Назначение, композиция "Домостроя"

Федеральное агентство по образованию РФ

Государственное образовательное учреждение высшего профессионального образования

Высшая школа народных искусств (институт)

РЕФЕРАТ

Обобщающие произведения в XVI в.

Назначение, композиция «Домостроя»

Выполнила:

студентка 3 курса ЗО

Кириловская С.С.

С.-Петербург

2009

ПЛАН

1. Введение

2. Обобщающие произведения в XVI веке

3. Композиционное построение «Домостроя»

4. Назначение «Домостроя»

5. Заключение

КНИГА, НАЗЫВАЕМАЯ ДОМОСТРОЕМ, КОТОРАЯ СОДЕРЖИТ В СЕБЕ ПОЛЕЗНЫЕ СВЕДЕНИЯ, ПОУЧЕНИЕ И НАСТАВЛЕНИЕ ВСЯКОМУ ХРИСТИАНИНУ — И МУЖУ, И ЖЕНЕ, И ДЕТЯМ, И СЛУГАМ, И СЛУЖАНКАМ.

Введение

«Домострой» - один из важнейших памятников древнерусской светской литературы, который был создан как синтез нескольких жанров в эпоху становления русской государственности в первой половине царствования Ивана IV Грозного. Его рождению предшествовал длительный период складывания текста на основе самых разных источников, в том числе и связанных с византийской традицией. Сказались в нем и влияния деловых и хозяйственных сочинений конца XV в., в том числе и переводных (напр., польской книги M. Peя «Їywot czіowieka poczжiwego» — «Жизнь добропорядочного человека»). Таким образом, в широком смысле «Домострой» впитал в себя общие идеи средневековья, не всегда имеющие строго национальную основу. Однако окончательный результат в подборе источников и в характере самого текста, в интонации повествования и в идеологических акцентах является чисто русским, несет на себе следы русской жизни.

Образная русская речь, множество ставших теперь диалектными слов, богатство традиционных художественно-образных формул, языковая близость к фольклорным текстам, но также и к текстам деловым - несомненны и доказывают участие многих лиц в создании этого памятника. Сборность его подтверждается также неоднократными повторениями, иногда даже в пределах одной и той же главы; одни и те же вещи именуются разными словами, относившимися к различным русским говорам. Но в том и состоит основная ценность «Домостроя» сегодня: с его помощью мы можем заглянуть в быт наших предков XV-XVI вв.

Текст «Домостроя», как уже сказано, составлялся постепенно, из разных источников, во многих местах. Сначала переводили с греческого языка и переписывали нравоучительные высказывания и «Слова» святых отцов, особенно Иоанна Златоусова. Потом составляли из них сборники, известные под разными названиями, сменявшими друг друга: «Златоуст», «Златоструй», «Златая цепь», «Измарагд», по-гречески «смарагд», то есть изумруд. Сжатое изложение этих «слов», наиболее интересных, и составило первую часть Домостроя. Большинство изречений и советов, собранных здесь, не только не являются русскими по форме, они вообще выражают не свойственный русской среде дух «монашеского православия». Именно из этих поучений вышли некоторые мотивы «Домостроя», осуждаемые сегодня: унижения женщины, суровой аскезы, жестоких форм воспитания. Первый из этих мотивов, связанный с отношением к женщине, как бы отталкивался от ветхозаветных текстов, отцы церкви в своей преувеличенной стыдливости давали одностороннюю характеристику женщине. Совсем иначе «Домострой», там, где уже не наблюдается прямой связи с патриархальным укладом, расширяет функции «жены», и социальные и гражданские, как хозяйки дома, равноправной с господарем личности, подотчетной только ему.

Однозначно, как памятник литературы «Домострой» складывался постепенно, однако, предположительно, в настоящем своем виде был составлен известным деятелем XVI века, близким сотрудником молодого Ивана IV, протопопом Сильвестром ( он, вероятно, и назвал книгу «Домостроем», что представляет собою перевод греческого термина – пйкпнпмйб). Сильвестр - выходец из новгородской зажиточной торгово-промышленной среды, был близок к новгородскому архиепископу Макарию, после избрания которого митрополитом переехал в Москву и с 1545 г. стал протопопом придворного Благовещенского собора в Кремле. Он участвовал в подготовке и проведении государственных и культурных реформ того времени, в том числе в составлении и редактировании таких важных памятников. «Домострой» «сильвестровской редакции» - основное произведение писателя; он отредактировал и отчасти дополнил ходивший в списках новгородский сборник аналогичного содержания.

