2. Отношение Латвии к русскому вопросу
2.1. Латвийская внешняя политика
В настоящее время центральным пунктом внешнеполитической
доктрины Латвии является противостояние России. Во-первых, России, понимаемой
союзницей «русскоязычного», бывшего «советского» населения Латвии (проекция
внутриполитического противостояния на внешнюю политику). Во-вторых — России
понимаемой преемницей СССР — в прошлом главного врага латвийской независимости
(проекция прошлого на настоящее). Главными тактическими рубежами в противостоянии
являются (для Латвии) вопрос о выводе армии и (для России) вопрос о правах и
статусе бывших граждан СССР в Латвии.
Противостояние России является важным началом для построения
отношений Латвии с другими странами. В отношениях с Балтийскими государствами
(Литвой, Эстонией) и бывшими социалистическими странами Центральной и Восточной
Европы большое значение имеют отношения по типу «совместного оборонительного
союза» от России. Страны же Запада рассматриваются как потенциальные источники
давления на Россию. Отношения с ними строятся «по поводу поведения России по
отношению к Балтии». Так же, например, и во взгляде Латвии на югославский
конфликт просвечивает антироссийская система отсчета и возникает упрощенное
представление о конфликте «хороших» хорватов (часто сравниваемых с балтийцами)
и «плохих» сербов (сравниваемых с СССР или Россией)[1].
Такой способ построения внешнеполитической доктрины в
значительной степени лишает Латвию самостоятельности и делает ее поведение
«заданным», «зацикленным», нерациональным, особенно в отношениях с Россией.
Второй существенной проблемой латвийской внешней политики
является ее несамостоятельность, диктат над ней политики внутренней. Таким
образом, многие важные внешнеполитические решения (прежде всего в отношениях с
Россией, на которые проецируется политический конфликт латышского и
русскоязычного политического лагерей) диктуются частными интересами отдельных
внутриполитических групп.
Восприятие России (как, впрочем, и Запада) в значительной
степени мифологизировано, причем не только в сознании массового общества
(которому вообще свойственно мифологическое восприятие), но и, что самое
печальное, в среде профессиональных политиков. В результате для прогнозирования
поведения Латвии в международной сфере более подходит не объективный анализ
«потребностей», «целей» и т.д., а психоанализ, анализ аффектов, эмоций и
социального подсознания.
Из развитых стран наиболее близкие отношения с Латвией имеют
страны Скандинавии, которые (в отличие от Запада вообще) в значительно большей
степени склонны «понимать Балтию» (в терминах самой Балтии).
В последнее время существенно ослабела идея трехбалтийского единства. Большое значение сыграла победа
на выборах в Литве А.Бразаускаса и блока ЛДПТ-Форум будущего Литвы; с этим событием возникли существенные
политические противоречия между руководствами разных Балтийских республик.
(Однако именно в августе 1993 г. как будто наметились пути усиления союза
трех стран.)
Некоторые контакты поддерживаются с Белоруссией, Украиной,
Польшей.
2.2. Переговорный процесс с Россией
и отклики на него в Латвии
Основной темой внутренней политики в Латвии в марте-апреле
стали вопросы, согласовывавшиеся в ходе переговоров с Россией. А именно[2]:
1) вопрос о станции слежения за космическими объектами
в Скрундзе и
2) вопрос о социальной защищенности «военных
пенсионеров», бывших офицеров СА, вышедших в отставку в Латвии.
В течение всех двух месяцев продолжалась острая политическая
дискуссия о возможности или невозможности принятия Латвией (то есть практически
ратификацией парламентом) соглашения с Россией о продолжении пользования
последней бывшим стратегическим военным объектом СССР в Скрундзе.
Как известно (обзоры за январь и февраль), ранее, на уровне
делегаций, ведущих переговоры между Латвией и Россией, было достигнуто
соглашение о том, что станция остается в пользовании России на 4 года; после
этого еще 18 месяцев продлится ее демонтаж. Ранее латвийская сторона наотрез
отказывалась оставлять станцию; затем в качестве «последней уступки» был назван
срок 2 года. Однако после того как руководство США рекомендовало латвийской
стороне принять позицию России, было достигнуто соглашение по формуле «4 года +
18 месяцев».
