Рабство в Римской Испании
императорских
отпущенников), а другая половина берется «со стороны»163.
В
6 надписях мы встречаемся с детьми императорских отпущенников. Четверо из них
имеют nomina, а в двух надписях указаны и praenomina. Iulius Pamphilis (CIL,
II, 4185 = RIT, 247) наследует nomen от отца, Юлия Секунда164. Так
же, видимо, обстояло дело с П. Элием Элианом (CIL, II, 4181 = RIT, 242), чей
отец известен нам только по cognomen. С. Iulius Aquilinus и Iulia Favorina
(НАЕр, 860 = RIT, 243) – дети императорского отпущенника Фавора, если поздняя
датировка этой надписи (у Вивера и Альфельди) верна, должны были, скорее всего,
наследовать nomen от матери. Сложнее обстоит дело с Аврелием Македоном (CIL,
II, 4182 = RIT, 246), его родители обозначены как Marcianus Aug. lib. и
Da[ph]ne, сам он: Aur. Macedo lib. – указания на патрона нет. Может быть, он
был отпущенником отца (а Дафна – рабыней-сожительницей)165?
В
двух надписях – дети без nomina. В RIT, 236 сын свободной (с императорским
nomen, более ранним, чем надпись) назван просто Martialis. Должны ли мы видеть
в нем раба? Еще сложнее ситуация в RIT, 248 – некто Iuvencus Aug. lib. хоронит
свою мать Ювенцию Павлу. Cognomen сына явно образовано от nomen матери. Была ли
она отпущенницей неких Ювенциев (ср. RIT, 416, 417, 610), статус которой был
урезан до рабского (по Силанианскому сенатусконсульту) вследствие брака с
императорским рабом166?
Не
думается, что на всякий вопрос подобного рода когда-нибудь сможет быть получен
точный ответ. Не думается также, что обилие свободных (включая, конечно,
отпущенниц) жен можно считать показателем высокой «социальной мобильности»
императорских рабов, как того хочет Вивер167. Скорее, напротив,
рабско-отпущенническая бюрократия конституируется в замкнутую сословную
социальную группу, принадлежность к которой значит больше (в ее отношениях с
внешней средой), чем разность в статусе лиц, к ней принадлежащих. Но внутренняя
структура этой группы выражалась в категориях рабовладельческого общества и
определялась его законами.
Здесь
же, видимо, лежит и ответ на вопрос: есть ли смысл уделять в общем обзоре
данных о рабстве столько места императорским рабам и отпущенникам – группе,
обособившейся, утерявшей связь и с производительным трудом, и со сферой
обслуживания, организовавшейся в регулярный административно-бюрократический
аппарат? Вспомним, однако, риторический вопрос Плиния о Ротунде, тот самый
вопрос, которым мы открывали этот раздел: «Сколь же много его сотоварищей по
рабству должны были эти блюда вносить?» Как бы ни была велика разница между
обличьями, в каких предстает перед нами римское рабство, римлянин здесь
никакого разрыва не видел. И это должно говорить, не столько об ограниченности
восприятия современников, сколько о цельности и широте изучаемого явления.
* * *
Надписи
общественных рабов, принадлежавших городам и т.п. (и соответствующих категорий
отпущенников), из Испании тоже достаточно многочисленны – около двух с
половиной десятков168, но эти надписи скупее на информацию и в целом
материал небогат169. Мангас даже предполагает поэтому, что
отпущенники городов, «как и общественные рабы», выполняли различные поручения
временного характера – в соответствии с текущими нуждами – и не составляли
специализированной группы, подобно императорским отпущенникам, занятым в
администрации170. Такое предположение нуждается в уточнениях.
Немногочисленные примеры из Испании (как и более обильный италийский материал171)
показывают, по крайней мере, рабов города на вполне определенных должностях. И
если в их надписях соответствующее указание часто отсутствует, то, видимо, в
связи с меньшим (чем у императорских рабов) диапазоном дифференциации в их
среде. (Вспомним, что указание на должность тем чаще, чем она выше.) Возможно,
указание на статус городского раба было само достаточно ясным, чтобы
сопровождаться дополнительным, повышающим престиж уточнением.
