Содержание

Введение. 2

1. Промышленный переворот в Англии. 4

2. Промышленный переворот во Франции. 15

3. Промышленный переворот и его последствия для экономики Германии. 20

4. Основные предпосылки и особенности промышленного переворота в США 25

Заключение. 32

Литература. 33

Введение

В XVIII в. в Западной Европе все еще продолжали господствовать феодальные отношения или их довольно заметные пережитки. Но завершение перехода к капиталистическому хозяйству было близко и очевидно. Главными событиями этой эпохи в социально-экономической сфере стали:

ü зарождение и становление буржуазных экономических отношений,

ü господство конкуренции при бурном росте промышленности,

ü промышленная революция в Англии,

ü рост экономического и политического значения буржуазии,

ü усиление андифеодального движения, подчинение деревни городом,

ü почти полная замена традиционных связей между людьми денежными отношениями,

ü распространение просветительских идей общественного равенства и личной свободы.

XVIII в. стал веком разума и просвещения. Именно в этот период средневековые религиозные представления и сложившиеся традиции подверглись сомнению. Стремление к знанию стало опираться на разум, а не на веру. Свободная мысль – главное средство социально-экономического и общественно-политического прогресса в это время.

Идеи общественного равенства и личной свободы овладевали прежде всего третьим сословием. Именно буржуазия, не пользовавшаяся никакими важными наследственными социальными привилегиями (в отличие от дворянства и духовенства), выступила не только против самих привилегий, но и против поддерживающей их государственной системы. Идеи Просвещения закрепляли в характере людей столь необходимые для делового человека качества, как предприимчивость, изобретательность, практицизм.

В экономическом отношении Западная Европа в XVIII в. явила собой образец относительно быстрых темпов промышленного развития. Уже в начале столетия европейская мануфактура вошла в завершающую стадию своего развития и в ряде стран (Англии, Голландии, некоторых отраслях производства во Франции) стала преобладать над ремеслом. В большинстве же других европейских стран (Франции, Германии) развитие мануфактуры сдерживалось пережитками феодализма, цеховыми привилегиями, узостью внутреннего рынка и пр.

Наибольшей зрелости достигла английская мануфактура. И к середине XVIII в. в Англии сложились необходимые социально-экономические и политические условия для проведения промышленного переворота. Основным содержанием этого процесса стал переход от мануфактуры к фабрике. От мелкого производства, опирающегося на ручной труд, — к крупной машинной индустрии, сначала в легкой промышленности.

Коренная революция затронула технику, технологию и организацию производства. Система машин с общим двигателем обеспечивала непрерывность трудового процесса. Более дешевая и качественная фабрично-заводская продукция вытесняла изделия промыслов, ремесла и мануфактур. Произошло окончательное отделение промышленности от сельского хозяйства. Возникли крупные города и капиталистические промышленные центры. Окончательно оформился класс буржуазии — фабрикантов и наемных рабочих — промышленного пролетариата. XVIII в. был веком торговли с преобладанием до последней трети столетия внешних экономических связей. Порою темпы роста внешней торговли были выше роста промышленного производства. Преобладающей оставалась идея меркантилизма, защиты активного торгового баланса. При этом капитал верхушки буржуазии зачастую был сосредоточен не в промышленной сфере, а в торговле, судостроении, банковском деле. Велика также была его доля в непроизводственных сферах — откуп налогов, государственные займы, покупка государственных должностей и пр. В то же время политика меркантилизма была тесно увязана с политикой активного протекционизма — поддержки экспансии торгового капитала и поощрения отечественной промышленности.

И все же Европа XVIII в. в значительной степени — аграрная. Сельскохозяйственное производство определяло необходимые условия существования и функционирования общества. В этой сфере было занято подавляющее большинство населения: от 75% в Англии до 80—85% во Франции.[1] Различные формы земельной собственности создавали региональные особенности. Постепенно в европейских странах аграрный сектор претерпевал изменения форм и структуры аренды. Мелкая крестьянская аренда вытеснялась крупной коммерческой. Все больше в арендные отношения вовлекался наемный труд. В прямой зависимости от этого находилась социально-экономическая дифференциация крестьянства. С одной стороны, создавалась «резервная армия труда», с другой, — росли буржуазные элементы в лице зажиточного крестьянства. Переворот в области сельскохозяйственного производства в Европе в XVIII в. сводился к переходу на интенсивное земледелие, замену двух- и трехпольного севооборота многопольным и многоплодосменным. На помощь ручному труду пришли сельскохозяйственные машины.

Промышленный переворот – это переход от мануфактуры с ручным разделением труда к фабрично-заводскому производству, сопровождающийся формированием промышленной буржуазии и промышленного пролетариата.[2]

1. Промышленный переворот в Англии

Родиной промышленной революции стала Англия.

Уже в XVII в. Англия начала обгонять мирового лидера Голландию сначала по темпам роста капиталистических мануфактур, а позже и в мировой торговле и колониальной экономике. К середине XVIII в. Англия становится ведущей капиталистической страной. По уровню экономического развития она превзошла остальные европейские страны, располагая всеми необходимыми предпосылками для вступления на новую ступень общественно-экономического развития — крупное машинное производство.

Рассмотрим сущность промышленного переворота. Промышленный переворот, означавший переход от ручного (мануфактурного) к машинному (фабричному) производству, начался в Англии гораздо раньше, чем в других европейских странах. Можно сказать, что Англия стала родиной промышленного переворота, поскольку она лучше других была подготовлена к нему. Здесь наиболее эффективно шло первоначальное накопление капитала и формирование рынка труда, налицо были необходимые технические и социальные предпосылки. Кроме того, Англия сумела наилучшим образом распорядиться своими природными ресурсами: запасами железной руды и угля, сырьем для суконной промышленности, морским побережьем для обустройства удобных портов и т.д. Несомненно, революция XVII века также способствовала развитию прогрессивных тенденций в экономике.

Мануфактурное производство зародилось в Северной Италии в XIV—XV веках, а расцвет предприятий этого типа пришелся на Голландию в XVI—XVII веках. В XVII—XVIII веках мануфактуры стали самыми распространенными предприятиями и в Англии. Именно на мануфактурах шла подготовка производства к промышленному перевороту, поскольку здесь происходили расчленение ручного труда на простые операции, дифференциация орудий труда и их усовершенствование. Таким образом создавались условия для появления машины как комбинации простых рабочих инструментов. Возникли специальные предприятия, на которых стали собирать первые машины для особо тяжелых видов работ. Во второй половине XVIII века стало ясно, что мануфактурная система в английской промышленности окончательно зашла в тупик. Ручная техника изжила себя, несмотря на многочисленные попытки ее усовершенствования.

Примерно в середине XVIII века были созданы условия для замены ручного труда машинным, перехода от мануфактуры к фабрике, что позволило Англии обогнать все страны Европы и начать новый этап в развитии мировой экономики, основанной на рыночных принципах. Развитие рыночных отношений периода свободной конкуренции породило необходимость создания системы экономических знаний. Пример тому, работы А. Смита.

