Возбуждение уголовного дела в отношении конкретного лица

Оглавление

Введение

Глава 1 Понятие и значение стадии возбуждения уголовного дела.

Глава 2 Установление повода возбуждения уголовного дела.

Глава 3 Установление оснований именно для возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.

Заключение

Список источников

Введение

Возбуждение уголовного дела как составная часть досудебного производства в российском уголовном процессе представляет собой урегулированную законом деятельность по получению и оформлению информации о преступлении, в необходимых случаях – по проверке наличия в данной информации оснований для начала предварительного расследования, а также по принятию решения о возбуждении или отказе в возбуждении уголовного дела. Нынешние законодательные реалии таковы, что именно стадия возбуждения дела приводит механизм уголовного процесса в движение, создает правовую основу для выполнения процессуальных действий в последующих стадиях, то есть служит «точкой отсчета начала действия специфического режима уголовно-процессуального регулирования взаимоотношений государства и человека и определяет пределы правового поля, в рамках которого допускается использование соответствующих полномочий органов и должностных лиц, осуществляющих досудебное производство»,1 и точкой отсчета сроков данного производства.

Задачей этой первой стадии досудебного производства является установление наличия или отсутствия условий (предпосылок), необходимых для возбуждения уголовного дела. Органы дознания, следователь и прокурор обязаны, с одной стороны, реагировать на каждый факт обнаружения признаков преступления, а с другой – не допускать необоснованного возбуждения уголовного судопроизводства. На этом этапе досудебного производства не ставятся и не решаются задачи достоверного установления всех обстоятельств преступления и изобличения виновного.

Время, прошедшее с введения в действие УПК РФ,2 показало, что новый Уголовно-процессуальный кодекс содержит ряд законодательных новелл, в том числе в регламентации стадии возбуждения уголовного дела, вызывающих различное толкование и ученых, и практиков.

Таким образом, налицо актуальность сформулированной темы работы, которая позволяет не только определить новые подходы к исследованию стадии возбуждения уголовного дела, но и систематизировать накопленные юридической наукой знания и правоприменительную практику.

Целью представленной работы выступает комплексный теоретико-правовой анализ стадии возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.

Задачи:

Определение понятия и значения стадий возбуждения уголовного дела.

Установление оснований возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица, их всестороннее изучение.

Рассмотрение проблем реализации норм и принципов в стадии возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.

Глава 1 Понятие и значение стадии возбуждения уголовного дела.

Время, прошедшее с введения в действие УПК РФ, показало, что новый Уголовно-процессуальный кодекс содержит ряд законодательных новелл, в том числе в регламентации стадии возбуждения уголовного дела, вызывающих различное толкование и ученых, и практиков.

УПК РСФСР давал не слишком подробную регламентацию порядка деятельности в стадии возбуждения уголовного дела, устанавливая лишь то, что может являться поводом и основанием к возбуждению уголовного дела, некоторые правила принятия и рассмотрения заявлений и сообщений о преступлениях и проверки наличия оснований для начала производства по делу, порядка вынесения решений о возбуждении (либо об отказе в возбуждении) дела, некоторые права и обязанности заявителя.

Такое законодательное регулирование деятельности в стадии возбуждения уголовного дела являлось недостаточным и несовершенным. Новый УПК, на мой взгляд, не только не смог устранить большинство имевшихся недостатков, но, напротив, создал целый ряд новых проблем, которые существенно осложняют деятельность дознавателя и следователя на данной стадии процесса.

Прежде всего, УПК РФ, так же как и УПК РСФСР, практически не регламентирует порядок приема, регистрации и учета заявлений и сообщений о преступлениях. Статья 144 нового УПК РФ лишь обязывает дознавателя, орган дознания, следователя и прокурора принимать их и выдавать заявителю документ о принятии сообщения с указанием даты и времени его принятия. Но какова должна быть форма этого документа, закон не регламентирует. «Талонная система», предусматривавшая вручение заявителю талона о регистрации в дежурной части органа внутренних дел его заявления, которая более 10 лет назад была предусмотрена приказом министра МВД СССР, на практике в целом не прижилась. Для того чтобы учет заявлений и сообщений о преступлениях был всеобщим, единым и гарантировал бы регистрацию каждого заявления и сообщения о преступлении, основные положения, касающиеся приема и регистрации поступающей в правоохранительные органы информации о преступлениях, должны найти отражение в уголовно-процессуальном законодательстве. В частности, в УПК РФ следовало бы предусмотреть, что все заявления о преступлениях фиксируются в едином журнале учета такой информации, который ведется в органах внутренних дел. Должностные лица других правоохранительных органов, наделенные правом принятия заявлений о преступлениях, обязаны в течение определенного времени (например, в течение 3 часов) сообщить о них в органы внутренних дел для отражения в едином журнале учета информации о преступлениях. Такой журнал должен содержать графы о движении заявлений и результатах их разрешения.

