1. Семья как социальный институт культуры

Точное и однозначное употребление основных понятий - одно из главных требовании, предъявляемых к социологиче­ским исследованиям. Категории брака и семьи являются самы­ми трудными для строгого определения. Во-первых, на их по­нимании и трактовке существенно сказываются традиции обы­денного сознания и словоупотребления, не всегда совпадающие с научно-теоретическим. Во-вторых, и брак, и семья изучают­ся не только социологией, но и рядом других наук, что порож­дает множественность подходов к ним и, соответственно, более узкое или более широкое, более абстрактное или более конкретное их толкование.

Признавая правомерность и даже в известных пределах целесообразность всех этих подходов и толкований, мы не можем, однако, ограничиться лишь анализом их современ­ного состояния, а должны хотя бы кратко рассмотреть исто­рию вопроса.

В частности, в работах Маркса и Энгельса под семьей пони­мается в первую очередь общественный механизм воспроизвод­ства человека, отношения между мужем и женой, родителями и детьми, в том или ином виде (обычаи, морали, религии и права) узаконенные обществом. Это, по сути дела, самое широ­кое определение семьи фиксирует лишь связь между браком и детопроизводством безотносительно к социальным формам, че­рез которые оно осуществляется.

Что касается определения самого понятия семьи, то, по-видимому, надо говорить о различных научных школах и под­ходах. В российской социологии существует три — четыре оди­наково правомерных подхода. Семья есть отношение, через ко­торое и благодаря которому осуществляется воспроизводство человека, общественный механизм этого воспроизводства. Ис­торическое развитие ведет к превращению семьи и в социаль­ную общность, и в социальный институт. В этих своих ипоста­сях семья рассматривается как элемент социальной структуры общества и оказывается зависимой от способа производства, экономического базиса общества, потому что доминирующим фактором ее единства и функционирования становятся соци­ально-психологические связи, в которых находит выражение также природная основа супружества. При всем многообразии научных подходов современную семью можно определить как институционализированную общность, складывающуюся на ос­нове брака и порождаемой им правовой и моральной ответст­венности супругов за здоровье детей и их воспитание.

В зарубежной литературе, освещающей проблемы семьи, используется большое многообразие научных парадигм. Тер­мин "семья" обычно относится к первичной группе, состоящей из двух родителей ("естественных" или законных) и, по крайней мере, одного ребенка, находящегося на их иждивении, причём все они связаны чувствами семейственности. Он может быть также отнесен к женатым или неженатым парам без детей, к группе, состоящей из одного родителя (независимо от того, состоял ли он первоначально в браке или нет) и детей, если другой родитель неизвестен, умер, дезертировал или исчез дру­гим образом, к группе детей, живущих вместе, которые имела первоначально одного или двух родителей, к супругу с не­сколькими законными супругами или без них, к группе род­ственников и их детей, которые ведут одно хозяйство.

Под структурой семьи в современной социологической ли­тературе подразумевается способ обеспечения единства ее ос­новных элементов, т.е. составляющих ее половозрастных групп и отдельных лиц. Характер семейной структуры определяется в конечном счете социально-экономическими условиями жиз­ни. Изменения в составе, структуре и функциях семьи являют­ся неотъемлемой и во многих отношениях основной частью социокультурных различий на всем земном шаре. Такие изме­нения отнюдь не легко поддаются объяснению. По-видимому, не существует однозначных связей между социальным обли­ком семьи и социально-экономическим и техническим разви­тием общества. Весьма похожие типы семьи наблюдаются в совершенно различных обществах, и наоборот. Хотя нет со­мнения в том, что общие социально-экономические и техноло­гические условия жизнедеятельности оказывают глубокое влия­ние на форму семейной организации.

В частности, американский исследователь вопросов семьи Д. Мурдок выявил, что "семейное ядро", т.е. "элементарная" или "простая" семья, состоящая из мужчин, женщин и их социально признанных детей, представляет собой повсеместно существую­щий "строительный материал" всех человеческих общин, всех сообществ. Несмотря на то, что некоторые функции семьи могут выполняться другими лицами и даже социальными структурами (например, родственниками, воспитателями, опекунами), семей­ное ядро остается парадигматическим институтом наибольшего социального значения для социологии семьи.

