Содержание
Введение. 3
1.
Современная японская эстетика: каноны
красоты.. 5
2.
Некоторые особенности современного быта. 7
3.
Современная японская религия. 14
4.
Особенности культуры, присущие только Японии. 18
Заключение. 22
Список
литературы.. 24
Введение
Японцы иногда
сравнивают свою страну со стволом бамбука, окованным сталью и завернутым в
пластик. Это точный образ. Туристские достопримечательности, которые, прежде
всего, предстают взорам иностранцев, и впрямь кое в чем схожи с экзотической
оберткой, сквозь которую местами проглядывает сталь современной индустриальной
Японии.
Легко
подметить новые черты на лице этой страны. Труднее заглянуть в ее душу,
прикоснуться к скрытому от посторонних глаз бамбуковому стволу, почувствовать
его упругость.
Япония
расположена на островах Тихого океана. Японские острова находятся в зоне,
подверженной частым землетрясениям и тайфунам. Жители островов привыкли
постоянно быть настороже, довольствоваться скромным бытом, быстро
восстанавливать жилище и хозяйство после стихийных бедствий.
Несмотря на
природные стихии, постоянно угрожающие благополучию людей, японская культура
отражает стремление к гармонии с окружающим миром, умение видеть красоту
природы в большом и малом.
Японская
культура является неповторимым самобытным явлением не только в контексте общемировой
культуры, но и в ряду других восточных культур. Она непрерывно развивалась,
начиная с X - XI веков. C XVII и до середины XIX века Япония была практически
закрыта для иностранцев (связи сохранялись только с Нидерландами и Китаем). В
период этой изоляции в Японии получило творческое развитие национальное
своеобразие. И когда по прошествии нескольких веков перед миром, наконец,
открылась богатейшая традиционная культура Японии, она оказала сильное влияние
на последующее развитие европейской живописи, театра и литературы.
Японская
цивилизация сформировалась в результате сложных и разновременных этнических
контактов. Японская культура в отличие от индийской и китайской на рубеже
средних веков только рождалась, поэтому ей был присущ повышенный динамизм и
особенная чуткость к восприятию чужеземных влияний.
Цель работы –
раскрыть сущность вопроса, связанного с современной японской культурой.
1.
Современная японская эстетика: каноны
красоты
Мерами красоты у японцев
служат четыре понятия, три из которых (саби,
ваби, сибуй) уходят корнями в древнюю религию синто, а четвертое (югэн) навеяно буддийской философией.
Попробуем разобраться в содержании каждого из этих терминов.
Слово первое — “саби”. Японцы видят особое очарование в
следах возраста. Их привлекает потемневший цвет старого дерева, замшелый камень
в саду или даже обтрепанность — следы многих рук, прикасавшихся к краю картины.
Вот эти черты давности именуются словом “саби”, что буквально означает
“ржавчина”. Саби, стало быть, это неподдельная ржавость, архаическое
несовершенство, прелесть старины, печать времени.
Понятие “ваби”, подчеркивают японцы, очень
трудно объяснить словами. Его надо почувствовать. Ваби — это отсутствие
чего-либо вычурного, броского, нарочитого, то есть, в представлении японцев,
вульгарного. Ваби — это прелесть обыденного, мудрая воздержанность, красота
природы. Воспитывая в себе умение довольствоваться малым, японцы находят и
ценят прекрасное во всем, что окружает человека в его будничной жизни, в каждом
предмете повседневного быта. Не только картина или ваза, а любой предмет
домашней утвари, будь то лопаточка для накладывания риса или бамбуковая
подставка для чайника, может быть произведением искусства и воплощением
красоты. Практичность, утилитарная красота предметов — вот что связано с
понятием “ваби”.
Если спросить японца, что
такое сибуй, он ответит: то, что
человек с хорошим вкусом назовет красивым. Сибуй, таким образом, означает
окончательный приговор в оценке красоты. На протяжении столетий японцы развили
в себе способность распознавать и воссоздавать качества, определяемые словом
“сибуй”, почти инстинктивно. В буквальном смысле слово “сибуй” означает
“терпкий”, “вяжущий”. Сибуй — это первородное несовершенство в сочетании с
трезвой сдержанностью. Это красота естественности плюс красота простоты. Это
красота, присущая назначению данного предмета, а также материалу, из которого
он сделан. При минимальной обработке материала — максимальная практичность
изделия. Сочетание этих двух качеств японцы считают идеалом.
Тайна искусства состоит в
том, чтобы вслушиваться в несказанное, любоваться невидимым. В этой мысли
коренится четвертый критерий японского представления о красоте. Он именуется “югэн” и воплощает мастерство намека или
подтекста, прелесть недоговоренности. Радоваться или грустить по поводу перемен, которые несет с
собой время, присуще всем народам. Но увидеть в недолговечности источник
красоты сумели, пожалуй, лишь японцы. Не случайно своим национальным цветком
они избрали именно сакуру. Лепестки сакуры не знают увядания. Весело кружась,
они летят к земле от легчайшего дуновения ветра. Они предпочитают опасть еще
совсем свежими, чем хоть сколько-нибудь поступиться своей красотой.
