевает, слабая партийная лояльность и "композитный" состав электората начинают давать себя знать. Изменения в руководстве Единая Россия отреагировала на ослабление своих позиций разнонаправленными и достаточно хаотическими действиями. С одной стороны, в ЕР продолжились изменения, начало которым положило возвращение Б. Грызлова. Восстановилось взаимодействие ЕР со своими традиционными кураторами из АП (В. Сурков), разладившееся при А. Беспалове. В январе 2003 г. генсовет принял решение о разделении функций руководителя Генсовета и исполкома. Предполагается, что исполком сосредоточится на подготовке к выборам, а Генсовет будет принимать политические решения. Это решение стало свидетельством нового аппаратного поражения А. Беспалова, который в конце февраля покинул свой пост. С другой стороны, активизировались "исторические лидеры" партии, носители главного "имиджевого капитала" (С. Шойгу и Ю. Лужков). Во второй половине февраля 2003 г. последовала новая инициатива: в ЕР из НПРФ перешел депутат ГД Д. Рогозин, получивший известность своей активностью по решению "калининградской проблемы". Первоначально утверждалось, что он станет председателем генерального совета (вместо А. Беспалова) и получит третье место в партийном списке. Оптимизация центристской политической ниши Аморфность центристской политической ниши, в которой позиционирована Единая Россия, а также наличие там большого числа потенциальных участников избирательной кампании вызывают беспокойство Кремля. Среди центристского электората много колеблющихся избирателей. Возникает опасность, что малые и мельчайшие партии, если они будут допущены к участию в избирательной кампании, могут растащить некоторую часть центристского электората и лишить ЕР 1-2% голосов. В конце января 2003 г. замначальника Главного управления внутренней политики Администрации Президента Леонид Ивлев на коллегии Минюста прямым текстом призвал руководство ведомства ужесточить проверки. "Среди 29 полноправных партий только две-три оппозиционных - остальные находятся в центре политического спектра, - отметил он тогда. - Значит, 25 партий будут толкать друг друга локтями, наберут по полпроцента и отберут голоса у той организации, которая составляет реальную опору президентской власти!" "Пробуксовывание" Единой России объективно побуждают Кремль заняться консолидацией центристских политических сил и, в частности, оказывать давление на ту часть ориентированных на него группировок, которые рассчитывают на участие в выборах автономными партийными списками. Недавно председатель Совета Федерации С. Миронов подал заявление о вступлении в Российскую партию жизни. Высказываются предположения, что этот шаг был предпринят для укрепления позиций партии накануне возможных переговоров с Единой Россией о создании предвыборного объединения. Скорее всего, речь идет о включении определенного числа "питерцев", ориентирующихся на С.Миронова в список (как партийный, так и одномандатный) кандидатов, которые пойдут на выборы при публичной и административной поддержке Кремля. Более серьезной представляется "заявка" Народной партии. Полсотни депутатов-одномандатников, большинство из которых имеют хорошие шансы на переизбрание, желали бы укрепить свой статусный ресурс. Объективно Кремль заинтересован в наличии в следующей Думе такой "группы поддержки", и кроме того, не уверен на сегодняшний день в электоральном успехе "Единой России". Именно Народная партия, если она выступит на выборах своим списком, имеет шансы и стать "резервной партией" Кремля, и ограничить возможную экспансию КПРФ в "традиционалистском" электорате. Маневры в нише "партии власти" затягиваются. Возникает впечатление хаотической активности и междуусобной борьбы, которая разрушительным образом действует на авторитет участников и косвенно ослабляет политические позиции Кремля. Конфликт между двумя моделями партийного строительства На "входе" в избирательную кампанию обострился конфликт между двумя концепциями строительства "Единой России" - как традиционной "партии элит" или как "партии Кремля" - централизованной политической организации, обладающей ресурсной независимостью от элит и свободной от влияния соперничающих группировок, базирующихся за пределами партии. По свидетельству В. Володина, "главным вопросом" на съезде партии, который пройдет 29 марта этого года, станет принятие "идеологической платформы". В Генеральном совете партии создана рабочая группа, которая работает над проектом этого документа. По некоторым данным, существуют два принципиально различных варианта стратегии действий. Первый делает "Единую Россию" традиционной "партией власти", подобной НДР образца 1995 года. В его рамках избирательная кампания идет, в целом, в инерционном режиме, в избирательном списке партии появляются "знаковые" персоны - от министров до деятелей искусств, программные положения носят взвешенный и умеренный характер. В кадровой политике речь будет идти о массовой мобилизации элит (как федеральной, так и региональных) в "партию власти". Второй вариант "идеологической платформы" связан с использованием потенциала не только лояльных избирателей, традиционно голосующих за власть, но и протестной части электората - как это произошло в 1999 года с блоком "Единство". "Единороссы" при реализации данного сценария становятся активными критиками отдельных сегментов федеральной власти (в частности, правительства) и неугодных Кремлю губернаторов, подчеркивая свою ориентацию непосредственно на президента. Избирательная кампания приобретает подчеркнуто агрессивный характер, к ней напрямую привлекаются необычные для "партии власти" фигуры (например, участники недавно созданного "Серафимовского клуба"). Проводниками концепции "партии элит" можно считать прежнего руководителя ЕР А. Беспалова и одного из "исторических лидеров" партии Ю. Лужкова: первый принял в партию бывшего главу БалтОНЭКСИМбанка, а ныне депутата ЗакСа Петербурга Ю. Рыдника, оказавшегося союзником враждебного Кремлю губернатора В. Яковлева, второй - многочисленную группу "звезд" и знаменитостей (включая народных артистов М. Державина, Р. Бабаян, В. Толкунову, председателя Олимпийского комитета Л. Тягачева, известного хоккеиста В. Старшинова, лётчика-космонавта В. Ляхова, ректора Московского лингвистического университета И. Халееву). Сторонниками концепции "партии Кремля" можно считать куратора ЕР из АП В. Суркова: его политические интересы наилучшим образом вписываются именно в эту концепцию партийного строительства. Возвращение в руководство партии Б. Грызлова, а также "чистка" партийных рядов, происшедшая в январе - начале февраля 2003 г. (исключение Рыдника в Петербурге и Самошина в Тульской области) может свидетельствовать о попытке подчинить развитие ЕР логике модели "партии Кремля". Ситуация в руководстве и стратегии партии должна проясниться на втором съезде, назначенном на 29 марта 2003 г. "Статусная перенасыщенность" как проблема Перенастройка Единой России на избирательную кампанию обещает быть трудным делом. Попытка имиджевого обновления партии за счет присоединения к ней Д. Рогозина вызвала активное сопротивление "нотаблей": Ю. Лужков заявил, что уйдет из Высшего совета, если в руководстве ЕР появится Рогозин. Московского мэра поддержал и нынешний фактический глава партии Б.Грызлов. Предыдущий раунд партийного строительства привел к тому, что вокруг ЕР сложился разнородный и разветвленный политический истеблишмент, состоящий из множества статусных фигур, конкурирующих группировок и кланов. Партийные "нотабли" воспринимают выборы 2003-2004 гг. как возможность нарастить политический вес: они ревниво оберегают свой статус от реальных и мнимых посягательств и становятся все более активными по мере приближения "открытой" фазы избирательной кампании. "Статусная перенасыщенность" руководства ЕР и отсутствие внятной стратегии, похоже, становятся главными текущими проблемами в правоцентристской политической нише. КПРФ Особенность "входа" КПРФ в избирательную кампанию 2003-2004 гг. состояла в том, что для партии он начался гораздо раньше, чем для других участников избирательной кампании. Ранний старт избирательной кампании был навязан КПРФ Кремлем: в марте 2002 г. в результате разрыва "центристским большинством" "пакетного соглашения" партия была отстранена от основных рычагов власти в Государственной думе. В связи с этим, задачи по выходу из межвыборного периода встали перед КПРФ раньше, чем перед другими партиями. Главной в числе этих задач стало освобождение от старых союзников и приобретение новых. Умеренные союзники особенно важны для КПРФ для адаптации к внешней среде и придания партии большей "респектабельности". В межвыборный период союзники набираются сил и начинают претендовать на то, чтобы оказывать влияние на КПРФ. На период подготовки к новой избирательной кампании приходится разрыв партии со своими союзниками и приобретение новых. Так было в 1995-1996 гг. (конфликт и последующий разрыв с И. Рыбкиным, Семаго, Подберезкиным, Тулеевым). В 2002 г. конфликт затронул не "попутчиков", а представителей партийной элиты - Г. Селезнева, С. Горячеву, Н. Губенко. В начале 2003 г. этот конфликт получил дальнейшее продолжение и распространился на главного союзника - руководство НПСР в лице Г. Семигина, одного из главных спонсоров партии на последних парламентских выборах. Поводом стали выборы в Законодательное собрание (ЗАКС) Санкт-Петербурга, где сторонники семигинской линии смогли одержать верх при формировании списка кандидатов, которых официально поддержала партия. Союз с бизнесом и полпредством Президента в Северо-Западном ФО принес весомые результаты: впервые в ЗАКСе была сформирована левая фракция КПРФ-НПСР. В обмен на участие вместе с правоцентристами в антигубернаторском большинстве, избравшем на пост спикера лояльного Кремлю представителя Единой России Тюльпанова, фракции КПРФ-НПСР был обещан пост одного из вице-спикеров. Успехи семигинской группировки, взявшей курс на сотрудничество с Кремлем, создавали для руководства КПРФ реальную проблему. Дело в том, что первые секретари обкомов КПРФ одновременно являются руководителями соответствующих региональных организаций НПСР. Таким образом, имеет место двойная лояльность, усиливающаяся тем, что структуры НПСР финансируются лучше. Коммунистическое руководство стало опасаться утраты контроля над партией. В январе 2003 г. известные представители радикального крыла Александр Проханов (главный редактор "Завтра") и Валентин Чикин (главный редактор "Советской России") обвинили Семигина в организации "заговора", инспирированного Администрацией Президента. Г. Зюганов заявил о необходимости отставки Семинина с поста председателя исполкома НПСР. Это привело к расширению зоны конфликта: его новым участником стал С. Глазьев, который резко выступил против линии Проханова-Чикина и решительно поддержал Семигина. Новый конфликт с "умеренными" позволяет уточнить некоторые неявные политические функции КПРФ. В постсоветской политической системе партия превратилась в своего рода "снаряд" для выведения на боле высокую политическую орбиту представителей периферийных элит. После разрыва с КПРФ ее прежние союзники попадали в состав постсоветского истеблишмента и продолжали свою карьеру уже внутри него. В ходе новой избирательной кампании среди представителей периферийных элит появляются новые претенденты на то, чтобы воспользоваться возможностями КПРФ по выведения на новые карьерные орбиты. Кремль частично контролирует этот процесс и осуществляет необходимую "селекцию". По некоторым сведениям, к началу февраля 2003 г. был нейтрализован партийный проект А. Проханова, первоначально поддерживавшийся Б. Березовским, и ориентированный на представителей периферийных элит и пограничные с КПРФ категории избирателей. 9 февраля 2003 г. политическая партия "Союз" провела внеочередной съезд. (Партия была создана в 2000 году и зарегистрирована Минюстом РФ в 2002 году.) Были избраны новые руководящие органы партии и принято решение о ее участии в думских выборах 2003 года. Председателем Наблюдательного политического совета партии "Союз" стал писатель Александр Проханов. Но в результате финансового вмешательства и кадровых перестановок (предположительно, инициированных группировкой, связанной с П. Бородиным) в руководящих органах партии Проханов оказался блокирован. Его заместителем стал бывший начальник Главного аналитического управления КГБ СССР генерал Владимир Рубанов. В президиум партии вошли вице-президент коллегии военных экспертов генерал Александр Владимиров, депутат Госдумы Константин Худяков, шеф-редактор газеты "Консерватор" Дмитрий Ольшанский, заместитель главного редактора газеты "Завтра" Владислав Шурыгин. Но не исключено, что на этот раз в традиционном для КПРФ конфликте с умеренными, который сопровождает "выход" из межвыборного периода и "вход" в избирательную кампанию, проявилось "новое качество": партия сталкивается не только со старыми союзниками (Семигин, Глазьев), но и конфликтом внутри партийной элиты (Селезнев, Горячева). Присутствие в элите КПРФ и других несогласных с линией Г. Зюганова (В. Купцов, один из заместителей Зюганова по партии и академик Жорес Алферов), создает перспективу дальнейшей эскалации конфликта. Впрочем, пока эти процессы не сказываются сколько-нибудь существенно на политических позициях КПРФ. Решительные действия Зюганова против Селезнева и Семигина иногда объясняются тем, что руководитель КПРФ начал получать финансовую помощь от той части бизнеса, которая боится чрезмерного политического усиления В. Путина. Некоторые эксперты считают, что освобождение от сторонников компромисса с властью позволит партии увеличить свое представительство в ГД и, таким образом, воспрепятствовать достижению главной цели Кремля - обретению контроля над "конституционным большинством". СПС и Яблоко Перед обоими участниками либеральной политической ниши на "входе" в избирательную кампанию стояла общая задача: завершение тем или другим способом "объединительного" политического ритуала. Тема единства демократических сил, которая с начала 90-х гг. постоянно присутствует в секторе общественного мнения, симпатизирующего либеральным политикам, делает выполнение этого политического ритуала практически обязательным каждый раз перед началом очередной избирательной кампании. Главным событием на "входе" в избирательную кампанию в либеральной политической нише стал окончательный провал попыток объединения СПС и Яблока. Политическая борьба вокруг объединения начиналась при примерном равенстве сил участников (при некотором преобладании правых). Но по итогам объединительного проекта СПС проиграл. В ходе переговоров правые старались дискредитировать Яблоко, максимально подталкивая своих "соседей" к признанию того, что в действительности те не хотят объединяться ни на каких условиях. Но СПС утратило чувство меры: возникло впечатление, что партия проявляет чрезмерную заинтересованность в объединении, что было воспринято как проявление слабости и неуверенности в собственном политическом будущем. Яблоко, напротив, проявив предельную неуступчивость, продемонстрировало силу. По некоторым сведениям, партия Явлинского также отказалась прислушаться к советам представителей крупного бизнеса по созданию общего избирательного списка с СПС. Это еще более укрепило политические позиции Яблоко. Нервозные заявления лидеров после провала усилий по объединению еще больше усугубили ощущение политической слабости правых. Между электоратами СПС и Яблоко существует система "сообщающихся сосудов". Правые избиратели отличаются особой неустойчивостью своих симпатий и в случае возникновения сомнений в успехе своей партии многие готовы отказать ей в поддержке. Единственным позитивным результатом провала переговоров по объединению для СПС следует считать то, что правые наконец-то прекратили контрпродуктивную политическую игру. В настоящее время либеральные партии начинают утверждаться в новых политических ролях: Яблоко - как осторожный союзник Кремля, СПС - как его последовательный критик. Яблоко наращивает активность на безопасных с точки зрения взаимоотношений с Кремлем направлениях: в разгар "коммунального кризиса" выступило с жесткой критикой правительства и выдвинуло собственные предложения по реформе ЖКХ. Но инициированную Президентом реформу местного самоуправления Яблоко поддержало. СПС, напротив, продолжает последовательно оппонировать инициативам, которые Кремль считает для себя приоритетом. В декабре 2002 г. Б. Немцов выступил против проекта "чеченизации", в феврале 2003 г. - против предложенного Д.Козаком проекта реформы местного самоуправления. Несколько особняком стоит позиция И. Хакамады, которая пытается имитировать поведение "центристов": она сосредотачивается на критике правительства, но, в отличие от Б. Немцова, избегает нападать на Кремль. Тем не менее, СПС начинает восприниматься как периферийная сила. В середине февраля 2003 г. кандидат от СПС (в отличие от кандидата от Яблока) не был избран Государственной Думой своим представителем в ЦИК. Причиной неудачи стало изменение позиции "центристов", которые нарушили предварительные договоренности с СПС о взаимной поддержке. ЛДПР Главной проблемой, которая стояла для ЛДПР на "входе" в избирательную кампанию, была необходимость "деистеблишментизации" лидера партии. В межвыборный период В. Жириновский приобрел внешний лоск и основательно "врос" в политический истеблишмент. Одновременно его имидж утратил часть важных качеств, которые делают его привлекательными для части "протестных" избирателей. Главным событием января-февраля 2003 г. для ЛДПР стал показ по телеканалам чрезвычайно агрессивных высказываний Жириновского в отношении Дж. Буша и политики США в отношении Ирака. Лидер партии вернулся в образ "политического хулигана" и начал восстанавливать привлекательность среди части протестно настроенного электората. Правда, против традиционного имиджа Жириновского может сработать охлаждение интереса СМИ к политическим лидерам ельцинского периода - "харизматикам" и "тяжеловесам". Но Жириновский продолжает сохранять утилитарную ценность для Кремля как поглотитель части протестных голосов. Нет уверенности в том, как поведут себя протестные избиратели, если Жириновский исчезнет из публичного пространства. На "входе" в избирательную кампанию ЛДПР сохраняла свой главный ресурс - популярного лидера, умеющего выстраивать отношения с Кремлем. Иракская тема (дополненная неожиданным имиджевым поворотом с использованием ненормативной лексики) позволила В.Жириновскому удачно начать избирательную кампанию. Особенности "нулевого" этапа Несмотря на заметное отличие текущей ситуации в российской политике от той, которая была в 90-е гг., на "входе" в избирательную кампанию 2003-2004 гг. в действиях основных игроков обнаруживается определенное сходство, отчасти знакомое по предыдущим избирательным кампаниям. Власть, оппозиция, а также силы, занимающие промежуточные политические позиции, стояли перед необходимостью решения общей задачи: с наименьшими потерями обеспечить "выход" из межвыборного периода, в который они успели врасти за последние два года (март 2000 - март 2002 гг.). При этом в каждом конкретном случае проблема "перенастройки" на предвыборную кампанию стояла по-разному, и каждый из участников решал собственные задачи: Кремль, центристская коалиция в ГД, ЕР, КПРФ, СПС, Яблоко, ЛДПР. К концу февраля 2003 г. можно констатировать, что ни одна из политических сил, за исключением ЛДПР, не решила задач по "входу" в избирательную кампанию. Действия абсолютного большинства игроков определялись стремлением освободиться от инерции межвыборного периода. Особенной противоречивостью отличается ситуация в правоцентристской политической нише. Статус и возможные комбинации ключевых игроков на этом участке избирательной кампании 2003-2004 гг. продолжают оставаться неясными. Публикация на сайте ПОЛИТКОМ.РУ, 04.03.03

ПРЕЗИДЕНТ ПОСЛЕДНЕГО СРОКА: ПОЛИТИЧЕСКАЯ СИТУАЦИЯ В РОССИИ ПОСЛЕ ПРЕЗИДЕНТСКИХ ВЫБОРОВ Игорь Бунин, Алексей Зудин, Борис Макаренко, Алексей Макаркин

В центре внимания очередного выпуска "Анализа и прогноза политической ситуации" - политическая ситуация в России после президентских выборов 14 марта 2004 г. В первой части выпуска эксперты ЦПТ рассматривают особенности предвыборной кампании и политические итоги выборов, анализируют "досрочный старт" второго срока правления В. Путина, дают оценку правительству М. Фрадкова, а также основным направлениям политического курса и связанным с ним политическим рискам.

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ИТОГИ ПРЕЗИДЕНТСКОЙ КАМПАНИИ 2004 года

Плебисцитарная кампания В. Путина

Судьба президентских выборов 2004 г. была окончательно решена на выборах в Государственную Думу. Как и в 1999 г., сказался эффект "сдвоенной" кампании: успех пропрезидентской партии на парламентских выборах подготовил победу кандидата от "партии власти" на президентских выборах в первом туре. Правда, рейтинговые показатели Путина еще раньше свидетельствовали о вероятной победе в первом туре. Однако в результате парламентских выборов в декабре 2003 г. основные политические оппоненты действующего Президента, как справа, так и слева, потерпели сокрушительное поражение. Сложившаяся партийная структура оказалась сломлена, а Путин еще глубже вклинился в электорат основных политических партий и завоевал симпатии представителей ключевых субкультур, обрекая остальных кандидатов на заведомо периферийное положение. По отношению к действующему Президенту, оппозиционность оказалась противоестественным состоянием и для коммунистов, и для либералов, хотя и по различным причинам. Для избирателей-коммунистов власть лишилась ярлыка "антинародного" "оккупационного режима", вновь стала стилистически и символически "близкой", а для избирателей-либералов власть воспринимается через призму продолжения политики либеральных реформ.

Итоги выборов в Государственную Думу лишили президентскую кампанию 2004 г. главной интриги. После этого действующий Президент окончательно превратился в доминантного игрока, и этот факт был признан основными политическими силами. За короткий срок Путин проделал путь от гарантированного победителя в первом туре к статусу плебисцитарного кандидата. По данным "Левада-Центр" (до 2003 г. - ВЦИОМ), в феврале 2004 г. готовность поддержать на выборах действующего президента выражали 95% избирателей "Единой России", 67% - "Яблока", 66% - ЛДПР, 64% - СПС, 63% электората "Родины", а также 63% от числа тех россиян, которые не принимали участия в президентских выборах. Отказ лидеров ведущих политических партий от личного соперничества окончательно превратил выборы в референдум о доверии действующему президенту. Широкий политический консенсус, сложившийся вокруг фигуры Путина, вывел текущий политический курс за рамки обсуждения в общественном мнении и лишил политического смысла любые альтернативы президенту-инкумбенту.

Составляющими плебисцитарного стиля избирательной кампании В. Путина стали:

- естественное позиционирование в качестве действующего президента, а не кандидата на этот пост;

- фактический отказ от проведения избирательной кампании;

- прямая апелляция к избирателям, изображение "стабильности" как главного достижения первого срока правления, а второго срока - как проекции первого;

- игнорирование политических оппонентов: "знаком" плебисцитарного стиля стал отказ от участия в теледебатах (ритуальные слова об "уважении к соперникам" прозвучали "под занавес" избирательной кампании и большого резонанса не получили).

Политический имидж В. Путина вполне соответствовал плебисцитарному стилю избирательной кампании. В период первого срока действующий президент прочно "врос" в общественное мнение. По существу, он не прекращал избирательную кампанию, начатую еще в бытность российским премьером осенью 1999 г. Сложившийся в начале правления политический имидж позволил В. Путину стабильно сохранять высокий уровень общественной поддержки.

Стилистический консерватизм привел к тому, что кампания 2004 г. выглядела во многом как повторение 2000 г. Основные шаги В. Путина укладывались в рамки стандартизированного набора публичных ролей, центральное место среди которых заняли "отца нации" и амплуа "верховного главнокомандующего" действующего президента: погружение на подводной лодке, присутствие на стрельбах стратегических ракет, объявление о создании "сверхоружия", которого не имеют США, и которое, по умолчанию, делает США уязвимыми, а нас - безопаснее, предотвращение резкого повышения цен на хлеб, поездки по стране, включая посещение отдаленных регионов, передовых хозяйств, встречи с представителями общественности, культуры и спорта. Действующий президент по-прежнему играл роль "психотерапевта" общественного мнения, травмированного драматическими переменами. Необходимость проведения либеральных реформ в "нелиберальном климате" побуждала поддерживать приемлемый для большинства избирателей синтез модернизации и традиционализма. Курс на сокращение бюджетного финансирования социальной сферы тщательно "упаковывался" в патерналистскую риторику.

Сохранялась и некоторая недоговоренность политического облика В. Путина, что позволяло ему оставаться "президентом надежды", концентрировать противоречивые общественные ожидания и сохранять свободу политического маневра. Сдвоенная избирательная кампания привела к повышению массовых ожиданий, связанных с фигурой В. Путина. По данным "Левада-Центр" (далее - ЛЦ) с августа 2003 г. по февраль 2004 г. удельный вес тех, кто в той или иной форме надеялся, что действующий президент "сможет повысить жизненный уровень", увеличился с 63% до 71%. За этот же период также увеличилась доля тех, кто связывал с В. Путиным надежду на выход России из экономического кризиса и "наведение порядка в стране - соответственно, с 68% до 70% и с 71% до 75%. В феврале 2004 г. одобрение деятельности президента достигло максимального из наблюдавшихся ранее значений - 82% (против 78% в январе).

Как и в 2000 г., статус "президента надежды" помогало поддерживать отсутствие у В. Путина детальной программы. Аналогом предвыборной платформы действующего президента стали основные положения выступления перед доверенными лицами в феврале 2004 г. В целом, первый срок правления сделал несколько более отчетливым "программный облик" Путина. Опасения общественного мнения в связи с неопределенностью политических намерений президента заметно сократилось. По данным ЛЦ, доля тех, кто испытывал беспокойство в связи с отсутствием у Путина "конкретной экономической и политической программы", снизилась с 62% в августе 2003 г. до 49% в феврале 2004 г. Опасения в связи с возможностью установления Путиным "жесткой диктатуры, опирающейся на армию и силовые структуры", также уменьшились. С августа 2003 г. по февраль 2004 г. указанный показатель сократился соответственно с 46% до 38%. Доля тех, кто не испытывал беспокойства по этому поводу, увеличилась с 48% до 56%.

Имидж Путина в полной мере сохранил свою главную характеристику - устойчивость к негативным событиям ("тефлоновый президент"). Неудачи с пуском ракет на военно-морских маневрах и даже теракт в московском метро никак не сказались на его рейтинге. Как и раньше, общественное мнение предпочитало не распространять на В. Путина низкую оценку достижений власти во внутренней политике. По данным ЛЦ, большая часть общественного мнения считает необходимым, чтобы действующий президент принимал участие в теледебатах: такой позиции придерживалось 69%. Тем не менее, отказ от теледебатов общественное мнение не поставило В. Путину в вину. Общественное мнение приняло и плебисцитарный стиль Путина, предполагающий отказ от ведения предвыборной кампании в "обычном" смысле этого слова. По данным ЛЦ, в конце января - начале февраля 2004 г. 41% были убеждены, что действующий президент ведет свою кампанию "достаточно, в меру активно". Еще 15% считали, что Путин ведет кампанию "слишком активно". Недостаточную активность в проведении кампании действующим президентом отметили в общей сложности 37% (19% полагали, что Путин ведется кампанию "недостаточно активно", а другие 18% - что "совсем не ведет").

"Плебисцитарный" стиль В. Путина хорошо вписывался в социально-психологический фон избирательной кампании 2004 г. Общественные настроения в начале 2004 г. определялись противоречивым сочетанием двух контрастных факторов - усиления социального оптимизма и сохранением "катастрофического фона" в общественном мнении. В январе 2004 г. индекс потребительских настроений, который рассчитывается "Левада-Центр" на основе оценок личного материального положения и будущего страны, достиг рекордного уровня, впервые превысив пороговую отметку 100 пунктов. Правда, по темпам роста этот показатель уступал 2000 г. (6% и 12%, соответственно). Удельный вес тех, кто полагал, что "дела в стране идут в правильном направлении", увеличился с 50% в январе до 54% в феврале 2004 г.

Оптимистическое мироощущение поддерживается лояльными электронными СМИ, доминирующими в информационном пространстве. На ТВ утвердился "попсовый" стиль, ориентированный на развлекательность, непритязательные вкусы, подмену серьезного анализа общественных проблем поверхностным "морализированием". В то же время тема "угроз", включая проблемы преступности, террористических актов, природных и техногенных катастроф, а также климатических аномалий, широко и подробно освещается ведущими федеральными телеканалами. Многоликие глобальные "угрозы" ослабляют мотив политической ответственности руководства за происходящее и концентрируют общественные надежды на действующем президенте.

Исчезновение реальной политической конкуренции, консолидация электронного информационного пространства и стилистический консерватизм привели к "рутинизации" избирательной кампании В. Путина. Объективная потребность в креативных находках, характерных для кампании 2000 г., исчезла. Избирательная машина действующего президента заработала в инерционном режиме. Оборотной стороной рутинизации стало повышение веса административного ресурса в избирательной кампании, которое, в свою очередь, стало причиной бюрократических ошибок и откровенного произвола.

Наибольший резонанс получила проведенная в нарушение действующих правил трансляция ведущими федеральными телеканалами встречи В. Путина с доверенными лицами. Широкую огласку приобрела и ошибка в информационной политике ЦИК. Видеоклипы, призванные обеспечить привлечение граждан на президентские выборы, приобрели "партийный" оттенок: один из них был построены на материале, который использовался партией Единая Россия во время избирательной кампании в Думу в 2003 г. На местах административное давление на избирателей приобрело столь одиозные формы, что побудило главу ЦИК А. Вишнякова и вице-премьера нового правительства А. Жукова выступить с достаточно жесткими заявлениями. Сочетание "плебисцитарности" с рутинизацией привело к парадоксу: масштабы общественной поддержки действующего президента исключали какую либо необходимость в нарушении закона со стороны представителей власти, однако инерция бюрократической машины и размывание представлений о границах возможного и дозволенного подталкивали чиновников к выходу за границы правового поля. Представители доминантного игрока сталкивались с очевидными трудностями в соблюдении ими же сконструированных правил.

Преобладание "рутины" дополнительно подчеркивалось тем обстоятельством, что элементы новизны - усиление дистанции от режима Б. Ельцина и подтверждение отказа от выдвижения своей кандидатуры на третий срок - остались в тени избирательной кампании В. Путина. Они были замечены только элитами и не оставили видимого следа в общественном мнении. Единственным исключением стала отставка правительства. Не побоявшись снять М. Касьянова в разгар предвыборной кампании, В. Путин сделал решительный шаг, продемонстрировав, что он является хозяином положения. В то же время Путин пошел против своего главного амплуа - творца стабильности. Рост социального оптимизма, который начался где-то сразу же после выборов в Государственную Думу, немного захватил и оценки правительства. По данным ЛЦ, отношение общественного мнения к правительству улучшилось: с декабря 2003 г. по февраль 2004 г. доля одобряющих деятельность премьера М. Касьянова выросла с 44% до 47%, а позитивные оценки работы правительства увеличились с 46% до 50%.

