Введение

Христианство (от греческого слова  christos - «помазанник», «Мессия») зародилось как одна из сект  иудаизма в I в. нашей эры в Палестине. Это изначальное родство с иудаизмом  - чрезвычайно важное для понимания корней христианской религии - проявляется и в том, что первая часть Библии, Ветхий завет, - священная книга, как иудеев, так и христиан (вторая часть Библии, Новый завет, признается только христианами и является для них  главнейшей). Распространяясь в среде евреев Палестины и Средиземноморья, христианство уже в первые десятилетия своего существования завоевывало приверженцев и среди других народов.

Христианство прошло долгий путь, прежде чем стало мировой религией и духовной основой европейской культуры. Оно зародилось в I веке нашей эры, которую мы отсчитываем от Рождества Христова, и  вначале формировалось в лоне иудаизма, как одна из его сект. Но проповедь Иисуса из Назарета по своему содержанию выходила далеко за пределы национальной религии древних евреев. Именно это универсальное значение христианства и сделало Иисуса Христом (Спасителем, Мессией) в глазах миллионов людей, находящих в христианской вере смысловую основу своей жизни.

1. Исторические предпосылки христианства

Вера во всемогущего Бога берет свое начало в иудаизме - религии древних евреев. Эта вера выражает трагическую историю народа, описанную в Ветхом Завете, - собрании книг, священных как для иудаизма, так и для христианства. Ветхозаветная история исполнена скитаний и надежды, горечи вавилонского и египетского плена. И, конечно же, такая история породила религию, в корне отличную эллинской. Боги Эллады выражали доверие эллинов к сложившемуся порядку мироздания, их надежду на достойную жизнь в одной из ниш божественного космоса. Но для древних евреев наличный космос был миром изгнания и плена. Боги, олицетворяющие силы этого космоса, были подчинены его судьбе, которая для евреев была злосчастной судьбой. Люди нуждались в надежде, и дать ее мог лишь Бог, который сам был творцом мира и властелином космической судьбы. Так сформировался первоначальный вариант иудаизма - самой древней монотеистической религии.

Бог древних евреев, Бог Ветхого Завета был прообразом христианского Бога. Собственно говоря, для христианства это один и тот же Бог, меняются лишь его отношения с человеком. Так ветхозаветная вера рассматривается как подготовка к Новому Завету, то есть новому союзу человека с Богом. И действительно не смотря на существенные различия представлений Ветхого и Нового Завета, именно у ветхозаветных мудрецов впервые появляются те духовные запросы, на которые смогло ответить христианство. Но в начале остановимся на различиях.

Если Бог Ветхого Завета обращен ко всему народу в целом, то Бог Нового Завета обращен к каждой личности. Ветхозаветный Бог большое внимание уделяет исполнению сложного религиозного закона и правилам повседневной жизни, многочисленным ритуалам, сопровождающим каждое событие. Бог Нового Завета обращен, прежде всего, к внутренней жизни и внутренней вере каждого человека.

Однако уже в Ветхом Завете мы видим жажду человека к подлинной встрече с Богом и стремлением духовно освободиться от подчинения внешней стороне жизни. Эти мотивы, прежде всего, выражены в книге Иова и книге Экклезиаст. Это стремление к духовному преодолению внешней среды бытия особенно появляется на рубеже нашей эры, ибо народ вновь попадает под власть чужеземцев, которыми на этот раз стали римляне. В ветхозаветной истории Бог исполнил свое обещание, дал народу место для самостоятельной жизни. Теперь же осталось только ждать Спасителя, который по верованиям древних иудеев должен был спасти весь народ и стать во главе царства. Но Спаситель (по-гречески - Христос) не приходил, и оставалось только задуматься: а может быть, ожидаемое спасение будет иметь вовсе не национально-государственный, а духовный характер? Именно с такой проповедью выступил Иисус.[1]

2. Социальные истоки христианства.

Религиозные истоки христианства

Как и всякая новая религия христианство возникло не на пустом месте. Оно  впитало идеи и представления ряда других религий, в первую очередь иудаизма.

