(в сопоставимых ценах, 1980 = 100)

На рубеже 1992 - 1995 года российская экономика характери­зовалась тенденцией сужения воспроизводства в реальном секто­ре, развитием торгового, финансово-банковских секторов, снижение эф­фективности использования ресурсов, сокращением занятости, расшире­нием зоны бедности, уменьшением платежеспособного спроса и как итог снижение уровня и качества жизни большинства населения. Дина­мика промышленного производства определяется подавленным внутрен­ним спросом и высокой конкурентоспособностью сырьевых секторов экономики. Растущий экспорт помогает развиваться черной и цветной металлургии, химической, нефтехимической и топливной отрасли эконо­мики. Ухудшается конъюнктура отраслей промышленности ориентированных на внутренний рынок. Все это превращает Россию в сырьевой гигант с громоздкой и малоэффективной экономикой.

Идет разрушение сельского хозяйства: снижается плодородие почв, падает техническая оснащенность сельского хозяйства. В Россию идет спрос излишков сельхозпродукции по демпинговым ценам, это ослабевает отечественных производителей.

Видоизменение структуры экономики происходит стихийно и не отвечает ни принципам здоровой рыночной экономики, ни критериям финансовой эффективности: источниками накоплений денежных средств в бюджете и инвестиций являются преимущественно экспортоориенти­рованные отрасли сырьевой специализации. Вот почему в бюджетной политике государства должен быть сделан упор не на активизацию перераспределительных процессов, а на увеличение рентабельности реального сектора экономики.

Нарушение воспроизводственных процессов во многом связано с повышением уровня цен и инфляцией. Монетарные методы финансирова­ния стабилизации и подавления инфляции должны дополняться макроэ­кономическими решениями по регулированию цен в отраслях - монопо­листах, активизацией использования микроэкономических инструментов снижения издержек (развитие институтов рынка, резкое повышение уровня менеджмента и т.д.)

Сохраняющаяся тенденция снижения курса рубля уменьшает достоверность прогнозирования индикаторов социально-экономическо­го развития и ведет к неустойчивости доходов бюджета, порождает инфляционные ожидания у населения, а также уменьшает его склон­ность к рублевым сбережениям.

Введение валютного "коридора" само по себе недостаточ­но, поскольку годится только для принятия сиюминутных решений экспортерами и краткосрочной бюджетной политики. Национальные ин­тересы страны, критерии ее безопасности, интересы граждан исходят из того что курс валюты должен формироваться на основе учета действия объективных долговременных факторов. Стратегия валютного курса должна быть соразмерна с долгосрочной динамикой важнейших макроэкономических показателей, включая оценку природных богатств.

На заре перестройки представлялось, что главными проблемами, обусловившими необходимость трансформации российской промышлен­ности, являлись:

-       ее технологическая отсталость;

-       несоответствие производимой продукции мировым стандартам;

-       чрезмерно высокие затраты на производство продукции, не позволявшие отечественной продукции конкурировать с западными аналогами по соотношению "цена/качество" не только на мировом, но и на внутреннем рынке.

Это является причиной кризиса российской промышленности. Требования хозяйствования в соответствии с рыноч­ной моделью фирмы были предъявлены к структурам, которые на самом деле не были фирмами. Российские предприятия никогда не занимались такими проблемами как поиск рынков сбыта, постоянное повышение эф­фективности и снижение затрат, рационализация организационной структуры, выбор эффективной модели рекламы, поиск наиболее выгод­ных поставщиков, совершенствование методов финансовой полити­ки. Процесс коммерциализации предприятий будет очень долгим и уско­рить его невозможно ни с помощью приватизации, ни макроэкономи­ческими методами. Процесс реорганизации предприятий затрудняется отсутствием необходимой инфраструктуры, иногда коммерционализация опережает развитие банковского дела, фондового рынка, оптовой и транспортной систем. В результате наращивания выпуска продукции сдерживается неумением найти выгодных партнеров. Причина кризиса также заключается в том, что большинство предприятий было специа­лизировано на выпуск продукции для государства, а найти замену потребуется немало времени. Появилось немало препятствий при ре­конструкции предприятий такие как:

-       отсутствие внешних и внутренних инвесторов;

-       спад платежеспособности внутреннего спроса;

-       отсутствие у государства ресурсов для поддержки промыш­ленности и неэффективное использование имеющихся ресурсов;

-       резкое удорожание кредита;

-       сужение границ сбыта до пределов России.

