Содержание

Введение. 3

1. Теории русских ученых о биологической связи природной среды и культуры 5

2. Соотнесение культуры и природной среды.. 12

Заключение. 16

Список литературы.. 17

Введение

Живой силой культуры обладают люди, которые приносят человечеству новые идеи. Но когда идею принимают, на нее бросается толпа рвачей и делает из нее модные лозунги.

Из идеи уходит дух, остается только пустая форма. Но как раз тогда идея в глазах толпы становится «культурой». Тогда именно она, разрекламированная, вынесенная на торг, дорастает до фетиша. Очередь наступила и для красивой, полной свежести и силы любви к природе. Вынесенная на торг, как мода, в жизни она привилась под двумя лозунгами: «сделай природу красивой» и «сделай ее доступней»! Сами по себе лозунги те невинны и могли бы быть даже полезными, но в исполнении стали опасными и часто убийственными для идеи. Произошло это прежде всего в странах, где наиболее сильна промышленная буржуазия. Этот класс, кстати, обладает наименьшей в обществе культурой. Этот класс порвал с традициями гражданской сферы, из которой вырос, с традициями, которые, имея свою давность и стиль, имели благодаря этому настоящую культурную ценность; как же, они ведь напоминали буржуазии ее низкое происхождение. Лишившись одной культуры, буржуазия иную не приобрела. Культуру заменила мода без стиля, космополитическая как торговля – шаблон общего образования, которое порядочному человеку иметь надо обязательно. В таких буржуазных обществах банальность разделывается всевластно; тут каждая новая идея схватывается как изобретение промышленное и стаскивается на уровень банальщины, без прежнего духа, и все это происходит под лозунгами культуры. Под такими лозунгами тогда началось делание природы красивой и доступной. Без сомнения, в природе испорченной немало можно было бы сделать более красивым, хотя бы вернуться на путь к прежнему состоянию, но буржуазные глашатаи сделали иное – придумали искусственные скалы и гроты, поэтические названия и смотровые башни. А если буржуй за свои деньги мог позволить себе прочувствовать особо тонко природу, он выкладывал в лесу поляны терракотовой плиткой, строил на скале святыню богу Одину или Вальпургиям. К таким результатам привело проникновение в природу человека.

Люди, в восторге от красот природы, хотели поделиться своими чувствами с другими людьми, начали облегчать доступ к этим красотам, строить тропы и дороги, сооружать кемпинги.

Спорт спортом, а человеку нужен комфорт. Кемпинги превратились в отели, чему шинкарский бизнес охотно помог. Итак, это становится интересом высшей культуры, если любование дикой природой приносит барыши владельцам отелей. На тропках поставлены дорогоуказатели, дороги превращены в конфеты и, наконец, как бы венчая достижения века пара и электричества, инженерная мысль сделала чудо – проложила железные дороги среди горных вершин.

Также когда-то и простой человек может к удовлетворению демократического духа времени представить интерес: кельнер отеля, обегающий за пиво все пороги и возвещающий голосом кондуктора о восходе солнца, старый пастух, при такой оказии играющий на дудке, крестьянин или пастор, сменивший свою примитивную работу на более культурную – брать налог с туристов, желающих побывать на его территории, либо за то, что он открывает двери сооружения, которым обстроен водопад и освещая тот же водопад за дополнительную плату[1].

Цель работы – рассмотреть взгляды ученых на взаимодействие культуры и природной среды.

Задачи работы – изучить теории различных ученых (В.И. Вернадского, М. Хайдиггера, А. Печчеи, А. Швейцера и др.); определить общее и различие культуры и природной среды.

1. Теории русских ученых о биологической связи природной среды и культуры

Исторически самым ранним объектом культуропреобразующего воздействия стала природа, причем природа не только как объективная реальность, но и природная сущность самого человека. Когда человек начал созидать «собственный мир», когда он стал переделывать природу в «свое» обиталище, в «свой» дом, он сделал первый шаг к разрыву с матерью-природой, породившей его. Эволюции человека оказалось тесным лоно природы, и он вышел за ее границы, вышел в мир внеприродной реальности, создал мир артефактов, то есть культуры и социума.