Тем не менее, неожиданная отставка правительства не вызвала негативной реакции в общественном мнении. Статус "плебисцитарного" кандидата наделил В. Путина таким запасом прочности, что он мог, не опасаясь серьезного политического ущерба, позволить себе действия, которые в иной ситуации могли быть отрицательно восприняты общественным мнением.

Получив по итогам выборов 71,2%, В. Путина резко улучшил свои результаты по сравнению с выборами 2000 г., когда ему с трудом удалось победить в первом туре (около 53%). Высокий рейтинг одобрения, завоеванный в межвыборный период, действующий президент конвертировал в расширение электоральной базы (при этом произошла ассимиляция части электората коммунистов). Плебисцитарные выборы окончательно превратили В. Путина в доминантного игрока: он укрепил свою свободу от элит и получил от общества мандат на проведение безальтернативного политического курса.

Кампании "периферийных" участников

Популярность Путина и чувствительное поражение на парламентских выборах вынудили политических лидеров снизить свое присутствие в президентской кампании. Явлинский и руководство СПС (за исключением Хакамады) заявили о принципиальном неучастии в выборах 2004 г., Зюганов и Жириновский выставили вместо себя кандидатов - "заместителей". Партийные лидеры предпочли избежать личного поражения, которое могло окончательно подорвать их политический авторитет. (Особенно сложным было положение Г. Зюганова, столкнувшегося сразу же после думских выборов с активизацией внутри партии сторонников Г. Семигина.)

Политическая конкуренция приобрела чисто-символический характер. После отказа Путина от участия в теледебатах кампании остальных участников оказались обречены на бессодержательность. События на периферии избирательной кампании приобрели преимущественно скандальный характер (истории с исчезновением И. Рыбкиным, сбором подписей С. Глазьева и финансированием И. Хакамады). Участие периферийных кандидатов превратилось в событие узко-партийного значения или факт личной политической карьеры.

Основная интрига в кампании свелась к борьбе за "символическое" второе место. Среди "периферийных" кандидатов достаточно быстро произошла дифференциация. На начальном этапе кампании в "первый эшелон" вошли лидеры общественного внимания - кандидаты, с участием которых связывалась определенная политическая интрига или, по крайней мере, какие-то "громкие" события. Это были Глазьев, Хакамада, Рыбкин и, в какой-то степени, Харитонов.

С.Глазьев. Первоначально главным претендентом на роль "второго" выступал С. Глазьев, попытавшийся превратить победу блока "Родина" в декабре 2003 г. в личный политический успех на президентских выборах. Обстоятельства его выдвижения в качестве самостоятельного кандидата остаются не до конца понятными. Судя по всему, в Кремле в какой-то степени оказались введены в заблуждение "экспертной" составляющей в имидже С. Глазьева и не учли в должной мере непредсказуемость, политический опыт и амбиции Глазьева-политика. Возможно, имела место и поддержка - или попустительство - со стороны носителей "силовой идеологии" в окружении В. Путина.

Самовыдвижение существенно изменило политическую ситуацию вокруг Глазьева. Проявив самостоятельность, Глазьев начал освобождаться от имиджа "ставленника Кремля". Он продемонстрировал качества, необходимые публичному политику - волю, целеустремленность и способность "плыть против течения". Самовыдвижение открывало перед Глазьевым широкие политические перспективы. Если бы ему удалось, по меньшей мере, приблизится к результату, полученному блоком "Родина" на выборах в Государственную Думу, он получал возможность трактовать итоги выборов как личную победу (а заодно возможность задним числом записать в свой личный актив и победу блока на парламентских выборах).

В этом случае Глазьев закреплялся в российской политике как автономная фигура и уже не "Родина", а он сам становился популярным политическим брэндом. Популистский тренд в российской политике, проявившийся на выборах в Государственную Думу, предвещал Глазьеву, в отличие от большинства других политических лидеров, большое будущее в период второго срока правления В. Путина. Если бы удалось свести к минимуму разрыв с Харитоновым, это превратило бы его в реального претендента на лидерство на левом фланге с перспективой со временем расширить свое влияние на центристского избирателя. Но в таком повороте событий не был заинтересован никто, кроме самого Глазьева и, возможно, его теневых патронов в верхах. (Можно предположить, что та часть окружения Путина, которая "не вписалась" в Единую Россию и опасается, что не найдет общего языка с будущим "преемником", имеет основания поддерживать Глазьева, или, по крайней мере, не мешать ему.)

После того, как Глазьев сумел навязать себя в качестве кандидата, Администрация Президента оказалась перед дилеммой: возникала опасность превращения Глазьева в главного оппонента В. Путина, но попытка "заблокировать" его кандидатуру могла нанести ущерб легитимности выборов. В конечном счете, соображения, связанные с легитимностью, судя по всему, одержали верх. В отношении Глазьева была избрана стратегия "сдерживания". Он остался в списке кандидатов, но, в отличие от думской кампании, перестал быть "любимцем" федеральных телеканалов. Информационное освещение его избирательной кампании было предельно сокращено: основное внимание электронных СМИ оказалось сосредоточено на других периферийных кандидатах - Малышкине, Харитонове, Хакамаде, Рыбкине и Миронове. (Пожалуй, единственным исключением в информационной блокаде Глазьева стал 3-ий канал ТВ, который финансируется активным участником "силовой" группировки в "верхах" банкиром С. Пугачевым). В таком качестве присутствие "неудобного" кандидата давало и определенные косвенные выгоды для Кремля: помимо прочего, оно помогало удерживать в избирательной кампании кандидата от КПРФ. Лидеры компартии вряд ли могли позволить себе оставить своих избирателей наедине с перспективным левым политиком.

Был предпринят и ряд дополнительных мер по противодействию Глазьеву. Его главный соперник в руководстве блока и фракции, Д. Рогозин, добился реванша в борьбе за брэнд "Родина": ему первым удалось зарегистрировать организацию под таким названием. В начале марта 2004 г. последовал еще один удар: Глазьев лишился поста руководители фракции. Это пост перешел к Д. Рогозину, который, в свою очередь, уступил кресло вице-спикера Государственной Думы Бабурину. В связи с отсутствие у "Родины" каких-либо рычагов влияния на законодательный процесс, представительство в руководстве Государственной Думы приобрело чисто символическое значение, зато в руках лидера фракции концентрировались ключевые функции - отношения с Кремлем, контакты с лоббистами и переговоры с Единой Россией по текущему законодательству. Наконец, перед выходом кампании на финишную прямую, глава ЦИК А. Вешняков публично сообщил, что расследование, начатое Генпрокуратурой по факту фальсификации подписей, собранных для регистрации С. Глазьева кандидатом на пост президента, не завершено. Давление приняло настолько откровенный характер, что на финальном этапе кампании выражение сочувствия Глазьеву стало "хорошим тоном" (и способом заработать дополнительные очки у оппозиционной части избирателей).

Столкнувшись с противодействием, Глазьев первоначально попробовал нажать на наиболее уязвимая точку кампании 2004 г. - легитимность плебисцитарных выборов. Был запущен "пробный шар": руководитель избирательного штаба Глазьева публично обратилась к своему кандидату с советом выйти из кампании. Но отказ от дальнейшего участия в кампании, скорее всего, стал бы самоубийственным для политической карьеры Глазьева: избиратель ценил в нем последовательную политическую позицию. Глазьеву пришлось выбрать продолжение борьбы. На завершающем этапе избирательной кампании он решил использовать связи с РПЦ и заявил о необходимости "подключения ресурсов православия к деятельности государства".

Стратегия сдерживания оказалась эффективной. Как публичная фигура Глазьев "сдулся", началась стагнация его предвыборного рейтинга. "Неудобный" кандидат оказался в состоянии нанести лишь минимальный ущерб В. Путину. В частности, можно предположить, что повышенная активность Глазьева "скомкала" "православную" часть предвыборной кампании В. Путина. Вопреки ожиданиям, Президент не посетил ежегодный Всемирный русский собор, возможно, из-за присутствия на нем Глазьева, принимавшего в качестве эксперта активную роль в подготовке презентованной на этом мероприятии "хартии для предпринимателей"

Итоги президентских выборов показали, что Глазьев безнадежно проиграл борьбу за символическое второе место. Ему удалось получить менее половины от электората блока "Родина" (4,2%) и занять третье место - с трехкратным отставанием от Харитонова и незначительным опережением двух других периферийных кандидатов - Хакамады и Малышкина. Политическое будущее Глазьева представляется достаточно противоречивым: он испортил отношения и с Кремлем, и с наиболее влиятельной оппозиционной партией, КПРФ, но сохранил репутацию независимого политика и приобрел амплуа "пострадавшего", которое может пригодиться в будущем.

И. Хакамада. Определенная, хотя и менее масштабная и "внятная" интрига присутствовала в связи с участием в предвыборной кампании И. Хакамады. Отсутствие кандидатов от либеральных партий и окончательная дискредитация фигуры И. Рыбкина объективно работали на повышение ее шансов. В случае, если удавалось набрать количество голосов, сопоставимое с тем, которые получила хотя бы одна из двух либеральных партий на выборах в Государственную Думу в 2003 г., Хакамада получала возможность закрепиться в либеральной нише и продолжить политическую карьеру в новом качестве.

Хакамада провела кампанию в наступательном ключе: на "входе" в кампанию сделала "жесткое" заявление по Норд-Осту, совершила визит в США, где встретилась с представителями администрации Дж. Буша, обратилась в суд по поводу трансляции федеральными телеканалами встречи В. Путина с доверенными лицами, вызывала действующего президента на телепоединок, умело использовала ограниченные политические ресурсы - обратилась к остальным кандидатам с призывом "солидарно" выйти из кампании, осудила давление на Глазьева. Пожалуй, она оказалась единственным из всех периферийных участников, которому удалось найти наиболее удачный "тон" в отношении доминантного политического игрока.

В то же время формальной поддержки со стороны либеральных партий (СПС и Яблоко) и групп (таких, как "Комитет-2008") она не получила. По данным ЛЦ, в феврале 2004 г. электорат Хакамады был самым "рыхлым" и неустойчивым из всех периферийных кандидатов, при абсолютном доминировании "гендерной" составляющей (избиратели-женщины). Хакамада также сталкивалась с высоким уровнем отторжения в обществе. Она воспринималась как чрезмерно "экзотический" кандидат для президентской кампании. Первое время Хакамаде не удавалось провести сколько-нибудь успешной политической мобилизации. По данным ФОМ, в начале января 2004 г. по показателю электоральной поддержки Хакамада находилась фактически на одном уровне с невыразительным кандидатом-дублером от КПРФ Харитоновым (1,2% и 1,5%, соответственно) и почти в три раза отставала от тогдашнего лидера периферии - С. Глазьева. Вплоть до середины февраля 2004 г. ее электоральный рейтинг находился в состоянии стагнации. Ситуация стала постепенно меняться только в активной фазе избирательной кампании. Наступательный стиль и активная рекламная кампания запустили механизм электоральной мобилизации вокруг Хакамады. К концу февраля ей удалось достигнуть устойчивого паритета с Глазьевым.

По итогам выборов Хакамада получила 3,9% и фактически разделила вместе с Глазьевым третье место. В мегаполисах она существенно опередила С. Глазьева. В Москве Хакамада получила 8,2% (против 6,2% у Глазьева), в Петербурге - 6,6% (показатель Глазьева - 4,1%). В целом, ей удалось обойти Глазьева в 10 из 11 городов-"миллионников" (Единственным исключением стал Новосибирск). Для Хакамады итоги выборов можно считать относительным успехом. Она приблизилась к своей цели - ее результат оказался идентичным тому, который был получен СПС на выборах в Государственную Думу (3,97%). Хакамада продолжала активно утверждать себя в качестве автономной политической фигуры и после выборов, дистанцируясь как от лидеров СПС, так и от Администрации Президента (в последнем случае в качестве объекта критики был избран В. Сурков). Судя по всему, она собирается использовать новый политический вес для закрепления в либеральной политической нише либо в индивидуальном качестве (сообщалось о плане создания собственной партии "Свободная Россия"), либо в коалиции с другими силами (например, в союзе с Яблоком).

Н. Харитонов. Кандидат-"дублер" от КПРФ преследовал в избирательной кампании очень скромные цели - обеспечить символическое представительство партии с тем, чтобы не допустить превращения Глазьева в фаворита левого фланга. Правда, по личным характеристикам Харитонов проигрывал Глазьеву в еще большей степени, чем Зюганов, которого он замещал. Судя по всему, главный расчет был сделан на дисциплину избирателей, которые поддержат любого кандидата, одобренного партийным руководством. На первом этапе КПРФ использовала свое участие для "мягкого" давления на Кремль: угрожая время от времени выйти из кампании, она стремилась побудить власть воздержаться от жесткого прессинга в отношении своего кандидата. Поскольку политическое превосходство действующему президенту было уже обеспечено, никакой специальной дискриминации кандидат от КПРФ не подвергался. Угроза выйти из кампании реализована не была: на завершающем этапе Харитонов ответил отказом на призыв И. Хакамады снять свою кандидатуру вместе с другими периферийными участниками.

Харитонов начинал кампанию с предельно низкого уровня: по данным ФОМ, по электоральному рейтингу он в три раза проигрывал Глазьеву и шел практически вровень с Хакамадой. С конца января 2004 г. начинается рост поддержки Харитонова среди избирателей, правда, поначалу, не очень устойчивый. Но с середины февраля он обгоняет Глазьева и превращается в лидера среди периферийных кандидатов. Рост рейтинга кандидата от КПРФ становится линейным и не прекращается до дня голосования. По итогам выборов Харитонов получил 13,7%. Это несколько превышает результат КПРФ на выборах в Государственную Думу в 2003 г. (12, 61%), но более чем в два раза отстает от показателя Г. Зюганова на президентских выборах 2000 г. (29,2%). Правда, более внушительными были и результаты КПРФ на предыдущих парламентских выборах (в 1999 г. - 24,3%).

Результаты Харитонова для руководства КПРФ следует оценить как положительные. "Операция" с использованием на президентских выборах кандидата-"дублера" завершилась успешно. Правда, успех Харитонова невольно бросал определенную тень на авторитет лидера партии: получалось, что Зюганова можно заменить кем угодно. Однако относительный успех невыразительного Харитонова вряд ли может обернуться ослаблением позиций Зюганова в партии. Сам Харитонов "укрупнил" свой политический масштаб, но трудно ожидать, что он будет претендовать на какую-то особую роль после выборов. Скорее, результаты, полученные кандидатом-"дублером", помогут КПРФ адаптироваться к новой ситуации, и будут способствовать консолидации контроля над партией в руках нынешнего руководства. Для КПРФ главный политический итог президентских выборов состоял в том, что в неблагоприятной ситуации КПРФ подтвердила свои мобилизационные способности.

Другие "периферийные" кандидаты. На завершающем этапе кампании более четко обозначилась группа кандидатов, оказавшихся на "глубокой" периферии (Миронов, Рыбкин, Малышкин). Участие в президентских выборах ни принесло им каких-либо существенных политических дивидендов. С. Миронов выступал откровенным "техническим дублером" Путина: присутствие спикера верхней палаты Федерального Собрания было призвано стать страховкой от срыва выборов в случае, если остальные кандидаты решат снять свои кандидатуры. Участие в кампании И. Рыбкина никакого отношения к выборам не имело, поскольку его главной функцией было выступать политическим рупором "опального" Б. Березовского. Скандалы превратили Рыбкина в откровенно комическую фигуру, и он в последний момент вышел из избирательной кампании, призвав своих сторонников голосовать за И. Хакамаду. Присутствие в кампании Малышкина, "карикатурного дублера" В. Жириновского объяснялось нежеланием ссориться с Кремлем, поскольку неучастие могло быть истолковано как бойкот. Кроме того, отказ от состязания с Путиным, хотя бы и в косвенной форме, был сопряжен для лидера ЛДПР с разочарованием "ядерного" электората, наиболее преданной категории избирателей, которая заявляет о себе на самых "престижных" президентских выборах.

В отличие от "периферийных фаворитов" (Харитонова, Хакамады и Глазьева), никому из "отстающих" кандидатов не удалось нарастить индивидуальный политический вес. Среди политических патронов периферийных кандидатов дивиденды от участия в президентской кампании 2004 г. распределились неравномерно. В наибольшей степени выиграл Кремль: ему удалось добиться своей главной цели - обеспечить легитимацию плебисцитарных выборов. Другие политические патроны периферийных кандидатов смогли решить свои задачи в разной степени: больше всего это удалось руководству КПРФ, меньше всего - В. Жириновскому. Откровенно проиграл Б. Березовский. Политический баланс патронов С. Глазьева и И. Хакамады (в том случае, если они у них были) оценить сложнее, поскольку он определяется не только электоральными результатами этих кандидатов, но и их не вполне ясными политическими перспективами.

Выборы в моноцентрической системе: первый опыт

Президентская кампания 2004 г. проходила в новой политической среде. Политические преобразования, осуществленные в первый период правления В. Путина, привели к ослаблению автономии практически всех сколько-нибудь серьезных политических акторов и институтов. Итоги выборов в Государственную думу в декабре 2003 г. окончательно закрепили моноцентризм в качестве центрального принципа российской политики. Президентская кампания 2004 г. стала первым опытом проведения выборов в моноцентрической системе. Кампания способствовала проявлению наиболее очевидных свойств политического моноцентризма, таких, как диспропорциональное распределение ресурсов, фактическое исчезновение политической конкуренции, превращение выборов в плебисцит. Политическая система фактически раскололась на "доминантный" (Президент, лояльные элиты и Единая Россия) и "периферийный" сектор (оппозиционные группы в элитах и все политические партии, за исключением президентской), кампания в которых протекала в разных ритмах. Фактически, в доминантном и периферийном секторах развернулись противоположные по знаку процессы.

Доминантный сектор: "моральные ресурсы" и административный механизм

В "доминантном" секторе электоральная мобилизация началась досрочно, задолго до начала президентской кампании. Электоральный рейтинг В. Путина достиг предельно высокого уровня и сохранил устойчивость на начальном этапе кампании. По данным ФОМ, с середины января 2004 г. практически до конца февраля показатель декларированной поддержки на выборах с незначительными колебаниями удерживался на уровне 70%. Но после вступления кампанию в завершающий этап начинается относительная электоральная демобилизация. В последнюю неделю февраля начинается снижение рейтинга президента: в период с 21-22 февраля по 28-29 февраля этот показатель сократился с 69,3% до 64,8%. Понижающая тенденция сохраняется и в начале марта 2004 г.: к 6-7 марта г. электоральный рейтинг Путина уменьшился до 62,5%. В целом кампания привела не к повышению, а к снижению поддержки действующего президента избирателями: с середины января по начало марта 2004 г., его рейтинг уменьшился на 9 процентных пунктов. Данные "Левада-Центр" дают еще более вы разительную картину. С середины января по начало марта декларированная электоральная поддержка Путина сократилась с 88% до 74%.

Логика классической избирательной кампании должна была бы привести к снижению неопределенности электоральных намерений. Но в 2004 г. на "входе" в кампанию и на ее заключительном этапе эти показатели оставались на сопоставимом уровне. Кампания не привела к повышению привлекательности выборов для избирателей. Доля избирателей, которые в различной степени выражали недоверие или безразличие к президентским выборам 2004 г. не сократилась. По данным ФОМ, показатель "против всех" в середине января 2004 г. составлял 3,8%, в начале марта - 3,0%. Данные ЛЦ свидетельствуют о более четкой тенденции: с середины января по начало марта 2004 показатель "против всех" вырос с 2% до 5%. По данным ФОМ, удельный вес избирателей, проявлявших нежелание участвовать в выборах, оставался относительно стабильным: в начале января 2004 г. - 7.2%, в начале марта - 7,7%.

Тем не менее, и по данным ФОМ на завершающем этапе кампании показатели негативного отношения к выборам обнаружили, хотя и в разной степени, тенденцию к росту. Повышательный тренд был более выражен применительно к показателям "затруднившихся с ответом" и "против всех", и несколько "смазан" в отношении "нежелания участвовать в выборах". Доля избирателей, затруднявшихся с определением своей позиции в отношении участия в выборах, также сохранялась примерно на одном уровне в ходе всей кампании. Однако этот показатель проявлял значительную неустойчивость, а в конце кампании продемонстрировал тенденцию к росту: в начале января 2004 г. - 10,4%, в начале марта - 11,8%.

Судя по всему, и на снижение рейтинга Путина, и на ослабление мотивов участия в выборах работала та же причина - фактическая безальтернативность. Предельный уровень электоральной мобилизации на момент старта кампании вместе с предопределенностью результатов голосования подтолкнули к демобилизации в доминантном секторе. Правда, несмотря на исчезновение интриги, президентские выборы сохранили высокую символическую ценность. По данным ЛЦ, 80% избирателей высказались против идеи бойкота выборов. Безальтернативность президентских выборов 2004 г. воспринималась общественным мнением как оправданное явление. Тем не менее, создавшаяся ситуация размывала готовность к участию в выборах на индивидуальном уровне.

Реакция на опасность электоральной демобилизации выявила еще одну серьезную проблему - отсутствие у доминантного игрока адекватных политических механизмов. Чтобы не допустить снижения явки активно использовался административный ресурс. Это сопровождалось грубым давлением на избирателей. На заключительном этапе кампании с соответствующими обращениями к избирателям выступили действующий президент и руководители двух ведущих конфессий - Патриарх и Верховный муфтий. Судя по всему, административный ресурс активно использовался не только в ходе кампании, но и для того, чтобы оказать влияние на исход выборов. Как и в первом случае, эффект был достаточно противоречивым. Итоги выборов показали, что использование административного ресурса традиционно дало высокую отдачу среди конформистских избирателей в национальных республиках и отдаленных окраинах. Но ненормально высокие показатели явки и голосования за действующего президента в национальных республиках ставили под вопрос легитимность выборов. В индустриально развитых и урбанизированных районах административное давление провоцировало раздражение и протест среди избирателей.

Первый опыт выборов показал потенциальную неустойчивость системы с доминантным игроком, по крайней мере, в ее нынешнем формате. Доминантный статус действующего президента базируется преимущественно на моральных ресурсах, которые добровольно предоставляет в его распоряжение большая часть избирателей. Но такое положение создает безальтернативную ситуацию и обессмысливает политическую конкуренцию. Стимулы для трансформации моральных ресурсов в активную поддержку ослабляются. Начинается электоральная демобилизация. Политическим механизмом действующий президент не располагает: эффективной политической партии нет, информационный ресурс уже задействован на пределе в период, предшествующий предвыборной кампании. Становится необходимой административная мобилизация пассивных моральных ресурсов. Но такая мобилизация неизбежно входит в противоречие с моральными ресурсами и в перспективе может привести к эрозии доминантного положения.

Политическая периферия: запоздалая мобилизация и императив "укорененния"

В периферийном секторе, напротив, электоральная мобилизация была запоздалой. Подавляющее превосходство действующего президента создавало сильное совокупное давление (административное, политическое, психологическое) на периферийных участников кампании. Их слабость проявлялась в нескольких формах. Во-первых, соперники Путина не смогли воспользоваться политическими возможностями, заложенными в новом законодательстве. Президентские выборы 2004 г. проводились по измененным правилам: самовыдвижение было сильно ограничено, а возможности политических партий - расширены. Партии-победители парламентских выборов получали право на автоматическое выдвижение кандидатов на президентских выборах. В принципе, это должно было стимулировать приток ресурсов к кандидатам от думских партий. Однако поражение большинства оппозиционных партий на выборах в ГД помешало им воспользоваться этой возможностью - они предпочли выставить заведомо слабых кандидатов.

Во-вторых, периферийные кандидаты так и не смогли найти верный "тон" в отношении доминантного игрока. В ходе кампании они постоянно колебались между страхом и повышенной агрессивностью. Действующий президент фактически узурпировал политическую повестку и обрек своих оппонентов на бессодержательность. Возникало впечатление, что периферийные кандидаты не только боялись "бороться всерьез": им, по большому счету, было нечего сказать своим избирателям.

В-третьих, периферийные кандидаты продемонстрировали крайне ограниченную способность к согласованным действиям в отношении доминантного игрока. Ситуация принципиально изменилась, но периферийные участники вели кампанию по-старому, ориентируясь главным образом на индивидуалистические стратегии. Активные попытки выстроить "солидаристскую" позицию пыталась И. Хакамада. Но периферия оказалась способна лишь на минимальное сотрудничество. Хакамада, Глазьев и Харитонов создали "альтернативный ЦИК" для "параллельного подсчета голосов".

Участие кандидатов-"дублеров" оказало демобилизующее влияние на оппозиционно настроенных избирателей. Осторожность (и эгоизм) традиционных участников президентских выборов в лице Г. Зюганова, Г. Явлинского и В. Жириновского привели к тому, что корпус избирателей, для которых была неприемлема поддержка В. Путина, оказался лишен привычных ориентиров и испытывал дополнительные трудности с выбором. Слабость противников Путина существенно задержала электоральную мобилизацию оппозиционных избирателей.

Эффект электоральной мобилизации неравномерно распределился среди периферийных кандидатов. По данным ФОМ, раньше всего прирост электоральной поддержки начался у Харитонова - с конца января 2004 г. Электоральная мобилизация вокруг кандидата-"дублера" от КПРФ отличалась также наибольшей устойчивостью: она продолжалась без каких-либо перерывов до дня голосования. Восходящее движение рейтинга Хакамады началось позднее, с середины февраля 2004 г., а кривая прироста отличалась меньшей устойчивостью: два раза возникало "плато" и мобилизация практически приостанавливалась. Последней стартовала электоральная мобилизация вокруг кандидата-"дублера" от ЛДПР: восходящее движение рейтинга Малышкина началось с конца февраля 2004 г., и с более низкого уровня, но затем протекало линейно, без какой-либо остановки. Единственным из периферийных кандидатов, который оказался не захвачен "запоздалой" политической мобилизацией, стал Глазьев. По данным ФОМ, в активной фазе кампании у него наблюдался эффект, свойственный не периферийному, а скорее, доминантному игроку: электоральный рейтинг Глазьева, подобно аналогичному показателю В. Путина, стал снижаться.

Скорее всего, главным дифференцирующим фактором в отношении времени и устойчивости периферийной электоральной мобилизации, стало наличие или отсутствие ядерного электората. Участники, обладавшие возможностью опереться на устойчивую группу преданных избирателей, оказались в состоянии провести наиболее успешную электоральную мобилизацию. Но в полной мере фактор ядерного электората "сработал" только в отношении Харитонова. Применительно к Малышкину этот фактор проявился в крайне ослабленной форме: ядерный электорат ЛДПР - это не электорат партии, а личный электорат Жириновского. Если лидер ЛДПР и пытался выстраивать эффективную ассоциативную дугу между собой и своим "дублем" в президентской кампании, то ему это не удалось.

Вторым по значению фактором электоральной мобилизации можно считать "идеологические семьи" или относительно устойчивые комплексы общественных настроений. Хакамаде удалось "подняться", а Глазьеву - не "упасть" окончательно - за счет апелляции к разнопорядковым факторам. С. Глазьеву помогла удержаться верхняя кромка "антиолигархических настроений", проявившихся на выборах в Государственную Думу в 2003 г. Свою роль, очевидно, сыграли и ориентированные лично на него сегменты электорального национал-популистского очага, возникшего вокруг блока "Родина" (о формировании соответствующей субкультуры говорить пока прежде временно).

И. Хакамада находилась в более сложном положении. В отличие от Глазьева (и тем более, Харитонова) она была лишена компактной электоральной группы. Ее партийный электорат был расколот на два лагеря (избиратели СПС и избиратели Яблока). Она не принадлежала к числу безусловных лидеров ни для одной из двух основных электоральных групп, хотя для определенной части и была компромиссной фигурой. Сам факт ее участия в президентской кампании стал вызовом для большинства избирателей, включая значительную часть электората СПС и Яблока. Она апеллировала к различным очагам разрушенной либеральной субкультуры, но смогла мобилизовать лишь идеологически заряженную и политически активную часть либеральных избирателей, настроенных оппозиционно к В.Путину. Можно предположить также, что на завершающем этапе кампании для какой-то части "протестных" избирателей "вызывающая" кандидатура Хакамады, в принципе, могла превратиться в фактор притяжения.

Важную роль в электоральной мобилизации на периферии сыграл фактор информационного сопровождения. Наиболее очевидная причина поражения С. Глазьева в борьбе за второе место - информационная блокада, в которой оказался "неудобный" для Кремля кандидат. В отношении Хакамады фактор информационной блокады отсутствовал. И это, судя по всему, стало одной из причин, которые помогли ей стать вровень с Глазьевым. В то же время проявились и ограниченные возможности информационного сопровождения как фактора электоральной мобилизации: "отлучение" от телеэфира лишило Глазьева второго места, но оказалась не в состоянии полностью уничтожить его.

Первый опыт проведения президентской кампании в моноцентрической системе показал, что совокупному давлению со стороны доминантного игрока могут противостоять только сильные партии. Но тип партии должен измениться. Консолидация контроля над информационным пространством лишает былой надежности партии, основанные на PR-проектах. Чтобы выживать "под давлением", политическим партиям придется пустить глубокие корни в обществе.

ДОСРОЧНЫЙ СТАРТ ВТОРОГО ПРЕЗИДЕНТСКОГО СРОКА

Приобретение В. Путиным доминантного статуса имело далеко идущие последствия. Во-первых, это изменило политический алгоритм формирования системы власти, предусмотренный Конституцией. Старая формула "выборы - инагурация - новое правительство" утратила былое значение. Превращение президентских выборов в плебисцит и контроль над Государственной думой сделали В. Путина свободными в отношении правительства. Утверждение нового правительства в нижней палате парламента после президентских выборов превращалось в чисто техническую процедуру. Это позволило отправить в отставку кабинет М. Касьянова и начать формировать новое правительство, не дожидаясь результатов президентских выборов. Новый срок правления В. Путина стартовал досрочно, с приходом правительства М. Фрадкова.

