Metallica

Реферат подготовила ученица 11А класса СШ № 6 г. Кричева

Подсуконная Екатерина

2003 г.

Корни “Металлики” уходят далеко за пределы родных Соединенных, в Европу. А точнее, в датскую столицу Копенгаген, где 26 декабря 1963 года и родился один из основателей этой супер-команды, совершившей настоящую революцию в мире тяжелого рока. Мальчика назвали Ларс. Отец его – Торбен Ульрих – был профессиональном спортсменом, довольно знаменитым в то время чемпионом по теннису. С самого раннего детства маленький Ларс Ульрих без конца метался по всему миру, ездил с отцом на различные соревнования и чемпионаты, и, как это обычно бывает в таких семьях— сын пошел по стопам отца. Так что извечного вопроса своих сверстников "кем быть?" у Ларса никогда не возникало. Теннисную ракетку он взял в руки чуть ли не раньше, чем научился ходить, и к своим 10 годам уже достиг значительных успехов в спорте, и был даже 10-м номером в датском классе юниоров. В общем, потихоньку завязывающему с теннисом Торбену Ульриху можно было, как говорится, умирать спокойно: он вырастил достойного продолжателя своего дела, уже можно сказать, без 10 минут звезду, которая в скором времени должна была водрузить датский флаг на всех кортах мира... Примерно так же думал и сам Ларс. Думал, пока совершенно случайно не попал на концерт Deep Purple, посетивших Копенгаген в ходе своего мирового турне. Это было 8 февраля 1973 года, когда Ларсу не исполнилось и 10 лет, однако то, что он увидел и услышал в тот вечер, потрясло его до глубины души, хотя до этого он не только не слышал подобной музыки, но даже и не подозревал о существовании таковой! "Speed King", "Fireball", "Child in Time", "Smoke On The Water"... Все это так сильно наехало ему на крышу, что буквально в ближайший день юный теннисный гений побежал в ближайший музыкальный магазин и все свои нехитрые сбережения потратил на пластинки Thin Lizzy, Black Sabbath, тех же Deep Purple. Надо сказать, что не один Ларс помешался на хард-роке. "Тот копенгагенский концерт Deep Purple, a двумя годами позже— Black Sabbath для многих ребят стали переломным событием в их жизни,— вспоминает Ульрих.— Половина Копенгагена тогда сходила « ума. На различных вечеринках всегда было много ребят, которые прыгали под музыку и изображали, будто они играют на гитарах. Но мне почему-то всегда хотелось представлять себя барабанщиком. Я раскладывал перед собой коробки и живописно размахивал руками».

Так прошло три года. Ларс продолжал заниматься теннисом, но увлечение тяжелой музыкой и всем, что с ней связано, постепенно перевешивало. Он все меньше и меньше брал в руки ракетку, и все больше и больше наседал на свою бабушку с просьбами купить ему ударную установку. "Я сидел перед ней на коленях, сложив вместе ладони и умоляюще повторял: "Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста" не менее 50 000 раз",— с улыбкой вспоминал потом Ульрих.. И не зря! Заветная мечта Ларса сбылась— на свое 13-летие он получил в подарок новенькую ударную установку. Установка была, правда, не бог весть какая, но все же это были уже не картонные коробки с кастрюльными крышками, а настоящие барабаны. Стоит ли описывать восторженные чувства Ларса?! В любую свободную минуту он усаживался за свои барабаны и от души отрывался, с силой лупил по тому, что только было перед ним, чувствуя при этом себя Яном Пейсом из Deep Purple, тогдашним своим кумиром. Но через годик-другой начинающий барабанщик немного успокоился и решил всерьез заняться своей игрой. Да и как музыкальный фэн, будущий металликовец тоже не стоял на месте. Его новой любовью были английские группы типа Diamond Head, Sweet Savage, Iron Maiden, Def Leopard и еще с десяток других, объединенных общим термином Новая Волна Британского Хэви Металла. А любимыми барабанщиками Ларса уже были Фил Тэйлор из Motorhead и Diamond Head-овский Дункан Скотт (забегая вперед, скажем, что именно манера Скотта играть вместе с ритм-гитарой, с самого первого дня существования Metallica была перенята Ларсом и Джеймсом). Вот это-то и стало настоящим переломным моментом в жизни Ларса Ульриха. "Таким, какой я есть, я стал только благодаря группам NWOBHM,— объясняет Ларc уже через добрых 10-12 лет.— Эта музыка имеет для меня огромное значение, и я бесконечно благодарен этим группам".