Весьма распространенный тип современной семьи - нуклеарная семья, сведенная к естественному ядру: жена, муж и дети с добавлением одного или двух родителей супругов. Такая семья характерна для большинства стран Европы, США, Рос­сии и др. Этот вариант семьи, очевидно, является импровиза­цией в семейной организации, которая возникла как попытка справиться с некоторыми типичными для современной промышленно-городской цивилизации проблемами.[1]

Форма семьи, имеющая важное историческое значение и все еще сохраняющаяся, особенно в сельской местности, - это большая неразделенная семья (объединенная семья), состоя­щая из нескольких семейных групп. Расширенная семья пред­ставляет собой вариант неразделенной семьи, которая отлича­ется тем, что учредительные группы могут жить врозь. Однако они обычно расселяются по соседству и принимают участие в некоторой общей деятельности (например, обработке земель­ных участков).

Со структурой .семьи тесно связаны порядок и уклад ее жизни, ее обычаи и традиции, а также ее взаимоотношения с Другими семьями и со всем обществом.

Социальные функции семьи имеют два основных источни­ка их возникновения: потребности общества и потребности са­мой семейной организации.

Как тот, так и другой фактор исторически изменяются, поэтому каждый этап в развитии семьи связан с отмиранием одних и формированием других функций, с изменением как масштабов, так и характера ее социальной деятельности. Однако при всех указанных изменениях общество на любой ступени своего развития нуждается в воспроизводстве населения поэтому оно всегда заинтересовано в семье как механизме этого воспроизводства.

Итак, семья может рассматриваться как социальный ин­ститут, семейная группа, выполняющая определенную соци­альную задачу. Можно выделить следующие основные функ­ции семьи, способствующие реализации этой задачи:

— рекреационная функция, связанная с физическим поддержанием членов семьи путем обеспечения их пищей, одеждой, жильем и т.д.;

— функция воспроизводства потомства путем деторождения или усыновления.

Функция воспроизводства является, очевидно, не чисто биологической, а, скорее, биосоциальной, если иметь в виду как факт регулирования рождаемости и планирования семьи, так то, что детопроизводство предполагает воспроизведение в новом поколении всего богатства социальных отношений и духовных ценностей общества. Следовательно, функция воспроизводства имеет не только материальные, но и духовные основания. Эта функция носит комплексный характер, так как в "снятом виде" содержит некоторые другие функции.

Функция социализации детей способствует выполнению ими определенных социальных ролей в обществе, интеграции детей в различные социальные структуры. Эта функция тесно связана с естественной и социальной сущностью семьи как воспроизводительницы человеческого рода, а также с хозяйственно - экономической функцией семьи, поскольку воспитание детей начинается с их материального обеспечения и ухода за ми, т.е. с рекреационной функции.

Хозяйственно-экономическая функция семьи всецело связана с материальной стороной, однако, как и другие функции, детерминируется господствующей в обществе культурой образа жизни и отношений. Возрождение в России института частной собственности, развитие индивидуально-трудовой деятельности и фермерского хозяйства в значительной степени делает семью, как и до революции 1917 года, производственной единицей, восстанавливает хозяйственно-экономическую функцию.

Являясь ячейкой общества, семья реагирует на все соци­альные изменения, происходящие в нем. Поэтому дезоргани­зация в обществе приводит к аналогичным процессам в струк­турно-функциональной деятельности семьи, что выражается в росте разводов, конфликтов, снижении воспитательной дееспо­собности, а также качества выполнения социальных ролей.

Можно утверждать, что и в обществе, и в семье женщина до сих пор подвергается дискриминации. Часто этому способ­ствуют и сами женщины, предъявляющие требования к доче­рям, чтобы они помогали по дому, тогда как сыновья ведут праздный образ жизни. Такими установками общество (в лице мужчин и самих женщин) как бы закрепляет дальнейшую дис­криминацию в отношении женского пола. Если проанализиро­вать социологические данные, то наиболее наглядной формой дискриминации является характер распределения домашней работы в семье. Хотя в исследованиях последних трех лет фик­сируется более равномерное распределение домашних обязан­ностей, проблема до сих пор остается открытой.

Другой важный аспект ролевой дифференциации — приня­тие решений в семье и тесно связанная с ним проблема распре­деления власти между членами семейной группы, в том числе координация ролей. Под последней мы понимаем распределе­ние обязанностей по обслуживанию семьи (например, в совре­менной вьетнамской семье муж до сих пор является единствен­ным хозяином и распределяет все работы по дому).