В нем же должна отражаться и всякая другая информация о совершенных и готовящихся преступлениях, поступающая из сообщений, полученных из иных источников. В настоящее время учет сведений о преступлениях, поступивших из иных, кроме заявлений граждан и сообщений должностных лиц учреждений, организаций и предприятий, источников информации, практически не ведется. И поэтому полной и точной картины о совершенных и готовящихся преступлениях у соответствующих правоохранительных органов нет. Кроме того, такой порядок регистрации и учета подобных сведений позволяет укрывать тысячи нераскрытых преступлений.3

Следует согласиться с распространенной точкой зрения, что многие положения УПК РФ представляют собой примеры законодательной техники крайне низкого качества, не дающие однозначного толкования. А это в конечном итоге влечет отсутствие единообразного применения закона и юридические ошибки.

Хотелось бы подробнее остановиться на положениях ч. 4 ст. 146 УПК РФ, согласно которой следователь и дознаватель обязаны незамедлительно вынесенное ими постановление о возбуждении уголовного дела направить прокурору. При этом к постановлению они должны приложить материалы проверки сообщения о преступлении, а в случае производства отдельных следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего, – соответствующие протоколы и постановления. Прокурор, получив постановление, незамедлительно рассматривает вопрос о даче согласия на возбуждение уголовного дела.

Казалось бы, установлена совершенно понятная, очевидная для всех процедура. Если бы не одно уточнение. В тексте статьи законодатель в скобках указал перечень следственных действий по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего, которые он разрешил провести следователю (дознавателю) до получения согласия прокурора, – осмотр места происшествия, освидетельствование, назначение судебной экспертизы.

Данная норма ставит многих криминалистов в тупик и порождает множество взаимосвязанных вопросов.

Во-первых, с какого момента считать уголовное дело возбужденным: либо с момента вынесения следователем (дознавателем) постановления о возбуждении дела, либо с момента получения на это согласия прокурора? Например, Ф. Багаутдинов4 и В. Исаенко5 полагают, что уголовное дело считается возбужденным с момента получения согласия прокурора. Другая точка зрения у составителя комментария к УПК РФ профессора А. Рыжакова,6 который считает, что дело возбуждено с момента принятия соответствующего решения следователем (дознавателем).

Во-вторых, какой период времени должен пройти с момента вынесения постановления о возбуждении дела до получения согласия на это прокурора? Предложенный законодателем термин «незамедлительно» – оценочный и не дает четкого ответа. На практике такой период может исчисляться как часами, так и сутками. В некоторых районах следователи органов внутренних дел в дежурные сутки совершают до десятка выездов на место совершения преступления, по которым возбуждают уголовные дела. Если по каждому делу следователь будет незамедлительно, за несколько десятков километров, ездить к прокурору за получением согласия, то ни о какой следственной работе говорить не придется.

Предлагают различные, вплоть до нелепых, варианты выхода из ситуации: дежурить следственными группами, направлять материалы нарочным (стажером, сотрудником органа дознания, курьером и др.), сообщать по телефону, направлять факсимильной связью и т.д.

Полагаю, это совершенно очевидное неразумное использование как человеческих, так и технических ресурсов, не отвечающее ни эффективной борьбе с преступностью, ни духу уголовно-процессуального законодательства. На мой взгляд, это положение закона должно пониматься как получение согласия прокурора при первой реальной возможности, исчисляемой, вероятно, как часами, так и сутками. А возможность эту легко проверить прокурору при рассмотрении поступивших материалов.

