Содержание

Введение. 3

1. Попытки реформирования командно-административной системы (1953-1964 годы) 5

1.1. Страна накануне реформ. 5

1.2. Реформирование советской экономической системы.. 7

2. Проблемы перехода от плановой к рыночной экономике. 10

3. Опыт текущего планирования производства  в командно- административной экономике. 16

Заключение. 27

Список литературы.. 29

 

Введение

Отличительной особенностью командно-административной системы является то, что, во-первых, координация хозяйственной деятельности в ней осуществляется с помощью приказов, идущих сверху - вниз: от вышестоящего органа до хозяйствующих субъектов - предприятий. Плановые органы государства устанавливают производственные задания для каждого предприятия, а также количество ресурсов, необходимое для их выполнения. В отличие от рыночной экономики, для которой характерна развитая система горизонтальных связей между равными партнерами, в административно-командной экономике доминируют вертикальные связи по линии административной иерархии. В таких условиях роль приказа сверху обычно оказывается выше договорных обязательств.

Во-вторых, для этого типа хозяйственной системы характерен не свободный обмен товарами, а принудительное распределение, не свободное ценообразование, а установление цен на большинство товаров в централизованном порядке, не свободное перемещение ресурсов (денежных, финансовых, материальных, трудовых), а их административное перемещение. Неслучайно некоторые исследователи называют этот способ хозяйствования натурально-экономическим: натуральным по сути и экономическим по форме.

В-третьих, многие потребности в такой экономике удовлетворяются так же как в натуральном хозяйстве: люди сами шьют себе одежду, ремонтируют необходимые им вещи. Так как вышестоящий орган не в состоянии эффективно распределять ресурсы и следить за удовлетворением потребностей (а они, как известно, многообразны, безграничны и носят индивидуальный характер), то особенностью командно-административной экономики является усреднение и минимизация потребностей.

Результаты функционирования командно-административной экономики оказались крайне противоречивыми. С одной стороны, в экстремальных ситуациях (как это было, например, в годы войны с гитлеровской Германией) централизованное управление дало возможность сосредоточить все имеющиеся ресурсы на решении жизненно важных задач. В послевоенный период плановое управление позволило проводить целенаправленную структурную перестройку хозяйства, вести масштабное строительство, достигать определенных социальных целей (например, обеспечение населения жильем, развитие образования, здравоохранения, культуры). По ряду направлений (космическая промышленность, атомная энергетика, военная техника) экономика СССР занимала лидирующее положение.

Однако со временем выявились такие недостатки командно-административной экономики, как незаинтересованность непосредственных производителей в эффективном труде, снижение планомерной управляемости народным хозяйством, хронический дефицит, невосприимчивость к достижениям научно-технического прогресса.

Одним из примеров функционирования командно-административной системы хозяйствования может служить советская экономика. В этой модели работники и трудовые коллективы были фактически отстранены от собственности на средства производства. Средствами производства (а стало быть, и результатами труда, созданными с помощью этих средств производства) распоряжалось государство. На практике это выражалось в том, что государство перераспределяло продукт труда, созданный одними работниками (трудовыми коллективами) в пользу других. Снижение экономической активности и заинтересованности работников, безразличие к результатам своего труда стали наиболее серьезным недостатком командно-административной экономики.

Цель работы – изучить теоретические основы и сущность плановой экономики.

Задачи работы – рассмотреть попытки реформирования плановой экономики, изучить проблемы перехода от плановой к рыночной экономике, рассмотреть опыт текущего планирования производства  в командно- административной экономике.

1. Попытки реформирования командно-административной системы (1953-1964 годы)

1.1. Страна накануне реформ

Первая попытка реформирования командно-административной системы в 1950-1960-е годы тесно связана с окончанием в марте 1953 года сталинского периода в истории СССР, когда управление страной сосредоточилось в руках трех политиков: Председателя Совета Министров Г.М. Маленкова, министра внутренних дел Л.П. Берии, секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева. Между ними разгорелась борьба за единоличную власть, в ходе которой каждый из них рассчитывал на поддержку партийно-государственной номенклатуры. Этот новый слой советского общества (секретари ЦК республиканских компартий, обкомов, райкомов и др.) готов был поддержать одного из этих руководителей страны при условии предоставления ему большей самостоятельности в решении местных вопросов и, главное, гарантий личной безопасности, прекращения политических «чисток» и репрессий.

При соблюдении этих условий номенклатура была готова согласиться на реформы в определенных пределах, дальше которых она не могла и не хотела идти. В ходе реформ предстояло реорганизовать или упразднить систему ГУЛАГа, стимулировать развитие аграрного сектора экономики, провести преобразования в социальной сфере, снизить напряжение постоянной «мобилизационности» в решении хозяйственных проблем и в поисках внутренних и внешних врагов.

Вследствие сложной борьбы на политическом «олимпе» к власти пришел поддержанный номенклатурой Н.С. Хрущев, стремительно оттеснивший своих соперников. В 1953 году был арестован и расстрелян Л.Берия по абсурдному обвинению в «сотрудничестве с импералистическими разведками» и «заговоре с целью восстановления господства  буржуазии». В январе 1955 года подал в вынужденную отставку Г. Маленков. В 1957 году была изгнана из высшего руководства «антипартийная группа» в составе Г. Маленкова, Л. Кагановича, В. Молотова и др. Хрущев, будучи первым секретарем ЦК КПСС, в 1958 году стал еще и Председателем Совета Министров СССР.