Поэтизация изменчивости, недолговечности связана со взглядами
буддийской секты дзэн, оставившей глубокий след в японской культуре. Смысл
учения Будды, утверждают последователи дзэн, настолько глубок, что его нельзя
выразить словами. Его можно постигнуть не разумом, а интуицией; не через
изучение священных текстов, а через некое внезапное озарение. Причем к таким
моментам чаще всего ведет созерцание природы, умение всегда находить согласие с
окружающей средой, видеть значительность мелочей жизни. С вечной изменчивостью
мира, учит секта дзэн, несовместима идея завершенности, а потому избегать ее
надлежит и в искусстве. В процессе совершенствования не может быть вершины,
точки покоя. Нельзя достигнуть полного совершенства иначе, как на мгновение,
которое тут же тонет в потоке перемен. Совершенствование прекраснее , чем
совершенство; завершение полнее олицетворяет жизнь, завершенность. Поэтому
больше всего способно поведать о красоте то произведение, в котором не все
договорено до конца.
Чаще намекать, чем
декларировать — вот принцип, который можно назвать общей чертой двух островных
наций — японцев и англичан. И те, и другие придают большое значение подтексту.
Югэн, или прелесть
недосказанности, — это та красота, которая лежит в глубине вещей, не стремясь
на поверхность. Ее может вовсе не заметить человек, лишенный вкуса или
душевного покоя. Считая завершенность несовместимой с вечным движением жизни,
японское искусство на том же основании отрицает и симметрию. Мы настолько
привыкли делить пространство на равные части, что, ставя на полку вазу,
совершенно инстинктивно помещаем ее посредине. Японец столь же машинально
сдвинет ее в сторону, ибо видит красоту в асимметричном расположении
декоративных элементов, в нарушенном равновесии, которое олицетворяет для него
мир живой и подвижный. Симметрия умышленно избегается также потому, что она
воплощает собой повторение. Асимметричное использование пространства исключает
парность. А какое-либо дублирование декоративных элементов японская эстетика
считает грехом. Посуда на японском столе не имеет ничего общего с тем, что мы
называем сервизом. Приезжие изумляются: что за разнобой! А японцу кажется
безвкусицей видеть одну и ту же роспись и на тарелках, и на блюдах, и на
кофейнике, и на чашках.[1]
2.
Некоторые особенности современного быта
Японский дом.
Японский дом — настолько
самобытное сооружение, что трудно сказать, кто на кого повлиял: то ли обитатель
этого жилища выразил через него свою жизненную философию, то ли, наоборот, дом
сформировал своеобразные привычки тех, кто в нем живет.
Японский дом — это навес, причем навес над пустым пространством. Это
прежде всего крыша, опирающаяся на каркас из деревянных стропил и опор. Здесь
нет ни кон, ни дверей в нашем понимании, ибо в каждой комнате три стены из
четырех можно в любой момент раздвинуть, можно и вовсе снять. Когда такие легко
вынимающиеся из пазов раздвижные створки служат наружными стенами, то есть
выполняют роль окон, они оклеиваются белой рисовой бумагой, похожей на
папиросную, и называются седзи.
Когда впервые видишь внутренность японского жилища, больше всего
поражаешься полному отсутствию какой бы то ни было мебели. Вы видите лишь
обнаженное дерево опорных столбов и стропил, потолок из выструганных досок,
решетчатые переплеты седзи, рисовая бумага которых мягко рассеивает
пробивающийся снаружи свет. Под разутой ногой слегка пружинят татами — жесткие,
пальца в три толщиной маты из простеганных соломенных циновок. Пол,
составленный из этих золотистых прямоугольников, совершенно пуст. Пусты и
стены. Нигде никаких украшений, за исключением ниши, где висит свиток с
картиной или каллиграфически написанным стихотворением, а под ним поставлена
ваза с цветами.
Бесспорно одно: традиционный японский дом во многом предвосхитил
новинки современной архитектуры. Каркасная основа, раздвижные стены лишь
недавно получили признание строителей, в то время как съемные перегородки и
заменяемые полы еще удел будущего.
Поскольку татами имеют раз и навсегда установленный размер —
немногим более полутора квадратных метров, — комнаты в японских домах также
бывают лишь определенной площади: три, четыре с половиной, шесть или восемь
татами. Стало быть, и весь каркас здания — стропила, опорные столбы, балки —
должен приноравливаться к этим установившимся традиционным габаритам.
На особенностях японского дома заметно сказалась натура его
обитателей. Раздвижные стены отражают стремление быть ближе к природе, не
отгораживаться от нее. Первородная красота некрашеного дерева, рисовой бумаги,
соломенных матов, а также сама сезонность этих материалов (седзи полагается
заново оклеивать каждый год, а татами менять раз в два года) также напоминают о
близости к природе.
