Содержание
Введение_______________________________________________________ 3
Политические реформы в Японии 40-50 годов_______________________ 5
Внешняя политика послевоенной Японии_________________________ 17
Японо-американские отношения_________________________________ 18
Японо-азиатские отношения____________________________________ 19
Российско-японские отношения__________________________________ 23
Проблема "северных территорий" в российско-японских отношениях 25
Заключение____________________________________________________ 26
Список использованной литературы______________________________ 27
Введение
В течение последних ста лет Япония неизменно приковывает к себе внимание исследователей и наблюдателей остального мира, пытающихся выяснить “загадки” весьма неординарного развития Страны восходящего солнца. В прошлом веке – во главу ставился вопрос: как этой небольшой и ,в сущности, слаборазвитой островной стране удалось избежать участи подавляющего большинства азиатских стран? Затем как она смогла в исторически короткие сроки добиться значительных успехов в деле модернизации экономики и общества, обеспечив себе место среди сильнейших стран мира и выступив с оружием в руках против ведущих мировых держав, принять участие в попытках его очередного передела ?
Особенно сильный всплеск интереса к Японии был вызван феноменом ее почти фантастического возрождения после сокрушительного поражения во второй мировой войне, в результате которого страна к началу XXI века превратилась в одного из мировых лидеров, в один из локомотивов мировой экономики.
Характерной чертой внешней политики Японии, не имеющей средств военно-политического воздействия на развитие международных процессов, является ее гибкость и изощренность. Прежде всего, следует отметить наличие двух параллельных внешнеполитических линий, пересекающихся или расходящихся в зависимости от конъюнктуры.
Япония вступила в МВФ в 1952 г. В тот период потолок, определяемый платежным балансом страны, был низким, так что Япония дважды (в 1953 г. и 1957 г.) прибегала к своему праву заимствования (для поддержания платежного баланса) и дважды (в 1962 г. и 1964 г.) заключала с МВФ соглашения о кредитах "stand-by". В процессе переговоров для достижения с МВФ соглашений (о мерах экономической политики), сопровождающих предоставление кредита, между сторонами происходили жесткие дискуссии, но достигнутые соглашения Япония соблюдала неукоснительно.
Также в 1952 г. Япония вступила во Всемирный банк. Первое время ввиду низкого кредитного рейтинга Японии Всемирный банк весьма пассивно относился к предоставлению Японии ссуд. В 1958 г. это отношение переменилось на позитивное, и в первой половине 1960-х годов Япония наряду с Индией была самым крупным заемщиком Всемирного банка. Дискуссии относительно условий кредитования, так же как и на переговорах с МВФ, были весьма жесткими. Однако согласованные условия выполнялись безукоризненно, и были даже случаи, когда Япония готова была досрочно погасить некоторые займы, но наталкивалась на несогласие Всемирного банка. Таким образом, послевоенная Япония избрала в качестве своей стратегической линии сотрудничество с международными финансовыми организациями и всячески укрепляла международное доверие к себе.
Цель данной работы – изучить политическое развитие Японии во второй половине XX в., отметить характерные черты этого развития, оценить политические преобразования в Японии на изучаемом этапе.
Задачами работы являются: рассмотрение политических преобразований в Японии на разных этапах, попытка дать оценку проводившимся реформам, изучение сложившегося государственного строя страны, а также определение характера политической власти и ее реализации в японском обществе. Отметить специфику и неординарность Японии в ее политическом развитии.
Политические реформы в Японии 40-50 годов
Поражение во второй мировой войне существенно подорвало внутриполитические и экономические позиции правящих кругов Японии. Своеобразие этапа оккупации в послевоенной истории Японии заключается в том, что, хотя верховная власть в стране находилась в руках американской оккупационной армии, выступавшей от имени союзных держав, США осуществляли эту власть не непосредственно, а через японское правительство, отражавшее интересы господствующих классов.
Этап оккупации Японии не был однозначным по своему содержанию. Главная особенность периоды оккупации заключается в том, что США, преследуя свои собственные цели в отношении Японии, все же в какой-то степени считали себя связанными Потсдамской декларацией союзных держав от 26 июля 1945 г.
В которой говорилось о необходимости искоренить навсегда милитаризм в Японии, устранить препятствия к возрождению и укреплению демократических тенденций в японском народе, установить свободу слова, вероисповедания и мышления, уважать основные человеческие права.
Победа над милитаристской Японией неотъемлемой частью победы союзных держав в войне против гитлеровской коалиции. Поэтому США не могли открыто сразу же после капитуляции Японии отказаться от Потсдамской декларации, являвшейся общей программой союзных держав в отношении Японии. Кроме того, они вынуждены были считаться с послевоенным подъемом японского народа за мирный и демократический путь развития страны.
Одновременно американские власти стремились воспользоваться победой для проведения линии демилитаризации Японии и ослабления ее экономической мощи.
В период оккупации США издали ряд директив о демилитаризации и демократизации Японии в соответствии с Потсдамской декларацией и решениями дальневосточной комиссии, состоявшей из представителей 11 стран: США, СССР, Англии, Китая, Франции, Голландии, Канады, Австралии, Новой Зеландии, Индии и Филиппин.
Влияние Дальневосточной комиссии на оккупационную политику США в Японии не было решающим. Ее постановления, принимавшиеся, как правило, с большим опозданием, осуществлялись через соответствующие распоряжения американского правительства, направляемые главнокомандующему оккупационными войсками генералу Макартуру. Более того, американское правительство могло и самостоятельно ему направлять, так называемые, “временные директивы”. В то же время без согласия США Дальневосточная комиссия не могла провести ни одного мероприятия в Японии.
Вместе с тем США присвоили себе ряд государственных функций. Они полностью взяли в свои руки область финансов и внешней торговли, поставили под контроль все органы правосудия, полицейскую власть, составление государственного бюджета, ограничили законодательную власть парламента.
В области дипломатии японское правительство было лишено права устанавливать и поддерживать непосредственную связь с другими странами. Все функции внешней политики Японии находились в руках оккупационных властей или могли осуществляться только через них. Министерство иностранных дел Японии хотя и существовало, однако никакой самостоятельной роли в период оккупации не играло. Все его внешнеполитические функции сводились к поддержанию связи между правительством и штабом оккупационных войск.
Сразу же после капитуляции Японии США предприняли ряд мер, направленных на смягчение ограничений буржуазно-демократических прав и политической деятельности. Было официально объявлено о роспуске ультранационалистических обществ, секретных правых организаций. 11 октября 1945 г. Макартур направил японскому правительству директиву о проведении пяти крупных реформ – предоставлении рабочим права не организацию профсоюзов, о демократизации системы просвещения, ликвидации абсолютизма, уравнении в правах женщин и демократизации экономики. В ноябре последовали директивы о замораживании собственности головных держательских компаний ( дзайбацу ), императорского дома и роспуске “дзайбацу”. В декабре были опубликованы меморандум Макартура о проведении земельной реформы, декрет об отделении “синто” от государства. С целью ослабления культа императора 1 января 1946 г. Состоялось его публичное отречение от мифа о божественном происхождении правящей династии.