Становление и развитие английской хлопчатобумажной промышленности может служить примером формирования новых условий производства на предприятиях фабричного типа. Первоначально высококачественные хлопчатобумажные ткани ввозились в Англию из Индии. В XVII веке в Йоркшире и Ланкашире зародились центры хлопчатобумажной промышленности, среди которых первое место занимал Манчестер, но качество английского ситца было еще невысоким, и он не мог конкурировать с индийской текстильной продукцией. В то же время увеличение в Англии и Европе спроса на ситцевые ткани заставило английских производителей постоянно совершенствовать их производство. В 1700 году был принят закон, запрещавший импорт тканей из Индии, Китая, Персии, что привело к строительству новых хлопчатобумажных предприятий, которые работали на привозном сырье из Азии. Импорт хлопка за 1700 — 1764 годы вырос почти в четыре раза.[3]

В этой относительно молодой отрасли с самого начала создавались крупные предприятия, оснащенные машинами. Фабрики по производству ситца не испытывали на себе гнета цеховых регламентации, присущих предприятиям, занятым производством шерстяных, льняных, шелковых тканей. Владельцы же суконных предприятий, обладая монопольным положением на рынке как в Англии, так и за ее пределами, не стремились к техническому переоснащению своего производства и все больше уступали ведущие позиции. В результате хлопчатобумажная промышленность раньше других отраслей преодолела техническую и экономическую ограниченность мануфактурной стадии и перешла к машинным технологиям.

Одним из важнейших факторов промышленного переворота явились многочисленные технические изобретения, которыми был особенно богат XVIII век. В результате активного накопления капиталов английская промышленность еще в 16 – 17 вв. переживала так называемую малую промышленную революцию.

В 1733 году ткач и механик Джон Кей изобрел так называемый летучий (самолетный) челнок для ткацкого станка. Он приводился в действие ткачом при помощи шнура и блока и повышал эффективность производства вдвое. И хотя его массовое внедрение началось лишь во второй половине XVIII века, это новшество заставило коренным образом преобразовать и прядильное производство, поскольку оно заметно отставало от потребностей ткацких предприятий. В 80-х начале 90-х годов Э. Картрайтом было создано несколько моделей механического ткацкого станка. Его применение позволяло в 40 раз превзойти производительность ручного станка.[4]

В 1765 году ткач Джеймс Харгривс из Ланкашира создал механическую прялку, назвав ее именем своей дочери — «Дженни». Сначала такие прялки изготавливались из дерева и предназначались для ремесленников, поскольку приводились в движение ручным способом, но зато выпрядали одновременно 16—18 тонких нитей. У нее был один недостаток – нить была непрочная. Через несколько лет прялка была усовершенствована и получила широкое распространение: в 1780-х годах в английской промышленности уже работало более 20 тыс. таких механических прялок.

В 1767 году появилась «ватерная» (водяная) прядильная машина, приводившаяся в движение при помощи воды. Ее изобрел плотник и механик Томас Хайс. В 1769 году это изобретение было использовано предпринимателем Ричардом Аркрайтом, получившим на нее патент и внедрившим новую машину в производство на прядильных фабриках. Но ватермашина давала слишком толстую нить, и в 1779 году механик-самоучка Сэмуэль Кромптон создал более совершенную мюль-машину, которая при помощи механической силы приводила в движение до 400 веретен и давала более тонкую и прочную нить. Это привело к тому, что английская пряжа стала конкурировать с индийской.

Но вслед за этим потребовалось новое техническое переоснащение ткацкого производства, поскольку оно уже отставало от прядения. В 1785 году сельским священником Эдмундом Картрайтом был изобретен первый образец механического ткацкого станка, заменявшего труд 40 ткачей. Правда, этот станок был окончательно усовершенствован и получил массовое применение уже в XIX веке. Широкое использование этих и других механизмов и технических приспособлений привело к тому, что с 1780 по 1820 год выпуск продукции хлопчатобумажной промышленности вырос более чем в 16 раз.[5]

Внедрение технических изобретений осуществлялось прежде всего в легкой промышленности, поскольку эта отрасль хозяйства не требовала таких огромных капиталовложений, как тяжелая промышленность, к тому же вложенные в нее капиталы оборачивались гораздо быстрее, принося ощутимую прибыль. Это приводило к активному привлечению инвестиций в данный сектор экономики.

В 1760 — 1780-х годах машинами были оснащены суконное и бумажное производство, полиграфия и другие отрасли. Но становилось все более очевидным, что энергия воды (водяного колеса) уже недостаточна для фабричной промышленности и что нужны более мощные двигатели, к тому же независимые от силы падающей воды.

Это привело к изобретению шотландцем Джеймсом Уаттом в 1782—1784 годах паровой машины «двойного действия». Это означало, что машина производила полезную работу при движении поршней в обоих направлениях. Дж. Уатт создал универсальный двигатель для любой отрасли промышленности, и в этом его огромная заслуга. Паровая машина Дж. Уатта была быстро оценена фабрикантами и получила распространение в промышленности. К 1800 году в Англии насчитывалось 320 паровых машин, а к 1826 году их было уже 26 тыс. со средней мощностью в 25 лошадиных сил.[6] И если изобретение прялки «Дженни» и внедрение ее в производство принято считать началом промышленного переворота, то изобретение и внедрение паровой машины Дж. Уатта — началом перехода от мануфактуры к фабрике.

Но отдельные технические новшества не могли радикальным образом изменить всю промышленность. Нужен был массовый переход к фабричной форме производства, который совершался в течение нескольких десятилетий. Все началось с хлопчатобумажной отрасли: в 1769 году Р. Аркрайт построил целую фабрику, оснащенную прядильными машинами, через 10 лет в Англии было уже 20 таких фабрик, а еще через 10 лет — 150.[7] Именно прядильные фабрики были основными потребителями паровых машин Уатта. Но поскольку ткацкое производство отставало от прядильного, строительство полноценных ткацких фабрик, оснащенных механическими станками Картрайта, стало возможным лишь в 1820 — 1830-х годах.

Применение машин привело к повышению спроса на металл для их изготовления. Но рост мощностей металлургии сдерживался недостатком древесного угля, на котором работали плавильные печи. В Англии уже в XVII веке были уничтожены огромные лесные массивы для нужд не только металлургии, но и кораблестроения. Импортировать же лес было очень дорого. В связи с этим Англия была вынуждена ввозить металл из-за границы, в основном из России. В середине XVIII века до 60% потребностей в металле приходилось покрывать за счет импорта. К примеру, в 1788 году из России было вывезено 28 тыс. т железа, в то время как сама Англия выплавила лишь 60 тыс. т. Большое количество железа поступало из Швеции.[8]

Такая практика была признана неэффективной, и это заставляло искать новые виды топлива. Благодаря открытиям семейства английских промышленников, отца и сына Дерби, в 1780-х годах производство черных металлов было переведено в основном на каменный уголь (кокс), что привело к повышению производительности труда в металлургии более чем в 15 раз. В результате производство чугуна в Англии увеличилось с 80 тыс. т в 1790 году до 250 тыс. т в 1825 году. Это позволило Англии превратиться в крупнейшего экспортера металлургической продукции.

Применение кокса, в свою очередь, привело к развитию добычи угля, что также являлось принципиально новым технологическим шагом в индустрии: уголь стал использоваться не только в металлургии, но и в качестве источника энергии для паровых машин. Это способствовало быстрому подъему угольных регионов в Шотландии, Южном Уэльсе, Йоркшире, Ланкашире.

Складывалась своеобразная цепочка взаимного стимулирования производственного развития страны. Спрос на каменный уголь ускорил развитие угольной промышленности – выплавка чугуна и добыча каменного угля возросли в четыре раза.[9] Это в свою очередь подталкивало транспортное строительство.

Увеличение добычи угля сдерживалось недостаточным развитием транспортной системы, основу которой составляли грунтовые дороги. Но перевозка тяжелых грузов гужевым транспортом была очень дорогой: доставка одной тонны угля из Манчестера в Ливерпуль обходилась в 40 шиллингов.

