1. Крушение крестьянской общины

Исследования, проведённые ещё до первой русской революции и столыпинской аграрной реформы, показали, что в России осуществляется процесс перехода к частному землепользованию, расселение на хутора и отруба по инициативе самих крестьян, безо всякого давления со стороны правительства и даже наоборот, не смотря на чинимые препятствия. Речь идёт о Ковенской, Витебской, Волынской, частично Мошлёвской и Смоленской губерниях.

Хутор – полное обособление земельного участка, выделение его из общинных угодий, перенос туда крестьянского дома. Но чаще стремились выделить пашню и двор. Лес и луга делили отдельно, поэтому участок разобщённый. Выпасы, места добычи песка, глины, рыбной ловли и т. п. – общие. Приёмы разделения земли бывали чрезвычайно изощрёнными в стремлении к максимальной справедливости. Лучшие земли покупались, эти деньги давались в виде компенсации за плохие земли, а средние участки отдавали крестьянам без доплат[2].

«Расселение крестьян на хутора и отруба в Юрбургской волости, Ковенской губернии начинается с 1870 года. Тогда же расселено 77% крестьян, причём в стороне этого процесса остались лишь те, чью землю нельзя было поделить. …На Житомирщине, где хозяйствовали немцы-колонисты, расселение на хутора достигло 80% за 10 лет».

С. Витте, а затем П. Столыпин выступают убеждёнными сторонниками преобразований к частному землепользованию от патриархальной, полуфеодальной форм ведения сельского хозяйства и перехода к более эффективному, капиталистическому развитию.

«Уничтожение общинного землевладения и переселение крестьян на хутора было мечтой моего отца с детства. В этом он видел главный залог будущего счастья России. Сделать каждого крестьянина собственником и дать ему возможность спокойно работать на своей земле, для себя, это должно было обогатить крестьянство»[3].

Наличие крестьянского поземельного банка является второй серьёзной предпосылкой успешного развития столыпинской аграрной реформы.

Созданный в 1883году, банк был призван оказывать конкретную помощь крестьянам посредством предоставления кредитов на приобретение земли и обзаведение хозяйством. Середняки получали землю из расчёта 7% годовых; беднота могла рассчитывать на приобретение земли через общину (в этом случае на человека отпускалось до 150 рублей), а единоличники получали непосредственно из банка до 500 рублей[4].

«Основными «донорами» для формирования земельного фонда Крестьянского банка стали разорённые помещики, не желающие или не способные эффективно вести хозяйство в условиях складывания капиталистической конкуренции. Через 30 лет преимущество осталось за частными лицами».

Это объясняет название Крестьянского банка «кулацким». Наряду с численным ростом крепких хозяйств, вошедших в историю под именем кулацких, увеличивались и их земельные наделы, то есть шёл процесс концентрации земли. В результате столыпинских преобразований община теряла свою силу и влияние и не могла активно вести земельные операции, но быстро повышается достаток и покупательная способность активных хозяйств.

В начале 1905 года «Особое совещание о нуждах сельскохозяйственной промышленности», под руководством председателя Совета Министров С. Ю. Витте, пришло к выводу, что все мнения, столь различные, сходятся в том, чтобы не разрушить общину, а только устранить меры, насильно связывающие отдельные лица вопреки их воле с общиной.

И в 1906 году съезд уполномоченных крестьянских обществ требовал правительство предоставить крестьянам права выхода из общины, о переселении крестьян в восточные районы, о деятельности Крестьянского банка по созданию специального фонда из приобретённых у помещиков земель, для последующей их продажи крестьянам.

В августе 1906 года были подписаны указы об увеличении земельного фонда, находящегося в Крестьянском банке, за счёт передачи ему удельных и казённых земель.

Указ 9.11.1906 года «О дополнении некоторых постановлений действительного закона, касающегося крестьянского землевладения и землепользования» - вошёл в историю как столыпинская аграрная реформа.

Если разложить первую часть реформы на составляющие, то расселение на хутора и отруба крестьян имело целью создание класса для поддержки покачнувшегося самодержавия. Но, с другой стороны, ничего не мешало стать крестьянину богаче, а, следовательно, и начать жить лучше. Ведь что такое деревенская беднота – это семьи без детей или потерявшие кормильца (очень малое количество, не поддающееся счёту), а так же пьяницы и лентяи. Последняя категория, между прочим, никогда не меняет своего качества, оставаясь пьяной и ленивой независимо от правительственных реформ и даже строя.

