Политика и экономика Петра Первого

он срочно возвратился в Россию. За один лишь осенний день 1698г. не Красной Площади были казнены 200 стрельцов, причем Петр настаивал, чтобы роль палачей исполняли сановники из его свиты. Лефорту удалось уклониться от этой «милости», сославшись на религиозные убеждения. Александр Мешников, наоборот, хвастался тем, что лично отрубил головы двадцати бунтовщикам. Таким образом, все сподвижники Петра оказались связанными страшной кровавой порукой. Еще больше крови было пролито во время подавления казачьего восстания под предварительством Кандратия Булавина в 1707 – начале 1709гг.

Вся противоречивость характера Петра I проявилась во время строительства новой столицы – Санкт – Петербурга. С одной стороны, намереваясь встать твердой ногой на Балтике, Россия должна была получить опорный пункт и базу для флота, но с другой – гибель тысяч людей в ходе строительства города, показывает, какой дорогой ценой обходилось порой воплощение государственной воли царя. Не щадя себя, не умея беречь свое здоровье и жизнь, он не жалел и своих подданных, легко жертвуя ими ради великих замыслов.

Когда Петру I напоминали о бессмысленной жестокости по отношению к стрельцам, вина которых едва ли могла быть доказана судебным порядком, он заявлял: «С другими Европейскими народами можно достигнуть цели человеколюбивыми способами, а с русскими не так: если бы я не употреблял строгости, то бы давно уже не владел русским государством и никогда не сделал его таковым, каково оно теперь. Я имею дело не с людьми, а с животными, которых хочу переделать в людей». Властитель по династическому праву, Петр искренне полагал, что ниспослан России Божественным провидением; считал себя истиной в последней инстанции, человеком, не способным на ошибки. Меря Россию на свой аршин, он чувствовал, что начинать преобразования необходимо с ломки старозаветных обычаев. Поэтому по возвращению из Европы Петр I категорически запретил своим придворным носить бороды, дворянам повелел пить кофе, а солдатам приказал курить – в соответствии с «Воинским Артикулом». Не злой по натуре, он был порывист, впечатлителен и недоверчив. Не умел терпеливо объяснить другим то, что для него было очевидным, Петр, встречая непонимание, легко впадал в состояние крайнего гнева и часто «вколачивал» истину сенаторам и генералам своими огромными кулаками или посохом. Правда, царь был отходчив и через несколько минут мог уже хохотать над удачной шуткой провинившегося. Однако в иные моменты злость, досада и вечная спешка мешали Петру как следует разобраться в деле. Так, например, он поверил ложному обвинению, выдвинутому против одного из наиболее верных его соратников – Василия Никитича Татищева. В результате тот несколько лет провел под следствием и лишился высокой должности управляющего казенной промышленностью на Урале.

Большую часть своего правления государь – преобразователь провел в путешествиях, деловых разъездах и военных походах. Царь редко задерживался в столицах – Москве и Петербурге. По замечанию российского историка С.М. Соловьева, «это должно было иметь свою вредную сторону: до царя далеко…, следовательно, произволу правительственных лиц, не вынесших из древней России привычки сдерживаться, открылось широкое поприще…». Петр I правил «наездами»; проводя преобразования во всероссийском масштабе, подчас не имел возможности вникнуть в суть частных проблем, он передоверял их приближенным и отнюдь не всегда мог проконтролировать деятельность этих людей. Подобное положение дел открывало дорогу многочисленным служебным злоупотреблениям, вполне обычным в петровское время.

Эти недостатки правления отчасти уравновешивались замечательным талантом царя подбирать себе одарённых помощников, способных нести вместе с ним груз реформ и войн, притом достаточно образованных, чтобы самостоятельно решать сложнейшие вопросы внутренней политики и дипломатии. Этим Пётр I напоминает другого великого государя русской истории Ивана III, также сумевшего собрать вокруг престола блестящих воевод и советников. Как Иван III, Пётр был способен переступить через личную неприязнь во имя интересов дела. Он никогда не испытывал тёплых чувств к полководцу Борису Шереметьеву и дипломату Петру Толстому, но тем не менее они были возвышены им за свои способности и заслуги, сослужив России добрую службу.