Поскольку Советский Союз понес огромные людские потери во время войны, советское руководство еще в 1948 году распорядилось более «экономно» использовать заключенных в системе ГУЛАГа, то есть не допускать их массовую гибель от недоедания, непосильной работы, отсутствия медицинской помощи. Была установлена небольшая заработная плата для «ударников», увеличены нормы пайков. Но эти меры не дали ожидаемых результатов. Более того, на рубеже 1940-1950-х годов по всей стране – от Коми до Казахстана и Колымы – прокатилась волна восстаний уздников ГУЛАГа, которые были жестоко подавлены. Перед правительством возникла дилемма: либо идти по пути улучшения условий содержания заключенных, либо закрыть все лагеря.

Увеличение же государственных расходов делало эту систему нерентабельной, к тому же она могла функционировать только при постоянном пополнении людьми, попавшими в жернова репрессий.

  Но поскольку новое руководство страны боялось возобновления новых репрессий, оно пошло по второму пути. В 1953-1954 годах из тюрем, ссылок, лагерей стали возвращаться люди. К 1956 году система ГУЛАГа была упразднена и начался процесс реабилитации осужденных по политическим мотивам. На ХХ съезде КПСС (февраль 1956 года) была дана критическая оценка всем этим событиям и подведена черта под целой эпохой.

Несмотря на недоговоренности и издержки, это был первый шаг к гражданскому миру в обществе, к кардинальным реформам во всех сферах, в экономике. Реабилитация невинно осужденных явилась не только политическим, но и чисто экономическим фактором роста, поскольку миллионы специалистов вышли из лагерей, получили утраченные гражданские права, смогли применить свои знания и опыт в народном хозяйстве.

1.2. Реформирование советской экономической системы

Политические изменения в СССР требовалось подкрепить изменениями и в экономике. Выступая в августе 1953 года на сессии Верховного Совета СССР, Г.М. Маленков четко сформулировал основные направления экономической политики: резкий подъем производства товаров народного потребления, крупные инвестиции в отрасли легкой промышленности. Такой коренной переворот, казалось бы, навсегда должен был изменить принципиальные ориентиры развития советской экономики, устоявшиеся в предыдущие десятилетия.

Одной из самых главных задач было решение продовольственной проблемы и вывод сельского хозяйства из глубокого и затяжного кризиса. А поскольку все резервы народного энтузиазма были уже исчерпаны, надо было использовать материальные стимулы.

Проходивший вслед за сессией Верховного Совета Пленума ЦК КПСС в сентябре 1953 года принял постановление о неотложных мерах по подъему сельского хозяйства. Еще нельзя было открыто признаться в полной неэффективности полукрепостной колхозной системы, в том, что в течение многих лет колхозники едва сводили концы с концами, особенно в Нечерноземных и северо-западных областях России. Здесь колхозники полагались в основном не на призрачные доходы по трудодням, а на свои небольшие приусадебные участки.

Разрешенное государством право увеличивать личные подсобные хозяйства, держать в них домашний скот и птицу значительно улучшило материальное положение не только крестьян, но и жителей городов, крупных промышленных центров, где заметно повысился уровень продовольственного снабжения. Несмотря на то, что личные подсобные хозяйства были совсем небольшими, их продуктивность была довольно высокой.

Количество коров в личном владении составляло в 1959-1965 годах 42-55% общего поголовья, свиней – 31-37%, овец – 20-22%[1].

Все реорганизации, в конечном итоге, не приводили к заметным успехам. Более того, если в 1951-1955 годах промышленное производство увеличилось на 85%, сельскохозяйственное – на 20,5%, а в 1956-1960 годах соответственно на 64,3 и 30% (причем рост сельскохозяйственной продукции шел, в основном, за счет освоения новых земель), то в 1961-1965 годах эти цифры стали снижаться и составили 51 и 11%[2].

Итак, центробежные силы заметно ослабили экономический потенциал страны, многие совнархозы оказались неспособными к решению крупных производственных задач. Уже в 1959 году началось укрупнение совнархозов: более слабые стали присоединяться к более мощным. Центростремительная тенденция оказалась более сильной. Достаточно скоро восстановилась прежняя иерархическая структура в экономике страны.

В результате всех «экспериментов» экономическое положение внутри страны на рубеже 1950-1960-х годов оставалось достаточно напряженным. Стала более заметной инфляция. Правительство сделало попытку поправить положение дел за счет трудящихся. Первым шагом в этом направлении была денежная реформа. С 1 января 1961 года в обращение вводились новые купюры. Обмен старых денег производился в пропорции 10:1, в той же пропорции менялись цены и заработная плата. Фактически была проведена деноминация, то есть укрупнение денежной единицы страны. Но покупательная способность новых денег при этом должна снижаться[3].

