СОДЕРЖАНИЕ

ВВЕДЕНИЕ.. 3

ГЛАВА 1. ЗАКОН КАК ОБЪЕКТ ПРАВОТВОРЧЕСТВА.. 7

1.1. Понятие, признаки закона как формы права. 7

1.2. Виды и формы законов в Российской Федерации. 14

ГЛАВА 2. МЕХАНИЗМ ОБЕСПЕЧЕНИЯ РЕАЛИЗАЦИИ ЗАКОНОВ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ.. 27

2.1. Критерии качества законов: понятие, классификация. 27

2.2. Механизм обеспечения реализации законов: понятие, элементы, содержание. 35

ЗАКЛЮЧЕНИЕ.. 52

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ.. 55

ВВЕДЕНИЕ

Сейчас в нашей стране взят курс на формирование правового государства, что, несомненно, связано с повышением роли в государственной и общественной жизни основного юридического источника (формы) российского права – закона. Как известно, отражая в концентрированном виде социальные интересы, закон выступает главным регулятором общественных отношений, гарантом прав и свобод гражданина. Он служит важнейшим средством преобразований в экономической, социальной и иных сферах и одновременно способствует стабилизации, устойчивости общественной обстановки. Закон устанавливает легальные рамки деятельности всех государственных и общественных институтов, занимает ведущее место в правовой системе, поскольку его юридическая сила определяет динамику и содержание всех остальных правовых актов, называемых поэтому подзаконными актами.

В настоящее время мы, вероятно, находимся ещё в самой начальной стадии восстановления прав закона как реального, а не сугубо формального источника права. На пути этого восстановления сейчас выявился ряд проблем, правильная постановка и разрешение которых будет способствовать возрождению роли закона в отечественной правовой культуре[1]. Для того чтобы правильно определить и разделить эти проблемы следует обратиться, прежде всего, к рассмотрению основных вопросов теории закона, чему и посвящена данная работа.

Актуальность представленной работы заключается в том, что в настоящее время, когда политические и экономические реформы, проводимые в России, потребовали интенсивного законотворчества, как никогда становится ясно, насколько важен сам процесс создания закона, выработки первоначальной концепции будущего акта, составление и обсуждение проекта, учет мнений и интересов различных социальных групп, соотношение с другими нормативными актами, способность будущего закона «вписаться» в уже существующую правовую систему, способность адаптироваться новому закону, экономические основы его существования и реального применения.

Процесс законотворчества проходит в чрезвычайно сложной обстановке. Растет озлобление и взаимное отчуждение людей, межнациональные распри и конфликты, растет преступность, рвутся хозяйственные связи.

Все это происходит на фоне экономического и финансового кризиса.

Курс на ускорение реформ заставляет законодателя стремиться к быстрому охвату правовых норм, регулированию новых общественных отношений. Это сказывается на качестве закона, его системности, стабильности правовой системы, уровне правовой защищенности граждан.

Если познание в законотворчестве является процессом преобразования объективной действительности в факт законодательного сознания и принятия соответствующего решения, то реализация этого решения в действительность по созданию закона представляет собой обратный процесс превращения законодательного сознания в объективно существующий закон. Тем самым, итогом законотворчества, его продуктом, выступает результат - закон. Но этот итог - лишь промежуточный, первичный результат, вслед за которым наступает действие самого закона, заключающееся в практическом регулировании соответствующих общественных отношений.

Изучение действия закона позволяет определить его эффективность, целесообразность, научную обоснованность и т. д., что в свою очередь, воздействует в порядке обратной связи на законотворческий процесс, позволяет уточнить, откорректировать, дополнить существующее законодательство, повысить его уровень, обогатить его практическим опытом.

Ряд исследователей выдвигают на одно из первых мест в обеспечении реализации законов социальные механизмы (другой вопрос - как понимать содержание этих механизмов), что дополняет традиционные представления о способах осуществления законов, рассматривают соотношение нрава и интереса в теории и механизме государственного управления.

Одним из важных условий совершенствования законодательства является овладение системой определенных требований, предъявляемых к процессу создания законов и подзаконных актов. Эти требования, выработанные в течение веков различными государствами, концентрированно формулируются в отрасли знания, именуемой законодательной техникой.

Данная отрасль знания обстоятельно разработана во многих цивилизованных странах, отражена в многочисленной литературе, подробно описывающей, как следует «делать законы», каким требованиям они должны отвечать, начиная с языка закона до его изящества, красоты и даже поэтичности.

Цель работы – рассмотреть механизм обеспечения реализации законов в РФ.

Цель работы конкретизируется следующими задачами:

1)                          дать понятие закона как объекта творчества, описать его признаки, виды и формы;

2)                          выявить проблемы механизма обеспечения реализации законов в РФ (формирование субъективных прав и корреспондирующих юридических обязанностей, льгот и поощрений как средств реализации законов);

3)                          предложить пути решения проблемы исполнения законов.

Объектом исследования являются общественные отношения, возникающие в процессе проектирования, рассмотрения и применения законов; предметом исследования – механизмы обеспечения реализации законов.

Методологической основой выпускной квалификационной работы являются общенаучные методы исследования (методы диалектической логики), анализ и синтез, функциональный подход, метод сравнительного правоведения и т.п.

Структура выпускной квалификационной работы: работа состоит из введения, двух глав, включающих четыре параграфа, заключения и списка использованных источников.

ГЛАВА 1. ЗАКОН КАК ОБЪЕКТ ПРАВОТВОРЧЕСТВА

1.1. Понятие, признаки закона как формы права

Слово «закон» в русском языке означает «правило», «предел», положенный свободе воли и действия[2]. Иначе говоря, под словом «закон» всегда имеется в виду правило поведения общего значения, обязательное для всех лиц и организаций.

Юридический смысл слова «закон» состоит в том, что под законом имеют в виду «правило, постановление высшей власти»[3].

Согласно общепринятому представлению, по законом понимается обязательная правовая норма, устанавливаемая субъектом государственной власти. Обязательный ее характер не всегда простирается на все население, занимающее государственную территорию: есть законы, определяющие права отдельных сословий, или права населения, живущего при особых административных условиях, как напр. то надо сказать о населении русских окраин; наконец, могут быть закон, определяющие права отдельных лиц. Существенное значение в понятии закона имеют следовательно, по господствующему воззрению, два признака:

во-первых, закон есть норма, определяющая права и соответствующие им обязанности;

во-вторых, эта норма исходит от государственной власти и потому носит обязательный характер.

По мнению Гарейса, разделяемому и многими другими немецкими писателями, законом исключительно в формальном смысле называются те государственно-административные нормы, которые устанавливаются при участии народного представительства; законы же исключительно в материальном смысле суть те правительственные деяния, которые имеют своим содержанием установление нового права, но без участия народного представительства[4]. Подобного рода определения способны только внести путаницу в понятие закона. Понятие закона принадлежит к числу тех основных политико-юридических понятий, которые одинаковы для каждого государства, какую бы форму государственного строя оно ни имело. Вводить в понятие закона признак участия в издании его народного представительства, значит отказать в значении закона тем юридическим нормам, которые установляются представителем верховной власти в государствах абсолютных.

Для понятия закона существенно не то кто участвует в его составлении и издании, но то, что он издается субъектом верховной власти. Вопрос же об организации верховной власти есть уже вопрос особый и самостоятельный; если поэтому народное представительство в конституционных государствах участвует в установлении законов, то это, конечно, потому, что оно входит, в качестве основного элемента в организацию верховной власти. Там, где оно не является элементом этой организации, оно и не участвует в установлении законов; поэтому представляется совершенно не целесообразным обусловливать понятие закона той или другой формой государственного строя.

Некоторые немецкие ученые, различая закон в материальном и формальном смысле, идут еще далее, утверждая, что закон возникает всякий раз, когда кто-либо; имеющий на то власть, устанавливает объективную юридическую норму, регулирующую какие-либо отношения и обязательную для этих отношений; в этом смысле законодательная власть принадлежит немецким общинам, корпорациям, государственным установлениям, чиновникам и даже отдельным семьям. Такого воззрения на закон придерживаются Брунс, Эк и другие. Утверждение, что законы установляются субъектом верховной власти, по мнению этих ученых, неправильно и составляет лишь остаток того воззрения, также неправильного, что всякое право исходит от государства. Такое расширение понятия закона уничтожает всякое различие между законом и правительственным распоряжением.

Выдающиеся немецкие ученые не придерживаются, однако,  вышеприведенного, слишком широкого, определения понятия закона, устанавливаемому Брунсом, Эком и некоторыми другими писателями, но считают более установившееся и более корректное определение, на основании которого законом признается устанавливаемая субъектом верховной власти юридическая норма, имеющая общеобязательный характер, т.е. применимая ко всем юридически подходящим под нее случаям. Такого определения закона держится Рённе, Лабанд, не считающий впрочем общность закона существенным признаком его, Шульце, вводящий в понятие закона, подобно Рённе, еще признак обнародования, Штейн, считающий закон вообще выражением государственной воли, Блунчли, признающий закон полным выражением права, и производящей его единственно от государства. Если в определениях этих ученых мы и находим некоторые различия, то все они согласны в том существенном признаке закона, что он исходит от субъекта государственной власти и притом от него исключительно.

Судебное решение должно быть основано на законе; оно есть применение закона к конкретному случаю, следовательно имеет и силу лишь в отношении каждого отдельного случая; в других случаях оно имеет значение прецедента, могущего служить примером, но ни в каком случае не обязательного для судей.

Все изложенное убеждает нас в том, что:

во-первых, учение о законе исключительно в формальном смысле и законе исключительно в материальном смысле развилось из стремления отыскать сущность закона в его содержании и таким содержанием признать права и правоотношения;

во-вторых, такой взгляд на закон уничтожает возможность сделать точное разграничение между законами и распоряжениями, именно той категорией распоряжений, которые могли бы быть названы правовыми распоряжениями;

в-третьих, ввиду возможной общности содержания законов и распоряжений, существо первых следует искать не в этом содержании, но в форме, так как эта последняя не может быть общей и законам и распоряжениям.

Если сущность закона искать в его содержании, то ввиду возможной общности содержания законов и распоряжений и последним, как сказано, приходится в известных случаях придавать значение закона, так как очевидно, что всюду, где мы находим сущность закона, мы находим и самый закон. К этому, как мы видели, и пришли новейшие теоретики, признавши правовые распоряжения законами. Если же сущность закона мы будем искать не в его содержании, но в форме, тогда окажется, что форма закона, как выражение воли субъекта верховной власти, не может быть общей и законам и распоряжениям, так как последние потому именно и распоряжения, что исходят от представителей подчиненных властей. Сказать, что и субъект верховной власти может издавать распоряжения, значит признать за последними совсем иное значение, нежели какое признавалось за ними до сих пор, т.е. призвать их по их обязательной силе однозначащими с законами. Право распоряжений потому именно и развилось, что субъект верховной власти не имеет возможности предвидеть и непосредственно регулировать все те разнообразные отношения, которые нуждаются в подобном регулировании.