В 1790-х годах Англию охватила лихорадка строительства каналов, прежде всего между угледобывающими районами и центрами черной металлургии. В результате к концу XVIII века Англия была буквально покрыта сетью водных путей, многие города в центре страны получили выход к морю. По каналам перевозили уголь, соль, металлы, железную руду, пшеницу, гончарные изделия и другую продукцию. Благодаря созданию Большого соединительного канала стоимость перевозок на английском транспорте снизилась почти в четыре раза, что привело к сокращению общих издержек производства во многих отраслях экономики.

В конце XVIII века был предложен способ твердого покрытия поверхности дорог, что позволило гужевому транспорту беспрепятственно передвигаться в любое время года. Но тем не менее, каналы оставались главным видом транспорта для перевозки тяжелых и громоздких товаров вплоть до появления железнодорожной сети, т.е. до середины XIX века.

Бурный экономический рост на рубеже XVIII—XIX веков привел к резкому увеличению объемов грузоперевозок, с которыми уже не мог справиться имевшийся транспорт. Единственно разумным и эффективным выходом стало внедрение паровой машины на транспорте, и прежде всего на железной дороге.

Еще в XVII веке были изобретены рельсовые дороги с конной тягой. В XIX веке деревянные рельсы были заменены металлическими. В начале XIX века рельсовые пути были дополнены паровозом — самоходной паросиловой установкой на основе стационарной паровой машины. Изобрел его талантливый механик Джордж Стефенсон (Стивенсон), который начал строить такие машины с 1814 года. Он создал первые практически пригодные модели паровоза, в том числе «Ракету» (1829), развивавшую невиданную для того времени скорость — 22 км/ч. В 1825 году по инициативе Стефенсона была открыта первая железная дорога общественного пользования между Дарлингтоном и Стоктоном. В 1830 году между Манчестером и Ливерпулем была построена первая в мире железная дорога протяженностью более 50 км, имевшая хозяйственное значение.

Паровой транспорт способствовал ускоренному движению товарной продукции, удешевлению экономических связей между регионами страны и заморскими территориями, всемерному развитию внутреннего и внешнего рынка. Строительство железных дорог и развитие парового водного транспорта явились самыми значительными факторами, вызвавшими коренной перелом в экономике и создавшими материальную базу рыночной экономики.

Завершающим этапом промышленного переворота стало создание в Англии машиностроительной отрасли промышленности. Промышленный переворот обычно связывают с принципиально новой техникой. Известно, что первые английские машины были созданы на мануфактурах. Но со временем должна была возникнуть отдельная отрасль по производству станков, машин, механизмов не мануфактурным, а машинным способом, т.е. машиностроение. Для этого нужны были совершенно новые металлорежущие станки: токарный, строгальный, фрезерный, токарно-винторезный и многие другие. Все они появились в Англии в конце XVIII — начале XIX века, но лишь к середине XIX века произошло окончательное становление мощного машиностроения.

Каковы последствия промышленного переворота.

Завершение промышленного переворота означало, что Англия окончательно превратилась из аграрной страны в индустриальную державу, что в промышленности восторжествовало основанное на новой технике фабричное производство, способствовавшее быстрому развитию английской экономики. В ходе промышленного переворота Англия стала «мастерской мира», поскольку ее промышленный потенциал во второй половине XIX века оказался самым мощным во всем мире.

К середине XIX века Англия заняла особое место в мировом хозяйстве и мировой политике, поскольку другие страны еще только завершали промышленный переворот. Уровень промышленного развития здесь был несравненно выше, чем в других государствах. В 1860-х годах на долю Англии приходилось около одной трети мировой промышленной продукции, а по выпуску продукции тяжелой промышленности она превосходила соответствующие показатели США, Германии и Франции в четыре-пять раз.

Со временем фабричная промышленность стала перемещаться на север страны. И хотя Лондон все еще сохранял важное экономическое значение, центр обрабатывающей промышленности сместился в Ланкашир, Йоркшир, Шотландию, Южньй Уэльс, которые традиционно являлись добывающими районами. Бурное развитие промышленности и транспорта привело к быстрому снижению удельного веса сельского населения по сравнению с городским: в 1811 году оно составляло 35%, а в 1871 году — всего 14,2%. Урбанизация населения была связана с развитием крупных промышленных центров (Манчестера, Ливерпуля, Бирмингема, Лидса и др.), в каждом из которых проживало по нескольку сотен тысяч жителей. Самым многонаселенным городом страны являлся Лондон, еще в середине XVIII века ставший крупнейшим городом мира, где проживало более 500 тыс. человек. Постепенно Англия превратилась в страну городов и фабричных поселков.[10]

Промышленный переворот привел к коренным преобразованиям в социально-экономических отношениях. Изменилась структура занятости населения: к середине XIX века почти половина трудоспособных жителей страны была занята в промышленности. Главной фигурой среди буржуазии вместо купца, который занимал это место на протяжении нескольких веков, стал предприниматель-промышленник.

Произошли заметные изменения в структуре рынка труда. Поскольку обслуживание простейших машин не требовало высокой квалификации, резко увеличилось использование низкооплачиваемого женского и детского труда, получившее распространение еще в XVII веке. В начале 1830-х годов в хлопчатобумажной промышленности удельный вес подростков и детей составлял свыше 35% общего числа работников, примерно таким же был процент женщин. Типичным явлением для того времени стало удлинение рабочего дня на промышленных предприятиях до 16— 18 часов в сутки. Реальная заработная плата английских рабочих середины XIX века оказалась ниже, чем в конце XVIII века. На многих промышленных предприятиях применялась натуральная оплата труда продуктами через фабричные лавки, где цены были выше, чем в розничной торговле.

Увеличение числа машин неизбежно вело в то время к формированию излишков рабочей силы. По официальным данным, в 1870 году в стране насчитывалось 1,3 млн. безработных. В течение 1800 —1870 годов из Англии и Ирландии эмигрировало почти 10 млн. человек. Они направлялись в США, Канаду, Австралию и другие страны мира.[11]

Промышленный переворот повлек за собой стихийные выступления рабочих и ремесленников против ухудшения условий труда. Сначала они принимали характер локальных забастовок, подачи петиций в органы власти и т.д. Весьма своеобразной формой протеста стало движение луддитов, которое оформилось в конце XVIII века. Луддиты видели причины своего тяжелого положения в машинах и потому ломали их, разрушали фабрики, уничтожали сырье и готовую продукцию. Это движение приняло такой широкий размах, что правительство было вынуждено объявить о введении смертной казни за разрушение машин.

В 1830—1840-х годах в Англии возникло движение чартистов, которые в течение нескольких лет вносили в парламент петиции (хартии) с требованием ограничения продолжительности рабочего дня, повышения заработной платы и др., отвергавшиеся парламентом. Одним из основных требований чартистов было установление всеобщего избирательного права. Главные центры чартизма находились в промышленных районах Северной и Западной Англии, Шотландии и Уэльса. Позже чартизм превратился в профсоюзное движение — тред-юнионизм.

С середины XIX века Англия вступила в полосу экономического подъема, продолжавшегося почти 30 лет. В этот период крупное машинное производство окончательно вытеснило мелкое ремесленное и мануфактурное производство, которое не выдержало конкуренции с фабриками.

Следует отметить, что ведущее место в английской экономике по-прежнему занимали отрасли легкой промышленности, в частности текстильные предприятия, на которых было занято около трети всех промышленных рабочих. За 130 лет (1741—1871) потребление хлопка-сырца увеличилось более чем в 1000 раз. В 1868 году насчитывалось более 2,5 тыс. фабрик, где имелось 32 млн. прядильных веретен и более 379 тыс. ткацких станков. Выпуск хлопчатобумажных тканей за 1800-1870 годы увеличился в 19 раз. В 1873 году треть стоимости английского экспорта приходилась на дешевые хлопчатобумажные ткани.[12]

Тем не менее, и отрасли тяжелой промышленности развивались высокими темпами. Так, например, в 1830 году производство чугуна составляло 750 тыс. т, а в 1872 году — уже 7,2 млн. т., т.е. увеличилось в 10 раз. В 1850—1860-х годах производство стали выросло в четыре раза, добыча угля с 1854 по 1875 год — в два раза.