После достижения согласия в январе 15 марта на встрече
делегаций был официально парафирован пакет соглашений о Скрундзе,
о выводе войск до 31 августа 1994 г. и о социальной защите военных
пенсионеров (отставников СА, остающихся в Латвии).
После этого атаки латышских радикалов обрушились уже (кроме
договоренности о станции в Скрундзе) и на соглашение
о социальной защите военных пенсионеров. По версии латышских радикалов,
соглашение дает военным пенсионерам практически право на получение гражданства
(на самом деле, конечно, никаких политических прав пенсионеры бывших советских
Вооруженных сил в Латвии получить не могут).
Характерно, что представители Эстонии обратились к Латвии
(на уровне парламентских комиссий) с призывом не ратифицировать положение о
статусе военных пенсионеров, так как такое положение не было подписано в
российско-эстонском соглашении.
По поводу этого соглашения к Латвии обратились представители
Эстонии. Они призвали воздержаться от принятия соглашения о военных
пенсионерах, так как в противном случае будет оказываться давление на Эстонию,
которая, таким образом, тоже вынуждается его принимать, что якобы невозможно
ввиду действия в Эстонии уже принятого закона об иностранцах, под который уже
подпадают военные пенсионеры. Эта логика («не принимать соглашения, чтобы не
навредить Эстонии») была живо подхвачена латышскими национал-радикалами.
Кроме того, естественно, продолжалась кампания радикалов
против принятия соглашения по Скрундзе.
Вокруг идущего почти одновременно процесса переговоров с
Латвией и Эстонией возник устойчивый рисунок: «Латвия — хорошо, Эстония —
плохо». Многие наблюдатели приняли точку зрения, что переговоры России с
Эстонией сорвались, а в переговорах России с Латвией достигнут крупный успех.
Это мнение повторяется в отзывах Запада и в общественном мнении самих
Балтийских стран. Эту картинку в концентрированном виде представил также
А.Удальцов, курирующий в МИД РФ отношения с Прибалтикой.
Однако на самом деле такое представление во многом является
натяжкой (возможно, сознательно поддерживаемой). На самом деле в отношениях
России и Латвии в ближайшее время остается весьма реальным «срыв» и
возникновение крупных проблем. Кроме того, между Латвией и Эстонией существуют
значительные «положительные» связи, идеи взаимоподдержки,
особенно среди национально-радикальной политической элиты.
В дальнейшем перспективы ратификации пакета соглашений с
Россией латвийским Сеймом остаются проблематичными. Выступающая за ратификацию
нынешняя «правительственная коалиция» в Сейме не имеет абсолютного большинства
(48%), а внутри нее, между фракциями «Латвияс Цельш» (34%) и Крестьянский союз (14%), возникают
противоречия. Со времени выборов популярность коалиции значительно упала, и ее
представители опасаются единолично принимать непопулярные решения.
Катализатором дискуссии, несомненно, является атмосфера
местных выборов, в ходе которых никто не хочет показаться «предателем нации».
(В выборах в Латвии будут участвовать только «граждане», среди которых
большинство — латыши.)
С другой стороны, все без исключения отзывы мирового
сообщества поддерживают заключение соглашения Латвии и России, при этом
неоднократно намекается, что это соглашение
готовилось с участием «всей Европы и США». Однако в последнее время
международное общественное мнение в Латвии значительно упало во влиятельности.
Национал-фундаменталистская
оппозиция в парламенте Латвии имеет меньшинство (которое, однако, в последнее
время возросло с 25 до 35%). Однако радикалы весьма активны, заметны и имеют
значительное влияние в средствах массовой информации.
Крупным козырем радикалов может стать вынесение вопроса о
договоре с Россией (прежде всего проблемы Скрундзе)
на референдум. До сих пор такая возможность останавливалась отсутствием закона
о референдуме. Однако этот закон был принят в последних числах марта.
