Содержание

Введение_______________________________________________________ 3

1. Вторая научная революция возникновения механистической картины мира_______________________________________________________________ 5

2. Антропный принцип современной науки и философии____________ 12

3. Физика и редукционизм_______________________________________ 14

Заключение____________________________________________________ 17

Список используемой литературы________________________________ 19

Введение

Вторая глобальная научная революция приходится на XVI— XVIII вв. Ее исходным пунктом считается как раз переход от геоцентрической модели мира к гелиоцентрической. Это, без­условно, самый заметный признак смены научной картины ми­ра, но он мало отражает суть происшедших в эту эпоху пере­мен в науке. Их общий смысл обычно определяется формулой: становление классического естествознания. Такими классика­ми-первопроходцами признаны: Н. Коперник,  Г. Галилеи, И. Кеплер, Р. Декарт, И. Ньютон.

Как правило, редукционизм определяют как методологический принцип, согласно которому подсознание сложных систем предполагает их сведение более простым или даже элементарным с последующим выведением закономерностей функционирования первых принципов функционирования вторых.

В такой ситуации был, выдвинут и в настоящее время широко обсуждается антропный принцип. В современном виде он был сформулирован в 70-е годы в двух вариантах. Первый из них получил наименование слабого антропного принципа: то, что мы предполагаем, наблюдать, должно удовлетворять условиям, необходимым для присутствия человека в качестве наблюдателя. Второй вариант назван сильным антропным принципом: Вселенная должна быть такой, чтобы в ней на некоторой стадии эволюции мог существовать наблюдатель.

Слово "физика" появилось еще в древние времена. В переводе с греческого оно означает "природа". Одно из основных сочинений древнегреческого философа и ученого Аристотеля (384— 322 до н. э.), ученика Платона, так и называлось "Физика". Физика тех времен, конечно, носила натурфилософский характер. Тем не менее, предвидя развитие физики, Аристотель писал:

Наука о природе изучает преимущественно тела и величины, их свойства и виды движений, а кроме того, начала такого рода бытия

Высшая задача физики состоит в открытии наиболее общих элементарных законов, из которых можно было бы логически вывести картину мира — так считал Эйнштейн.

1. Вторая научная революция возникновения механистической картины мира

Сегодня вряд ли кто возьмется оспаривать тезис о наличии в истории науки революций. Однако термин «научная революция» при этом может иметь разное содержание.

Самая радикальная его интерпретация заключается в при­знании одной-единственной революции, которая состоит в по­беде над невежеством, суевериями и предрассудками, в результате чего и рождается, собственно, наука.

Другое понимание научной революции сводит ее к уско­ренной эволюции. При этом любая научная теория может быть лишь модифицирована, но не опровергнута.

Самая же экстравагантная точка зрения на природу и ха­рактер научных революций разработана К. Поппером. Ее назы­вают концепцией перманентной революции. Как мы помним, в соответствии с попперовским принципом фальсификации толь­ко та теория может считаться научной, которая в принципе оп­ровержима. При этом опровержимость, так сказать, потенци­альная рано или поздно превращается в актуальную, т.е. теория на самом деле терпит неудачу. Это-то и есть по К. Попперу са­мое интересное в науке — ведь в результате крушения теории возникают новые проблемы. А движение от одних проблем к другим и составляет, по сути, прогресс науки.

Не вступая в дискуссии с вышеприведенными позициями, попробуем определить общезначимый смысл понятия «научная революция». Слово «революция» означает, как известно, пере­ворот. В применении к науке это должно означать радикальное изменение всех ее элементов: фактов, закономерностей, тео­рий, методов, научной картины мира. Но что, значит, изменить факты?

Твердо установленные факты, конечно, изменить нель­зя — на то они и факты. Но в науке имеют значение не сами факты, а их интерпретация, объяснение. Сам по себе факт, не включенный в ту или иную объяснительную схему, науке без­различен. Только вместе с той или иной интерпретацией он получает смысл, становится «хлебом науки». А вот интерпрета­ция, объяснение фактов подвержены порой самым радикаль­ным переворотам. Наблюдаемый факт движения Солнца по не­босводу поддается нескольким интерпретациям: и геоцентриче­ской, и гелиоцентрической. А переход от одного способа объ­яснения к другому и есть переворот (революция).