Промышленный подъем в Англии сопровождался быстрым развитием транспорта, особенно железнодорожного. Вся территория страны была покрыта густой сетью железных дорог. За 1840— 1870 годы их протяженность выросла с 1,4 тыс. км до 25 тыс. км, или в 18 раз. Особое внимание в Англии уделялось судостроению и судоходству. Здесь впервые среди развитых стран мира стали производиться не деревянные парусники, а цельнометаллические пароходы. Общий тоннаж торгового флота с 1800 по 1870 год увеличился с 2 млн. т. до 5,7 млн. т., что составляло почти 60% от мирового уровня.[13] Это позволило Англии стать «мировым перевозчиком» и зарабатывать таким образом большие средства.

Промышленный переворот оказал большое влияние и на сельское хозяйство Англии. В ходе огораживаний шло постоянное наступление на крестьянство, и в начале XIX века оно окончательно исчезло из социальной структуры. Сельское хозяйство стало функционировать на иных социально-экономических и организационных принципах.

В стране по-прежнему преобладало крупное землевладение: в 1870-х годах 250 крупнейшим лендлордам принадлежало более половины всех земельных угодий страны, а владельцам, непосредственно обрабатывающим свои поля без применения наемного труда,— всего 5% земель. Основную часть угодий крупные землевладельцы сдавали в аренду фермерам, в свою очередь привлекавшим наемных работников, численность которых к 1870-м годам составляла 1 млн. человек.

Благодаря арендаторам, чьи хозяйства в значительной степени были ориентированы на рынок, аграрный сектор развивался очень интенсивно. В этих хозяйствах применялись плодосменная система земледелия и травосеяние, проводились дренажные работы, использовались минеральные удобрения и различные сельскохозяйственные машины (паровой плуг, жатки, сеялки и др.). В результате производительность труда в сельском хозяйстве Англии была гораздо выше, чем в других странах Западной Европы.

Итак, промышленный переворот в Англии затронул все сферы производства, в том числе и сельского хозяйства, вызвал рост городов и городского населения.

2. Промышленный переворот во Франции

Рассмотрим специфические черты промышленного переворота во Франции.

Примерно до середины 18 века Франция претендовала на роль лидера в Европе. Этим она была обязана определенным преимуществом перед Англией. Численность населения Франции была более чем вдвое больше численности населения в Англии. Больше была территория Франции. Успешнее развивалась французская промышленность и торговля, особенно внешняя. Особых успехов достигла легкая промышленность – шелковая, шерстяная, полотняная, бумажная, стекольная и фарфоровая, мыловарение, кожевенная и др. Мануфактуры в основном были централизованными и небольшими, с количеством работников от 10 до 50, реже 100.[14]

Анализируя начальный период промышленного переворота во Франции, следует отметить, что большое влияние на него оказали революционные события конца XVIII века, в результате которых в стране были созданы необходимые условия для перерастания мануфактурного производства в фабричное: была ликвидирована цеховая система, снизилось значение протекционизма во внешней торговле, усилилась миграция сельского населения в города, сложился рынок рабочей силы для промышленности. Наполеоновские войны способствовали развитию суконного производства, а также повышению спроса на военную продукцию, которую стали выпускать в основном на крупных заводах. Социальное расслоение в деревне привело к росту числа зажиточных крестьян, формирующих повышенный спрос на промышленную продукцию.

Промышленный переворот во Франции во многом отличался от аналогичного процесса в Англии, и, прежде всего тем, что начался он позже и носил более затяжной характер. Несмотря на то, что первые паровые машины (английского производства) появились во Франции еще в конце XVIII века, их массовое применение началось в 1820 —1830-х годах. Завершение промышленного переворота произошло в 1850 — 1860-х годах, когда английская промышленность уже переживала стадию расцвета.

Такое отставание имело множество причин, коренившихся прежде всего в социально-экономическом устройстве Франции. Потребовалось несколько революционных потрясений, чтобы феодальная экономика окончательно уступила место новой хозяйственной системе. К тому же завоевательные походы Наполеона I надолго отвлекали огромные средства и людские ресурсы от народного хозяйства, приводили к неисчислимым экономическим потерям. Негативными последствиями обернулась для французской экономики континентальная блокада, сократившая масштабы распространения английских товаров, и особенно техники.

Относительно медленные темпы промышленного переворота обусловливались также слабостью французской инженерной мысли, отсутствием у предпринимателей стремления внедрять технические достижения в производство, хотя во Франции в конце XVIII — начале XIX века и был сделан ряд изобретений мирового уровня. Так, в 1780-х годах химик Никола Леблан впервые в мире разработал промышленный способ добычи соды из морской воды, Жозеф Жаккар изобрел механический ткацкий станок для изготовления узорчатых шелковых тканей (1804—1808), а Франсуа Жирар — систему химико-механической переработки льна в пряжу. В ситценабивном производстве получила применение так называемая перротина — приспособление, с помощью которого на ткань наносились разноцветные рисунки, и т.д. Но эти изобретения нашли широкое применение лишь в 1840— 1850-х годах. В начале же XIX века в промышленности Франции работало всего 15 паровых машин, тогда как в Англии — более 5 тыс.

Промышленный переворот во Франции проходил в первой половине 19 века. Однако подлинный взлет промышленного переворота наметился после революционных событий 1848 г.[15]

Следует отметить, что в первой половине XIX века (как и в XVIII веке) Франция имела относительно узкий внутренний рынок из-за низкой покупательной способности крестьян, что отрицательно сказывалось на темпах промышленного переворота. Во Франции по-прежнему преобладали небольшие мануфактуры, ориентированные на производство товаров для высших слоев общества, духовенства, зажиточной буржуазии, а также на экспорт: модной одежды и обуви, дорогих тканей, ювелирных изделий, галантереи, парфюмерии и др.

В целом удельный вес французской промышленности в ВВП был невелик. Даже в конце XIX века стоимость продукции сельского хозяйства почти в три раза превышала стоимость продукции промышленности. И если Франция отличалась сравнительно высоким уровнем экономического развития, то это означало, что в других странах континента уровень развития был еще ниже.[16]

Изучая промышленный переворот во Франции можно выделить условно два периода: 1830—1840-е и 1850—1860-е годы. В первом периоде шло экстенсивное развитие промышленности за счет появления новых отраслей, а во втором — их качественное совершенствование.

Своеобразным ускорителем промышленного переворота стало железнодорожное строительство, сыгравшее большую роль в развитии экономики. В 1832 году между городами Сент-Этьен и Лион была построена первая железная дорога протяженностью около 50 км. Это явилось началом бурного строительства железных дорог, сразу получившего мощную государственную поддержку: в 1844 году был издан закон о поощрении железнодорожного строительства, с 1859 года правительство стало выступать гарантом при выплате дивидендов железнодорожных компаний. Всем держателям акций данных компаний была обеспечена прибыль в 4%, даже если для этого требовались государственные дотации.