Итак, обратной дороги уже не было. Однако родители новоиспеченного ударника без восторга воспринимали новое увлечение сына. Они считали безумием прерывать занятия теннисом после стольких лет и после таких великолепных результатов. Родители Ларса уже давненько подумывали об эмиграции в Америку, и после того, как Ларе забросил свою ракетку, вопрос встал только во времени. Торбен Ульрих полагал, что в Америке Ларсу будет проще сконцентрироваться на спорте и продолжить свою карьеру теннисиста, поскольку это было просто единственным благоприятным для этого местом, главным образом из-за часто проводимых турниров всевозможных категория. И в самом начале 1980 года все семейство Ульрихов двинуло за океан, в Калифорнию. Новым местом жительства датской семьи стала деревушка Нью Порт Бич в пригороде Лос-Анжелеса. Подаренную бабушкой ударную установку пришлось продать еще в Дании, и вздыхающему Ларсу ничего не оставалось делать, как под нравоучения родителей снова укрощать теннисный мячик. Казалось, карьера музыканта закончилась, так и не начавшись. Однако истинных рок-н-ролльщиков просто так не возьмешь, и через пару месяцев наш герой изловчился и купил себе новые, в тысячу раз круче первых, барабаны, зашвырнув при этом уже ненавистную теннисную ракетку в чулан. На этот раз навсегда. Металлисты не сдаются!

Все снова пошло своим чередом. Ларс сидел целыми днями с палочками в руках, постигая нелегкую железо-барабанную науку, исправляя ошибки, делая, пусть маленькие, но успехи. Да вот беда, не было в Америке у него таких же завернутых на музыке друзей. В отличие от "тяжелой" Европы, тут такого мужи» практически не слышали вообще. В пластиночных магазинах и на радиоволнах господствовали Journey, ВЕО Speedwagon, Foreigner и другие подобные команды. На Восточном побережье, правда, уже ковали железо группы ляпа Twisted Sister и Riot, но на Западе ничего круче Van Halen еще не было. Поэтому Ларсу приходилось приобретать новые английские пластинки через европейские почтовые агентства, а также через старых друзей, с которыми он еще поддерживал связь. Таким вот образом он однажды и получил альбом любимых Diamond Head "Lightning To The Nations" (1980), захвативший Ларса так, что он все еще не может никак очухаться— Metallica до сих пор записывает и играет на концертах песни с этого легендарного диска.

«Их рифы были очень мощными, но легко запоминающимися, даже для самых рассеянных,— вспоминает свои первые впечатления от Diamond Head сам Ларс,— они много работали над соединением тяжести и мелодичности, что меня очень восхищало».

Ларс снискал в своем окружении репутацию совершенно тронутого парня, помешанного на европейской тяжелой музыке и своих барабанах. Однако, в начале 1981 года ему удалось найти единомышленника. Нового приятеля Ларса звали Jeff Warner. Он играл на гитаре и также торчал от британских команд. Они частенько встречались и почти весь январь 1981 года провели, играя любимые песни своих любимых команд. В феврале Ларс и Джефф познакомились с неким Лойдом Грантом, негром, неплохо играющим на гитаре. Тот, правда, был на 10 лет старше, но это не помешало всем троим заняться так называемыми репетициями. Впрочем, это продолжалось всего две недели— Ларс с Лойдом не сошлись чисто по-человечески, а Джефф, разочарованный таким поворотом событий, ушел просто так, за компанию.

