ГЛАВА 2. МАТЕРИАЛЬНАЯ КУЛЬТУРА ПРОВАНСА

2.1. Памятники архитектуры в Провансе

Архитектура Средневековья начала мощное развитие где-то после 1000 года. Во всяком случае к XI-XII вв. относится расцвет ее “романского” стиля. Сам этот эпитет “романская” появился в XIX веке, когда были обнаружены связи средневековой архитектуры с древнеримской. Архитектура романского стиля развилась тогда, когда Европа вступила в полосу относительно устойчивой жизни, когда уже укрепились феодальные отношения, христианская церковь, и наступило некоторое экономическое оживление. Влияние церкви в этот период было огромным. У нее скопились большие материальные средства. Она и выступила основным заказчиком архитектурных сооружений.

Главной задачей строителей-архитекторов при этом было создание каменных, по большей части монастырских, храмов, отвечавших требованиям церковной службы. Храм оказывался выражением могущества церкви и развивающихся городских коммун, морских республик. Храм становился и центром города.

Романские храмовые постройки отличали толстые стены, выложенные из камня или кирпича, усиленные снаружи специальными устройствами (контрфорсами). Форма храма была простой, прямоугольных очертаний, крыша – двускатной. В мощных стенах делались узкие проемы окон. Храм был массивен, слабо освещен извне, со скромным интерьером. Все создавало впечатление величавости, строгости, зачастую до суровости.

Светская архитектура этого периода была еще скромнее. Замки и городские здания переняли кое-что от церковных строений.

На стенах романских храмов, при обилии свободных плоскостей, развились монументальная фресковая живопись и скульптура в виде рельефов. Сюжеты изображений были религиозно-поучительными, в назидание входящим в храм. Художники не стремились создавать иллюзию реального мира, не искали правдоподобия в изображении фигур, помещали разновременные события бок о бок, очень слабо использовали объемность. Но попадались верно схваченные, художественно-выразительные детали. Хотя в целом изображения отличались наивной непосредственностью.

Кардинальное изменение стиля, не только архитектуры, произошло в XIII-XIV веках, когда расцвела “готика”. Термин, опять-таки, условный, возникший тогда, когда это искусство казалось варварским (искусство готов). Но к реальному племени готов этот, северный по происхождению, стиль не имел никакого отношения. Также как и вообще к варварству.

Главными отличительными чертами готики в архитектуре стало наличие в здании стрельчатых арок и неудержимая устремленность ввысь всех форм и структурных элементов. Готическая архитектура (и не только она, но и мода в одежде периода) выражала чувство религиозного порыва эпохи, которая пережили массовый фанатизм крестовых походов за овладение священной землей. В XIII-XIV вв. шел быстрый рост процветания средневековых городов. Творческая деятельность в них стала определяться не только и не столько церковью, сколько обогатившимся третьим сословием. Соборы становились гордостью именно городов, как необычные строительные сооружения с пышно расцвеченными декоративными формами. Громадные окна этих соборов заполнялись легким каменным переплетом, в интервалы которого вставлялись цветные стекла. Образовалось как бы каменное кружево. Внутрь здания через витражи лились потоки разноокрашенного света.

Фрески и рельефы, для которых не оказалось места на стенах, заместились скульптурой, украшавшей и внутренность храма и его фасады. В каждом из храмов было огромное количество скульптур; в некоторых – более 2-х тысяч. Тематика скульптурных изображений осталась религиозной с элементами мистики и фантастики. Но повышалась и роль светских сюжетов, усилилось правдоподобие деталей, активно использовалась объемность скульптуры. И все скульптурные изображения в каждом храме подчинялись общему замыслу в связности символики. Каждый храм по-своему отражал в этом плане как бы общую структуру христианского мира, замысел его творца.

Замковая архитектура стала перенимать многое от готической соборной с ее основным мотивом – устремленности в Богу, к небу, ввысь. Вертикальность средневековой культуры нашла, наконец-то, адекватное архитектурное, и вообще стилевое, воплощение.

Действительно, первое, что видишь, въезжая в Авиньон, – это мост. Точнее, не мост, а то, что от него осталось: ведь он начинается на одном берегу, а заканчивается на середине реки! Таким образом, по назначению его использовать невозможно. Мост возвели в XII веке (см. приложение рис. 1,2), по велению свыше (по легенде, пастуху Бенезету сам Господь указал, где должно соединить берега реки Роны), и служил мост авиньонцам верой и правдой вплоть до 1226 года, когда его жестоко и глупо разрушили из-за очередных военных действий. После того мост неоднократно пытались отстроить заново, но каждый раз его великолепные арки сносило течением реки Роны и на месте оставалась четыре штуки. В общем, уникальный архитектурный парадокс, вроде Пизанской башни.

Также был построен мост в Марселе (см. приложение рис. 3)

Арль – прекрасный пример адаптации античного города к средневековой европейской цивилизации, с его впечатляющими римскими памятниками, из которых самые ранние – Арена (см. приложение рис.4), Римский театр и Криптопортика (подземные галереи) датируются I веком до н.э. В IV веке Арль пережил второй золотой век, о чем свидетельствуют бани Константина и некрополь Алискам. В XI-XII в.в. Арль вновь становится одним из самых привлекательных городов Средиземноморья. В городских стенах, Сен-Трофим со своим монастырем является одним из главных памятников романского искусства в Провансе.

Наиболее распространено строительство жилья из гальки. (см. приложение рис. 5).

Так и получилось, что в Оранже до наших дней дошли только триумфальная арка и здание античного театра, названное Людовиком XIV "прекраснейшими стенами королевства". Восхищение древними памятниками не помешало при этом "доброму королю Луи" разрушить до основания только что построенные крепостные стены и цитадель – Людовик XIV вступил в войну против Нидерландов, и первым за военные успехи голландцев расплатилось княжество Оранж. Затем, в 1713 году по Утрехтской унии Оранж окончательно отошел под французский протекторат. Античное его наследство стало совсем маленьким, но осталось впечатляющим.

Оранжская триумфальная арка (см. приложение рис. 6) была поставлена в 49 году до нашей эры в честь одной из побед Юлия Цезаря. Каждой из побед в войне с галлами посвящен свой сюжет. Основной сюжет барельефов – история славных деяний несокрушимого второго легиона, ветеранами которого и был основан Оранж-Арусий. Венчает девятнадцатиметровую арку картина триумфа – шествие легионов с трофеями, тимпанами и кимвалами с одной стороны и вереница пленников в цепях с другой.

Знаменитый античный театр Оранжа (см. приложение рис.7) был построен при императоре Августе. Это единственный театр римского времени в мире, где сохранился фасад сцены – тридцати шести метров в высоту и ста трех метров в длину. Когда-то в этом театре размещались одиннадцать тысяч зрителей, сейчас – для создания щадящего режима памятнику – одновременно впускают не более семи тысяч.

Античное наследство Оранжа смогли приумножить археологи. Все началось со случайного обнаружения в 1950 году "статуи Августа". Колосс трех с половиной метров в высоту был в прекрасном состоянии и как две капли воды походил на статую, описанную Плинием как стоявшую в театре! Как знать - быть может, испуганные размахом разрушения древних зданий горожане тайно закопали статую, чтобы сохранить ее для потомков? Во всяком случае, современные ученые сочли возможным поместить эту статую в арку над сценой древнего театра.

Окрестности театра были тщательно исследованы, и вслед за ними городские кварталы один за другим стали "припоминать" свой древний облик. На сегодняшний день почти полностью раскрыт гимназиум, занимающий площадь четыреста на восемьдесят метров. Раскрыты беговые дорожки, платформа для классической борьбы, площадки для тренировок...

В античном театре Оранжа сейчас играют спектакли, и веселый гомон зрительской толпы вновь наполняет амфитеатр. Как знать - быть может и здесь когда-нибудь снова прозвучат азартные возгласы болельщиков...

2.2. Современные города Прованса

Авиньон – Город соборов, колоколов и органов, бывшая столица католического мира с хорошо сохранившимся Папским дворцом XIV-го века и знаменитым Авиньонским мостом. В настоящем – очень оживленный город, где ежегодно в июле проходит крупный театральный фестиваль. Для развлечений: театры, рестораны, магазины… 700 км от Парижа, 250 км от Ниццы, 90 км от Марселя[7].

Сен-Реми-де-Прованс – Престижный город в необыкновенно живописном месте, ставший одним из излюбленных мест отдыха обеспеченных людей. Дорогие виллы. 720 км от Парижа, 225 км от Ниццы, 90 км от Экс-ан-Прованс, 25 км от Авиньона, 80 км от моря/

Экс-ан-Прованс – Основан римлянами во II веке до н.э. на месте горячего источника, город стал в XII-ом веке столицей Прованс и университетским центром, которым и остается до наших дней, сохранив свои живописные, старинные улицы и площади. Можно посетить дворец Юстиции, дворец Провансальских Графов, собор Saint-Jean-de-Malte, городскую ратушу XVII-го века. Для развлечений: кинотеатры, дискотеки, рестораны, магазины, летом – музыкальный фестиваль… 755 км от Парижа, 190 км от Ниццы, 30 от Марселя.

Марсель – Большой портовый город, основанный греческими торговцами в VII-ом веке до нашей эры, с богатейшей историей. Из достопримечательностей: греческие и римские руины, старый город, городская ратуша XVIII-го века, музеи, соборы XIX-го века, знаменитый замок Иф « графа Монте-Кристо »...

Ним, крупная римская колония (II в. до н.э.), сохранившая множество памятников этого времени. 690 км от Парижа, 260 км от Ниццы, 100 км от Марселя, море в 40 км.

Арль – был столицей одной из римских провинций и до сих пор сохранил множество памятников римской эпохи, античный театр, термы, арены, собор Св. Трофима. Музеи. 740 км от Парижа, 260 км от Ниццы, 93 км от Марселя.

Салон-де-Прованс

В древности город, стоявший на окраине долины Кро на шумном Виа Аурелиа, назывался Сало. Именно эту производную от римского Salas – «соль» – и увековечил язык некого варварского племени, заселявшего равнину по обе стороны от соляного пути. Дорога не утихла и в средние века – Салон, где производились шерстяные ткани и выделывались козьи и овечьи шкуры – был городом рынков и местом проведения ярмарок. В XVI веке при Генрихе II инженер Адам де Крапон провел искусственный канал на равнины Кро – и долина зазеленела пастбищами, покрылась оливами и зарослями виноградной лозы.

Процветание города зависело от успехов торговли и сельского хозяйства. Город гордился богатством и предприимчивостью, и, казалось бы, не особенно думал о реликвиях, славном историческом прошлом и знаменитых земляках – не в том, как будто бы, состояло его главное достояние. Однако же к концу XIX века город оказался украшен целым созвездием музеев – и некий проезжий англичанин позволил себе каламбур с французским словом «salon» - «город, уставленный музеями, как салон знатной дамы - безделушками».

Самый известный из музеев Салона – Дом Нострадамуса. Мишель де Нотрдам, чернокнижник и астролог, алхимик и естествоиспытатель, герой легенды и вполне реальный исторический персонаж – провел здесь последние девятнадцать лет жизни. В Салон-де-Прованс – чтобы посоветоваться со знаменитым чародеем – приезжала даже Екатерина Медичи в сопровождении своего сына, Карла IX. Здесь были написаны и изданы знаменитые «Центурии», тот или иной кватрен которых то и дело вдруг соотносится с неким произошедшим событием текущей истории. Дом Нострадамуса населен нынче восковыми фигурами, составляющими десять сцен среди мебели и убранства, сохранившегося в доме почти без изменений со времени жизни Мишеля де Нотрдама.

Самый серьезный из музеев Салона – Музей Истории Военного Искусства. Замок, в котором он разместился, построен на высокой вознесенной над городом скале еще в X веке епископом города Арля, находившимся под сюзеренитетом императора Священной Римской Империи. К XVI веку замок был сильно расширен и изменился до неузнаваемости, окруженный галереей с сотнями арок. Экспозиция, размещенная в замке, сейчас принадлежит государству, но еще совсем недавно музей был частным – это удивительное собрание принадлежало братьям Брюнон, Жану и Раулю. Коллекция предметов вооружения, наград, знаков отличия, знамен, униформы – богатейшая во Франции, десятая – в мире. Цифры говорят сами за себя – десять тысяч предметов, тридцать залов, полторы сотни манекенов. Собрание отражает период с времен Людовика XIV до ХХ века (но чувствуется, что братья Брюнон были большими поклонниками периода наполеоновских войн). Здесь, в Музее Истории Военного Искусства, на выстроенном в XVI веке Дворе Почета происходят ежегодно летом фестивали любителей военной истории.

Самый красивый из музеев Салона – Гревин де ла Прованс, «Восковой музей Прованса». Для того, чтобы отразить всю историю этого региона, создателям музея понадобилось всего шестнадцать сцен. Первая рассказывает о высадке греческих поселенцев в Массалии в шестисотом году до нашей эры. Вторая связана с римским полководцем Марием, бросающим легионы в последнюю атаку на тевтонов. Третья – бытовая зарисовка с улицы Гланума, торгового и промышленного центра на Salaria Via (мы уже примерно в 10 году нашей эры). На четвертой начинается проповедь христианства в Сан-Мари-де-ла-Мер, куда по легенде прибыли изгнанные преследователями христиан святые Лазарь, Мария Магдалина и Марта…

Дальше и дальше раскрывается перед посетителями музея история Прованса – и вдруг она предстает перед ними уже со страниц книг, рожденных на его земле. После смерти Лауры среди красот Воклюза ищет утешение Петрарка, слагая здесь печальные и торжественные стихи о навеки ушедшей любви. Милая Мирель, героиня романса Мистраля, сопровождает гостя по XIX веку, и с нею – насмешник Доде, запечатлевший провансальцев в облике тарасконца Тартарена… Самый «провансальский» из музеев Салона – Музей долины Кро. В провансальском стиле XIX века выстроен дом, в котором размещен музей, картинами художников провансальской школы живописи он украшен, и среди экспонатов его нет ни одной вещи, сделанной не в местных мастерских, не на здешних фабриках и заводах. В сущности, это – музей истории промышленности, природопользования и экономики. Этим темам подчинены экспозиции археологических находок, предметов из этнографических коллекций – главным образом, это орудия труда, инструменты, а также продукция здешнего производства.