Раз субъект верховной власти регулирует какие-либо отношения непосредственно, то это и не будут распоряжения, но законы. И так, форма закона присуща только закону и исключительно на основании этой формы и возможно принципиальное отличие закона от постановлений подчиненных органов. Содержание закона или его материальная сторона для сущности закона не имеет значения и потому может быть разнообразного характера. Сказать, что закон должен иметь какое либо определенное содержание, что он должен, например, устанавливать и регулировать правоотношения, это значит ставить субъекта верховной власти в известные пределы, приурочивать выражение его воли к определенным предметам, ограничивать, следовательно, суверенитет верховной власти и впадать, таким образом, в логическое противоречие. Закон есть выражение воли субъекта верховной власти. Само собою уже разумеется, что оно обязательно и что, ввиду осуществления этой обязательности, необходимо его обнародование. Но утверждение, что субъект верховной власти не может выражать свою волю иначе, как устанавливая права, что его постановления по природе своей правовые, не правильно и построено на том также не правильном положении, что сама организация верховной власти также имеет юридическую природу. Что, в особенности, может вводить здесь в заблуждение, так это обязательность, принудительный характер большинства постановлений субъекта верховной власти. Действительно, где есть такая принудительность, там несомненно есть и право, т.е. право, так называемое, объективное.

Но всем ли выражениям воли субъекта верховной власти присущ признак принудительности? Конечно не всем, но только тем, которыми установляются и регулируются взаимные отношения между гражданами или отношения между субъектом верховной власти и гражданами. В этих случаях и самым выражениям воли субъекта верховной власти может быть присвоено название «велений».

Но есть масса других случаев, в которых, хотя воля субъекта верховной власти также выражается, но не содержит в себе признака принудительности и не является велением в собственном смысле этого слова. Это бывает тогда, когда субъект верховной власти становится в те или другие отношения к материальному миру; если жизнь индивидуума не исчерпывается его отношениями к людям, то не исчерпывается этим и жизнедеятельность субъекта верховной власти; и он может входить в соприкосновение с исключительно материальным миром; так, например, субъект верховной власти обнаруживает свою волю в отношении деления государственной территории на определенные части и присвоения этим частям определенного названия; в отношении организации учреждений, создания массы внешних условий, в видах обеспечения общего благосостояния, куда относится, например, устройство железных дорог, прорытие дорогостоящих каналов, постройка крепостей, отчуждение государственных имуществ и т. д. Во всех подобных случаях субъект верховной власти выражает свою волю, но эта последняя не имеет никакого юридического содержания, не заключает в себе принудительности, так как это значило бы обращать принудительность на самого себя; поэтому и нормы или постановления, служащие внешним выражением воли субъекта верховной власти в этих случаях, не будут нормами юридическими, хотя нет никакого основания отказывать им в значении законов. Такие постановления обязательны конечно для органов управления, но только потому, что органы управления суть орудия деятельности субъекта верховной власти; они обязаны проводить там, где это требуется, все вообще законы, только что эта обязанность sui generis, так как в лице их действует сам субъект верховной власти.

Нельзя признать юридической обязательности вышеуказанных норм и для граждан, так как ими не установляется никаких прав; этими нормами субъект верховной власти не требует от граждан выполнения каких-либо действий или воздержания от совершения каких-либо действий. Граждане признают эти нормы и созданный ими порядок вещей не потому, что они юридически обязаны это делать, но потому, что они не могут не признавать факта[5].

Для того, чтобы эффективно регулировать общественные отношения, право как характеристика социальной организации должно иметь какое-то внешнее выражение, форму. В правовой доктрине эта внешняя форма выражения (объективизации) правовой нормы обозначается условным термином «источник права». По правовой нормой в данном случае понимается система норм права, действующих в данном обществе.

В мировой практике известны различные виды источников права: правовой обычай (обычное право), нормативный акт государственных органов, судебный прецедент, договор нормативного содержания, общие принципы, идеи, доктрины. Одним из основных видов источников права являются законы.

Законы как основная и главная форма выражения права играют первостепенную роль в системе права любого цивилизованного государства. В современной юридической литературе встречается множество определений понятия «закон», из которых следует, что закон (в упрощенном определении) - это нормативно-правовой (юридический) акт, издаваемый государством и содержащий общие правила поведения (правовые нормы), который регулирует важнейшие общественные отношения с участием граждан, государственных и общественных организаций.

Закон - это почти всегда нормативный акт, устанавливающий, излагающий или изменяющий общие предписания - нормы права. Подобная характеристика закона обусловлена двумя обстоятельствами:

- во-первых, с точки зрения этимологии (смысла) слово закон означает «правило», «предел, положенный свободе воли и действия»; это акт государства и, в отличие от норм обычного права, под словом «закон» всегда имеют в виду правило поведения общего значения, обязательное для всех лиц или организаций;

- во-вторых, с юридической точки зрения смысл слова «закон» состоит в том, что под ним понимается «правило, постановление высшей власти».

Следовательно, закон (равно как и другие нормативно-правовые акты) отражает объективные потребности регулирования общественных отношений и в силу этого приобретает форму общего и обязательного правила поведения для всех. Потребности общества неизбежно проходят через волю государства, чтобы в форме закона приобрести общеобязательную силу.

Именно закону присущи правовые нормы наиболее широкого диапазона действия. К ним можно отнести: нормы-цели, нормы-принципы, нормы-стимулы, нормы-дефиниции (определения), общережимные нормы, нормы-запреты (санкции), технико-экономические нормы и т.п.. Правильный подбор и сочетание норм закона - важнейшая проблема успешного развития и функционирования правовой системы государства.

Как уже отмечалось выше, главное в законах, кроме их всеобщности - это то, что они рассчитаны не на один конкретный случай, а на множество случаев, то есть законы являются общеобязательным регулятором поведения людей и организаций. Закон реален, если выражает существенные, основные связи социальных факторов. В этом смысле теория закона непосредственно связана с проблемой содержания и формы права, вытекает из их соотношения.

Таким образом, признаки закона таковы:

– принятие исключительно либо законодательным (представительным) органом, либо референдумом;

– высшая юридическая сила;

– стабильность;

– особый порядок принятия.

1.2. Виды и формы законов в Российской Федерации

Многообразие общественных отношений, регулируемых правом, порождает множество законов. Они схожи по основным признакам, но и различаются между собой. Специфику законов нужно отчетливо представлять себе и в полной мере учитывать в процессе их подготовки, принятия и реализации. Иначе затрудняется решение задач, стоящих перед тем или иным лицом. Возникает путаница с наименованиями, содержанием и юридической силой различных актов. Допускаются многочисленные нарушения законности. Это и «сбои» в деятельности и взаимоотношениях государственных органов, это и трудности для граждан в реализации и защите их прав и законных интересов.

Избежать указанных трудностей можно с помощью правильно построенных классификаций, которые позволяют определить юридическую силу законов. Понятие «юридическая сила» в самом концентрированном виде содержит характеристику видов законов и каждого из них в отдельности, а также их места в правовой системе и соотношения между собой. Законы имеют верховенство на всей территории страны и высшую юридическую силу по отношению ко всем другим нормативным правовым актам, помимо этого юридическая сила законов различается в зависимости от их местонахождения в классификации. С помощью деления на виды устанавливается иерархическая соподчинённость актов, занимающих более высокое место и более низкое место в государственной системе. В результате определяются основания и рамки принятия того или иного акта, его основного содержания. Формула «на основе и во исполнение закона» выражает именно эту правовую связь. Также юридическая сила, установленная в результате принятой классификации, позволяет признать правовой акт, нарушивший установленные юридические зависимости, нарушающим законность и теряющим юридическую силу. Для этого существует набор специальных средств: приостановление акта, отмена, признание акта недействительным, признание утратившим юридическую силу самого акта и связанных с ним других актов, и порожденных ими юридических последствий. Иными словами с помощью правильно составленной классификации можно установить определенную соотносимость и соподчиненность правовых актов, выразить те системные связи и зависимости, которые присущи законодательству в целом и его отраслям, а также всей правовой системе[6].

В теории права предпринимались неоднократные попытки создания надлежащей классификации законов. Причем критерием при делении законов на виды выступали как общие теоретические предпосылки, так и особенности законов, выделяющиеся при практическом их использовании.

Примером первого рода классификации может служить классификация, данная Г.Ф. Шершеневичем в его работе «Общая теория права». По ней все законы делятся на запретительные и повелительные, которые в свою очередь подразделяются на принудительные и восполнительные. Изначально, по мнению Шершеневича: «Все законы составляют по существу повеления, но по форме выраженного в них повеления они различаются на повеление в узком смысле и непосредственно запрещение. Объединяясь в стремлении возбудить в гражданах наклонность согласовать свое поведение с требованиями правового порядка, повелительные законы в том отношении расходятся с запретительными, что они побуждают к совершению определенных действии, тогда как вторые останавливают намерение совершить определенные действия»[7]. Далее повелительные законы делятся на принудительные и восполнительные. Отличаются они тем, что принудительные законы определяют сами содержание юридического отношения, тогда как восполнительные определяют содержание правоотношения лишь настолько, насколько субъекты не определили его по своему усмотрению. Классификация законов, предложенная Шершеневичем выбрана нами не случайно. Она достаточно типична и представляет весьма распространенные позиции, давно сложившиеся в мировой юридической мысли.

Классификация второго рода основывается на делении законов, используемом в практической жизни. Такая классификация имеет больше применение, поэтому на нее, как правило, ссылаются непосредственно в правовых актах. Основы такой классификации содержатся в основных законах государств – Конституциях. Например, в Конституции РФ этому посвящена ст. 76. Поскольку такое деление на виды имеет большое практическое значение, стоит на нем остановиться подробнее. Для наглядности приведем полную классификацию законов, принятую в последнее время в России[8]. Закон (наиболее общая форма акта указанного вида). Отсылки к закону в этом смысле, содержащиеся в Конституции и законодательных актах, означают закон как федеральный, так и закон субъекта Федерации, как единичный закон, так и закон в собирательном смысле (как законодательство)[9].

Итак, в Российской Федерации существуют следующие виды законов:

Высший уровень – Федеральный закон. Федеральный закон в свою очередь делится на подвиды. В соответствии с Конституцией РФ к ним относятся:

1.       сама Конституция (основной закон государства, которому должны соответствовать все остальные законы и иные нормативные акты);

2.       федеральные конституционные законы, предусмотренные Конституцией;

3.       федеральные законы, не имеющие значение конституционных (в правовой доктрине они называются обыкновенными законами).

4.       законы субъектов федерации.

Особое внимание стоит уделить федеральным конституционным законам, поскольку это новый вид законодательного акта для России. В СССР отсутствовало подразделение законов на конституционные и обычные. Законодательство формировалось по принципу соответствия законов Конституции. В советской науке проблема эта, отчасти хотя и затрагивалась, но относилась в большей степени к числу спорных и абстрактных[10].