Сравнительные данные статистики за 10 лет показыва­ют, что в России распадается примерно каждый третий, а в больших городах и второй брак. Из разводящихся только около 40 % мужчин и 30 % женщин вступают в повторные браки, остальные люди, как правило, остаются одинокими. Среди мотивов разводов, проанализированных в рабо­тах отечественных социологов А.Г. Харчева, М.С. Мацковецкого, Л.И. Чуйко, В.И. Сысенко, одно из первых мест занимает пьянство или наркомания одного из супругов, конфликты и скандалы, плохие отношения с родственни­ками мужа или жены и их вмешательство в отношения мо­лодой семьи, измена мужа или жены, сексуальная несо­вместимость. В указанных мотивах необходимо выделить общую доминанту - отсутствие у супругов должной соци­ально-психологической подготовки к браку, выполнению семейных ролей.

Предпосылками удачного брака являются позитивные со­циально-психологические свойства личности, устойчивое со­циальное и материальное положение супругов, высокий уро­вень их культуры и сексуального согласия. Отсюда вытекает проблема подготовки молодежи к браку; ее серьезное отноше­ние к обязанностям будущих супругов является непременным условием благополучной семьи.[2]

2. Поселенческая (городская и сельская) культура

Типология поселений

1. Конечный продукт местной социальной и хозяйственной деятельности (деятельности местного сообщества) – материальные и нематериальные условия жизни; потребитель этих условий – население территории.

2.   «Приобретение» конечного продукта деятельности местного сообщества выражается в движении населения.

3.   Конкурентоспособность территории – это способность местного сообщества создать на территории условия жизни (уровень комфортности проживания, качества жизни), которые бы обеспечивали определенный демографический режим, то есть способность занять определенную демографическую «нишу».

4.   Типология (классификатор) поселений по характеру движения населения – ключевой прием «позиционирования» (определения маркетинговой «ниши») поселения (города, поселка, района).

5.   В качестве признаков классификации выбраны три демографических показателя: естественный прирост, миграционный прирост и степень укоренения жителей.

Этот выбор обоснован тем, что:

1) относительно более высокая комфортность жизни на данной территории побуждает жителей других мест иммигрировать, и при этом жители данной территории не стремятся переехать на жительство в другие места (положительный миграционный прирост населения – признак комфортности);

2) все жители должны хотеть и иметь возможность завести детей (естественный прирост населения – признак комфортности);

3) родившиеся на территории не должны стремиться покинуть ее (эмиграция коренного населения, не превышающая естественного прироста – признак комфортности);

4) как следствие, равномерная возрастная структура коренного населения и всего населения – признак комфортности.

Характеристики демографических типов поселений:

1. Территория чрезвычайного положения (войн или стихийных бедствий). Все стремятся уехать, даже немобильные группы населения.

2. Ликвидация физических угроз жизни приостанавливает эмиграцию, хотя сама по себе не является ни фактором естественного роста населения, ни фактором иммиграции (кроме беженцев с территорий чрезвычайного положения). Место уже «состарилось», никто в него не едет, но никто не уезжает, потому что жители сильно привязаны к месту, скорее всего, в силу естественной немобильности.

3. Минимальное развитие коммуникаций и торговли позволяет обеспечить не только выживание взрослого населения, но уровень жизни, достаточный для воспроизводства семьи, т.е. позволяет добиться положительного естественного прироста населения. При этом иммиграционный поток не возникает (кроме беженцев с территорий чрезвычайного положения). Место «стареет» – в нем живут люди, заводят детей, но в него никто не едет, а молодежь активно уезжает в город.

4.  Появление рабочих мест в крупном производстве и сферы совместного потребления жилищных услуг – жилищно-коммунального хозяйства – создает мощный стимул для иммиграции из поселений более низкого демографического типа, прежде всего, из неперспективных деревень. При этом, однако, как правило, меняется режим естественного воспроизводства: повышение общего образовательного уровня, рост свободного времени населения и возможностей его проведения, рост доходов населения и возможностей их использования уменьшает склонность к деторождению, поэтому доминировать начинает миграционная составляющая положительного прироста населения. Здесь процесс создания рабочих мест здесь ни экономически, ни территориально может быть не связан с бытовым процессом (процессом проживания), наоборот, подчиняет себе последний, В частности, это может проявляться в территориальной удаленности мест проживания, работы и траты заработанных денег. Неудобства для жителей, возникающие в связи с этим, являются фактором, усиливающим эмиграцию либо склонность к эмиграции в места с более развитой инфраструктурой – особенно это касается молодежи. В итоге естественный прирост уменьшается не только из-за изменения жизненных стандартов, но и из-за молодежной эмиграции. Т.е. дети могут просто не успеть родиться до того, как их родители уедут в город. Люди приезжают, не особо задерживаются – не планируют (не успевают) обзавестись детьми – и уезжают.