Вопрос о времени между вынесением постановления о возбуждении дела и получением согласия прокурора очень важен при исчислении срока предварительного расследования. Если прокурор дал согласие на возбуждение дела, к примеру, через двое суток после вынесения следователем постановления, то с какого дня будет исчисляться срок следствия? Согласно ст. 156 УПК РФ предварительное расследование начинается с момента возбуждения уголовного дела, о чем выносится соответствующее постановление, которое должно быть согласовано с прокурором. Если рассматривать данную норму в контексте с положением ч. 1 ст. 162 УПК РФ, в соответствии с которой «следствие по делу должно быть закончено в срок, не превышающий 2 месяца со дня возбуждения уголовного дела», то очевидно, что предварительное расследование начинается именно с момента вынесения постановления о возбуждении уголовного дела, а не с момента получения согласия прокурора.

Говоря о том, что дело считается возбужденным с момента получения согласия прокурора, мы, таким образом, безосновательно принижаем процессуальную роль следователя, отводя ему роль статиста при прокуроре.

Наиболее разумной представляется точка зрения профессора А. Рыжакова. По его мнению, законодатель под возбуждением дела понимает принимаемое следователем (дознавателем и др.) мысленное решение о наличии в его распоряжении законного повода и достаточных оснований, указывающих на признаки конкретного преступления. Новый УПК РФ нисколько не умаляет процессуальной самостоятельности следователя. Как и в прежнем Кодексе, следователь – лицо, которое самостоятельно должно оценивать наличие законного повода и достаточность оснований для возбуждения уголовного дела и возбуждать дело (ч. 1 ст. 146 УПК РФ). Оформление же данного процессуального решения постановлением и тем более получение согласия у прокурора являются лишь дополнительной гарантией соблюдения прав и законных интересов участников процесса.

В-третьих (и это следует из второго вопроса), являются ли предусмотренные в ч. 4 ст. 146 УПК РФ следственные действия (осмотр места происшествия, освидетельствование и назначение экспертизы) следственными действиями, специально предусмотренными законодателем до возбуждения дела, и является ли этот перечень исчерпывающим?

В. Исаенко и Ф. Багаутдинов полагают, что указанные следственные действия специально предусмотрены законодателем до возбуждения дела в качестве исключения и расширительному толкованию их перечень не подлежит. При этом В. Исаенко предлагает иметь в виду, что до возбуждения уголовного дела могут быть назначены только такие экспертизы, для производства которых не требуется получение образцов для сравнительного исследования, поскольку таковые могут быть получены только на основании постановления лица, производящего расследование, с оформлением соответствующего протокола согласно ст. 202 УПК РФ.

Полагаю, что такая точка зрения оспорима, поскольку не соответствует духу уголовного процесса и буквальному толкованию закона.

Начало производства по уголовному делу как процессуальной деятельности начинается с момента его возбуждения уполномоченным лицом. Соответственно все следственные действия для получения допустимых доказательств должны проводиться только по возбужденному делу. Период между вынесением постановления о возбуждении дела и получением согласия прокурора также является уже периодом расследования по возбужденному делу.

Является ли указанный в ч. 4 ст. 146 УПК РФ перечень следственных действий исчерпывающим? Для ответа на этот вопрос следует обратиться к конструкции данной правовой нормы. Перечень действий указан как «следственные действия по закреплению следов преступления и установлению лица, его совершившего», а далее следует перечень этих действий, указанный в скобках. Подтверждая тезис о крайне низком качестве законодательной техники, профессор МГЮА Ю. Орлов7 правильно заметил, что значение грамматического знака «скобки» в русском языке многообразно. В скобках может быть указан и эквивалент (слово-синоним), и дана расшифровка или детализация какого-либо понятия, и другие значения. Что подразумевал законодатель, включая перечень действий в скобки, можно только гадать.

Закон предусматривает в случаях, не терпящих отлагательства, проведение обыска или выемки в жилище и без судебного решения (а на переходный период – с санкции прокурора) с последующей проверкой их законности. Подобные исключительные случаи часто возникают именно на первоначальных этапах расследования. Например, появились сведения, что лицо, совершившее убийство, со следами крови на теле и одежде скрылось в определенном доме, или жители указали квартиру, где сбывают наркотики. Промедление в таких случаях с обыском повлечет утрату доказательств (кровь может быть смыта, наркотики и другие вещественные доказательства уничтожены). Наоборот, непринятие всех возможных мер к изобличению виновных должно бы расцениваться как грубейшее нарушение принципа публичности.