Теперь точно определено «иерархическое» место федерального конституционного закона – ему не могут противоречить федеральные законы (п. 3 ст. 76 Конституции РФ). Федеральный конституционный закон непосредственно регулирует важнейшие конституционные институты государства (например, законы о порядке деятельности правительства РФ, о судебной системе, о Конституционном Суде и т.п.). Высшая юридическая сила конституционных законов находит выражение в особой процедуре их принятия. Для принятия федерального конституционного закона требуется квалифицированное большинство голосов в обеих палатах Федерального Собрания. Причем принятый конституционный закон подлежит подписанию Президентом и не может быть им отклонен[11].

Формы законов:

1) Кодекс – закон, содержащий систему норм, наиболее полным образом регулирующий определенный круг общественных отношений. Чаще всего им охватывается сфера общественной жизни. Кодекс отличается наибольшей стабильностью и своеобразным доминирующим положением в соответствующей отрасли законодательства. В Российской Федерации действуют Гражданский Кодекс, Уголовный Кодекс, Таможенный кодекс, Трудовой Кодекс, Семейный Кодекс и другие.

2) Основы законодательства.

Это закон, регламентирующий совместную компетенцию федерации и ее субъектов в той или иной сфере государственной жизни, содержащий общие принципы и порядок регулирования и способствующий их реализации в соответствующих актах республик, краев, областей и др. Таковы, например, основы законодательства о культуре или основы законодательства об охране здоровья граждан.

5.     Общие принципы, основные принципы, основные начала.

Разные названия закона, содержащего преимущественно принципиальные нормативные положения, требующие единообразного применения на всей территории России. Субъекты Федерации вправе конкретизировать их в своих законах (например, о местном самоуправлении).

6.     Законодательство.

Это структурно упорядоченная система законодательных актов в той или иной сфере государственной или общественной жизни. Законодательство в узком смысле охватывает только законы, в широком смысле – иные нормативно-правовые акты (например, постановления палат Федерального Собрания, указы Президента РФ).

7.     Модельные (рекомендательные) законодательные акты.

Это законы, принимаемые либо международными организациями, либо национальными парламентами федеративных государств, и могут быть подготовлены научными центрами и учеными. Модельные акты дают примерную нормативную ориентацию для национальных законодательств в тех сферах, где требуются общие правовые решения. Рассматриваются национальными парламентами[12].

В мировой практике широко используются модельные законодательные акты. Например, в США с 1952 г. действует модельный торговый кодекс для штатов, издание которого периодически обновляется. Соединённые Штаты принимают его с изменениями, дополнениями и изъятиями. В 1984 г. в США принят модельный закон о предпринимательских корпорациях. В Конвенции о международном частном праве, вступившей в силу в ноябре 1928 г., приложением служит кодекс международного частного права (кодекс Бустаманте). В 1992 г. в рамках международной налоговой программы в Гарвардском университете разработан «Базовый (основной) международный налоговый кодекс».

Существуют также классификации законов: по субъектам правотворчества (деление на принятые в результате референдума и на принятые органами власти), по отраслевой принадлежности, а также по сроку действия (деление на постоянные и временные)[13].

Законы по их юридической силе могут быть разделены на обычные и конституционные. Понятие последних носит полемический характер, так как их формулировка у различных авторов неодинакова. Так, некоторые правоведы относят к ним Конституцию и законы, которыми вносятся изменения и дополнения в Основной Закон. Другие ученые предлагают под конституционными законами понимать законы, принятие которых предусмотрено в Конституции. Г. Ф. Шершеневич подразумевает под конституционными законами те законы, «которые определяет государственное устройство, то есть устройство верховной власти и устройство тех органов, которым поручаются различные функции верховной власти, законодательство, суд и администрация», а также «те нормы, которым законодатель придает особенно важное значение и желает сообщить характер твердости и постоянства». Обыкновенными законами Г. Ф. Шершеневич считал все остальные законы, которые не относятся к конституционным[14].

В некоторых государствах в особую группу выделяют программные законы, содержащие изложение общих принципов, а не конкретных предложений.

Многие авторы различают законы по пространству их действия общие и местные. Под первыми понимаются законы, в сферу действия которых входит вся территория определенного государства, местные же законы действуют только на определенной его части. Однако следует отметить, что такая дифференциация присуща в основном государствам федеративного устройства.

По содержанию законы делятся на общие, которые распространяются на всех граждан определенного государства, и специальные, действующие только в отношении определенного круга лиц, имеющих специфический признак, отличающий их от других людей. Также в юридической литературе существуют деления, классифицирующие законы по субъектам законотворчества, по отраслевой принадлежности, по форме выраженности и другие[15].

В теории права до настоящего времени не ставился вопрос о пределах и право­мерности превышения субъектами государ­ственного управления так называемых «нормативных рамок права», в связи, с чем достоинством монографии является по­становка и попытка решения названной проблемы. Ю.А, Тихомиров высказывает точку зрения о допустимости превышения (например, в договорах) минимального нормативного уровня, приводя в качестве примеров по­чины трудовых коллективов и предприя­тий (в том числе и самофинансирования), «обогатившие» правовые нормы[16].

Ю. А. Тихомиров раскрывает еще одну спорную проблему структурного построе­ния нормы права. «Нарушая» традицию обязательного трехчленного структурирования нормы - гипотеза, диспозиция и санкция, автор полагает, что в пра­вовой системе происходит необратимый процесс возрастания удельного веса не­классических, стимулирующих, поощри­тельных норм, а также стимулов в структуре самой правовой нормы, следст­вием чего является развитие нормативной само регуляции поведения. Признание значи­мости экономических методов регулирова­ния общественных отношений создает пред­посылки для признания правомерности по­добного подхода к структуре норм, тем более что в теории права находит призна­ние точка зрения, обосновывающая нали­чие в системе права норм-принципов, норм-деклараций и т. п.

Значительное место в работе уделено соотношению так называемых «норматив­ных пластов» (т. е. закона и подзаконного акта) в системе права, обоснованию роли закона как первичного регулятора отно­шений в обществе и основного ориентира экономических и социальных преобразова­ний. Автор предлагает трехчленную клас­сификацию источников права - закона (первичный регулятор), подзаконного акта (вторичный регулятор), а также локально­го акта, договора и акта самоуправления. Последнее звено в системе источников прав (т. е. локальный акт, договор и акт само­управления) исследуется Ю. А, Тихомиро­вым с особым вниманием, поскольку они приобретают все более заметную роль в правовой системе и как бы «удлиняют» ра­диус стимулирующего действия закона. Ав­тор убедительно показывает, что с помощью издания локальных правовых актов, заключения договоров и принятия актов самоуправления осуществляется превыше­ние нормативного минимума, содержащего­ся в законе, приводя в качестве примера заключение хозяйственных договоров, принятие решений органами терри­ториального местного самоуправления и др. Подготовка и принятие локаль­ных актов - это естественное отражение процесса децентрализации управления государственными предприятиями. Присоеди­няясь к положительной оценке, которую автор дает локальным правовым актам предприятий, учреждений, организаций, тру­довых коллективов и др., нельзя не упрек­нуть его за то, что он не называет слож­ностей, нередко возникающих в связи с их принятием, не предлагает способов предот­вращения возможных нарушений закона этими актами, ущемления прав работников данного предприятия, организации, потребителей продукции и услуг вне предприя­тия, организации.

Будучи весьма схожими между собой по способу формирования, юридической силе, месту и роли в правовой системе, законы, тем не менее, сильно отличаются друг от друга. Они подразделяются на определенные виды. Существуют различные критерии классификации законов.

Так, в зависимости от значимости содержащихся в них норм, законы объективно подразделяются на конституционные и обыкновенные или текущие, как их иногда называют.

К конституционным законам относятся прежде всего сами конституции; затем - законы, с помощью которых вносятся изменения и дополнения в тексты конституций и, наконец, законы, необходимость издания которых предусматривается самой конституцией.

Конституционные законы отличаются от текущих законов и всех других нормативно-правовых актов не только по содержанию, но и по форме, характеру, порядку их принятия, внесения в них изменений и дополнений. Любая конституция в силу широты охвата ею самых разнообразных сфер жизнедеятельности общества и государства, а также в силу многих причин выступает не только как сугубо юридический, но и как политический и идеологический по своему характеру документ. Она обладает самой высокой юридической силой по отношению ко всем без исключения формам (источникам) права и служит правовой основой для всей правотворческой и правоприменительной деятельности в государстве.

Основной Закон - это фундамент законодательства, регулирующего взаимоотношения граждан между собой и с государством. Конституция нужна для того, чтобы законы не противоречили друг другу и не нарушали права и свободы граждан.

Конституция необходима для современного государства прежде всего потому, что в ней закрепляются его исходные принципы и назначение, функции и основы организации, формы и методы деятельности. Конституция устанавливает пределы и характер государственного регулирования во всех основных сферах общественного развития, взаимоотношения государства с человеком и гражданином.

На базе конституции происходит становление различных отраслей права, как традиционных, существовавших еще в прошлом, так и новых, создаваемых с учетом перемен в экономике, социальном развитии, политике и культуре.

Конституция придает высшую юридическую силу фундаментальным правам и свободам человека, защищает его честь и достоинство. Если представить себе многочисленные правовые акты, действующие в стране, в виде определенного организованного и взаимосвязанного целого, некоей системы, то конституция - это основание и одновременно источник развития всего права.

Порядок принятия, внесения изменений и дополнений в конституцию предусматривается, по общему правилу, самой конституцией. Конституции многих государств содержат целые главы, разделы или обширные статьи, посвященные порядку внесения конституционных поправок и пересмотра конституций. Особое внимание в них уделяется, помимо всего прочего, вопросам инициативы пересмотра конституции, процедуре пересмотра и условий принятия решений.

В отличие от конституционных законов для принятия или изменения обыкновенных законов не требуется порядка или квалифицированного большинства депутатских голосов. В данном случае считается достаточным абсолютное большинство голосов.

Классификация законов основывается на различных критериях, зависящих от правовой системы. Так, Ю. А. Тихомиров предлагает дифференциацию: 1) по содержанию, то есть по регулируемым законами отношениям в обществе; 2) по способу воздействия на них, то есть по сферам социальной и государственной жизни. Также вышеуказанный автор классифицирует законы в зависимости от юридической силы, от структурной формы законодательных актов. Последний критерий служит для выделения обычных тематических и укрупненных законов (кодексы и т. п.). Законы также можно классифицировать по порядку их подготовки, рассмотрения и принятия.

В особую группу Ю. А. Тихомиров объединяет законы государства, имеющего федеративное устройство, так как для этих государств присущи системы законов, характеризующиеся двумя или даже тремя уровнями.

Законы по их юридической силе могут быть разделены на обычные и конституционные. Понятие последних носит полемический характер, так как их формулировка у различных авторов неодинакова. Так, некоторые правоведы относят к ним Конституцию и законы, которыми вносятся изменения и дополнения в Основной Закон. Другие ученые предлагают под конституционными законами понимать законы, принятие которых предусмотрено в Конституции. Г. Ф. Шершеневич подразумевает под конституционными законами те законы, «которые определяет государственное устройство, то есть устройство верховной власти и устройство тех органов, которым поручаются различные функции верховной власти, законодательство, суд и администрация», а также «те нормы, которым законодатель придает особенно важное значение и желает сообщить характер твердости и постоянства». Обыкновенными законами Г. Ф. Шершеневич считал все остальные законы, которые не относятся к конституционным[17].

