Министерство науки и образования российской Федерации

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального  образования

Хабаровский государственный педагогический университет

Исторический факультет

Кафедра всеобщей истории

Курсовая работа

ЖИЗНЬ И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ  СЕДЬМОГО ПРЕЗИДЕНТА США ЭНДРЮ ДЖЕКСОНА

    Выполнила: студентка 5 курса

 ОЗО исторического факультета

Борковец Т. В.

Проверила:

Кузнецова

Хабаровск, 2004 г.

 ОГЛАВЛЕНИЕ

Введение

Глава 1.  Начало деятельности

1.1.         Начало карьеры

Глава 2.   Эра президентства

2.1. «Джексоновская демократия» суть и противоречия

2.2. Решение вопроса о рабстве

2.3. Экономические мероприятия во время президентства

2.4. Перевыборы на второй срок

2.5. Анализ деятельности  на посту Президента США

Заключение

Список  литературы

Введение

В политическом сознании американцев Эндрю Джексон символизирует первого президента, который не был вы­ходцем из задающей тон элиты восточного побережья, а олицетворял собой — особенно в глазах его политичес­ких противников — тип необразованных, неотесанных и безрассудно смелых людей с запада по другую сторону Аппалачей.  События сегодняшнего дня дают множество  поводов для того, чтобы  обратиться к американской политической истории и  изучить деятельность американских президентов.

Проблема «джексоновской демократии» всегда была «трудным орешком» для исследователей. На протяжении почти полутора столетий современники событий и по­следующие историки пытались выделить основной стер­жень или по крайней мере нащупать отправные точки для понимания движущих сил и характера «джексонов­ской демократии», но так и не добились успеха. Истори­ки изучали самые различные аспекты деятельности пре­зидента Э. Джексона и его сторонников в масштабе всей страны и отдельных штатов, а создать сколько-нибудь приемлемую общую концепцию им так и не удалось.

Существование множества различных (часто взаимоисключающих) интерпретаций «джексоновской демокра­тии» напоминало басню о слоне и шести слепых, которые никак не могли решить, что представляло собой это жи­вотное — бивень, хвост, ухо, ногу или  бок. Правда, в 1945 г., когда вышла известная книга А. М. Шлезингера-мл. «Эпоха Джексона», ка­залось, что американские историки наконец решили или во всяком случае вплотную приблизились к решению наиболее сложных проблем «джексоновской демократии».

В настоящее время, несмотря на огромное число деталь­ных работ по самым различным аспектам «джексонов­ской демократии» с применением экономико-математиче­ских, междисциплинарных и иных новейших методов создание сколько-нибудь приемлемой общей концепции представляется все более отдаленным.

Несколько лучше обстоит дело с собственно историо­графическими трудами по «джексоновской демократии», среди которых следует выделить работы Ч. Г. Селлерса, А. А. Кейва, Ф. О. Гейтела, Э. Пессена и некоторые дру­гие. Тем не менее, и в этой области приходится конста­тировать отсутствие единого мнения об эволюции меняю­щихся интерпретаций «джексоновской демократии», увле­чение анализом взглядов слишком большого числа авторов, многие из которых не внесли нового в понима­ние проблемы, а в ряде случаев — очевидную усложнено      и недостаточную продуманность в классификации различных школ и направлений.

Не будучи   в состоянии   разобраться   в   сущности и движущих силах «джексоновской демократии», американ­ские   историографы   вслед   за   авторами   анализируемых ими исследований,  как правило,  отмечают  противоречивый и даже парадоксальный характер как исторической эпохи, так и личности самого президента Джексона. Между тем такая констатация свидетельствует лишь о неуда­чах вскрыть  действительный  характер  и  дать  правильное   объяснение   сложных   и   противоречивых   событий, происходивших  в  Соединенных   Штатах  во  второй  чет­верти XIX в.

 Целью данной работы будет изучение жизни и деятельности американского президента Э. Джексона.

 Задачи:  -изучить период становления Э. Джексона как политика;

-         охарактеризовать «джексоновскую демократию»;

-         показать необходимость проведения им экономических и политических преобразований в тот период.

Объектом исследования является  политическая история Америки во второй четверти XIX в.

Предметом исследования -  жизнь и деятельность седьмого президента США Э. Джексона

 Хронологические рамки исследования определяются периодом президентства Э. Джексона.