Самый знаменитый местный «продукт производства» не так часто можно встретить в музеях – это …мыло, которое варят здесь с 1688 года. Оно славилось приятным запахом и тем, что не слишком быстро расходовалось, а также радующим глаз разнообразием цветов и форм «отливок», представленных ныне в витринах.

Перечень музеев в Салон-де-Прованс на этом не кончается. В самом деле, есть в городе что-то от салона, где за сервировкой стола рискуешь не разглядеть планировки дома. Не следует забывать о том, что город можно увидеть не только таким, как он рассказывает о себе, но и таким, каков он есть – просто выйдя на его улицы после осмотра всех музеев.

Далее рассмотрим более подробно путешествие по таким городам как Марсель, Ницца.

1. Провансальские города Ницца, Сан-Тропе, Арль, Экс притягивают множество туристов, а между тем Марсель, на первый взгляд кажущийся сугубо индустриальным городом-портом, не менее интересен для путешественника. Марсель – второй дипломатический город Франции после Парижа (здесь расположились представительства 63 стран), огромный порт с древнейшей историей, получивший название "ворота Востока". Марсель – город моря и гор, или греческая Массалия, греко-римская Массилия, современное название которого немного изменилось в сравнении с тем, как его называли древние жители (Марселха), – очень оживленный город, подобно вавилонской башне собравший вокруг себя все расы и национальности.

Его история такая же яркая, пестрая, как и его население. Некоторые историки полагают, что первыми открыли Марсель финикийцы. Однако большинство исследователей соглашаются, что Марсель был основан в 600 году до н.э. греческими моряками из Фокеи. Религия фокейцев, так назывались древние жители Марселя, представляла собой сплав греческого, кельтского, египетского и римского культов. В период римского завоевания Галлии (территория древней Франции) греческий Марсель, именовавшийся тогда Массалией, долго оставался неподчиненным Цезарю. Несколько раз войска римлян атаковали город с суши и моря (прорывали подземные тоннели, строили огромные осадные башни). После римлян город был взят вестготами, затем бургундцами, затем остготами и, наконец, в 536 году франками, предводитель которых Хлодвиг считается основателем Франции. В VI и VII веках Марсель становится крупным портом Средиземноморья, богатства которого были разграблены сарацинами. После раздела империи Карла Великого между его наследниками Прованс и вместе с ним Марсель вошли во владения Лотаря и стали частью Германской империи.

Большинство историков датируют присоединение Марселя к Франции 1481-м или 1482 годом. В предшествующий период Прованс и его города были собственностью графов Тулузы, короля Арагона, графов Анжуйских и Прованских, являвшихся королями Сицилии и Неаполя. В 1481 году, перед смертью, граф Прованса завещал свои земли королю Франции Людовику XI. Так наконец Марсель стал французским. Веками росла его мощь, возрастало стратегическое и коммерческое значение этого порта. Золотой век Марселя - период начала Второй империи до Четвертой республики, тогда расцвету города способствовала колониальная политика государства. На причалах Марселя скапливались все богатства Африки и Азии. Однако с окончанием войны в Алжире, в 1962 году, с упадком колониальной эпохи, с провозглашением новой ориентации Франции на север, старый фокейский город приобретает второстепенное значение. Туристы останавливались здесь не больше чем на одну ночь.

Город зачастую упоминался только в хронике происшествий. Старинный порт, немного мафиозный, интересовал путешественников намного меньше, чем курортные города Прованса. Но сегодня Марсель возрождается. Число посещающих его туристов возросло в десять раз по сравнению с 1993 годом. В 1999 году он отпраздновал 26-вековой юбилей (которым может похвастаться не каждый город) целым рядом культурных и спортивных мероприятий. В июне 2001 года средиземноморская метрополия "приблизилась" к Парижу (теперь, благодаря новой ветви высокоскоростного железнодорожного пути, Марсель находится всего в трех часах езды от столицы).

К началу нового тысячелетия город поборол урбанистическую анархию. В реставрационные и строительные работы было вложено более 20 миллионов франков: построены концертные залы, университетские и артистические центры, отреставрированы старые доки. Но город сохранил все то, что привлекает туристов, - неповторимый дух старины, создаваемый старыми постройками, кварталами, дополняемый музеями и изобилием морепродуктов.

Можно с уверенностью сказать, что по части морской гастрономии Марсель – столица Прованса. Самое популярное здесь блюдо – bouillabaisse, его готовят из шести или трех различных видов рыбы. Вы сможете отведать это и другие блюда из морепродуктов в ресторанчиках, расположенных вокруг старого порта на маленьких пешеходных улочках рядом с набережной Rive Neuve. Здесь и свежие мидии, сваренные в луковом бульоне с добавлением провансальских пряностей, и наветт (местный хлебец из теста на молоке, выпекаемый в форме лодки), и рыбные блюда (из морского петуха, карася, сома, тунца, морского ерша, сардин, мерлана, крабов) под соусом или поджаренные с анисовым ликером на решетке и заправленные оливковым маслом, лимоном, и буррида (уха с чесночным соусом), и рататуй (овощное рагу), и рагу из ягненка, и помидоры по-провансальски, и козий сыр, и трюфели, и много овощей, заправленных оливковым маслом, и сладости, и многое другое.

Начать прогулку по Марселю стоит со Старого города (panier), состоящего из маленьких улочек, объединенных в кварталы. В Марселе более ста кварталов, каждый из которых представляет собой провансальскую деревушку со своим собором. Старый порт – это действительно старый порт Марселя. Это место встреч марсельцев, здесь много ресторанчиков, отсюда отходят лодки, отправляющиеся на близлежащие острова Iles de Frioul и Chateau d'If, известный своей легендой о графе Монте-Кристо, откуда открывается прекрасная панорама города. Замок Иф оставался пустым до XVI века, пока Франциск I не решил сделать из него крепость, призванную защищать атаки с моря. Затем долгое время он служил государственной тюрьмой, в которой содержались протестанты и сторонники республики. Александр Дюма заточил в замок своего героя Эдмона Дантеса, вымышленного персонажа, имевшего, однако, своего прототипа - Франсуа Пико, обвиненного в пособничестве английской разведке и заключенного в крепость Фенестрель. И все же никто не может объяснить наличие огромной дыры в одной из камер замка Иф. На островах Фриул располагается старинный санитарный комплекс – лазарет и госпиталь, построенные в XIХ веке, когда пришедшая из Америки и опустошившая Испанию желтая лихорадка добралась и до Марселя. На протяжении века в лазарет поступали раненые и больные французы из Африки. В 1944 году бомбардировка разрушила комплекс.

В старом порте Марселя есть два форта – Св. Жана и Св. Николая. Форт Св. Николая построен в 1660 году на месте часовни Св. Николая по приказу Людовика XIV. Базилика Нотр-Дам де ла Гард – пожалуй, главная достопримечательность города, находится на холме и является символом Марселя. Ее просто нельзя не заметить, настолько она возвышается над городом. Возведение собора началось в 1853 году на месте часовни, несколько веков принимавшей паломников и провожавшей благословением моряков в дальние плавания. Он представляет собой римско-византийскую базилику с золоченой статуей Пречистой Девы высотой 10 метров и бронзовым колоколом весом более 8 тысяч килограммов. С него открывается великолепный вид на город и окрестности.

В Марселе много интересных музеев – Музей изящных искусств, содержащий коллекции живописи, скульптуры и рисунка XVI-XIX веков; Музей истории Марселя, рассказывающий о становлении города; Музей археологии Средиземноморья; Музей военного флота и экономики; Музей фаянса, собравший коллекцию керамики Прованса с эпохи неолита до наших дней, Музей римских доков, в котором выставлены предметы времен Греции, Рима и средних веков, найденные при раскопках 1947 года (например, огромные кувшины для хранения масла, зерна и вина).

Марсельские пляжи, конечно, не столь шикарны, как пляжи Ниццы или Сан-Тропе, здесь чувствуется дыхание огромного порта, но и на них можно хорошо отдохнуть. Пляж Прадо удобен тем, что находится прямо рядом с метро. Прадо окаймлен зеленой лужайкой, напоминающей Английский променад в Ницце. Пляж де Лав – галечный и идеален для пикника. Пляжи Фортен и де ла Баттри находятся неподалеку от небольшого порта, здесь мелкий песок. На пляже Корбьер тоже мелкий песок, он расположился под крутыми утесами. На всех пляжах есть площадки для игры в волейбол, баскетбол и детские уголки.

Связь жителей города с водой проявляется и в традициях марсельцев. Одна из них – состязания на воде, которые существуют чуть ли не 2 тысячи лет. Они устраиваются в середине июля и середине августа. На лодках располагаются шесть гребцов и боец, который взгромождается на тантен (длинную планку, продолжающую носовую часть лодки), вооруженный мечом и щитом. Бойцы сражаются, поддерживаемые радостными криками зрителей. Неотъемлемая часть Марселя – рынки и ярмарки. Цветочные, фруктовые и овощные, просто продуктовые и, конечно, рыбные, они создают колорит яркого, шумного, радушного средиземноморского порта.

С Марселем связано название гимна Франции. Созданный в 1792 году во время Французской революции в Страсбурге молодым офицером Руже де Лиллем, гимн был исполнен на банкете в Марселе в честь пятисот добровольцев, отправляющихся в Париж, и сопровождал воинов на протяжении всего пути. Он стал популярным и, благодаря провансальскому акценту ее исполнителей, был назван "Марсельезой".

В Марселе сухо и тепло, с апреля по октябрь с моря дует легкий бриз, зимой температура, как правило, не опускается ниже нескольких градусов ниже нуля. Но его величество мистраль (от провансальского maоtre –господин), холодный северный сухой шквалистый ветер, может испортить путешествие в период с конца ноября по апрель, но иногда он свирепствует и в июле. Мистраль дует сто дней в году, около десяти дней в месяц.

Программа тура

1 день – прибытие в аэропорт Марселя и отъезд в Сен-Реми де Прованс.

1-я ночь – в отеле HOSTELLERIE DES FRENES 4 **** LUXE (Relais & Chateaux)

Здесь мы можем предложить дополнительные услуги

-         Заказ столиков в ресторанах

-         Поездка в Бо-де-Прованс

-         Знакомство с винами Прованса и Кот-Дю-Рон

-         Экскурсия по Марселю и в старый порт

-         Посещение памятников романской архитектуры, Ним, Арль, Оранж, Везон ля Ромэн.

2 день – Свободное время.

3 день – Свободное время.

4 день

Вы пересечете долину Лангедока и приедете в Каркассон

4-я, 5-я, 6-я ночь – Отель HOTEL DE LA CITE 4****GRAND LUXE (Small Luxury Hotels of the World et Orient Express Hotels)

Отель расположен в сердце древнего средневекового города, являющегося самым большим историческим памятником такого типа в Европе, который был занесен Юнеско в разряд Памятников наследия человечества. Здесь побывали известнейшие люди, такие как Королева Англии, Черчилль, Уолт Дисней, Грейс Келли, Майкл Джексон...

В этом отеле имеется удивительный винный погреб, там Вы сможете встретится с одним из лучших виночерпиев в мире - Жоржем ГАРСИЯ.

Здесь мы можем предложить дополнительные услуги:

-         Посещение замков Катареса

-         Посещение виноградников и знакомство с винами Корбиер

-         Местная традиционная и гастрономическая кухня

-         Охота, рыбная ловля

5 день – Свободное время.

6 день – Свободное время.

7 день

Вы пересекаете Лораге и приезжаете в Тулузу

7-я ночь в отеле GRAND HOTEL DE L`OPERA 4****LUXE

Отель расположен в сердце города Роз, в котором тесно сплелись французская и испанская культура, на территории старинного монастыря 17 века и радушно встретит своих гостей с гостеприимством, присущим этому региону Франции

Здесь мы можем предложить дополнительные услуги:

-         Экскурсии по городу

-         Знакомство с винами Фронтона

-         Поездка в Жерс и дегустации блюд с французским деликатесом - гусиной печенкой

-         Посещение различных музеев и театров.

2. ПРОВАНС - НИЦЦА

НИМ – АРЛЬ – АВИНЬОН – МАРСЕЛЬ – КАННЫ - НИЦЦА

8дней/ 7ночей (5 ночей в Провансе+2ночи в Ницце): 1-8.05, 28.09-05.10

11дней/ 10ночей (5 ночей в Провансе+5ночей в Ницце): 19-29.06; 17-27.07; 21-31.08

С каждой группой летит сопровождающий из Петербурга!

1 день – Вылет из Санкт-Петербурга в 16.00. Перелет Санкт-Петербург - Ницца. Трансфер в Экс-ан-Прованс (1 час 30 мин). Ночь в Экс-ан-Провансе или в Марселе

2 день – Экс-ан-Прованс – экскурсия по историческому центру. Марсель – экскурсия по историческому центру, морская прогулка на остров Ив (вх. билеты-включены). Ночь в Экс-ан-Провансе или в Марселе

3 день – Авиньон – экскурсия по историческому центру и в Папский дворец (вх. билеты-включены). Размещение в отеле в Авиньоне. Оранж – экскурсия по античному театру (вх. билеты-включены). Ночь в Авиньоне.

4 день – Тараскон – экскурсия в крепость короля Рене Доброго (вх.билеты-вкл). Пон-дю-Гар – римский акведук (1 век до н.э.). Ле-Бо-де-Прованс – экскурсия по крепости (вх. билеты-включены) и деревушке. Ночь в Авиньоне

5 день – Узес – экскурсия по историческому центру и крепости-замку 11-16 веков династии Узес (вх. билеты-включены). Ним – экскурсия по историческому центру. Ночь в Ниме.

