Содержание
Введение_______________________________________________________ 3
1.
Соотношение государства и личности_____________________________ 6
1.1. История
развития взглядов на соотношение государства и личности_ 6
1.2. Конституционно-правовой
статус личности в правовом государстве_ 9
2.
Государство и личность на современном этапе развития общества_____ 16
2.1. Современные
взгляды на государство и личность_______________ 16
2.2. Три концепции
соотношения государства и личности в контексте проблем прав человека________________________________________________ 22
Заключение____________________________________________________ 35
Библиографический
список_______________________________________ 37
Приложение
1(Структура правового статуса личности)________________ 39
Введение
Принятие нашим обществом формулы правового государства
означает переворот в представлении о соотношении государства и права. Правовое
государство предполагает, в первую очередь, господство права над государством.
Кроме этого - верховенство закона во всех областях общественной жизни,
разделение властей, плюрализм мнений, гласность, высокая роль суда (вт.ч. конституционного), взаимная ответственность
гражданина и государства.
Лишь при наличии и широком развитии всех вышеназванных
признаков, можно с уверенностью говорить о создании правового государства.
Современное демократическое правовое государство
предполагает развитое гражданское общество, в котором взаимодействуют различные
общественные организации, политические партии, в котором никакая идеология не
может устанавливаться в качестве официальной государственной идеологии.
Политическая жизнь в правовом государстве строится на основе идеологического,
политического многообразия (плюрализма), многопартийности. Поэтому одним из
путей формирования правового государства, одним из направлений этой работы
является развитие гражданского общества, выступающим важным звеном между
личностью и государством, в котором реализуется большая часть прав и свобод
человека; утверждение принципов политического плюрализма.
Преобразования, происходящие сегодня в стране, совершаются
для человека и во имя человека, который является высшей ценностью общества,
однако человек, личность – это не пассивный субъект исторического процесса,
общественных преобразований. Нельзя не согласиться с мнением К. Маркса и Ф.
Энгельса, что “сущность человека представляет собой совокупность всех
общественных отношений, вместе с тем в своей практической деятельности человек
воссоздаёт общественные отношения, преобразуя при этом самого себя. Человек –
не абстрактное существо, а мир человека, государства, общества”[1].
Такой подход обуславливает вывод о том, что в центре сложных
процессов, происходящих в обществе, находится человек и его позиция в
значительной мере определяет основные задачи правовой деятельности государства.
Права и свободы, представленные каждому Конституцией РФ и
международно-представительными актами, не беспредельны. Кто и как устанавливает
границы прав и свобод?
Где кончается правомерное ограничение и начинается ущемление? Поиск ответа на
эти и многие другие вопросы о соотношении государства и личности был основной
причиной, почему я выбрал данную тему для написания к дипломной работы.
Актуальность темы исследования.
Выбор темы исследования обусловлен тем, что в настоящее время существует
обширная литература по проблеме взаимодействия личности и государства. Эта тема
занимает центральное место в теории государства и права, политологии,
социологии права. Вместе с тем, она довольно сложна.
Следовательно, мы постараемся
рассмотреть проблемы взаимоотношений личности и государства не только с точки
зрения фактологической, но и
теоретико-методологической.
Объектом дипломного исследования
являются общественные отношения, складывающиеся в процессе становления правовой
государственности в РФ.
Целью данной курсовой работы
является рассмотрение соотношения государства и личности.
В соответствии с поставленной
целью, в работе решаются следующие задачи:
-
рассмотреть историю
развития взглядов на соотношение государства и личности;
-
изучить
современные взгляды на государство и личность;
-
охарактеризовать
конституционно-правовой статус личности в правовом государстве;
-
проанализировать
соблюдение прав и свобод человека в современной России.
При написании работы были
использованы общенаучные, частнонаучные, а также
специальные методы познания.
Теоретическую основу исследования
составили работы ученых-теоретиков: С.С. Алексеева, В.М. Баранова, В.К. Бабаева, М.В. Баглая, А.М. Витрука, В.Б. Исакова, О.Е. Кутафина,
Н.И. Матузова, Р.Т. Мухаева,
В.С. Нерсесянца и других.
Выводы и предложения, с нашей точки зрения, имеют как
теоретическую, так и практическую значимость.
Структура данной работы состоит из введения, двух глав,
заключения и библиографического списка.
Первая глава "Соотношение
государства и личности" раскрывает историю развития взглядов на
соотношение государства и личности, а также рассматривается
конституционно-правовой статус личности в правовом государстве .
Во второй главе
"Государство и личность на современном этапе развития общества"
проанализированы современные взгляды на государство и личность.
Охарактеризованы три концепции соотношения государства и личности в контексте
проблем прав человека.
1. Соотношение государства и личности
1.1. История развития взглядов на соотношение государства и
личности
Основу взаимоотношений
государства и личности составляют права человека. Можно без преувеличения
утверждать, что именно в них содержится концепция свободы личности.
История показывает, что каждому
поколению нужно защищать права личности, что человечеству еще неизвестна
ситуация, при которой не требовались бы усилия для поддержания и защиты прав и
свобод индивида. Каждое поколение по-своему отвечает на вечный вызов истории,
связанный с отстаиванием таких великих ценностей, как свобода и права человека.
Права человека неотделимы от социальной
деятельности людей, от их общественных отношений, способов бытия индивида.
Права человека органично вплетены в общественные отношения, они являются
нормативной формой взаимодействия людей, упорядочения их связей, координации их
поступков и деятельности, предотвращения противоречий, противоборства,
конфликтов. По своему существу они нормативно формулируют те условия и способы
жизнедеятельности людей, которые объективно необходимы для обеспечения
нормального функционирования индивида, общества, государства. Такие права, как
право на жизнь, на достоинство, неприкосновенность личности, свободу совести,
мнений, убеждений, автономию личной жизни, право на участие в политических
процессах и др., являются необходимыми условиями устроения жизни человека в
цивилизованном обществе и должны быть безоговорочно признаны и охраняемы
государством.
Права человека, их генезис,
социальные корни, назначение — одна из вечных проблем исторического,
социально-культурного развития человечества, прошедшая через тысячелетия и
неизменно находившаяся в центре внимания политической, правовой, этической,
религиозной, философской мысли. Права человека — сложное многомерное явление. В
различные эпохи проблема прав человека, неизменно оставаясь политико-правовой,
приобретала либо религиозное, либо этическое, либо философское звучание в
зависимости от социальной позиции находившихся у власти классов.
К содержанию прав человека и их
распределению в обществе необходимо подходить конкретно – исторически.
Современный каталог прав человека, зафиксированный в международно-правовых
документах, — результат длительного исторического становления эталонов и
стандартов, которые стали нормой современного общества. Решающим этапом в
развитии прав человека явились буржуазно-демократические революции XVII—XVIII
вв., которые выдвинули не только широкий набор прав человека, но и принцип
формального равенства, ставший основой универсальности прав человека, придавший
им подлинно демократическое звучание. Права человека, основанные на формальном
равенстве, стали одним из главных ценностных ориентиров общественного развития,
они оказали огромное влияние на характер государства, сделались ограничителями
его всевластия, способствовали установлению демократического взаимодействия
между государственной властью и индивидом, освободив последнего от чрезмерной
опеки и подавления его воли и интересов со стороны властных структур.