В некоторых государствах в особую группу выделяют программные законы, содержащие изложение общих принципов, а не конкретных предложений.

Многие авторы различают законы по пространству их действия общие и местные. Под первыми понимаются законы, в сферу действия которых входит вся территория определенного государства, местные же законы действуют только на определенной его части. Однако следует отметить, что такая дифференциация присуща в основном государствам федеративного устройства.

По содержанию законы делятся на общие, которые распространяются на всех граждан определенного государства, и специальные, действующие только в отношении определенного круга лиц, имеющих специфический признак, отличающий их от других людей. Также в юридической литературе существуют деления, классифицирующие законы по субъектам законотворчества, по отраслевой принадлежности, по форме выраженности и другие.

Выводы:

Приведенная классификация законов отражает правовую действительность и достижения юридической науки. Она может быть весьма полезна для законотворческой деятельности и четкого упорядочения всего массива законодательства.

Несоблюдение языковых, формально-логических и гносеологических правил законодательной техники влечет дефектность законов, проявляющуюся в законотворческих ошибках.

ГЛАВА 2. МЕХАНИЗМ ОБЕСПЕЧЕНИЯ РЕАЛИЗАЦИИ ЗАКОНОВ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

2.1. Критерии качества законов: понятие, классификация

В теории права до настоящего времени не ставился вопрос о пределах и право­мерности превышения субъектами государ­ственного управления так называемых «нормативных рамок права», в связи, с чем достоинством монографии является по­становка и попытка решения названной проблемы. Ю.А, Тихомиров высказывает точку зрения о допустимости превышения (например, в договорах) минимального нормативного уровня, приводя в качестве примеров по­чины трудовых коллективов и предприя­тий (в том числе и самофинансирования), «обогатившие» правовые нормы[18].

Ю. А. Тихомиров раскрывает еще одну спорную проблему структурного построе­ния нормы права. «Нарушая» традицию обязательного трехчленного структурирования нормы - гипотеза, диспозиция и санкция, автор полагает, что в пра­вовой системе происходит необратимый процесс возрастания удельного веса не­классических, стимулирующих, поощри­тельных норм, а также стимулов в структуре самой правовой нормы, следст­вием чего является развитие нормативной само регуляции поведения. Признание значи­мости экономических методов регулирова­ния общественных отношений создает пред­посылки для признания правомерности по­добного подхода к структуре норм, тем более что в теории права находит призна­ние точка зрения, обосновывающая нали­чие в системе права норм-принципов, норм-деклараций и т. п.

Значительное место в работе уделено соотношению так называемых «норматив­ных пластов» (т. е. закона и подзаконного акта) в системе права, обоснованию роли закона как первичного регулятора отно­шений в обществе и основного ориентира экономических и социальных преобразова­ний. Автор предлагает трехчленную клас­сификацию источников права - закона (первичный регулятор), подзаконного акта (вторичный регулятор), а также локально­го акта, договора и акта самоуправления. Последнее звено в системе источников прав (т. е. локальный акт, договор и акт само­управления) исследуется Ю. А, Тихомиро­вым с особым вниманием, поскольку они приобретают все более заметную роль в правовой системе и как бы «удлиняют» ра­диус стимулирующего действия закона. Ав­тор убедительно показывает, что с помощью издания локальных правовых актов, заключения договоров и принятия актов самоуправления осуществляется превыше­ние нормативного минимума, содержащего­ся в законе, приводя в качестве примера заключение хозяйственных договоров, принятие решений органами терри­ториального местного самоуправления и др. Подготовка и принятие локаль­ных актов - это естественное отражение процесса децентрализации управления государственными предприятиями. Присоеди­няясь к положительной оценке, которую автор дает локальным правовым актам предприятий, учреждений, организаций, тру­довых коллективов и др., нельзя не упрек­нуть его за то, что он не называет слож­ностей, нередко возникающих в связи с их принятием, не предлагает способов предот­вращения возможных нарушений закона этими актами, ущемления прав работников данного предприятия, организации, потребителей продукции и услуг вне предприя­тия, организации.

Будучи весьма схожими между собой по способу формирования, юридической силе, месту и роли в правовой системе, законы, тем не менее, сильно отличаются друг от друга. Они подразделяются на определенные виды. Существуют различные критерии классификации законов.

Так, в зависимости от значимости содержащихся в них норм, законы объективно подразделяются на конституционные и обыкновенные или текущие, как их иногда называют.

К конституционным законам относятся прежде всего сами конституции; затем - законы, с помощью которых вносятся изменения и дополнения в тексты конституций и, наконец, законы, необходимость издания которых предусматривается самой конституцией.

Конституционные законы отличаются от текущих законов и всех других нормативно-правовых актов не только по содержанию, но и по форме, характеру, порядку их принятия, внесения в них изменений и дополнений. Любая конституция в силу широты охвата ею самых разнообразных сфер жизнедеятельности общества и государства, а также в силу многих причин выступает не только как сугубо юридический, но и как политический и идеологический по своему характеру документ. Она обладает самой высокой юридической силой по отношению ко всем без исключения формам (источникам) права и служит правовой основой для всей правотворческой и правоприменительной деятельности в государстве.

Основной Закон - это фундамент законодательства, регулирующего взаимоотношения граждан между собой и с государством. Конституция нужна для того, чтобы законы не противоречили друг другу и не нарушали права и свободы граждан.

Конституция необходима для современного государства прежде всего потому, что в ней закрепляются его исходные принципы и назначение, функции и основы организации, формы и методы деятельности. Конституция устанавливает пределы и характер государственного регулирования во всех основных сферах общественного развития, взаимоотношения государства с человеком и гражданином.

На базе конституции происходит становление различных отраслей права, как традиционных, существовавших еще в прошлом, так и новых, создаваемых с учетом перемен в экономике, социальном развитии, политике и культуре.

Конституция придает высшую юридическую силу фундаментальным правам и свободам человека, защищает его честь и достоинство. Если представить себе многочисленные правовые акты, действующие в стране, в виде определенного организованного и взаимосвязанного целого, некоей системы, то конституция - это основание и одновременно источник развития всего права.

Порядок принятия, внесения изменений и дополнений в конституцию предусматривается, по общему правилу, самой конституцией. Конституции многих государств содержат целые главы, разделы или обширные статьи, посвященные порядку внесения конституционных поправок и пересмотра конституций. Особое внимание в них уделяется, помимо всего прочего, вопросам инициативы пересмотра конституции, процедуре пересмотра и условий принятия решений.

В отличие от конституционных законов для принятия или изменения обыкновенных законов не требуется порядка или квалифицированного большинства депутатских голосов. В данном случае считается достаточным абсолютное большинство голосов.

Классификация законов основывается на различных критериях, зависящих от правовой системы. Так, Ю. А. Тихомиров предлагает дифференциацию: 1) по содержанию, то есть по регулируемым законами отношениям в обществе; 2) по способу воздействия на них, то есть по сферам социальной и государственной жизни. Также вышеуказанный автор классифицирует законы в зависимости от юридической силы, от структурной формы законодательных актов. Последний критерий служит для выделения обычных тематических и укрупненных законов (кодексы и т. п.). Законы также можно классифицировать по порядку их подготовки, рассмотрения и принятия.

В особую группу Ю. А. Тихомиров объединяет законы государства, имеющего федеративное устройство, так как для этих государств присущи системы законов, характеризующиеся двумя или даже тремя уровнями.

Законы по их юридической силе могут быть разделены на обычные и конституционные. Понятие последних носит полемический характер, так как их формулировка у различных авторов неодинакова. Так, некоторые правоведы относят к ним Конституцию и законы, которыми вносятся изменения и дополнения в Основной Закон. Другие ученые предлагают под конституционными законами понимать законы, принятие которых предусмотрено в Конституции. Г. Ф. Шершеневич подразумевает под конституционными законами те законы, «которые определяет государственное устройство, то есть устройство верховной власти и устройство тех органов, которым поручаются различные функции верховной власти, законодательство, суд и администрация», а также «те нормы, которым законодатель придает особенно важное значение и желает сообщить характер твердости и постоянства». Обыкновенными законами Г. Ф. Шершеневич считал все остальные законы, которые не относятся к конституционным[19].

В некоторых государствах в особую группу выделяют программные законы, содержащие изложение общих принципов, а не конкретных предложений.

Многие авторы различают законы по пространству их действия общие и местные. Под первыми понимаются законы, в сферу действия которых входит вся территория определенного государства, местные же законы действуют только на определенной его части. Однако следует отметить, что такая дифференциация присуща в основном государствам федеративного устройства.

По содержанию законы делятся на общие, которые распространяются на всех граждан определенного государства, и специальные, действующие только в отношении определенного круга лиц, имеющих специфический признак, отличающий их от других людей. Также в юридической литературе существуют деления, классифицирующие законы по субъектам законотворчества, по отраслевой принадлежности, по форме выраженности и другие.

Рассмотрим теперь конкретные юридической критерии качества законов.

1. Языковые критерии качества законов

Язык – сложное понятие, которое может трактоваться как в узком, так и в широком смысле. В широком смысле язык понимается как знаковая  сверхсистема, объединяющая внутри себя все множество иных знаковых систем – естественно-языковых, метаязыковых, символических и т.д. В узком (и более распространенном) значение термина «язык» тождествен термину «естественный язык». Последний можно определить как естественную (т.е. «не придуманную») и вместе с тем не врожденную (т.е. небиологическую) знаковую систему, сопоставимую с другими системами связи, существующими в природе и культуре. Естественными языками являются русский, белорусский, сербский и т.д. – в общем, все те языки, которые исторически и, как правило, стихийно сложились в качестве средств общения между представителями того или иного этноса.

Достижение языковых критериев качества законов обеспечивается соблюдением языковых правил законотворческой деятельности. Языковые правила законодательной техники подразделяются на общелингвистические, терминологические, синтаксические и стилистические. Важнейшее правило общелингвистического характера – создание оптимального текста для наилучшего восприятия адресатом выраженных языковыми средствами правовых норм. Это правило является наиболее общим и в дальнейшим конкретизируется в собственно терминологических, синтаксических и стилистических правилах.

2. Логические критерии качества законов

Важной составной частью правовой культуры законодателя является соблюдение правил формальной логики – науки о формах и законах мышления и связях между мыслями по их логическим формам.

Главное логическое требование – тождество интерпретаций тождественного объекта, несоблюдение которого является грубой ошибкой законодателя. Разновидностью такой ошибки могут быть несоразмерность определения и определяемого понятия, определение неизвестного через неизвестное, тавтология и т.д.

Для исправления логических ошибок не требуется какого-либо специфического инструментария помимо собственно формально-логического. Правильное применение последнего, хотя бы умозрительным путем, всецело во власти законодателя.

