1

Прежде всего необходимо отметить, что в стремлении понять сущность «объектов гражданских прав» отраслевая юридическая наука сталкивается в основном с теми же проблемами, которые стоят и перед общей теорией права, причем данные этой последней науки свободно экстраполируются на науку гражданского права и, в известной степени, наоборот. Более того, как утверждал Г. Ф. Шершеневич[1], учение о юридическом отношении всецело разрабатывалось цивилистами, вследствие чего частноправовое отношение принимается за юридическое отношение вообще, хотя это обобщение не соответствует действительности.

Объекты гражданского права – то, на что данное отношение направлено. В соответствии со ст. 128 ГК РФ к объектам гражданско-правовых отношений относятся вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное имущество, работы, услуги, информация, результаты интеллектуальной деятельности, нематериальные блага.

При этом, однако, Райкер и Сенед учитывают, что в одной из последующих работ Г. Демсец[2] (профессор) объяснял, что он намеренно исключил политику и право, чтобы разобраться в экономических характеристиках «совершенной конкуренции»: «правовая система и государство отодвинуты на задний план с помощью простого утверждения, что ресурсы находятся в частной собственности». Конечно, «совершенная конкуренция» по Демсецу, рассматриваемая в отрыве от государственно-правовых реалий и воздействий, есть в такой же мере продукт абстрагирующего ума, как и «чистое право» по Канту, не имеющее в виду ни одну из эмпирических целей.

Так, В.И. Сенчищев[3] (доктор юридических наук) предлагает в качестве адекватной для объекта права юридической характеристики рассматривать правовой режим, под которым понимается совокупность всех позитивно-правовых предписаний, содержащихся в императивных и диспозитивных нормах и основанных на них (или им не противоречащих) субъективно-правовых притязаний, существующих и действительных с точки зрения права и в соответствующих случаях определяющих права, обязанности, дозволения, запреты и предписания абсолютно всех лиц (или в отношении абсолютно всех лиц) по поводу того предмета (явления), в отношении которого они установлены.

Наиболее существенные изменения последних лет в России, настоящий прорыв в сфере экономических преобразований произошли в договорном праве. Это связано с обновлением законодательства, регулирующего экономические отношения после того, как рухнула прежняя система государственного управления экономическими и хозяйственными связями и было ликвидировано централизованное планирование.

Различие природных, экономических, социальных свойств и качеств существующих предметов и явлений требует таким образом, чтобы право моделировало внутри себя самого участок внеюридической реальности, на котором складываются общественные отношения, подлежащие регулированию. Однако правовая модель соответствующего участка действительности весьма своеобразна, она не является «копией натуры», поскольку элементами для построения модели выступают только выработанные профессиональным юридическим мышлением специальные обобщения, отбирающие из эмпирического материала лишь те существенные признаки, которые необходимы и достаточны для квалификации того или иного реального блага в качестве объекта объективного права, то есть исключительно в прагматических правовых целях. Такое понимание объектной модели реальных участков общественных отношений конечно же весьма схематично, поскольку далеко не всегда право способно или по объективным причинам не всегда готово к тому, чтобы воссоздать свойственными ему средствами в достаточной степени определенную, логически завершенную и непротиворечивую нормативную структуру объектной модели действительности.

