Становление детской журналистики и её влияние на психологию ребёнка
11 ноября 1937 г. на собрании в Союзе писателей состоялся
«суд» над Маршаком, потребовавший отречения его от «врагов народа». Несмотря на сложные отношения, сложившиеся между ним и учениками к середине 30-х годов,
учитель не предал людей, которым дал когда-то путевку в «большую литературу для маленьких». Вслед за этим он вынужден был вскоре покинуть Ленинград и навсегда
оставить любимую редакционную работу, которой отдавал много сил, таланта и души. Следующая волна репрессий захватила бывших «обэриутов»: в период с 1938
по 1946 гг. находится в тюрьме, лагерях и ссылках поэт Н. Заболоцкий; 23 августа 1941 г. в Ленинграде арестовали Д. Хармса, который вскоре скончался в
тюремной больнице; в первые месяцы войны, во время отступления наших войск из Харькова, был арестован и погиб в заключении писатель А. Введенский.
Все это не могло не сказаться на качестве «Чижа», все еще продолжавшего приходить к своим
читателям. «В предвоенные годы состав редакции этого журнала сильно изменился. Новая редколлегия предпочитала спокойную воспитательную прозу, классическую
сказку, стихи о хороших мальчиках и девочках»[14].
Творческое наследие С. Маршака, К. Чуковского, В. Бианки, Е. Чарушина, М. Пришвина, В.
Шварца, Б. Житкова, М. Ильина, значительная часть из которого увидела свет на страницах «Ежа» и «Чижа», давно уже составляет фундамент детской
литературы. В первой половине б0-х годов, после восстановления доброго имени, в детскую литературу постепенно стали возвращаться произведения Д. Хармса, А.
Введенского, Н. Заболоцкого. Сегодня они по праву считаются классикой, и, хотя стали хрестоматийными, читательский интерес к ним не угасает. В наши дни
государственные и кооперативные издательства, словно соревнуясь друг с другом, одну за другой выпускают книги этих писателей. В нынешнем году состоялся
«дебют» книги Н. Олейникова, адресованной младшим школьникам (в нее вошли избранные очерки и рассказы писателя). Готовится к печати второй его сборник,
имеющий цель познакомить новое поколение детей с творчеством Олейникова-изобретателя.
Первые периодические издания были попыткой «открыть детям путь к ясному пониманию того
великого, что свершается на Землею, первой попыткой «освободить детей от тлетворного ига старой детской книги, погружавшей в мрак и рабство детскую душу» (из
программы журнала «Красные зори»). И это тем более важно, что в Советской России еще продолжают издаваться дореволюционные журналы для детей — «Задушевное
слово», «Доброе утро», «Жаворонок» и др.
После революции в них мало что изменилось. «А вот Валя К.,—читаем мы в журнале «Для
наших детей»,— прислала очень грустное письмо. Она спрашивает, когда кончатся все беспорядки. Ей тяжело видеть все происходящее сейчас в
России; она бранит крестьян. Милая Валя! Многим сейчас тяжело жить в России и смотреть на все, что сейчас происходит. Но нельзя обвинять во всем крестьян.
Наш народ, Валечка, веками жил в темноте, под страшным гнетом. Его эксплуатировали, над ним издевались. Много горечи и негодования накопилось у
него против «бар». И если он сейчас не может отличить друзей от врагов, то не его вина—слишком он темен. Когда ты, милая девочка, подрастешь, займись
историей. Она объяснит тебе многое, и ты будешь шире смотреть на жизнь и найдешь оправдание и прощение многому. Всякая ломка в жизни народов вызывает много
несправедливости. Это ты тоже узнаешь из истории революций других стран. Но зато после, когда все успокоится, всем в России будет житься несравненно легче
и свободней, чем раньше. Поверь мне и не приходи в отчаяние». Так вещали тети Клавдии и дяди Кости — неизменные спутники старых детских журналов. Какое уж
тут ясное понимание «того великого, что свершается на Земле»!