Теперь понятно, что такое «кучка бедных крестьян». Поэтому, как ни прав Владимир Ильич Ленин, нижеследующая фраза его выглядит нелепо:

Однако Ленин не ошибся в одном: Николай II подписал смертный приговор самодержавию, убив Столыпина (что является не бесспорным фактом) и, следовательно, перестав проводить аграрную реформу.

Но вернёмся к последней.

«Из 14, 6 млн. крестьянских хозяйств России (на начало реформы)

5, 8 млн. подало просьбу о выходе из общины, из них к1916 году успело стать самостоятельными 2,3–2,4 млн. Среди причин большого разрыва между числом заявивших о выходе из общины и вышедших за 9 лет – гибель в 1911 году главного идеолога и организатора проведения в жизнь реформы П. А. Столыпина, первая мировая война и безграмотность крестьянской массы, её консерваторство».

П.А. Столыпину и его соратникам требовалась железная воля, абсолютная убеждённость в правоте своего дела, его государственной целесообразности и великий труд, чтобы, на смотря на активное сопротивление, успеть так много совершить за 5 лет. Соратник Столыпина, Кофод А.А., призывал к принудительному расселению на хутора и отруба, так как крестьяне, даже понимая выгоду этого, не соглашались на расселение добровольно из-за боязни оказаться владельцами плохой земли. Столыпин же был за то, что бы реформу проводить на добровольной основе. Он сем часто общался с крестьянами, знал их нужды и потребности, поэтому он мог с полным правом проводить аграрную реформу, так как он был хорошо осведомлён в вопросах землепользования; считать дилетантом его ни в коем случае нельзя.

Столыпин отмечает, «что наиболее крупные результаты в землеустройстве европейской части России достигнуты путём добровольного размежевания наделов, то есть там, где потребность в этом осознана самим обществом…» и вместе с тем как бы косвенно признаёт, что результаты принудительных мер меньше, чем ожидались. Это и объясняет убеждение в добровольности выхода из общины Столыпина.

Каков же результат столыпинского «злодейства»? Будем судить о нём по урожаю. К 1915 году 60% надельной земли (то есть бывшей общинной) стали личной собственностью крестьян. С 1906 по 1915 год урожайность возросла на 14%, а в некоторых местах даже на 20-25%. В 1906 году с десятины собирали 31,3 пуда, в 1909-м – 55,4, в1913-м – 58,2 пуда пшеницы. Ржи - соответственно: 34,5, 53,1, 61,3. Валовой сбор в стране за 1906 – 1913годы составили соответственно: пшеницы – 565 877 тыс. пудов и 1083 313 тыс. пудов ( то есть вырос почти в 2 раза); ржи – 819 643 и 1299 122 ( больше, чем в половину раза).

Столыпин создал «зерновой элеватор» госбанка и субсидировал крестьян для урожая зерном. Возрос экспорт сельскохозяйственной продукции: хлеба, молока, мяса, масла, яиц, сахара, льняного семени, пеньки, кожи, лошадей, домашней птицы. Россия становится главным производителем пищевой продукции в мире.

«Крепла крестьянская кооперация, производственные и торговые товарищества, появился среди крестьянства интерес к научному земледелию. Вообще интерес к книге в народе мгновенно подскочил; статистические справочники, сельскохозяйственные руководства стали истинно популярной литературой для народа».

По экспорту нашей продукции можно увидеть упрямое и навязчивое: вот продукты вывозили, а народ-то голодал. Это в какую сторону бинокль поворачивать. А лучше его отложить и востребовать объективные показатели. Да, Бельгия, Голландия, Германия, Италия, Франция ввозили русскую пшеницу, рожь, ячмень, овёс, кукурузу, картофель. Но в эти же годы из каждых 100 пудов собранного зерна Аргентина, например, вывозила 55 пудов пшеницы, 31 пуд ячменя. Россия вывозила меньше – много хлеба употреблялось на внутреннем рынке (на каждые 100 произведённых пудов пшеницы вывозилось 19, кукурузы – 2, ячменя – 35, овса – 34, картофеля – 7, а ржи - 1 пуд). В русских народах мяса употреблялось в 1913 году 88 килограммов на душу населения. При этом в Москве – 87, С. Петербурге – 94.1, во Владимире и Волгограде – 107,5, в США сейчас – 120. А в бывшем СССР совсем недавно – 2 килограмма мяса на душу населения. Причем какое было мясо ещё вопрос, хорошо если грамм двести настоящего мяса в килограмме. Тем более, критиковать Столыпина мы не имеем права, даже с привлечением авторитетных цитат, так как мы находимся в такой «ямище» по сравнению со столыпинскими преобразованиями.

