Социология науки

в 1974 г. в серии сборник по социологическим проблемам науки [86]. В 1975 г., впав в немилость в Институте философии, В.Ж.Келле перешел в ИИЕТ, где в 1979 г. сформировал группу, преобразованную затем в сектор социологических проблем науки.

Сектор был создан, когда на Западе социальные исследования науки превратились в одну из самых быстро развивающихся ветвей социологии. В 60-е гг. в социологии науки доминировала нормативная концепция Р.Мертона, согласно которой институциональные аспекты научной деятельности обеспечивали оптимальный режим развития науки, но никак не влияли на содержание добываемого ею знания. В 70-е гг. социология науки испытала на себе влияние работ Т. Куна. Его идея, что знание обретает статус научного, когда оно принято научным сообществом, привела в социологии науки к абсолютизации представления о науке как процессе . В результате возродилась релятивистская трактовка научного знания, его рассмотрение как интеллектуальной конструкции субъекта познания. Науку лишили ее эпистемологически положения и поставили в один ряд с другими формами общественного сознания, зависимыми в своем содержании от социальных условий. Новые теоретические концепции и связанные с ними программы эмпирических исследований научной деятельности чрезмерно акцентировали социальную составляющую научного знания, что использовалось для утверждения его якобы конвенциального характера. Вместе с тем более полное выявление социальной природы науки сблизило социологию науки с философией и методологией науки, что имеет принципиальное значение для дальнейшего развития исследования закономерностей функционирования науки.

Эта смена идей и потребность определения адекватных подходов к выявлению особенностей отечественной науки выдвинули на первый план теоретико-методологические проблемы. Проделанный критический анализ западной социологии науки [84] показал, что характерные для нее преобладание деятельностно-коммуникативной парадигмы, акцент на анализе научного сообщества и активности субъекта не могут без корректив служить методологическим эталоном при изучении советской науки, быть основой для отказа от трактовки науки как вида духовного (интеллектуального) производства и социального института.

В качестве интеллектуального производства наука представляет собой единство деятельности научного сообщества и информационных, организационных и социальных отношений, складывающихся в процессе научного труда. И само же интеллектуальное производство осуществляется в рамках института науки с его деятельностно-коммуникативными, социально-организационными и ценностно-нормативными параметрами, где ключевой фигурой является ученый со всеми его личностными качествами (В.Ж.Келле [35], Е.З.Мирская, Н.С.Злобин). Его деятельность регулируется институциональными нормами и механизмами, но развитие науки действительно зависит прежде всего от его собственной познавательной активности. Социологический анализ человека в науке включал в себя, в частности, типологию ученых по их социальным ролевым функциям (Е.З.Мирская); подход к ученому как субъекту всеобщего труда, делающего науку явлением культуры (Н.С.Злобин); характеристики ученого, определяемые его нахождением в системе научных коммуникаций (Г.Г.Дюментон). Опираясь на свои многолетние исследования личных научных коммуникаций, Дюментон пришел к выводу, что на основе их изучения социолог получает возможность дать объективную оценку многих явлений научной жизни, например, выделить реальных научных лидеров различного ранга (), на которых замыкается наибольшее количество научных связей, определить результативность ученых и научных коллективов, значимость формальных и неформальных аспектов организации научной деятельности и т.д. [27].

Колоссальное возрастание влияния науки не только на производство, но и культуру, общественное сознание, на развитие современной цивилизации актуализировало проблематику науки как феномена культуры. В публикациях сектора показано, что ее разработка открывает новые грани как самой науки, так и ее отношения к миру человеческих ценностей, человеческой субъективности [53, 101].

Социология науки применяет как традиционные социологические методы, так и методы, специально разработанные для исследования науки (например, библиометрия [44а]). Совокупность количественных методов, используемых в анализе науки, образует наукометрию. Своеобразную концепцию наукометрии, основанную на идее применимости негауссовой математической статистики к изучению научной деятельности, создал С.Д.Хайтун [99а].

Вырабатываются и методы подхода к решению более частных проблем, например, для оценки результатов научного труда. Ученые заинтересованы в объективной справедливой оценке их труда и его результатов. Но вопрос этот оказался достаточно сложным, и потому возникло множество различных систем и методов оценки научного труда.