Глава 1.  Начало деятельности

1.1.         Начало карьеры

Будущий седьмой президент Соединенных Штатов родился 15 марта 1767 года севернее Колумбии, Южная Каролина, в местности Вэксхо пограничного ре­гиона, оспариваемого Северной и Южной Каролиной. Его отец Эндрю Джексон, ирландец шотландско-протес­тантского происхождения, за два года до его рождения переселился со своей женой Элизабет Хачинсон и двумя сыновьями в Южную Каролину и приобрел землю в еще далеко не освоенном пограничном регионе. Незадолго до рождения младшего сына отец умер. Так как маленький Эндрю должен был стать священником, то он, в отличие от своих братьев, имел привилегию получить в последу­ющее время элементарное школьное образование, кото­рое несколько лет спустя было прервано Войной за неза­висимость, где вскоре погиб его старший брат. В четырнадцать лет Эндрю и его брат Роберт вступили в сражение в районе, которому угрожали британские вой­ска, и попали в плен. При этом оба брата получили серьезные повреждения головы, от которых Роберт умер несколько месяцев спустя. Весной 1781 года Эндрю от­пустили, а через несколько недель умерла его мать. Пос­ле этого он решил отправиться в Солсбери, Северная Каролина, чтобы в одной из престижных канцелярий учиться на адвоката. Несмотря на распутный образ жиз­ни, через несколько лет он получил допуск в суд и в двадцать один год решил целеустремленно искать своего счастья дальше на западе в Нешвиле, в почти незаселен­ном районе Теннесси[1].

Стремясь к успеху и влиянию, он женился в 1791 году и вошел в одну из первых семей Теннесси. Оба полага­ли, что Речел Данельсон законно разведена со своим первым мужем. Как потом выяснилось, это было за­блуждением, и бракосочетание пришлось повторить в начале 1794 года. Карьере Джексона как все более автори­тетного и состоятельного адвоката, плантатора и общест­венного деятеля это, однако, не вредило. В 1796 году он был выбран в конституционный конвент Теннесси, а пос­ле принятия штата в союз послан как первый депутат Теннесси в Вашингтон в Конгресс, куда вернулся в 1797 году как один из двух сенаторов от Теннесси. Однако он не смог получить мандат и ушел в отставку, чтобы при­нять назначение судьей в Верховном суде Теннесси, где пробыл с 1798 по 1804 год[2]. Но уже через несколько лет он начал искать новое поле деятельности. В 1802 году его назначили командующим милицией Теннесси и при­своили звание генерал-майора. Как бы он ни стремился к этой должности, однако личные распри, дуэли и разно­гласия с Томасом Джефферсоном, казалось, побудили его на некоторое время отойти от общественной жизни.

Глава 2.   Эра президентства

2.1. «Джексоновская демократия» суть и противоречия

В самом начале 1815 года был подписан Гентский мир, и  англо-американская война 1812-1814 гг. закончилась блестящим успехом американских войск под Новым Орлеаном во главе с Э. Джексоном, который с течением времени стал седьмым президентом США.

Война, завершившись в итоге благополучно для США, серь­езно повлияла на судьбу партий. Республиканцы смогли пол­ностью реабилитировать себя за прошлые промахи и просче­ты. Их престиж был близок к своему пику. Вокруг партии сформировался ореол „спасительницы страны". Она стано­вится центром притяжения всех подлинно национальных сил. Лицо республиканцев как партии резко контрастировало с об­ликом федералистов, которые стали ассоциироваться со сто­ронниками сецессии. Это повлекло за собой стремительную эрозию их социальной базы. К выборам 1816 года ресурсы первой двухпартийной комбинации оказались исчерпанны­ми[3]. Наступила так называемая „эра доброго согласия" - период безраздельного господства республиканской партии.

В период выборов обнажилось то обстоятельство, что федералистская партия так и не превратилась в истинно национальную партию, способную кон­курировать с республиканцами на уровне страны, свидетельст­вовало об определенной незрелости первой двухпартийной комбинации[4].

 Свой шанс Джексон получил в 1813 году, во время войны против Англии при восстании индейцев-криков на соседней территории Миссисипи. Губернатор Теннесси поручил милиции под руководством Джексона подавить восстание, что удалось 27 марта 1814 года в битве при Хорсисхо-Бенд. Несколько месяцев спустя Джексон ре­шил судьбу индейцев драконовским мирным договором, по которому крики должны были отдать большие терри­тории, благодаря чему открылись для заселения белыми обширные области Джорджии и сегодняшней Алабамы. В своем походе против союзных с британцами индейцев Джексон проник далеко на юг и через Пенсаколу до­стиг, наконец, Нового Орлеана, где 8 января 1815 года как генерал-майор армии Соединенных Штатов нанес сокрушительное поражение британским десантным час­тям. Даже если эта, с американской точки зрения бес­цветная, война 1812 года против Великобритании по меж­дународному праву была окончена уже 24 декабря 1814 года в далеком Генте в Бельгии, о чем никто в то время в Соединенных Штатах ничего не знал, то Джексон этой победой создал себе славу «спасителя отечества»[5].

Жесткие и решительные военные действия, из-за ко­торых его почитатели присвоили ему имя «Старый ги­кори», вновь проявились, когда в декабре 1817 года федеральное правительство поручило ему выступить про­тив индейцев-семинолов, которые из испанской Флори­ды вызывали волнения на американской южной грани­це. Джексон сразу вступил во Флориду, завоевал столицу Пенсаколу, взял область под контроль и приказал пове­сить двух британцев якобы за сотрудничество с восстав­шими индейцами. Этим он не только создал значитель­ные дипломатические осложнения, но и приобрел многочисленных политических врагов в Вашингтоне, упрекавших его в превышении полномочий и способство­вавших началу политического следствия. Джексон был реабилитирован, но правительство почти ничего не пред­приняло для его защиты, а один из виднейших членов Конгресса Генри Клей публично назвал его «опасным». Джексон не забыл этого коварства. Хотя заключение так называемого Трансконтинентального договора с Испа­нией в 1819 году, казалось, косвенно оправдало его дей­ствия, Испания была, однако, готова уступить за опре­деленную сумму Флориду Соединенным Штатам и признать американское притязание на расширение до Тихого океана.