Научность содержания нормативного акта – такой результат познавательно-преобразовательной деятельности законодателя, который позволяет достичь тождества категорий сущего и должного в законе и объективных реалий материального мира, призванных регулироваться данным законом. В этом контексте гносеологическая задача законодательной техники – адекватное отражение в тексте закона явлений объективной действительности[20].

3. Юридические критерии качества законов

Юридическое качество законов заключается в том, что проводимое сегодня всестороннее обновление законодательства – своеобразное его очищение от рутины, засоренности и ведомственной «заурегулированности». Такая реконструкция обусловлена необходимостью внедрения новых методов в управление народным хозяйством, реформированием государственно-властных структур. Усиление специализации социально-экономических процессов увеличивает сферу правовых изменений и способствует принятию важнейших законодательных актов в областях, которые ранее не охватывались правовым воздействием. Ценность закона начинает повышаться прямо пропорционально его истинной роли в жизни общества. Но все же действующее законодательство остается весьма несовершенным, страдает многими недостатками и пробелами.

Главный из них – противоречивость нормативных актов, которая отражается на состоянии всего государственного организма и чревата не только правовым неповиновением, но и политическими амбициями, национальными потрясениями, нестабильностью. Российское законодательство – сложное, многоотраслевое образование, в котором есть разночтения, ошибки, несогласованности, конфликтующие нормы и институты. В нем одновременно действуют разноуровневые акты, процессы унификации и специализации, переплетаются вертикальные и горизонтальные тенденции. Юридические коллизии проявляются на различных уровнях и в различных формах: между нормативными актами или отдельными юридическими нормами; в процессе правотворчества; в правоприменительной деятельности; правовом положении государственных органов и т. д.

4. Социальные критерии качества законов

Социальные качества законов заключаются в том, что состояние ныне действующего российского законодательства характеризуется крайне сложными и противоречивыми процессами, что во многом объясняется экономическим и финансовым кризисом в стране, разгулом преступности, социальным напряжением в обществе. Реформы, проводимые в Российской Федерации, требуют интенсивного законотворчества, его всестороннего и эффективного воздействия на происходящие перемены, формирования новых правовых институтов, соответствующих критериям правового государства.

Коренные преобразования в обществе породили множество противоречивых процессов его социально-экономического, политического, национально-государственного и правового развития. Среди них первостепенное значение принадлежит политическому благоустройству Российской Федерации, созданию рыночной экономики, совершенной законодательной инфраструктуры. Предпринятые в последнее время политико-правовые меры не устранили трудностей, а еще больше обострили проблему российского федерализма в целом. По сей день не утихают разногласия по вопросам суверенитета субъектного состава Российской Федерации, самоуправления народов и механизма его действия.

2.2. Механизм обеспечения реализации законов: понятие, элементы, содержание

Современное состояние правовой системы России характеризуется коренным обновлением идеологии нормативного регулирования общественных отношений, обусловленным сменой советского государственного и общественного строя.

Переход российского государства на принципиально иную основу организации политической, экономической, социальной жизни общества, закрепленную в Конституции Российской Федерации 1993 года, предопределил соответствующую трансформацию законодательного пространства в условиях постсоветского развития. В эти годы российское законодательство как явление, создаваемое на базе позитивного советского и международного опыта, стало приобретать параметры, социально сопоставимые с целями и задачами государства демократической ориентации с развивающейся рыночной экономикой.

Законодательство, в отличие от советского периода существования российской государственности, воспринимается уже не просто как инструмент политической власти, но, прежде всего, как средство надлежащего формально-юридического закрепления и реализации прав и свобод человека. В этой связи научное исследование понятия и системы российского законодательства в условиях его постсоветсткого развития приобретает значение одной из актуальнейших проблем теории государства и права.

Деятельность Советского государства по осуществлению задач коммунистического строительства протекает в различных фор­мах и неизбежно связана с изданием раз­нообразных правовых актов государствен­ными органами, должностными лицами, а иногда и общественными организациями. Среди этих актов особое место занимают акты нормативные. Они являются результа­том либо непосредственной правотворче­ской деятельности Советского государства, либо деятельности государства по санкцио­нированию (как в форме рекомендации, предварительного разрешения или указа­ния, так и в форме последующего утверж­дения) норм, вырабатываемых обществен­ными организациями. Однако во всех случаях правовые нормативные акты имеют государственный характер, ибо без государ­ства и вне его существовать не могут.

Создание правовых нормативных актов и претворение их в жизнь является одной из форм нормативного регулирования об­щественных отношений, роль которого по мере дальнейшего строительства коммуни­стического общества неуклонно возрастает и усиливается, ибо невозможно представить себе организованное человеческое общество без обязательных для всех его членов норм и правил общежития. «Если каждый будет навязывать обществу в качестве правила для всех свои субъективистские взгляды и добиваться их осуществления вразрез с об­щепринятыми нормами социалистического общества, - говорил Н. С. Хрущев, - это неминуемо может привести к дезорганиза­ции нормальной жизни людей, деятельности общества. Общество не может допустить анархии и своеволия со стороны кого бы то ни было»[21].

Значение правовых нормативных актов состоит в том, что они выражают и объек­тивируют формулируемую под руководством Коммунистической партии государст­венную волю советского народа. С по­мощью нормативных актов всесторонне и эффективно проявляется творческая и про­грессивная роль Советского государства по руководству политической, хозяйственной и культурной жизнью общества. В форме нормативных актов наиболее полно и четко определяются и обеспечиваются права, сво­боды и обязанности советских граждан, структура и компетенция различных орга­нов. Из совокупности нормативных актов советские люди получают представление о действующей системе права. Наконец, без строго согласованной системы норма­тивных актов невозможно осуществление режима социалистической законности в об­ществе, ибо, как говорил Д. И. Курский, «если мы будем только говорить о револю­ционной законности, а законов не будет, то это будет весьма эффективное слово, но не больше. Необходимо иметь твердую и в достаточной степени разработанную систе­му норм, чтобы не только говорить о рево­люционной законности, но и проводить ее в жизнь»[22]. Таким характером правовые нормативные акты обладают потому, что устанавливают, изменяют или отменяют нормы права, чем, собственно говоря, и отличаются от правовых ненормативных актов, которые устанавливают, изменяют и прекращают конкретные правоотношения. Поэтому не случайно для выяснения юридической природы нормативных актов обращаются, прежде всего, к анализу право­вых норм.

За последнее время внимание советских юристов к исследованию правовой нормы возросло. Это объясняется не только тем, что традиционное представление о право­вой норме как общем правиле поведения, рассчитанном на неопределенных лиц и многократное применение, оказалось недо­статочным для характеристики ряда право­вых норм, особенно в области хозяйственного строительства. Главным образом это объясняется тем, что совершенствование правовых норм, регулирующих хозяйствен­но-организаторскую и культурно-воспита­тельную деятельность Советского государ­ства, является в настоящее время про­граммным требованием партии.

Примечательным является тот факт, что правовая норма в советской юридической литературе подвергается исследованию на основе применения философских категорий содержания и формы, сущности и явления, общего, особенного и единичного, целого и части и т. д. Отнюдь не умаляя значения указанных философских категорий для ис­следования правовых проблем, в настоящей статье делается попытка подвергнуть ана­лизу правовые нормы и нормативные акты также и с точки зрения философских кате­горий элементов и структуры.

Под элементами в философии понимают­ся любые явления, процессы, а также их свойства и отношения, находящиеся в ка­кой-либо взаимной связи, а под структу­рой - характер, способ, закон данной свя­зи[23]. При этом в качестве элементов рассма­триваются «не только реальные явления и процессы, их свойства и отношения, но и отражения последних в человеческом созна­нии»[24]. Это значит, что каждому явлению (физическому, химическому, биологическо­му, социальному или духовному) свойствен­ны как внутренние элементы, его образую­щие, так и соответствующий способ их связи между собой, соответствующая струк­тура их соотношений. Иными словами, каждое явление есть диалектическое един­ство элементов и структуры. Как элементы, составляющие содержание явления, не мо­гут не быть так или иначе связаны между собой, т.е. не могут не образовывать той или иной структуры, так и структура, спо­соб связи не может существовать без того, что связывается, т. е. без элементов, ее об­разующих.

В свою очередь, образующие данное яв­ление элементы обладают собственной вну­тренней структурой и, кроме того, связа­ны и соотносятся не только между собой, но и е другими явлениями, что порождает многоструктурность явления. С другой стороны, каждое явление связано разнообраз­ными нитями с себе подобными и иными явлениями. Эта связь тоже рассматривает­ся как структура, в которой данное явление выступает ее отдельным элементом.

Теоретические выводы из этих положе­ний для общей теории права весьма очевид­ны. Так, если систему права в советской юридической литературе совершенно пра­вильно рассматривают, как обусловленную экономическим строем общества внутрен­нюю структуру права то отдельные отрас­ли права есть все основания рассматривать в качестве элементов этой структуры. В свою очередь, сами отрасли права, а так­же правовые институты являются структур­ной организацией правовых норм, регули­рующих качественно однородные или ти­пичные общественные отношения. С другой стороны, если элементами правовой нормы считаются гипотеза, диспозиция и санкция, то способом связи, структурой их будет нечто такое, что полностью не совпадает, с этими элементами, хотя и определяется ими, а именно - общий и государственно обязательный характер правовой нормы. При этом общий характер отличает струк­турную организацию правовой нормы от юридического индивидуального акта, а го­сударственно обязательный характер - от структурной организации других социаль­ных норм, в том числе обращений, призы­вов, наставлений, рекомендаций и т. д. Общий характер вытекает из того, что пра­вовая норма является масштабом, образ­цом, регулятором общественных отношений. Он означает не только общность диспози­ции, но и общий характер гипотезы, а так­же санкции (которая подлежит применению во всех случаях несоблюдения требования правовой нормы). Общий характер право­вой нормы означает, кроме того, и общ­ность объекта правового регулирования - общественных отношений. Точно также и государственно обязательный характер пра­вовой нормы не сводится только к санкции, а «содержится также в распоряжении (диспозиции) нормы поступать определен­ным образом»[25]. «Форма обязательности норм социалистического права, выраженная в принудительных санкциях, - писал Б. В. Шейндлин, - восполняет внутреннюю обяза­тельность этих норм, основанную на созна­тельном и добровольном их признании и соблюдении подавляющей массой трудя­щихся, как норм, выражающих свою, об­щенародную волю, возведенную в закон»[26].