«Домострой», со своим нарочито прикладным характером поучений, наказов, советов, избавлен от казуистических оборотов церемониального, субтильного толка. Характер изложения его нарочито прост, даже в исправлении религиозных обрядов и молитв находит естественный и практический смысл, где жизнь рассматривается, как поток, исход которой в Царство Божие определенно смыкается с настоящим бытом, человеческими взаимоотношениями в семье и обществе.

С «Домостроем» в истории русской культуры связаны многие легенды и мифы – верный признак значительности и значимости этого памятника национального самосознания, как бы вдруг возникшего на излете средневековья. Подобные легенды отражают историю самого текста, а мифы – его восприятие, но – восприятие нашего времени.

«Домострой» в момент своего сложения является порождением самой демократической и социально свободной по тем временам территории Руси. Перед нами не просто «экономия» (таково точное значение кальки – слова «домострой»), она проникнута нравственными характеристиками в отношениях между людьми, которое составляет население Дома. Христианская мораль в отточенных определениях отцов церкви накладывается на бытовые подробности жизни – и тем самым как бы ограничивает возможности человека, подчиняя их общепринятым нормам этой жизни.

Литературная традиция, породившая «Домострой», идет от древних переводов на славянский язык христианских текстов нравственного характера, особенно почитавшихся в Новгороде. Именно здесь долго сохранялись и условия, способствовавшие тем отношениям церкви с властью, а их обеих – с подданным, которые отражены в «Домострое»: «справедливая», праведная вера, скрепляющая прерогативы власти своим авторитетом, «очищающая» ее. Духовность как естественная потребность личности, живущей в жестоком мире средневековья.

Обобщающие произведения в XVI веке

Как и другие памятники XVI века, «Домострой» опирался на более раннюю литературную традицию. К этой традиции относился, например, такой выдающийся памятник Киевской Руси, как «Поучение Владимира Мономаха». На Руси издавна бытовали проповеднические сборники, состоящие из отдельных поучений и замечаний по вопросам повседневного жизненного обихода. Литературная традиция, породившая «Домострой», идет от древних переводов на славянский язык христианских текстов нравственного характера.

XVI век - время окончательного складывания и укрепления Русского централизованного государства. В этот период продолжает развиваться русская архитектура, живопись, возникает книгопечатание. Вместе с тем XVI век был временем жесткой централизации культуры и литературы - разнообразные летописные своды сменяет единая общерусская летопись.

В 1551г. в Москве происходил церковный собор, постановления которого были изданы в особой книге, состоящей из царских вопросов и соборных ответов на эти вопросы; всего в этой книге было 100 глав. Отсюда и название этой книги и самого собора, ее выпустившего. Стоглавый собор утвердил сложившийся на Руси церковный культ как незыблемый и окончательный (установления «Стоглава» сыграли потом важную роль во время церковного раскола XVII века). Вместе с тем решения Стоглавого собора были направлены против любых реформационно-еретических учений. В послании «отцам» Стоглавого собора Иван Грозный призывал их защищать христианскую веру «от душегубительных волк и от всяких козней вражиих».

С официальной идеологической политикой Ивана Грозного в период Стоглавого собора был связан ряд обобщающих литературных мероприятий XVI века. К числу таких мероприятий относится составление выдающегося памятника письменности «Великие Минеи Четий». Если «Домострой» предлагал систему норм внутренней, домашней жизни, то «Стоглав» содержал основные нормы церковного культа и обрядности на Руси, а «Великие Минеи Четий» определяли круг чтения русского человека. «Домострой» также находит аналогии в других обобщающих мероприятиях эпохи Грозного, таких как Судебник 1550 г., Степенная книга, Летописный свод Лицевой.