Таким образом, установление так называемого косвенного управления Японией, фактически передача японскому правительству ряда полномочий по осуществлению оккупационной политики США означали, что руководящая роль в послевоенном устройстве Японии признавалась не за демократическими силами, а за господствующим классом. Консервативные силы, пользуясь представленной им властью стремились в максимальной степени сохранить старый политический строй, и прежде всего императорскую систему.[1]
Все политические партии во время войны были распущены и вместо них создана единая политическая организация – Политическая ассоциация Великой Японии. Сразу же после капитуляции Японии стали восстанавливаться старые и возникать новые партии различного направления.
В ноябре 1945 г. На учредительном съезде было провозглашено создание Социалистической партии Японии ( СПЯ ) путем объединения последователей различных довоенных социал-демократических партий и групп, распущенных вместе с профсоюзами в 1940 г. В нее вошли социал-демократы всех оттенков – от крайне правых до левых социалистов, выступавших за единство с Коммунистической партией Японии. Руководящую роль играли в образовании СПЯ правые социалисты.
Программа партии, принятая на учредительном съезде выдвигала лозунги демократии, мира и социализма, подразумевая проведение крупных социальных реформ, и построение социализма в условиях императорской системы.
При содействии оккупационных властей стали формироваться буржуазные политические партии. 9 ноября 1945 г. Была образована Либеральная партия ( Дзюито ), основное ядро которой составляли члены довоенной буржуазно-помещичьей партии Сэйюкай. Либеральная партия возникла как партия наиболее влиятельных групп крупной монополистической буржуазии. 16 ноября 1945 г. появилась Прогрессивная партия ( Симпото ), в которую вошли члены других довоенных буржуазных партий Минсэйто и Сэйюкай. Прогрессивная партия представляла интересы некоторой части крупной буржуазии, помещиков и верхних слоев крестьянства. 18 декабря 1945 г. была создана японская партия сотрудничества, известная также под названием Японской кооперативной партии ( Нихон кёдото ). В мае 1946 г. она была переименована в Кооперативно-демократическую ( Кёдо минсюто ). Программа партии, базируясь на принципе классового сотрудничества, основное внимание уделяла вопросам кооперирования, модернизации сельского хозяйства, рыбного промысла и т.д. Таким образом, партия явилась выразительницей интересов средней и отчасти мелкой буржуазии. В то же время под лозунгами мир, рис, землю и свободу, за создание народного правительства на политическую арену выходит Коммунистическая партия Японии ( КПЯ ), запрещенная на протяжении 19 лет.¹ В апреле 1946 г. состоялись первые после окончания войны выборы в парламент. Наибольшее число мест получила Либеральная партия - 140 мест, за ней следовала Прогрессивная – 94 места и Социалистическая – 92 места. Коммунисты получили 5 всего мест.[2]
Лидер Либеральной партии Ёсида сформировал правительство, в котором приняла участие и Прогрессивная партия.
В ноябре 1946 г. парламент утвердил новую конституцию Японии, которая вступила в силу 3 мая 1947 г. При разработке конституции американские оккупационные власти и японские правящие круги вынуждены были считаться с волей японского народа и мировой демократической общественности, требовавших коренной демилитаризации страны.
В преамбуле и ст. 1 конституции, народ провозглашается носителем суверенной власти, по конституции 1889 г. единственным обладателем всей полноты власти был император.[3]
В конституции провозглашаются равенство всех граждан перед законом и упразднение прежнего аристократического сословия с его привилегиями, отделение церкви от государства, равенство юридических прав супругов в семье, запрещение эксплуатации детского труда, право народа на труд, на образование и на “поддержание минимального уровня здоровой и культурной жизни.”
Ст. 28 гарантирует “право трудящихся на создание организаций, а также право на коллективные переговоры и прочие коллективные действия”
Конституция провозглашает всеобщее избирательное право и демократические свободы, в том числе свободу слова, печати, собраний и союзов. Ряд статей конституции определяют права граждан и правила действия исполнительной и судебной властей при арестах, обысках жилищ, конфискации имущества и разбирательства в суде.
Редким прецедентом в практике буржуазного государственного права является ст. 9, декларирующая безоговорочный отказ Японии от войны при разрешении международных споров и запрещается создание в стране каких-либо вооруженных сил, будь то сухопутные войска, военно-морской флот или военно-воздушные силы.
Конституция защищает и закрепляет законодательным образом – частную собственность на средства производства. В ст. 29 конституции говорится, что “право собственности не должно нарушаться”.
Император Японии не обладает суверенной властью. Согласно конституции, он является “символом государства и единства народа”. Императорский трон наследуется членами императорской семьи “в соответствии со специальным Законом об императорской фамилии, принятым парламентом”.
В чрезвычайных случаях вопросы престолонаследия решает совет императорского двора в составе 10 человек: два члена императорской семьи, председатели и заместители обеих палат парламента, премьер-министр, начальник управления императорского двора, верховный судья и один член Верховного суда. Совет проходит под председательством премьер-министра. Вопросы, связанные с повседневным ведением дел императора и его дома, решаются особым органом при кабинете министров, так называемым управлением императорского двора.
В функции императора входит назначение премьер-министра по представлению парламента и главного судьи верховного суда по представлению кабинета министров, созыва парламента, роспуск палаты представителей, объявление всеобщих парламентских выборов. На императора возлагается обнародование поправок к конституции, законов, правительственных указов и договоров. Он подтверждает назначение и отставки государственных министров и других должностных лиц в соответствии с законом, а также полномочия в верительные грамоты послов и посланников. На него возложено также подтверждение всеобщих и частных амнистий, смягчений и отсрочек наказаний, восстановление в правах. Он жалует награды, подтверждает ратификационные грамоты и другие дипломатические документы, принимает иностранных послов и посланников и участвует в церемониалах. Все действия относящиеся к государственным делам, император должен осуществлять по совету и с одобрения кабинета министров, который несет ответственность за них.
На практике роль императорской власти в политической жизни Японии не ограничивается рамками определенными конституцией. Правящие круги, опираясь на пережитки прежних монархических настроений, стремятся возродить культ императора и распространяют в массах идею, что император в качестве “символа единства народа” стоит над классами и партиями.
Изменения в конституцию могут вносится только с одобрения двух трети состава парламента с проведением затем народного референдума.
Парламент, по конституции – высший орган государственной власти и единственный законодательный орган государства. Он состоит из двух палат – палаты представителей и палаты советников. Обе палаты избираются на основе закона о выборах в общественные учреждения от 15 апреля 1950 г.
Право избирать имеют все граждане, достигшие 20 лет. В палату представителей могут избираться лица, достигшие 25 лет, а в палату советников – 30 лет. Для участия в выборах кандидат или выдвигающая его партия должны внести большой денежный залог. Если кандидат не наберет установленного минимума голосов, залог переходит в собственность казны. Кроме того, кандидат и выдвигающая его партия должны внести в государственную казну значительную денежную сумму в виде компенсации государственных расходов по проведению выборов.