Можно
обратить внимание и на то, что почти все надписи с указанием на должность принадлежат
рабам (а не отпущенникам) города, и вообще указаний на статус раба города
больше, чем на статус отпущенника города. Это, видимо, связано с тем, что сами
городские службы оставались «рабскими» (т.е. вспомогательными под контролем
магистратов), не превращаясь в самодовлеющую бюрократию, как императорские
ведомства.
Из
конкретных должностей, упоминаемых в надписях, прежде всего назовем опять-таки
казначейские или финансово-канцелярские – диспенсатора и табулярия – CIL, II,
5164172: Speratus Bals(ensium) dis(pensator); CIL, II, 1480, Astigi:
Craecinus colon(iae) Aug(ustae) Fir(mae) ser(vus) tabul(arius). Отметим, что на
городской службе должность табулярия отправлялась рабом173. В законе
колонии Урсоны при перечислении apparitores городских магистратов упоминаются
четверо «рабов с подвязанным передником»174, состоявших при эдилах
(прочие apparitores были свободными) (Lex Urs.175 62). Д'Орс по
этому поводу замечает, что, как и в Риме, общественные рабы должны были служить
преимущественно эдилам, что же до упомянутых четверых, то, по его мнению, они
замещали двух ликторов и двух вестовых (viatores), положенных дуумвиру и не
положенных эдилу176. До нас дошла надпись некоего вестового,
который, судя по имени, мог быть отпущенником города (AEArq, 1968, р. 140, №
15, Norba: A. Publicius viator h. s. e. s. t. t. l.). Из городских рабов,
подведомственных эдилу и занятых в городском хозяйстве, мы знаем лишь одного –
из Цезаравгусты, – который оставил свой знак (в трех вариантах) на трех
фрагментах свинцовых труб: М. Iul(ii) Aritoniani aed(ilis) Artemas c(olonorum)
c(oloniae) se(rvus) (CIL, II, 2992)177.
Рабы
городов объединялись в familia publica, организованную как коллегия.
Отпущенники городов также входили в нее, занимая самые высокие посты. Нам
известен «постоянный жрец и магистр во второй раз» такой фамилии из Кордубы –
CIL, II, 2229: A. Publicio [Ge]rmano sacerdoti [fa]miliae publicae [c(olonorum)
c(oloniae)] P(atriciae) perpetuo mag(istri) II. Такая фамилия выполняла и
функции погребальной коллегии (ср. ЕЕ, 8, 182: ...arae rei[publi]cae
Segob[rige]nsium [servo178 f]amil[ia pub]lica [f]ec.). Для понимания
каких-то отношений внутри городской фамилии небезынтересно отметить, что
надпись в честь упомянутого А. Публиция Германа поставлена его бывшим рабом,
которого он продал городу ([Tr]ophimus с. с. Р. ser(vus) [e]mptu Germanianus)179
и который, видимо, пользовался его покровительством на новом месте.
Кроме
рабов города были и другие общественные рабы. Так, о каких-то рабах провинции
(видимо, немногочисленных) мы можем судить лишь по двум-трем надписям
отпущенников провинции: CIL, II, 2230, Corduba: С. Public(ius) provinc(iae)
Baeiic(ae) lib(ertus)... (далее текст не сохранился); 5559, conv.
Bracaraugustanus: Provincius Nereus p. i. Provinciae Protidi coniugi carissimae...180;
третий отпущенник провинции носит nomen L. Fabius provinc. lib. Victor (RIT,
335 = HAEp, 813, Tarraco)181.
В
CIL, II, 2011 (из Нескании в Бетике) говорится о неких servi stationary,
получавших – при одной из раздач – денежные подарки вместе с «декурионами,
сыновьями декурионов – гражданами и поселенцами» (наравне с двумя последними
категориями). Речь идет, как отмечает в комментарии Хюбнер, об общественных
рабах «не низкого положения», но при какой statio они состояли, сказать нельзя182.
Наконец,
в поздней (239 г.) надписи из Сегисамоны CIL, II 5812 (о ней см. также ниже)
упоминаются раб и несколько отпущенников, видимо, какого-то родового
коллектива. Они обозначены как ser. gen. и lib. gen. (gentilis, по Хюбнеру;
gentilitatis, по Д'Орсу183); отпущенники имеют nomen Publicius)184.
