1. Философские и естественно-научные основы психоанализа

Психоанализ в его классической форме был основан 3. Фрейдом на рубеже XIX и XX столетий, когда намечалась ломка традиционных представлений о психической жизни человека, методах и границах познания психической  реальности, ставшей объектом пристального внимания и споров философов, психологов, физиологов, неврологов. Из всего многообразия проблем, связанных с осмыслением психической реальности, можно выделить две главные, от правильного понимания которых во многом зависело решение всех остальных. Это, во-первых, проблема содержания психической реальности и, как более частный аспект ее, вопрос о правомерности сведения психики к сознанию; во-вторых, проблема метода исследования собственно психических явлений.

Возникновение психоанализа как раз и связано со своеобразным видением 3. Фрейдом этих основных, краеугольных проблем, с его попытками их собственной интерпретации и разрешения[1].

Первая из этих проблем, вызвавшая оживленную дискуссию в конце XIX-начале XX века, имеет свою предысторию, уходящую корнями в философскую мысль предшествующих столетий. Рассуждения о взаимоотношениях между телом и душой, материей и сознанием составляют, как известно, основу многих философских систем прошлого.

История развития философской мысли наглядно свидетельствует, что интерес к познанию человеческой души проявляется уже на самых ранних стадиях становления философского знания - в древнегреческой, древне- китайской и древнеиндийской философии.

Изречение "познай самого себя", принадлежащее родоначальнику античной философии древнегреческому мыслителю Фалесу и ставшее впоследствии центральным тезисом философии Сократа, показывает, какое большое значение придавалось в древнем мире постижению человека, его духовной жизни.

При этом уже у Фалеса наблюдается разграничение души и тела, как не сводящихся друг к другу сущностей человеческого бытия. Главное отличие души от тела, по его представлению, заключается в том, что душа наделена свойством разумности, в то время как тело не обладает данным свойством. Представление о разумности души, положенное в основу многих философских систем древности, в более поздние века переросло в учение о сознательности психической жизни человека. В XVII веке Декарт сформулировал тезис о тождестве психического и сознательного. В последующие столетия картезианскую линию сведения всего психического к сознательному продолжили Брентано, Бунд, а также приверженцы рационалистического направления в философии, психологии, социологии.

Многие мыслители прошлого пытались понять внутреннюю жизнь человека, скрытое от непосредственного наблюдения содержание его души, врожденные и приобретенные в процессе воспитания качества, свойства, черты характера индивида. Их волновал вопрос о том, каков человек: является ли он от природы добрым или злым, разумным, способным контролировать свои действия, или существом, которое не в состоянии сдерживать и обуздывать свои страсти? При решении этих вопросов философы высказывали самые различные, подчас противоположные мнения. Древнекитайский философ Мэн-цзы выступил с учением о доброй природе человека, повинующейся естественному движению чувств, а его соотечественник Сюнь-цзы выдвинул противоположное положение о злой природе человека, будто бы с момента рождения проникнутого ненавистью. От эпохи к эпохе менялось содержание понятий добра и зла, смещались акценты в направлении развития природных и приобретенных качеств человека, однако вопрос о том, добр человек от природы или зол, постоянно всплывал на поверхность философского сознания: он поднимался и в "Диалогах" Платона, и в "Мыслях" Паскаля, и в дискуссиях просветителей от Гельвеция до Руссо и Дидро, сохранив свою актуальность для многих философских систем современности. В зависимости от решения этого вопроса возникали различные концепции человека, выдвигались обоснования сущности человеческой природы, предъявлялись определенные требования к соблюдению моральных норм поведения индивида в обществе.

Решаемая на философском уровне, проблема содержания психической реальности совершенно четко выявила, таким образом, полярные позиции, занимаемые различными теоретиками: традиционную точку зрения, согласно которой в содержании психики нет ничего, чего не было бы в сознании, и точку зрения, признающую, что в психике человека наряду с сознанием имеется сфера бессознательного, которая по своим Масштабам значительно превосходит область сознательного. Во второй половине XIX века эта последняя широко проводилась не только философами, но и в работах естествоиспытателей. Тем самым к началу XX столетия была подготовлена почва для возникновения такого учения, как психоанализ, который поставил проблему бессознательного в центр своих теоретических и практических изысканий.

В философских системах прошлого анализ духовной деятельности человека и постижение его субъективно- личностных характеристик осуществлялись с помощью отвлеченного мышления, абстрактного рассуждения о человеческой душе. Наиболее доступным и, пожалуй, единственным методом познания внутрипсихических явлений на протяжении многих столетий оставался метод интроспективного видения человека, основанный на способности и умении субъекта проникнуть в существо своих внутренних переживаний. Предполагалось, что только при помощи сознания, благодаря способности человека направлять сознание на самого себя, пристально всматриваться в глубины своей души можно выявить в чистом виде и описать внутрипсихические процессы.