Таким образом, чтобы разрешить возникающие вопросы, представляется целесообразным рекомендовать скорректировать норму ч. 4 ст. 146 УПК РФ: либо расширить перечень предлагаемых следственных действий, либо использовать такое обобщающее понятие, как «неотложные следственные действия». Согласно п. 19 ст. 5 УПК РФ неотложные следственные действия – это как раз те действия, которые выполняются в целях обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования. Нацеленность этих действий в полной мере отвечает задачам не только стадии возбуждения уголовного дела, но и в целом уголовного судопроизводства, а также соответствует принципу публичности, логически вписывается в конструкцию нормы.

Глава 2 Установление повода возбуждения уголовного дела.

Уголовный процесс начинается со стадии возбуждения уголовного дела, основной задачей которой являются, с одной стороны, реагирование на каждый факт совершения преступления, с другой – ограждение последующих этапов уголовного процесса от рассмотрения происшествий, бесспорно не связанных с совершением преступления.

Уголовный процесс, а вместе с ним и деятельность, осуществляемая на первоначальной стадии уголовного процесса – стадии возбуждения уголовного дела, возникают лишь при наличии к тому повода и основания – повода и основания для начала уголовного процесса.

В ст. 140 УПК РФ закреплен исчерпывающий перечень поводов для возбуждения уголовного дела. Здесь же говорится о фактических основаниях для возбуждения уголовного дела. «Для возбуждения уголовного дела», т.е. для принятия решения (решения о возбуждении уголовного дела), которым завершается, а не начинается одноименная стадия. В анализируемой статье приведены наименование поводов и общая характеристика фактических оснований, но не для начала уголовного процесса, а для окончания первоначальной его стадии.

В ст. 140 УПК РФ даже не упоминается о поводе и основании для начала уголовного процесса. Тем не менее, именно ее содержание позволяет нам определиться с понятиеобразующими признаками всех названных уголовно-процессуальных институтов.

Иначе говоря, всесторонне и полностью уяснить содержание ст. 140 УПК РФ мы можем, лишь досконально разобравшись с каждым из понятий, признаки которых закреплены в рассматриваемой нами норме права. Речь идет о понятиях:

–повод для начала уголовного процесса,

–повод для возбуждения уголовного дела,

–фактическое основание для начала уголовного процесса,

–фактическое основание для возбуждения уголовного дела.

Уже только поэтому необходим подробный анализ каждого из вышеназванных понятий в отдельности. Начнем с повода для возбуждения уголовного дела.

Согласно ч. 1 ст. 140 УПК РФ поводами для возбуждения уголовного дела служат:

1) заявление о преступлении;

2) явка с повинной;

3) сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.

В п. 43 ст. 5 УПК РФ приведен несколько иной их перечень. Здесь отмечается, что сообщение о преступлении – это «заявление о преступлении, явка с повинной, рапорт об обнаружении преступления». Нетрудно заметить, что наименование третьего подвида поводов для возбуждения уголовного дела в п. 43 ст. 5 УПК РФ несколько отличается от наименования, использованного в п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ. Оно отличается и от наименования процессуального документа, порядок составления которого урегулирован ст. 143 УПК РФ. В последней характеризуется «рапорт об обнаружении признаков преступления», а не «рапорт об обнаружении преступления».

Как же правильно именовать данный повод? Более совершенной представляется формулировка пункта 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ.

Уголовный процесс начинается не с момента завершения оформления рапорта об обнаружении признаков преступления. Сам процесс оформления данного документа урегулирован ст. 143 УПК РФ. Уголовный процесс начинается тогда, когда в распоряжении компетентного органа (должностного лица) появится повод и основание для начала уголовного процесса. Поводом в рассматриваемой ситуации, исходя не только из содержания п. 3 ч. 1 ст. 140 УПК РФ, но и из ст. 143 УПК РФ, является сообщение о совершенном или готовящемся преступлении, полученное из иных источников.

Анализ формулировок, использованных законодателем в ч. 1 ст. 140 УПК РФ, с учетом содержания статей 21, 39, 40, 146, 163 УПК РФ, позволяет заключить, что повод для возбуждения уголовного дела – это первый источник осведомленности органа дознания, дознавателя, следователя, руководителя или члена следственной группы, начальника следственного отдела или прокурора о готовящемся, совершаемом либо совершенном деянии (последствиях такового), содержащем процессуально значимые признаки объективной стороны состава преступления.