6 день – Арль – экскурсия по историческому центру (вх. билеты включены: Арены, античный театр, церковь Св.Трофима и её клуатр, античный некрополь). Канны – экскурсия по историческому центру. Ночь в Ницце.

7 день – Ницца – экскурсия по историческому центру. Свободное время. Ночь в Ницце.

8-11 дни – Свободное время в Ницце. Дополнительные экскурсии по Лазурному берегу. Для групп 8д/7н - на 8 день вылет из Ниццы в Петербург в 18 час.

11 день – Вылет из Ниццы в Санкт-Петербург в 18 час.

В стоимость входит: Авиаперелет, 2 трансфера, программа, входные билеты, проживание в отеле 2** + с завтраком, автобус на маршруте, гид.

Стоимости  тура: 8д/7н -  990 у.е,   11д/10н. - 1180 у.е.

Виза – 30 у.е. (до 25 лет бесплатна), страховка - 7у.е. -на 8 дн.; 10 у.е. на 11 дней

В стоимость тура входит посещение городов:

Авиньон – город, возникший на берегу Роны 2000 лет тому назад  часто называют живым уроком истории, т.к. все эпохи оставили след в его современном облике. Но период, кардинально изменивший лицо города, период расцвета Авиньона – это 14 век, эпоха короля Франции Филиппа Красивого и “Авиньонского пленения пап”. Папский двор обосновался в Авиньоне, что превратило провинциальный городок в важнейший центр Франции. Именно в это время в Авиньоне строится Папский дворец – шедевр архитектуры 14-15 веков, сочетающий в себе мощь исполинского замка, одного из крупнейших в Европе оборонительного сооружения, и  изящество дворца с удивительными фресками и шпалерами.

НИМ – Римская цивилизация оставила столь глубокий след в истории города, что Ним получил название “французский Рим”. Врата Августа, Арены, где проходили бои гладиаторов и животных, Большая башня – всё это памятники античного периода. Но самый известный из них это Квадратный дом (1 в. до н.э.) – идеальный пример гармоничности античного искусства. Узкие улочки  с жилыми домами цвета охры в романском стиле, готика, удивительно проработанная резьба балкончиков – всё это создаёт очарование города.

АРЛЬ – его происхождение теряется во тьме веков, но уже в Античном мире Арль занял место одного из крупнейших городов Средиземноморья, важного центра и порта. Особая атмосфера города, живая и праздничная, странный, но музыкальный язык, органичное переплетение разных эпох: античность, романский стиль эпохи Каролингов, готика, Ван Гог – вот, что скрывается  за четырьмя буквами АРЛЬ.   ТАРАСКОН – известен по роману А.Додэ “Тартарен из Тараскона”. Но интересен город, прежде всего, историей прованского герцога Рене Доброго (15 век),  легендой о чудище Тараске, пожиравшем людей, и замком, который считается самым красивым в Провансе и является ярким примером крепостной готики. Его внутренний двор критики называют шедевром пламенеющей готики, а интерьеры -примером грации и элегантности, предвосхитившим эпоху Возрождения

ЛЁ-БО-де-ПРОВАНС – это средневековый город-крепость. Он прилепился на высоте 280 метров к скале, доминирующей над гигантской  долиной, которую описал ещё Данте в своей “Божественной комедии”. В 11 веке – это была столица изысканного княжеского двора одного из самых сильных и свободолюбивых родов юга Франции. Их девизом была фраза: “Племя орлов не может быть вассалами”. Чуть позже Лё-Бо становится и столицей трубадуров. Куртуазная поэзия расцветает при дворе сеньоров Бо. “Двор любви” - так называли его в Провансе.

ЮЗЕС – “физиономия” города, где прошлое возникает на каждом шагу и в каждом камне, сформировалась в 11веке и практически не менялась до наших дней. Город из белого камня, прогретого южным прованским солнцем, с широкими и мощными аркадами, узкими улицами даёт полное впечатление о том, каким был типичный тихий средневековый город. Как и в давние времена над городом возвышается громада феодального замка герцогов Юзес. Корни этой династии восходят к Карлу Великому. Это была первая династия, которая получила титул герцогов. Замок (11-16вв), сочетающий гармонично стили готики и ренессанса, известен своими погребами шампанского Вы увидите также: ОРАНЖ и ВЭЗОН-ля-РОМЭН – два города, известные, прежде всего, памятниками эпохи Римской империи. Античный театр в Оранже знаменит тем, что он единственный в мире из подобных сооружений с полностью сохранившейся стеной скены. Портик Помпея, виллы римской знати, базилика в Вэзон-ля-Ромэн напоминают нам, что это был когда-то богатейший город римской Галлии.

ПОН-дю-ГАРД – самая интересная и зрительно выразительная часть римского акведука 1 века н.э., дерзко перекинувшегося через речку Гард. Грандиозное сооружение, выражающее величие Рима и сохранившее надписи хулиганов прошлых столетий: “Здесь был Этьенн.1824 год”.

Таким образом, велико значение Прованса, сохранившимися памятниками архитектуры. Даже в настоящее время Прованс посещает множество туристов, для которых разрабатываются специальные туры и экскурсии.

ГЛАВА 3. ДУХОВНАЯ КУЛЬТУРА ПРОВАНСА

3.1. Национальная кухня и виноделие в Провансе

Cotes-de-provence – самая обширная область виноделия в Провансе. Она простирается от Марселя до Сант-Рафаэля по побережью и до Драгиньяна в глубь страны. Здесь выращивают сорта гренаш (крупный черный виноград), кариньян, сюра (красный виноград), каберне-совиньон и другие характерные только для Прованса сорта, такие как мурведр. Здесь производят в основном розовые вина. Регион Bandol, сеньор красных вин Прованса, находится в 30 километрах от Марселя. Он известен своими крепкими благородными красными винами, изготовляемыми из сорта винограда мурведр. В области Cassis делают прекрасное одноименное белое вино из сортов марзанн или совиньон.

Авиньонцы гордятся своим вином (в магазинах и ресторанах представлена вся гамма «Cotes du Rhone») и рассказывают, что в XIV веке, когда сюда торжественно переселился из Ватикана Папа Римский, развитие виноградного дела в Авиньоне и его окрестностях стало хорошо финансироваться и резко пошло в гору. До сих пор туристы считают своим долгом купить домой парочку бутылок Chateau Neuf du Pape (как видим, Папа вошел в историю местного вина) в качестве сувенира. Кроме того, провансальскую кухню и жизнь в целом отличает неторопливость. Рассчитывайте свое время так, чтобы на обед и ужин вы со спокойной душой могли отвести по 2-2,5 часа (быстрее вас просто не обслужат). Учиться терпению можно у местных жителей, которые делают заказ – и точно забывают о нем, весело болтая и потягивая бесконечный пастис (строго рекомендуется попробовать, раз уж вы в Провансе: сладкий анисовый ликер, идет как аперитив и дижестив, разбавляется холодной водой, пьется из высоких бокалов, набитых льдом).

Район виноградарства Прованса является наиболее старым виноградником во Франции. Он был основан в период первых греческих поселений располагавшихся на берегу Средиземного моря. Покрывая территорию департаментов Буш-дю-Рон, Вар и Приморские Альпы, он охватывает в целом площадь почти в 116 тыс. гектаров, из которых 22 тыс. гектаров имеют право на наименование по происхождению и МВВК. Используемые сорта винограда многочисленны: – «Гренаш», «Сенсо», «Мурведр», «Тибуран», «Кариньян», «Сира», «Каберне-Совиньон» и так далее (для красных и розовых вин); – «Клерет», «Роль», «Юньи белый», «Семи-йон» (для белых вин).

«Кот де Прованс» – представляет собой главное марочное вино этого региона с производством в среднем 800 тыс. гектолитров. В основном известная своими розовыми сухими винами с фруктовым вкусом марка «Кот де Прованс» дает превосходные красные вина, которые после трех-четырех лет выдержки достигают своей полноценности, а также белые сухие вина высокого качества. Пять других наименований контролируемого происхождения Прованса имеют каждый свою собственную особенность. Речь идет о: «Палет», «Кассис», «Бандоль», «Белле», «Кото д'Экс-ан-Прованс» (за которым может следовать или нет наименование «Ле Бо-де-Прованс»). Вина «Палет» происходят из очень маленькой области виноделия, расположенной внутри известнякового круга и защищенной от ветров региона Экс-ан-Прованс. Это тонкие вина: красные, белые, розовые, известные с давних времен. Вокруг маленького порта расположена область виноделия «Кассис», поднимающаяся ступенями по склонам известняковых скал, открытых солнцу и морю. Она в особенности известна своими очень сухими и мало кислыми белыми винами. Свойства этих вин, проистекающие в основном от почвы, весьма разнообразны[8].

В области виноделия «Бавдоль», виноград разводят на террассах, почва которых засушливая, силиконо-известняковая. Для того, чтобы иметь право на марочное наименование, вино Бандоль должно содержать повышенный процент сорта «Мурведр», придающего ему бархатистость, букет и пригодность к выдержке «Белле» – очень маленький виноградник, расположенный между плантациями цветов. Он покрывает отвесные холмы, возвышающиеся над долиной Вар.

Оригинальность вина «Белле» ведет свое начало от характерных для него сортов: «Фоль-нуар», «Браке», «Сенсо» для красных и розовых вин, «Роль», «Руссан», «Спаньоль» и «Мажоркен» для белых. Эти нервные вина замечательны своей свежестью. Что касается виноградников «Кого д'Экс-ан-Прованс», они производят 60 проц. хорошо составленных и имеющих вкус фруктов красных вин, 35 проц. мягких розовых и сохраняющих фруктовый вкус вин, и 5 проц. тонких белых вин с замечательным запахом. Вина МВВК этого региона – «Коте де Пьервер» (красные, розовые и белые) и «Кото Варуа» (красные и розовые), являются приятными, сохраняющими вкус фруктов и терпкими. Наконец, Прованс производит также Столовые Вина и Местные Вина – белые, розовые и красные.

Прованс находится на юге Франции, захватывает Средиземноморское побережье. Воздух Прованса наполнен смешанными ароматами, более сильными и выраженными, чем в других регионах страны. Дикорастущие травы покрывают каменистые холмы: тмин, душица, розмарин, укроп, лаванда. Все эти растения – составная часть местной кухни, ее аромат. (см. приложение рис. 8, 9). Их запах отражен даже в букетах местных вин.

Рынки Прованса многоцветны, шумны и радостны. Самым красочным считаемся рынок в Туломе. Провансальская кухня – смелая и жизнерадостная (местные жители предпочитают ее называть "остроумной"). Она любит помидоры, чеснок, шафран, острый и мягкий перец, соленые анчоусы, оливки и оливковое масло, травы с родных холмов. Можно сказать, что речь идет о "семейной" кухне, строго хранящей свои рецепты, поскольку приготовить настоящие блюда Прованса удается не каждому повару-профессионалу.

Присутствие чеснока в блюде – обязательное условие (чеснок – это вообще любимый ингредиент средиземноморской кухни). Баранью ножку или ножку ягненка здесь щедро нашпигуют дюжиной чесночных зубчиков, а в филе соленого анчоуса их добавят в два раза больше. Его запекают и подают в сопровождении хорошего килограмма чеснока, который бланшируют в кипящей воде и бросают в чашку с бульоном. Мясо могут начинить не чесноком, а любой из широкого ассортимента приправ Прованса.

Провансальцы уважают смену времен года. К середине лета, когда помидоры обладают самым насыщенным вкусом, когда базилик затмевает своим ароматом все другие, а рыночные прилавки усыпаны зеленым горошком, местные жители позволяют себе своего рода кулинарные небрежности, Завтракают в тени террас, которые к вечеру освещают фонариками, чтобы там же поужинать, крепленые вина выпивают буквально залпом, поскольку они плохо переносят жару.

К осени на прилавках появляется первая дичь – дрозды. Их запекают, не потроша (так же, как и бекасов). Потом настает очередь молодых куропаток, фазанов, бекасов, кабанов и зайцев. Из зайца любят готовить рагу, а его кровь используют для приготовления соуса. Такое блюдо с удовольствием запивают выдержанным вином шатонеф (chateauneuf).

В октябре собирают зеленые оливки, которые сортируют – треснутые ягоды вымачивают и съедают до Рождества, а черед маслин приходит в конце года. В ноябре, когда после осенних дождей появляются дикие грибы, провансальцы готовят на оливковом масле грибные блюда, добавляя чеснок и сок лимона. Такой рецепт подходит и рыжикам, и лисичкам, распространенным в этом регионе. Но самый любимый гриб – трюфель, волшебный гриб с божественным запахом. Его готовят к рождественским праздникам.

Весна в Провансе ранняя, миндаль цветет уже в феврале. В это время к столу подают свежие бобы в сопровождении неизбежных маслин и сухих колбасок. Зима и начало весны – время тушеного мяса, говядины, баранины, домашней птицы и осьминогов. Апрель – царствование спаржи, которая также растет на склонах холмов. Если сезон дождливый, то собирают и улиток. Их выдерживают в подсоленной воде и уксусе, чтобы избавиться от слизи, затем бросают в бульон с кипящим белым вином, ароматизированным петрушкой и другими травами. Еще улитки обжаривают в масле и запекают в духовке. В мае-апреле появляются белые и голубые сморчки, Они считаются большим деликатесом. Их обжаривают в масле или готовят в соусе, запасают на год в виде консервов.

Деликатесные колбаски арль и сычуг – типичные продукты Прованса. Колбаски представляют собой смесь свиного жира, говяжьего, ослиного или лошадиного мяса. Они могут быть сделаны по-разному. Самые легкие – авиньонские. В них добавляют бланшированные листья белой свеклы или шпината, печень, мясо и селезенку свинины, чеснок. Едят холодными или горячими в сопровождении грибного соуса.