Вообще, можно указать на немаловажную преемственность, неизменно существующую между ранними формами религии - мифами,  с их политеизмом, обрядностью и проч.,   и самой религией, возникающей на их основе. По замечанию В. С. Нерсесянца эта преемственность имеет большое значение в области политико-правовых воззрений и прямо проявляется, например, в виде учений о божественном характере власти и порядка, о божественном праве и т.п.[2]

Христианство родилось первоначально среди евреев Палестины и других стран Ближнего Востока. Связь новой религии с иудаизмом проявилась в частности в том, что священное писание христиан - Библия включала как собственно христианские произведения, образовавшие новый завет, так и священные книги последователей иудаизма - Ветхий завет.

Иудаизм- первая последовательно монотеистическая религия. В ней противоречиво сочетались суровые традиции  древних племен с жертвоприношениями, насилием, жестокостью, и черты нового в духовной и нравственной сферах, подготовившие почву для христианства.

Иудаизм представлял собой религию  одного народа, считавшего себя избранником на том основании, что бог через Моисея дал ему закон. Приняв этот закон, евреи вступили в особые отношения c богом, заключили с ним договор, который обеспечивал им божественное покровительство в случае соблюдения всех его предписаний.

Ростки нового в религии древних евреев заключались и в особых представлениях об истории - в Библии история трактуется как поступательное движение. Иудеи верили в пришествие мессии- спасителя, ниспосланного богом для установления справедливости.

Из иудаизма Христианство заимствовало несколько основных идей: во-первых, идею монотетеизма, т. е. признание одного бога, сотворившего мир и управляющего им, во-вторых, идею мессианизма, в-третьих, эсхатологию, т. е. идею гибели существующего мира в результате божественного вмешательства. При этом необходимо отметить, что в христианстве все они существенно трансформировались: монотеизм был впоследствии  ослаблен учением о божественной троице, мессианизм из узкоэтнического превратился в учение о спасении всех людей через искупительную жертву Иисуса Христа. Эсхатология, т.е. учение о конце мира, связывалась с идеей вторичного пришествия Христа.

Среди религиозных учений, групп, сект, массовое возникновение которых обуславливалось атмосферой неуверенности и ожидания конца, царившей в обществе, была одна, учение и организация, которой имеют непосредственное отношение к истокам христианства.  Мы имеем в виду Кумранскую общину и ее учение. И. С. Свенцицкая утверждает, что “влияние, оказанное кумранитами на религиозное учение первых христиан, было очень велико”. [3]По справедливому замечанию И. Д. Амусина кумранское учение сыграло своего рода посредническую роль между ортодоксальным иудаизмом  и христианством.

Кумраниты жили замкнутой общиной, для которой характерны были общность имущества, обязательный труд всех членов общины, совместные трапезы, изучение религиозных текстов. Жизнь кумранитов была строго регламентирована.  Каждый новый член общины должен был передать общине “все знание, труд и имущество” (Устав кумранской общины.). Как не услышать  те же призывы  у первых христианских общин!

И. Д. Амусин указывает на большое сходство между идеологией и практикой кумранской общины, нашедших свое отражение в Уставе и раннехристианских общин.

Мы, к сожалению, не можем останавливаться  на всех возможных сопоставлениях и сравнениях между кумранской и христианской идеологиями. Отметим лишь некоторые важнейшие сходные черты.

Если говорить об основополагающих сторонах религиозной философии кумранской общины - учения о дуализме (света и тьмы, добра и зла и т.д.) и предопределении, то известно, что эти доктрины были распространены и среди раннехристианских общин. Отголосками дуалистических мотивов противопоставления света - тьме изобилуют новозаветные писания, в особенности же приписываемое Иоанну (“дух истины и дух заблуждения” в первом посл. Иоанна IV, 6). Точно также другой кардинальный принцип христианского учения, необходимо вытекающий из  учения о предопределении: “Да будет воля твоя”, находит себе, по-видимому, параллель в том же Уставе: “И все сделанное с ним он возжелает в добровольным предании себя и, кроме воли бога, ничего не хочет”(1QS IX, 24) .  Известно, что одним из основных и в то же время оригинальных положений христианства является предписание не отвечать злом на зло (“А я говорю вам: не противься злому” - Матфей 5,39) Указание на это мы встречаем и в кумранском Уставе: “Я никому не воздам злом, а добром преследую..., ибо богу принадлежит суд над всеми живыми, и ему принадлежит воздаяние.”(1QS X, 17-18).