Домостроевский жанр свойствен большинству старых литератур и, восходя ко времени до настоящей эры, был популярен и в западноевропейском средневековье, причем даже попал там в печать не позднее XVI в. Но воздействие западноевропейского «Домостроя» на русский вполне допустимо и в XV—XVI вв., в виду сходства в соединении морали и хозяйства, что, например, мы видим как в нашем «Домострое», так и в итальяно-немецком, напечатанном в 1542 г.

Этот жанр имел разное оформление, являясь то в виде набора несвязанных афоризмов (например, в библейских книгах Притчей и Премудрости Иисуса Сирахова и Соломона или в Повести об Акире Премудром), то в виде завещаний и поучений отцов и воспитателей, между прочим, и правителей (например, византийских императоров Василия I, Константина Багрянородного и Алексея Комнина). Поучения эти разнообразны по сфере действия и по степени церковности (например, «святоотеческие» - Василия Великого юношам и т. д.). У испанских королей было в обычае составлять домострои в назидание своим детям. Таково, например, поучение короля Дон-Санчо. Инфант Дон-Хуан Мануэль составил несколько домостроев по разным предметам и с разными назначениями. Французский король Людовик Святой дал поучение своему сыну, которое потом вошло в повествовательно-назидательные сборники». Есть поучение «одного испанца своим дочерям XIV века». «Для домашнего хозяйства особенно славилась Латинская книга Платины Кремонского», изданная во французском переводе в 1539 г.: «это вместе поваренная книга, домашний лечебник и энциклопедический сборник по естественным наукам. Особенно богата домостроями литература итальянская XVI столетия. По большему или меньшему объему захватываемых вопросов жизни общественной и семейной сочинения эти предлагают самое разнообразное содержание». К семейным домостроям относится сочинение Joannis Ludovici Vivis об обязанностях мужа, о правилах «женщины-христианки» в девичестве, замужестве и во вдовстве и о воспитании детей. «Есть еще особые домострои, специально посвященные обязанностям замужних женщин, или же вдов; домострои для девиц и, особенно, для воспитания юношества. В последнем отношении пользовалось большою популярностью сочинение монсиниора Делля Каза под названием Galateo. Цивилизация вырабатывает условия приличия и вежливости; потому есть домострои, специально посвященные этому предмету.

Композиционное построение «Домостроя»

Первая редакция «Домостроя» (краткая по содержанию, близкая к предполагаемому новгородскому сборнику) была составлена еще до середины XVI века. Уже в этом виде памятник основывался на предшествующей литературе поучений, как оригинальной, так и переводной. Вторая редакция, представляющая как бы "классический" (в современном понимании) образец «Домостроя», и возникла в середине XVI в. под руководством Сильвестра. Третья - смешанная, представленная всего тремя списками, она возникла позже в результате неумелого механического переписывания с текстов основных редакций.

Большая часть статей, входящих в «Домострой», написана живым русским языком почти без влияния шаблонной славянской стихии. Эти статьи не содержат сложного сюжета, и потому народная русская речь их проста, но при всем том она не страдает скудостью лексики, точна в выборе слов, деловито лаконична, а местами ненамеренно красива и образна, совпадая с пословицами, дожившими и до настоящего времени, и повторяя их (например, «поклонны главы мечь не сечет, а покорно слово кость ломит»).

Местами в «Домострое» употребляется и прямая речь разговора; например, в гостях рекомендуется не сплетничать: «и спросят о чем про кого иногда и учнут пытати, ино отвещати: не ведаю аз ничего того, и не слыхала и не знаю, и сама о ненадобном не спрашиваю, ни о княинях, ни о боярынях, ни о суседах не пересужаю»; рекомендация посланному на чужое подворье: «а по двору идешь, и кто спросит, каким делом идешь, ино того не сказывати, а отвечать: не к тебе аз послан, к кому аз послан, с тем то и говорить» 1

Во всех своих редакциях «Домострой» делится на три основные части: первая - о том, «како веровати» и «покланятися» (отношение к церкви) и «како царя чтити»; вторая - «о мирском строении», т. е. «како жити с женами и с детьми и с домочадцы»; третья - «о домовном строении», т. е. о хозяйстве, о домоводстве. К основному тексту «Домостроя», состоящему из 63 глав, в Сильвестровской редакции присоединена 64-я глава - послание Сильвестра к сыну Анфиму: на опыте собственной жизни протопоп резюмирует все содержание «Домостроя». Разумеется, «Домострой» писался не как художественное произведение, но время поставило его в один ряд с литературными памятниками Древней Руси.

