Месяцы "книжные" и "небесные": их соотношение на страницах летописей

А.В.Журавель

Древнерусская книжность по форме и по содержанию была христианской, и главное ее предназначение, если воспользоваться выражением советского времени, заключалось в том, чтобы внести христианскую культуру в массы. Однако столкновение ее с жизнью оставляло на страницах древнерусских книг в прямом и переносном смысле следы чуждого воздействия языческой или - шире - дохристианской культуры. Очень интересной и не изученной в должной мере стороной этой большой темы является вопрос о древнерусском календаре и отражении его на страницах книг и прежде всего летописей.

Внешне все выглядит просто: подавляющее большинство древнерусских датировок является юлианским, и это на первый взгляд выглядит весомым доказательством того, что с распространением христианства на Руси прочно утвердился и юлианский календарь. Однако слова новгородского монаха Кирика говорят о другом: в своем трактате 1136 г.[1] он противопоставляет "небесные" месяцы месяцам "книжным": "Вhсто да есть, яко въ единомъ лhтh кьнижных месяцевъ 12, а небесных Лунъ исходить 12 Лунh, а 13 Лунh исходить 11 день и в томъ на четвертое лhто пребудеть Луна 13, а по 4 недhли чтутся въ месяць 13 месяци плъни от года до года и один день"[2] [Учение, с.184, 186]. Из этого следует, что солнечный юлианский календарь, в котором в году содержится 12 месяцев, используется только в книгах, а не в повседневной жизни, что на практике люди считали время, используя календарь лунный. Проходит более двух с половиной веков, и летописец при описании смерти тверского епископа Арсения в 1409 г. снова делает то же противопоставление: к умирающему владыке князь Иван Михайлович пришел "наставшу мhсяца Марту по книжному день первыи, а по лунному Февраля 15, в пяток по заутрении" [ПСРЛ. Т.16, стб. 318]. То есть получается, что за это время ничего не изменилось: лунный счет дней вовсе не уступил своих позиций счету солнечному.

Более того, вопреки ожиданию, число лунных датировок в летописных текстах, относящихся к XV в., не сокращается, а, напротив, возрастает. Это совершенно противоречит привычному отношению к ним как к некому отмирающему пережитку языческого прошлого. Но как согласовать это с фактом общего преобладания в летописях именно юлианских датировок? Неужели нет возможностей для выявления истинного соотношения между этими календарными системами? К счастью, есть, и источниками информации об этом служат опять-таки сами древнерусские книги: надо только взглянуть на их хронологию под другим углом зрения. А именно: если проследить, как в разных летописях датируются одни и те же события, то обнаружится, что огромное их число имеет по нескольку юлианских датировок, причем таких, что их невозможно счесть случайными описками, возникшими в результате многократного переписывания древних книг. Разве даты 30 мая и 16 июня (датировки битвы на Калке), 19 ноября и 6 декабря (взятие Киева монголами) можно спутать друг с другом? Разве похожи между собой названия прочих месяцев юлианского календаря - апрель и май или октябрь и январь? А такая "путаница" встречается в летописях неоднократно.

Более того, хронологические разночтения очень часто оказываются единственными различиями между аналогичными летописными текстами: многие из них с содержательной точки зрения ничем, кроме даты, не отличаются друг от друга, причем таким свойством обладают и летописи, по принятой ныне в науке классификации, восходящие к единому протографу (например, Ипатьевская и Хлебниковская летописи).