Благодаря этому спору политическая карьера Джек­сона приобрела более четкие контуры. В 1821 году он был назначен военным губернатором Флориды, а с 1823 по 1825 год снова входил в состав сената в Вашингтоне, что дало ему возможность подвести фундамент под свои притязания на пост президента[6]. Выборы 1824 года каза­лись идеальным моментом для этого Виргиния, постав­лявшая до тех пор всех президентов, за исключением Джона Адамса, была не в состоянии предоставить убеди­тельного преемника для Джеймса Монро, так что в этом вакууме Джексон для многих был наиболее подходящей личностью. Но политическая элита страны не собиралась без боя уступить популярному национальному герою с запада. После того как Джон Калхаун выдвинул свою кандидатуру, Теннесси назвал Джексона, на что Кен­тукки выставил Генри Клея, а Массачусетс — Джона Куинси Адамса. Фракция республиканцев, представляв­шая меньшинство в Конгрессе, выставила, наконец, еще одного противника Джексону — Уильяма Крауфорда из Джорджии. В этой спорной ситуации Калхаун забрал

свое заявление назад, чтобы баллотироваться на пост вице-президента при Джексоне или Адамсе.

Политическая раздробленность была выражением фун­даментальных изменений, которые переживала страна, когда старые республиканские идеалы революционного времени потеряли объединяющую силу и только начала складываться новая многопартийная система на изменя­ющейся, демократической законной основе. Джексону, представителю новой Америки, противостояли три пред­ставителя уходящего времени. Но решающим для выбо­ров стало не распыление на этой стороне, а только его сочетание с политическим противоречием между Югом и Западом. Хотя Джексону удалось сконцентрировать на себе большинство голосов избирателей, однако ни один из кандидатов не достиг в выборной коллегии требуемо­го абсолютного большинства, так что палата представи­телей должна была выбирать из кандидатов, занявших первые три места. Ввиду политического соперничества между Джексоном и Клеем, с одной стороны, и полити­ческого согласования по многим вопросам между Адамсом и Клеем, с другой стороны, не было неожиданным то, что Клей, занимавший четвертое место, не в послед­нюю очередь ввиду бесперспективной позиции Крауфорда, положил свой политический вес на чашу весов в пользу Адамса, тем более, что тот обещал за это престиж­ный пост министра иностранных дел.

Джексон чувствовал себя обманутым в своей надежде на победу и упрекнул Клея — по причине разочарова­ния и своего понимания демократии, которое не учиты­вало политические реальности — публично в продажной сделке с Адамсом[7]. Но Джексон не сдался, и ввиду рас­тущей оппозиции политике Адамса, направленной на расширение инфраструктуры, нью-йоркскому сенатору Мартину Ван Бурену удалось сколотить в последующие годы коалицию республиканцев северных и южных шта­тов, включая вице-президента Калхауна как «демокра­тического республиканца» или «демократа», во главе с Эндрю Джексоном. При таком стечении политических обстоятельств Джексон бросил вызов Адамсу на выборах президента 1828 года. Это противоборство, вошедшее в историю Америки как самая грязная предвыборная борь­ба, привело к необычайной политизации населения[8]. Не­которые газетчики, поддержавшие Адамса и Клея, выра­зили сомнение в репутации жены Джексона Речел, с которой он жил с 1790 года, хотя официально она была разведена со своим первым мужем только в 1793 году. Джексона с трудом удержали от того, чтобы он вновь схватился за дуэльный пистолет, которым он уже неод­нократно — один раз со смертельным исходом — защи­щал честь своей жены.

13-й юбилей своей победы в битве при Новом Орлеа­не Джексон использовал для посещения места событий, эта поездка вошла в анналы американской предвыбор­ной борьбы как одна из первых «поездок с предвыбор­ной кампанией». Участие в выборах чрезвычайно повы­силось, тем более, что процесс демократизации между тем почти во всех штатах преодолел последние препятст­вия на пути введения общего избирательного права для белых взрослых мужчин. Результат был удивительным во многих отношениях. На выборы пришло в три раза больше американцев, чем в 1824 году, и Джексон смог более явно, чем Адаме, повысить долю голосов с 41 до 56 %. В выборной коллегии, члены которой теперь, в основном, назначались народными выборами, а не как до этого — парламентами отдельных штатов, победа Джексона была еще более однозначной: он получил 178 голосов против 83, отданных за Адамса, за которым стояли только штаты Новой Англии, Нью-Джерси, Дела­вэр и части Нью-Йорка и Мериленда. Впервые с 1800 года президент, исполняющий обязанности, проиграл в пере­избрании. Однако Джексону пришлось дорого запла­тить за победу. Незадолго до переезда в Вашингтон его жена, которая боялась этого переезда из-за перенесенных во время предвыборной борьбы унижений, внезапно умер­ла. В ее смерти Джексон обвинил своих политических противников, но упрекал и себя за то, что из-за своего честолюбия взвалил на Речел бремя публичных скандалов. Джексон оценил свой успех как победу демократии и народа, и поколения историков и политиков, особенно в первой половине XX века, с удовольствием говорят об этом времени как об эре маленького человека, эре про­стого человека. В последнее время, наоборот, подчерки­вается революционно-переломный характер того време­ни[9]. 