Благодаря таким шагам уже к концу 1840-х годов в стране было построено около 3 тыс. км железнодорожных путей, а к концу 1860-х— 17,6тыс. км, т.е. их протяженность увеличилась почти в шесть раз. Одновременно с этим строились шоссейные дороги, речные каналы, увеличивалось количество пароходов.[17]

Промышленный переворот был связан с развитием именно тяжелой промышленности, в том числе угледобывающей отрасли, поскольку каменный уголь, хоть и медленно, внедрялся в качестве топлива в металлургии. Но из-за его относительной дороговизны в 1830 году лишь на 29 металлургических заводах из 408 применялся уголь. Добыча угля в течение 1800 — 1840 годов увеличилась примерно в пять раз и составила около 5 млн. т, а к концу 1860-х годов — 13 млн. т.

Строительство железных дорог повлекло за собой развитие металлургии. К концу 1860-х годов Франция выпускала 1,3 млн. т чугуна, 900 тыс. т железа и 100 тыс. т стали, причем в 1865 году уже 75% металла было получено с использованием каменного угля. В 1860-х годах широкое распространение получил бессемеровский метод выплавки стали.

В 1850 — 1860-х годах произошли качественные изменения в промышленности, стали создаваться крупные предприятия с широким использованием паровых машин. Этому способствовали целевые государственные кредиты, специальные займы для внедрения новой техники. Если в 1848 году во Франции было не более 4,8 тыс. паровых машин, то в 1869-м — 27,8 тыс., т.е. их количество выросло более чем в пять раз.[18]

Переход к фабричной промышленности происходил и в текстильном производстве. Особую славу по всей Европе приобрела продукция шелкоткацкой промышленности, сконцентрированной в Лионе, где в середине XIX века перерабатывали около 2 млн. кг шелка-сырца ежегодно. Большое развитие получило сукноделие, чья продукция на равных конкурировала с английским сукном. Но наибольшее значение имела хлопчатобумажная промышленность, поскольку дешевые ситцевые ткани пользовались устойчивым спросом среди населения. В течение 1850—1870-х годов потребление хлопка-сырца увеличилось в два раза.

Работа на ткацких фабриках была особенно тяжелой. Продолжительность рабочего дня в среднем составляла 11—13 часов, а на шелкоткацких предприятиях Лиона достигала 15—17 часов в сутки.

Промышленный переворот сопровождался укрупнением производства, происходившим в различных отраслях. Особенно выделялись предприятия монополистической группы «Шнейдер-Крёзо» (1836), выпускавшие продукцию черной металлургии, а также вагоны, паровозы и различные машины. Концентрация предприятий на железнодорожном транспорте привела к тому, что уже в 1857 году почти все железные дороги оказались в руках шести частных акционерных обществ.

И все же по сравнению с Англией и Германией Франция заметно отставала по уровню концентрации производства. В ее промышленности не было мощных индустриальных гигантов, а металлургические заводы компании «Шнейдер-Крёзо», каждый из которых насчитывал более 10 тыс. работников, были всего лишь исключением. В конце 1860-х годов в Париже на одно предприятие приходилось в среднем 4 рабочих, а во Франции — всего лишь 1,7. В общем объеме ВВП преобладала продукция отраслей легкой промышленности.

И хотя городское население с 1780 по 1870 год выросло почти в полтора раза, оно не достигало и 1/3 общей численности страны. Из 15,2 млн. человек самодеятельного населения 7,2 млн. было занято в сельском хозяйстве, 4,7 млн. — в промышленности, 1 млн. — в торговле, 1,3 млн. — в домашнем хозяйстве.[19]

В целом промышленный переворот был завершен к концу 60-х годов. Общий объем промышленной продукции возрос в шесть раз (с 2 млрд. фр. в начале 10-х до 12 млрд. фр. в конце 60-х годов 19 в.).[20] И хотя Франция значительно уступала Англии, ей принадлежало второе место в мире по размерам промышленного производства и общему экономическому потенциалу.

3. Промышленный переворот и его последствия для экономики Германии

Рассмотрим начало промышленного переворота.

Запаздывание промышленного переворота в Германии объясняется господством феодальных отношений, наличием сильной цеховой системы и отсутствием единой государственной власти в стране. Вплоть до середины XIX века Германия оставалась типично аграрной страной, и ей было трудно угнаться за своими соперниками. В середине XIX века раздробленная Германия добывала угля в 7 раз, производила чугуна в 10 раз и потребляла хлопка в 30 раз меньше, чем Англия.

Зарождение фабричной системы в Германии можно отнести к рубежу XVIII — XIX веков, когда в Саксонии была применена механическая прялка «Дженни» (1782), сооружена первая в стране паровая машина (1785), а в Силезии установлена первая доменная печь с использованием каменного угля (1796). Но подлинное начало этого процесса совпало с созданием Таможенного союза в 1833 году.

Уже в конце 18 начале 19 века в процессе промышленного производства немцы стали использовать иностранную, особенно английскую технологию. Индустриальное развитие Германии было тесно связано с использованием иностранных, и прежде всего английских, машин, поскольку Англия в тот период олицетворяла наивысшие достижения технического прогресса. При этом она всячески стремилась затормозить рост крупной немецкой промышленности, в которой видела набирающего силу конкурента. На базе английских машин развивалась хлопчатобумажная промышленность. Устанавливались печи по выплавке чугуна с применением каменного угля.

Однако немало машин было создано и немецкими изобретателями: первая практически пригодная полиграфическая плоскопечатная машина (1810), камнеточильная машина (1835), набивной станок в текстильной промышленности (1836). В первые годы XIX века появились различные станки по обработке металлов и т.д. И хотя первоначально большую часть паровых машин приходилось ввозить из Англии, их количество увеличивалось быстрыми темпами: в 1837—1844 годах число стационарных паровых машин выросло с 419 до 1444. В середине XIX века в стране насчитывалось 90 пароходов и 429 паровозов.

Промышленный переворот в Германии можно условно разделить на два важнейших периода. Первый из них приходится на 1830 — 1840-е годы, а второй — на 1850 – 1860-е. Мощным толчком для индустриального развития на первом этапе было появление хлопчатобумажной промышленности, которая с самого начала создавалась на фабричной основе. Наиболее крупным центром хлопчатобумажного производства стала Саксония, где предприятия работали в основном на пряже, поступавшей из Англии, а центр саксонского ткачества Хемниц весьма эффективно конкурировал с английским Манчестером. В конце 1840-х годов на территориях, входивших в немецкий Таможенный союз, имелось 313 прядилен и 750 тыс. механических веретен.

Менее успешно развивалось полотняное производство, сосредоточенное в Силезии. Дело в том, что основной покупатель полотна — Англия установила высокие таможенные тарифы на эту продукцию, а внутренний германский рынок был весьма узок. Кроме того, в 1840-х годах началось строительство парового флота, что сразу же привело к сокращению спроса на парусину. В результате выработка льняных тканей сократилась, что вызвало кризис в этой отрасли, который, в свою очередь, заставил многих предпринимателей начать перевод льняного производства на машинную основу. Уже в 1846 году в Пруссии действовало 11 фабрик, производящих льняную пряжу. Вследствие этого потерпели крах многие кустарные и мануфактурные предприятия, выпускавшие льняные ткани.

Более интенсивно шло развитие шелковой промышленности, традиционным центром которой были предприятия, сосредоточенные в Крефельде (Северный Рейн—Вестфалия). В 1846 году в этом городе насчитывалось до 8 тыс. шелкоткацких станков, 20 красилен, 7 отделочных участков.[21] Изделия этих фабрик неизменно пользовались большим спросом, особенно на лейпцигских ярмарках. Большой прогресс был достигнут в сукноделии, поскольку для прусской армии постоянно требовалось много сукна.