Ю.Б.Татаринов разработал оригинальный метод количественно-качественной оценки научных результатов в области астрономии и физики на основе определения научных достижений и открытий [94].

Ленинградская школа. Активная работа в области социологии науки на рубеже 1960-1970-х гг. начала разворачиваться в Ленинграде [40а]. Она связана с именами Ю.С.Мелещенко, И.И.Леймана, И.А.Майзеля, С.А.Кугеля, М.Г.Лазара и некоторых других ученых. В 1968 г. был создан первый в стране сектор социологии науки ЛО ИИЕТ, который возглавил С.А.Кугель. В дальнейшем, однако, он был передан в Институт социально-экономических проблем, где просуществовал до 1975 г и был ликвидирован руководством института. Сохранение же самого направления в Ленинграде во многом обязано незаурядной энергии, настойчивости и преданности делу С.А.Кугеля. Он проводил конкретные социологические исследования, продолжил работу городского методологического семинара по социологии науки, где выступали видные ученые различных отраслей знания. С 1969 г. в Ленинграде проходили всесоюзные конференции . В течение 10 лет по материалам этих конференций было опубликовано семь одноименных сборников, их значительную часть составляла социологическая проблематика.

Несмотря на неоправданные трудности с институционализацией здесь этого направления, ленинградские социологи занимались исследованием достаточно широкого спектра проблем социологии науки, в том числе соотношением науки и общества [43, 44], анализом науки как социального института [42], проблемами адаптации молодежи в науке, социального обеспечения новых научных направлений, формирования научных школ, структуры и мобильности научных кадров Ленинграда и страны в целом [40, 58, 60, 63] и т.д.

В Минске активную исследовательскую работу в области социологии науки, ориентированную преимущественно на решение практических задач повышения эффективности научной деятельности в республике, проводил коллектив во главе с Г.А Несветайловым, влившийся в 1980-е гг. в Институт социологии АН Белоруссии в качестве отдела. Несветайлов обратил внимание на роль фактора времени в повышении эффективности фундаментальной и прикладной науки. Запаздывание с поддержкой новых направлений обрекает национальную науку на систематическое отставание от мировой (так же, как разработка новых технологий должна опережать процесс их физического и морального старения) [61, 62].

В широком философско-социологическом ключе разрабатывали теоретические проблемы функционирования и развития науки в Новосибирске (А.Н.Кочергин, Е.В.Семенов и др. [39, 54]) и Томске (В.А.Дмитриенко).

Советские социологи науки работали в творческом контакте со своими коллегами в политически связанных с СССР странах Восточной Европы, и прежде всего Болгарии (Н.Яхиел), Венгрии (П.Тамаш, Я.Фаркаш), ГДР (Г.Кребер, Х.Штайнер), Чехословакии (Р.Рихта, С.Провазник, К.Мюллер). Проводились совместные исследования, симпозиумы и конференции, поддерживались постоянные научные контакты, издавались переводы работ зарубежных коллег, создавались труды с участием социологов различных стран-членов СЭВ. Это сотрудничество было достаточно активным, чему способствовала относительная общность теоретических установок. Оно продолжалось вплоть до распада содружества бывших социалистических государств. Одним из итоговых результатов сотрудничества явилось создание [68] - фундаментальной работы, где широко представлена социологическая проблематика анализа науки. Руководителем авторского коллектива был С.Р.Микулинский.

Контакты и сотрудничество с западными социологами науки были по многим причинам развиты слабо, ограничиваясь преимущественно участием в социологических конгрессах, в деятельности Международной социологической ассоциации, встречами на двусторонней основе. Некоторое оживление связей произошло с началом перестройки.

Таким образом, в СССР сформировалось научное сообщество, занимавшееся изучением социальных аспектов существующей и функционирующей в стране науки.

Особенности организации советской науки, определяющиеся ее тотальным огосударствлением, связями с плановой экономикой, ведомственной разобщенностью отраслевой науки и т.д., в значительной мере обусловливали круг и характер социальных проблем, с которыми сталкивалась наука в своем развитии, ее сильные и слабые стороны.

