Введение

Большой интерес, который вызывают арабские страны и происходящие в них политические процессы, непосредственно связанные с институтом монархии, определяется несколькими обстоятельствами. Среди них следует особо выделить возрастающее влияние в мировой политике группы арабских монархических стран (Бахрейн, Кувейт, Катар, Объединённые Арабские Эмираты, Оман, Саудовская Аравия), являющихся крупными экспортёрами нефти, на Ближнем и Среднем Востоке сосредоточено около 2/3 (44,6 млрд. т. - на начало 1989 г.) достоверных нефтяных запасов. Нефтедобывающие арабские монархии всегда являлись ареной острой конкуренции не только между нефтяными монополиями, но и между различными государствами в их борьбе за политическое влияние, экономические выгоды, стратегические базы.

Ещё совсем недавно, в 50-е и даже в начале 60-х годов, Саудовская Аравия, Кувейт, Бахрейн, Катар и Объединенные Арабские Эмираты оставались наиболее отсталой периферией арабского мира, были опутаны сетью неравноправных договоров и кабальных соглашений.

Важнейшим фактором современного развития аравийских нефтяных монархий стали огромные доходы от добычи и экспорта нефти. За 1970 – 1981 гг. они составили около 1 трл. долл. Только в 1980 г., эти страны с 7 млн. коренных жителей получили 144,9 млрд., В том числе Саудовская Аравия – 102,2 млрд., ОАЭ – 19,3 млрд., Кувейт – 18 млрд., Катар – 5,4 млрд. долл. Доход на душу населения в 1981 составлял в Кувейте – 21,2 тыс. долл., Катаре – 27,5 тыс., ОАЭ – 25 тыс., Саудовской Аравии – 12,5 тыс. долл., т. е., больше, чем в самых богатых странах Запада[1].

Параллельно с экономическим ростом начались серьёзные сдвиги в их социальной структуре. Быстро вырос их удельный вес в экономической и политической структуре арабского мира, во всей системе международных отношений.

Эти страны объединяются в одну группу не только географической близостью, сохранением феодально-монархического строя и одинаковым значением нефтяного фактора, но и сходными чертами капиталистической трансформации базиса, в котором еще десяток лет назад преобладали феодальные и даже дофеодальные уклады.

Актуальность, данной работы заключается в том, что феномен перехода нефтяных монархий Аравийского полуострова от феодализма к капитализму в ХХ веке, не имеющий аналогов в истории, как с точки зрения его качественных особенностей, так и динамики и форм “обуржуазивания”, не получил должного освещения ни в отечественной, ни в зарубежной литературе, и поэтому возникает необходимость проведения комплексных исследований по этой проблеме. Если в Европе для аналогичного перехода понадобились столетия, то здесь эта эпоха сжалась до срока менее чем четверть века. Если в Европе переход к капитализму сопровождался революционными потрясениями, то здесь он протекает сравнительно мирно. Если в Европе буржуазия свергла надстройку и перестроила базис по своему образу и подобию, то здесь капиталистические отношения мирно врастают в старый базис при сохранении неограниченной политической власти родоплеменной аристократии. Если в Европе феодалы и королевская власть препятствовали развитию капитализма, то здесь феодально-монархическая надстройка сама всячески поощряет развитие частнокапиталистического уклада, капиталистического способа производства в целом. Сами носители феодального уклада превращаются в буржуа и привлекают неродовитую торгово-банковскую буржуазию к совместному бизнесу, сращиваются с ней деловыми узами, хотя и не допускают к реальной политической власти. Так образовалась специфическая элитарная социальная прослойка, которую можно назвать “нефтекратией”.

Недовольная своим политическим бесправием европейская буржуазия революционным путём свергла королевскую власть, а аравийские капиталисты лишь выражают недовольство отсутствием демократических форм правления, возможности создавать политические партии, организовать представительные органы и стать участниками правящей элиты, но боятся бороться за республиканский строй правления, когда в соседних странах антифеодальные революции привели к ликвидации заодно с монархией и крупных капиталистов. Торгово-банковская и предпринимательская буржуазия ищет защиты у королевских дворов от возможных радикальных потрясений. Социальные же низы живут родоплеменными, монархическими и религиозными традициями.