Следующим шагом можно считать решение правительства о всеобщем снижении тарифных расценок в промышленности примерно на 30%. Это было вызвано тем, что динамика роста производительности труда оказалась ниже запланированной. ЦК партии решил организовать кампанию за сокращение производственных издержек, что означало скрытое понижение заработной платы рабочих. В то же время было опубликовано постановление правительства о повышении (с 1 июня 1962 года) цен на мясо и мясные изделия на 30%, на масло – на 25%.

Эти решения вызвали недовольство и привели к стихийным выступлениям рабочих[4].

2. Проблемы перехода от плановой к рыночной экономике

Под переходной экономикой понимается процесс перехода от командно-административной к рыночной экономике. Особенностью переходной экономики является то, что ни один из механизмов координации намерений хозяйственных субъектов не является доминирующим: централизованное планирование уже не действует, а рыночные механизмы еще не заработали в полной мере. Рыночные реформы включают в себя три этапа: макроэкономическое регулирование, приватизацию и структурные реформы.

Независимо от программы проведения рыночных преобразований, они не могут осуществиться без макроэкономической стабилизации экономики. Она заключается в поддержании объема производства и занятости на естественном уровне. Правительство должно по возможности нейтрализовать колебания (шоки) совокупного спроса или совокупного предложения, не допускать перегрева экономики или глубокого спада.

Это, однако, характерно для стран с уже сформировавшейся рыночной экономикой. В странах, переходящих к рынку или восстанавливающих его функционирование под макроэкономической стабилизацией понимается прежде всего преодоление кредитно-денежной и налогово-бюджетной диспропорциональности. Самое яркое ее проявление - высокая инфляция (галопирующая или гиперинфляция). Во всех странах, переходящих к рынку – в России, странах СНГ, государствах Восточной Европы, а также Чили, Мексике, Бразилии – наблюдается (или наблюдалось) сильнейшее расстройство финансовой системы, обесценение национальной валюты и спад производства. Причина таких явлений – гипертрофия государственного вмешательства в экономику.

Часто можно встретиться с утверждением, что финансовая и кредитно-денежная система СССР была сбалансированной, а инфляция – это результат начатой в 1992 г. реформы. Однако инфляция может проявляться как в открытом, явном росте цен, так и быть подавленной. Подавленная инфляция выражается в дефиците, ухудшении качества товаров, очередях. Из-за постоянного дефицита товаров у населения появляются вынужденные сбережения, ввиду невозможности потратить деньги. Это способствует образования денежного навеса - избыточной денежной массы, что способствует инфляции. Таким образом, в январе 1992 г., в связи с либерализацией цен инфляция в России перешла из подавленной формы в открытую.

При разнообразии теоретических подходов и программ экономической стабилизации, можно выделить два основных сценария: ортодоксальный и неортодоксальный.

Ортодоксальный сценарий стабилизации – совокупность макроэкономических мероприятий, включающих минимизацию бюджетного дефицита, проведение жесткой кредитно-денежной политики и фиксирование номинальной денежной массы или обменного курса валюты в качестве «якоря» для уровня цен. Если эти мероприятия проводятся быстро, то они называются «шоковой терапией».

Согласно этому сценарию, данные меры должны не растягиваться на много лет, а проводиться за 1-2 года, чтобы не дать сформироваться устойчивым инфляционным ожиданиям. Во-вторых, предполагается устранение или минимизация дефицита государственного бюджета. Опасен не только сам дефицит, но и инфляционные методы его финансирования. Этот подход предполагает отказ от эмиссионного покрытия дефицита. В-третьих, предполагается проведение жесткой кредитно-денежной политики, контроль над объемом денежного предложения, прекращение раздачи льготных кредитов. В-четвертых, предполагается вести борьбу с инфляцией и инфляционным ожиданием при помощи так называемого номинального «якоря». Номинальный «якорь» – это макроэкономический показатель, который фиксируется на определенном уровне при осуществлении стабилизационных программ. В качестве «якоря» могут фиксироваться обменный курс валюты, предложение денег «номинальная денежная масса», номинальная заработная плата.

Однако ортодоксальный подход далеко не всегда оказывается эффективным. Это зависит от экономических особенностей стран. В связи с этим необходимо рассмотреть другой сценарий макроэкономической стабилизации.

Неортодоксальный подход к макроэкономической стабилизации – это жесткая кредитно-денежная политика в сочетании с регулированием цен и доходов. В сущности, этот подход включает в себя методы ортодоксального сценария, но она дополняется контролем над заработной платой и ценами, т.е. использование зарплатного «якоря» (фиксируется уровень номинальной заработной платы).

При переходе к рыночной экономике наряду с макроэкономической стабилизацией и структурными реформами важнейшим элементом является приватизация – переход государственного имущества в частный сектор экономики.

В странах с развитой рыночной экономикой приватизация осуществляется в случае кризиса государственного сектора экономики, т.е. неэффективного распределения ресурсов при помощи государственного вмешательства. Приватизация Проходит только в тех секторах экономики, где после перехода собственности в частный сектор эффективность экономики возрастает (так неразумно, например, приватизировать железнодорожный транспорт).