Во-вторых, окончательное перемещение политической власти в Кремль превратило реформу системы власти в практическую необходимость. Составной частью старой системы был относительно высокий политический статус правительства. Премьер был полуавтономной фигурой, а правительство фактически выступало альтернативным центром власти. В старой системе правительство уравновешивалось Администрацией Президента. Закрепление за Президентом доминантного статуса лишило политического смысла и старую систему власти, и противовесы, которые делали ее внутренне сбалансированной.

"Переходное" правительство М. Фрадкова

Формирование нового правительства прошло под знаком начала административной реформы, ориентированной на разрыв с советской моделью и сближение с западными образцами управления. Облик нового правительства формировался "волнами": назначение М. Фрадкова, выбор А. Жукова на роль единственного вице-премьера, определение структуры и кадрового состава правительства на уровне министерств, заполнение второго и третьего управленческого звена, комплектование должностей заместителей. Каждая "волна" привносила новые характеристики в портрет нового правительства. В кадровом, структурном, и функциональном отношении правительство М. Фрадкова приобрело ярко выраженные "гибридные" свойства, указывающие на его переходный характер.

Фигура премьера. М. Фрадков соответствует многим требованиям к премьеру для второго срока правления "плебисцитарного президента": это техническая фигура, политически полностью зависимая от Путина, хороший исполнитель, не имеющий собственных идей, жесткий администратор, способный выполнять тяжелую и неблагодарную работу. По своим личным качествам новый глава кабинета хорошо подходит на роль "проводника", отвечающего за реализацию курса президента.

Послужной список наделяет Фрадкова необходимыми качествами, способными обеспечить равноудаленность от групп интересов, внешних, по отношению к правительству. Это человек с ограниченными связями, относительно изолированный, и не принимавший в последнее время активного участия в борьбе в верхах. Фигура Фрадкова не вызывает отторжения на Западе. Профессиональный опыт нового премьера позволяет предположить, что он в состоянии обеспечить внутреннюю интеграцию правительства. Фрадков - человек со стороны, но близкий по габитусу питерской группе. Как менеджер, он в равной степени совместим с либералами-технократами из экономического блока, и с силовиками. Он понимает сигналы рынка, но не пойдет у них на поводу.

Новый премьер обладает также ценным опытом "внутренней реформы" в послеельцинский период (преобразование налоговой полиции). Для руководства правительством был избран человек, способный выполнить новую работу со "старыми" кадрами. Похоже, политическая миссия Фрадкова состоит в том, чтобы "на марше" обеспечить переход от самодостаточного правительства старого образца к правительству, которое полностью будет вписываться в новую систему власти, которую только начинает выстраивать административная реформа.

Вице-премьер. Политический смысл объявления видного члена фракции Единой России А. Жукова "фигурой №2" в новом правительстве стал понятен не сразу. Первоначально это было воспринято как знак "партизации" кабинета Фрадкова. Позднее стало ясно, что главная функция единственного вице-премьера состоит в обеспечении политического контроля над законодательной программой правительства. Он призван в первую очередь, обеспечивать связи с Государственной Думой, и только во вторую очередь - с Единой Россией.

Структура. В структурном отношении новое правительство представляет собою необычное сочетание "революции" и "консерватизма". Начавшаяся административная реформа сильнее всего затронула именно структуру правительства. Были, наконец, реализованы долго лежавшие без движения разработки российских либералов: укрупнены министерства, создана трехзвенная структура правительства (министерства - службы - агентства). Став более компактным, кабинет приблизился к модели "пирамиды" во главе с премьером. Структура укрупненных министерств изменилась аналогичным образом (министр - два заместителя по основным направлениям, вместо прежних многочисленных замов). "Пирамидальная" модель не только облегчает управление кабинетом со стороны премьера, но и позволяет органично встроить реформированное правительство в "режим ручного управления", который стал определяющим в политической стилистике Президента.

Новый кабинет определяет публичный облик исполнительной власти. Но для остальной его части характерен гораздо больший структурный "консерватизм". Реформированный кабинет опирается на широкую инфраструктуру, которая технологически обеспечивает выполнение правительственных функций и включает звенья второго и третьего уровня управления. Этот технологический блок укомплектован выходцами из старого правительства, которые заняли места заместителей министров, руководителей федеральных служб и агентств. Судя по всему, присутствие бывших министров создает страховку: если руководители суперминистерств не смогут справляться с новыми обязанностями, их могут подстраховать заместители, которые в полной мере владеют ситуацией в своей зоне ответственности.

Состав. В кадровом отношении новое правительство еще более консервативно и представляет собою достаточно сложный и многоуровневый баланс интересов. Но при этом присутствует четкий вектор - ликвидация влияния и резкое снижение представительства "семейной" группировки при повышении общего влияния питерцев.

"Семейные". За рамки кабинета оказались выведены большинство фигур, в различной степени связанных с отправленным в отставку М. Касьяновым и "староельцинской" элитой (Артюхов, Юсуфов, Починок, Газизулин, Южанов, Лесин, Швыдкой). Из числа "семейных" в кабинете оказались лишь двое, однако и они в различной степени потеряли в статусе. Глава МЧС С. Шойгу превратился в изолированную фигуру в новом правительстве. Серьезно пострадал в статусе и влиянии М. Зурабов: он лишился контроля над Пенсионным фондом и перестал быть полуавтономной фигурой. Возглавив укрупненное Министерство здравоохранения и социального развития, Зурабов оказался ответственным за исключительно трудный участок работы. В результате кадровой рокировки лишился своего поста еще один представитель "семейной" группировки, секретарь Совета Безопасности Рушайло. Но в целом в отношении "семейных" была избрана стратегия "выдавливания", а не "кадровой чистки": значительная их часть переместилась на второй и третий уровень управления. (Правда, Лесин отказался работать в новом качестве.)

"Питерцы". В отличие от "семейных", питерские либералы из старого правительства сохранили свои позиции и в новом кабинете (Г. Греф во главе МЭРТ, А. Кудрин - во главе Минфина). Снижение формального статуса (Кудрин лишился должности вице-премьера) сочеталось с повышением аппаратного веса (в связи с укрупнением министерств). Реформаторская составляющая в имидже нового правительства была сохранена, но в распределении ролей

С.А.Тимофеев, аспирант социологического факультета МГУ

Приемы и методы психологического воздействия на массовую аудиторию на примере парламентских выборов-2003 и президентских выборов-2004

 Выборы, как институт гражданского общества появились в России с переходом к рыночной экономике и демократическим процессам. В условиях демократии определенные группы людей получают доступ к власти и право принимать решения в результате всеобщих свободных выборов.

В настоящее время избирательные кампании находятся на стадии своего развития и с момента проведения первых выборов, непрерывно идет совершенствование технологии избирательных кампаний и перенимается опыт с Запада, где институт выборов возник намного раньше, чем в России. По мере того как росло значение выборов в политической жизни, также росло значение избирательных технологий, накапливался опыт борьбы – побед и поражений. Демократические выборы невозможны без выработки соответствующего развития и использования избирательных технологий. Избирательные технологии – это своего рода показатель, по которому можно судить об уровне развития избирательной системы. Таким образом, следует отметить, что развитие и использование избирательных технологий является актуальнейшей задачей в современной России.

Под избирательной технологией обычно понимают совокупность логически взаимосвязанных моделей, методов и конкретных способов подготовки, организации и проведения избирательных кампаний, направленных на достижение определенного результата на выборах.

Современную политическую кампанию можно рассматривать как усилия, направленные на безусловный успех в день выборов. Любая команда кандидата ограничена в ресурсах, поэтому важно сделать правильный выбор, объективно оценить возможности и эффективно использовать их для достижения победы. Основные ресурсы команды - это время, деньги и люди с их творческими возможностями.

Организация избирательной кампании, безусловно, трудное и хлопотливое мероприятие. Для того чтобы убедить избирателей проголосовать за Вас или вашего кандидата, требуются немалые организованные усилия вашей команды, финансирование кампании, связь со СМИ, оперативный анализ политической ситуации на всех этапах кампании. Как и в любой сложной системе именно ключевые решения определяют успех или неуспех конечного результата. Среди этих решений такие, как: решение о вступлении в предвыборную борьбу, решения о создании коалиций и блоков, формирование и утверждение концепции и стратегии избирательной кампании, решение по формированию выборного штаба, смете расходов на проведение избирательной кампании, утверждение программы и лозунгов, речи кандидата, назначение доверенных лиц и т.д. Понятно, что ошибки на стадии принятия решения приводит к нежелательным последствиям.

Целью данной статьи является отражение некоторых моментов и особенностей проведения парламентской кампании 2003 года и Президентских выборов 2004 года, которые Россия пережила сравнительно недавно, а также рассмотрение предвыборного агитационного материала партий, участвовавших на выборах 2003 года и кандидатов в президенты на выборах 2004, результатом которого стало выделение определенных тенденции общения с избирателями и приемов воздействия. Данный агитационный материал в ходе написания настоящей работы был собран из различных источников, таких как: печатные издания, выпускавшиеся в период предвыборных кампаний (аналитические еженедельники, газеты, журналы), электронная периодика, различные информационно – аналитические телепрограммы, следившие за ходом выборов.

В России главным событием 2004 года стали выборы президента. Этому событию предшествовали выборы депутатов Государственной думы четвертого созыва, которые в свою очередь и дали некий старт вышеуказанному событию. Необходимо отметить, что парламентские выборы в декабре 2003 и президентские в марте 2004 неразрывно связаны между собой, одно событие определенным образом исходит из другого.

Результаты выборов в Государственную думу 2003 г. весьма впечатляющие: рейтинг КПРФ после выборов несколько снизился, у ЛДПР и блока «Родины» рейтинги наоборот поднялись. Правые партии (СПС и «Яблоко») в новую думу не прошли. Собственно, на то и выборы, чтобы разворачивалась политическая борьба. Можно предположить, что для «Единой России» на парламентских выборах, претендовавшей на роль партии власти, наиболее приоритетной задачей было то, чтобы любыми способами оттянуть электорат коммунистов – своих главных противников[1]. В результате «Единая Россия» не только прошла в нижнюю палату парламента, но и получила думское большинство (свыше 300 депутатов)[2].

Предвыборная гонка представляет благоприятную почву для манипулирования, прежде всего избирателями. При осуществлении своего выбора, который индивид делает на протяжении всей его жизни, независимо от того либо он отдает свой голос за конкретного кандидата или решает, как поступить в той или иной жизненной ситуации им всегда движет мотивация. К примеру, покупатель при покупке какого-либо товара руководствуется здравым смыслом поменьше отдать и побольше получить, другими словами, обходя множества торговых точек, ищет баланс между ценой и качеством. Поэтому индивид, делая свой выбор тем, что отдает свой голос за определенного кандидата, голосует за веру и надежду в повышении уровня своей жизни. Стоит отметить, что избиратель из всех кандидатов, претендующих на какой-либо пост, в большинстве случаев отдает предпочтение наиболее оптимальному и наилучшему с его точки зрения. Именно с этим кандидатом он связывает свои надежды на будущее. Индивидом движет потребность в безопасности, уверенности в будущем, потребность в самореализации, социальной стабильности, материальном благополучии. Учитывая это, кандидат старается убедить избирателей, что только его курс развития правильный и для этого использует различные приемы психологического воздействия, вплоть до внушения.

 Говоря о выборах, стоит различать думские выборы и президентские. В их основах лежат разные принципы - на президентских выборах все решается жестко «свой - чужой». На парламентских выборах предпочтение отдают тем, кто понравился[3]. И вот некоторые примеры того, как партии воздействовали на избирателей.

Анализируя агитационный материал такой как: предвыборные рекламные ролики, лозунги и слоганы различных партий, принимавших участие в думских выборах, можно отметь, что главным фактором, центром внимания большинства рекламных роликов партий оказывается категория «народ»[4] - субъект государственного устройства. Эта категория объединила в себе несколько основных понятий, которые можно выделить. Первое понятие ассоциируется с «простым народом». В социологических исследованиях постсоветского периода неоднократно сообщалось о том, что россияне хотят видеть себя «простыми» и считают это своим лучшим качеством[5]. Предвыборные ролики насыщены сценами труда – с рабочими, шахтерами, поварами, доярками, ткачихами. Редкий политик не запечатлел себя на фоне рабочих и крестьян. Это исходит из того, что с понятием «народа» неразрывно связан привычный образ труженика. Партии пытаются понять народные беды и стать своими для избирателей. «Я верю, что партия, которая хочет облегчить жизнь народа, - это партия жизни» (Народная партия). А вот лозунг на рекламных щитах «Родины» - «За честь России! За права простых людей!»[6].

Следующую понятие связано с «народные бедствия». Партии стараются понять народные беды и стать своими для избирателей. С экранов телевизоров избирателей призывают доверить свой голос тем, кто сочувствует их бедам: «Миллионы крестьянских семей в буквальном смысле пошли по миру. Сегодняшнее состояние сельского хозяйства на грани катастрофы» (Аграрная партия)[7]. Предложение в роликах позиционировать себя как бедных – неотделимая черта современной России. Говоря «Мы – за бедных», ЛДПР такого рода слоганами обеспечивает себе голосование[8]. Затрагивается тема уровня доходов населения. Версия «Единой России» - «Вот стиральную машину и мягкую мебель в кредит взяли…Нет, на квартиру пока не замахиваемся, это позже». Съеденного лидерами блока «Родины» безвестного олигарха-селедки и «нажравшего морду на наших харчах» рыжего кота Ваучера (Российская партия пенсионеров) можно охарактеризовать понятием «народные враги». КПРФ выразило недовольство народа в виде рэпа: «Богатые ублюдки меня достали/ Хочу вернуть себе то, что у меня отняли»[9].

Парламентскую кампанию 2003 выделяет то, что в ней прослеживается тенденция говорить о национальной и религиозной принадлежности «народа». (Великая Россия – Евразийский союз), «Вместе мы – русские! (Объединенная российская партия «Русь»), «Мы - за русских» (ЛДПР). Партии в своей рекламе сформировали новые принципы следования вере. «”Не убий!” – выполняя эту заповедь мы, члены партии «За Русь Святую», придя к управлению нашим государством, будем вести нашу деятельность, следуя основам православной веры». «Фундаментальная экспериментальная наука уже давно подтверждает реальное существование Высшего Разума, Абсолюта, Бога-Отца, Аллаха, по сути, Единого Творца вселенной. Путь, предписанный Всевышним, опирающийся на самую совершенную Божественную идеологию, мы назвали идеологией третьего пути…Объединение под Его идеологией предписано Всевышним для каждого человека» («Истинные патриоты России»)[10]. В целом, говоря о религии, можно сказать, что она всегда была мощным средством для достижения и удержания власти и заслуживает особого внимания. Рождающаяся вместе с людьми, жизнь всякой религии поддерживается каким-нибудь ее главным принципом. К религии всегда было отношение как к вещи совершенно необходимой для поддержания цивилизованности. Даже если обратиться к истории древнейших времен, то можно отметить, что люди гораздо больше страшились нарушить клятву, нежели закон, так как больше почитали могущество Бога превыше могущества людей. Подобно тому, как соблюдение культа божества является причиной величия государств, точно так же не может быть более очевидного признака гибели страны, нежели явное пренебрежение божественным культом, то есть отсутствие страха перед Богом. Поэтому главы государств всегда сохраняли основы поддерживающей их религии, так как, поступая так, они всегда сохраняли государство религиозным. В наши времена ничего не изменилось – религия остается, как уже выше упоминалось одним из основных средств достижения и удержания власти.

Использование в роликах таких обращений как: «мы», «нас», «наше» создает огромный виртуальный мир. У избирателя складывается впечатление будто где-то есть огромная субстанция, единое целое, которое раскрывается в образе страны и народа. Таким образом, партии воздействуют на отдельного человека через образ коллектива. Подсознательно избиратель стремится присоединиться к большинству, чтобы почувствовать себя частью целого. Неспроста употребляется слово «единый» с его производными. Например: «Единая Россия – в единстве наша сила»; «Наша сила – в единстве и сплоченности в рядах партии» (Истинные патриоты России). А вот установка на всеобщее единение «Единой России» - «У каждого из нас своя маленькая Россия. И только если все сложить, картина станет единой. И мы увидим, насколько велика и богата Россия. В ней есть все, чтобы построить достойную жизнь для каждого. Единая Россия – сильная Россия»[11].

Наряду со слоганами и рекламными роликами партий существуют и другие приемы воздействия на избирателей. Одним их таких приемов является голосование за образ политика и за название партии. Успех «Единой России» обусловлен поддержкой суперпопулярного Владимира Путина, ассоциирующийся у избирателей с образом «сильной руки»[12]. В коммунистической партии дело обстоит иначе. На протяжении десяти лет основным фактором успеха коммунистов было их название – КПРФ. С этой партией у избирателей возникали ассоциации с «прекрасным прошлым», поэтому люди, тосковавшие по советским временам, отдавали свои голоса в пользу коммунистов. Ситуация со временем поменялась. Это наскучило избирателю, и ничего нового руководство партии не смогло дать[13]. По мнению Президента фонда «Политика», Вячеслава Никонова, «коммунистический электорат исчезает на глазах вместе с образом компартии как защитницы слабых, неимущих и сторонницы социальной справедливости» и «это как результат успешной пиар-кампании» [14]. КПРФ получила на думских выборах 13% голосов против 27% в 1999 году[15].

 Основной принцип воздействия на избирателя в блоке «Родина», созданного в сентябре 2003, состоял в том, что каждый политик становился «своим человеком» для определенной группы избирателей. Человек, слушая мысли и пожелания в обращении кандидата, объединяет себя с кандидатом в одну общность[16]. Так, экономист Сергей Глазьев работал на недовольную своим положением научно-техническую интеллигенцию, Дмитрий Рогозин завлекал патриотов и умеренных националистов, экс-глава Центрального Банка России Виктор Геращенко представлял интересы малых и средних бизнесменов. Основная кампания у блока «Родины» была медийная, т.е. велась через телевидение и СМИ, а не через работу активистов на местах[17]. В ходе такой кампании, удалось донести образ лидеров, разных идеологически, но честных политиков. А в результате, «Родина» не только прошла в Думу, но и получила почти 10% голосов.

В процессе думских выборов также использовалась такая предвыборная технология как распространение слухов. Политические технологии и избирательные в частности, способны создавать некие иллюзии, своеобразные «общественные галлюцинации», способные кратковременно, но существенно влиять на представления людей о реальности. Электорат предпочитает неформальные каналы коммуникации, вырабатывают своеобразное сопротивление на восприятие сконструированной реальности. Перенасыщение агитматериалов привело к тому, что они просто не воспринимаются избирателями и не вызывают соответствующей эмоциональной реакции. А эмоциональная составляющая присутствует и она связана с бессознательными структурами индивида и общества. Обращение к эмоциям – это обращение к большинству. Отсюда в целях поиска других методов ведения избирательных кампаний, кандидаты и их команды, прибегают к таким инструментам для воздействия на избирателей, как распространение слухов. Другими словами, это можно охарактеризовать как «черный пиар» - ложь о конкурентах. Поэтому часто в процессе избирательных кампаний успех приносит не формирование позитивного имиджа собственного кандидата, а дискредитация оппонента[18]. Так, на думских выборах 2003 г. представители правого фланга, СПС и «Яблоко», конфликтовали друг с другом. Например, были распространены слухи со стороны «Яблока» о расколе в СПС по вопросу о союзе с явлинцами (как-будто бы Анатолий Чубайс решил выгнать из партии Ирину Хакамаду и Бориса Немцова, выступивших за продолжение сотрудничества с «Яблоком»)[19]. Появление и распространение таких слухов можно назвать «черным пиаром». Кроме «бумажных» атак на конкурентов применялись приемы физического воздействия. Владимир Жириновский, лидер ЛДПР, дважды подвергся нападению с использованием пищевых продуктов вроде мороженного, яиц и майонеза в Москве и Смоленске. В Самаре был обстрелян помидорами лидер КПРФ Геннадий Зюганов. На коммунистическом митинге 7 ноября активисты Национал-большевистской партии попытались пронести гроб для Зюганова[20].

Основным средством, с помощью которого происходит воздействие на избирателей, является телевидение. Приемы, методы воздействия реализуются через телевидение и обладают определенной степенью эффективности. Все вышеперечисленные методы и приемы воздействия: политическая реклама (в частности, представлен образ «народа»), лозунги, слоганы, голосование за образ политика или название партии, использование религиозного фактора, воздействие на избирателя через образ коллектива, применение методов борьбы с соперниками, направленные на их «очернение», представляют лишь малую часть разнообразного арсенала методов, которые используют современные избирательные технологии. Как уже выше упоминалось, указанные методы и приемы воздействия на избирателей имеют разную степень эффективности. В период агитационной кампаний партии объединяет цель побудить максимальное количество избирателей проголосовать за них, но методы и приемы воздействия, которые они используют в своей предвыборной кампании, очень разнообразны. Выше были приведены примеры того, как партии проводили свою кампанию. Возможно, наиболее эффективными приемами воздействия являются использование религиозного фактора, голосование за образ политика и название партии, а также приемы борьбы по дискредитации соперников. Последние, основанные на психотехниках, знаниях социальной психологии, принимая во внимание фактор о том, что цель (победа) оправдывает средства ее достижение, очевидно, выступают как наиболее эффективные. При этом, необходимо отметить, что выборы – это борьба за власть, ресурсы и прочие блага поэтому, порой такие методы бывают востребованными.

 Выборам президента Российской Федерации официальный старт был дан 10 декабря 2003 года еще до начала открытия первого заседания Государственной думы Российской Федерации IV созыва. По мнению многих экспертов, президентская кампания рассматривалась как предсказуемая, выборы прогнозировались скучными и безынтересными[21]. «Очевидно, что у грядущей президентской кампании заранее предрешенный лидер, и я бы сказал, заранее предрешен победитель», - подчеркнул Генеральный директор ВЦИОМа, Валерий Федоров[22]. Это подтверждают и результаты исследования, проведенное ВЦИОМом 23-26 января – 79% россиян готовы были проголосовать за действующего Президента Российской Федерации Владимира Путина[23]. Можно сделать вывод, что подавляющее большинство россиян было уверено в победе В. Путина.

Необходимо было внесение какой-то интриги, чтобы выборы не показались скучными и безынтересными, а также таким способом повысить высокую явку избирателей в день самих выборов. Это либо появление альтернативного, популярного кандидата, который составил бы действительно сильную конкуренцию Владимиру Путину, либо влияние на ход президентской кампании каким-нибудь значимым событием. Владимир Путин действительно популярен и пользуется большой поддержкой населения. Один из факторов его популярности состоит в том, что люди сопоставляют его с прежним президентом и симпатий у них больше к В.Путину. Динамичное, поступательное развитие также способствовало популярности Путину. Кроме того, он очень динамичен и мобилен и отвечает новым вызовам времени. Правоту проводимой Путиным политики подтвердили и результаты выборов в Госдуму: преодолели пятипроцентный барьер и прошли в парламент только те блоки и партии, которые в ходе избирательной кампании, так или иначе, пропагандировали идею усиления государственного (или хотя бы президентского) контроля во всех сферах жизни, и, прежде всего – в экономической сфере.[24]

По мнению руководителя аналитической группы «Меркатор» Дмитрия Орешкина «образ Путина сконструирован очень удачно, талантливо – технологически, и психологически». «Люди нуждаются в политике, внушающем оптимизм. Путин позитивен и население закрывает глаза на его промахи, списывая это на какие-то объективные причины, так как народ хочет верить в хорошее будущее», - подчеркнул Дмитрий Орешкин[25]. Массовое сознание вытесняет ошибки Путина и списывая их на другие причины. По мнению Дмитрия Орлова, заместителя генерального директора ЦПТ, главного редактора ПОЛИТКОМ.RU «…все остальные политики, претендующие на кресло главы государства, пользуются гораздо меньшей поддержкой избирателя, а антипутинская оппозиция находится в упадочном состоянии и очень разобщена»[26]. Поскольку после парламентских выборов коммунистическая угроза перестала существовать, а участие кандидатов от других партий носило факультативный характер, соперники только лишь придавали выборам более демократичный вид[27].

Например, частная телекомпания НТВ сделала свой прогноз на ход президентской гонки в виде считалочки про десять негритят: «Десять негритят отправились обедать, один поперхнулся, их осталось девять (сразу снимаем фигурку Анзори Аксентьева – больно экзотический персонаж), девять негритят поев, клевали носом, один не смог проснуться - их осталось восемь (политологи считают, что это про Ивана Рыбкина. Снимет свою кандидатуру из-за недостатка ресурсов), семь негритят дрова рубили вместе, зарубил один себя, и осталось шесть их (зарубить себя, чтобы помочь действующему президенту, готовы два кандидата – С.Миронов и В.Брынцалов. Они не скрывают, что играют в политические поддавки), шесть негритят пошли на пасеку гулять, одного ужалил шмель – их осталось пять (шмель, готовый ужалить кандидата С.Глазьева явно гнездится за Кремлевской стеной. С.Глазьев жалуется на недостаток средств. По мнению политолога С. Белковского, Глазьев может довести президентские выборы до второго тура, что ударит по имиджу самого президента. Поэтому вполне возможно, что он найдет средства), пять негритят судейство учинили, засудили одного, осталось их четыре (засудили несколько Ирину Хакамаду, сколько ее спонсоров. И.Хакамада заинтересована в том, чтобы достойно, красиво и эффективно с разных точек зрения, перевернуть страницу в своей биографии под названием «Союз правых сил»), четыре негритенка пошли купаться в море, один попался на приманку - их осталось трое (Виктор Геращенко – второй кандидат от блока «Родины». Смысл его выдвижения – помешать опасному Глазьеву. Задача не выполнена, так что и кампания скоро закончится), трое негритят в зверинце оказались, одного схватил медведь, и вдвоем остались (потрепанные медведем коммунисты выдвинули кандидатуру Николая Харитонова, но многие считают, что это не реальная политика, а аппаратные игры), двое негритят легли на солнцепеке, один сгорел и вот…(сходная история и с кандидатом ЛДПР О.Малышкиным. С одной стороны В.Жириновкий демонстрирует свое отношение к выборам, с другой намекает своим амбициозным товарищам по партии кто «в доме хозяин»)»[28].

При этом следует обратить внимание на следующие данные. В начале президентской гонки 66% россиян полагали, что на предстоящих выборах серьезной конкуренции не будет. Противоположного мнения придерживались 18% респондентов, затруднились ответить 16% (по данным фонда «Общественное мнение»)[29]. Поэтому в силу популярности и как действующему президенту В.Путину по логике вещей не нужна была особая PR-кампания.

 Можно было с достаточной степенью уверенности предположить, что изначально просто создавалась видимость интриги, без которой обеспечить явку избирателей крайне проблематично. В этом случае, массовая коммуникация выступает одним из основных средств, как в процессе достижения власти, так и в процессе ее удержания. Определенные политические силы, выступающие в лице субъекта власти, в данном случае Президента России, стремятся удержать власть различными способами. В их арсенале находится достаточное количество средств и сил для того, чтобы влиять на результат выборов. Наиболее значимым средством является административный ресурс. Такая технология способна обеспечить односторонние преимущества или режим наибольшего благоприятствования одному или нескольким участникам избирательной гонки. В этом смысле, действующий глава государства имеет больше шансов на успех, чем другие кандидаты. При этом огромную роль играет телевидение. Возможностей для выступлений у кандидатов гораздо меньше, чем у главы государства, деятельность которого и так достаточно освещается вне выборов. В результате, его деятельность можно расценивать как прямые обязанности, так и как предвыборные действия.

Можно предположить, что состав основных участников этого «спектакля» был сформирован и скорректирован, так, чтобы обеспечить высокий интерес зрителей-избирателей[30]. Главный герой не изменился, но по сравнению с выборами Президента РФ в 2000 году не и.о. президента, а просто президент. Таким образом, для сохранения рейтинга Владимиру Путину уже не нужно пользоваться такими приемами, как летать на истребителе и плавать на подводной лодке, а всего лишь выполнять свои обязанности.

Снова появление на сцене женщины (на предыдущих выборах президента эту роль играла Элла Памфилова). Как сопредседатель СПС и единый представитель от демократов, Ирина Хакамада, выглядит более компромиссной демократической фигурой. Ее типаж ухоженной моложавой женщины под 50, может с успехом выступать лицом различных организаций в имиджевой рекламе.[31]

Результаты парламентских выборов 2003 внесли свои корректировки в отношении подбора состава кандидатов. Геннадий Зюганов, выступавший на двух предыдущих выборах в образе «чистого коммуниста» сейчас вряд ли бы заинтересовал избирателей, поэтому этот типаж плавно перешел в образ «левого патриота»[32]. Эта роль доверена бывшему лидеру Агропромышленной группы в Госдуме Николаю Харитонову, который привлек избирателей употреблением образных простонародных выражений и взглядами на перспективы скорой победы коммунизма: «Земля, леса, недра и другие природные богатства должны принадлежать всему российскому народу…», «Пора вернуть власть народу!» Типаж тракториста, председателя колхоза удачливого фермера или прораба[33].

Иван Рыбкин – лидер той части, членов партии «Либеральная Россия», которые являются сторонниками опального олигарха Бориса Березовского, игравшего определенную политическую роль в период правления предыдущего президента России, Бориса Ельцина.[34] Предвыборная программа, которой Иван Рыбкин был снабжен, называлась «Иван Рыбкин ПРОТИВ Владимира Путина».[35] Под конец предвыборной кампании Иван Рыбкин неожиданно снял свою кандидатуру с выборов, заявив, что не хочет «участвовать в этом фарсе» и «бежать как заяц, перед президентским кортежем»[36]. По мнению кандидата, итоги выборов были предсказуемы. Заявив о снятии своей кандидатуры, господин Рыбкин подчеркнул, что не призывает других кандидатов в президенты последовать своему примеру, а своих избирателей – голосовать за кого-то другого. «Бойкот выборов мне нравиться больше всего», - сообщил господин Рыбкин[37].