Этот взгляд на возможность познания человека обусловливался состоянием естественнонаучного знания, которое не позволяло при исследовании психических процессов использовать методы точных наук. Именно поэтому интроспективный метод исследования человека, его внутренней духовной жизни оставался преобладающим вплоть до XIX века.

Успехи развития естествознания в XIX столетии заставили теоретиков усомниться в эффективности и надежности интроспективного изучения внутреннего мира человека и поверить в плодотворность использования естественнонаучных методов при анализе психической деятельности. Физиологическое исследование органов чувств, использование физико-математических методов при анализе ощущений, двигательных актов, экспериментальный подход к анализу нервной системы человека, изучение физико-химических реакций в человеческом организме и рефлексов головного мозга - все это вселяло надежду, что и собственно психическая жизнь человека может быть лучше понята и объяснена на основе соотнесения с экспериментальными данными физиологии.

Однако в основе классического психоанализа лежали идеи не только "описательной", но и "объяснительной психологии". Фрейдовский психоанализ в известной степени был попыткой синтезирования двух плоскостей исследования человеческой природы рассмотрения природных элементов человеческого существа, раскрытия психических влечений человека, его внутреннего мира, смысла человеческого по ведения и значения культурных и социальных образований для формирования психической жизни человека и его психологических реакций. Метод "описательной" и "объяснительной психологии" органически переплетаются между собой в учении Фрейда, образуя своеобразный метод психоаналитического исследования человеческой природы, особый подход к анализу человека[2].

Как видим, для возникновения психоанализа была подготовлена соответствующая теоретическая и эмпирическая почва.

2 Структура психики в зеркале психоанализа

До Фрейда психология в качестве объекта исследования имела, как правило, нормального, физически и психически здорового человека и исследовала феномен сознания. Анализ бессознательного психического ограничивался или областью философских рассуждений о несводимости психики человека только лишь к сознанию, или сферой физиологических исследований о бессознательных двигательных актах индивида.

Неврологические учения второй половины XIX века, сосредоточив внимание на патологических отклонениях от традиционно признанных норм разума, обнажили необходимость исследования внутрипсихических характеристик личности и под углом зрения их болезненных нарушений.

Это предполагало постижение скрытых мотивов поведения человека, а следовательно, и более глубинное изучение структуры личности, поскольку исследователь постоянно сталкивался с такими поведенческими характеристиками, которые не покрывались областью сознательного и рационального в человеке.

И Фрейд как психопатолог, изучая характер и причины возникновения неврозов, оказался перед необходимостью исследования природы психического, в том числе тех структур психики, которые не вписывались в собственно "сознательное" в человеке. Таким образом, сами задачи и объект исследования привели его к допущению таких психических актов, которые наряду с сознательными составляют специфическое содержание психики[3].

Фальсификация

В делении психики на сознательное и бессознательное Фрейд не был первооткрывателем. Он на это и не претендовал, подчеркивая, что понятие бессознательного содержится в высказываниях поэтов, философов, которые понимали всю важность этого феномена для раскрытия внутренней жизни человека. Однако фрейдовское понимание бессознательного отлично от тех трактовок его, которые имели место в различных философских системах. "Для Фрейда, - как отмечает один из исследователей, - бессознательное было вопросом факта, "сферой" человеческого духа и неотъемлемой частью человеческой деятельности". Его в первую очередь интересует конкретное содержание бессознательного.

Пытаясь постичь существо протекания бессознательных процессов, он подвергает бессознательное аналитическому расчленению. Фрейд выделяет, во-первых, скрытое, латентное бессознательное: сознательное представление о чем-либо, которое в последующее время может перестать быть таковым, но при определенных условиях способно снова стать сознательным; во-вторых, вытесненное бессознательное: представления, которые не могут стать сознательными потому, что им противодействует какая-то сила, и устранение этой противодействующей силы возможно лишь на основе специальной психоаналитической процедуры, с помощью которой соответствующие представления доводятся до сознания. Первый вид бессознательного Фрейд называет предсознательным, отличая его от вытесненного бессознательного или собственно бессознательного психического, с которым в основном и имеет дело психоанализ.