Некоторые журналы открыто говорили о своем желании оградить детей от политики. «Жаворонок»,
например, сообщал, что редакция его «по соображениям воспитательного характера будет далека от какой бы то ни было политики».
Подобная точка зрения позволила критикам «Педагогической мысли» объявить
горьковский журнал «Северное сияние» тенденциозным и агитационным. Старые журналы не могли, да и не желали перестраиваться. Ведь это
значило отказаться от философии всепрощения и вселенского умиротворения. Надо было выбрать, за кого и с кем они, и открыто заявить об этом. Журналы же
предпочитали не вмешиваться в жизнь.
Призывая к «общечеловеческому, что способствует развитию в детских душах начал любви,
красоты, справедливости и самодеятельности» («Жаворонок»), журналы тем самым пытались «уберечь» детей от подлинной действительности, в которой, по их
убеждению, много грязи, стонов и крови.
Упаси боже, чтобы дети видели это! Но разве они не видели? Не завязывать глаза, не уводить в мир
грез и сновидений, но «стремиться воспитывать в детях дух активности, интерес и уважение к силе разума, к поискам науки, к великой задаче искусства — сделать
человека сильным и красивым»,— вот программа «Северного сияния».
Такая «тенденциозность» шокировала «Педагогическую мысль». Но советские детские
журналы возникали. И громко заявляли о своих намерениях. Одновременно с «Северным сиянием» в Петрограде издаются «Красные зори» («Орган
культурно-просветительского отдела Совета 2-го городского района г. Петербурга»), в Ташкенте—«Юный туркестанец» (под редакцией
кабинета родного языка при педагогической лаборатории).
Много общего у этих журналов. И самое главное: рассчитаны были они на пролетарского читателя —
явление, доселе невиданное. Обращаясь к читателям, «Юный туркестанец» писал: «Старая, величественная и трогательная история! Счастье грядущих поколений!
Вслушайся в эти слова. Ведь это значит, что вся бездна страданий людей, которые принесли себя в жертву,— все это ради тебя и таких, как ты, маленький читатель,
ради того, чтобы ты и те, что придут за тобой, могли жить счастливее, чем жили отцы и деды. «Хорошо,— говоришь ты,— но если они отдали нам все, чем же мы
можем заплатить им за это? Могу ли чем-нибудь заплатить я?» Можешь и должен. Но как, чем? Сам подумай об этом, подумай о том, что окружает тебя, о людях
великих и простых, об их стремлениях, и ты найдешь ответ, А наш журнал по мере сил поможет тебе в этом». Связь «Юного туркестанца» с горьковским журналом была
подчеркнута, очевидно, и тем, что в одном из номеров «Юного туркестанца» публиковался отрывок из сказок Горького об Италии. Отрывку предшествовала
биография Горького. Одновременно редакция напечатала портрет писателя.
В духе времени была уже упомянутая программа «Красных зорь». Конечно, и «Юный туркестанец» и
«Красные зори» несравненно слабее «Северного сияния». А. М. Горький привлек к работе в журнале талантливых писателей и художников, чего не удалось
сделать редакциям других журналов. В результате интересно задуманный общественно-политический отдел «Красных зорь» (редакция собиралась освещать в
нем вопросы теории революции, истории революционного движения) не получился. С ребятами говорили люди, сами не до конца разобравшиеся в вопросах теории и
истории революции или не умевшие донести их до читателей.
Пройдет два-три года, и в детские журналы придут выдающиеся деятели партии и Советского
государства:
А. В. Луначарский, Ем. Ярославский, Н. К. Крупская, М. И. Калинин — люди, чувствовавшие величайшую
ответственность перед юным поколением Страны Советов. А пока время не настало.
Первые журналы взялись за дело совершенно новое, шли по новому пути ощупью, прокладывая дорогу
журналам 20—30-х годов.
Нужно было срочно создавать советскую детскую книгу. И создавать на пустом месте. Но как? С чего
начинать?