Объяснительные схемы для фактов поставляют теории. Множество теорий, в совокупности описывающих известный человеку природный мир, синтезируются в единую научную картину мира. Это целостная система представлений об общих принципах и законах устройства мироздания.

Таким образом, о радикальном перевороте (революции) в области науки можно говорить лишь в том случае, когда нали­цо изменение не только отдельных принципов, методов или теорий, но непременно всей научной картины мира, в которой все базовые элементы научного знания представлены в обоб­щенном виде.

Поскольку научная картина мира представляет собой обоб­щенное, системное образование, ее радикальное изменение нельзя свести к отдельному, пусть даже и крупнейшему науч­ному открытию. Последнее может, однако, породить некую цепную реакцию, способную дать целую серию, комплекс на­учных открытий, которые и приведут, в конечном счете, к смене научной картины мира. В этом процессе наиболее важны, ко­нечно, открытия в фундаментальных науках, на которые она опирается. Как правило, это физика и космология. Кроме того, помня о том, что наука — это, прежде всего метод, нетрудно предположить, что смена научной картины мира должна озна­чать и радикальную перестройку методов получения нового знания, включая изменения и в самих нормах и идеалах науч­ности.

Таких четко и однозначно фиксируемых радикальных смен научных картин мира, т.е. научных революций, в истории раз­вития науки вообще и естествознания в частности можно вы­делить три. Если их персонифицировать по именам ученых, сыгравших в этих событиях наиболее заметную роль, то три глобальных научных революции должны именоваться: аристо­телевской, ньютоновской и эйнштейновской.

Опишем вкратце суть изменений, заслуживших право име­новаться научными революциями.

В VI — IV вв. до н. э. была осуществлена первая революция в познании мира, в результате которой и появляется на свет сама наука. Исторический смысл этой революции заключается в отличии науки от других форм познания и освоения мира, в создании определенных норм и образцов построения науч­ного знания. Наиболее ясно наука осознала саму себя в трудах великого древнегреческого философа Аристотеля. Он создал формальную логику, т.е. фактически учение о доказательстве — главный инструмент выведения и систематизации знания; раз­работал категориально понятийный аппарат; утвердил своеоб­разный канон организации научного исследования (история вопроса, постановка проблемы, аргументы «за» и «против», обоснование решения); предметно дифференцировал само на­учное знание, отделив науки о природе от метафизики (фи­лософии), математики и т.д. Заданные Аристотелем нормы на­учности знания, образцы объяснения, описания и обоснования в науке пользовались непререкаемым авторитетом более тысячи лет, а многое (законы формальной логики, например) дейст­венно и поныне.

Важнейшим фрагментом античной научной картины мира стало последовательное геоцентрическое учение о мировых сферах. Геоцентризм той эпохи вовсе не был «естественным» описанием непосредственно наблюдаемых фактов. Это был трудный и смелый шаг в неизвестность: ведь для единства и непротиворечивости устройства космоса пришлось дополнить видимую небесную полусферу аналогичной невидимой, допус­тить возможность существования антиподов, т. е. обитателей противоположной стороны земного шара и т. д. Да и сама идея шарообразности Земли тоже была далеко не очевидной. Полу­чившаяся в итоге геоцентрическая система идеальных, равно­мерно вращающихся небесных сфер с принципиально различ­ной физикой земных и небесных тел была существенной со­ставной частью первой научной революции.

Вторая глобальная научная революция приходится на XVI— XVIII вв. Ее исходным пунктом считается как раз переход от геоцентрической модели мира к гелиоцентрической. Это, без­условно, самый заметный признак смены научной картины ми­ра, но он мало отражает суть происшедших в эту эпоху пере­мен в науке. Их общий смысл обычно определяется формулой: становление классического естествознания. Такими классика­ми-первопроходцами признаны: Н. Коперник,  Г. Галилеи, И. Кеплер, Р. Декарт, И. Ньютон.