Все части «Домостроя» отражают опыт семейной и хозяйственной жизни крупного домашнего хозяйства XV-XVI вв. Однако за этим стоит многовековый опыт частной жизни русских людей, оттесненных набегами язычников на крайний север славянского мира.

«Домострой» - входит в число энциклопедических сочинений сер. XVI в. Текст состоит из советов по духовному, «мирскому» и «домовному» «строению». Среди источников этого скрупулезного предписания норм поведения человека Древней Руси - «Стословец» Геннадия, Пролог, учительные сборники, монастырские уставы. Послание самого Сильвестра показывает его человеком образованным, обнаруживает знакомство с древней историей.

Но композиция древнерусского «Домостроя» не исчерпывается воздействием монастырских или церковных уставов и учительным материалом проповеднических сборников. Многие его главы-статьи, практически нормирующие быт, восходят к каким-то чисто деловым хозяйственным сочинениям или к наблюдениям, которые основаны на реальной действительности. Здесь нечего искать специальных интересов феодальной бюрократии. Государство представляется в виде соединения семейных очагов, замкнутых «подворий», из которых каждое повторяет монархическую систему управления. Судя по мелочно разработанным наставлениям, хозяйство каждого подворья, представляемое крупным и «запасистым», ведется с расчетом только на свои силы, необыкновенно скопидомно. Хозяйственное общение с соседями и вообще с внешним миром совершается через займы по необходимости и через торговлю. Все эти подворья объединяются государственно абсолютным повиновением царской власти и церкви. Социальная разобщенность, строй семейного рабства и «кулацкий» цинизм скопидомства, возведенные «Домостроем» в теорию, представляют собою концентрацию признаков русского средневековья, выраженную возникающей буржуазией. В своеобразном противоречии с таким содержанием «Домостроя» находится его литературное оформление, особенно в главах, наиболее реалистичных. Каковы бы ни были теоретические предписания, куда бы они ни клонились, картины живой жизни, проглядывающие в «Домострое», являются единственными в своем роде просветами в реальность, незастланными условным шаблоном средневековой литературы.

В «Домострое» и подобных ему энциклопедиях по домостроительству проявилось свойственное древности отношение к книге как модели мироздания; энциклопедия, включавшая сумму знаний об определенной жизненной сфере, была реализацией символа «книга - космос». Вместе с тем неверно было бы отрывать древнерусскую энциклопедию семейного быта от национальной почвы; «Домострой» содержит драгоценные сведения о той области жизни, которая в силу этикетности средневековой культуры не отразилась в других источниках; по той же причине приписываемое Сильвестру сочинение - ценнейший документ для истории русского языка.

В целом же совершенно ясно, что «Домострой» - не механическая компиляция, а полемически заостренное произведение, это «не описание практических устоев жизни, а дидактическое изложение ее теории». Дидактичность «Домоcтроя» четко задана указанием в самом тексте: жить следует так, «как в сѣи памяти писано». В соответствии со значением в древнерусском языке слова память, это одновременно и «воспоминание об отческих традициях», и «понимание» современной автору ситуации, и «напоминание-наставление» для будущих поколений.

Значение «Домостроя» в жизни общества

Неопределенность и некая многозначность содержания «Домостроя» объясняется происхождением памятника, типичного для средневековой литературы памятника нравоучительной литературы. Нравоучительной – а это, прежде всего, значит, что повествовательный элемент в нем подчинен назидательным целям поучения и прорывается в текст только вместе с народной речью, да и то лишь в виде исключения. Это значит также, что каждое положение аргументируется ссылками на освященные традицией образцовые тексты, главным образом – тексты Священного Писания, но не только его. «Домострой» отличается от других средневековых памятников как раз тем, что в доказательство истинности того или иного положения приводятся также изречения народной мудрости, еще не отлившиеся в тысячеустом употреблении в законченность современной пословицы. Это значит, наконец, что прагматический характер изложения нацелен в «Домострое» прежде всего на подачу информации, обычно посредством тех же истин Писания, под оценивающим углом которых рассматривались все вообще проявление жизни, масштабом которого они измерялись и в котором видели образцы. Непосредственность чувства, искренность и упорное стремление к утверждению нравственного идеала одухотворяет «Домострой».

