1. Процесс образования древнерусского государства

Одним из крупнейших государств европейского Средневековья стала в IX—XII вв. Киевская Русь. В отличие от других стран как восточных, так и западных, процесс формирования российской государственности имел свои специ­фические черты. Одна из них — пространственная и геополити­ческая ситуация — Российское государство занимало среднее положение между Европой и Азией и не имело ярко выраженных, естественных географических границ в пределах огромного рав­нинного пространства. В ходе становления Русь приобрела осо­бенности как восточных, так и западных государственных образо­ваний. Кроме того, потребность в постоянной защите от внешних врагов значительной территории вынуждала сплачиваться народы с разным типом развития, вероисповедания, культуры, языка и пр., создавать сильную государственную власть и иметь значи­тельное народное ополчение.

Ближе всех к исторической истине в освещении начальных фаз развития Руси, по-видимому, оказался один из ранних рус­ских историков монах-летописец Нестор. В "Повести временных лет" начало формирования Киевской Руси он представляет как. создание в VI в. мощного союза славянских племен в среднем[1].

Поднепровье. Этот союз принял название одного из племен — "рос", или "рус". Объединение нескольких десятков отдельных мелких лесостепных славянских племен в VIII—IX вв. превраща­ется в суперэтнос с центром в Киеве. Русь этого периода по за­нимаемому ареалу равнялась Византийской империи.

Далее летописец Нестор утверждает, что враждовавшие меж­ду собой племена ильменских славян, кривичей и чудь пригласили варяжского князя для наведения порядка. Князь Рюрик (?—879) якобы прибыл с братьями Синеусом и Трувором. Сам он правил в Новгороде, а братья — в Белоозере и Изборске. Варяги положили начало великокняжеской династии Рюриковичей. Со смертью Рю­рика при его малолетнем сыне Игоре опекуном становится конунг (князь) Олег {7—912), прозванный Вещим. После удачного похода на Киев ему удается объединить в 882 г. Новгородскую и Киев­скую земли в древнерусское государство — Киевскую Русь со столицей в Киеве, по определению князя — "матерью городов русских".

Начальная нестабильность государственного объединения, стремление племен сохранить свою обособленность иногда имели трагические последствия. Так, князь Игорь (?—945) при сборе с подвластных земель традиционной дани (полюдье), потребовав значительного превышения ее размера, был убит. Княгиня Ольга, вдова Игоря, жестоко отомстив за мужа, все же фиксировала размер дани, установив "уроки", и определила места (погосты) и сроки ее сбора. Их сын Святослав (942—972) государственную деятельность совместил со значительной полководческой. В пе­риод своего правления он присоединил земли вятичей, победил Волжскую Болгарию, покорил мордовские племена, разгромил Хазарский каганат, вел успешные военные операции на Северном Кавказе и Азовском побережье, отразил натиск печенегов и пр. Но возвращаясь после похода на Византию, отряд Святослава был разбит печенегами, а сам Святослав убит.

Объединителем же всех земель восточных славян в составе Киевской Руси стал сын Святослава — Владимир (960—1015), прозванный народом "Красное Солнышко", соорудивший для ук­репления границ государства от набегов многочисленных кочев­ников ряд пограничных крепостей[2].

2. Норманнская теория образования  древнерусского государства

Повествование летописца Нестора о призвании варягов на русскую землю нашло в дальнейшем довольно противоречивую ин­терпретацию историков.

Основоположниками норманнской теории принято считать не­мецких ученых-историков Готлиба Байера, Герерда Миллера и Августа Шлецера[3]. Будучи приглашенными в Россию в период правления Анны Иоанновны и расцвета бироновщины, авторы этой "теории" и ее сторонники преувеличивали роль скандинав­ских воинов в становлении государственности на Руси. Именно эта "теория" была поднята на щит фашистами в целях оправда­ния нападения в 1941 г. на нашу Родину и обвинения России в неспособности к самостоятельному развитию.