 Исходя из   «транспортной революции»  начала XIX века с ее лихорадочным строительством дорог, ка­налов и, наконец, железных дорог, которое освоило ог­ромные вновь приобретенные области для заселения и торговли и заложило основу индустриализации, сегодня говорят об общей «рыночной революции», преобразовав­шей всю экономическую, социальную и политическую структуру времени.  Не выражение   «равноправное об­щество», как это может показаться с точки зрения евро­пейского наблюдателя, особенно Токвиля, а скорее про­бивающиеся  капиталистические   рыночные   силы, повлиявшие на растущие города так же, как и на ориен­тацию сельского хозяйства на мировой рынок, и их вклю­чение в национальную торговую и пошлинную полити­ку, в установленные финансовыми рынками условные рамки, характеризуют эти десятилетия.

Но наряду с выигравшими от этого развития коммер­сантами, предпринимателями, спекулянтами и крупны­ми землевладельцами были также и жертвы этого капи­талистического экспансионистского натиска: индейцы, негры, рабочие и женщины. Хотя избирательное право, особенно на Севере, было широко демократизировано до победы Джексона, однако это так же мало приобщило женщин к общественной жизни, как, например, новые демократические веяния могли бы поддержать экономи­ческие права рабочих и, в особенности, сделанные Вели­кобританией попытки основать и легализовать профсо­юзы. Джексон же был первым американским президентом, который применял войска против бастующих рабочих.

Таковы же были государственные мужи, которые с введением в должность Джексона 4 марта 1829 года тор­жественно вступили в  Вашингтон. Они не были ни бед­ны, ни социально- деклассированы, скорее воплощали в себе тип многообещающих  людей переломного времени, людей, обязанных самим себе, тип, который Джексон олицетворял в большей степени, чем кто-либо другой. Это был тот социальный тип, который входил в полити­ку по «принципу добычи» и который возмущал против­ников Джексона больше в моральном плане, чем в поли­тическом. Конечно же, не Джексону принадлежала мысль о том, чтобы путем обновления состава, ротации, как он это называл, содействовать  своим последователям в про­движении по службе и в приобретении влияния.  Это делали президенты и до него. Однако противникам и пострадавшим от этого казалось, что это происходит вне­запно и драматично, хотя, согласно своему убеждению, Джексон хотел таким  образом противодействовать пре­жде всего политической коррупции, как он ее видел в действии с 1824 года в  Вашингтоне. При этом он дей­ствительно в течение  двух сроков пребывания на посту президента заменил примерно 10% чиновников на до­лжностях,  подчиненных федеральному правительству[10]. Вызванная предвыборной борьбой поляризация полити­ческой жизни с вступлением Джексона в должность на­шла новую пищу в лице морального притязания и дейст­вия Джексона в афере Пегги Итон, в которой он сделал задачей высокой политики то, что бы с молодой женой его давнего доверенного и новоиспеченного военного ми­нистра Джона Итона, о которой в вашингтонском общес­тве распространялись скандальные слухи, обращались с подобающим уважением.  То, что Ван Бурен в этой ситу­ации встал на сторону Итона, сохранило ему уважение и дружбу Джексона, но и углубило политический разрыв между Джексоном  и его вице-президентом Калхауном, жена которого продолжала свой демонстративный соци­альный бойкот Пегги Итон.

2.2. Решение вопроса о рабстве

 

 Для истории Америки всегда актуален был вопрос рабства. Нельзя обойти его стороной и в период  президентства Э. Джексона. Ареной борьбы между противниками рабства и его защитниками стал в 30-х годах и конгресс Соединенных Штатов. Правительство становилось на сторону рабовладельцев. В ответ на жалобы о проникновении аболиционистской пропаганды южные штаты правительство дало санкцию на перлюстрацию направляемой на Юг корреспонденции.

В декабрьском послании конгрессу 1835 г. президент Э. Джексон, сам владевший 70 рабами, рекомендовал принятие закона, запрещающего под угрозой жестоких наказаний отправку по почте на Юг «поджигательных обращений», предназначенных «к возбуждение страстей и подстрекательству рабов к восстанию»[11]. Упоминаемые впервые в государственном документе аболиционисты были охарактеризованы президентом как «введенные в заблуждение лица, занятые вредными и некон­ституционными попытками».

Но предлагаемый Э. Джексоном закон противоречил кон­ституции, специальный параграф которой запрещал конгрессу принимать законы, урезывающие свободу печати.