Министр земледелия А. Н. Наумов доложил 18 февраля 1916 года депутатам IV Думы: «В империи имеется до900 млн. пудов избытка главнейших хлебов. Другими словами, у нас имеется излишек не менее 1/3 годовой потребности». Так пишет сын Столыпина – Аркадий Петрович: «эти 900 млн. пудов избытка, пожалуй, последнее, что отец завещал России». Не ими ли питалась молодая Советская Республика вплоть до 1919 года, пока миллионы потомственных хлебопашцев не унёс «призрак голода»?

Те 900 млн. пудов были не единственным результатом реформы. Главная победа была в том, что крестьяне стали гражданами. Они смогли выдержать раскулачивание, ссылки, голод, мор, террор лишь благодаря святой любви к земле. Колхозы выстояли не только благодаря советской власти, а, в основном, из-за чувства хозяина земли крестьянина.

«Столыпин разрушил общину, стимулируя взрывной характер роста жизненного уровня крестьян и производительности труда в сельском хозяйстве в целом и за счёт дифференциации крестьянской массы. Большевики, проведя коллективизацию, снижали эффективность сельскохозяйственного производства, но зато ликвидировали опасность реставрации капитализма, уравнивая всех через колхозы и совхозы. У Столыпина крах общины открывает простор для инициативы, деловой хватки и созидательной работы, стимулирует резкий рост производительности труда и объёмов продукции в сельском хозяйстве, и одновременно создаёт условия для мощного поддержания существующего строя со стороны образовавшегося слоя зажиточных крестьян, обеспечив тем самым в государстве социальную и политическую стабильность»[5].

2. Методы столыпинской аграрной реформы

До Столыпина правительство тоже старалось помогать богатым крестьянам - достаточно вспомнить льготные кредиты Крестьянского банка. Заметим, что Столыпин, напротив, отводил главенствующую роль в деле государственного поощрения не кредитам (т.е. денежным средствам), а говоря современным языком, вещественным рычагам. Действительно, деньги крестьянин мог попросту пропить, стать жертвой дельцов, финансовых воротил и чиновников. Именно поэтому Столыпин старался реализовать помощь в натуральном виде. Во-первых, путем создания развитой инфраструктуры: в зонах переселения правительство строило железные дороги, водохранилища, колодцы, школы. Так, к примеру, только медицинских пунктов было открыто около 500.

Крестьянин также получал помощь в виде семян, скота, инвентаря - все это можно было использовать только в хозяйстве: продать все это в Сибири было некому. В связке «государство- крестьянин» исключался перекупщик- торговец.

Говоря о методах проведения реформы нельзя не отметить, что они опирались на нажим аппарата, чиновников, полиции. Мы уже упоминали, реформа реализовалась в то время, когда в стране царила обстановка расстрелов, виселиц, прямого насилия властей. Преступник он и есть преступник, но то, что сама власть с помощью военно-полевого суда, в состав которого Столыпин запретил включать юристов, расстреливает своих граждан - это было невиданно. За период с 1905 до 1909 года число казненных революционеров не превышало 2,4 тыс. человек, но это нанесло огромный моральный удар по властям. Столыпин создал прецедент: право власти карать без объяснений.

Столыпин утвердил и право власти вмешиваться в сугубо экономические отношения. Право государства на насилие в экономике впервые продемонстрировано в общероссийском масштабе именно Столыпиным в ходе его реформ[6].