Еще более радикальные изменения коснулись образа националиста. Впервые в отечественной практике парламентская партия ЛДПР выдвигает необычного кандидата – бывшего охранника лидера ЛДПР, Олега Малышкина. Собственных слов этот виртуальный персонаж почти не произносил, говорил за него на сцене Владимир Жириновский, который, выдвигая данного кандидата, понимал, что у него нет реальных шансов в борьбе с Путиным.[38]

Появились и новые роли в связи с изменившимися реалиями. На прошлых президентских выборах критиковать популярного кандидата в президенты не решался почти никто. Но при этом никто не выходил на сцену с одной- единственной целью – хвалить действующего президента. И такой персонаж появился – спикер Совета Федерации Сергей Миронов, выдвинутый Российской партией жизни. Сергей Миронов сообщает об этом в первом абзаце своей предвыборной программы: «Курс на укрепление российской государственности, олицетворением которого является президент Владимир Путин, нуждается в гарантиях необратимости»[39]. Такой гарантией кандидат Сергей Миронов считает только самого Владимира Путина. Во всех остальных абзацах программа кандидата Миронова дублирует все программные тезисы кандидата Путина: борьба с коррупцией, оргпреступностью, беспризорностью; и все виды укреплений – внешнеполитического статуса страны, безопасности, науки, семьи. Такой кандидат обычно включается в гонку с единственной целью – не снимать свою кандидатуру даже в том случае, если другие конкуренты с целью не допустить победы лидера добровольно сойдут с дистанции.

Следующим кандидатом, выступающего в роли патриота – государственника, бывший лидер думской фракции «Родины» Сергей Глазьев, успевшему себя проявить и на демократических подмостках (в правительстве Егора Гайдара), и в коммунистической труппе (в думской фракции КПРФ в 1999-2003 годах).[40] Данный кандидат не решался напрямую противопоставить себя Владимиру Путину: «Мои главные соперники – это два мифа: о всесилии олигархов и о недееспособности государства»[41]. С помощью этого нехитрого, но изящного риторического приема Сергей Глазьев избавил себя от необходимости называть фамилии соперников по президентской гонке, в том числе и самого главного. Прямо обвинять своего главного соперника по президентской гонке в чем бы то ни было претенденты не могут – любое подобное заявление будет отнимать у них голоса избирателей. Нельзя идти в конфронтацию с президентом в силу рейтинга последнего. Поэтому за время конференции Глазьев не упоминал фамилию Путина. Несколько раз как бы вскользь прозвучало слово «президент» - когда Глазьев критиковал «антинародные законы», принятые Думой, он подчеркнуто упоминал, что все они вступили в силу после подписания главой государства.[42] Обыватель скорее пропустит информацию мимо ушей, а те, кто все понимают, отдадут дань смелости кандидата. В этом и заключается суть одной из предвыборной технологии. Возможно, поэтому многие положения программы Сергея Глазьева пересекаются с намерениями Путина: Глазьев тоже обещает «направить государственную власть на работу на благо людей», «каждому человеку право на достойную жизнь», «реализовать программу развития науки и образования», «восстановить обороноспособность страны и престиж военной службы».[43]

Трое других кандидатов сошли с дистанции, прежде чем началась президентская гонка. Предприниматель Владимир Брынцалов уведомил Центральную избирательную комиссию, что не хочет «отвлекать внимание на свою персону». Анзори Аксентьев-Кикалишвили, лидер Всероссийской партии народа, – это уже традиционный (если вспомнить Джабраилова Умара на выборах 2000г.) кандидат-кавказец. Снял свою кандидатуру в знак протеста против действий властей Литвы и информационной блокады в российских СМИ. По словам бывшего кандидата , 23 января он «выступил с резким протестом» против решения властей Литвы не пропускать его через свою территорию в Калининград из Москвы на поезде.[44] А вот ЦИК отказался регистрировать бывшего главу Центробанка, Виктора Геращенко, кандидатом, сославшись на то, что он был выдвинут не блоком в целом, как положено по закону, а лишь одной из блокообразующих партий.

12 февраля официально началась агитационная кампания. Произошло достаточно много значимых событий, которые нагнетали страсти и внесли интригу в ход президентской кампании. И после таких событий возможно уже не назовешь выборы 2004 скучными и неинтересными. Институт социальных коммуникаций (ИСК) представил обширный доклад известной британской негосударственной организацией Russian Axis. Главное внимание исследователи уделили тому, как освещало ход предвыборной кампании телевидение. Рекордсменом по показу на телеэкранах за весь период кампании как и следовало ожидать, оказался Владимир Путин – 4855 раз. Следующий за ним Иван Рыбкин – 1012, Сергей Глазьев – 884 раза, Ирина Хакамада – 492, Николай Харитонов – 380, Сергей Миронов – 333, Олег Малышкин -251. [45]

Как и следовало ожидать, наиболее лояльными по отношению к президенту оказались государственные телеканалы. Первый канал, рассказывая телезрителям о кандидатах в президенты, 80% посвящал Путину. Канал «Россия» - 68%. Негосударственное телевидение также особо не отставало: НТВ – 54%, ТВЦ – 60%. Единственной компанией, которая не добрала до половины, оказалась Ren TV (43%). В итоге нельзя исключить, что во многих уголках России избиратели даже не увидели соперников Путина.

Как уже выше отмечалось, В.Путину особо не нужна была PR-кампания, в силу его достаточной популярности. Для того, чтобы оценить реальную активность Владимира Путина на выборах, необходимо заострить внимание на некоторых моментах его предвыборной кампании. Владимир Путин открыто не призывал за себя голосовать, Все его действия в период выборов можно охарактеризовать как «скрытый» призыв последовать его курсу. Это подтверждается несколькими значимыми фактами.

Во-первых, одним из наиболее сильных показателей, приемов воздействия на избирателей, по которым судят об успешности того или иного политика в президентском марафоне, остаются рейтинги. Слабость позиции рейтинга заключается в том, что они сами по себе - та же реклама, а значит, вполне могут быть проплачены какой-то из сторон. Сильной стороной является то, что при их активном тиражировании, например по телевидению, они способны повлиять на наиболее доверчивую и не склонную к анализу часть населения. Практическая неспособность массового сознания к выработке собственных оценок социальных явлений и процессов снижает возможность рационального восприятия информации, что способствует повышению уровню внушаемости массовой аудитории[46]. Рейтинг Путина на протяжении всего предвыборного марафона был высок – более 60 %[47].

Во-вторых, выступление перед своими доверенными лицами в МГУ им. М.В. Ломоносова, переданное в прямом эфире телеканала Россия, на котором Владимир Путин рассказал о проделанной работе и планах на будущее: «Мне часто задают вопрос, буду ли я проводить избирательную кампанию, и если буду, то как. Уверен, что действующему главе государства не следует заниматься собственной рекламой, митинговать и сочинять всякие красивые сказки, красивые, но далекие от реалий нашей жизни сказки», «Я просто обязан отчитаться перед моими избирателями и всей страной за то, что было сделано за прошедшие годы»[48]. Текст обращения сконструирован очень профессионально. Избиратель, слушая такую речь, мысленно соглашается с утверждениями кандидата. Призыв отдать голос происходит не назойливо. Во втором утверждении всплывет слово «избирателями», хотя в перовом утверждении сообщается о нецелесообразности проводить избирательную кампанию, в силу того, что проводимая президентом политика находит у людей одобрение и поддержку. Слушатель, как правило, не подмечает этой нелогичности. Таким образом, данное выступление можно расценить как предвыборный ход. Это выступление В. Путина вызвало скандал. В итоге кандидат Ирина Хакамада добилась того, чтобы Верховный суд обязал Центризбирком рассмотреть по существу ее жалобу на гостелеканалы за трансляцию встречи Путина с доверенными лицами.[49]

В-третьих, для решения об отставке правительства Владимир Путин выбрал самый подходящий момент: как раз к концу февраля показатель индекса интереса СМИ к избирательной кампании[50] снизился до абсолютного минимума (к примеру, на 11.02 он составлял 4,9%, на 18.02 – 4,2%, на 25.02.04. 5,4%)[51]. Эта акция завершилась как раз за три дня до окончания агитационного периода. Отставка правительства в сочетании с внесением президентом в Госдуму кандидатуры нового премьера увеличили рейтинг упоминаемости кандидата Владимира Путина, действия которого многие эксперты расценили как предвыборный ход. Сперва создав, а затем, успешно разрешив правительственный кризис, он сумел занять все первые полосы и полностью отвлечь внимание от своих соперников. Оценивая такие действия в отношении правительства можно предположить, что Путин стремиться удержать власть. По мнению Вячеслава Никонова, президента Фонда «Политика», отставка правительства позволила «резко повысить интерес общества к избирательной кампании и выборам в целом». «Он (Путин) предложит, таким образом, обществу возможность голосовать не за него как президента, а за новую команду, которую он может предложить в случае своего избрания». Кроме того, политолог отметил, что такой политический ход позволит «насытить политическим содержанием избирательную кампанию и дать ей положительную динамику»[52]. Действительно, в сравнении с еще одним наиболее упоминавшимся событием – загадочном исчезновении другого кандидата Ивана Рыбкина, позволившее ему подняться с предпоследнего места на второе и увеличить свой индекс упоминаемости в два раза (с 9 по 15 февраля – 6,69%, то с 16 по 21 – 13,42%)[53] – то в случае отставки Путиным правительства создавался устойчивый позитивный фон. В случае с исчезновением Рыбкина – негативный, в результате чего этот кандидат сошел с дистанции[54].

В-четвертых, кандидат в президенты Ирина Хакамада обратила внимание общественности на сходство предвыборных телевизионных роликов Центризбиркома с предвыборными роликами «Единой России» трехмесячной давности. Одновременно с роликами кандидатов в президенты появилась и серия роликов ЦИКа, которые призывают граждан прийти на выборы и проголосовать. Особо привлекают два ролика. Строятся они на видеоряде с кадрами исторической хроники (советские солдаты-победители Великой отечественной войны, знаменитый кадр с Юрием Гагариным, идущим по ковровой дорожке с развязанным шнурком) и съемками современной России: бескрайние поля; идущие по магистралям поезда; фабрики и заводы; вид Дворцовой площади и другие. Принцип компоновки тот же самый и озвучены тем же мужским голосом. Ролик ЦИКа: «Победа одного, триумф миллионов. Лишь объединившись, мы движемся к новым совершениям. Только сообща мы выбираем лучшее будущее для нашей страны. История России. Она зависит от нас, она зависит от тебя. Приди на выборы 14 марта. Приди и проголосуй за Россию. Центризбирком России» и ролик «Единой России» периода думской кампании 2003 года: «У каждого - своя Россия. Та, которая рядом. Для кого-то это завод, для кого-то – поля. У каждого из нас – своя маленькая Россия. И только если все сложить, картина станет единой. И мы увидим, насколько велика и богата Россия. В ней есть все, чтобы построить достойную жизнь для каждого. Вместе с президентом. Выбирай «Единую Россию»[55]. Тот, кто внимательно следил за ходом президентской гонки без особого труда заметил сходство финальных слоганов указанных роликов. Возможно, что это было внедрение новой предвыборной технологии, которая оказалась достаточно эффективной. Такая акция как обращение кандидата Сергея Глазьева в ЦИК о необходимости проверки сюжетов на первом канале оказалась в «зоне умолчания».

Также необходимо отметить следующий ряд событий. Ощутимый предвыборный эффект получило посещение Владимиром Путиным первой в сезоне игры в Клубе веселых и находчивых, которая транслировалась в эфире «Первого канала» 7 марта. Довольно продуманное информирование избирателей о деятельности кандидата в президенты В.В. Путина.

 Призыв Путина с экранов телевизоров 11 марта и на следующий день всего за несколько минут до официального окончания предвыборной кампании населения идти на выборы, тоже можно расценить как убеждение не только просто придти и проголосовать, а отдать голос данному кандидату. Призывы явиться на выборы не стихали вот многих регионах даже 14 марта. Например, известные люди в Омской области ежечасно выходили в эфир и одного из телеканалов и убеждали своих земляков явиться к урнам. Также приятным сюрпризом для избирателей этой же области стали необыкновенно низкие цены на продукты питания и алкогольные напитки, которые продавались в буфетах при избирательных участках (бутылка пива вместо 40 обычных рублей стоила 14). Малоимущим пенсионерам Владивостока выдавались талоны на обслуживание в парикмахерской, а 18 –летним юношам и девушкам – билеты в кино. В Калининградской области были подведены итоги конкурса на лучший слоган президентской предвыборной кампании, объявленного администрацией. Наиболее впечатляющие: «А ты отдал свой голос президенту, прежде чем требовать льготу и ренту?!» и «Как хлебной ниве каждый колос, всем нужен твой гражданский голос». Это лишь малая часть того, что происходило в регионах 14 марта.[56]

Среди фактов нарушений наиболее ярким, например, было то, что в 4-ом психоневрологическом диспансере больным были выданы бюллетени с проставленной галочкой «за Путина». Двое больных попросили заменить бюллетени. Им отказали, мотивируя, что «других бюллетеней нет»[57]. К этому можно добавить заявление губернатора Саратовской области о том, что 80% избирателей должны прийти на выборы. «И примерно столько же должны проголосовать за “нашего кандидата”» - подчеркнул губернатор. За обеспечением явки перед губернатором отвечали главы муниципальных образований[58]. Заявление Патриарха Московского и всея Руси Алексия II можно расценить, как открытый призыв голосовать за В.Путина: «Если народ проголосует единодушно за нынешнего президента, то будет происходить и дальнейшее развитие нашей страны и нашего Отечества…Наш народ мудрый и сделает правильный выбор»[59].

Заключение

Основная задача в предвыборной агитации – это привлечение максимального числа сторонников и в итоге получение наибольшего количества голосов за своего кандидата. Конечная цель всех предвыборных кампаний – захватить власть. Каждая партия, кандидат, осознанно стремясь к власти, использует различные способы привлечения внимания избирателей и воздействия на электорат и применяют всевозможные средства из арсеналов наук для осуществления влияния, внушения, убеждения, доказательства, принуждения человека. При этом массовая коммуникация играет важную роль в предвыборной кампании и дополняет непосредственный жизненный опыт людей. Основное воздействие происходит через телевидение. В этом смысле, телевидение является главным источником информации о кандидатах любого ранга: их образ, политических и экономических взглядах и намерениях, статусе, личностных особенностях, а также дает возможность ознакомиться с методами ведения предвыборной агитации.

Личностные особенности и особенности ситуации влияют на способ восприятия и переработки информации, поэтому при работе с большими аудиториями для получения позитивного результата политикам необходимо обращаться к разуму (через убеждение), и к эмоциям (через внушение). Знание методов коммуникативного и психологического воздействий позволяют политикам достичь необходимого эффекта в предвыборных кампаниях.

Анализ прошедших парламентских выборов-2003 и президентских выборов-2004 свидетельствует об использовании в предвыборных кампаниях партий и кандидатов разнообразных методов и приемов психологического воздействия. В данной статье были представлены только некоторые наиболее интересные с точки зрения эффективности предвыборных технологий приемы воздействия. По мере того как в России идет процесс накопления опыта проведения кампаний, то и на этих выборах также успешно внедрялись новые предвыборные технологии.

По методам и приемам воздействия парламентская кампания –2003 отличается от президентской кампании – 2004. Президентская кампания была намного насыщенней разнообразными техниками, хотя и предсказывали ее скучной и безынтересной.

В процессе парламентской кампании –2003 партии очень четко представили образ «простого народа», тем самым попытались через политическую рекламу максимально приблизиться к избирателям и отразить все стороны жизни простых людей. Внушающее воздействие должно совпадать с групповыми нормами. При этом если, индивид более связан с этими нормами, то вероятность принятия им внушающего воздействия высока. Кроме, того эффект внушения повышается, если коммуникатор выступает как представитель и защитник интересов «простого народа», что и сделали партии в своей рекламе.

Использование таких приемов как: голосование за образ политика или название партии, религиозного фактора, рейтингов, применение методов борьбы по дискредитации своих оппонентов, также эффективны в период избирательной кампании. Эффект внушающего воздействия в таких методах возрастает, если источник информации ассоциируется в сознании аудитории как носитель высокого престижа, высокого социального статуса, личностного обаяния. Когда источник информации не вызывает у аудитории ассоциаций с престижными ценностями, эффективность воздействия снижается либо сводиться к нулю. Это можно было наблюдать в период президентской кампании, когда кандидаты с различными возможностями, социальным статусом претендовали на пост Президента Российской Федерации. Кандидаты использовали всевозможные приемы и методы психологического воздействия на электорат, внедрялись новые технологии. В итоге, несмотря на различные технологии и методы, основанные на психотехниках, люди доверили свои голоса кандидату с наиболее высоким социальным статусом и престижем, в данном случае действующему Президенту Российской Федерации.


[1] Виктор Хамраев, Илья Булавинов «Операция «Родина» завершена»//Аналитический еженедельник «Власть» 9-15 февраля 2004 г. с.22

[2] Александр Колисниченко «Кухарки образца 2004 г.»// Газета «Аргументы и факты» № 52, 2004 с.4

[3] См. интервью Заместителя генерального директора «Первого канала» Марата Гельмана, опубликованное в аналитическом еженедельнике «Власть», № 5 (558) 9-15 февраля 2004 с. 24

[4] Вера Зверева «Образ народа в политической рекламе»// Аналитический еженедельник «Власть» от 1-7 декабря 2003 года. С. 24

[5] Там же

[6] Там же

[7] Там же

[8] Олег Назаров, Андрей Веймарн «Партия одного либерала»//Газета «Родная газета», от 5 марта 2004 с.5

[9] Вера Зверева «Образ народа в политической рекламе»// Аналитический еженедельник «Власть» от 1-7 декабря 2003 года. С.25

[10] Там же

[11] Вера Зверева «Образ народа в политической рекламе»// Аналитический еженедельник «Власть» от 1-7 декабря 2003 года. С.25

[12] В.П. Шейнов «Психология влияния», издательство «Ось-89», 2002, с. 649

[13] Там же

[14] См. интервью Президента фонда «Политика» Вячеслава Никонова, размещенное на сайте www.glavnoe.ru/duma/viev/

[15] Виктор Хамраев, Илья Булавинов «Ленин в отливе»//Аналитический еженедельник «Власть» 2-8 февраля 2004 г. с.18

[16] См. интервью Заместителя генерального директора «Первого канала» Марата Гельмана, опубликованное в аналитическом еженедельнике «Власть», № 5 (558) 9-15 февраля 2004

[17] Там же

[18] Мальцева Н.М. «Грязные избирательные технологии», ОАО «Типография «Новости»», Москва , 2003 с. 34

[19] Дмитрий Камышев «Кремля палата»//Аналитический еженедельник «Власть», № 47 1-7 декабря 2003, с.20

[20] Дмитрий Камышев «Избирательный участок»// Аналитический еженедельник «Власть» 17-23 ноября 2003 г. с.26

[21] См. интервью Президента фонда «Политика» Вячеслава Никонова и заместителя генерального директора ЦПТ, главного редактора ПОЛИТКОМ. RU, Дмитрия Орлова, размещенные на сайте www.glavnoe.ru

[22] См. интервью с Валерием Федоровым, размещенное на сайте www.glavnoe.ru

[23] Данные опроса размещены на сайте www.glavnoe.ru

[24] Илья Булавинов «Год великого перегиба»//Аналитический еженедельник «Власть», 22-28 декабря 2003 с. 18

[25] См. интервью с Дмитрием Орешкиным, опубликованное в «Родной газете» от 5 марта 2004 г.

[26] См. интервью с Дмитрием Орловым, размещенное на сайте www.glavnoe.ru

[27] Виктор Хамраев, Илья Булавинов «Операция «Родина» завершена»//Аналитический еженедельник «Власть» 9-15 февраля 2004 г. с.22

[28] Телекомпания НТВ, программа «Личный вклад» от 17 января 2004 г.

[29] Данные опроса размещены на сайте www.glavnoe.ru

[30] Дмитрий Камышев «Президентская комедия»//Аналитический еженедельник «Власть», №2 (555), 19-25 января 2004 г. с.28

[31] Там же

[32] Там же

[33] Там же

[34] Дмитрий Камышев «Президентская комедия»//Аналитический еженедельник «Власть», №2 (555), 19-25 января

[35] Виктор Хамраев «Президентские грезы»// Аналитический еженедельник «Власть», от 23 февраля 2004 г.

[36] Дмитрий Камышев «Избирательный участок»// Аналитический еженедельник «Власть» от 15 марта 2004 г.

[37] Там же

[38] Дмитрий Камышев «Президентская комедия»//Аналитический еженедельник «Власть», №2 (555), 19-25 января

[39] Виктор Хамраев «Президентские грезы»// Аналитический еженедельник «Власть», от 23 февраля 2004 г.

[40] Дмитрий Камышев «Президентская комедия»//Аналитический еженедельник «Власть», №2 (555), 19-25 января

[41] Газета «Известия», опубликованная 15.01.2004.

[42] Там же

[43] Газета «Известия», опубликованная 15.01.2004.

[44] Дмитрий Камышев «Избирательный участок»// Аналитический еженедельник «Власть» от 2-4 февраля 2004 г.

[45] Андрей Макаров «Как поделили эфирное время» // Газета «Комсомольская правда» от 19 марта, 2004 г.

[46] Науменко Т.В. «Массовая коммуникация: теоретико-методологический анализ», Москва, издательство «Перспектива», 2003

[47] Данные опроса размещены на сайте www.glavnoe.ru

[48] Сайт www.glavnoe.ru/president/race/

[49] Дмитрий Камышев «Избирательный участок»// Аналитический еженедельник «Власть» от 23 февраля 2004 г.

[50] Процент материалов СМИ, в которых есть словочетания «президентские выборы, «выборы президента», «предвыборная гонка», «предвыборная кампания» - «Избирательный участок»// Аналитический еженедельник «Власть» от 23 февраля 2004 г

[51] Аналитический еженедельник «Власть», № 9, 8 марта 2004.

[52] Сайт www.glavnoe.ru/president/analysis/

[53] Дмитрий Камышев «Избирательный участок»// Аналитический еженедельник «Власть» от 16 февраля № 6

[54] Андрей Макаров «Как поделили эфирное время» // Газета «Комсомольская правда» от 19 марта, 2004 г

[55] Анна Рощина «Одноразовые истины»// «Родная газета» от 12 марта 2004 года с.6

[56] Татьяна Семенова, Аркадий Южный «Кто на выборы пойдет, тому Господь подмогнет» // «Газета» от 15 марта 2004 года с. 2

[57] Мария Молина «Двое больных попросили заменить бюллетени»// «Газета» от 15 марта 2004 года с. 3

[58] Афанасий Сборов «Путин против Неприходько» // Аналитический еженедельник «Власть» от 15 марта с.14

[59] Рустем Фаляхов, Анастасия Матвеева, Мария Молина «Явка не провалена» // «Газета» от 15 марта 2004 года с. 2

ХРОНИКА ВЫБОРОВ

 

Президент последнего срока: политическая ситуация в России после президентских выборов

В центре внимания очередного выпуска «Анализа и прогноза политической ситуации» — политическая ситуация в России после президентских выборов 14 марта 2004 г. В первой части выпуска эксперты ЦПТ рассматривают особенности предвыборной кампании и политические итоги выборов, анализируют «досрочный старт» второго срока правления В. Путина, дают оценку правительству М. Фрадкова, а также основным направлениям политического курса и связанным с ним политическим рискам

Игорь Бунин, Алексей Зудин, Борис Макаренко, Алексей Макаркин

Политические итоги президентской кампании 2004 года

Плебисцитарная кампания В. Путина

Судьба президентских выборов 2004 г. была окончательно решена на выборах в Государственную Думу. Как и в 1999 г., сказался эффект «сдвоенной» кампании: успех пропрезидентской партии на парламентских выборах подготовил победу кандидата от «партии власти» на президентских выборах в первом туре. Правда, рейтинговые показатели Путина еще раньше свидетельствовали о вероятной победе в первом туре. Однако в результате парламентских выборов в декабре 2003 г. основные политические оппоненты действующего Президента, как справа, так и слева, потерпели сокрушительное поражение. Сложившаяся партийная структура оказалась сломлена, а Путин еще глубже вклинился в электорат основных политических партий и завоевал симпатии представителей ключевых субкультур, обрекая остальных кандидатов на заведомо периферийное положение. По отношению к действующему Президенту, оппозиционность оказалась противоестественным состоянием и для коммунистов, и для либералов, хотя и по различным причинам. Для избирателей-коммунистов власть лишилась ярлыка «антинародного» «оккупационного режима», вновь стала стилистически и символически «близкой», а для избирателей-либералов власть воспринимается через призму продолжения политики либеральных реформ.

Итоги выборов в Государственную Думу лишили президентскую кампанию 2004 г. главной интриги. После этого действующий Президент окончательно превратился в доминантного игрока, и этот факт был признан основными политическими силами. За короткий срок Путин проделал путь от гарантированного победителя в первом туре к статусу плебисцитарного кандидата. По данным «Левада-Центр» (до 2003 г. — ВЦИОМ), в феврале 2004 г. готовность поддержать на выборах действующего президента выражали 95% избирателей «Единой России», 67% — «Яблока», 66% — ЛДПР, 64% — СПС, 63% электората «Родины», а также 63% от числа тех россиян, которые не принимали участия в президентских выборах. Отказ лидеров ведущих политических партий от личного соперничества окончательно превратил выборы в референдум о доверии действующему президенту. Широкий политический консенсус, сложившийся вокруг фигуры Путина, вывел текущий политический курс за рамки обсуждения в общественном мнении и лишил политического смысла любые альтернативы президенту-инкумбенту.

Составляющими плебисцитарного стиля избирательной кампании В. Путина стали:

  • естественное позиционирование в качестве действующего президента, а не кандидата на этот пост;
  • фактический отказ от проведения избирательной кампании;
  • прямая апелляция к избирателям, изображение «стабильности» как главного достижения первого срока правления, а второго срока — как проекции первого;
  • игнорирование политических оппонентов: «знаком» плебисцитарного стиля стал отказ от участия в теледебатах (ритуальные слова об «уважении к соперникам» прозвучали «под занавес» избирательной кампании и большого резонанса не получили).

Политический имидж В. Путина вполне соответствовал плебисцитарному стилю избирательной кампании. В период первого срока действующий президент прочно «врос» в общественное мнение. По существу, он не прекращал избирательную кампанию, начатую еще в бытность российским премьером осенью 1999 г. Сложившийся в начале правления политический имидж позволил В. Путину стабильно сохранять высокий уровень общественной поддержки.

Стилистический консерватизм привел к тому, что кампания 2004 г. выглядела во многом как повторение 2000 г. Основные шаги В. Путина укладывались в рамки стандартизированного набора публичных ролей, центральное место среди которых заняли «отца нации» и амплуа «верховного главнокомандующего» действующего президента: погружение на подводной лодке, присутствие на стрельбах стратегических ракет, объявление о создании «сверхоружия», которого не имеют США, и которое, по умолчанию, делает США уязвимыми, а нас — безопаснее, предотвращение резкого повышения цен на хлеб, поездки по стране, включая посещение отдаленных регионов, передовых хозяйств, встречи с представителями общественности, культуры и спорта. Действующий президент по-прежнему играл роль «психотерапевта» общественного мнения, травмированного драматическими переменами. Необходимость проведения либеральных реформ в «нелиберальном климате» побуждала поддерживать приемлемый для большинства избирателей синтез модернизации и традиционализма. Курс на сокращение бюджетного финансирования социальной сферы тщательно «упаковывался» в патерналистскую риторику.

Сохранялась и некоторая недоговоренность политического облика В. Путина, что позволяло ему оставаться «президентом надежды», концентрировать противоречивые общественные ожидания и сохранять свободу политического маневра. Сдвоенная избирательная кампания привела к повышению массовых ожиданий, связанных с фигурой В. Путина. По данным «Левада-Центр» (далее — ЛЦ) с августа 2003 г. по февраль 2004 г. удельный вес тех, кто в той или иной форме надеялся, что действующий президент «сможет повысить жизненный уровень», увеличился с 63% до 71%. За этот же период также увеличилась доля тех, кто связывал с В. Путиным надежду на выход России из экономического кризиса и «наведение порядка в стране — соответственно, с 68% до 70% и с 71% до 75%. В феврале 2004 г. одобрение деятельности президента достигло максимального из наблюдавшихся ранее значений — 82% (против 78% в январе).

Как и в 2000 г., статус «президента надежды» помогало поддерживать отсутствие у В. Путина детальной программы. Аналогом предвыборной платформы действующего президента стали основные положения выступления перед доверенными лицами в феврале 2004 г. В целом, первый срок правления сделал несколько более отчетливым «программный облик» Путина. Опасения общественного мнения в связи с неопределенностью политических намерений президента заметно сократилось. По данным ЛЦ, доля тех, кто испытывал беспокойство в связи с отсутствием у Путина «конкретной экономической и политической программы», снизилась с 62% в августе 2003 г. до 49% в феврале 2004 г. Опасения в связи с возможностью установления Путиным «жесткой диктатуры, опирающейся на армию и силовые структуры», также уменьшились. С августа 2003 г. по февраль 2004 г. указанный показатель сократился соответственно с 46% до 38%. Доля тех, кто не испытывал беспокойства по этому поводу, увеличилась с 48% до 56%.

Имидж Путина в полной мере сохранил свою главную характеристику — устойчивость к негативным событиям («тефлоновый президент»). Неудачи с пуском ракет на военно-морских маневрах и даже теракт в московском метро никак не сказались на его рейтинге. Как и раньше, общественное мнение предпочитало не распространять на В. Путина низкую оценку достижений власти во внутренней политике. По данным ЛЦ, большая часть общественного мнения считает необходимым, чтобы действующий президент принимал участие в теледебатах: такой позиции придерживалось 69%. Тем не менее, отказ от теледебатов общественное мнение не поставило В. Путину в вину. Общественное мнение приняло и плебисцитарный стиль Путина, предполагающий отказ от ведения предвыборной кампании в «обычном» смысле этого слова. По данным ЛЦ, в конце января — начале февраля 2004 г. 41% были убеждены, что действующий президент ведет свою кампанию «достаточно, в меру активно». Еще 15% считали, что Путин ведет кампанию «слишком активно». Недостаточную активность в проведении кампании действующим президентом отметили в общей сложности 37% (19% полагали, что Путин ведется кампанию «недостаточно активно», а другие 18% — что «совсем не ведет»).