Надпись поставлена некоей коллегией, среди ее немногочисленных членов есть,
видимо, и другие отпущенники и рабы185; поскольку никто из них не
указывает на свой статус, можно думать, что принадлежность родовому коллективу была
знаком более высокого положения и именно потому отмечалась. Среди членов
коллегии – несколько ремесленников (гребенщик, два сукновала, сапожник,
гвоздарь): было бы соблазнительно предположить, что рабы и отпущенники рода
были тоже ремесленниками186, и искать в этом связи с какой-то
древней традицией, однако, видимо, не случайно ни при одном из этих лиц нет
указания на профессию (как, впрочем, и при некоторых других именах в списке).
Из
италийских надписей известно, что рабы и отпущенники городов стремились
подчеркнуть свою связь с городом или свою роль в жизни коллегий, делая
пожертвования, порой весьма значительные187. Испанские данные на
этот счет скромнее. Отпущенник города Нескании Г. Публиций Фортунат поставил на
свои деньги на общественной земле алтарь «Божественности обожествленных
Августов» (CIL, II, 2009)188. Обломок алтаря из Бальсы (CIL, II,
5164, по Хюбнеру, II в.) сохранил посвятительную надпись раба – «диспенсатора
бальсенцев». Еще два посвящения рабов города – CIL, II, 1472: Deo Marti Septimenus
r(ei) p(ublicae) A(stigitanae servus) ex voto posuit; HAEp, 1472: Lukios
Italikensioum p(ubiicus), Zosimos Nemesi Augustae.
Надписей,
свидетельствующих о семейном положении общественных рабов и отпущенников, тоже
немного. Три надгробия поставлены отпущенниками женам (CIL, II, 353: uxori
p(ientissimae); 5559: coniugi karissimae; RIT, 335 = HAEp, 813: contubern(ali)
carissimae et amantissimae). По крайней мере две из троих жен имеют nomina –
Provincia Protis (CIL, II, 5559), Gavia Athenais (RIT, 335), а может быть, и
третья – Sulpicia Colliponesis189. Nomen Provincia может указывать
на происхождение из общественных рабов (или на какую-то родственную связь с
такой семьей); не исключено, что в данном контексте такой смысл может иметь и
Colliponesis190. Свободной (отпущенницей?) была и [Cl]odi[a
Neb]ridia, поставившая надпись богу Кабуниэгину191 pro salut[e
A]rantoni s. [r. p.] Olecensium (ЕЕ, 8, 159, Cantabri et Varduli), – может
быть, его сожительница192. CIL, II, 3181 – надгробие, поставленное
рабом города (Hermia s. p. r. Val(eriensis)) сыну, цирковому вознице, умершему
в Илици, Элию Гермероту. Если его nomen унаследовано от матери, а не получено
от третьего лица (другого мужа матери, усыновителя и т.п.), то можно с большой
долей вероятности предположить, что раб города был женат на свободной,
происходившей из семьи императорских отпущенников, т.е. что рабы и отпущенники
императора и города были социально близки.
Фрагментированная
HAEp, 1017, весьма возможно, была поставлена рабом или отпущенником reip. Ita[l(icensium)]
его рабыне.
