*-оценка Минэкономразвития

Экономический рост в начале года характеризовался значительной неравномерностью. В январе-апреле 2004 г. темпы роста экономики (ВВП) были ниже, чем в первом квартале прошлого года, но при этом оставались выше, чем в четвертом квартале. После некоторого замедления роста ВВП (с исключением сезонного фактора) в феврале-марте (0.2-0.3%), в апреле его рост ускорился (0.9 процента).

При этом замедление роста в феврале-марте нельзя однозначно связывать с укреплением рубля и потерей ценовой конкурентоспособности. Так, в черной металлургии (где было отмечено заметное снижение производства со снятой сезонностью) спад носил структурный характер, связанный, с одной стороны, с дефицитом железорудного сырья и значительным ростом цен на сырье с начала года и, с другой стороны, конъюнктурным снижением спроса на металлы под воздействием резко подскочивших внутренних цен, а также торможением роста экспорта. В большей степени отреагировали на укрепление рубля и рост импорта: ряд подотраслей машиностроения и  легкая промышленность.

Рост экспорта опережал динамику ВВП. В январе-апреле 2004 г. экспорт товаров возрос к соответствующему периоду 2003 года на 24.8% (51.5 млрд. долл. США против 41.3 млрд.). Средняя цена на нефть сорта Urals в январе-апреле 2004 г., по оценке Минэкономразвития, составила 29.4 долл. США за баррель, т.е. была несколько выше уровня начала 2003 года. Более значительно выросли цены на цветные металлы (алюминий - на 20.8%, медь – на 68.9%, никель – на 71%) и газ (почти на 9 процентов). Вместе с тем к началу апреля мировые цены на металл достигли своего максимума и во II квартале началось их снижение. В январе-марте отмечалось замедление темпов роста экспорта товаров с исключением сезонного и календарного факторов, что негативно сказалось на темпах роста промышленности, а в апреле вновь отмечается ускорение роста экспорта.

Несмотря на укрепление реального курса, темпы роста импорта существенно снизились по сравнению с прошлым годом. В январе-апреле стоимостной объем  импорта товаров вырос на 22.6% против 25.9% в январе-апреле 2003 года.

За январь-май укрепление рубля по отношению к доллару в реальном выражении составило, по оценке Минэкономразвития, 4.3%, что существенно меньше, чем год назад (8.7%). В условиях неустойчивости курсовых соотношений между основными мировыми валютами (и прежде всего в паре евро/доллар), реальный эффективный курс рубля укрепляется быстрее прошлогодних темпов. По предварительной оценке Минэкономразвития, несмотря на снижение в мае на 0.4%, за пять месяцев его укрепление составило 5.6%. В то же время Банк России намерен удержать укрепление реального эффективного курса национальной валюты в целом за текущий год  в пределах 7 процентов, что означает повышение темпов его девальвации по сравнению с началом года.

Отмечаемое снижение эластичности импорта к росту внутреннего спроса (до 1.9 в первом квартале против 5 в конце прошлого года, табл. 2.3) отражает: во-первых, изменение структуры импорта от неорганизованного в пользу организованного; во-вторых, повышение доли инвестиционного импорта и сокращение потребительского; в-третьих, становление относительно конкурентоспособного сектора производства отечественных товаров для внутреннего рынка, что проявилось в увеличении его вклада в удовлетворение внутреннего спроса. Вместе с тем структура спроса во II полугодии может несколько сдвинуться в пользу импортных товаров по сравнению с началом года.

Таблица 2.7

Темпы прироста компонент ВВП

(в % к соответствующему периоду прошлого года)

Ослабление чувствительности роста экономики к негативным последствиям повышения реального курса связаны с повышением веса в структуре экономики секторов торговли и строительства, развитие которых нейтрально, либо положительно связано с укреплением национальной валюты.

Рис. 2.3. Динамика импорта с исключением сезонных и календарных факторов (2) и динамика укрепления курса рубля к доллару (1) и реального эффективного курса (3) (базовый 01.2001)

Таблица 2.8

Индексы роста (в % к соответствующему периоду предыдущего года)

По сравнению с прошлым годом повысился вклад в рост ВВП потребления домашних хозяйств: с 3.9 процентных пункта до 4.7 процентных пункта в первом квартале 2004 года. Высокая динамика потребительского спроса опиралась на быстрый рост реальных располагаемых денежных доходов населения. В январе-апреле они увеличились к аналогичному периоду 2003 года на 11.5%, оборот розничной торговли – на 10.7%. Динамика оборота розничной торговли характеризовалась устойчивыми положительными темпами роста в январе-апреле текущего года и со снятой сезонностью.

В отличие от потребления динамика инвестиций слабее, чем в прошлом году. В январе-апреле 2004 г. объем инвестиций в основной капитал увеличился к соответствующему периоду предыдущего года на 12.9%. С учетом высокого уровня инвестиций, достигнутых в декабре 2003 г., в январе-феврале 2004 г. наблюдалось некоторое снижение сезонно и календарно очищенной динамики инвестиций к предыдущему месяцу, в марте-апреле рост возобновился[7].