5. Приближение мест проживания, работы, покупок, досуга и т.п. позволяет снизить молодежную эмиграцию и создать первую предпосылку для положительного естественного прироста населения. Люди приезжают, обзаводятся семьями, выращивают детей, которые потом уезжают, а их замещают «новобранцы».

6. Ориентация на рост качества рабочих мест и жизни, с одной стороны, окончательно закрепляет коренное население территориально, с другой стороны, ослабляет естественную составляющую прироста населения. В городе стремятся жить, приезжают, но не торопятся заводить детей. Связь поколений нарушается, коренное население стареет, и доля его уменьшается.

7. Формирование местного сообщества, в котором становятся востребованными дети и старики, позволяет выйти на положительный естественный прирост населения. Люди приезжают, остаются, заводят детей, выращивают их, некоторые уезжают – близкий к оптимальному вариант, отражающий более комфортные условия жизни места по сравнению с другими местами. В этом и предыдущем случаях вместе живут несколько поколений коренных жителей.

8. Формирование открытой поселенческой культуры позволяет снизить миграционную составляющую роста населения при сохранении положительного естественного прироста и равномерной возрастной структуры коренного населения. Люди живут, заводят детей, иногда уезжают, редко приезжают - вариант, оптимальный как для данного места, так и для других мест - склонность к миграции по причине различий в комфортности жизни невысока, а миграция, скорее всего, обусловлена не социальными, а личными причинами.[3]

Городская культура - (культура города, индустриальная культура, урбанизированная культура), культура крупных и средних несельскохозяйственных поселений, обычно крупных индустриальных и административных центров. Единого для всех городских поселений типа культуры не существует. Города различаются не только географическим и геополитическим (ближе к Европе или Японии) положением, численностью населения и размерами, но также специализацией: текстильные города (Иванове), горной промышленности и шахтерские города (Кемерово), автомобильной промышленности (Тольятти), города науки или «наукограды» (Дубна), города-курорты (Сочи), «военные городки»-базы морского флота и сухопутных гарнизонов, религиозные центры (Сергиев Посад) и т.п. В каждом типе города свой уклад и тип культуры. Общими чертами городская культура, отличающими ее от сельской, выступают такие признаки, как высокая плотность застройки городской территории; наличие большого числа транспортных магистралей социокультурного (дворы, улицы, проспекты, площади, парки) и инженерного (шоссе и транспортные развязки, железнодорожные узлы и вокзала, водопроводные и телекоммуникационные сети) назначения. Культурное пространство города организовано совсем иначе, чем на селе; широкие возможности выбора учреждений досуга, быта и культуры (парки культуры и отдыха, аттракционы, химчистки и прачечные, кафе и рестораны, театры и музеи, библиотеки, галереи, танцевальные залы и т.п.); наличие огромного числа незнакомых людей (анонимность социальных отношений), благодаря чему индивид чувствует себя более свободным и раскованным и в то же время получает возможность создавать или выбирать круг общения по интересам.

Отличительной особенностью городская культура выступает одиночество в толпе, возможность долго ни с кем не общаться, замена личных контактов телефонными звонками, возможность почти бесконтрольно заниматься сомнительными и преступпыми делами. Характерная черта городской жизни и городская культура - транспортная усталость, возникающая вследствие ежедневных переездов на большие расстояния и тесноты в общественном транспорте. Нервные перегрузки могут вызываться также более напряженным, чем на селе, и равномерным трудовым ритмом, стоянием в очередях, ажиотажным спросом и дефицитом, митингами и демонстрациями, постоянным нахождением в толпе (на улицах, в транспорте, магазинах).

Длительная оторванность от живой природы также неблагоприятно воздействует на горожан. Отсюда массовое увлечение садово-огородническим движением, не свойственное сельчанам. Пригородный участок и дача сегодня - непременные атрибуты городской культуры. Если для сельской культуры характерно триединство: единство места работы, места жительства и места отдыха, — то для городская культура характерна обратная тенденция. Большинство учреждений культуры и бизнеса сосредоточены в центре города, а большинство жителей обитает в так называемых спальных районах на окраине.[4]