У мощной по своим масштабам советской науки был ряд слабых мест, значительно снижавших эффективность научного труда: недостаточная (по сравнению с развитыми странами Запада) экспериментальная база, чрезмерная централизация управления, порождающая бюрократизм и монополизм; инертность организационных форм, тормозившая быстрое освоение новых научных направлений; нерациональное соотношение научного и вспомогательного персонала, приводившее к огромной потере времени высококвалифицированных работников; малоэффективная система связи науки и производства и т.д. Для ученых было существенно выявить болевые точки советской науки и найти пути решения беспокоивших проблем, для официальных же кругов было важно продемонстрировать успехи и достижения науки, обосновать преимущества социализма в ее развитии. Поэтому многие проблемы и трудности замалчивались, подлинная статистика скрывалась. Все это создавало весьма противоречивую ситуацию, затрудняло объективное научное исследование реальных процессов.

Но сама природа науки подталкивала к тому, чтобы заниматься действительными, а не вымышленными проблемами. Если проанализировать поток социологической литературы 1970-1980-х гг., касающейся социальных проблем советской науки, то наибольший удельный вес занимали работы, посвященные совершенствованию многообразных сторон организации науки [33, 41, 51, 67], повышению эффективности научной деятельности, усилению связи науки и производства [22, 77]. С начала 80-х гг. повышение эффективности науки стали связывать с ее переходом от экстенсивного к интенсивному развитию, прежде всего за счет укрепления материальной базы науки, повышения качества работы, развития сети научных коммуникаций и улучшения информационного обеспечения, роста квалификации кадров и тому подобных показателей [85]. Наряду с традиционным интересом к изучению личности ученого [49, 52], стали придавать значение этике науки [100]. Начавшаяся в 1985 г. перестройка не внесла существенных изменений в эту проблематику, ибо точки науки остались прежними. Но их преодоление все более настойчиво стали связывать с развитием процессов самоорганизации науки, большей свободой творчества и демократизацией управления. Дальнейшие же события поставили отечественную науку перед лицом совершенно новых проблем.

5. Российская социология науки в период реформ

Распад Советского Союза и проводимые в России преобразования экономических и государственных структур радикально изменили положение науки в обществе, социальные условия ее развития и тематику социологических исследований науки. В результате превращения бывших республик СССР в политически самостоятельные государственные образования между ними распределился и его научный потенциал. Тем самым прекратила свое существование в качестве единой системы , были нарушены сложившиеся внутри нее научные коммуникации, разорваны многие научные связи. Следующим ударом уже непосредственно по российской науке (которой досталось свыше 70% научного потенциала СССР) было резкое сокращение государственного финансирования, размеры которого не обеспечивали проведение научных исследований и оплату труда ученых на прежнем уровне. Доля науки в ВНП снизилась с 2,9% в 1990 г. до 0,5% в 1995 г., что типично для слаборазвитых стран. Приватизация и спад производства свели к минимуму общественную потребность в научных исследованиях и разработках, а ликвидация многих промышленных министерств сделала бесхозной обслуживавшую их отраслевую науку.

Наступил глубокий и затяжной кризис науки. Значительное сужение возможностей для проведения исследований, для нормальной научной жизни, падение заработной платы ученых вызвали ощутимый отток научных кадров, переход в другие, более высоко оплачиваемые, сферы деятельности внутри страны, а также эмиграцию. Обретенная гражданами свобода выезда за рубеж обернулась для страны . Наука и научный труд стали терять свой ранее достаточно высокий престиж, что создало проблемы с пополнением науки новыми, молодыми кадрами. На повестку дня встал вопрос о спасении российской науки и реформировании ее социальной организации, с тем чтобы адаптировать ее к условиям рыночной экономики. Если в прежнем виде науку сохранить невозможно, то надо было предотвратить падение научного потенциала ниже такого уровня, который мог бы послужить стартовой площадкой для последующего подъема.