Таблица 2.9

Состояние денежно-кредитной сферы и курсы рубля

* оценка Минэкономразвития России

В начале текущего года темпы инфляции  существенно снизились по сравнению с началом предыдущего года.

За январь-май 2004 года прирост потребительских цен (ИПЦ) составил 5.3% (7.1% годом ранее), индекс базовой инфляции (БИПЦ)– 3.8% (4.1%). 

Анализ динамики и характера инфляции в январе-апреле 2004  гг., проведенный в Минэкономразвития, показывает, что при сохранении действия монетарного фактора на уровне прошлого года сокращение темпов инфляции произошло за счет двух факторов:

·                 ограничения роста цен и тарифов естественных монополий. Вклад данного фактора в инфляцию составил 0.7 п.п.  (16% против 30% в январе-апреле 2003 года);

·        фактор укрепления рубля, который дал отрицательный вклад в инфляцию. За январь-апрель 2004 года он составил 0.45 процентных пункта (-10 %).

Прирост денежного спроса замедлился по сравнению с прошлым годом. Денежный агрегат М2 за январь-апрель вырос на 8.4% (9.2% в 2003 г.), а за январь-май, по оценке, - 10.9% (15 процентов).  В то же время из-за снижения инфляции реальный рост денежного спроса не сократился. В структуре денежной массы М2 сохранялась тенденция опережающего роста безналичных средств (на 9.1% за январь-апрель), тогда как объем наличных денег в обращении за этот же период повысился на 7.2 процента.

Главным образом, значительное увеличение безналичных денежных средств стало результатом ускоренного роста вкладов населения в национальной валюте (на 14.8% за январь-март против 12.3% за аналогичный период 2003 года), что в свою очередь явилось следствием ситуации на валютном рынке: население «уходило» из валютных активов.

Сложившаяся тенденция быстрого роста рублевых вкладов связана как в целом с повышением склонности населения к сбережениям так и с переводом части накоплений граждан в иностранной валюте в рублевые вклады (сокращение вкладов населения в иностранной валюте за январь-март 2004 года составило  3.5% против их роста на 7.3% за тот же период предшествующего года). В связи с начавшимся в апреле-мае снижением курса рубля к доллару население вновь увеличило покупки валюты и по итогам года величина их чистых продаж может уменьшиться до 1-2 млрд. долл.

Итоги социально-экономического развития за январь-апрель 2004 г., с учетом накопленной траектории, позволяют оценивать достаточно высокие темпы роста за год, хотя по большинству макроэкономических показателей несколько ниже, чем в 2003 году.

Объем ВВП увеличится к предыдущему году, по оценке, на 6.6% (7.3% в 2003 году), производство продукции промышленности – на 6.3%  (7 процентов). Ожидаемые более низкие темпы роста ВВП во II полугодии объясняются прежде всего «эффектом базы», что связано с более высокой траекторией роста показателей во II полугодии 2003 года, а также с уменьшением вклада внешнеэкономических факторов в связи с прогнозируемым снижением мировых цен на нефть (к концу года до 26 долл. за баррель).

Объем экспорта составит в целом за 2004 год почти 154 млрд. долл. США (что более чем на 13% превысит уровень 2003 года), а сальдо торгового баланса – увеличится и составит около 63-64 млрд. долл. США (против 60.5 млрд. долл. в 2003 году) Вместе с тем темпы роста экспорта во II полугодии снизятся по сравнению с достигнутыми в I полугодии:

Рис. 2.4 Динамика цен на нефть и ВВП

Таблица 2.10

Внешняя торговля России в 2004 году(в % к соответствующему периоду прошлого года)

2.2. Правительственная среднесрочная программа развития российской экономики и прогноз экономического роста на 2003-2005 гг.

Правительственная среднесрочная программа развития российской экономики и среднесрочный прогноз на 2003-2005 гг. не содержат прямых обязательств по промышленной политике и изменению налоговых ставок (хотя правительственные круги обсуждают вопросы снижения ставок ЕСН и НДС). Этот прогноз отличается чрезмерным оптимизмом, который базируется на гипотезax высоких темпов роста производительности труда (4-6% в год), быстрого снижения энергоемокости (не менее 2% в год), а также значительного повышения конкурентоспособности, что позволяет резко затормозить темпы роста импорта. В результате за четыре года ВВП вырастает на 17,2% по консервативному сценарию и на 21% по оптимистичному. Импорт увеличивается при этом на 33 и 45% соответственно, то есть на 1% прироста ВВП импорт повышается на 2-2,1%, тогда как в 2000-2002 гг. это соотношение составляло около 2,8% (табл. 2.1)

Более реальный прогноз роста ВВП за указанные годы – 18-19%. Это предполагает примерно 3,5-4-процентный годовой рост производительности труда, что расходится с желаемыми 5-6%, но при сложившихся тенденциях "разогрев" экономики нереален. Пессимистичный вариант - замедление темпов роста производительности труда в результате исчерпания свободных старых мощностей при вялом процессе их модернизации снижает ожидаемый темп роста ВВП за четыре года до 14-16%.