Многие провансальские блюда носят почти ритуальной характер. Например, рождественский суп, сельские блюда из овощей и рыбы (угрей, трески) или осьминогов в сопровождении соуса в сопровождении соуса раипю (красное вино, помидоры, анчоусы и травы).

Лучше понять Прованс – значит открыть богатство его вкусов и запахов на местных рынках, в винных музеях и подвальчиках, на мельницах. Ароматические растения Прованса используются в кулинарии, парфюмерии и медицине. Побывав здесь, вы узнаете, что тимьян или чабрец дополняют вкус мясных блюд и что с укропом и шалфеем готовят рыбные блюда. Шеф-повары в ресторанах и простые хозяйки используют также розмарин, вербену, кориандр, базилик и др. Все лето склоны холмов Прованса покрыты синими цветами лаванды. Аромат этого целебного растения, в средние века используемого как дезинфицирующее средство, сегодня присутствует во многих парфюмерных средствах.

Lavender (Lavandula angustifolia Mill.) Лаванда

Семейство: Мяты

Используемые части: Цветки, в меньших количествах - листья.

Вкус, запах и т.д.: Очень крепкий, парфюмерный аромат. Горький вкус больше относится к листьям, чем к цветкам.

Основное содержание: Ароматическое масло от1 до 3% богато линалил ацетатом (30-55%), и линолом (20-35%). Дальнейшие ароматические компоненты включают - бета-окимин, синеол, камфору, кариопиленовый эпоксид, присутствуют кумарины.

Происхождение: Западное Средиземноморье

Происхождение названия: Название происходит от латинского lavare – мыть, из-за использования лаванды в эссенциях для купаний.

Лаванда – относится к региональным специям. Она характерна для кухни Прованса, региона Южной Франции. Прованская кухня использует много трав в приготовлении пищи, которые создают непередаваемый аромат Средиземноморского климата, чеснок, даже такую дорогую специю как шафран. Много свежей рыбы и солнечных овощей - основа кухни Прованса.

Травы Прованса – пряная смесь, обычно состоящая из нескольких трав – кервель, эстрагон, чабер, майоран, розмарин, тимьян, лаванда и часто также фенхель. Эта смесь употребляется со многими блюдами региона, особенно рыбой, но также с мясом и овощами. Известный пример – ratatouille – наполненное ароматом овощное соте из цуккини, томатов и баклажан.

Вне Франции лаванда – не распространенная специя, ее нужно употреблять с осторожностью, и только для густых блюд, т.к. ее аромат сильно доминирует, придавая парфюмерный, немного горький и неприятный вкус блюдам. Кулинарные книги предлагают лаванду к мясу (баранине с ее сильным запахом) и рыбе, интересное сочетание лаванды и чеснока с сыром горгонзолла или рокфор.

Синонимы: bot – Lavendula officinalis, pharm – Flores Lavandulae, French – Lavand, German – Lavendel, Italian – Lavanda, Russian – Lavanda, Turkish – Lavanta.

Еще один аромат Прованса – нуга. Эта сладость, смесь меда и миндаля, появилась в провансальском городке Монтелимар в конце XVI века и получила признание во всем мире. Растопленные мед и сахар перемешиваются с помощью миксера, затем в полученную массу добавляют взбитые белки. В заключение кладут миндаль. В настоящей монтелимарской нуге должно содержаться не менее 30% миндаля.

"Ле Калесьон де Прованс" – это необычайно вкусные маленькие пралине белого цвета. Делают их из бизе, меда и орехов. Надо сказать, что мед в Провансе – высочайшего качества. Он пахнет согретыми солнцем травами, плантациями роз и лаванды.

Для типично провансальских десертов часто используются апельсины с медом и миндалем. Дело в том, что на границе с Италией, в Ментоне, растут знаменитые провансальские апельсины и лимоны.

3.2. Традиционный костюм

Любой костюм начинался с нижней рубахи, традиционный покрой которой восходил к римской тунике. Но если в XII веке сорочки стали подкрашивать шафраном для достижения приятного цветового разнообразия и для нежного запаха, то в следующем столетии их стали вышивать с той же безмерной щедростью, с какой при первых Капетингах вышивали верхнее платье. Из тщеславия, сорочку, расшитую итальянским шелком и жемчугом, стали выставлять на всеобщее обозрение, решительно углубляя проймы, открывая декольте и делая дополнительные разрезы в одежде. В 1298 году Собор в Нарбонне запретил не просто нескромные ухищрения, предпринимаемые для показа таких рубашек, но и сами вышитые сорочки. Исключение сделали только для новобрачных, за которыми закрепляли право носить изукрашенные рубахи в течение одного года после свадьбы. В этот раз церкви удалось справиться с напастью, хотя и не надолго, – в последующие века нижние рубашки и юбки станут украшать с ещё большей изобретательностью и шить их будут не из льняного полотна, а из золотистого и черного шелка, из красного атласа и английского кружевного тюля.

Женская сорочка имела небольшие отверстия по бокам, на уровне талии, в которые вставлялась шнуровка, – с её помощью рубашку затягивали, делая фигуру более стройной. В мужском костюме рубаха прикрывала колени, в женском – доходила до щиколоток.

Кроме рубахи мужчины носили штаны-брэ и весьма удлинившиеся шоссы, которые цепляли к поясу специальными подвязками; их называли "шоссы с хвостом". Количество подвязок менялось в зависимости от стоимости и предназначения всего костюма – с обычным платьем носили шоссы на одной подвязке, а к парадному платью полагалось надевать шоссы с тремя подвязками, украшенными бантиками.

Женские шоссы были короче и закреплялись круглой подвязкой у колена. Шоссы шили точно по ноге из тонкой пластичной ткани любого цвета. Известен шерстяной материал, который в XIII-XIV веках предназначался только для изготовления чулок и который отличался рельефностью поверхности, тем, что называется "выработкой". С начала XIV века предпочтение стали отдавать черным или серым шоссам, порой – черно-белым, "мраморным". В повседневном обиходе появились шоссы с твердой кожаной стелькой, пришитой изнутри. К таким чулкам не надевали ни туфли, ни башмаки, а если нужно было выходить на улицу, то привязывали деревянные сандалии на платформе, именуемые patins – патэн. Эти деревянные сандалии были настолько удобными, что даже в XVII веке европейцы носили похожие на них платформы вместо галош.

На сорочку надевали верхнее платье, именуемое cotte – котт, или котта. Эта замечательная вещь заменила примитивные варварские туники и слишком женственные одежды XII столетия. В меру широкая и длинная, котта шилась из яркой материи: в XIII веке предпочитали зеленый, голубой и красный цвета; в первой половине XIV века – розово-фиолетовый, зеленый, синий, до десяти оттенков коричневого. Мужская котта могла быть длиной до щиколоток или до середины икр, женская не только полностью закрывала ноги, но и имела небольшой шлейф. Домашняя котта знатной дамы шилась из шелка, особенно для повседневной носки, поскольку для выхода из дома в будни подбирали более скромную одежду.

У любой котты были длинные узкие рукава, которые приходилось шнуровать от локтя до кисти или пришивать на них множество мелких пуговиц, сочетавших практическую и декоративную функции. Со временем от цельнокройных рукавов отказались и стали кроить котту без рукавов, а рукава, соответственно, – отдельно. Их не вшивали, а надевали непосредственно на тело, прикрытое рубашкой, и привязывали или пристёгивали в нескольких местах у плеча. Воспользовавшись этим обстоятельством, портные быстро приспособились делать по нескольку пар разноцветных рукавов к каждому платью. Поскольку фасоны и покрой рукавов для мужской и женской одежды были одинаковы, ими охотно обменивались влюбленные, через вещь получавшие "доступ к телу" своего избранника или избранницы. На турнирах, постепенно превращавшихся в увлекательный спектакль, восторженные зрительницы прилюдно срывали с себя рукава и дарили их вместе с лентами и кошельками особо приглянувшимся бойцам.

Поверх котты обычно надевали surcot – сюрко, само название которого указывает на то, что это одежда, надеваемая поверх другого платья. Сюрко стало выходной, парадной, церемониальной одеждой и военным платьем. До середины XIV века парадные сюрко шили из наиболее ценной материи, включая византийские самиты, тисненый бархат и чистейший китайский шелк. Привычными материалами были сендал, разновидность тафты, и шерстяной драп, известный под названием ecarlate – экарлат. Это слово обозначает в первую очередь цвет — знаменитый пунцовый цвет бургундских красильщиков, но экарлатом называли в средневековье и высококачественную шерстяную ткань всех оттенков красного: алую, красно-фиолетовую, розово-лиловую, кроваво-красную, темно-красную и красную с серебристым отливом. Известно, что мужчины могли носить сюрко из брюссельского рыхловатого драпа, по преимуществу, зеленого, зеленовато-бежевого, серого и серо-зеленого цветов. Такие драпы стоили в среднем в три раза дешевле экарлата.

По покрою сюрко было похоже на котту, но имело больший объем, иногда за счет клиньев, которые вставлялись в юбку. Оно деликатно обрисовывало только плечи и руки, а к низу постепенно расширялось и ложилось стройными складками. Сюрко подпоясывали только в том случае, если оно служило военным платьем или если в костюм включались атрибуты власти.

Женское сюрко могло шиться со шлейфом, в который плавно переходила спинка и который приходилось придерживать рукой. Посторонние люди – слуги, пажи, придворные дамы или девицы несли шлейф только во время официальных церемоний. В присутствии дам более знатного происхождения, не говоря уже о членах королевской семьи, не дозволялось пользоваться услугами собственной свиты, и каждая благовоспитанная девица с молоду училась изящно подбирать шлейф и аккуратно драпировать его то на коленях, то на полусогнутой руке.

Шлейф и удлиненную по бокам юбку часто подбирали и закалывали на бедрах, показывая нижнее шелковое платье. Имея дело с однообразными покроями и формами, женщина могла проявить свою фантазию и изобретательность благодаря разнохарактерности самих драпировок. Ровная походка и грация движений стали цениться знатоками не меньше, чем дорогое шелковое платье и меховая оторочка.

У сюрко бывали короткие, полукороткие и длинные рукава, в которые редко продевали руки, но которые свешивались с плеча, придавая костюму некоторую игривую небрежность. С 1230-х годов (изображения на миниатюрах и в скульптуре позволяют говорить, что это существовало и в 1190-х гг.) сюрко стали шить вообще без рукавов, с очень глубокой проймой или с боковыми разрезами, начинавшимися чуть ли не от подмышек. Проймы обычно украшали мехом, а разрезы оформляли пуговками из самых разных материалов – часто на одно верхнее платье прикрепляли по нескольку десятков пуговиц: то из кости, то из золота или серебра, то из грушевидного жемчуга.

Мужское сюрко дополнительно разрезали спереди и сзади, чтобы можно было свободно сесть в седло, при этом полы длинной одежды подбирали и заправляли за пояс или, за неимением оного, в проймы сюрко. Отверстие для головы было круглым и сравнительно небольшим, но на груди делали разрез amigaut – амиго, сохранявший важное значение до середины XIV века. Этот разрез можно было застегнуть или завязать, но в приличном обществе его закалывали фибулой или аграфом, достигшими к концу XIII века гигантских размеров.

Цветная эмаль уже не казалась единственно достойной украшать парадные застежки, и в них стали чаще вставлять античные геммы, крупные неграненые самоцветы и жемчуг. Золотые аграфы покрывали любовными признаниями и девизами, к ним делали подвески в виде сплетенных рук, сердца, пронзенного стрелой, или ключей. Во Франции носили аграфы, имевшие форму ажурного венка из цветов и листьев; за Рейном были популярны массивные застежки – реликварии, которые, при случае, можно было повесить на шею или за петелечку прикрепить к плащу. В музее Клюни (Париж) хранится золотой аграф-реликварий из орната императора Карла IV Богемского (1316-1378), украшенный изображением одноглавого имперского орла в жемчужной короне и золотисто-розовыми турмалинами.

Под застежку на амиго подсовывали шнур, на котором держался типичный для этого периода легкий плащ mantel – мантель. По покрою мантель был похож на полукруглый шап, но в отличие от старинной накидки едва набрасывался на плечи, спускался за спину и удерживался на плечах только благодаря шнурку, свитому из шелка, или декоративной ленте. Если шнурок или ленту не цепляли за аграф, то их придерживали рукой. Во многих памятниках готической эпохи был увековечен этот характерный жест – рука, легко прикасающаяся к груди и не дающая соскользнуть накидке. Плащ-мантель был одеждой людей благородного происхождения, предназначенной для торжественных церемоний, праздников и беспечного времяпрепровождения. Мантель кроили из самых изысканных материй, вышитых золотом и подбитых беличьим мехом и горностаем.

В качестве защиты от холода и ненастья, а также для путешествий использовались круглые плащи, надевавшиеся через голову и имевшие разрезы по бокам. От традиционных накидок их можно отличить по рукавам и пелерине. У плаща housse – усе были широкие рукава и капюшон, иногда пелерина; он был похож на грубое бесформенное пальто и может считаться прототипом бесчисленных пальто – карриков, епанчей, бурнусов и шинелей XVIII-XIX веков. У плащей, именуемых herigaut – эриго и gamache – гарнаш, рукавов не было, но имелась большая пелерина, завязываемая спереди меховыми "лапками".

Все большие плащи-пальто ставились на мех, который изводился в этот период в неимоверных количествах. По сохранившимся описям королевского имущества видно, что на один такой плащ требовалось от двухсот шкурок выдр до двух тысяч шкурок или, как тогда говорили, "животов" белочек. Только за 1316 год французский король Филипп V Длинный потратил на всевозможное верхнее платье шесть тысяч триста шестьдесят четыре беличьи шкурки. Поэтому не удивительно, что к середине XIV века природные ресурсы настолько истощатся, а цены на мех так возрастут, что и без устрашающих королевских указов и папских булл меховые опушки останутся лишь на церемониальном платье и на мантиях рыцарей, входивших в элиту крупнейших светских орденов. На иллюстрации слева изображен так называемый пелиссон (pelisson), который в XI-XII веках представлял собой подбитое мехом безрукавное платье длиной до бедер или колена, часто поддевавшееся под верхнее платье для утепления. К началу XIII века пелиссон превратился в длинное и богатое одеяние, на лицевую часть которого шли материи очень хорошой выделки, а внутренняя сторона была подбита дорогим мехом (чаще беличьим, иногда – куньим). На миниатюрах меховой подбой изображался расчерченным на квадраты (иногда скругленные книзу, в точности повторявшие геральдичекий "беличий мех"), что соответствует реальному виду полотна, сшитого из десятков мелких кусочков меха.