Для естественно-природных явлений, как подчеркивал Н. Бердяев, принципы происхождения находятся в самих этих явлениях. В то время, как для артефактов, явлений, созданных культурой, принципы происхождения находятся вне этих явлений, в голове человека, проектирующего и осуществляющего продуцирование артефактов.

В этом можно усмотреть несовместимость природы и культуры. Существует точка зрения, которая разрабатывает идею несовместимости природы и культуры, противоречия биологического и социального в человеке.

Однако очевидно, что вне природы «первой» никакая культура невозможна, что культура трансформирует, преобразовывает то, что дано первой природой. По этому поводу существует противоположная точка зрения, которая разрабатывает идею природоцентризма, где обосновывается вывод о центральной и основополагающей роли первой природы в развитии культуры и человека. Однако более предпочтительной кажется идея обобщения двух крайних точек зрения, идея поиска гармонизации природы и культуры.

Культура, конечно, формирует человека настолько существенно и глубоко, что можно утверждать, что она создает новый вид человека. Собственно, до культуры или вне культуры не существует человека как «homo sapiens», как разумного и социального существа. Сущность человека глубоко сопряжена с сущностью культуры. Однако, сущность человека в широком смысле слова не исключает его биологические характеристики как вида. Поэтому возникновение культуры логичнее было бы рассматривать как дальнейший шаг естественной, природной эволюции.

Во взаимоотношениях человека с природой культура играет особую роль, не сводимую к социальной. Социальная организация может быть одинаковой у различных народов, но невозможно спутать их художественные вкусы, обычаи, традиции. Национальный мир – это единый космос, в котором слиты человек и исторически окружающая его природа, которая влияет на социальную психологию этноса, формирует национальный характер и детерминирует направленность его практической деятельности. Природная среда – это, таким образом, не только окружающие человека поля, леса, рощи, это и то, что человек получает от рода. Культура связывает (а не только разъединяет) человека с природой, объединяет в единый космос природный ландшафт, жилище, способ добывания пищи и самого человека во всех его этнических проявлениях.

Анализируя геологическую историю земли, В.И. Вернадский подчеркивает, что ноосфера является последним из многих состояний «эволюции биосферы», что человек становится могучей геологической силой. Он считал, что есть пути позитивного технологического развития цивилизации, связанные с разрешением процессов не только технологических и технических, но в первую очередь с пониманием интересов свободно мыслящего человечества. Он писал, что «перед человечеством открывается огромное будущее, если оно поймет это и не будет употреблять свой труд и свой разум на самоистребление»[2].

В своей статье Вернадский ставит вопрос о взаимодетерминизированности процессов развития биосферы в целом человечества, как наикрупнейшей единицы.

Он показывает, что с одной стороны – человечество является неотделимой частью живой природы (биосферы) и, следовательно, подчинено законам ее развития:

«В гуще, в интенсивности и в сложности современной жизни человек практически забывает, что он сам и все человечество, от которого он не может быть отделен, неразрывно связан с планетой, на которой они живут. Они геологически закономерно связаны с ее материально-генетической структурой. Стихийно человек от нее (биосферы) неотделим. В действительности не один живой организм в свободном состоянии на Земле не находится»[3].

Итак, как мы видим, многие ученые не противопоставляли культуру природе, а напротив, доказывали их неразрывную связи не только в рассматриваемом ранее смысле, но и на биологическом уровне.

Однако сегодня мы видим, что культура все более сложно и более глубоко опосредует отношение человека к природе. Как следствие этого – нарастает степень отчужденности природы от человека. Созидая надприродную реальность, человек постепенно теряет естественные корни своего бытия, естественную природную детерминацию своего существования. Культура ХХ века показала это наглядно и довела отчуждение до максимума, что породило формы техницизированного бытия человека, и вслед за этим – экологические проблемы. Рост и развитие культуры сопровождается тем, что исчезает и уменьшается органичность единства человека и природы. Природа – это среда инстинктивного обитания человека, вне которой человек не способен существовать как биологический вид.