Таблица 2.11

Динамика основных макроэкономических показателей (в %)

Источник Госкомстат РФ, оценки и прошен Центра развития па 2002-2005 гг. (цена на нефть предполагается па уровне 21,8-23,8 долл./барр., то есть несколько выше, чем по прогнозам Минэкономразвития РФ 1 - консервативному и II - оптимистичному)

Рис. 2.5 Динамика основных макроэкономических показателей

Наиболее уязвимое положение правительственного прогноза -завышенная оценка инвестиций в основные фонды, особенно в 2002-2003 гг. С учетом неудовлетворительных итогов первого полугодия текущего года (январь-июнь – 2,1%) годовой рост инвестиций ожидается всего на 3,5-Го против правительственной оценки в 4-4,5% (ранее 6-7,5%) В среднесрочном плане основными препятствиями для инвестиций являются как общее снижение доходов в обрабатывающих и сырьевых отраслях. так и структурные проблемы, особенно перенакопление каптала в нефтяном секторе и отчасти в металлургии в сочетании с высокими рисками инвестирования в другие сектора

Рост инвестиций в результате не превысит 23-24% при правительственном прогнозе 28-33%. Фактически, несмотря на актуальность модернизации экономики и перехода на более капиталоемкий путь развития, по мере сокращения свободных мощностей экономический рост в России приобретает все более выраженный потребительски ориентированный: характер Возрастающую долю потребительского спроса составит импорт. Остановить этот процесс очередным обрушением реального курса рубля неправомерно, да и вряд ли возможно при прогнозируемом сильном платежном балансе. Выход в другом - в обновлении продукции и повышении конкурентоспособных мощностей. Это как раз и требует роста инвестиций и изменения характера менеджмента компаний, ею отношений с инвесторами и кредиторами.

В настоящее время благоприятная мировая конъюнктура и отношении цен на нефть и наращивание экспорта нефти могут привести к дальнейшему закреплению экспортно-сырьевой ориентации российской экономики. Основное накопление капитала (как и его экспорт) происходит именно в сырьевых секторах. Ни правительство, ни бизнес пока не предложили эффективных каналов его перелива в обрабатывающие отрасли (масштабы перелива капитала по внутрикорпоративным каналам весьма ограничены). Похоже, если развитие событий будет идти своим ходом, то стратегический рывок России и ее приближение к европейским стандартам будут базироваться на иностранном, а не на отечественном капитале.

3. Проблемы экономического роста в России на современном этапе

Как и в предыдущие годы, проблемы экономического роста находились в центре экономико-политической дискуссии. В.Путин придал дополнительный импульс этой дискуссии – как в идеологическом, так и в практическо-политическом отношении. Соответствующее заявление в 2004 г. вновь было сделано в Послании Федеральному Собранию, причем тезис об экономическом росте был даже несколько усилен требованием удвоить среднедушевой ВВП к 2010 г. (т.е. за 10 лет с момента избрания В.Путина), а также обеспечить быстрое подавление инфляции и достижение полной конвертируемости рубля[8].

Экономический рост России нужен не сам по себе, не любой ценой.

Прежде всего, он должен быть устойчивым. Ведь хорошо известный феномен «макроэкономического популизма » действительно может приводить к высоким темпам роста, но за счет создания серьезных проблем для долгосрочной экономической стабильности.

Также необходимо, чтобы высокие темпы роста обеспечивали сокращение разрыва с наиболее развитыми странами мира. Сочетание этих двух требований ставит перед правительством непростую задачу. С одной стороны, его экономическая политика должна в лучшую сторону отличаться от политики других стран и обеспечить тем самым преимущество в росте. С другой стороны, переход к нестандартным решениям повышает риск получить не позитивные, а негативные результаты.

Достигнутый в 2004 г. рост ВВП, равный 7,1% против 7,3% в 2003 г., является серьезной проблемой для политической и общественной дискуссии.

Вопрос: «Много это или мало?» – не имеет простого ответа и требует не скольких уточняющих вопросов. Каковы причины замедления темпа роста по сравнению с 2003 г.? Как это соотносится с темпами роста в наиболее развитых странах мира? Каково соотношение экономического роста в России и в других посткоммунистических (и особенно постсоветских) странах? Как оценить этот рост с точки зрения возможностей, предоставляемых благоприятной конъюнктурой российского экспорта?

