Внутриполитический курс Г. Трумэна в США

Самарский государственный педагогический университет

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

по новейшей истории стран Европы и Америки

Внутриполитический курс Г. Трумэна

в США

Содержание

Введение

§ 1. Проблема реконверсии. Законы о труде

§ 2. Наступление на демократические права и свободы. Выборы 1948 года

§ 3. «Справедливый курс». Маккартизм

Заключение

Список литературы

Введение

Внутриполитические задачи США после окончания Второй мировой войны оказались непростыми. Однако их решение облегчалось двумя обстоятельствами: гигантским богатством, нажитым к концу войны, и активной ролью государства. Америка твердо встала на путь государственно-монополистического регулирования социально-экономических проблем. ГМК превратился в привычную реальность, хотя отнюдь не все американцы были готовы примириться с нею и все еще мечтали о независимости и свободе бизнеса, об индивидуализме. Эти люди соглашались, что "кое-что" можно поручить правительству, если оно не будет "излишне" контролировать предпринимателей, особенно мелких и средних (к выгоде крупных), и не станет делать новые уступки организованным в профсоюзы рабочим. Такая линия мышления и политики получила название неоконсерватизма. Его сосредоточением стала партия республиканцев.

Демократы поддерживали политику, успешно примененную под флагом "Нового курса". Государство, как говорили идеологи этой партии, просто обязано заботиться о правильном ходе экономики, об уровне жизни простых людей, помогая им за счет государственных средств. Такие взгляды стали называть неолиберализмом, на его основе возникла неолиберальная модель ГМК. Конечно, не все демократы и республиканцы были верны идеологии своих партий - американцы вообще равнодушны к "теориям". Да и программы партий так тесно сближались, что могло возникнуть впечатление, что партия Осла (демократов) и партия Слона (республиканцев) - близнецы. Но различия между неоконсерватизмом и неолиберализмом все же существовало и оказывало влияние на формирование модели ГМК, а следовательно, и на политику правительства, прежде всего внутреннюю.

Цель данной работы состоит в том, чтобы охарактеризовать особенности внутриполитического курса Г. Трумэна в США.

§ 1. Проблема реконверсии. Законы о труде

Первая проблема, которую пришлось решать сразу же после войны, - это реконверсия. Учитывая опыт 20-х годов, к ней готовились заранее. Еще в 1944 г. Конгресс принял Акт об устройстве военнослужащих, прозванный биллом о правах Джи Ай (по начальным буквам английских слов "государственное дело" - прозвище американских солдат). Акт давал небольшие средства демобилизованным для продолжения учебы, в том числе профессионально-технической (таких оказалось около 7 млн. человек); для приобретения дома или фермы (в долг под гарантию государства). Кроме того, оплачивались лечение раненых в госпиталях и вынужденная безработица в течение года. В феврале 1946 г. появился закон о занятости - один из наиболее важных в американской политике, который возлагал на федеральное правительство заботу о максимальной занятости населения, росте производства и покупательного спроса. Для разработки политики по этому вопросу при президенте был создан Совет экономических экспертов.

Демобилизация совершалась медленно, постепенно, так что во многих частях были даже демонстрации солдат и матросов, требовавших скорейшей отправки домой. К декабрю 1945 г. в Америку вернулось 1,5 млн. человек, а через год - все остальные. Конечно, не все они сразу и хорошо устроились. Многие столкнулись с бездушием государственной бюрократии, с неуважительным отношением к себе со стороны тех, кто не воевал, но успел разбогатеть. Хозяева не желали увольнять работающих, чтобы вернуть места ветеранам. Тем из них, кто хотел заняться бизнесом, мешали и незнание новых условий, и требования рынка, и конкуренция остававшихся в тылу. Не случайно герои замечательного фильма У.Уайлера "Лучшие годы нашей жизни" считали время, проведенное на войне, именно такими годами. Но так или иначе демобилизация прошла относительно спокойно и успешно1.