Палата представителей состоит из 511 депутатов. Выборы в нее происходят по 130 избирательным округам. От каждого округа избираются в зависимости от числа избирателей от трех до пяти депутатов.
Палата советников состоит из 252 депутатов: 152 из них избираются по префектурам, которые в данном случае рассматриваются как избирательные округа; остальные 100 депутатов избираются от страны в целом, которая рассматривается как общенациональный избирательный округ. Избранными считаются те кандидаты которые заняли первые места по количеству полученных ими голосов, если это количество не ниже установленного минимума.
Палата представителей переизбирается целиком каждые четыре года, но может быть распущены и досрочно. Срок полномочий членов палаты советников – шесть лет. Каждые три года половина членов палаты советников переизбираются. Выборы обеих палат парламента производятся за 30 дней до истечения срока полномочий парламента, а в случае досрочного роспуска нижней палаты – не позднее чем через 40 дней со дня роспуска. Порядок работы парламента определяется конституцией, а также “Правилами палаты представителей”, принятыми 28 июня 1947 г., и “Правилами палаты советников”, принятыми 28 июля 1949 г.
Очередные сессии парламента созываются обычно один раз в год. Чрезвычайные сессии созываются по решению кабинета министров. Продолжительность сессий определяется членами обеих палат. Заседания парламента должны быть, как правило, открытыми их протоколы должны публиковаться, хотя допускается проведение закрытых заседаний при согласии на это двух трети депутатов соответствующих палат. Работы парламента регулируется избираемыми из числа депутатов должностными лицами: председателями обеих палат, председателями постоянных комиссий, а также генеральными секретарями палат.
Важную роль в деятельности парламента играют постоянные парламентские комиссии. В каждой из палат имеется 16 постоянных комиссий, а именно: по делам кабинета министров; по делам местной администрации; по вопросам юстиции, по вопросам транспорта; по вопросам внешней политики; по вопросам государственных финансов; по вопросам просвещения; по социальным и трудовым вопросам; по вопросам сельского и лесного хозяйства; по вопросам торговли и промышленности, по вопросам связи, по вопросам строительства, по вопросам бюджета по организации внутрипарламентской работы, дисциплинарная, ревизионная.
В этих комиссиях соответственно профилю каждой готовятся законопроекты и решения, которые затем вносятся на утверждение пленарных заседаний. Каждая комиссия состоит в среднем из 20-40 депутатов от различных партий соответственно их удельному весу в парламенте.
Конституция дает парламенту исключительное право распоряжаться государственными финансами. Парламент ежегодно утверждает государственный бюджет Японии, проект которого вырабатывается кабинетом министров.
Законопроекты вносятся на утверждение парламента либо депутатами той или иной палаты, либо кабинетом через одну из палат. Законопроект, представленный в одну из палат, должен быть в течении пяти дней передан в другую палату для парламентского обсуждения.
По конституции для принятия парламентом закона требуется обычно согласие простого большинства обеих палат, но первенствующая роль отводится при этом палате представителей. Если принятый ею законопроект отвергается палатой советников, то палата представителей может вторично рассмотреть его, и после одобрения двух трети голосов этой палаты законопроект становится законом.
Палате представителей первой принадлежит право рассматривать бюджет и международные договоры, причем в случае задержки обсуждения этих вопросов в палате советников или принятия этой палатой иных решений закон о бюджете и международные договоры вступают тем не менее в силу через 30 дней после их утверждения палатой представителей.
У палаты советников есть, однако, также преимущества в отношении палаты представителей, дающие господствующему классу возможность использования их как тормоз, если палата представителей не оправдает их расчетов.¹
Состав палаты советников более стабилен. Кроме того, она в отличие от палаты представителей не может быть распущена кабинетом. Распустив палату представителей, кабинет в случае “чрезвычайного положения” может созвать палату советников и поручить ей решение всех “неотложных” законодательных вопросов.
Конституция ставит парламент в определенную зависимость от исполнительной и судебной властей. Первая в лице кабинета решает вопрос о созыве и роспуске нижней палаты парламента. Вторая в лице Верховного суда обладает правом судить, соответствует ли тот или иной закон конституции и признавать его недействительным в случае установления несоответствия. Деятельность парламента также стесняется и императорской властью: его созыв производится специальным императорским эдиктом, издаваемым по рекомендации кабинета.
Полномочия и порядок работы кабинета министров – высшего исполнительного органа власти – установлены конституцией и законом о кабинете от 16 января 1947 г.
Кабинет министров Японии действует в составе главы кабинета – премьер-министра и его министров. В непосредственном подчинении у главы кабинета находится канцелярия премьер-министра, а в непосредственном подчинении у министров – 12 министерств: юстиции иностранных дел, финансов, просвещения, здравоохранения, сельского и лесного хозяйства, торговли и промышленности, транспорта, почтовой связи, труда, строительства, по делам местной администрации. При канцелярии премьер-министра имеются также 24 специальных управления, за работу которых ответственны премьер-министр и министры без портфеля.
В составе кабинета министров Японии отсутствуют официальные посты министра внутренних дел, а также военного и морского министров. Эти должности были устранены как “гарантия” против полицейского произвола и милитаризма.
Функции военного министра фактически выполняет министр без портфеля, возглавляющий управление обороны, а большинство прежних функций министра внутренних дел возлагается на министра по делам местной администрации, который одновременно возглавляет и государственный комитет по обеспечению общественной безопасности
(центральное полицейское ведомство).
Согласно конституции не менее половины министров должны быть депутатами парламента. Никто из министров не может занимать в момент своего назначения каких-либо административных государственных постов – всем им, как гасит конституция, надлежит быть “гражданскими лицами.” Практика свидетельствует о том что, обычно не половина, а все министры или подавляющее их большинство – депутаты парламента. Глава кабинета – назначается императором по представлению парламента. По сложившейся в Японии практике пост главы кабинета занимается лидером партии парламентского большинства.
Конституция возлагает на кабинет министров осуществление исполнительной власти. Наряду с общими функциями управления кабинету вменяется в обязанность Добросовестное проведение в жизнь законов; ведение государственных дел, руководство внешней политикой.
Заключение договоров; при этом требуется предварительное или в зависимости от обстоятельств последующее одобрение парламента. Организация гражданской службы и руководство ею в соответствии с нормами, установленными законом.
Составление бюджета и внесение его на рассмотрение парламента. Издание правительственных указов в целях проведения в жизнь положений настоящей конституции и законов; при этом в правительственных указах не могут содержаться статьи, предусматривающие уголовное наказание, иначе как с разрешения соответствующего закона.
Принятие решения о всеобщих и частных амнистиях, смягчении и отсрочке наказаний и восстановлении в правах.
Конституция и закон о кабинете министров провозглашают принцип коллективной ответственности кабинета перед парламентом. Кабинет уходит в отставку в случае выражения парламентом недоверия кабинету, если премьер-министр не распускает палату представителей в течении 10 дней со дня принятия вотума недоверия. Каждая из палат может вести расследование деятельности правительства, которое обязано давать парламенту требуемую информацию и отчеты.