Плебисцитарный» стиль В. Путина хорошо вписывался в социально-психологический фон избирательной кампании 2004 г. Общественные настроения в начале 2004 г. определялись противоречивым сочетанием двух контрастных факторов — усиления социального оптимизма и сохранением «катастрофического фона» в общественном мнении. В январе 2004 г. индекс потребительских настроений, который рассчитывается «Левада-Центр» на основе оценок личного материального положения и будущего страны, достиг рекордного уровня, впервые превысив пороговую отметку 100 пунктов. Правда, по темпам роста этот показатель уступал 2000 г. (6% и 12%, соответственно). Удельный вес тех, кто полагал, что «дела в стране идут в правильном направлении», увеличился с 50% в январе до 54% в феврале 2004 г.

Оптимистическое мироощущение поддерживается лояльными электронными СМИ, доминирующими в информационном пространстве. На ТВ утвердился «попсовый» стиль, ориентированный на развлекательность, непритязательные вкусы, подмену серьезного анализа общественных проблем поверхностным «морализированием». В то же время тема «угроз», включая проблемы преступности, террористических актов, природных и техногенных катастроф, а также климатических аномалий, широко и подробно освещается ведущими федеральными телеканалами. Многоликие глобальные «угрозы» ослабляют мотив политической ответственности руководства за происходящее и концентрируют общественные надежды на действующем президенте.

Исчезновение реальной политической конкуренции, консолидация электронного информационного пространства и стилистический консерватизм привели к «рутинизации» избирательной кампании В. Путина. Объективная потребность в креативных находках, характерных для кампании 2000 г., исчезла. Избирательная машина действующего президента заработала в инерционном режиме. Оборотной стороной рутинизации стало повышение веса административного ресурса в избирательной кампании, которое, в свою очередь, стало причиной бюрократических ошибок и откровенного произвола.

Наибольший резонанс получила проведенная в нарушение действующих правил трансляция ведущими федеральными телеканалами встречи В. Путина с доверенными лицами. Широкую огласку приобрела и ошибка в информационной политике ЦИК. Видеоклипы, призванные обеспечить привлечение граждан на президентские выборы, приобрели «партийный» оттенок: один из них был построены на материале, который использовался партией Единая Россия во время избирательной кампании в Думу в 2003 г. На местах административное давление на избирателей приобрело столь одиозные формы, что побудило главу ЦИК А. Вишнякова и вице-премьера нового правительства А. Жукова выступить с достаточно жесткими заявлениями. Сочетание «плебисцитарности» с рутинизацией привело к парадоксу: масштабы общественной поддержки действующего президента исключали какую либо необходимость в нарушении закона со стороны представителей власти, однако инерция бюрократической машины и размывание представлений о границах возможного и дозволенного подталкивали чиновников к выходу за границы правового поля. Представители доминантного игрока сталкивались с очевидными трудностями в соблюдении ими же сконструированных правил.

Преобладание «рутины» дополнительно подчеркивалось тем обстоятельством, что элементы новизны — усиление дистанции от режима Б. Ельцина и подтверждение отказа от выдвижения своей кандидатуры на третий срок — остались в тени избирательной кампании В. Путина. Они были замечены только элитами и не оставили видимого следа в общественном мнении. Единственным исключением стала отставка правительства. Не побоявшись снять М. Касьянова в разгар предвыборной кампании, В. Путин сделал решительный шаг, продемонстрировав, что он является хозяином положения. В то же время Путин пошел против своего главного амплуа — творца стабильности. Рост социального оптимизма, который начался где-то сразу же после выборов в Государственную Думу, немного захватил и оценки правительства. По данным ЛЦ, отношение общественного мнения к правительству улучшилось: с декабря 2003 г. по февраль 2004 г. доля одобряющих деятельность премьера М. Касьянова выросла с 44% до 47%, а позитивные оценки работы правительства увеличились с 46% до 50%.

Тем не менее, неожиданная отставка правительства не вызвала негативной реакции в общественном мнении. Статус «плебисцитарного» кандидата наделил В. Путина таким запасом прочности, что он мог, не опасаясь серьезного политического ущерба, позволить себе действия, которые в иной ситуации могли быть отрицательно восприняты общественным мнением.

Получив по итогам выборов 71,2%, В. Путина резко улучшил свои результаты по сравнению с выборами 2000 г., когда ему с трудом удалось победить в первом туре (около 53%). Высокий рейтинг одобрения, завоеванный в межвыборный период, действующий президент конвертировал в расширение электоральной базы (при этом произошла ассимиляция части электората коммунистов). Плебисцитарные выборы окончательно превратили В. Путина в доминантного игрока: он укрепил свою свободу от элит и получил от общества мандат на проведение безальтернативного политического курса.

Кампании «периферийных» участников

Популярность Путина и чувствительное поражение на парламентских выборах вынудили политических лидеров снизить свое присутствие в президентской кампании. Явлинский и руководство СПС (за исключением Хакамады) заявили о принципиальном неучастии в выборах 2004 г., Зюганов и Жириновский выставили вместо себя кандидатов — «заместителей». Партийные лидеры предпочли избежать личного поражения, которое могло окончательно подорвать их политический авторитет. (Особенно сложным было положение Г. Зюганова, столкнувшегося сразу же после думских выборов с активизацией внутри партии сторонников Г. Семигина.)

Политическая конкуренция приобрела чисто-символический характер. После отказа Путина от участия в теледебатах кампании остальных участников оказались обречены на бессодержательность. События на периферии избирательной кампании приобрели преимущественно скандальный характер (истории с исчезновением И. Рыбкиным, сбором подписей С. Глазьева и финансированием И. Хакамады). Участие периферийных кандидатов превратилось в событие узко-партийного значения или факт личной политической карьеры.

Основная интрига в кампании свелась к борьбе за «символическое» второе место. Среди «периферийных» кандидатов достаточно быстро произошла дифференциация. На начальном этапе кампании в «первый эшелон» вошли лидеры общественного внимания — кандидаты, с участием которых связывалась определенная политическая интрига или, по крайней мере, какие-то «громкие» события. Это были Глазьев, Хакамада, Рыбкин и, в какой-то степени, Харитонов.

С. Глазьев. Первоначально главным претендентом на роль «второго» выступал С. Глазьев, попытавшийся превратить победу блока «Родина» в декабре 2003 г. в личный политический успех на президентских выборах. Обстоятельства его выдвижения в качестве самостоятельного кандидата остаются не до конца понятными. Судя по всему, в Кремле в какой-то степени оказались введены в заблуждение «экспертной» составляющей в имидже С. Глазьева и не учли в должной мере непредсказуемость, политический опыт и амбиции Глазьева-политика. Возможно, имела место и поддержка — или попустительство — со стороны носителей «силовой идеологии» в окружении В. Путина.

Самовыдвижение существенно изменило политическую ситуацию вокруг Глазьева. Проявив самостоятельность, Глазьев начал освобождаться от имиджа «ставленника Кремля». Он продемонстрировал качества, необходимые публичному политику — волю, целеустремленность и способность «плыть против течения». Самовыдвижение открывало перед Глазьевым широкие политические перспективы. Если бы ему удалось, по меньшей мере, приблизится к результату, полученному блоком «Родина» на выборах в Государственную Думу, он получал возможность трактовать итоги выборов как личную победу (а заодно возможность задним числом записать в свой личный актив и победу блока на парламентских выборах).

В этом случае Глазьев закреплялся в российской политике как автономная фигура и уже не «Родина», а он сам становился популярным политическим брэндом. Популистский тренд в российской политике, проявившийся на выборах в Государственную Думу, предвещал Глазьеву, в отличие от большинства других политических лидеров, большое будущее в период второго срока правления В. Путина. Если бы удалось свести к минимуму разрыв с Харитоновым, это превратило бы его в реального претендента на лидерство на левом фланге с перспективой со временем расширить свое влияние на центристского избирателя. Но в таком повороте событий не был заинтересован никто, кроме самого Глазьева и, возможно, его теневых патронов в верхах. (Можно предположить, что та часть окружения Путина, которая «не вписалась» в Единую Россию и опасается, что не найдет общего языка с будущим «преемником», имеет основания поддерживать Глазьева, или, по крайней мере, не мешать ему.)

После того, как Глазьев сумел навязать себя в качестве кандидата, Администрация Президента оказалась перед дилеммой: возникала опасность превращения Глазьева в главного оппонента В. Путина, но попытка «заблокировать» его кандидатуру могла нанести ущерб легитимности выборов. В конечном счете, соображения, связанные с легитимностью, судя по всему, одержали верх. В отношении Глазьева была избрана стратегия «сдерживания». Он остался в списке кандидатов, но, в отличие от думской кампании, перестал быть «любимцем» федеральных телеканалов. Информационное освещение его избирательной кампании было предельно сокращено: основное внимание электронных СМИ оказалось сосредоточено на других периферийных кандидатах — Малышкине, Харитонове, Хакамаде, Рыбкине и Миронове. (Пожалуй, единственным исключением в информационной блокаде Глазьева стал 3-ий канал ТВ, который финансируется активным участником «силовой» группировки в «верхах» банкиром С. Пугачевым). В таком качестве присутствие «неудобного» кандидата давало и определенные косвенные выгоды для Кремля: помимо прочего, оно помогало удерживать в избирательной кампании кандидата от КПРФ. Лидеры компартии вряд ли могли позволить себе оставить своих избирателей наедине с перспективным левым политиком.

Был предпринят и ряд дополнительных мер по противодействию Глазьеву. Его главный соперник в руководстве блока и фракции, Д. Рогозин, добился реванша в борьбе за брэнд «Родина»: ему первым удалось зарегистрировать организацию под таким названием. В начале марта 2004 г. последовал еще один удар: Глазьев лишился поста руководители фракции. Это пост перешел к Д. Рогозину, который, в свою очередь, уступил кресло вице-спикера Государственной Думы Бабурину. В связи с отсутствие у «Родины» каких-либо рычагов влияния на законодательный процесс, представительство в руководстве Государственной Думы приобрело чисто символическое значение, зато в руках лидера фракции концентрировались ключевые функции — отношения с Кремлем, контакты с лоббистами и переговоры с Единой Россией по текущему законодательству. Наконец, перед выходом кампании на финишную прямую, глава ЦИК А. Вешняков публично сообщил, что расследование, начатое Генпрокуратурой по факту фальсификации подписей, собранных для регистрации С. Глазьева кандидатом на пост президента, не завершено. Давление приняло настолько откровенный характер, что на финальном этапе кампании выражение сочувствия Глазьеву стало «хорошим тоном» (и способом заработать дополнительные очки у оппозиционной части избирателей).

Столкнувшись с противодействием, Глазьев первоначально попробовал нажать на наиболее уязвимая точку кампании 2004 г. — легитимность плебисцитарных выборов. Был запущен «пробный шар»: руководитель избирательного штаба Глазьева публично обратилась к своему кандидату с советом выйти из кампании. Но отказ от дальнейшего участия в кампании, скорее всего, стал бы самоубийственным для политической карьеры Глазьева: избиратель ценил в нем последовательную политическую позицию. Глазьеву пришлось выбрать продолжение борьбы. На завершающем этапе избирательной кампании он решил использовать связи с РПЦ и заявил о необходимости «подключения ресурсов православия к деятельности государства».

Стратегия сдерживания оказалась эффективной. Как публичная фигура Глазьев «сдулся», началась стагнация его предвыборного рейтинга. «Неудобный» кандидат оказался в состоянии нанести лишь минимальный ущерб В. Путину. В частности, можно предположить, что повышенная активность Глазьева «скомкала» «православную» часть предвыборной кампании В. Путина. Вопреки ожиданиям, Президент не посетил ежегодный Всемирный русский собор, возможно, из-за присутствия на нем Глазьева, принимавшего в качестве эксперта активную роль в подготовке презентованной на этом мероприятии «хартии для предпринимателей»

Итоги президентских выборов показали, что Глазьев безнадежно проиграл борьбу за символическое второе место. Ему удалось получить менее половины от электората блока «Родина» (4,2%) и занять третье место — с трехкратным отставанием от Харитонова и незначительным опережением двух других периферийных кандидатов — Хакамады и Малышкина. Политическое будущее Глазьева представляется достаточно противоречивым: он испортил отношения и с Кремлем, и с наиболее влиятельной оппозиционной партией, КПРФ, но сохранил репутацию независимого политика и приобрел амплуа «пострадавшего», которое может пригодиться в будущем.

И. Хакамада. Определенная, хотя и менее масштабная и «внятная» интрига присутствовала в связи с участием в предвыборной кампании И. Хакамады. Отсутствие кандидатов от либеральных партий и окончательная дискредитация фигуры И. Рыбкина объективно работали на повышение ее шансов. В случае, если удавалось набрать количество голосов, сопоставимое с тем, которые получила хотя бы одна из двух либеральных партий на выборах в Государственную Думу в 2003 г., Хакамада получала возможность закрепиться в либеральной нише и продолжить политическую карьеру в новом качестве.

Хакамада провела кампанию в наступательном ключе: на «входе» в кампанию сделала «жесткое» заявление по Норд-Осту, совершила визит в США, где встретилась с представителями администрации Дж. Буша, обратилась в суд по поводу трансляции федеральными телеканалами встречи В. Путина с доверенными лицами, вызывала действующего президента на телепоединок, умело использовала ограниченные политические ресурсы — обратилась к остальным кандидатам с призывом «солидарно» выйти из кампании, осудила давление на Глазьева. Пожалуй, она оказалась единственным из всех периферийных участников, которому удалось найти наиболее удачный «тон» в отношении доминантного политического игрока.

В то же время формальной поддержки со стороны либеральных партий (СПС и Яблоко) и групп (таких, как «Комитет-2008») она не получила. По данным ЛЦ, в феврале 2004 г. электорат Хакамады был самым «рыхлым» и неустойчивым из всех периферийных кандидатов, при абсолютном доминировании «гендерной» составляющей (избиратели-женщины). Хакамада также сталкивалась с высоким уровнем отторжения в обществе. Она воспринималась как чрезмерно «экзотический» кандидат для президентской кампании. Первое время Хакамаде не удавалось провести сколько-нибудь успешной политической мобилизации. По данным ФОМ, в начале января 2004 г. по показателю электоральной поддержки Хакамада находилась фактически на одном уровне с невыразительным кандидатом-дублером от КПРФ Харитоновым (1,2% и 1,5%, соответственно) и почти в три раза отставала от тогдашнего лидера периферии — С. Глазьева. Вплоть до середины февраля 2004 г. ее электоральный рейтинг находился в состоянии стагнации. Ситуация стала постепенно меняться только в активной фазе избирательной кампании. Наступательный стиль и активная рекламная кампания запустили механизм электоральной мобилизации вокруг Хакамады. К концу февраля ей удалось достигнуть устойчивого паритета с Глазьевым.

По итогам выборов Хакамада получила 3,9% и фактически разделила вместе с Глазьевым третье место. В мегаполисах она существенно опередила С. Глазьева. В Москве Хакамада получила 8,2% (против 6,2% у Глазьева), в Петербурге — 6,6% (показатель Глазьева — 4,1%). В целом, ей удалось обойти Глазьева в 10 из 11 городов-«миллионников» (Единственным исключением стал Новосибирск). Для Хакамады итоги выборов можно считать относительным успехом. Она приблизилась к своей цели — ее результат оказался идентичным тому, который был получен СПС на выборах в Государственную Думу (3,97%). Хакамада продолжала активно утверждать себя в качестве автономной политической фигуры и после выборов, дистанцируясь как от лидеров СПС, так и от Администрации Президента (в последнем случае в качестве объекта критики был избран В. Сурков). Судя по всему, она собирается использовать новый политический вес для закрепления в либеральной политической нише либо в индивидуальном качестве (сообщалось о плане создания собственной партии «Свободная Россия»), либо в коалиции с другими силами (например, в союзе с Яблоком).

Н. Харитонов. Кандидат-«дублер» от КПРФ преследовал в избирательной кампании очень скромные цели — обеспечить символическое представительство партии с тем, чтобы не допустить превращения Глазьева в фаворита левого фланга. Правда, по личным характеристикам Харитонов проигрывал Глазьеву в еще большей степени, чем Зюганов, которого он замещал. Судя по всему, главный расчет был сделан на дисциплину избирателей, которые поддержат любого кандидата, одобренного партийным руководством. На первом этапе КПРФ использовала свое участие для «мягкого» давления на Кремль: угрожая время от времени выйти из кампании, она стремилась побудить власть воздержаться от жесткого прессинга в отношении своего кандидата. Поскольку политическое превосходство действующему президенту было уже обеспечено, никакой специальной дискриминации кандидат от КПРФ не подвергался. Угроза выйти из кампании реализована не была: на завершающем этапе Харитонов ответил отказом на призыв И. Хакамады снять свою кандидатуру вместе с другими периферийными участниками.

Харитонов начинал кампанию с предельно низкого уровня: по данным ФОМ, по электоральному рейтингу он в три раза проигрывал Глазьеву и шел практически вровень с Хакамадой. С конца января 2004 г. начинается рост поддержки Харитонова среди избирателей, правда, поначалу, не очень устойчивый. Но с середины февраля он обгоняет Глазьева и превращается в лидера среди периферийных кандидатов. Рост рейтинга кандидата от КПРФ становится линейным и не прекращается до дня голосования. По итогам выборов Харитонов получил 13,7%. Это несколько превышает результат КПРФ на выборах в Государственную Думу в 2003 г. (12, 61%), но более чем в два раза отстает от показателя Г. Зюганова на президентских выборах 2000 г. (29,2%). Правда, более внушительными были и результаты КПРФ на предыдущих парламентских выборах (в 1999 г. — 24,3%).

Результаты Харитонова для руководства КПРФ следует оценить как положительные. «Операция» с использованием на президентских выборах кандидата-«дублера» завершилась успешно. Правда, успех Харитонова невольно бросал определенную тень на авторитет лидера партии: получалось, что Зюганова можно заменить кем угодно. Однако относительный успех невыразительного Харитонова вряд ли может обернуться ослаблением позиций Зюганова в партии. Сам Харитонов «укрупнил» свой политический масштаб, но трудно ожидать, что он будет претендовать на какую-то особую роль после выборов. Скорее, результаты, полученные кандидатом-«дублером», помогут КПРФ адаптироваться к новой ситуации, и будут способствовать консолидации контроля над партией в руках нынешнего руководства. Для КПРФ главный политический итог президентских выборов состоял в том, что в неблагоприятной ситуации КПРФ подтвердила свои мобилизационные способности.

Другие «периферийные» кандидаты. На завершающем этапе кампании более четко обозначилась группа кандидатов, оказавшихся на «глубокой» периферии (Миронов, Рыбкин, Малышкин). Участие в президентских выборах ни принесло им каких-либо существенных политических дивидендов. С. Миронов выступал откровенным «техническим дублером» Путина: присутствие спикера верхней палаты Федерального Собрания было призвано стать страховкой от срыва выборов в случае, если остальные кандидаты решат снять свои кандидатуры. Участие в кампании И. Рыбкина никакого отношения к выборам не имело, поскольку его главной функцией было выступать политическим рупором «опального» Б. Березовского. Скандалы превратили Рыбкина в откровенно комическую фигуру, и он в последний момент вышел из избирательной кампании, призвав своих сторонников голосовать за И. Хакамаду. Присутствие в кампании Малышкина, «карикатурного дублера» В. Жириновского объяснялось нежеланием ссориться с Кремлем, поскольку неучастие могло быть истолковано как бойкот. Кроме того, отказ от состязания с Путиным, хотя бы и в косвенной форме, был сопряжен для лидера ЛДПР с разочарованием «ядерного» электората, наиболее преданной категории избирателей, которая заявляет о себе на самых «престижных» президентских выборах.

В отличие от «периферийных фаворитов» (Харитонова, Хакамады и Глазьева), никому из «отстающих» кандидатов не удалось нарастить индивидуальный политический вес. Среди политических патронов периферийных кандидатов дивиденды от участия в президентской кампании 2004 г. распределились неравномерно. В наибольшей степени выиграл Кремль: ему удалось добиться своей главной цели — обеспечить легитимацию плебисцитарных выборов. Другие политические патроны периферийных кандидатов смогли решить свои задачи в разной степени: больше всего это удалось руководству КПРФ, меньше всего — В. Жириновскому. Откровенно проиграл Б. Березовский. Политический баланс патронов С. Глазьева и И. Хакамады (в том случае, если они у них были) оценить сложнее, поскольку он определяется не только электоральными результатами этих кандидатов, но и их не вполне ясными политическими перспективами.

Выборы в моноцентрической системе: первый опыт

Президентская кампания 2004 г. проходила в новой политической среде. Политические преобразования, осуществленные в первый период правления В. Путина, привели к ослаблению автономии практически всех сколько-нибудь серьезных политических акторов и институтов. Итоги выборов в Государственную думу в декабре 2003 г. окончательно закрепили моноцентризм в качестве центрального принципа российской политики. Президентская кампания 2004 г. стала первым опытом проведения выборов в моноцентрической системе. Кампания способствовала проявлению наиболее очевидных свойств политического моноцентризма, таких, как диспропорциональное распределение ресурсов, фактическое исчезновение политической конкуренции, превращение выборов в плебисцит. Политическая система фактически раскололась на «доминантный» (Президент, лояльные элиты и Единая Россия) и «периферийный» сектор (оппозиционные группы в элитах и все политические партии, за исключением президентской), кампания в которых протекала в разных ритмах. Фактически, в доминантном и периферийном секторах развернулись противоположные по знаку процессы.

Доминантный сектор: «моральные ресурсы» и административный механизм

В «доминантном» секторе электоральная мобилизация началась досрочно, задолго до начала президентской кампании. Электоральный рейтинг В. Путина достиг предельно высокого уровня и сохранил устойчивость на начальном этапе кампании. По данным ФОМ, с середины января 2004 г. практически до конца февраля показатель декларированной поддержки на выборах с незначительными колебаниями удерживался на уровне 70%. Но после вступления кампанию в завершающий этап начинается относительная электоральная демобилизация. В последнюю неделю февраля начинается снижение рейтинга президента: в период с 21-22 февраля по 28-29 февраля этот показатель сократился с 69,3% до 64,8%. Понижающая тенденция сохраняется и в начале марта 2004 г.: к 6-7 марта г. электоральный рейтинг Путина уменьшился до 62,5%. В целом кампания привела не к повышению, а к снижению поддержки действующего президента избирателями: с середины января по начало марта 2004 г., его рейтинг уменьшился на 9 процентных пунктов. Данные «Левада-Центр» дают еще более вы разительную картину. С середины января по начало марта декларированная электоральная поддержка Путина сократилась с 88% до 74%.

Логика классической избирательной кампании должна была бы привести к снижению неопределенности электоральных намерений. Но в 2004 г. на «входе» в кампанию и на ее заключительном этапе эти показатели оставались на сопоставимом уровне. Кампания не привела к повышению привлекательности выборов для избирателей. Доля избирателей, которые в различной степени выражали недоверие или безразличие к президентским выборам 2004 г. не сократилась. По данным ФОМ, показатель «против всех» в середине января 2004 г. составлял 3,8%, в начале марта — 3,0%. Данные ЛЦ свидетельствуют о более четкой тенденции: с середины января по начало марта 2004 показатель «против всех» вырос с 2% до 5%. По данным ФОМ, удельный вес избирателей, проявлявших нежелание участвовать в выборах, оставался относительно стабильным: в начале января 2004 г. — 7.2%, в начале марта — 7,7%.

Тем не менее, и по данным ФОМ на завершающем этапе кампании показатели негативного отношения к выборам обнаружили, хотя и в разной степени, тенденцию к росту. Повышательный тренд был более выражен применительно к показателям «затруднившихся с ответом» и «против всех», и несколько «смазан» в отношении «нежелания участвовать в выборах». Доля избирателей, затруднявшихся с определением своей позиции в отношении участия в выборах, также сохранялась примерно на одном уровне в ходе всей кампании. Однако этот показатель проявлял значительную неустойчивость, а в конце кампании продемонстрировал тенденцию к росту: в начале января 2004 г. — 10,4%, в начале марта — 11,8%.

Судя по всему, и на снижение рейтинга Путина, и на ослабление мотивов участия в выборах работала та же причина — фактическая безальтернативность. Предельный уровень электоральной мобилизации на момент старта кампании вместе с предопределенностью результатов голосования подтолкнули к демобилизации в доминантном секторе. Правда, несмотря на исчезновение интриги, президентские выборы сохранили высокую символическую ценность. По данным ЛЦ, 80% избирателей высказались против идеи бойкота выборов. Безальтернативность президентских выборов 2004 г. воспринималась общественным мнением как оправданное явление. Тем не менее, создавшаяся ситуация размывала готовность к участию в выборах на индивидуальном уровне.

Реакция на опасность электоральной демобилизации выявила еще одну серьезную проблему — отсутствие у доминантного игрока адекватных политических механизмов. Чтобы не допустить снижения явки активно использовался административный ресурс. Это сопровождалось грубым давлением на избирателей. На заключительном этапе кампании с соответствующими обращениями к избирателям выступили действующий президент и руководители двух ведущих конфессий — Патриарх и Верховный муфтий. Судя по всему, административный ресурс активно использовался не только в ходе кампании, но и для того, чтобы оказать влияние на исход выборов. Как и в первом случае, эффект был достаточно противоречивым. Итоги выборов показали, что использование административного ресурса традиционно дало высокую отдачу среди конформистских избирателей в национальных республиках и отдаленных окраинах. Но ненормально высокие показатели явки и голосования за действующего президента в национальных республиках ставили под вопрос легитимность выборов. В индустриально развитых и урбанизированных районах административное давление провоцировало раздражение и протест среди избирателей.

Первый опыт выборов показал потенциальную неустойчивость системы с доминантным игроком, по крайней мере, в ее нынешнем формате. Доминантный статус действующего президента базируется преимущественно на моральных ресурсах, которые добровольно предоставляет в его распоряжение большая часть избирателей. Но такое положение создает безальтернативную ситуацию и обессмысливает политическую конкуренцию. Стимулы для трансформации моральных ресурсов в активную поддержку ослабляются. Начинается электоральная демобилизация. Политическим механизмом действующий президент не располагает: эффективной политической партии нет, информационный ресурс уже задействован на пределе в период, предшествующий предвыборной кампании. Становится необходимой административная мобилизация пассивных моральных ресурсов. Но такая мобилизация неизбежно входит в противоречие с моральными ресурсами и в перспективе может привести к эрозии доминантного положения.

Политическая периферия: запоздалая мобилизация и императив «укорененния»

В периферийном секторе, напротив, электоральная мобилизация была запоздалой. Подавляющее превосходство действующего президента создавало сильное совокупное давление (административное, политическое, психологическое) на периферийных участников кампании. Их слабость проявлялась в нескольких формах. Во-первых, соперники Путина не смогли воспользоваться политическими возможностями, заложенными в новом законодательстве. Президентские выборы 2004 г. проводились по измененным правилам: самовыдвижение было сильно ограничено, а возможности политических партий — расширены. Партии-победители парламентских выборов получали право на автоматическое выдвижение кандидатов на президентских выборах. В принципе, это должно было стимулировать приток ресурсов к кандидатам от думских партий. Однако поражение большинства оппозиционных партий на выборах в ГД помешало им воспользоваться этой возможностью — они предпочли выставить заведомо слабых кандидатов.

Во-вторых, периферийные кандидаты так и не смогли найти верный «тон» в отношении доминантного игрока. В ходе кампании они постоянно колебались между страхом и повышенной агрессивностью. Действующий президент фактически узурпировал политическую повестку и обрек своих оппонентов на бессодержательность. Возникало впечатление, что периферийные кандидаты не только боялись «бороться всерьез»: им, по большому счету, было нечего сказать своим избирателям.

В-третьих, периферийные кандидаты продемонстрировали крайне ограниченную способность к согласованным действиям в отношении доминантного игрока. Ситуация принципиально изменилась, но периферийные участники вели кампанию по-старому, ориентируясь главным образом на индивидуалистические стратегии. Активные попытки выстроить «солидаристскую» позицию пыталась И. Хакамада. Но периферия оказалась способна лишь на минимальное сотрудничество. Хакамада, Глазьев и Харитонов создали «альтернативный ЦИК» для «параллельного подсчета голосов».

Участие кандидатов-«дублеров» оказало демобилизующее влияние на оппозиционно настроенных избирателей. Осторожность (и эгоизм) традиционных участников президентских выборов в лице Г. Зюганова, Г. Явлинского и В. Жириновского привели к тому, что корпус избирателей, для которых была неприемлема поддержка В. Путина, оказался лишен привычных ориентиров и испытывал дополнительные трудности с выбором. Слабость противников Путина существенно задержала электоральную мобилизацию оппозиционных избирателей.

Эффект электоральной мобилизации неравномерно распределился среди периферийных кандидатов. По данным ФОМ, раньше всего прирост электоральной поддержки начался у Харитонова — с конца января 2004 г. Электоральная мобилизация вокруг кандидата-«дублера» от КПРФ отличалась также наибольшей устойчивостью: она продолжалась без каких-либо перерывов до дня голосования. Восходящее движение рейтинга Хакамады началось позднее, с середины февраля 2004 г., а кривая прироста отличалась меньшей устойчивостью: два раза возникало «плато» и мобилизация практически приостанавливалась. Последней стартовала электоральная мобилизация вокруг кандидата-«дублера» от ЛДПР: восходящее движение рейтинга Малышкина началось с конца февраля 2004 г., и с более низкого уровня, но затем протекало линейно, без какой-либо остановки. Единственным из периферийных кандидатов, который оказался не захвачен «запоздалой» политической мобилизацией, стал Глазьев. По данным ФОМ, в активной фазе кампании у него наблюдался эффект, свойственный не периферийному, а скорее, доминантному игроку: электоральный рейтинг Глазьева, подобно аналогичному показателю В. Путина, стал снижаться.