Объединить писателей легче всего было вокруг журналов. Новая литература проходила
испытание на их страницах; В «Северном сиянии» впервые появились рассказы из жизни советских ребят. Героиня рассказа В. Томилиной
«Кисет»—маленькая девочка из рабочей семьи, дочь погибшего красноармейца. Сшитый Таней кисет попадает в руки солдата, которому Танин отец спас жизнь.
Девочка узнает о том, как погиб ее отец. Он погиб, как герой. В художественном отношении рассказ В. Томилиной далеко несовершенен. Но кто, прежде, хотя бы
пытался рассказать о жизни детей Советской страны? Много примет времени в рассказе Г. Салазкина «На колесах». Питерский слесарь с сыном
Тимошей ездили на юг, чтобы добыть хлеб. Теперь они возвращаются домой. Автор живо рассказывает историю их путешествия и вместе с тем показывает обстановку
на вокзалах, на полустанках в те годы. Тимоша — живая фигурка, характер. Он не только размышляет и созерцает, но и действует.
В № 1 «Красных зорь» печаталось начало повести Л. Кормчего «Под красным стягом».
Повесть рассказывала о послереволюционных днях в северной деревне. Характер главного героя — маленького сына кулака — только намечен. Остальные действующие
лица еще более расплывчаты. О происходящих событиях автор говорит намеками...
Отдал дань современности и «Юный туркестанец». Журнал печатал фантастическое произведение—«Последние приключения Синдбада-моряка». В нем сделана попытка
нарисовать коммунистическое общество. Завершается этот рассказ о сказочной стране «труда и мысли» Ралион традиционно: «Во имя бога милосердного и
.всемогущего, я кончаю».
На страницах первых советских журналов для детей новое постоянно сталкивалось со старым.
Новое одерживало трудную победу, рождало оптимизм, давало надежду. Герои первых советских рассказов вызывают не жалость к себе, а восхищение, заражая читателя
радостью жизни, сознанием своей нужности на земле. Такого не могло быть раньше. И в этом нельзя винить дореволюционных писателей, изображавших маленького
рабочего человека голодным, несчастным, страдающим. Так оно и было в действительности. Жизнь дала писателям героев, подобных герою рассказа В.
Воинова «Алешкина шахта» («Северное сияние»). «К свету, приволью рвалась его мятежная душа. Пошел на заводы, и в Питер добрался. Мастером стал.
Сознательный, ясный ум его выдвинул в ряды делегатов, избранников. Послан он теперь в родные места за углем для завода».
Противостоит традиции и образ Яшки— героя одноименной сказки А. М. Горького. До революции публикация
такого произведения—со столь ярко выраженной антирелигиозной направленностью—была невозможна.
Люди жили великой идеей. Им казалось, что высокой идее под стать только громкие слова,
величественные образы.
В северном сиянии,
В полосах светящихся —
Самые приметные
Красные лучи.
То лучи познания,
То лучи трудящихся,
Их боятся царственные
Мира палачи.
(Ф. Грошиков. «В северном сиянии», журнал «Северное сияние»)
Нарочитая выспренность еще долго была необходимым атрибутом стихов о революции. Порой это приводило к
курьезам:
Миновали наши беды,
И теперь уже могу
Петь великий гимн победы.
— «Гу-гу-гу! Гу-гу! Гу-гу!»
(В. Воинов «Гудок», журнал «Северное, сияние»)
Но были и удачи. Например, стихи В. Князева «Сын коммунара» — в «Северном сиянии»,
стихи В. Богомолова—в «Красных зорях».
Поэзия училась быть глубокой и сдержанной, искала новые образы и слушала неслыханные
ритмы.
Были сделаны и первые шаги в области советской публицистики для детей.
Один из первых образцов такой публицистики — заметка «Что могут сделать народные массы»
(«Северное сияние», 1920, № 1—6). Особенно важны и интересны приводимые здесь факты. «По сообщениям газет,— пишет, например, автор,— в одном из волжских
городов рабочими на воскреснике был построен в несколько часов дом для школы со всем в ней оборудованием, и на другой день в школе начались занятия». В журнале
«Красные зори» задумано было несколько общественно-политических отделов: «Беседы о революции», «Красные вехи» (календарь русской революции), «Сторожевая
вышка» (обзор событий за месяц). Беседы о революции вел дядя Леня (вспомним многочисленных дядей и тетей из дореволюционных журналов для детей!).