Между тем, государство как продукт внутреннего развития не может быть привнесено извне. Это процесс длительный и слож­ный. Для возникновения государственности необходимы соответ­ствующие условия, осознание большинством членов общества потребности в ограничении родовой власти, имущественное рас­слоение, зарождение племенной знати, появление славянских дружин и пр.

Безусловно, сам факт привлечения варяжских князей и их дружин к службе у славянских князей не вызывает сомнения. Бес­спорны также взаимосвязи между варягами (норманнами — от сканд. "человек севера") и Русью. Приглашенные предводители рюриковской наемной (союзной) рати в дальнейшем, очевидно, приобрели функции арбитров, а порою — и гражданскую власть. Вполне объяснима и понятна последующая попытка летописца в поддержку правящей династии Рюриковичей показать ее мирные, а не захватнические, насильственные истоки. Однако довольно спорным, на наш взгляд, является "аргумент" норманнистов о том, что варяжский конунг Рюрик был приглашен с братьями Синеусом и Трувором, о факте существования которых история больше ничего не сообщает. Между тем, фраза "Рюрик пришел с родственниками и дружиной" на древнешведском языке звучит так: "Рюрик пришел с сине хус (свой род) и тру вор" (верная дру­жина).

В свою очередь, крайняя точка зрения антинорманнистов, до­казывающих абсолютную самобытность славянской государствен­ности, отрицание роли скандинавов (варягов) в политических процессах противоречит известным фактам. Смешение родов и племен, преодоление былой замкнутости, установление регуляр­ных сношений с ближними и дальними соседями, наконец, этни­ческое объединение северорусских и южнорусских племен — (все это) характерные черты продвижения славянского общества к государству. Развиваясь аналогично Западной Европе, Русь одно­временно с ней подошла к рубежу образования большого раннесредневекового государства. И викинги (варяги), как и в Запад­ной Европе, стимулировали этот процесс.

Вместе с тем, норманнистские высказывания трудно имено­вать теорией. В них фактически отсутствует анализ источников, обзор известных событий. А они свидетельствуют о том, что варя­ги в Восточной Европе появились тогда, когда Киевское государ­ство уже сложилось. Признать варягов создателями государст­венности для славян нельзя и по другим причинам. Где сколько-нибудь заметные следы влияния варягов на социально-экономические и политические институты славян? На их язык, культуру? Напротив, на Руси был только русский, а не шведский язык. И договоры Х в. с Византией посольство киевского князя, включавшее, кстати, и варягов русской службы, оформлялись лишь на двух языках — русском и греческом, без следов швед­ской терминологии. В то же время в скандинавских сагах служба русским князьям определяется как верный путь к приобретению славы и могущества, а сама Русь — страна несметных богатств.

3. Общественный строй древнерусского государства

Постепенно в Киевской Руси сложилась структура управления государством, поначалу, во многом схожая с западным институтом вассалитета, включавшим понятие свободы, предоставление вас­салам автономии. Так, бояре — высший слой общества — явля­лись вассалами князя и были обязаны служить в его войске. В то же время они оставались полными хозяевами на своей земле и имели вассалов менее знатных.

Великий князь управлял территорией при помощи совета (Боярская дума), в который входили старшие дружинники — ме­стная знать, представители городов, иногда духовенство. На Со­вете как совещательном органе при князе решались важнейшие государственные вопросы: избрание князя, объявление войны и мира, заключение договоров, издание законов, рассмотрение ря­да судебных и финансовых дел и др. Боярская дума символизи­ровала права и автономию вассалов и обладала правом "вето". Младшая дружина, включавшая боярских детей и отроков, дворо­вую прислугу, как правило, в Совет князя не входила. Но в разре­шении важнейших тактических вопросов князь обычно советовал­ся с дружиной в целом. С участием князей, знатных бояр и пред­ставителей городов собирались и феодальные съезды, на которых рассматривались вопросы, затрагивающие интересы всех кня­жеств. Формировался аппарат управления, ведавший судопроиз­водством, сбором пошлин и тарифов.