Удалось избежать и кризиса в экономике. После заминки в 1946 г. производство резко пошло вверх. Первые три послевоенных года безработица не превышала 4% всей рабочей силы. В банках страны находилось 135 млрд. дол. Предприятия не успевали производить, а магазины - продавать товары, особенно модные, хотя цены сразу же подскочили на 25%. Когда "отложенный спрос" на гражданские товары стал иссякать, выросли заказы государства, особенно на военные нужды. Война уже закончилась, а военные расходы вчетверо превышали уровень 1940 г. Милитаризация экономики и вообще всей жизни страны набирала темп. Создавались новые органы управления, активно влиявшие и на внутреннюю жизнь страны, например Совет национальной безопасности (СНБ). При нем с 1947 г. начало действовать Центральное разведывательное управление - ЦРУ. Его директор получил право бесконтрольной организации, набора штата и финансирования своих секретных операций. Три министерства - морское, армии и авиации - были объединены координирующим учреждением - Министерством обороны. Его новое здание, построенное в виде пятиугольника, - Пентагон - стало символом милитаризма и военщины США. Такое усиление численности и влияния военных органов были знаком времени и в то же время отходом от давней американской антимилитаристской традиции. Менялся и политический климат в стране, особенно отношение к рабочему классу.

За годы войны американское рабочее движение заметно выросло и окрепло. В профсоюзах насчитывалось более 14 млн. членов (7 млн. - в АФТ, 5 млн. - в КПП, остальные в независимых союзах). Существовали прогрессивные организации (союз электриков, меховщиков и др.), среди лидеров и функционеров которых насчитывалось немало коммунистов. Большинство рабочих значительно улучшили свое материальное положение и были готовы защищать свои завоевания перед лицом развертывающегося наступления предпринимателей. Обстановка менялась: исчезли все надбавки военного времени, возросла опасность безработицы, реальный заработок в связи с ростом цен постоянно сокращался.

Профсоюзы первыми начали борьбу. С января 1946 г. в течение 80 дней бастовали 750 тыс. сталелитейщиков. Их стачка еще не закончилась, когда поднялись 400 тыс. шахтеров. Два братства железнодорожников объявили о готовящейся стачке, которая могла бы парализовать всю экономику страны. Газеты заговорили о "рабочем восстании". Всего в 1946 г. бастовало 4,6 млн. человек, при этом потери рабочего времени составили 116 млн. человеко-дней. Это означало своеобразный рекорд в истории США. Стачки носили наступательный характер: рабочие добивались повышения оплаты труда. Они ожидали, что правительственные арбитры, как во времена "Нового курса", разберут их требования и примут относительно справедливое решение. Но рабочие ошиблись. Узнав о готовящемся выступлении на железных дорогах, президент Трумен объявил, что дороги переходят под контроль государства, а забастовщики будут призваны в армию. Такое же предупреждение было направлено шахтерам. Когда же Объединенный союз горняков не подчинился, суд оштрафовал союз и его президента Дж.Льюиса на 3,5 млн. дол. Это был самый крупный штраф в истории рабочего движения США. Предприниматели и власти умело использовали раскол между АФТ и КПП, колебания их лидеров - У. Грйна и Ф. Мэррея. Особенно резко они нападали на левое крыло рабочего движения, обвиняя его в "службе Советам", в подчинении "красным" и т.п.1

Когда стачечная борьба спала, оставив мрачный след в сознании обывателя, и без того напуганного "угрозой слева", на рабочих обрушился тяжелый удар. Его нанес Конгресс, приняв в июне 1947 г. закон Тафта-Хартли. К этому времени в Конгрессе после частичных выборов 1946 г. большинство перешло к республиканцам, победившим на волне страха и подозрительности, антирабочих и антикоммунистических настроений, развившихся в Америке после войны.

Законопроект сенатора Р. Тафта и члена палаты представителей Ф. Хартли практически метил не только в профсоюзы, но и в известный закон Вагнера. Билл предусматривал наказание за "нечестную трудовую практику", в том числе за принуждение вступать в профсоюз, вмешательство в переговоры о коллективном договоре и т.п. Запрещались "закрытый цех" (наем на работу только членов профсоюзов), проведение пикетов, стачек солидарности, отчисления из профсоюзных фондов на политическую деятельность и др. Государственным служащим вообще запрещались какие-либо стачки. Если рабочие хотели бастовать, они должны были заранее известить предпринимателя и в течение 60 дней ожидать решения Национального Управления по трудовым отношениям (НУТО). Если же забастовка затрагивала безопасность нации, президент мог отложить ее на 80 дней и даже запретить вообще, обратившись к Конгрессу. Кроме того, профсоюзы должны были сообщать властям свои уставы, пересылать отчеты о деятельности. Лидеры профсоюзов под присягой давали клятву, что они не являются коммунистами.

