Договор страхования и его виды

вытекает совершенно другое, и одному страхователю удалось проверить на себе действие этого правила ст. 425. Страховались партии груза, отправляемые по железной дороге, и, как обычно, было установлено, что страховая защита по каждой партии прекращается в момент ее сдачи железной Дорогой получателю. Последняя партия отправленного груза пропала, но пропала уже после того, как истек срок действия договора страхования. Страхователь потребовал от страховщика выплатить деньги, но тот отказал, так как страховой случай произошел после прекращения договора. Страхователь предъявил иск в арбитражный суд, и суд решил дело в пользу страхователя, так как срок окончания действия страхового обязательства к моменту наступления страхового случая еще не истек, а значит, по правилам ст. 425 ГК, договор действовал. Как мы видим, проверка оказалась удачной для страхователя и неудачной для страховщика. В договоре страхования автомашины на случай аварии премия вносилась в рассрочку двумя взносами и было предусмотрено, что при просрочке внесения взноса страхователь платит неустойку 0,3% от суммы взноса вдень. Страхователь внес первый взнос, а второй вносить не стал. В период действия договора страховых случаев не происходило, и срок, на который был заключен договор, истек. Страховщик обратился в суд с требованием о взыскании со страхователя взноса и неустойки, мотивируя это тем, что страховая защита за весь период действия договора предоставлялась и должна быть оплачена. Страхователь возражал, что срок действия договора и всех обязательств по нему истек. Суд удовлетворил все требования страховщику, так как ответственность за неисполнение обязательства по договору действует независимо от того, истек срок действия договора или нет.

5. Недействительность договоров

А. Недействительность договоров
а) Оспоримые и ничтожные договоры
Различают два типа недействительности:
ничтожные договора;
оспоримые договора.

Различие ничтожных договоров и оспоримых в том, что ничтожные — недействительны сами по себе и не требуется специальной процедуры признания их недействительными, а оспоримые — могут быть признаны недействительными только судом. Возникает естественный вопрос. Получается, что оспоримый договор может признать недействительным только суд, а ничтожный договор — кто угодно? Ответ прост: ничтожный договор может считать недействительным кто угодно. Признать недействительным и считать недействительным — это разные вещи. Оспоримый договор надо сначала признать недействительным, а только потом его любой человек будет считать недействительным. Ничтожный же договор любой может считать недействительным сразу же. Никакой специальной процедуры признания здесь не требуется. Следующий пример наглядно демонстрирует возможные последствия этого различия в типах недействительности.
Акционерное общество взяло кредит в банке на год и не вернуло его в срок. В договоре были предусмотрены санкции за просрочку. Банк обратился в суд с требованием о взыскании санкций, но оказалось, что в уставе общества вопрос о заключении кредитных договоров отнесен к компетенции совета директоров общества. Совет же директоров не рассматривал этого вопроса и никаких решений по нему не принимал — генеральный директор сам подписал договор. Если генеральный директор превысил полномочия, предоставленные уставом, то сделка является оспоримой, а если он превысил полномочия, предоставленные законом, — то ничтожной. Для акционерного общества было важно, чтобы сделка считалась именно ничтожной, поскольку для признания оспоримой сделки недействительной необходимо было обратиться в суд специально с этим требованием, но исковая давность по таким требованиям — один год, который к этому времени уже прошел. Таким образом, если бы сделка считалась оспоримой, у общества не было бы шансов признать ее недействительной и выиграть дело. Поэтому общество приложило максимум усилий, чтобы доказать, что сумма по кредитному договору превысила тот предел, который федеральный закон "Об акционерных обществах" оставил в компетенции генерального директора. Если бы это было доказано, то сделка не соответствовала бы не уставу общества, а закону и поэтому была бы ничтожной, а не оспоримой. Но доказать это обществу не удалось.
Таким образом, требование провести специальную процедуру признания договора недействительным оказывает существенное влияние. Если возможность считать недействительным ничтожный договор зависит только от текста самого договора, то возможность считать оспоримый договор недействительным зависит не только от самого договора, но и от требований процедуры. А эти требования, как мы видим из примера, в некоторых случаях могут заблокировать в принципе возможность решить вопрос о недействительности договора.
Следовательно/решить вопрос о недействительности оспоримого договора гораздо сложнее, чем ничтожного.