В XIII веке на обычное верхнее платье были перенесены гербовые знаки, которыми до той поры украшали только котт-д'арм – накидку на доспех и намет. Облаченные с головы до пят в металлический доспех, рыцари оставались похожими друг на друга, как близнецы, и военное платье с изображением герба признавалось насущной необходимостью вплоть до середины XVI века. В памятном 1346 году, после сражения при Креси, только герольды английского короля Эдуарда III смогли опознать среди погибших французских рыцарей, тела которых остались на поле брани, представителей знатнейших семей Европы.

К этому времени герб из произвольно выбранного личного знака превратился в знак принадлежности к определенному роду, знатной фамилии, в знак преемственности. При этом нельзя забывать, что приблизительно до середины XIII века в одном владетельном роду оставалось по нескольку гербов – по одному гербу на каждый феод, а простые рыцари могли, не мудрствуя лукаво, заимствовать, по частям или целиком, герб своего сюзерена.

Поначалу цветной рисунок герба просто "впечатывали" в ткань налатника, используя специальные резные формы-печати; способ нанесения краски так и назывался: bature – батюр, что значит "набивка". Позже гербовые знаки стали вышивать золотом и серебром с примесью шелковых ниток, а материал для военного платья подбирали в цвет гербового поля.

Знатные дамы охотно носили изображения сразу двух гербов – и своего муж, и своего отца, это подчеркивало чистоту их происхождения. Гербы могли быть объединены в одном декоративном экю, т.е. условном поле щита, а могли располагаться рядом или по сторонам: слева герб отца, справа - герб мужа. Известны собственно женские гербы, которые иным вельможным дамам заменяли фамильные гербовые знаки. Например, дочь графа Петра II де Куртенэ, Марго Неверская, имела гербовое кольцо-печать с изображением льва, в то время как герб её семьи включал трех горлиц, а герб мужа, графа Гуго V де Форез, – золотого дельфина. Изображение своего герба графиня Маго имела обыкновение носить и на верхнем платье.

Одежду, расшитую гербами, не надевали по собственному произволу или из пустых тщеславных побуждений. Обычай предписывал носить гербовое платье во время турниров, любых военных действий, в своем владении, перед вассалами или среди равных себе, при дворе, в специально оговоренных случаях. Для женщин такой наряд был по большей части церемониальным. Во многих государствах цвета "малых" или менее значительных гербов свободно поглощались цветами могущественных родов, цветом "ливреи", которая считалась официальным облачением. Рыцари, имевшие собственные гербы, но состоявшие в свите владетельных сеньоров, должны были надевать ливрейную одежду цвета гербового поля своего сюзерена. Около 1270 года праздничный двор короля Филиппа III Смелого сверкал всеми мыслимыми и немыслимыми цветами и оттенками, являя собой "раскрашенную карту Франции", разделенную на крупные владения: рыцари, сопровождавшие герцога Бургундии, носили черное, свита графа Фландрского была в светло-зеленом, а окружение Шампанского графа – в травянисто-зеленом и т.д.

К концу XIII века гардероб обеспеченного человека пополнился ещё двумя вещами, которые, к сожалению, с трудом идентифицируются. Слова garde-corps – гард-кор и corset – корсет довольно часто мелькают на страницах старинных описей и хроник, но какую именно одежду они обозначают и чем она отличается от более привычного платья – установить невозможно. Известно только, что у такой одежды не бывало длинных рукавов и шилась она из тяжелой теплой материи. По некоторым сведениям, у гард-кора и корсета были капюшоны, что позволяет отнести эти вещи к группе выходной одежды. Можно утверждать, что вся верхняя одежда этого периода обладала признаками вполне оформившегося стиля – она была естественной, подвижной и податливой, ясной по форме, завершенной. Объем костюма был достаточным для того, чтобы тело чувствовало себя свободно и в то же время в безопасности, чтобы положение тела в пространстве красиво оттенялось драпировками, но не фиксировалось слишком жестко.

Исключением было женское платье, называемое sorquenie – соркани и предвосхитившее появление в середине XIV века одежд, плотно облегавших тело и моделировавших его изгибы. Соркани, имевшая вид узкой укороченной котты, подчеркивала бюст и талию, для чего делалась шнуровка и спереди, и по бокам. На груди завязки не затягивались до самого верха – это и не предусматривалось фасоном, нижняя одежда была видна как никогда, и женщина выглядела соблазнительно полураздетой. Естественно, такие платья не могли нравиться людям строгих правил и блюстителям традиций, кроме того, происхождение соркани было весьма подозрительным – испанцы позаимствовали соркани у арабов, и она считалась одеждой нехристианской.

Шляпа обильно украшалась перьями, с тульей 10-12 см и полями 10-20 см, различными способами загнутыми вверх. Край полей часто украшался галуном, а сама шляпа - лентой и пряжкой.

Поскольку Король-Солнце рано облысел и из-за отсутствия волос всячески поощрял куаферское искусство, штат придворных парикмахеров составлял 48 человек, а в 1656 году корпорация парикмахеров в Париже состояла уже из двухсот человек, и их число все увеличивалось. Памфлетисты злословили, что светом правит брадобрей. В 1670 году королевскому парикмахеру Бинету удалось изобрести парик, удостоенный особого одобрения короля. Парик-бинет представлял собой массу белокурых локонов, спускавшихся на грудь и спину, и стоил до тысячи талеров. Hесмотря на высокую цену, он тотчас же был принят при дворе в высшем обществе. Даже те немногие из приближенных ко двору, которые не хотели носить парика, причесывали и даже подкрашивали свои волосы а-ля бинет. Кто не имел возможности платить тысячу талеров, покупал себе парик меньшего объема, стоивший дешевле. Hебогатые люди за небольшую цену обзаводились париками из лошадиных волос, козьей шерсти и так далее. Словом, все, от короля до простого горожанина, от подростка до старика старались носить парик. Бороду брили, оставляя усы и небольшую бородку, названную впоследствии а-ля рояль. С 90-х годов модный белокурый цвет сменили на рыжеватый и каштановый.

Сорочку шили из тонкого хлопчатобумажного или льняного полотна, сильно отбеленного либо, наоборот, подкрашенного синькой или шафраном. Для особо парадных случаев использовался еще более тонкий, полупрозрачный буф-муслин, гладкоокрашенный или расшитый легким растительным орнаментом. Такую рубашку закладывали или присборивали множеством мелких складок, по груди, по спинке и вдоль рукава. Манжет рубашки украшался пышной кружевной сборкой и уже не отгибался наверх, а свободно падал на кисть. Те рубашки, которые носили только с камизолью, отличались большим объемом и особенно широкими рукавами. Такие рукава перехватывали в нескольких местах поперек цветными лентами и взбивали буфами. Разрез ворота у такой сорочки делался длинным, до самой талии. Так как новый парик полностью закрывал шею сзади и с боков, то вместо широкого отложного воротника "мушкетерских" времен стали носить узкий, спускавшийся на грудь двумя лопастями и завязывавшийся под подбородком шнурком с кистями. Такой воротник назывался "раба".

С 60-х годов появился галстук-шарф из тонкого белого батиста, который обвивали вокруг шеи и завязывали впереди узлом. Такие галстуки назывались "краватами" в честь Хорватского гвардейского полка, чьим патроном был Людовик XIV. Фасон узла менялся каждое десятилетие. В начале им просто завязывали воротник, потом воротник укоротился и почти совсем исчез, превратился в стойку. В 70-х годах галстук выкладывали несколькими узкими бантами с кружевными концами, выпущенными сверху на застегнутый жюстокор. В 80-х множество петель из лент по обе стороны узла падало на камизоль или камизоль с жюстокором. В 90-х галстук а-ля Штенкерк, названный так в честь геройской баталии, выглядел, как свободно развевающийся шарф, пропущенный одним концом через шестую и седьмую петли жюстокора. Даже простые солдаты носили упрощенный вариант такого галстука. Длина галстука была от полутора до двух метров, ширина - около 10 см.

Камизоль – узкая в груди и слегка расклешенная книзу одежда длинной на ладонь выше колена с застежкой на пуговицах вдоль борта. Чаще всего застегивалась только до пояса. В том случае, если носилась без жюстокора, могла быть без рукавов, но с пышными ленточными эполетами или с короткими рукавами, также украшенными присборенными атласными лентами. Ленты совпадали по цвету с поясом и лентами рубашки. Шилась камизоль из атласа, муара или броката, и украшалась вертикальными вышивками вдоль борта и швов. Для сохранения элегантного силуэта ставилась на плотную подкладку. Сзади у камизоли был разрез, почти до пояса. Также на ней могли быть низко расположенные карманы на уровне середины бедра. Карманы в то время были модной новинкой и пышно украшались клапанами, или галуном, или тесьмой с кистями. В случае, когда камизоль носилась с жюстокором, она могла быть без рукавов или с узкими длинными рукавами (зимний вариант).

Повоевав в Hидерландах (1654-59 г.), Людовик XIV так проникся военной темой, что ввел в моду одежду на манер солдатской, всю разукрашенную галунами, петлицами, шнурами и плетеной тесьмой золотого, серебряного или контрастного к цвету ткани цвета. Одежда, в общем, повторяла покрой камизоли, но имела 4 разреза - один сзади и два по бокам, длинный узкий рукав, заворачивающийся к локтю широким отворотом. Отвороты рукава и бортов отделывались контрастной подкладкой и также украшались галунами и петлицами. Шили жюстокор из плотных тканей (сукно, замша, бархат, атлас, а для королевской семьи - парча), иногда даже ставили на жесткую подкладку. Талия была несколько заниженная и сильно зауженная. Иногда, как и на камизоли, присутствовали карманы с широкими клапанами. Жюстокор обязательно перепоясывали длинным шелковым шарфообразным поясом, концы которого, обшитые бахромой, завязывали пышным бантом. Жюстокор дополнялся эполетом из лент на правом плече и перевязью для шпаги. Застегивали его только от талии до середины груди, позволяя видеть отделку сорочки и камизоли. Цвета жюстокора и камизоли были контрастны, либо повторялись тон в тон. Пуговицы использовались металлические, количеством от 20 до 60 штук, и нашивались не только вдоль борта, но и всюду, где использовался галун. В русских литературных переводах комплект жюстокора с камизолью называют камзолом. В XVIII веке после смерти Людовика XIV этот комплект, слегка изменив силуэт, изменил и название. Жюстокор стал называться "аби", а камизоль – "веста", потом "вестон" или "вескоут", но наши переводчики по-прежнему называют это "камзол".

Во второй половине XVII века штаны встречались, в основном, двух видов. К военному колету или камизоли одевали объемные шаровары, которые подвязывались над коленями или даже на середине бедра и спускались на колени широкими пышными складками. Одновременно с этими шароварами появилась новая деталь в виде довольно широких, но коротких - по колено - штанов, типа юбка-брюки, или даже двух деталей, типа юбки с боковыми разрезами, которая одевалась поверх шаровар, и называлась "ренграв". Эта деталь пышно отделывалась ленточными петлями, кружевными оборками. Эту вычурную деталь Людовик XIV ввел в моду, восхитившись элегантным видом посла Мастриха фон Рейнграф. Мода продержалась до 1678 года. После этого шаровары носились уже без нее. В то же время чулки носили с широкими кружевными отворотами воронкой. Они назывались "а-ля канон" и были, как правило, черного цвета. Так же назывались широкие кружевные подвязки. В комплекте с жюстокором или коутом носили узкие панталоны-кюлоты длиной чуть ниже колена. Широкие кружевные отвороты у чулок были заменены атласной лентой, которой верхний край чулка привязывался к нижнему краю панталон (по краю и там, и там шли петли). С внешнего краю, над голенью оставляли небольшой бант. Такая манера носить чулки называлась "а-ля рояль". Цвет чулков, как правило, был белым. Кроме белых и черных чулок встречались чулки цвета костюма или какой-либо его части[9].

Башмаки на довольно высоких каблуках с розеткой на подъеме или бантом в виде бабочки делались из мягкой вышитой или тисненой кожи любых цветов. Горожане, разумеется, предпочитали черные, серые и коричневые, а придворные щеголи светлые или даже белые туфли на красных каблуках. Hоски были заужены, но продолжали оставаться квадратными. Солдаты носили башмаки из толстой буйволовой кожи желтого цвета с крупными металлическими пряжками.

Сапоги, также как панталоны, встречались двух видов. С кюлотами носили высокие ботфорты, их голень была заужена и скреплена пряжками, а раструб спереди заходил на колено, а сзади был вырезан. Чаще всего они были черными. C рейнгравами носили туфли, но в случае поездок или войны одевали сапоги с широкими колоколобразными голенищами, которые отворачивали два раза - вниз, а потом вверх. Hа этот изгиб укладывался кружевной канон (см. чулки "а-ля канон"). Для того, чтобы предохранить шелковые чулки, в такие сапоги поверх их одевали другие чулки, полотняные. Их верхний край тоже украшался кружевом. Эти сапоги делали из толстой желтой или рыжей воловьей кожи с квадратными деревянными каблуками, крупные шпоры укреплялись на специальный хлястик.