1836 год был годом президентских выборов, ставившим в порядок дня одинаково острый для Севера и Юга вопрос: будет ли следующий президент рабовладельцем?

В январе в разгар прений о перлюстрации почты, Джон Квинси Адамс открыл в палате представителей кампанию по представлению аболиционистских петиций.

Джону Квинси Адамсу — представителю Массачусетса шел тогда 70-й год. Он был единственным из президентов, который, покинув Белый дом, снова оказался рядовым членом палаты представителей, здесь на своем депутатском месте он и умер на 82-м году жизни в 1848г[12].

Подняв в конгрессе кампанию против рабства, Адамс, учи­тывая, что большинство принадлежит рабовладельцам, маски­ровал свою позицию, выступая якобы только как защитник древнего англосаксонского права петиций и конституции США. Он представлял все без исключения петиции, в том числе и предлагавшие увековечить рабство и изгнать самого Адамса из конгресса. Он всячески скрывал, что встречается с аболицио­нистами и находится с ними в переписке. Прибывшей к нему делегации с целью поблагодарить за оппозицию рабству в конгрессе он пообещал поддерживать аболиционизм и в дальней­шем, но отказался от участия в обществе и от публичных вы­ступлений.

Аболиционистские петиции требовали запрещения рабства и работорговли в федеральном округе Колумбия, где находи­лась столица Соединенных Штатов Вашингтон. Это требование встречало на Севере огромное сочувствие.

 Анализируя поведение Э. Джексона следует заметить, что он твердо стоял на позиции единства Союза штатов. Таким образом, вопрос о рабстве в его президентство кардинально решен не был.

2.3. Экономические мероприятия во время президентства

24 ноября 1832 года конвент штата Южная Каролина объявил об отмене всех пошлинных законов и запретил всем гражданам штата под угрозой штрафов подчинять­ся им. Если федеральное правительство захочет настоять на пошлинах силой оружия, то Южная Каролина выйдет из союза. Джексон не собирался допустить размягчения финансовой власти, как и дать себя запугать рабо­владельцам во главе с ушедшим в отставку вице-прези­дентом Калхауном. Хотя до этого Джексон полностью выступал за права отдельных штатов и против активист­ской федеральной политики в духе системы Клея по улучшению инфраструктуры, стимулируемому союзом, он не сомневался в своем убеждении, что свобода и союз взаимообусловлены. Поэтому «взятая на себя одним штатом власть аннулировать закон Соединенных Штатов была несовместима с существованием союза, явным про­тиворечием букве конституции, не оправданным ее ду­хом, несовместима с принципом, на котором она была основана, и разрушительна для той большой цели, для которой она была создана»[13]. Только суверенный народ может решать вопрос о роспуске союза, а не маленькое количество избирателей одного отдельного штата. Это есть не что иное, как государственная измена. Когда стало ясно, что никакой другой штат не последует при­меру Южной Каролины, возмущенный Джексон успоко­ился. 16 января 1833 года он обратился в Конгресс с просьбой о законе, который позволил бы ему добиться исполнения пошлинных законов в Южной Каролине при необходимости с применением военного насилия[14]. Обе палаты удовлетворили требования большинством голо­сов, но одновременно решили предложить Южной Каро­лине новый пошлинный закон с более низкими процент­ными ставками в качестве компромиссного решения. 2 марта 1833 года Джексон подписал оба закона, а пра­вительство и парламент Южной Каролины безмолвно приняли компромисс.

Попытка отделения не удалась.

2.4. Перевыборы на второй срок

 Джексон 4 марта 1833 года вновь вступил в должность президента, после того как в народных выборах прошел с таким же при­мерно количеством голосов против Клея, как и против Адамса в 1828 году. Результаты в выборной коллегии были еще однозначнее: Джексон получил 219 голосов против 49, отданных за Клея, и тем самым еще больше улучшил свои позиции в штатах Средней Атлантики и Новой Англии по сравнению с 1828 годом, но иначе, чем четыре года назад, проиграл Клею в его родном штате Кентукки и губернатору в Южной Каролине.

Выборы принесли с собой и нечто новое. Впервые демократы, как они себя теперь называли, провели кон­вент по выдвижению кандидатов, который единогласно выдвинул Джексона на второй срок и необходимым боль­шинством в две трети голосов назначил Мартина Ван Бурена вице-президентом. В силу этой демократической санкции Ван Бурен был утвержден как предполагаемый политический наследник Джексона вопреки противопо­ложно направленным усилиям Калхауна.