Сегодня идея референдума выдвигается, возможно, прежде всего
как козырь для игры на местных выборах. Однако совершенно не исключено, что
референдум по Скрундзе может стать «ходом конем» в
отношениях с Россией, если его провести после вывода последней части бывшей
Советской Армии.
15 марта Движение за национальную независимость Латвии
распространило обращение с призывом не подписывать договоры, действующие против
интересов и воли граждан Латвии. ДННЛ также заявила о возможности присоединения
ее к призыву Латвийского союза самоуправлений о выражении недоверия
действующему Сейму и его досрочных выборах.
Председатель фракции «Тевземей ун Бривибай» 16 марта заявил, что
делегация Латвии, парафировав договоры с Россией, нарушила закон. От имени
фракции он предложил вынести вопрос на референдум, который предложено провести
после 31 августа, когда Латвию покинут войска.
16 марта Движение за национальную независимость Латвии
призвало пикетировать правительство и парламент и потребовало предоставления в
24 часа всех договоров, подписанных с Россией. Однако договоры предоставлены не
были, так как огласка неподписанных международных договоров противоречит
дипломатическим нормам.
17 марта у здания парламента собралось около 300
протестующих.
19 марта 22 парламентария из весьма разных фракций (в том
числе председатели фракций ТБ, СХД, а также члены фракций ДННЛ, умеренной ДП и
даже фракции — члена правительственной коалиции КС) призвали президента
Г. Улманиса не подписывать договор о продолжении
работы скрундской РЛС. Они также призвали провести
одновременно с муниципальными выборами 29 мая республиканский опрос по проблеме
Скрундзе и до его результатов не подписывать договоры
с Россией.
Произошло две диверсии (одна прошла успешно, другая была
предупреждена) против Скрундской РЛС — заключавшиеся
в подрыве линий электропередач, идущих к РЛС. Диверсанты найдены не были; по
оценкам некоторых экспертов, бомбы были сделаны не слишком профессионально.
В этой напряженной ситуации политического противостояния в
порядках «партии нынешнего правительства», выступающей за подписание соглашения
с Россией, произошло два крупнейших пробоя.
Сначала в российской прессе была опубликована потом быстро
оказавшаяся «опиской» информация о том, что Россия считает объект в Скрундзе своей военной базой. Между тем во время
переговоров статус объекта всячески умалчивался, поскольку прийти по этому
вопросу к общему мнению они не могли. «Оговорка» о военной базе вызвала в
латвийском общественном мнении настоящий взрыв. Слушания о возможной
ратификации в Сейме были отменены, фактически за ненадобностью, ибо никто не
сомневался в этой ситуации в их отрицательном вердикте. Также был отсрочен на
неопределенное время, было уговоренный, визит президента Латвии Г. Улманиса в Москву (см. дальше). При этом латвийская сторона
категорически не удовлетворилась тем, что «оговорка», произнесенная Ельциным,
была затем опровергнута простыми чиновниками из российского МИДа. Однако в
конце концов все как будто уладилось, когда опровержение дал сам Ельцин.
Следующим ударом по позициям «партии подписания соглашения»
стала публикация в Латвии информации о том, что три высших должностных
чиновника правительства, в том числе министр иностранных дел, ранее
сотрудничали с КГБ. Что конкретно означало слово «сотрудничал», не
раскрывалось. Однако, несомненно, эта информация существенно подрубила престиж
правящей коалиции, и в особенности ее внешнеполитического ведомства, которое,
собственно, и связывалось в наибольшей степени с подписанием договоров с
Россией.
Однако затем произошло событие, как будто поднимающее шансы
ратификации договоров. Их от латвийской стороны подписал в Москве сам президент
Латвии Г. Ульманис. Значимость этого события
определяется тем, что президент Ульманис является
практически единственной «инстанцией» латвийской политики, сохраняющей высокий
рейтинг популярности среди населения (75%; это приблизительно в два раза выше
популярности парламента, других политических институтов, а также всяких других
политических фигур).