Перчатки делались из желтой замши с довольно широкими раструбами. Парадный вариант был из ткани, без раструбов, зато обильно вышивался цветным шелком, золотой или серебряной нитью. Таков был силуэт французского придворного модника. Костюм горожанина по покрою и форме напоминал вышеописанный, но выполнялся из ткани попроще: шерстяного сукна, саржи и полотна. Украшался узким кружевом, атласными лентами и вышивкой шелком тон в тон. Особенно удачливые купцы полностью копировали придворный костюм. Вообще, жители колоний во всем старались "перетанцевать танцора", то есть превзойти жителей континента пышностью и богатством своей жизни.

Практически одинаковыми у мужчин и женщин оставались перчатки, кошельки, платки, ленты и прочие дополнения к костюму. Люди благородного звания продолжали носить длинные драгоценные шарфы. В 1774 году при вскрытии гробницы Эдуарда I Английского был найден шелковый шарф, вышитый жемчугом и золочеными цветочками с гравировкой.

Мужская и женская обувь различалась не по покрою или отделке, а только по размеру, не считая, конечно, обуви из воинского костюма. Любая обувь из тонкого материала подбивалась мехом или парчой и имела внутри стельку из пробки. Туфли, полуботики и полусапоги, характерные для этого периода, украшались вышивкой, кистями и вездесущими пуговицами.

Перчатки, по-прежнему выполнявшие многообразные функции, считались одним из самых ценных дополнений к костюму. Длинные и короткие, с пальцами и без, на пуговицах и завязках, из кожи, замши и из шелка, они вышивались жемчугом, эмалевыми подвесками и металлическими пластинками с насечками и чернью. В XIII веке появились первые вязаные перчатки, подобные тем, что были найдены в гробнице инфанта Кастилии и Леона Фердинанда (Фернандо) де ла Серда, умершего в 1211 году. Перчатки инфанта были связаны из тончайшего шелка и украшены гербовыми знаками двух королевских домов, сделанными из золотых блесток, серебряного и цветного бисера.

Мастера, занимавшиеся изготовлением перчаток, поясов и сумок, так высоко ценили свою работу и так боялись за свою репутацию, что всё производство, от закупки материала до момента получения денег с заказчика, было поставлено под жесточайший контроль. Строго учитывалось количество учеников и подмастерьев, количество заказов, четко определялось время работы. Мастер, уличенный в том, что работал по вечерам или ночью, при свете свечи и очага, должен был платить разорительный штраф в пользу цеха. Особо доверенные лица из числа членов цеха, давшие специальную присягу, регулярно проводили проверки мастерских и складских помещений, изымали неучтенные вещи и изделия сомнительного качества. Все излишки и некачественные вещи публично сжигались на городской площади, что считалось позорнейшим наказанием для любого ремесленника.

Более разнообразными в этот период стали головные уборы, самые старые из которых восходили к эпохе Меровингов, а самые новые рождались буквально на глазах и едва ли не каждый день. Мужчины перестали отращивать "козлиные" бороды, гладко брили лицо и укороченные волосы завивали таким образом, чтобы надо лбом и вокруг головы ложилась широкая волна. Причесанные волосы покрывали маленьким чепчиком, называвшимся cale – кале (каль), который можно считать неотъемлемой частью мужского костюма XIII-XIV веков. Чепец-кале обычно шился из белой льняной ткани, но в литературе упоминаются щегольские чепчики из полупрозрачной материи, подкрашенные шафраном и вышитые разноцветными птичками и крошечными букетиками фиалок. Все мужчины, богатые и бедные, молодые и старые, будут носить тонкие полотняные чепцы почти двести лет, до конца царствования Карла V Мудрого (1364-1380). Чепец-кале был и самостоятельным головным убором, вполне приличным за пределами дома, и частью любого другого головного убора. Поверх кале надевали венки из цветов и зелени, венцы с перьями, капюшоны и меховые шапки.

Около 1250 года появились шляпы из черного фетра, вначале остроконечные, потом более плоские. Края шляпы то опускали на уши, то загибали по бокам. В XIII веке еще носили капюшоны с округлым верхом и очень длинным шлыком, похожим на чулок, но самыми красивыми считались мужские островерхие капюшоны, получившие устойчивую форму благодаря жесткой прокладке, которую стали вшивать в колпачок.

Общим для мужчин и женщин был aumusse – омюс (омюз), головной убор в виде чепца с меховой пелеринкой. Омюс носили чаще гражданские лица, чем рыцари; во Франции омюс на горностае считался знаком принадлежности к августейшему семейству и включался в выходные костюмы королей и принцев крови.

Сугубо женские прически и головные уборы отличались исключительной живописностью и выразительностью, были тщательно продуманы и выполнены. Девицы, как и всегда, заплетали волосы в две косы или носили их распущенными по плечам. Лучшим украшением считались сами волосы, длинные и блестящие, поэтому лишь в праздничные дни и при дворе девушки дополнительно обвязывали голову лентами или надевали венки. Tакая прическа была свидетельством их невинности, дозволенным средством обольщения и указывала на принадлежность к отчему дому. Она объединяла и наследниц крупнейших феодальных владений, и дочерей простых ремесленников, надолго став внесословным знаком принадлежности к христианскому сообществу.

Замужние женщины также заплетали косы, но в эпоху высокой готики было принято собирать их узлами и закалывать на затылке или над ушами. Для сооружения красивой пышной прически требовалось много волос, гладких и закрученных в локоны, и с середины XIII века в привычный обиход возвратились всевозможные накладки и шиньоны. Парики, которыми так злоупотребляли модники и модницы в эпоху античности, в подлинных средневековых источниках не упоминаются, зато о накладных волосах, называемых "волосами мертвых", писали разные авторы. Доктор Петр (Пьер) Падуанский, живший в Париже в 1290-х годах, вскользь и очень спокойно, как о чем-то привычном, упоминал о волосяных накладках в трактате, содержащем рецепты поддержания красоты, а известный проповедник Жиль Орлеанский страстно изобличал слабости своих современниц, тщетно призывая их вспомнить о былых владельцах злополучных волос, "которые, быть может, уже стонут на дне ада". Судя по тому, что людям XIII столетия уже приходилось напоминать о нерасторжимой связи волос с породившей их плотью, некоторые представления и предрассудки раннего средневековья постепенно изживали себя или изменялись до неузнаваемости. Они не переживались как нечто затрагивающее каждого человека, а воспринимались большинством как древний обычай, к которому относятся с известным уважением, но не проникаются его смыслом.

Подколотые волосы аккуратно убирали в сетку из шелковых крученых нитей любого цвета, а иногда из белой пряжи. В благородном сословии такая прическа считалась не просто домашней, но очень интимной и демонстрировалась только близким людям, имевшим право входить в личные покои замужней дамы. Перед посторонними женщина появлялась с вуалью на голове, именовавшейся в этот период couvre-chef – кувр-шеф, что значит "главное покрывало" (английское название этого же головного убора – вимпл). Несмотря на торжественное название, покрывало могло быть небольшим и совсем скромным. Настоящий кувр-шеф обязательно делали из тончайшего полотна, на выработке которого специализировались мастерские Реймса. Покрывала из реймской ткани носили как парижанки, так и жительницы Палермо и Дижона. Полотняный платок-вуаль складывали в длину и подвязывали им подбородок, обрисовывая щеки и придавая лицу идеальные очертания; концы кувр-шефа закалывали на макушке. Поверх малого кувр-шефа надевали обручи и диадемы или набрасывали второй платок, который старались искусно подвернуть и задрапировать.

Поскольку не существовало определенной схемы ношения двойного кувр-шефа, к середине XIV века такой головной убор выглядел настолько замысловато, что с первого взгляда было не легко понять, как он сделан и на чем держится. На верхнюю вуаль тоже надевали обручи, шляпы, омюсы и съемные капюшоны. Очень часто из белёного полотна делали жесткое кольцо-валик около восьми-десяти сантиметров в высоту, надевали его как шапку и булавками прикалывали к малому кувр-шефу. Это сооружение, похожее на легкую светлую капитель, было одним из самых красивых головных уборов средневековья.

В царствование Филиппа IV Французского (1285-1314) (по изображениям с миниатюр XIII века это существовало и раньше) к полному кувр-шефу стали подкалывать еще один кусок тонкого полотна, который полностью закрывал шею и заправлялся за вырез платья. Все упомянутые головные уборы не принято было вышивать и их ценность определялась качеством материи – чем тоньше была вуаль, тем богаче считался весь женский костюм.

Вдовы дополняли полотняный головной убор белой пелериной из шелка или из плотной льняной материи, которую покрывали узором из вышитых черных слез, а некоторые прикрепляли к пелерине черный стеклярус, имевший форму капли. В средневековой литературе, в частности в хрониках, встречаются упоминания о женских шляпах из бархата, украшенных жемчугом, золотыми шнурами и живыми цветами всех видов; они были похожи на мужские фетровые шляпы, но делались пониже.

Самый нижний слой женского французского костюма состоял из белых полотняных или шелковых сорочки и панталон, длинной до колен, отделанных атласными лентами пастельных тонов. Панталоны формой своей повторяли мужские штаны того времени. Разумеется у женщин малого достатка, эти панталоны отсутствовали, зато их сорочка отличалась большей длинной и шириной. Дамы полусвета шили свои панталоны из ярких шелковых тканей и использовали золотую или серебряную отделку. Для тех, кто рассчитывает на игре купаться (или отыгрывать страстные любовные сцены) наличие красивого нижнего белья просто необходимо. Следующий слой дамского костюма состоял из корсета и нижних юбок. Нижние юбки шились из хорошо отбеленного и накрахмаленного полотна, их предназначение было держать на себе основной груз костюма, потому самая верхняя из нижних юбок делалась в плотную сборку, и под нее в районе боков и сзади вшивали дополнительные подушечки, набитые шерстью, ватой, конским волосом и т.п. В то время, как перед платья был практически плоским. В это время, лиф с заостренной талией и широким полукруглым вырезом вытеснил во Франции, Англии все другие фасоны и чтобы талия при такой моде казалась еще уже, ее затягивали в корсет из клиньев прочной материи, усиленной китовым усом или тонкими железными пластинками, одной спереди (она имела форму плоского клина) и двух сзади( между ними располагалась шнуровка). Женщины среднего достатка, чтобы сэкономить на материалах, покрывали такой корсет кусочками богатой ткани (бархатом, атласом и т.п) пришивали к нему плечики и носили его вместо лифа от платья. Богатые женщины одевали поверх корсета самостоятельный лиф из ткани верхней распашной юбки. Так как лиф был самой значимой и престижной частью костюма, основная часть отделки (тесьма, кружева, шнуры, вышивка жемчугом, золотой или серебряной нитью) располагалась именно на нем. Рукава состояли из двух частей. Нижняя часть – могла быть рукавами сорочки или самостоятельной деталью и делалась из тонкого белого полотна, сильно присборенного и украшенного внизу оборкой или воланом из кружев. Поверх нее одевался рукав из ткани верхнего платья, который мог быть как разрезным, так и гладким. Ширина его зависела от вкуса хозяйки. Длина от глубины декольте. Чем глубже декольте, тем короче рукав. Вырез платья украшался кружевной оборкой.

Самый верхний слой женского платья состоял из 2 юбок, сшитых из богатых тканей, верхняя из которых была распашной и наиболее богато украшенной тесьмой и складками. Нижняя юбка обычно была контрастной по цвету (светлой). По центру юбки нашивались пуговицы или тесьма. Преобладающими цветами были светлые, чистые (спектрально), для шелковых и атласных тканей. И густые, приглушенные для бархатных. Популярны были все оттенки жемчужно-серого, синего и золотого цвета. К темным платьям могли использоваться черные или цветные (тон в тон) кружева, к светлым – обязательно белые[10].

Из украшений использовали нити жемчуга, (на шею, в прическу), тонкие цепочки с подвесами, овальные медальоны с тайниками. Для богатых дам – пиком моды являлись брильянты. Именно в это время весь французский двор, а так же щеголи обоих полов и из иных стран, были просто помешаны на брильянтах. Также принадлежностью богатой дамы был веер и перчатки. В жаркую погоду благородная дама могла одеть широкополую соломенную шляпу, украшенную тонкой вуалью, но в основном головных уборов не использовалось, зато прически отличались фантазией и разнообразием. Простоволосыми ходили лишь женщины легкого поведения, нижних слоев общества в худшие годы своей карьеры.

Таким образом, костюм периода Капетингов во Франции в основной части был вполне традиционным, включая элементы племенных раннесредневековых одежд и антикизирующие мотивы. Многослойность, объемность и значительная длина костюма в полной мере соответствовали представлениям среднего человека о "правильной", "узаконенной" одежде. Отношение к костюму свидетельствовало о том, что его значение по-прежнему превосходило его материальную ценность, и построение костюма зависело не только от вкуса и возможностей каждого конкретного владельца, но и от общественных установок, сословных предрассудков, обычаев и суеверий.

Первая настоящая реформа костюма, в результате которой принципиально изменились его конструкция и соотношение в нём индивидуального и нормативного, если под нормой подразумевать то, что было органичным, понятным и правильным для абсолютного большинства людей и соответственно не требовало дополнительных одномоментных толкований, датируется серединой XIV века или временем первых Валуа во Франции.

3.3. Обряды и праздники в Провансе

Сначала раннесредневековые обряды и обычаи утратили в своем содержании языческий след, затем – в позднее средневековье – они постепенно утратили мистический смысл и стали более рациональны, XIX век назвал их "скорее национальными, чем религиозными", ХХ век и вовсе оставил их уделом этнографов и фольклорных коллективов.

Так это выглядит извне, "сверху". При этом всегда, во все века находились люди, относившиеся к соблюдению обычаев весьма серьезно. Одни из них были теми самыми "темными простолюдинами", которые быть может бездумно, но свято блюли традиции предков, другие были просвещенными собирателями и хранителями сведений об этих традициях. Негласный союз этих двух сторон и поддерживал жизнь в "действах" – мистериях, карнавалах, колядах.