Многое предприятия не могут нормально работать так, как у них нет рынка сбыта такие как предприятия по производству бытовой радиоэлектроники, обувная промышленность. Они потеряли внутренний рынок из-за огромных масштабов импорта и невозможности конкуриро­вать с зарубежными аналогами. Сократилось производство: видеомагнитофонов на 77%; телевизоров на 54%; швейных машин на 89%.

Вероятность нахождения рынка за пределами границ остается довольно низкой.

Довольно плохая ситуация и в банковской сфере экономики. Ав­густ 1995 г. ознаменовался первым в истории российских реформ бан­ковским кризисом. Российский кризис являлся следствием взаимного недоверия в банковском обществе. Также были трудности достаточно большого количества банков в низкой эффективности их деятельности ошибками некоторых людей. Причинами банковского кризиса явились:

-       недостаточный уровень развития банковской системы и меха­низмов страхования;

-       низкий профессиональный уровень работников банковской системы, их неумение правильно оценить степень надежности операций банка;

-       быстрое изменение макроэкономической ситуации не рассмат­риваемое банками, не приводит к смене моделей их поведения;

-       недостаточно эффективная система банковского надзора и контроля со стороны Центрального банка.

Снижение инфляции в первой половине 1994 года неуклонно уменьшало доходность спекулятивных рынков и сужало финансовую ба­зу для таких операций. Летом многие столкнулись с неожиданными затруднениями в деятельности, однако не внесли корректировки в свою деятельность. Высокая инфляция в конце 1994 г. начале 1995 г. успокоило банковское сообщество в сопровождении валютной дестаби­лизации и оживление спекулятивных рынков. Ужесточение финансовой политики в первой половине 1995 года привело к ухудшению финансо­вого состояния банков. Они уже в июле 1995 года ощутили острую нехватку денежных средств, когда началось массовое снижение остат­ков средств на корреспондентских счетах. В середине августа объем средств значительно снизился, ряд банков не могли выполнить своих обязательств, а в конце августа банковский кризис перешел в откры­тую форму. Так как российские банки знают поведение своих партне­ров и не доверяют официальным заявлениям, это породило волну вза­имного недоверия и паники в банковской сфере. Банковский кризис показал, что российская банковская сфера остается отсталой сферой экономики. Она выигрывала в период инфляции, но при стабилизации экономики и низкой инфляции, многие банки становятся заложниками собственных действий, и конъюнктуры колебания рынка.

Модель реформирования экономики России предусматривала постепенное повышение ответственности населения и хозяйствующих субъектов за свои действия. Теперь население само должно нести мно­гие расходы, которые раньше оплачивались из государственного бюд­жета. Перестали действовать ограничения на количество принимаемых работников предприятие и работник должны сами договариваться о размерах оплаты труда.

Однако трудовые отношения стали принимать странный характер администрация не желая проводить сокращение кадров, а значит вып­лачивать выходное пособие, уменьшает размер оплаты труда вынуждая работников к увольнению. Многие работники зная положение на рынке труда продолжают "держаться" за свое места не требуя от админист­рации соблюдение трудового договора. Приспособиться к новым усло­виям хозяйствования смогли лишь 22% населения. Остальная часть населения была вынуждена выбрать другой путь и продолжать "эконо­мить" или интенсивно работать на приусадебном участке.

Остается плохим пенсионное обеспечение, невыплаты пенсий стали основной проблемой, старая система пенсионного обеспечения потерпела полный развал. А реформирование в пенсионной сфере наме­чается провести только через 2-3 года, которое займет примерно 5-7 лет. Негосударственные пенсионные фонды начнут свою работу через 5 лет после начала отчислений, хотя они продолжают работать всего 2 года. Поэтому привлечение денежных взносов происходит крайне медленно.

В результате   реформирования   экономики    можно выделить:

-       Во-первых достигнута стабилизация курса рубля, что благопри­ятно влияет на приток инвестиции и удешевление кредита, снижение доходности спекулятивных операций, банки стали больше уделять вни­мание к производственно сфере экономики.