В беседах этих лишь перечислялись революционные события. Но о сущности революции, о том, кто ее совершал, не было и речи. Восстание декабристов было
названо «барской затеей». Нам не трудно понять и объяснить ошибки редакции. Неумелость, отсутствие опыта, даже путаница во многих вопросах — тому причиной.
Так было. Но тут же, рядом, печатались серьезные и занимательные статьи о Герцене, Огареве, Чернышевском («Юный туркестанец»).
Дело, начатое советскими детскими журналистами, не пропало даром. Постепенно вырисовывались
направление и структура журнала новой эпохи. Традиции «Северного сияния» были продолжены журналами «Новый Робинзон», «Еж», «Чиж», традиции «Красных
зорь»—«Барабаном» и «Пионером».
3. ДЕТСКАЯ ЖУРНАЛИСТИКА НА СОВРЕМЕННОМ ЭТАПЕ.
В настоящее время наблюдается возрождение детской журналистики в лучших российских традициях. Издатели новых журналов имеют перед собой прекрасный
пример для подражания в лице громадного массива русских изданий конца восемнадцатого – начала двадцатого века.
Сейчас в нашей стране детская печать является самостоятельным компонентом общей системы СМИ.
Ее специфика определяется четко выраженной возрастной ориентированностью на детскую аудиторию. В связи с этими в детской журналистике применяются особые,
присущие только ей специфические приемы отображения действительности, собственные выразительные средства, формы и способы контакта с аудиторией.
Являясь важным элементом системы воспитания детей и подростков, детская печать активно взаимодействует как с другими компонентами СМИ, адресованными
детям (детское ТВ, радиожурналистика), так и с различными социальными институтами, принимающими участие в педагогическом процессе (образование,
наука, культура).
Качественно новая информационная ситуация сложилась в последние годы, заставила детскую журналистику заново осознать свои возможности, сильные и
слабые стороны, точнее определить специфику. Становление и развитие современной детской газетно-журнальной прессы происходило в последние годы последнего
10-летия ХХ века. В 1986 г. по данным Всероссийской книжной палаты существовало 15 пионерских газет и 36 детских журналов, в 1996 – 40 газет и более 80
журналов.
Основным типоформирующим фактором всех детских изданий являлся характер аудитории, на который они рассчитаны. Возрастные особенности юной аудитории и
своеобразие работы с каждой возрастной группой определяли возникновение 4 типов детских изданий. Это издания для дошкольников («Новая
игрушечка», «Веселые картинки»), младших школьников («Поиграем в сказку»), подростков («Пионерская правда», «Глагол», «Пионер», «Юный натуралист»,
старшеклассники. В зависимости от того, на какой возраст рассчитано издание, редакция определяла его содержание, структуру, форму, объем.
Издания для дошкольников в доступной, яркой, запоминающейся форме, рассказывают об окружающем мире, знакомят с литературными произведениями,
вырабатывают навыки разговорной речи, учат считать и писать. В них, как правило, освещается одна сквозная тема.
Издания для младших школьников отличаются более сложной композицией: включают в себя несколько рубрик, посвященным разным темам.
В разнообразных по тематике изданиях для подростков заметен процесс их дифференциации по интересам аудитории. Это связано с тем, что у ребят возникает
потребность в знаниях, выход за пределы школьных программ, появляется интерес к различным сферам деятельности – науке и технике, литературе и искусству,
истории и археологии и тд.
В изданиях для старшеклассников обращает на себя внимание большое количество рубрик, анализирующих сложную область человеческих отношений,
моральные и нравственные проблемы современного общества.
Детские издания в условиях рынка, стремясь привлечь внимание аудиторию, часто адресуют свою продукцию сразу нескольким возрастным группам: дошкольники
и младшие школьники, младшие школьники и