3. Проблемы и перспективы глобализации культуры

Глобализация культуры - ускорение интеграции наций в мировую систему в связи с развитием современных транспортных средств и экономических связей, формированием транснациональных корпораций и мирового рынка, благодаря воздействию на людей средств массовой информации. Молодое поколение перенимает друг у друга моду, привычки, пристрастия, обычаи, в результате чего они становятся похожими, a часто просто безликими. Возможность утраты культурной самобытности кроется в нарастающей угрозе ассимиляции — поглощении малой культуры со стороны более крупной, растворении культурных особенностей национального меньшинства в культуре большой нации, забвении отеческой культуры при массовой эмиграции в другую страну и получении там гражданства. При этом утрата культурной самобытности и культурное растворение может быть полным и частичным. Открытость границ для культурного влияния и расширяющееся культурное общение могут привести, с одной стороны, к обмену положительным опытом, обогащению собственной культуры, подъему ее на более высокую ступень развития, с другой — к ее культурному истощению за счет унификации и стандартизации, распространения одинаковых культурных образцов по всему миру.

Анализируются процессы глобализации современного мира и новые тенденции в развитии культуры под воздействием новых культурогенных информационных технологий.

К числу наиболее значимых цивилизационных тенденций современности следует отнести процессы глобализации и информатизации, находящиеся в диалектическом единстве и взаимообусловленности. Именно их синтез все в большей степени определяет генеральное направление социального развития человечества на ближайшую перспективу.

Чтобы адекватно оценить и осмыслить современную ситуацию, мы должны, прежде всего, определиться с тем, какие черты современных глобальных процессов наследуются из исторического прошлого, и в чем состоит их инновационная специфика.

Традиционным является стремление к языковой, экономической, аксиологической, политической и др. унификации разнообразных культурно-исторических форм на основе некоей базовой модели. Реализация этой тенденции в истории всегда выглядит одинаково: на тактическом уровне она создает удобства для управленческих процессов и манипуляций. На стратегическом же уровне она приводит к гибельной гомогенизации культурного пространства, т. е. истощению внутренней разнородности (разности потенциалов), что неизбежно приводит к угасанию, распаду и смерти культуры.

Вместе с тем, мы должны отметить и ряд совершенно особенных черт, присущих современным глобализационным процессам.

Все прежние глобализационные проекты в истории осуществлялись, образно говоря, в эпоху идеалов, и, следовательно, по своим формам носили идеократический характер. Главным средством реализации такого проекта было прямое военно-политической насилие, а его историческим воплощением – теократическая империя. Теперь же, когда эпоха идеалов сменилась эпохой интересов, прямое военно-политическое насилие оказывается средством неадекватным. Ему на смену приходит неолиберальный проект глобализации. О то, что это такое – написано уже достаточно много и пересказывать это нет необходимости. Однако, при анализе современных тенденций, следует учитывать следующие факторы:

1. Глобальные процессы разворачиваются на фоне приближения системного кризиса всей человеческой цивилизации, который по усредненным подсчетам должен произойти около 2025–2030 гг.

2. Важнейшим фактором современного культурного климата является постмодернизм, который давно перестал быть узкой интеллектуальной модой, а является главной формой стихийного мировоззрения большей части образованного человечества.

3. Одним из определяющих факторов структурно-качественных трансформаций культурно-цивилизационных параметров современного мира и самой психики человека ближайшего будущего, является экранная революция, сопоставимая по своей значимости, разве что с возникновением письменности.

Но виртуализация реальности, подобно любой социально-информационной технологи и является амбивалентным процессом, обладает двойным назначением, т. е. характеризуется не менее мощным социальным негативом. Благодаря новому информационному режиму современный социум становится проницаемым для любых информационных импульсов. Информационное общество, обретя невиданную ранее свободу, единство в многообразии, динамизм развития, обрело и новую степень уязвимости перед деструктивными факторами и различными социальными девиациями. Негативные факторы, получившие в глобальной системе новые стимулы и возможности, разнообразны, их диапазон простирается в границах от международного терроризма до хакерства, стандартизации культурных ценностей, распространения манипулятивных технологий и т. п.

Степень и характер включения современной России в мировые глобальные процессы имеет для нас, разумеется, особое значение. Конкретные социально-экономические, демографические и политологические аспекты этой темы уже достаточно хорошо исследованы.

Вместе с тем общие параметры исторической ситуации, в которой оказалась наша страна остаются явно недоинтерпретированными, а, следовательно отсутствует и та “сетка координат” в которой может быть осмысленно и ее будущее перед лицом всемирных глобальных процессов. Здесь достаточно указать всего лишь на один, лежащий на самой поверхности парадокс: империя умерла, а имперское сознание – нет. Стоит взглянуть на многие, кажущиеся на первый взгляд необъяснимыми кульбиты российской внешней и внутренней политики, сквозь призму этого полуосознанного парадокса, как очень многое становится гораздо понятнее.