Но наряду с этим, не менее существенной и реальной средой обитания человека является и культура, которая создает надинстинктивную систему поведения, поведения сознательного, но от этого не менее необходимого.

В результате этого одним из важных направлений научной мысли в ХХ веке становится экология как комплекс наук о принципах взаимодействия планеты, ее биосферы и искусственной среды, созданной людьми, но противостоящей человечеству и развивающейся по собственным законам.

Культура постепенно делает своим объектом отношение к природе, то есть возникает культура экологической деятельности человека, или, чаще говорят, экологическая культура. Ее задача – поднять на новый уровень оценки отношения природы и человека, ввести знание об этих отношениях в систему ценностей культуры.

Большая часть современных культурологических теорий органически включает в себя разнообразные походы к прогнозированию будущего человека и человечества, основанные на различных глобальных моделях. В рамках манифестов Римского клуба эта проблема видится как установка на кардинальное изменение ценностных ориентацией человека и всего человечества, улучшение «человеческого качества».

В ХХ веке многие крупные ученые обращаются к теме технизации жизненной среды человека. Так, известный экзестенционалист Мартин Хайдеггер ставит проблему техники следующим образом: «Пока довольствуются тем, что проклинают или прославляют технику, никогда не поймут, чем она является. Нужно ее вопрошать»[4].

Современное человечество уже стало воздействовать на существование жизни на всей планете, однако современный человек все еще не понимает своей новой роли и своего места в изменившемся мире. Так, президент Римского клуба А. Печчеи считает, что основная проблема современности заключается в самом человеке, а не вне его. По его убеждению, существуют пределы материального роста, исходящие из вырожденно присущих человеческому существу внутренних пределов.

Современный человек все еще слепо доверяет науке и технике, полагая, что именно они смогут разрешить все противоречия современной эпохи. Однако научно-технический прогресс не ведет к разрешению кризиса человечества, который вызван другими причинами и, в первую очередь, тем, что современный человек не способен принять на себя ответственность, вытекающую из его новой роли. Перед человечеством встала новая задача – воспитание в человеке необходимых человеческих качеств.

Ученые все более поддерживают тезис о том, что развитие и развертывание человеческого потенциала, самореализация творческого начала человека – это то, что в конечном итоге детерминирует успех или крах экономического, социального и любого другого развития.

Новое отношение к воспитанию человека предполагает максимальную демократизацию системы воспитания и образования. Образцом нового отношения к жизни можно назвать деятельность А. Швейцера. Она была связана с разработкой принципов новой этики, имеющей в своей основе принцип благоговения перед жизнью в любом ее природном качестве – биологическом, зоологическом, антропологическом. Швейцер считал, что нельзя проводить различие между жизнью высших и низших биологических форм, невозможно определять, какая из форм жизни более ценная. Он выдвигал тезиса: «Я жизнь, которая хочет жить среди жизни, которая хочет жить». Отсюда он делает вывод, что критерием развития культуры является уровень гуманизма, достигнутый обществом.

А. Швейцер подчеркивает, что в современном мире быстрыми темпами идет самоуничтожение культуры. Видимость технического прогресса создала иллюзию триумфа культуры и процветания человечества. Однако современный человек все более отходит от нравственных позиций, от оптимистического взгляда на жизнь. В свое свободное время человек ищет таких развлечений, которые требуют минимального духовного напряжения и совсем не связаны с гуманистическими началами. Даже при воспитании на первый план выходит принуждение, а не гуманизм. Над миром личности господствует мир общества, люди теряют самобытность и самостоятельность, они добровольно отказываются от права на мышление.

По мнению А. Швейцера в благоговении перед жизнью культура постигает, что она ничего общего не имеет с эволюцией мира, а несет свое значение в самой себе. «Сущность культуры заключается в том, что благоговение перед жизнью, овладевающее нашей волей к жизни, все больше проникает в сознание отдельных людей и всего человечества. Культура есть, следовательно, не явление эволюции мира, но акт переживания нашей воли к жизни, акт, который невозможно, да и нет никакой необходимости связывать с мировым процессом, познаваемым нами извне»[5].