Пётр был безразличен к нарядам и не любил официальных приёмов, на которых должен был носить горностаевую мантию и символы царской власти. Его стихией были ассамблеи, где присутствующие обращались друг к другу запросто, без титулов и званий, пили водку, черпая её глиняными кружками из банных ушатов, курили, играли в шахматы и танцевали. Царь даже не имел собственных выездных экипажей: если требовалось организовать торжественный выезд августейшей четы, он заимствовал коляску у известных придворных щёголей – Меньшикова или Ягужинского. До конца дней своих Петру приходилось заниматься самообразованием; новые политические и военные задачи заставляли его постоянно искать учителей за пределами России.

После поражения под Нарвой в 1700г., когда русская армия лишилась всей артиллерии, Пётр не потерял присутствия духа и сказал Меньшикову: «Вот Карл XII-достойный учитель; без него я остался бы плохим политиком в делах ратных». В память «Нарвской конфузии» была отлита специальная медаль с девизом: « Учителю от достойного ученика». Царь собирался вручить её шведскому королю после того, как одержит над ним победу. По окончании Полтавского сражения, несмотря на то, что Карлу и Мазепе удалось бежать в Турцию, Пётр устроил пир, на котором произнёс тост в честь «учителей- шведов». Присутствовавший на торжестве пленный военноначальник Реншильд заметил: «Хорошо же отблагодарили вы своих учителей»!

Пётр I обладал выдающимся дипломатическим талантом. Он искусно владел всеми классическими приёмами европейской политики, которые в нужный момент легко «забывал», вдруг перевоплощаясь в загадочного восточного царя. Он мог неожиданно поцеловать в лоб ошеломлённого собеседника, любил использовать в своей речи народные прибаутки, ставя в тупик переводчиков, или же внезапно прекращал аудиенцию, сославшись на то, сто его ожидает… жена. Внешне искренний и доброжелательный, русский царь, по мнению европейских дипломатов, никогда не рассказывал своих истинных намерений и потому неизменно добивался желаемого.

Петр никогда не преувеличивал своих полководческих способностей. После Нарвы он предпочел командовать лишь своим Преображенским полком, а армию доверил профессиональным полководцам. В совершенстве зная основы кораблестроения, царь не брал на себя командование всей эскадрой, поручая это Апраксину, Галицину и даже Меньшикову.

Страха в бою он никогда не показывал. В решающий момент Полтавского сражения 1709г. царь лично повел в атаку свежие силы. Когда адмирал Крюйс во время похода на Гельсингфорс в 1713г. упрашивал Петра Ш сойти на берег ввиду опасности встретить шведский флот, царь с улыбкой ответил: «Бояться пульки – не идти в солдаты», - и остался на флагманском корабле. На упрек Меньшикова, заметившего, что царь не бережет себя, лично спасая тонущих в ледяной воде во время наводнения в Петербурге, он сказал: «За мое отечество и людей жизни своей не жалел и не жалею».

В российской истории трудно найти деятеля, равного Петру Ш по масштабам интересов и уменьшению видеть главное в решаемой проблеме. Сотканный из противоречий, император был под стать своей огромной державе, напоминающий гигантский корабль, который он выводил из тихой гавани в Мировой океан, расталкивая тину и обрубая наросты на бортах и днище.

Петровские реформы.