Авторы комментариев к ст. 140 УПК РФ иногда под поводами для возбуждения уголовного дела понимают совершенно иные явления. Так, Шевчук А.Н. к ним относит «сообщение о преступлении, содержащееся в заявлении о преступлении, явке с повинной или в ином источнике».8 Нетрудно заметить, что указанным определением автор ставит знак равенства как минимум между формой определенного рода юридического факта и содержанием другого юридического факта, то есть между поводом для возбуждения уголовного дела и основанием для начала уголовного процесса.

Принято считать, что поводы для начала уголовного процесса ничем не отличаются от поводов для возбуждения уголовного дела. Это в принципе правильное утверждение все же требует некоторых дополнительных разъяснений. Действительно, приведенный в ст. 140 УПК РФ перечень источников осведомленности о специфического рода деянии (последствиях такового) ограничивает круг возможных поводов как для возбуждения уголовного дела, так и для начала уголовного процесса.

Между тем почти невозможно игнорировать существующие взаимосвязи формы и содержания явления. В нашем случае повод – это форма, а основание – это содержание явления, именуемого «юридический факт». В одном случае юридический факт, порождающий начало уголовного процесса, в другом – возбуждение уголовного дела.

Фактическое основание накладывает свою специфику на повод, вернее, на содержание изложенной в нем информации. То, что достаточно для начала уголовного процесса, зачастую не может быть достаточным для принятия решения о возбуждении уголовного дела.

По внешним («формальным», а не «содержательным») характеристикам повод для начала уголовного процесса и повод для возбуждения уголовного дела – это одно и то же. Более того, в ряде случаев на момент начала уголовного процесса в поводе к началу уголовного процесса сразу содержатся основания для возбуждения уголовного дела (а значит, и основания для начала уголовного процесса). Бесспорно, что в такой ситуации повод для возбуждения уголовного дела одновременно является и поводом для начала уголовного процесса. Или наоборот, повод для начала уголовного процесса одновременно служит поводом для возбуждения уголовного дела.

Таким образом, можно сделать вывод, что в ч. 1 ст. 140 УПК РФ приведен исчерпывающий перечень поводов не только для возбуждения уголовного дела, но и для начала уголовного процесса. Общие же требования к каждому из поводов закреплены в последующих статьях 141 – 143 УПК РФ.

Некоторые ученые считают, что для начала уголовного процесса достаточно одного повода (без основания). Так, Григорьев В.Н. пишет, что «начало» возбуждению уголовного дела как «первому этапу» уголовного процесса «кладет появление повода для возбуждения уголовного дела»,9 что поводы для возбуждения уголовного дела «порождают уголовно-процессуальные правоотношения».10 Можно ли признать безупречной такую позицию? Думается, нет. Заявление, поступившее в орган предварительного расследования или прокурору, может вообще не иметь ничего общего ни с преступлением, ни даже с каким-либо иным общественно опасным деянием (общественно опасными последствиями). В нем упоминание о признаках преступления может просто отсутствовать.

Такой повод не должен иметь следствием начало уголовного процесса. На практике между тем, пусть даже и редко, но все же имели место случаи производства предварительной проверки, а также вынесения постановлений об отказе в возбуждении уголовного дела и по таким «происшествиям». Встречаются и материалы с постановлением об отказе в возбуждении уголовного дела, собранные в связи с горением мусора в урне или поступлением в орган внутренних дел заявления о беспокойствах жителей многоквартирного дома, вызванных тараканами.

Позиция процессуалистов, полагающих возможным осуществление уголовно-процессуальной деятельности в связи с поступлением в компетентный орган повода (без основания), может привести на практике к пустой трате времени – к осуществляемой в порядке ст. 144 УПК РФ11 предварительной проверке заявлений (сообщений), в которых о преступлении даже не упоминалось.