В бывших социалистических странах иная ситуация. Здесь речь идет даже не о государственном секторе, а о монополизме государственной собственности – тотальном огосударствлении всех сторон хозяйственной жизни. Вот следствия этого явления:

·        затратный характер материального производства;

·        снижение или отсутствие стимулов к повышению производительности труда;

·        застой в развитии техники и технологии;

·        иждивенчество, патернализм, как в сфере производственной деятельности, так и на уровне домашних хозяйств;

·        разрастание теневой экономики.

Таким образом, приватизация в переходной экономике служит реализации нескольких целей:

Экономической (повышение эффективности функционирования хозяйства)

Фискальной (увеличение доходов госбюджета за счет продажи государственных предприятий в частные руки)

Социальной (обеспечение социального мира, особенно когда идет речь о бесплатной приватизации)

При проведении приватизации в России выделяют два основных подхода: платная и бесплатная приватизация.

Бесплатная приватизация. Практическая реализация ее состоит в том, что каждый гражданин страны наделяются приватизационными чеками – «ваучерами».

Платная приватизация. В этом случае государственная собственность подлежит продаже по различным схемам. Главная идея – продажа государственного имущества на аукционах за деньги.

В экономике России за годы господства командно-административной системы Советского Союза произошли серьезные структурные деформации:

практически полная монополизация всех отраслей предприятиями государственного сектора, вследствие чего многие из них неэффективны;

милитаризация промышленности и гипертрофия тяжелой индустрии;

отсутствие ценовых и прочих рыночных индикаторов, сделавших невозможным процесс саморегуляции уровней спроса и предложение;

административная система распределения инвестиционных и прочих ресурсов: застой сельского хозяйства, неразвитые сфера услуг и социальная инфраструктура.

Таким образом, реформирование экономики осуществляется с целью ликвидации этих дисбалансов. Основные разногласия возникают, когда идет речь о методах реформирования. Есть два подхода: в первом упор делается на сформировавшиеся рыночные механизмы, которые и без государственного вмешательства определят направление структурных реформ. Этот подход критикуют за то, что рыночные механизмы в переходной экономике весьма слабые и часто искажены пережитками командно-административной системы. Поэтому, если пустить на самотек процессы переориентации экономики на производство потребительских товаров и услуг, демилитаризацию, повышение эффективности использования ресурсов, формирование новой экспортной базы, то это может привести к катастрофическим последствиям: глубокому спаду производства, массовой безработице, потере страной научного потенциала, криминализации общества. В конечном итоге это приведет к консервации еще недоразвитой рыночной структуры и свертыванию реформ.

Согласно второму подходу, государство должно принимать активное участие в проведении структурных реформ. Оно должно взять на себя разработку и решительное проведение в жизнь мер по приданию рыночным процессам направленного характера. Являясь единственным мощным институтом в постсоветском обществе, государство должно принять ответственность по выполнению следующих задач:

·        поддержание производства на жизнеспособных предприятиях, при этом одновременно должны свертываться заведомо нежизнеспособные предприятия;

·        антимонопольное регулирование и содействие предпринимательству;

·        стимулирование экономически прогрессивных структурных сдвигов в экономике;

·        поддержание частных инвестиций и банковского инвестиционного кредита;

·        содействие формированию внутренних инвесторов и привлечение иностранных инвестиций

·        организация эффективного использования иностранных кредитов;

·        постепенное сближение структуры мировых и внутренних цен, а также активное продвижение отечественной продукции на мировой рынок;

·        сохранение научно-технического потенциала и закладывание основ дальнейшего экономического роста.

Таким образом, государство должно проводить весьма жесткую политику для последующего осуществления рыночных преобразований[5].

3. Опыт текущего планирования производства в командно- административной экономике

В советской командно-административной экономике методы планирования, как уже отмечалось, находились на высоком уровне развития. В то же время, существовал ряд принципиальных позиций, по которым планирование нельзя было считать удовлетворяющим общественным потребностям. Это:

·        жесткая централизация планирования,

·        практическое отсутствие ориентации на спрос,

·        значительные плановые периоды,

·        охват планированием очень крупных народно-хозяйственных комплексов,

·        отставание технической базы от практических потребностей.

Переход отечественной экономики на рыночные рельсы требует от практических работников и от ученых осмысления происходящих перемен, в частности, – анализа возможности использования накопленного опыта планирования и необходимости перенятия мирового опыта в этой области.

Прежняя система текущего планирования включала два крупных этапа:

·        объемное среднесрочное планирование,

·        оперативно-календарное планирование.

Объемное планирование представляло укрупненное планирование обычно на 5 лет с разбивкой по годам и годовое планирование с разбивкой по кварталам и месяцам. Цель его: добиться соответствия показателей работы предприятия Государственному плану экономического и социального развития и техпромфинплану предприятия. Проект плана, как правило, разрабатывался самим предприятием, при этом основной целью являлось согласование разрабатываемой производственной программы производственной мощности предприятия.

Такую цель на этом этапе можно считать вполне приемлемой при правильной расстановке акцентов. Но это условие не выполнялось, и приоритет однозначно отдавался производственной мощности. Программа строилась исходя из нее, а не из спроса на продукцию или услуги. И если еще делались попытки учета роста спроса на новую перспективную продукцию, то учет колебаний спроса или его снижения практически не отслеживался.