Японский дом рассчитан на лето. Его внутренние помещения
действительно хорошо вентилируются во время влажной жары. Однако достоинство
традиционного японского жилища обращается в свою противоположность, когда его
столь же отчаянно продувает зимой. А холода здесь дают о себе знать от ноября
до марта. Японцы словно бы смирились с тем, что зимой в доме всегда холодно.
Они довольствуются тем, чтобы согреть себе руки или ноги, не помышляя отопить
само помещение. Можно сказать, что в традиции японского жилища нет отопления, а
есть обогревание.
Лишь своей кожей почувствовав в японском доме, чем оборачивается
его близость к природе в зимние дни, по-настоящему осознаешь значение японской
бани — фуро: это главный вид самоотопления. В повседневной жизни каждого
японца, независимо от его положения и достатка, нет большей радости, чем
нежиться в глубоком деревянном чане, наполненном немыслимо горячей водой. Зимой
это единственная возможность по-настоящему согреться. Залезать в фуро нужно,
предварительно вымывшись из шайки, как в русской бане, и тщательно
сполоснувшись. Лишь после этого японцы погружаются по шею в горячую воду,
подтягивают колени к подбородку и блаженствуют в этой позе как можно дольше,
распаривая тело до малиновой красноты. Зимой после такой бани целый вечер не
чувствуешь сквозняка, от которого колышется даже картина на стене. Летом она
приносит облегчение от изнурительной влажной жары. Японец привык нежиться в
фуро если не ежедневно, то во всяком случае через день. Напасти столько горячей
воды на каждого человека было бы недоступной роскошью для большинства семей.
Отсюда и обычай мыться из шайки, чтобы чан оставался чистым для всей семьи. В
деревнях соседки топят фуро по очереди, чтобы сэкономить на дровах и воде. По той
же причине в городах доныне широко распространены общественные бани. Они
традиционно служат главным местом общения. Обменявшись новостями и набравшись
тепла, соседи расходятся по своим нетопленым жилищам.[2]
Как дарят и
принимают подарки.
Два раза в году — в июле
и в декабре (по десятым числам) — для универсальных магазинов настают
торжественные дни. В эти дни рабочим и служащим выплачивается знаменитое
“бонасу” (бонус — единовременное денежное вознаграждение, которое ничего общего
не имеет с премией и которое в зависимости от прибыли предприятия на данный
период иногда достигает суммы заработной платы за несколько месяцев). Согласно
традиции, в середине и в начале года японцы делают друг другу подарки. Японцы
практичны и преподносят друг другу что-либо съедобное или какой-нибудь напиток,
необязательно слишком дорогой, или вещь, тоже не очень дорогую. Но что бы это
ни было, оно всегда весьма искусно упаковано. Последний “лоск” наводится на
упакованный во множество коробок и завернутый в красивую бумагу подарок с
помощью “мидзухики” — маленькой связки тонких бумажных лент — с одной стороны
белого, с другой — красного цвета; подарок перевязывается таким образом, чтобы
красный цвет был снаружи, а белый внутри. В особо торжественных случаях
“мидзухики” бывают золотого или серебряного цвета. Подарки же по случаю
траурных событий перевязываются черно-белыми или бело-серебристыми лентами.
Если подарок предназначен не соседу, которого и без того одаривают
чаще других, ибо, как гласит японская пословица, “хороший сосед ценнее далекого
брата”, то дарящий не приносит подарок в дом, а идет в самый лучший универмаг,
выбирает вещь, оплачивает ее, указывает адрес, остальное (доставку и вручение
подарка) берет на себя универмаг; он же может послать подарок за границу.
В то время как в предрождественские недели на верхних этажах
универсальных магазинов вокруг стендов с тканями толпятся женщины, на первом и
втором подземных этажах, где торгуют продовольственными товарами, публика не
столько покупает, сколько пишет. Повсюду выставлены красочные образцы упаковок,
разложены бланки, которые следует заполнить. Хлопоты клиента сводятся лишь к
тому, чтобы сделать выбор из множества упаковок. Система эта работает
безукоризненно, как и многое другое в Японии, она доведена до совершенства.
Чужестранец недоумевает, ему хочется задать вопрос, почему японцы отказывают
себе в радости, которую обычно испытываешь от вручения подарка собственноручно?
Но разве имеет право чужестранец на подобные вопросы? Не пытается ли он свои
представления о духовных ценностях переносить на жизнь другого народа?