После первой неудачи у Ларса последовала вторая, третья... В то время в Лос Анжелесе проще было встретить наверное белого медведя. чем музыканта близкого во духу будущему шефу Металлики. В мае, правда, он получил одно заманчивое предложение от гитариста по имени Kurdt Vanderkoof. сколачивавшего свою группу под названием Aanvil Chorus, позже переименованную в Metal Church. И не видать может быть, нам Металлики как своих ушей, если бы музыкантов не разделяли добрые 600 километров. Курдт жил в Сан Франциско, и семнадцатилетний Лapс ни в моральном ни в финансовом плане еще не готовый покинуть Лос Анжелес, вынужден был отказаться. По прошествии более чем 10 лет можно, конечно, сказать «и слава богу!», но тогда у одинокого барабанщика Ульриха настроение было из рук вон… Взбодрило его событие чрезвычайной крутости: личное знакомство со своими богами Diamond Head. В середине лета группа затеяла британское турне, на концерт которого непременно хотел попасть Ларс, и 7 июля 1981 года он прибыл в Лондон. Вот тут ему и повезло, как никогда— вокалист Diamond Head Sean Harris глубоко проникся к специально прибывшему из Америки и насквозь пробитому своему фену и пригласил Ларса разделить с любимой группой целый месяц турне. Это было незабываемо!

На обратном пути, переполненный впечатлениями. Ларс поехал в Данию, навестить оставшихся там родственников. В Копенгагене у него произошла еще одна встреча— он скорешился с Кингом Даймондом и его новой группой Mercyful Fate. Этого Ларс Ульрих вынести был уже не в состоянии, и по дороге домой он принял твердое решение создать свою группу. А как только он вновь оказался в попсовом Лос Анжелесе, решение это еще более окрепло— нужно было расшевелить этих занудных американцев по-настоящему европейским металлом!

Не желая больше терять время на различные тусовки и хождения в поисках братьев по металлу, Ларс дал объявление в южно-калифорнийской газете "The Recycler", на которое тут же откликнулся 18-летний паренек по имени Джеймс Хэтфилд, который тоже очень хотел сколотить группу, и чье объявление было напечатано в той же самой газете. Подобных объявлений тогда было до того мало, что в разделе "Хэви-метал-объявление" стояло всего два имени: Ларс Ульрих и Джеймс Хэтфилд.

Однако помимо этого газетного объявления было еще одно связующее звено между Ларсом Ульрихом и Джеймсом Хэтфилдом— некий Хью Таннер, первый кандидат на место гитариста в задуманной Ульрихом группе. Этот альянс просуществовал всего несколько дней— разница в техническом уровне между новичком Таннером и более опытным Ульрихом сильно давала о себе знать. В итоге Хью ушел. Но ушел не просто так, на последнюю репетицию он привел своего приятеля, скромного высокого парня со светлым хайром, также умевшим играть на гитаре. Он тоже хотел создать группу. И для этого дал объявление в газету "Recyder". He трудно догадаться, что это был Джеймс Хэтфилд.

«Когда я увидел его в первый раз,— вспоминает Ларс Ульрих,— Джеймс был какой-то робкий, нервный, казалось, он чувствовал себя не в своей тарелке. Но, несмотря на его совсем не крутой видон, я сразу почувствовал, что этот парень в самом деле сделает в музыке ЧТО-ТО".