Однако на практике ответственность кабинета перед парламентом фактически отсутствует. Избираемый парламентом премьер-министр является обычно лидером правящей партии, обладающей в парламенте большинством мест. Партийная дисциплина обязывает депутатов правящей партии подчиняться премьер-министру как своему партийному лидеру и голосовать за предложения и решения кабинета министров. Фактически не парламентское большинство руководит кабинетом, а кабинет в лице лидеров правящей партии руководит парламентским большинством.
Конституция уполномачивает премьер-министра назначать и отстранять от должности по своему усмотрению всех остальных министров кабинета. Выступая в парламенте от имени кабинета, премьер-министр вносит на рассмотрение парламента проекты бюджета, законопроекты и другие документы, требующие утверждения верховного законодательного органа страны. Ему принадлежит право докладывать парламенту о государственных делах и внешних сношениях. Основываясь на решениях кабинета он руководит всеми звеньями исполнительно государственной власти и контролирует их работу. Премьер-министр председательствует на заседаниях кабинета, и ему принадлежит по закону последнее слово при решении вопросов, связанных с определением компетенции любого министра. Закон уполномачивает его приостанавливать на время деятельность и распоряжения всех государственных исполнительных учреждений.
Если должность премьер-министра становится вакантной, то кабинет, согласно конституции, должен в полном составе уйти в отставку. В случаях когда премьер-министр временно не может осуществлять своих функций или на время покидает свой пост, его обязанности берет на себя один из министров кабинета, при условии, что он заранее был уполномочен на это премьер-министром. Премьер-министр возлагает на себя обязанности любого из других министров либо поручает их другому министру, если кто-либо оставил свой пост или не может осуществлять своих функций.
Предоставленные премьер-министру права делают его пост самым высоким в государственном аппарате страны. Пребывание на этом помту дает возможность политическому деятелю оказывать самое большое по сравнению с другими общественными должностными лицами влияние на политическую жизнь страны.
Высшим судебным учреждением Японии является Верховный суд, обладающий согласно конституции, “всей полнотой судебной власти”. Верховный суд состоит из главного судьи и 14 судей. Главный судья назначается императором по решению кабинета министров, остальные судьи – кабинетом.
Верховный суд обладает исключительным правом толкования конституции и суждения о соответствии конституции тех или иных законов, постановлений и директив, а также правом пересмотра и отмены решений всех остальных судебных органов прокуратуры.
Согласно конституции “все судьи независимы и действуют, следуя голосу своей совести”, будучи связаны только конституцией и законом. Конституция 1947 г. кардинально изменила систему взаимоотношений между государственным управлением и правом. В стране впервые была введена система государственного управления, формально основанная исключительно на парламентских законах. При этом парламент был провозглашен “высшим органом государственной власти”.¹
Этим в частности японская конституция отличается от конституций большинства развитых капиталистических стран, в которых, как правило, отсутствует прямое признание этого представительного учреждения в качестве верховного органа государственной власти.²
Конституция 1947 г. формально наделяет высший представительный орган исключительными прерогативами в сфере законодательства. При этом в Японии, как и в большинстве развитых капиталистических стран, за исключением тех, в которых, как, например, в США глава исполнительной власти (президент) формально лишен права законодательной инициативы, существует равноправие парламента и правительства в законодательной инициативе. Действующие в стране юридические постановления дают право как депутатам любой из палат парламента – палаты представителей и палаты советников, - так и кабинету министров выступать в роли инициатора законопроектов. Исключение составляет проект бюджета, разработка которого является исключительной прерогативой кабинета.
Отличительной особенностью периода послевоенных реформ было широкое заимствование американских политико-государственных норм и институтов, в частности уже сложившегося тогда с США системы административных комитетов. Последняя предполагает создание при центральной администрации широкой сети консультативных органов, в которые наряду со служащими государственного аппарата включаются также и представители вне правительственных кругов: предпринимательских, академических, профсоюзных и др.
Американская система быстро прижилась на японской почве, и с конца 40-х годов при административном аппарате страны стали во множестве появляться различные консультативные комитеты и советы, важнейшие
из которых стали в последствии ключевыми звеньями процесса принятия политических решений.³
Послевоенная японская конституция провозгласила принцип “деполитизации” государственного чиновничества и определила его статус “как слуг всего общества, а не какой-то его части”. Были ликвидированы цитадели реакционной чиновничьей системы в довоенный период – министерство внутренних дел и военные ведомства.
Сложившаяся после окончания второй мировой войны политическая система Японии, стала представлять собой, таким образом, в значительной степени уникальное сочетание норм континентального права, воспринятых в период преобразований после “реставрации Мэйдзи”, и новейших заимствований из общего англо-американского права. Это наложило отпечаток на все отрасли современного права Японии, в том числе и на его разделы, регулирующие систему государственного управления. В от же время в концепции административного права этой страны неустранимым элементом осталась традиционная идея о верховенствующей, самодовлеющей роли государственной власти. В отличие, например, от американской концепции администрации, формально предполагающей взаимоотношения индивидума и государства, в Японии существует в значительной степени иной взгляд на государственной управление. Он весьма характерно выражен в авторитетном японском энциклопедическом словаре “Кодзиэн”, который трактует административное право как “свод юридических предписаний, определяющий в первую очередь отношения государства как субъекта административной власти с подчиненным ему народом”.[4]
Отличительной и очень важной чертой послевоенных реформ была их комплексность ( также как и период Мэйдзи ), поскольку они затрагивали все сферы жизни общества – экономическую, социальную, политическую, культурную.
Говоря о демократии в Японии, не следует забывать, что она никогда не была свойственна ее политической культуре, что характерно, впрочем, и для других азиатских стран, находящихся в ареале распространения конфуцианства. Несмотря на заявку на демократию “де-юре” в Конституции Мэйдзи, по настоящему она была привнесена в страну лишь после сокрушительного поражения во второй мировой войне. При этом не произошло утраты традиций и национальной идентичности, потому что, политическая элита страны проявила максимум прагматизма и реально оценила сложившуюся ситуацию. Демократизация была единственным способом сохранить власть в руках правящей элиты. Она была осуществлена прежними консервативными бюрократами и политиками, так называемого, второго эшелона, поскольку высший немногочисленный слой политической элиты подвергся чистке в годы оккупации.[5]
Не стоит также забывать о том, что понятие демократия для западных и азиатских стран не равнозначно. В частности, в Японии сложилась своя специфическая модель, на которую огромное влияние оказали социокультурные особенности народа, этико-правовая специфика, традиции политической культуры. При том что японская демократия имеет все юридические основания и институты, необходимые для ее нормального функционирования, нельзя не заметить ее историческое своеобразие. Япония, как и все другие азиатские страны, заимствовала западные политические структуры, но их содержание под влиянием конкретной политической практики претерпело весьма серьезные изменения.