Подарки в Японии делают по любому поводу, но иногда это обязывает
получателя ко многому, и дарящий даже не считает нужным скрывать, что
рассчитывает на особые услуги. Здесь, конечно, не всегда применимо слово
“подкуп”, и получивший подарок, как правило, делает встречный подарок,
стоимость которого должна быть ниже стоимости полученного. Разница
компенсируется благодеянием, которое зависит от статуса того, кто преподносит
подарок, и того, кто его получает. Дарят все и всем, и все остаются в конце
концов довольны, так как никто не дарит ненужные вещи. И все же в Японии бытует
выражение: нет ничего дороже, чем то, что получаешь бесплатно.
Если кто-нибудь на несколько дней уезжает из Токио в другой район страны,
то оттуда обязательно привозит своим близким подарки, чаще всего какое-нибудь
изысканное кулинарное изделие местного производства. Если же не удалось купить
его там, не беда: под Центральным вокзалом в Токио, где целый километр занимает
лабиринт торговых рядов, можно приобрести, разумеется в фирменной упаковке,
любое кулинарное изделие, которыми славятся отдельные префектуры Японии.
Тот, кому посчастливилось остановиться в одной гостинице со
школьниками старших классов или понаблюдать за ними во время загородной
экскурсии, станет свидетелем, как девушки, весело болтая и хихикая, обсуждают
купленные ими традиционные подарки. За границей японские туристы веселой толпой
отправляются в магазины за подарками. Ничто так сильно не разочаровывает их,
как неудача в подобном деле. Если японец не может найти для подарка ничего
подходящего, он чувствует себя “сабиси” — слово, обозначающее такое множество
эмоций, что с трудом поддается переводу. Основной смысл: “одинокий”,
“покинутый”, “печальный” и все, вместе взятое. Подарок — это “удостоверение”,
что ты посетил ту или иную страну, но, главное, вещественное доказательство
того, что и на чужбине ты не забывал о своих близких и друзьях. Черта сама по
себе не такая уж необычная и вовсе не сугубо японская; для японцев лишь
свойственно проявление настойчивости и целеустремленности, с которой
осуществляется покупка и оформление подарка.
Вручение подарка сопровождается словами, что он не имеет никакой
ценности. Точно так же как японская хозяйка приглашает гостя к столу, говоря:
“Извините, что так скромно, но...”. На самом же деле и подарок имеет цену, и
стол отнюдь не скромен, а, напротив, весьма обилен. И то, и другое - лишь форма
извинения и означает, что ты очень старался, но не знаешь, доставит ли твой
подарок (или угощение) радость и удовольствие.
Если тебя пригласили в японский дом на обед, что для иностранца
большая честь, бери с собой подарок. От принятых у нас цветов можно (но не
нужно) отказаться, лучше взять что-нибудь из еды или напитков, как принято в
Японии. В ответ хозяйка завернет вам кое-что из оставшегося угощения. Это
немало вас удивит, но отказываться не следует. После больших торжеств, например
свадьбы, в Японии никто не возвращается домой с пустыми руками. Как упаковка,
так и вручение подарка требуют настоящего искусства. Иностранцу трудно во всем
разобраться, но пусть это его не беспокоит, - японцы и не ждут, чтобы он
неукоснительно следовал японским традициям (здесь проявляют большую терпимость,
чем в других странах). Если бы он даже попытался следовать всем нюансам в
японских церемониях, то все равно потерпел бы неудачу.[3]
Культ поклонов и
извинений. Японская вежливость.
Если сравнивать разные
народы или разные эпохи по их приверженности этикету, то меркой здесь может
служить, которую люди затрачивают на взаимные приветствия. На Западе, например,
после средних веков показатель этот
неуклонно уменьшается. Были времена, когда людям приходилось совершать
при встрече чуть ли не целый ритуальный танец. Потом от церемоннейшего поклона
с расшаркиванием остался лишь обычай обнажать голову, который, в свою очередь,
свелся до условного прикосновения рукой к шляпе и, наконец, просто до кивка.
Неудивительно, что на подобном фоне учтивость японцев выглядит как
экзотика. Легкий кивок, который остался в нашем быту единственным напоминанием
о давно отживших поклонах, в Японии как бы заменяет собой знаки препинания.
Собеседники то и дело кивают друг другу, даже когда разговаривают по телефону.
Встретив знакомого, японец способен замереть, согнувшись пополам,
даже посреди улицы. Но еще больше поражает приезжего поклон, которым его
встречают в японской семье. Хозяйка опускается на колени, кладет руки на пол
перед собой и затем прижимается к ним лбом, то есть буквально простирается ниц
перед гостем. После того как посетитель снял обувь и уселся на татами, хозяин
помещается напротив и ведет беседу, хозяйка молчаливо выполняет роль служанки,
а все остальные члены семьи в знак почтения вообще не показываются на глаза.
Правила поведения в японском жилище слишком сложны, чтобы их можно
было освоить сразу. Главное поначалу -- ни на что не наступать, ни через что не
перешагивать и садиться где укажут. Существуют предписанные позы для сидения на
татами. Самая церемонная из них — опустившись на колени, усесться на
собственные пятки. В таком же положении совершаются поклоны. Надо лишь иметь в
виду, что кланяться, сидя на подушке, неучтиво — сначала надо переместиться на
пол. Сидеть, скрестив ноги, считается у японцев развязной позой, а вытягивать
их в сторону собеседника — верх неприличия.