2.3. О положении национальных меньшинств Латвии
Изобретение “неграждан”
К сожалению, главной особенностью Латвии в области прав
человека является то, что 26% ее населения до сих пор не признаны ее
гражданами. Больше половины этих людей родились в Латвии. Такого процента неграждан нет нигде в мире. Неграждане
это представители национальных меньшинств. Латыши вправе получить гражданство
без каких-либо ограничений, экзаменов и клятв[3].
В ходе восстановления независимости Латвии ее гражданство
было обещано всем постоянным жителям по их желанию. Многие поверили этому
обещанию. В марте 1991 года на референдуме около 45% нелатышей
поддержали идею государственной независимости Латвии и оказались обмануты.
15 октября 1991 года парламент Латвии принял постановление,
согласно которому гражданами Латвии признавались лишь те, кто имели ее
гражданство до 17 июня 1940 года и их потомки. Треть постоянных жителей страны
была лишена всех политических прав, которыми в полной мере располагала до этого
и избрала этот парламент. Это уникальный случай в истории парламентаризма.
Принятый в июле 1994 года Закон "О гражданстве" в
сущности оставил эту проблему нерешенной. Со времени его принятия лишь около
пятнадцати тысяч из 640 тысяч легальных латвийских неграждан
смогли получить гражданство Латвии путем натурализации. Всего в Латвии
проживает около 2.400 тысяч жителей. Такие темпы натурализации потребуют для
решения проблемы безгражданства в Латвии не менее ста
лет.
Латвия отказывается признавать своих неграждан
не только собственными гражданами, но даже лицами без гражданства (апатридами)
и считает их “гражданами бывшего СССР”. То есть - гражданами несуществующего
государства. Так Латвия уклоняется от выполнения обязательств по Конвенции ООН
“О сокращении лиц без гражданства”.
По данным исследования "На пути к гражданскому
обществу", 81-82% неграждан видят причину неиспользования возможности натурализации теми, кто имеет
такое право, в трудности экзаменов на знание латышского языка (устного и
письменного) и истории Латвии. В апреле 1997 года Верховный комиссар ОБСЕ по
делам нацменьшинств М. ван дер
Стул заметил, что немногие голландцы смогли бы выдержать проверки на знание
своего языка, истории и основных законов на уровне требований при натурализации
в Латвии[4].
2.4. Дискриминация и отчуждение “неграждан” и
меньшинств
Таким образом, почти треть всего населения Латвии или 70%
национальных меньшинств оказались полностью лишены всех политических прав,
полностью отстранены от управления своим государством и политически
репрессированы. Эти люди оказались лишены наиболее эффективных средств
представительства и защиты своих естественных прав. И значит - обречены на их
нарушение.
В результате неграждане по
сравнению с гражданами Латвии дискриминированы в 55 правах не только в
политической, но и в экономической, социальной и гуманитарной сферах. Среди них
19 запретов на профессии. Но это дискриминация, зафиксированная в законодательстве.
В действительности ее намного больше. Латвия не правовое
государство, а лозунг “За латышскую Латвию!” (то есть, “Латвия для латышей!”)
является программным для всех партий, входящих в правительство. Вместе с тем
дискриминация неграждан в межгосударственных
договорах Латвии на начало 1999 года составила 80 пунктов. Это дискриминация в
отношении правовой помощи, льготного налогообложения, безвизового режима,
защиты вкладов, интеллектуальной собственности и т. д. за пределами Латвии.
Однако от реального участия в управлении государством в
Латвии отстранены не только 70%, нелатышского населения, не признанного ее
гражданами, но и 30% представителей национальных меньшинств, имеющих латвийское
гражданство. Отстранение от управления государством произведено следующим
образом.