Наконец, можно указать сходство в социальных принципах, “философии нищеты”, указывающих на результат действия общих факторов, действующих в аналогичных исторических условиях. И. Д. Амусин отмечает, что “ожидание мессии является не только религиозно-мифологической идеей. Социальный смысл мессианских чаяний заключается в жажде перемен, мечте о переустройстве мира. В то же время это является свидетельством отчаяния, вызванного сознанием невозможности только своими силами искоренить зло и социальную несправедливость на земле”.[4]

“В кумранской идеологии впервые пробила себе место идея замены избранничества целого этноса избранничеством индивидуума”

Из всего этого некоторые ученые сделали закономерный вывод, что новым и целиком оригинальным являются не учения христианства и его историческая роль, не социальные принципы, социальная организация и повседневная религиозная практика раннехристианских общин а только божественная личность Христа, его спасительный подвиг придают христианству его новую сущность.

Наряду с многочисленными чертами сходства между кумранрской и новозаветной литературой можно обнаружить немало различий. Основное различие заключается в том, что кумранская община ограничивалась верованием в грядущий приход мессии, в то время как само возникновение христианства связано с верой в уже состоявшийся приход мессии -  Христа. Выступающий в кумранской литературе мессия еще не наделен специфическими чертами спасителя, в то время как новозаветный Христос прежде всего - избавитель и спаситель мира, пришедший в мир, чтобы жертвенно принять на себя его грехи и своей кровью искупить их. Вполне понятно поэтому, что в кумранских текстах нет даже намека на такие христианские догматы, как воплощение им первородного греха людей, учение о троице.[5]

Философские истоки.

Ф. Энгельс ставил вопрос о том, откуда происходят представления и идеи, которые в христианстве сложились в своего рода систему.  Мы почти  ответили на этот вопрос, рассмотрев религиозные истоки христианства. Для того, чтобы ответ был полным, необходимо рассмотреть связь христианства с философией- уделом интеллектуальной элиты.

Ф. Энгельс отмечал заслугу Б. Бауэра, который показал связь христианства с некоторыми античными философскими течениями. Философа Филона Александрийского, впервые применившего идеи философии платонизма (единое божество- творец мироздания и бессмертие души как основание учения о загробной жизни, страшном суде, наказании злых и награде добрых) для истолкования Ветхого завета, Энгельс назвал “отцом христианства”, а представителя римских стоиков Сенеку - “дядей ” христианства. Можно указать также на этическое направление греческой философии, берущее начало с Сократа, провозгласившего вопреки тогдашним воззрениям, что добродетель есть единственный источник и залог счастья. Правда, он разумел под счастьем душевное состояние земной жизни. Христианство же уже в лице Лактанция перенесло даруемое добродетелю счастье из земной жизни в загробную, а позднее в лице Августина, выдвинувшего понятие благодати.[6]  

3. Основы христианской веры

Человек создан Богом по «образу и подобию Божию», т. е. является личностью, обладающей свободой и творческой способностью. Свобода личности связана с тем, что она воплощает в себе надмирный дух, происходящий от Божественного Духа. Первородный грех Адама и Евы нарушил богоподобие человека и отдалил его от Бога, однако образ Божий остался неповреждённым в человеке. Вся дальнейшая история рассматривается христианством как история воссоединения человека с Богом.

Ветхий Завет выражает внешнюю связь между человеком и Богом , осуществляемую через закон (закон регулирует внешние отношения, внешнее бытие человека). Собственно христианство начинается с Иисуса, дающего Новый Завет и восстанавливающего внутреннюю связь человека с Богом.

Высшей религиозной целью христианства является спасение. Специфика христианского понимания спасения выражается в догматах триединства и Боговоплощения. Бог извечно имеет три равноценных лица (личностей) - Отец, Сын, Дух Святой - объединённые в единой божественной сущностью («природой») и имеющие единую волю. При этом христианское богословие требует «не смешивать лиц и не разделять сущности». Спасителем (Христом) выступает одно из лиц единого Бога (Бог-Сын). Бог-Сын воплощается в человеческую природу («вочеловечивается») и становится Иисусом из Назарета, чтобы искупить первородный грех и создать условия для восстановления богоподобия человека. «Бог стал человеком, чтобы человек мог стать Богом», говорили Отцы Церкви (правда, человек призван стать не Богом «о природе», а «Богом по благодати»). Спасение требует от человека духовных усилий, и, прежде всего веры, но самостоятельно спастись не возможно, для этого требуется обращения к Иисусу Христу и действенное вмешательство самого Спасителя. Путь Спасения - это путь уподобления Иисусу: духовное слияние с личностью Христа и (с его помощью) очищение и преображение своей (греховной) природы, что ведёт человека к окончательному избавлению от власти греха и смерти. Однако (в силу последствий первородного греха) человек не может избегнуть телесной смерти. Однако душа человека и его личность (духовное «я») бессмертны.