Причина этого на самом деле проста: дошедшие до нас летописи являются поздними по времени копиями древнейших книг, в которых даты имели совершенно иной облик, чем ныне, то есть они были не юлианскими, а лунными. Это доказывается тем, что имеющиеся в летописях XIV-XVII вв. разночтения вполне поддаются классификации на основе внутренних соотношений лунно-солнечного календаря [Журавель, 2002а], т.е. являются не произвольными ошибками нерадивых переписчиков, а плодом сознательных пересчетов, произведенных древними хронологами, которые, очевидно, стремились не допускать появления на страницах летописей "языческих" лунных датировок. Однако работа по такому пересчету очень трудоемка: как показывают исследования, на Руси применялось, по крайней мере, 6 календарных стилей от сотворения мира (СМ), и потому ошибка в определении календарного стиля влекла за собой и ошибку в юлианских датировках. Общее соотношение таково: 1 год дает 11 или 19 дней погрешности, 2 года - 8 или 22 дней, 3 года - 3 или 27 дней, 4 года - 14 или 16 дней и т.д.

Совершить ошибку в определении даты от СМ при отсутствии указания на день недели даже при наличии больших навыков работы с древней хронологией - очень просто; точнее, очень нелегко не совершать таких ошибок: даже если в твоих руках имеется сразу несколько разных летописей с разными (при счете от СМ) датировками одного и того же события. А если хронолог не имеет в своем распоряжении большого числа разных летописных списков, но при этом стремится свести пеструю хронологию первоисточника к какому-то одному стилю от СМ, то он неизбежно будет совершать большое число ошибок, а значит, будет неверно переводить лунные датировки на юлианский манер.

Для правильного понимания механизма пересчетов лунных датировок в юлианские следует иметь в виду, что такие расчеты не возможны без использования лунных таблиц. Между тем, среди дошедших до нас в списках XV-XVI вв. лунников немало таких, которые на самом деле соответствуют реалиям VI в., так что непосредственное использование таких таблиц при пересчете лунных датировок в солнечные будет создавать ошибки в среднем на 2-3 дня. Примером такой таблицы является лунник Толковой Палеи (ЛТП) [Данилевский], данные которого нам не раз еще понадобятся.

Для того, чтобы определить, когда же именно, произошло то или иное событие, мы должны проделать обратную работу, т.е. восстановить первоначальный облик древнейших летописей, а значит, определить исходное соотношение книжных и небесных месяцев на их страницах и исходные лунные датировки. В рамках одной статьи поднять такую огромную тему невозможно, и потому приходится ограничиться малым: для начала выявить имеющиеся в дошедших до нас летописях лунные датировки, а также обозначить подходы, при помощи которых можно осуществить восстановление исходной хронологии.

На самом деле в летописях сохранилось больше лунных датировок, чем это принято думать. 1. Уже стал хрестоматийным пример из Повести временных лет (6605 г.), когда ослепленного Василька Теребовльского везли во Владимир Волынский "по грудну пути, бh бо тогда мhсяць груденъ, рекше ноябрь". В этом тексте обычно видят свидетельство того, что на Руси еще продолжали использоваться славянские названия месяцев. Однако историки почему-то оставляют без внимания следующие строки: "и придоша с нимъ Володимерю въ 6 день" [ПСРЛ. Т.1, стб. 261]. Когда князь Давыд Игоревич привез свою жертву во Владимир? Вроде бы напрашивающемуся предположению, что это случилось на 6-й день после отъезда из Белгорода, где Василька ослепили в ночь с 6 на 7 ноября, т.е. 13 ноября, решительно "противоречит" расстояние в 400 км по прямой, что разделяет место преступления и Владимир Волынский: преодолеть "на колехъ", т.е. на телеге, за 6 неполных дней (т.е. за примерно 40 часов "чистого" времени)[3] не менее 450 км "по грудну пути", т.е. двигаться со скоростью около 75 км в день (более 11 км в час), практически невозможно. Поэтому названную датировку следует понимать буквально - "в 6 день месяца грудня". Именно эту лунную датировку, чудом уцелевшую в летописях только потому, что автор первоисточника сравнил трудную "грудную" дорогу с названием месяца, следует считать первичной.