Религиозные спектакли, которыми славилась средневековая Франция, и которые в Рождественские дни приобретали форму мистерий, разыгрываемых в церкви, вряд ли дошли до нас неизменными. То, что сохранилось в наши дни в Провансе, имеет несколько "восстановленный" характер. За возобновление традиций здесь взялись церковные корпорации, католические кружки, благотворительные общества. Причем с удивительно средневековым мотивом – в пику протестантскому большинству. [11]

Сейчас, ежегодно или через год, в течение всего января в некоторых деревнях Прованса проходят представления пасторалей; но теперь они превратились в зрелища, организуемые многочисленными в Провансе церковными корпорациями, католическими кружками и благотворительными обществами. Кроме классических сценариев, созданных в прошлом веке, немало текстов создается и современными писателями, радеющими о возрождении старых традиций. Обычно дается представление различных  вариантов одного сюжета: ангелы возвещают пастухам о рождении Христа, жители деревни отправляются в Вифлеем, их путешествие сопровождается забавными или волнующими эпизодами. Роли нередко из года в год исполняют те же актеры-мужчины на провансальском языке, а ангел вещает на французском.

Однако же преувеличивать "искусственность" не стоит. В конце концов, речь идет о Провансе, где мессу служат на местном диалекте, где национальные костюмы передаются из поколения в поколение три-четыре века, где в каждом городе – свой праздник, где седовласые бизнесмены служат в национальной конной гвардии.

Здесь в домах за месяц до Рождества на почетное место выставляются Creche – ясли, сделанные из дерева, глины или папье-маше. Там стоят вначале только фигурки обитателей хлева, а людей пока нет. Фигурки персонажей – "santones" – появляются постепенно, "в календарном порядке". Сначала Иосиф привезет на ослике Марию, затем в яслях появится лучезарный Младенец, потом придут пастухи и волхвы. И к Крещению фигурок наберется сотни две.

В ноябре в Марселе с 1803 года проходит ежегодная ярмарка фигурок-сантонов. Глиняные, фарфоровые, картонные, каменные, деревянные, литые из стекла произведения искусства размерами от нескольких миллиметров до двадцати сантиметров (в основном все же от трех до пяти сантиметров) изображают Иосифа и Марию, младенца Иисуса, волхвов Гаспара, Мельхиора и Валтасара, праотца Авраама, двенадцать апостолов – почему бы и им не прийти к яслям Младенца! И еще – марсельских моряков и рыболовов, провансальских пастухов, крестьян, плотников, каменщиков, торговцев, вышивальщиц и ткачих, которые также принесут божественному дитяти свои приветствия и дары.

Здесь же всегда можно купить рождественские свечки, елочные украшения, специальную рождественскую пшеницу в целлофановых пакетах – так называемую пшеницу святой Варвары. Ее нужно залить водой примерно за месяц до Рождества, и к празднику зерна дадут всходы.

Сразу же после ярмарки или еще во время ее действия празднуется день святой Катерины (25 ноября). Она покровительствует молодым мастерицам и всем незамужним девицам и помогает им найти супруга побогаче, подобрее и, желательно, поблагороднее. В этот день в провансальских городах проходят шествия девушек в национальных костюмах и обязательно в чепчиках – Catherinettes. Чепчики должны быть ручной работы, украшенные шитьем и кружевом. Чем красивее чепчик, – тем лучше окажется ожидаемый муж. Пословица, правда, гласит что "плохой муж все же лучше, чем хороший чепчик".

Святого Николая и отца Фуэтара ("отец секущий") принято встречать 6 декабря блинчиками, осыпанными сушеными и мочеными сливами и яблоками, орехами и цукатами. В Провансе не только ждут подарков от Святого Николая, но и одаривают его, и устраивают для него концерты и представления[12].

С этого дня и до Крещения "шаривари" – "кошачьи концерты" – уже не считаются нарушением общественного порядка. В кафе и клубах устраиваются благотворительные лотереи, где разыгрывают исключительно только живность. Можно выиграть живого гуся или поросенка, что несказанно обрадовало бы провансальца еще лет пятьдесят назад. Ну, собственно, и в наши дни это никого сильно не огорчит – только прибавит немного проблем.

Христианский праздник рождества, приуроченный ко дню зимнего солнцестояния, митраистскому празднику рождения «Непобедимого солнца», предвещавшего близкое возрождение природы, всегда был окрашен радостными тонами. Хотя религиозное содержание рождества для многих утрачено, для всех французов это радостный праздник преддверия Нового года, надежд на лучшее будущее.

А когда звуки торжественной мессы в Рождественскую ночь вознесутся к небу, провансальские темы будет довольно просто отличить в общем хоре. В церквях в Экс-ан-Прованс в эту ночь орган молчит. Музыку играют только пастушеские рожки, свирели и детские свистульки. В Овере и Эксе хористы подражают во время мессы голосам животных. Во многих городах и поселках месса начинается с того, что священник выпускает на волю птичек, изловленных (или купленных на рынке) юными прихожанами. В Ле Бо и Фриголе в церковь приносят самых настоящих козлят и ягнят.

Месса переходит в мистерию, и в церковь входят ангелы и пастухи, волхвы и крестьяне, ведомые ангелом: "Ныне должно быть воспето дитя, Которое прежде всех век породил родитель, И оного же в течение времен матерь" – Кто же это дивное дитя, Которое дивно вы ныне именуете? Скажите и нам, чтобы и мы Помогли вам славить!"

Ангел, кстати, единственный кто говорит в этом представлении на современном французском языке. Все остальные персонажи произносят "свой текст" на провансальском. С окончанием же службы все движутся на улицу, и, перед тем, как воссесть дома за праздничный ужин, зажигают костры, чтобы осветить путь идущим с востока. В Воклюзе юноши под аккомпанемент тамбуринов возят ночью повозку с горящим на ней костром – звездой с востока. [13]

А еще в Провансе по ночам от Рождества до Нового года стены домов превращаются в творог, в реках текут мед, молоко и масло, животные обретают дар речи и зацветают давно засохшие деревья, на миг морской прилив застывает золотом, и можно, улучив момент, отломить гребень волны. Только это не всем и не всегда удается увидеть.

Рождество в Провансе – сказочное время. В церквах устраивают ясли, прихожане собираются на Рождественскую мессу, встречают Волхвов…

В семь часов вечера 24 декабря провансальцы устраивают «маленький ужин» для всей семьи: куриный бульон с кружевной лапшой, треска, запеченная в духовке с луком и оливками, каплун или жирная утка, фаршированная трюфелями или черносливом, а к ней – гратинированная свекольная ботва, запеченная в печи, зимний салат с орехами и чесноком. Напоследок – тыквенный пирог.

При таком меню ужин растягивается надолго. Под конец старейший член семьи зажигает камин, традиционно брызнув на поленья фруктовых деревьев (груши, вишни или оливы) вином или оливковым маслом.

Затем хозяйка дома ставит в печь тыкву, в которой на всем протяжении Рождественской мессы будет вариться суп. И вот вся семья отправляется в церковь.

По возвращении из церкви начинается «большой ужин» – постный, но вкусный и сытный. Стол накрыт тремя скатертями (по одной для каждой ипостаси Троицы – Отца, Сына и Святого Духа), посреди стола красуются три свечи и рождественские гирлянды из роз.

Рождественский ужин традиционно состоит из семи блюд. Сначала подают тыквенный суп, когда он съеден, хозяйка гасит одну свечу и снимает первую скатерть, предварительно стряхнув на вторую крошки и оставшиеся кусочки хлеба. Затем наступает черед улиток, отваренных в бульоне и приправленных томатом. Кроме того, как и положено в постный ужин, подают вяленую треску или мюле (рыба!) с оливками и жареным луком. Пятое блюдо – овощи, цветная капуста, сельдерей и артишоки с соусом из анчоусов, шестое блюдо – салат с чесноком. Седьмое блюдо, десерт – из тринадцати перемен, символизирующих тринадцать апостолов, участвовавших в Тайной Вечери (то есть включая Иуду). Но прежде чем заняться десертом, хозяйка гасит вторую свечу и снимает вторую скатерть.

Лепешки на оливковом масле с цветами апельсина, белая нуга с орехами, черная нуга с медом, десерт 4 нищих – сушеные фиги, изюм, миндаль, лесные орехи. Затем настает черед фруктов – итальянский виноград, зимние груши, апельсины, мандарины, тыквенный пирог, орехи.

К десерту подают вишневую настойку, а когда, наконец, все съедено и выпито, хозяйка снимает третью скатерть, связывает из нее узел и несет бедным гостинцы.

В Сочельник эльзасцы со всей страстью предаются кулинарным изыскам: по всему дому витают запахи ванили и корицы, на праздничном столе красуется индейка, фаршированная каштанами и фау гра на капустных листьях. Уток к Рождеству начинают откармливать 11 ноября, в день святого Мартина.

Эльзасский деликатес, знаменитая фуа гра (в переводе – «жирная печень») была придумана Жан-Пьером Клозом, поваром маршала Контад, генерал-губернатора Страсбурга с 1762 по 1788 гг.

С тех пор без фуа гра поистине завоевала весь мир, а уж французское Рождество без нее и вовсе немыслимо, тем более, что с развитием промышленного птицеводства этот деликатес стал доступен практически всем.

На культуру Эльзаса огромное влияние оказали кулинарные традиции Германии – этот благодатный край на протяжении нескольких столетий был камнем преткновения между французской короной и немецкими княжествами и много раз переходил из рук в руки. Результат – изобилие сдобной выпечки в рождественском меню. Многие эльзасцы украшают праздничный стол цветущими ветками плодовых деревьев, которые начинают проращивать в день святой Варвары, 4 декабря, чтобы к Рождеству они успели распуститься.

Провансе развлечения молодежи заключались в том, что в течение всех четырех недель адвента молодые люди исполняли серенады девушкам, которых они выбрали в невесты; каждая девушка готовила к сочельнику пирог, отмеченный особым номером и своим именем, и передавала его выборному руководителю молодежи. Два дня спустя после рождества молодежь собиралась на площади и устраивала торги, своеобразный веселый аукцион: самый молодой из собравшихся показывал пирог, называл имя его хозяйки, все провозглашали похвалы ее красоте и хозяйственным талантам. Деньги, вырученные от этих торгов, шли на оплату деревенского скрипача.

Но на этом праздники не кончаются – многие французы 26 декабря с удовольствием празднуют день Святого Стефана, затем 31 декабря, как и положено – Новый год.

В отличие от чисто семейного Рождества, Новый год – праздник открытый, его принято устраивать в шумной компании, с друзьями.

Меню похоже на рождественское, только вместо индейки на горячее подают дичь – кабанятину, оленину, фазанов, рябчиков.

По части вин французы верны себе: праздник открывается шампанским, его же пьют в полночь, в честь наступления Нового года, а затем – к каждому блюду подается специальное вино.

Святых в католическом календаре много, праздновать можно всю неделю. Но вот приходит 6 января, Святая Епифания, и на этом рождественско-новогодний марафон завершается.

В Провансе, например, где культура лаванды составляет одно из богатств края, было принято сжигать в костре букетики этого растения. Жнецы не забывали бросить в огонь пучок сена, несколько колосьев пшеницы или ржи. Подобные обряды объясняются так же, как реликты жертвоприношения огню. Иногда в костре сжигали чучело, изображавшее, быть может, определенного человека, который, по мнению сельского коллектива, заслуживал осмеяния или наказания. Таким образом, древний обряд приобретал злободневное общественное звучание. Иногда предавали огню жаб, ужей, «чтобы избавиться от всякой скверны». В некоторых городах средневековой Франции в день Сен-Жана устраивали жестокое зрелище: сжигали в огне костров живых черных кошек, а иногда и лисиц, так как верили, что в этих животных воплощаются ведьмы. Эти изуверские действия, характерные для пронизанной суевериями эпохи средневековья, возникли под влиянием ожесточенной борьбы с «ведьмами», которую вела церковь.

Позже XVII в. упоминаний об этом уже не встречалось. Утром, когда костры догорали, каждый принимавший участие в игрищах старался унести домой головешку или уголек. У догорающего костра молодежь устраивала борьбу за угли и головешки от ритуального огня. Наибольшей силой магического воздействия обладали, как полагали, части от догоревшего центрального шеста, вокруг которого обычно укладывали топливо для костра. Головешки и угли бережно хранили в течение года как оберег от молнии, пожара и всяких бед. Чтобы предохранить посевы от града и других стихийных бедствий, головни разбрасывали на полях. Искрам, высекаемым из непогасшей головни, приписывали магическое свойство влиять на урожай. В Лимузене крестьяне ударяли головней по камню и приговаривали: «Сколько искр, столько повозок репы, большой, как головня, вкусной, как пирог». Тлеющие угольки бросали в колодцы, чтобы «очистить воду», чтобы «вода не иссякла».

Профилактическое и благотворное действие приписывалось и золе от костров Сен-Жана, которую часто разбрасывали на полях, примешивали к семенному зерну. Пастухи посыпали этой золой дорогу, по которой прогоняли скот, «чтобы отвести болезни ног у скота». Пеплом костра метили животных. Все приведенные выше сведения об обрядах, совершавшихся у костров Сен-Жана, показывают, что побудительным мотивом их была вера в сверхъестественные свойства огня, прежде всего очистительные.

Много примет, пословиц и поговорок приурочено и ко дню св. Блеза, 3 фев­раля. Считалось, что к этому дню пре­кращаются зимние холода, если же они держатся, не жди ранней весны. В неко­торых деревнях Бургундии св. Блез считался покровителем виноградарей, в других – покровителем землепашцев. В честь него устраивались традицион­ные процессии: по улицам деревни про­возили повозку с плугом, запряженную четырьмя волами. В более позднее время обряд изменился, плуг уже не возили, но разыгрывали сцены, имити­рующие пахоту: мужчины волокли за руки упирающегося человека. В неко­торых местах в этот день было принято освящать семена.

Окончание холодного сезона связы­вали и с днем св. Агаты.