Из сказанного следует, что элементы пра­вовой нормы и ее структура - понятия не тождественные. Смешение этих понятий, нечеткость в разграничении элементов и структуры приводит к неправильным выво­дам. Так, Б. В. Шейндлин, правильно счи­тая внутренней формой строения каждой нормы права общий и обязательный харак­тер правила поведения, одновременно рас­сматривал его в качестве элемента право­вой нормы, причем единственного, и на этом основании исключал из числа ее эле­ментов гипотезу, диспозицию и санкцию. «В действительности, - писал он, - только общность (общезначимость и общеобяза­тельность) является элементом структурной (внутренней) формы, или формы строения содержания каждой нормы права»[27]. Но, во-первых, если общность является элемен­том правовой нормы, да к тому же еще и единственным, то о какой вообще струк­турной связи может идти речь, ибо послед­няя предполагает отношение по меньшей мере между двумя сторонами того или иного явления. Во-вторых, если общность рассматривать в качестве единственного элемента правовой нормы и одновременно в качестве ее структуры, то налицо ото­ждествление понятий «правовая норма» и «структура правовой нормы». Между тем, как правильно отмечалось в юридической литературе, не сама правовая норма, а ее структура является внутренней формой правовой нормы. Таким образом, общий и государственно обязательный характер правовой нормы не исключает, а предпола­гает наличие элементов, образующих эту правовую норму, а именно: гипотезы, дис­позиции и санкции.

Следует подчеркнуть, что элементы пра­вовой нормы и ее структура находятся во взаимной связи и взаимной обусловлен­ности, образуя в совокупности структурную организацию правовой нормы. Развитие элементов правовой нормы ведёт в ко­нечном итоге к перерастанию ее струк­турной организации в структурную ор­ганизацию неправовой нормы. Однако характер такого развития зависит и от способа связи элементов правовой нор­мы. Это особенно видно, если учесть, что единая трехчленная структурная организа­ция правовой нормы не исключает, а, на­против, предполагает своеобразие конкрет­ных способов взаимосвязи отдельных эле­ментов в различных нормах права. В одних нормах на первый план выдвигается способ связи между диспозицией и санкцией (как, например, в нормах уголовного и админи­стративного права), в других - между ги­потезой и диспозицией (например, в нормах гражданского права), что, между прочим, и дает повод некоторым советским юристам отрицать единую трехчленную структурную организацию правовой нормы и допускать возможность выработки своей клас­сификации элементов правовой нормы для отдельных отраслей права. В действитель­ности же при одном способе связи элемен­тов правовые нормы имеют одну возмож­ность развития (например, нормы уголов­ного и административного права), при другом - иную (например, нормы в обла­сти хозяйственного строительства).

Развитие структурной организации пра­вовой нормы неизбежно предполагает воз­никновение промежуточных структур, соче­тающих в себе элементы старого и нового качества. В условиях происходящего в на­стоящее время постепенного качественного преобразования сферы правового регулиро­вания вопрос о промежуточных структурах и переходных формах представляет особый интерес, поскольку последние избавляют «от поспешного забегания вперед, от пере­скакивания к более высоким формам, когда нет еще условий для их появления».

В качестве одной из таких переходных форм в юридической литературе справед­ливо рассматриваются нормы, создаваемые общественными организациями в связи с выполнением ими государственных функ­ций[28]. Как известно, общественные органи­зации в процессе реализации полностью или частично переданных им государственных функций осуществляют комплекс таких ме­роприятий, которые обеспечивают наиболее эффективное выполнение этих функ­ций. Благодаря этому происходит действи­тельное преобразование сферы правового регулирования общественных отношений, а «не формальная смена вывесок», против которой выступал Н. С. Хрущев. Боль­шую роль в осуществлении этих мероприя­тий играют создаваемые общественными организациями различные нормы, значение которых в регулировании общественных отношений постоянно возрастает. Однако в данном случае речь идет не о всех нормах, создаваемых общественными организа­циями в связи с выполнением ими некото­рых государственных функций, а лишь о тех из них, которые приобретают право­вой характер, будучи санкционированными государством, и наличие которых дает основание говорить о широком участии общественных организаций в правотворче­ской деятельности Советского государства.

Специфика таких норм состоит в том, что они занимают своего рода промежуточное положение между нормами, вырабатывае­мыми государственными органами, и нор­мами, регулирующими внутреннюю дея­тельность общественных организаций. В связи с этим структурная организация норм, создаваемых общественными органи­зациями в процессе выполнения передан­ных им государственных функций, такова, что сочетает в себе, с одной стороны, опре­деленные черты правовых норм (общий и государственно обязательный характер предписания), а с другой - черты внутри-организационных норм (особый субъект нормотворчества, своеобразный характер содержания предписаний, специфические способы обеспечения их выполнения).

В ходе своего развития указанные нормы все меньше будут нуждаться в поддержке со стороны государства и все больше будут приближаться к нормам коммунистического общежития. Возможности такого развития заложены, прежде всего, в методах реали­зации этих норм, в их совершенствовании, что связано не только с дальнейшим повы­шением роли и значения убеждения, воспи­тания и организации масс по сравнению с принуждением, но и с качественным изме­нением самого принуждения, которое все в большей степени становится обществен­ным воздействием. Примером тому служат нормы, содержащиеся в Положении о по­стоянно действующем производственном совещании, в Положении о правах фаб­ричного, заводского, местного комитета профессионального союза, в Положениях о комиссии по социальному страхованию, о комиссии по пенсионным вопросам, о стра­ховых делегатах, в Уставе Союза спор­тивных обществ и организаций СССР, а также в обязательных постановлениях, издаваемых руководящими органами Сою­за спортивных обществ и организаций на основании ст.ст. 15, 22 и 29 этого Устава.

Представляется правильным, что другой такой переходной формой является струк­турная организация элементов правовых норм в области хозяйственного строитель­ства. Дело в том, что наряду с традицион­ными нормами (например, о формах раз­вития и внедрения новой техники, о хозяй­ственных договорах и т. д.) в области хозяйственного строительства широко ис­пользуются и такие нормы, которые уста­навливают права и обязанности сторон регулируемых отношений в особой, только им свойственной форме: путем постановки конкретных задач предприятиям и органи­зациям (плановые нормы), путем определе­ния компетенции органов хозяйственного руководства, хозяйственных предприятий, организаций и их структурных звеньев (нормы о компетенции), путем включения в нормативные акты соответствующих тех­нических норм (правила, инструкции и по­ложения по содержанию машин и механиз­мов, по технологическому процессу и т. п.) и т. д.

Своеобразие структурной организации этих норм состоит в том, что отдельные элементы их обладают собственной струк­турой, иными словами, образуются из со­вокупности внешне самостоятельных пред­писаний, касающихся одного и того же предмета - задач или организационной структуры конкретных органов, объема или качественных показателей развития мате­риального производства и т.п., т.е. опре­деленного вида общественных отношений. В связи с этим общий характер указанных норм проявляется в том, что они «рассчи­таны не на многократное исполнение, а на исполнение непрерывное, постоянное, вплоть до их отмены, изменения или истечения срока, на который они установлены», а государственно обязательный характер, «обеспеченность выполнения таких норм достигается не столько санкцией, установ­ленной на случай их невыполнения, сколько системой организационных мероприятий, направленных на их осуществление». Ре­гулирующее значение такого рода норм обусловливается тем, что «они закрепляют всей совокупностью своих частей общие масштабы организации соответствующих видов общественных отношений, ставят их движение в определенные рамки, образуют руководящие начала их развития». Таким образом, это своего рода многоструктурные правовые нормы.

Кроме указанного характера многоструктурности, следует учитывать и то, что есть такие правовые нормы (например, нормы-принципы, нормы-определения, а также нормы о распространении других норм на новый круг общественных отношений и о продлении действия других норм на новый срок), структурная организация которых образуется за счет других правовых норм, в связи с чем их общий и государственно обязательный характер проявляется в том, что они связывают общими принципами, определениями и установлениями другие нормы, через которые и воздействуют на свой объект и вне связи с которыми вооб­ще существовать не могут. Если, например, норма права дает определение какой-ни­будь сделки или какого-нибудь преступле­ния, то это означает, что все юридические последствия, связанные с данной сделкой или с данным преступлением, должны отно­ситься лишь к тем действиям, которые под­ходят под это определение. В этом плане представляется правильным замечание Д. А. Керимова о том, что правовая норма как общее правило содержит не только не­посредственное указание для поведения лиц в том или ином конкретном случае, но «может содержать в себе также принципы и определения, которыми руководствуются субъекты правоотношений».

Отмеченный характер внутренней струк­турной организации правовых норм сказы­вается и на их внешней структуре, вслед­ствие чего акты, содержащие такие нормы, могут быть сформулированы в виде сово­купности внешне самостоятельных предпи­саний (в том числе организационных), а также принципов, определений и т.д. Отсюда весьма важно определить, состав­ляет ли то или иное предписание часть нормативного акта или назначение этого предписания исчерпывается в качестве та­кового. В зависимости от этого желательно распределить указанные предписания по отдельным актам (разумеется, там, где это возможно) или структурно подразделить их в пределах одного акта. Следует отме­тить, что распределение нормативных пред­писаний по отдельным правовым актам или в пределах одного и того же акта связано с определенными трудностями. Эти трудно­сти возникают прежде всего потому, что такое распределение иногда производится без учета внутренней структурной органи­зации правовых норм, чему в немалой сте­пени способствуют утверждения тех юри­стов, которые считают, что несовпадение норм права со статьями закона «диктуется жизнью», что статьи нормативных актов «обычно не совпадают и не могут совпа­дать с логической структурой нормы» и т. д. Бесспорно, что структурная органи­зация правовой нормы и статья норма­тивного акта - понятия не тождественные, что между ними могут быть отдельные несовпадения, поскольку законодатель исхо­дит из необходимости более компактного изложения нормативных предписаний в це­лях их наиболее легкого восприятия. Одна­ко не менее бесспорно и то, что структур­ную организацию правовой нормы нельзя и противопоставлять статье нормативного акта, поскольку между ними существует тесная связь, поскольку первая предопреде­ляет характер второй и служит основой для ее логического построения. Поэтому право­творческий орган должен стремиться к ма­ксимальному соответствию статьи нор­мативного акта структурной организации правовых норм, особенно в тех случаях, когда это соответствие достижимо и полез­но для практики применения правовых норм. Необходимо иметь в виду и то, что форма нормативных актов не может быть отождествлена с их структурой, что «пони­мание внешней формы в материалистиче­ской диалектике не сводится к внешней структуре, а значительно шире и богаче этого понятия». А это означает не только возможность включения в нормативные акты индивидуальных предписаний, различ­ного рода рекомендаций, советов, призы­вов, пожеланий и т. д., но и возможность издания совместных постановлений госу­дарственных органов и общественных орга­низаций, особенно в тех случаях, когда для выполнения их предписаний необходимо участие общественных организаций или когда возникает необходимость повышения значимости и авторитета этих предписа­ний[29].

Из всего сказанного можно сделать вывод, что учение о структуре правовой нор­мы должно служить научным основанием не только для последовательного, логиче­ского изложения содержания правовой нормы в статье нормативного акта, но и для отграничения нормативных актов от ненормативных.

Эффективность законодательства обусловливается многими обстоятельствами, связанными как с самой законодательной деятельностью, так и с деятельностью по реализации принятых законов. Зависит она и от социально-правовой активности субъектов законотворчества и правоприменения, от уровня их правосознания и правовой культуры[30].