Системный кризис, разразившийся в стране в связи с поражением в войне, поставил Японию перед необходимостью политических и экономических реформ. Решающая роль в их осуществлении принадлежала оккупационной администрации США, которая, исповедуя западные ценности, учитывала закономерности исторического и духовного развития японцев, их национальную специфику и традиционные ценности. Японское общество в целом достаточно спокойно приняло реформы, и в том числе введение новой конституции, которая стала фундаментом политико-правовых реформ послевоенных лет и моральной юридической основой существования государства.
Необходимым условием для успешного осуществления реформ, ускоренной модернизации и демократизации, была политическая стабильность, которая обеспечивалась оккупационной администрацией США. Демократические принципы, гарантированные конституцией, раскрепощали человека, стимулировали инициативу, проявление способностей, предприимчивости, содействовали активизации экономической и общественной жизни. Особо важное значение для развития экономики имел отказ Японии от войны как средства разрешения международных конфликтов. Не менее важное значение для выработки адекватной экономической политики имело наличие представительных органов власти, опирающихся на широкую социальную базу.
Демократизация экономической деятельности сопровождалась усилением конкурентной борьбы, что положительно повлияло на накопление капитала и рост производительности труда. Можно сказать что усиление конкуренции на основе антимонопольного законодательства наряду с другими факторами привело к повышению темпов роста и японскому чуду и до сих пор является одним из стимулов развития предпринимательства на всех уровнях. Не менее важным для ускоренного экономического развития было сохранение в неизменном виде основы основ рыночного хозяйства – частной собственности, несмотря на все деформации времен военной экономики.
Таким образом, можно сделать вывод, что особенностью политического развития Японии в 40-50 годах является то, что все главные достижения демократии, в Западной Европе связанные с социал-демократической моделью развития, здесь явились результатом важнейших реформ, проведенных консервативно ориентированной политической элитой при непосредственном участии оккупационных властей США. Для осуществления политики демократизации власти достаточно широко использовали различные социальные слои и политические силы рабочих, крестьян, пацифистов, либералов, социалистов, определенную часть консерваторов, стремившихся к радикальным переменам. Усилиями всех заинтересованных сторон в Японии была создана система представительной или парламентской демократии.
В результате проведения реформ Япония сблизилась со странами Запада. Быстрая замена после войны старых социально-экономических и политических структур новыми, демократическими, оказались единственно правильным путем подъема страны. Модернизация пошла исключительно активно во всех сферах. Послевоенные реформы стали водоразделом в историческом развитии Японии, фундаментом дальнейших успехов, которых добилась страна в условиях демократизации.
Внешняя политика послевоенной Японии
Япония очень сильно зависит от внешней торговли. Всё сырьё, которое перерабатывает её промышленность, почти всё топливо, потребляемое в Японии, поступает из-за границы. Но кроме того, Япония ввозит и часть необходимого для неё продовольствия. Чтобы заплатить за всё это, надо много вывозить. А вывозит Япония не так уж много, как это принято считать, - только 13% валового национального продукта. Если по основным экономическим показателям Япония занимает 2-е место в капиталистическом мире, то по величине экспорта - только 3-е. На её долю приходится 18% промышленной продукции развитых капиталистических стран, но лишь 13% их совокупного экспорта.
В результате особых отношений, которые сложились во время американской оккупации, США стали главным торговым партнёром Японии: на США падает 25-30% её внешней торговли. Теперь, когда США стараются сократить ввоз японских товаров и изменить торговый баланс в свою пользу, Япония пытается перестроить направления внешней торговли. В частности, большой интерес она проявляет к российскому рынку.
Экспорт капитала в послевоенный период был небольшим. В начале 80-х гг. по величине заграничных капиталовложений Япония занимает 5-е место. В основном капитал вывозится в виде займов для покупки японских товаров, а в последнее время Япония начала вкладывать капиталы в разработку заграничных источников сырья. Но и иностранные капиталовложения в Японии тоже невелики: в руках иностранцев менее 4% акционерного капитала Японии. Это в несколько раз меньше, чем в любой из европейских стран. И это удивительно, если учесть, что длительный период Япония находилась не только в зависимости от США, но и под её оккупацией. В первые годы после войны американские корпорации не спешили вкладывать капиталы в восстановление хозяйства этой бедной природными ресурсами страны. Японские корпорации встали на ноги без американской помощи. После первых экономических успехов Японии американские бизнесмены заинтересовались этой страной, но Япония уже защитила свою промышленность специальными законами. Впоследствии было объявлено о либерализации - о разрешении иностранным капиталам проникать в ряд отраслей японской промышленности. Но оказалось, что в этих отраслях позиции японских предпринимателей настолько сильны, что иностранцам там делать явно нечего.
Японо-американские отношения
Официальная политика проводится МИДом Японии с учетом международных обязательств Токио и с оглядкой на старшего партнера по Пакту безопасности, и представляет собой среднюю линию между интересами японского капитала и Вашингтона. Неофициальная политика проводится самим крупным японским капиталом в сотрудничестве с Министерством внешней торговли и промышленности (МВТП). МВТП непосредственно обеспечивает удовлетворение потребностей крупного капитала, формулируемых его организациями (Президента крупнейшей из них "Кэйдайрэн" даже называют "финансовым Премьер-министром" Японии). В борьбе "проамериканского" МИДа и "патриотического" МВТП финансовое и численное преимущество не на стороне официальной дипломатии (штат МИДа значительно уступает персоналу японских Торговых Представительств и филиалов компаний за рубежом). Таким образом, оставаясь формально и официально верной Вашингтону, Япония в неофициальном порядке отстаивает свои собственные интересы, далеко не всегда совпадающие с американскими.
Японо-американский Союз за 4 десятилетия своего существования претерпел значительные изменения по духу и букве в сторону повышения в нем роли Японии (лишение США права вмешательства во внутренние дела Японии, акцент на "совместную" ответственность Токио и Вашингтона за безопасность Дальнего Востока, право выхода Японии из Пакта, возвращение ей административных прав на архипелаг Рюкю при сохранении там американского военного присутствия и т. д.) В истории взаимоотношений двух стран неоднократно зафиксированы случаи игнорирования Вашингтоном интересов своего союзника, остающегося все-таки на положении "младшего партнера", однако Токио явно не заинтересован в расторжении Союза. США по прежнему ценны для Японии с экономической точки зрения как крупнейший рынок сбыта японских товаров (к тому же в эпоху "холодной войны" Токио было спокойнее иметь над собой американский "атомный зонтик" от таких соседей, как СССР и КНР). В то же время, Япония по-прежнему ценна для США как единственный крупный союзник на Дальнем Востоке с военно-политической точки зрения.
Глубина и разносторонность японо-американского сотрудничества привели к настолько тесному переплетению их интересов, что позволяют говорить об отношениях асимметричной взаимозависимости двух стран. Статус "младшего партнера" в рамках этой взаимозависимости, с интересами которого Вашингтон не всегда считается, Токио не смущает - в соответствии с конфуцианским принципом "амаэ" старший не может удовлетворить все претензии младших, которые в любом случае обязаны следовать за ним. Можно предположить, что Токио оказывает умеряющее воздействие на США, т. к. в Вашингтоне знают, что торгово-финансовой Японии более импонирует применение несиловых методов борьбы на международной арене.