Закон Тафта-Хартли разрешал властям штатов принимать законы о "праве на труд", направленные против "закрытого цеха", т.е. профсоюзов. И такие законы были приняты в 19-ти штатах1.

Конгресс большинством голосов принял билль Тафта-Хартли. Президент Трумен, понимая, что ставятся под удар старые связи демократов и профсоюзов, наложил на него вето. Конгресс голосовал вновь, и билль стал законом. Так в жизнь Америки вошел один из самых реакционных в ее истории антипрофсоюзных законов. АФТ и КПП выступили с протестом, но их лидеры смягчали критику, боясь обвинений в пособничестве "красным".

Конец 40-х - начало 50-х гг. оказались трудным временем для рабочего движения и левых сил США. Стачки расценивались как угроза обществу и неамериканское поведение. Профсоюзы провели чистку своих рядов, избавляясь от коммунистов и других левых, составлявших значительную часть активистов движения. Правевшие на глазах лидеры КПП исключили из профобъединения 11 прогрессивных профсоюзов с численностью в 1 млн. человек под предлогом засилья в них коммунистов. Власти и суды преследовали эти союзы, и многие деятели, даже просто сочувствующие коммунистам или знакомые с ними, были вынуждены уйти из этих организаций. Тем не менее профсоюзы сохранились и даже увеличили свою численность (с 14 млн. человек в 1949 г. до 17 млн. человек в 1954 г.). Проводились и стачки, главным образом по вопросам заработков и условий труда. В общей сложности в 1947-1954 гг. бастовало не менее 18-19 млн. рабочих, т.е. примерно 2 млн. ежегодно. Профсоюзы сыграли определенную роль и в борьбе с маккартизмом. Этим особенно отличился союз докеров и грузчиков Западного побережья, возглавляемый Г. Бриджесом. Рабочие отбили все попытки "уличить" Бриджеса как "скрытого коммуниста". АФТ и КПП поддержали демократов на выборах 1952 г., хотя и не единодушно. КПП осудил Эйзенхауера за отказ дать отпор маккартизму. Но в целом профсоюзное движение действовало в легалистских рамках умеренности, следуя в политике за партиями.

§ 2. Наступление на демократические права и свободы. Выборы 1948 г.

Наметилось некоторое оживление среди черных американцев. Негры вернулись из Европы и Азии с твердой уверенностью, что они тоже внесли свой вклад в общую победу. Однако их встретил настоящий взрыв расизма, обостренный тем, что негры заняли часть мест в промышленности и составили большинства во многих заводских центрах. Негров линчевали, сжигали их дома и лавки. Все это происходило, как отмечал президент Трумен, с "устрашающей регулярностью". Негритянские организации требовали от правительства принятия срочных мер. Надо отдать должное южанину Трумену. Президент откликнулся и пытался провести через Конгресс ряд мер: законы, наказывающие за линчевание негров, дававшие гарантии их участию в выборах, запрещавшие дискриминацию при найме на работу. Но Конгресс, ссылаясь на права штатов, не принял ни одного из них. Тогда президент назначил Комитет по гражданским правам из черных и белых, который собрал потрясающую информацию о бедственном положении негров. Трумен издал приказ, несколько облегчавший судьбу черных военнослужащих.

Неграм пришлось утешаться тем, что в 1947 г. чернокожий Джекки Робинсон - один из лучших в Америке игроков в бейсбол - был нанят в команду белых - "Бруклин Доджерс" - из высшей лиги. Однако первые выступления Робинсона проходили под свист, улюлюканье, оскорбительные крики. На поле летели камни и бутылки1.