В чем же заключаются принципиальные отличия созданной ими науки от античной? Их немало:

1. Классическое естествознание заговорило языком матема­тики. Античная наука тоже ценила математику, однако ограни­чивала сферу ее применения «идеальными» небесными сфера­ми, полагая, что описание земных явлений возможно только качественное, т.е. нематематическое. Новое естествознание су­мело выделить строго объективные количественные характери­стики земных тел (форма, величина, масса, движение) и выра­зить их в строгих математических закономерностях.

2. Новоевропейская наука нашла также мощную опору в методах экспериментального исследования явлений со строго контролируемыми условиями. Это подразумевало активное, наступательное отношение к изучаемой природе, а не просто ее созерцание и умозрительное воспроизведение.

3. Классическое естествознание безжалостно разрушило ан-I тачные представления о космосе как вполне завершенном и [гармоничном мире, который обладает совершенством, целесо­образностью и пр. На смену им пришла скучная концепция бесконечной, без цели и смысла существующей Вселенной, объединяемой лишь идентичностью законов.

4. Доминантой классического естествознания, да и всей науки Нового времени, стала механика. Возникла мощная тен­денция сведения (редукции) всех знаний о природе к фунда­ментальным принципам и представлениям механики. При этом все соображения, основанные на понятиях ценности, совер­шенства, целеполагания, были грубо изгнаны из царства науч­ной мысли. Утвердилась чисто механическая картина природы.

5. Сформировался также четкий идеал научного знания: раз и навсегда установленная абсолютно истинная картина приро­ды, которую можно подправлять в деталях, но радикально пе­ределывать уже нельзя. При этом в познавательной деятельно­сти подразумевалась жесткая оппозиция субъекта и объекта по­знания, их строгая разделенность. Объект познания существует сам по себе, а субъект (тот, кто познает) как бы со стороны на­блюдает и исследует внешнюю по отношению к нему вещь (объект), будучи при этом ничем не связанным и не обуслов­ленным в своих выводах, которые в идеале воспроизводят ха­рактеристики объекта так, как оно есть «на самом деле».

Таковы особенности второй глобальной научной револю­ции, условно названной ньютоновской. Ее итог: механистиче­ская научная картина мира на базе экспериментально-мате­матического естествознания. В общем, русле этой революции наука развивалась практически до конца XIX в. За это время было сделано много выдающихся открытий, но они лишь до­полняли и усложняли сложившуюся общую картину мира, не покушаясь на ее основы. «Потрясение основ» — третья научная революция — случилось на рубеже XIX —XX вв.

В это время последовала целая серия блестящих открытий в физике (открытие сложной структуры атома, явления радиоак­тивности, дискретного характера электромагнитного излучения и т.д.). Их общим мировоззренческим итогом явился сокрушительный удар по базовой предпосылке механистической карти­ны мира — убежденности в том, что с помощью простых сил, действующих между неизменными объектами, можно описать все явления природы и что универсальный ключ к пониманию происходящего дает в конечном счете механика И. Ньютона.

Наиболее значимыми теориями, составившими основу но­вой парадигмы научного знания, стали теория относительности (специальная и общая) и квантовая механика. Первую можно квалифицировать как новую общую теорию пространства, вре­мени и тяготения. Вторая обнаружила вероятностный характер законов микромира, а также неустранимый корпускулярно-волновой дуализм в самом фундаменте материи. Подробнее суть этих открытий будет рассмотрена в следующих главах. Здесь же целесообразно сформулировать те принципиальные изменения, которые претерпела общая естественнонаучная картина мира и способ ее построения в связи с появлением этих теорий. Наиболее контрастные ее изменения состояли в следующем.

1. Ньютоновская естественнонаучная революция изначально была связана с переходом от геоцентризма к гелиоцентризму. Эйнштейновский переворот в этом плане означал принципи­альный отказ от всякого центризма вообще. Привилегирован­ных, выделенных систем отсчета в мире нет, все они равно­правны. Причем любое утверждение имеет смысл, только буду­чи «привязанным», соотнесенным с какой-либо конкретной системой отсчета. А это и означает, что любое наше представ­ление, в том числе и вся научная картина мира в целом, релятивны, т.е. относительны.