Домашний очаг по-прежнему остается у японцев заповедником старого
этикета. Каждого, кто уходит из дому или возвращается, принято хором
приветствовать возгласами: “Счастливого пути!” или “Добро пожаловать!” Мне
часто приходилось видеть, как японцы встречают в Токийском аэропорту
родственников. Когда муж сходит с самолета, жена приветствует главу семьи
глубоким поклоном. Он отвечает сдержанным кивком, гладит по голове сына и
почтительно склоняется перед родителями, если те соблаговолили его встречать.
Мы привыкли подчас больше следить за своим поведением среди
посторонних, чем в кругу семьи. Японец же за домашним столом ведет себя куда
более церемоннее, чем в гостях или в ресторане.[4]
3.
Современная японская религия
В современной Японии в
основном распространены две основных религии: синтоизм и буддизм. Также
определенной популярностью пользуется христианство и разнообразные секты.
Синтоизм
Синтоизм - это древнейшая
японская религия. Ее название происходит от слова "синто" -
"путь богов". В основе ее лежит поклонение всевозможным ками -
сверхъестественным существам. Основные виды ками - это:
Духи природы (ками гор,
рек, ветра, дождя и т.д.);
Незаурядные личности,
объявленные ками;
Силы и способности,
заключенные в людях и природе (скажем, ками роста или репродукции);
Духи умерших.
В Японии поклоняются
бесчисленному количеству ками. В каждой деревне и местности есть местный
ками-покровитель. Никакого особенного разделения между ками и обычными людьми
нет - есть множество мифов и легенд о браках людей и ками. Смерть осмысляется
как переход в мир ками. Ребенок считается воплощением ками-предка (удзигами),
поэтому в Японии с большим уважением относятся к маленьким детям.
Ками делятся на
Фуку-но-ками ("добрые духи") и Магацу-ками ("злые духи").
Задача синтоиста - призвать побольше добрых духов и помириться со злыми. В
принципе, добрые духи могут становиться злыми, если к ним обращаться недолжным
образом. Поэтому по всей Японии во множестве храмов и часовен прихожане и
священники приносят ками жертвы и молятся о помощи и поддержке. Вообще, все
происходящее в мире в синтоизме объясняется индивидуальной волей ками, а не
какими-либо законами или Судьбой.
Синтоистский храм состоит
из двух помещений - молельного зала (хайдэн) и комнаты (хондэн), в которой
находится предмет, связанный с соответствующим ками. Важной частью храма
являются тории - П-образные ворота, являющиеся символической границей между
миром людей и миром ками. Часто строятся маленькие святилища на исторических и
легендарных местах, оборудуются места поклонения у больших древних деревьев,
также считающихся жилищами ками.
С развитием имперской
системы возникло представление о верховной ками - богине Аматэрасу.
Соответственно, возник и культ самого императора. Мифы и легенды об Аматэрасу и
ее семье многие годы (до середины XX века) официально считались началом истории
Японии.
С момента прихода в
Японию буддизма начинается процесс взаимовлияния и взаимопроникновения этих
религий. Во многих храмах происходит одновременное поклонение ками и буддам.
Буддизм
В отличие от синтоизма,
японский буддизм разбивается на множество учений и школ. Основой японского
буддизма считается учение Махаяны ("Большой колесницы") или северный
буддизм, противопоставленное учению Хинаяны ("Малой колесницы") или
южному буддизму. В Махаяне считается, что Спасение человека может достигаться
не только его собственными усилиями, но и помощью уже достигших Просветления
существ - будд и бодхисаттв. Соответственно, раздел между буддийскими школами происходит
из-за различных взглядов на то, какие именно будды и бодхисаттвы лучше всего
могут помочь человеку.
Так, в основе амидаизма
или школы Дзёдо ("Чистой земли") лежит поклонение будде Амиде (или
Амитабхе), повелителю райских земель (собственно, "Чистой земли") на
Западе. Основным элементом поклонения является постоянное произнесение фразы
"Наму Амида буцу" ("Слава будде Амиде"). Многие правители
Японии пытались уничтожить эту школу, но она все еще остается одним из
популярнейших в Японии направлений буддизма.
Во многом очень схожа с
амидаизмом секта Нитирэн, для которой священной фразой является "Наму мёхо
рэнгэ кё" ("Слава сутре о Цветке Лотоса Чудесной Дхармы"). Здесь
объектом поклонения является сам Будда и "Сутра Лотоса" - один из
основных для северного буддизма текстов.