Наделенный новым мандатом Джексон продолжил свою политику против банка Соединенных Штатов удер­жанием бюджетных денег. Но и в другом вопросе про­должал политику, начатую в первый срок его пребыва­ния  на  посту  президента.   Ввиду  возрастающих конфликтов между белыми и индейцами в Джорджии в 1827 году чироки объявили себя самостоятельной нацией на основе написанной республиканской конституции. Но когда на их территории было найдено золото, то кон­фликты приобрели насильственные формы, и Джорд­жия объявила, что индейская область подлежит исклю­чительно законам штата. В поисках поддержки чироки обратились к президенту и попросили защиты федераль­ных войск. Ссылаясь на то, что речь идет о чисто внут­ренней проблематике штата, Джексон отказал в помощи, но если индейцы покинут Джорджию и поселятся на одной из территорий союза западнее Миссисипи, то они смогут жить там в мире под защитой правительства. Соответственно этому Конгресс издал 28 мая 1830 года закон о переселении индейцев, который предоставлял деньги для переселения «пяти цивилизованных племен» (крики, чироки, семинолы, чоктои и чикасои), если они согласятся покинуть их место жительства на юго-востоке Соединенных Штатов и поселятся на равной по величине территории западнее Миссисипи в сегодняшнем штате Оклахома, чтобы жить там в будущем без помех и без вмешательства извне. Союз берет на себя расходы на транспорт, питание во время переезда и все другие свя­занные с этим расходы.

Некоторые индейские племена приняли предложения без борьбы, другие настойчиво отказывались. Чироки, которые больше остальных переняли американские по­литически-социальные институты, обратились в суд и дошли до Верховного суда. В процессе «Нация чироки против Джорджии» в 1830 году они проиграли дело, потому что суд присудил им статус «зависимой нации внутри страны», который не давал им права обвинять штат перед Верховным судом. Однако два года спустя в процессе «Уоркестер против Джорджии» тот же самый суд объявил распространение законов Джорджии на тер­риторию чироки противоречащим конституции и недей­ствительным и дал указание Джорджии освободить двух миссионеров, арестованных за нарушение этих законов.

Исследователи исходят из того, что несколько десяти­летий спустя якобы распространилось высказывание Джексона с высокомерным пренебрежением к приговору высших судей, который в действительности никогда не был вынесен. Однако Джексон находился в незавидном положении. Упрек в том, что он, благодаря нажиму на Джорджию, заставил штат пойти на уступки, недооце­нивает два аспекта. С одной стороны, в эти месяцы кри­зис аннуляции в Южной Каролине приближался к свое­му апогею, который имел для союза существенное значение и в котором Джексон всеми средствами должен был из­бежать усиления позиции Южной Каролины, прибирая к рукам соседний штат[15]. Хотя Джорджия в 1828 и 1832 году почти полностью голосовала за Джексона, позиции его приверженцев в этом штате были далеко не непоколе­бимы, о чем свидетельствуют выборы 1836 и 1840 годов, когда Джорджия большинством голосов проголосовала против кандидата от демократов за кандидата от вигов.

Второй, чаще всего упускаемый в литературе, пункт касается общего отношения Джексона к Верховному суду и его функции внутри американской конституционной системы. В своем вето против закона о продлении кон­цессии для банка Соединенных Штатов летом 1832 года Джексон отчетливо показал, что не принимает притяза­ния Верховного суда быть единственным защитником конституции и конституционности законов[16]. Подобно Джефферсону, он претендовал на одинаковую обязан­ность для исполнительной власти и Конгресса действо­вать как гарант конституции. В этой функции он мог действовать против Джорджии только в том объеме, в котором его политика не давала бы повода для угрозы или тем более разрушения союза.

Джексону помогло то, что в случае с Джорджией он мог играть на время. Суд заседал после его решения до января 1833 года. Раньше вопрос конституции при про­должающемся отказе Джорджии подчиниться решению суда был бы не столь острым. Однако хронология собы­тий отчетливо показывает действия Джексона в случае с Джорджией. Когда стало очевидным, что Южная Каро­лина не получит поддержки других южных штатов, Джорджия 14 января 1833 года подчинилась решению суда и освободила арестованных.  Два дня спустя,  16 января,  Джексон обратился в Конгресс с просьбой о законе, который должен был уполномочить федеральное правительство проводить свою политику в Южной Ка­ролине при необходимости силой оружия. Конфликт с Джорджией был разрешен, но напряженное отношение с Верховным судом повисло в воздухе. То, что оно не ухудшилось совсем, объясняется тем, что Джексон к кон­цу своего президентства назначил шесть новых феде­ральных судей, среди них, наконец, председателя суда Роджера Тэйний как преемника Джона Маршалла.

Джексон, несмотря на те или иные задержки, до кон­ца своего президентства упорно продолжал переселение индейцев с американского юго-востока. В случае с чироки эта политика все больше становилась жертвой бюро­кратической небрежности, лживых белых и неспособнос­ти их собственных вождей. То, что, наконец, началось в мае 1838 года и вошло в историю как «поезд слез», представляет собой самую мрачную главу американской политики по отношению к индейцам.

Это, однако, не повлияло на всеобщее уважение к Джексону.

2.5            Анализ деятельности  на посту Президента США

 

Сам факт существования федералистской партии в эпоху „джефферсоновской демократии" внес весомый вклад в формирование политической культуры молодой республики, сказался на стиле мышления нескольких поколений амери­канских политиков. Пусть не осознавая это еще в полной мере, они на практике постепенно привыкали к тому, что политиче­ский процесс вполне может развиваться в русле двухпартийности[17].