Основную ячейку общественного устройства Руси составляла община — замкнутая социальная система, признанная организовать все виды деятельности человека — трудовую, обрядовую, культурную[4]. Будучи многофункциональной, она опиралась на принципы коллективизма и уравнительности, являлась коллектив­ным собственником земли и угодий. Свою внутреннюю жизнь об­щина организовывала на принципах прямой демократии (выборности, коллективного принятия решений) — своего рода, вечевого идеала. Фактически государственное устройство держа­лось на договоре между князем и народным собранием {вече). Состав вече-демократический. Все взрослое мужское население шумным одобрением, или возражением принимало важнейшие решения по вопросам войны и мира, распоряжалось княжеским столом (престолом), финансовыми и земельными ресурсами, санкционировало денежные сборы, обсуждало законодательство, смещало администрацию и пр.

Важной особенностью Киевской Руси, сложившейся вследст­вие постоянной опасности, особенно со стороны степных кочев­ников, стало всеобщее вооружение народа, организованное по десятичной системе (сотни, тысячи}. В городских центрах суще­ствовали тысяцкие — предводители военного городского ополче­ния. Именно многочисленное народное ополчение зачастую реша­ло исход сражений. И подчинялось оно не князю, а вече. Но как практический демократический институт оно уже в XI в. стало по­степенно терять главенствующую роль, сохранив свою силу на несколько столетий лишь в Новгороде, Киеве, Пскове и других городах, продолжая оказывать заметное влияние на ход общест­венно-политической жизни русской земли.

4. Хозяйственная жизнь в древнерусском государстве

Основными хозяйственными занятиями славян были земледелие, животноводство, охота, ры­боловство, ремесло. Византийские источники характеризуют славян как людей рослых, светлых, живущих осед­ло, так как они "строят дома, носят щиты и сражаются пеши"[5].

Новый уровень развития производительных сил, переход к пашенному, оседлому и массовому земледелию при складывании отношений личной, экономической и земельной зависимости при­дал новым производственным отношениям феодальный характер. Постепенно подсечная система земледелия заменяется двух- и трехпольем, что обусловливает захват общинных земель сильны­ми людьми — происходит процесс обояривания земли.

К Х—XII вв. в Киевской Руси складывается крупное частное землевладение. Формой земельной собственности становится феодальная вотчина (отчина, т.е. отцовское владение), не только

отчуждаемая (с правом купли-продажи, дарения), но и переда­ваемая по наследству. Вотчина могла быть княжеской, боярской, монастырской, церковной. Проживающие на ней крестьяне не только выплачивали дань государству, но становились поземель­но зависимыми от феодала (боярина), выплачивая ему за пользо­вание землей натуральную ренту или отрабатывая барщину. Одна­ко значительное число жителей по-прежнему составляли незави­симые от бояр крестьяне-общинники, платившие дань в пользу государства великому князю.

Ключом к пониманию социально-экономического строя древ­нерусского государства может во многом служить полюдье — сбор дани со всего свободного населения ("людей"), хронологи­чески охватывающее конец VIII — первую половину Х в., а ло­кально и до XII в. Это была фактически наиболее обнаженная форма господства и подчинения, осуществления верховного пра­ва на землю, установления понятия подданства.

Собранное в колоссальных размерах богатство (продоволь­ствие, мед, воск, меха и пр.) не только удовлетворяло потребно­сти князя и его дружины, но и составляло довольно высокую долю древнерусского экспорта. К собранной продукции добавлялись рабы, челядь из пленных или попавших в тяжелую кабалу людей, находившие спрос на международных рынках. Грандиозные, хо­рошо охраняемые военно-торговые экспедиции, приходящиеся на летнее время, доставляли экспортную часть полюдья по Черному морю в Болгарию, Византию, на Каспий; русские сухопутные ка­раваны достигали Багдада по пути в Индию.