Исследуя сферу бессознательного, Фрейд, подобно многим мыслителям прошлого, поднимает вопрос о том, каким образом человек может судить о своих бессознательных представлениях. Если последние не являются предметом сознания, не осознаются человеком, то можно ли вообще говорить о наличии в психике бессознательных представлений? Полемизируя с философами, которые давали отрицательный ответ на этот вопрос и считали, что следовало бы говорить лишь о слабо осознаваемых, но не бессознательных представлениях, Фрейд решительно кладет в основу своих теоретических постулатов понятие о бессознательной душевной деятельности.

При этом, в отличие от отвлеченных рассуждений мыслителей прошлого, которые также допускали существование бессознательного психического, он опирался на конкретный материал, полученный из клинических наблюдений над людьми, страдающими неврастенией. Фрейд пришел к выводу, что бессознательное является неизбежной фазой психической деятельности каждого индивида: любой психический акт начинается как бессознательный и только в дальнейшем осознается, но может так и остаться бес- сознательным, если на пути к сознанию встречает непреодолимую для себя преграду. Фрейд, таким образом, повторим еще раз, не ограничился только констатацией самого факта существования в психике человека бессознательных представлений, но стремился вскрыть механизм перехода психических актов из сферы бессознательного в систему сознания.

Фрейд понимал, что бессознательное человек может распознать только путем перевода его в сознание. Но каким образом это возможно и что значит сделать нечто сознательным? Можно допустить, что внутренние бессознательные акты доходят до поверхности сознания или, наоборот, сознание проникает в сферу бессознательного, где "улавливает" и распознает эти акты. Но такие допущения не дают еще ответа на поставленный вопрос. Как же выйти из тупика?

Варификация:

И здесь Фрейд находит решение, аналогичное тому, о котором в свое время говорил еще Гегель, высказывая остроумную мысль, что ответ на вопросы, которые оставляет без ответа философия, заключается в том, что они должны быть иначе поставлены. Ссылаясь на Гегеля, Фрейд именно так и поступает. Вопрос: "каким образом что-либо становится сознательным?" - он облекает в форму вопроса: "каким образом что-либо становится предсознательным?".

Для Фрейда предсознательным, а впоследствии и сознательным может стать только то, что некогда уже было сознательным восприятием, позабытым за давностью времени, но в той или иной степени сохранившим следы воспоминаний.

В ряде случаев Фрейд пренебрегает своим членением бессознательного и вполне намеренно. Выделенные им психические системы собственно бессознательного и предсознательного он объединяет в одну в тех случаях, когда анализирует взаимоотношения бессознательного и сознания в структуре психики личности. В общем плане психика человека представляется Фрейду расщепленной на две противостоящие друг другу сферы сознательного и бессознательного, которые являются существенными характеристиками личности. Но во фрейдовской структуре личности эти сферы представлены не равнозначно: бессознательное он считал центральным компонентом, составляющим суть человеческой психики, а сознательное - лишь особой инстанцией, надстраивающейся над бессознательным; своим происхождением сознательное обязано бессознательному и выкристаллизовывается из него в процессе развития психики.

Представления Фрейда о таком объекте как структурные уровни человеческой психики хотя и менялись на протяжении его теоретической деятельности, принципиальное деление на сферы сознательного и бессознательного в том или ином виде сохранялось во всех созданных им моделях личности.

Созданная здесь Фрейдом модель личности предстает как комбинация трех элементов, находящихся в определенном соподчинении друг с другом[4]:

"Оно" (Id) - глубинный слой бессознательных влечений, психическая "самость", основа деятельного индивида, такая психическая инстанция, которая руководствуется своими собственными законами, отличными от законов функционирования остальных составных частей личности;

"Я" (Ego) - сфера сознательного, посредник между бессознательным, внутренним миром человека и внешней реальностью, в том числе природными и социальными институтами, соизмеряющий деятельность бессознательного с данной реальностью, целесообразностью и внешнеполагаемой необходимостью;

 "Сверх-Я" (Super-Ego) - внутриличностная совесть, инстанция, олицетворяющая собой установки общества, своего рода моральная цензура, которая возникает как посредник между бессознательным и сознанием в силу неразрешимости конфликта между ними, неспособности сознания обуздать бессознательные порывы, стремления, желания человека и подчинить их требованиям культурной и социальной реальности.