Такое планирование можно условно считать внутренне ориентированным. Поэтому методы планирования, активно развивавшиеся и применявшиеся в те годы, могут быть использованы при возникновении в рыночных условиях необходимости использования внутренне ориентированного планирования. Их корректировка может состоять только в уменьшении планового периода и использовании прогнозирования для определения перспективного спроса на товары.

Подтверждением ориентации в планировании на фиксированную производственную мощность является постановка и решение традиционных для тех лет задач определения оптимальной годовой производственной программы и ее распределения по кварталам и месяцам года. Критериями решения этих экономико-математических задач являются полная и равномерная по периодам загрузка оборудования или ритмичная работа и равномерный выпуск продукции предприятием.

Рассмотренную постановку задач объемного среднесрочного планирования характеризует также огромная размерность, а, следовательно, большое время счета даже на современных ПЭВМ, необходимость сбора и оперативного ввода в память компьютера значительного объема исходной информации, невозможность учета большого числа факторов, влияющих на решение задачи, сложность для понимания производственными менеджерами, что фактически делает невозможным ее практическое использование.

Подводя итог, можно сказать, что, хотя стремление оптимизировать объемные планы производства можно только одобрить, но, тем не менее, задачи подобного типа на наш взгляд имеют очень ограниченную область применения в условиях рыночной экономики. Они создавались командно-административной экономики и вместе с ней должны практически уйти в прошлое. Для рыночных условий необходим поиск и применение других подходов[6].

В частности, кардинальную роль в решении задач объемного планирования играет концептуальное определение производственной мощности.

Хорошо известное традиционное для командно-административной экономики определение производственной мощности имело один, но существеннейший изъян: оно характеризовало мощность при решении тактических задач, например, планирования, как статический неизменный параметр. Из этого следовала жесткая привязка планов к мощности. На самом деле мощность можно варьировать даже на достаточно краткосрочных интервалах, что позволяет без существенной потери эффективности производства делать акцент при текущем планировании на учете спроса.

Оперативно-календарное планирование – продолжение и развитие объемного планирования, выполняется как на межцеховом, так и на внутрицеховом уровне. В задачи внутрицехового планирования входит определение места и сроков начала и окончания обработки каждой деталеоперации, их групп или детали в целом; составление календарного плана-графика работы участков (поточных и автоматических линий) цеха на месяц, декаду, сутки, смену.

Важнейшая роль в отечественной теории и практике отводилась концепции «система оперативно-календарного планирования», определяемой такими параметрами, как:

·        степень централизации плановой работы,

·        выбор планово-учетной единицы,

·        дифференциация плановых периодов,

·        состав календарно-плановых нормативов[7].

В целом систему текущего планирования работы предприятий тех лет следует определять как централизованную систему. Как уже было показано ранее, централизованные системы планирования естественным образом связаны с зависимым спросом на изделия. Другими словами, если при производстве изделия, состоящего из многих компонент, точно установлены логика и количественные пропорции «входимости» компонент нижнего уровня в изделия более высокого уровня, то можно совершенно точно подсчитать, какие работы должны быть выполнены производственной системой для удовлетворения заданного спроса на готовую продукцию. И если эти работы закрепить за определенными рабочими местами или группами рабочих мест (участками, линиями, цехами), то предприятие в целом и все его подразделения получат производственные планы.

Так формулируется основная идея «выталкивающей» системы централизованного планирования при наличии зависимого спроса на компоненты продукции. Для ее реализации центральный плановый орган предприятия разрабатывает и передает каждому подразделению конкретные задания на выполнение работ в плановом периоде – оперативные планы производства, а подразделения отчитываются в их выполнении перед центром. При этом каждое отдельное подразделение существует как бы изолированно, независимо от своих соседей-смежников, подчиняясь лишь центру. Изготовленные в соответствии с планом предметы производства подразделение передает на промежуточный склад. При этом его не интересует, что будет дальше с этой продукцией, есть ли на складе остатки продукции предыдущего месяца, нужна ли она подразделению-потребителю или обстоятельства уже изменились настолько, что производство этих изделий должно быть остановлено (приостановлено). Это «оборотная сторона» централизованной системы планирования.

Целостность производственной системы достигается в условиях «выталкивающей» системы централизованного планирования/управления нерациональным способом, а именно: объективные противоречия в работе смежных подразделений урегулируются за счет усиленной координирующей деятельности центра и использования системы вертикальных "управленческих" связей.

Если, например, в течение планового периода изменяется спрос на готовые изделия или происходят сбои в технологической цепочке, приводящие к изменениям потребностей отдельных технологических звеньев, требуется полное репланирование производства. Учитывая сложность, длительность и высокую стоимость, а во многих случаях и невозможность, повторного планирования, напрашивается самый простой выход: компенсировать изменение потребностей в технологической цепи за счет накопления и использования буферных запасов. Наличие запасов замедляет оборачиваемость оборотных средств, увеличивает себестоимость продукции, но обеспечивает такой производственной системе устойчивость. Уход от необходимости иметь большие запасы возможен только при сокращении планового периода (т. е. времени принятия новых управленческих решений) до величин, сопоставимых с периодичностью изменений спроса или возникновения внутрипроизводственных возмущений.