2. Классическое естествознание опиралось и на другие ис­ходные идеализации, интуитивно очевидные и прекрасно со­гласующиеся со здравым смыслом. Речь идет о понятиях траек­тории частиц, одновременности событий, абсолютного характе­ра пространства и времени, всеобщности причинных связей и т.д. Все они оказались неадекватными при описании микро и мегамиров и потому были видоизменены. Так что можно ска­зать, что новая картина мира переосмыслила исходные понятия пространства, времени, причинности, непрерывности и в значительной мере «развела» их со здравым смыслом и интуитивными ожиданиями.

3. Неклассическая естественно - научная картина мира отвергла классическое жесткое противопоставление субъекта и объекта познания. Объект познания перестал восприниматься как су­ществующий «сам по себе». Его научное описание оказалось зависимым от определенных условий познания. (Учет состоя­ния движения систем отсчета при признании постоянства ско­рости света; способа наблюдения (класса приборов) при опре­делении импульса или координат микрочастицы и пр.)

4. Изменилось и «представление» естественно - научной карти­ны мира о самой себе: стало ясно, что «единственно верную», абсолютно точную картину не удастся нарисовать никогда. Лю­бая из таких «картин» может обладать лишь относительной ис­тинностью. И это верно не только для ее деталей, но и для всей конструкции в целом.

Итак, третья глобальная революция в естествознании нача­лась с появления принципиально новых (по сравнению с уже известными) фундаментальных теорий — теории относительно­сти и квантовой механики. Их утверждение привело к смене теоретико-методологических установок во всем естествознании. Позднее, уже в рамках новорожденной неклассической карти­ны мира, произошли мини-революции в космологии (концеп­ции нестационарной Вселенной), биологии (становление гене­тики) и др. В связи с этим нынешнее (конца XX в.) естество­знание весьма существенно видоизменило свой облик по срав­нению с началом века. Однако исходный посыл, импульс его раз­вития остался прежним — эйнштейновским (релятивистским).

2. Антропный принцип современной науки и философии

В такой ситуации был, выдвинут и в настоящее время широко обсуждается антропный принцип. В современном виде он был сформулирован в 70-е годы в двух вариантах. Первый из них получил наименование слабого антропного принципа: то, что мы предполагаем, наблюдать, должно удовлетворять условиям, необходимым для присутствия человека в качестве наблюдателя. Второй вариант назван сильным антропным принципом: Вселенная должна быть такой, чтобы в ней на некоторой стадии эволюции мог существовать наблюдатель.

Слабый антропный принцип истолковывается так, что в ходе эволюции Вселенной могли существовать самые различные условия, но человек-наблюдатель видит мир только на том этапе, на котором реализовались условия, необходимые для его существования. В частности, для появления человека понадобилось, чтобы в ходе расширения вещества образовалась водородно-гелиевая Вселенная, чтобы в ней возникли и развились сначала крупномасштабные, а затем и мелкомасштабные структуры, чтобы появились звезды, чтобы они образовали тяжелые элементы, чтобы в следующем поколении самых разнообразных звезд появились планетные системы и т. д. Понятно, что человек не мог наблюдать перечисленные стадии развития Вселенной, так как физические условия в ней тогда не обеспечивали его появления. С другой стороны, все предшествовавшие появлению человека стадии могли протекать только в мире, где существовала "тонкая подстройка". Поэтому сам факт появления человека уже предопределяет то, что он увидит: и современную Вселенную, и наличие в ней "тонкой подстройки". Короче говоря, раз человек, есть, то он увидит вполне определенным образом устроенный мир, ибо ничего другого ему увидеть не дано. В трактовках сильного антропного принципа проявляются противостоящие линии. С одной стороны, этот принцип рассматривается с позиций стохастичности природных процессов, что вынуждает вводить предположение о множественном рождении вселенных, в каждой из которых случайным образом реализуется произвольный набор физических постоянных и физических законов. Случайный перебор всевозможных вариантов. Создает в одной (или нескольких) из них ситуацию "тонкой подстройки" со всеми вытекающими отсюда следствиями. С другой стороны, пока довольно осторожно выдвигается предположение о самоорганизации единственной Вселенной, чем предопределяется появление в ней "тонкой подстройки", наблюдателя и всей той направленности развития, о которой шла речь. Эта точка зрения близка современным представлениям о развитии диссипативных систем. Однако и в этом случае возникает ряд новых проблем. Например, если "тонкая подстройка" изначально заложена во Вселенной, то линия ее последующего развития в основном предопределена, а появление «наблюдателя на соответствующем этапе неизбежно. Из этого следует, что в родившейся Вселенной потенциально было заложено ее будущее, а процесс развития приобретает целенаправленный характер. Появление разума не только заранее «запланировано», но и имеет определенное предназначение, которое проявит себя в последующем процессе развития. Однако не все готовы к восприятию подобных логических выводов.