-       Во-вторых из-за роста ре­ального курса рубля, предприятия экспортеры стали в невыгодное по­ложение, на что правительство прореагировало снижением (и даже от­меной по некоторым пунктам) экспортных пошлин и повышением им­портных.

-       В-третьих понижение инфляции неблагоприятно повлияло на финансовые и торговые предприятия, которые выигрывали за счет инф­ляция. Теперь в этих секторах экономики останутся те кто приспосо­бился к низкой инфляции и не надеется выиграть за счет ее повыше­ния. В-четвертых финансовые компании чаще стали проявлять интерес к государственным пакетам акций, а значит прошла перестановка сил в этой сфере.[7]

В январе  1996  года  наблюдалось  сжатие денежной массы на 2.5% за счет снижения валютных запасов Центрального банка. На рын­ке ГКО наблюдалось заметное повышение спроса на 140%.Что было весьма благоприятным для государства. Но в марте произошло резкое снижение доходности по ГКО по ряду факторов.

Прослеживаются и экономические последствия предвыборного популизма.

Снижение производства на первом этапе реформ было предсказуемым, однако его размеры намного превзошли ожидания, что вызвало резкую дискуссию о правильности проводившегося в этих странах подхода к проведению реформ.

Приведенные в приложении 1 данные показывают, что спад в России по размерам несколько меньше среднего по странам СНГ, но значительно превосходит спад в странах Центральной и Восточной Европы. Кроме того, Россия “опережает” большинство переходных стран по длительности спада.

В целом, страны бывшего СССР пережили значительно более глубокий спад чем страны Центральной и Восточной Европы. Ключевыми вопросами при анализе трансформационного спада служат, во-первых, выявление основных общих причин, определивших рецессию во всех переходных экономиках, и, во-вторых, специфических причин, объясняющих существенные различия экономической динамики.

Отметим, что размеры спада оказались столь велики, что статистические данные неоднократно подвергались сомнению. Размеры спада в российской экономике в начальные годы периода реформ действительно были несколько скорректированы (с тем чтобы более полно учесть нерегистрируемую экономическую деятельность), однако в целом экономисты признали, что масштабы сокращения производства намного превзошли ожидания.

В объяснении фундаментальных причин спада соперничают два противоположных по своей идеологии подхода, которые можно условно назвать позицией МВФ и позицией Мирового банка.

Первая исходит из того, что решающее значение для успеха рыночных реформ имели скорость и глубина структурных реформ и макроэкономической стабилизации. Конкретное содержание необходимых мер при этом в основном соответствует “Вашингтонскому консенcусу”, т.е. подразумевает прежде всего приватизацию, дерегулирование экономики, включая либерализацию цен, валютного курса и внешней торговли, сокращение бюджетного дефицита и отказ от его монетарного финансирования. В ряде исследований этого направления (их обзор можно найти в работе Fisher, Sahay, 2000) аргументируются следующие выводы:

-       Наибольший спад произошел в первые годы реформ, до проведения активной стабилизационной политики. Это свидетельствует, что рецессия связана, главным образом, с исходными диспропорциями и “дезорганизацией” (Blanchard, Kremer, 1997) – запаздыванием в формировании новых производственных связей после разрушения связей, существовавших в плановой экономике.

-       Начальные диспропорции оказывают существенное влияние на производство и инфляцию на начальном этапе, но их эффект носит краткосрочный характер.

-       Жесткая кредитно-денежная политика на этапе стабилизации не вносит значимого вклада в снижение производства. В целом спад в основном связывается со снижением предложения.

-       Необходимым условием перехода от трансформационному спаду к росту служит макроэкономическая стабилизация. Как правило, производство начинает расти через два года после стабилизации.

-       Чем раньше начинается и чем успешнее проводится стабилизация, тем быстрее прекращается спад.

-       Динамика производства существенно зависит от проведения структурных реформ.

Общий анализ поддерживается результатами межстрановых эконометрических уравнений, содержащих зависимость динамики производства от переменных, включающих в различных сочетаниях инфляцию, бюджетный дефицит, различные индексы либерализации и уровень приватизации (Berg et al., 1999; DeMelo et al., 1997). В одной из работ (Mercer-Blackman, Unigovskaya, 2000) даже находится положительная связь между темпами роста и степенью соответствия макроэкономических показателей критериям, отраженным в программах МВФ. Правда, многие полученные здесь выводы могут быть подвергнуты серьезному сомнению.