Эти государства сохраняют монархическую форму правления, а сам институт монархии занимает одно из важнейших мест в системе государственно-правовых институтов стран, развивающихся по капиталистическому пути. Институту монархии во всех арабских государствах присущи многие общие черты – в силу общности их социально-экономических структур, ряда исторических традиций, общности культур, языка.

Данная работа является анализом сущности государства в странах Арабского Востока с монархической формой правления (Бахрейн, Иордания, Кувейт, Катар, Объединённые Арабские Эмираты, Оман, Саудовская Аравия), разновидности этой формы правления, правовой и фактический статус монарха, выявляются закономерности, тенденции развития института монархии во II-ой половине ХХ века. Сущность, формы и пути развития института монархии служат основной целью исследования в данной работе.

Исследования осуществляются на материалах таких стран, как Бахрейн, Иордания, Катар, Кувейт, Марокко, ОАЭ, Оман и Саудовская Аравия. При его проведении были поставлены следующие вопросы (цели): о социально-экономической структуре перечисленных стран, об исторических и политических особенностях становления их государственности в ХХ веке, так же был проведён анализ правового и фактического статуса центральных органов власти в этих странах. Кроме того, в ряде случаев в целях выявления общего и специфического в характере арабских монархических государств возникает необходимость их сопоставления с европейскими монархиями и отказавшихся от монархического правления арабскими государствами.

Как в отечественной, так и в зарубежной юридической литературе отсутствуют комплексные исследования, посвящённые изучению института монархии. Однако имеется большое число монографий и статей, авторы которых рассматривают отдельные исторические, политические и экономические вопросы, связанные с монархическими, в том числе арабскими государствами.

Специальная литература, на которую опирался (или критически использовал) автор при написании данной работы, можно условно разделить на четыре группы. К первой группе относятся теоретические юридические и востоковедческие работы, не затрагивающие проблематику отдельных стран. Это исследования Растенникова В. Г., Бодянского В. Л., Боронова Р. (“Нефть и политика США на Ближнем и Среднем Востоке”), отдельные исследования Озорлинга В. В. (“Иностранный капитал и некоторые проблемы экономического роста нефтедобывающих стран Восточной Аравии”) и ряда других авторов.

Во вторую, наиболее многочисленную, входят отдельные монографии и статьи, в которых освещаются некоторые исторические, политические, социально-экономические проблемы, связанные с одним или несколькими государствами из числа современных монархий Арабского Востока. Это исследования Мелкумяна Е. С., Плясуна Я. Н., Яковлева А. И , Озорлинга В.В., по проблемам социально-экономического развития современного Кувейта, Марокко, Бахрейна, Катара, Саудовской Аравии, так же работы Орлова Е., Сашко Н. (“Средние городские слои в странах Востока ”), Якуба Юсефа Абдаллы (“Объединённые Арабские Эмираты”), Бодянского В. Л. (“История формирования современной элиты и бюрократии в развивающихся странах Восточной Аравии”) и ряда других авторов на русском, английском и арабском языках.

Третью группу составляют работы, частично содержащие юридический анализ тех или иных аспектов государственного строя отдельных арабских и европейских монархий. Среди них следует выделить исследования египетского востоковеда Раафата В., в которых были освещены формы государственного устройства и перспективы развития института монархии в странах Аравийского полуострова.

К четвёртой группе относятся публикации американской и арабской прессы, обозревающие политическую и экономическую ситуацию в данном регионе; нормативные акты, регулирующие институт монархии в странах Арабского Востока.

[1] Organization of Arab Petroleum Exporting Countries. Secretary General’s Seventh’s Annual Report “The Economist”, 19.11.1983