Какую же помощь может оказать в этих условиях юридическая наука делу оптимизации законотворчества и повышения качества и эффективности его результата – законов, издаваемых Федерацией и законодательными органами субъектов РФ?

Очевидно, что прежде всего речь должна идти о выявлении факторов, снижающих, а иногда даже сводящих на нет общую позитивную направленность работы законодательных органов в современных условиях. Выявление таких негативных факторов, снижение их действительности, подключение к взаимодействию с ними позитивных факторов должно происходить не стихийно, а на основе научных рекомендаций, в свою очередь базирующихся на соответствующих эмпирических изысканиях.

И позитивно, и негативно действующие факторы могут затрагивать как существо нуждающихся в законодательной регламентации проблем, так и организационно-процедурную сторону принятия и претворения в жизнь соответствующих законодательных решений.

Разумеется, в поле зрения юридической науки должен находиться анализ характера и путей разрешения проблемных ситуаций, нуждающихся в законодательном регулировании. Такой анализ неизбежно будет базироваться на выявлении связанных с развитием той или иной области общественных отношений потребностей и интересов различных социальных слоев и групп населения.

Законодательная деятельность эффективна, если она соответствует своей основной цели – разрешению экономических, политических, экологических, социальных, этнических и иных задач в соответствии с требованиями Конституции РФ. Эта цель реализуется путем выявления существенных потребностей в законодательном регулировании, разработки и современного издания законов, регламентирующих определенные области общественных отношений в интересах населения всей страны и входящих в Федерацию субъектов РФ, а также при условии органического (непротиворечивого) вхождения данного закона в систему законодательства.

Социальный фактор законодательной деятельности – это явление общественной жизни, воздействие в той или иной форме на выявление потребности в правовом регулировании, на разработку, принятие, изменение или отмену закона и в конечном счете на его содержание. Такое определение может использоваться, как показывает практика, при составлении программ и разработке гипотез для проведения эмпирических исследований эффективности законодательной деятельности[31].

Изучение социальной обусловленности  законодательства сквозь призму механизма действия социальных факторов выдвигает на первый план задачу классификации этих факторов и выявление имеющихся между ними зависимостей.

В принципе применительно к каждой проблемной ситуации модно выявить множество связанных с ней социальных факторов. Это создает трудности в классификации факторов по их содержательным признакам, так как она в значительной мере носит условный характер. В целях удобства оперирования всю совокупность социальных факторов законодательной деятельности целесообразно условно подразделять на две большие группы – основные (правообразующие) и обеспечивающие (процессуальные).

Основные (внешние) факторы обусловливают возникновение проблемной ситуации, требующей законодательного регулирования, и влияют на характер ее разрешения. В отличие от них процессуальные (внутренние) факторы обеспечивают надлежащее разрешение проблемной ситуации, возникшей под влиянием основных (внешних) факторов, путем издания законодательного акта.

Такое наименование определяющих структурных частей системы социальных факторов законодательной деятельности позволяет отразить не только их предметные, но и функциональные свойства, т.е. раскрыть существующие между ними связи. Если основные (правообразующие) факторы опосредуют специфику закономерности развития общественных отношений, регламентируемых в законе, то обеспечивающие (внутренние) выступают как факторы процессуальные, обусловливающие характер и четкость процедуры законодательной деятельности в качестве особой разновидности юридического процесса в широком смысле слова[32].

На развитие законодательства и характер нормативного решения немалое влияние оказывают и такие общественные явления, как национальная и местная бытовая специфика, обычаи и традиции населения, языковые особенности и религиозные верования граждан, проживающие в отдельных субъектах РФ. Эти проявления жизнедеятельности нации также могут быть названы национальным фактором законодательной деятельности, также могут быть названы национальным фактором законодательной деятельности, однако относятся они к числу основных не базисных, а надстроечных факторов, поскольку их влияние на законодательную деятельность и содержание закона проявляется в ходе тех или иных действий участников процесса законотворчества.

По этому же основанию в данную подсистему основных факторов должен быть включен и межнациональный социальный фактор, взаимодействие которого с национальным должно обеспечивать надлежащее сочетание и отражение в федеральных законах и законах субъектов РФ интересов всего населения России и ее отдельных субъектов, включая национальные интересы групп населения, так и вне их. История нашей страны знает, к сожалению, немало примеров нарушения диалектического единства национальных и межнациональных интересов, что приводило и приводит к дестабилизации политической обстановки[33].

Межнациональный фактор отражает способы обогащения и развития феодального законодательства и законодательства субъектов РФ путем встречного заимствования и «генерализации» нормативных решений, а также степень и формы прямых связей субъектов РФ между собой и с федеральными органами при подготовке законопроектов. В своем единстве и противоположности национальный и межнациональный социальные факторы, воздействуя на законодательную деятельность Российской Федерации в целом и ее субъектов, отражают противоречия в процессе обновления российского законодательства, создания полнокровного и динамичного единства в национальном многообразии.

Рассмотренная модель системы социальных факторов законодательной деятельности имеет не только теоретическое значение. Она может быть использована при решении практических вопросов правотворчества, поскольку полный и точный учет факторов, опосредующих разнообразные общественные интересы, имеет принципиальное значение для разработки законов, демократизации процесса их подготовки.

В социальных системах действует общая закономерность, заключающаяся в том, что одни и те же факторы в одних отношениях, с точки зрения формы и содержания своей сути и основания возникновения, рассматриваются как вторичные, определяемые, а в других играют главную, управляющую, руководящую, движущую роль. «Задача всякий раз состоит в том, чтобы выяснить, в каких отношениях и в каком смысле выполняют они эту главную роль, не смешивая при этом данный вопрос с вопросом о первичности и вторичности, определяющей и определяемой сторонах взаимодействия»[34].

Сказанное представляется существенным и для социальной обусловленности законодательства, и прежде всего для формирования отдельных отраслей и институтов. Рассмотренная выше модель системы социальных факторов законодательной деятельности отражает, на наш взгляд, общие, наиболее существенные моменты взаимодействия факторов, их структурных групп и звеньев, проявляющиеся применительно к праву в целом. В конечном счете такие соображения оказываются верными и для отдельных отраслей институтов законодательства. Однако особенности конкретных объектов правового регулирования обусловливают специфику, подчас весьма существенную, в ранжировке и взаимодействии факторов.

Взаимосвязь социальных факторов и механизм их действия носят сложный характер, поскольку они охватывают как общее для правовой системы в целом, так и особенное и отдельное, присущее конкретным отраслям и институтам. Здесь следует ограничиться лишь упоминанием о том, что взаимодействие факторов может носить интегративный либо замещающий характер. Замещающее взаимодействие факторов законодательной деятельности возникает тогда, когда отсутствие либо слабое действие одного основного или обеспечивающего фактора компенсируется либо вытесняется действием другого, схожего по своей природе фактора[35].

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проблемы, затронутые в дипломной работе, недостаточно разработаны в юридической литературе. Последние фундаментальные научные работы по этой теме относятся к 60-70 гг. и, естественно, уже не могут комментировать спорные вопросы законотворческой деятельности в условиях большого количества дискуссионных проблем. Специалистами в области права явно недостаточно внимания уделяется данной отрасли теории и практики законотворчества. Более того, в юридических вузах страны дисциплина «законодательная техника» не преподается вовсе.

Не этим ли объясняется то печальное обстоятельство, что наше законодательство страдает множеством недостатков технического порядка, особенно тех законов и иных правовых актов, которые приняты в последнее десятилетие? И вполне оправдано предположение о том, что это обстоятельство (в числе иных) стало одной из причин несовершенства действующего законодательства, сложившегося в массовом сознании впечатления о необязательности исполнения закона, о возможности безнаказанного его нарушения, о допустимости «борьбы законов» и использовании «телефонного права».

Некомпетентность и легкомыслие, с которыми иные должностные лица берутся за сложное, тонкое и ответственное дело - законотворчество, оборачиваются в итоге не только несовершенством законодательства, но, нередко, и трагическими последствиями для общества, его формирований и отдельных членов. В то время как существуют четкие критерии качества законов – юридические, логические, языковые, социальные – которые  отражает правовую действительность и достижения юридической науки. Они необходимы для законотворческой деятельности и четкого упорядочения всего массива законодательства. Несоблюдение языковых, формально-логических и гносеологических правил законодательной техники влечет дефектность законов, проявляющуюся в законотворческих ошибках.

Закон - это принятый в особом порядке первичный правовой акт по основным вопросам жизни страны, непосредственно выражающий государственную волю и обладающий высшей юридической силой. Законы образуют ядро, стержень правовой системы государства. Все это и предопределяет верховенство закона - важнейшего требования законности. Ведущая и определяющая роль закона в государстве - это не автоматически действующий факт, который существует сам по себе. Поскольку верховенство закона является выражением законности, от состояния которой зависит фактическое положение законов среди других правовых норм. Существенное значение здесь имеют уровень политико-правовой культуры и развития гражданского общества, от которого зависит исполнение законов, степень совершенства и культуры законодательства, эффективность и культура работы правоохранительных органов.

Из сказанного, таким образом, следует, что закон есть выражение воли субъекта верховной власти, и что содержанием закона могут быть, как правоотношения, так и другие отношения, не имеющие юридического характера. Сообразно с этим двояким содержанием, законы могут быть и классифицированы. Законы, относящиеся к первой группе, могли бы быть названы законами правовыми; относящиеся к последней - законами организационными, так как все они имеют в виду организацию внешних или материальных условий благосостояния. Первая группа допускает в свою очередь классификацию по пространству обязательной силы законов; в последней такая классификация не может иметь места, так как законы этой группы не являются законами юридическими в тесном смысле этого слова. Но законы организационные могут быть: административными, полицейскими, финансовыми, военными и т.д., смотря по тому, в какой сфере государственной жизни субъект верховной власти, путем выражения своей воли, организует те или другие внешние или материальные условия государственного развития и благосостояния.

Изначально нельзя считать закон единственным источником права в стране. Наряду с законом, в непосредственном соприкосновении с ним, существуют такие источники права как обычай, труды учёных юристов, а также общепризнанные принципы и нормы, договоры нормативного содержания и некоторые другие. Но, несмотря на то, что закон нельзя признать единственным источником права, законодатель отводит ему более весомую роль по сравнению с другими формами права. Это вызвано наличием в законе ряда существенных преимуществ, заключающихся в том, что он характеризуется наибольшей устойчивостью, стабильностью, большей четкостью изложения материала, длительностью существования и действия. Помимо этого, закон занимает ведущее место в правовой системе, поскольку наделяется большей юридической силой по сравнению с другими правовыми актами, которые поэтому называются подзаконными. Благодаря своим преимуществам, закон выступает главным регулятором общественных отношений и гарантом стабильности и устойчивости законности и правопорядка. Следует также отметить, что в последнее время потребности проведения реформ в экономике обусловили принятие большого числа актов, посвященных новому режиму собственности, статусу предприятий, банков, бирж и др., финансово кредитным и налоговым отношениям. Их стремительная подготовка подчас оборачивается ошибками и ведет к последствиям, которые не учитывались на стадии разработки и принятия актов. Затрудняет работу и быстрые смены курсов реформ, и обилие их программ. Все это ведет к необходимости проведения значительных работ по решению проблем, связанных с вопросами нормотворчества и толкования закона. Для лучшего разрешения подобного рода проблем немаловажное значение имеет обращение к идеям и концепциям теории закона, разработанным как в нашей стране, так и за рубежом.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ

1.            Конституции Российской Федерации // «Российская газета», № 237, 25.12.1993.