Так, обнаруженная DeMelo et al. (1997) сильная положительная связь уровня либерализации с экономическим ростом и отрицательная связь с инфляцией не обязательно говорят о причинно-следственной связи, а могут иметь тривиальное объяснение: на начальном этапе реформ наблюдался сильный спад и высокая инфляция (обусловленные исходными диспропорциями), при этом либерализация находилась на сравнительно низком уровне.

Худшие результаты в России и других странах СНГ, как правило, объясняются здесь более медленным проведением реформ и стабилизации.

Альтернативная точка зрения (Стиглиц, 1999; World Development Report, 1997; Попов, 1998) состоит в том, что решающим фактором, определяющим успех или неудачу реформ, служит качество государственных институтов. Акцент при этом сдвигается с макроэкономической политики на обеспечение защиты прав собственности и законности, предсказуемость экономических условий и “правил игры”, формирование доверия к властям, развитие инфраструктуры. Главной причиной неудачи реформ в России и других странах СНГ здесь называется чрезмерное внимание к макроэкономической политике и либерализации в ущерб реформам на микроуровне (формированию “жестких бюджетных ограничений”, развитию конкурентной среды, повышению мобильности ресурсов) и слабый прогресс в развитии институтов, необходимых для функционирования рыночной экономики. Значительно большее значение придается исходным условиям, действие которых может носить долгосрочный характер. Подчеркивается, что скорость приватизации и степень либерализации на каждом этапе должны соответствовать уровню готовности экономики, зрелости соответствующих институтов.

В некоторых работах намечается попытка синтеза этих противоположных точек зрения. В качестве примера можно назвать недавно выполненную в МВФ работу с “говорящим” названием: “Институты важны для переходных экономик, но важна и макроэкономическая политика” (Havrylyshyn, van Rooden, 2000).

Как представляется, совокупность всех проведенных исследований позволяет сделать вывод о том, что макроэкономическая политика, структурные реформы и укрепление институтов не являются взаимозаменяемыми: для успешного развития требуется сочетание всех этих компонент. При этом формирование институтов должно идти впереди остальных составляющих политики: любые меры могут быть продуктивными только если экономическая среда подготовлена для адекватной реакции на них. Неподготовленные меры не только не работают, но могут иметь даже негативный эффект (например, как отмечается ниже, неподготовленное стимулирование конечного спроса).

3.2. Причины спада в России и попытка реформирования

Рассмотрим выдвигавшиеся применительно к России более конкретные причины спада. Среди наиболее часто рассматриваемых общих причин трансформационного спада следует назвать:

1.     Сокращение конечного спроса в результате распада СЭВ, а затем СССР.

2.     Сокращение спроса вследствие резкого сокращения государственных расходов (в первую очередь военных).

3.     Либерализация цен и внешней торговли в условиях значительных исходных различий внутренних и внешних ценовых соотношений.

4.     Чрезмерное укрепление рубля, усилившее действие предыдущего фактора. 

5.     Демонетизация экономики в рамках рестриктивной денежно-кредитной политики.

6.     Резкие сдвиги в структуре экономики на фоне исходных диспропорций.

7.     Монопольная структура производства

8.     Сокращение государственных инвестиций.

Отметим, что некоторые из перечисленных факторов представляют собой разные звенья общего механизма спада. Например, сдвиги в структуре экономики стали результатом ее либерализации в условиях начальных диспропорций.

Распространенной является точка зрения, что в переходный период не только должны создаваться институты и рыночная среда, но и необходимо обеспечить создание “новой экономики”.

Прежде чем сформулировать свою позицию по поводу сравнительной значимости основных причин спада, рассмотрим более детально картину сокращения производства.

Анализ динамики ВВП по основным секторам показывает, что наименьший спад за период 1992-1999 гг. испытало производство рыночных услуг (16.6%). Спад в секторе нерыночных услуг также меньше общего (25.6%), наибольший же спад зафиксирован в производстве товаров (-48.4%).

В отраслевом разрезе наименьший спад произошел в торговле (13.0%), а максимальный – в строительстве (64.6%).