Японо-азиатские отношения
В первые десятилетия периода Мэйдзи в Японии пользовалась популярностью «теория ухода из Азии», выдвинутая известным просветителем-западником Ю.Фукудзавой. Потом о ней предпочли забыть. Создание сан-францисской системы безопасности, а затем завершение в 1952 г. американской военной оккупации и соответственно периода форсированной американизации поставили правительство перед необходимостью выработки новой стратегии действий Японии в Азии.
Внешняя политика кабинетов С. Ёсиды (1946-1954, с небольшим перерывом в 1947-1948) определялась полной зависимостью от курса США. Дипломатию И. Хатоямы — М. Сигэмицу (1954-1956) можно назвать качанием маятника в противоположную сторону: восстановление дипломатических отношений с СССР и социалистическими странами Восточной Европы, вступление в ООН (при поддержке СССР), расширение торговли с коммунистическим Китаем. Но только политика кабинетов Н. Киси (1957-1960) обозначила реальное возвращение Японии в Азию, начало которому положили исторические визиты премьера в пятнадцать азиатских стран в течение одного только 1957 г.
Именно в это время широкое распространение получает формула «Япония — часть Азии». Активизация японской дипломатии в регионе нравилась не всем, особенно с учетом того, что правительство возглавлял бывший «военный преступник категории "А"», один из организаторов «экономического чуда» Маньчжоу-го в 30-е годы, а затем и системы военной экономики в самой Японии. Позиция Киси в отношении США отличалась большей самостоятельностью, чем Ёсиды, но недавно опубликованные материалы однозначно свидетельствуют, что он не только действовал с одобрения Вашингтона, но и непосредственно получал деньги от ЦРУ, в том числе на проведение своих избирательных кампаний. Обстоятельства переменились, особенно с началом складывания в Азии «третьей силы», обозначившимся на Бандунгской конференции 1955 г., что и вынудило американскую дипломатию к более гибкому курсу в регионе. Ее основной целью стало не допустить дальнейшее распространение влияния СССР и коммунизма в Азии. В достижении этой цели Соединенные Штаты получили надежного помощника в лице Японии.
Перед Японией стояла еще одна важная задача: радикально исправить свой «имидж» в странах Азии, ущерб которому нанесла не только ее политика военных лет, но и последующие ответные меры победителей. Не снимая с Японии, точнее с японской армии и администрации, ответственности за совершенные ими в Азии преступления, напомним, что в годы войны добрая половина руководителей национально-освободительных движений в этих странах была на стороне Японии, в том числе такие лидеры, как Субхас Чандра Бос в Индии, Ба Мо в Бирме и Сукарно в Индонезии, а кроме того, японцы пытались привлечь на свою сторону также Д. Неру и У. Ну. Этот круг проблем также исследован достаточно хорошо. Нельзя не признать, что симпатии значительной части населения азиатских стран были на стороне Японии, которая, в силу имперских и колониалистских амбиций, не оправдала возлагавшихся на нее надежд, в частности, так и не предоставив полной независимости Индонезии. Послевоенная независимость Индонезии, Индии, Бирмы, Филиппин — дело рук бывших владельцев этих колоний, но это был вынужденный шаг, а не жест доброй воли: «хорошие» победители не могли безнаказанно лишить народы того, пусть и немногого, что им уже дали «плохие» японцы.
Антияпонские настроения стали насаждаться в регионе пропагандой союзников уже во время войны, но по-настоящему они укоренились только в Южной Корее и на Филиппинах. Остальные страны, прежде всего Юго-Восточной Азии (образовавшие в 1965 г. АСЕАН), по-прежнему относились к Японии с некоторым недоверием, но предпочитали ее присутствие влиянию США и тем более СССР. Япония в свою очередь стала их главным торговым партнером и инвестором, и оказывала им значительную помощь: от компенсаций первого послевоенного десятилетия (которые во многом и заложили основу экономики этих стран!) до впечатляющей экономической помощи в наши дни.
В самой Японии первые десять-пятнадцать послевоенных лет были ознаменованы распространением представлений об ответственности только ее одной за войну на Тихом океане, в том числе в отношении азиатских стран. Постепенно в историографии, а затем в популярной литературе, беллетристике и массовом сознании появляются более сбалансированные представления о характере войны и отношениях Японии и азиатских народов, а также частично возрождаются идеи паназиатизма. Естественно, они возродились в совершенно ином качестве, с новой расстановкой акцентов. Главное внимание обращалось на историческое, духовное, культурное и цивилизационное единство народов Азии, прежде всего Индии, Китая и Японии. Об этом еще до войны многократно говорили и писали идеологи паназиатизма С. Окава, К. Мити и М. Рояма. Новый расцвет в Японии переживают исследования истории и культуры Азии и Дальнего Востока, понимаемой и трактуемой как единое целое.
Распространение таких воззрений, безусловно, отражало как изменение общей ситуации в Азии, так и начавшееся изживание американизации и ее последствий. Можно сказать, что с началом периода высоких темпов экономического роста японцы смогли задуматься не только о «хлебе насущном», но и о «душе». Поиск «души» привел часть из них (меньшинство) к призывам не только политически и экономически стать частью «свободного мира», но и раствориться в нем культурно и цивилизационно. Правда, здесь они очень быстро столкнулись с принципиальной проблемой выбора ориентиров: собственно американская цивилизация ничего не могла дать в культурном и духовном отношении, особенно стране с древними и глубокими традициями, а культурное наследие Европы Япония не переставала усваивать с первых лет Мэйдзи (можно привести пример послевоенной моды на французский экзистенциализм, а также на Бердяева и Шестова как его предшественников). Кроме того, Япония уже не чувствовала себя только «акцептором» в области духовной культуры: мировое признание книг Я. Кавабаты, лауреата Нобелевской премии по литературе 1968 г., и Ю. Мисимы, неоднократного претендента на ту же премию, распространение идей дзэн-буддизма, десятки переводов книг Д. Судзуки, а затем и главы «киотоской школы» К. Нисиды говорили сами за себя. В результате в 60-е годы Япония стала постепенно обращаться к своим «корням», вполне естественно находя их в Азии. В качестве частного, но вполне характерного примера можно привести «духовную реабилитацию» С. Окавы, философа, политика и «военного преступника»: ему было воздано должное как исследователю классической индийской и исламской философии, историку религии и переводчику Корана, а затем как пропагандисту единой Азии и только много позже как борцу против «белого империализма». В Японии все чаще и чаще проводились международные конференции по проблемам Азии (от древности до современности), постоянно увеличивалось количество исследовательских центров и изданий, специализирующихся на этой проблематике. Необходимо отметить подлинно интернационалистский характер этого процесса: толки о возрождении национализма в послевоенной Японии вообще были результатом непонимания или преувеличения, сознательно или бессознательно допускавшихся пропагандой ее бывших противников в войне.