Начинается текст отнюдь не с хозяйственных рекомендаций, а с общей картины общественных отношений. Прежде всего, нужно беспрекословно подчиняться властям, ибо тот, кто противится их воле, противится Богу. 2

Особую честь следует воздавать царю: ему нужно служить верой и правдой, повиноваться и молиться о его здравии. Более того, из службы царю вытекает почитание Бога: если служить и почитать земного владыку, станешь так же относиться и к небесному, который вечен и, в отличие от царя, всемогущ и всезнающ. Только после этих общих рекомендаций автор обращается к семейному устройству и хозяйственной деятельности.

Адресат «Домостроя» - зажиточный горожанин, рачительный хозяин, сам непосредственно участвующий в хозяйственной деятельности, в которой ему помогает жена. Хозяин руководит всем, имея в своем распоряжении штат слуг (упоминаются, например, ключник, повар, мастера с учениками и слуги, торгующие в хозяйских лавках). "Государыня" ведает целым штатом слуг и мастериц. Дети домохозяина должны с раннего возраста обучаться "рукоделию" и, следовательно, быть готовыми к продолжению деятельности родителей. Дворовые люди получают жалование (не только деньгами, но и платьем, лошадьми и др.); применяется и труд "рабов" и "рабынь", т. е. холопов. Отношения со слугами также отчетливо регламентируются. Хозяева должны быть милостивы к слугам, чтобы те радели о добре господ и трудились охотно, без принуждения. Со своей стороны, слуга должен был довольствоваться своим положением. Главное, чтобы он «сыт был бы государевым жалованием да одет или своим рукоделием». Господин должен обучать слуг «рукоделию», ибо работник, не умеющий выполнять хозяйственные работы и не владеющий каким-нибудь ремеслом непременно принесет убытки.

Все основные предметы своего обихода адресат Сильвестра покупает на рынке, ведя обширную торговлю. В связи с этим особое внимание автор обращает на то, что торговые дела должны вестись в соответствии с имущественным положением. Жажда стяжания сочетается с мелочной скаредностью. Сильвестр поучает, что «остатки и обрезки» тканей обязательно пригодятся в домашнем хозяйстве. Изготовленную одежду надо бережно носить, различая «все дневное» и «лучшее» платье. Мелочный надзор господского ока охватывал все стороны хозяйства, даже если в распоряжении хозяина был специальный ключник, непосредственно ведавший всеми хозяйскими делами.

Быт, каким он предстает со страниц «Домостроя», достаточно строг и суров, но эта строгость - не самоцель, а способ достижения вполне определенной цели: телесные наказания способствуют духовному оздоровлению и воспитывают в молодых людях благонравие, почтение к старшим.

«Домострой» также предостерегает против опасных сношений с внешним миром, проповедует строжайшее сохранение всех домашних тайн. Умеренность и осторожность предписывается во всем, в частности, в телесных наказаниях: провинившуюся перед мужем жену рекомендуется «плеткою вежливенько побить, за руки держа, а гнев бы не был, а люди бы то не ведали и не слыхали»

Вместе с тем, самая характерная черта «Домостроя» - это заботливость о слабых, низших, подчиненных и любовь к ним, не теоретическая, не лицемерная, а чуждая риторики и педантства, простая, сердечная, истинно христианская. «Как следует свою душу любить,- поучает он, - так следует кормить слуг своих и всяких бедных. Пусть хозяин и хозяйка всегда наблюдают и расспрашивают своих слуг и подчиненных об их нуждах, о еде и питье, об одежде, о всякой потребе, о скудости и недостатке, об обиде и болезни; следует помышлять о них, пещись сколько Бог поможет, от всей души, все равно как о своих родных».3