Уголовный процесс начинается при наличии предусмотренного законом повода и основания для начала уголовного процесса. Недаром заместитель начальника Главного управления МВД РФ Москалькова Т.Н. отмечает, что «поводы к возбуждению уголовного дела должны содержать информацию о наличии данных, указывающих на признаки преступления. Только в этом случае они могут служить основанием к проверке». Под проверкой профессор Москалькова Т.Н. подразумевает проверку, о которой идет речь в ст. 144 УПК РФ. А это значит, что на момент возникновения уголовно-процессуальных правоотношений она считает необходимым наличие не только повода, но и оснований для начала уголовного процесса.12

Без повода и основания не может быть возбуждено и уголовное дело. Постановление о возбуждении уголовного дела выносится, когда орган дознания, дознаватель, следователь, руководитель следственной группы, начальник следственного отдела и (или) прокурор располагают одним из предусмотренных ст. 140 УПК РФ поводом и фактическим основанием для возбуждения уголовного дела. Данное правило действует при соблюдении предусмотренных ст. ст. 24 и 146 УПК РФ условий, касающихся отсутствия фактических оснований отказа в возбуждении уголовного дела, получения органом предварительного расследования согласия прокурора на возбуждение уголовного дела и др.

В литературе высказано мнение о возможности наличия нескольких поводов для возбуждения уголовного дела одновременно.13 Действительно, в одном и том же материале предварительной проверки могут присутствовать и заявление о преступлении, и явка с повинной. Между тем в каждом материале проверки (уголовном деле) есть лишь один повод для возбуждения уголовного дела. Это тот источник сведений об уголовно-процессуально значимых признаках преступления, который первым поступил в распоряжение компетентного возбудить уголовное дело органа (должностного лица). Именно он должен быть отражен в вводной части постановления о возбуждении уголовного дела. Недаром повод для возбуждения уголовного дела ученые называют «первым моментом», «побудительным началом» уголовно-процессуальной деятельности.14

Все остальные документы, даже если они оформлены с соблюдением правил, предусмотренных ст. 140 – 143 УПК РФ, ни поводами для возбуждения уголовного дела, ни тем более поводами для начала уголовного процесса в данном, одном, конкретно взятом уголовном процессе (уголовном деле) признаны быть не могут. Повод всегда один, потому что, когда имеется два источника осведомленности о происшествии, какой-то из них будет вторым.

Теперь последовательно было бы приступить к разъяснению положений ч. 2 ст. 140 УПК РФ. Исходя из буквального толкования данной нормы, можно сделать вывод, что в ней говорится об основании для возбуждения уголовного дела. Между тем в ней речь идет лишь о фактических основаниях для возбуждения уголовного дела. Юридическим основанием для возбуждения уголовного дела признается должным образом оформленное постановление о возбуждении уголовного дела. Характеристике данного процессуального документа посвящена ст. 146 УПК РФ.15 Для начала уголовного процесса юридического основания законом не предусмотрено.

Если поводы к началу и окончанию стадии возбуждения уголовного дела – это равнообъемные понятия, то фактическое основание для возбуждения уголовного дела обычно не может быть таким же, как фактическое основание для начала уголовного процесса.

Глава 3 Установление оснований именно для возбуждения уголовного дела в отношении конкретного лица.

Применительно к многообразию процессуальных форм персонифицированного уголовного преследования нужно отметить, что истории развития законодательства характерна тенденция постоянной тщательной разработки и регламентации правоотношений между участниками в уголовном судопроизводстве. При различных типах российского уголовного процесса выделяли по-разному процессуальный статус лиц, в отношении которых осуществлялось преследование, а равно и основания для применения различных процессуальных мер принуждения, следовательно, и основания для признания лица подозреваемым.

В то же время дискуссия по поводу признания факта возбуждения уголовного дела в отношении лица в качестве основания для его наделения статусом подозреваемого все еще продолжается16. Противники использования данного основания считают, что "постановление о возбуждении уголовного дела выносится до начала следствия, до проверки материалов, служащих поводом к возбуждению дела. Ведь после самых же первых, начальных действий может оказаться, что это лицо вообще ни при чем, а расследование надо вести в отношении совсем другого. А совсем не причастное к делу лицо уже оказалось зафиксированным как подозреваемый в официальном акте прокурора, следователя, органа дознания"17. Следовательно, появление подозреваемого в уголовном процессе зависело бы полностью от субъективного фактора - от мнения следователя и тех, кто направляет ему материалы для возбуждения уголовного дела18. Во избежание подобных случаев предлагалось возбуждать уголовные дела по факту совершения преступления, а не в отношении конкретного лица. По мнению Н.В. Жогина и Ф.Н. Фаткуллина, это обусловлено тем, что акт возбуждения уголовного дела приобретает несвойственное ему качество, становится худшего рода суррогатом постановления о привлечении лица к уголовной ответственности19. Однако, по моему мнению, не всегда возможно возбуждать уголовные дела только по факту. Существуют случаи, когда невозможно определить характер общественно опасных действий без установления лица, которое могло совершить преступление, то есть когда суждение о преступлении не может быть сформулировано без указания на предполагаемого преступника (например, получение и дача взятки, дезертирство и др.).