б) Общие последствия недействительности договоров
Если договор является недействительным, то предусмотрено одно общее для всех видов договоров последствие недействительности договора. Это реституция, т. е. стороны должны возвратить друг другу все, что каждая из них получила от другой при исполнении этого договора. Существуют и другие последствия, но, поскольку для каждого вида договора эти последствия носят особый характер, рассмотрим вопрос о специальных последствиях недействительности для договоров страхования.
.Если одна из сторон считает договор ничтожным или договор признан недействительным по решению суда, то сторона может добровольно вернуть другой стороне все полученное. Но принудительно применять последствия недействительности можно только по решению суда. И это не зависит от того, ничтожен договор или оспорим.
Предприятие заключило с другим предприятием договор на продажу партии товара с пятидесятипроцентной предоплатой. Покупатель внес предоплату и после этого решил, что заключенный договор ничтожен, так как он не соответствует закону — есть такое основание ничтожности договора. Он посоветовался со своим банком, а тот с банком продавца, и оба банка согласились с покупателем и решили, что договор ничтожен. Покупатель выставил на банк продавца инкассовое поручение на списание уплаченной предоплаты в безакцептном порядке. Банк покупателя принял это поручение и передал его в банк продавца, который исполнил поручение и возвратил деньги покупателю. Продавец обратился в суд с иском к своему банку, и банк вынужден был вернуть ему незаконно списанные деньги и еще уплатить штраф 0,5% от списанной суммы за каждый день, начиная с момента списания и до момента возврата. И это правильно, поскольку и банк и продавец могли считать договор недействительным, но применять последствия недействительности и исполнять инкассовое поручение банк был вправе только по решению суда.
Есть один случай, когда полученное по договору не возвращается сторонами друг другу, а взыскивается в бюджет. Это бывает, когда договор заключен "с целью, противной основам правопорядка и нравственности". Ясно, что сложности с бюджетом подталкивают фискальные органы к применению именно таких санкций, но для этого они должны доказать эту самую цель, "противную основам правопорядка и нравственности".
в) Причины, по которым договоры могут быть недействительными
Есть несколько общих для всех договоров причин, по которым договоры могут считаться недействительными, или, как говорят юристы, общих оснований недействительности договоров. Все они приведены в ст. 168—179 ГК.
Основные из них — несоответствие закону или иным правовым актам, деятельность без лицензии, превышение полномочий лицом, подписавшим договор, мнимый договор и др. Рассмотрим эти основания по порядку следования друг за другом соответствующих статей ГК.
Несоответствие договора закону или иным правовым актам (ст. 168 ГК). Это наиболее распространенное основание. Оно применяется, если какое-нибудь условие договора не соответствует норме закона, указа или постановления. Сделка, недействительная по этому основанию, в большинстве случаев ничтожна.
Характерный пример. Владельцы жилых квартир очень часто сдают их в аренду под офисы различных фирм. Фирма производит в квартире ремонт, платит за коммунальные услуги, платит арендную плату владельцу. Все эти расходы фирма, естественно, исключает из налогооблагаемой прибыли. Однако в п.3 ст. 288 ГК записано, что "размещение собственником в принадлежащем ему жилом помещении предприятий, учреждений, организаций допускается только после перевода такого помещения в нежилое". Следовательно, подобный договор аренды не соответствует закону и поэтому недействителен, а именно ничтожен. А раз так, то все перечисленные выше расходы фирма должна производить за счет чистой прибыли, оставшейся после уплаты всех налогов. Причем, поскольку договор ничтожен, налоговый орган сразу может применять санкции. Если бы договор был оспоримым, то, прежде чем применять санкции, налоговый орган должен был бы обратиться в суд.
Из этого правила о ничтожности договоров, не соответствующих закону или иным правовым актам, имеются исключения, о которых см. ниже.
Цель, противная основам правопорядка и нравственности (ст. 169 ГК). В законе нет фиксированных юридических признаков, которые позволили бы однозначно истолковать эту формулировку. Это означает, что законодатель намеренно отдал решение вопроса на усмотрение суда. Суд должен решить, соответствует ли цель договора основам правопорядка и нравственности или нет. Вообще говоря, это вполне нормально. Не все ситуации можно строго описать, и ГК довольно часто апеллирует к добросовестности, беспристрастности и независимости суда, и все больше появляется судебных решений, в которых судьи действительно демонстрируют все эти качества. Однако есть и другие примеры.