* * *
| Надписьа |
Имя |
Гладиаторская профессия |
Школа (ludus) |
Число боев |
Награды |
Происхождение |
Возраст |
Кем похоронен |
| G1 |
Satur |
mur(millo) |
Iul(ianus) |
13 |
– |
– |
– |
– |
| G1 |
Bassus l.б |
mur(millo) |
– |
– |
(p.)I, (c.)I |
– |
– |
Cornelia Severa uxor d.s.d. |
| G2 |
Gerinthus |
mur(millo) |
Ner(onianus) |
2 |
– |
natione Graecus |
25 |
Rome coniunx... de suo posit |
| G3 |
Amandus |
tr(aex) |
Ner(onianus) |
16 |
– |
ver(na) Placent(inus)в |
22 |
– |
| G3 |
Pudens |
mur(millo) |
– |
– |
– |
– |
– |
– |
| G4 |
Faustus |
mur(millo) |
Ner(onianus) |
12 |
– |
ver(na) Alex(andrinus)в |
35 |
Apollonia uxor et Hermes tr(aex) de suo
posuerunt |
| G5 |
Ingenuus |
esse(darius) |
Gallicia(nus) |
– |
pal. XII |
natione Germanus |
25 |
familia universa de suo fac(iendum) cura(vit) |
| G6 |
L. Annius Valens |
mur(millo) |
– |
– |
– |
– |
20 |
– |
| G7 |
(утрачено) |
– |
Ner(onianus) |
– |
– |
– |
– |
Conservi de suo |
| G7 |
Sagitta?г |
tr(aex) |
? |
– |
– |
natione Hispanus |
– |
| G8 |
Actius |
mur(millo) |
– |
6 побед |
– |
– |
21 |
uxor viro de suo |
| G10 |
[...] l. |
– |
– |
– |
p.[I], c. II |
– |
– |
familia m.f. |
| G11 |
Alipus |
– |
– |
– |
– |
– |
30 |
posuit Amabilisд |
| G11 |
Amabilisд |
– |
– |
– |
– |
nat(ione) Gall(ica) |
30 |
– |
| G11 bis |
(утрачено) |
– |
– |
– |
– |
Graec. |
– |
– |
| G12 |
? (liberatus?) |
opl(omachus) |
– |
– |
palmaru(m) XX |
natione Bessus |
35 |
ucsor viro |
| G13 |
Germanus |
samnis |
Iul(ianus) |
14 |
– |
na[tione] Graeca |
30 |
– |
| G14 |
Cassius Victorinus |
retiarius |
– |
– |
– |
– |
35 |
Antonia Severa f.s. |
| G16 |
(утрачено) |
ess(edarius) |
– |
– |
– |
– |
– |
не надгробная. Посвящение
N(umini) Sanc(tae) August(a)e Nemesi ex voto |
| P1 |
(утрачено) |
– |
– |
25 |
– |
– |
– |
[co]n(ix)? |
| P2 |
Probus |
mur(millo) |
– |
– |
?е |
natione Germa(nus) |
?е |
Volumnia Sperata coniugi pio merenti, P.
Volumnius Vitalis patri pio |
Особой
группой рабов, не принадлежавших городам, но игравших немаловажную, хоть и
своеобразную роль в городской жизни, были гладиаторы. Заметим, что именно из
Испании дошел до нас яркий документ эпохи – так называемая речь М. Аврелия и
Коммода193 о снижении цен на гладиаторов. Данные римскоиспанской
эпиграфики о гладиаторах изучены А. Д'Орсом194 и А.
Гарсией-и-Бельидо195. Здесь мы ограничимся самым кратким обзором.
В
городах Испании гладиаторские игры, как мы знаем из надписей196,
устраивались фламинами провинций (CIL, II, 5523: ...flam(en) provinc(iae)
Baet(icae), edito ob honorem flaminatus munere gladiatorio et duabus
lusionibus...; ср. также 2475197), городскими магистратами (1305, из
Хереса: ...IIII viro populus m(unicipii) C(aesarini ?) ob XX paria gladiatorum
data pro salute et victoria Caesarum; 1380, из Кармоны: [II]I vir pont. aug.
[q]uattuorvira[li] potest(ate) muneris edendi causa) и просто богатыми
горожанами (1441, Ostippo198). Поводы к играм (как видно из тех же
приведенных надписей) тоже были разные: регулярные munera, культ императора,
просто желание выразить благодарность согражданам.
В
Испании были гладиаторские школы (CIL, II, 4519 = IRB, 44 = G15199 –
cм. выше, стр. 63; HAEp, 323 = G5: (ludus gladiatorius) Gallicia(nus)). Для времени Северов нам известен proc(urator) fam(iliarum) glad(iatoriarum) per
Gallias, Bret(anniarn), Hisp[a]nias, Germanias et Raetiam (CIL, III, 6753 =
Dessau, 1396).
Рядом
с гладиатором-рабом в упомянутой речи назван «свободный» (стк. 46), несколько
ниже – «damnatus ad gladium» (стк. 57) и «auctoratus» (стк. 60). Как поясняет