В день св. Агаты устраивали маскарады, разыгрывали сцены изгнания «старухи», символизировавшей холодное время. По улицам города верхом на осле с пу­стым мешком в руках проезжала «ста­руха». Она останавливалась у каждой двери, прося милостыню. Мальчишки бегали за ней, били ее палками, осыпали бранью. «Старуха» была живучей, и эта церемония повторялась в конце фев­раля, иногда в конце марта и даже в мае.

В Провансе св. Агату наделяли властью заклинать стихийные бедствия. В Бургундии она считалась покрови­тельницей матерей.

Среди карнавальных шуток, от кото­рых ждали благотворного эффекта, здо­ровья, богатства и пр., излюбленными были: обливание водой, грязью, обсыпание мукой, сажей, золой, а в городах в XIX в. – драже или конфетти.

В конце XIX в. обычай ряжения стал постепенно исчезать, его оставило вначале старшее поколение, а затем и молодежь. После 1920 г. маскарады со­хранялись лишь как детская забава.

Особое место в карнавальной обряд­ности занимали персонажи, олицетворя­ющие цикл в целом или отдельные его периоды. «Жирный период» олицетво­рял персонаж, носящий, так же как и праздник, имя Карнавал, Кармантран. Нередко его наделяли и пародийным именем, содержащим намек на обжорство, которому все пре­давались в дни карнавала, – Пузан. Эта черта карнавала подчеркивалась нередко и обликом персонажа: его изо­бражали с огромным пузом.

Центральную фигуру карнавала изо­бражал человек, чучело, маска какого-нибудь животного, например медведя. В Пиренеях, например, инсценировались-драматические сцены охоты на медведя.

Таким образом, очень живописна и интересна традиционная культура Прованса. Вкусная кухня привлекает туристов, а праздники позволяют воссоздать картины прошлого, особенно это заметно, когда жителя городов Прованса выходят в традиционных костюмах на улицы.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

В ходе теоретического и методологического исследования были сделаны следующие выводы.

Юго–восточная часть Галлии. В V-VI вв. территория Прованса была завоевана вестготами, затем бургундами и остготами. В 536 г. Прованс был присоединен к королевству франков. В 843 г. по Верденскому договору территорию Прованса получил Лотарь, после его смерти в 855 г. королевство Лотаря распалось, территория Прованса отошла к сыну Лотаря – Карлу. С 855 по 863 г. Прованс – самостоятельное королевство; в дальнейшем, в 879 г., вошел в королевство Бургундия, или Арелат. В образовавшемся около 933 г. объединенном Бургундском королевстве Прованс имел статус графства. В 1113–1246 гг. принадлежал графам Барселонским, в 1246–1481 гг. – Анжуйской династии. В 1481 г. присоединен к Франции. Крупные города Прованса – Марсель, Авиньон, Экс, Тулон и др.

Греки и римляне, вандалы, готы, арабы - кто только не хозяйничал за последние две тысячи лет в этих местах. Прованс вбирал, впитывал в себя эти непохожие друг на друга культуры. Сегодня о былых временах напоминают лишь крепостные стены, замки и монастыри, выстроенные некогда, чтобы противостоять захватчикам, и некоторые блюда, заимствованные знаменитой провансальской кухней у прежних завоевателей. В наши дни кухня и вина Прованса известны далеко за пределами Франции каждому уважающему себя гурману.

Полное название этой южной французской провинции – Provence-Alpes-Cote d'Asure – Прованс-Альпы-Лазурный Берег звучит словно заголовок из туристического проспекта. В этом названии уже заключено все, что Прованс предлагает путешественнику: от альпийских горнолыжных до знаменитых средиземноморских курортов. Мягкий климат и блеск светсткой жизни в Ницце привлекали сюда таких знаменитых «русских туристов», как Достоевский и Тургенев, Толстой и Бунин, Набоков и Маяковский. Расположенный по соседству с Ниццей Канн до сих пор остается излюбленным курортом богатых и знаменитых. Особенно в дни каннского международного кинофестиваля, который раз в год превращает этот городок в столицу мирового кинематографа. Самые знаменитые кинозвезды планеты поднимаются по красному ковру легендарной каннской лестницы. Толпы поклонников взрываются аплодисментами, свет прожекторов и вспышки фотоаппаратов затмевают яркое солнце Лазурного Берега.

К западу от Канна в Сен-Тропе, вдали от толп любопытных туристов и поклонников, в своих резиденциях проводят отпуск политики и звезды шоубизнеса. Здесь уже много лет, почти не покидая своей виллы, живет и секс-символ французского кино шестидесятых Бриджит Бардо.

На востоке от Ниццы и Канна находится маленькое и сказочно богатое княжество Монако со столицей Монте-Карло. Здешние казино разорили за свою историю не одного заядлого игрока. В то же время счастливые обладатели монакского подданства пользуются уникальными для Европы налоговыми привилегиями. Правит княжеством старинная династия Гримальди. Нынешний правитель Монако, князь Ренье был женат на одной из первых красавиц Голливуда Грейс Патриции Келли, которая погибла в автокатастрофе в 1982 году. Скандалы в этом «благородном семействе» уже многие годы не сходят со страниц бульварной прессы. Один из них - брак младшей принцессы Стефании и ее телохранителя, которому княжеская дочь родила троих детей.

Но Монако – это не только игорные дома и сплетни из жизни знаменитостей. Узкие улочки Монте Карло ежегодно превращаются в гоночную трассу, ведь именно здесь проходят знаменитые гонки Формулы-1.

К западу от Лазурного Берега находится столица Прованса – крупнейший европейский портовый город Марсель. Тот самый Марсель, куда из далекого плаванья вернулся герой Александра Дюма Эдмон Дантес, чтобы много лет спустя навсегда покинуть Францию под именем графа Монте-Кристо. Подобно графу Монте-Кристо, прибыть в столицу Прованса на корабле, можно и сегодня, совершая, например, круиз по Средиземному морю.

Но чаще всего туристы пользуются менее романтичными способами и прилетают на самолете в марсельский аэропорт или прибывают на железнодорожный вокзал Сен-Шарль. Осмотрев город и знаменитую тюрьму на острове Ив, превращенную сегодня в музей, можно отправиться в горы. Горный Прованс полон поэзии, музыки и истории. Здесь много маленьких городков с кривыми тенистыми улочками.

На вершинах гор высятся мавританские цитадели из известняка. Таких крепостей в Провансе много и почти все они превращены в музеи, которые напоминают о средневековых рыцарях, провансальских трубадурах и куртуазном культе прекрасной дамы.

Как и во времена трубадуров, в Провансе и сегодня выращивают лаванду. Склоны холмов вдоль шоссе покрыты ярко-сиреневым ковром. Воздух наполнен дурманящим ароматом. Из лаванды здесь традиционно производят туалетную воду и духи, которые охотно покупают туристы в качестве провансальского сувенира. Об отпуске на юге Франции напомнит и бутылка провансальского пастиса -анисовой настойки, пить которую в неразбавленном виде не решаются даже сами провансальцы. Путешествуя по Провансу, нельзя не заехать в Авиньон. Расположенный в самом центре города грандиозный дворец, похож скорее на крепость. Долгие годы он был местом «авиньонского пленения пап». В 14-ом веке, после ссоры французского короля Филиппа 4-го Красивого и папы Бонифация 8-го, римские понтифики превратились на более чем семьдесят лет в послушных ставленников французских королей. В наши дни Авиньон славится проходящим здесь международным театральным фестивалем. Ежегодно сюда привозят свои спектакли как всемирно известные мэтры театрального искусства, так и совсем молодые начинающие режиссеры и актеры. Здесь впервые сыграл свою культовую роль Сида Жерар Филипп, здесь блистают Петер Штайн и Юрий Любимов. Однако, случайно попав в Авиньон в дни фестиваля, не надейтесь ни на «лишний билетик», ни на крышу над головой. В Авиньон в эти дни съезжается весь парижский бомонд, так что и билеты на спектакли, и номера в гостиницах бывают распроданы за много месяцев вперед.

Прованс славится разнообразными ландшафтами – это сочетание сельскохозяйственного, морского и альпийского пейзажей.

Радостная и изысканная культура, слишком быстро разрушенная Альбигойскими войнами, расцвела в Провансе в течение XII века. Литература, искусство, нравы опережали культуру северных провинций подобно тому, как смена времен года на юге обгоняет север. Жизнь хранила еще некоторый отпечаток классического.

Традиционная кухня: блюда готовят на оливковом масле, с чесноком и душистыми травами, сыром и лавандовым медом. Bouillabaissе, aioli и pistou (суп с базиликом) – творения мастеров кулинарного дела Прованса. Вина региона таят в себе тепло солнца и свежесть прохлады.

Все, что заботливо передавалось из поколения в поколение: секрет производства стекла и кухонной утвари, духов и мыла, орнаментов и фигурок из глины - достойно внимания и интереса.

Участие в традициях как таковых: летние и зимние месяцы заполнены культурными мероприятиями, такими как, например, фестивали, которые известны всему миру. Оперное искусство, демонстрируемое в Orange и Aix-en-Provence, искусство танца в Chateauxvallon, театр – в Avignon, искусство фотографии в Arles, "ночи цитадели" в Sisteron... – и это лишь малая часть из существующих... Также регион организовывает 200 культурных событий ежегодно. Живопись и литература тесно связаны с этой областью, которая вдохновила сотни мастеров на создание известнейших полотен и произведений, среди них Ван Гог, Сезанн, Гионо, Паньоль и др.

Гостеприимство местных жителей – это тоже традиция.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

1.     Барт Р. Избранные работы. Семиотика. Поэтика / Составление, общая редакция и вступительная статья Г.К. Косикова, М., Прогресс, 1989 (2-е изд. – 1994, 3-е изд. – 2001

2.     Безуглова И. Лавандовый Прованс //ГЕО. 1998 г. № 2 с.8-19,

3.     Бодлер Ш. Цветы зла. Стихотворения в прозе. Дневники. Жан-Поль Сартр. Бодлер / Составление, общая ред. и вступительная статья Г.К. Косикова, М., Высшая школа, 1993

4.     Брантон Д. Прованс. Волшебная провинция // ELLE. 1998 г. № 24

5.     Ван Гог Жизнь и творчество. М.,1999.

6.     Виан Б. Прованс: французская провинция / Составление и предисловие Г.К. М.,2002.-340с.

7.     Жарри А. История декоративно – прикладное искусствоГ. Косикова. М., Б.С.Г.-Пресс, 2002 .-321с.

8.     Жизнеописания трубадуров: [Перевод]. Жизнеописания древнейших и наиславнейших провансальских пиитов, во времена графов прованских процветших/ Жан де Нострдам; [Перевод С.В. Петрова; К сб. в целом]: М.: Наука, 1993. – 734 с.

9.     Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Составление, общая редакция и вступительная статья Г.К. Косикова, М., Изд-во МГУ, 1987 211с.

10.                       Иванова С.Ю. Праздники в Европе. М.,2003.

11.                       История национального костюма./ Под ред. Красикова С.Ю. М., 2003.

12.                       История французской литературы (в соавторстве с Л.Г. Андреевым и Н.П. Козловой), М., Высшая школа, 1987

13. Калинина С.Ю. Рождество во Франции СПб., 2003.
14. Каминская Н.М. История костюма. М., 1977
15. Ковтунов И. Будущее туризма связано с компьютерными технологиями. //Туринфо-№ 7. 1996. С.7-10.
16. Кулинарные секреты французской кухни. М., 2003. - 320 с.
17. Монтень М. История Франции/ Составление и вступительная статья Г.К. Косикова, М., Правда, 1991
18. Мурат. В.П. Что такое Франция. М., Эдиториал УРСС, 2001
19. Попова Р.Ю. Коррида во Франции М.: МГГУ 1997. С.2-10
20. Попова Р.Ю. Маркетинг, реклама и информация в туризме. М. 1997. С.15-23
21. Поэзия французского символизма. Лотреамон. Песни Мальдорора / Составление, общая редакция и вступительная статья Г.К. Косикова, М., Изд-во МГУ, 1993
22. Предания и мифы средневековой Франции/ Под ред. Г.К. Косикова. М., Изд-во МГУ, 1991
23. Прованс  // http://www.vins-france.ru/viniculture-region-provence.htm
24. Прованс  //http://www.soin2000.ru/france/provans/index.html
25. Профессиональный туризм: маркетинговая аналитическая работа в 5 частях. Ч.2, Ч.3. М.: Моско 1998.
26. Ткачева Т.Н. Рынок туристских услуг России. //Международный бизнес России. № 11, 1996. С.24

Приложение

[1] Виан Б. Прованс: французская провинция / Составление и предисловие Г.К. – М., 2002. - С.78

[2] Виан Б. Прованс: французская провинция / Составление и предисловие Г.К. – М., 2002. - С.50

[3] Мурат. В.П, Г.К. Косикова, Что такое Франция. М., Эдиториал УРСС, 2001 –С.23

[4] Зарубежная эстетика и теория литературы XIX-XX вв. Трактаты, статьи, эссе / Составление, общая редакция и вступительная статья Г.К. Косикова, М., Изд-во МГУ, 1987. - С.89

[5] История французской литературы (в соавторстве с Л.Г. Андреевым и Н.П. Козловой) – М., Высшая школа, 1987. - С.91

[6] Виан Б. Прованс: французкая провинция / Составление и предисловие Г.К. Красикова .М.,1991.-С.45

[7] Прованс  //http://www.soin2000.ru/france/provans/index.html

[8] Прованс  // http://www.vins-france.ru/viniculture-region-provence.htm

[9] Каминская Н.М. История костюма. М., 1977 С.85

[10] Каминская Н.М. История костюма. М., 1977 С.89

[11] Калинина С.Ю. Рождество во Франции – СПб., 2003. - С.90

[12] Иванова С.Ю. Праздники вЕвропе,М.,2003.-С34.

[13] Ткачева Т.Н. Рынок туристских услуг России. //Международный бизнес России.-№ 11,-1996.-24