Сопоставление динамики производства по секторам с изменением относительных цен показывает явную прямую связь между ними. Исключением служит строительный комплекс, где при сравнительно небольшом снижении относительных цен (на 8% по отношению к ценам производителей в промышленности за 1991-1998 гг.) произошел наиболее сильный спад. В свою очередь, изменения относительных цен явно связаны с направлением и величиной их исходных отклонений от международных цен. Таким образом, эти данные показывают роль изменения предложения в результате снижения цен в менее конкурентоспособных отраслях. Эффект международной конкуренции, следовательно, во многом объясняет дифференциацию спада по отраслям, но не объясняет значительную часть общего сокращения производства.

При анализе элементов использования ВВП бросается в глаза, прежде всего, огромное снижение валовых накоплений (на 84.3%), намного превышающий сокращение остальных компонентов. Следом идет спад импорта (более чем вдвое), тогда как экспорт остался на уровне 1991 г., а потребление домашних хозяйств и государственных учреждений сократилось на 11.5% и 19.1% соответственно.

Эти данные свидетельствуют, что на протяжении всего периода реформ ведущим фактором спада было сокращение внутреннего спроса, которое лишь в первые годы в небольшой степени усиливалось снижением внешнего спроса. Что касается импорта, то, если не касаться условий торговли и изменения реального обменного курса, то лишь в 1994-1995 и 1997 гг. физический объем импорта возрастал (и то сравнительно ненамного), в остальные же годы его динамика скорее компенсировала сжатие внутреннего спроса. Главным же источником спада, очевидно, было сокращение инвестиционного спроса.

Столь значительные различия величины сокращения элементов конечного использования ВВП говорят о том, что основным источником спада было не уменьшение предложения (хотя и его роль была важна), а снижение инвестиционного спроса (которое затем внесло свой вклад и в снижение предложения).

Роль других факторов, как представляется, была несравненно менее значимой. Снижение государственного потребления в реальном выражении было сравнительно небольшим. Сжатие денежной массы оказалось смягчено специфической адаптацией в виде бартера, неплатежей и т.п. Это стало фактором, препятствующим восстановлению производства, но не было решающей причиной спада.

Тем самым, не получает подтверждения гипотеза о значительной роли сокращения государственного спроса.

Адаптация к недостатку денежных средств – бартер, неплатежи. Это частично смягчило проблему. Хотя неденежные расчеты снижают эффективность экономики и, таким образом, сокращают предложение, влияние на спрос оказалось ограничено этими механизмами.

Что касается политики обменного курса, нет оснований считать, что он был искусственно завышен. Действительно, начиная с 1996 г., курс поддерживался притоком краткосрочного капитала. Однако, нельзя забывать, что одновременно в течение всего периода реформ рубль ослаблялся значительным оттоком капитала. Проблема была не в завышенном обменном курсе рубля, а в высокой степени подверженности России “голландской болезни”. Это определяется, во-первых, значительными масштабами российского экспорта и, во-вторых, чрезвычайно большими разрывами эффективности разных отраслей. С учетом этого, скорость укрепления рубля опережала возможности адаптации производителей. Таким образом, денежные власти не завысили рубль, но не приняли достаточных мер для его ослабления по сравнению с “естественным” уровнем (как это делается сейчас), что могло бы уменьшить размеры спада.

Обследования предприятий показывают, что на микроуровне как главные ограничения производства воспринимались недостаток спроса и нехватка финансовых ресурсов (Российский экономический барометр, 2000). Последнее во многом было обусловлено недостаточными инвестициями в оборотный капитал.

Данные РЭБ – ограничения производства (1 – недостаток финансов, 2 –недостаток спроса). Но недостаток ресурсов – тоже отчасти связан с недостаточными инвестициями (средства не вкладывались в оборотный капитал!!!)

Наши выводы подтверждаются тем фактом, что Наш анализ показывает, что сокращение производства сконцентрировано, в первую очередь во-первых, в секторах инвестиционного комплекса (строительство, машиностроение, стройматериалы) и, во -вторых, - в секторах с существенной ролью внешней торговли, которые изначально имели худшие показатели конкурентоспособности по международным стандартам (сельское хозяйство, легкая промышленность, бытовая техника).