Формирование правового государства было бы невозможно без утверждения в
общественном сознании и практике прав человека.[2]
Однако этому предшествовал
процесс длительного и мучительного поиска способов взаимоотношений индивидов в
государственно-организованном обществе как с властью, так и между собой. Этот
поиск никогда не замыкался в сугубо правовом пространстве. Поэтому права
человека изначально носили нравственно-этическое, духовно-культурное и
религиозное наполнение.
Права человека формировались из
многократно повторяющихся актов деятельности людей, повторяющихся связей и
устойчивых форм отношений. В процессе человеческой деятельности, включающей
множество индивидов со своими интересами, потребностями, целями, неизбежно
столкновение и противоборство этих зачастую разнонаправленных ориентиров поведения
людей. Однако при всем разнообразии поступков и действий участников
общественного взаимодействия кристаллизуются определенные устойчивые нормы,
эталоны, ценности, которые способны упорядочивать процесс взаимодействия людей,
сочетать интересы различных индивидов с учетом исторически складывающегося
бытия с его способом производства, духовной культурой, государственностью.
Каждый человек имеет притязания на определенный объем благ (материальных и
духовных), получению которых должны содействовать общество и государство.
Объем этих благ исторически
всегда определялся положением индивида в классовой структуре общества, в
системе материального производства. Эти блага, которыми наделялся индивид,
условно могут быть названы правами человека. Такая условность определяется
резкой поляризацией общества на различных этапах его развития (рабовладение,
феодализм), своеобразием цивилизаций (европейской, азиатской и др.), которые не
давали возможности правам человека обрести признак универсальности на основе
принципа формального равенства, получить современное звучание.
Процесс исторического творчества
человека в значительной мере зависит от объема его прав и свобод, определяющего
его социальные возможности и блага, обеспечивающие характер жизнедеятельности,
систему связей, взаимодействий, отношений людей в обществе. Поэтому проблема
прав человека всегда была предметом острых классовых битв, которые велись за
обладание правами, расширение прав, фиксировавших положение человека в
обществе. И каждая ступень развития общества была шагом на пути обретения и
расширения свободы.
1.2.
Конституционно-правовой статус личности в правовом государстве
Итак, становление и развитие прав человека имеет длительную
историю, сопровождается борьбой доктрин и традиций, характерных для той или
иной страны. Несмотря на давность возникновения самой идеи прав человека,
подлинный смысл они обретают только на основе принципов демократии, свободы,
справедливости, равенства, признания самоценности
человека. На такой основе стало возможным закрепление основных фундаментальных
прав человека в конституциях демократических государств.
В этой связи возникает вопрос:
что понимать под основными правами, можно ли их отождествлять с
конституционными правами? Отсутствие строгости формулировок в ряде конституций
несколько затрудняет ответ на этот вопрос. Однако, на наш взгляд, основные
права индивида — это конституционные права. Такая трактовка вытекает, например,
из сопоставления ст. 17 со ст. 55 Конституции РФ, отмечающей, что перечисление
в Конституции РФ основных прав и свобод не должно толковаться как отрицание или
умаление других общепризнанных прав и свобод человека и гражданина.
Вместе с тем в п. 2 ст. 17 речь идет только об основных правах человека, что позволяет подчеркнуть их
особые свойства — неотчуждаемость и их естественный
характер (принадлежность каждому от рождения). Основные права являются
субъективными правами. Эта истина, которая сегодня очевидна, в ходе
исторического развития неоднократно оспаривалась. Лишь в начале XX в. в
результате долгих споров о понятии субъективного права вообще и основных прав в
особенности выкристаллизовалось новое понимание основных прав как субъективных,
что дало возможность гражданину ссылаться на них перед лицом властных структур.[3]
В современном мире, когда проблема
защиты прав человека вышла далеко за пределы каждого отдельного государства,
возникла необходимость в создании универсальных международно-правовых
стандартов, также являющихся основными
правами человека. Эти основные права отражены в ряде важнейших международно-правовых
актов, установивших общечеловеческие стандарты прав и интересов личности,
определивших ту планку, ниже которой государство не может опускаться. Это
означает, что права и свободы человека перестали быть объектом только
внутренней компетенции государства, а стали делом всего международного
сообщества. [4]
Сегодня объем прав и свобод
личности определяется не только конкретными особенностями того или иного
общества, но и «развитием человеческой цивилизации в целом, уровнем и степенью интегрированности международного сообщества. Чем целостнее
становится мир, тем значительнее влияние, оказываемое на права и свободы
международными факторами».
Принятие Международного Билля о
правах человека, включающего Всеобщую декларацию прав человека (1948 г.), Международный
пакт о гражданских и политических правах (1976 г.), Международный пакт об
экономических, социальных и культурных правах (1976 г.), Факультативный
протокол к Международному пакту о гражданских и политических правах (1976 г.),
внесло коренные изменения в правосубьектность
человека, который становится субъектом не только внутригосударственного, но и
международного права. Согласно международному законодательству все лица,
проживающие в государстве — участнике Пактов или на которых распространяется
юрисдикция этого государства, получают возможность пользоваться правами,
предусмотренными Пактами, без различия по признаку расы, цвета кожи, пола,
языка, религии, политических или иных убеждений, национального либо социального
происхождения, имущественного, сословного или иного положения. Это обязывает
все государства, присоединившиеся к Пактам, привести свое национальное
законодательство в соответствие с требованиями Пактов. После присоединения к
Пактам создается правовая ситуация, при которой международно-правовые акты
приобретают приоритет над внутренним законодательством. Поэтому гражданин,
политические или гражданские права которого нарушены, имеет право обратиться
непосредственно в Комитет по правам человека при ООН, если им исчерпаны все
имеющиеся внутренние средства правовой защиты (ст. 2 факультативного протокола
к Международному пакту о гражданских и политических правах).
Всеобщая декларация прав
человека, Международные пакты, Европейская конвенция о защите прав человека и
основных свобод и ряд других важнейших международно-правовых актов определили
тот универсальный набор основных прав и свобод, который в единстве с
конституционными правами призван обеспечить нормальную жизнедеятельность
индивида. Этот каталог прав возник не на пустом месте; он формировался на
основе тысячелетнего опыта борьбы за свободу и социальный прогресс.
Поэтому в современных условиях
под основными правами человека, на мой взгляд, следует понимать права,
содержащиеся в конституции государства и международно-правовых документах по
правам человека, в частности в Международном Билле о правах человека, а также
Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (1950 г.).
Европейской социальной хартии (1961 г.). Если какое-либо основное право
человека не вошло в конституцию государства, то оно должно быть признано в
данном государстве независимо от его конституционного закрепления. Приоритет
международного права по отношению к внутригосударственному в области прав
человека является общепризнанным принципом международного сообщества.[5]
Права человека должны обрести
ведущее место и в политико-правовых доктринах, и в практике современной России.
Наше общество станет свободным, демократическим, гуманным и нравственным только
тогда, когда будет реально воплощен в жизнь конституционный принцип,
зафиксированный в ст. 2 Конституции РФ: «Человек, его права и свободы являются
высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и
гражданина — обязанность государства».[6]
Мы рассмотрели природу прав
человека, их необходимость для обеспечения нормальной жизнедеятельности
индивида и общества в целом. Однако правам и свободам человека должны
соответствовать и определенные обязанности,
без осуществления которых права и свободы «зависают», не будучи обеспечены
должными действиями других лиц, организаций, государства, от которых зависит
нормальное функционирование этих прав и свобод.