Скорее всего, главным дифференцирующим фактором в отношении времени и устойчивости периферийной электоральной мобилизации, стало наличие или отсутствие ядерного электората. Участники, обладавшие возможностью опереться на устойчивую группу преданных избирателей, оказались в состоянии провести наиболее успешную электоральную мобилизацию. Но в полной мере фактор ядерного электората «сработал» только в отношении Харитонова. Применительно к Малышкину этот фактор проявился в крайне ослабленной форме: ядерный электорат ЛДПР — это не электорат партии, а личный электорат Жириновского. Если лидер ЛДПР и пытался выстраивать эффективную ассоциативную дугу между собой и своим «дублем» в президентской кампании, то ему это не удалось.

Вторым по значению фактором электоральной мобилизации можно считать «идеологические семьи» или относительно устойчивые комплексы общественных настроений. Хакамаде удалось «подняться», а Глазьеву — не «упасть» окончательно — за счет апелляции к разнопорядковым факторам. С. Глазьеву помогла удержаться верхняя кромка «антиолигархических настроений», проявившихся на выборах в Государственную Думу в 2003 г. Свою роль, очевидно, сыграли и ориентированные лично на него сегменты электорального национал-популистского очага, возникшего вокруг блока «Родина» (о формировании соответствующей субкультуры говорить пока прежде временно).

И. Хакамада находилась в более сложном положении. В отличие от Глазьева (и тем более, Харитонова) она была лишена компактной электоральной группы. Ее партийный электорат был расколот на два лагеря (избиратели СПС и избиратели Яблока). Она не принадлежала к числу безусловных лидеров ни для одной из двух основных электоральных групп, хотя для определенной части и была компромиссной фигурой. Сам факт ее участия в президентской кампании стал вызовом для большинства избирателей, включая значительную часть электората СПС и Яблока. Она апеллировала к различным очагам разрушенной либеральной субкультуры, но смогла мобилизовать лишь идеологически заряженную и политически активную часть либеральных избирателей, настроенных оппозиционно к В.Путину. Можно предположить также, что на завершающем этапе кампании для какой-то части «протестных» избирателей «вызывающая» кандидатура Хакамады, в принципе, могла превратиться в фактор притяжения.

Важную роль в электоральной мобилизации на периферии сыграл фактор информационного сопровождения. Наиболее очевидная причина поражения С. Глазьева в борьбе за второе место — информационная блокада, в которой оказался «неудобный» для Кремля кандидат. В отношении Хакамады фактор информационной блокады отсутствовал. И это, судя по всему, стало одной из причин, которые помогли ей стать вровень с Глазьевым. В то же время проявились и ограниченные возможности информационного сопровождения как фактора электоральной мобилизации: «отлучение» от телеэфира лишило Глазьева второго места, но оказалась не в состоянии полностью уничтожить его.

Первый опыт проведения президентской кампании в моноцентрической системе показал, что совокупному давлению со стороны доминантного игрока могут противостоять только сильные партии. Но тип партии должен измениться. Консолидация контроля над информационным пространством лишает былой надежности партии, основанные на PR-проектах. Чтобы выживать «под давлением», политическим партиям придется пустить глубокие корни в обществе.

Досрочный старт второго президентского срока

Приобретение В. Путиным доминантного статуса имело далеко идущие последствия. Во-первых, это изменило политический алгоритм формирования системы власти, предусмотренный Конституцией. Старая формула «выборы — инагурация — новое правительство» утратила былое значение. Превращение президентских выборов в плебисцит и контроль над Государственной думой сделали В. Путина свободными в отношении правительства. Утверждение нового правительства в нижней палате парламента после президентских выборов превращалось в чисто техническую процедуру. Это позволило отправить в отставку кабинет М. Касьянова и начать формировать новое правительство, не дожидаясь результатов президентских выборов. Новый срок правления В. Путина стартовал досрочно, с приходом правительства М. Фрадкова.

Во-вторых, окончательное перемещение политической власти в Кремль превратило реформу системы власти в практическую необходимость. Составной частью старой системы был относительно высокий политический статус правительства. Премьер был полуавтономной фигурой, а правительство фактически выступало альтернативным центром власти. В старой системе правительство уравновешивалось Администрацией Президента. Закрепление за Президентом доминантного статуса лишило политического смысла и старую систему власти, и противовесы, которые делали ее внутренне сбалансированной.

«Переходное» правительство М. Фрадкова

Формирование нового правительства прошло под знаком начала административной реформы, ориентированной на разрыв с советской моделью и сближение с западными образцами управления. Облик нового правительства формировался «волнами»: назначение М. Фрадкова, выбор А. Жукова на роль единственного вице-премьера, определение структуры и кадрового состава правительства на уровне министерств, заполнение второго и третьего управленческого звена, комплектование должностей заместителей. Каждая «волна» привносила новые характеристики в портрет нового правительства. В кадровом, структурном, и функциональном отношении правительство М. Фрадкова приобрело ярко выраженные «гибридные» свойства, указывающие на его переходный характер.

Фигура премьера. М. Фрадков соответствует многим требованиям к премьеру для второго срока правления «плебисцитарного президента»: это техническая фигура, политически полностью зависимая от Путина, хороший исполнитель, не имеющий собственных идей, жесткий администратор, способный выполнять тяжелую и неблагодарную работу. По своим личным качествам новый глава кабинета хорошо подходит на роль «проводника», отвечающего за реализацию курса президента.

Послужной список наделяет Фрадкова необходимыми качествами, способными обеспечить равноудаленность от групп интересов, внешних, по отношению к правительству. Это человек с ограниченными связями, относительно изолированный, и не принимавший в последнее время активного участия в борьбе в верхах. Фигура Фрадкова не вызывает отторжения на Западе. Профессиональный опыт нового премьера позволяет предположить, что он в состоянии обеспечить внутреннюю интеграцию правительства. Фрадков — человек со стороны, но близкий по габитусу питерской группе. Как менеджер, он в равной степени совместим с либералами-технократами из экономического блока, и с силовиками. Он понимает сигналы рынка, но не пойдет у них на поводу.

Новый премьер обладает также ценным опытом «внутренней реформы» в послеельцинский период (преобразование налоговой полиции). Для руководства правительством был избран человек, способный выполнить новую работу со «старыми» кадрами. Похоже, политическая миссия Фрадкова состоит в том, чтобы «на марше» обеспечить переход от самодостаточного правительства старого образца к правительству, которое полностью будет вписываться в новую систему власти, которую только начинает выстраивать административная реформа.

Вице-премьер. Политический смысл объявления видного члена фракции Единой России А. Жукова «фигурой № 2» в новом правительстве стал понятен не сразу. Первоначально это было воспринято как знак «партизации» кабинета Фрадкова. Позднее стало ясно, что главная функция единственного вице-премьера состоит в обеспечении политического контроля над законодательной программой правительства. Он призван в первую очередь, обеспечивать связи с Государственной Думой, и только во вторую очередь — с Единой Россией.

Структура. В структурном отношении новое правительство представляет собою необычное сочетание «революции» и «консерватизма». Начавшаяся административная реформа сильнее всего затронула именно структуру правительства. Были, наконец, реализованы долго лежавшие без движения разработки российских либералов: укрупнены министерства, создана трехзвенная структура правительства (министерства — службы — агентства). Став более компактным, кабинет приблизился к модели «пирамиды» во главе с премьером. Структура укрупненных министерств изменилась аналогичным образом (министр — два заместителя по основным направлениям, вместо прежних многочисленных замов). «Пирамидальная» модель не только облегчает управление кабинетом со стороны премьера, но и позволяет органично встроить реформированное правительство в «режим ручного управления», который стал определяющим в политической стилистике Президента.

Новый кабинет определяет публичный облик исполнительной власти. Но для остальной его части характерен гораздо больший структурный «консерватизм». Реформированный кабинет опирается на широкую инфраструктуру, которая технологически обеспечивает выполнение правительственных функций и включает звенья второго и третьего уровня управления. Этот технологический блок укомплектован выходцами из старого правительства, которые заняли места заместителей министров, руководителей федеральных служб и агентств. Судя по всему, присутствие бывших министров создает страховку: если руководители суперминистерств не смогут справляться с новыми обязанностями, их могут подстраховать заместители, которые в полной мере владеют ситуацией в своей зоне ответственности.

Состав. В кадровом отношении новое правительство еще более консервативно и представляет собою достаточно сложный и многоуровневый баланс интересов. Но при этом присутствует четкий вектор — ликвидация влияния и резкое снижение представительства «семейной» группировки при повышении общего влияния питерцев.

«Семейные». За рамки кабинета оказались выведены большинство фигур, в различной степени связанных с отправленным в отставку М. Касьяновым и «староельцинской» элитой (Артюхов, Юсуфов, Починок, Газизулин, Южанов, Лесин, Швыдкой). Из числа «семейных» в кабинете оказались лишь двое, однако и они в различной степени потеряли в статусе. Глава МЧС С. Шойгу превратился в изолированную фигуру в новом правительстве. Серьезно пострадал в статусе и влиянии М. Зурабов: он лишился контроля над Пенсионным фондом и перестал быть полуавтономной фигурой. Возглавив укрупненное Министерство здравоохранения и социального развития, Зурабов оказался ответственным за исключительно трудный участок работы. В результате кадровой рокировки лишился своего поста еще один представитель «семейной» группировки, секретарь Совета Безопасности Рушайло. Но в целом в отношении «семейных» была избрана стратегия «выдавливания», а не «кадровой чистки»: значительная их часть переместилась на второй и третий уровень управления. (Правда, Лесин отказался работать в новом качестве.)

«Питерцы». В отличие от «семейных», питерские либералы из старого правительства сохранили свои позиции и в новом кабинете (Г. Греф во главе МЭРТ, А. Кудрин — во главе Минфина). Снижение формального статуса (Кудрин лишился должности вице-премьера) сочеталось с повышением аппаратного веса (в связи с укрупнением министерств). Реформаторская составляющая в имидже нового правительства была сохранена, но в распределении ролей внутри финансово-экономического блока произошли определенные перемены. Роль МЭРТ как «штаба экономической реформы» получила официальное подтверждение. Вместе с тем, в формуле полномочий Грефа произошло смещение акцента: если раньше он отвечал за «стратегию» и «разработки», то теперь Путин публично его назначил ответственным за результаты своих разработок.

Конкретизация фронта работ и усиление акцента на ответственности за результаты может означать, что реформаторы сосредоточатся на выполнении своих прямых обязанностей, а не на генерировании «больших идей». Не исключено, что общая преемственность курса финансово-экономического блока будет сочетаться с дальнейшим идеологическим «обесцвечиванием» и «технократизацией» либералов в новом правительстве. Позиции питерцев в целом экономическом блоке кабинета не изменились: один представитель этой группы, Л. Рейман, лишился поста министра связи в результате поглощения этой структуры укрупненным министерством транспорта и связи (но может вернуться в нее в качестве замминистра), а другой представитель, А. Фурсенко, получил повышение, возглавив новое министерство образования и науки.

Питерские силовики также сохранили свои позиции в новом правительстве. С. Иванову удалось резко расширить объем полномочий и аппаратный вес Министерства обороны. В то же время ожидавшейся «питеризации» правительства не состоялось. Кадровые назначения свидетельствуют, что правительство Фрадкова комплектовалось как равноудаленное от группировок и принципиально открытое в отношении непитерских элит. Два назначения выглядят достаточно «знаковыми»: губернатора Пермской области Ю. Трутнева — на пост главы Министерства природных ресурсов, и выходца из лояльной бизнес-группы «Северсталь» И. Левитина — на пост руководителя Министерства транспорта и связи (фигура «бизнесмена-офицера» который по карьере и габитусу совместима с силовиками). Скорее всего, отказ от «питеризации» нового кабинета обусловлен преимущественно политическими причинами: стремлением держать кадры питерской группы подальше от «правительства камикадзе» и необходимостью сохранить ресурс гибкости во взаимоотношениях с остальными отрядами элиты.

И, тем не менее, общее влияние питерцев в правительстве Фрадкова серьезно увеличилось. Прежде всего, это связано с появлением во главе аппарата правительства Д. Козака. Многократное превосходство по общему объему ресурсов над премьером превращает руководителя аппарата в самую сильную фигуру в правительстве, своего рода «теневого премьера». Кроме того, на завершающем этапе формирования нового правительства на стратегически важных позициях во втором-третьем звене управления были поставлены питерские кадры: главой нового федерального агентства по управлению федеральным имуществом был назначен В. Назаров, переведенный с поста замруководителя Администрации Президента и начальника ГКУ, которые в свое время занимал В. Путин.

Иерархия и конфликты. Формальный полицентризм в новом правительстве сведен к минимуму. Ни один из прежних вице-премьеров не унаследовал свой статус в кабинете Фрадкова. Удаление всех тяжеловесов с повышенными амбициями лишило новое правительство альтернативных центров власти. Единственный вице-премьер — это свежая фигура, рекрутированная со стороны. Сам Фрадков позиционирует свое правительство в публичном пространстве как «пирамиду».

В то же время официальная «вертикаль» сочетается с латентным, но достаточно сильным полицентризмом. Можно указать, по крайней мере, на два фактора, которые подрывают официальный «моноцентрический» образ нового правительства. Во-первых, административная реформа институционально закрепляет ослабленную автономию премьера: верхушка пирамиды оказывается «усеченной». Во-вторых, деконцентрация и расчленение правительства на «суперминистерства» создает объективную основу для возникновения неформальных центров влияния.

Реальная иерархия в новом правительстве серьезно расходится с формальной, «заданной» структурой нового кабинета. В правительстве Фрадкова — несколько тяжеловесов, которых с полным основанием можно назвать неформальными вице-премьерами. Прежде всего, это Д. Козак, назначенный руководителем аппарата правительства, чтобы сам Фрадков не превратился в автономную фигуру. Помимо использования прежнего опыта (аналогичная должность в период премьерства В. Путина), перемещение Козака в правительство позволило решить проблему «двуецентрия» в руководстве АП, когда рядом с главой АП Д. Медведевым оказался его первый заместитель, пользующийся большим политическим весом. Реальный аппаратный вес Кудрина и Грефа, курирующих ключевые направления экономической политики и имеющих прямой выход на Путина, также ставит их в один ряд с единственным вице-премьером. Еще одной фигурой с повышенным аппаратным весом стал В. Христенко: утрата поста вице-премьера во многом было компенсировано превращением руководимого им Минпромэнерго в одно из крупнейших суперминистерств.

Гибридный состав правительства, несовпадение формальной и реальной иерархии, неизбежные сбои в новой трехзвенной структуре наделяют новое правительство высоким конфликтным потенциалом. Часть потенциальных конфликтов была унаследована от старого правительства. (Типичный пример — устойчивые противоречия между Минфином и МЭРТ.) Среди новых очагов потенциальных конфликтов, возможно, главная роль принадлежит взаимоотношениям по линии «Фрадков — Козак». Назначение А. Головкова, считающегося «человеком Фрадкова» и обладающего опытом аппаратной работы, заместителем руководителя аппарата правительства можно рассматривать как попытку нового премьера как-то уравновесить мощную фигуру Козака. В самом кабинете наиболее близким новому премьеру можно считать В. Христенко.

Политическое позиционирование. Политическое позиционирование правительства Фрадкова определяется двумя основными обстоятельствами — полной политической зависимостью от Президента и заведомо ограниченным «сроком жизни» (скорее всего, ближе к окончанию второго срока правления можно ожидать появления нового правительства). Положению кабинета М. Фрадкова в системе власти, характеру его отношений с Президентом и пропрезидентской Единой Россией, контролирующей Государственную Думу, свойственна предельная четкость. В политическом отношении новое правительство полностью подчинено президенту. Но для публичного имиджа нового кабинета характерна повышенная неопределенность. В правительстве М. Касьянова присутствие Кремля в определенном смысле носило демонстративный характер. На первых ролях были — А. Кудрин и Г. Греф, знаковые фигуры питерских либералов, тесно связанные с Президентом. В правительстве Фрадкова символическое представительство президентской власти оказалось сниженным: Греф сохранил свой формальный статус, а Кудрин даже его потерял. Уровень представительства нового посланца Кремля, Д. Козака, ограничен должностью простого федерального министра, хотя по важности выполняемых ими функций должен быть приравнен к вице-премьеру.

В условиях, когда президентский контроль «вмонтирован» в саму структуру нового правительства, исчезла политическая необходимость в демонстративном присутствии Кремля. М. Фрадков начинает позиционировать себя как полновластный «хозяин» кабинета: для закрепления своего публичного статуса премьер использует образ «пирамиды». Путин официально провозгласил идеологию «личной ответственности министров». В новом правительстве ответственность официально и публично замкнута на конкретных исполнителей, а сами они лишились возможности прятаться за премьера и, по умолчанию, за Президента.

Идеологию «личной ответственности министров» можно считать попыткой придания политическому курсу дополнительного запаса прочности (будущие неудачи можно трактовать как личный управленческий провал конкретного министра, а не как политическую ошибку курса) и началом постепенного дистанцирования от правительства действующего президента. При полном политическом подчинении кабинета Кремль вполне может положиться на «дистанционное управление». Возложение на правительство Фрадкова функции проведения непопулярных реформ создает необходимость в публичном дистанцировании от него главного инициатора реформ — Президента В. Путина. Можно предположить, что в дальнейшем виртуальная автономия правительства Фрадкова будет повышена.

Отношения нового правительства с Единой Россией также отличаются неопределенностью. С одной стороны, кабинет Фрадкова пользуется поддержкой пропрезидентской партии, а на пост единственного вице-премьера был назначен видный представитель Единой России. С другой стороны, ожидавшейся «партизации» правительства не произошло. Первоначальные планы фракции оказались не реализованы. А. Жуков оказался единственным представителем, рекрутированным в кабинет Фрадкова из фракции «единороссов». Наивный лоббизм наиболее знаковых депутатов ЕР (попытка И. Кобзона отстоять пост министра за Швыдким) также успехом не увенчалась.

Слабая партийная окраска нового правительства, связанная с принадлежностью Жукова, Гордеева и Шойгу к Единой России, утратила отчетливость после назначения представителя Яблока И. Артемьева руководителем Федеральной антимонопольной службы, находящейся в прямом подчинении премьеру М. Фрадкову. Новое правительство последовательно позиционируется в публичном пространстве как непартийное, хотя и опирающееся на поддержку Государственной Думы. Судя по всему, большую часть отведенного ему срока «правительство камикадзе» будет действовать в достаточно инертной политической среде.

Контуры политического курса

Список приоритетов кабинета, публично оглашенный новым премьером, свидетельствует о том, что содержание правительственной политики полностью определяется президентской «повесткой». Правительство М. Фрадкова можно читать достаточно адекватным инструментом политического курса В. Путина на первую часть нового срока. Выбрав М. Фрадкова на роль главы нового правительства, В. Путин по существу сделал заявление о серьезности своих намерений на второй срок правления. Фигура главы кабинета, состав и структура правительства повышают вероятность того, что заявленные реформы начнут проводиться в жизнь.

«Номенклатура» реформ второго срока

Реформы второго срока обладают двумя особенностями — необычайно широкой номенклатурой и присутствием в ней перемен, сопряженных с повышением социальной напряженности. Номенклатура реформ второго срока в основном оказалась унаследована от первого периода правления В. Путина. Кажется, не осталось ни одной сколько-нибудь значимой сферы социально-экономической и политической жизни, которая в той или иной степени не стала объектом реформационных усилий в форме практических действий, проектов или публично озвученных намерений. Обширная номенклатура реформ создает для действующего президента широкие возможности для политического маневра: использование очередности и скорости движения на отдельных участках для укрепления своих политических позиций, теневых переговоров с элитами и корректировки наиболее болезненных или проблемных с точки зрения интересов больших категорий населения.

Административная реформа. После отставки правительства М.Касьянова административная реформа превратилась в самый «горячий» участок. Она началась досрочно, с началом формирования кабинета Фрадкова. Его формирование с самого начала проходило под знаком административной реформы. В то же время административная реформа не ограничивается переменами в кабинете. Она завершает реформу власти, начатую в первый период правления В. Путина. В ближайшей перспективе — реструктуризация Администрации Президента (АП). Можно предположить, что АП будет преобразована по той же «пирамидальной» модели, в соответствии с которой была перестроены структура правительства: укрепление единоначалия и личной ответственности, резкое сокращение количества заместителей, ликвидация параллелизма в работе с правительством. Но такая реорганизация не означает демонтажа АП или снижения ее институционального веса. Скорее, речь пойдет о расширении политических звеньев и концентрации на политических направлениях работы. В среднесрочной перспективе следует ожидать завершение реформы федеративных отношений («территориальная реформа», в первую очередь разделение ответственности между муниципальными и федеральными органами, а также подкрепление функции муниципалитетов соответствующими бюджетам).

Можно ожидать также, что в среднесрочной перспективе постепенно начнется делегирование функций за границы государственного аппарата — в частный сектор и гражданское общество (СРО). В более длительной перспективе, ближе к концу второго срока правления В. Путина, нельзя исключить и возникновения чисто политической составляющей административной реформы, в связи с попытками подчинения бюрократии политической дисциплине (тема «доминантной партии»).

Налоговая реформа. Официально налоговая реформа вступает в завершающую фазу. Однако лишь после формирования нового правительства при прямом арбитраже президента удалось примирить противоречия между Минфином и МЭРТ по ее конкретным составляющим: снижение ЕСН, вероятное снижение НДС с 2006г., откладывание вопроса о введении НДС-счетов.

Реформы в «силовом блоке». Военная реформа находится в стадии реализации, однако продвигается замедленным темпом. Только в 2008 г. должен состояться переход к одному году службы по призыву. Перспективы объявленной ранее, а затем отмененной Путиным реформы МВД продолжают оставаться не до конца ясными, однако стало появляться все больше признаков того, что она может все-таки состояться. Р. Нургалиев превратился в полноценного главу МВД, а автор первоначального проекта реформы, Д. Козак резко увеличил свой вес в правительстве.

Но в целом в силовом блоке административная реформа имеет мало шансов на успех. Правда, приведение в соответствие с новыми нормативными требованиями, может потребовать структурной перестройки силовых ведомств: в наименьшей степени эта может коснутся МО, в наибольшей — МВД. Еще один «кандидат» на реформу — МЧС. Но там она может быть связана с ослаблением веса руководителя этого министерства. В этом случае МЧС может быть демонтирован и передан в разные силовые структуры. Реформы спецслужб, скорее всего, просто не будет. Здесь можно ожидать только оптимизации руководящих кадров.

Реформы социальной сферы. Реформы социальной сферы (ЖКХ, здравоохранения, образования) образуют наиболее проблемное направление в политическом курсе второго срока. Реформа ЖКХ предполагает повышение качества и оплаты коммунальных услуг. Федеральный центр определяет идеологию реформы через законы, а основная ответственность возлагается на регионы. До недавнего времени предусматривалось развитие ипотечного кредитования. Это расширяет возможности приобретения жилья населением, но в то же время невозможно без создания гарантий для финансовых институтов, включая дисциплинарные меры (в том числе — выселение) для тех, кто не выполняет условия. Реформы здравоохранения и образования предполагают переход на подушевое финансирование, закрытие учреждений-«аутсайдеров», сокращение количества школ и больниц в сельской местности. Для реформы социальной сферы характерна «быстрая социальная реакция на власть».

Реформы естественных монополий. Реформы естественных монополий находятся в различной стадии реализации. Реформа МПС фактически проведена: создано ОАО РЖД, министерство оказалось ликвидировано в ходе реформы правительства и его новой структуре отсутствует. Реформа в электроэнергетике прошла большую часть пути. На очереди — ликвидация РАО ЕЭС, создание управляющей компании, приход частных инвесторов, повышение цен. В Газпроме реформа не начиналась и, скорее всего. будет проводиться в последнюю очередь, как на объекте повышенной политической важности. Но в любом случае постепенный рост тарифов неизбежен (вследствие реформы в «соседней» энергетике и давления со стороны Запада). После президентских выборов возобновились аппаратные маневры вокруг реформы Газпрома В ходе очередного раунда противоборства с главой МЭРТа Г. Грефом, руководство естественной монополии выдвинуло план «самореформирования», предусматривающий выделение транспортной составляющей.

Вступление в ВТО можно считать самостоятельным направлением реформы. Курс на вступление в ВТО может стать более последовательным в связи с новым премьером М. Фрадковым, с учетом его опыта.

Политический вектор: «либерализм в социальной оболочке»

Реформы второго срока обладают важной особенностью. Преобразования, проводившиеся действующим президентом в 2000 – 2004 гг., касались главным образом, различных отрядов российской элиты. На период 2004 – 2008 гг. приходятся перемены, которые волей-неволей затронут интересы массовых групп населения. Реформы ЖКХ, образования, здравоохранения предполагают ликвидацию некачественных, но доступных и привычных услуг, имеющих отчасти символическую, а отчасти и реальную ценность для массовых категории граждан (как заниженная оплата коммунальных услуг в ЖКХ).

В этой связи политический вектор реформ второго срока можно определить как «либерализм в социальной оболочке». В отношении ЖКХ, образования и здравоохранения либеральные рецепты закамуфлированы патерналистской риторикой, спрятаны, облечены в патерналистскую упаковку. В то же время выделен определенный круг проблем, или «критических точек», где Путин ведет себя как «патерналист», причем делает это реально (цены на хлеб и регулярное повышение пенсий). Правда, при этом предпринимались специальные усилия с тем, чтобы патерналистские действия не порождали серьезных противоречий внутри политического курса. Патерналистские действия подкрепляются рыночными методами, реализуются с опорой на рыночные технологии: не административное фиксирование цен, а рыночное регулирование — товарная интервенция государства на зерновых рынках.

После выборов В. Путин усилил акцент на социальной составляющей политического курса. Президент также дистанцировался от нового правительства по поводу возможных негативных социальных последствий («Отвечать будете вы!»). Не вполне явно, но уже наметилось «разведение» правильного политического курса, связанного с Президентом, и ошибочной политики правительства. В публичном пространстве Путин берет на себя функции «социального критика» экономических реформ, чреватых повышенным политическим риском.

Политком.ру, 24.03.2004

Выборы в России: результаты и оценки

Выборы в марте (часть I)

Выборы президента РФ

14 марта состоялись выборы президента Российской Федерации. На должность главы государства претендовали 6 кандидатов:

·         Глазьев Сергей Юрьевич, 1961 года рождения, депутат Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации четвертого созыва, член фракции “Родина”, самовыдвиженец;

·         Малышкин Олег Александрович, 1951 года рождения, депутат Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации четвертого созыва, член фракции ЛДПР, выдвинут ЛДПР;

·         Миронов Сергей Михайлович, 1953 года рождения, председатель Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации, председатель Совета межпарламентской ассамблеи государств – участников СНГ, председатель Российской партии жизни, выдвинут Российской партией жизни;

·         Путин Владимир Владимирович, 1952 года рождения, президент Российской Федерации, самовыдвиженец;

·         Хакамада Ирина Муцуовна, 1955 года рождения, временно не работающая; самовыдвиженка;

·         Харитонов Николай Михайлович, 1948 года рождения, депутат Государственной думы Федерального собрания Российской Федерации четвертого созыва, сопредседатель координационного совета Общероссийского движения “Народно-патриотический союз России” (НПСР), председатель Агропромышленного союза России; выдвинут КПРФ.

В соответствии с законом выборы президента России считаются состоявшимися, если в них приняли участие не менее половины избирателей. Для победы кандидат должен получить также более половины голосов пришедших на выборы.

По предварительным результатам, выборы президента России состоялись. Президентом РФ предсказуемо избран Владимир Путин. За него проголосовали 71,2 % избирателей. На 2-м месте – Николай Харитонов (13,7 %), на 3-м– Сергей Глазьев (4,1 %), на 4-м – Ирина Хакамада (3,9 %), на 5-м – Олег Малышкин (2 %), на 6-м – Сергей Миронов (0,8 %).

Против всех проголосовали около 3,46 % избирателей. Явка избирателей составила 64,3 %.

Анатолий Костюков. Путин упустил свой шанс. 14 марта он мог завоевать репутацию демократа. Независимая газета (Москва), 12.03.2004:

Все здравые люди думали, что эти президентские выборы будут ритуальной формальностью. Проводить их стоило только из уважения к Конституции – другой нужды не было. Никто не ожидал от них того, что принято называть борьбой за власть, ничто не говорило, будто граждане РФ хотят другого президента. Наоборот, выпала такая оказия, когда действующему главе государства решительно не о чем было беспокоиться. Он мог вести себя, как беспечный ребенок, которому все трын-трава. Или как добродушный барин, который раз в четыре года может позволить своим крепостным слегка помять ему фрак. С фраком ничего не станется, зато людишкам будет праздник.

У Владимира Путина, собственно говоря, была одна-единственная возможность заработать дивиденды на этом заведомо профанном мероприятии – он мог придать ему вид свободных, демократических выборов. Проще говоря, избирательную кампанию надо было пустить на самотек. Для этого президент должен был сказать нескольким людям из своей администрации, чтобы они ничего не делали для его победы. Вернее, чтобы они не делали ничего сверх положенного по закону. Конкурентам же действующего президента можно было разрешить делать все, что им хочется. Это решение не требовало особенного мужества – вырвать у Путина победу все равно никто не смог бы. Но общественное мнение, включая западное, непременно расценило бы поступок российского президента как акт, в высшей степени самоотверженный. Это произвело бы такое впечатление, какое не способна произвести даже победа со 100-процентным результатом. У кого бы повернулся язык сказать, что Путин не демократ, что его “диктатура закона” – туфта?

Это был уникальный шанс, но Путин им почему-то пренебрег. И в этом пренебрежении заключается единственная интрига нынешних президентских выборов. Если они чем-то и примечательны, так только очевидной, даже демонстративной неадекватностью усилий, приложенных властью для обеспечения действующему президенту давно предрешенной победы. Судя по информации, стекающейся с просторов страны, весь госаппарат, все избирательные комиссии мобилизованы ковать эту победу. Сверху донизу, по всей “вертикали власти”, прошла директива: кровь из носу, а главный кандидат должен получить минимум 70% голосов. Больше можно, меньше – нельзя. В школах, в больницах от персонала требуют взять открепительные талоны и сдать их директорам и главврачам – начальству лучше знать, в какой клеточке ставить “крестик”.

