Месяцы "книжные" и "небесные": их соотношение на страницах летописей

могут идеально соответствовать истинным лунациям. Поэтому надо признать указание на день недели в данном случае более показательным и потому отнести начало болезни Симона не к 26, а к 27 апреля. Явлением того же рода оказывается и следующая противоречивая датировка Повести временных лет: восстание киевлян против князя Изяслава Ярославича (1067 г.), в ходе которого горожане освободили из заточения Всеслава Полоцкого и посадили его на киевское княжение, датируется 15 сентября, но при этом утверждается: "Вь день бо Вьздвижения Всеславъ и въздохнувъ рече: "о кресте честныи! Понеже к тобh вhровахъ, избави мя отъ рова сего"[11] [ПСРЛ. Т.2, стб. 161].

Встает вопрос: как же священнослужители (летописец и последующие переписчики) могли не знать, что день Воздвиженья креста, один из крупнейших христианских праздников, отмечается всегда 14, а не 15 сентября? Наверняка знали, но не видели в летописном тексте никакого противоречия просто потому, что первоначально в летописи стояла лунная датировка. Пересчет же с помощью лунной таблицы, сделанный несколько веков спустя, был чисто механическим, и потому хронолог просто не обратил внимания на процитированный выше текст, помещенный в древней книге на следующей странице.

Как именно произошел пересчет? Его можно реконструировать следующим образом. В 1067 г. астрономическое новолуние произошло 11 сентября; в тот же вечер Луна на небе находилась лишь 9 минут и потому даже из-за легкой облачности могла быть не замечена. Поэтому, скорее всего, днем отсчета лунных месяцев стал следующий день 12 сентября, когда Луна появилась на вечернем небе на 35 минут. В таком случае праздник Воздвиженья придется на 2-й лунный день. В 1 круге ЛТП (=1067 г.) днем сентябрьского новолуния отмечено 13.9, прибавив к которому 2 дня, мы получим летописное 15 сентября.

Этот сюжет интересен еще и тем, что не так давно С.В. Цыб, опираясь на материал Повести временных лет, предложил считать исходными именно пасхально-святочные датировки, в подавляющем большинстве не сохранившиеся до наших дней, так что, опираясь именно на них, будто бы возможно объяснить все разнообразие летописных разночтений [Цыб, С.63-64]. Признавая важность темы и необходимость углубленно изучить особенности древнерусского церковного календаря [Иванова], не могу однако согласиться с его подходом в целом. Действительно, в случае с освобождением Всеслава из темницы день Воздвиженья оказывается первичной датировкой, но понять, опираясь на нее, появление в летописи даты 15 сентября совершенно не возможно.

Гораздо чаще однако святочные датировки оказываются явно вторичными и их существование в текстах нередко является признаком юлианских датировок, которые некогда существовали, но не сохранились до наших дней.

Примером тому опять-таки может служить датировка вокняжения Святослава Ольговича в Новгороде, которая выше была охарактеризована как запись современника. Однако ссылка на "сборъ святыя Еуфимие", который по всем - и древнерусским, и современным святцам - приходится на 11 июля, слишком резко выпадает из общего ряда прочих, в целом согласованных друг с другом элементов датировки и потому несомненно является вставной, вторичной по происхождению. При этом 8-дневная разница между 11 и 19 июля позволяет понять происхождение столь странной святочной датировки: она в точности соответствует соотношению дат в лунных кругах, отстоящих друг от друга на 2 единицы, и косвенно указывает на то, что 6644 г. был воспринят ее создателем не как привычная исследователям мартовская дата, а дата по стилю-10, для перевода которой на современный счет требуется вычитать 5510 лет [Журавель, 2002а, С.211]. То есть дата 6644 г. в данном случае соответствует 1134 г., в котором лунные дни сдвинуты на 8 солнечных дней назад по сравнению с 1136 г. Таким образом, эта святочная датировка косвенно указывает, что в Новгороде в XII в. использовались лунные таблицы, приспособленные для стиля-10: автор ее не ограничился тем, что перевел лунную датировку в солнечную, но дал и ссылку на Евфимию, которая затем и была механически заимствована создателем Синодального списка Новгородской I летописи.

