3.3 Рабы в римском обществе.

Проблеме изучения вопроса рабства в римском обществе в царский период и начала Республики посвящено немало работ как отечественных так и зарубежных историков. Определенная трудность изучения вопроса рабства в Риме заключается в том, что отсутствует какая-либо точная, конкретная информация по данной проблеме. Упоминаний о рабстве, как о распространенном явлении в царский период и позже в трудах античных авторов чрезвычайно мало. Самым ранним документальным политиком, зафиксировавшим рабство в римском обществе, являются законы XII таблиц. В этих законах рабство рассматривается в рамках должничества. Поэтому на основании законов XII таблиц можно говорить о развитии отношений рабской зависимости при безусловном преобладании рабства - должничества, проистекающего из самозаклада и продажи членов семьи его главой. Архаичность законодательства позволяет проецировать указанные отношения в прошлом при сопоставлении их с данными традиции. Это дает возможность с известной степенью достоверности представить себе наличие института рабства в начале царской эпохи. Из всех данных античных авторов можно выявить только факт появления рабской зависимости в древнейшем Риме. Рабами становились частично военнопленные, частично люди из состава populus, оказавшиеся в тяжелых материальных условиях³⁴.

По разрозненности и по малочисленности указаний древних авторов о рабах, можно предполагать, что институт рабства большого места в те времена в римском обществе еще не занимал. Но его появление воздействовало на общество, способствуя развитию в нем имущественной и социальной дифференциации. Таким образом, на основании информации из источников можно утверждать о существовании рабов в начале царской эпохи, но преувеличивать численность и значение рабов на заре римской истории не приходится. В этот период рабство только зарождалось; рабы не сформировались еще как класс, образование сословия рабов едва наметилось³⁵.

До сих пор очень многие историки древности отрицают за рабовладением значение фундамента античного общества на том основании, что рабов как таковых во многих древних государствах было на протяжении всей их истории настолько мало, что они ни как не могли составить основы их хозяйственной жизни. На ряду с рабами и в той и в другой области хозяйства постоянно наличествовали «закрепощенные» или даже вовсе «свободные» производители - наемные рабочие или мелкие земельные собственники, представление о которых ни как не укладывается в понятии раба.

Ни гелоты, ни клероты, ни пенесты, ни тем более, феты, гектеморы такими историками не ставятся в один ряд с рабами. Так же как ни в коем случае не приравниваются к рабам древнеиталийские клиенты (пилаты или пенесты, у Дионисия Галикарнасского и других греческих историков). Между тем в какой-то мере все эти и греческие и латинские «крепостные» сходны³⁶. Во-первых, по социальному положению между собой, и во-вторых, весьма близки к состоянию патриархального рабства, как это явствует из этнографических данных.

С такой точки зрения некоторые ученые отрицают роль рабства как явления, определившего характер античной экономики и социальной жизни римского общества.

Например, Анри Валлон и Уестерман, являются весьма решительными противниками представления о рабах как об основе античного хозяйства. По их мнению, античное рабство (в узком смысле этого слова) тонет в различного рода промежуточных общественных состояниях, которые они ни в коей мере не склонны как -либо соединять с представлениями о рабстве. Т.к. сама неопределенность соответствующих социальных обозначений, с которой приходится сталкиваться в источниках многим исследователям данной проблемы, когда одни древние авторы именуют рабами тех, которых другие не считают таковыми, когда, кроме того они приравнивают иногда к рабам такие общественные категории, которые по общепринятому мнению, существовавшему в древности и сохранившемуся до наших дней, отнюдь к ним не принадлежали - все это ведет к тому, что само понятие древнего рабства следует рассматривать более широко³⁷.

Представлению об ограниченной и социальной не выраженной роли рабства в царскую эпоху в Риме противоречит весьма отчетливая разработка рабского статуса в законах XII таблиц. Здесь исследователями найдены определения не только уголовно - правового характера, но так же и свидетельства того, что уже по крайней мере в V веке до н.э., а по всей вероятности и еще раньше, судебная практика знала споры о свободном или рабском состоянии того или иного лица. Подобные судебные казусы могли возникнуть лишь на почве достаточно широкого распространения бытового рабства, когда юридическое положение лиц, попавших в рабство частно - правовым порядком, оставалось неопределенным или неоформленным.

Л.А. Ельницкий в своей работе «Возникновение рабства в Риме в VIII - III веках до н.э.» высказывает следующую точку зрения на данную проблему. Характеризуя социальное развитие Рима при этрусских царях, он отмечает рост рабства в его патриархальных формах; это явствует особенно из участия рабов в определенных культах и празднествах. Сообщая большой материал об архаическом рабовладении в Риме, автор не считает рабов основным классом тогдашнего римского общества и категорически отделяет их от клиентов - плебеев.

В отличие от широко распространенного в это время института клиентелы на территории древней Италии, Этрурии и др., рабство было менее распространенным и находилось на начальной стадии своего развития. Это подтверждает этрусская художественная традиция, сохранившая немало изображений домашних рабов: это слуги на пирах, танцоры, музыканты, гимнасты и т.п. На фресках этрусских погребальных камер, домочадцы, которые находились, вероятно, на положении рабов, изображались в одеждах мало чем отличных по своему виду и существу от одежды владельцев, что даже можно усомниться в их рабской принадлежности. Однако, как сообщают этрусские источники, различия в положении домашних рабов и свободных родичей не редко стирались, не определенны бывали и их правовые различия. Так, например, древние источники сообщают о роскоши этруссков и о прислуживающим на их пирах рабах и рабынях, для которых одно название, равно относящиеся так же и к свободным домочадцам, находившимся на положении клиентов; сам внешний вид рабов и их одежды не соответствовали их рабскому положению. Таким образом, Ельницкий в своей монографии, посвященной рабству, считает, что хотя в истории древнеэтрусского рабовладения следует предполагать известную эволюцию, однако в целом оно сохранило на протяжении своего развития достаточно примитивный, патриархальный характер. Что же касается в целом рабства в Италии царского периода, то согласно документальным источникам, можно сделать вывод о патриархальном характере данного института.