Мы не можем исследовать и должны оставить в стороне вопрос о том, что означает наше внутреннее развитие в масштабе развития всего мира. Культура есть наиболее полное развитие воли к жизни, слагающееся из всех доступных человеку и человечеству видов прогресса воли к жизни, которая испытывает благоговение перед жизнью во всех ее проявлениях в сфффере деятельности человека и которая стремится к совершенствованию в духовности благоговения перед жизнью. Она в такой степени несет свою ценность в самой себе, что даже уверенность в неизбежной гибели человечества в определенный исторический момент не снимет наших забот о культуре, считает А. Швейцер.

В качестве процесса, в котором осуществляется высший акт самопознания и реализации воли к жизни А. Хайдеггер видит именно культуру. Она имеет мировое значение и не нуждается в каком-либо объяснении мира.

Еще несколько десятилетий назад мир человека можно было – в весьма упрощенном виде – представить тремя взаимосвязанными, недостаточно устойчивыми элементами. Этими элементами были природа, сам человек и общество. Теперь же в эту человеческую систему вмешалась еще и техника – потенциально неуправляемый элемент, основанный на науке. Нынешний глобальный кризис – где все элементы человеческой системы оказались неуравновешенными друг с другом – является прямым следствием неспособности человека подняться до уровня, соответствующего его новой могущественной роли в мире, осознать свои новые обязанности и ответственность в нем.

А. Печчеи видит проблему в самом человеке, а не вне его, поэтому и возможное решение он связывает с человеком, с изменением его ориентиров. Квинтэссенцией всего, что имеет значение для самого человека, являются именно качества и способности всех людей. Он приходит к выводу, который можно выразить следующей аксиомой: наиболее важным, от чего зависит судьба человека и человечества, являются человеческие качества – и не качества отдельных элитных групп, а именно «средние» качества миллиардов жителей планеты.

Признание роли личности – это та нить, которая связывает все тенденции происходящего. Многие философы видят именно в этом новый подход к решению проблемы природы и культуры, их взаимосвязи. Успехи нашей внешней культуры приводят к тому, что индивиды, несмотря на все преимущества, которые сулят им эти успехи, во многих отношениях утрачивают способность к постижению подлинной культуры.

Успехи материальной культуры обостряют социальные и политические проблемы. Стремление разрешить эти проблемы втягивает человека в классовую и политическую борьбу. Противоречия и проблемы появляются по нарастающей. А Швейцер приходит к неутешительному заключению, что именно в то время, когда духовная сущность культуры особенно необходимо нам, мы обрекли ее на прозябание.

Наше личное бытие становится во всех отношениях приниженным, быть личностью для человека становится все труднее и труднее. Идеалом же культурного человека должен стать идеал, который в любых условиях сохраняет свою подлинную человечность. Признание роли личности и воспитание новых человеческих качеств, построение культуры на новых, гуманистических идеалах, выработка экологического мышления – вот те пути выхода из сложившейся ситуации, которые предлагаются сегодня учеными.

2. Соотнесение культуры и природной среды

Биосоциальный дуализм сущности самого человека не мог не привести к такого же рода дуальности организации среды обитания людей (пространственной, временной, интеллектуальной, символической и пр.), совмещения в ней естественной природной компоненты, обеспечивающей витальный аспект человеческого существования (солнечное излучение, атмосфера, вода, продукты питания, минеральные ресурсы), и мира искусственных порядков (в виде материальных объектов, символов, идей, социальных структур, языков коммуникации и пр.), созданных самими людьми и обеспечивающих коллективный (социальный) характер их жизнедеятельности. Этот мир искусственных порядков как результат целенаправленной человеческой деятельности и принято обозначать в качестве культуры, противопоставляя его природе. С подобных позиций культура нередко определяется как совокупность элементов природы, переработанных людьми в своих интересах (понимая при этом в числе элементов природы и самого человека, в частности его мозг и способность к сознанию). Иначе говоря, природа - это все, что еще не культура, а культура - это все, что уже не природа.