В завершение этого сюжета хотелось бы указать на еще одну важную подробность: тип лунных таблиц, который использовал данный хронолог, совпадал с типом таблиц, что использовал и тот летописец, что определил 19 июля 6644 г. как 19-й лунный день. Дело в том, что в 1134 г. июньское новолуние произошло ночью 23 июня, а неомения - вечером следующего дня. Поэтому 11 июля с точки зрения истинных лунаций приходилось не на 19-й, а на 17-й лунный день. Точно такое же соотношение, как было отмечено выше, имеется и в случае с лунацией 1136 г. Однотипная погрешность позволяет догадаться, что из себя представляли лунные таблицы, которые использовались в ту пору в Новгороде: скорее всего они были преобразованы из таблиц типа ЛТП путем сдвижки нумерации кругов на 3 единицы вправо. Дело в том, что ЛТП соответствует истинным лунациям VI в. и в XV в. средняя погрешность его показания составит +3 дня. В древнерусское время она была в среднем на 1 день меньше, но и такое соответствие было не слишком удобным для непосредственных пользователей таких таблиц. Поэтому для их улучшения проще всего было перенумеровать лунные круги указанным выше способом. В этом случае средняя погрешность для XI-XII вв. будет составлять не +2, а -1. Например, в ЛТП 1134 и 1136 гг. соответствуют 11 и 13 лунные круги, в которых начала нужных нам лунных месяцев обозначены 26.6 и 3.7. Разница в данном случае составляет 7 дней, но это для практики лунно-солнечного календаря - обычное явление, требующее, правда, иногда вносить небольшие поправки. В лунных кругах, расположенных на 3 единицы вправо, т.е. в 14 и 17, указаны следующее даты - 21.6 и 30.6. Разница между ними составляет уже 9 дней, что в данном случае не совсем правильно, и потому, учитывая, что в 14 круге предшествующий месяц равен 29 дням (с 23.5 по 21.6), можно, не рискуя нарушить общее равновесие календаря, увеличить "небесный май" на 1 день, сдвинув начало "июня" с 21 на 22 число[12] . И, прибавив к 22 и 30.6 по 19 дней, мы получим те самые 11 и 19 июля, которые содержатся в рассматриваемой летописной датировке.

Еще один "святочный" пример другого рода. Переписанное в Ростове "Житие Нифонта, епископа Констанцского" датировано 21 мая 6727 г., днем Иеремии [Вздорнов, №5; Столярова, с.293]. Почему эта подлинная книга начала XII в., так сказать, путается в показаниях: день памяти Иеремии, согласно древним и современным святцам, положено отмечать 1 мая? Иеремию перепутали с Ермием? Но и этого святого принято поминать 31 мая. 21 мая - это день Константина и Елены, и об этом прекрасно знали в древнерусское время[13] ?

К сожалению, из-за недостатка информации можно делать лишь предположения. 1) Ссылка на Иеремию была попросту заимствована переписчиком из копируемого оригинала, и потому ею можно просто пренебречь. 2) Запись о завершении работы над книгой была сделана задним числом на основании либо двух разных источников (припоминании двух разных людей - например, писцов Иоанна и Алексия), либо сделанной по свежим следам, но в каком-то черновике, где содержалась лунная датировка и день памяти святого.

Последний вариант мне представляется наиболее вероятным - тем более, что разночтение в 20 дней (1-21.5) вполне может соответствовать соотношению мартовского и ультрамартовского стилей при использовании вставного месяца (+19). Погрешность в 1 день вполне могла возникнуть при использовании забегающих вперед лунных таблиц типа ЛТП, в которых "небесный май" должен начинаться либо 17, либо 18 мая. Поскольку день Иеремии (1 мая) в 1218 г. приходился на 4-й лунный день, то пересчет для 1219 г. вполне мог привести к дате 21 мая. И в данном случае лучше полагаться на святочную, а не на расчетную юлианскую датировку, а значит, датировать эту книгу не 1219, а 1218 г.

*

Итак, уже эти несколько примеров показывают, сколь плодотворными могут стать систематические поиски лунно-солнечных датировок в древнерусских книгах. "Следов" они оставили много, но это в основном именно следы, и источниковеду, чтобы научиться их читать, надо стать своего рода следопытом. Их многочисленность среди прочего доказывает, что сохранившиеся до наших дней таблицы "лунного течения" переписывались средневековыми книжниками для вполне практических надобностей, что на самом деле таких таблиц было гораздо больше и они были гораздо разнообразнее, чем это принято думать.