3. Результаты аграрной реформы

3.1. Экономические результаты

 Крестьянский сектор агроэкономики России переживал серьезный прогресс. Большую роль в этом сыграли урожайные годы и рост мировых цен на зерно. Но особенно прогрессировали отрубные и хуторские хозяйства. Урожайность в них превышала аналогичные показатели общинных полей на 30-50%. Значительно повысилась товарность крестьянского хозяйства, также в значительной степени за счет хуторов и отрубов. Вводились новые системы земледелия и сельскохозяйственные культуры. От трети до половины единоличников участвовали в кредитных товариществах, что давало им средства для модернизации. Свыше 1,6 млн. крестьян посетило сельскохозяйственные курсы.

В целом же переворот в агроэкономике не произошел, но при оценке экономических результатов важно учитывать, что реформа, рассчитанная на десятилетия, за несколько лет лишь успела уточнить направление и набрать темпы. Без крупных кредитов, агропомощи, мелиорации и других мер реформа не способна была дать больших результатов, а такие мероприятия не могли осуществляться на выделенные государством скудные средства.

3.2. Социально-политические результаты

В социально-политическом отношении реформа имела относительный успех.

Судьба общины. Община как орган самоуправления российской деревни не была затронута реформой, но социально-экономический организм общины начал разрушаться. Число общин сократилось со 135 тыс. до 110 тыс. Особенно быстро процесс происходил в наиболее развитых северо-западных, южных и юго-восточных районах, где община исторически была слабее. Из общины вышло более трети ее членов. Свидетельством о росте этой тенденции является и большое число поданных заявлений о землеустройстве, большую часть которых землеустроители не успели выполнить к маю 1915 г. С учетом Западных губерний и Сибири, где общины не существовало, большинство крестьянства страны к 1917 г. фактически находились вне поземельной общины.

Некоторые историки считали, что реформа не удалась, так как из общины, якобы вышли лишь 26%[7] крестьян и процесс выхода стал затухать с 1910 г. Но учитывались только крестьяне, укрепившие свои чересполосные наделы в собственность. Действительно, таких заявлений поступало все меньше. В то же время после 1910 г. землеустроительные процессы все возрастали. Эти новые хозяева также становились собственниками. В центре страны вместе с членами стародушных общин в разрушение поземельной общины было вовлечено не менее 2/3 бывшего общинного крестьянства.

Кроме того, необходимо учитывать крестьян других регионов - Запада и Юга России, Прибалтики, Сибири, где поземельных общин не было вообще.

Важно также учитывать, что реформа, рассчитанная на два десятилетия, только началась, в 1910-1911 г. было найдено верное направление ее развертывания.

В то же время в центральных районах распад общины почти не наблюдался. Именно здесь более многочисленными были случаи поджогов хуторов, выходившие из общины чаще не получали согласия сельского схода. В Центре общинные традиции были наиболее сильными, а сельское хозяйство наиболее отсталым в социально-экономическом отношении. Низкий уровень жизни определял стремление крестьян, мало здесь занимавшихся промыслами, сохранить старый уравнительный механизм и орган социальной защиты. Беспередельные общины, в основном украинские, по ряду других причин также в основном сохранили свою целостность.

При этом реформа оказала на общину благотворное влияние. Она выявила некоторую жизнеспособность общинной организации. Освободившиеся от потенциальных пролетариев, продавших свои наделы, общины также постепенно обращались к использованию прогрессивных методов хозяйствования. Более 2,5 млн. заявок на землеустройство поданы были общинами. Сельские общества все чаще применяли многополье и травосеяние.

Прекращение крестьянских выступлений. На первом этапе в 1907-1909 гг. при укреплении наделов в собственность, часто под нажимом земских начальников, число крестьянских выступлений (в основном против произвола властей) начало расти, достигнув в 1910 г. почти 1 тыс. Но после переноса акцента правительственной политики на землеустройство, отказа от принуждения и некоторых экономических успехов крестьянские волнения почти прекратились, сократившись в 1913 г. до 128[8].

Предотвращение всеобщего крестьянского восстания и «общего передела». Главная политическая цель все же не была достигнута. Как показал 1917 г., крестьянство сохранило способность «всем миром» выступить против помещиков (и режима защищавшего их), под воздействием не только экономической необходимости, но и исторической памяти о веках крепостного угнетения. В 1917 г. стало очевидно, что аграрная реформа запоздала на 50 лет[9].