А это обстоятельство делает крайне маловероятной традиционную датировку этого события. Дело в том, что в 1097 г. новолуние произошло в ночь с 6 на 7 ноября, а неомения, т.е. первое появление молодой Луны, с которого обычно и начинался отсчет нового лунного месяца, произошла вечером 8 ноября. Если начать лунный месяц с 9 ноября, то днем прибытия Давыда и Василька во Владимир окажется 14 ноября. Это позволяет несколько снизить скорость суточного перехода с 75 до 56-57 км, что все равно окажется слишком быстрым для движения конного обоза, обычная скорость которого не превышает 5-5,5 км (5 верст) в час[4].

В 1096 г. неомения произошла 19 ноября, а значит, 6-й день Луны придется на 25 ноября. В этом случае оказывается, что переезд из Белгорода во Владимир занял 18 дней, что составляет примерно 25 км в день, что является вполне нормально для движения на телеге[5] . Таким образом, летописную статью 6605 г. правильнее считать не мартовской, а сентябрьской.

2. Характерной лунной датировкой, сохранившейся, правда, в искаженном виде только в Ипатьевской летописи под 6609 г., является сообщение о смерти Всеслава Полоцкого: "априля в 14 день у 9 день в среду" [ПСРЛ. Т.2, стб. 250]. Историки, обращавшие внимание на эту вроде бы ошибочную датировку и предлагавшие разные способы ее трактовки, так и не дали "у 9 день" никакого внятного толкования. Между тем, если принять, что это указание на лунный день, то потребуется выяснить не просто год, в который 14 апреля приходится на среду, но и время, когда со средой совместится и 9-й лунный день.

Оба этих совпадения возникают только в одном случае - в 1098 г.: среда приходится одновременно на 14 апреля и 9 лунный день как по счету ЛТП (13 круг, 05.04 + 9), так и при счете истинными лунациями: неомению (первое появление молодого месяца) можно было наблюдать в Полоцке 4 апреля в течение 34 минут, но если из-за сильной облачности это явление не заметили, то отсчет лунных месяцев могли начать днем позже.

В 1109 г., который А.Г. Кузьмин считал предпочтительным [Кузьмин, с.248], 14 апреля также является средой, но при счете ЛТП налицо несоответствие в 1 день (5 круг, 04.04 + 9), а согласно истинным лунациям - еще больше: неомению можно было 2.4 наблюдать в течение 10 минут, а в последующие дни - примерно в течение полутора часов (03.04: 18.58 - 20.20; 04.04: 19.00 - 21.35). Можно, конечно, предполагать плохую видимость со 2 по 4-5 апреля, однако проще думать, что правильным является первый вариант. В пользу того, что хронологический материал рубежа XI-XII вв. очень сложен по составу и датировка событий этого времени не может сводиться к шаблонному вычитанию 5508 лет от летописных дат, говорит, в частности, анализ С.В. Цыба [Цыб, с.12-33].

3. Солнечное затмение 19 марта 1113 г. в Радзивилловской и Академической летописях датировано 29 марта 6622 г., причем написание даты необычно: число десятков (К) следует за числом единиц (F), хотя такой порядок, обычный в греческих рукописях того времени, согласно древнерусской орфографии применялся только для первого десятка. В Ипатьевской летописи дата включает оба эти элемента - "мhсяца марта въ 19 (FI) день, а Луны въ 29 (FК)" [ПСРЛ. Т.1, стб. 290; Т.2, стб. 274; Радзивиловская…, с.174].

Сама по себе запись даты по-гречески в стране, испытавшей сильное влияние византийской культуры, вряд ли должна удивлять. Однако это вызвало непонимание уже у переписчиков первоначальной летописи, что выразилось в утверждениях: "а круг Луны во 9" и даже "того же мhсяца 9 дня Луна затмися" [ПСРЛ. Т.2, приложение, с.22; ПСРЛ. Т.2, 1843, с.289]. Поэтому не стоит удивляться тому, что данное разночтение породило недоумение как у издателей русских летописей, так и у ряда исследователей.