Глубина спада в указанных отраслях (строительство, сельское хозяйство, машиностроение, стройматериалы, легкая промышленность), составила в среднем за 1992-1999 гг. 54.1% -в 2.4 раза больше чем в среднем по остальным отраслям (22.6%). Снижение производства в пяти перечисленных отраслях объясняет 68.3% общего сокращения ВВП (при агрегировании по структуре производства 1990 г.), тогда как их доля в ВВП составляла лишь 47%.

Таблица 1

Вклад отдельных секторов в общий спада производства, строительства,

машиностроения, стройматериалов, сельского хозяйства,

легкой промышленности и прочих

Очевидно, что приведенные цифры не полностью исчерпывают роль выделенных факторов. В сложившейся ситуации неполного использования производственных ресурсов в большинстве отраслей сокращение инвестиционного спроса влияло на производство не только прямо, но и косвенно, через стандартный механизм мультипликатора. С учетом этого, на два выделенных фактора приходится подавляющая часть общего спада.

Мы полагаем, что столь значительные различия масштабов спада вместе с данными об источниках сокращения конечного спроса достаточно убедительно свидетельствуют в пользу того, что ведущими причинами спада были, во-первых, международная конкуренция, и во-вторых, сокращение конечного спроса. Последний включает снижение государственных закупок вооружений, сокращение внешнего спроса в результате нарушения прежних торговых связей (по линии СЭВ, в рамках СНГ, и связанной с “политическими поставками” в “дружественные страны”).

Хотя в общих чертах данные факторы неоднократно рассматривались в числе основных причин спада, механизм их действия в России имел существенную специфику, определившую масштабы их эффекта.

Стандартные представления состоят в том, что либерализация внешней торговли неизбежно приводит к рецессии в менее конкурентоспособных отраслях, который, однако, смягчается, а затем и компенсируется ростом производства в секторах, более конкурентоспособных по международным стандартам. Обычно считается, что сокращение производства, во-первых, носит временный характер, и во-вторых, не отражается на уровне потребления, так как сопровождается более эффективным использованием ресурсов. В отношении России распространено мнение, что производственный спад произошел в отраслях, которые при расчете в мировых ценах производили отрицательную добавленную стоимость.

Ситуация в России кардинально отличалась от этих представлений. Производство упало практически во всех отраслях. Спад произошел даже в наиболее конкурентоспособном нефтегазовом комплексе: добыча нефти снизилась за 1992-1999 гг. на 35%, газа – на 7%. Одновременно упало (хотя и в меньшей степени чем производство) и потребление.

Приведенный стандартный взгляд исходит из того, что спад в неконкурентоспособных отраслях сопровождается перераспределением существенной части ресурсов труда и капитала в конкурентоспособные отрасли. Такой процесс перераспределение ресурсов практически не происходило в России.

В России фактически не сформировались механизмы перераспределения ресурсов между секторами. Основным источником производственных инвестиций остаются собственные средства предприятий при слабости банковской системы и отсутствии инфраструктуры размещения корпоративных облигаций. Фактически отсутствует рынок труда: межотраслевые различия в уровне оплаты зависят не от квалификации или тяжести труда, а от финансового положения отрасли. Дифференциация оплаты труда по отраслям промышленности составлявшая в 1990 г. 3.5 раза возросла к 1997 г. до 9.4 раза.

Несмотря на то, что Инвестиции в нефтедобывающая и газовая промышленность выиграли от либерализации экономики, инвестиции туда резко снизились: в целом за период 1992-1998 гг. спад составила 76% и 60% соответственно (хотя инвестиции в нефтепереработку выросли на 29%). Это стало одной из главных причин спада производства в капиталоемком нефтегазовом секторе. Численность занятых в нефте- и газодобыче несколько выросло, однако это не смогло компенсировать сокращение инвестиций.

Исследование DeBroeck, Koen (2000) показало, что перераспределение Фактически в России так и не сформировался рынок труда. Так, дифференциация оплаты труда по отраслям промышленности составляла в 1997 г. 9.4, по сравнению с 3.5 раз в 1990 г.ресурсов в странах бывшего СССР, включая Россию, оказало негативное действие на производительность факторов, поскольку высвобождающаяся рабочая сила в основном переходила в мелкое сельскохозяйственное производство, торговлю и государственный сектор. Эти авторы делают вывод, что отсутствие перемещения ресурсов из “старого производства” в “новое”, считающееся одним из ключевых элементов процесса трансформации (Blanchard, 1997), стало важнейшей причиной неудачи реформ.