Что мы знаем о Вселенной и ее информативных накоплениях, что мы знаем о том, как она хранит и использует информацию? Есть ли у нас основания отвергнуть возможность программированного развития Вселенной? Земная жизнь со своим интереснейшим генным механизмом — это только малая часть гигантского целого, называемого Вселенной, а то, что, доступно части целого, должно быть доступно и всему целому. За наукой остается право строить любые догадки, если они не противоречат познанным законам природы и если они строятся на аналогиях — от известного к неизвестному. Если человечество продолжит свое существование, если его способность познавать себя и окружающий мир сохранится, то вполне возможно, что одной из главных задач будущего научного поиска человечества станет осознание своего предназначения во Вселенной.

3. Физика и редукционизм

Так что же такое редукционизм, всегда ли он так плох и несостоятелен в научном отношении? Есть ли у него какие-нибудь права в науке? Как правило, редукционизм определяют как методологический принцип, согласно которому подсознание сложных систем предполагает их сведение более простым или даже элементарным с последующим выведением закономерностей функционирования первых принципов функционирования вторых. Однако применение того принципа имеет строго ограниченный предел. В определенной мeре метод редукционизма свойствен любой науке, и на этом пути возможны определенные достижения. Например, в современной физике существует тенденция к нахождению все более минимального числа основополагающих принципов строения материи: в известных науке силах взаимодействия — электромагнетизме, гравитации, сильном и слабом взаимодействиях — ученые ныне стремятся найти их общую основу. Является ли это редукционизмом? Нет. И прежде всего потому, что поиски общего не есть упрощение конкретного, а есть шаг в сторону истины Осмысление природы, скажем, электромагнетизма даст дополнительные сведения и для изучения человека, который также является источником и получателем электромагнитных излучений, сила и интенсивность которых, видимо, влияет на человеческую психику. Отрицать общность фундаментальные принципов строения материи для всех структурных уровней — значит оспаривать принцип материального единства мира, который вместе с тем предполагает наличие различных форм движения материи.

Из движения как сущностного атрибута материи, выражающего способ ее существования, следует необходимость введения и таких характеристик форм существования материи, как пространство и время.

Слово "физика" появилось еще в древние времена. В переводе с греческого оно означает "природа". Одно из основных сочинений древнегреческого философа и ученого Аристотеля (384— 322 до н. э.), ученика Платона, так и называлось "Физика". Физика тех времен, конечно, носила натурфилософский характер. Тем не менее, предвидя развитие физики, Аристотель писал:

Наука о природе изучает преимущественно тела и величины, их свойства и виды движений, а кроме того, начала такого рода бытия

Высшая задача физики состоит в открытии наиболее общих элементарных законов, из которых можно было бы логически вывести картину мира — так считал Эйнштейн.

Одна из задач физики — выявление самого простого и самого общего в природе. В современном представлении самое простое — так называемые первичные элементы: молекулы, атомы, элементарные частицы, поля и т. п. А наиболее общими свойствами материи принято считать движение, пространство и время, массу, энергию и др. Конечно, физика изучает и очень сложные явления и объекты. Но при изучении сложное сводится к простому, конкретное — к общему. При этом устанавливаются универсальные законы, справедливость которых подтверждается не только в земных условиях и в околоземном пространстве, но и во всей Вселенной. В этом заключается один из существенных признаков физики как фундаментальной науки.

Учитывая определяющую роль физики и ее значение в науке, ее называют основой и лидером современного естествознания. Физика занимает особое место среди естественных наук.

Физика — база для создания новых отраслей техники (электронной техники, ядерной техники и др.).