Значительные изменения происходили в тяжелой промышленности. Появление паровых машин на транспорте, а также широкое использование угля в металлургии заметно повысили спрос на каменный уголь. Интенсивно разрабатывался Рурский угольный бассейн, где добыча угля в 1830 — 1840-х годах выросла в два раза, а во всей Пруссии — с 1,2 млн. т (1824) до 3,1 млн. т (1843).[22]

Особенно быстро стал развиваться Рейнско-Вестфальский промышленный район, где в 1846 году насчитывалось около 200 доменных печей (но только 32 из них использовали каменный уголь). В этом районе было сосредоточено 25% рабочих страны, количество которых в целом по стране резко возросло. Так, за 1800—1848 годы число рабочих, занятых в шахтах, увеличилось в четыре раза (с 25 тыс. до 100 тыс. человек), а в остальных отраслях тяжелой промышленности — в двенадцать раз (с 50 тыс. до 600 тыс. человек). Но следует отметить, что это была лишь начальная стадия промышленного переворота в Германии. Сказывалась и общая экономическая отсталость, и политическая раздробленность, и нерешенность аграрного вопроса.

Материальной основой для начала настоящего промышленного переворота, а также экономического и политического объединения страны должны были стать железные дороги. Но, несмотря на то, что к 1848 году протяженность железных дорог составляла уже 2,5 тыс. км, Германия все еще отставала по этому показателю от Англии и Франции. Первые паровозы и вагоны были английского производства. В 1830—1840-х годах было построено три предприятия по производству локомотивов (в Берлине, Касселе, Хемнице), но их продукция была незначительно представлена на железных дорогах страны. Так, в начале 1840-х годов из имеющихся 245 паровозов лишь 38 были немецкого производства.[23]

Масштабная индустриализация в Германии развернулась лишь после революции 1848 года, которая хотя и не привела к ликвидации помещичьего землевладения и политической раздробленности, но все же способствовала бурному развитию крупной промышленности. Именно 1850—1860-е годы можно охарактеризовать как второй, наиболее важный период промышленного переворота, в ходе которого в целом сформировались рыночные отношения в экономике и страна испытала мощный промышленный подъем. В эти годы промышленность в основном перешла от мануфактурной к фабричной стадии развития.

Более поздний, чем в других европейских странах, переворот проходил стремительно. Только в течение 1860-х годов общая мощность паровых двигателей увеличилась почти в три раза. Особенно быстрыми темпами развивались отрасли тяжелой промышленности: их продукция увеличилась более чем в три раза, в том числе добыча угля — в пять раз, выплавка чугуна — в семь раз и т.д.

То, что германский промышленный переворот носил догоняющий характер, имело свои преимущества: используя передовые зарубежные технологии, Германия достаточно быстро смогла создать собственное машиностроение и стала все меньше зависеть от поставок английской техники. Кроме того, германские промышленные предприятия с самого начала создавались как крупные фабрики и заводы, на которых было занято более тысячи человек.

На новых предприятиях устанавливалось оборудование нового поколения, по технологическому уровню оставившее далеко позади те станки и механизмы, что стояли не одно десятилетие на английских заводах и фабриках. Именно в этот период разбогатела и стала известной в Европе фирма Крупна, основанная еще в 1811 году. К тому же германская индустрия имела более широкий спектр отраслей, чем английская,— здесь развивалась химическая промышленность, производство красителей, налаженное после открытия метода получения анилиновых красок в 1856 году. Большую роль в германском промышленном перевороте играли военные заказы. В частности, сталелитейные заводы Крупна в Рейнской области постоянно поставляли металл для производства артиллерийских орудий. Это объяснялось прежде всего тем, что Пруссия как самое агрессивное из всех немецких государств стремилась объединить Германию «железом и кровью», а также накапливала силы для военных действий против соседних европейских государств под лозунгом расширения «жизненного пространства».

По-прежнему, как и в предыдущие десятилетия, большое значение в индустриализации страны имели железные дороги. За 1850-1871 годы длина железнодорожных путей увеличилась более чем в 3 раза (с 6 тыс. до 19,6 тыс. км), число паровозов — в 8 раз, товарных вагонов — в 12 раз. В железнодорожное строительство вкладывались огромные капиталы, поскольку прибыль здесь достигала 15—20%. За указанный период инвестиции в эту отрасль увеличились с 400 млн. до 4 млрд. марок.[24]

Это позволяло не только создавать новые магистрали, но и объединять те, что уже имелись в разобщенных немецких государствах. Железные дороги связывали экономические районы страны, укрепляли внутренний рынок, и это заметно отражалось на росте товарооборота. Используя свое географическое положение, Германия превращалась в страну европейского транзита, что приносило в казну дополнительные доходы. За 1851—1870 годы длина железнодорожных путей в Германии возросла почти в 3,6 раза.

Проблема мобилизации капиталов очень остро стояла перед Германией (впрочем, в тот период это была проблема многих стран). Одним из источников финансирования экономики стали выкупные платежи, поступавшие в ходе аграрных реформ. Средством привлечения капиталов служила внешняя торговля хлебом, картофельным спиртом, свекольным сахаром, шерстью. Можно отметить быстрый рост объемов внешней торговли: только за 1850-е годы германский экспорт увеличился более чем в 2,5 раза, а импорт — в 2 раза.

В этот же период закладываются основы кредитной системы страны, создаются акционерные банки и компании. Так, в 50—60-е гг. в Пруссии было создано около 300 горнопромышленных, металлургических, страховых, железнодорожных и других компаний с капиталом около 2,5 млрд. марок.

В результате за 50—70-е гг. промышленность Германии достигла невиданных для XIX в. темпов роста. По этому показателю страна обогнала Англии и Францию. За 50-е гг. объем промышленной продукции удвоился, за 60-е гг. вырос еще в полтора раза. На долю Германии приходилось 13% мирового промышленного производства. Особенных успехов добилась тяжелая промышленность. За 60-е гг. производство средств производства возросло на 23%, а предметов потребления — лишь на 9%. За 50 — 60-е гг. добыча угля возросла почти в пять раз, производство чугуна — более чем в семь раз, длина железных дорог увеличилась более чем в три раза, мощность паровых двигателей — в девять раз. По этим показателям Германия опередила Францию. Однако промышленный переворот еще не был полностью завершен. В ряде отраслей промышленности сохранилось ремесленное производство. И сельское хозяйство пока преобладало над промышленностью.[25]

4. Основные предпосылки и особенности промышленного переворота в США

В течение первой половины XIX века американская экономика развивалась невиданно быстрыми темпами, и к 1870-м годам США превратились в одну из ведущих индустриальных держав мира. Каковы же причины и условия такого бурного развития?

Следует отметить, что начало промышленного переворота в США имело ряд особенностей, заметно отличавших его от аналогичного процесса в Западной Европе. Прежде всего, в основе первоначального накопления капитала в США лежали средства, которые вывозились из Англии и других европейских стран. За 1790-1860-е годы ввоз иностранного капитала в США превысил 500 млн долл. Особенно большие инвестиции стали поступать в 1830-х годах, что объяснялось началом широкомасштабного строительства железных дорог.

В числе специфических источников первоначального накопления капитала можно назвать морское пиратство и контрабанду, а также работорговлю («треугольную торговлю»), которые получили широкое распространение еще в XVII веке. Наряду с этим в первой половине XIX века США осуществляли активную территориальную экспансию как путем заключения международных коммерческих сделок, так и прямым захватом новых территорий с помощью военной силы.[26]

Еще в 1784 году американское правительство навязало индейцам договор, по которому к США отходили обширные земли южнее Великих озер (так называемый район Старого Среднего Запада). Индейцев сгоняли с их исконных земель, отбирали скот и имущество. Поскольку индейцы были не приспособлены к европейской цивилизации, они с трудом привыкали к новым условиям и не соглашались трудиться в качестве рабов на плантациях или в городах на промышленных предприятиях. Позже их стали помещать в специальные резервации.