Примечания

[1] "Учение им же ведати человеку числа всех лет" - основной источник, который позволяет судить об уровне календарно-математических знаний в древней Руси. О Кирике и его "Учении" см.: [Симонов, 1980, 1993].

[2] "Да будет известно, что в одном году - 12 книжных месяцев, а небесных Лун исходит 12, а 13-й Луны проходит 11 дней, и потому на четвертое лето прибудет 13 Луна, а по прошествии 4 [небесных] недель отсчитываются с появлением [молодого] месяца 13 месяцев, наполняющихся от срока до срока, и [еще] один день". Толкование этих слов см.: [Журавель, 1997].

[3] Светлое время суток в ноябре составляет 9 часов - минус по крайней мере 2-3 часа на отдых и еду. Здесь и далее приводятся календарно-астрономические данные, полученные с помощью компьютерных программ "Astronomy Lab", "RedShift-3", "StarCalc".

[4] В "Учебнике тактики" М.И. Драгомирова обыкновенным суточным переходом для конницы называются 30-40 верст, но возможен, если лошади втянулись в поход, переход и в 50 верст, т.е. 53 км. Однако для обоза, а Василька везли на телеге, норма - примерно в 2 раза меньше [Драгомиров, с.217-218, 270].

[5] Та же 6605 статья сообщает, что осажденные Давыдом владимирцы после гибели князя Мстислава Святополчича отправили на 4-й день после его гибели, т.е. 16 июня, гонцов в Киев с просьбой о помощи, грозя иначе сдать город. Помощь им пришла лишь 5 августа, т.е. через 7 недель. Коль скоро горожане не сдались Давыду, значит, помощь отнюдь не запоздала, т.е. войско Путяты пришло по "нормам" того времени вовремя. А теперь посчитаем: если войско было пешим и двигалось со скоростью 4 км/час по 6 часов ежедневно, то за 3 недели они в любом случае достигли бы Владимира; даже "оставив" 10 дней гонцу (с "запасом": почтовая служба вряд ли тогда существовала), мы все равно оставим на подготовку к походу более 2 недель.

Ермолинская летопись и В.Н. Татищев датируют гибель Мстислава не 12 июня, а 12 июля [ПСРЛ. Т.23, с.19; Татищев, с. 173], что выглядит более реалистичным: тогда Путяте пришлось действительно торопиться: отдавая неделю гонцу, на поход остается 10-13 дней, а значит, дневные пешие переходы должны были составлять 35-45 км, что вполне укладывается в нормы русской армии XIX в. для усиленного марша. Следует учесть, что в июле светлое время суток составляет более 15 часов - в отличие от ноября.

[6] А таковыми являются практически все сохранившиеся до наших дней лунные таблицы!

[7] Г. Зименс заметил, что данные "Учения" получены с помощью лунных таблиц и не соответствуют летописной датировке, однако не сделал из этого напрашивающегося вывода о непричастности Кирика к последней. Кроме того, автор ошибается, полагая, что "19-й день Луны" получен путем "астрономического наблюдения" [Зименс, с.123].

[8] Благодарю М.Л. Городецкого, указавшего мне эту датировку.

[9] В вариантах к Симеоновской летописи указывается, что аналогичный текст имеется также в Ростовской и Уваровской летописях, хотя там назван не 8-й, а 50-й день небесного сентября. Это типичная ошибка чтения или написания: буквенные формы "8 (и)" и "50 (н)" очень схожи.

[10] Густынская летопись также приводит под 7000/1492 г. заимствованное из польских источников сообщение о небесном знамении, предварявшем смерть польского короля Казимира IV: "около полной луны, декаврия, явишася въ полудни три солнци…" [ПСРЛ. Т.40, с.140]. То есть и в соседней католической стране также практически использовался счет лунными днями!

[11] "Ведь в день Воздвиженья Всеслав и сказал, вздохнув: "О крест честный! Поскольку веровал я в тебя, избавил ты меня от ямы этой".