Сложные связи, возникающие между
государством и личностью, и взаимоотношения людей друг с другом фиксируются
государством в юридической форме — в форме прав, свобод и обязанностей,
образующих в своем единстве правовой
статус индивида. Правовой статус индивида — одна из важнейших
политико-юридических категорий, которая неразрывно связана с социальной
структурой общества, уровнем демократии, состоянием законности.
Правовой статус индивида
законодательно закрепляется государством в конституциях и иных
нормативно-юридических актах (внутригосударственных и международных). Права и
обязанности — основной исходный элемент права. Следует согласиться с Г. В.
Мальцевым, что ничего более важного в структуре права, по существу, нет.
«Система прав и обязанностей — сердцевина, центр правовой сферы, и здесь лежит
ключ к решению основных юридических проблем».
В правовом государстве права и
обязанности граждан в равной мере служат необходимым средством достижения
свободы, всестороннего и гармоничного развития личности уже в силу того, что в
любом праве и в любой обязанности выражено сочетание общественных, личных и
иных интересов. Удовлетворение общественных и личных интересов возможно только
путем реализации прав и обязанностей личности в их неразрывной связи между
собой, укрепляющейся по мере расширения материальных возможностей общества,
роста сознательности его членов.
Закономерностью развития
правового статуса личности является соразмерное, сбалансированное, справедливое
распределение и сочетание ее прав и обязанностей. Соразмерность,
сбалансированность прав и обязанностей динамичны, подвижны, так же как те
факторы и обстоятельства, которые определяют эволюцию правового статуса
личности.
Развитие общества, расширение
свободы его членов, повышение ответственности личности требуют постоянного
поиска наиболее рационального соотношения прав и обязанностей с точки зрения
выявления оптимального сочетания общенародных, коллективных, групповых и личных
интересов.
Главное в современных условиях в
проблеме обеспечения единства прав и обязанностей граждан состоит в том, чтобы
граждане не только пользовались всеми правами и свободами, удовлетворяли их
законные интересы, но и выполняли все возложенные на них обязанности и
соблюдали относящиеся к ним запреты. В этом и состоит содержание правового
долга и гражданской ответственности. Мера ответственности личности — показатель
ее развития.
Повышение гражданской
ответственности, означает неуспокоенность
достигнутым, возрастание социальной активности личности в реализации ее прав и
свобод, выполнении обязанностей. Социальная активность выступает как мера
социальной деятельности человека в различных областях его жизни: экономической,
духовной, политической. Качественная сторона активности определяется мотивами,
целями, причинами деятельности, ее интенсивностью, направленностью и, самое
главное, конечными результатами. Социальная активность представляет собою
внутренний стимул, мотив правомерной деятельности человека и превращается в
качество личности, черту ее характера. В этом качестве личности наиболее ярко
проявляется сочетание общественных и личных интересов.
Взаимосвязи государства и
личности требуют четкой урегулированности и упорядоченности.
Это обусловлено особой важностью такого рода отношений для поддержания
существующего строя, для его нормального функционирования. Права и обязанности
фиксируют сложную систему взаимосвязей государства и личности, основанную на
демократических принципах. Эти взаимосвязи и отношения формируются в результате
действия объективных закономерностей общественного развития, которые
обусловливают объем и характер прав и обязанностей граждан. Юридические права и
обязанности определяют важнейшие параметры поведения индивида в структуре
общественных связей общества.
Часть обязанностей как элемент
правового статуса распространяются на всех лиц, проживающих в государстве. Так,
Конституция РФ устанавливает обязанность каждого
платить законно установленные налоги и сборы (ст. 57); сохранять природу и
окружающую среду, бережно относиться к природным богатствам (ст. 58). Наряду с
этим обязанность, закрепленная в ст. 59, четко формулирует, что защита
Отечества является долгом и обязанностью гражданина РФ.[7]
Перечень прав и свобод человека и
гражданина, свойственный правовому государству, содержится в международных
актах. Это прежде всего Всеобщая декларация прав человека, принятая Генеральной
Ассамблеей ООН 10 декабря 1948г., Международный пакт об экономических, социальных
и культурных правах, Международный пакт о гражданских и политических правах,
принятых на ХХI сессии Генеральной Ассамблеи ООН 16 декабря 1966г.
Перечень прав и свобод, провозглашенных в
указанных актах закреплен и гарантирован в конституциях правовых государств.
Особое значение в них придается юридической защищенности личности, которая
немыслима без презумпции невиновности. Презумпция же невиновности означает, что
подлинно демократическое государство признает, что все вопросы, связанные с
виновностью или не виновностью граждан в совершении того или иного
преступления, следует решать только в судебном порядке.
Среди ряда особенностей права
современного гражданского общества нужно выделить то, что права и свободы
человека не только все более становятся целью законодательства и направлений
правовой политики, но и прямо включаются в содержание правового регулирования
как непосредственный критерий при определении правомерности того, или иного
поведения, предмет судебной защиты. Отсюда, возможность обжалования
государственных актов в международных правосудные органы в случаях, когда, по
мнению заявителя, ущемляются права человека.
В реальной жизни повсеместно
нарушаются права и свободы граждан (и не только в нашей стране, а во всем
мире), это выражается в: нарушении международных актов, относящихся к правам
народов, нарушении правового равенства граждан, использовании прав и свобод в
антиконституционных целях экстремистскими силами, элементарным невыполнением
законов.
В правовом государстве признается
и право каждого гражданина защищать свои права и свободы всеми способами, не
запрещенными законом (ст.ст. 33, 45 часть 2
Конституции Российской Федерации). Все это вместе взятое делает государство
ответственным перед гражданином. В свою очередь гражданин несет ответственность
за свои незаконные действия перед государством в лице его органов (ст.ст. 57, 58, 59 Конституции Российской Федерации).
2. Государство и
личность на современном этапе развития общества
2.1. Современные
взгляды на государство и личность
В.Т. Томин считает,
самоограничение и ограничение прав личности – непременное условие существования
и развития общества и государства. Ничем не ограниченная реализация прав и
свобод одного гражданина неизбежно приведет к ущемлению прав и свобод других
граждан, к конфликту между ними. Для эффективного осуществления принятых на
себя обязанностей, государство и общество должны стать самостоятельными
субъектами прав, а, может быть, и свободу[8].
Обеспечение оптимума (не
максимума) прав всем возможно только при условии ограничения прав и свобод
каждого. Этому способствуют два обстоятельства. Одно из них терминологического
свойства: недостаточно четкое определение понятия субъективных прав гражданина.
Строго говоря, субъективное право есть средство обеспечения законных интересов
личности, меры возможного поведения субъекта, направленного на достижение
целей, связанных с удовлетворением его интересов, но обеспечение интересов
личности возможно и другими, кроме субъективных прав, средствами.
Второе обстоятельства предопределено
вопросом, сформулированным еще древними римлянами в лоб: qui prodest?
Кому выгодно?
Ситуация в России складывается
сегодня таким образом, что в правоприменительной практике ограничений прав и
свобод человека сколько угодно (сколько выгодно обладающим реальной властью).
Однако законодательство про эти ограничения как бы не знает.
Отсюда возможны два следствия.
Первое: в случае надобности работника правоприменительного органа всегда можно
обвинить в отступлении от закона. Второе: участник правоотношения, обладающий
реальной силой (деньги, связи, должностное положение) имеет возможность
избавить себя и своих ближних от действия таких ограничений.
В то же время от ограничений прав
и свобод граждан следует отличать их игнорирование государством, должностными
лицами, гражданским обществом.