«Домострой» является самым «обытовленным» памятником древнерусской литературы, редко склонявшейся к бытовой конкретности. Особенно насыщена этой конкретностью третья часть произведения, посвященная правильному ведению домашнего хозяйства: «А сеницах бы было сено усътроено и не разрыто и не разволочено по леснице и по крыльцу и по двору не растаскано и всегда бы было обрано и подметено и в ногах и в грязи не затоптано, и не накапало бы, и не навъяло и не гнило, замкнуто а солома по тому же бы была в кровле, и прикладено и обрано и очищено…».4 Здесь намечается некоторое противоречие: наставление, носящее религиозный, христианский характер, имеет своей главной целью научить именно бытовой, житейской мудрости, причем такие христианские добродетели, как терпение, кротость, милосердие, рассматриваются автором как средства для приобретения выгод житейских: вслед за предписанием правильных, с точки зрения морали, поступков. Сильвестр сразу указывает на материальную выгоду, исходящую от этих поступков. Это можно объяснить тем, что во времена создания «Домостроя» главенствовал не дух христианской заповеди, а ее форма.

Можно с уверенностью утверждать, что ни один документ средневековой Руси не отразил характер быта, хозяйства, экономических взаимоотношений своего времени, со степенью достоверности «Домостроя». Это и дает повод называть «Домострой» «поваренной книгой» «русского быта».5

Духовность Дома и рассчитанность быта, исходящие из самого простого чувства, с которым рождается человек – из стыда. Вся нравственность и вырастает из чувства стыда, что чётко отражается в содержательной сущности средневекового «Домостроя». Отталкиваясь от природного чувства стыда, средневековой канон воспитания формирует культурный тип человека, удачно соответствующий условиям этой жизни. В таком смысле «Домострой» – вполне обычная часть «практической философии» средних веков, ведущих свое происхождение от хорошо известных тогда книг Аристотеля.

Этика «Домостроя» построена не на запретах Нагорной проповеди, она обращается к чувству стыда, которое при умелом воспитании может породить в человеке множество добродетелей в нравственных, социальных и идеальных (религиозных) их ипостасях. Стыд развивается в совесть, в чувство собственного достоинства (честь), в аспектизм. Жалость порождает альтруизм, справедливость и милосердие – с теми же степенями повышения качества, что зависит уже от возраста, положения в обществе и личных способностях человека. Кругами от этих добродетелей идут производные: великодушие, бескорыстие, терпеливость, щедрость, терпимость, правда…

Человек средневековья нравственно развивался долго, постепенно вовлекаясь в жестокую ранжировку моральных норм. Внутренняя выводимость добродетелей – одна на основе другой – побуждала к развитию личных черт, пластично входящих в потребности общественной среды. Личное и общественное еще не были антагонистичны, поддаться давлению извне - не означало сломить свое, индивидуальное ценное.

«Благословляю я, грешный, и поучаю, и наставляю, и уразумеваю единственного сына своего и его жену, и детей их, и домочадцев – следовать христианским законам, жить с чистой совестью и по правде, в вере соблюдая волю божью и заповеди его, а себя, утверждая в страхе божьем и в праведном житии, жену наставляя и домочадцев своих не понужденьем, не битьем, не тяжкой работой, а словно детей, что всегда в покое, одеты и сыты, и в теплом дому, и всегда в порядке». Такие поучения давал отец сыну, который вступал в законный брак. Семья сына должна строго следовать законам данного писания и благополучие в семье зависело от того, как все домочадцы соблюдают правило морали: «Если ж писание моего не примете, наставлению не последуете, не станете жить по нему и поступать не будете так, как здесь сказано, дадите ответ за себя сами в день Страшного суда, а я вас на благополучную жизнь, и размышлял, и молил, и поучал, и писал вам».

Сопоставление церковных учений средневековья с духовным регламентом «Домостроя» дает своеобразный масштаб для суждений о смысле самого «Домостроя» - это не вероучение, а практический минимум нравственной жизни, который не связан с богословской стороной религии. Важна идея живого примера, наглядного образца как формы воспитания в семье молодых ее членов и слуг. Таким способом в XVI в. создавалась искомая целостность всего воспитательного комплекса наставлений, призванная «выбивать автоматическую совесть» из воспитуемого.