В сравнительной перспективе налицо существенно более высокие темпы роста в России, чем в наиболее развитых странах мира, что позволяет признать достигнутый ею темп роста удовлетворительным с точки зрения сокращения разрыва. Для сравнения: по данным за II квартал 2004 г., рост составляет в США 2,5%, в 25 странах ЕС –3,6, во Франции – 3,6, в Германии – 1,9, в Великобритании –2,5%. Сопоставимым с Россией темпом или немного медленнее росли в 2004 г. только что вступившие в ЕС страны Центральной и Восточной Европы (Чехия – 4,1%, Словакия – 5,4, Венгрия – 4, Эстония – 5,9, Латвия – 7,7, Литва –7,3%). Очевидно, что рост в этих странах никак не связан с благоприятной внешнеэкономической конъюнктурой. Можно сказать даже обратное: вступление в ЕС при всех положительных факторах не могло не создать для новых стран членов некоторых трудностей (принимая во внимание обострение конкуренции, а также серьезные социальные и иные обязательства, которые накладывает на эти страны членство в ЕС)[9].

Что же касается стран СНГ, то здесь обращает на себя внимание тот факт, что большинство из них по темпу роста ВВП опережают Россию. Но ведь лишь в некоторых из них высокие темпы можно объяснить влиянием благоприятной внешнеэкономической конъюнктуры. Конечно, определенную роль играет локомотивная роль России в экономике других стран СНГ, таким образом, он тоже находятся под влиянием мировых цен на энергоресурсы.

Однако роль России в развитии «ближнего зарубежья » не следует преувеличивать, тем более что большинство из этих стран демонстрируют более высокие темпы роста, чем у самого «локомотива».

Некоторое снижение темпа роста в 2004 г. не отрицает гипотезу о завершении восстановительного роста и переходе к инвестиционному росту.

Это подтверждается сохранением достаточно высокой инвестиционной активности, а также ростом производительности труда. И, естественно, колебания темпа не являются сами по себе признаком наличия или отсутствия роста на новой основе.

Действительно, темп экономического роста является результатом взаимодействия разного рода факторов, и было бы неверно сводить все к экономической политике в узком смысле слова, т.е. к набору мер, непосредственно влияющих на народное хозяйство. Здесь важны и собственно политические факторы, понятность и привлекательность проводимого властями курса. В этой области в истекшем году возникли проблемы. Инвестиционный климат не демонстрирует признаков улучшения, и, более того, за истекший год появился ряд факторов, вызывающих сомнения относительно перспектив развития ситуации в России.

Во-первых, у экономических агентов продолжает вызывать крайнее раздражение неэффективность судебной системы, отсутствие сколько-нибудь заметных сдвигов к лучшему, а также признаков того, что в обозримом будущем положение в этой сфере хоть как-то изменится. Во вторых, сохраняются низкая эффективность работы аппарата управления и сложности административной реформы, что отражается в опросах. В третьих, отсутствует прогресс в преодолении монополистических тенденций, что сдерживает развитие малого и среднего бизнеса, а также усиливает сомнения бизнеса в намерении власти продвигаться в направлении современной рыночной демократии. Особенно острые вопросы порождает ситуация с реформированием естественных монополий, прежде всего ОАО «Газпром». В четвертых, нарастают сомнения в политических перспективах – ожидания изменений Конституции создают обстановку неопределенности в средне и долгосрочной перспективе. В последнем пункте главной проблемой являются не столько опасения слишком резкого усиления «вертикали власти» (для предпринимателей порядок важнее политических свобод), сколько отсутствие определенности и предсказуемости действия власти, непонимания того, какова конечная точка политической эволюции и каковы сроки ее достижения.

По-видимому, именно ухудшением этих факторов объясняются такие негативные результаты 2004 г., как замедление роста инвестиций, а также возобновившийся рост оттока частного капитала – параметр, который на протяжении двух предыдущих лет снижался.

Наконец, особой проблемой является оценка роли внешнеэкономической конъюнктуры для темпов экономического роста. В 2004 г. среди аналитиков продолжала быть популярной точка зрения, в соответствии с которой экономический рост в значительной мере был обусловлен высокой ценой на нефть и на другие продукты российского экспорта[10]. Суть этих рассуждений состоит в том, что при снижении цен на нефть темп роста российского ВВП существенно сократится. В крайних вар антах утверждается, что рост может даже смениться на спад.

Не вызывает сомнения, что роль сырьевого (особенно топливно-энергетического) сектора в российской экономике исключительно велика, как это было и в экономике позднесоветской. Признание этого факта предполагает признание принципиальной уязвимости не только экономической, но политической систем – ведь крах СССР был в значительной мере связан с резким снижением того уровня цен на нефть, к которому за 1970-е гг. адаптировалась советская экономика. Однако здесь не может быть прямых аналогий.

Необходимо принять во внимание два обстоятельства. С одной стороны, крах системы был связан не просто с колебаниями цен на нефть, а с безответственной структурной политикой советского руководства в предыдущие десятилетия (ниже мы еще вернемся к этому вопросу). С другой стороны, при адекватной экономической политике падение цен на нефть является серьезным неблагоприятным фактором только для одной нефтяной отрасли. Другие же отрасли могут даже выиграть – в силу понижения спроса нефтяников на ряд факторов производства, которые используются ими наряду с другими отраслями.