Но негры не могли мириться с таким положением дел. Они оторвались от Юга, от старых традиций. В черном народе Америки зрели "гроздья гнева" и протеста.

Удар по профсоюзам стал важной частью общего наступления на демократические права и свободы в США. В него включилось и правительство. Трумен легко поддавался давлению справа. Он очистил свой аппарат от либералов, а в марте 1947 г., ссылаясь на проникновение "русских шпионов" в правительственные органы, подписал приказ о проверке лояльности государственных служащих. За 1947-1951 гг. было проверено более 3 млн. человек, из которых 212, находившихся в то время на секретных работах, подверглись увольнению. Еще 2,9 тыс. человек уволились сами, не желая отвечать на вопросы следователей. Главной целью этой акции были поиски коммунистов среди служащих, их родственников и даже друзей детства. Проверка охватила учебные заведения, общественные организации и Голливуд.

Коммунисты стали мишенью №1. Было проведено несколько судебных процессов. Основной процесс - над 11-ю лидерами КП США - после долгой подготовки прошел в Нью-Йорке, в январе-октябре 1949 г. Этим лидерам (У. Фостеру, Ю. Деннису, Р. Томпсону - участнику войны и др.) было предъявлено обвинение в пропаганде и защите "насильственного свержения правительства США". В качестве свидетелей выступали бывшие члены компартии, агенты ФБР, провокаторы. Обвинение прибегло к чтению на суде марксистской литературы, начиная с "Манифеста Коммунистической партии", написанного Марксом и Энгельсом еще в 1848 г. Понимая всю нелепость таких приемов, суд все лее приговорил подсудимых к тюремному заключению от 3-х до 5-ти лет.

Под давлением маккартистов в 1950 г. Конгресс принял закон Маккарена "О внутренней безопасности", целиком направленный против компартии. Создавалось специальное Управление по контролю за подрывной деятельностью для расследования и выявления лиц, которые могли быть членами или коммунистических, или фашистских организаций, стремящихся к установлению в США "тотальной диктатуры". Члены организации "коммунистического действия", или "коммунистического фронта", лишались основных гражданских прав. Эти лица должны были зарегистрироваться в Управлении в качестве членов подрывных организаций.

Закон настолько противоречил американским традициям, что Трумен не одобрил его и наложил на него вето. Но Конгресс повторным голосованием принял закон. Таким же путем в 1952 г. Конгрессом был принят другой антикоммунистический закон - Маккарена-Уолтера об ограничении политической иммиграции. Были указаны 33 причины, по которым людей могли выслать из страны или же не пустить в нее. Коммунистам был запрещен въезд в США.

Компартия оказалась в сложных условиях. Связи с массами, в том числе и профсоюзными, были оборваны. Лидеры партии оказались в тюрьмах или под надзором ФБР. Обыватель твердо верил, что каждый коммунист - агент Москвы. Остававшиеся на свободе коммунисты замкнулись, стали по-сектантски думать о многих вопросах классовой борьбы1.

В сложной и быстро меняющейся обстановке тех лет незаметно подошли очередные президентские выборы. Общее положение в стране ясно указывало, что американская буржуазия предпочитает иметь у власти сильных, решительных политиков, лишенных "реформистского комплекса", т.е. республиканцев. Последние вновь выдвинули кандидатом постаревшего на 4 года губернатора Нью-Йорка Т.Дьюи. Он предлагал ослабление и даже отказ от государственного вмешательства в социально-экономические вопросы, проведение твердой антисоветской политики, подчеркивал свою поддержку холодной войны. Республиканцы были так уверены в победе, что даже не утруждали себя борьбой за избирателей. Дьюи произносил речи, полные издевки над политикой демократов, а позитивную часть заменял общими местами, неопределенными обещаниями и банальностями. Положение демократов было более чем трудным. Их обвиняли в "грехах" "Нового курса", в "измене" - сотрудничестве с СССР в период войны. Сама партия в канун выборов раскололась на несколько частей, что уже предвещало поражение. Левое крыло демократов выступило против разрыва с СССР и требовало продолжения линии Ф.Рузвельта во внутренней и внешней политике. Оно хотело создания "прогрессивного капитализма", без крайностей бедности и богатства. В канун выборов эти демократы образовали Прогрессивную партию и выдвинули кандидатом в президенты бывшего вице-президента Г.Уоллеса, человека честного, с либеральными взглядами. Он стоял за демократизацию и возражал против гонений на профсоюзы, коммунистов и всех левых. Уоллес осуждал социализм и сталинщину, но считал нужным продолжать курс Рузвельта в отношении СССР.