Два с половиной столетия историки, философы, писатели спорят о значении Петровских преобразований. Действительно, их можно оценивать по–разному. Все зависит от того, что считать полезным для России, а что вредным, что главным, а что второстепенным. Но все согласны в одном: Петровские реформы были важнейшим этапом в истории России, благодаря которому всю ее можно разделить на допетровскую и послепетровскую эпохи. Знаменитый историк Сергей Михайлович Соловьев, которому, может быть, лучше других удалось понять и личность Петра, и его дело, писал: «Различие взглядов… происходило от громадности дела, чем значительнее какое–нибудь (явление), тем более разноречивых взглядов и мнений порождает оно, и тем долее толкуют о нем, чем долее ощущают на себе его влияние". Многие преобразования Петра I уходят корнями в XVII век. Во второй половине этого столетия изменяется, становится более централизованной, система государственного управления. Предпринимаются также попытки более четко разграничить сферы деятельности различных приказов (центральных органов управления). Тогда появляются первые зачатки армии – так называемые полки иноземного строя (см. ст. «Полки нового строя).

Происходят важные изменения в культуре: появляется театр, первое высшее учебное заведение. Русские люди начинают теснее соприкасаться с представителями других культур, особенно после присоединения в середине XVII в. к России Украинцы – временно – Белоруссии, находившихся в составе Великого княжества Литовского и глубоко воспринявших идеи и традиции западноевропейского Возрождения. Именно в XVII в. расцветает в Москве знаменитая Немецкая слобода (место поселения европейцев), впоследствии оказавшая столь сильное воздействие на юного Петра.

И все же один из ближайших сподвижников Петра, Феофан Прокопович, произнося в 1725г. речь в память о недавно скончавшемся императоре, имел все основания сказать о нем: «Оставляя нас разрушением тела своего, дух свой оставил нам». Несмотря на то, что почти всем Петровским преобразованиям предшествовали государственные начинания XVII в., реформы все же имели революционный характер. После смерти Петра Россия была на пути к перевоплощению уже в современную страну. Прежде всего, из московского государств, чьи контакты с внешним миром (несмотря на их существенное оживление в XVII в.) были довольно ограниченными, она превратилась в Российскую империю – одну из могущественных стран Европы. Петр не только «прорубил» окно в Европу, но и сделал все от него зависевшее, чтобы Россия стала европейской страной (по крайней мере, как он это понимал). Выход к Балтийскому морю, строительство Санкт – Петербурга, активное вмешательство в Европейскую политику были вехами на этом пути.

Деятельность Петра I создала условия для более широкого знакомства России с культурой, техникой, образом жизни западноевропейского общества, что послужило началом коренной ломки норм и представлений Московской Руси.

Петровские преобразования затронули все слои общества, они властно вторглись в жизнь каждого человека – от боярина до самого бедного крестьянина. В этом их главная особенность.

Когда царь Алексей Михайлович строил корабли в подмосковском селе Дедникове, в этом участвовали лишь несколько русских плотников; строительство же флота при Петре I стало делом всей страны, так или иначе коснулось всего народа.

Когда в 1672г. в придворном театре Алексея Михайловича был дом первый в истории России спектакль, его высших аристократов. При Петре I театр стал достоянием всего общества. И так было во всем. Вот почему и по сей день не утихают споры о значении Петровских реформ в русской истории.

Военные реформы Петра I

Военные реформы занимают особое место Петровских преобразований. Именно задачи создания современной, боеспособной армии и флота занимали юного царя еще до того, как он стал полновластным государем. Историки насчитывают всего лишь несколько месяцев мирного времени за более чем 35 – летние правление Петра. Понятно, что именно армия и флот были главным предметом заботы Петра. Но военные реформы важны не только сами по себе. Они оказывали большое, подчас определяющее влияние на преобразования в других областях. «Война указала порядок реформы, сообщила ей темп и самые приемы», - писал выдающийся российский историк Василий Осипович Ключевский.

Еще в раннем детстве Петр поражал придворных своим пристрастием к военным потехам, которые постоянно устраивались в подмосковном селе Преображенском, где маленький царевич жил со своей матерью, царицей Натальей Кирилловной Нарышкиной.

Однако с конца 80–х г. XVII в., «игра в солдатики» становится нешуточной.