Во-первых, установлением обязательности знания латышского
языка на высшем аттестационном уровне для возможности доступа к государственной
службе или избрания в представительные органы власти. Во-вторых, неоказанием
государством необходимой помощи в обучении латышскому языку взрослым
представителям нацменьшинств. С 1992 по 1999 год Латвийское государство не
потратило ни одного сантима бюджетных средств на оказание помощи взрослым
представителям нацменьшинств в освоении латышского языка (до 1999 года ГПОЛЯ
финансировалась исключительно зарубежными спонсорами). С 1996 года зарубежные
спонсоры вложили в эту программу 3,2 млн. долларов США, а сама Латвия около 200
тысяч долларов. И, в третьих, - проведением такой кадровой политики, когда на
руководящие должности как правило назначаются лишь латыши.
В результате представители нацменьшинств, составляя 44%
всего населения страны, насчитывают среди депутатов Сейма (парламента) 16%, их
практически нет среди государственных служащих, а среди высших чиновников их
нет вообще. Естественно, что при таком представительстве и доминирующем в
Латвии негативном отношении к "инородцам", они лишены даже
возможности адекватного влияния на принятие решений по вопросам,
непосредственно их касающимся.
На протяжении последних лет в Латвии неуклонно происходит
усиление влияния и позиций национал-радикальных сил.
В ноябре 1998 года председателем Сейма Латвии был избран представитель партии
"Тевземей ун Бривибай/ДННЛ" (ТБ/ДННЛ). Латвия является
парламентской республикой. До этого представитель ТБ/ДННЛ возглавлял
правительство. В настоящее время ТБ/ДННЛ имеет в правительстве 7 министров и
полностью контролирует все силовые структуры. ТБ/ДННЛ - партия крайне
националистической ориентации, блокирующая все инициативы, направленные на
нормализацию положения национальных меньшинств, и последовательно проводящая
политику усиления их дискриминации.
В апреле 1997 года, выступая на митинге солидарности с
Чечней, зам. генерального секретаря ТБ/ДННЛ П.Лаце
заявила: “Подаренная свобода – это не свобода. Ее можно завоевать только мечом.
И настанет день, когда мы выгоним русских и заживем свободно”. В ноябре того же
года, выступая по государственному телевидению, П.Лаце
предупредила: “Всем негражданам до 2002 года придется
покинуть Латвию. Да, так будет. Это не просто слова”.
В результате последней смены правительства в Латвии резко
усилились позиции и влияние национал-радикальных сил.
Теперь их представители возглавляют не только парламент, но и правительство
страны. В нынешнем правительстве они представлены 10-ю министрами из 15. Такого
представительства в правительстве национал-радикалы
до сих пор не имели.
Нынешний премьер-министр и крупный бизнесмен А.Шкеле в августе 1997 года в интервью журналу “Klubs” с удовлетворением отмечал, что в его компании “Ave Lat Grupa”
не работает “ни одного с кривым носом” (намек на евреев) и “если есть в Латвии
особо латышская компания, то это – “Ave Lat Grupa””. Характерно его
недавнее высказывание уже в ранге премьера: “Если какие-то вещи противоречат
интересам латышского народа, то я не уверен, что они отвечают интересам Латвии”
(“Диена” за 17 июля 1999 года).
Поэтому закономерно усиление дискриминации неграждан и представителей национальный меньшинств. В 1997
году общий баланс сокращения и введения новых дискриминаций в национальном
законодательстве и межгосударственных договорах составлял 7:10, в 1998 году
5:19. Не считая резкого усиления дискриминации национальных меньшинств в
области языка и образования.
Следует отметить, за последние годы в Латвии произошла
полная политизация правоохранительных органов. И, в частности, правосудия.
Теперь у нелатышей очень мало шансов защитить даже
имеющиеся по закону права. Тенденция нарастающей политизации правосудия
подтверждается и данными статистики обращений в Латвийский комитет по правам
человека (ЛКПЧ). В 1995 году по проблемам, связанным с судебным произволом, в
ЛКПЧ ежемесячно фиксировалось в среднем 2 обращения, в 1996 – 7, в 1997 – 14, в
1998 – 24. По данным опросов общественного мнения, в мае 1995 года судам доверяло
около 50% жителей Латвии, в ноябре 1997 года – 32,5%, более поздних данных не
имеется.