Кроме этого, противники нового основания считают, что "постановлением о возбуждении уголовного дела "в отношении лица" не ограничиваются права гражданина в той мере, которая требовала бы наделение его правами для защиты", то есть степень ограничения прав в этом случае несопоставима с задержанием и применением мер пресечения.

Спор о целесообразности использования постановления о возбуждении уголовного дела в качестве основания для признания лица подозреваемым, по моему мнению, в настоящее время излишен ввиду того, что Федеральным законом от 20 марта 2001 г. N 26-ФЗ в связи с ратификацией Конвенции о защите прав человека и основных свобод наличие возбужденного дела в отношении лица признано существенным ограничением его прав, а следовательно, признано и основанием для наделения статусом подозреваемого20.

Возбуждение уголовного дела стало рассматриваться и в теории, и на практике как акт уголовного преследования21 наряду с задержанием и применением меры пресечения. Вопрос же о субъективном факторе при возбуждении уголовного дела не вполне актуален, так как на практике в большинстве случаев дела возбуждаются в отношении конкретного лица, и следователи имеют основания для этого, так как до вынесения постановления о возбуждении уголовного дела ими была проведена определенная работа по сбору информации и т.д. Более того, непризнание такого лица подозреваемым по существу аналогично ситуации, когда гражданин при наличии достаточных для обвинения доказательств своевременно не ставится в положение обвиняемого путем вынесения соответствующего постановления, что обоснованно расценивается как ограничение права на защиту.

Существующее же мнение о том, что нельзя совмещать различные процессуальные акты (возбуждение уголовного дела и признание лица подозреваемым) ввиду того, что одно из них дает начало производству расследования преступления, а другое определяет процессуальное положение подозреваемого, на наш взгляд, следует признать спорным, так как фигура подозреваемого временная и срок его в процессе ограничен. Это обусловлено необязательностью его появления в процессе и неотложностью проведения ряда следственных действий с его участием. В этой связи вынесение отдельного постановления22 о признании лица подозреваемым наряду с постановлением о возбуждении уголовного дела в отношении его стало бы очередной "бюрократической уловкой" для необоснованного затягивания сроков в уголовном процессе, а также привело бы к увеличению числа нарушений в данной сфере.

Поэтому наделение лица, против которого возбуждается уголовное дело, статусом подозреваемого с учетом предусмотренных УПК условий безусловно благоприятствует обеспечению прав личности в уголовном процессе 23.

Тем самым по мере развития в нашем государстве демократических принципов правового общества и признания ряда процессуальных действий существенными правоограничениями научные дискуссии стали активнее вестись на тему увеличения числа оснований для признания лица подозреваемым. Ученые стали больше внимания уделять включению разнообразных форм уголовного преследования в перечень таких оснований. То есть понятие подозреваемого на теоретическом уровне становилось ближе духу и смыслу времени. Ведь признание лиц подозреваемыми только в случаях применения к ним задержания или определенных мер пресечения может снова возродить в нашем судопроизводстве очередных "изобличаемых свидетелей", а также лиц, не занимающих какого-либо процессуального статуса.

Заключение

По моему мнению, в законе должна содержаться четкая формулировка о том, что в тех случаях, когда повод содержит достаточные основания для возбуждения уголовного дела, решение об этом должно приниматься немедленно (имеется в виду день получения заявления или сообщения о преступлении). Я разделяю мнение о том, что проверка заявлений и сообщений о преступлениях проводится во всех случаях: и тогда, когда необходимо собрать дополнительные материалы, подтверждающие наличие (или отсутствие) признаков преступления, и тогда, когда следователь просто анализирует информацию, содержащуюся в поводе и в приложенных к нему материалах (если таковые имеются); при этом различаются лишь способы проверки.24 Однако анализ практики показывает, что