Джеймс Аллан Хэтфилд родился 3 августа 1963 года и все детство и юность провел в городке Норуолк, недалеко от Лос Анжелеса. Заниматься музыкой он начал еще в раннем детстве, когда родители привели маленького Джеймса к учителю музыки. И вот целых два года Хэтфилд брал у него уроки фортепиано, хотя с первых же занятий было ясно, что настоящего пианиста из него никогда не выйдет. "Я не врубался в ноты, мне не интересна была вся эта теория— мне хотелось делать ШУМ и больше ничего",— вспоминал потом Джеймс. Но из-за мало-мальских познаний в клавишах, Джеймса зато приняли в группу The Bitter End, где на барабанах играл его старший брат Дэйв. Репетировать этой компании было негде и, когда чета Хэтфилдов отлучалась из дому, ребята закрывались в гараже и издавали там какие-то звуки, называемые ими музыкой. Во было здорово-то! Правда, по возвращении родителей, не в силах сдержать свои эмоции, маленький Джеймс прыгал от радости и громко вопил: "Мамочка, мы репетировали в гараже! И я играл на клавишных!", выдавая таким образом всю компанию с потрохами.

У старшего брата Дэйва Джеймс впервые услышал хард-роковые пластинки, из которых ему особенно нравились диски Black Sabbath. Немалую роль в этом сыграло также то, что родители приятелей Джеймса запрещали им слушать Black Sabbath, от чего Оззи Осборн и Со. привлекали еще больше.

В 77 Дэйв Хэтфилд привел брата на его первый концерт на ЛонгБич-Арену, где выступали Aerosmith и AC/DC, после которого Джеймс выклянчил у родителей гитару и потихоньку начал нарезать на ней тяжелый музон. А вскоре мать купила ему электрическую шестиструнку за 15 долларов. "И я,— вспоминает Джеймс,— по тысяче раз на дню мог воображать себя Тонки Йоми".

Потом Джеймс Хэтфилд попал в школьную группу Obsession, исполняющую песни других команд. Но долго он там не продержался— он все время наезжал на своих новых приятелей, что, мол, "здесь можно сыграть гораздо лучше, а вот это надо вообще переделать". Да и вообще Джеймсу всегда хотелось делать свое, за что он вскоре и поплатился, оставшись один. Была затем группа Leather Charm, но и там повторилась та же история. А Джеймсу так хотелось найти не только настоящих друзей, но и настоящих музыкантов! Вот с такими-то мыслями он и отправился на встречу с незнакомым ему барабанщиком Ларсом Ульрихом.

Встретились. Посидели. Пригляделись друг к другу. Обсудили свои музыкальные пристрастия. Все совпадало! Вот когда Ларс мог излить свою душу! Он потащил нового приятеля к себе домой и до позднего вечера крутил ему свои английские пластинки, сопровождая их рассказами о живых Diamond Head и о многом другом. "Я слушал тогда Black Sabbath, Motorhead, Judas Priest. Но я даже и не подозревал о каких-то андерграунд-группах",— вспоминает Хэтфилд, который с первого раза полюбил и менее известных британских рокеров— Diamond Head, Saxon, Tygers Of Pan Tang.

Едва познакомившись, Хэтфилд и Ульрих решили поиграть вдвоем. "Вдохновленный новым знакомством, Джеймс просто загорелся создать группу, сразу же предложив мне взять в аренду какое-нибудь репетиционное помещение,— рассказывает Ларс,— хотя, если честно, тогда я даже и не думал, что мы станем группой, будем давать сейшена. Я просто хотел поиграть с кем-нибудь свои любимые песни, вместо того, чтобы снова сидеть дома и барабанить просто так. У меня были мысли типа: "Давай соберемся, поиграем несколько любимых песенок, повеселимся, попьем водочки и все такое".

Но все же в эту ночь дома у Ларса Ульриха была зачата группа, которая через пару лет поддаст своим металлом под задницу всей Америке, а еще спустя несколько лет поставит перед собой на колени весь мир.

В то время в Лос Анжелесе издавался музыкальный журнал "New Heavy Metal Review". Издавал его некий Брайан Слэгел, большой фэн хард-рока. И вот когда Брайан стал совсем крутым, решил он основать собственную фирму грамзаписи. И основал. Назвал он