Пытаясь проникнуть в механизмы работы человеческой психики, Фрейд исходит из эмпирических методов и показывает, что выделенный им глубинный, природный ее слой - "Оно" - функционирует по произвольно выбранной программе получения наибольшего удовольствия. Но поскольку в удовлетворении своих страстей и вожделений индивид сталкивается с внешней реальностью, которая противостоит "Оно", в нем выделяется "Я", стремящееся обуздать бессознательные влечения и направить их в русло социально одобренного поведения[5]. На первый взгляд может даже показаться, что именно "Я", это сознательное начало, является той движущей силой, которая заставляет "Оно" изменять направление своей деятельности в соответствии с санкциообразующими нормативами социального бытия. Однако во фрейдовской структуре личности дело обстоит иначе: не "Я" управляет "Оно", а наоборот, "Оно" исподволь, невластно диктует свои условия "Я". Для образного описания взаимоотношений между "Я" и "Оно" Фрейд прибегает к аналогии сравнительного отношения между всадником и лошадью, подобно тому как в свое время А. Шопенгауэр использовал эту же аналогию для раскрытия отношений между интеллектом и волей. Если воля, по Шопенгауэру, только внешне подчинена интеллекту, как конь узде, а на самом деле, подобно коню, может, закусив удила, обнаруживать свой дикий норов и отдаваться своей первобытной природе, то фрейдовское "Оно" также являет собой лишь видимость подчинения "Я": как всаднику, не сумевшему обуздать лошадь, остается вести ее туда, куда ей хочется, так и "Я" превращает волю "Оно" в такое действие, которое является будто бы его собственной волей '. Как покорный слуга бессознательных влечений, фрейдовское "Я" пытается сохранить свое доброе согласие с "Оно" и внешним миром. Поскольку ему это не всегда удается, в нем самом образуется новая инстанция- "Сверх- Я" или "Идеал-Я", которая царит над "Я" как совесть или бессознательное чувство вины, Во фрейдовской модели личности "Сверх-Я" указывается как бы высшим существом, отражающим заповеди, социальные запреты, власть родителей и * авторитетов. Если "Я" - это главным образом представитель внешнего мира, то "Сверх-Я" выступает по отношению к нему как защитник интересов "Оно". По своему положению и функциям в психике человека "Сверх-Я" призвано осуществлять сублимацию бессознательных влечений, то есть переключение социально неодобренного порыва "Оно" в социально приемлемый импульс "Я", и в этом смысле как бы солидаризируется с "Я" в обуздании влечений "Оно". Но по своему содержанию фрейдовское "Сверх-Я" оказывается все же близким и родственным по отношению к "Оно", поскольку является "наследником эдипова комплекса и, следовательно, выражением самых мощных движений Оно и самых важных libid'ных судеб его" ". "Сверх-Я" даже противостоит "Я" как поверенный внутреннего мира "Оно", что может привести к конфликтной ситуации, чреватой нарушениями в психике человека.

Таким образом, фрейдовское "Я" предстает в виде "несчастного сознания", которое, подобно локатору, вынуждено поворачиваться то в одну, то в другую сторону, чтобы оказаться в дружеском согласии как с "Оно", так и со "Сверх-Я".

Хотя Фрейд признавал "наследственность" и "природность" бессознательного, субъективно он верил в способность осознания бессознательного и пытался его исследовать теоретическими методами, что наиболее рельефно было им выражено в формуле: ""Там, где было "Оно", должно быть "Я"". Задачу психоанализа он видел в том, чтобы бессознательный материал человеческой психики перевести в область сознания, постараться исследовать эмпирическим путем, чтобы раскрытие природы бессознательного помогло человеку овладеть своими страстями и сознательно управлять ими в реальной жизни. Таков был замысел фрейдовского психоанализа. Однако объективные результаты применения психоаналитического метода в исследовании природы человека не оказались плодотворными. Фрейдовский структурный анализ человеческой психики не только не позволил создать сколько-нибудь целостного представления о внутренней жизни индивида, раскрыть мотивацию его поведения, но многие установки и положения, сформулированные основоположником психоанализа, со временем обнаружили свой явно ненаучный и иллюзорный характер.

"Логика" бессознательного конфликта.  Давно было замечено, что человек нередко не осознает смысл и значение мотива своего поведения. А если при этом попросить объяснить свое поведение, то он часто называет такие причины, которые не отражают его подлинных намерений. Многие поступки человека, если он впоследствии задумывается над ними, оказываются загадочными не только для окружающих, но и для него самого. Не удивительно поэтому, что мотивационная деятельность индивида, движущие силы, стоящие за его поступками, причины, побуждающие его поступать так, а не иначе, всегда привлекали внимание пытливых умов человечества, стремившихся постичь сущность человеческой природы. Не мог пройти мимо рассмотрения скрытых мотивов поведения человека и Фрейд. Анализ человеческого поведения стал для него одним из важнейших аспектов осмысления динамики психической деятельности и "логики" бессознательных конфликтов, драматически разыгрывающихся в глубинах личности.