Вместе с тем у ряда специалистов такого рода категорическое противопоставление природы и культуры не встречает поддержки (Эйбл-Эйбесфельдт, Лоренц, Халоуэлл и др.). Они апеллируют к данным социобиологии, дающей достаточно оснований для определения социального поведения животных как функционального (а порой и непосредственно технологического) аналога человеческой культуры, по крайней мере в ее сегментах жизнеобеспечения, социальной организации, регуляции и коммуникации и некоторых др. С их точки зрения, нет жестких границ между социальным поведением животных (как явлением природы) и социальным поведением людей (как явлением культуры), а основное различие явлений природы (животного мира) и человеческой культуры заключается преимущественно в уровне сложности используемых способов и средств адаптации, консолидации, саморегуляции, трансляции опыта следующим поколениям (обучения) и пр. При этом отмечается, что разрыв в уровнях сложности технологий жизнедеятельности между приматами и верхнепалеолитическими людьми во много раз меньше, чем между теми же верхнепалеолитическими и поздненеолитическими культурами (не говоря уже о более поздних городских цивилизациях). При таком подходе противопоставление природы и культуры в значительной мере утрачивает смысл, и культура начинает рассматриваться как особый этап общей эволюции природы, на котором адаптация к среде посредством изменения видовой морфологии (у растений) и сочетания процессов видовой изменчивости со сменой стереотипов поведения (у животных) полностью вытесняется адаптацией посредством изменения и усложнения технологий и форм жизнедеяельности (у людей), включая и формирование искусственной среды обитания[6].

Противники этой позиции, преимущественно психологи и философы, апеллируют к принципиальному отличию возможностей человеческой психики от соответствующих свойств животных - способности к абстрактному мышлению, выделению себя из природы, рефлексии собственного «Я», порождающих различия в средствах коммуникации, обучения, накопления опыта, адаптации и т. п., что является преимущественно качественными показателями. Соглашаясь со всем этим, нельзя не обратить внимание на то, что все эти отличительные качества появились у человека не «вдруг» (скажем, с завершением процесса биологического антропогенеза и сложением вида Homo Sapiens), а развивались очень постепенно на протяжении всей первобытной и архаической («варварской») стадии истории, т. е. являются «благоприобретенными» как часть социального опыта, а не унаследованными от животных предков инстинктами.

Хотя дискуссия о возможности или невозможности биологического наследования социального опыта еще далека от окончательных выводов, большинство специалистов согласно с недоказанностью (как теоретической, так и эмпирической) факта генетического наследования культуры и наиболее вероятным путем обретения ее следующими поколениями только методом обучения и подражания (что фигурирует в современной науке уже почти как аксиома).

По всей видимости, именно здесь, в вопросе о механизмах накопления, обобщения, рефлексии и трансляции опыта жизнедеятельности, а также выделения в этом опыте личностного «Я» и пролегает основная грань между природой и культурой.

Следует отметить и еще один важный аспект соотнесенности природы и культуры - культуру природопользования (экологическая культура) людей, включая культуру физического воспроизводства и реабилитации самого человека как биологического существа.

По мере развития технических средств и роста эффективности технологий переработки материалов природы в человеческих нуждах все острее ставится вопрос о нарушении баланса воспроизводства природных экосистем, разрушении жизнеобеспечивающих возможностей ландшафтов, вмешательстве в естественный отбор, поддерживающий «биологическое качество» человеческих популяций. Хотя эта проблема встала «в полный рост» только во второй половине XX в., на самом деле разрушительное вмешательство человека в природную среду имело место и в далеком прошлом (верхнепалеолитический продовольственный кризис в связи с массовым истреблением мамонтов и других крупных животных; деградация ландшафтов, вызванная масштабным скотоводством, гибель лесов в Греции, молодая поросль которых поедалась многочисленными козами, опесчанивание Сахары и ряда районов Евразийской степи как результат кочевого скотоводства номадов; изменение ландшафтов Европы и Китая в связи с массовой распашкой, вырубкой и выжиганием лесов под земледельческие нужды; массовая урбанизация как таковая и т. п.).