Особенности социально-экономического строя Киевской Руси нашли отражение в "Русской Правде" — подлинном своде древ­нерусского феодального права. Поражая высоким уровнем зако­нотворчества, развитой для своего времени правовой культурой, этот документ действовал до XV в. и состоял из отдельных норм "Закона Русского", "Древнейшей Правды" или "Правды Яросла­ва", Дополнения к "Правде Ярослава" (положения о сборщиках судебных штрафов и пр.), "Правды Ярославичей" ("Правда Рус­ской Земли", утвержденная сыновьями Ярослава Мудрого), Уста­ва Владимира Мономаха, включавшего "Устав о резах" (процентах), "Устав о закупах" и др.; "Пространной Правды".

Основной тенденцией эволюции "Русской Правды" стало по­степенное расширение правовых норм от княжеского закона к среде дружины, определения штрафов за различные преступле­ния против личности, красочного описания города до попыток кодифицировать нормы сложившегося к этому времени раннефе-одального права, охватывавшего каждого жителя государства от княжеских дружинников и слуг, феодалов, свободных сельских общинников и горожан до холопов, челяди и не обладавших соб­ственностью и находившихся в полном владении своего господи­на, фактических рабов. Степень несвободы определялась эконо­мическим положением крестьянина: смерды, рядовичи, закупы — земледельцы, по тем или иным причинам попавшие в частичную зависимость от феодалов, отрабатывали значительную часть вре­мени на вотчинных землях.

В "Правде Ярославичей" нашло отражение устройство вотчи­ны как формы земельной собственности и организации производ­ства. Ее центр составляли хоромы князя или боярина, дома его приближенных, конюшни, скотный двор. Управлял вотчиной ог­нищанин — княжеский дворецкий. Княжеский подъездной зани­мался сбором налогов. Работой крестьян руководили ратайные (пашенные) и сельские старосты. В вотчине, организованной по принципу самообеспеченности, имелись ремесленники и ремес­ленницы.

Киевская Русь славилась своими городами. Неслучайно ино­странцы называли ее Гардарикой — страной городов. Сначала это были крепости, политические центры. Обрастая новыми посада­ми, становились средоточием ремесленного производства и тор­говли. Еще до образования Киевской Руси города Киев, Новго­род, Белоозеро, Изборск, Смоленск, Любеч, Переяславль, Черни­гов и др. сложились на важнейшем водном торговом пути "из ва­ряг в греки". В Х—XI вв. создается новое поколение политических и торгово-ремесленных центров: Ладога, Суздаль, Ярославль, Му­ром и др.

В Киевской Руси получили развитие более 60 видов ремесел (плотничье, гончарное, полотняное, кожевенное, кузнечное, ору­жейное, ювелирное и др.). Продукция ремесленников расходилась порою на десятки и сотни километров вокруг города и за рубеж.

Города приняли на себя также функции торговли и обмена. В крупнейших из них (Киеве, Новгороде) велась широкая и регу­лярная торговля на богатых и обширных базарах, постоянно про­живали как иногородние, так и иноземные купцы. Особое значе­ние в хозяйственной жизни Киевской Руси приобрели внешние экономические связи. Русских купцов "рузариев" хорошо знали за рубежом, предоставляли им значительные льготы и привилегии:

договоры 907, 911, 944, 971 гг. с Византией и др. Среди пяти важнейших магистральных торговых путей — царьградско-византийский, закаспийско-багдадский, болгарский, регинсбургский и новгородско-скандинавский — наибольшее значение вна­чале имели первые два[6].

Интересно, что внутренняя торговля на Руси, особенно в XI— Х вв., носила преимущественно "меновый" характер. Затем наряду с обменом появляется и денежная форма. Вначале в качестве де­нег выступали скот (кожаные деньги) и меха (куны — мех куни­цы). "Русская Правда" упоминает и металлические деньги. Глав­ной счетной металлической денежной единицей служила гривна кун (слиток серебра продолговатой формы). Гривна кун подраз­делялась на 20 ногат, 25 кун, 50 резан и т.д. Просуществовав на древнерусском рынке до XIV в., эта денежная единица была вы­теснена рублем. Чеканка своей монеты на Руси началась в Х—XI вв. Наряду с ней имели хождение и иноземные монеты.

Политическую и социально-экономическую жизнь славян древнерусского государства дополняла и жизнь духовная.