В 1689г. Петр находит в Измайлове, принадлежавшим боярину Н.И. Романову, старый английский бот, которому суждено было стать «дедушкой Русского флота». В том же году Петр посвящает все свое время строительству небольших кораблей на Плещееве озере, близ старинного города Переславля – Залесского; в этом ему помогают опытные голландские мастера. Весной 1690г. юный царь снаряжает целую флотилию из небольших гребных судов и лодок, которая отправляется в Плавание по Москве – реке. Тогда же Петр создает из №ребяток» - товарищей своих детских забав – два «потешных полка», ставших впоследствии знаменитыми Гвардейскими Семеновским и Преображенским полками. Начинаются уже настоящие военные маневры. На Яузе строится крепость Пресбург, которая в петровских «забавах» играла роль «стольного города» (т.е. столицы). С 1691 г. регулярно устраиваются « потешные» сражения между стрельцами во главе с И.И. Бутурлиным и петровскими «потешными полками», которыми обычно командовал «князь-кесарь» Ф.Ю. Ромодановский. Сам царь под именем Петра Алексеевича имел невысокий чин ротмистера в одном из полков. Сражения эти были порой столь ожесточенными, что иногда не обходилось без человеческих жертв. Так, в одном из «потешных боев» был смертельно ранен князь И. Д. Долгорукий. «Потешные полки» стали ядром будущей регулярной (постоянной) армии и неплохо проявили себя во время Азовских походов 1695 и 1696 гг. К этому времени относится и первое боевое крещение русского флота, построенного в Воронеже после неудачного первого Азовского похода. Из-за недостатка в казне необходимых средств финансирование строительства флота поручалось «компаниями». Так назывались объединения светских и духовных землевладельцев, а также купцов, которые должны были строить корабли на свои деньги. С начала Северной войны (1700-1721 гг.) основное внимание Петра сосредотачивается на Балтийском море, и с тех пор как в 1703 г. был основан Санкт-Петербург, строительство кораблей велось почти исключительно в этом городе. В итоге к концу царствования Петра, Россия, имевшая 48 линейных и 788 галерных (гребных) и прочих судов, стала одной из сильнейших морских держав Европы.

Начало Северной войны привело и к окончательному созданию регулярной армии. Раньше армия состояла из двух главных частей: дворянского ополчения и различных полурегулярных формирований (стрельцов, казаков, полков, иноземного строя и т. д.). Петр изменил сам принцип комплектования армии. Периодические созывы гражданского ополчения были заменены рекрутскими наборами, которые распространялись на все население, платившее подати и несшее государственные повинности. Первый такой набор был произведен в 1699 г. Однако соответствующий указ был подписан только в 1705 г., и с этого времени рекрутские наборы стали ежегодными ( с 20 дворов брали 1 человека). В рекруты записывали только холостых в возрасте 15 до 20 лет (однако в ходе Северной войны из-за постоянной нехватки солдат и матросов эти ограничения в возрасте постоянно изменялись). Рекрутские наборы тяжким бременем легли, прежде всего, на русскую деревню. Срок службы практически не был определен, и человек, отправленный в армию, не надеялся на возвращение к обычной жизни. Однако огромная армия, численность которой к концу царствования Петра I достигла 200 тысяч человек (не считая около 100 тысяч казаков), позволила России одержать блестящую победу в изнурительной Северной войне.

Главные итоги военных реформ Петра сводятся к следующему:

а) создание сильной регулярной армии, способной воевать с основными противниками России и побеждать их;

б) появление целой плеяды талантливых полководцев (Ментиков, Шереметев, Апраксин, Брюс и др.);

в) создание мощного военно-морского флота почти, что из ничего;

г) небывалый рост военных расходов и, как следствие, покрытие их за счет жесточайшего выжимания средств из простого народа.