Исследуя эту проблему, Ельницкий приводит следующие данные: так, по законам XII таблиц, налагая за членовредительство, причиненное рабу, сумму штрафа, равную половине штрафа, предусмотренного за членовредительство свободного (VIII ст.), законы XII таблиц приравнивают в какой-то мере раба к свободному, не устанавливая между ними принципиального различия. Это обстоятельство объясняется архаичностью права XII таблиц, рассматривающего раба с точки зрения патриархально - рабовладельческих норм, весьма не отчетливых и неопределенных в разграничении лиц зависимого состояния. Увеличение численности чужеземных рабов, широко продававшихся и покупавшихся на рынке, изменяло ранее существовавшее предположение и способствовало в дальнейшем распространению взгляда на раба как на вещь. Это не мешало, считает Ельницкий, в достаточно раннее время возникновению судебных споров об определении юридического положения того или иного лица в качестве свободного или раба. На это указывает наличие в законе XII таблиц фиксированного залога, входившего в казну и уплачиваемого при возникновении подобного судебного спора. Само наименование этого залога свидетельствует о глубокой древности процедуры, кормящейся в священном праве. Наличие этой статьи в законах XII таблиц свидетельствует так же, с одной стороны, о достаточном распространении бытового рабства, с другой же - о частоте таких случаев пребывания в рабстве, когда юридическая сторона вопроса могла оставаться не достаточно ясной. Еще одной особенностью института рабства в древности было то, что рабы обладали определенными гражданскими правами: рабы до введения закона, запрещающего им быть поручителями в суде, из чего следует, что до введения этого закона рабы имели право выступать в суде в качестве поручителей. Данные сведения отчетливо показывают эволюцию института рабства в царский период не смотря на то, что они отрывочны, в связи с отсутствием большого числа сохранившихся источников, но эти данные позволяют дать представление о некотором его развитии от патриархальных форм родового рабства.

Наличные факты по истории древнеиталийского рабовладения, сколь они ни были бы отрывочны и ни фрагментарны дают представление о некоторой его эволюции от патриархальных форм родового рабства. Эти формы весьма тесным образом связанны с клиентелой, откуда этот институт, имевший такое важное значение для дальнейшей истории Рима, видимо и берет свое начало.

Наблюдая далее развитие рабовладельческих отношений в Италии в начальную пору существования древних государств: в Великой Греции, Этрурии и Лации, рабовладение здесь встречается как с примитивными, распространенными на целые племена, так и с более развитыми и жестокими формами этих отношений, возникших в результате работорговли и распространения домового рабства. Эти формы существуют одновременно и границы между ними довольно неопределенны и неуловимы³⁸.

И хотя формально они в состав общества граждан не входили, фактически они составляли важную часть общества в целом, участвуя во всех сферах его жизни - от производства материальных благ до отправления государственных должностей.

Для рабов их сословная и классовая принадлежность первоначально более или менее совпадали. Обе обуславливались особенно, после издания закона Аквилия, их превращением в полную собственность господ, утраченной имевшейся у них на ранних этапах истории Рима, хотя бы минимальной правоспособности и всякой связи с гражданскими институтами (например, ответственность перед законом за совершенные по приказу господину преступления, право иногда выступать в суде и т.п.). Как можно судить по некоторым данным, например у Штаерман, раб мог в исключительных случаях искать защиты у народного трибуна, но народные трибуны в те времена, как пишет Плутарх, цитируя Куриона, противостояли всем магистратам, т.е. не составляли, так сказать, органической части зарождавшегося государственного аппарата, выросшего из потребностей и условий гражданского общества³⁹.

Известной защитой рабу служила традиция, освященная религией, религиозными установлениями фамилий, особенно культом Ларов. В те времена, когда рабство еще носило патриархальный характер, рабы вместе с младшими членами фамилии служили Ларам дома и перекрестков. Однако уже во времена Катона рядовые сельские рабы от участия в религиозных церемониях отстранялись. Жертвы за фамилию приносил господин или вилик. Одновременно урезывались права рабов на отдых в праздничные дни. К регулировавшим его сакральным законам был прибавлен целый ряд поправок, фактически сводящих на нет отдых от работ. Раб окончательно превращался в средство производства, с которым хозяин мог обращаться как угодно, руководствуясь лишь соображениями собственной выгоды.

В Риме имущественное неравенство не могло привести к превращению гражданина ни в раба, ни в землевладельца, находившегося в личной или в юридической зависимости от другого гражданина, поскольку даже клиенты, сидевшие на землях представлявших их перед гражданской общиной патронов, в значительной мере эмансипированными, стали равноправными гражданами, связанные с патронами лишь традицией по мере исчезновения «спектра состояний» между рабами и свободными пропасть между свободными полноправными и равноправными гражданами, с одной стороны, и рабами с другой, все более углублялись⁴⁰.

Противоречивость в положении рабов, составлявших основной класс производителей материальных благ и в то же время класс - сословие, в гражданское общество не включавшееся, служившее его «пьедесталом», составляет одну из главных особенностей производственных отношений и социальной структуры античного, в том числе и римского, мира. Эта особенность определила, в частности, и характер классовой борьбы и ее перспективы. С одной стороны, эта борьба оказывала чрезвычайно большое влияние на все сферы жизни, с другой - она не могла привести к освобождению рабов как класса, т.к. класс этот не был составной частью гражданского общества в отличии от феодального крестьянства.