В 1803 году США купили у Франции Большую Луизиану. В начале XIX века американцы стали активно проникать во Флориду, в 1811 году они оккупировали ее восточную часть, а в 1819 году вынудили Испанию уступить им весь полуостров, принадлежавший ей с XVI века.

В 1823 году пятый президент США Джеймс Монро выступил в Конгрессе с так называемой доктриной Монро, где подчеркивалось, что любые попытки вмешательства европейских государств во внутренние дела Америки будут расцениваться как прямая угроза молодому государству. Кроме того, в этой доктрине содержалось положение о том, что экономическое могущество страны зависит от присоединения новых территорий, в частности на западе и юге Североамериканского континента.

На основе этой доктрины американские плантаторы, селившиеся в Техасе, развязали так называемую техасскую войну (1835—1836) с целью отторжения этого штата от Мексики. Сначала Техас был провозглашен «самостоятельной» республикой, а в 1845 году — присоединен к США. Затем американцы спровоцировали войну с Мексикой (1846— 1848), в результате которой захватили свыше половины ее территории, что составляет почти треть современных США: кроме Техаса сюда относятся штаты Нью-Мексико, Аризона, Калифорния, Невада, Юта, часть Колорадо и часть Вайоминга. Это позволило американцам в 1848 году выйти к берегам Тихого океана. Таким образом, с 1776 по 1853 год площадь США увеличилась более чем в восемь раз.

Захват новых территорий сопровождался значительными демографическими изменениями. В стране происходили бурный прирост населения и его урбанизация, а также активная миграция людей на Запад. Население США увеличилось с 3,9 млн человек в 1790 году до 23,3 млн —в 1850-м. Этот процесс был тесно связан с иммиграцией из Западной Европы. Так, с 1821 по I860 год в Америку прибыло более 5 млн человек, главным образом из Ирландии, Германии, Англии. Европейцы, переехавшие в Северную Америку, большей частью оседали в городах, являвшихся центрами промышленности и торговли. Удельный вес городского населения, составлявший в 1790 году 5%, к 1840 году достиг 11%, а к I860 году — 20%. Подобные демографические изменения были связаны не с обезземеливанием крестьян и перемещением их в фабрично-заводские центры, как в Западной Европе, а в основном с иммиграцией.[27]

Удаленность от Европы позволяла Соединенным Штатам дистанцироваться от европейских конфликтов, в частности от наполеоновских войн. Одновременно США наживались на поставках воюющим странам оружия, что способствовало успешному экономическому развитию страны. Кстати, этот фактор Соединенные Штаты много раз на протяжении своей истории использовали в своих интересах с выгодой для себя.

К числу специфических особенностей промышленного переворота можно отнести и тот факт, что в США почти полностью отсутствовала цеховая организация производства, поскольку в Европе к началу активной колонизации Северной Америки она уже уступила место мануфактуре. Таким образом, американская промышленность не знала жесткой регламентации, присущей цеховому строю, особенно в ходе внедрения новой техники. Здесь мануфактурное производство не проходило такой длительный эволюционный путь, как в Старом Свете: в США сразу создавались централизованные мануфактуры, что было шагом вперед по сравнению с Европой, где мануфактуры (особенно ткацкие) оставались преимущественно рассеянными. К тому же в молодой стране не было остатков крепостничества (отработок, выкупов), которые существенно замедляли формирование рынка труда в Европе.

Несомненно, более позднее вступление в стадию промышленного переворота позволило Соединенным Штатам использовать европейский, и особенно английский, технический опыт. Все это, вместе взятое, способствовало тому, что переход к индустриальным методам в этой стране занял сравнительно небольшой период времени и в основном завершился к середине XIX века, почти одновременно со многими европейскими странами.

Американское фабричное производство зарождалось преимущественно на северо-востоке страны. Как и в Англии, начало ему было положено в хлопчатобумажной промышленности, где получили распространение многие технические достижения того времени. Этот процесс развивался стремительно, несмотря на то что по английским законам запрещалось вывозить в Америку чертежи и описания станков, чтобы не создавать там конкурентов в машиностроении. Когда же в Пенсильвании был объявлен конкурс на изобретение машин, английский рабочий С. Слейтер («отец американской промышленности») эмигрировал в Америку, по памяти воспроизвел чертеж ватерной прядильной машины Аркрайта и в 1790 году построил свою небольшую фабрику.

Важное значение для развития этой отрасли имело изобретение Э. Уитни в 1793 году хлопкоочистительной машины, которая совершила настоящий переворот в переработке хлопка и заложила основу для бесперебойной подачи пряжи в ткацкое производство.

Однако промышленный переворот в США проходил очень неравномерно. В то время как наиболее быстро прогрессировала легкая промышленность (текстильная, обувная, мукомольная и др.), тяжелая промышленность еще не обеспечивала внутренние потребности страны. Этот период получил название «ситцевой» индустриализации; для него была характерна устойчивая зависимость американской экономики от европейского, и прежде всего английского, капитала. Англия боялась усиления потенциального конкурента на мировом рынке, особенно в тех отраслях, где она имела монопольное положение: в металлургии, машиностроении, судостроении, сукноделии.

В 1837 году появилась первая домна с использованием каменного угля в качестве топлива, и до конца 1830-х годов в стране было построено 100 аналогичных доменных печей. Но все равно металла не хватало, его приходилось завозить, в основном из Европы. В 1850 году было импортировано 409 тыс. т металла, т.е. столько же, сколько его производилось в Соединенных Штатах. Стране требовалось огромное количество железнодорожных рельсов, 60% которых привозилось из Англии.

В 1847—1857 годах наблюдался заметный рост в металлургии, чему способствовало повсеместное вытеснение древесного угля каменным. В результате большинство доменных печей было переведено на каменный уголь и в течение 1830-1850-х годов производство чугуна выросло в три раза, а добыча угля — более чем в 20 раз.

Важную роль в промышленном перевороте в США сыграли железные дороги. Железнодорожное строительство велось на всех территориях, связывая их в единый хозяйственный комплекс: в 1828—1830 годах была построена первая железная дорога длиной в 21 км от Балтимора в сторону Огайо; с 1830 по 1850 год протяженность железнодорожных магистралей увеличилась с 40 до 14,5 тыс. км (более чем в 360 раз). Этот период в истории США часто называют «железнодорожной революцией».[28]

В середине XIX века железнодорожное строительство являлось наиболее предпочтительной сферой вложения капиталов. В 1851 -1857 годах в эту отрасль было инвестировано около 1 млрд. долл., т.е. почти в три раза больше, чем за предыдущие 20 лет. Государство оказывало большую поддержку компаниям, строившим железные дороги. Они получали бесплатно землю, лес, строительные материалы, беспроцентные ссуды. Это не могло не вызывать повышенного интереса к данному виду деятельности со стороны плантаторов, которые стремились заполучить новые земли в тех краях, куда уже устремились железнодорожные компании. К 1860 году протяженность железных дорог США составляла 50% от всей мировой сети стальных магистралей.

В 1807 году на реке Гудзон появился первый в мире колесный пароход Р. Фултона. Были построены многочисленные каналы, особенно в районе Великих озер.

К числу особенностей промышленного переворота в США в середине XIX века можно отнести быстрое развитие собственного машиностроения. В это время появились крупные машиностроительные заводы в Нью-Йорке, в городах Пенсильвании, Огайо и друтих штатов Северо-Востока, и в частности паровозостроительные заводы в Питсбурге, Балтиморе, Филадельфии. Особенно высокими темпами развивалось производство сельскохозяйственной техники (сеялок, культиваторов, молотилок и др.), которая требовалась для фермерских хозяйств.