Для подобных систем планирования, настроенных на работу с каждым отдельным изделием, партией или заказом, в принципе безразличны масштабы производства, частота сменяемости продукции и другие факторы, оказывающие негативное влияние на другие системы. «Плата» за это одна – высокая трудоемкость плановых расчетов.

В 1950-е – 80-е годы на отечественных предприятиях практически не существовало адекватных технических средств оперативного выполнения объемных плановых расчетов. Держать большое число работников плановых служб для выполнения ручных расчетов также считалось нецелесообразным, что можно сегодня признать совершенно справедливым. Дело в том, что с ростом числа плановиков прогрессивно возрастает вероятность возникновения ошибок счета и передачи информации между исполнителями. В результате «выталкивающая» система централизованного планирования не могла быть реализована в полном объеме и для обеспечения «работоспособности» сознательно упрощалась, «огрублялась» путем:

·        увеличения планового периода,

·        передачи части расчетов на нижний уровень управления,

·        укрупнения позиций планирования.

В целом можно утверждать, что в системе внешне ориентированного планирования такое понятие, как плановый период, становится весьма условным. Планируемым следует считать тот временной интервал, на который предприятие получило заказы, строго детерминированные по количеству заказанной продукции/услуг и времени исполнения. (При внутренне ориентированном планировании это понятие сохраняет свой традиционный смысл).

В этих условиях придерживаться какого-либо фиксированного планового периода есть смысл только с точки зрения планирования и последующего подведения итогов технико-экономических показателей работы подразделения, оплаты труда его работников. К составлению календарных графиков работы подразделения это не имеет практически никакого отношения.

Централизованное планирование, как кажется на первый взгляд, несовместимо с децентрализацией плановых расчетов. Особенно, если речь идет о командно-административной экономике. На самом деле в многономенклатурном мелкосерийном производстве, где плановые расчеты особенно сложны, значительная их часть раньше традиционно передавалась на «нижний» уровень управления. Результатом такой децентрализации было резкое снижение качества оперативного планирования, фактический переход к порочной системе управления «от дефицита», при которой элементы обоснованного планирования подменялись административным диспетчированием.

Выбор планово-учетной единицы является необходимым элементом системы оперативно-календарного планирования. Очевидно, что полномасштабная централизованная система планирования должна спланировать движение по стадиям и операциям производственного процесса каждого компонента продукции: исходных материалов, покупных полуфабрикатов, заготовок, деталей, сборочных единиц. Любое отступление от этого требования снижает точность планирования.

Укрупнение планово-учетных единиц (позиций планирования) выражалось также в принятии различных систем комплектного и позаказного планирования в условиях серийного, мелкосерийного и единичного типов производства, что, по мнению тех же авторов, приводило к «длительному пролеживанию деталей и сборочных единиц» со всеми вытекающими из этого экономическими потерями. В то же время, как уже было отмечено ранее, полномасштабная система централизованного планирования не зависит от масштабов производства, частоты сменяемости продукции и других факторов, характеризующих различные типы производства.

Таким образом, отрицательные последствия укрупнения позиций планирования, как и двух других путей упрощения системы централизованного планирования, также налицо. Очевидны и выходы из создавшейся ситуации. Их два:

·        не выхолащивая системы централизованного планирования упрощать выполнение пересчетов оперативных планов производства на «нижнем» уровне,

·        улучшать организацию «производственной среды» для упрощения управления на «нижнем» уровне.

Оба этих пути хорошо известны и отрабатываются в мировой практике производственного менеджмента. Их более подробному рассмотрению будут посвящены следующие два раздела этой главы.

И последняя составляющая традиционной отечественной системы оперативно-календарного планирования: календарно-плановые нормативы. Анализ показывает, что применение этого инструмента планирования в целом отвечает требованиям рыночной экономики. Более того, такие нормативы как длительность производственного цикла, опережения запуска/выпуска, величины заделов, размеры партий запуска широко используются в планировании, ориентированном на спрос. Изменения должны коснуться лишь одного: нормативы должны быть более гибкими и динамичными. Например, размеры и ритмы партий серийного производства в отечественном планировании всегда принимались фиксированными на достаточно длительный срок. Их изменение не требовалось, поскольку вся система была "настроена" на равномерную ритмичную работу в течение планового периода – года, квартала. Рыночная экономика требует динамичного отслеживания спроса, как при внешне, так и при внутренне ориентированном планировании. Разница между ними лишь в параметрах такой динамики. Вслед за изменением спроса должна меняться и часть нормативов, в первую очередь – размеры и ритмы партий.

Как уже было показано, полномасштабная «выталкивающая» система централизованного планирования и в целом – управления концептуально связана с зависимым спросом и с зависимой версией независимого спроса. В то время, как с независимой версией зависимого спроса и с независимым спросом концептуально связаны децентрализация управления и придание запасам на всех стадиях производства статуса управляющего фактора[8].