Путь к спасению и вечной жизнью в единстве с Богом для человека лежит через физическую смерть; этот путь проложен крестной смертью и телесным воскресением Иисуса Христа. Спасение возможно лишь в лоне Церкви, которая есть «тело Христово»: она объединяет верующих в одно мистическое тело с «обожённой», лишённой греха человеческой природой Христа. Богословы сравнивали единство Церкви с единством любящих супругов, сливающихся любовью в одну плоть, имеющих одни желания и волю, но сохраняющих себя как свободных личностей. Христос есть глава этого единого, но многоликого церковного тела, подобно тому, как муж есть глава брачного союза (отсюда само название монахинь: «невесты Христовы»).

Христианская нравственность исходить из самоценности личности (личность есть «образ Божий» в человеке) и неразрывной связи добра, истинны и свободы. «...Познайте истину и истина сделает вас свободными», «Всякий, делающий грех, есть раб греха», - говорил Иисус. При этом добро и истина выражается не в безличных формальных правилах, а в самой личности Иисуса Христа; отсюда - принципиальная неформализуемость христианской нравственности, которая по самой своей сути есть нравственность свободы. Выражая свободу человека, подлинно христианская вера держится не на страхе и внешнем долге, а на любви, направленной к Христу и к каждому человеку как носителю образа Божия: «А теперь прибывает сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше» (1-е Коринф. 13:13).

Добро творится человеком на путях применения свободной воли во имя личности и любви: «Кто не любит, тот не познал Бога, потому что Бог есть любовь». Иное применение свободной воли оборачивается её самоотрицанием и духовной деградации человека. Таким образом, в человеческой свободе содержится  не только возможность добра, но и риск зла. Зло есть ложное применение свободы; истиной свободы является добро. По этому зло не имеет самостоятельной сущности и сводится лишь к отрицанию добра: все якобы самостоятельные определения зла на поверку оказываются лишь определением добра, взятыми с обратным знаком.

Зло родилось как неправильное решение свободного духа, но через первоначальное грехопадение укоренялось в человеческой природе, «заразило» ее. Отсюда специфика христианского аскетизма: он борется не с самой по себе природой человека, но с живущим в ней греховным началом. Сама по себе человеческая природа богоподобна и достойна одухотворения и бессмертия (этим христианство отличается от платонизма, гностицизма и манихейства). Человека ждет телесное воскресение; после Страшного Суда праведникам уготовано телесное бессмертие в новых, преображенных телах. Поскольку человеку трудно совладать с укоренившимися в его природе греховными желаниями, он должен смирить гордыню и вручить свою волю Богу; в таком добровольном отказе от своеволия и обретается подлинная, а не мнимая свобода.

В христианстве нравственные нормы обращены не ко внешним делам (как это было в язычестве) и не к внешним проявлениям веры (как в Ветхом Завете), а к внутренней мотивации, к «внутреннему человеку». Высшей нравственной инстанцией является не долг, стыд и честь, а совесть. Долг выражает внешнее отношение между человеком и Богом, человеком и обществом; стыд и честь выражают внешнею целесообразность природы и общества. Совесть же есть голос свободного духа, делающего личность независимой от природы и общества и подчиняющей ее только собственной высшей правде. Можно сказать, что христианский Бог - это высшая правда человеческой совести, олицетворенная и обожествленная как благодатный смысл всего бытия: «...Закон дан через Моисея, благодать же и истина произошли через Иисуса Христа» (Ин. 1:17); «Бог есть дух, и поклоняющиеся Ему должны поклоняться в духе и истине» (Ин. 4:24). Поэтому человек должен приобщиться к духовной истине, как бы заново родиться от нее: «Рожденное от плоти есть плоть, а рожденное от Духа есть дух. ...Должно вам родиться свыше» (Ин. 3:6-7).

Вера в бессмертие души и в страшный Суд играет огромную роль в христианской религии. Возвышает человека свободное и богоподобное надмирное существо, христианство не может освободить человека от необходимости жить и умирать в мире, где нет справедливого воздаяния за добро и зло. Вера в бессмертие души и загробное воздаяние призвана дать человеку не только знание, но и непосредственное ощущение абсолютной силы нравственных норм христианства.