Стоит указать и на то, что высокие доходы, сосредоточенные в одной отрасли или даже в нескольких компаниях (в том числе нефтяных), создают предпосылки для ухудшения качества экономической политики, увеличения перераспределительной деятельности государства, что создает предпосылки для неминуемого в дальнейшем кризиса, связанного с исчерпанием «фонда» финансирования популистских мер.

Таким образом, влияние снижения цен на нефть на экономическое развитие России представляется не столь уж однозначным. Здесь нельзя делать какие либо количественные оценки, но с качественной точки зрения, очевидно, что, снижая роль внешнеэкономического источника роста, более низкие цены на нефть открывают дополнительные механизмы для развития других отраслей экономики. Однако для того, чтобы это произошло, необходима адекватная экономическая политика, причем адекватная в двух отношениях: во-первых, она должна быть ответственной на этапе высокой ценовой конъюнктуры, т.е. не допускать значительного усиления бюджетной зависимости от «дешевых денег»; во вторых, она должна четко реагировать на этапе ухудшения внешнеэкономической конъюнктуры.

Эти проблемы хорошо известны из нашего недавнего прошлого, о том же свидетельствует и опыт ряда других стран, богатых природными ресурсами. Как было отмечено, крах советской системы был связан с неосторожной экономической, прежде всего с инвестиционной, политикой в 1970-е гг., когда резкое повышение цен на нефть обернулось экономико-политической эйфорией. Были свернуты экономические реформы, разрабатывавшиеся на рубеже 60–70-х гг., которые были нацелены на повышение эффективности советской экономики, на ее адаптацию к новым вызовам (которые позже стали называться вызовами постиндустриального общества). Одновременно начались структурная трансформация, отход от сложившегося к 60 м гг. равновесного состояния со слабой зависимостью от внешней конъюнктуры и резкое усиление влияния мирового рынка на положение дел в стране. Менее чем за одно десятилетие советское хозяйство попало в зависимость от импорта, т.е. от наличия валютных ресурсов для его обеспечения. Особенно это касалось потребительского рынка (в том числе продовольственного), машиностроения для добычи дополнительных энергоресурсов. Фактически в стране осуществлялась программа «нефть (газ) в обмен на продовольствие ».

Такая политика позволяла поддерживать экономический рост на определенном уровне (хотя и на не очень высоком, но на тот момент выше, чем во многих странах Запада, столкнувшихся с проблемой стагфляции), отложить назревшие экономические и структурные реформы. Однако в стратегическом плане она закончилась полным провалом.

Другой пример демонстрирует Мексика того же периода. Получив благодаря высоким ценам на нефть огромные ресурсы, правительство страны решило, что найден простой способ решения всех проблем. Мексика встала на путь резкого повышения темпов роста и обеспечения экономической самостоятельности через развитие госсектора. Развивались разные инвестиционные программы, темпы роста возросли с 3–4%(1975–1977 гг.) до 8 –9% (1978–1981 гг.), а среднегодовой рост инвестиций составлял 16%. Правда, оставался дефицитным бюджет, поскольку в ожидании будущих доходов правительство шло на широкие заимствования. Ситуация начала ухудшаться с изменением тренда нефтяных цен в начале 80-х гг.: ВВП стал снижаться, песо было девальвировано более чем на 40%,внешний долг вырос с 40 млрд долл. в 1979 г. до 97 млрд долл. в 1985 г., резко ускорилось бегство капитала, золотовалютные резервы сократились до 1,8 млрд долл.[11]

Наконец, стоит упомянуть Иран –еще одну страну, режим которой первоначально выиграл от роста нефтяных доходов, а затем потерпел полное фиаско. Причем в Иране крах произошел на пике нефтяной конъюнктуры, а не в результате ее снижения. Ключевым фактором дестабилизации здесь стала ускоренная модернизация, провод мая правительством шаха, но которая в значительной мере оказалась модернизацией сверху, не имевшей глубоких корней в развитии всей экономической и социальной жизни страны. В результате напряженность в обществе стала резко нарастать, и в конце 70-х гг. последовал взрыв «исламской революции».

Однако у правительств 70-х гг. оправданием было хотя бы то, что к тому времени практически отсутствовал опыт негативной динамики цен на нефть.

В настоящее время ситуация иная: практика показала, что цены на основные товары российского экспорта могут идти как вверх, так и вниз и что их динамика непредсказуема. Ответственная экономическая политика должна принимать эти факторы во внимание.

Более того, чем дольше сохраняется нынешний уровень цен, тем чаще можно слышать утверждения: теперь это навсегда. Однако такого рода выводы не являются убедительными, и динамика цен на нефть остается непредсказуемой. Подобные вещи хорошо «предсказываются назад», когда находятся очень убедительные аргументы, почему данное событие произошло.