Егоров С.А. считает, что следует
различать законодательное, внешнее ограничение права от его внутренней
ограниченности на основе естественного закона равной свободы, считает он.
Согласно этому закону, никто, реализуя свои права, не должен нарушать права
другого или затруднять их осуществление. Использование естественных прав во
вред другим является правонарушением и служит основанием для соответствующего
воздействия на нарушителя. Но и в этом случае не могут подвергаться ограничению
естественные права человека. Речь идет о восстановлении нарушенных границ
чужого права, его ограждении от посягательств[9].
Судья, виновный в умышленном
вынесении неправосудного решения в корыстных целях, заслуживает сурового
наказания, но на основе правосудного приговора, вынесенного с соблюдением всех
процессуальных формальностей. Нельзя такого судью признавать незаслуживающим правосудия по той причине, что оно им самим
грубо попрано. Самого закоренелого преступника нельзя лишить права на рассмотрение
его дела судом присяжных.
Правонарушитель за совершение
общественно опасного деяния подвергается лишению свободы, но при этом
ограничивается не в праве на свободу, а в возможности ею злоупотреблять. К
числу естественных прерогатив человека относится право на самоохранение,
на самооборону. Формулируя институт необходимой обороны, законодатель уточняет
естественные границы этого права, пределы его осуществления. При этом он обязан
законодательно утвердить то, что вытекает из самого права в целях лучшего
правового ориентирования граждан при отражении преступного нападения, а также
судебно-следственных органов при юридической оценке действий, им вызванных.
В этой связи является совершенно
неправомерным законодательное связывание реализация права на необходимую
оборону с невозможностью «прибегнуть к защите местного или ближайшего
начальства (ст. 107 Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 года)
и спасения бегством. И то и другое – ограничение естественного права.[10]
Ничто сугубо личное не должно
быть объектом законодательного воздействия. Закон не вправе к чему-либо
принуждать человека во имя его собственной пользы или что-либо недозволять ему из тех же соображений, например, за трещать
подвергать себя в научных целях опасным для жизни экспериментам и т.д. Речь
идет о непререкаемости правового статуса личности, о недопустимости какого-либо
посягательства на него со стороны государства. Это самая запретная зона для
государственной власти. Здесь всецело господствует суверенитет права.
Правовой статус личности в таком
его понимании является главным устоем правовой государственности. Не случайно
дореволюционные русские юристы основной признак правового государства усматривали
в ограниченности юрисдикции
государственного суверенитета в сфере прав человека. «Ограниченность власти в
правовом государстве, - писал Б.А. Кистяковский. –
создается признанием за личностью неотъемлемых, ненарушаемых
и неприкосновенных прав… есть известная сфера самоуправления и самопроявления личности, в которую государство не имеет
права вторгаться. Неотъемлемые права человеческой личности не создаются
государством напротив, они по существу своему присвоены самой личности[11].
История свидетельствует о том,
что и без признания со стороны государства права личности, осознанные как
высшая правовая ценность, могут обладать действенной силой. Как известно, акты
великих российских реформ 60-70-х годов XIX в. не содержали провозглашения этих
прав, во в их защиту было вынесено немало вердиктов присяжных. Суд общественной
совести упорно отказывал в наказании за преступные деяния, продиктованные
местью за поруганную честь, за нарушения паспортного режима, воспринимаемого
народным правосознанием как «удавка» для свободы.
Я считаю, что характерная черта
российской деятельности – явная приоритетность общественного над личностным и
решение любой ситуации в интересах государства. При подобном положении дел речь
идет не столько о способности, сколько о возможности человека действовать.
Одних способностей для свободы и отстаивания своих прав недостаточно,
необходимы и соответствующие условия. Поэтому более широкая категория
возможностей в данном случае принципиально точнее: она содержит указание на то.
что необходимо учитывать не только субъективные свойства личности, но и
объективные обстоятельства, в которых ей приходится действовать.
Возникает парадоксальная, на
первый взгляд, ситуация: констатируя несовершенство имеющегося законодательства
по обеспечению прав и свобод человека, мы настаиваем в то же время на
необходимости защиты механизма ограничения прав и свобод. Здесь дело в обратной
связи. Личность в любом правовом пространстве быстро адаптируется и добивается
реализации своих прав и свобод, создавая новые общественные отношения. которые
требуют правового регулирования. зачастую игнорируя интересы самого
государства. И тогда в действие вступает механизм ограничения прав и свобод
личности, который обеспечивается нормативной базой, принципами законности или
целесообразности, механизмом реализации нормы права и т.д. Учитывая большой
опыт в данном вопросе со стороны государства, можно смело утверждать, что
обеспечение и Защита механизма ограничения прав и свобод человека больших
затруднений ни политического, ни социального, ни экономического характера не
вызывает.
Такое сложное надстроечное явление,
как юридическое пространство, должно представлять собой не только
противопоставление, но и гармонию, где данный механизм постоянно
совершенствуется. обновляется в интересах личности. Для российского
законодательства примером может служить межгосударственное регулирование
отношений в области прав и свобод человека, тонко учитывающее национальную и
правовую специфику.
В качестве позитивной практики
можно привести обоснование ограничений, которые отражены в Конвенции
Содружества Независимых Государств о правах и основных свободах человека. Оно
гласит: ограничения, предусмотренные законом, необходимы в демократическом
обществе и служат интересам государственной и общественной безопасности,
общественного порядка и защиты прав и свобод граждан.
Я во многом согласен с точкой
зрения А. И. Гудкова о том, что реальность прав личности способно обеспечить
только сильное государство.[12]
Практика общественного развития
России убедительно свидетельствует о том, что «демократические» приемы и
средства государственной деятельности не дают должного эффекта, и страна
неуклонно скатывается в пропасть экономического хаоса. Подобное положение
просматривается практически во всех сферах общественных отношений, в том числе
и в сфере права. «Демократические
красивости» действующего
законодательства, механически заимствованные на Западе, не способны решить
проблему реального обеспечения прав личности. Идеализация абстрактных
конструкций типа «правовое государство», «гражданское общество», «права
человека» приводит к тому, что реальный человек, его потребности и права
отходят на второй план, останутся в тени. В результате основная часть населения
страны, особенно люди старшего поколения. оказываются экономически и социально
незащищенными, а характер
и масштабы преступности делают практически каждого потенциальной
жертвой. Вполне естественно, что эти процессы находят адекватное отражение в
общественном правосознании. Примечательна эволюция правовых представлений и
идей в связи с развитием общественных отношений в посттоталитарный
период. После известного апрельского Пленума ЦК КПСС 1985 г. и практически до
криминальной приватизации, в процессе которой произошло наиболее масштабное
после 1917 года перераспределение собственности в обществе, общественное
сознание находилось в плену эйфории, вызванной освобождением от тоталитарной
идеологии и воцарением «социализма с человеческим лицом». В отечественном
правоведении утвердились демократические концепции теории естественного права,
а привлекательные идеи свободы, равенства и братства, пережив «второе
рождение», казалось, прочно завладели умами российских граждан. Однако
российский, а правильнее было бы сказать советский, менталитет характеризуется
крайностями – в нем различается только «черное» и «белое». На российской почве
демократии западного типа начала ассоциироваться со вседозволенностью, что
породило мощную волну правового нигилизма на всех уровнях, которая в итоге
«вымыла» из категории «права человека» правовое и социальное содержание.
Вместе с тем. стало ясно. что
общество не готово платить экономическим благосостоянием за свободы.