Баллотирующийся в тени Путина Сергей Глазьев считает: по уровню административного произвола нынешнюю президентскую кампанию можно сравнить разве что с выборами 1996 года. Это сравнение заметно хромает. У Ельцина в 1996-м было 5% рейтинга, а не 70, тогда существовала хотя бы теоретическая возможность проиграть Зюганову. В отличие от Ельцина Путину не нужно добывать победу “любой ценой”. Зачем же столько сил и средств употреблено на “давилово” и “мочилово”? Тот же Глазьев говорит, что на его нейтрализацию было ассигновано три миллиона долларов. Возможно, он слегка завысил цену, но очевидно, что меры, принятые по его политической ликвидации, совершенно несоразмерны опасности, которую представлял этот кандидат для главного соискателя.

Как ни странно, в ходе нынешней кампании был отмечен первый случай политического цензурирования рекламной продукции кандидатов. Почему Ивану Рыбкину не удалось показать избирателям свои видеоролики? Только потому, что они агитировали против действующего президента. Раньше это было можно, по закону – можно и сейчас, но на практике – поди попробуй. А чего, собственно, испугались? Неужели рыбкинские ролики могли лишить Путина победы?

На победу ни один из номинальных конкурентов президента даже не покушался. Все шестеро честно сказали: они пошли на выборы только затем, чтобы “донести свою позицию”. Ну и пусть бы несли. Если их обидело, что президент “доносил свою позицию” целых полчаса и сразу по двум телеканалам, отчего бы и им не дать те же полчаса и те же каналы? В общем-то, он мог бы даже пару раз поучаствовать в теледебатах. От неожиданности его оппоненты скорее всего проглотили бы языки и еще поблагодарили бы его за оказанную честь. Можно допустить, что эта доброта стоила бы Путину 5–7% потерянных голосов, но 5% – не бог весть какая жертва. Она явно несопоставима с тем имиджевым ущербом, который понес российский президент. Комиссия наблюдателей от ОБСЕ уже дала предварительное заключение о качестве предвыборной кампании – это качество признано не соответствующим европейским стандартам демократии. Теперь победителю можно накидать и 75 и 95% – праздник все равно испорчен.

Ради чего его надо было портить – вот вопрос. Едва ли это делалось ради победы 14 марта – она и так была в кармане. Скорее всего жесткое управление выборами было делом принципа. Если бы власть по доброте душевной ослабила вожжи, допустила бы свободную предвыборную конкуренцию, вся предшествующая работа по отстраиванию “управляемой демократии” пошла бы коту под хвост. Честные, свободные выборы стали бы опасным прецедентом, сулящим неприятные последствия. Публичная политика, которую практически удалось прикончить, могла бы встрепенуться, наглотавшись “воздуха свободы”. Кому-то могло показаться, что теперь политическую карьеру можно делать без санкции Кремля, что “разрешено все, что не запрещено”. Те же, кто эту карьеру уже сделал, наоборот, были бы деморализованы. Зачем же, спрашивается, они “укрепляли государство”, если дело опять кончилось “анархией”?

После стольких трудов по восстановлению государственного контроля над всеми проявлениями общественной жизни допущение бесконтрольных выборов было бы явным отступлением с завоеванных рубежей. Трубить отступление Владимир Путин, видимо, не намерен. Поэтому допустить “разгул демократии” он не мог по принципиальным соображениям”.

Михаил Ростовский. Горечь победы. Почему Путин не рад триумфу. Московский комсомолец (Москва), 15.03.2004:

“Сегодня Владимир Путин будет с триумфом вновь провозглашен Президентом России. Вчера, во всяком случае, в стране вряд ли нашелся хоть один Фома неверующий, который бы в этом сомневался. Но, как ни удивительно, вчера во взоре будущего “дважды президента” не было заметно следов особой радости. Владимир Путин, посетивший избирательный участок в качестве кандидата в президенты в 2000 году, разительно отличался от ВВП образца марта-2004.

Конечно, “корона” руководителя государства тяжела абсолютно во всех странах. На днях французские журналисты провели опрос всех ныне живущих экс-премьеров страны. Эти разные люди были совершенно солидарны в одном: “Моя жизнь в качестве главы правительства была настоящим адом!” Разумеется, подобные высказывания можно счесть не более чем игрой. Мол, если вам так не нравилось во власти, почему вы оставались там так долго? Но фотографии лидеров до и после их прихода во власть убедительно свидетельствуют, что политики не лукавят, когда говорят о тяжелой жизни высшего лидера. Клинтон до своего первого избрания президентом в 1993 году выглядел как беззаботный херувим. В момент своего переизбрания четыре года спустя вся беззаботность бесследно испарилась. Тот же самый феномен произошел с Блэром и огромным числом других лидеров.

Но можно не сомневаться, что сейчас “шапка Мономаха” давит на Путина гораздо сильнее, чем “короны” лидеров других стран “Большой восьмерки”. Ни в одной стране Запада власть не сконцентрирована в одних-единственных руках. Кроме президента Буша Америкой сейчас управляет своеобразное штатовское политбюро из вице-президента Чейни, министра обороны Рамсфельда и еще пары персонажей. В Англии власть фактически распределена между премьером Блэром и его министром финансов Брауном. Во Франции президент Ширак практически не вмешивается в управление экономикой. Это функция исключительно премьера Рафарена.

В России все не так. Избрание Путина на второй срок знаменует собой окончательную зачистку политического пространства. Отныне ворочать всеми властными рычагами придется лично президенту. Все остальные высшие чиновники государства - либо статисты, либо высокопоставленные исполнители.

Огромное число людей, включая западных политиков, многое бы дали, чтобы оказаться сегодня на месте ВВП. Но на самом деле у новоизбранного лидера России много проблем, от которых полностью избавлены западные “слуги народа”. Абсолютная власть означает абсолютную ответственность. Если тот же Буш совершил какие-то ошибки, то ответственность за них будет лежать не только на нем, но и на конгрессе, и на куче других людей. В отношении Путина это уже не так.

Путину гораздо труднее, чем его западным коллегам, принимать верные решения. На Западе, если лидер совершит ошибку, то оппозиция и местная пресса обязательно привлекут его внимание к этому факту. В России за незначительными исключениями сейчас сделать это просто некому.

Из-за своей абсолютной власти Путин гораздо сильнее, чем западные лидеры, психологически изолирован от остальной части населения страны. В той же Франции или Англии есть огромное число влиятельных людей, чье благополучие или неблагополучие никак не зависят от лидера страны. В России это не так. Поэтому президент не может до конца доверять абсолютно никому.

Западным лидерам гораздо проще отбиваться от различного рода искушений. Например, Буш, который тоже будет переизбираться в этом году, может даже и не мечтать о третьем президентском сроке. Как бы он этого ни хотел, ничего не получится. А Путину стоит сказать только одно слово. И президентское окружение, и российский политический класс радостно выполнят его желание”.

Александр Линьков, Сергей Трусевич. Победа с явным преимуществом. Парламентская газета (Москва), 16.03.2004:

“Вчера в 10 утра глава Центризбиркома Александр Вешняков огласил предварительные итоги выборов Президента России. Уже в воскресенье вечером, спустя час после завершения голосования, итоги которого оперативно поступали в здание на Большом Черкасском переулке, стало ясно - побеждает действующий глава государства Владимир Путин. Так что основная интрига выборов-2004 свелась к процентам явки избирателей и распределению второго и третьего места на “пьедестале”.

В конце прошлой недели, как и положено по закону, в СМИ были опубликованы последние прогнозные рейтинги кандидатов в Президенты России. Их было не так уж и много. И одной из немногочисленных социологических мини-сенсаций стало непонятное 5-процентное падение (по опросам ФОМа, с 70 до 65 процентов) рейтинга Владимира Путина после того, как он в качестве действующего Президента отправил в отставку кабинет Михаила Касьянова. Другая неожиданность - резкий рывок кандидата от КПРФ Николая Харитонова, обошедшего Сергея Глазьева, который почти постоянно шел на втором месте. За два последних месяца рейтинг бывшего главного думского агрария вырос (по разным опросам) с 1-1, 5 процента до 5-6. А число граждан, уверенных в том, что Николай Харитонов возьмет в итоге “серебро” президентской гонки, увеличилось с 2 процентов в середине января до 14 процентов в конце февраля. В свою очередь Сергей Глазьев с 10-15 процентами потенциальных голосов в начале кампании “съехал” до 3 процентов к ее концу, а в последнем опросе ФОМа и вовсе уступил третье место (2, 8 процента) Ирине Хакамаде (которой ФОМ отдал 2, 9 процента).

Впрочем, надо вспомнить о некоторых политических пристрастиях ряда социологов. В итоговых прогнозах РОМИРа, ВЦИОМа и Аналитического центра Ю. Левады кандидат Сергей Глазьев (соответственно: 3 - 4 - 3, 9 процента) идет на втором-третьем месте, соперничая с Николаем Харитоновым (соответственно: 2 - 5 - 2, 7 процента, а ФОМ оценил его возможности в 6, 1 процента). У остальных кандидатов показатель колебался около одного процента и ниже. Ну а основной кандидат - действующий Президент России за неделю до решающего воскресенья набирал в разных соцопросах не ниже 64 процентов: 64, 8 (ФОМ), 70, 9 (ВЦИОМ), 77 (РОМИР) и даже 80 процентов (Аналитический центр Ю. Левады).

Рекламная кампания, организованная ЦИК по телевидению, прошла под лозунгом “Мы выбираем свое будущее и будущее наших детей!". Причем были задействованы не только известные политики, но и эстрадные звезды. Все они в воскресенье призывали сограждан прийти на избирательные участки и сделать свой выбор. С той же просьбой обратились по ТВ и сами кандидаты, все как один голосовавшие в столице.

В Москве и Питере ЦИК опробывал новые “электронные” урны, сканирующие бюллетени. Правда, из кандидатов в Президенты лишь Владимир Путин смог воспользоваться новшеством. Остальным кандидатам, как, наверное, и большинству москвичей и питерцев, достались традиционные пластиковые урны.

Для привлечения граждан к избирательным урнам использовались различные способы. Накануне глава ЦИК Александр Вешняков призвал своих коллег создать на участках “атмосферу праздника”. Так, на одном из московских участков для пришедших избирателей совершенно безвозмездно наливали чай и кофе, а также бесплатно кормили аппетитными булочками. По улицам столицы ездили легковые автомобили с рекламным “треугольником” на крыше, напоминающим об идущих выборах, а из динамика неслась задорная музыка… А в ряде регионов власти даже разработали специальные программы для того, чтобы обеспечить высокую явку. Различные ансамбли и хоры развлекали избирателей, а предприятия торговли развернули вблизи участков базары и ярмарки. Интересная инициатива была у якутских властей, придумавших каждому проголосовавшему скидку в 500 рублей на оплату жилищно-коммунальных услуг. Петербуржцы, голосовавшие впервые, получили на участках памятные сувениры и значки в форме флага РФ с надписью “Я выбирал Президента”, а в Москве ограничились шоколадками и цветком.

Волнения насчет явки были не лишены оснований. В конечном итоге более трети избирателей проигнорировали свое право выбирать Президента страны. Тем более что в отличие от парламентских выборов, требующих 25-процентной явки, президентские требовали вдвое большей. Впрочем, еще к началу марта социологи пришли к выводу, что к урнам придут не меньше 60 процентов избирателей. Их сдержанный оптимизм оправдался: к 5 часам утра в понедельник Центризбирком зафиксировал “явочную” цифру в 64, 14 процента от общего числа избирателей. Таким образом, оправдалась первая интрига президентского марафона.

Стоит напомнить, что четыре года назад на президентских выборах Владимир Путин также победил еще в первом туре (хотя, конечно, интрига тогда была не в пример нынешней - острее и закрученнее). 26 марта 2000 года он набрал 52, 94 процента голосов (39 740 467 граждан). Второй призер - Геннадий Зюганов получил 29, 21 процента, а третий - Григорий Явлинский ограничился 5, 8 процента. Причем тогда в гонке за высший пост в государстве участвовали 11 человек, из которых три являлись первыми лицами крупнейших российских партий. Сейчас никто из них не рискнул сразиться с Владимиром Путиным, выставив “дублеров”. А “яблочники”, проиграв парламентские выборы, вообще решили полностью игнорировать выборы-2004.

В девять часов вечера, после того как закрылись избирательные участки в самой западной части страны - Калининградской области, глава Центризбиркома Александр Вешняков подвел первые итоги выборов. К этому времени в ЦИК поступили сведения из 39 восточных территориальных избирательных комиссий. Сенсаций, как и ожидалось, результаты не преподнесли - действующий глава государства Владимир Путин уверенно захватил лидерство с “первых минут встречи”. За него было отдано 66, 5 процента от принявших участие в голосовании. На втором месте шел представитель (но не член) КП РФ Николай Харитонов с почти 15 процентами, следом - Сергей Глазьев, на счету у которого оказалось чуть больше пяти процентов. Совсем ненамного от него отставала Ирина Хакамада, имея поддержку 4, 8 процента своих сторонников. Олег Малышкин и Сергей Миронов замыкали президентский марафон… Так в принципе разрешилась вторая локальная интрига выборов-2004 - относительно занятых мест в гонке этот порядок не менялся. Действовала закономерность: чем ближе к европейской части страны шел подсчет итогов, тем больше голосов получал действующий Президент. …

Как ни парадоксально, но в итоге практически все претенденты на высший государственный пост остались довольны результатами.

Сразу после полуночи и оглашения первых результатов в здание Центризбиркома прибыл кандидат от КП РФ Николай Харитонов. Он сразу же стал давать интервью, отмечая, что доволен предварительными итогами голосования. Однако, по его мнению, кандидатам были предоставлены неравные условия для агитации в средствах массовой информации, поэтому если бы избирательная кампания состоялась месяца через три, результат для КП РФ был бы выше. Одновременно он дал довольно высокую оценку главным конкурентам.

“Убедительным” назвал результат кандидата от ЛДПР Олега Малышкина лидер либерал-демократов Владимир Жириновский. “Для первого раза это хорошо. Малышкин не был известен никому - и набрал больше двух процентов, - заявил заместитель Председателя Госдумы, признав, что его выдвиженцу трудно конкурировать на выборах с действующим главой государства. Однако на следующих президентских выборах в 2008 году Владимир Жириновский намерен вновь сам баллотироваться на высший пост.

А в штабе Сергея Миронова прошедшей ночью праздновали победу Владимира Путина. “Выборы состоялись, и Владимир Путин вновь, скорее всего, будет избран Президентом”, - заявил член президиума Национального совета Российской партии жизни, выдвинувшей Сергея Миронова кандидатом, Оганес Оганян. - По сути наша партия работала на двух кандидатов - на Миронова и на Владимира Путина, и нашим результатом мы считаем не только голоса, отданные за Миронова, но и за действующего Президента…” Сам кандидат в Президенты покинул избирательный штаб еще в воскресенье, заявив журналистам, что удовлетворен результатами выборов и считает их своей победой: “По сути мой скромный результат можно приплюсовать к голосам, поданным за Владимира Путина”.

В свою очередь Сергей Глазьев заявил: “Считаю, что выполнил политический долг, дав людям возможность выбора. Как политик я представил свою программу социальной справедливости и экономического роста, которая позволяет нам поднять уровень жизни уже к концу этого года и выйти на устойчивый уровень экономического развития. Как ученый предупредил общественность о кризисах в случае, если будет переизбран действующий Президент…"

Как сообщили вчера в информационном центре ЦИК, все шесть кандидатов в общей сумме на ведение избирательной кампании израсходовали 206 миллионов рублей. Больше всего потратила Ирина Хакамада - 84 миллиона рублей. А самой дешевой президентская гонка оказалась у Николая Харитонова: он поиздержался менее чем на 7 миллионов.” …

Максим Гликин, Сергей Кез, Андрей Рискин. Явка в обмен на трансферты. Избрание Путина раскололо региональные элиты. Независимая газета (Москва), 16.03.2004:

“Предварительные итоги выборов, обнародованные вчера в 10 утра Центризбиркомом, - победа Владимира Путина с результатом 71,22 процента при явке 64,3 процента - ни для кого сюрпризом не стали. Даже степень активности избирателей оставалась интригой лишь до середины дня голосования. До “спущенных сверху” 70 процентов дотянуть не удалось, но декабрьские показатели значительно превышены. И все же нечто незапланированное и экстраординарное произошло. По явке - а именно она в кампании-2004 была главным индикатором - страна, по сути, раскололась на несколько неравных частей. На одних территориях к урнам выходят все как один и голосуют по советскому (туркменскому) образцу. А в других регионах граждане проявляют полнейшую апатию, и даже экстраординарные усилия чиновничества всех уровней и мастей не способны заставить население тратить выходной день на чисто ритуальное мероприятие. Иными словами, одни территории живут по приказу, другие - по уму. Такие тенденции были замечены и раньше, но, пожалуй, это первые выборы, когда данный феномен так сильно бросается в глаза.

Если бы у ведомства Александра Вешнякова было переходящее Красное знамя, его вручили бы президенту Кабардино-Балкарии Валерию Кокову. В возглавляемой им республике посещаемость составила 95,94%. На втором месте по явке оказалась Мордовия, где проголосовали 91,29% избирателей. На третьей ступеньке пьедестала почета - Ингушетия (91,09%), которая на этот раз обошла даже Чечню, традиционно дающую один из самых высоких в стране показателей явки на различных выборах. Чечня на четвертом месте. На пятом оказался Дагестан. Обе республики лишь чуть-чуть не дотянули до 90-процентной явки.

Определились и аутсайдеры. Пятерку регионов, давших самые низкие по стране цифры посещаемости, составили Красноярская, Иркутская, Ивановская, Новгородская и Сахалинская области. Причем в этом списке самые низкие показателя у промышленно развитых Красноярска и Иркутска. Это единственные два региона в стране, где президентские выборы, по сути, были провалены: явка тут не достигла искомых 50 процентов. Не помогло даже то, что глава Красноярского края Александр Хлопонин является членом Высшего совета “Единой России” и настолько близок к руководству страны, что рассматривался одно время аналитиками как кандидат в премьер-министры. Кстати, и его бывший коллега из “Интерроса” Дмитрий Зеленин выступил на “тройку с минусом”: подотчетная ему Тверская область наскребла по сусекам всего лишь 53,42 процентов.

В небольшом городке Иркутской области Киренске поставлен, похоже, рекорд этих выборов. Здесь явка составила всего 38 %. В целом же, как сообщил “НГ” председатель облизбиркома Виктора Игнатенко, по сравнению с предыдущими президентскими выборами активность избирателей снизилась на 10 %. Кроме того, и Владимир Путин набрал в Иркутской области меньшее количество голосов, чем в среднем по России. “Эти два важнейших индикатора указывают на то, - заявил “НГ” бывший спикер Законодательного собрания, депутат Сергей Шишкин, - что в Иркутской области не все в порядке с вертикалью власти. Низкие показатели отражают негативное отношение к региональной власти”. А, по мнению председателя облизбиркома, низкая явка стала реакцией на серьезные местные социально-экономические проблемы.

Однако социальных проблем не меньше, а скорее гораздо больше в Ингушетии и Кабардино-Балкарии, не говоря уже о Чечне. Но там, если верить официальным итогам, население шло на выборы как на праздник, да и за Путина голосовало дружнее, чем даже в его родном и относительно благополучном Санкт-Петербурге.

Иное и, похоже, более логичное объяснение дают наблюдатели низким цифрам на Новгородчине. Губернатор области Михаил Прусак, имеющий в регионе сильные позиции и непререкаемый авторитет, фактически отстранился от этой избирательной кампании. У главы региона давно не сложились отношения с “Единой Россией”, которую он называл в свое время “братской могилой”. Наконец, в избирательных комиссиях различного уровня в области сильны позиции КПРФ, и подсчет голосов тут проходит достаточно объективно. Можно предположить, что показатели явки на Новгородчине, где не заманивали избирателей к урнам кнутом и пряником, и есть наиболее соответствующие реальным настроениям российского электората.

Вывод же напрашивается вполне очевидный: активность на выборах жителей тех или иных регионов не связана ни с уровнем их жизни, ни с уровнем их правовой культуры. Хорошо голосуют не там, где хорошо живут, и не там, где знают на зубок Конституцию. А там - где волевые начальники и покорное население. Явка становится ярким индикатором степени авторитаризма и закрепощенности общества. В этом смысле президентские выборы дали больше полезной информации о стране, чем Всероссийская перепись населения.

Идеальные электоральные продукты, которые выдали на-гора кавказские и поволжские республики, не должны обольщать их кремлевских кураторов. Сегодня все население региона встает под знамена Путина и “Единой России”, а завтра, при перемене ветра, оно так же легко может быть отмобилизовано на противоположные цели. “Плохо голосующие” Красноярский край и Свердловская область - где люди принципиально не ходят на выборы без выбора - возможно, более надежная опора для любой власти, чем выстроенные в линеечку ханства.

Туркменский стиль голосования опасен и по другой причине. Явка, зашкаливающая за 90 процентов, обеспечивается прежде всего в дотационных регионах. Происходит своеобразная сделка: из федерального Центра в столицу республики уходят трансферты, а оттуда в Москву - правильно заполненные протоколы. Схема юридически безукоризненная, но политически чреватая. Если цены на нефть рухнут - найдутся ли деньги на покупку верноподданнических голосов? Не превратятся ли очередные выборы в орудие для шантажа?

И самое тревожное - вопиющая неоднородность российского электората. Это уже не многообразие Федерации, а как бы несколько разных стран в одной большой. То есть возвращение к ситуации СССР, где под одной политической крышей, спаянные одним гимном, пытались ужиться территории с тремя (если не больше) типами культуры - Прибалтика, славянские республики, а также Средняя Азия и Закавказье. Однажды вся эта искусственная конструкция рухнула. Консервация авторитарных режимов внутри Российской Федерации - это тоже мина замедленного действия. Так что итоги мартовских выборов - тревожный сигнал для тех, кто сегодня чувствует себя победителем”.

Екатерина Григорьева. “Он пересек безлюдную Красную площадь и вошел в Кремль”. Известия (Москва), 16.03.2004:

“Ночь с 14 на 15 марта. Третий час. Безлюдную Красную площадь неспешно, за разговором пересекают два человека - победивший на выборах Владимир Путин и новый руководитель аппарата правительства Дмитрий Козак. И скрываются за Спасскими воротами. Избирательная кампания закончилась.

Несколькими часами раньше Козак, еще в качестве руководителя путинского штаба, как-то очень бесхитростно признал: самым сложным был сбор подписей, да и то потому, что с ним технически много мороки. Настоящим штабом, говорил Козак, был сам Путин - не в ходе кампании, а предыдущие четыре года.

Следующий предвыборный штаб, на будущие четыре года, работу уже начал. “2008-й будет годом непростым, об этом все мы должны думать”, - признал Путин. И предложил формулу - “проблема-2008”, которую сам же намерен и решать. “Кто будет преемником?” - спрашивали Путина ночью после голосования. Имени никто и не ждал, но любопытны были формулировки ответов. Помимо набора фраз о порядочности и готовности работать Путин заявил: может быть много неожиданных площадок для появления новых политических фигур. То есть, если новый премьер приехал из Брюсселя, то и будущего президента имеет смысл поискать за пределами привычной колоды. Теперь, по крайней мере в ближайшие 2 года, поводом для мучений наблюдателей будут не только назначения, но и отставки - а вдруг N перевели на “неожиданную площадку”? К тому же если за второй срок Путин не растеряет рейтинг, то его преемнику не обязательно будет занимать премьерский пост.

А новая порция отставок ожидается уже в ближайшие дни: во-первых, Путин пообещал оперативно и по новой “выстроить” собственную администрацию, во-вторых, как подтверждают источники “Известий”, масштабные перемены ожидают силовой блок.

Всю избирательную кампанию путинский штаб - Красная площадь, дом 5 - для большинства был тайной. Сам кандидат в нем до послевыборной ночи не появлялся ни разу. Но использованы оказались все пять этажей принадлежащего Минобороны здания (президентское Управление делами давно хочет устроить в нем отель и аукционный дом). Демократичный буфет (“омлет с мясными продуктами”) и деление на несколько зон: для простых сотрудников, для “випов”, для “совсем випов”. В ночь выборов штаб казался совмещением Кремля, Белого дома и Думы: почти бегом по лестнице движется Михаил Фрадков, задумчиво шествует Александр Жуков, неспешно проходит Борис Грызлов, неформально, в джинсах, появляется глава президентской администрации Дмитрий Медведев. …

Путин появляется в штабе после полуночи. “Добрый день”, - машинально здоровается он и поправляется: “Или доброй ночи уже”. Много слов благодарности избирателям, немного - самому себе. “Четыре года назад люди проголосовали, в основном руководствуясь интуицией. Сегодня мы не только повторили, но и улучшили результат. Это оценка того, что мы сделали за 4 года”.

Приоритеты на второй срок: работа на рост экономики, в том числе за счет реструктуризации естественных монополий, реформа пенсионной системы, обеспечение качественности услуг здравоохранения и образования. “Мы будем действовать решительно”, - обещает Путин. Но “постараемся каждый наш шаг объяснять, чтобы не было тех, кто не понимает, что происходит”. В политической сфере: развитие демократических институтов, многопартийной системы, гражданского общества. Стабильность не является самоцелью, она - лишь средство для достижения поставленных задач.

Козак планы своего кандидата обрисовал так: “На первом сроке сдерживает необходимость баллотироваться во второй раз, а второй срок - это уже работа на историю”. Но Путин не согласился: “Не нужно руководствоваться завиральными идеями, нужно работать на людей, которые живут сегодня”. Мнение тех, кто критикует реформу правительства, Путин не разделяет - не надо сравнивать количество упраздненных и вновь созданных ведомств, надо смотреть на качество”.

Александр Пудин. Второй срок. Тверская 13 (Москва), 16.03.2004:

“Официальные итоги выборов президента РФ, как сообщил в понедельник утром председатель ЦИК Александр Вешняков, будут утверждены в начале следующей недели, 23 - 24 марта. Однако уже сегодня ясно, что выборы главы государства состоялись. Как и ожидалось, убедительную победу на них одержал действующий президент Владимир Путин. …

Голосование 14 марта 2004 года продемонстрировало гигантский разрыв между лидером президентских гонок и его соперниками. Более чем выразительного результата ждать было невозможно. После подсчета 99 процентов голосов мы имеем следующую картину выборов-2004: Владимир Путин - 71, 2 процента избирателей (48 млн. 918 тыс. 513 человек); Николай Харитонов - 13, 7 процента (9 млн. 439 тыс. 948 человек); Сергей Глазьев - 4, 1 процента (2 млн. 826 тыс. 219 избирателей); Ирина Хакамада - 3, 9 процента (2, 6 млн. избирателей); Олег Малышкин - 2 процента (1 млн. 393 тыс. человек); Сергей Миронов - 0, 8 процента (518 тыс. 834 человека); против всех проголосовали 3, 5 процента (2 млн. 277 тыс. 374 избирателя). …

Четыре года назад в стране нашлись 5 регионов, где победу одержал не Путин: в Республике Алтай, Брянской. Липецкой, Омской областях, где первенствовал Зюганов, и в Кемеровской области, где победа досталась любимцу местного избирателя губернатору Аману Тулееву.

В 2004 году, как и на выборах в парламент, результат был продемонстрирован ровный. Все субъекты Федерации проголосовали за действующего президента с сопоставимыми цифрами: что в регионах, что в столице, которая традиционно голосовала не как все.

Рекорды зафиксированы в Кабардино-Балкарии (95, 94 процента), Ингушетии (91, 09 процента), Мордовии (91, 29 процента) и Чечне (89, 65 процента).

Как считает бывшая кандидатка Ирина Хакамада, причина появления этих “феодальных” цифр явки в том, что “местные власти делают все для того, чтобы проявить лояльность, обеспечить нужное голосование и таким образом обеспечить поступление бюджетных средств в свой регион”.

Подобная версия, на мой взгляд, имеет право на существование, но обвинить региональную элиту той или иной губернии в том, что она “продается” федеральному центру, - занятие наивное да и неблагодарное. Не можем мы судить регион и людей, проживающих в нем, за их простое желание жить лучше, памятуя о том, что доходная часть бюджетов в таких регионах, как водится, намного уступает своим расходам.

Накануне выборов на одном из телеканалов промелькнула информация о том, что глава Мордовии Николай Меркушкин лично отправил письма всем избирателям республики с просьбой прийти на выборы и отдать свой голос за действующего президента. Мол, вот до чего мы можем дойти в нарушении закона. Зная не понаслышке о делах в этой республике, хочу подтвердить, что там действительно с народом работают. Не обрабатывают, не промывают мозги, а именно работают. Работают, надо сказать, последовательно, не таясь и не скрывая своей позиции.

Для примера вспомню 1999 год, когда проходили выборы в Госдуму, наполненные всевозможными скандалами и истерикой. Окружение Бориса Ельцина делало все, чтобы “Отечество” Лужкова и Примакова с треском провалилось. И оно почти добилось своего. От “Отечества” отрекались один регион за другим. Мордовия тогда в числе немногих осталась ему верна, а народ отдал за него, несмотря на давление федеральных СМИ, почти 70 процентов своих голосов. Я подозреваю, что сегодняшний рекорд республики - это дань уважения региона к личности самого президента, к его активной деятельности по возвращению страны в русло стабильного и устойчивого развития, по упрочению позиций государства на внешней арене.

Зарубежная печать очень активно комментирует результаты президентских выборов в России.

“Россия предоставила Владимиру Путину второй президентский мандат”, - констатирует лондонская “Гардиан”. Она отмечает, что президент поблагодарил избирателей и пообещал работать над укреплением экономики и гражданского общества. При этом перед выборами он “избежал ведения кампании, выступления с манифестом и даже телевизионных дебатов со своими оппонентами, не располагавшими существенными средствами”. В статье отмечается, что в последние дни избирателей охватила апатия и тогда была развернута кампания с призывами идти на выборы, а на самих избирательных участках предлагались дешевые товары. Подготовка к выборам была отмечена “намеками на мошенничество, тенденциозностью СМИ и попытками заставить избирателей идти голосовать”.