Был ли Джексон, по крайней мере, на начальном эта­пе, неуверенным в себе президентом, как это представле­но в некоторых поздних оценках его президентства, ка­жется сомнительным. Конечно, он явно больше внимания уделял совещаниям в узком кругу с доверенными лица­ми, что его противники называли «кухонный кабинет», чем заседаниям формального кабинета. Но у него никог­да не было недостатка в политической целеустремленно­сти и в политической воле осуществления. Так, уже в своем первом послании к Конгрессу он призвал членов парламента к решительным демократическим реформам, чтобы придать соответствующую политическую силу воле и суверенитету народа. Однако предполагаемые в этой связи народные выборы сенаторов были возведены в прин­цип конституции только более чем 80 лет спустя.

Большего успеха Джексон добился в самых спорных мероприятиях своего президентства, так называемой бан­ковской войне. Преодолевая огромное сопротивление, Александр Гамильтон вызвал к жизни в 1791 году Пер­вый банк Соединенных Штатов, на его место в 1816 году пришел Второй банк Соединенных Штатов как храни­тель валюты и единственный депозитный банк для всех денег правительства, который, хотя и был организован на базе частно-правового акционерного общества, однако был ответствен за налоговые поступления федерации. Хотя этим банком с его центральным отделением, нахо­дящимся в Филадельфии, и двумя дюжинами филиа­лов, разбросанными по всей стране, с 1822 года успешно управлял Николас Биддл, происходивший из одной из самых уважаемых семей Филадельфии, сомнение в его конституционно-правовой легитимности никогда пол­ностью не смолкало[18]. С тех пор как Джексон во время экономического кризиса 1819 года был свидетелем, как кредитно-процентная политика банка разорила много­численных обремененных долгами фермеров на Западе, он стал противником этого «монстра», привилегии кото­рого якобы приносили пользу только богатым, угрожая свободе и благополучию народа.

Генри Клей во взаимодействии с Биддлом ловким шахматным ходом внес в предвыборную борьбу в начале 1832 года вопрос о продлении концессии банка, которая заканчивалась только в 1836 году. Или Джексон усту­пит и потеряет тем самым свое политическое доверие, или он окажется настолько глуп, чтобы отклонить про­дление концессии и предстанет, благодаря этому, эконо­мическим глупцом. Как бы ни решил Джексон, Клей как разумный, сознательный и дальновидный политик извлечет выгоду для наследования поста президента.

Джексону было нетрудно разгадать политическую игру Клейя и он был готов обратить оружие противника про­тив него самого. После того как обе палаты Конгресса одобрили продление концессии банка, Джексон отослал обратно в Конгресс 10 июля 1832 года проект закона со своим вето. Содержание обоснования сразу же пробуди­ло многочисленные воспоминания о радикальном рес­публиканском богатстве мыслей времен революции. Так, Джексон видел исходящую от банка большую опасность для свободы страны и ее граждан, так как уже ровно четверть акций банка находилась в иностранных руках. Он чувствовал не только новую британскую угрозу, но и выразил традиционное республиканское отвращение к международной торговле и капиталу, которые были «не­патриотичными» по своей природе и несовместимы с собственно республиканскими убеждениями. В своей чисто  конституционно-правовой аргументации Джексон не только отрицал вопрос соответствия закона конституции, но  и использовал убеждения Джефферсона, что Конгресс, исполнительная власть и Верховный суд «каждый сам для себя» должен руководствоваться своим собственным пониманием конституции. При этом Верховному суду не должно быть позволено контролировать Конгресс и ис­полнительную власть, «если они действуют в их зако­нодательном качестве»[19].

Наибольшее впечатление оставили после себя ради­кально-демократические пассажи его вето. Богатые и власть имущие слишком часто злоупотребляли правительственными мероприятиями для своих корыстных це­лей. Созданные человеком учреждения не могут порож­дать равенство талантов, образования и благосостояния. «Но если законы являются причиной того, что к этому естественному и справедливому распределению добавля­ются искусственные различия, предоставляя титулы, льго­ты и эксклюзивные привилегии, делая богатых еще бога­че и могущественных еще могущественнее, то простые члены общества, фермеры, ремесленники и рабочие, ко­торые не имеют ни времени, ни средств для того, чтобы добиться для себя таких же преимуществ, имеют право жаловаться на справедливость своему правительству».

Еще никогда американский президент не формулиро­вал республиканский, радикально-демократический по­тенциал американской революции как моральную обя­занность правительства мощнее, чем на этой фазе перелома, на которой старые республиканские добродетели все бо­лее уступали место новому и с тех пор определяющему американскому мифу. Возмущенный крик его противни­ков остался без последствий: Конгресс не смог набрать большинства в две трети голосов для отклонения вето Джексона, и политическое влияние переместилось в пользу президента, который намеревался решительно восполь­зоваться этим в наступившем вскоре кризисе аннуляции.