Деструктивные процессы во многих сферах отношений, в первую очередь в
экономике, в национальных отношениях, в социальной политике породили другую
крайность: ряд политиков начали призывать в “сильной руке” в управлении
государством, стали раздаваться призывы возрождать экономику “пиночетовскими методами”. Относительное экономическое
благополучие периода “развитого социализма” на расстоянии прошедших лет
порождает в определённых социальных
слоях ностальгические воспоминания и соответствующую политическую ориентацию.
Вполне закономерно, что такое
положение вызывает обеспокоенность и юристов: стремление к абсолютизации прав
человека и верховенства закона в итоге приводит к забвению обязанностей. Мы не
занимаем крайне противоположной позиции, считает А. И. Гудков, в отношении
традиционной иерархии правоохраняемых ценностей
“человек-общество-государство”, но разделяем мнение о том, что права человека
могут быть гарантированы только в сильном государстве, которое в состоянии
управлять обществом и позитивно воздействовать на личность.
Права личности – это стержень
правовой системы, начало, определяющее её социальное, политическое и
специально-юридическое содержание. В условиях экономической, политической и
социальной нестабильности общества, критерием устойчивости его правовой
системы и показателем уровня его
правового развития служит способность государства обеспечить реализацию прав
человека и гражданина. Государство нуждается в разумном расширении властных полномочий
в отношении общества. Для этого необходимо пересмотреть сложившиеся стереотипы
о роли государственной власти в обществе. Государство не должно
довольствоваться ролью “ночного сторожа” в обществе, ему следует стать активным
участником общественных отношений.
2.2. Три концепции соотношения государства и личности в
контексте проблем прав человека
Взаимоотношение человека и государства как важнейшего
социального института всегда было в центре внимания мировой политико-правовой
мысли с самого момента ее зарождения. Более того, содержание, формы и характер
этих взаимоотношений в определяющей степени дают основания для оценки состояния
обеспечения и гарантий прав и свобод человека в конкретном обществе, конкретном
государстве. Поэтому анализ методологических оснований познания этих
составляющих, всего комплекса взаимоотношений государства и человека,
сложившихся к настоящему времени, имеет исключительно большое значение для
более обоснованных рассуждений о правах человека и избежать столь часто встречающихся
сегодня шаблонов при обсуждении этой проблематики. К сожалению, использование
этих шаблонов, приобретающее характер клонирования, в настоящее время
встречается слишком часто, что не может не тревожить. Большинство семинаров,
встреч, конференций, научных и учебных изданий обсуждают проблематику прав
человека, исходя из одного главного тезиса: права человека, как и он сам, -
высшая ценность, которую пытается игнорировать или ущемить государство
(коллектив, общность, общество). Однако всякий шаблон, приносящий пользу до
поры до времени, начинает себя изживать и наносить все увеличивающийся вред.
Попытаемся высказать некоторые суждения методологического и
теоретического характера на сей счет.
Прежде всего, уместно будет напомнить, что одним из значений
термина "методология" является совокупность (система) принципов,
ценностей, идей, норм, правил, методов, образующих познавательный потенциал
данной науки и обусловливающих стратегическое (главное) направление самой
познавательной деятельности. При таком толковании в основании методологии
изучения прав и свобод человека лежит комплексный анализ взаимоотношений
человека и государства. Кроме того, нельзя не иметь в виду, что возникновение
самого понятия "права человека", как хорошо известно из истории
политической и правовой мысли, связано именно с различением физических,
духовных, экономических и иных векторов взаимного воздействия друг на друга
индивида и государства.
Анализ существующих концептуальных подходов к познанию
взаимоотношения государства и человека с позиций трактовки понимания и
признания ими свободы по отношению к себе и партнеру, позволяет в самом общем
плане выделить два основных, получивших распространение как в
философско-теоретическом аспекте, так и в практическом отношении. Речь идет об этатистском и либеральном подходах, которые исходят из
прямо противоположных методологических посылок при установлении
первичности-вторичности интересов и волеизъявлений по
отношению друг к другу государства и человека.
Однако есть еще один подход, внимание к которому, на наш
взгляд, несмотря, казалось бы, всю свою очевидность, не получает своего
научного и особенно практического развития в условиях российской
действительности. Речь идет о концепции оптимального соотношения
государственного и личного (индивидуального) начала, или, иначе, доктрине
оптимума.
Основные положения современной этатистской доктрины, в основе которой лежит
приоритет государственного начала по отношению к личному (индивидуальному)
началу, связаны главным образом с марксистским учением о государстве[13] и могут быть
сведены к следующему.
Главная движущая сила общества - борьба классов. Эта борьба
должна завершиться победой пролетариата и установлением нового общественного
строя - социализма и в конечном счете - коммунизма. Это невозможно будет достичь
без уничтожения самого государства, которое есть орудие насилия над человеком.
Однако, искусственно такое уничтожение невозможно. Государство будет отмирать
постепенно, пока не исчезнут классы. Поэтому новое социалистическое
(пролетарское) государство, возникающее после пролетарской революции и должно
решить эту задачу постепенной ликвидации классовых различий. Исходя из этой
глобальной задачи, новый тип государства рассматривается как важнейший фактор
социалистических преобразований, которому должны быть подчинены все и вся в
обществе. Государство - первично в обществе, всё остальное - вторично,
производно. Человек есть объект государственного воздействия.
Демократия - явление классовое. В демократические процессы
включаются не все (буржуазия исключается). Права и свободы соотносятся только с
победившим классом - пролетариатом. Об универсальности прав и свобод речи нет.
Власть пролетариата, а тем самым его права и свободы могут быть обеспечены
только лишь насилием по отношению к тем, кто этого не признает (к "врагам
народа"). "Чистой демократии", то есть демократии для всех, нет
и не может быть никогда, это все буржуазные выдумки" (В.И. Ленин).
Раскрепощение личности, которая сможет жить при коммунизме,
марксизм видит в преодолении индивидуализма, в растворении личности в
государстве, а индивидуальных интересов - в классовых (государственных).
Движущая сила общества - не интересы отдельного индивидуума, а интересы
классовые. Поэтому "гражданское общество" - враг коммунизма, враг
пролетарского, социалистического государства, ибо в гражданском обществе
индивид ощущает себя личностью, самостоятельной силой, противостоящей
государству. Личность в марксизме - "родовая личность", то есть не
индивидуальность, а нечто размытое и включенное в классовое отношение. Отсюда и
неприятие понятия "правового государства", которое не может не
признавать значение отдельно взятой личности, отдельного человека самого по
себе.
Отношение к частной собственности в марксизме - резко
отрицательное. Частная собственность - основное зло для общества, государства и
отдельного человека. Именно в ней кроется главная опасность, поэтому ее
уничтожение - основная задача после победы пролетарской революции. Утверждение
и защита государственной собственности - вот цель нового государства.
Такая, практически чисто тоталитарная, характеристика
первичности государства к человеку, конечно, не вызывает положительных эмоций,
тем более, как свидетельствует история (и не только России), фактов такого рода
более чем достаточно. При этом часто утверждается, что основоположники
марксизма (а затем и их многочисленные последователи, самый яркий из которых
В.И. Ленин), рассматривали отдельного человека как винтик государственной
машины, не видели за индивидом его индивидуальности (человечности, личностного начала).