Правительственный взгляд на проблемы экономического роста

Позиция Правительства РФ по вопросам экономического роста наша отражение в его программных документах: «Основных направлениях деятельности Правительства РФ на период до 2008 года» и «Программе социального экономического развития на среднесрочную перспективу (2005–2008 годы)», остающейся пока проектом. Оба документа носят комплексный, системный характер. Хотя предыдущая Среднесрочная программа была утверждена только в августе 2003 г. и охватывала период 2004–2007 гг., Правительство приняло решение о разработке нового документа. Это представляется вполне естественным, поскольку сформированный весной новый Кабинет должен был сам сформулировать параметры своей деятельности. Тем более, что новый «плановый пер од » совпадает со вторым президентским сроком В.Путна, т.е. экономические рамки естественным образом оказываются совмещены с политическими.

В центре обсуждения были поставленные в Послании Президента РФ Федеральному Собранию 2004 г. задачи, прежде всего обеспечение высоких темпов экономического роста. В предыдущих обзорах мы уже отмечали наличие в российском экспертном и политическом сообществе четырех подходов к консолидации экономического роста: институциональный подход (акцент на создание институтов, способствующих росту), дирижистский (усиление прямого участия государства в хозяйственной жизни); развитие финансово-промышленных групп; радикальное снижение бюджетной нагрузки на экономику (доли бюджета расширенного правительства в ВВП)[12]. В ходе дискуссии последнего года ясно обозначилось доминирование первых двух подходов.

Это в полной мере проявилось при разработке Среднесрочной программы.

Как и в предыдущих аналогичных документах, в Среднесрочной программе акцент делается на формирование институтов, обеспечивающих устойчивое функционирование современной рыночной экономики высоким темпами. В общем, набор предлагаемых мер соответствует задачам третьего этапа реформ. Приоритетными направлениями экономической политики на ближайшие годы здесь выступают:

создание условий для повышения конкурентоспособности человека, повышение эффективности систем здравоохранения, образования, пенсионной системы, социальной защиты, жилищно-коммунального комплекса, последовательное преодоление бедности; укрепление государства, включая проведение административной реформы, повышение эффективности судебной и правоохранительной систем, институтов, обеспечивающих исполнение законодательства;

развитие институтов гражданского общества, рассматриваемого как важнейший фактор консолидации экономического роста;

усиление гарантий прав собственности, включая интеллектуальную собственность, а также продолжение приватизации и повышение эффективности управления государственной собственностью;

развитие механизмов бюджетирования, ориентированного на результат, переход к разработке бюджетных докладов ведомств и к новым принципам разработки федерального бюджета, а затем и региональных бюджетов;

развитие конкуренции и сокращение нерыночного сектора, коренное совершенствование ант монопольного законодательства и практики деятельности антимонопольных органов, включая либерализацию условий хозяйственных сделок (слияний) при усилении ответственности за монополистические действия;

устранение «узких мест» развития экономики, прежде всего инфраструктурного и технологического характера, включая реформирование естественных монополий, повышение эффективности их функционирования;

повышение конкурентоспособности российских компаний, развитие малого и среднего бизнеса, что является также и фактором привлечения инвестиций, модернизации экономики;

стимулирование инновационного развития экономики, повышение роли научных исследований и разработок в экономическом развитии страны, их вклада в диверсфикацию экономики;

развитие российских регионов, поддержка региональных стратегий социально-экономического развития, а также создание условий, стимулирующих субъекты федерации и муниципальные образования к мобилизации доступных им ресурсов экономического роста;

интеграция в мирохозяйственные связи и повышение открытости российской экономики, что предполагает присоединение к ВТО, развитие интеграционных связей в рамках Содружества независимых государственных интеграционных соглашений (ЕврАзЭС, Единое экономическое пространство, Союзное государство), углубление сотрудничества с ЕС, вступление в Организацию экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Сторонники институциональной модели консолидации роста скептически относятся к возможностям выработки отраслевых приоритетов экономического развития. Предполагается, что государство в современном постиндустриальном мире принципиально не может или не должно определять, какие сектора экономики будут приоритетны в средне- и долгосрочной перспективе. К тому же потенциал стать лидером и «локомотивом» роста национальной экономики имеют сегодня практически все сектора без исключения.

Параллельно прорабатывался и другой подход к ускорению экономического роста, предполагающий усиление непосредственного участия государства в хозяйственных процессах, в развитии отдельных отраслей. В основе его лежит предположение, что без направляющей роли государства экономический рост будет затухать, и задача удвоения ВВП за десятилетие окажется сорванной. Среди основных инструментов этого подхода к экономическому регулированию надо особо выделить следующие.

Отраслевые (или секторальные) стратегии роста, которые должны выявить важнейшие проблемы, «узкие места» социально экономического развития и предложить пути их решения. По сути, речь идет о программах действия министерств и ведомств для решения стоящих перед ними задач. Эти документы также могут стать и основой для оценки эффективности деятельности соответствующих органов исполнительной власти и их руководителей.