Заключение

Когда в 70-летнем возрасте, то есть старше, чем какой-либо другой президент, он 3 марта 1837 года уходил с поста президента, то мог быть убежден в том, что является самым популярным американцем своего вре­мени. Даже если он не убедил всех своих врагов, то можно было видеть итог его восьмилетнего президентст­ва. Демократическое открытие страны укрепилось, по крайней мере на Севере, новая двухпартийная система установилась на демократической основе по всей стране. Угрожающий развал союза был успешно предотвращен, и был предусмотрен политический преемник Джексона. Два новых штата (Арканзас и Мичиган) были приняты в союз, и независимость Техаса от Мексики открыла возможность дальнейшего мирного продвижения Соеди­ненных Штатов на юго-запад. Конституционные учреж­дения страны оправдали себя в переходе от традиционной элиты восточного побережья к новым политико-социаль­ным основам, укрепились и тем самым выдержали пер­вое серьезное испытание.

Все это в значительной мере было заслугой Джексона. Он не только воспрепятствовал тому, чтобы конституция превратилась в мираж, но и указал американской поли­тике новое направление, в центре которого находились внутреннее, экспансивное развитие и индивидуум. Целе­устремленность в сочетании с явной долей нравоучитель­ной уверенности в своей правоте, ориентация на успех и материальные основы характеризуют его в значительно большей степени, чем взвешенный самоанализ, рацио­нальная отстраненность,  интеллектуальная широта и склонность к образованию и духовному совершенствова­нию. В этом отношении, тем более с европейской точки зрения, Джексона можно рассматривать не только как образцового американского президента, более того, его значение, даже величие особенно проявляются в том, что он, оставив на этом американском времени перелома свой неизгладимый отпечаток, был тем самым нужным чело­веком в нужное время на нужном месте. Никакой дру­гой американский президент до и после него не смог бы справиться с этой задачей столь убедительно. Насколько в американских исследованиях растет относительно но­вое убеждение в фундаментальном значении той эпохи для всей американской истории, настолько увеличивается понимание значения политического мышления и дей­ствий Джексона.

Сам Джексон с живым интересом мог наблюдать, как зреют плоды его труда, правда, с расстояния своей план­тации Эрмитаж под Нешвилем, насчитывающей 500 гек­таров. Хотя он сам лично тяжело пострадал во время экономического кризиса 1837 года, он решительно, хотя и безуспешно, добивался переизбрания своего друга, до­веренного и преемника Ван Бурена, с которым у него перед выборами 1844 года возникло разногласие по по­воду техасского вопроса. Тем счастливее был Джексон, когда в 1844 году президентом был выбран его ученик Джеймс К. Полк, да к тому же при поражении его давнего врага Генри Клея. Для Джексона эта победа соответствовала цели, за которую он активно выступал последние годы своей жизни, — аннексия Техаса, по об­щей резолюции обеих палат Конгресса проведенная 1 мар­та 1845 года. Три месяца спустя, 8 июня 1845 года, Джек­сон умер в возрасте 78 лет и был похоронен, согласно его желанию, в саду Эрмитажа рядом с его женой Речел.

Список  литературы:

1.    Американские президенты: 41 исторический портрет. М., 1997.

2.    Белявская  М. А. Буржуазный реформизм в США М., 1968.

3.    Болховитинов Н. Н. США: проблемы истории и современной историографии. М., 1980.

4.    Ефимов А. В. Очерки истории США. От открытия Америки  до окончания гражданской  войны. М., 1958.

5.    Захарова М. Н. Народное движение в США против рабства. М., 1965.

6.    Иванян Э. А. От Дж. Вашингтона до Дж. Буша. М., 1991.

7.    Краткая история США. М., 1993.

8.    Лан В. И. США: от американо – испанской войны до первой мировой. М., 1975.

9.    Пономарев М. В. Новая и новейшая  история стран Европы и Америки. М., 2000.

10.                      Фостер У. Очерк политической истории Америки. М., 1953.

11.                      Харц Л. Либеральная традиция в Америке.  М., 1993.

---

[1] Американские президенты: 41 исторический портрет. М., 1997.

[2] Американские президенты: 41 исторический портрет. М., 1997.

[3] Ефимов А. В. Очерки истории США. От открытия Америки  до окончания гражданской  войны. М., 1958.

[4] Краткая история США. М., 1993.

[5] Иванян Э. А. От Дж. Вашингтона до Дж. Буша. М., 1991.

[6] Там же.

[7] Захарова М. Н. Народное движение в США против рабства. М., 1965.

[8] Там же.

[9] Иванян Э. А. От Дж. Вашингтона до Дж. Буша. М., 1991.

[10] Иванян Э. А. От Дж. Вашингтона до Дж. Буша. М., 1991.

[11] Захарова М. Н. Народное движение в США против рабства. М., 1965.

[12] Захарова М. Н. Народное движение в США против рабства. М., 1965.

[13] Фостер У. Очерк политической истории Америки. М., 1953

[14] Там же.

[15] Харц Л. Либеральная традиция в Америке.  М., 1993.

[16] Болховитинов Н. Н. США: проблемы истории и современной историографии. М., 1980.

[17] Пономарев М. В. Новая и новейшая  история стран Европы и Америки. М., 2000.

[18] Там же.

[19] Американские президенты: 41 исторический портрет. М., 1997.