В итоге Д.О. Святский посчитал первичным указание на 9-й лунный круг (=6621/1113 г.) [Святский, с.206], хотя это соответствие совершенно не объясняет смысл и необходимость такого утверждения, а С.В. Цыб совершил довольно экстравагантную и некорректную подмену: обнаружив с помощью таблиц, что 8 марта 1114 г. происходило солнечное затмение, он счел возможным перенести на него слова Густынской летописи о затмении лунном [Цыб, с.19-20]. Однако это крайне незначительное по фазе (0.135) солнечное затмение, происшедшее в ночь с 8 на 9 марта, не могло наблюдаться на территории Руси.

Между тем, Н.В. Степанов еще в 1910 г. по этому поводу высказался так: "Показание о затмении дано в летописи сводчику русскими людьми, которые придерживались лунного времяисчисления, упорно и настойчиво утверждали, что затмение произошло 29 месяца Сухого, который по книжной терминологии соответствовал марту" [Степанов, с.12]. И это мнение является безусловно верным - именно потому, что при счете от неомении солнечные затмения чаще всего приходятся именно на 29-й лунный день.

Из данного разбора следует один очень важный в методологическом отношении вывод: сохранившиеся в русских летописях внешне вполне "юлианские" датировки на самом деле могут быть по сути лунными. При этом могут быть две разновидности: 1) "гибридная", как в Радзивилловской летописи, в которой "29 марта", скорее всего, сложилась в результате сокращения записи, содержащей как солнечный (19 марта), так и лунный (29-й день) компоненты; 2) "табличная", если лунная датировка была записана при помощи таблиц, в которых названия лунных месяцев уподоблены солнечным[6]. Именно так датировано приведенное выше прощание с тверским владыкой Арсением: если бы летописец оставил в своей книге краткую лунную дату - "Февраля 15 в пяток", мы не смогли бы отличить ее от юлианской и только бы недоумевали, почему 15 февраля названо пятницей, а не субботой.

Поскольку несоответствия между элементами полной даты - годом от СМ, юлианским числом и днем недели - встречаются в летописях неоднократно, то одной из возможностей разрешения таких противоречий может быть признание юлианского по форме обозначения лунным.

4. Наиболее часто цитируемой из числа летописных лунных датировок является следующая: вокняжение Святослава Ольговича в Новгороде произошло в 6644 г. "мhсяца июля въ 19, преже 14 каланда августа въ недhлю на сборъ святыя Еуфимие въ 3 часъ дне, а Луне небеснhи въ 19 день" [Новгородская…, с.24], причем очень часто авторство этого текста приписывается монаху Кирику, автору цитировавшегося выше "Учения".

Между тем, есть все основания утверждать, что Кирик не имеет никакого отношения к этому тексту. Дело в том, что в своем "Учении" Кирик заявляет, что еврейская пасха (т.е. весеннее полнолуние) в 6644 (1136) г. приходилась на 21 марта, а пасха - на самое раннее из возможных дат число, т.е. на 22 марта, и что он рассчитал это сам при помощи солнечного и лунного кругов [Учение, с.180, 182, 190; Симонов, 2001, с.50-51]. Это означает, во-первых, что пасху в Новгороде скорее всего отметили именно 22 марта, во-вторых, что ее определяли с помощью лунных таблиц (например, ЛТП), несколько отстающих от небесных реалий XII в.: в действительности астрономическое полнолуние произошло в ночь с 19 на 20 марта и потому оно, строго говоря, выпадало за рамки пасхального круга. То есть пасху на самом деле должны были определять относительно следующего полнолуния, а стало быть, отметить этот праздник 19 апреля [Зименс, с.122].

В дате вокняжения Святослава также имеется несоответствие между небесными реалиями и лунной датировкой: астрономическое новолуние произошло 1 июля в 5.31 по Гринвичу, а