2.            Постановление Конституционного Суда Российской Федерации от 22 апреля 1996 года по делу о толковании отдельных положений статьи 107 Конституции Российской Федерации // СЗ РФ. 1996. № 18. Ст. 2253.

3.            Ведомости Съезда народных депутатов РФ и ВС РФ .1992. №30. Ст.1792.

4.            Абдулаев М.И., Комаров С.А. Проблемы теории государства и права: Учебник. СПб: Питер, 2003.

5.            Абрамова А.И., Конюхова Т.В. Ст. 104 Конституции Российской Федерации (комментарий) // Право и экономика. 1995. № 11-12.

6.            Адилкариев Х.Т. О праве законодательной инициативы союзной республики // Советское государство и право, 1988. № 3.

7.            Алексеев С.С. Как готовить закон? // Известия. I992. I4 декабря.

8.            Алексеев С.С. Общая теория права. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001.

9.            Гайман В. Механизм обеспечения реализации закона в современных условиях. // Советское государство и право. 1991. № 12.

10.       Голунский С.А. Теория государства и права. М.: Знание, 1940.

11.       Горенберг М.Б. Глава государства. Конституционное государство Сборник статей З. Анилова, В.Н. Водолазова и др. Издание В.И. Гессена и прив. Доцента А.И. Калинина. Второе издание. Сиб., Типография Т-ва «Общественная польза», 1905.

12.       Гузнов А.В., Кенецов А.А., Рождественская Т.Э. Современный законодательный процесс: основные институты и понятия. Смоленск, 1995.

13.       Даль В.И. Толковый словарь русского языка. М.: Просвещение, 1981. Т. 1.

14.       Законодательная процедура: проблемы и пути совершенствования (внесение проектов законов и их предварительное рассмотрение) / парламентский центр РФ. 1993.

15.       Законодательная техника / Под ред. Ю.А. Тихомирова. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2000.

16.       Законотворчество: теоретико-правовые аспекты / Под ред. Н.Л. Ореховой. М.: Новый юрист, 1999.

17.       Исаков В. Подготовка и принятие законов в правовом государстве // Российская юстиция. l997. №7.

18.       Исполнение законов / «Круглый стол» журнала «Советское государство и право» // Советское государство и право. 1991. №6, 7.

19.       Итоги законодательной деятельности в Российской Федерации и определение задач перспективного планирования законопроектной работы. Материалы научно-практической конференции. 26 октября 1995 года. М.: Редакционно-издательский отдел аппарата Государственной Думы, 1995.

20.       Ковачев Д.А. Законодательный процесс в европейских социалистических государствах. М., 1966.

21.       Комаров С.А. Общая теория государства и права. М.: ИНФРА-М, 1997.

22.       Комментарий к Конституции Российской Федерации / Под ред. Л.А. Окунькова М.: Издательство БЕК, 1996.

23.       Конституция Российской Федерации. Комментарий / Под общей ред. Б.Н.Топорнина, Ю.М.Батурина, Р.Г.Орехова. М.: Юридическая литература, 1994.

24.       Лазаревкий Н.И. Народное представительство и его место в системе других государственных установлений. Конституционное государство. Сборник статей З. Анилова, В.Н. Водолазова и др. Издание В.И. Гессена и прив. Доцента А.И. Калинина. Второе издание. Сиб., Типография Т-ва «Общественная польза», 1905.

25.       Леванский В.А. Моделирование  в социально-правовых исследованиях. М.: Юридическая литература, 1986.

26.       Лифшиц Р.З. Теория права. М.: ЛОГОС, 1994.

27.       Марахов В.Г. Социальный детерменизм и современный этап научно-технического прогресса. Л.: Лениздат, 1982.

28.       Нерсесянц В.С. Право и закон. М.: Просвещение, 1983.

29.       Общая теория права. Курс лекций./ Под ред. В.К. Бабаева Нижний Новгород: ГННИ, 2003.

30.       Окуньков Д.А., Рощин В.А. Вето Президента: Научно-практическое пособие. М., 1999.

31.       Пиголкин А.С., Рахменина Т.Н., Абрамова А.И. Законопроекты должны проходить проверку на зрелость // Журнал российского права. 1997. № 10.

32.       Пиголкин А.С. Язык закона. М.: Правоведение, 2000.

33.       Поленина С.В. Законотворчество в РФ. М.: Издательство «ВЕЧЕ», 2004.

34.       Поленина С.В. Новое в системе законодательства РФ // Государство и право. 1994. № 12.

35.       Поленина С.В. Социальные аспекты законодательной деятельности // Советское государство и право. 1981. № 11.

36.       Поленина С.В., Гаврилов О.А., Колдаева Н.П., Куманин Е.А., Леванский В.А. Исследование социальных факторов законодательной власти союзных республик // Правоведение. 1981. № 3.

37.       Правотворческая деятельность субъектов Российской Федерации. Екатеринбург, 2001.

38.       Пригопкин А.С. Правотворчество СССР. М., 1984.

39.       Рейнер М.А. Государство и общество. Часть 2. Государственные формы. М.: Юридическая литература, 1912.

40.       Седугин П. Рождение закона. М.: Библиотечка правовой культуры. Профиздат., 1991.

41.       Синюков В.Н. Исполнение законов. // Советское государство и право. 1991. №6.

42.       Советское государство и право / Под ред. Кравчука С.С. М., 1980.

43.       Спасов Б.П. Закон и его толкование. М.: Юридическая литература, 2005.

44.       Страшун Б.А. Конституционное право Российской Федерации. М., 1998.

45.       Теория права и государства. / Под ред. Лазарева В.В./. М.: Юридическая литература, 2004.

46.       Теория государства и права / Под ред. Проф. Г.Н. Манова. М.: ИНФРА-М, 1995.

47.       Теория юридического процесса /  Под ред. В.М. Горшенева. Харьков: Юридический мир, 1985.

48.       Шершеневич Г.Ф. Классификация законов. М.: Юристъ, 2003.

49.       Шохин А. Взаимодействие властей в законодательном процессе. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 1997.

50.       Эбзеев Б.С., Карапетян Л.М. Российский федерализм: равноправие и ассиметрия конституционного статуса субъектов // Государство и право. 1995. № 3.

---

[1] Пиголкин А.С. Язык закона. М.: Правоведение, 2000. С. 15.

[2] Даль В.И. Толковый словарь русского языка. М.: Просвещение, 1981. Т. 1. С. 588.

[3] Там же.

[4] См.: Общая теория права. Курс лекций./ Под ред. В.К. Бабаева Нижний Новгород: ГННИ, 2003. – с. 198.

[5] Нерсесянц В.С. Право и закон. М.: Просвещение, 1983. С. 27-43.

[6] Голунский С.А. Теория государства и права. М.: Знание, 1940. С. 90-91.

[7] См.: Шершеневич Г.Ф. Классификация законов. М.: Юристъ, 2003. С. 41.

[8] Теория государства и права / Под ред. Проф. Г.Н. Манова. М.: ИНФРА-М, 1995.

[9] Лифшиц Р.З. Теория права. М.: ЛОГОС, 1994. С. 109.

[10] Абдулаев М.И., Комаров С.А. Проблемы теории государства и права: Учебник. СПб: Питер, 2003. С. 304.

[11] Поленина С.В. Законотворчество в РФ. М.: Издательство «ВЕЧЕ», 2004. С. 166.

[12] Алексеев С.С. Общая теория права. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. С. 151.

[13] Комаров С.А. Общая теория государства и права. М.: ИНФРА-М, 1997.С. 228.

[14] См. Шершеневич Г.Ф. Классификация законов. М.: Юристъ, 2003. С. 65.

[15] Поленина С.В. Законотворчество в РФ. М.: Издательство «ВЕЧЕ», 2004. С. 172.

[16] См.: Законодательная техника / Под ред. Ю.А. Тихомирова. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2000. С. 119.

[17] См. Шершеневич Г.Ф. Классификация законов. М.: Юристъ, 2003. С. 65. 59182

[18] См.: Законодательная техника / Под ред. Ю.А. Тихомирова. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2000. С. 119.

[19] См. Шершеневич Г.Ф. Классификация законов. М.: Юристъ, 2003. С. 65.

[20] Тихомирова Ю.А. Законодательная техника. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2001. С. 116.

[21] Хрущев Н.С. Высокая идейность и художественное мастерство - великая сила советской литературы и искусства. М.: Госполитиздат, 1963. С. 49-50.

[22]  Курский Д.И. Избранные статьи и речи. М.: Госюриздат, 1958. С. 111.

[23] Свидерский В.И. О диалектике элементов и структуры в объективном мире и в познании. М.: Соцэкгиз, 1962. С. 10-11.

[24] Там же. С. 17.

[25] Недбайло П.Е. Советские социа­листические правовые нормы. Львов, 1959. С. 36.

[26] Шейндлин Б.В. Сущность советского права. Л.: Изд. ЛГУ, 1959. С. 99.

[27] Там же. С. 94.

[28] См.: Кравченко В.В. О характере норм, создаваемых доброволь­ными обществами // Советское государство и право, 1960, № 8; Баймаханов М.Т. Нормотворческая деятельность обществен­ных организаций в процессе выполненияпереданных им государственных функций // Советское государство и право, 1963, № 9 и др.

[29] Федосеев А.А. Нормативный акт и структура правовой нормы // Правоведение, № 1, 1964. С. 145-150.

[30] Поленина  С.В. Законотворчество в Российской Федерации. М.: Институт государства и права РАН, 1996. С. 76.

[31] См.: Поленина С.В., Гаврилов О.А., Колдаева Н.П., Куманин Е.А., Леванский В.А. Исследование социальных факторов законодательной власти союзных республик // Правоведение. 1981. № 3. С. 51-58; Поленина С.В. Социальные аспекты законодательной деятельности // Советское государство и право. 1981. № 11. С. 3-10; Леванский В.А. Моделирование  в социально-правовых исследованиях. М.: Юридическая литература, 1986. С. 55-74.

[32] Теория юридического процесса /  Под ред. В.М. Горшенева. Харьков: Юридический мир, 1985. С. 122.

[33] Эбзеев Б.С., Карапетян Л.М. Российский федерализм: равноправие и ассиметрия конституционного статуса субъектов // Государство и право. 1995. № 3. С. 3-18.

[34] Марахов В.Г. Социальный детерменизм и современный этап научно-технического прогресса. Л.: Лениздат, 1982. С. 16.

[35] Поленина  С.В. Законотворчество в Российской Федерации. М.: Институт государства и права РАН, 1996. С. 86.