Проблема будущего России в контексте глобальных процессов тесно связана с проблемой ее исторического предназначения. Здесь нам, прежде всего, необходимо определиться с ключевым вопросом – хотим ли мы строить для себя комфортные мифы и пребывать в них до последнего момента, либо мы, все-таки готовы понять и принять действительное положение дел. Первый путь – не для профессионала, хотя многие ученые, вполне следующие принципам объективности в своих предметных областях, съезжают на мифологическо-идеологические рельсы, когда речь заходит о дискуссионных вопросах.

Но способность к рефлексии в масштабах недоступных обыденному сознанию обязывает смотреть фактам в лицо и не подменять образ реальности идеологическими конструкциями.

Очевидно, что мировое сообщество еще не овладело в полной мере новыми инструментами социального управления, не освоилось с реальностью глобальной информационной системы, не научилось обуздывать своеволие информационных игроков. Необходимо формирование новой культуры – информационной, новой этики – этики виртуальных коммуникаций, новых знаний и умений, обучение новым профессиям и технологиям. Именно в этом векторе развития обществе и личности можно видеть источник социального оптимизма.

Как процесс многогранный и, по всей видимости, необратимый, глобализация характеризуется такими явлениями, которые обуславливают собой неоднозначное отношение к ним. Осознавая сильные стороны, то есть позитивные моменты влияния новых информационно-коммуникативных технологий на сферы образования и состояния культуры повседневности, многие ученые испытывают тревогу по поводу негативных тенденций глобализации в целом.

К их числу правомерно отнести и такие феномены, как информационную неупорядоченность и утрату критериев отбора информации. Намечается явный разрыв между технологическим потенциалом информатизации социума и личности и качественными характеристиками глобализации применительно к состоянию культуры.

Глобальная информационно-коммуникационная система кардинально изменила условия для культурного обмена и взаимодействия, образования, бизнеса, межличностного общения, все, более успешно стирая пространственные, временные, социальные, языковые и иные барьеры, формируя единое информационное пространство.

Позитивное значение данных процессов трудно переоценить. Благодаря им огромные пласты людей были вызволены из информационно ограниченного круга бытия с преобладанием материальных, социальных параметров и погружены в постоянно расширяющееся информационное пространство нового времени. Наш современник получил возможность постижения мира в режиме онлайн и интерактивного участия в процессе культурогенеза, границы его восприятия постоянно расширяются. Все это дает в потенциале возможность каждому строить стратагемы своей социальной деятельности, самореализации в соответствие с кем никогда ранее многоплановой информацией.

Единое информационное пространство как важнейший компонент и фундамент глобализации можно рассматривать как величайшее “географическое открытие” новейшего времени, соизмеримое с открытием и освоением новой среды обитания и деятельностной экспансии человеческой цивилизации. Виртуальная реальность является, по сути новой средой, стихией, которая вслед за сушей, водным миром, недрами, воздушным и космическим пространствами на порядки расширяет ноосферу, возможности для социального креатива.[5]

Список литературы

1.                     Гребенников И.В. Основы семейной жизни. - М.: Просвещение, 2001. – 369 с.

2.                     Кравченко А.И. Культурология. Словарь - М.: Академический проект, 2002. – 439 с.

3.                     Кравченко А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов.- М.: Академический проект, 2003. – 361 с.

4.                     Типология поселений  как инструмент маркетинга территории./ Под ред. К. Л. Рожков. – СПб.: Национальный институт развития отделения общественных наук РАН, 2003. – 205 с.

5.                     Энтони Г. Социология. – Челябинск: Сфера, 2002. – 284 с.

[1] Энтони Г. Социология. – Челябинск: Сфера, 2002. – С. 73

[2] Гребенников И.В. Основы семейной жизни. - М.: Просвещение, 2001. – С. 36

[3] Типология поселений  как инструмент маркетинга территории./ Под ред. К. Л. Рожков. – СПб.: Национальный институт развития отделения общественных наук РАН, 2003. – С. 104

[4] Кравченко А.И. Культурология. Словарь - М.: Академический проект, 2002. – С.117-118.

[5] Кравченко А.И. Культурология: Учебное пособие для вузов.- М.: Академический проект, 2003. – С.284