Меры, предпринятые государством с этой целью в период до 1996 г. включительно, свелись к избирательной приоритетной поддержке конкретных научных направлений, школ, организаций и отдельных ученых. Сохранению научного потенциала должно было способствовать создание федеральных научных центров, получающих дополнительные ассигнования и некоторые экономические льготы; учреждение научных фондов для финансирования на конкурсной основе исследовательских программ, стипендий выдающимся ученым и научной молодежи (для претендентов на эти стипендии также предусмотрен конкурс).

С другой стороны, действующие научные организации сами искали альтернативные источники финансирования, а научные сотрудники - работу по совместительству. Определенную финансовую помощь российской науке начал оказывать Запад с помощью научных фондов (фонды Сороса, Макартура, Форда) и финансирования исследований, проводимых российскими учеными совместно с зарубежными.

Хотя все эти действия кардинального решения проблем, стоящих перед российской наукой, не дали, они помогли несколько замедлить процесс ее распада и деградации. Чтобы переломить эту тенденцию, науке требуются ресурсы и такая модель ее организации, которая в большей мере соответствует новым социальным условиям: многообразие источников финансирования, значительный простор началам самоорганизации, интегрированность в мировую науку, наличие инновационной системы и рынка новых технологий, продуманная государственная научно-техническая политика и т.д. Изменение социального контекста науки создает благоприятные предпосылки для демократизации и децентрализации управления, развития процессов самоорганизации, проявления инициативы, для большей открытости и органичного вхождения в мировую науку, для утверждения автономии науки как социального института. Будущее российской науки зависит от решения многих социальных проблем и само представляет собой социальную проблему, в поисках оптимальных вариантов решения которой важная роль принадлежит экономике и социологии науки. Этим определяются исследовательские задачи социологии науки в период российских реформ: обоснованная критика недостатков и слабостей советской системы организации науки, отслеживание процессов и изменений в социально-организационной инфраструктуре российской науки с выявлением негативных и позитивных тенденций, разработка наиболее приемлемых и соответствующих национальным интересам сценариев и социальных моделей ее развития во взаимодействии с обществом.

Таким образом, меняется сам объект социологии науки, что обесценивает многие результаты, полученные при изучении социальных проблем науки в условиях плановой экономики советского периода. Но это не значит, что все, что было сделано социологией науки в советский период, следует отбросить. Имеются принципиальные вещи, сохраняющие свое значение. Надо учитывать, что социальные характеристики науки отражают не только специфику общественного строя, но и особенности познавательной деятельности с ее системой отношений в рамках института науки вообще.

С чисто познавательной точки зрения, происходящие в посткоммунистических обществах процессы в сфере науки представляют большой интерес, ибо с полной очевидностью выявляют огромную зависимость науки от общества в целом, от способа производства, государства и его политики, общественного спроса на науку, системы образования, восприятия и оценки науки общественным сознанием, реального положения науки в обществе и ее престижа, в том числе в глазах молодого поколения и т.д.

Освободившись от тисков полного огосударствления, наука попала в не менее жесткие и беспощадные финансовые тиски. Зажатая ими, она не может использовать в своих интересах и доли тех возможностей, которые у нее появились. Одним из путей преодоления этой опасной ситуации является установление отношений между наукой и государством на новой основе, ибо оно объективно заинтересовано в научном прогрессе и, исходя из этого, должно помогать выходу науки из состояния кризиса. Но не менее важна здесь и собственная активность и инициатива научного сообщества России. Социологи Петербурга провели после 1991 г. ряд обширных социологических исследований, включая анализ структуры научного потенциала своего города, внутренней и внешней миграции, изменений в формах организации науки и в особенности научной элиты, т.е. слоя выдающихся авторитетных ученых. Понятие элиты ныне уже может легально использоваться при исследовании структур российского общества. Для науки оно важно, поскольку научная элита - ядро, главная составляющая потенциала науки, и это та группа людей, которая несет особую ответственность за уровень науки и состояние научного сообщества в стране. Изучение интеллектуальной элиты Санкт-Петербурга (Ленинграда) в историческом и социологическом ключе, проведенное С.А.Кугелем, показало, что действие разрушительных механизмов затронуло и научную элиту этого мощного культурного и научного центра страны. Речь идет об ослаблении научных школ и известных в мире научных учреждений, нарушении преемственности поколений в науке, нарастающем разрыве между научными учреждениями и высшей школой