Традиционная отечественная система оперативного управления производством по ряду организационно-технических причин не могла реализовываться как полномасштабная централизованная система. Из-за невозможности или экономической нецелесообразности при планировании точного отслеживания пропорций «входимости» изделий она функционировала в условиях независимой версии зависимого спроса. Подтверждается это и практикой, и теорией, в частности, допущением даже в самых последних публикациях ряда отечественных исследователей «изготовления дополнительных деталей и сборочных единиц сверх необходимого количества». В то же время, организационно она всегда оформлялась как централизованная, «выталкивающая» система. В этом состоит ее главное внутреннее противоречие. Оно постоянно проявлялось и кое-где до сих пор проявляется на практике тем, что на всех стадиях производства возникают неконтролируемые или слабо контролируемые запасы и заделы незавершенного производства. А на «нижнем» уровне управления гипертрофированно разрастается функция диспетчирования, которая, по сути, близка децентрализованному управлению. Отрицательные экономические последствия существования этого противоречия очевидны[9].

Экономическая политика российского правительства в последнее время вызывает несколько эклектичное ощущение, и сложно понять, чего в нем больше: столбняка или дежа-вю. Посудите сами. Сначала в дикой спешке принимается закон о монетизации (великий русский народ уже, кстати, заменил в этом термине «о» на «и») льгот, хотя заведомо ясно, что работать он не будет. После того как общество, которое, как обычно в ходе таких экспериментов, оказывается крайним, начинает возмущаться, власти не находят ничего лучшего, как публично расписаться в собственной неспособности не только сочинять хорошие законы, но и выполнять уже принятые (вне зависимости от их качества).

При этом, если отвлечься от шаманских плясок вокруг монетизации, ситуация в российской экономике в начале года не дает поводов для оптимизма. Инфляция в первые 17 дней января, составившая почти 2%, заставила Германа Грефа смущенно удивляться и обещать «отмониторить» ситуацию с ростом транспортных тарифов. Но мониторь не мониторь, а по итогам января инфляция может оказаться на уровне 2,5%, и это станет максимальным показателем за последние два года. Если темпы роста цен останутся такими же, то инфляция по итогам года составит более 12%. Обещано же нам было, как известно, 8,5%, но мне кажется, что это уже заведомо недостижимая цифра[10].

Но правительство не унывает и ищет нетрадиционные способы борьбы с инфляцией. Точнее говоря, вполне традиционные, но неплохо за последние 15 лет забытые. Но новое – это хорошо забытое старое, и вот г-н Греф в конце прошлой недели заявляет о том, что для обуздания инфляции будут использоваться ресурсы Госрезерва. То есть совершенно натурально предлагается проводить «товарные интервенции» и тем самым влиять «рыночными методами» на ценообразование. Апокалиптическая картина распродажи закромов Родины по бросовым ценам, конечно, не может не будоражить воображение рядового потребителя, но хочется сразу заметить, что сам по себе подобный способ борьбы с ростом цен не нов, малоэффективен и, главное, чрезвычайно опасен. Предполагается, что Госрезерв будет выбрасывать на рынок зерно, нефтепродукты и, главное, продовольствие, то есть обычную еду.

Однако нелишне вспомнить, что именно таким, по сути дела, способом регулировались цены в умирающем СССР в 1988-1990 гг. и в начале жизни нового российского государства до того момента, пока Е. Т. Гайдар, как тот самый лесник, не пришел и не разгромил уже дурно пахнущие остатки плановой экономики. На самом деле схема товарных интервенций и происходящие затем события хорошо известны и описаны в учебниках. Тут же вместе с интервенционистами формируется слой спекулянтов, которые, тесно слившись с органами надзора, быстро скупают все, что плохо и дешево лежит, и продают это уже по рыночным ценам. Потом вводится правило «по две банки в один руки», потом – талоны. Однако дешевых товаров все также не сыскать, а на рынке жируют спекулянты. После этого на рынок приходит ОМОН и требует, чтобы все торговали по тем же ценам, что и продавцы Госрезерва. Затем возникает вполне нормальная паника среди населения, все дешевые товары сметаются с полок магазинов, наступает период дефицита, и далее на фоне разваливающейся экономики мы курим и ждем нового Е. Т. Гайдара в роли лесника.

Схема эта, конечно, может действовать в течение длительного времени, но период ее реализации не так велик, как кажется. При этом ссылки на то, что именно при помощи интервенции сейчас происходит ценообразование на рынке зерна, и ничего, все рыночно, как мне кажется, неактуально. Это очень специфический рынок, и его опыт нельзя переносить на сегмент потребительский, да и еще и применять его регулярно. Вообще, судя по всему, нас ждет очень живой и занятный год с точки зрения принятия властями неожиданных решений в области экономики и финансов. Еще не до конца разгромлен ЮКОС, еще дышат прочие олигархи, еще высоки цены на нефть и не вырос доллар. Но когда собственность в России будет неэффективно переделена, нефть подешевеет, а доллар вновь станет стоить 1 евро, начнется самое интересное.