Когда Трумен объявил о включении в предвыборную платформу пункта о гражданских правах негров, от партии откололась группа расистов-диксикратов (Дикси - жаргонное название южных штатов). Они создали свою Демократическую партию прав штатов. Ее кандидатом в президенты стал реакционер Ст.Тэрмонд.

Оставшиеся на съезде приняли платформу, обещавшую рабочим отмену закона Тафта-Хартли и проведение реформ; неграм - гражданские права; либералам - твердое следование курсу Рузвельта; крупной буржуазии - защиту ее интересов; всем реакционерам - жесточайший курс против СССР. Съезд избрал кандидатом в президенты Трумена1.

До сих пор в исторической литературе продолжаются споры о способностях Гарри Трумена. Этого человека с тонким губами, острым носом и редкими волосами трудно было назвать обаятельным. Мелкий лавочник из Миссури, артиллерийский капитан в 1918 г., разорившийся бизнесмен, честно выплативший свои долги, провинциальный политик, он в 1934 и 1940 гг. избирался в сенат. И вдруг Трумен становится президентом США. Он сам говорил журналистам, что, узнав об этом, почувствовал себя человеком, на которого обрушилось небо со всеми его светилами. Первые шаги показали, что Трумену, провинциалу в душе, не хватает опыта, образования, культуры, такта. Он был как бы живой иллюстрацией к американской поговорке о том, что можно выгнать парня из деревни, но нельзя "выгнать деревню" из парня. Но Трумен был достаточно сообразителен, хитер и упрям. Он понимал, что не сможет решить всех социально-экономических проблем и этим победить республиканцев. К тому же предстояло убедить Америку, что он - не "тень ФДР".

Для этого летом 1948 г. Трумен предпринял ряд ловких маневров. Он собрал Конгресс и заставил его обсуждать законы, обещанные в платформе республиканцев (об инфляции, жилье, образовании и т.п.). Конгресс, где господствовали республиканцы, ничего из этого списка не принял. Тогда Трумен пустился в поездку по стране, разоблачая "ничего не сделавший" Конгресс. С помощью таких шагов Трумен с трудом, но все же выиграл, получив 24 млн. голосов и 303 выборщика. Дьюи, потерявший бдительность, был наказан. За него голосовало 189 выборщиков и млн. избирателей. Тэрмонд, как и Г.Уоллес, собрали чуть больше 1 млн. голосов, их партии распались. Время для выступления третьей партии, тем более с прогрессивной программой, прошло. Америка поворачивала вправо, хотя и не так быстро, как хотела реакция.

§ 3. «Справедливый курс». Маккартизм

Появившись в Белом доме, теперь уже в качестве избранного президента, Трумен, явно подражая ФДР, объявил свою программу действий, названную им "справедливым курсом". Она содержала отмену закона Тафта-Хартли, расширение социального обеспечения, меры по улучшению системы здравоохранения и образования, помощь бедным и неграм. Также предлагалось в течение 10 лет на государственные средства поддерживать высокий стандарт фермерского дохода. Учитывая позицию республиканского большинства в Конгрессе, можно сказать, что в этой программе было много нереального, а потому и сделать удалось немного: поднять минимальную ставку заработной платы рабочим с 40 до 75 центов в час, подвести под действие закона о социальном обеспечении еще 10 млн. человек, увеличить некоторые виды пенсий и др. Но в целом "курс" провалился. Причин провала было несколько. Первой из них являлся кризис в экономике, неожиданно разразившийся в 1948-1949 гг., несмотря на специальные антикризисные меры. Обедневший за войну рынок товаров и услуг был сначала насыщен, а затем перенасыщен и не смог поглотить новую продукцию. Производство упало на 10%, безработица выросла до 4 млн. человек, или 6% всей рабочей силы.