В «Сильвестровской» редакции на примере семейных отношений и описывается подобная модель государственного организма, увенчанного самодержавной властью «государя» (характерно и употребление слова государь одновременно в отношении и к государственному и к семейному владыке без различения их функций) и сложными отношениями к нему со стороны других членов «дома», основанными не только на силе, но еще и на законе и на чувстве долга. Идеологически такая модель была более характерной для московского, а не новгородского быта. Вообще нужно сказать, что, хотя «Домострой» и рисует «образцовый дом», этот «дом» не является хозяйством безликим и в понятии «усредненным»; его нельзя связать с любым хозяином Московской Руси, он был таким не для всякого мужика. Социальное расслоение в русском обществе достигло уже той степени, когда только действительный «государь» и мог стать «владыкой дому». Но тем и интересен «Домострой», который тщательно выписывает для нас средневековый быт в конкретно-историческом его проявлении: уже не в условиях общинного равенства или жизни в городской коммуне, но еще и — не гнет крепостничества.

Заключение

Создание «Стоглава», «Великих Миней Четий» и «Домостроя» в значительной степени имело своей целью взять под контроль развитие культуры и литературы. Мероприятия эти можно считать свидетельством начала нового литературного движения, противопоставлявшегося прежнему. На литературных памятниках, вне всякого сомнения, отразилось нравственное состояние общества, в котором происходила борьба между новым порядком вещей и остатками старины 6.

В яркой художественной форме «Домострой» изобразил общественно-нравственный идеал. Особый упор, делая на чувстве долга и выделяя нравственные основы жизни, главным образом в отношении женщин, детей и слуг, «Домострой» ничего не сказал о культурной и интеллектуальной жизни общества и семьи, что естественно для церковного писателя того времени.

Одновременно «Домострой» отразил и коренные взгляды русского народа, сохраненные в продолжение веков, несмотря на чуждые влияния. Например, антиженский элемент церковных проповедей и мусульманских представлений эпохи «татарского ига», как можно судить по этому памятнику, привился не вполне: женщина - хозяйка дома в иерархии семейных отношений занимает свое особое место, права и обязанности хозяина и хозяйки находятся как бы в дополняющем друг друга распределении, почти не пересекаясь, а это и определяет высокий социальный ранг хозяйки в частной жизни каждого дома.

В наше время, разумеется, нельзя относиться к этому памятнику средневековья как к действующему своду правил: его миропонимание и практика отошли в вечность, и нет в современной России дома, где бы все описанные домостроевские нормы остались в быту. Но в первой половине XIX века, когда был опубликован текст «Домостроя», они еще жили, и не только у духовных лиц или в среде старообрядцев, но и в городском купечестве, и в зажиточном слое крестьянства. Вот почему интеллигенция того времени так ожесточенно реагировала на домостроевский быт, борясь со всяким проявлением отжившей, как тогда казалось, системы, отвергая вместе с тем и простые нравственные правила, и житейскую мудрость «Домостроя».

Для своего времени «Домострой» был авторитетным руководством и важным, регламентирующим жизнь текстом. В полном соответствии со средневековыми представлениями «Домострой» в законченном виде выстраивал иерархию основных организующих форм: государство - церковь - семья, с ведущим для такой иерархии принципом единения на основе воли, понимаемой как общественная польза. Таковы были требования истории, и в полном соблюдении принципа власти на всех социальных уровнях реформаторы XVI в. видели смысл своих государственных реформ и прочность государственной жизни. В этой жесткой иерархии и сам владыка оказывается не вполне свободным, он и сам просто обязан учить и наставлять всех окрест себя. Если же он не исполняет такой своей функции, его самого накажут - Бог, государь, «суседи» - насмешкой, судом, штрафом. Смысл жизни государя, таким образом, и заключается в «руководстве домом». Семья как школа подготовки к жизни в обществе при отсутствии еще организованного государственного образования; не индивидуальные склонности и способности человека, а общегражданские, прагматически сконцентрированные добродетели; не развитие моральных установлений, а утверждение традиции как всеобщей нормы для всех, - все это характерно для общественной атмосферы, породившей «Домострой».

В настоящее время «Домострой» является ценным источником сведений об обычаях, порядках и укладе жизни в XVI веке.

Список использованных источников и литературы

Дмитриев Л. А., Лихачев Д. С., Лурье Я. С. и др. История русской литературы X - XVII вв.: Учеб. пособие для студентов пед. институтов по спец. № 2101