Заключение

В заключение выделим основные моменты исследования:

1) Возможность распоряжаться всеми видами ресурсов была обусловлена монополией государственной собственности на средства производства, в рамках которой оказалось около 90% всех средств труда (так называемая колхозно-кооперативная собственность была, по сути, также государственной). Следствием этой монополии было отсутствие в советской экономике такого универсального «вечного двигателя», как конкуренция, которая побуждала бы к повышению производительности труда, качественной работе, экономии ресурсов, внедрению достижений научно-технической революции. По западным оценкам число производителей в отрасли должно быть 8-15 и, уж никак не менее 4-5. Так, рынок считается монополизированным, если четыре крупнейшие фирмы контролируют более 80% продаж. В экономике бывшего СССР в течение 70 лет в ключевых отраслях осуществлялась политика концентрации и узкой предметной специализации производства. В итоге более полутора тысяч групп изделий выпускались только одним производителем. Это приводило к тому, что предприятие - поставщик могло навязывать потребителю выгодный для себя ассортимент, регулировать сроки поставок, занижать качество продукции.

2) Со временем выявился и такой недостаток командно-административной экономики как снижение планомерной управляемости народным хозяйством. Обнаружились значительные разрывы между плановыми и фактическими темпами роста промышленного производства. Особенно неудачными были попытки управления пропорциями этого развития. Считалось, что расширенное воспроизводство, осуществляющееся на основе быстрого технического прогресса и роста производительности общественного труда, предполагает более быстрое развитие отраслей I подразделения (производство средств производства) по сравнению с отраслями II подразделения (производство предметов потребления), а в рамках I подразделения - увеличение производства средств производства для нужд самого I подразделения. Эта взаимосвязь между I и II подразделениями общественного производства получила название закона преимущественного роста производства средств производства по сравнению с производством предметов потребления. На практике это привело к диспропорциональности в экономике в пользу отраслей тяжелой индустрии, военно-промышленного комплекса, в ущерб развитию отраслей II подразделения (легкой, пищевой и др.). На потребительском рынке возник дефицит товаров и услуг. В условиях рыночной экономики это нашло бы отражение в росте цен и производители направили бы ресурсы на производство недостающих товаров и услуг. Однако в командно-административной экономике с ее плановым ценообразованием цена не выполняла своей функции «сигнальной лампочки» для производителей. Дефицит товаров усиливался, очереди увеличивались. Единственным выходом из этой ситуации был переход к карточной, талонной системе распределения.

3) Относительным показателем нарастающих проблем служило снижение среднегодовых темпов ВНП. Так, если в 1950 - 1970 г. они составляли 5,0%, то в 1970 - 1989 г. - уже 2,0%.

4) Кризис советской командно-административной экономики стал очевиден к середине 80-х гг. и была выдвинута задача перехода к товарному хозяйству, рыночной экономике.

Список литературы

1.     Булатов А.В. Экономика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004.

2.     Курс экономики: Учебник / Под ред. М. Чепурина. М.: ИНФРА-М, 2004.

3.     Пеминов Г.В. Экономика. М.: Издательство «ВЕЧЕ», 2002.

4.     Россия в цифрах: Крат. Стат. Сб. / Госкомстат России. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001.

5.     Самуэльсон П., Норхауз В. Экономика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1997.

6.     Теоретическая экономика / Под ред. М.И. Малахова. М.: Издательство «ПРИОР», 2003.

7.     Тимошина Т.М. Экономическая история России. Учебное пособие / Под ред. Проф. М.Н. Чепурина. Издание 6-е, стереотипное. М.: «Информационно-издательский» Дом «Филинъ», Юридический дом «Юстицинформ», 2001.

8.     Харрис Л. Денежная теория. М.: ИНФРА-М, 1990.

9.     Экономика / Под ред. Л.С. Тарасевича. СПб: Питер, 2005.

10.                       Экономическая теория: Учебник для вузов / Под ред. А.И. Добрынина, Л.С, Тарасевича. СПб: Изд. СПбГУЭФ, Издательство Питер Паблишинг, 1997.

[1] Самуэльсон П., Норхауз В. Экономика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1997. С. 349.

[2] Курс экономики: Учебник / Под ред. М. Чепурина. М.: ИНФРА-М, 2004. С. 102.

[3] Булатов А.В. Экономика. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2004. С. 111.

[4] Тимошина Т.М. Экономическая история России. Учебное пособие / Под ред. Проф. М.Н. Чепурина. Издание 6-е, стереотипное. М.: «Информационно-издательский» Дом «Филинъ», Юридический дом «Юстицинформ», 2001. С. 318-319.

[5] Пеминов Г.В. Экономика. М.: Издательство «ВЕЧЕ», 2002. С. 55-59.

[6] Экономика / Под ред. Л.С. Тарасевича. СПб: Питер, 2005. С. 334.

[7] Теоретическая экономика / Под ред. М.И. Малахова. М.: Издательство «ПРИОР», 2003. С. 77.

[8] Харрис Л. Денежная теория. М.: ИНФРА-М, 1990. С. 228.

[9] Экономическая теория: Учебник для вузов / Под ред. А.И. Добрынина, Л.С, Тарасевича. СПб: Изд. СПбГУЭФ, Издательство Питер Паблишинг, 1997. С. 108.

[10] Россия в цифрах: Крат. Стат. Сб. / Госкомстат России. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. С. 190.