Другой буддийской школой
является Миккё или эзотерический буддизм. Ее учение куда более сложно для
понимания, но зато ее последователи считаются обладателями невероятных
способностей - летать, творить чудеса, сражаться с демонами. Ее священники
часто живут отшельниками в горах. Тогда они называются ямабуси. Ямабуси также
известны как создатели ряда японских школ боевых искусств. Их можно узнать по
большим четкам (нэндзю) в виде ожерелья на шее и посоху с кольцами (сякудзё).
Особняком стоит Дзэн,
учение, основанное на Хинаяне. В его основе лежит представление о Спасении
исключительно своими силами (и только для монахов). Основным методом достижения
Просветления считается осознание мироздания, достигающегося за счет размышления
над притчами - коанами, или моментальное случайное прозрение, вызванное
каким-то неожиданным событием (скажем, ударом по спине палкой).
Даосизм
Сам по себе даосизм в
Японии никогда особой популярностью не пользовался. Тем не менее, влияние
китайских даосских легенд на японскую культуру и литературу весьма значительно.
Основой учения Дао
считается труд китайского философа Лао Цзы "Дао дэ дзин". Мироздание
с точки зрения даосизма существует за счет неизяснимого Дао ("Пути"),
движущего и управляющего всем сущим. Следование законам Дао - это путь жизни и
блаженства.
Практичные китайцы поняли
даосизм как изучение законов природы и мироздания. Даосам - мудрецам, постигшим
Дао, приписывалась вечная жизнь и разнообразные магические умения. Именно
даосизм породил дальневосточную алхимию, основным интересом которой был не
"философский камень" европейских алхимиков, а поиск "эликсира
бессмертия". Даосов, достигших бессмертия, называли "сэннин".
Считалось, что они, как ямабуси, живут отшельниками в горах. Разнообразные
истории о великих даосах и о рецептах бессмертия пересекли море и стали очень
популярны в Японии.
Во многом именно на этих
легендах основывается искусство Оммёдо ("Путь гармонии Инь и Янь") -
японское искусство призвания и управления демонами, предсказания судьбы,
астрологии, магического исцеления и так далее.
Христианство
Христианство пришло в
Японию в середине XVI века, вместе с католическими миссионерами Франсиско
Хавьера. Знаменитый японский военачальник и князь Ода Нобунага поддержал
христиан и сам принял эту веру, так как нашел в них материальную опору
(поставки огнестрельного оружия) для борьбы со своими врагами.
После прихода к власти
клана Токугава с христианами стали безжалостно бороться. Христианство было
запрещено до Реставрации Мэйдзи в 1867 году, когда была объявлена свобода
совести.
В настоящее время около
одного процента населения Японии считают себя христианами. Тем не менее, такой
атрибут христианства как "венчание" становится сейчас все более и
более популярен, так как оказывается намного дешевле свадьбы по традиционному
обряду. Многих из участвующих в христианских обрядах привлекает не религиозная,
а эстетическая сторона богослужения. Поэтому неожиданно значительной
популярностью в Японии пользуется православие.
Секты
Уже в середине XIX века в
Японии начался постепенный кризис традиционных религий. Синтоизм и буддизм
перестают отвечать насущным религиозным потребностям многих (особенно молодых)
японцев. Поэтому на сцену начали выходить разнообразные "новые секты"
разной степени радикализма. Для них характерны безусловный культ Учителей -
руководителей сект, упрощение богослужения и вероучения, готовность верующих
отдать все, что у них есть (включая жизнь), на благо секты, фанатизм,
нетерпимость к другим религиям, вера в скорый Конец Света.
Наиболее известной сейчас
такой сектой является Аум Синрикё, основанная Асахарой Сёко. Впрочем, обычно
секты не занимаются терроризмом и не особенно мешают жить тем, кто в них не
входит.
Взаимовлияние религий
В отличие от культур
стран Запада, в культуре Японии наблюдается значительное пересечение и
взаимовлияние всех ее религий. Несмотря на периодически вспыхивавшие
религиозные конфликты и споры (обычно за близость к государственной власти),
большую часть времени этим вероучениям приходилось сосуществовать. Особенно
близко пересечение буддизма и синтоизма - как уже отмечалось, часто один храм
является местом поклонения и буддам, и ками.
В течение жизни японцы
часто отправляют обряды разных религий в разных жизненных ситуациях. Скажем,
женятся по христианскому обряду, а хоронят по буддийскому. Это совершенно
естественно и не вызывает никаких трудностей. Связано это именно с тем, что религия,
прежде всего ассоциируется с определенной обрядностью (разного характера,
эстетики и стоимости), и японцы просто проявляют завидную практичность. Цель же
всех вероучений полагается одинаковой - снятие жизненных осложнений, а потому и
противоречий не возникает...[5]
4.
Особенности культуры, присущие только Японии
Икебана
Икебана
- традиционное японское
искусство аранжировки цветов. Дословно икебана — это «цветы, которые живут».