При рассмотрении функций, которые выполняет страховой брокер, был рассмотрен пример судебного дела, когда страховой брокер, зарегистрировавшись в страховом надзоре, начал заключать договоры страхования от своего имени, но по поручению страховщика и собирать страховые взносы. Он не имел права этого делать, не являясь страховщиком и не имея страховой лицензии, и арбитражный суд по иску налогового органа признал недействительными заключенные таким образом договоры страхования. Основание, казалось бы, очевидно — отсутствие лицензии. Но изюминка этого дела в том, что налоговый орган предъявил иск о признании этих договоров заключенными с целью, противной основам правопорядка и нравственности, и о взыскании всех собранных взносов в бюджет, и суд согласился с налоговым органом. Причем согласился практически без аргументации, так как никаких разумных аргументов в пользу этого привести здесь было невозможно.
Мнимые договоры (ст. 170 ГК). Это такие договоры, когда стороны пишут в документах одно, а в действительности предполагают другое. Закон считает их мнимыми и признает ничтожными. Так часто случается, когда пытаются использовать страхование не для защиты интересов, а для ухода от налогов и других обязательных платежей. Например, для выплаты зарплаты используется смешанное страхование жизни. Вот два примера из практике аудита страховых организаций. .
Первый пример. Предприятие планирует за год выплатить 10 млн. руб. зарплаты. При этом оно должно еще около 4 млн. руб. заплатить в различные внебюджетные фонды—пенсионный, соцстрах; медицинского страхования и фонд занятости. Если те же 10 млн. руб. платить в качестве страховых взносов, то можно сэкономить эти 4 млн. руб. Однако зарплата и взносы в фонды не облагаются налогом на прибыль, а страховые взносы — облагаются. Поэтому, уплачивая 10 млн. руб. в качестве страховых взносов, экономишь 4 млн руб., но дополнительно платишь 4,9 млн. руб. налога на прибыль, т. е. никакой реальной экономии не выходит, а получается только убыток. Если же вывести основную сумму, 10 млн. руб., из-под налога на прибыль и не платить в фонды, можно получить в целом около 2,6 млн руб. экономии. Поэтому задача состоит в том, чтобы, с одной стороны, платить страховой компании, а с другой стороны, вывести эти платежи из-под налога на прибыль.
Вот одна из таких "хитрых" схем. Предприятие А заключает со страховой компанией Б договор страхования жизни сотрудников. Страховые взносы по договору платятся в два приема: первый взнос, например, 600 тыс. руб. к 15 декабря, а второй — 10 млн. руб. к 25 декабря. 600 тыс. руб. уплачиваются в срок — это плата страховой компании за работу, а 10 млн. руб. в срок не уплачиваются и не уплачиваются страховщику Б вообще. Тем самым Б причинен убыток в связи с его предпринимательской деятельностью в форме неполученных доходов в размере 10 млн. руб. из-за неисполнения обязательства его контрагентом — предприятием А. Но Б этот свой предпринимательский риск уже застраховал у страховщика В как раз на сумму 10 млн. руб. Поскольку А нарушило свои обязательства перед Б, произошел страховой случай по договору страхования предпринимательского риска и страховщик В выплатил Б всю причитающуюся ему сумму— 10 млн. руб. По существующим правилам В получает теперь право требовать от А уплаты этой суммы. Предприятие А признает долг перед В, но он уже превратился из страховых взносов в компенсацию убытков, которая выведена из-под налога на прибыль. Дальше А и В заключают соглашение, по которому свой долг А выплачивает В в рассрочку ежемесячными платежами, равными месячной зарплате сотрудников предприятия, а благородный страховщик Б, будучи обманут своим страхователем и потерпев ужасные убытки, которые ему, правда, возместили, тем не менее продолжает выполнять свои обязательства по договору страхования и выплачивает ежемесячно положенные выплаты, т.е. платит зарплату сотрудникам А. Сомнительным во всём этом здесь является позиция страховщика В, фактически выдавшего ни с того ни с сего Б беспроцентный кредит в 10 млн. руб., который погашается в рассрочку предприятием А. Однако и это становится ясным, если учесть, что на следующий день после поступления от В на счет Б суммы в 10 млн. руб. эта сумма возвращается обратно В, но уже в качестве займа, который Б дает В с погашением его в рассрочку. И вся эта схема, возможно, могла бы работать, если бы налоговыми органами не проводились встречные проверки предприятий, включенных в единую цепочку расчетов. В данном случае встречная проверка выявляет, что при формальной правильности всех договоров участники цепочки в действительности имели в виду совсем не то, что написано