[12] В таком случае "июнь", заканчивающийся 21.7, будет иметь не 30, а 29 дней: от перестановки мест слагаемых сумма не меняется!

[13] См. приведенную выше датировку смерти ростовского епископа Кирилла.

Список литературы

Бережков Н.Г., 1963. Хронология русского летописания. М.

Вздорнов Г.И., 1980. Искусство книги в Древней Руси. Рукописная книга Северо-Восточной Руси XII - начала XV веков. М.

Данилевский И.Н., 1992. Лунно-солнечный календарь Древней Руси // Архив русской истории. Вып.1. М.

Драгомиров М.И., 1881. Учебник тактики. СПб.

Журавель А.В., 1997. Кирик о книжных и небесных месяцах: новое прочтение // Московский государственный университет печати. Тезисы докладов 37 научно-технической конференции профессорско-преподавательского состава, аспирантов и научных сотрудников. М.

Журавель А.В., 2002а. Лунно-солнечный календарь на Руси: новый подход к изучению // Астрономия древних обществ. М.

Журавель А.В., 2002б. Полнолунный календарь для ультрамартовского стиля // Книжное дело: Новые имена. Вып.1 (5). М. Полную версию статьи см. на сайте под названием: Еще раз о календаре в псковских рукописях XV-XVI вв.

Журавель А.В., 2003. О возникновении новгородского посадничества // Сб. РИО. Т.8 (156). М.

Зименс Г., 1999. Вычисление пасхи в Новгороде в XII веке // Новгородский исторический сборник. Вып. 7 (17). СПб.

Иванова Н.П., 2001. Новый взгляд на решение проблемы разночтения датировок летописных событий // Вспомогательные исторические дисциплины: специальные функции и гуманитарные перспективы. М.

Кузьмин А.Г., 1977. Начальные этапы древнерусского летописания. М.

Новгородская I летопись старшего и младшего изводов, 1950. М.;Л.

Полное собрание русских летописей (ПСРЛ):

Т.1. Лаврентьевская и Суздальская летописи. М., 1962.

Т.2. Ипатьевская и Густынская летописи. СПб., 1843.

Т.2. Ипатьевская и Галицкая летописи. М., 1962.

Т.6. Софийская II летопись. СПб., 1853.

Т.8. Воскресенская летопись. СПб., 1859.

Т.12. Никоновская летопись. СПб, 1901.

Т.16. Летописный сборник, именуемый Летописью Авраамки. СПб., 1889.

Т.23. Ермолинская летопись. СПб., 1910.

Т.25. Московский летописный свод конца ХV века. М.; Л., 1949.

Т.26. Вологодско-Пермская летопись. М.; Л., 1959.

Т.28. Летописные своды 1497 и 1518 гг. М.; Л., 1963.

Т.30. Владимирский летописец. Новгородская вторая (Архивская) летопись. М., 1965.

Т.40. Густынская летопись. СПб., 2003.

Псковские летописи. Т.2. М., 1955.

Радзивиловская летопись. Текст. Исследование. Описание миниатюр. СПб.; М., 1994.

Русские летописи (РЛ):

Т.1. Симеоновская летопись. Рязань, 1997.

Т.4. Львовская летопись. Рязань, 1999.

Т.9. Типографская летопись. Рязань, 2000.

Святский Д.О., 1915. Астрономические явления в русских летописях с научно-критической точки зрения // ИОРЯС. Т.20. Кн.1.

Симонов Р.А., 1980. Кирик Новгородец - ученый XII века. М.

Симонов Р.А., 1993. Древнерусская книжность (В свете новейших источников календарно-арифметического характера). М.

Симонов Р.А., 2001. Естественнонаучная мысль Древней Руси. М.

Степанов Н.В., 1910. К вопросу о календаре Лаврентьевской летописи. // ЧОИДР. Кн. 4.

Столярова Л.В., 1998. Древнерусские надписи XI-XIV веков на пергаменных кодексах. М.

Татищев В.Н., 1964. История Российская. Т.4. М.

Учение имже ведати человеку числа всех лет // Историко-математические исследования. Вып. VI. М., 1953.

Цыб С.В., 1995. Древнерусское времяисчисление в "Повести временных лет". Барнаул.