2.5. Усиление дискриминации меньшинств в сфере языка и образования
Как ни парадоксально, в
результате утверждения поправок к закону о гражданстве положение нелатышей в Латвии существенно ухудшилось. Сразу после
утверждения этих поправок на референдуме Сейм в качестве компенсации принял ряд
законов и изменений в законодательстве, резко ужесточающих языковую
дискриминацию меньшинств.
14 октября 1998 года был принят новый
Гражданско-процессуальный закон (вступил в действие с 1 марта 1999 года), по
которому документы в суды можно подавать только на латышском языке, либо
“приобщив в установленном порядке заверенный перевод на государственный язык”
(статья 13). В результате для подавляющего большинства представителей
нацменьшинств отстаивание прав в суде становится недоступным. Ведь, по данным
исследования “На пути к гражданскому обществу”, более 60% нелатышей
или 1/4 всего населения Латвии не владеет или плохо владеет латышским языком.
При этом доходы более 80% нелатышей ниже кризисного
прожиточного минимума, а услуги адвокатов и нотариусов очень дороги.
29 октября 1998 года был принят
новый закон “Об образовании”, устанавливающий, что во всех государственных и
муниципальных учебных заведениях “образование получают на государственном
языке” (статья 9) и перевод всего образования на государственный (латышский)
язык должен завершиться к 2004 году. Это приведет к существенному снижению
качества образования меньшинств. В настоящее время в школах с русским языком
обучения учится более 34% всех школьников, в начале 90-ых годов в них обучалось
более 45% детей. “Нельзя допустить, чтобы на деньги бюджета в школах обучали на
русском, польском, еврейском языках” (газета Панорама Латвии за 01.10.1998) -
считает премьер-министр и лидер Народной партии А.Шкеле.
29 октября 1998 года Сейм принял
также изменения к закону об электронных СМИ, вновь сократившие объем передач на
языках меньшинств – не более 25% эфирного времени. К таким передачам относятся
и фильмы с субтитрами на латышском языке.
8 июля 1999 года Сейм 73 голосами
из 100 принял Закон “О государственном языке”. В нем были полностью
проигнорированы не только в с е 34 предложения депутатов от национальных
меньшинств, но и многие рекомендации Верховного комиссара ОБСЕ по делам
национальных меньшинств и других европейских экспертов. Этот закон запрещал
использование русского языка как на работе, так и при обращении в любые
официальные учреждения. Он закреплял перевод всего образования на латышский
язык. Он ставил языки основных меньшинств вне закона и признавал их
“иностранными”. По этому закону все публичные надписи (даже на могилах) должны
были быть на латышском языке. При этом государство полностью снимало с себя
обязанность помощи взрослым в освоении государственного языка. Под давлением
европейского сообщества и протестов нацменьшинств страны новый президент Латвии
вернула этот закон на доработку.
Тем не менее, уже по действующим
правилам о статусе безработного (пункт 5) без знания госязыка
человек не вправе получать предложения о работе. Эти ужесточения вместе с
нарастающим административным и судебным произволом существенно ухудшают
положение национальных меньшинств и усиливают напряжение в обществе.
Назревание межнационального конфликта
По указанию Европейского Союза
для предотвращения опасности утверждения двухобщинного
государства в Латвии разработан проект концепции интеграции общества. Однако
вместо общечеловеческих ценностей проект, к сожалению, опирается только на
ценности латышской части общества и, главным образом, – националистически
настроенной его части. Тем самым он утверждает ее гегемонию в обществе и
государстве. Это неминуемо ведет к утверждению уже существующего двухобщинного государства. В отношении идеологической базы
интеграции общества этот проект так же тоталитарен, как и советская идеология.
А в области использования языков меньшинств он на порядок более тоталитарен и
нетерпим, чем подход, применявшийся в тоталитарном советском обществе.