Другой причиной явилось дальнейшее обострение внутриполитической обстановки, усиление реакции. Страну охватила антикоммунистическая истерия, шпиономания, вызванные тем, что СССР создал свою атомную бомбу, а США потерпели сокрушительное поражение в Китае. В Америке начали судорожно искать тех, кто мог продать русским атомные секреты и помочь китайским коммунистам. Сложилась истерическая атмосфера "охоты за ведьмами". Неряшливо одетый, грязный, с одутловатым лицом пьяницы, журналист Чамберс, обвиненный в шпионаже сам, обвинил сотрудника госдепартамента О. Хисса в выдаче секретов коммунистам. Эти обвинения были отвергнуты, но конгрессмен Р. Никсон все же добился того, что щеголеватый красавец Хисс попал в тюрьму за "обман Конгресса". Некий сержант из охраны атомного полигона обвинил в шпионаже свою сестру Этел и ее мужа Джулиуса Розенберг. Судебный процесс завершился страшным приговором: Этел и Джулиуса - к смертной казни, а их друга, физика М. Собелла, - к 30 годам тюрьмы. Вопреки поднявшейся кампании протеста супруги Розенберг в 1953 г. были казнены на электрическом стуле. Много позже стало известно, что информация, которой располагали осужденные, практически мало чем могла помочь советским ученым. В 1966 г. Собелл, отсидев меньше половины срока, вышел из тюрьмы1.

Эти судебные процессы страшно возбудили Америку и были связаны с таким отвратительным явлением, как маккартизм. Имя ему дал сенатор от штата Вискансин Джозеф Маккарти. Юрист, сотрудник военно-морской разведки, выдавая себя за летчика - героя войны, он добился избрания в Конгресс. Когда подошло переизбрание в 1950 г., Маккарти, видимо, не рассчитывая на сохранение своего места, пустился в гнусную авантюру, которая соответствовала общей атмосфере страны и, можно сказать, была рождена ею. Маккарти неожиданно заявил, что знает имена не то 74, не то 250 советских шпионов, сидящих не где-нибудь, а в самом государственном департаменте. Впоследствии было установлено, что "список шпионов" фальшивка от начала до конца. Но впечатление было создано, Маккарти стал национальным героем. Распоясавшийся сенатор, конечно, добился своего переизбрания и начал обвинять в шпионаже для СССР чиновников и различных деятелей, чем-то ему не угодных, а иногда даже неизвестных. Их вызывали на допрос в Комитет по расследованию антиамериканской деятельности палаты представителей. Если человек отказывался отвечать на вопросы, ссылаясь на билль о правах, его обвиняли в неуважении к Конгрессу. Если он уступал, его запугивали, запутывали и в конце концов принуждали к признанию знакомства хотя бы в детстве с человеком, который когда-то был или стал коммунистом, ходил на митинги прогрессивных организаций и т.д. К этому времени генеральный прокурор опубликовал список 90 "подрывных" организаций, членство в которых было "подозрительным" и опасным. Процветали тайные и явные доносы, часто ради сведения личных счетов. Провокаторы и лжесвидетели стали национальными героями. Среди них особенно усердствовал некий Харви Матусоу. В конце концов в нем проснулась совесть и он рассказал о своем подлом ремесле в книге "Я - лжесвидетель"1.

Из Вашингтона выезжали специальные комиссии публично допрашивать "подозрительных" на местах. Началась чистка библиотек. Репутации тысяч людей подверглись очернению, а сами эти люди теряли работу, жилье, часто здоровье, а то и кончали жизнь самоубийством. Маккарти возбудил отсталые слои американцев. Встревоженные ростом цен и стачек, провалами внешней политики, растущим, часто мелочным вмешательством государства в частный бизнес, гигантским ростом и силой бюрократии, эти американцы искали "козла отпущения" и одновременно героя, который спасет их от всех неудач и страхов. ГМК и мировой социализм - новые явления, которые трудно усваивал средний американец. К нему обратился Маккарти, в нем нашел он свою массовую опору. Реакционеры в высших эшелонах власти позволяли сенатору бесноваться, полагая, что он делает "нужное дело". Они закрывали глаза на обман, шантаж, на пьянство сенатора. Все годилось, лишь бы держался в стране политико-психологический климат, позволяющий продолжать конфронтацию с СССР и заодно увеличивать прибыли военной промышленности.