Промышленный переворот в США сопровождался постоянной нехваткой квалифицированной рабочей силы, что требовало разработки и быстрого внедрения в производство различных оригинальных станков, машин и механизмов. Так, в середине XIX века была изобретена швейная машина (1841), что положило начало целой отрасли по производству этих машин (фабрики фирм «Зингер», «Беккер»). Среди технических новинок того времени можно назвать жатку (1836), фосфорные спички (1836), электромагнитный телеграф С. Морзе (1837), вулканизацию каучука (1844), ротационную типографскую машину (1846), турбину (1849), револьверный станок (1854) и многое другое.

Важным источником финансирования промышленного переворота стали доходы от внешней торговли, основанной на жестком протекционизме. В 1816 году был установлен новый тариф, в соответствии с которым таможенные сборы по отдельным видам товаров были повышены до 30%. Протекционизм в торговой политике оказал благотворное влияние на американскую экономику, а деловые люди страны стали более активно вкладывать свои капиталы в отечественную промышленность, и прежде всего в легкую.

В первой половине XIX века объем американской внешней торговли увеличился почти в четыре раза. Правда, в экспорте преобладало сырье и лишь 13% составляли готовые изделия — еще сказывалась большая зависимость американской экономики от английского импорта машин и потребительских товаров.

Развитию рыночных отношений в стране способствовала окончательная отмена рабства в южных штатах. Под давлением федерального правительства была ликвидирована система землепользования, основанная на принудительном труде. И хотя бывшие рабы имели право приобретать землю, в большинстве своем они были вынуждены уйти в города, чтобы стать промышленными рабочими.

В итоге бурного индустриального подъема в 1860—1870-х годах США превратились в промышленно развитую страну, поскольку стоимость продукции промышленности в ВВП (1880) в 2,5 раза превышала стоимость сельскохозяйственной продукции. В 1870-х годах промышленность США вышла на второе место в мире по объемам производства, приблизившись вплотную к английской, что позволило уменьшить зависимость от последней. Быстрыми темпами возрастал удельный вес США в мировом промышленном производстве. В 1860 году США производили 17% мировой промышленной продукции, в 1870-м — 23%, а в 1880-м – 28%.[29]

К концу XIX века страну от Атлантического до Тихого океана пересекли четыре трансконтинентальные линии, построенные в 1869, 1881,1882 и 1893 годах. Вовлечение территорий Дальнего Запада в хозяйственные связи способствовало окончательному формированию единого внутреннего рынка Соединенных Штатов. Железные дороги в значительной степени повлияли на развитие специализации в промышленности и сельском хозяйстве, повышение степени подвижности рабочей силы и капиталов, снижение издержек производства, усиление процесса урбанизации населения.

Железнодорожное строительство заметно стимулировало рост производства в металлургии, угледобыче, машиностроении.

Наиболее динамичным периодом развития Соединенных Штатов были голы на рубеже Х1Х-ХХ веков. В 1870—1913 годах в экономике США происходили глубокие структурные изменения, связанные с переходом на качественно новую техническую базу Ежегодный прирост ВНП составлял в среднем 4,3% (в Германии — 3%, Англии — 2,4%, Франции — 1,1%). Национальное богатство за эти годы выросло почти в семь раз, а промышленное производство — почти в девять раз. К 1913 году удельный вес промышленности и строительства в ВВП составлял почти 70%. В 1913 году на долю США приходилось 47% мирового производства стали, 45% —добычи каменного угля, 82% — нефти. Доля американского промышленного производства в общем объеме мировой промышленной продукции возросла до 38%.[30]

Заключение

Таким образом, в конце 18 – середине 19 века в странах Европы происходил промышленный переворот. Это был период формирования индустриальной цивилизации. Сложный и многоплановый процесс создания крупного машинного производства в промышленности и других отраслях хозяйства. Теперь в общем объеме производства ведущие позиции принадлежали промышленности. Все больший удельный вес приходился на городское население. В экспорте ведущих стран стала преобладать промышленная продукция, а в импорте — сельскохозяйственная продукция и сырье. Значительно повысилась производительность труда. Выросли темпы роста производства.

Мировая наука и техника активно внедрялись в мировое хозяйство. Наряду с широким использованием паровых машин были созданы новые двигатели — водяные и паровые турбины, двигатели внутреннего сгорания. Грандиозное железнодорожное строительство покрывало и связывало своей сетью хозяйственные пространства. Появилось автомобилестроение. С помощью океанского пароходства теснее связывались континенты. Расширению коммуникационного сообщения способствовало изобретение радио, телефона, телеграфа. Подлинной революцией стало развитие электроэнергетики и т. д. Важнейшие изобретения были осуществлены и в военном деле, Это бездымный порох, дальнобойная артиллерия, паровые и дизельные бронированные корабли и т.д.

Но промышленный переворот – это не только переворот в технике, он сопровождается изменениями и в общественных отношениях. Увеличивая производительность труда, то есть количество продукции на занятого работника, машины увеличивают величину лишь прибавочного продукта, а необходимый продукт остается прежним. Если при переходе к машинам рабочий производит в 10 раз больше продукции, чем производил прежде, то его зарплата, расходы на его содержание не увеличиваются в 10 раз. Промышленный переворот завершает формирование двух классов буржуазного общества – буржуазии и рабочего класса.[31]

В 70—90-е гг. XIX в. накопленный колоссальный опыт развития производства вылился во вторую научно-техническую революцию (первая — промышленный переворот). Она, в свою очередь, оказала огромное воздействие на развитие производительных сил, ведущих к созданию новых отраслей экономики — металлургии и машиностроения, транспорта и электроэнергетики, химии и др. Тяжелая индустрия становилась преобладающей в промышленном производстве.

Литература

1. История мировой экономики: Учебник для студентов вузов / Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М.: ЮНИТИ, 2001. – 727 с.: ил.

2. Конотопов М.В., Сметанин С.И. История экономики: Учебник для студентов вузов. – 2-е изд. – М.: Академический Проект, 2000. – 367 с.

3. Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран: Учебное пособие / Под ред. М.П.Чепурина. – М.: Юстицинформ, 2000. – 496 с.

4. Экономическая история капиталистических стран / Под ред. В.Т. Чунтулова, В.Г. Сарычева. – М., 1985.

5. Гутник В. Германия // МЭМО. – 2001. - № 8. – С. 79 – 88.

[1] История мировой экономики / Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М., 2001. – С. 320.

[2] История мировой экономики / Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М., 2001. – С. 323.

[3] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 142.

[4] История мировой экономики / Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М., 2001. – С. 324.

[5] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 143.

[6] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 143.

[7] Там же. – С. 144.

[8] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 144.

[9] История мировой экономики / Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М., 2001. – С. 325.

[10] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 147.

[11] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 147.

[12] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 146.

[13] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 149.

[14] История мировой экономики / Под ред. Г.Б. Поляка, А.Н. Марковой. – М., 2001. – С. 327.

[15] История мировой экономики. – М., 2001. – С. 347.

[16] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 224.

[17] Там же. – С. 224.

[18] Там же. – С. 225.

[19] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 226.

[20] История мировой экономики. – М., 2001. – С. 348.

[21] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 281.

[22] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 281.

[23] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 281.

[24] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 282.

[25] История мировой экономики. – М., 2001. – С. 361.

[26] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 346.

[27] Там же. – С. 347.

[28] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 350.

[29] Там же. – С. 359.

[30] Тимошина Т.М. Экономическая история зарубежных стран. – М., 2000. – С. 363.

[31] Конотопов М.В., Сметанин С.И. История экономики. – М., 2000. – С. 121.