АДМИНИСТРАТИВНЫЕ РЕФОРМЫ ПЕТРА

Преобразование управления – едва ли не самая показная, фасадная сторона преобразовательной деятельности Петра I: «по ней особенно охотно ценили и всю эту деятельность», - писал историк В.О. Ключевский. Он справедливо отмечал, что в действительности никакой программы административно-государственных преобразований у Петра I не было. Те или иные изменения в управлении, административно-территориальном делении России, организации государственного аппарата России диктовались трудностями того времени. Главной целью этих беспорядочных, наспех проводимых реформ было быстрое и эффективное выколачивание из народа средств для покрытия постоянно растущих государственных расходов, прежде всего - на войну (сам император называл деньги «артериею войны»). Бессистемность и спешка часто приводили к путанице: не успевало войти в жизнь какое-либо установление, как через несколько лет оно уже заменялось другим или сводилось на нет не прекращавшимися переменами в учреждениях, близким по своим функциях. Многие гражданские, военные и придворные должности поменяли старинные русские названия на европейские, по сути своей оставшись прежними.

Уже в первые годы царствования Петра I стали изменяться стиль и методы государственного управления: падало значение Боярской Думы, основные решения принимались в узком кругу ближайших сподвижников царя. Одним из главных его советников был князь Ф. Ю. Ромодановский. Этот жестокий человек (по словам современника, «злой тиран, пьяный во все дни») являлся всесильным правителем Преображенского приказа – учреждения, следившего за выполнением административных, следственных и карательных задач. Первой административной реформой стало создание в 1699 г. особого ведомства городов. Ряд указов вводил местное самоуправление для городского купечества, а также населения поморских (северных) городов. Власть воевод отменялась. Выборные бурмистры должны были ведать судом и сбором казенных платежей. Во главе новых органов местного самоуправления была поставлена московская ратуша, выбираемая столичным купечеством. В ее ведении находились главные поступления государственных доходов с городов, а также общий надзор за действиями органов самоуправления. Возглавил Ратушу в должности «обер-инспектора ратушного правления» бывший дворецкий боярина Шереметьева А.А. Курбатов, но расходы росли, и постепенно царь стал утрачивать доверие к финансовым возможностям Ратуши. Петр приходит к выводу, что «человеку трудно за очи все разуметь и править», а затем и к решению перенести центр тяжести управления на места. Помимо финансовых нужд это диктовалось также и потребностями армии. По замыслу Петра, новые местные органы власти должны были после окончания Северной войны заняться расквартированием войск (т.е. их размещением и обеспечением в мирных условиях). Практическое осуществление реформы началось в конце 1707 г. В 1708 г. было провозглашено создание восьми губерний: Московской, Санкт-Петербургской, Киевской, Смоленской, Архангелогородской, Казанской, Азовской и Сибирской. Во главе губернии стоял губернатор. В его подчинении были вице-губернатор (заместитель), лондрихтер, ведавший судом, провиантмейстеры, для сбора хлебных доходов, другие назначаемые государством чиновники.

Губернская реформа практически упраздняла преобразования 1699 г.: города были подчинены уездным комендантам (так с 1710 г. стали именоваться воеводы), а Московская ратуша превратилась из общегосударственного в губернское учреждение.

Подворная перепись населения 1710 г. привела к еще одной перекройке местного управления. Была установлена особая платежная единица в 5536 дворов, обеспечивавшая одну «долю» всех средств, необходимых для покрытия военных расходов. Комендантства (старые уезды) отменялись, а вместо них вводились «доли» во главе с новыми чиновниками – ландратами. Предусматривалось, что в соответствии с числом таких «доль» каждая губерния должна будет содержать определенное количество полков.

Главная задача губернской реформы – обеспечение армии за счет местных учреждений – выполнена не была, т.к. Северная война, несмотря на Полтавскую победу, затянулась до 1721 г. и разместить в губерниях «приписанные» к ним полки не удалось. Да и возможности губернаторов по сбору денег с населения оказались не безграничными. Очень скоро рост военных расходов привлек к хроническому недостатку средств, и многие губернаторы, стремясь продемонстрировать царю свое радение о «казенной прибыли» пускались во всяческие ухищрения. Так, например, казанский губернатор Апраксий придумывал новые «доходы» и предъявлял царю фальшивые ведомости по ним.