В европейском
искусстве составлением букета демонстрируется мастерство человека, создавшего
его, тогда как создатели икебаны стремятся выявить в ней не свои пристрастия и
вкусы, не свою индивидуальность, а природную сущность представленных в икебане
растений, глубинный смысл их сочетаний и расположения — композиции в целом.
Кроме того, европейцы по большей части стремятся к пышности, нарядности,
богатству колорита, тогда как японские мастера икебаны стремятся к предельной
строгости, даже лаконизму в форме, ограничиваясь порой двумя-тремя веточками и
уделяя особое внимание самым простым и скромным растениям.
Этот вид
искусства, зародившийся в Индии и проникший в Японию вместе с буддизмом из
Китая, получил широкое распространение в этой стране и стал играть значительную
роль в культурной жизни ее общества. Именно в Японии икебана, выйдя за рамки
ритуального обряда подношения символически значимых цветов Будде, а также
почитаемым предкам, стала особым видом искусства, широко внедрившимся в самые
различные сферы общественной жизни.
Простота как
знак оригинальности и единичное как знак целого — вот кредо истинных художников
икебаны. Их творения в этом смысле напоминают японские стихи хайку: их отличают
те же краткость, глубина и совершенство.
Искусство
икебаны в современной Японии является одним из самых популярных, оно осознается
как символ национального своеобразия и как воплощение высокого художественного
вкуса, признанного во всем мире.
Однако японцы
любое занятие доводят до профессионального совершенства, они ни в чем не
выносят дилетантизма, каждый занимается своим делом как профессионал.
Обманчивые
представления о легкости и общедоступности искусства икебаны, к сожалению,
нередко приводят к тому, что за пределами Японии оно становится, в сущности,
псевдоискусством. На Западе икебана рассматривается порой как легкое и приятное
занятие в свободное время, тогда как в Японии это искусство продолжает
оставаться объектом серьезного познания, длительного и трудоемкого обучения,
освоения священного ритуального действа, поскольку для многих икебана остается
не только необходимым элементом национальной культурной традиции, но и
совершенной моделью мироздания.
Растительный
материал — собственно аранжировка ветвей, цветов и трав - конструируется в икебане по строгим нормам,
стилистическое своеобразие икебаны выражено наиболее ярко тем или иным
соотношением основных конструктивных элементов — «ветвей». Обычно их три, но
бывает и от двух до девяти. Особенности стиля икебаны находят воплощение и в
характере геометрической фигуры, которую она образует, и в организации
пространства, в абрисе пустот между основными конструктивными элементами.
Эстетический
смысл имеет не только созданная композиция икебаны, но и процесс обучения этому
искусству, да и не только этому. Школа икебаны, процесс обучения этому
искусству предстают в контексте японской культуры как особая, во многом
изолированная от всего прочего «педагогическая провинция», где процесс обучения
весьма длителен и где мудрые наставники главным образом кропотливо трудятся над
выявлением и всесторонним культивированием природных дарований своих
подопечных. Здесь господствует атмосфера своеобразного благочестия,
почтительного вживания в космический ритм бытия, что облекается в форму особой
обрядности: жесты и позы учителя, а затем и учеников исполнены глубокого
смысла.
Сама природа
учит японца ценить мгновение, поэтому важна не техника построения икебаны, а
душевная тренировка.
В современном
японском интерьере продолжает жить икебана и традиционного толка, и новых школ,
в которых, как в архитектуре и садовом искусстве, используются и новые
конструктивные принципы, и новые материалы. Икебана продолжает существовать и
как профессиональное, и как самодеятельное искусство. Икебана шествует по всему
свету, особенно широкое распространение она получила в США, Франции и Англии,
все большую популярность она завоевывает и у нас в стране.
Нэцкэ
Любителям искусства хорошо знакомы Нэцкэ - небольшие разные фигурки из кости или дерева
работы японских и китайских мастеров. Странный, непонятный мир таится за
миниатюрными изображениями божеств, благожелательных символов, людей, животных,
птиц, рыб. На первых порах эти произведения очаровывают только виртуозностью
исполнения. В скульптуре высотой в три-четыре сантиметра не пропущено ни одной
детали. Все передано точно и выразительно, с неподражаемой живостью,
непосредственностью в трактовке натуры, часто с юмором и фантазией. С
художественной точки зрения нэцкэ - это искусство, которое на базе всего предшествующего
развития японской культуры выработало своеобразный пластический язык. С точки
зрения истории культуры сюжеты нэцкэ выступают как неисчерпаемый источник для
изучения нравов, обычаев, религиозных и моральных представлений - словом, жизни
Японии. Являясь по своему назначению утилитарными, бытовыми предметами, нэцкэ
со временем превратились в подлинное искусство.
Назначение
нэцкэ выявляется уже в самом названии. Слово "нэцкэ" -
"не-цуке" пишется двумя иероглифами: первый означает
"корень", второй - "прикреплять". Нэцкэ - это брелок или
противовес, с помощью которого на оби (поясе) носят кисет с табаком, связку
ключей или инро (коробочку для лекарств и парфюмерии). Необходимость такого
приспособления вызвана отсутствием карманов в японском традиционном костюме.