К числу таковых следует отнести и юридическую терминологию, возможности которой естественным образом предустановлены лексическим арсеналом того или иного языка и закрепленными за определенными терминами смысловыми полями. Примером сказанному может являться любопытное дело, рассмотренное Федеральным Арбитражным судом Поволжского округа, которое можно кратко назвать «спором о холодильнике». Суть дела заключается в следующем. Учхоз обратился с иском к ООО «Батыр» о признании недействительным договора мены от 6 февраля 1998 г., по которому истец передал ответчику стационарный промышленный холодильник, а ответчик истцу - автомобиль УАЗ. Основанием иска явилось то, что на отчуждение холодильника, который истец считает недвижимостью, не было получено разрешение собственника – отраслевого Министерства РФ, тогда как Учхоз является государственным унитарным предприятием и, в соответствии со ст. 295 ГК РФ, не вправе был распоряжаться принадлежащим ему на праве хозяйственного ведения имуществом без согласия собственника. Решением Арбитражного суда Ульяновской области от 24 сентября 1998 г. в иске отказано на том основании, что спорный холодильник недвижимым имуществом не является. Постановлением апелляционной инстанции того же суда от 30 ноября 1998 г. указанное решение отменено, иск удовлетворен, договор купли - продажи от 6 февраля 1998 г. признан недействительным, стороны возвращены в первоначальное положение, исходя из того, что согласно техпаспорту, спорный холодильник является строением 1 группы капитальности, согласно письму Ульяновского Государственного предприятия технической инвентаризации от 21сентября 1998 г. здание холодильника является недвижимым имуществом. В кассационной жалобе заявитель - ООО «Батыр» - просил постановление апелляционной инстанции отменить и оставить в силе решение суда первой инстанции, ссылаясь на то, что спорный холодильник не является недвижимостью. Кроме того, в силу ст. 302 ГК РФ двусторонняя реституция по договору от 6 февраля 1998 г. невозможна, поскольку ООО «Батыр» является добросовестным приобретателем, а спорное имущество не выбыло из владения истца помимо его воли, даже если предположить, что он не имел права его отчуждать. При проверке законности и обоснованности принятых по делу судебных актов, в соответствии со ст. 162 Арбитражного процессуального кодекса РФ, установлено следующее. По договору истец обязался передать в собственность ответчика холодильник по остаточной балансовой стоимости, а ответчик обязался произвести оплату указанного холодильника в форме бартера автомобилем УАЗ, то есть заключен договор мены, а не купли-продажи. Согласно п.1.1 Устава истца, зарегистрированного 22 июня 1992 г., «Учебно-опытное хозяйство Ульяновского сельскохозяйственного института, именуемое в дальнейшем «Учхоз», является государственным сельскохозяйственным предприятием». Согласно ныне действующему Уставу, зарегистрированному 1 июня 1998 г., истец именуется «Федеральное государственное унитарное предприятие учебно-опытное хозяйство государственного образовательного учреждения Ульяновской государственной сельскохозяйственной академии». В соответствии с ч. 2 ст. 295 ГК РФ «предприятие не вправе продавать принадлежащее ему на праве хозяйственного ведения недвижимое имущество... или иным способом распоряжаться этим имуществом без согласия собственника». Согласно ч. 1 ст. 130 ГК РФ «к недвижимым вещам (недвижимое имущество, недвижимость) относятся земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты и все, что прочно связано с землей, то есть объекты, перемещение которых без несоразмерного ущерба их назначению невозможно, в том числе ... здания, сооружения». Документы завода - изготовителя на холодильник, как следует из акта приема - передачи, истцом ответчику не передавались, в материалах дела они также отсутствуют. В связи с этим ответчик представил руководство по эксплуатации камеры холодильной, перечень выпускаемой продукции Алатырского завода низкотемпературных холодильников, где приведены техническое описание конструкции и технические характеристики холодильников, аналогичных спорному. Содержащееся в указанных документах описание конструктивных элементов холодильников совпадает с описанием, содержащимся в техническом паспорте спорного холодильника, составленным Предприятием технической инвентаризации. Из указанных документов усматривается, что холодильник представляет собой холодильную камеру, собираемую из панелей, состоящих из двух (наружного и внутреннего) металлических листов, пространство между которыми заполнено вспененным полиуретаном. Панели крепятся на разборном металлическом каркасе. В комплект поставки входит так же холодильная машина. Холодильник может быть установлен как в помещении, так и на открытом воздухе на бетонных или асфальтобетонных полах или бетонных основаниях. Согласно справке Завода низкотемпературных холодильников ОАО «АЗНК», г. Алатырь, «монтаж холодильника на строительной площадке осуществляется быстро и не требует больших затрат, без трудоемких работ. Так как конструкции холодильника сборны, то возможен ремонт и перенос холодильника на новое место». Из руководства по эксплуатации камеры холодильной следует, что монтаж, пусконаладочные работы и техническое обслуживание камеры должно проводиться специалистами организаций, обслуживающих торгово-холодильное оборудование. Исходя из изложенных данных, судебная коллегия пришла к выводу о том, что спорный объект не относится к недвижимости, поскольку является оборудованием, перемещение которого возможно без несоразмерного ущерба его назначению при условии, что демонтаж, монтаж и пуско-наладочные работы будут проведены специалистами соответствующих организаций, обслуживающих торгово-холодильное оборудование. Тот факт, что в техническом паспорте Бюро технической инвентаризации спорная холодильная камера названа строением, а в письме Ульяновского государственного предприятия технической инвентаризации зданием, не дает оснований причислить ее к недвижимости, поскольку основным критерием недвижимого имущества согласно ч. 1 ст. 130 ГК РФ является невозможность его перемещения без несоразмерного ущерба его назначению. В данном случае этого критерия нет. При таких обстоятельствах согласие собственника на совершение рассматриваемой сделки не требовалось и оснований для признания ее недействительной не имеется[4].