Не ставя в данном случае цели вступать в полемику по данному вопросу, заметим
только, что, во-первых, объективное прочтение наследия К. Маркса и Ф. Энгельса,
все же, по-видимому, еще впереди, и, во-вторых, не следует забывать, что
реальное воплощение всякой социальной теории, какой бы она ни была или ни
казалось великой и "человечной", всегда отличается от ее
теоретических положений.
Либеральная доктрина взаимоотношения государства и человека,
будучи весьма неоднородной по своему содержанию и характеру включаемых в нее
представлений и положений, далеко не однородна, в своем классическом варианте
была разработана и развита в трудах Гуго Гроция, Шарля Монтескье, Джона
Локка, Бенедикта Спинозы и многих других мыслителей - представителей
естественно-правовой школы правопонимания. Современная трактовка либерализма
западного толка, обладая своеобразием, обусловленного нынешним уровнем цивилизационного развития человечества, все же
принципиально не отличается от классического подхода.[14] Но все же главное в ней,
что составляет собственно либеральное ядро доктрины, - идея свободы личности,
ее автономии по отношению к государству, возможности пользоваться неотъемлемыми
правами на жизнь, собственность, свобода самоопределения и др. Действительно
возникнув в лоне естественно-правовых воззрений, в последующем либеральная
доктрина постепенно была воспринята и представителями юридического позитивизма.[15] Это, в частности,
выражается в том, что естественные права человека, а тем самым определенный
приоритет индивидуальной свободы перед государством, воплотились в юридических
документах - от Декларации независимости США и Билля о правах до Всеобщей
декларации прав человека.
Основные положения рассматриваемой доктрины таковы.
Для человека, личности главное - свобода. Именно свобода
является и средой обитания человека, и важнейшей жизненной ценностью для него.
В сфере свободы человек избирает вектор своей жизни, реализует свои интересы и
пристрастия. Если раньше человек выступал по отношению к государству как его
подданный, то признание свободы предполагает разрыв с таким отношением. Именно
свобода превращает подданного в гражданина, у которого теперь совершенно новые
принципы взаимоотношений с государством. Человек (гражданин) теперь равноправен
с государством.
Свобода личности органически связана с равенством,
неотделима от него. Свобода и равенство - необходимые условия обладания всеми
людьми неотъемлемыми, неотчуждаемыми правами.
Права человека представляют собой систему благ и
условий, без которых становится просто невозможным нормальная жизнедеятельность
человека, его индивидуальное развитие, его свободный выбор и самоопределение.
Стремление к личной автономии, свободе самоопределения в
сфере гражданского общества обусловило выдвижение проблемы цели государства и
границ его деятельности. Государство объявляется теперь как инструмент для
обеспечения "общего блага", защитником прав и свобод человека от
любых посягательств с чьей бы то ни было стороны, в том числе и со стороны
самого государства. В то же время остро ставится вопрос об ограничении власти
государства (деятельности государства), способного превысить свои полномочия
при обеспечении защиты прав и свобод, а тем самым вмешиваться по своему
усмотрению в эту область.
Разумеется, представленными положениями либеральная доктрина
не ограничивается. Но, во всяком случае, квинтэссенцией либерального
мировоззрения выступает постулат о человеке как высшей ценности. При этом со
всей очевидностью следует, что все остальное, включая и государство, - это лишь
инструменты, средства охраны и защиты той самой высшей ценности. При этом
либералы, как правило, не задаются вопросом, а о каком именно человеке, какой
именно личности идет речь в том или ином конкретном случае. Для ортодоксального
либерала самоценен человек как таковой, т.е. как
абстракт, чьи права, свободы, интересы во всяком случае первичны по отношению к
общественному, коллективному, государственному. Государство, с точки зрения
правозащитников либерального толка, всегда стремиться ущемить, ограничить права
и свободы человека, привести их в соответствие со своими собственными -
государственными - интересами. В этом смысле человеку всегда нужно быть
настороже по отношению к государству, государство для человека - враг,
стремящийся его победить, подавить.
Но так ли на самом деле, и так ли это должно быть? Попробуем
ответить на этот вопрос, обратившись тому подходу, который, на наш взгляд,
целесообразно назвать доктриной оптимума.
Доктрина оптимума (человек для государства и государство для
человека)
Специальных исследований, посвященных формированию системных
компонент такой доктрины, пока нет. Здесь, как мы уже отмечали, обычно
обходятся либо характеристикой первых двух концепций, либо ограничиваются
указанием на необходимость ослабления радикалистских их положений. Можно было бы
апеллировать к концепции правового государства, в которой, казалось бы, имеются
все необходимые элементы смягчения крайностей этатистской
и либеральной доктрин, однако и здесь далеко не так все просто, если иметь в
виду существующие, порой резко различающиеся между собой, модели и типы
правовой государственности. Не вдаваясь во всю эту, исключительно сложную и
обширную проблематику, попытаемся изложить основные параметры нашего видения
доктрины оптимума соотношения государства и личности.
Суть этой доктрины состоит в необходимости достижения
оптимального сочетания государственного и индивидуального начал общественного
бытия в целях обеспечения целостности социума и его нормального цивилизационного развития. Задача достижения оптимума
состоит в недопустимости крайностей двоякого рода.
С одной стороны, недопустимы чрезмерная индивидуализация
человеческих отношений и игнорирование интересов общественного, в том числе и
прежде всего государственного, характера. С другой стороны, столь же
недопустимо признание всеподавляющей и всепоглощающей
роли и значения государства и государственного во всех сферах жизнедеятельности
людей.
Основные принципы оптимизации взаимоотношений государства и
человека в современных условиях могут быть, на наш взгляд, сведены к следующему.
1. Поскольку в основе правопонимания в целом и прав
человека, в частности, лежат идеи и принципы свободы и равенства, то последние
должны толковаться в качестве атрибутов (неизменных, постоянно присущих
признаков) как отдельного человеческого индивида, так и государства.
2. Государство, будучи важнейшим социальным институтом и
созданным, в конечном счете, социально-политической волей самих людей, не может
не иметь свободы действия как условия обеспечения безопасности социума в целом
и отдельного его члена в частности. Поэтому посягательство (в любой форме) или
реально осуществляемая попытка такого посягательства (покушения) со стороны
индивида на интересы (свободу) государства должно рассматриваться как
посягательство и на интересы других индивидов, также находящихся под защитой
государства. Точно так же и посягательство государства в лице чиновничества,
правоохранительных органов, вооруженных сил на свободу волеизъявления
отдельного индивида, если это волеизъявление не преследует целей нарушения
целостности социума, не может быть оправдано. При этом следует четко различать
понятия посягательства как произвольного, внезаконного
(внеправового) волевого воздействия от ограничения (и
даже лишения) прав и свобод личности со стороны государства, если это предусмотрено
действующим международным и национальным законодательством.
3. Такое положение будет достигнуто тогда, когда
индивидуальное правосознание и общественное правосознание (речь идет, прежде
всего, о правосознании государства, точнее, правосознании представителей
государства) проникнутся всеми своими рационально-идеологическими и эмоционально-психологи-ческими составляющими пониманием и
признанием свободы по отношению друг к другу. Наибольшая трудность состоит в
том, чтобы, с одной стороны, каждая личность смогла бы понять и признать, что
государство также "имеет право" на свою - государственную - свободу
(свободу, конечно же, ограниченную легитимным законом) действий в интересах
всего общества, а стало быть, и в отношении самой этой личности. С другой стороны,
государство в лице всех своих государственных органов, в лице каждого чиновника
(государственного служащего), должно официально признать свободу каждой
отдельной личности в качестве одной из самых важных, цивилизационно
значимых ценностей не только для данной личности, но и для самого государства и
социума в целом, а потому и считать себя призванным (обязанным) обеспечивать,
защищать и охранять эту свободу. Именно в этом смысле чаще всего и говорится о
подлинно правовом и подлинно демократическом государстве.