[6]
Заключение
Суровые
природные явления, от которых напрямую зависели жизни людей на Японских
островах, вызывали у древних обитателей страх. Их высшие божества олицетворяли
собой природные явления. Затем, после пришествия некоторого периода времени, в
Японии появилось учение, которое говорило о том, что если человек не будет жить
в гармонии с природой, она не пощадит человека. Практически все первые храмы в
Японии были построены из дерева, так как дерево считалось японцами “живым”,
“говорящим” материалом, принадлежащим природе. Камень же, по представлениям
японцев, материал “мертвый”, “молчаливый”. Но в природе японцы видели не только
угрозу, но и прелесть всего живого. Японцы понимают, что в природе, кроме
человеческих творений, нет места негармоничному. Все в природе находится в
гармонии, и лишь человек способен сотворить дисгармонию. Следовательно, человек
должен жить в гармонии с окружающим его миром живой природы. Природа также
являлась предметом любования и созерцания. Японцы создавали строения для
созерцания природных пейзажей. Они сами же пытались, и сотворить с помощью
природы красоту, немного посостязаться с ней. Все строения, произведения
искусства имели в качестве украшения природные орнаменты, пейзажи; во всем
присутствовал природный мотив. А более всего в Японии ценились только те вещи,
которые были изготовлены человеком вручную и из “живого” материала: глины,
дерева.
Очень
сильными оказались и традиции в японском искусстве. Ведь столько веков прошло,
а японцы хранят верность стилям. Произведения искусства японских мастеров не
только хранят верность стилям, но и всегда имеют в себе то новое, что нет ни у
одного другого произведения искусства. В японском искусстве нет места штампам,
шаблонам. В нем, как и в природе нет двух совершенно одинаковых творений. И
даже сейчас произведения искусства японских мастеров нельзя спутать с
произведениями искусства других стран. В японском искусстве время замедлило
свой ход, но оно не остановилось. В японском искусстве традиции далекой древности
дожили до наших дней.
История
цивилизации Японии является частью мировой и рассматривается в ее контексте. Р.
Киплинг сказал однажды: "Восток есть Восток, а Запад есть Запад, и они
никогда не сойдутся".
Однако, как
мы видим на примере Японии Восток и Запад сошлись. Можно сказать, что в Японии
проявляется евразийство.
Евразия - это
особый мир, который сохраняет неповторимость национальной культуры и в то же
время способный усваивать достижения других культур. Активное заимствование
чужого не лишило Японию ее оригинальности. Картина мира, которая сегодня
формируется учеными на основе изучения социальных, культурно-религиозных,
политических, природных условий жизни народов, включает в себя и самобытные
условия cтановления японской цивилизации. Это позволяет лучше осознать ту роль,
которую современная Япония играет в политической, экономической и духовной
жизни мировой цивилизации.
Японская
культура, родившись на национальной почве, впитала в себя многие черты культуры
индокитайского региона и не потеряла при этом своеобразия. На протяжении всех
этапов своего развития японская культура отличалась особенной чуткостью к
красоте, способностью привносить ее в мир повседневности, трепетным отношением
к природе, сознанием неразрывности мира человеческого и божественного.
Список литературы
1.
Берндт, Юрген
Лики Японии. – СПб.: Нева, 2003.
2.
Васильев
Л. С. Религии Востока. – М.: БЕК, 2003.
3.
Культура
стран Востока./Под ред. Р.С. Василевского. – М.: ЮНИТИ, 2003.
4.
Овчинников
В. В. Современная Япония. – М.: Логос,
2002.
5.
Пронников
В.А., Ладанов И.Д. Японцы (этнопсихологические очерки). - М.: ИНФРА-ДАНА, 2003.
6.
Тавровский
Ю.В. Япония: Две тысячи дней на Японских островах. – М.: Логос, 2004.
7.
Цветов
В. Я. Новый образ Японии. – СПб.: Питер,
2002.
8.
Японская
цивилизация./Под ред. Г.М. Бонгард-Левина. – М.: Дело, 2002.
[1] Пронников В.А., Ладанов И.Д. Японцы
(этнопсихологические очерки). - М.: ИНФРА-ДАНА, 2003. – С. 61
[2] Тавровский Ю.В. Япония: Две тысячи
дней на Японских островах. – М.: Логос,
2004. – С. 114
[3] Японская цивилизация./Под ред. Г.М.
Бонгард-Левина. – М.: Дело, 2002. – С.
96
[4] Цветов В. Я. Новый образ Японии. – СПб.: Питер, 2002. – С.
135
[5] Васильев Л. С. Религии Востока. – М.: БЕК, 2003. – С. 191
[6] Овчинников В. В. Современная Япония. – М.: Логос, 2002. – С. 115