Духовный и культурный поворот Японии к Азии зримо, т.е. в международном масштабе, обозначился с началом 70-х годов, хотя ему и предшествовали многие годы подготовительной работы. Способствовала этому и внешняя политика Р. Никсона, который, по верному замечанию М. Носова, пытался «покончить с психологической зависимостью Японии от США, заставить ее принимать самостоятельные решения и поставить отношения между двумя странами на уровень более равных и обычных отношений между союзниками». Определенный успех этого (впрочем, больше психологический, чем политический и тем более дипломатический) в 70-е и особенно 80-е годы породил, в частности, феномен «теории [уникальности] японцев» и «теории японской культуры», некоторые апологеты которых, не ограничиваясь постулированием уникальности японской цивилизации (основанной на рисосеянии!), утверждали, что даже мозг японцев действует по-иному, нежели у других народов. Книга главного пропагандиста этой «теории» Т. Цуноды «Мозг японца» была немедленно издана в Токио по-английски, но за пределами Японии ее встретили в лучшем случае иронически. Более осторожные адепты подобных теорий (вроде К. Мацумото) предпочитают говорить об уникальности «дальневосточной» или даже шире — «азиатской» цивилизации, противопоставляя ее прежде всего миру «белых», будь то Европа или Америка.
Характерной чертой «азиатизации» Японии 80 — 90-х годов является колоссальный приток в страну иностранцев именно из этих стран, прежде всего Кореи, Таиланда и Филиппин, а в последнее время из КНР. Именно за их счет так увеличилось количество проживающих в Японии иностранцев в целом: почти на 50% с 1985 по 1992 г. А количество студентов-иностранцев, обучающихся в Японии, за этот же период возросло в три раза. Правительство активно поощряет приезд в Японию ученых, студентов и стажеров прежде всего из азиатских стран, отдавая им предпочтение перед жителями Европы и даже США, например при получении грантов или поступлении на магистерский и докторский курсы в университеты, по крайней мере в государственные. Япония активно привлекает специалистов из этих стран, особенно молодых, тем самым демонстрируя добрую волю быть если не «старшим братом», то заботливым партнером и искренним другом. В то же время по крайней мере у части будущей элиты Азии формируются дружественные настроения к Японии, опыт которой там изучают и ценят. Однако не секрет, что значительная часть граждан этих стран приезжает в Японию не за знаниями, а на заработки. Это дешевая рабочая сила, согласная практически на любую работу, составляет немалую конкуренцию местной, а наниматели (особенно из криминальных и полукриминальных структур) в погоне за прибылью нередко сами нарушают законодательство или снисходительно относятся к его нарушениям теми, кого они берут на работу. Несмотря на известную снисходительность властей к иммигрантам из Азии, к ним периодически применяются довольно жесткие меры, как правило, сводящиеся к депортации. Ежегодно публикуемая статистика депортации иностранцев из Японии на протяжении уже многих лет показывает одни и те же тенденции. Во-первых, абсолютное большинство депортируемых — граждане азиатских стран (без особой спецификации, очевидно, по дипломатическим причинам). Во-вторых, столь же явное большинство депортируется за нарушение законов о труде и несоблюдение визового режима (например, наем на постоянную работу без так называемой «рабочей визы» или пребывание в стране с просроченной визой).
Ориентацию Японии на молодежь азиатских стран трудно не признать удачно выбранной. Нынешние двадцати- тридцатилетние уже не воспринимают всерьез рассказы своих дедов о войне и о «японских зверствах», но зато сами они хорошо помнят серию демонстративных извинений премьер-министров М. Хосокавы и Т. Мураямы в 1993-1995 гг. перед правительствами ряда стран Азии за действия Японии во время войны. Они могут сами приехать в Японию, поучиться здесь (на деньги японских налогоплательщиков), посмотреть своими глазами, как обстоят дела в этой стране. По крайней мере, студенты, аспиранты и стажеры из стран Азии встречают в целом сердечное отношение японцев, иногда прохладно-корректное, как, впрочем, и любые другие иностранцы, и почти никогда не сталкиваются с проявлениями недоброжелательства (исключение могут составлять корейцы, но это особая, до сих пор актуальная и болезненная тема).
Российско-японские отношения
Отсутствие подписи советского представителя под Сан-Францисским мирным Договором с Японией наложило неблагоприятный отпечаток на дальнейшее развитие отношений между Москвой и Токио. Тем не менее, экономические потребности Японии и ее стремление к повышению своей самостоятельности на международной арене и ослаблению чрезмерной односторонней ориентации на Вашингтон обусловили налаживание советско-японских отношений с сер. 50 гг. В 1956 г. в результате визита Премьер-министра Хатояма в Москву была подписана советско-японская Декларация. Она предусматривала восстановление дипломатических отношений между двумя странами, урегулирование столь важного для Японии вопроса об условиях рыболовного промысла, согласие Москвы на прием Японии в ООН, "передачу" Японии, после подписания Мирного договора между Москвой и Токио, островов Малой Курильской гряды Хабомаи и Шикотана. Декларация 1956 г. повышала самостоятельность Японии в мировой политике и превращала ее в равноправного члена мирового Сообщества, что вызвало неудовольствие Вашингтона. Под его давлением следующее Правительство Киси саботировало подготовку и подписание советско-японского Мирного договора, и в то же время форсировало модернизацию японо-американского Пакта безопасности в новой редакции 1960 г., предусматривающей сохранение американского военного присутствия на японской территории еще минимум на 10 лет. В связи с этим в Заявлении Советского Правительства, сделанном в 1960 г., передача Японии островов Хабомаи и Шикотан обуславливалась предварительным выполнением Токио двух условий: подписанием Мирного договора и выводом иностранных (т. е. американских) войск с ее территории. С тех пор политические отношения между Москвой и Токио были отравлены не только отсутствием Мирного договора и военным присутствием США в Японии, но и проблемой "северных территорий", на "возвращении" которых настаивает японская сторона. Неурегулированность политических отношений между двумя странами не всегда сказывалась на экономических связях между ними (в значительной степени благодаря параллельной "неофициальной" политике деловых кругов Японии, игнорировавших недовольство Вашингтона по этому поводу). В развитии экономического сотрудничества между двумя странами были заинтересованы не связанные с американским рынком фракции японского капитала, рыболовные круги и левонастроенная общественность. Сказывалось также и стремление Токио к диверсификации источников сырья: были заключены официальные Генеральные многолетние Соглашения на разработку угольных, лесных и рудных ресурсов Сибири с участием японского капитала. Однако ряд перспективных проектов был торпедирован по политическим причинам: проект нефтепровода Тюмень-Находка был похоронен под давлением Пекина, проект снабжения Японии электроэнергией с мощных ТЭС на Сахалине встретил противодействие со стороны УНО, посчитавшего его угрожающим национальной безопасности. Одной из главных целей строительства БАМа было расширение транспортировки