Важнейшей составной частью христианства является эсхатология - учение о конце света, втором пришествии Христа, телесном воскресении мёртвых и Страшном Суде, после которого на новой земле под новым небом должно утвердиться царство праведников.

На протяжении 2-х тысячелетий в христианстве возникали различные направления. Из них наиболее известные три: католицизм, православие, протестантизм. Наряду с названием (а также внутри них) существует множество боле мелких церквей, сект и культов.

Гонения, испытанные христианством в первые века его существования, наложили глубокий отпечаток  на его мировоззрение и дух. Лица, претерпевшие за свою веру тюремное заключение и пытки («исповедники») или принявшие казнь («мученики»), стали почитаться в христианстве как святые. Вообще идеал мученика становится в христианской этике центральным.

Шло время. Условия эпохи и культуры  меняли  политико-идеологический контекст христианства, и это вызвало ряд церковных разделений - схизм. В результате появились соперничающие между собой разновидности христианства - «вероисповедания». Так, в 311 году христианство становится официально дозволенной, а к концу  IV  века при императоре Константине - господствующей религией, находящейся под опекой государственной власти. Однако постепенное ослабление Западной Римской империи в конце концов завершилось ее крушением. Это способствовало тому, что влияние римского епископа (папы), взявшего на себя и функции светского владыки, значительно возросло. Уже в V - VII веках, в ходе так называемых христологических споров, выяснявших соотношение божественного и человеческого начала в личности Христа, от имперской церкви отделились христиане Востока: монофисты и др. В 1054 году произошло разделение православной  и католической церквей, в основе которого лежал конфликт византийской теологии священной державы - подчиненного по отношению к монарху положения церковных иерархов - и латинской теологии универсального папства, стремившегося подчинить себе светскую власть.

После гибели под натиском турок османов Византии в 1453 году главным оплотом православия оказалась Россия. Однако споры о нормах обрядовой практики привели здесь в XVII веке к расколу, в результате которого от православной церкви отделилось старообрядчество.

На западе идеология и практика папства вызывали на протяжении средних веков все больший протест как со стороны светских верхов (особенно германских императоров), так и среди низов общества (движение лоллардов в Англии, гуситов в Чехии и др.). Институт папства практически изжил себя и скомпрометировал, особенно когда на престоле появилась женщина, что просто противоречило самому понятию. К началу XVI  века этот протест оформился в движение Реформации.[7]

4. Почему христианство стало мировой религией

Дальнейшие события показали, что содержание новой духовности (а она была реализована не только в проповеди, но и в самой жизни Иисуса и его ближайших учеников) имеет значение, выходящая далеко за пределы маленькой Иудеи. В это время Римскую империю охватывает постепенно нарастающий духовный (смысловой) кризис: на гигантских просторах люди чувствуют себя духовно потерянными, они становятся лишь винтиками огромной бюрократической машины, без которой невозможно управлять империей. Традиционные языческие боги выражали чувство душевной сопричастности в жизни космоса, продолжение которого воспринималась жизнь античного города-государства (полиса). Но вот Рим фактически перестал быть полисом, разросся до размеров империи, и это чувство исчезло вместе с прежним укладом политической и экономической жизни. Старые боги потеряли свой смысл для человека. Человек остался наедине с  собой и жаждал новой смысловой опоры, связанной уже лично с ним, искал Бога, обращённого к каждому, а не ко всем вместе.

Христианство сумело дать эту смысловую опору. Более того, оно сделало возможным духовную общность людей, принадлежащих самым разным расам и национальностям, ибо христианский Бог стоит над внешними различиями и распрями этого мира, и для него, по словам апостола Павла, «...Нет ни Эллина, ни Иудея, ...Варвара, Скифа, раба, свободного, но все и во всем Христос». Духовный универсализм позволил христианству стать мировой религией, заложив основы понимания самоценности человека без относительно к его расе, национальности, сословию, классовой принадлежности.

Христианская вера изменило само устройство души европейского человека. Изменилось глубинное мироощущение людей: открыв в себе личность и свободу, встали перед такими вопросами бытия, до которых не доходила ни античная мысль, ни античное чувство. Прежде всего, этот духовный переворот был связан с нравственностью. Новые проблемы человеческого существования яркого и глубоко выражены в Нагорной проповеди Иисуса (он произнёс её стоя на холме - «с горы»).