4. В правосознании отдельной
личности и государственном правосознании с необходимостью должно быть
"зафиксировано" единство и органическая неразрывность свободы и
равенства человека и государства. В своих взаимоотношениях с точки зрения
естественного права человек и государства должны выступать как равноправные
субъекты. Иное дело, что на практике такое равноправие чрезвычайно трудно
достижимо уже по одной той причине, что возможности для обеспечения и защиты
своих интересов у государства и отдельного индивида разные, а часто просто
несопоставимые. Но вот именно в этом смысле и необходимо обеспечение такого
государственного сознания, что понимание своей, изначально присущей государству
силы, не встало в позу противостояния социальной слабости отдельно взятой
личности. Государство как бы должно придти к пониманию, что именно защита
такого слабого человека и есть свидетельство его подлинной социальной силы, его
престижа и авторитета. С другой стороны, индивид не может рассматривать
государство как объект, в отношении которого можно, "спекулируя"
своей слабостью, совершать различного рода нападки, пытаясь унизить
(идеологически, психологически) государство. В обоих случаях (государство
унижает личность, личность унижает государство) нарушается равенство,
партнерские отношения разрушаются, а тем самым это приводит к игнорированию
свободы обеих сторон. Следствием всего этого является нарушение баланса между
интересами государства и индивида. И баланс этот, как показывает вся история,
нарушается отнюдь не в пользу личности по той самой причине, о которой уже было
сказано: государство, по определению, имеет большую социальную силу. Поэтому в
решении этой проблемы основным вектором обоюдного стремления к согласию (и к
сотрудничеству) имеет вектор государственного желания обеспечить такое
согласие, такой баланс. Проще говоря, импульс должен идти от сильного к
слабому. Но слабость отдельного человека вовсе не означает его безвольность, неспособность к каким-то стимулирующим в
отношении государства действиям, поступкам. Напротив, активность - социально-государст-венная активность - человека просто
необходима. Именно такая активность и подает сигналы государству для совершения
каких-либо конкретных акций для обеспечения баланса прав и свобод. Другими
словами, государство и личность должны, чтобы избежать посягательств с обеих
сторон, стремиться к сотрудничеству, совместной деятельности и социальному
сотворчеству, обоюдной толерантности.[16]
5. Исключительно важное значение
имеет не только формальное закрепление равноправия и свободы человека и
государства в позитивном праве, но и реальное осуществление этих
основополагающих принципов. На практике очень часто наблюдается, что в нормах
действующего законодательства такое положение действительно закреплено, но
именно формально. В действительности наблюдается, по меньшей мере, два
обстоятельства, которые дискредитируют идею баланса государственного и
индивидуального. Это, во-первых, наличие противоречий в законодательстве (или
между однопорядковыми законами, или между законами и
подзаконными актами), либо наличие пробелов в нем, приводят к фактическому
нарушению оптимума, причем это нарушение, как уже отмечалось выше, происходит в
пользу более сильного - государства. Во-вторых,
отсутствие зачастую четких
юридических механизмов обеспечения равенства государства и личности при
разрешении каких-либо противоречий, систематически возникающих между ними.
Отсутствие такого рода механизмов и приводит к возникновению, нарастанию,
обострению и болезненному разрешению различного рода конфликтов, выигравшей
стороной в которых чаще всего вновь является государство. Таким образом, в
решении задачи обеспечения оптимума взаимоотношений между государством и
человеком главное слово все-таки принадлежит государству, но при условии, что
человек будет проявлять свою стимулирующую к достижению такого оптимума
социальную активность.
Таковы основные положения теории, в
соответствии с которой достижение баланса интересов человека и государства не
только необходимо, но и принципиально возможно. И здесь, думается, главное,
нужно таким образом трансформировать индивидуальное и общественное
политико-правовое сознание, чтобы, как совершенно справедливо замечает Г.В. Атаманчук, каждый из нас, каждый гражданин, общество в
целом начали "относиться к государству (во всех его элементах) как к
важнейшей частной и общественной ценности и постоянно работать над его
совершенствованием. Не отчуждать, не отдалять от общества, не
противопоставлять, а использовать возможности государства в целях решения тех
общественных проблем, где без него пока не обойтись".[17] И как в этой связи не
вспомнить слова Ивана Александровича Ильина, что "государственный образ
мыслей, государственное настроение чувств, государственное воленаправление
- все это вместе составляет необходимую и реальную основу всякого живого
государства или, вернее, - подлинную ткань его жизни: Где этого совсем нет, там
нет государства, а есть только его пустая видимость..."[18]
Проблема оптимизации интересов и
волевых устремлений и активности государства и индивида по отношению друг к
другу в наше время просто не может не выходить на передний план как научных
исследований, так и политико-правовой практики. Однако для обеспечения такого
оптимума сделано, пока, нужно откровенно сказать, немного. Прежде всего, это
касается государственно-правового образования как населения страны в целом, так
и тех, кого принято относить к когорте государственных служащих, политиков
разного уровня, должностных лиц, "чувство власти" у которых нередко
трансформируется в "чувство безнаказанности" и политический и
правовой нигилизм приобретает нередко самые различные формы - от трагических до
фарсовых. Поэтому очень часто приходится фиксировать у таких носителей
властного начала обыкновенное политическое и правовое невежество, для которых проблема
прав и свобод человека не более, как досадное препятствие, которое и можно, и
нужно попросту игнорировать либо снести с пути. Поэтому, думается, что вопросы
правового образования именно властеносителей любого
уровня для современной России являются едва ли не самыми насущными в плане
понимания, признания, обеспечения и эффективной защиты как прав и свобод
человека, так и прав и законных интересов государства.
В недавно вышедших в свет
материалах научной конференции "Достоевский и юриспруденция",
содержащих исключительно интересные и полезные во всех отношениях статьи, все
же не обошлось без тех самых шаблонов, о которых говорилось в самом начале
статьи. Так, в статье О.А. Снежко "Ф.М.
Достоевский о защите человека государством" приводится, в частности, один
из постулатов видения писателем роли государства, а именно - то, что
"государство должно служить человеку, а не человек государству".[19]
И все-таки, как ни велик авторитет
большого русского писателя, не следует, думается, слепо брать его воззрения на
роль государства по отношению к человеку, как некий общечеловеческий принцип.
Не нужно забывать, что писатель в своем творчестве выражал все-же
отношение к той реальной общественно-государственной действительности, которой
он был современником. А, как известно, "лицом к лицу - лица не
увидеть".
Заключение
Подводя итог данной работе можно
сделать следующие выводы: для того, чтобы понять глубинную суть правового
государства, недостаточно ограничиться набором хотя и важных, но все же внешних
характеристик (связанность государства правом, разделение властей, наличие
конституции), определенной системой принципов, институтов и норм. Суть
правового государства не в законопослушании, равно как и не в обилии
законодательных актов, - и то и другое есть признаки не правового, а
полицейского государства. Суть государства правового – именно в характере
законов, их соответствии правовой природе вещей, направленности на обеспечение
суверенитета личности. Еще Гегель подчеркивал, что хорошие законы ведут к
процветанию государства, а свободная собственность есть основное условие блеска
его.