Серьезная проблема, встающая при попытке практической реализации этого подхода, состоит в том, что стратегии разрабатываются практически при отсутствии бюджетных ограничений. Представители отраслей определяют направления развития, «точки роста», которые представляются им желательным или необходимым, и разрабатывают программу их развития (или расшивки соответствующего «узкого места"), закладывая в нее, естественно, максимальные потребности по финансированию. В результате объем ресурсов, на которые выходят в совокупности все разработанные в 2004 г. стратегии, приближается, по некоторым оценкам, к 1 трлн долл. США. И хотя в расчетах предполагается наличие и государственных, частных ресурсов, никаких серьезных обоснований возможности привлечен я тех и других не предполагается. Минфин слабо связан с разработкой стратегий и не воспринимает их пока как серьезный инструмент, способный предъявить требования к бюджету. Готовность же частного бизнеса участвовать в реализации такого рода стратегий и размеры его участия зависят в гораздо большей степени от политических перспектив развития страны, нежели от хорошо разработанных стратегических документом.

Нормативный (или целевой) прогноз как основа макроэкономической политики страны. Этот термин впервые появился в 2004 г. при подготовке Основных направлений деятельности Правительства РФ и вызвал острые дискуссии. Его сторонники видели в нем способ не просто анализировать тенденции развития национальной экономики, но выстраивать тенденции с учетом тех или иных действий правительства – действий, которые в этом случае становятся экзогенными для прогноза и влияют на ожидаемые результаты. Иным словами, нормативный характер прогноза отражает его зависимость от осуществляемой политики и, соответственно, из набора экономико-политических альтернатив может быть сформировать и набор прогнозов, один из которых и будет целевым. Критики такого подхода обращали внимание, что, по сути своей, он мало чем отличается от традиционной для СССР системы народнохозяйственного планирования, и тем самым сдерживает возможность действия рыночных силы, которые могут предложить решения более эффективные, хотя и незапланированные властью.

Государственная инвестиционная деятельность один из ключевых моментов любой дирижистской политики. Предполагается, что государство должно вкладывать деньг в некоторые сектора экономики, которые или не достаточно привлекательны для частного бизнеса и могут дать мощный импульс экономическому росту, или могут побудить частный бизнес идти в те сектора, которые представляются приоритетным.

Предложение об активизации инвестиционной деятельности государства имело и еще одно основание: институциональные реформы требуют достаточно длительного периода реализации, причем их влияние на ускорение экономического роста про сходит со значительными временными лагами, которые практически не предсказуемы. Иное дело инвестиции, которые сказываются на росте немедленно. Но ведь существует требование президента обеспечить рост на уровне порядка 7–8%ежегодно. Естественно, государственные инвестиции начинают рассматриваться как важный инструмент исполнения полит ческой задачи. Другое дело, что лишь со временем выясняется, насколько эффективны эти инвестиции и могут ли они стать фактором роста не только в текущем пер оде (когда и пока он делаются), но и в перспективе. Не следует забывать, что имеющийся у нас (в СССР, и в посткоммунистической России) опыт использован я бюджетных ресурсов на инвестиционные цели в основном негативен.

В 2004 г. получила широкое распространение идея использования такого инструмента, как государственно-частное партнерство (ГЧП, как его не медленно стали называть). Суть его состоит в совместной реализации крупных проектов совместно государством и частным бизнесом. Предполагается, что государство будет создавать инфраструктуру, вокруг которой бизнес сможет развивать производство. В принципе, этот механизм в некоторых случаях оказывается эффективным, однако он требует очень высокого уровня доверия между государством и бизнесом – а такого доверия пока нет, сколько бы ни приветствовали идею ГЧП представители его обеих сторон. Стоит также отметить то, что ГЧП по своему замыслу является несовершенной альтернативой приватизации аренде, предполагая обременить передаваемые частным компаниям государственные акт вы требованием использования их для конкретных поставленных государством задач.

Регулирование цен. В истекшем году вновь, после большого перерыва, на политическом уровне стали обсуждаться идеи введения государственного регулирования цен. Пока речь шла о восстановлении регулирования внутренних цен на черные металлы и нефть в связи с их резким удорожанием, а также об ограничении экспорта этой продукции. Соответствующие вопросы особенно активно ставились в депутатском корпусе, причем в декабре 2004 г.

Дума даже официально обратилась к правительству с рекомендацией при ступить к регулированию цен на нефть.