Все эти преобразования вызвали полное расстройство центрального управления. В результате губернской реформы прекратили свое существование приказы (кроме военных). В начале XVII века в России фактически не было даже столицы, т.к. Москва уже перестала быть ею, а Петербург еще не стал. Единственной центральной властью был сам государь со своими сподвижниками, которые могли называться то «ближней канцелярией», то «консилией министров» и т.п. И вот в 1711 г., отправляясь в турецкий поход, Петр издал коротенький указ, гласивший: «определили быть для отлучек наших Правительствующий сенат для управления». Так одним росчерком пера было основано учреждение, в том или ином виде просуществовавшее в России около двухсот лет.

Первоначально Петр хотел создать лишь временный орган власти, который управлял бы страной во время его частых разъездов по стране и военных походов. В первое время сенат состоял из девяти ближайших сотрудников царя и его задачи были довольно неопределенными. С одной стороны, он был призван осуществлять высший надзор за судом и заботиться об умножении доходов, с другой – Петр требовал от своих подданных признания сената высшим государственным органом, которому все лица и учреждения были обязаны повиноваться, как самому царю.

Петра очень заботило отсутствие надлежащего контроля за управлением. Поэтому в 1711 г. была создана должность обер-фискала, которому подчинялись местные фискалы. Их обязанностью было доносить сенату и царю обо всех злоупотреблениях, проступках и любых неблаговидных деяниях должностных лиц. Если донос подтверждался, фискал получал половину имущества осужденного, если нет – никакого наказания фискал не нес. Очень скоро слово «фискал» стало внушать ужас русским чиновникам. Сами небезгрешные по части взяток и злоупотреблений, фискалы вовсю пользовались своим положением для сведения личных счетов, а то и просто для вымогательства и обогащения. Особенно отличался этим обер-фискал Нестеров. Дело дошло до того, что царский закон о фискалах осудил в проповеди назначенный Петром местоблюститель патриаршего престола Стефан Яворский. Но и это не помогло. В 1722 г. была учреждена должность генерал-прокурора, которому было предано руководство фискалами. Однако главная его задача состояла в том, чтобы играть роль «ока государева» в сенате, т.е. надзирать за работой сенаторов и обо всем доносить императору. Отныне только генерал-прокурор мог предлагать сенату вопросы для обсуждения. Введение этой должности означало резкое уменьшение самостоятельной роли сената в государственном управлении.

Само по себе учреждение сената еще не означало создание нового центрального аппарата управления, призванного заменить уже в значительной степени развалившуюся систему приказов. Еще в 1712 г. у Петра появилась идея организовать по шведскому образцу «коллегии», которые должны были ведать отдельными отраслями управления. Для изучения иностранного опыта царь отправил за границу специальные экспедиции. Прошло несколько лет, и в 1718 г. был подписан указ об учреждении девяти коллегий: Чужестранных дел, Камер-коллегии (ведало сбором доходов), Юстиц-коллегии, Ревизион-коллегии (ведомство финансового контроля), Воинской, Адмиралтейской (военно-морские силы), Коммерц-коллегии (торговля), Берг-коллегии и Мануфактур-коллегии (горнозаводская и фабричная промышленность), Штатс-коллегия (ведомство государственных расходов).

С появлением коллегий прекращали свое существование многие из еще сохранившихся приказов. Некоторые из них вошли в состав новых учреждений. Так, в Юстиц-коллегию было включено семь старых приказов. Особенностью коллегий по сравнению с приказами стало более четкое разграничение сфер их деятельности, и, главное – совещательный, «коллегиальный» порядок ведения дел. «В коллегии предложенную проблему разбирают умы многие, и, что один не постигнет, то постигнет другий, а чего не увидит сей, то оный увидит» – так объяснял сам Петр. Вскоре, однако, выяснилось, что и здесь многое, как самокритично признавал царь « не рассмотря учинено было». Поэтому и количество коллегий, и их состав, и сферы деятельности каждой из них не раз сменялись при Петре. Тем не менее, основные принципы их работы оставались неизменными.