“Президент Владимир Путин вступил в воскресенье во второй президентский срок в результате выборов, в исходе которых никогда не сомневались и которые укрепили централизованный контроль над властью в России, - отмечает “Нью-Йорк таймс”. - Правозащитные группы и некоторые политические комментаторы говорят, что выборы обозначили конец постсоветского эксперимента России с демократией. Политическая оппозиция действительно устранена и предполагается, что Путин сам выберет своего наследника в 2008 году”, когда закончится его второй президентский срок.

Итальянская “Коррьере делла сера” пишет: “Нет ничего удивительного во вполне ожидавшейся всеми победе. Владимир Путин получил второй мандат в первом же туре выборов, нанеся поражение соперникам, у которых не было никаких надежд” и добившись высокой явки избирателей. В статье отмечается, что это было достигнуто “за счет колоссальных усилий всех административных органов, которые соперничали в демонстрации лояльности лидеру, угрожая или давая обещания избирателям”. Автор статьи подчеркивает, что теперь Владимир Путин “имеет по меньшей мере четыре года для осуществления своей программы”. Ему необходимо добиться “значительного роста экономики”, а также изменения общества и государства”.

“Россияне подавляющим большинством повернулись спиной к демократии западного типа, проголосовав за стабильность, твердую власть, отдав ее еще на четыре года президенту Владимиру Путину, - считает лондонская “Дейли телеграф”. - Добившись потрясающего, хотя и повсеместно предсказанного результата, этот бывший сотрудник КГБ раздавил соперников””. …

Дмитрий Камышев. Николай Харитонов спас Геннадия Зюганова от Сергея Глазьева. Коммерсантъ (Москва), 16.03.2004:

“Вчера Центризбирком подвел предварительные итоги выборов президента России, прошедших в минувшее воскресенье. …

Как сообщал вчера „Ъ”, фонд “Общественное мнение” (ФОМ) по итогам опроса на выходе из участков предсказывал Владимиру Путину 69% голосов. Первые результаты выборов, поступившие из восточных регионов страны, были весьма близки к этим данным. При всей убедительности этих цифр у штабистов кандидата Путина, возможно, осталось некоторое чувство неудовлетворенности. Ведь 71-процентный результат при общей явке в 64,3% означает, что действующего президента поддержало 45,8% граждан России, имеющих право голоса.

Другие кандидаты решали в ходе этой кампании не такие глобальные, но не менее важные для себя задачи. Наибольший интерес в этом смысле представляло противоборство на левом фланге, от исхода которого зависели перспективы всего левопатриотического движения. Успех Сергея Глазьева в противостоянии с Николаем Харитоновым сделал бы экс-главу думской фракции “Родина” неформальным лидером объединенной левой оппозиции и самым перспективным кандидатом левых на следующих президентских выборах.

Однако аграрий Харитонов не просто победил патриота Глазьева, а сделал это с разгромным счетом, получив в три с лишним раза больше голосов. Тем самым он спас карьеру лидера КПРФ Геннадия Зюганова, которому на июньском отчетно-выборном съезде предстоят нелегкие объяснения с соратниками по поводу провала партии на декабрьских выборах в Госдуму. Если бы вслед за зимней неудачей КПРФ провалилась и в марте, товарищу Зюганову было бы крайне трудно устоять перед напором ряда коллег, требующих укрепления партийного руководства молодыми и перспективными политиками. Причем одним из главных кандидатов в “молодые и перспективные” многие коммунисты давно уже называли именно депутата Глазьева.

Теперь же Геннадий Зюганов может смело вычеркнуть эту фамилию из списка своих наиболее опасных врагов и полностью сосредоточиться на борьбе со сторонниками главы исполкома Народно-патриотического союза России Геннадия Семигина. Более того, на июньском съезде у вождя КПРФ будет отличный повод похвалиться своей прозорливостью, ведь не являющийся членом партии кандидат Харитонов, выдвинутый в президенты по настоянию товарища Зюганова, собрал на президентских выборах больше голосов, чем вся КПРФ - на думских.

Неудача депутата Глазьева наверняка очень обрадовала и его коллег по фракции “Родина” во главе с ее лидером Дмитрием Рогозиным. Высокий результат кандидата Глазьева мог бы свести на нет все предыдущие достижения антиглазьевской коалиции, сумевшей лишить его поста лидера фракции и отнять раскрученный брэнд. Но поддержка в 4,1 % (у “Родины” в декабре было 9,1 %) вряд ли даст Сергею Глазьеву новые козыри в борьбе за симпатии левопатриотического электората.

А вот в Ирину Хакамаду ее еще более скромные 3,9% вселили оптимизм. Превзойти декабрьский результат СПС (4%) ей так и не удалось, но экс-кандидат уверена, что и этого вполне достаточно, чтобы взяться за создание новой демократической партии. Которая, как почему-то полагает госпожа Хакамада, имеет гораздо более радужные перспективы, чем СПС.

Что же касается двух остальных кандидатов, то их будущее от прошедших выборов никак не зависит. Потому что для Олега Малышкина это будущее определяет Владимир Жириновский, а для Сергея Миронова - Владимир Путин”.

 

Комментарий департамента аналитики ЦПК “Никколо М”

 

Итак, получив результаты президентских выборов-2004, мы можем понять главное: как россияне оценивают деятельность на посту главы государства В. Путина.

В 2000 году в борьбе с серьезнейшим конкурентом – Г. Зюгановым – В. Путин получил голоса 40 миллионов человек. Они составили чуть более половины участников выборов и принесли В. Путину победу.

В 2004 году, практически не имея соперников, В. Путин получил голоса 50 миллионов россиян. Это – 70 % участников выборов. В. Путин вновь победил.

Хорош ли результат? С одной стороны, нынешние пятьдесят миллионов на десять больше тогдашних сорока. Народное “одобряем”, вроде, налицо. С другой стороны, пятьдесят миллионов – это меньше половины (точнее – 46 %) российских избирателей. И одна треть населения России. То есть более половины взрослых россиян сегодня либо совсем не одобряют труды президента, либо одобряет как-то совсем уж неявно (например, игнорируя выборы). А уж о поддержке действующего президента “подавляющим большинством населения” и говорить не приходится. Одна треть – это никак не большинство. Даже если очень этого захотеть.

Дальше вопросы посложнее. Отражает ли электоральный результат В. Путина реальное отношение людей к его деятельности? Или же на их выбор повлияло нечто виртуальное, пиар, например?

Ниже мы приводим оценку информационных кампаний кандидатов в президенты России, сделанную в “Никколо М” с применением одной из современных поисково-аналитических систем. Первая наша таблица показывает просто количество сообщений, сделанных о кандидатах основными центральными и региональными СМИ. Вторая построена с учетом “смотрибельности” и “читабельности” этих СМИ: она дает более точное представление о мощи информационного воздействия на избирателей со стороны путинского и всех остальных избирательных штабов.

Количество сообщений

grfn11.gif (4630 bytes)

 Валовый индекс

grfn22.gif (4616 bytes)

Ответ на поставленный нами вопрос напрашивается сам собой. Результаты голосования за В. Путина, мягко говоря, не в полной мере отражают реальное отношение россиян к его деятельности. Они – результат мощной информационной кампании, проведенной в пользу действующего президента России ведущими российскими СМИ. Реальное отношение людей к В. Путину, видимо, несколько хуже. Критичнее, видимо.

Назревает неприятное противоречие. С одной стороны, как совершенно справедливо заметили коллеги из “Независимой газеты”, социально-политическая неоднородность России при В. Путине никуда не исчезла. Более того, она, по-видимому, возрастает. Недостаточно просто констатировать, что у нас “несколько стран в одной”. По мере развития российских регионов (особенно с преобладанием нерусских людей) число “стран” под тонкой федеративной оболочкой у нас будет все большим и большим. И подлинный драматизм ситуации ощущаешь, чувствуя ее не в статике, а в динамике.

А с другой стороны, В. Путин, не раз уже показавший себя как сторонник всяческой централизации и/или вертикализации власти, после выборов получил возможность и дальше сосредоточивать в своих руках все мыслимые и немыслимые властные полномочия. Тут может заработать, так сказать, обратная динамика. И совсем другая драматургия…

Сегодня президент России действительно может все. Ему нельзя только обманывать себя лукавой электоральной цифирью.

Станислав Радкевич, руководитель департамента аналитики ЦПК “НИККОЛО М”

Михаил Тихомиров, консультант департамента аналитики ЦПК “НИККОЛО М”

При поддержке Олеси Коноревой, Вероники Перовой и Марины Першиной.

Итоги президентских выборов 14 марта 2004 года

11 апреля 2004 года

В.Л. Римский, заведующий отделом социологии Фонда ИНДЕМ

Содержание

Результаты президентских выборов 14 марта 2004 года *

Интриги выборов *

Проблема явки на выборы *

Нарушения на президентских выборах *

Политическое значение выборов Президента РФ 14 марта 2004 года *

Приложение *

Итоговый протокол ЦИК РФ от 23 марта 2004 года *

Результаты президентских выборов 14 марта 2004 года

В воскресенье, 14 марта 2004 года прошло голосование на выборах Президента РФ. После подсчета 99% голосов в 10 часов утра понедельника 15 марта Центризбирком РФ сообщил следующие предварительные результаты:

Владимир Путин – 71,2 %;

Николай Харитонов – 13,7 %;

Сергей Глазьев – 4,1 %;

Ирина Хакамада – 3,8 %;

Олег Малышкин – 2,0 %;

Сергей Миронов – 0,8 %;

Против всех – 3,5 %.

Явка составила 64,3 % от общего числа зарегистрированных избирателей.

Официальные результаты президентских выборов 14 марта 2004 года приведены в Приложении в итоговом протоколе ЦИК РФ.

Интриги выборов

Для избирателей интриги на выборах Президента РФ 14 марта 2004 года не было, потому что подавляющему большинству из них было ясно – победит действующий Президент РФ Владимир Путин. Все остальные итоги и последствия выборов интересовали только представителей политической, финансовой и экономической элиты России.

Для российской элиты важнейшей проблемой президентских выборов 14 марта 2004 года была проблема явки. Во многих субъектах Российской Федерации граждане понимая, что от их голосов ничего не зависит, не слишком активно собирались принимать участие в голосовании. Поэтому администрация Президента РФ добивалась от администраций регионов повышения явки на эти выборы, были сообщения о том, что эти региональным администрациям устанавливали планы по явке на президентские выборы.

Более мелкими были интриги, связанные с интересами отдельных кандидатов и их спонсоров. В частности, Сергей Глазьев хотел превысить результат блока “Родина”, и Ирина Хакамада – партии СПС на парламентских выборах 7 декабря 2003 года. Но оба кандидата набрали меньше голосов, чем их блок и партия, видимо, помешали партийные расколы в обоих структурах. Ирина Хакамада с таким выводом не согласилась, считая, что результаты выборов фальсифицированы, а она набрала реально больше голосов, чем партии СПС и “Яблоко” вместе взятые на парламентских выборах 7 декабря 2003 года.

Ещё одна интрига такого же уровня была в том, Николай Харитонов или Сергей Глазьев будут вторыми на президентских выборах после Владимира Путина. По данным социологических опросов в январе 2004 года вторым был Сергей Глазьев, но по результатам выборов вторым стал Николай Харитонов. По-видимому, сказалась работа администрации Президента РФ против Сергея Глазьева в течение периода с конца января по 14 марта 2004 года, а также благожелательное отношение этой структуры государственного управления к Николаю Харитонову.

Проблема явки на выборы

Результаты выборов оказались вполне предсказуемыми и соответствующими в целом прогнозам социологов о том, что явка будет не ниже 70% избирателей.

Региональные администрации обеспечивали явку на президентские выборы 14 марта 2004 года нередко с нарушениями законодательства, что несколько подробнее описано в последующих разделах. Особых успехов в обеспечении явки добились в Кабардино-Балкарии, где на участки для голосования пришли 95,8% избирателей. В Ингушетии явка оказалась несколько меньшей, но в этой республике Владимир Путин получил более 98% голосов, что сомнительно для демократических выборов. Похожие результаты Владимир Путин получил во всех республиках Северного Кавказа, а также в Татарстане и Башкортостане.

Сам Владимир Путин такие результаты явки на выборы и голосования за его кандидатуру считает лишёнными элементов манипулирования. Причины роста числа голосов, отданных за него, Владимир Путин объяснил своей хорошей работой в предыдущие четыре года. Он дал такое объяснение, не дожидаясь окончания подсчета голосов, среди ночи с 14 на 15 марта на пресс-конференции в своём предвыборном штабе.

Нарушения на президентских выборах

Использованы материалы сайта в сети Интернет Ассоциации “Голос” http://www.golos.org/ , а также сайта “Независимой газеты” http://www.ng.ru/politics/2004-03-29/1_kprf.html

Методы и результаты предвыборных кампаний в российских регионах на федеральных выборах Президента РФ имели как общие, так и специфические особенности. Общим для всех регионов была координация ведения предвыборной кампании в них администрацией Президента РФ, выражавшейся в согласованной общей направленности на поддержку кандидатуры Владимира Путина всеми административными ресурсами регионов и на последовательное установление препятствий для эффективной агитации за себя другим кандидатам, а также в работе на увеличение явки на эти выборы.

В соответствии с нормами российского законодательства о выборах Центральная избирательная комиссия РФ и избирательные комиссии в регионах, городах, районах должны были только информировать избирателей о предстоящих выборах. Но на практике такое информирование часто становилось агитацией за участие в выборах, выгодное одному кандидату – лидеру президентских выборов – Владимиру Путину. С юридической точки зрения эта выгода может быть оспорена, потому что очень трудно юридически корректно отделить в этом случае агитацию за участие в голосовании с заранее известным результатом от информирования избирателей о сроках и порядке проведения голосования. Но с позиций современных избирательных технологий кампании массовой агитации за участие в голосовании на президентских выборах, которые проводились системой избирательных комиссий Российской Федерации, следует оценивать как прямую агитацию в пользу действующего Президента РФ Владимира Путина.

Во многих регионах для повышения явки на выборы системой избирательных комиссий проводились лотереи, что прямо запрещено российским законодательством о выборах. Так в Челябинске каждому избирателю, пришедшему на участок для голосования, вместе с бюллетенями для голосования выдавались билеты на участие в лотерее, в которой разыгрывались различные товары. Результаты лотереи и свой выигрыш можно было узнать после окончания голосования в соответствующих территориальных избирательных комиссиях. Областная прокуратура, которая по законодательству о выборах могла пресечь подобные нарушения, не усматривала нарушений в проведении так их лотерей.

Агитация в средствах массовой информации проводилась не на равных условиях для всех кандидатов, а при явном преимуществе действующего Президента РФ Владимира Путина. В частности, Владимир Путин отказался от участия в теледебатах с другими кандидатами, но постоянно присутствовал как руководитель государства во всех новостных и аналитических программах в период предвыборной кампании. Таких возможностей ни один другой кандидат не имел, по общему объёму политической рекламы в средствах массовой информации, особенно на телевидении, Владимир Путин намного опережал других кандидатов. При этом другие кандидаты не имели возможности публично вступить в дискуссию с ним, задать ему вопрос, получить ответ, продемонстрировать собственную позицию по тому или иному вопросу. Кроме того, на всех федеральных телеканалах дебаты кандидатов на должность Президента проводились довольно рано, начиная с 7 часов 45 минут, поэтому немногие телезрители за этими теледебатами следили. А на самих теледебатах ведущие не давали кандидатам возможности обсуждать волнующие их и их потенциальных избирателей вопросы, вопросы для обсуждения кандидатам давали сами ведущие и следили, чтобы кандидаты не отклонялись от заданных для обсуждения тем. Такое проведение теледебатов и агитации на телевидении явно было направлено на поддержку только одного кандидата – действующего Президента РФ Владимира Путина.

В городе Краснодаре на многих избирательных участках в день выборов были замечены такие нарушения избирательного законодательства: не сброшюрованы списки избирателей, не вывешена, либо не заполнена увеличенная форма протокола, плохо оборудованы участки, что заставляло избирателей голосовать в кабинах по два-три человека и заполнять бюллетени вне кабин для голосования. На некоторых участках не было реестра для голосования вне помещения. Во многих случаях отмечается незнание законодательства о выборах членами участковых избирательных комиссий, часто встречалось негативное отношение к представителям СМИ и наблюдателям, которых пытались удалить с участков для голосования. Подсчет избирательных бюллетеней повсеместно проводился с нарушением установленной законодательством о выборах процедуры. После подсчета голосов председатели участковых избирательных комиссий по телефону диктовали результаты в территориальные избирательные комиссии, где их пробовали вводить в компьютерную систему “ГАС-Выборы”, и лишь после достижения удовлетворительного результата территориальные комиссии давали распоряжения участковым комиссиям заполнять их итоговые протоколы.

Во многих других регионах протоколы участковых избирательных комиссии сначала привозились в специальные комиссии, образованные местными органами исполнительной власти городов и районов. В этих комиссиях протоколы об результатах голосований на избирательных участках проверялись, а затем председателям участковых избирательных комиссий разрешалось передавать их в территориальные избирательные комиссии для ввода в компьютерную систему “ГАС-Выборы”. Такой административный контроль результатов голосований на избирательных участках прямо противоречит нормам российского избирательного законодательства.

В Москве юристы КПРФ подозревают избирательные комиссии в подтасовках результатов голосований и обратились в прокуратуру с просьбой проверить отчетность избирательных комиссий на президентских выборах. На основании норм российского законодательства некоторые нарушения такого рода могут повлечь уголовное преследование. В частности, юристы бывшего кандидата в президенты РФ Николая Харитонова представили в прокуратуру копии протоколов 18 участковых избирательных комиссий города Москвы и сводные таблицы об итогах голосования, представленные территориальными комиссиями районов Раменки, Тропарево-Никулино и Внуково.

Прокуратуре, в частности, предложено оценить результаты голосования по району Раменки. Так, на участке № 2572, согласно протоколу участковой избирательной комиссии (УИК), в помещении для голосования 14 марта было выдано 1430 бюллетеней, а по отчету соответствующей территориальной избирательной комиссии (ТИК) на этом участке получили бюллетени для голосования 2214 граждан. УИК доложила: из стационарных урн извлечено 1377 бюллетеней, а территориальная комиссия уточнила: нет, извлечено тоже 2214. Представляется маловероятным, чтобы УИК обсчиталась почти на 40% бюллетеней.

В представленных ниже таблицах показаны расхождения данных УИК иТИК. В таблицах приведены результаты, полученные четырьмя кандидатами на трех избирательных участках в Москве. Первый столбец цифр – количество голосов, набранных кандидатом по данным протокола участковой комиссии; второй столбец – то же, но по данным территориальной комиссии; третий – разница между данными УИК и ТИК.

Участок № 2620, район Тропарево-Никулино

Кандидаты

Данные УИК

Данные ТИК

Разница

Глазьев С.Ю.

98

78

–20

Путин В.В.

801

971

+170

Хакамада И.М.

199

129

–70

Харитонов Н.М.

59

49

–10

Против всех

127

67

–60

Участок № 2565, район Раменки

Кандидаты

Данные УИК

Данные ТИК

Разница

Глазьев С.Ю.

90

40

–50

Путин В.В.

996

1646

+650

Хакамада И.М.

123

23

–100

Харитонов Н.М.

90

40

–50

Против всех

93

47

–46

Участок № 2572, район Раменки

Кандидаты

Данные УИК

Данные ТИК

Разница

Глазьев С.Ю.

114

64

–50

Путин В.В.

741

1998

+1257

Хакамада И.М.

225

55

–170

Харитонов Н.М.

98

48

–50

Против всех

179

29

–150

Проанализировав данные УИК и ТИК, юристы КПРФ отметили несколько общих закономерностей:

1. Территориальные комиссии указывали более высокую явку избирателей, чем она сложилась по отчетам участковых избиркомов.

2. Все дополнительные голоса, появившиеся в отчетах ТИК, достались одному кандидату – Путину В.В. В целом по 18 избирательным участкам этому кандидату добавлено 5479 голосов. Лишь на двух участках несколько десятков дополнительных голосов было добавлено Миронову С.М. и Малышкину О.А.

3. Самые большие потери от “уточнения отчетности” понесла кандидат Хакамада И.М. На одном участке из 135 первоначально зачтенных голосов ей оставили только 35, на другом – 41 из 181, а суммарные её потери по всем проанализированным 18 участкам составили 870 голосов, или 35,4 %.

4. Практически повсеместно в ТИК уменьшалось число бюллетеней, поданных “против всех кандидатов”.

5. Разница в данных УИК и ТИК, как правило, выражается числом, кратным десяти – 30, 50, 70, 110 и т.п. Такие различия легко объясняются удобством счёта в ТИК.

Прогноз юристов КПРФ о том, понесёт ли какое-либо должностное лицо наказание за такие манипуляции с избирательными бюллетенями и за нарушения законодательства скорее пессимистический. Но они собираются добиваться истины в судебном порядке, потому что, по их словам, иначе в России никогда не будет честных выборов.

По данным Фонда Карнеги, борясь с низкой явкой, ЦИК РФ искусственно занизил общее число избирателей. По данным фонда, в выборах президента 14 марта 2004 года имели право принять участие 108 млн 64 тыс. 281 человек. В парламентских выборах, состоявшихся всего 7 декабря 2003 года, могли принять участие 108 млн 906 тыс. 244 человека. В основном в избирательные списки не были включены граждане 1986 года рождения, которым только что исполнилось 18 лет. В случае же, если не включенный в списки настаивал на своем праве участвовать в выборах, его требование удовлетворяли, а если он не являлся на участок, то не пополнял собой число тех, кто проигнорировал выборы. Так работала технология своеобразной страховки Центризбиркома РФ от получения низкой явки избирателей после того, как на парламентские выборы пришли всего 55,75% имеющих право голоса.

В некоторых регионах, например, в Ставрополе, перед президентскими выборами списки избирателей по всем участкам были проверены и из них были вычеркнуты те, кто не ходит на выборы. Такая работа проводилась участковыми избирательными комиссиями по распоряжениям местных органов исполнительной власти. Если на голосование приходил гражданин, исключённый из списков избирателей, его в них включали и выдавали избирательный бюллетень, а если он не приходил, то способствовал повышению процента участия в голосовании, т.е. росту показателя явки на выборы.

Применение этих технологий нарушений законодательства о выборах подрывает у избирателей доверие к выборам, поскольку указанный органами власти результат выборов всё равно обязательно получается. Выборы продолжают оставаться политической игрой бюрократии и элиты, в которую граждане вообще не включены. В нормативных моделях демократических выборов предполагается, что только воля избирателей должна определять победу того или иного кандидата, что граждане действительно могут свободно выражать свою волю. На практике выбор избирателя ограничивается в результате применения различных избирательных технологий. Агитация во время избирательной кампании направлена не на информирование избирателей о позиции, сильных сторонах и предложениях того или иного кандидата, а на манипуляцию мнениями избирателей, на попытки с помощью разнообразных технологий склонить их проголосовать за определенного кандидата, выбранного властью и представителями элиты. На прошедших 14 марта 2004 года президентских выборах таким определённым кандидатом был действующий Президент РФ Владимир Путин.

Политическое значение выборов Президента РФ 14 марта 2004 года

Прошедшие 14 марта 2004 года президентские выборы закончили целую историческую эпоху развития России, которая, если начинать с горбачевской перестройки, продолжалась примерно 15 лет. Закончилась эпоха, сутью которой была попытка модернизировать Россию при помощи некоторых элементов демократии, в частности, выборов. После прошедших 14 марта 2004 года президентских выборов началась новая эпоха развития России, в которой выборы легитимируют иную логику её модернизации. По-видимому, теперь руководство страны будет пытаться провести модернизацию с помощью бюрократической системы государственного управления и внедрения элементов авторитарного правления, более понятных гражданам и элите бывшего Советского Союза. Можно отметить, что в истории было немало попыток успешной авторитарной модернизации. Но в истории никогда не было, ни разу, попытки успешной бюрократической модернизации.

Президент Путин начинает свое второе президентство, возможно, последнее, возможно, нет, в ситуации оформившегося политического кризиса. Именно с ним связана отставка правительства РФ и методы проведения новой административной реформы. Политический режим, сложившийся в России, не может разрешить свои внутренние проблемы адекватными мерами и порождает впечатление неуверенности, дезориентации, отсутствия стратегического прогнозирования ситуации. Отсутствие государственной идеологии также углубляет этот кризис политического режима, кризис власти в России. Если в этих условиях Владимир Путин решится проводить демократизацию и реальные системные реформы, он войдёт в конфликт со сложившейся в нашей стране политической системой, что приведёт в углублению кризиса власти в России. Но, если Владимир Путин не будет проводить таких реформ – в России также неизбежно возникнет кризис и власти, и экономики, и общества, потому что они не отвечают вызовам современности. В каком направлении будут развиваться события, покажут ближайшие месяцы.

Приложение

 

Итоговый протокол ЦИК РФ от 23 марта 2004 года

Выборы Президента Российской Федерации

14 марта 2004 года

ПРОТОКОЛ

Центральной избирательной комиссии Российской Федерации о результатах выборов Президента Российской Федерации

Число избирательных комиссий субъектов Российской Федерации

- 89

Число территориальных избирательных комиссий, сформированных для руководства деятельностью по подготовке и проведению выборов Президента Российской Федерации, осуществляемой участковыми избирательными комиссиями, сформированными на избирательных участках, образованных за пределами территории Российской Федерации

- 2

Число протоколов избирательных комиссий субъектов Российской Федерации об итогах голосования, на основании которых составлен данный протокол

- 89

Число протоколов территориальных избирательных комиссий, сформированных для руководства деятельностью по подготовке и проведению выборов Президента Российской Федерации, осуществляемой участковыми избирательными комиссиями, сформированными на избирательных участках, образованных за пределами территории Российской Федерации, на основании которых составлен данный протокол

- 2

Число избирательных участков, итоги голосования по которым были признаны недействительными

- 2

Суммарное число избирателей, включенных в списки избирателей на момент окончания голосования на избирательных участках, итоги голосования по которым были признаны недействительными

- 61

После предварительной проверки правильности составления протоколов избирательных комиссий субъектов Российской Федерации и территориальных избирательных комиссий об итогах голосования Центральная избирательная комиссия Российской Федерации путем суммирования данных, содержащихся в указанных протоколах избирательных комиссий, о п р е д е л и л а :

1

Число избирателей, включенных в списки избирателей на момент окончания голосования

108064281

2

Число избирательных бюллетеней, полученных участковыми избирательными комиссиями

105744103

3

Число избирательных бюллетеней, выданных избирателям, проголосовавшим досрочно

129022

4

Число избирательных бюллетеней, выданных участковыми избирательными комиссиями избирателям в помещениях для голосования в день голосования

64831567

5

Число избирательных бюллетеней, выданных избирателям, проголосовавшим вне помещения для голосования в день голосования

4621172

6

Число погашенных избирательных бюллетеней

36161858

7

Число избирательных бюллетеней, содержащихся в переносных ящиках для голосования

4749595

8

Число избирательных бюллетеней, содержащихся в стационарных ящиках для голосования

64755014

9

Число недействительных избирательных бюллетеней

578824

10

Число действительных избирательных бюллетеней

68925785

11

Число открепительных удостоверений, полученных участковыми избирательными комиссиями

2085381

12

Число открепительных удостоверений, выданных участковой избирательной комиссией избирателям на избирательном участке до дня голосования

1012574

13

Число избирателей, проголосовавших по открепительным удостоверениям на избирательных участках

818681

14

Число неиспользованных открепительных удостоверений

1072788

15

Число открепительных удостоверений, выданных избирателям территориальными избирательными комиссиями

40227

16

Число утраченных избирательных бюллетеней

643

17

Число не учтенных при получении избирательных бюллетеней

159

Фамилии, имена, отчества внесенных в избирательный бюллетень зарегистрированных кандидатов

Число голосов избирателей, поданных за каждого зарегистрированного кандидата

абсолютное

в процентах от числа избирателей, принявших участие в голосовании

18

Глазьев Сергей Юрьевич

2850063

4,10%

19

Малышкин Олег Александрович

1405315

2,02%

20

Миронов Сергей Михайлович

524324

0,75%

21

Путин Владимир Владимирович

49565238

71,31%

22

Хакамада Ирина Муцуовна

2671313

3,84%

23

Харитонов Николай Михайлович

9513313

13,69%

24

Число голосов избирателей, поданных против всех кандидатов

2396219

3,45%

 

Число избирателей, принявших участие в выборах 69581761 (64,39%)

Число избирателей, принявших участие в голосовании 69504609 (64,32%)

 

Председатель Центральной избирательной комиссии Российской Федерации

Вешняков А.А.

 

 

 

(фамилия, инициалы)

 

(подпись либо причина отсутствия, отметка об особом мнении)

Заместитель Председателя Центральной избирательной комиссии Российской Федерации

Вельяшев О.Ю.

 

 

 

 

 

 

Секретарь Центральной избирательной комиссии Российской Федерации

 

Застрожная О.К.

 

 

 

 

 

 

 

Члены Центральной избирательной комиссии Российской Федерации:

 

Большаков С.В.

 

 

 

 

 

 

 

Бутаев В.И.

 

 

 

 

 

 

 

Волков В.П.

 

 

 

 

 

 

 

Демьянченко Л.Ф.

 

 

 

 

 

 

 

Дубровина Е.П.

 

 

 

 

 

 

 

Ермакова Э.Л.

 

 

 

 

 

 

 

Колюшин Е.И.

 

 

 

 

 

 

 

Конкин Н.Е.

 

 

 

 

 

 

 

Крюков В.А.

 

 

 

 

 

 

 

Кулясова Н.А.

 

 

 

 

 

 

 

Лысенко В.И.

 

 

 

 

 

 

 

Шапиев С.М.

 

 

 

 

 

 

 

М.П. Протокол подписан 23 марта 2004 года в 13 часов 18 минут