Некоторые из предложений об усилении государственного вмешательства могут быть объяснены проблемами, с которыми сталкивается современная российская экономика. Однако именно в существующей российской практике есть фундаментальные препятствия для практической реализации дирижистских идей. Во-первых, характерные для нынешнего этапа технологического развития крайне ограниченные возможности прогнозирования отраслевых и структурных приоритетов. Во-вторых, недостаточное развитие политических и правовых институтов само по себе является барьером для использования инструментов госрегулирования, поскольку отсутствие эффективной системы исполнения законодательства препятствует выработке и отбору государством действительно эффективных проектов. В третьих, уже упоминавшееся отсутствие доверия между всеми участниками хозяйственной жизни – домохозяйствами, фирмами и государством. Иным словами, пока неэффективны институты, обеспечивающие правопорядок, пока решения власти продолжают пугать или изумлять предпринимателей, пока недофинансированным остается развитие человека, неэффективными будет и прямое государственное вмешательство в экономику (и, прежде всего, госинвестиции)[13].

Поиск средств для бюджетной экспансии побуждает некоторых экспертов и полит ков указывать на два источника средств – Стабилизацонный фонд и золотовалютные резервы. Последнее предложение является откровенно экзотическим, свидетельствующим о непонимании природы резервирования: использование золотовалютных резервов тождественно прямому кредитованию Центробанком народного хозяйства, поскольку рублевая масса, соответствующая резервам, уже была эмитирована при покупке иностранной валюты. То есть факт чески предлагается использовать те же валютные ресурсы для выпуска рублей вторично, что является необеспеченной эмиссией.

Стабилизационный фонд теоретически может быть потрачен на цели текущего финансирования, но тогда он не сможет решить основной задачи – недопускать чрезмерной зависимости государственного бюджета и, соответственно, получателей бюджетных средств от внешнеэкономической конъюнктуры. Однако вокруг Стабилизационного фонда неизбежна острая политическая борьба. При наличии источника свободных средств финансовому ведомству очень трудно (даже невозможно) сопротивляться объединенному давлению отраслевых ведомственных групп интересов, тем более, когда речь идет о фактически воюющей стране, обремененной большими социальными обязательствами. Стремясь сохранить принципиальные направления своего курса, в Минфине в конце 2004 г. выдвинули некоторые компромиссные идеи, среди которых: использование в 2005 г. части средств фонда на покрытие дефицита Пенсионного фонда, а также повышение с 2006 года «цены отсечения» для формирования Стабилизационного фонда с 20 до 21 долл. за баррель, направляя полученные бюджетом за счет этого средства (порядка 60 млрд руб.)на инвестиционные цели, определяемые Минэкономразвития.

Это, несомненно, прецедент, и принципиально важным является вопрос, на сколько этот компромисс станет отражением тенденции ослабления бюджетной политики. Впрочем, в бюджете 2005 г. этих изменений заложено не было, превышение Стабилизационного фонда над пороговым уровнем разрешено использовать только на покрытие дефицита Пенсионного фонда и досрочное погашение внешнего долга, что соответствует и последнему Бюджетному посланию президента.

Особые сложности вызывают предложения об усилении инвестиционной активности государства в условиях непредсказуемости цен на нефть. Принимая это решение, необходимо быть готовым ответить на ряд непростых вопросов. Во первых, что делать в случае, если после начала осуществления проектов, требующих масштабных государственных вливаний, цена на нефть упадет и поток нефтедолларов иссякнет? Во вторых, какая судьба ждет сектора, не охваченные государственным вниманием, когда в результате расширения финансовой активности государства еще более укрепится рубль, следствием чего станет снижение конкурентоспособности значительной части экономики? В третьих, как нейтрализовать последствия снижения кредитного рейтинга, что произойдет в случае возникновения напряженности с бюджетом? В-четвертых, что делать с непроцентным расходами при падении нефтяных цен, если Стабилизационный фонд потрачен.

На стадии разработки Среднесрочной программы на 2005 –2008 гг. велась острая полемика между сторонникам институционального и дирижистского подходов. В конченом счете в программе преимущественное внимание уделяется развитию институтов современной рыночной экономики, но к ним добавлены некоторые сюжеты отраслевого характера. Отчасти это выжимка из разрабатывавшихся стратегий, отчасти – описание отраслевых проблем, типичных для большинства предыдущих документов такого рода.

Особенно важно в этой ситуации то, что Среднесрочная программа четко указывает на необходимость обеспечения макроэкономической стабильности, соблюдения бюджетных ограничений при осуществлении любых экономико-политических решений. В частности, здесь указывается, что важнейшим условием формирования благоприятного предпринимательского и инвестиционного климата является взвешенная макроэкономическая поли тика, основными характеристикам которой являются предсказуемость, адаптивность к внешним изменениям, прозрачность.

Все сказанное еще не свидетельствует о доминировании институционального подхода в современной экономико-политической жизни. Гораздо более важным будет реальная экономическая политика в ближайшей перспективе. А это будет зависеть от динамики цен на нефть. Сохранение высоких цен на основные экспортные товары будет укреплять позиции тех, кто доказывает неизменность сохранения такой ситуации в долгосрочной перспективе, и тем самым провоцировать поворот к смягчению бюджетной политики, к популизму.