Во многих случаях строение таковой модели оказывается изначально деформировано соображениями не только правового, но и идеологического порядка, вследствие чего отдельные фрагменты объектной модели испытывают недостаточность, другие же – избыточность юридических признаков. Однако в исследованиях систем, в том числе и правовых, субъективный фактор никогда не может быть полностью элиминирован, это совершенно нормальное явление. Так, в современном российском гражданском законодательстве по сути один и тот же объектный феномен обозначается и как интеллектуальная собственность, и как исключительные права. В нормативном плане исключительные права конечно же более предпочтительны как понятие, раскрывающее содержание явления, однако также и введение в правовой понятийный инструментарий интеллектуальной собственности имеет свое объяснение в стремлении законодателя преодолеть официальную идеологическую установку авторского и изобретательского права советского периода, состоявшую в отрицании возможности существования такого рода прав. На данном участке объектной модели сложилась на сегодняшний день очевидная избыточность правовых характеристик, в других же ее зонах наблюдается явная недостаточность. Например, широкое использование в практической деятельности человека таких материальных агентов, как различных видов энергии (тепловой, электрической), электромагнитных и иных физических полей настоятельно требует обобщения их свойств путем абстракций отождествления с тем, чтобы такого рода объекты были включены в правовое регулирование общественных отношений сообразно своей не только физической, но и юридической природе. Применение к отношениям, предметом которых выступают различные виды энергетических ресурсов, норм о купле-продаже (гл. 30 ГК), представляет собой решение законодателя о распространении на таковые ресурсы порядка отчуждения вещей (товаров), тогда как понятно, что в связи с весьма отдаленным сходством между этими объектами однотипное правовое регулирование их оборота вряд ли может быть оптимальным. Более того, имеет место серьезное несовпадение режимных признаков даже среди объектов, отнесенных по закону к единой группе энергетических и иных ресурсов (нефть, газ, вода), подаваемых через присоединенную сеть (ст. ст. 539, 548 ГК). Известно, сколь большое внимание вопросам договоров снабжения такими ресурсами уделяли ведущие отечественные цивилисты[5], и, тем не менее проблемы в области договорного регулирования ресурсообеспечения не могут быть решены окончательно, пока и поскольку исчерпывающие не определены юридически релевантные сходства и различия соответствующих объектов.

ВАС – Вестник Арбитражного Суда

[1] См.: Шершеневич Г.Ф. Наука гражданского права. М.: ЛОГОС, 1999. С. 90.

[2] См.: Демсец Г. Объекты гражданских прав. СПб: Питер, 1999. С. 56.

[3] См.: Сенчищев В.И. Объект гражданского права. М.: ЮНИТИ-ДАНА, 2003. С. 140.

[4] Постановление Федерального арбитражного суда Поволжского округа от 26 февраля 1999 г. по делу № А 72-2212/98-Кд136/1 // Бюллетень Верховного Суда. № 3, 2000. С. 9.

[5] См., например: Брауде И. Л. Договор подряда // Отдельные виды обязательств. – М., 1954. С. 222; Иоффе О. С. Обязательственное право. – М.: Юридическая литература, 1975. С. 158 – 159; Калмыков Ю. Х. Правовое регулирование хозяйственных отношений (Вопросы гражданского законодательства). Саратов: Издательство Саратовского ун-та, 1982. С. 169 – 172; Корнеев С. М. Договор о снабжении электроэнергией между социалистическими организациями. Автореф. дис. … канд. юрид. наук. – М., 1953. С. 14; Садиков О. Н. Правовые вопросы газоснабжения. – М., 1961. С. 158 – 159; Шафир А. М. Энергоснабжение предприятий (правовые вопросы). М.: Юридическая литература, 1990. С. 7.