Теоретически ясно, что в условиях отсутствия перелива ресурсов выпуск в неконкурентоспособных отраслях должен сокращаться, а в конкурентоспособных – остается прежним. Более того, можно построить пример двухсекторной экономики без перераспределения ресурсов, где либерализация торговли приводит к падению потребления всех товаров. Если добавить к этому наличие ограничений на величину экспорта в краткосрочной перспективе (для России это связано с ограниченной пропускной способностью нефтепроводов, негибкой структурой европейского рынка газа, защитой западных рынков от российских поставок), то может оказаться реальной и ситуация сокращения производства сразу во всех отраслях. Механизм такого спада выглядит следующим образом: открытие экономики приводит к снижению цен в неконкурентоспособных и их повышению в конкурентоспособных секторах. Первые, сталкиваясь с более низкими чем прежде ценами (а в условиях России – также с более высокими затратами на сырье и энергию), сокращают предложение своей продукции. При достаточно значительных начальных диспропорциях происходящее при этом сокращение доходов превышает рост доходов в конкурентоспособных секторах. Этот спад производства не обязательно перевешивает выгоды от более эффективного использования конкурентоспособной продукции.

Подводя итог, можно обрисовать следующий механизм производственного спада в России.

1.     Начало реформ сопровождалось сокращением всех видов конечного спроса и изменением его структуры. Эффект спроса усиливался кейнсианским механизмом мультипликатора. На данном этапе (условно можно считать, что он продолжался с января 1992 г. по середину 1994 г.) наблюдались наиболее высокие темпы спада (промышленное производство падало со средней скоростью 1.5% в месяц!).

2.     На втором этапе (середина 1994 г. – конец 1996 г.), по мере укрепления рубля сокращалось производство в неконкурентоспособных отраслях, сталкивающихся с международной конкуренцией (эффект предложения). Большие чем в других странах размеры спада здесь определяются большим масштабом исходных разрывов производительности в разных отраслях. На данном этапе динамика производства существенно дифференцировалась, в соответствие со степенью международной конкурентоспособности: выпуск в электроэнергетике, топливной и пищевой промышленности практически стабилизировался, при сохраняющемся быстром спаде в легкой промышленности (в среднем на 2.6% в месяц), промышленности стройматериалов, лесной и деревообрабатывающей промышленности (по 1.8% в месяц), и машиностроении (1.0% в месяц). Таким образом, снижение предложения в результате снижения реального уровня цен играло ведущую роль лишь в ограниченном круге отраслей.

3.     Спад в менее конкурентоспособных отраслях не компенсировался ростом в более конкурентоспособных. Основными причинами были отсутствие инвестиций и отсутствие перераспределения ресурсов. За этим стоят, прежде всего, институциональные проблемы перераспределения собственности, формирования эффективных собственников, заинтересованных в долгосрочном развитии производства, а также общая политическая нестабильность, низкое качество рыночной среды и государственных институтов (подробнее данный вопрос обсуждается ниже). Вместе с тем, более низкий обменный курс рубля помог бы увеличить экспорт и смягчить эти проблемы.[8]

3.3. Сдерживание инвестиционного спада

Что касается политики обменного курса, мы не считаем, что он был искусственно завышен. Действительно, начиная с 1996 г., курс поддерживался притоком краткосрочного капитала. Однако, нельзя забывать, что в течение всего периода реформ рубль ослаблялся значительным оттоком капитала. Россия - крупный экспортер и она подвержена “голландской болезни”. Укрепление рубля опережало возможности адаптации производителей. Таким образом, денежные власти не то что завысили рубль, но не приняли достаточных мер для его ослабления по сравнению с “естественным” уровнем (как это делается сейчас).

Поскольку сокращение инвестиционного спроса внесло столь большой вклад в общее падение производства, рассмотрим подробнее его характер и причины. Глубокий инвестиционный спад охватил практически все отрасли (исключение составляют нефтепереработка и, в последние годы, связь). Эти данные подтверждаются приведенными в приложении 4 цифрами спада и в строительстве (самом большом среди секторов) и машиностроении.[9]

Рис. 3. Ввод в действие жилых домов в сельской местности, млн. м 2 общей площади