Таким образом, проблема культуры природопользования, обобщения исторического опыта в этой сфере и выработки принципов не разрушающей эсплуатации ландшафтов - по существу один из «вечных» вопросов бытия человека на Земле и норм его социокультурного функционирования - пока что еще не нашел сколько-нибудь комплексного позитивного решения. Еще одна из сторон этой проблемы - мера допустимости искусственного (культурного) вмешательства в биологическую природу самого человека, лишения его жизни или каких-либо частных природных свойств, да и вообще вся «оборотная сторона» медицины, препятствующей природной «выбраковке» нежизнеспособных особей (аборты, эвтаназия, смертная казнь, стерилизация, трансплантация органов или замена их искусственными, генная инженерия, зачатие в состоянии интоксикации и пр.). Все это вопросы не только социальные, но и прямо связанные с соотнесенностью природы и культуры в самом человеке[7].

Заключение

Всякая культура реализует свои функции не в вакууме, а по отношению к реально существующим объектам: либо природы «первой» - естественной, либо «второй» - искусственной. В целом, для культуры объективна и та, и другая природа. Мир, в котором живет человек – целостен, он представляет собой сложную систему «природа – общество» и культура функционирует на всех уровнях именно этой системы. Поэтому направления, в которых культура осуществляет реализацию своих функций, многообразны, хотя внутренне целостны и едины.

Культура вышла из природы и долго носила в себе ее черты, а потом повернулась против нее. И когда под современным лозунгом «охраны» намереваются с ней помириться, то обновленная природа не будет уже тем, чем была ранее: будет она, несомненно, носить черты создания культуры. Только, будем надеяться, культуры не обывательской и варварской, которая из любви к природе сделала себе модное платье, либо поняла ее как источник новых богатств шинкарского толка, а культуры настоящей, внутренней культуры сердца и духа. Лозунг возвращения к природе – это не лозунг отречения от нее – это лозунг борьбы настоящей с псевдо-культурой, это лозунг борьбы за наивысшее культурное счастье.

В заключении хотелось бы сказать, что культура и природная среда находятся в теснейшем взаимодействии: культура влияет на природную среду; человек влияет непосредственно на природную среду и культуру; природная среда в свою очередь является домом человека и через него влияет на культуру. Поэтому такое тесное сотруднечество очень чувствительно к любым переменам и оказывает сильнейшее влияние друг на друга. На столько сильное, что иногда трудно найти выход из создавшейся ситуации...

Список литературы

1. Баландин Р. Вернадский: жизнь, мысль, бессмертие. М.: «Знание», 1979.

2. Вернадский В.И. Природа и общество. М.: «Знание», 1965.

3. Культурология: Учебное пособие / Составитель и ответственный редактор А.А. Радугин. М.: ИНФРА-М, 1998.

4. Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. – Ростов-на-Дону: «Мысль», 1998.

5. Павликовский Я. Культура и природа // Гуманитарный экологический журнал. Т. 6. Вып. 1. 2004.

6. Развитие представлений В.И. Вернадского о ноосфере. М. «Наука», 1991.

7. Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. М.: Природа, 1991.

8. Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М.: «Знание», 1991.

[1] Павликовский Я. Культура и природа // Гуманитарный экологический журнал. Т. 6. Вып 1. 2004. С. 63-71.

[2] Развитие представлений В.И. Вернадского о ноосфере. М.: «Наука», 1991. С. 19.

[3] Вернадский В.И. Природа и общество. М.: «Знание», 1965. С. 77-78.

[4] Хайдеггер М. Разговор на проселочной дороге. М.: Природа, 1991. С. 151.

[5] Швейцер А. Благоговение перед жизнью. М.: «Знание», 1991. С. 167.

[6] Культурология: Учебное пособие для студентов высших учебных заведений. – Ростов-на-Дону: «Мысль», 1998. С. 118.

[7] Культурология: Учебное пособие / Составитель и ответственный редактор А.А. Радугин. М.: ИНФРА-М, 1998. С. 202.