сырья из Сибири в Японию, однако за годы его постройки из-за повышения мировых цен на сырье Япония перестроила свою промышленность на малосырьевые технологии. В условиях неурегулированности политических проблем между двумя странами, могущественная проамериканская буржуазия при поддержке Вашингтона препятствовала укреплению просоветского бизнеса. С обострением советско-американских отношений на рубеже 70-80 гг. Япония пошла на целенаправленное свертывание экономического сотрудничества с СССР и потеряла ведущее место в торговле Москвы с капиталистическими странами. Самым тяжелым годом в отношениях двух стран был 1977 г., когда СССР вслед за четырьмя десятками других государств ввел 200-мильную экономическую зону территориальных вод вдоль своего побережья. Япония, первая рыболовная держава планеты (1,1% ее ВНП), потеряла возможность бесплатного лова в этой зоне около 1 млн. тонн рыбы. Однако проблема для Японии осложнялась тем, что признание советской экономической зоны вокруг Южнокурильских "северных территорий" на практике означала бы и признание с ее стороны принадлежности этих островов Советскому Союзу. Поэтому все политические силы Японии, от неофашистов до коммунистов, объединились в борьбе за эти территории. В результате сложных дипломатических маневров, имевших целью "сохранение лица", Токио пошел на заключение рыболовной Конвенции 1977 г., согласно которой японские рыбаки, вылавливавшие ранее в 200-мильной зоне вокруг советского побережья 1,7 млн. тонн рыбы бесплатно, отныне получали право вылова 0,7 млн. тонн за оплату. Условия конвенции способствовали сохранению и воспроизводству рыбных ресурсов в дальневосточных водах. С распадом СССР Российское Правительство возлагало определенные надежды на экономическую поддержку курса на реформы со стороны Японии. Симпатизируя в принципе рыночным преобразованиям в России, Токио в свою очередь ожидал от Москвы территориально-политических уступок (возвращения "северных территорий") и благоприятного для бизнеса инвестиционного климата. Поскольку ни одно из этих пожеланий японской стороны не выполнено, политические отношения двух стран остаются сдержанными, а экономические связи явно не соответствующими возможному потенциалу сотрудничества
Проблема "северных территорий" в российско-японских отношениях
Корни возникновения проблемы "северных территорий" (островов Итуруп, Кунашир, Хабомаи, Шикотан с общей площадью 4946 кв. км) лежат в агрессивной политике милитаристской Японии в ХХ в. Русско-японские договоры 1855 г. и 1875 г., признавшие сначала южные, а затем и северокурильские острова принадлежащими Японии, обязывали последнюю развивать дружественные отношения с Россией. Однако Токио использовал владение указанными островами для агрессии против России и захвата Ю. Сахалина. В результате насильственный Портсмутский мир перечеркнул договоры 1855, 1875 гг. как аргумент в пользу принадлежности Курил современной Японии. В соответствии с Ялтинскими соглашениями Курильские острова и Южный Сахалин наряду с другими правами России, попранными милитаристской Японией, возвращались Советскому Союзу. Японская капитуляция в 1945 г. на условиях Потсдамской Декларации ограничивала территорию этой страны четырьмя крупнейшими японскими островами. По Сан-Францисскому Мирному договору Япония признала Курилы ей не принадлежащими. Принадлежность островов России, не подписавшей этого договора, обусловлена предыдущими Ялтинскими соглашениями. Таким образом, с точки зрения международного права Токио на острова претендовать не может. Однако проблема возникла в условиях "холодной войны", и ее отцовство принадлежит Вашингтону.
США была невыгодна нормализация советско-японских отношений после 1951 г., т. к. она ставила под вопрос необходимость и целесообразность американского военного присутствия в Японии. Поэтому Вашингтоном был предпринят ряд мер по торпедированию этой нормализации: сенатом США при ратификации Сан-Францисского договора была принята специальная резолюция, что "ничто в этом Договоре" не может истолковываться в пользу СССР (т. е., Ю. Сахалин, Курилы). Во время советско-японских переговоров в Москве 1956 г. Вашингтон сделал все возможное для их срыва: в ноте госдепартамента Токио говорилось, что США рассматривают Малые Курилы (Хабомаи и Шикотан) как геологическую часть японского острова Хоккайдо, а южные острова Большой Курильской гряды как часть Японии. При этом США угрожали Токио не возвращать Окинаву Японии, если последняя откажется от требования к Москве "вернуть" 4 острова Курильской гряды. Таким образом, США сорвали в 1956 г. возможность окончательного советско-японского урегулирования, а Токио не получил Хабомаи и Шикотан в качестве "платы" Москвы за это урегулирование. Такому исходу были рады проамериканские силы в Японии, опасавшиеся ухода войск США из своей страны, что оставило бы их один на один с сильным левым движением.
Заключение
Сначала инспирированная Вашингтоном проблема возвращения островов не имела широкой поддержки в Японии (будущий Премьер-министр страны от ЛДП Исибаси даже назвал шумиху вокруг этого вопроса "пусканием пыли в глаза"). Однако со временем проблема "северных территорий" из внешнеполитической превратилась во внутриполитическую: теряющая постепенно, но неуклонно свой электорат правящая ЛДП использует проблему восстановления "территориальной целостности" страны для повышения своего авторитета в условиях роста японского национализма в период экономического бума. Другие партии были вынуждены также прибегнуть к этой разновидности избирательной борьбы (КПЯ подобным образом демонстрировала свой "национальный" характер и независимость от КПСС). Таким образом, сложился общенациональный политический консенсус по вопросу об островах, независимо от партийной принадлежности. До начала 70 гг. острие японского растущего национализма было направлено в две противоположные стороны - против СССР по курильскому вопросу, и против США за возвращение Японии административных прав на архипелаг Рюкю. В 1973 г., увязав это с сохранением Пакта безопасности и более активным участием в нем Токио, Вашингтон вернул Окинаву Японии (при этом США ничего не потеряли, кроме забот о социально-экономическом развитии Окинавы, потерявшей свое прежнее военно-стратегическое значение "непотопляемого авианосца" США с развитием ракетных средств доставки ядерного оружия). С политико-психологической точки зрения американская дипломатия этим шагом создала впечатление, что Вашингтон идет навстречу японскому национализму, а Москва этого делать не желает. В результате происходит концентрация японского национализма на проблеме "северных территорий", на СССР, а затем на России.
Список использованной литературы
1. Сайт www.history.kemsu.ru - статья "Послевоенное регулирование в оккупированной Японии"
2. Сайт www.japantoday.ru:
А) статья "Роль государства в послевоенном экономическом развитии Японии " (Косукэ Накахира)
Б) статья "Три интернационализации Японии" (В. Молодяков)
[1] История Японии 1945-1975 гг. - М.: Наука, 1978, с. 16
[2] История Японии 1945-1975 гг. – М.: Наука, 1978, с. 18-20
[3] Конституция Японии 1947 г. // Хрестоматия по новейшей истории, том 3 - М.: 1961, с. 689
[4] Макаров А.А. Политическая власть в Японии - М.: Наука, 1988, с. 13
[5] Молодякова Э.В. Неординарная демократия в Японии // Япония: мифы и реальность - М.: Восточная литература РАН, 1999, с. 165-166