Заключение

Внутренняя политика в президентство Г. Трумэна была названа им самим «справедливым курсом» и объявлена продолжением «нового курса» Ф. Рузвельта. Преемник подчеркивал, что он идет по пути своего предшественника, укрепляя вместе с тем государство средствами и методами, созвучными «холодной войне».

Трумэн почти ничего не успел добиться при рассмотрении социальных вопросов в конгрессе; его плохо слушали. Единственное серьезное достижение президента - принятие закона о занятости 20 февраля 1946 г. Вероятно, сам факт проведения его через обе палаты конгресса побудил Трумэна считать этот акт крупнейшим событием законодательной истории президентства. Закон декларировал заботу конгресса и правительства об обеспечении полной занятости в стране, вводил начатки планирования экономики. Но платонические пожелания дать работу всем желающим не подкреплялись конкретными мерами.

Хотя в первые годы президентства Трумэну, в силу ряда причин, представлялось невозможным приступить к милитаризации страны, он начал исподволь налаживать машину руководства в чрезвычайных обстоятельствах, переводя ее на рельсы подготовки к войне. Тот же закон о занятости имел в виду наметить пути использования экономики в военных целях.

По мнению Трумэна, система высшего руководства в США не способствовала наращиванию военной мощи страны. Он представил конгрессу ряд предложений, чтобы укрепить эту систему. 25 июня 1947 г. был принят закон о национальной безопасности, вводивший впервые в американской истории пост министра обороны. Распри между тремя видами вооруженных сил значительно уменьшились. Был создан Национальный совет безопасности (НСБ), куда входили президент, вице-президзнт и несколько министров. Эта узкая по составу коллегия, работающая в обстановке глубокой секретности, стала подлинным правительством США. В Национальном совете безопасности решения принимает единолично президент, без голосования.

Над усовершенствованием американской разведки Трумэн трудился не покладая рук. В первые же дни вступления в должность он с громадным удовлетворением узнал, что президент располагает личным фондом в 59 млн. долл., 12 млн. из которых предназначены для ведения разведки. В трате их президент ни перед кем не отчитывается. Больше года Трумэн экспериментировал, добиваясь лучшей организации разведки. Он подчеркивал: «Я решительно против создания гестапо». Но в окончательном виде ЦРУ по своим масштабам и централизации оставило далеко позади разведывательное ведомство гитлеровской Германии. ЦРУ при Трумэне стало чуть ли не канцелярией президента. Его трудовой день в Белом доме открывался личным докладом директора ЦРУ. Исходные данные для заседаний Национального совета безопасности также готовили ЦРУ и другие разведывательные организации.

При Трумэне в Соединенных Штатах совершился поворот, неслыханный для традиций буржуазной демократии, - громадное развитие получил политический сыск. Приказом № 9806 от 25 ноября 1946 г. он учредил временную комиссию при президенте по проверке «лояльности» служащих. Президент сам развязал волну истерии, способствовал деятельности многочисленных инквизиторских организаций, сеявших страх я смятение в умах сограждан. Он публично требовал: «Если любой гражданин узнает, что хоть один коммунист или другой человек с подрывными взглядами работает на государственной службе, он должен сообщить об этом генеральному прокурору или ФБР. Любая информация, которая будет собрана вследствие этого, будет немедленно расследована и будут предприняты действия, если она окажется правильной». Нетрудно представить атмосферу, возникшую тогда в Соединенных Штатах. Доносчиков и лжесвидетелей расплодилось великое множество.

Список литературы

История США. В 4-х тт. М., 1987. Т. 3.

Козенко Б.Д., Севостьянов Г.Н. История США. Самара, 1994.

Корсаков К.Н. История Соединенных Штатов Америки. М., 1998.

Яковлев А.Н. От Трумэна до Рейгана. М., 1984.

Яковлев