После Учреждения коллегий Петр I решил реформировать на шведский манер и местное управление. В 1719-1720 г.г. началась очередная реформа административно-территариального устройства. Были отменены не оправдавшие себя ландратские «доли». Губернии теперь делились на провинции, а те в свою очередь – на дистрикты, в основном соответствовавшие старым уездам. Правители дистриктов – земские комиссары – назначались камер-коллегией. Единственное, что русское правительство решило не заимствовать из шведского опыта, - это крестьянское самоуправление. «В уездах из крестьян умных людей нет» – объясняли правители России.

Претерпело изменение и городское управление. Должность бурмистров, учрежденная реформой 1699 г., отменялась.

Все посадское население делилось отныне на три части: 1-ю гильдию (богатые купцы, владельцы ремесленных мастерских), 2-ю гильдию (мелкие торговцы, зажиточные ремесленники, и «подобный люд», составлявший подавляющее большинство городского населения. Резко сократился круг людей, принимавших участие в выборах; новые органы городского самоуправления, магистраты теперь состояли лишь из представителей 1-ой гильдии. Деятельность городских магистратов контролировал и координировал Главный магистрат, подчиненный Сенату.

Особое место среди государственных преобразований Петра I принадлежит принятой в 1722 г. Табели о рангах. Ее значение заключается в том, что она привела в систему все государственные чины, распределив их по трем родам службы: гражданской, военной сухопутной и военной морской. Табель о рангах обязывала всех дворян служить и объявляла службу единственным способом получения любого государственного чина, а значит, и основой любой карьеры. «Мы для того никому никакого ранга не позволяем, пока они нам и Отечеству никаких услуг не покажут и за оные характера (т.е. служебного положения, не получат», подчеркивалось в указе. При этом некоторые возможности продвижения по служебной лестнице вверх продвигались и для выходцев из «подлого люда»: всякий, получивший первый офицерский чин или восьмой ранг гражданской службы (всего их было 14) становился дворянином.

Многое историки признают административные преобразования наиболее слабым местом Петровских реформ. «Все эти преобразования, непрерывным потоком следовавшие одно за другим не только не вели население к материальному и нравственному преуспеянию, но были гнетом, мало чем уступавшим войне Петровского времени» – писал известный российский историк В.Л. Уланов.

ЦЕРКОВНЫЕ ПРЕОБРАЗОВАНИЯ

Во второй половине XVII века политические позиции Русской Православной церкви были весьма прочными: она сохранила административную, финансовую и судебную автономию по отношению к царской власти.

Последние патриархи Иоаким (1675-1690 гг.) и Адриан (1690-1700 гг.) проводили политику, направленную на укрепление этих позиций. Сначала в деятельности юного царя не было ничего «антицерковного», однако после смерти матери, царицы Натальи Кирилловны, скончавшейся в 1694 г., Петр перестает постоянно участвовать в религиозных церемониях и уже не столь не столь регулярно общается с патриархом. Как и в других областях основной политики Петра I в отношении церкви первоначально было лишь стремление выжать из нее по возможности больше средств на обеспечение обширных государственных программ, прежде всего – на строительство флота. Церковные иерархи насильственно объединялись в «кумпанство», каждое из которых должно было построить на свои средства по одному кораблю.

После путешествия Петра I по странам Европы церковь стала интересовать его и в другом отношении. Разделяя новейшие европейские взгляды, царь хотел сделать церковь орудием просвещения, а заодно – лишить ее положения «государства в государстве» и совершенно подчинить ее своей власти.

После кончины в 1700 г. патриарха Адриана царь организовал ревизию для переписи имущества Патриаршего дома. Воспользовавшись выявленными злоупотреблениями, Петр произвел решительные перемены в церковном устройстве. По царскому указу главой церкви объявлялся «местоблюститель патриаршего престола», лишенный, однако, прав патриарха. Более того, в этот сан был возведен не какой-либо русский церковный деятель, а молодой выходец с Украины, митрополит Рязанский Стефан Яворский. В 1701 г. для сбора церковных доходов