Физика тесно связана и с философией, из недр которой она вышла. Такие крупные открытия в области физики, как закон сохранения и превращения энергии, второе начало термодинамики, соотношение неопределенностей и другие, являлись и являются ареной острой борьбы между сторонниками разных философских течений. Научные открытия служат реальной почвой для многих философских мыслей. Изучение открытий и их философское обобщение играют большую роль в формировании научного мировоззрения. Всю историю физики можно условно разделить на три основных этапа:

-древний и средневековый,

-классической физики,

-современной физики.

Первый этап развития физики иногда называют донаучным. Однако такое название нельзя считать полностью оправданным: фундаментальные зерна физики и естествознания в целом были посеяны еще в глубокой древности. Это самый длительный этап. Он охватывает период от времен Аристотеля до начала XVII в., поэтому и называется древним и средневековым этапом.

Начало второго этапа — этапа классической физики — связывают с одним из основателей точного естествознания — итальянским ученым Галилео Галилеем и основоположником классической физики, английским математиком, механиком, астрономом и физиком Исааком Ньютоном. Второй этап продолжался, до конца XIX в.

Заключение

Таким образом, три глобальные научные революции предо­пределили три длительных стадии развития науки, каждой из которых соответствует своя общенаучная картина мира. Это, конечно, не означает, что в истории науки важны одни лишь революции. На эволюционном этапе также делаются научные открытия, создаются новые теории и методы. Однако бесспор­но то, что именно революционные сдвиги, затрагивающие ос­нования фундаментальных наук, определяют общие контуры научной картины мира на длительный период. Понять роль и значение научных революций важно еще и потому, что разви­тие науки имеет однозначную тенденцию к ускорению. Между аристотелевской и ньютоновской революциями лежит истори­ческая пропасть почти в 2 тыс. лет; Эйнштейна от Ньютона отделяют чуть больше 200. Но не прошло и 100 лет со времени формирования нынешней научной парадигмы, как у многих представителей мира науки возникло ощущение близости но­вой глобальной научной революции. А некоторые даже утвер­ждают, что она уже в разгаре. Так это или не так — вопрос спорный. Но экстраполируя тенденцию ускорения развития науки на ближайшее будущее, можно ожидать некоторого уча­щения в ней революционных событий.

При этом научные революции (в отличие от социально-политических) ученый мир не пугают. В нем уже утвердилась вера в то, что научные революции, во-первых, необходимый момент «смены курса» в науке, а во-вторых, они не только не исключают, но, напротив, предполагают преемственность в развитии научного знания. Как гласит сформулированный Н. Бором принцип соответствия, всякая новая научная теория не отвергает начисто предшествующую, а включает ее в себя на правах частного случая, т.е. устанавливает для прежней теории ограниченную область применимости. И при этом обе теории (и старая, и новая) могут мирно сосуществовать.

Земля, как известно, имеет форму шара. Но в «частном слу­чае» перехода, например, через улицу ее смело можно считать плоской. В этих пределах данное утверждение будет вполне «соответствовать действительности». А вот выход за эти преде­лы (в космическое, допустим, пространство) потребует ради­кально изменить наши представления и создать новую теорию, в которой найдется место и для старой, но лишь на правах крайнего (частного) случая. Та же картина наблюдается и в случае классической и релятивистской физики, евклидовой и неевклидовых геометрий и т.д.

Список используемой литературы

                                 Взгляд на русскую философию//Вопросы философии. 1994. №3.

                    Концепции современного естествознания: Учебник для вузов/ В. Н. Лавриненко, В. П. Ратников, 1999.

                    Кузнецов В.И., Идлис Г.М., Гутина В.Н. Естествознание. — М.: Агар, 1996.

                                 Лосский Н.О. История русской философии. М. Высшая школа. 1991.

                    Основы Религиоведения. Учебник. М., "ВШ", 1994.

                    Пуанкаре А. О науке. — М : Наука, 1983.

                                 Радугин А.А. Философия: Курс лекций. - М.: Центр, 1997.

                    Рыбников К. А., Фаталиев Х. М., Шахпаронов М. И. Философские вопросы естествознания/ Издательство Московского Университета. 1959.

                    С. Х. Карпенков Концепции Современного Естествознания. Учебник, 1997.

                                 Соловьев В.С. Вера, разум и опыт//Вопросы философии. 1994. №1.