Государство и личность, их
взаимные отношения и связи, длящиеся в течении всей жизни человека, а нередко и
после его смерти (например, имущественные вопросы, честь и достоинство
гражданина, ряд аспектов авторского права), - все это волновало выдающихся
мыслителей человечества-философов, правоведов историков – на протяжении многих
веков. Проблема эта остается острой и животрепещущей и сегодня, тем более что
пока еще, в ее исследовании сделаны лишь первые шаги.
Между тем каждая личность –
огромный, абсолютно неповторимый мир с его удивительными интеллектом,
творческими возможностями, эмоциями, страстями, интересами, иными бесчисленными
возможностями- вступает в определенные связи с государством, характер которых
зависит от степени его демократизма.
Неудивительно поэтому, что в
рамках нашего государства десятки и сотни миллионов людей заинтересованы в
установлении подлинно гуманных отношений со своим государством. Особая острота
данного аспекта жизни личности, а равно жизнедеятельности государства в
настоящее время вызваны политическим и экономическим кризисом, характеризующим
наше государство, другими его смертельно опасными болезнями, несущими реальную
угрозу для каждой личности и всего общества в целом.
Сегодня в нашей стране происходят
кардинальные изменения во всей системе общественных отношений, поэтому имеются
необходимые условия для плодотворного развития всесторонних демократических
отношений между государством и личностью. Вместе с тем возникает возможность
сотрудничества, в том числе в такой области жизни, в которой в период застоя
оно категорически отвергалось нашей страной. Речь идет о сотрудничестве со
странами запада в осуществление прав человека.
Это сотрудничество объективно
обусловлено тем, что перед мировым сообществом во весь рост встали огромного
масштаба и значимости проблемы, которые возможно разрешить только объединенными
усилиями всего человечества. Мы живем в условиях, когда в результате
научно-технической революции многие чрезвычайно важные проблемы в жизни каждой
личности, продовольственные, демографические, которые еще совсем недавно были
лишь национальными, либо региональными, - стали грозными проблемами всего
земного шара; от их решения в значительной мере зависит существование всего
человечества.
Гражданское общество – система
экономических, духовных, культурных, нравственных, религиозных и других
отношений индивидов, свободно и добровольно объединившихся в ассоциации, союзы,
корпорации для удовлетворения своих духовных и материальных потребностей и
интересов.
Таким образом правовое
государство – это демократическое государство, где обеспечивается господство
права, верховенство закона, равенство всех перед законом и независимым судом,
где признаются и гарантируются права и свободы человека и где в основу
организации государственной власти положен принцип разделения законодательной,
исполнительной и судебной властей.
Библиографический список
Нормативно-правовые
акты
1. Всеобщая
декларация прав человека. Принята Генеральной ассамблеей Организации
Объединенных Наций 10 декабря 1946 г .
2. Конституция
Российской Федерации. Принята всенародным голосованием 12 декабря 1993 года. //
Российская газета. №237. 25.12.1993г.
3. Декларация
прав и свобод человека и гражданина. Принята Верховным Советом РСФСР 22 ноября
1991г.// Ведомости Съезда народных депутатов РСФСР и Верховного Совета РСФСР
1991, № 52.
Специальная литература
4. Аграновская Е. В. Правовая культура и обеспечение прав
личности. М.: Наука, 1988.
5. Аграновская Е. В. Правовая культура и обеспечение прав
личности. М.: Наука, 1988.
6. Баглай М.В. Конституционное право России. - М.
НОРМА-ИНФРА-М, 1990.
7. Баженов
А. Г. Права личности: некоторые вопросы теории. М., 1991.
8. Бережнов Г.А. Политика и права человека. - Омск, 1993.
9. Герасимов А.П. 53 вопроса и ответа о
Конституции РФ. - СПб.: "Норма", 1994.
10.
Кистяковский Б.А. Государство
правовое и социалистическое. - Вопросы философии и психологии. 1906, кн. 5
(85).
11.
Коваленко А.И.Основы конституционного права РФ. - М., 1994.
12.
Козлова, О. Е. Кутафин. Конституционное
право России. - М., 1995.
13.
Люшер.
Конституционная защита прав и свобод личности. - М.: "Прогресс-Универс",
1993.
14.
Мухаев Р.Т. Теория
государства и права. - М.: ПРИОР, 2001.
15.
Нерсесянц В.С. Правовое
государство, личность, законность. М., 1997
16.
Общая теория права и государства: Учеб. /Под. ред.
Лазарева В.В.- М., 1994.
17.
Принципы, пределы, основания ограничения прав //
Государство и право, 1998 г. № 7.
18.
Современное государство и право. Вопросы теории и
истории. -Владивосток., 1992.
19.
Теория государства и права. /Под ред. В.М. Корельского. - М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998.
Приложение 1
Структура правового статуса личности
[1]
Маркс К. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. т.1. с. 414.
[2] Теория государства и права. /Под
ред. В.М. Корельского. - М.: НОРМА-ИНФРА-М, 1998. С.
225
[3] Баглай
М.В. Конституционное право России. - М. НОРМА-ИНФРА-М, 1990. С. 288.
[4] Баженов А. Г. Права личности:
некоторые вопросы теории. М., 1991. С. 245.
[5] Общая теория права и государства:
Учеб. /Под. ред. Лазарева В.В.- М., 1994. С. 231.
[6] Баглай
М.В. Конституционное право России. - М. НОРМА-ИНФРА-М, 1990. С. 289.
[7] Общая теория права и государства:
Учеб. /Под. ред. Лазарева В.В.- М., 1994. С. 322.
[8] Принципы, пределы, основания
ограничения прав // Государство и право, 1998 г. № 8.
[9] Принципы, пределы, основания
ограничения прав // Государство и право, 1998 г. № 7.
[10] Мухаев
Р.Т. Теория государства и права. - М.: ПРИОР, 2001. С. 325.
[11] Кистякояский
Б.А. Государство правовое и социалистическое. - Вопросы философии и
психологии. 1906, кн. 5 (85).
[12] Принципы, пределы, основания
ограничения прав // Государство и право, 1998 г. № 8.
[13] См.: Мамут
Л.С. Этатизм и анархизм как типы политического
сознания (домарксистский период). М.: Наука, 1989).
[14] См.: Современный либерализм: Ролз, Бёрлин, Дворкин и др. М.: Дом интеллект. книги, 1998.
[15] См.: Алексеев С.С. Восхождение в
праву. Поиски и решения. М.: НОРМА, 2001; Нерсесянц
В.С. Философия права: Учебник для вузов. М.: Изд. группа ИНФРА-М - НОРМА,1997.
[16] См.: Князева
Е.Н. Проблема динамического и статистического: к философскому осмыслению
результатов синергетики // Философские науки, 1988. №6; Делокаров
К.Х. Рационализм и социосинергетика // Общественные
науки и и современность. 1997. №1.
[17] Атаманчук
Г.В. Новое государство: поиски, иллюзии, возможности. М.: "Славянский
диалог",1996. С. 222.
[18] Ильин И.А. Учение о правосознании //
Ильин И.А. Родина и мы. Статьи. Сост., вступ. и коммент.
Ю.И. Лисицы. Смоленск, "Посох", 1995. С.331.
[19] Достоевский и юриспруденция:
Материалы межвузовской научной конференции (май 1998 г.) / Под ред. проф. Н.Ю. Тяпугиной. Саратов: Изд. СГАП,1999. С.132.