Такая концепция интеграции
общества по сути дела является концепцией латышизации
национальных меньшинств. Этот проект признан социально-опасным и неприемлемым
неправительственными организациями национальных меньшинств.
Не может не тревожить и
поощряемая властями идеализация нацистского прошлого. Стало традиционным
проведение 16 марта шествий бывших легионеров СС в самом центре Риги. В июне
1998 года Сейм официально утвердил - 16 марта - дату боевого крещения
латышского легиона СС как День памяти латышских воинов. В октябре 1998 года
Сейм принял Декларацию об латышских легионерах Второй мировой войны. Этим
документом правительству, в частности, вменяется в обязанность “заботиться об
устранении посягательств на честь и достоинство латышских воинов в Латвии и за
ее пределами”. Легионерам СС в Латвии открываются памятники, при этом
взрываются и сносятся памятники тем, кто в 1944 году освобождал Латвию от
нацистов. Власти вручают бывшим легионерам СС высшие награды страны “за особые
заслуги перед Латвией” и бесплатно предоставляют для встреч апартаменты Рундальского замка. Таких почестей никогда не удостаиваются
ветераны антигитлеровской коалиции. Более того, в Латвии они лишены всех льгот,
которыми пользуются во всех цивилизованных странах. В феврале 1999 года Сейм
Латвии отказался даже принять к рассмотрению законопроект о статусе ветеранов
антигитлеровской коалиции. Все это органично вписывается в общую тенденцию
нарастания в обществе агрессивных националистических и расистских настроений.
Вместе с тем в Латвии наблюдается
рост самосознания и активности национальных меньшинств. Об этом свидетельствуют
как результаты последних муниципальных и парламентских выборов, так и
проводимые представителями меньшинств акции протеста. Очевидна также тенденция
к объединению и координации действий нелатышских организаций.
С середины 1997 года появились
признаки перерастания межэтнического конфликта в Латвии из скрытой в открытую
форму. Это взрыв в июне 1997 года латышской организацией Перконскрустс
мемориала освободителям Риги от гитлеровских войск. Это произошедшая в сентябре
1997 года трагедия в Иецавской волости, где
доведенный до отчаяния русский застрелил семерых латышей и себя. Это убийство
из охотничьего ружья в ноябре 1997 года лидера военизированной латышской
организации “Айзсарги”. Это взрывы у рижской
синагоги, у российского посольства, у памятника советским войнам на братском
кладбище в Добеле и многочисленные факты осквернения
памятников культуры в период с марта по май 1998 года. Это появление и
разворачивание деятельности русских молодежных национал-радикальных
организаций. Это переданный в СМИ приговор верховного суда Перконскрустса,
приговоривший 43 человека (главным образом, известных нелатышей,
а также нескольких латышей, защищающих инородцев) к смертной казни и 13 человек
к нанесению тяжких телесных повреждений.
В июле 1998 года Центр
исследования рынка и общественного мнения опросил 1003 жителя Латвии.
Выяснилось, что 41,2% опрошенных лично участвовали или были свидетелями
межнациональных конфликтов на бытовом уровне. Наличие межнациональных
конфликтов признает примерно одинаковое количество латышей и нелатышей.
Новый президент Латвии В.Вике-Фрейберга после первого зарубежного визита с
тревогой констатировала: "в Латвии существует возможность возникновения
этнических конфликтов и конфронтации"[5].
К сожалению, основные тенденции
развития ситуации в Латвии в целом весьма тревожны. Они свидетельствуют о
назревании открытого межэтнического конфликта и не позволяют рассчитывать на
его предотвращение без помощи международного сообщества.
[1]
National problems
// Klubs, 05.06.2004
[2] Суворова Т. И. Россия и Латвия //Бизнес & Балтия,
2003 - №2 – с 22.
[3] Неграждане
государства //Диена, 17 июля 1999 года – с 35.
[4]
Неграждане государства //Диена, 17 июля 1999
года – с 35.
[5] Неграждане государства //Диена, 17
июля 1999 года – с 36